Страница:
***
- Как метурцам живется при Безликой Пятерке? - спросил Джориан. - В одних отношениях хорошо, в других - не слишком. По обычаю всех узурпаторов Пятерка первым делом постаралась сосредоточить в своих руках неограниченную власть. Конечно, они дали стране умелое правительство, которое обеспечило жителям довольно высокий уровень жизни. Метурцы по-прежнему делятся на богатых и бедных, но тем, кто усердно трудится, голод не грозит. Метурские правители не содержат пышного царского двора, как мальванцы, или огромного нелепого храма, как тарксийцы, а посему у них нет потребности до нитки обирать подданных. Да и традиция составлять Пятерку из самых непохожих друг на друга людей делает правление Безликих вполне справедливым. С другой стороны, в Метуро начисто отсутствует свобода личности. Горожанин, как правило, взвешивает каждое слово, потому что собеседник может оказаться доносчиком, и озирается по сторонам, прежде чем ответить на вопрос, который нынче час. Лично мне Виндия со всей ее неразберихой и продажными чиновниками милее здешней добродетельности, которая держится на страхе. Но только до той поры, - тут чародей криво усмехнулся. - пока я сам не вышел в правители! В протяжении рассказа Джориан и его спутники потихоньку продвинулись к концу пирса. Едва Форко умолк, как вернулась одна из лодок, и вся троица погрузилась на борт. Цот сложил на дно суденышка пожитки Джориана и Карадура, молча поклонился Форко и зашагал к берегу.
Глава 11
Башня Гоблинов
Пока угрюмый лодочник, молча налегая на весла, правил к острову, пассажиры могли без помех рассмотреть надвигающуюся на них Башню Гоблинов. Это было незатейливое, словно бы приплюснутое с боков овальное сооружение с глухими стенами высотой в сорок футов. По обе стороны поднимались в небо еще на двадцать футов две большие круглые башни. Вершины этих башен соединял ажурный каменный мостик. Узкая вытянутая форма замка определялась очертаниями островка. В Башне имелся подъемный мост, который, однако, ни во что не упирался. Он висел над самой водой и служил причалом. Джориан и его спутники высадились на мост, миновали ворота с поднятой решеткой и очутились в вестибюле. В замке не было двора; сразу за воротами начинались крытые внутренние помещения. Находящиеся в вестибюле участники Конклава толпились у конторки, за которой восседал человек в черной мантии и остроконечном красном колпаке, склеенном из плотной бумаги. На колпаке жирными крупными буквами было выведено:
NИЛЫ ПРОГРЕССА OЕСТЬДЕСЯТ ПЕРВЫЙ AЖЕГОДНЫЙ КОНКЛАВ AНУКС, AДМИНИСТРАЦИЯ
?ядом с конторкой администратора Гнукса помещалась доска объявлений, где перечислялись все события предстоящего съезда. Подошла очередь Форко и Карадура. Администратор осведомился, как их зовут, надписал две бумажные полоски и наклеил эти именные карточки на остроконечные колпаки - такие же, как у него самого, только черные. Затем вручил волшебникам колпаки и ключи от комнат. Когда настал черед Джориана, Карадур сказал Гнуксу: - Это Джориан из Кортолии, мой ученик. Джориан, я внес за тебя регистрационный сбор. - Добро пожаловать, мастер Джориан, - произнес Гнукс. - Как пишется?.. Держи. Гнукс протянул Джориану дурацкий именной колпак; ему как ученику полагался колпак белого цвета. - Можешь поселиться в двадцать третьем, вместе с доктором Карадуром. - Нет ли второго ключа? - спросил Джориан. - Может статься, мы с любезным доктором будем приходить и уходить в разное время. - Прошу. Еще раз добро пожаловать на наше ученое сборище! - Скажи, а не проходил регистрацию некий Поррекс из Виндии? поинтересовался Джориан. Гнукс сверился по списку. - Нет. Кстати, ты уже третий, кто меня о нем спрашивает. - Видно, он их тоже надул, и они надеются выколотить должок. - Ну... хм ... - заметил Гнукс, пытаясь скрыть улыбку, - это дело не мое, но я тут краем уха слышал кой-какие замечания насчет каленых щипцов и мягкого места. Форко провел Джориана через вестибюль в танцевальный зал, на время превращенный в рабочую аудиторию. Повсюду сидели волшебники и волшебницы в остроконечных колпаках. - Смотри, это Председатель Аелло, - зашептал Форко на ухо Джориану, едва они отыскали свободные места. Председатель - высокий сутулый старик с длинной седой бородой, ниспадающей на черную мантию, - носил колпак золотого цвета. Он представлял именитых участников; зал встречал каждую знаменитость нестройными хлопками. - ...как мне сообщили, среди нас находится выдающийся некромант, Омфез из Тамо, чья коллекция душ включает ряд всемирно известных призраков, которых до него никому не удавалось вызвать. Доктор Омфез, вы не привстанете? Благодарю... На нашем собрании присутствует также наидостойнейшая волшебница Гоания из Оттомани; госпожа Гоания, примите общее восхищение - Джориан сразу вспомнил седовласую женщину и хотел было перехватить ее взгляд, но Гоания сидела слишком далеко. Тут внимание Джориана привлек какой-то человек, подпирающий стенку у входа в зал. Это был откормленный, похожий на борова детина в красном колпаке. У Джориана екнуло сердце: он узнал Босо, сына Трийса, бывшего звонаря, с которым они повздорили в Оттомани и которого Гоания взяла на службу. Теперь к привычному для Босо оружию - дубине - добавился меч. Джориану вдруг захотелось узнать, не привез ли он с собой Ванору. Аелло из Гортии продолжал долдонить: - ...уважаемого астролога, Ктэссиса из Псары; мастер Ктэссис, вы не могли бы привстать?.. Джориана одолевала скука и все сильнее хотелось есть. Непонятно, с тоской подумал он, зачем мне вообще понадобилось рваться на этот Конклав. Знаменитостям не было видно конца. Веки будто налились свинцом; два раза Джориан, задремав, чуть не свалился со скамьи. Он стал щипать себя, чтобы хоть немного проснуться. Наконец Аелло соизволил закончить со вступительной частью и объявил: - Первым пунктом повестки дня - доклад ученого коллеги Бхуллы из Янарета. Тема доклада: "Устройство семьи и терминология родовых связей у демонов Восьмой Реальности". Доктор Бхулла. Послышались жидкие хлопки, место Аелло на кафедре занял смуглый пузатый коротышка и, гнусавя на мальванский манер, принялся нудным скрипучим голосом зачитывать доклад. Несмотря на то, что Джориан прочел в своей жизни довольно много книг - хоть и был самоучкой, - речь Бхуллы казалась ему полнейшей абракадаброй. Он обнаружил, что снова клюет носом, и шепнул Карадуру: - Я выйду на минутку. Где наша комната? - В западном крыле выше этажом. Я пойду с тобой; после доклада начнется распродажа магических принадлежностей, старинных рукописей и реликвий, связанных с историей нашего ремесла. Полагаю, ее тоже можно пропустить. - Есть в этой громадине какой-нибудь трактир? - Здесь, в танцевальном зале, за час до заката состоится обед. А потом бал-маскарад. Джориан подавил стон. - Целых два часа ждать! Я за это время с голоду помру. ССУДИ пару пенсов, ладно? Он направился к выходу вслед за Карадуром, но на пороге остановился и еще раз оглядел зал; тем временем старый волшебник заковылял в свои апартаменты. Оказавшись в вестибюле, Джориан обнаружил, что не он один сбежал с заседания. Волшебники, разбившись на небольшие кучки, размахивая руками я выразительно гримасничая, спорили на профессиональные темы. То и дело слышался визгливый женский смех. Таких групп было несколько, люди собрались самые разные - и молодежь, и старики; одни носили остроконечные колпаки участников Конклава, другие нет. Последние, как показалось Джориану, были так или иначе связаны с волшебниками. Интересно, подумал он, с чего Карадур взял, будто стать настоящим колдуном может лишь тот, кто соблюдает обет целомудрия? В тесной, полутемной комнатенке было полно волшебников; они сидели за столами, попивали вино или пиво и закусывали сушеным горохом. Джориан протолкался к свободному месту. Трое сидящих за столом мужчин с головой ушли в обсуждение каких-то профессиональных тонкостей. Они рассеянно обернулись к Джориану, вежливо улыбнулись, кивнули и вновь погрузились в разговор: - ...что астральное перемещение циркулярно, то любое азотистое или магнитное излучение, не вступившее во взаимодействие со своим медиумом, ускоренно возвращается к отправной точке, верно? - Да, - сказал второй, - но вы же не станете отрицать, что двенадцать, являясь окончательным и совершенным числом в универсальных природных моделях, неизменно притягивает и поглощает тринадцатое, которое считается гибельным и избыточным числом. Следовательно, ваши цикличные системы не способны расположить свои элементы в прежнем порядке... - Оба вы ошибаетесь, - сказал третий, - не учитывая, что в природе действуют две силы, порождающие третью - равновесие, и все три подчиняются одному закону. Следовательно, образуется триединство, а дополняя триединство понятием единства, мы подходим к квадратуре, законченному и абсолютному числу, источнику всех цифровых комбинаций и основе всех моделей. Таким образом, цикл обращения астральных потоков будет гомогенным...
***
Поневоле слушая эту галиматью, Джориан, на которого говорящие не обращали ни малейшего внимания, вдруг почувствовал себя так неуютно, что залпом допил эль и выбрался из-за стола, В вестибюле он задержался у доски объявлений. Доска оповещала, что сейчас идет доклад, а после его окончания начнется распродажа. Затем намечалось провести групповое обсуждение по теме "Невидимость", за которым, в свою очередь, последуют неофициальный обед и бал-маскарад. Утро второго дня должно было ознаменоваться дебатами по поводу предложения Альтруистов положить конец секретности, окружающей магию, и поставить все ее достижения на службу непосвященным. После завершения дебатов будет дан завтрак в честь Аелло, оставляющего пост председателя. Днем состоится несколько ученых докладов, в том числе демонстрация вызова демона из тридцать третьей мальванской преисподней. Проставленная рядом с этим пунктом красная звездочка указывала на то, что опыт небезопасен для жизни. Вечером будет устроен официальный обед с присуждением наград за выдающиеся заслуги в магии и сообщением почетной гостьи Конклава, доктора Изильдии из Метуро. Госпожа Изильдия расскажет о последних достижениях в области управления летающим помелом. После банкета пройдет ряд закрытых заседаний, куда допускаются лишь аттестованные волшебники. В первой половине третьего - заключительного - дня планировались два сообщения, а затем рабочее заседание, на котором будет избран новый председатель, назначено место проведения следующего Конклава и рассмотрены поправки к Уставу Сил Прогресса. Ознакомившись с информацией, Джориан собрался было идти в свою комнату. Но вдруг замер, как громом пораженный: перед ним, занятая беседой с какими-то женщинами, стояла Ванора. Высокая угловатая девушка была одета в длинное платье из изумрудно-зеленого шелка; ее черные, струящиеся, блестящие волосы прикрывала круглая шапочка. Нынешняя Ванора ничем не походила на замарашку, которую Джориан оставил в Оттомани. Несмотря на неправильные черты лица, она казалась почти красавицей и несомненно привлекала внимание мужчин. - Доброго утречка, хозяйка Ванора! - сказал Джориан. - Ба, Джориан! - вскричала Ванора. - Извиняюсь, девушки, мой старинный приятель, - она схватила Джориана за руку и повлекла прочь. - Ты что ж, и впрямь оттяпал у Царя Царей ящик с плесневелой тягомотиной? - Ага, мы мало того что сундук оттяпали, а еще и целы остались. У тебя-то как дела? Ванора состроила гримаску. - Этот вонючка Босо... Зато Гоания прелесть. Только заради нее и живу с ним. Она двумя пальцами оттянула краешек изумрудного платья. - Гоания подарила. - Славная вещица. А это не Босо я сейчас видел в танцевальном зале? - Его. Босо заделался приставом, что, к слову сказать, ничуть не лучше должности вышибалы, какую он исполнял в оттоманьском "Серебряном Драконе". Ну, хватит обо мне; мне за последние полгода и похвастать-то нечем. Ты о своих приключениях расскажи! Тут слух прошел, будто вы не раз были на волосок от смерти. Джориан поморщился. - Правду сказать, я каждый раз, как попадал в переделку, так только и мечтал, чтоб она поскорей кончилась, хоть, может, все эти заварушки и кажутся смешными, когда после о них рассказываешь. - Во-во, скажи еще, что до полусмерти напугался! - Так оно и было. В конце концов, я ж не какой-нибудь зазнайка-рыцарь, а простой ремесленник, мне по душе поселиться... но покуда я не завел на полдня про свои подвиги, ты не найдешь мне поесть? С самого утра маковой росинки во рту не было. Мы, как утресь прискакали в Метуро из Тамо, так прям сюда и двинули - не поели, не помылись. Покуда не наемся, слова не скажу. Ванора провела Джориана на кухню и выпросила у повара сдобную булку и кувшин пива. Уплетая за обе щеки, Джориан поведал кое-что из того, что приключилось с ним в Мальване и Швении. Часа через два он вдруг спохватился: - Время идет, а я тут пробавляюсь самодовольной болтовней о своих делишках! Где так я стойкий, но ежели выпадает случай поговорить - не остановишь. Заседание, кажись, к концу близится, пора мне хозяина разыскать. - Ты что, взаправду ученик Карадура, как на шапке написано? - Не-е, хоть на Конклав я попал якобы затем, чтоб поближе узнать колдовское ремесло. Только уж больно сомнительно, что прелести высшей магии убедят меня отказаться от женщин. - Отринув все плотские утехи - это Гоания так говорит - самые искусные колдуны могут прожить в два, а то и в три раза дольше обычного смертного. - А может, без женщин и вина жизнь им просто кажется в два или три раза длиннее? Ванора поглядела на Джориана долгим, зазывным взглядом. - Ах... как раз об этом деле, скажу тебе по секре... - Прости, хозяйка Ванора, но мне и вправду пора, ни минуты нету! Джориан вернул повару опустевший кувшин. - Весь провонял с дороги, надо маленько почиститься к обеду. Он подал девушке руку и проворно вывел в вестибюль. Там он оставил ее и отправился разыскивать комнату номер двадцать три. Отомкнув дверь своим ключом, Джориан обнаружил за ней тесную гостиную и спаленку с двумя узкими кроватями. Карадур явно побывал в номере, но уже ушел. Джориан привел себя в порядок, чуть-чуть подровнял бороду, надел чистую рубаху, попытался навести глянец на вконец проносившиеся башмаки и вернулся в танцевальный зал.
***
В зале он обнаружил, что распродажа закончилась, а групповое обсуждение невидимости в самом разгаре. Специалисты-невидимщики уже сделали предварительные сообщения и теперь, рассевшись в ряд на возвышении, отвечали на вопросы с мест. Ряд замыкал председатель Аелло, который, желая узнать имена незнакомых участников, направлял на них свой волшебный жезл. Когда вошел Джориан, с места как раз поднялся какой-то человек. - Я хотел бы спросить... - начал он. - Прошу прощения, - прервал его Аелло, - назовите свое имя и род занятий. - Меркон из Боуктиса, колдун-чудотворец. Я хотел бы спросить уважаемых участников, что пользы, если сами они пропадут, а их глазные яблоки останутся видимыми? Когда тебя преследует пара глаз, лишенных тела, то обнаружить невидимку так же легко, как и видимого человека, а вот перепугаться действительно можно. - Я, по-моему, уже объяснял, - сказал один из специалистов, - полная невидимость в принципе достижима, но имеет один недостаток: она лишает невидимку зрения, потому что между человеческим глазом и лучами видимого света не возникает того взаимодействия, которое и является причиной сенсорного феномена, известного нам как "взгляд". Я полагал, об этом знает каждый ученик. Соответственно, полная невидимость применяется лишь в крайнем случае, при непосредственной угрозе быть схваченным. Поскольку такой невидимка лишается зрения на все время действия заклинания, то для того, чтобы не дать врагам подойти на опасное расстояние, он вынужден полагаться на другие ощущения - в основном на астральное зрение. Однако мало кто из смертных обладает этой способностью в должной мере. Если же глазные яблоки остаются в видимом слое, невидимка может без помех рассмотреть запретное, при условии, что он стоит от ближайшего наблюдателя на расстоянии и тот не замечает его глаз - Джориан попытался высмотреть Карадура, но колдун словно в воду канул. На прежнем месте его не оказалось, а сотни затылков, увенчанных шутовскими колпаками, ничем не отличались друг от друга. Джориан на цыпочках пошел вдоль стены, стараясь разглядеть сбоку лица присутствующих. Увлекшись этим занятием, он невзначай налетел на Босо. - Ты?! - хватаясь за меч, зашипел новоявленный пристав. - Я должен... - Босо, веди себя пристойно! - сказал Джориан. - Ах, мать твою! Сам веди себя пристойно, не то... Несколько волшебников, обернувшись, зашикали на скандалистов. Босо притих; Джориан двинулся дальше, осматривая ряд за рядом розовые лица, бледные лица, медные лица, шоколадные лица; бритые лица, усатые лица, бородатые лица; молодые лица, зрелые лица, старые лица; мужские лица и женские лица. Наконец, когда Джориан уже готов был бросить свою затею, он заметил Карадура на другом конце зала; голову колдуна украшал остроконечный колпак, а на коленях лежал тюрбан. Рядом сидела волшебница Гоания. Джориан, стараясь не шуметь, примостился по соседству. Групповое обсуждение подходило к концу. Аелло объявил заседание закрытым, сотни волшебников встали и потянулись к выходу. - Куда теперь? - спросил Джориан. - В библиотеке подадут аперитивы, - пояснил Карадур, - но я не употребляю горячительных напитков. Пойду отдохну до обеда. Почему бы тебе не проводить туда Гоанию? - Отличная мысль! - обрадовался Джориан. - Госпожа Гоания, не откажешь в любезности? - Одно маленькое напутствие, - сказал Карадур вдогонку. - Пока мы здесь, держи за зубами свой болтливый язык! - Постараюсь, - отозвался Джориан.
***
Пока Джориан попивал травяную настойку, закусывая соленой рыбой и сухариками, Гоания без устали представляла его волшебникам, чародеям, некромантам, прорицателям и прочим знатокам колдовского ремесла. Вскоре он совсем запутался в новых лицах и незнакомых именах. Воспользовавшись случайной передышкой, он спросил волшебницу: - Ванора ладит с Босо? - Ах, вчера они страшно переругались и сегодня друг с другом не разговаривают. Но это обычное дело. Завтра и не вспомнят, из-за чего ссорились. - Мне почудилось, не больно-то она с ним счастлива. Ванора все ж таки девушка неглупая, даром что вздорная, а у него мозгов меньше, чем у головастика. - Что она почти все время несчастлива - вполне допускаю. Вопрос в том, была бы она счастлива с другим? Сомневаюсь, потому что ей на роду написано быть несчастной и приносить несчастья ближним. Мы все немножко такие, но ей, бедняжке, этого качества досталось с избытком, - Гоания проницательно взглянула на Джориана. - Ведь вы с ней одно время сблизились, да? - Да, хоть невеселое было веселье. - А не таишь ли ты сентиментальных мыслей, скажем, "увезти ее от всего этого", либо еще как-то пожертвовать собой ради ее счастья? - Не-ет, - смущенно ответил Джориан, у которого и в самом деле мелькала такая мысль. - Ну, если и таишь, то гони их прочь. Никому не дано изменить природу взрослого мужчины или женщины, даже при помощи заклинаний. Если ты опять с ней сойдешься, то очень быстро поймешь, что тебе досталась не любовница, а скандалистка - тупой и толстокожий Босо годится ей в партнеры куда больше, чем ты со всеми твоими достоинствами. Джориан взял себя в руки. - Ты, госпожа Гоания, забываешь, что у меня в Ксиларе остались пять любящих жен. По крайности (Одну из них - малышку Эстрильдис - я, надеюсь, однажды увезу, обзаведусь домом и заживу себе тихо-мирно, как заправский мастеровой. Гоания покачала головой. - Я составляла твой гороскоп и смотрела ладонь; боюсь, что как раз спокойной жизни мастерового боги-то тебе и не припасли. Если же говорить о красотках, то полагаю, что, когда ты ими увлекаешься, ты на самом деле желаешь вернуть свою Эстрильдис. Она мельком глянула туда, где в окружении молодых людей стояла Ванора. - Судя по тому, как Ванора глушит кружку за кружкой, подозреваю, она нам устроит славный вечерок. - Что ты хочешь сказать? Волшебница вздохнула: - Сам увидишь. Участники Конклава мало-помалу стекались в библиотеку; становилось тесновато. Шум нарастал: чтобы быть услышанным, каждому оратору приходилось повышать голос. Вскоре комната оказалась до отказа набитой волшебниками и их учениками, которые изо всех сил старались перекричать друг друга. Джориан пытался представиться и завязать беседу со стоявшими поблизости, но, несмотря на его природную общительность и болтливость, разговора не получалось. Чтобы докричаться до собеседника, приходилось орать во всю глотку, а ответы, если и доходили, были неразборчивы. Джориану удавалось расслышать лишь отдельные слова, да и те долетали в таком искаженном виде, что он никак не мог решить: то ли это обычное слово, которое он недопонял, то ли какой-то термин, известный одним колдунам. Лишенный возможности поболтать, Джориан вскоре затосковал. Ему вздумалось провести опыт. Он приосанился и, наметив длиннобородого чародея величавой наружности, гаркнул: - Сударь, вы слышали, что концеклык припазвел бутый вругол? Кустистые седые брови чародея поползли вверх, и он прокричал что-то вроде: - Вы неправы! Мы должны принемять феркало для штенья выслей! - Да, сударь, я извлек его из бомбарического гуза. Не комневайтесь. Когда медующий влезд по лимонологии? - Я хрюмаю, в певяносто дятом. - Прязумеется, прязумеется. То-то, сударь, фатеха будет! Но со временем прискучила и эта забава. Когда наконец объявили, что обед подан, Джориан от долгого стояния уже не чуял под собой ног, а в ушах звенел несмолкаемый гул. Он проводил Гоанию в зал, но здесь им пришлось расстаться: Джориану полагалось есть с учениками, а Гоанию и Карадура усадили на места для полноправных волшебников. Помня о наставлении Карадура, Джориан ни словом не заикнулся о своих приключениях. Напротив, он был сдержан, предупредителен, поддерживал беседу наводящими вопросами и, стараясь не возбуждать излишнего любопытства к своей особе, изредка разражался шуткой или забавным стишком. - Ты будешь участвовать в вечернем маскараде? - спросил его сосед по столу. - Увы! Мы с хозяином припоздали, не было времени соорудить костюм. Я б мог вырядиться лишь учеником в дорожных обносках. Но расскажи, как проводят состязание, а то мне впервой бывать на Конклаве. - Мы освободим зал, чтобы слуги могли вынести столы и расставить скамейки по стенам, - пояснил другой ученик. - Вон у той стены установят длинный помост. Затем все, кто в костюмах, соберутся у помоста, а остальные рассядутся на скамейках. Тут обязательно найдется кто-нибудь, кто встанет и загородит спиной зрелище или ненароком окажется среди участников маскарада, и возникнет суматоха. Церемонимейстер составит список всех участников, а потом начнет выкликать их по одному; названный участник должен пройтись по помосту взад-вперед, а судьи в это время будут его оценивать и проставлять баллы. Когда парад закончится, лучших снова вызовут на помост, а уж из них судьи выберут победителей. - Некоторые правила очень забавны, - вмешался третий ученик. - Вот, к примеру: человек может принять участие в маскараде, нарядившись духом, но демоны, духи и прочие обитатели потусторонних реальностей и измерений вообще не допускаются к состязанию. Да ты сам увидишь, как старик Аелло стоит на краю помоста и размахивает жезлом перед носом у каждого конкурсанта. Вообще-то предполагается, что ни один демон не может проникнуть сквозь завесу великого защитного заклинания, но Аелло предпочитает лишний раз убедиться. - А еще, - перебил его ученик, который завел разговор, - существует запрет на полную наготу. - Да ну? - изумился Джориан. - Я-то как раз полагал, что ладная красотка лучше всего смотрится нагишом. - Некоторые из наших участниц держатся того же мнения. Бывало, эти дамы десятками выходили на помост в чем мать родила: вместо конкурса маскарадных костюмов получался какой-то конкурс женских прелестей. Потом разразился страшный скандал: оппоненты бросались друг на друга с кулаками и грозились наслать порчу. Чтобы рассудить это дело, назначили комиссию из старейших и мудрейших волшебников. Мудрецы постановили, что обнаженная особа по определению не может рассматриваться как обладатель маскарадного костюма. - Иными словами, - подытожил Джориан, - без костюма - значит, без костюма. Этакая, понимаешь, философская и грамматическая тонкость. - Вот именно, - осклабился ученик. - Таким образом, обнаженные представители рода человеческого не допускаются к состязанию как не имеющие костюма. Однако на этом дело не кончилось. Не далее, чем в прошлом годе, случилась перебранка, когда госпожа Тарлюстия, кортольская волшебница, продефилировала по залу, прикрытая лишь вклеенным в пупок огромным самоцветом. Можно ее рассматривать как участницу или нет? Постановили разрешить участие, но награды не присуждать, потому, дескать, что в ее наряде не видно ни остроумия, ни старания, ни эстетического вкуса. Но это бабка надвое сказала. Скинуть бы ей годков двадцать да столько же фунтов, неизвестно, как бы дело обернулось; она и сейчас неплохо выглядит.
- Как метурцам живется при Безликой Пятерке? - спросил Джориан. - В одних отношениях хорошо, в других - не слишком. По обычаю всех узурпаторов Пятерка первым делом постаралась сосредоточить в своих руках неограниченную власть. Конечно, они дали стране умелое правительство, которое обеспечило жителям довольно высокий уровень жизни. Метурцы по-прежнему делятся на богатых и бедных, но тем, кто усердно трудится, голод не грозит. Метурские правители не содержат пышного царского двора, как мальванцы, или огромного нелепого храма, как тарксийцы, а посему у них нет потребности до нитки обирать подданных. Да и традиция составлять Пятерку из самых непохожих друг на друга людей делает правление Безликих вполне справедливым. С другой стороны, в Метуро начисто отсутствует свобода личности. Горожанин, как правило, взвешивает каждое слово, потому что собеседник может оказаться доносчиком, и озирается по сторонам, прежде чем ответить на вопрос, который нынче час. Лично мне Виндия со всей ее неразберихой и продажными чиновниками милее здешней добродетельности, которая держится на страхе. Но только до той поры, - тут чародей криво усмехнулся. - пока я сам не вышел в правители! В протяжении рассказа Джориан и его спутники потихоньку продвинулись к концу пирса. Едва Форко умолк, как вернулась одна из лодок, и вся троица погрузилась на борт. Цот сложил на дно суденышка пожитки Джориана и Карадура, молча поклонился Форко и зашагал к берегу.
Глава 11
Башня Гоблинов
Пока угрюмый лодочник, молча налегая на весла, правил к острову, пассажиры могли без помех рассмотреть надвигающуюся на них Башню Гоблинов. Это было незатейливое, словно бы приплюснутое с боков овальное сооружение с глухими стенами высотой в сорок футов. По обе стороны поднимались в небо еще на двадцать футов две большие круглые башни. Вершины этих башен соединял ажурный каменный мостик. Узкая вытянутая форма замка определялась очертаниями островка. В Башне имелся подъемный мост, который, однако, ни во что не упирался. Он висел над самой водой и служил причалом. Джориан и его спутники высадились на мост, миновали ворота с поднятой решеткой и очутились в вестибюле. В замке не было двора; сразу за воротами начинались крытые внутренние помещения. Находящиеся в вестибюле участники Конклава толпились у конторки, за которой восседал человек в черной мантии и остроконечном красном колпаке, склеенном из плотной бумаги. На колпаке жирными крупными буквами было выведено:
NИЛЫ ПРОГРЕССА OЕСТЬДЕСЯТ ПЕРВЫЙ AЖЕГОДНЫЙ КОНКЛАВ AНУКС, AДМИНИСТРАЦИЯ
?ядом с конторкой администратора Гнукса помещалась доска объявлений, где перечислялись все события предстоящего съезда. Подошла очередь Форко и Карадура. Администратор осведомился, как их зовут, надписал две бумажные полоски и наклеил эти именные карточки на остроконечные колпаки - такие же, как у него самого, только черные. Затем вручил волшебникам колпаки и ключи от комнат. Когда настал черед Джориана, Карадур сказал Гнуксу: - Это Джориан из Кортолии, мой ученик. Джориан, я внес за тебя регистрационный сбор. - Добро пожаловать, мастер Джориан, - произнес Гнукс. - Как пишется?.. Держи. Гнукс протянул Джориану дурацкий именной колпак; ему как ученику полагался колпак белого цвета. - Можешь поселиться в двадцать третьем, вместе с доктором Карадуром. - Нет ли второго ключа? - спросил Джориан. - Может статься, мы с любезным доктором будем приходить и уходить в разное время. - Прошу. Еще раз добро пожаловать на наше ученое сборище! - Скажи, а не проходил регистрацию некий Поррекс из Виндии? поинтересовался Джориан. Гнукс сверился по списку. - Нет. Кстати, ты уже третий, кто меня о нем спрашивает. - Видно, он их тоже надул, и они надеются выколотить должок. - Ну... хм ... - заметил Гнукс, пытаясь скрыть улыбку, - это дело не мое, но я тут краем уха слышал кой-какие замечания насчет каленых щипцов и мягкого места. Форко провел Джориана через вестибюль в танцевальный зал, на время превращенный в рабочую аудиторию. Повсюду сидели волшебники и волшебницы в остроконечных колпаках. - Смотри, это Председатель Аелло, - зашептал Форко на ухо Джориану, едва они отыскали свободные места. Председатель - высокий сутулый старик с длинной седой бородой, ниспадающей на черную мантию, - носил колпак золотого цвета. Он представлял именитых участников; зал встречал каждую знаменитость нестройными хлопками. - ...как мне сообщили, среди нас находится выдающийся некромант, Омфез из Тамо, чья коллекция душ включает ряд всемирно известных призраков, которых до него никому не удавалось вызвать. Доктор Омфез, вы не привстанете? Благодарю... На нашем собрании присутствует также наидостойнейшая волшебница Гоания из Оттомани; госпожа Гоания, примите общее восхищение - Джориан сразу вспомнил седовласую женщину и хотел было перехватить ее взгляд, но Гоания сидела слишком далеко. Тут внимание Джориана привлек какой-то человек, подпирающий стенку у входа в зал. Это был откормленный, похожий на борова детина в красном колпаке. У Джориана екнуло сердце: он узнал Босо, сына Трийса, бывшего звонаря, с которым они повздорили в Оттомани и которого Гоания взяла на службу. Теперь к привычному для Босо оружию - дубине - добавился меч. Джориану вдруг захотелось узнать, не привез ли он с собой Ванору. Аелло из Гортии продолжал долдонить: - ...уважаемого астролога, Ктэссиса из Псары; мастер Ктэссис, вы не могли бы привстать?.. Джориана одолевала скука и все сильнее хотелось есть. Непонятно, с тоской подумал он, зачем мне вообще понадобилось рваться на этот Конклав. Знаменитостям не было видно конца. Веки будто налились свинцом; два раза Джориан, задремав, чуть не свалился со скамьи. Он стал щипать себя, чтобы хоть немного проснуться. Наконец Аелло соизволил закончить со вступительной частью и объявил: - Первым пунктом повестки дня - доклад ученого коллеги Бхуллы из Янарета. Тема доклада: "Устройство семьи и терминология родовых связей у демонов Восьмой Реальности". Доктор Бхулла. Послышались жидкие хлопки, место Аелло на кафедре занял смуглый пузатый коротышка и, гнусавя на мальванский манер, принялся нудным скрипучим голосом зачитывать доклад. Несмотря на то, что Джориан прочел в своей жизни довольно много книг - хоть и был самоучкой, - речь Бхуллы казалась ему полнейшей абракадаброй. Он обнаружил, что снова клюет носом, и шепнул Карадуру: - Я выйду на минутку. Где наша комната? - В западном крыле выше этажом. Я пойду с тобой; после доклада начнется распродажа магических принадлежностей, старинных рукописей и реликвий, связанных с историей нашего ремесла. Полагаю, ее тоже можно пропустить. - Есть в этой громадине какой-нибудь трактир? - Здесь, в танцевальном зале, за час до заката состоится обед. А потом бал-маскарад. Джориан подавил стон. - Целых два часа ждать! Я за это время с голоду помру. ССУДИ пару пенсов, ладно? Он направился к выходу вслед за Карадуром, но на пороге остановился и еще раз оглядел зал; тем временем старый волшебник заковылял в свои апартаменты. Оказавшись в вестибюле, Джориан обнаружил, что не он один сбежал с заседания. Волшебники, разбившись на небольшие кучки, размахивая руками я выразительно гримасничая, спорили на профессиональные темы. То и дело слышался визгливый женский смех. Таких групп было несколько, люди собрались самые разные - и молодежь, и старики; одни носили остроконечные колпаки участников Конклава, другие нет. Последние, как показалось Джориану, были так или иначе связаны с волшебниками. Интересно, подумал он, с чего Карадур взял, будто стать настоящим колдуном может лишь тот, кто соблюдает обет целомудрия? В тесной, полутемной комнатенке было полно волшебников; они сидели за столами, попивали вино или пиво и закусывали сушеным горохом. Джориан протолкался к свободному месту. Трое сидящих за столом мужчин с головой ушли в обсуждение каких-то профессиональных тонкостей. Они рассеянно обернулись к Джориану, вежливо улыбнулись, кивнули и вновь погрузились в разговор: - ...что астральное перемещение циркулярно, то любое азотистое или магнитное излучение, не вступившее во взаимодействие со своим медиумом, ускоренно возвращается к отправной точке, верно? - Да, - сказал второй, - но вы же не станете отрицать, что двенадцать, являясь окончательным и совершенным числом в универсальных природных моделях, неизменно притягивает и поглощает тринадцатое, которое считается гибельным и избыточным числом. Следовательно, ваши цикличные системы не способны расположить свои элементы в прежнем порядке... - Оба вы ошибаетесь, - сказал третий, - не учитывая, что в природе действуют две силы, порождающие третью - равновесие, и все три подчиняются одному закону. Следовательно, образуется триединство, а дополняя триединство понятием единства, мы подходим к квадратуре, законченному и абсолютному числу, источнику всех цифровых комбинаций и основе всех моделей. Таким образом, цикл обращения астральных потоков будет гомогенным...
***
Поневоле слушая эту галиматью, Джориан, на которого говорящие не обращали ни малейшего внимания, вдруг почувствовал себя так неуютно, что залпом допил эль и выбрался из-за стола, В вестибюле он задержался у доски объявлений. Доска оповещала, что сейчас идет доклад, а после его окончания начнется распродажа. Затем намечалось провести групповое обсуждение по теме "Невидимость", за которым, в свою очередь, последуют неофициальный обед и бал-маскарад. Утро второго дня должно было ознаменоваться дебатами по поводу предложения Альтруистов положить конец секретности, окружающей магию, и поставить все ее достижения на службу непосвященным. После завершения дебатов будет дан завтрак в честь Аелло, оставляющего пост председателя. Днем состоится несколько ученых докладов, в том числе демонстрация вызова демона из тридцать третьей мальванской преисподней. Проставленная рядом с этим пунктом красная звездочка указывала на то, что опыт небезопасен для жизни. Вечером будет устроен официальный обед с присуждением наград за выдающиеся заслуги в магии и сообщением почетной гостьи Конклава, доктора Изильдии из Метуро. Госпожа Изильдия расскажет о последних достижениях в области управления летающим помелом. После банкета пройдет ряд закрытых заседаний, куда допускаются лишь аттестованные волшебники. В первой половине третьего - заключительного - дня планировались два сообщения, а затем рабочее заседание, на котором будет избран новый председатель, назначено место проведения следующего Конклава и рассмотрены поправки к Уставу Сил Прогресса. Ознакомившись с информацией, Джориан собрался было идти в свою комнату. Но вдруг замер, как громом пораженный: перед ним, занятая беседой с какими-то женщинами, стояла Ванора. Высокая угловатая девушка была одета в длинное платье из изумрудно-зеленого шелка; ее черные, струящиеся, блестящие волосы прикрывала круглая шапочка. Нынешняя Ванора ничем не походила на замарашку, которую Джориан оставил в Оттомани. Несмотря на неправильные черты лица, она казалась почти красавицей и несомненно привлекала внимание мужчин. - Доброго утречка, хозяйка Ванора! - сказал Джориан. - Ба, Джориан! - вскричала Ванора. - Извиняюсь, девушки, мой старинный приятель, - она схватила Джориана за руку и повлекла прочь. - Ты что ж, и впрямь оттяпал у Царя Царей ящик с плесневелой тягомотиной? - Ага, мы мало того что сундук оттяпали, а еще и целы остались. У тебя-то как дела? Ванора состроила гримаску. - Этот вонючка Босо... Зато Гоания прелесть. Только заради нее и живу с ним. Она двумя пальцами оттянула краешек изумрудного платья. - Гоания подарила. - Славная вещица. А это не Босо я сейчас видел в танцевальном зале? - Его. Босо заделался приставом, что, к слову сказать, ничуть не лучше должности вышибалы, какую он исполнял в оттоманьском "Серебряном Драконе". Ну, хватит обо мне; мне за последние полгода и похвастать-то нечем. Ты о своих приключениях расскажи! Тут слух прошел, будто вы не раз были на волосок от смерти. Джориан поморщился. - Правду сказать, я каждый раз, как попадал в переделку, так только и мечтал, чтоб она поскорей кончилась, хоть, может, все эти заварушки и кажутся смешными, когда после о них рассказываешь. - Во-во, скажи еще, что до полусмерти напугался! - Так оно и было. В конце концов, я ж не какой-нибудь зазнайка-рыцарь, а простой ремесленник, мне по душе поселиться... но покуда я не завел на полдня про свои подвиги, ты не найдешь мне поесть? С самого утра маковой росинки во рту не было. Мы, как утресь прискакали в Метуро из Тамо, так прям сюда и двинули - не поели, не помылись. Покуда не наемся, слова не скажу. Ванора провела Джориана на кухню и выпросила у повара сдобную булку и кувшин пива. Уплетая за обе щеки, Джориан поведал кое-что из того, что приключилось с ним в Мальване и Швении. Часа через два он вдруг спохватился: - Время идет, а я тут пробавляюсь самодовольной болтовней о своих делишках! Где так я стойкий, но ежели выпадает случай поговорить - не остановишь. Заседание, кажись, к концу близится, пора мне хозяина разыскать. - Ты что, взаправду ученик Карадура, как на шапке написано? - Не-е, хоть на Конклав я попал якобы затем, чтоб поближе узнать колдовское ремесло. Только уж больно сомнительно, что прелести высшей магии убедят меня отказаться от женщин. - Отринув все плотские утехи - это Гоания так говорит - самые искусные колдуны могут прожить в два, а то и в три раза дольше обычного смертного. - А может, без женщин и вина жизнь им просто кажется в два или три раза длиннее? Ванора поглядела на Джориана долгим, зазывным взглядом. - Ах... как раз об этом деле, скажу тебе по секре... - Прости, хозяйка Ванора, но мне и вправду пора, ни минуты нету! Джориан вернул повару опустевший кувшин. - Весь провонял с дороги, надо маленько почиститься к обеду. Он подал девушке руку и проворно вывел в вестибюль. Там он оставил ее и отправился разыскивать комнату номер двадцать три. Отомкнув дверь своим ключом, Джориан обнаружил за ней тесную гостиную и спаленку с двумя узкими кроватями. Карадур явно побывал в номере, но уже ушел. Джориан привел себя в порядок, чуть-чуть подровнял бороду, надел чистую рубаху, попытался навести глянец на вконец проносившиеся башмаки и вернулся в танцевальный зал.
***
В зале он обнаружил, что распродажа закончилась, а групповое обсуждение невидимости в самом разгаре. Специалисты-невидимщики уже сделали предварительные сообщения и теперь, рассевшись в ряд на возвышении, отвечали на вопросы с мест. Ряд замыкал председатель Аелло, который, желая узнать имена незнакомых участников, направлял на них свой волшебный жезл. Когда вошел Джориан, с места как раз поднялся какой-то человек. - Я хотел бы спросить... - начал он. - Прошу прощения, - прервал его Аелло, - назовите свое имя и род занятий. - Меркон из Боуктиса, колдун-чудотворец. Я хотел бы спросить уважаемых участников, что пользы, если сами они пропадут, а их глазные яблоки останутся видимыми? Когда тебя преследует пара глаз, лишенных тела, то обнаружить невидимку так же легко, как и видимого человека, а вот перепугаться действительно можно. - Я, по-моему, уже объяснял, - сказал один из специалистов, - полная невидимость в принципе достижима, но имеет один недостаток: она лишает невидимку зрения, потому что между человеческим глазом и лучами видимого света не возникает того взаимодействия, которое и является причиной сенсорного феномена, известного нам как "взгляд". Я полагал, об этом знает каждый ученик. Соответственно, полная невидимость применяется лишь в крайнем случае, при непосредственной угрозе быть схваченным. Поскольку такой невидимка лишается зрения на все время действия заклинания, то для того, чтобы не дать врагам подойти на опасное расстояние, он вынужден полагаться на другие ощущения - в основном на астральное зрение. Однако мало кто из смертных обладает этой способностью в должной мере. Если же глазные яблоки остаются в видимом слое, невидимка может без помех рассмотреть запретное, при условии, что он стоит от ближайшего наблюдателя на расстоянии и тот не замечает его глаз - Джориан попытался высмотреть Карадура, но колдун словно в воду канул. На прежнем месте его не оказалось, а сотни затылков, увенчанных шутовскими колпаками, ничем не отличались друг от друга. Джориан на цыпочках пошел вдоль стены, стараясь разглядеть сбоку лица присутствующих. Увлекшись этим занятием, он невзначай налетел на Босо. - Ты?! - хватаясь за меч, зашипел новоявленный пристав. - Я должен... - Босо, веди себя пристойно! - сказал Джориан. - Ах, мать твою! Сам веди себя пристойно, не то... Несколько волшебников, обернувшись, зашикали на скандалистов. Босо притих; Джориан двинулся дальше, осматривая ряд за рядом розовые лица, бледные лица, медные лица, шоколадные лица; бритые лица, усатые лица, бородатые лица; молодые лица, зрелые лица, старые лица; мужские лица и женские лица. Наконец, когда Джориан уже готов был бросить свою затею, он заметил Карадура на другом конце зала; голову колдуна украшал остроконечный колпак, а на коленях лежал тюрбан. Рядом сидела волшебница Гоания. Джориан, стараясь не шуметь, примостился по соседству. Групповое обсуждение подходило к концу. Аелло объявил заседание закрытым, сотни волшебников встали и потянулись к выходу. - Куда теперь? - спросил Джориан. - В библиотеке подадут аперитивы, - пояснил Карадур, - но я не употребляю горячительных напитков. Пойду отдохну до обеда. Почему бы тебе не проводить туда Гоанию? - Отличная мысль! - обрадовался Джориан. - Госпожа Гоания, не откажешь в любезности? - Одно маленькое напутствие, - сказал Карадур вдогонку. - Пока мы здесь, держи за зубами свой болтливый язык! - Постараюсь, - отозвался Джориан.
***
Пока Джориан попивал травяную настойку, закусывая соленой рыбой и сухариками, Гоания без устали представляла его волшебникам, чародеям, некромантам, прорицателям и прочим знатокам колдовского ремесла. Вскоре он совсем запутался в новых лицах и незнакомых именах. Воспользовавшись случайной передышкой, он спросил волшебницу: - Ванора ладит с Босо? - Ах, вчера они страшно переругались и сегодня друг с другом не разговаривают. Но это обычное дело. Завтра и не вспомнят, из-за чего ссорились. - Мне почудилось, не больно-то она с ним счастлива. Ванора все ж таки девушка неглупая, даром что вздорная, а у него мозгов меньше, чем у головастика. - Что она почти все время несчастлива - вполне допускаю. Вопрос в том, была бы она счастлива с другим? Сомневаюсь, потому что ей на роду написано быть несчастной и приносить несчастья ближним. Мы все немножко такие, но ей, бедняжке, этого качества досталось с избытком, - Гоания проницательно взглянула на Джориана. - Ведь вы с ней одно время сблизились, да? - Да, хоть невеселое было веселье. - А не таишь ли ты сентиментальных мыслей, скажем, "увезти ее от всего этого", либо еще как-то пожертвовать собой ради ее счастья? - Не-ет, - смущенно ответил Джориан, у которого и в самом деле мелькала такая мысль. - Ну, если и таишь, то гони их прочь. Никому не дано изменить природу взрослого мужчины или женщины, даже при помощи заклинаний. Если ты опять с ней сойдешься, то очень быстро поймешь, что тебе досталась не любовница, а скандалистка - тупой и толстокожий Босо годится ей в партнеры куда больше, чем ты со всеми твоими достоинствами. Джориан взял себя в руки. - Ты, госпожа Гоания, забываешь, что у меня в Ксиларе остались пять любящих жен. По крайности (Одну из них - малышку Эстрильдис - я, надеюсь, однажды увезу, обзаведусь домом и заживу себе тихо-мирно, как заправский мастеровой. Гоания покачала головой. - Я составляла твой гороскоп и смотрела ладонь; боюсь, что как раз спокойной жизни мастерового боги-то тебе и не припасли. Если же говорить о красотках, то полагаю, что, когда ты ими увлекаешься, ты на самом деле желаешь вернуть свою Эстрильдис. Она мельком глянула туда, где в окружении молодых людей стояла Ванора. - Судя по тому, как Ванора глушит кружку за кружкой, подозреваю, она нам устроит славный вечерок. - Что ты хочешь сказать? Волшебница вздохнула: - Сам увидишь. Участники Конклава мало-помалу стекались в библиотеку; становилось тесновато. Шум нарастал: чтобы быть услышанным, каждому оратору приходилось повышать голос. Вскоре комната оказалась до отказа набитой волшебниками и их учениками, которые изо всех сил старались перекричать друг друга. Джориан пытался представиться и завязать беседу со стоявшими поблизости, но, несмотря на его природную общительность и болтливость, разговора не получалось. Чтобы докричаться до собеседника, приходилось орать во всю глотку, а ответы, если и доходили, были неразборчивы. Джориану удавалось расслышать лишь отдельные слова, да и те долетали в таком искаженном виде, что он никак не мог решить: то ли это обычное слово, которое он недопонял, то ли какой-то термин, известный одним колдунам. Лишенный возможности поболтать, Джориан вскоре затосковал. Ему вздумалось провести опыт. Он приосанился и, наметив длиннобородого чародея величавой наружности, гаркнул: - Сударь, вы слышали, что концеклык припазвел бутый вругол? Кустистые седые брови чародея поползли вверх, и он прокричал что-то вроде: - Вы неправы! Мы должны принемять феркало для штенья выслей! - Да, сударь, я извлек его из бомбарического гуза. Не комневайтесь. Когда медующий влезд по лимонологии? - Я хрюмаю, в певяносто дятом. - Прязумеется, прязумеется. То-то, сударь, фатеха будет! Но со временем прискучила и эта забава. Когда наконец объявили, что обед подан, Джориан от долгого стояния уже не чуял под собой ног, а в ушах звенел несмолкаемый гул. Он проводил Гоанию в зал, но здесь им пришлось расстаться: Джориану полагалось есть с учениками, а Гоанию и Карадура усадили на места для полноправных волшебников. Помня о наставлении Карадура, Джориан ни словом не заикнулся о своих приключениях. Напротив, он был сдержан, предупредителен, поддерживал беседу наводящими вопросами и, стараясь не возбуждать излишнего любопытства к своей особе, изредка разражался шуткой или забавным стишком. - Ты будешь участвовать в вечернем маскараде? - спросил его сосед по столу. - Увы! Мы с хозяином припоздали, не было времени соорудить костюм. Я б мог вырядиться лишь учеником в дорожных обносках. Но расскажи, как проводят состязание, а то мне впервой бывать на Конклаве. - Мы освободим зал, чтобы слуги могли вынести столы и расставить скамейки по стенам, - пояснил другой ученик. - Вон у той стены установят длинный помост. Затем все, кто в костюмах, соберутся у помоста, а остальные рассядутся на скамейках. Тут обязательно найдется кто-нибудь, кто встанет и загородит спиной зрелище или ненароком окажется среди участников маскарада, и возникнет суматоха. Церемонимейстер составит список всех участников, а потом начнет выкликать их по одному; названный участник должен пройтись по помосту взад-вперед, а судьи в это время будут его оценивать и проставлять баллы. Когда парад закончится, лучших снова вызовут на помост, а уж из них судьи выберут победителей. - Некоторые правила очень забавны, - вмешался третий ученик. - Вот, к примеру: человек может принять участие в маскараде, нарядившись духом, но демоны, духи и прочие обитатели потусторонних реальностей и измерений вообще не допускаются к состязанию. Да ты сам увидишь, как старик Аелло стоит на краю помоста и размахивает жезлом перед носом у каждого конкурсанта. Вообще-то предполагается, что ни один демон не может проникнуть сквозь завесу великого защитного заклинания, но Аелло предпочитает лишний раз убедиться. - А еще, - перебил его ученик, который завел разговор, - существует запрет на полную наготу. - Да ну? - изумился Джориан. - Я-то как раз полагал, что ладная красотка лучше всего смотрится нагишом. - Некоторые из наших участниц держатся того же мнения. Бывало, эти дамы десятками выходили на помост в чем мать родила: вместо конкурса маскарадных костюмов получался какой-то конкурс женских прелестей. Потом разразился страшный скандал: оппоненты бросались друг на друга с кулаками и грозились наслать порчу. Чтобы рассудить это дело, назначили комиссию из старейших и мудрейших волшебников. Мудрецы постановили, что обнаженная особа по определению не может рассматриваться как обладатель маскарадного костюма. - Иными словами, - подытожил Джориан, - без костюма - значит, без костюма. Этакая, понимаешь, философская и грамматическая тонкость. - Вот именно, - осклабился ученик. - Таким образом, обнаженные представители рода человеческого не допускаются к состязанию как не имеющие костюма. Однако на этом дело не кончилось. Не далее, чем в прошлом годе, случилась перебранка, когда госпожа Тарлюстия, кортольская волшебница, продефилировала по залу, прикрытая лишь вклеенным в пупок огромным самоцветом. Можно ее рассматривать как участницу или нет? Постановили разрешить участие, но награды не присуждать, потому, дескать, что в ее наряде не видно ни остроумия, ни старания, ни эстетического вкуса. Но это бабка надвое сказала. Скинуть бы ей годков двадцать да столько же фунтов, неизвестно, как бы дело обернулось; она и сейчас неплохо выглядит.