Страница:
Слуга дал сигнал другому, и к сэру Эривану, отвесив поклон, тут же подлетел крошечный морщинистый человечек в отороченной мехом ливрее.
— О милосердный лорд, — с ходу затараторил он, — молю тебя о прощенье! Увы — диковинная напасть поразила вино, и все оно скисло — все вино в Колтрокском замке! Добрый отец Монтелиус прочитал над ним экзорсизм* [4], да совсем без толку. Должно быть, тяготеют над ним слишком уж могущественные злые чары!
— Что?! — взревел сэр Эриван. — Семь тысяч демонов из геенны огненной, неужели ты полагаешь, что теперь мы должны пить воду?
Пожимая плечами, он тут же повернулся к Чалмерсу.
— Сам видишь, каково это, почтенный сэр! С каждым днем вокруг нас, рыцарей Царства Фей, все тесней сжимается кольцо черного колдовства, и не ведаем мы, что нам делать. Нет сомнений у меня, что и предстоящий турнир отметит оно знаком беды.
— Какой еще турнир? — заинтересовался Ши.
— Турнир, который устраивает Сатиран, лесной рыцарь, в своем стоящем среди лесов замке, в трех днях пути отсюда. Принять участие в нем — большая честь и добрая забава. Состоятся боевые поединки там, кои завершатся всеобщей боевой потехою, на званье лучшего из рыцарей, а потом — турнир красоты среди дам. Слыхал я, что наградою первой красавице станет пояс леди Флоримели, что лишь истинное целомудрие опоясывать может.
— О, как напугал ты меня! — воскликнула Аморета. — Понимаешь ли, похищена была я как раз во время турнира. И теперь вряд ли отважусь я посетить предстоящий, если ожидаются там колдуны. Подумать только — ведь кто-то из них может одолеть других храбрецов, и отдана я ему буду по праву!
— Среди претендующих на тебя обязательно буду я, — не без высокомерия заметила Бритомарта.
Ши спросил:
— А что, победитель среди мужчин в качестве приза получает победительницу конкурса красоты?
Сэр Эриван поглядел на него с некоторым изумлением.
— Изволишь шутить ты, о... Нет, видно, и впрямь чужестранец ты, и порядков наших не знаешь. Да — таков обычай в Царстве Фей. Равно, как, увы мне, и все эти колдуны с их злыми чарами.
Он уныло покачал головой. Ши продолжал:
— Слушай, а мы с моим другом Чалмерсом вполне сумели бы вас тут слегка выручить.
— Каким же это образом?
Чалмерс делал титанические попытки заставить его умолкнуть, но Ши не обращал на них внимания.
— Мы и сами малость сечем в магии. Да не переживай — магия белая, безо всяких там примесей, вроде как у той Камбины, про которую вы тут говорили. Вот, скажем... Док, как, по-вашему: можем мы тут чего придумать с этим вином?
— Ну... кхе-гм... в общем... Полагаю, что можем, Гарольд. Но не кажется ли вам...
Ши не стал дожидаться возражений.
— Если вы все наберетесь терпения, — объявил он, — мой друг паломник малость поколдует. Что вам потребуется, док?
Чалмерс наморщил брови.
— Так: где-то галлон или чуть больше простой воды, раз. Пожалуй, несколько капель хорошего вина — это два. Немного винограда и лаврового листа...
Кто-то перебил его:
— Легче луну достать с небосклона, чем винограду раздобыть в Колтроке! На прошлой неделе налетели на виноградники тучи прожорливых птиц, и не осталось там ни ягодки, ни листочка! Ясно дело — злых чародеев была работа, уж очень они нас не любят.
— Какой кошмар! А бочонок тут какой-нибудь найдется?
— Чего-чего, а их-то здесь навалом. Эй, Рудигер — пустой бочонок!
Бочонок выкатили на середину стола. Завидев приготовления, гости загомонили. Было запрошено и отвергнуто еще несколько исходных ингредиентов, пока на столе не возникла груда кусков засахарившегося меда, плохо очищенного и явно не предназначенного для стандартной фасовки.
— Думаю, что вместо сахара сойдет, раз уж ничего другого нет, — бросил Чалмерс, обращаясь к Ши.
В качестве карандаша Чалмерсу послужил уголек из печи. На каждый из ломтей засахарившегося меда он нанес по букве — О, С или Н* [5]. В центре образованной столами подковы прямо на каменном полу развели небольшой костер. Часть меда Чалмерс растворил в небольшом количестве воды, воду вылил в бочонок и бросил туда же несколько соломинок. Оставшиеся ломти меда он принялся раскладывать перед собой на столе, будто играя сам с собой в домино, и при этом декламировал:
Чалмерс опустил туда кубок, разогнал плавающую на поверхности солому, зачерпнул и отпил.
— Господи благослови! — пробормотал он.
— Что это, док? — спросил Ши.
— Отведайте, — сказал Чалмерс, протягивая ему кубок.
Ши отведал, и второй раз чуть не опрокинул стол. Жидкость в кубке оказалась лучшим шотландским виски, которое он когда-либо пробовал.
Томимый жаждой сэр Эриван забеспокоился:
— Уж не беда ли какая приключилась с вашим волшебным вином?
— Все в порядке, — заверил его Чалмерс, — за тем исключением, что оно довольно... гм... крепкое.
— Можно ли отведать его, сэр паломник?
— Запросто, — отозвался Ши, передавая кубок дальше.
Сэр Эриван действительно запросто приложился к кубку, но тут же разразился надсадным кашлем.
— Вот это да! Напиток богов олимпийских! Да и то если у богов тех глотки луженые! Однако, как бы ни было там, желал бы я еще!
Следующую порцию виски Ши разбавил водой и только потом передал слуге, который обнес ею стол. Попробовав напиток, рыцарь с короткой бородкой недовольно скорчил рожу.
— Насколько разумею я, по вкусу не вино это вовсе.
— Правдиво отмечено, — откликнулся Эриван. — Настоящий это нектар, и чюссьтвуешь себя потом ну просто з-замечательно! Дайте еще, заклинаю вас!
— Можно и мне чуть-чуть попробовать? — застенчиво попросила Аморета.
Чалмерс с несчастным видом огляделся. Вмешалась Бритомарта:
— Прежде, чем выпьешь ты диковинного этого напитка, сама я его отведаю!
Подхватив кубок, который у них с Ши был один на двоих, она поспешно сделала порядочный глоток. Глаза у нее при этом вылезли на лоб и наполнились слезами, но в целом держалась она неплохо.
— М-м... крепковат для маленькой моей наперсницы, — выговорила она, когда сумела отдышаться.
— Но, леди Бритомарта...
— Нет! Не бывать тому... Нет, я сказала!
— Не желает ли дама моя пойти потанцевать? — отвесил он шутовской поклон Бритомарте.
— Нет, — молвила она важно. — Я не танцую. Не можешь и представить ты, какая ответственность лежит на плечах моих! Подлей мне еще, будь добр.
— Ой, да пошли! Я тоже не танцую — по крайней мере, как тут принято. Но попробовать-то можно!
— Нет, — повторила она. — Бедняжка Бритомарта никогда не предается беззаботным увеселеньям! Всегда-то в делах, всегда борется с несправедливостью, являет собой высший образец целомудрия и порядочности а вовсе не на это все привыкли обращать свои взоры!
Ши заметил, как Чалмерс наливает Аморете изрядную дозу виски. Красотка опрокинула ее одним махом и тут же с удвоенной скоростью принялась трещать про всякие жертвы, на которые ей пришлось пойти ради сохранения своей чистоты для супруга. Чалмерс вскоре начал оглядываться в поисках поддержки.
Так доку и надо, — подумал Ши. Бритомарта тем временем тянула его за рукав.
— Какой позор! — вздохнула она. — Твердят все они, что Бритомарта, мол, не нуждается в мужской симпатии! Девушка, мол, она из тех, что и сами способны за себя постоять!
— Разве это так плохо?
— Жухе некуда. То-ись я хотела сказать, хуже некуда. Твердят они все — нету, мол, у Бритомарты чувства юмора! А все потому, что я просто исполняю свой долг. Добросовестно. Вот в чем вся штука. А вот ты — ты вот считаешь, что у меня есть чувство юмора, а, мастер Гарольд де Ши?
Она обличающе посмотрела на него. В глубине души Ши полагал, что «они все» абсолютно правы, но, тем не менее, поспешно ответил:
— Ну, конечно, считаю, об чем речь.
— Ве-ли-ко-леп-но! Смягчается сердце мое от мысли, что хоть кто-то меня понимает! Ты мне нравишься, мастер Гарольд. Ты такой высокий — не то, что все эти, мелкие свиньи, а не мужики. Слушай, а ты не думаешь, что я слишком высокая, а? Ты бы не сказал, что я просто здоровая белая кобыла?
— Да что ты, бог с тобой!
— А ты бы не сказал, что я даже симпатичная?
— И еще как! — Ши гадал, наступит ли всему этому конец.
— Правда, действительно симпатичная, даже при моем росте?
— Конечно, честное слово, чтоб мне лопнуть.
Ши заметил, что Бритомарта готова в любой момент разразиться рыданиями.
Чалмерс из последних сил пытался перекрыть словесный понос Амореты и помочь был явно не в состоянии.
— Уззасно славно! Я ну такая радостная, что хоть кому-то ндравлюсь как зенщина! Они вот все восщихяются, восщихяются, а за бабу никто не держит. Пример добродетели, мол, знамя ты наше! Щас шекрет тебе расскажу.
Она шарахнулась к нему в столь вызывающей манере, что Ши даже оглянулся посмотреть, не привлекают ли они чьего-нибудь внимания.
Внимания они не привлекали. Сэр Эриван с физиономией Гарно Маркса* [6] гонялся между колонн за какой-то пухленькой, тоненько визжащей дамочкой.
Танцоры уже отплясывали нечто вроде шейка. Из одного угла доносился бешеный рев — там шла оживленная игра в расшибалочку, и отдельные рыцари уже ставили на кон последние рубахи.
— Шекрет расскажу, — продолжала она, возвысив голос. Ос-то-чер-тело мне быть примером добродетели, вот что! Хочу хоть разок побыть обычной зенщиной. Хоть разок. Вот так.
Она моментально сгребла Ши с его места, словно малого щенка завалила к себе на колени и поцеловала со всей нежностью взбесившегося торнадо.
С той же удивительной легкостью она приподняла его с колена и пихнула обратно на стул.
— Нет, — вымолвила она мрачно. — Нет. Отвесьтвенность! Приходится о ней помнить.
Крупная слеза скатилась у нее по щеке.
— Пошли, Аморета. Спать пора.
— Надо же, док, серебро здесь обладает всеми видами стоимости! Лошадь с ослом впридачу стоит всего четыре доллара шестьдесят центов!
— Колоссально! А я опасался, что в обращении может быть какой-нибудь другой металл или что у них вообще не существует денег. А осел... э-э... ручной?
— Самое смирное и смышленое животное, которое я когда-либо встречал. А-а, привет, девчонки!
Приветствие было адресовано Бритомарте с Аморетой, которые только что вышли из своих покоев. Бритомарта уже нацепила доспехи, и из-под шлема на Ши глянула суровая, воинственная физиономия.
— Ну как вы после вчерашнего? — поинтересовался молодой человек, нимало этим не смутившись.
— В голове моей будто молотом по наковальне молотят, чтоб ты знал.
Она повернулась к нему спиной.
— Пойдем, Аморета, лучшего нет бальзама, чем просто свежий воздух, и если отправимся мы немедля, то попадем в замок Сатирана вместе с теми, кто поскачет позже и быстрее, лошадей изнуряя и себя.
— Мы тоже туда собираемся, — сказал Ши. — Может, нам лучше поехать вместе?
— Ради нашей защиты, хотел ты сказать? Ха! Мало проку будет от шпильки твоей переросшей, случись нам ввязаться в настоящую битву. Или желаешь ты путешествовать под защитой моей руки? — Она потрясла ею с металлическим лязгом.
Ши ухмыльнулся.
— В конце концов, при нашей теперешней большой любви...
Он увернулся от грозящей оплеухи и быстро отскочил на безопасное расстояние. Подала голос Аморета:
— Ах, Бритомарта, окажи мне такую любезность — позволь им ехать с нами! Этот старый волшебник такой симпатичный!
Ши заметил, как Чалмерс испуганно вздрогнул. Но отступать уже было поздно. Когда женщины уселись на лошадей, за ворота они выехали все вместе.
Ши двигался впереди рядом с погруженной в угрюмое молчание Бритомартой.
Сзади до него доносились жизнерадостное щебетание Амореты и односложные реплики Чалмерса.
Дорога, которая представляла собой разве что верховую тропу, не носившую ни единого следа колес, шла параллельно речке. Поляны, которые то и дело попадались им на глаза поблизости от Колтрокского замка, встречаться постепенно перестали. Деревья все теснее обступали их со всех сторон и становились все выше и выше, и вскоре путешественники оказались в бесконечном полумраке, лишь кое-где тронутом яркими солнечными пятнами.
Часа через два Бритомарта натянула поводья. Когда подъехала Аморета, воительница объявила:
— Я купаться. Ты со мной, Аморета?
Девушка покраснела и глуповато улыбнулась.
— Но эти джентльмены...
— Будут джентльменами, — закончила Бритомарта, одарив Ши взглядом, в котором совершенно ясно читалось, что вести себя по-джентльменски ему стоит хотя бы в интересах собственной жизни и здоровья. — Мы покричим.
Протиснувшись меж двух замшелых стволов, она направилась вниз.
Мужчины отошли в сторонку и присели. Ши повернулся к Чалмерсу.
— Как продвигаются дела с магией?
— Кхе-гм. Похоже, мы как раз застали тот самый момент общего ухудшения обстановки, — отозвался профессор. — Судя по всему, остальные это тоже сознают, но никому не понятно, в чем причина и что в связи со всем этим делать.
— А вам?
Чалмерс пощипал подбородок.
— На мой взгляд, можно было бы вполне... гм... обоснованно подозревать деятельность целой организации темных сил, заметную роль в которой играют всевозможные колдуны вроде упомянутого вчера вечером Базирана. На эту мысль меня навели случаи с разом прокисшим вином и потравой виноградников. Я ничуть бы не удивился, узнай, что затевается какой-нибудь тщательно законспирированный переворот. А цели и задачи такой подрывной деятельности, как бы они там не декларировались, должны несомненно относиться к области морали и опираться на комплекс эмоциональных представлений, который немецкие философы окрестили громоздким по обыкновению термином «Weltansicht»* [7]. Следовательно, они практически не поддаются научному...
— Все это замечательно, — перебил его Ши. — Только вот мы-то что тут могли бы сделать?
— Пока точно не знаю. Очевидным шагом было бы понаблюдать за этой публикой в деле и перенять кое-что из их техники. Предстоящий турнир... Господи милосердный, что это?
С реки донесся истошный визг. Ши секунды три ошарашено пялился на Чалмерса, а потом вскочил и бросился на, шум.
Продравшись сквозь плотные заросли кустарника, он увидел, что обе женщины по шею в воде сидят посреди небольшого речного плеса. А к ним, шлепая и поднимая брызги, спинами к Ши направляются две какие-то дикарского вида полуобнаженные личности в шотландских клетчатых юбочках. Личности что-то с хохотом орали.
И тут Ши сделал глупость. Выхватив шпагу, он съехал на заду с шестифутового берега и с воплями кинулся за пришельцами в воду. Те резко обернулись, выдернули из сыромятных перевязей палаши и в туче брызг бросились к нему. Тут он и понял свою ошибку: по колено в воде фехтовальные отскоки да выпады особо не поделаешь. В лучшем случае с одним бы справиться.
А их двое...
Гарда шпаги громко и чисто зазвенела, принимая на себя первый удар.
Ответный выпад прошел мимо цели, но тип в юбке слегка отпрянул. Уголком глаза Ши заметил, что второй забегает сбоку, чтобы напасть на него со спины.
Он парировал, кольнул, и вновь парировал.
«Ул-лю-лю!» — завопил дикарь, замахиваясь еще раз. Ши на шаг отступил, чтобы второй оказался в поле зрения. На мгновенье его сковал холодный страх, когда нога скользнула по невидимому под водой камню. Второй тут же набросился на него, обеими руками взметнув палаш для смертельного удара.
«Ул-лю-лю!» — завопил он, как и первый. Ши с ужасом понял, что защититься уже не успевает...
Бамп! Внезапно от башки дикаря со стуком отскочил камень. Тот так и сел. Ши опять обернулся к первому и едва успел отразить удар, который чуть не снес ему голову. Первый «шотландец» разошелся не на шутку. Ши отпрянул еще на шаг, поскользнулся, скакнул вперед и вновь отступил. Вода вязко сковывала ему ноги. Отражать неистовые удары палаша напрямую он не решался, опасаясь сломать свой тонкий клинок. Еще один шаг назад, потом еще, и под ногами осталось не больше дюйма воды. Наконец-то! Отскок, петля, раз-два, выпад! — и острый как игла кончик шпаги прошил грудь противника насквозь.
Ши выдернул свой клинок и увидел, как у того подломились колени. Дикарь повалился в воду.
Другой тем временем уже выбирался из воды чуть ниже по течению. Стоило Ши сделать по направлению к нему всего несколько шагов, как он торопливо вскарабкался на обрывистый берег и с быстротою лани помчался прочь. Пустая перевязь колотилась у него на спине.
Ши с Чалмерсом вернулись к реке и застали обеих девушек за просушкой волос, которые они распяливали на пальцах под лучами солнца.
— Это ведь ты бросила камень? — спросил Ши у Бритомарты.
— Да, это так. Не знаю, как выразить благодарность тебе, сквайр Гарольд. Милосердно прости меня, что назвала я смертоносный клинок твой детской игрушкой!
— Да ладно. Этот второй придурок зарезал бы меня как курицу, если бы ты не запустила ему камнем в башку. Слушай, а чего вы застряли посреди этого плеса? Пара шагов — и вы на глубокой воде. Вы что, плавать не умеете?
— Плавать-то мы умеем, — отозвалась она, — но пришлось бы открыться нам во всем нашем целомудрии не перед коми иными, как дикарями Да Дерга!
Ши не стал доказывать, что перед лицом смерти или участи, которая той же Бритомарте показалась бы еще хуже смерти, заботиться о сокрытии девичьих прелестей было просто глупо. Но золотоволосая красавица начала выказывать к нему более дружеское расположение, и подвергать его риску, обсуждая столь скользкие темы, ему ничуть не хотелось.
Когда они поехали дальше, Бритомарта оставила Аморету пытать Чалмерса бесконечной историей своих страданий и поскакала бок о бок с Ши. Тот воспользовался этим, чтобы задать несколько наиболее интересовавших его вопросов, стараясь особо не демонстрировать своего полного незнания местных условий и обстановки.
Бритомарта, как выяснилось, была одним из «кавалеров», а проще говоря, высших офицеров царицы Глорианы — в общем, из тех, кого принято называть старым франкийским термином «конт». Всего их было двенадцать, и в обязанности каждого входила борьба с несправедливостью в какой-то своей специальной области на территории Царства Фей.
Так ты, выходит, вроде как в полиции служишь, — подумал Ши. Он поинтересовался, существуют ли какие-то градации положения кавалеров и как они подразделяют сферы влияния.
— Зависит все от того, с чем приходится дело иметь, — рассказывала Бритомарта. — В вопросах, отношения между людьми включающих, более сильны столь доблестные и галантные рыцари, как сэр Кэмбелл и сэр Триамонд. Опять-таки, будь дело в правосудии и справедливости, последнее слово — за сэром Артегалем.
На этом последнем имени голос ее слегка дрогнул. Ши вспомнил, что Артегаля она уже упоминала прошлым вечером.
— А какой он из себя?
— О, уверяю тебя — отважен он и величествен, но негодяй, каких свет не видывал! — Она так пырнула коня шпорами, что он взвился на дыбы, и ей пришлось успокаивать его словами: «Тихо, Бертран!»
— Да неужели? — подначил Ши.
— На вид, ежели описать его, темен он волосом и суров лицом. Высок и силен он, и не выдержать натиска пики его ни Рыцарю Красного Креста, ни самому принцу Артуру. Вот как познакомились мы с ним — сражались мы, и хоть с копьем была я удачливей, в поединке на мечах поверг он меня оземь и совсем уж собрался прикончить, как вдруг понял, что я женщина. Я тут же в него влюбилась, — закончила она запросто.
Довольно своеобразный метод завоевания девичьей благосклонности, подумал Ши, — хотя чего там — и в том мире, откуда я сам, полным-полно девушек, которые только на такое обращение и клюют. Вслух он сказал:
— Надеюсь, он в тебя тоже влюбился?
Бритомарта несколько удивила его, тяжело вздохнув.
— Увы, о честный сквайр, признать я вынуждена, что не ведаю этого! Да, дал он зарок, что женится на мне, но столь часто то турнир у него, то подвиг очередной, что не знаю я даже, когда того события и ждать. Должны пожениться мы, когда вернется он назад, но стоит появиться ему в родных краях, так только и слышатся похвалы лишь отваге моей да силе, и ни слова о том, что относится он ко мне, как к женщине. Похлопает только по спине да вымолвите «Молодчина, Бритомарта, так и знал, что на тебя можно положиться! Есть у меня для тебя очередная задача — дракон на сей раз?»
— Хм-м, — задумчиво протянул Ши. — Насколько я понимаю, о психологии тебе слышать не приходилось?
— О нет, в жизни о таком не слыхивала!
— Ты вообще-то хоть когда-нибудь наряжаешься? Я имею в виду — как все эти дамы в Колтрокском замке?
— Кой толк мне в мишуре подобной? Как исполнять смогу я обязанности свои кавалерские в сих пышных нарядах?
— А приходилось ли тебе закатывать глазки и говорить Артегалю, какой он хороший?
— Нет, спаси меня господь! Да что решит он при виде столь нецеломудренной и нескромной выходки?
— Вот в том-то вся и штука — этого он как раз от тебя и ждет! Знаешь, в моих краях девушки в этом плане подкованы довольно неплохо, так что большинство таких фокусов я уже изучил. Я тебе кое-что покажу, а практиковаться можешь на мне. Я не возражаю.
— Юная леди, вне всяких сомнений, излишне... гм... многословна, но ухитрилась дать мне массу полезной информации, связанной с методикой этого Базирана. Я, конечно, предпочел бы продолжить нашу беседу.
Как только они выехали на дорогу, Бритомарта подняла повыше забрало и, наклонившись к Ши, выпучила глаза.
— Ты, должно быть, ужасно устал, о дражайший милорд, — завыла она, после битвы своей с великанами! Присядь ко мне, и поболтаем мы немного. Люблю я слушать...
Ши ухмыльнулся.
— Перебарщиваешь, старушка. Давай-ка еще разок.
— Ты, должно быть, устал... Боже, а это еще что?
Тропа тем временем повернула и вывела их на просторный плоский луг. Как только они оказались среди сияния солнца, дважды пронзительно пропела труба.
На противоположной стороне луга блеснул металл. Ши увидел, как некий рыцарь, на щите которого змеились извилистые зеленые полосы, опустил копье и понесся к ним.
— Сэр Париделл, чтоб его! — рявкнула Бритомарта своим полицейским голосом. — Известный грубиян, пакостник и развратник! Ха! На ловца и зверь бежит. Глориана!
Последний выкрик уже глухо прогундел из-под шлема, поскольку она резко захлопнула забрало. Ее огромная вороная лошадь с торчащим над мордой копьем тяжело поскакала навстречу нежданному оппоненту. Они с грохотом сшиблись.
Париделлу удалось усидеть в седле, но ноги его коня подкосились, и скакун вместе со всадником покатились по земле в клубах пыли.
Ши с Чалмерсом подбежали к нему практически одновременно и попытались сдвинуть лошадь в сторону. Когда они освободили Париделла от шлема, он дышал, но изо рта у него вытекала тоненькая струйка крови. Он был без сознания.
Ши мгновенье не сводил с него глаз, охваченный внезапной идеей.
— Слушай, Бритомарта, — сказал он, — а нет ли каких-нибудь правил насчет доспехов этого малого? Мы не можем взять их себе?
Бритомарта безо всякого сострадания оглядела поверженного противника.
— О милосердный лорд, — с ходу затараторил он, — молю тебя о прощенье! Увы — диковинная напасть поразила вино, и все оно скисло — все вино в Колтрокском замке! Добрый отец Монтелиус прочитал над ним экзорсизм* [4], да совсем без толку. Должно быть, тяготеют над ним слишком уж могущественные злые чары!
— Что?! — взревел сэр Эриван. — Семь тысяч демонов из геенны огненной, неужели ты полагаешь, что теперь мы должны пить воду?
Пожимая плечами, он тут же повернулся к Чалмерсу.
— Сам видишь, каково это, почтенный сэр! С каждым днем вокруг нас, рыцарей Царства Фей, все тесней сжимается кольцо черного колдовства, и не ведаем мы, что нам делать. Нет сомнений у меня, что и предстоящий турнир отметит оно знаком беды.
— Какой еще турнир? — заинтересовался Ши.
— Турнир, который устраивает Сатиран, лесной рыцарь, в своем стоящем среди лесов замке, в трех днях пути отсюда. Принять участие в нем — большая честь и добрая забава. Состоятся боевые поединки там, кои завершатся всеобщей боевой потехою, на званье лучшего из рыцарей, а потом — турнир красоты среди дам. Слыхал я, что наградою первой красавице станет пояс леди Флоримели, что лишь истинное целомудрие опоясывать может.
— О, как напугал ты меня! — воскликнула Аморета. — Понимаешь ли, похищена была я как раз во время турнира. И теперь вряд ли отважусь я посетить предстоящий, если ожидаются там колдуны. Подумать только — ведь кто-то из них может одолеть других храбрецов, и отдана я ему буду по праву!
— Среди претендующих на тебя обязательно буду я, — не без высокомерия заметила Бритомарта.
Ши спросил:
— А что, победитель среди мужчин в качестве приза получает победительницу конкурса красоты?
Сэр Эриван поглядел на него с некоторым изумлением.
— Изволишь шутить ты, о... Нет, видно, и впрямь чужестранец ты, и порядков наших не знаешь. Да — таков обычай в Царстве Фей. Равно, как, увы мне, и все эти колдуны с их злыми чарами.
Он уныло покачал головой. Ши продолжал:
— Слушай, а мы с моим другом Чалмерсом вполне сумели бы вас тут слегка выручить.
— Каким же это образом?
Чалмерс делал титанические попытки заставить его умолкнуть, но Ши не обращал на них внимания.
— Мы и сами малость сечем в магии. Да не переживай — магия белая, безо всяких там примесей, вроде как у той Камбины, про которую вы тут говорили. Вот, скажем... Док, как, по-вашему: можем мы тут чего придумать с этим вином?
— Ну... кхе-гм... в общем... Полагаю, что можем, Гарольд. Но не кажется ли вам...
Ши не стал дожидаться возражений.
— Если вы все наберетесь терпения, — объявил он, — мой друг паломник малость поколдует. Что вам потребуется, док?
Чалмерс наморщил брови.
— Так: где-то галлон или чуть больше простой воды, раз. Пожалуй, несколько капель хорошего вина — это два. Немного винограда и лаврового листа...
Кто-то перебил его:
— Легче луну достать с небосклона, чем винограду раздобыть в Колтроке! На прошлой неделе налетели на виноградники тучи прожорливых птиц, и не осталось там ни ягодки, ни листочка! Ясно дело — злых чародеев была работа, уж очень они нас не любят.
— Какой кошмар! А бочонок тут какой-нибудь найдется?
— Чего-чего, а их-то здесь навалом. Эй, Рудигер — пустой бочонок!
Бочонок выкатили на середину стола. Завидев приготовления, гости загомонили. Было запрошено и отвергнуто еще несколько исходных ингредиентов, пока на столе не возникла груда кусков засахарившегося меда, плохо очищенного и явно не предназначенного для стандартной фасовки.
— Думаю, что вместо сахара сойдет, раз уж ничего другого нет, — бросил Чалмерс, обращаясь к Ши.
В качестве карандаша Чалмерсу послужил уголек из печи. На каждый из ломтей засахарившегося меда он нанес по букве — О, С или Н* [5]. В центре образованной столами подковы прямо на каменном полу развели небольшой костер. Часть меда Чалмерс растворил в небольшом количестве воды, воду вылил в бочонок и бросил туда же несколько соломинок. Оставшиеся ломти меда он принялся раскладывать перед собой на столе, будто играя сам с собой в домино, и при этом декламировал:
Произнеся эти слова, он сдвинул вместе несколько кусочков меда, расположив их таким образом:
Все чаще сквозь пучину дней и лет
Проделки прежние мои... гм... смущают думы,
Все чаще в прошлом я ищу ответ —
С чего так мрачны мы, тоскливы и угрюмы?
Так пусть же то, что утешало нас,
Возникнет будто из волшебной пустоты,
Изгнав из сей компании тотчас
Нытье со скукой — воздержания черты!
Оборотись, вода!
Водою будучи, не станешь хуже ты!
Н Н Н С О О Н Н Н— Силы небесные! — воскликнул какой-то рыцарь с короткой бородкой, вскочив и сунув нос в бочонок. — У паломника получилось!
Чалмерс опустил туда кубок, разогнал плавающую на поверхности солому, зачерпнул и отпил.
— Господи благослови! — пробормотал он.
— Что это, док? — спросил Ши.
— Отведайте, — сказал Чалмерс, протягивая ему кубок.
Ши отведал, и второй раз чуть не опрокинул стол. Жидкость в кубке оказалась лучшим шотландским виски, которое он когда-либо пробовал.
Томимый жаждой сэр Эриван забеспокоился:
— Уж не беда ли какая приключилась с вашим волшебным вином?
— Все в порядке, — заверил его Чалмерс, — за тем исключением, что оно довольно... гм... крепкое.
— Можно ли отведать его, сэр паломник?
— Запросто, — отозвался Ши, передавая кубок дальше.
Сэр Эриван действительно запросто приложился к кубку, но тут же разразился надсадным кашлем.
— Вот это да! Напиток богов олимпийских! Да и то если у богов тех глотки луженые! Однако, как бы ни было там, желал бы я еще!
Следующую порцию виски Ши разбавил водой и только потом передал слуге, который обнес ею стол. Попробовав напиток, рыцарь с короткой бородкой недовольно скорчил рожу.
— Насколько разумею я, по вкусу не вино это вовсе.
— Правдиво отмечено, — откликнулся Эриван. — Настоящий это нектар, и чюссьтвуешь себя потом ну просто з-замечательно! Дайте еще, заклинаю вас!
— Можно и мне чуть-чуть попробовать? — застенчиво попросила Аморета.
Чалмерс с несчастным видом огляделся. Вмешалась Бритомарта:
— Прежде, чем выпьешь ты диковинного этого напитка, сама я его отведаю!
Подхватив кубок, который у них с Ши был один на двоих, она поспешно сделала порядочный глоток. Глаза у нее при этом вылезли на лоб и наполнились слезами, но в целом держалась она неплохо.
— М-м... крепковат для маленькой моей наперсницы, — выговорила она, когда сумела отдышаться.
— Но, леди Бритомарта...
— Нет! Не бывать тому... Нет, я сказала!
* * *
Слуги сбились с ног, разнося по столу виски. Там, где они уже успели побывать, разговоры становились громче, все чаще звучали довольно смелые шуточки и слышался хохот. Дальше вдоль стола уже начались танцы, если, конечно, можно назвать танцем занятие, когда постоянно держишь партнера за руку и кланяешься как заведенный. Ши и сам принял уже достаточно, чтобы его природная неугомонность начала выплескиваться наружу.— Не желает ли дама моя пойти потанцевать? — отвесил он шутовской поклон Бритомарте.
— Нет, — молвила она важно. — Я не танцую. Не можешь и представить ты, какая ответственность лежит на плечах моих! Подлей мне еще, будь добр.
— Ой, да пошли! Я тоже не танцую — по крайней мере, как тут принято. Но попробовать-то можно!
— Нет, — повторила она. — Бедняжка Бритомарта никогда не предается беззаботным увеселеньям! Всегда-то в делах, всегда борется с несправедливостью, являет собой высший образец целомудрия и порядочности а вовсе не на это все привыкли обращать свои взоры!
Ши заметил, как Чалмерс наливает Аморете изрядную дозу виски. Красотка опрокинула ее одним махом и тут же с удвоенной скоростью принялась трещать про всякие жертвы, на которые ей пришлось пойти ради сохранения своей чистоты для супруга. Чалмерс вскоре начал оглядываться в поисках поддержки.
Так доку и надо, — подумал Ши. Бритомарта тем временем тянула его за рукав.
— Какой позор! — вздохнула она. — Твердят все они, что Бритомарта, мол, не нуждается в мужской симпатии! Девушка, мол, она из тех, что и сами способны за себя постоять!
— Разве это так плохо?
— Жухе некуда. То-ись я хотела сказать, хуже некуда. Твердят они все — нету, мол, у Бритомарты чувства юмора! А все потому, что я просто исполняю свой долг. Добросовестно. Вот в чем вся штука. А вот ты — ты вот считаешь, что у меня есть чувство юмора, а, мастер Гарольд де Ши?
Она обличающе посмотрела на него. В глубине души Ши полагал, что «они все» абсолютно правы, но, тем не менее, поспешно ответил:
— Ну, конечно, считаю, об чем речь.
— Ве-ли-ко-леп-но! Смягчается сердце мое от мысли, что хоть кто-то меня понимает! Ты мне нравишься, мастер Гарольд. Ты такой высокий — не то, что все эти, мелкие свиньи, а не мужики. Слушай, а ты не думаешь, что я слишком высокая, а? Ты бы не сказал, что я просто здоровая белая кобыла?
— Да что ты, бог с тобой!
— А ты бы не сказал, что я даже симпатичная?
— И еще как! — Ши гадал, наступит ли всему этому конец.
— Правда, действительно симпатичная, даже при моем росте?
— Конечно, честное слово, чтоб мне лопнуть.
Ши заметил, что Бритомарта готова в любой момент разразиться рыданиями.
Чалмерс из последних сил пытался перекрыть словесный понос Амореты и помочь был явно не в состоянии.
— Уззасно славно! Я ну такая радостная, что хоть кому-то ндравлюсь как зенщина! Они вот все восщихяются, восщихяются, а за бабу никто не держит. Пример добродетели, мол, знамя ты наше! Щас шекрет тебе расскажу.
Она шарахнулась к нему в столь вызывающей манере, что Ши даже оглянулся посмотреть, не привлекают ли они чьего-нибудь внимания.
Внимания они не привлекали. Сэр Эриван с физиономией Гарно Маркса* [6] гонялся между колонн за какой-то пухленькой, тоненько визжащей дамочкой.
Танцоры уже отплясывали нечто вроде шейка. Из одного угла доносился бешеный рев — там шла оживленная игра в расшибалочку, и отдельные рыцари уже ставили на кон последние рубахи.
— Шекрет расскажу, — продолжала она, возвысив голос. Ос-то-чер-тело мне быть примером добродетели, вот что! Хочу хоть разок побыть обычной зенщиной. Хоть разок. Вот так.
Она моментально сгребла Ши с его места, словно малого щенка завалила к себе на колени и поцеловала со всей нежностью взбесившегося торнадо.
С той же удивительной легкостью она приподняла его с колена и пихнула обратно на стул.
— Нет, — вымолвила она мрачно. — Нет. Отвесьтвенность! Приходится о ней помнить.
Крупная слеза скатилась у нее по щеке.
— Пошли, Аморета. Спать пора.
* * *
Лучи раннего солнца не добрались еще до мощеного двора замка, когда Ши вернулся, улыбаясь до ушей. Он тут же поделился с Чалмерсом новостью:— Надо же, док, серебро здесь обладает всеми видами стоимости! Лошадь с ослом впридачу стоит всего четыре доллара шестьдесят центов!
— Колоссально! А я опасался, что в обращении может быть какой-нибудь другой металл или что у них вообще не существует денег. А осел... э-э... ручной?
— Самое смирное и смышленое животное, которое я когда-либо встречал. А-а, привет, девчонки!
Приветствие было адресовано Бритомарте с Аморетой, которые только что вышли из своих покоев. Бритомарта уже нацепила доспехи, и из-под шлема на Ши глянула суровая, воинственная физиономия.
— Ну как вы после вчерашнего? — поинтересовался молодой человек, нимало этим не смутившись.
— В голове моей будто молотом по наковальне молотят, чтоб ты знал.
Она повернулась к нему спиной.
— Пойдем, Аморета, лучшего нет бальзама, чем просто свежий воздух, и если отправимся мы немедля, то попадем в замок Сатирана вместе с теми, кто поскачет позже и быстрее, лошадей изнуряя и себя.
— Мы тоже туда собираемся, — сказал Ши. — Может, нам лучше поехать вместе?
— Ради нашей защиты, хотел ты сказать? Ха! Мало проку будет от шпильки твоей переросшей, случись нам ввязаться в настоящую битву. Или желаешь ты путешествовать под защитой моей руки? — Она потрясла ею с металлическим лязгом.
Ши ухмыльнулся.
— В конце концов, при нашей теперешней большой любви...
Он увернулся от грозящей оплеухи и быстро отскочил на безопасное расстояние. Подала голос Аморета:
— Ах, Бритомарта, окажи мне такую любезность — позволь им ехать с нами! Этот старый волшебник такой симпатичный!
Ши заметил, как Чалмерс испуганно вздрогнул. Но отступать уже было поздно. Когда женщины уселись на лошадей, за ворота они выехали все вместе.
Ши двигался впереди рядом с погруженной в угрюмое молчание Бритомартой.
Сзади до него доносились жизнерадостное щебетание Амореты и односложные реплики Чалмерса.
Дорога, которая представляла собой разве что верховую тропу, не носившую ни единого следа колес, шла параллельно речке. Поляны, которые то и дело попадались им на глаза поблизости от Колтрокского замка, встречаться постепенно перестали. Деревья все теснее обступали их со всех сторон и становились все выше и выше, и вскоре путешественники оказались в бесконечном полумраке, лишь кое-где тронутом яркими солнечными пятнами.
Часа через два Бритомарта натянула поводья. Когда подъехала Аморета, воительница объявила:
— Я купаться. Ты со мной, Аморета?
Девушка покраснела и глуповато улыбнулась.
— Но эти джентльмены...
— Будут джентльменами, — закончила Бритомарта, одарив Ши взглядом, в котором совершенно ясно читалось, что вести себя по-джентльменски ему стоит хотя бы в интересах собственной жизни и здоровья. — Мы покричим.
Протиснувшись меж двух замшелых стволов, она направилась вниз.
Мужчины отошли в сторонку и присели. Ши повернулся к Чалмерсу.
— Как продвигаются дела с магией?
— Кхе-гм. Похоже, мы как раз застали тот самый момент общего ухудшения обстановки, — отозвался профессор. — Судя по всему, остальные это тоже сознают, но никому не понятно, в чем причина и что в связи со всем этим делать.
— А вам?
Чалмерс пощипал подбородок.
— На мой взгляд, можно было бы вполне... гм... обоснованно подозревать деятельность целой организации темных сил, заметную роль в которой играют всевозможные колдуны вроде упомянутого вчера вечером Базирана. На эту мысль меня навели случаи с разом прокисшим вином и потравой виноградников. Я ничуть бы не удивился, узнай, что затевается какой-нибудь тщательно законспирированный переворот. А цели и задачи такой подрывной деятельности, как бы они там не декларировались, должны несомненно относиться к области морали и опираться на комплекс эмоциональных представлений, который немецкие философы окрестили громоздким по обыкновению термином «Weltansicht»* [7]. Следовательно, они практически не поддаются научному...
— Все это замечательно, — перебил его Ши. — Только вот мы-то что тут могли бы сделать?
— Пока точно не знаю. Очевидным шагом было бы понаблюдать за этой публикой в деле и перенять кое-что из их техники. Предстоящий турнир... Господи милосердный, что это?
С реки донесся истошный визг. Ши секунды три ошарашено пялился на Чалмерса, а потом вскочил и бросился на, шум.
Продравшись сквозь плотные заросли кустарника, он увидел, что обе женщины по шею в воде сидят посреди небольшого речного плеса. А к ним, шлепая и поднимая брызги, спинами к Ши направляются две какие-то дикарского вида полуобнаженные личности в шотландских клетчатых юбочках. Личности что-то с хохотом орали.
И тут Ши сделал глупость. Выхватив шпагу, он съехал на заду с шестифутового берега и с воплями кинулся за пришельцами в воду. Те резко обернулись, выдернули из сыромятных перевязей палаши и в туче брызг бросились к нему. Тут он и понял свою ошибку: по колено в воде фехтовальные отскоки да выпады особо не поделаешь. В лучшем случае с одним бы справиться.
А их двое...
Гарда шпаги громко и чисто зазвенела, принимая на себя первый удар.
Ответный выпад прошел мимо цели, но тип в юбке слегка отпрянул. Уголком глаза Ши заметил, что второй забегает сбоку, чтобы напасть на него со спины.
Он парировал, кольнул, и вновь парировал.
«Ул-лю-лю!» — завопил дикарь, замахиваясь еще раз. Ши на шаг отступил, чтобы второй оказался в поле зрения. На мгновенье его сковал холодный страх, когда нога скользнула по невидимому под водой камню. Второй тут же набросился на него, обеими руками взметнув палаш для смертельного удара.
«Ул-лю-лю!» — завопил он, как и первый. Ши с ужасом понял, что защититься уже не успевает...
Бамп! Внезапно от башки дикаря со стуком отскочил камень. Тот так и сел. Ши опять обернулся к первому и едва успел отразить удар, который чуть не снес ему голову. Первый «шотландец» разошелся не на шутку. Ши отпрянул еще на шаг, поскользнулся, скакнул вперед и вновь отступил. Вода вязко сковывала ему ноги. Отражать неистовые удары палаша напрямую он не решался, опасаясь сломать свой тонкий клинок. Еще один шаг назад, потом еще, и под ногами осталось не больше дюйма воды. Наконец-то! Отскок, петля, раз-два, выпад! — и острый как игла кончик шпаги прошил грудь противника насквозь.
Ши выдернул свой клинок и увидел, как у того подломились колени. Дикарь повалился в воду.
Другой тем временем уже выбирался из воды чуть ниже по течению. Стоило Ши сделать по направлению к нему всего несколько шагов, как он торопливо вскарабкался на обрывистый берег и с быстротою лани помчался прочь. Пустая перевязь колотилась у него на спине.
* * *
— Можете выходить, джентльмены, — послышался голос Амореты.Ши с Чалмерсом вернулись к реке и застали обеих девушек за просушкой волос, которые они распяливали на пальцах под лучами солнца.
— Это ведь ты бросила камень? — спросил Ши у Бритомарты.
— Да, это так. Не знаю, как выразить благодарность тебе, сквайр Гарольд. Милосердно прости меня, что назвала я смертоносный клинок твой детской игрушкой!
— Да ладно. Этот второй придурок зарезал бы меня как курицу, если бы ты не запустила ему камнем в башку. Слушай, а чего вы застряли посреди этого плеса? Пара шагов — и вы на глубокой воде. Вы что, плавать не умеете?
— Плавать-то мы умеем, — отозвалась она, — но пришлось бы открыться нам во всем нашем целомудрии не перед коми иными, как дикарями Да Дерга!
Ши не стал доказывать, что перед лицом смерти или участи, которая той же Бритомарте показалась бы еще хуже смерти, заботиться о сокрытии девичьих прелестей было просто глупо. Но золотоволосая красавица начала выказывать к нему более дружеское расположение, и подвергать его риску, обсуждая столь скользкие темы, ему ничуть не хотелось.
Когда они поехали дальше, Бритомарта оставила Аморету пытать Чалмерса бесконечной историей своих страданий и поскакала бок о бок с Ши. Тот воспользовался этим, чтобы задать несколько наиболее интересовавших его вопросов, стараясь особо не демонстрировать своего полного незнания местных условий и обстановки.
Бритомарта, как выяснилось, была одним из «кавалеров», а проще говоря, высших офицеров царицы Глорианы — в общем, из тех, кого принято называть старым франкийским термином «конт». Всего их было двенадцать, и в обязанности каждого входила борьба с несправедливостью в какой-то своей специальной области на территории Царства Фей.
Так ты, выходит, вроде как в полиции служишь, — подумал Ши. Он поинтересовался, существуют ли какие-то градации положения кавалеров и как они подразделяют сферы влияния.
— Зависит все от того, с чем приходится дело иметь, — рассказывала Бритомарта. — В вопросах, отношения между людьми включающих, более сильны столь доблестные и галантные рыцари, как сэр Кэмбелл и сэр Триамонд. Опять-таки, будь дело в правосудии и справедливости, последнее слово — за сэром Артегалем.
На этом последнем имени голос ее слегка дрогнул. Ши вспомнил, что Артегаля она уже упоминала прошлым вечером.
— А какой он из себя?
— О, уверяю тебя — отважен он и величествен, но негодяй, каких свет не видывал! — Она так пырнула коня шпорами, что он взвился на дыбы, и ей пришлось успокаивать его словами: «Тихо, Бертран!»
— Да неужели? — подначил Ши.
— На вид, ежели описать его, темен он волосом и суров лицом. Высок и силен он, и не выдержать натиска пики его ни Рыцарю Красного Креста, ни самому принцу Артуру. Вот как познакомились мы с ним — сражались мы, и хоть с копьем была я удачливей, в поединке на мечах поверг он меня оземь и совсем уж собрался прикончить, как вдруг понял, что я женщина. Я тут же в него влюбилась, — закончила она запросто.
Довольно своеобразный метод завоевания девичьей благосклонности, подумал Ши, — хотя чего там — и в том мире, откуда я сам, полным-полно девушек, которые только на такое обращение и клюют. Вслух он сказал:
— Надеюсь, он в тебя тоже влюбился?
Бритомарта несколько удивила его, тяжело вздохнув.
— Увы, о честный сквайр, признать я вынуждена, что не ведаю этого! Да, дал он зарок, что женится на мне, но столь часто то турнир у него, то подвиг очередной, что не знаю я даже, когда того события и ждать. Должны пожениться мы, когда вернется он назад, но стоит появиться ему в родных краях, так только и слышатся похвалы лишь отваге моей да силе, и ни слова о том, что относится он ко мне, как к женщине. Похлопает только по спине да вымолвите «Молодчина, Бритомарта, так и знал, что на тебя можно положиться! Есть у меня для тебя очередная задача — дракон на сей раз?»
— Хм-м, — задумчиво протянул Ши. — Насколько я понимаю, о психологии тебе слышать не приходилось?
— О нет, в жизни о таком не слыхивала!
— Ты вообще-то хоть когда-нибудь наряжаешься? Я имею в виду — как все эти дамы в Колтрокском замке?
— Кой толк мне в мишуре подобной? Как исполнять смогу я обязанности свои кавалерские в сих пышных нарядах?
— А приходилось ли тебе закатывать глазки и говорить Артегалю, какой он хороший?
— Нет, спаси меня господь! Да что решит он при виде столь нецеломудренной и нескромной выходки?
— Вот в том-то вся и штука — этого он как раз от тебя и ждет! Знаешь, в моих краях девушки в этом плане подкованы довольно неплохо, так что большинство таких фокусов я уже изучил. Я тебе кое-что покажу, а практиковаться можешь на мне. Я не возражаю.
* * *
Пообедали они в тот день не сказать чтобы особо плотно — подан был только бурого цвета хлеб и кусок сыра, которые Бритомарта извлекла из притороченного к седлу мешка. На ночлег они устроились в постелях из мягко пружинящих папоротниковых лап, наваленных на землю слоем дюйма в три. На следующий день они отправились в путь в том же порядке. Чалмерс, как ни странно, ничуть не возражал, объяснив это так:— Юная леди, вне всяких сомнений, излишне... гм... многословна, но ухитрилась дать мне массу полезной информации, связанной с методикой этого Базирана. Я, конечно, предпочел бы продолжить нашу беседу.
Как только они выехали на дорогу, Бритомарта подняла повыше забрало и, наклонившись к Ши, выпучила глаза.
— Ты, должно быть, ужасно устал, о дражайший милорд, — завыла она, после битвы своей с великанами! Присядь ко мне, и поболтаем мы немного. Люблю я слушать...
Ши ухмыльнулся.
— Перебарщиваешь, старушка. Давай-ка еще разок.
— Ты, должно быть, устал... Боже, а это еще что?
Тропа тем временем повернула и вывела их на просторный плоский луг. Как только они оказались среди сияния солнца, дважды пронзительно пропела труба.
На противоположной стороне луга блеснул металл. Ши увидел, как некий рыцарь, на щите которого змеились извилистые зеленые полосы, опустил копье и понесся к ним.
— Сэр Париделл, чтоб его! — рявкнула Бритомарта своим полицейским голосом. — Известный грубиян, пакостник и развратник! Ха! На ловца и зверь бежит. Глориана!
Последний выкрик уже глухо прогундел из-под шлема, поскольку она резко захлопнула забрало. Ее огромная вороная лошадь с торчащим над мордой копьем тяжело поскакала навстречу нежданному оппоненту. Они с грохотом сшиблись.
Париделлу удалось усидеть в седле, но ноги его коня подкосились, и скакун вместе со всадником покатились по земле в клубах пыли.
Ши с Чалмерсом подбежали к нему практически одновременно и попытались сдвинуть лошадь в сторону. Когда они освободили Париделла от шлема, он дышал, но изо рта у него вытекала тоненькая струйка крови. Он был без сознания.
Ши мгновенье не сводил с него глаз, охваченный внезапной идеей.
— Слушай, Бритомарта, — сказал он, — а нет ли каких-нибудь правил насчет доспехов этого малого? Мы не можем взять их себе?
Бритомарта безо всякого сострадания оглядела поверженного противника.