Страница:
Дверь в комнату открылась, и вошла Стефани. За ней прошел молодой датчанин. Он сразу закрыл дверь на ключ. Стефани ждала, стоя посреди комнаты. Одетая в платье с черными кружевами, ока казалась самим воплощением женской сексуальности.
Подойдя ближе, блондин обнял ее. Она обхватила руками его шею и пылко поцеловала. Губами он принялся ласкать ее плечи. Запрокинув голову и закрыв глаза. Стефани застонала. Вигант издал глухой звук. Он услышал ее стон, будто находился вместе с ними в одной комнате. Он наклонил голову и увидел прикрепленный к спинке кресла миниатюрный передатчик. Подобную дьявольскую хитрость Бориса он вряд ли мог предположить.
Опьянев от злости, Вигант попытался опрокинуть кресло, но в то же мгновение ощутил холодное прикосновение. Дуло пистолета уткнулось ему в ухо.
– Без глупостей, Осип Верхун, иначе продырявлю твою голову.
Вигант глубоко вздохнул. Конечно, он мог закрыть глаза, однако Борис отлично знал человеческую натуру. Вигант не упускал и крохи из того, что происходило в комнате.
Стефани легла на спину, наполовину обнажив бедра. Датчанин робко провел рукой по чулкам. Она потянула его назад за волосы и спросила:
– Я тебе нравлюсь?
– Очень.
Они говорили по-немецки, датчанин – с ужасным акцентом. Он казался Виганту каким-то робким и неестественным. Понятно, не каждый день в Скагене можно встретить такую соблазнительную женщину...
Она снова привлекла его к себе, и Вигант увидел, как ее бедра трутся о ноги датчанина. Затем, приподнявшись на коленях, она одним жестом стянула с себя платье. Вигант закусил губу. Нижнее белье они покупали вместе в Лейпциге. Снятый лифчик пролетел через всю комнату. Молодой человек осмелел. Издавая нечленораздельные звуки, он принялся тискать обеими руками ее грудь, покрывая шею страстными поцелуями. На секунду отстранившись, он протянул руку к выключателю, но Стефани остановила его:
– Хочу видеть тебя...
Датчанин, конечно, не мог знать, что происходило за окном. Присутствие Виганта изрядно подпортило бы ему удовольствие... Подстегнутый ее словами, он возобновил ласки с удвоенной силой. Правой рукой Стефани дотянулась до пояса брюк и стала точными движениями расстегивать ремень.
Вигант жалобно застонал. Он не знал, долго ли будет продолжаться спектакль. Он желал, чтобы это был обман зрения. Но нет, это была она, его Стефани...
В это время датчанин срывал последний заслон стыдливости со Стефани. Изогнувшись, она встряхнула ножками, чтобы помочь ему. Когда Вигант увидел то, о чем мечтал целую неделю, он подумал, что сходит с ума.
Стефани легла подле мужчины, прикрытая теперь только одним запахом духов. Вигант мог ясно видеть, как она ласкала языком каждый сантиметр его губ, лица, шеи. Он слышал стон.
Не отдавая отчета, Вигант закричал:
– Стефани, остановись!
Дуло пистолета вновь уткнулось в ухо, и резкая боль заставила его немного отвлечься от ужасной сцены. Борис зарычал:
– Заткнись или будет хуже. В Скагене достаточно мужиков и помимо этого недоноска.
Как и большинство окон в домах Скагена, окна Стефани были снабжены двойными рамами и представляли собой хороший звуковой барьер.
Чтобы не смотреть на постель, Вигант стал фиксировать взгляд на трусиках, комочком лежавших в углу комнаты, но глубокий вздох заставил его поднять глаза. Стоя на коленях, Стефани раздевала датчанина. Она уже сняла пуловер и сейчас принялась за брюки. Борис прошептал на ухо Виганту:
– Есть еще время. Пока это только продвинутый флирт. Итак, вы принимаете мои предложения?
Вигант упрямо покачал головой. Ненависть к Борису оказалась сильнее. Он хотел жить, чтобы отомстить за унижения, зная, что вернуться означало подписать себе смертный приговор.
– Иди к черту! – бросил он.
Словно получив приказ, Стефани стала спускаться вдоль туловища мужчины, продолжая целовать его. Когда она достигла конечной цели, датчанин сладострастно вскрикнул. Стефани со знанием дела приступила к долгой и искусной ласке.
Вигант забыл и про пистолет над ухом, и про самого Бориса. С безумной силой он стал трясти кресло, раскачиваясь из стороны в сторону. Глаза его готовы были выскочить из орбит, тело горело, как будто каждое прикосновение Стефани к датчанину обжигало огнем его кожу. Вигант никогда не предполагал, что можно так страдать.
От неимоверного усилия бечевка, связывающая его правую руку, разорвалась, и Виганта охватила волна радости. Он убьет их обоих. Когда он делал последние усилия, чтобы освободиться, Борис ударил его пистолетом по голове, и Стефани растаяла в сером тумане.
Очнувшись, он с минуту вспоминал, что с ним произошло. В окне все еще горел свет, Стефани лежала на животе, а сверху ритмично трудился молодой датчанин Вигант видел, как ее пальцы сжимали край кровати. И стоны, стоны... Затем Стефани закричала. Вигант слышал невнятные возгласы, идущие из глубины гортани, видел закрытые глаза и широко открытый рот. Никогда Стефани не кричала, когда была близка с ним. Сейчас Вигант со странным удовольствием открывал не известную ему женщину. Раздался последний вопль. Тела больше не двигались. Вигант чувствовал себя до такой степени дурно, что не мог ни о чем больше думать. В его сознании образы наслаивались друг на друга.
Стоявший за спиной Борис быстро перерезал веревку. У Виганта не осталось сил, чтобы встать и броситься на русского. Его взгляд оставался все еще прикованным к окну, к двум сплетенным в объятиях силуэтам. Словно давая понять, что спектакль окончен, Стефани потушила свет, и комната потонула во мраке. Вигант не мог расслабиться от напряжения. Чтобы не дрожать, он вцепился в ручки кресел, во рту ощущался привкус пепла. Над ухом склонился Борис.
– Знаю, что вы не наделаете глупостей. Впрочем, они сейчас спят. Идите и вы отдыхать... Есть время подумать. Все может быть намного хуже. Если вы не примете наше предложение, то увидите, как ваша жена опустится на самое дно.
Не дожидаясь ответа, Борис исчез в сумерках. Вигант тяжело встал с кресла и словно робот пошел назад. Русский отлично все рассчитал: Вигант был в эту минуту полностью разбит.
Глава 8
Глава 9
Подойдя ближе, блондин обнял ее. Она обхватила руками его шею и пылко поцеловала. Губами он принялся ласкать ее плечи. Запрокинув голову и закрыв глаза. Стефани застонала. Вигант издал глухой звук. Он услышал ее стон, будто находился вместе с ними в одной комнате. Он наклонил голову и увидел прикрепленный к спинке кресла миниатюрный передатчик. Подобную дьявольскую хитрость Бориса он вряд ли мог предположить.
Опьянев от злости, Вигант попытался опрокинуть кресло, но в то же мгновение ощутил холодное прикосновение. Дуло пистолета уткнулось ему в ухо.
– Без глупостей, Осип Верхун, иначе продырявлю твою голову.
Вигант глубоко вздохнул. Конечно, он мог закрыть глаза, однако Борис отлично знал человеческую натуру. Вигант не упускал и крохи из того, что происходило в комнате.
Стефани легла на спину, наполовину обнажив бедра. Датчанин робко провел рукой по чулкам. Она потянула его назад за волосы и спросила:
– Я тебе нравлюсь?
– Очень.
Они говорили по-немецки, датчанин – с ужасным акцентом. Он казался Виганту каким-то робким и неестественным. Понятно, не каждый день в Скагене можно встретить такую соблазнительную женщину...
Она снова привлекла его к себе, и Вигант увидел, как ее бедра трутся о ноги датчанина. Затем, приподнявшись на коленях, она одним жестом стянула с себя платье. Вигант закусил губу. Нижнее белье они покупали вместе в Лейпциге. Снятый лифчик пролетел через всю комнату. Молодой человек осмелел. Издавая нечленораздельные звуки, он принялся тискать обеими руками ее грудь, покрывая шею страстными поцелуями. На секунду отстранившись, он протянул руку к выключателю, но Стефани остановила его:
– Хочу видеть тебя...
Датчанин, конечно, не мог знать, что происходило за окном. Присутствие Виганта изрядно подпортило бы ему удовольствие... Подстегнутый ее словами, он возобновил ласки с удвоенной силой. Правой рукой Стефани дотянулась до пояса брюк и стала точными движениями расстегивать ремень.
Вигант жалобно застонал. Он не знал, долго ли будет продолжаться спектакль. Он желал, чтобы это был обман зрения. Но нет, это была она, его Стефани...
В это время датчанин срывал последний заслон стыдливости со Стефани. Изогнувшись, она встряхнула ножками, чтобы помочь ему. Когда Вигант увидел то, о чем мечтал целую неделю, он подумал, что сходит с ума.
Стефани легла подле мужчины, прикрытая теперь только одним запахом духов. Вигант мог ясно видеть, как она ласкала языком каждый сантиметр его губ, лица, шеи. Он слышал стон.
Не отдавая отчета, Вигант закричал:
– Стефани, остановись!
Дуло пистолета вновь уткнулось в ухо, и резкая боль заставила его немного отвлечься от ужасной сцены. Борис зарычал:
– Заткнись или будет хуже. В Скагене достаточно мужиков и помимо этого недоноска.
Как и большинство окон в домах Скагена, окна Стефани были снабжены двойными рамами и представляли собой хороший звуковой барьер.
Чтобы не смотреть на постель, Вигант стал фиксировать взгляд на трусиках, комочком лежавших в углу комнаты, но глубокий вздох заставил его поднять глаза. Стоя на коленях, Стефани раздевала датчанина. Она уже сняла пуловер и сейчас принялась за брюки. Борис прошептал на ухо Виганту:
– Есть еще время. Пока это только продвинутый флирт. Итак, вы принимаете мои предложения?
Вигант упрямо покачал головой. Ненависть к Борису оказалась сильнее. Он хотел жить, чтобы отомстить за унижения, зная, что вернуться означало подписать себе смертный приговор.
– Иди к черту! – бросил он.
Словно получив приказ, Стефани стала спускаться вдоль туловища мужчины, продолжая целовать его. Когда она достигла конечной цели, датчанин сладострастно вскрикнул. Стефани со знанием дела приступила к долгой и искусной ласке.
Вигант забыл и про пистолет над ухом, и про самого Бориса. С безумной силой он стал трясти кресло, раскачиваясь из стороны в сторону. Глаза его готовы были выскочить из орбит, тело горело, как будто каждое прикосновение Стефани к датчанину обжигало огнем его кожу. Вигант никогда не предполагал, что можно так страдать.
От неимоверного усилия бечевка, связывающая его правую руку, разорвалась, и Виганта охватила волна радости. Он убьет их обоих. Когда он делал последние усилия, чтобы освободиться, Борис ударил его пистолетом по голове, и Стефани растаяла в сером тумане.
Очнувшись, он с минуту вспоминал, что с ним произошло. В окне все еще горел свет, Стефани лежала на животе, а сверху ритмично трудился молодой датчанин Вигант видел, как ее пальцы сжимали край кровати. И стоны, стоны... Затем Стефани закричала. Вигант слышал невнятные возгласы, идущие из глубины гортани, видел закрытые глаза и широко открытый рот. Никогда Стефани не кричала, когда была близка с ним. Сейчас Вигант со странным удовольствием открывал не известную ему женщину. Раздался последний вопль. Тела больше не двигались. Вигант чувствовал себя до такой степени дурно, что не мог ни о чем больше думать. В его сознании образы наслаивались друг на друга.
Стоявший за спиной Борис быстро перерезал веревку. У Виганта не осталось сил, чтобы встать и броситься на русского. Его взгляд оставался все еще прикованным к окну, к двум сплетенным в объятиях силуэтам. Словно давая понять, что спектакль окончен, Стефани потушила свет, и комната потонула во мраке. Вигант не мог расслабиться от напряжения. Чтобы не дрожать, он вцепился в ручки кресел, во рту ощущался привкус пепла. Над ухом склонился Борис.
– Знаю, что вы не наделаете глупостей. Впрочем, они сейчас спят. Идите и вы отдыхать... Есть время подумать. Все может быть намного хуже. Если вы не примете наше предложение, то увидите, как ваша жена опустится на самое дно.
Не дожидаясь ответа, Борис исчез в сумерках. Вигант тяжело встал с кресла и словно робот пошел назад. Русский отлично все рассчитал: Вигант был в эту минуту полностью разбит.
Глава 8
Внушительная масса отца Мельника проскользнула в комнату с проворностью змеи. Приложив палец к губам, он подал Виганту знак молчать. Прошло уже около часа, как сознание Виганта пережевывало отвратительный спектакль, на котором он только что присутствовал. Сначала он хотел пойти и вышвырнуть датчанина из номера жены, но, подумав, отказался. Она могла стать на сторону любовника...
Пастырь пододвинул кресло и сел рядом с Вигантом. Привычным жестом погладив прозрачное ухо, он с волнением произнес:
– Что происходит. Отто?
– Я в западне, – безразлично бросил Вигант.
Мелодичный голос тут же предложил:
– Могу помочь. Нужно взять себя в руки, постараться избегать этих людей... Нас ждут деньги.
– Мне наплевать на доллары, Йозеф.
От этих слов отцу Мельнику стало плохо, будто было проклято имя Бога.
– Осип, ведь речь идет о двадцати пяти миллионах долларов.
– Знаю, но сейчас у меня голова занята другим.
Мельник напрасно старался представить то, что но важности могло бы затмить эту сумму.
– Доверьтесь мне, Осип. Может быть, вы больны?
Вигант немного поколебался. Однако даже говорить о Стефани доставляло ему удовольствие, и он рассказал отцу Мельнику все, что произошло. Желая утешить, тот протянул огромную волосатую руку и произнес:
– Помилуй Бог, но с такими деньгами можно найти куда более красивых девочек, чем ваша Стефани.
Вигант закивал головой.
– Знаю, знаю, но я хочу именно ее. Когда я думаю, что больше не увижу Стефани, то становлюсь безумцем. Могу отдать ей все мои деньги, лишь бы она была со мной...
– Друг мой, – попытался наставить его на путь истинный отец Мельник. – Это существо желает вашей погибели. Нужно убрать ее с дороги. Что касается Бориса, я займусь этим сам.
Он запустил руку в правый карман сутаны и извлек на свет божий маузер, коричневая рукоятка которого заблестела на солнце. Подбросив его в воздухе, он продолжал:
– Вспоминаете, мой дорогой Осип? Я всегда ношу его с собой. Благодаря этой игрушке я приблизил к творцу огромное количество грешников. Так что русский будет не первым.
Вигант закурил и печально улыбнулся.
– Даже если вы и убьете Бориса, от этого ничего не изменится. Они пошлют другого. В конечном счете все зависит от меня. Меня и нужно убивать, – заключил он без тени иронии.
«Но не раньше, чем будут подписаны бумаги», – лицемерно подумал Мельник. Охваченный мерзким подозрением, он ткнул волосатым пальцем в грудь Виганта.
– Осип, сын мой, вы же не станете совершать глупости. Вам известно, что Господь самым решительным образом осуждает суицид. Вас ждет вечное проклятие.
Вигант успокоил его:
– Я не наложу на себя руки. Слишком люблю жизнь... И Стефани.
Пастырь с такой силой почесал ухо, что чуть не оторвал его.
– Есть выход, – предложил он. – Вы можете удостоверить свою подпись у нотариуса, а в Вадуц я отправлюсь один и привезу вашу половину.
Вигант искренне расхохотался.
– Дорогой Йозеф, а вдруг вы решите финансировать на мои деньги взрыв Кремля? Предпочитаю, чтобы моя половина была израсходована в более мирных целях. Немного терпения. Если все обойдется, в Вадуц мы поедем вместе. А если нет, деньги останутся там, где они сейчас. Обходились же вы без них целых двадцать три года.
Явно опечалившись, Мельник осенил Виганта крестным знамением.
– Да будет по-вашему, сын мой. Мы еще поговорим об этом завтра. Утро вечера мудреней... Эта женщина – воплощение Вельзевула. Она заслуживает казни на костре... Ее пепел должен быть развеян по всему свету.
В глазах Мельника заблестел жестокий огонек. Неожиданно Вигант вскочил с постели и схватил святого отца за отворот сутаны, пригвоздив его к стене.
– Если с головы Стефани упадет хоть один волос, старый хрыч, я сожгу тебя живьем, как делал это ты с партизанами на Украине.
Мельник с достоинством убрал руки Виганта с груди.
– Вам должно быть стыдно разговаривать в таком тоне со служителем Господа. Я буду молиться за вас и за эту несчастную грешницу.
Еще раз перекрестив Виганта, он вышел в коридор. Под его тяжелыми шагами заскрипели половицы. Про себя он уже давно решил, что необходимо убрать Стефани, приняв для этого особые меры предосторожности.
Оставаясь исполнительным помощником, Кризантем присутствовал до конца на всех этапах пытки Виганта и сообщил Малко детали. Проследил Кризантем и за визитом отца Мельника к Виганту.
Решив, что сегодняшний сценарий исчерпан, Малко решил лечь спать, но вдруг в коридоре послышался скрип. Он быстро встал и приник ухом к двери. Кто-то медленно шел по коридору. Малко подумал о Стефани. Что за хитрость она еще придумала? Слышно было, как двумя легкими ударами постучали в дверь Виганта. Дверь открылась, прозвучало несколько непонятных слов, и вдруг Вигант закричал. Малко бросился в коридор и с разбега пнул дверь. Послышался женский голос. Дверь распахнулась, и Малко застыл на месте от удивления. Уже знакомая темноволосая женщина из ресторана с пистолетом в руках угрожала стоящему на кровати Виганту и отрывисто говорила по-немецки:
– Вот уже двадцать семь лет, как я жду этой встречи, чтобы убить тебя.
У нее хватило бы времени для того, чтобы убить их обоих, но, к счастью, она не была профессиональным стрелком. Малко воспользовался мгновенным замешательством и резким ударом по запястью выбил пистолет из рук женщины. Схватив его на лету, он сунул оружие себе за пояс. Ему не нужен был мертвый Вигант.
– Что происходит? – спросил он. – Зачем вы хотите убить его?
– Она сумасшедшая, – закричал Вигант, – она меня с кем-то путает... Нужно вызвать полицию.
– Я приехала из Израиля, чтобы убить негодяя, – хриплым голосом произнесла женщина. – Никто не помешает мне сделать это.
Вблизи она выглядела намного моложе. Не больше сорока. Она в упор посмотрела на Малко горящими от ненависти глазами.
– Вы, вероятно, тоже убийца. Поэтому и защищаете его.
Малко покачал головой.
– Не понимаю, о чем вы говорите. Жизнь этого человека мне важна исключительно из профессиональных соображений.
Успокоенный присутствием Малко. Вигант спустился с кровати, не сводя глаз с женщины. Та, схватив Малко за руку, затараторила:
– Он уничтожил всю мою семью на Украине во время войны. Это монстр.
Ее хладнокровие в один миг испарилось. Странно, но от этого она стала выглядеть еще моложе. Сквозь слезы она поведала Малко ужасную историю. Сидевший на кровати Вигант по мере ее рассказа все больше и больше съеживался. Когда она замолчала, Малко бросил на него полный презрения взгляд.
– Жаль, что приходится защищать вас, господин Верхун. У меня это самая пренеприятная миссия с тех пор, как я занимаюсь подобными делами.
Вигант принялся что-то говорить в оправдание. Мысленно он проклинал себя за то, что упустил тогда эту свидетельницу. Хороший урок на будущее. Однако Иона Лирон не собиралась отказываться от своих намерений. Словно Малко был болен желтой лихорадкой, она отшатнулась от него и прокричала:
– Значит, несмотря на то, что я вам только что рассказала, вы все-таки продолжаете его защищать?
– Увы, я обязан делать это.
– Хорошо, – хмуро бросила Иона.
Она повернулась к двери, и Малко слегка отстранился, предполагая, что она идет к выходу, но женщина, резко наклонившись, выхватила какой-то предмет из-за голенища сапога и, согнувшись, бросилась на Виганта. Тот испустил громкий вопль. Малко успел разглядеть мелькнувшее лезвие кинжала. Нырнув в ноги женщине, он схватил ее за колено и увлек за собой в падении. Иона перевернулась на спину и с такой силой лягнула Малко в висок, что у того зазвенело в ушах. Так же проворно, как и Малко, она поднялась с пола, не выпуская из рук кинжала. Защищаясь. Вигант инстинктивно вытянул вперед руки. Левая штанина у брюк оказалась порванной. Там показалась кровь и стала стекать струйкой по ноге. На этот раз Иона прицелилась прямо в живот и на манер японских самураев, зажав двумя руками кинжал, снова бросилась на Виганта.
Если бы она достигла цели, удар пришелся бы как паз в печень. Но Малко в прыжке удалось настичь ее. Иона но инерции развернулась вполоборота и оказалась прижатой к его груди. Малко ощутил запах ее духов перед тем, как получить сильный удар коленом в низ живота. Мириады звездочек вспыхнули перед его глазами. Падая, он сумел ухватить ее за ногу. Она же успела еще стукнуть его но голове рукояткой кинжала Сущий демон... Подумать только, какой беззащитной она казалась за столиком в ресторане...
Мысленно извиняясь за недостойное поведение, Малко резко потянул ее за лодыжку. Потеряв равновесие, она вскрикнула и стала падать назад, выпустив из рук кинжал, чтобы защитить при падении затылок. Кинжал, вибрируя, воткнулся в дощатый пол. Малко всем своим весом навалился на Иону. С минуту она продолжала сучить ногами и брыкаться, пытаясь укусить или поцарапать лицо противника.
Сдерживая ее, Малко испытал странное чувство, словно пытался силой овладеть ею. Внезапно Иона затихла. Малко чувствовал только, как вздрагивают от рыданий плечи. Ее охватил настоящий нервный припадок.
Он осторожно встал и подобрал кинжал. Сидя на постели, Вигант с диковатым видом сжимал раненую ногу. Он смотрел на израильтянку с ненавистью и удивлением.
– Она хотела убить меня, – пробормотал он.
– А чего вы ждали от нее? – резко оборвал Малко. – Что она бросится вам на шею? Если бы мне были известны подробности, никогда бы не согласился сопровождать вас.
– Скажите-ка! – язвительно произнес Вигант. – Вы здесь не для того, чтобы выслушивать сумасшедшие бредни.
– Не беспокойтесь, я буду защищать вас.
Малко помог женщине подняться. Она не могла остановить душившие ее слезы. В ее облике было что-то пугающее.
– Кровь, – простонал Вигант.
Малко склонился над ногой.
– Пустяки. От этого не умирают. Я ухожу и забираю с собой эту милую особу. Желаю отличных кошмаров.
Он взял Иону за руку. Та не сопротивлялась и спокойно дала увести себя в номер. Посадив ее в кресло. Малко обтер ей лицо полотенцем. Через некоторое время она перестала плакать и, слегка причесавшись, безо всякого перехода потребовала:
– Отдайте мой пистолет.
Все начиналось сначала. Малко покачал головой и сел в кресле напротив.
– Я не сделаю этого по разным причинам. Прежде всего потому, что не хочу видеть вас в местной тюрьме. В Дании с убийствами не шутят. Вас обвинят в умышленном преступлении, даже если в случае с Вигантом оно и оправдано.
– Какое вам дело? – отрезала она. – Я готова ко всему. У меня нет ни семьи, ни детей. Меня стерилизовали. Какая разница, где жить – в тюрьме или в кибуце. Зато у меня будет спокойная совесть. Впрочем, вы можете оставить пистолет себе. Я достану другой и убью его при первой же возможности, хоть кухонным ножом, если потребуется.
Малко подумал, что единственным способом договориться будет попытка открыть ей правду. Медленно подбирая слова, он стал рассказывать ей историю Осипа Верхуна. Когда он дошел до эпизода со Стефани, глаза у Ионы заблестели.
– Как я счастлива, – воскликнула она, – хотя это и слишком мягко для него.
Малко передал ей все, что ЦРУ ждет от Виганта, который долгие годы работал на коммунистические спецслужбы. Он знал очень многое.
– Вот почему Вигант должен остаться пока живым, – заключил Малко.
Иона упрямо покачала головой.
– Это ваши проблемы, вы можете отыскать другого предателя. Этот принадлежит мне, и я убью его.
На все уговоры Малко она отрицательно качала головой, затем, внезапно скользнув со стула, прошептала:
– Я сильно устала.
В ту же секунду она уснула. Психологическое напряжение дало о себе знать. Малко с жалостью посмотрел на нее и, взяв на руки, перенес на кровать. Он не знал в каком номере та остановилась, и не хотел привлекать к себе внимание. Иона не реагировала даже тогда, когда он стал раздевать ее. Затем он разделся сам и улегся в постель. В его голову не приходило ни одно сколько-нибудь приемлемое решение. Похищение Стефани могло во сто крат усложнить дело. Осталось только провозгласить Данию пятьдесят первым штатом Америки. Он боялся, как бы Борис и его дьявольская сообщница не довели Виганта до крайнего физического истощения. За один только день они его буквально извели. Закончится тем, что он окажется в западне, словно кролик, бросившийся на хвост кобры. Размышляя, он наконец уснул.
Его разбудил стон: Ионе что-то снилось. Съежившись, она дрожала всем телом. Не отдавая себе отчета, Малко погладил ее по волосам и подумал об Александре, которая могла бы вообразить бог знает что, увидев рядом с ним эту невысокую брюнетку. Иона застонала еще сильней. Можно не сомневаться: кошмар во сне усиливался. Что поделать, человеческое сопротивление имеет границы. Малко стянул с нее чулки и на какое-то время забыл адскую карусель, в которой оказался.
Когда волна сладострастия поутихла, Иона прошептала:
– Это первый раз в моей жизни.
Так как она сразу же уснула, Малко остался в неведении, что случилось первый раз в жизни, – ведь она не была девственницей.
Пастырь пододвинул кресло и сел рядом с Вигантом. Привычным жестом погладив прозрачное ухо, он с волнением произнес:
– Что происходит. Отто?
– Я в западне, – безразлично бросил Вигант.
Мелодичный голос тут же предложил:
– Могу помочь. Нужно взять себя в руки, постараться избегать этих людей... Нас ждут деньги.
– Мне наплевать на доллары, Йозеф.
От этих слов отцу Мельнику стало плохо, будто было проклято имя Бога.
– Осип, ведь речь идет о двадцати пяти миллионах долларов.
– Знаю, но сейчас у меня голова занята другим.
Мельник напрасно старался представить то, что но важности могло бы затмить эту сумму.
– Доверьтесь мне, Осип. Может быть, вы больны?
Вигант немного поколебался. Однако даже говорить о Стефани доставляло ему удовольствие, и он рассказал отцу Мельнику все, что произошло. Желая утешить, тот протянул огромную волосатую руку и произнес:
– Помилуй Бог, но с такими деньгами можно найти куда более красивых девочек, чем ваша Стефани.
Вигант закивал головой.
– Знаю, знаю, но я хочу именно ее. Когда я думаю, что больше не увижу Стефани, то становлюсь безумцем. Могу отдать ей все мои деньги, лишь бы она была со мной...
– Друг мой, – попытался наставить его на путь истинный отец Мельник. – Это существо желает вашей погибели. Нужно убрать ее с дороги. Что касается Бориса, я займусь этим сам.
Он запустил руку в правый карман сутаны и извлек на свет божий маузер, коричневая рукоятка которого заблестела на солнце. Подбросив его в воздухе, он продолжал:
– Вспоминаете, мой дорогой Осип? Я всегда ношу его с собой. Благодаря этой игрушке я приблизил к творцу огромное количество грешников. Так что русский будет не первым.
Вигант закурил и печально улыбнулся.
– Даже если вы и убьете Бориса, от этого ничего не изменится. Они пошлют другого. В конечном счете все зависит от меня. Меня и нужно убивать, – заключил он без тени иронии.
«Но не раньше, чем будут подписаны бумаги», – лицемерно подумал Мельник. Охваченный мерзким подозрением, он ткнул волосатым пальцем в грудь Виганта.
– Осип, сын мой, вы же не станете совершать глупости. Вам известно, что Господь самым решительным образом осуждает суицид. Вас ждет вечное проклятие.
Вигант успокоил его:
– Я не наложу на себя руки. Слишком люблю жизнь... И Стефани.
Пастырь с такой силой почесал ухо, что чуть не оторвал его.
– Есть выход, – предложил он. – Вы можете удостоверить свою подпись у нотариуса, а в Вадуц я отправлюсь один и привезу вашу половину.
Вигант искренне расхохотался.
– Дорогой Йозеф, а вдруг вы решите финансировать на мои деньги взрыв Кремля? Предпочитаю, чтобы моя половина была израсходована в более мирных целях. Немного терпения. Если все обойдется, в Вадуц мы поедем вместе. А если нет, деньги останутся там, где они сейчас. Обходились же вы без них целых двадцать три года.
Явно опечалившись, Мельник осенил Виганта крестным знамением.
– Да будет по-вашему, сын мой. Мы еще поговорим об этом завтра. Утро вечера мудреней... Эта женщина – воплощение Вельзевула. Она заслуживает казни на костре... Ее пепел должен быть развеян по всему свету.
В глазах Мельника заблестел жестокий огонек. Неожиданно Вигант вскочил с постели и схватил святого отца за отворот сутаны, пригвоздив его к стене.
– Если с головы Стефани упадет хоть один волос, старый хрыч, я сожгу тебя живьем, как делал это ты с партизанами на Украине.
Мельник с достоинством убрал руки Виганта с груди.
– Вам должно быть стыдно разговаривать в таком тоне со служителем Господа. Я буду молиться за вас и за эту несчастную грешницу.
Еще раз перекрестив Виганта, он вышел в коридор. Под его тяжелыми шагами заскрипели половицы. Про себя он уже давно решил, что необходимо убрать Стефани, приняв для этого особые меры предосторожности.
* * *
Малко посмотрел на часы. Половина второго. Вместе с Вигантом он, пожалуй, был единственным, кто не спал в отеле «Скандия» в эту ночь.Оставаясь исполнительным помощником, Кризантем присутствовал до конца на всех этапах пытки Виганта и сообщил Малко детали. Проследил Кризантем и за визитом отца Мельника к Виганту.
Решив, что сегодняшний сценарий исчерпан, Малко решил лечь спать, но вдруг в коридоре послышался скрип. Он быстро встал и приник ухом к двери. Кто-то медленно шел по коридору. Малко подумал о Стефани. Что за хитрость она еще придумала? Слышно было, как двумя легкими ударами постучали в дверь Виганта. Дверь открылась, прозвучало несколько непонятных слов, и вдруг Вигант закричал. Малко бросился в коридор и с разбега пнул дверь. Послышался женский голос. Дверь распахнулась, и Малко застыл на месте от удивления. Уже знакомая темноволосая женщина из ресторана с пистолетом в руках угрожала стоящему на кровати Виганту и отрывисто говорила по-немецки:
– Вот уже двадцать семь лет, как я жду этой встречи, чтобы убить тебя.
У нее хватило бы времени для того, чтобы убить их обоих, но, к счастью, она не была профессиональным стрелком. Малко воспользовался мгновенным замешательством и резким ударом по запястью выбил пистолет из рук женщины. Схватив его на лету, он сунул оружие себе за пояс. Ему не нужен был мертвый Вигант.
– Что происходит? – спросил он. – Зачем вы хотите убить его?
– Она сумасшедшая, – закричал Вигант, – она меня с кем-то путает... Нужно вызвать полицию.
– Я приехала из Израиля, чтобы убить негодяя, – хриплым голосом произнесла женщина. – Никто не помешает мне сделать это.
Вблизи она выглядела намного моложе. Не больше сорока. Она в упор посмотрела на Малко горящими от ненависти глазами.
– Вы, вероятно, тоже убийца. Поэтому и защищаете его.
Малко покачал головой.
– Не понимаю, о чем вы говорите. Жизнь этого человека мне важна исключительно из профессиональных соображений.
Успокоенный присутствием Малко. Вигант спустился с кровати, не сводя глаз с женщины. Та, схватив Малко за руку, затараторила:
– Он уничтожил всю мою семью на Украине во время войны. Это монстр.
Ее хладнокровие в один миг испарилось. Странно, но от этого она стала выглядеть еще моложе. Сквозь слезы она поведала Малко ужасную историю. Сидевший на кровати Вигант по мере ее рассказа все больше и больше съеживался. Когда она замолчала, Малко бросил на него полный презрения взгляд.
– Жаль, что приходится защищать вас, господин Верхун. У меня это самая пренеприятная миссия с тех пор, как я занимаюсь подобными делами.
Вигант принялся что-то говорить в оправдание. Мысленно он проклинал себя за то, что упустил тогда эту свидетельницу. Хороший урок на будущее. Однако Иона Лирон не собиралась отказываться от своих намерений. Словно Малко был болен желтой лихорадкой, она отшатнулась от него и прокричала:
– Значит, несмотря на то, что я вам только что рассказала, вы все-таки продолжаете его защищать?
– Увы, я обязан делать это.
– Хорошо, – хмуро бросила Иона.
Она повернулась к двери, и Малко слегка отстранился, предполагая, что она идет к выходу, но женщина, резко наклонившись, выхватила какой-то предмет из-за голенища сапога и, согнувшись, бросилась на Виганта. Тот испустил громкий вопль. Малко успел разглядеть мелькнувшее лезвие кинжала. Нырнув в ноги женщине, он схватил ее за колено и увлек за собой в падении. Иона перевернулась на спину и с такой силой лягнула Малко в висок, что у того зазвенело в ушах. Так же проворно, как и Малко, она поднялась с пола, не выпуская из рук кинжала. Защищаясь. Вигант инстинктивно вытянул вперед руки. Левая штанина у брюк оказалась порванной. Там показалась кровь и стала стекать струйкой по ноге. На этот раз Иона прицелилась прямо в живот и на манер японских самураев, зажав двумя руками кинжал, снова бросилась на Виганта.
Если бы она достигла цели, удар пришелся бы как паз в печень. Но Малко в прыжке удалось настичь ее. Иона но инерции развернулась вполоборота и оказалась прижатой к его груди. Малко ощутил запах ее духов перед тем, как получить сильный удар коленом в низ живота. Мириады звездочек вспыхнули перед его глазами. Падая, он сумел ухватить ее за ногу. Она же успела еще стукнуть его но голове рукояткой кинжала Сущий демон... Подумать только, какой беззащитной она казалась за столиком в ресторане...
Мысленно извиняясь за недостойное поведение, Малко резко потянул ее за лодыжку. Потеряв равновесие, она вскрикнула и стала падать назад, выпустив из рук кинжал, чтобы защитить при падении затылок. Кинжал, вибрируя, воткнулся в дощатый пол. Малко всем своим весом навалился на Иону. С минуту она продолжала сучить ногами и брыкаться, пытаясь укусить или поцарапать лицо противника.
Сдерживая ее, Малко испытал странное чувство, словно пытался силой овладеть ею. Внезапно Иона затихла. Малко чувствовал только, как вздрагивают от рыданий плечи. Ее охватил настоящий нервный припадок.
Он осторожно встал и подобрал кинжал. Сидя на постели, Вигант с диковатым видом сжимал раненую ногу. Он смотрел на израильтянку с ненавистью и удивлением.
– Она хотела убить меня, – пробормотал он.
– А чего вы ждали от нее? – резко оборвал Малко. – Что она бросится вам на шею? Если бы мне были известны подробности, никогда бы не согласился сопровождать вас.
– Скажите-ка! – язвительно произнес Вигант. – Вы здесь не для того, чтобы выслушивать сумасшедшие бредни.
– Не беспокойтесь, я буду защищать вас.
Малко помог женщине подняться. Она не могла остановить душившие ее слезы. В ее облике было что-то пугающее.
– Кровь, – простонал Вигант.
Малко склонился над ногой.
– Пустяки. От этого не умирают. Я ухожу и забираю с собой эту милую особу. Желаю отличных кошмаров.
Он взял Иону за руку. Та не сопротивлялась и спокойно дала увести себя в номер. Посадив ее в кресло. Малко обтер ей лицо полотенцем. Через некоторое время она перестала плакать и, слегка причесавшись, безо всякого перехода потребовала:
– Отдайте мой пистолет.
Все начиналось сначала. Малко покачал головой и сел в кресле напротив.
– Я не сделаю этого по разным причинам. Прежде всего потому, что не хочу видеть вас в местной тюрьме. В Дании с убийствами не шутят. Вас обвинят в умышленном преступлении, даже если в случае с Вигантом оно и оправдано.
– Какое вам дело? – отрезала она. – Я готова ко всему. У меня нет ни семьи, ни детей. Меня стерилизовали. Какая разница, где жить – в тюрьме или в кибуце. Зато у меня будет спокойная совесть. Впрочем, вы можете оставить пистолет себе. Я достану другой и убью его при первой же возможности, хоть кухонным ножом, если потребуется.
Малко подумал, что единственным способом договориться будет попытка открыть ей правду. Медленно подбирая слова, он стал рассказывать ей историю Осипа Верхуна. Когда он дошел до эпизода со Стефани, глаза у Ионы заблестели.
– Как я счастлива, – воскликнула она, – хотя это и слишком мягко для него.
Малко передал ей все, что ЦРУ ждет от Виганта, который долгие годы работал на коммунистические спецслужбы. Он знал очень многое.
– Вот почему Вигант должен остаться пока живым, – заключил Малко.
Иона упрямо покачала головой.
– Это ваши проблемы, вы можете отыскать другого предателя. Этот принадлежит мне, и я убью его.
На все уговоры Малко она отрицательно качала головой, затем, внезапно скользнув со стула, прошептала:
– Я сильно устала.
В ту же секунду она уснула. Психологическое напряжение дало о себе знать. Малко с жалостью посмотрел на нее и, взяв на руки, перенес на кровать. Он не знал в каком номере та остановилась, и не хотел привлекать к себе внимание. Иона не реагировала даже тогда, когда он стал раздевать ее. Затем он разделся сам и улегся в постель. В его голову не приходило ни одно сколько-нибудь приемлемое решение. Похищение Стефани могло во сто крат усложнить дело. Осталось только провозгласить Данию пятьдесят первым штатом Америки. Он боялся, как бы Борис и его дьявольская сообщница не довели Виганта до крайнего физического истощения. За один только день они его буквально извели. Закончится тем, что он окажется в западне, словно кролик, бросившийся на хвост кобры. Размышляя, он наконец уснул.
Его разбудил стон: Ионе что-то снилось. Съежившись, она дрожала всем телом. Не отдавая себе отчета, Малко погладил ее по волосам и подумал об Александре, которая могла бы вообразить бог знает что, увидев рядом с ним эту невысокую брюнетку. Иона застонала еще сильней. Можно не сомневаться: кошмар во сне усиливался. Что поделать, человеческое сопротивление имеет границы. Малко стянул с нее чулки и на какое-то время забыл адскую карусель, в которой оказался.
Когда волна сладострастия поутихла, Иона прошептала:
– Это первый раз в моей жизни.
Так как она сразу же уснула, Малко остался в неведении, что случилось первый раз в жизни, – ведь она не была девственницей.
Глава 9
На следующий день Иона Лирон обедала в одиночестве. Она молча ушла из номера Малко, словно между ними ровным счетом ничего не произошло. Увидев ее в зале. Малко сразу понял, что от задуманного она не отказалась, хотя в глубине души и надеялся на это.
За соседним столиком были поглощены разговором отец Мельник и Отто Вигант. Очевидно, Вигант рассказывал о своих несчастьях старому товарищу по оружию, о чем можно было догадаться по яростным взглядам, которые отец Мельник бросал на израильтянку. Он с удовольствием изгнал бы из нее Вельзевула, используя не только кадило, но и гранату.
Борис ни словом не обмолвился со Стефани, выглядевшей в это утро как никогда неотразимой. Ее платье из Джерси оканчивалось там, где обычно начинаются чулки.
Когда Малко поднимал голову, его взгляд натыкался на улыбавшиеся ему в немом приглашении голубые глаза. Автоматически Вигант перехватывал взгляд, и это вызывало в его черепе несколько смертоносных идей. Только Кризантем избежал всеобщего напряжения. Он открыл для себя балтийскую селедку и, следуя примеру Стефани, принялся поглощать ее огромными порциями. Было бы совсем неплохо, если бы эти два существа влюбились друг в друга, но турок только терпеливо ждал, когда ему позволят кого-нибудь задушить. Маловероятная возможность, если принять во внимание двух «горилл», наблюдавших за Вигантом. На Малко, Бориса, Стефани. Кризантема они не обращали ни малейшего внимания. Нейтралитет, нейтралитет...
Субботнее утро, – значит, до понедельника ничего нельзя изменить. От этого у Малко словно кость в горле застряла. Что еще может придумать за это время Борис, чтобы окончательно свести с ума Виганта?
Завтрак близился к концу. Внезапно на пороге появились две высокие фигуры. Малко подумал, что он видит это во сне. Крис Джонс и Милтон Брабек. Шпики-двойняшки, с которыми уже много лет он работал вместе. Стоит только вспомнить Стамбул или Карибские острова.
«Гориллы» мало интересовались кроссвордами, зато были опасны в непосредственных действиях. На двоих они имели сто восемьдесят килограммов и мозг одного шимпанзе. Крис и Милтон обожали путешествия, при условии оставаться в цивилизованном месте, что значило не отъезжать от Канзаса более чем на пятьсот километров.
Малко встал и пошел им навстречу. Крис пожал ему руку до хруста в косточках и недовольно бросил:
– Они здесь трупы зарывают? Зря не прихватил с собой противогаз...
Более прозаичный Милтон был в восхищении от костюма Малко из голубого альпака.
– Где вам удается находить такие костюмы? – вздохнул он. – Как только я бросаю сотню долларов за тряпку, у меня такое чувство, будто я купил мешок картошки.
Благоухая Шанелью № 5, между тремя мужчинами проскользнула Лайза.
– Я ожидала этих двух джентльменов в Копенгагене, – объяснила она. – Они прилетели только сегодня утром из Нью-Йорка.
Крис и Милтон, которых редко именовали джентльменами, тотчас почувствовали огромное уважение к Дании. Вдруг взгляд Криса сделался неподвижным.
– Ты видишь? – обратился он к Милтону.
Тот застыл в свою очередь.
– Турок. Тот самый. Ну это уж слишком!
Рука Кризантема на всякий случай потянулась к поясу. Крис и Милтон инстинктивно отодвинулись друг от друга. Еще со Стамбула они питали к Кризантему не слишком дружеские чувства. Малко успел вмещаться:
– Господа, – заявил он, – должен вам сказать, что Элько Кризантем вот уже четыре года у меня на службе, и я очень доволен им.
Таким образом ему удалось предотвратить катастрофу с участием двоих «горилл», которые с любопытством взирали на новых пришельцев.
– А-а, – разочарованно бросил Крис.
Его давнишним желанием было подержать голову Кризантема под водой, перед тем как прострелить ему череп.
Милтон Брабек, в свою очередь, выказал искреннее возмущение:
– Вы доверяете этому проходимцу? Вы забыли, что он чуть не задушил вас удавкой в Стамбуле?
– Господь завещал прощать оскорбления. Впрочем, мы здесь не для того, чтобы вспоминать старые обиды.
Оставив Кризантема следить за Вигантом, они пошли по дороге к пристройке.
– Господа, – обратился к ним Малко. – Еще раз прошу оставить ваши пистолеты. Может, и в самом деле прогнило что-то в Датском королевстве, но местные жители ужасно не любят неуместных выстрелов еще с гамлетовских времен.
Было бы очень глупо оказаться выдворенным из Дании, оставив Виганта один на один с Борисом и Стефани. Малко вкратце обрисовал ситуацию. Глаза американцев стали печальными.
– А разве нельзя усмирить этого педика с седыми волосами? – поинтересовался Крис.
Напрасная клевета. У Бориса можно было насчитать много разных пороков, совершенно чуждых гомосексуализму.
– Что же делать? – не унимался Крис.
– Пока ничего. Можно прогуливаться по пляжу и рассматривать прелестных датчанок. Уже растаяли льдины, значит, стоит искупаться.
Узнав о поездке в Данию, «гориллы» повеселели при мысли о датских девушках. Откуда им было знать, что как только у тех появляются деньги, они отправляются развлекаться в Париж, Лондон или Нью-Йорк. Однако не стоило обманывать их ожиданий. Отправив американцев заниматься буколикой, Малко облокотился о подоконник. Окно выходило прямо на пляж. Погода наладилась, и солнце пригревало по-летнему. Когда он уже хотел отойти от окна, появились две идущие к берегу фигуры. Малко узнал в них Иону и отца Мельника. Он улыбнулся. Святой отец брал на себя слишком много не соответствующей его сану свободы. Вдруг улыбка слетела с лица Малко. Он вспомнил, как смотрел на нее священник во время завтрака. Жестоко и неумолимо...
Два силуэта приближались к пляжу, где никого не было, за исключением нескольких влюбленных. Малко кубарем скатился с деревянной лестницы и быстро зашагал по тропинке.
Дойдя до берега, он остановился. Молодая женщина и отец Мельник исчезли. Прячась за кустами, Малко пошел в том же направлении, что и они. Пройдя около двадцати метров, он остановился. Шум моря и пронзительные крики чаек создавали довольно сильный звуковой фон. Испытав внезапную тревогу, Малко бросился бежать. Перед ним простирался необозримый пляж. Где же сейчас находились Иона и святой отец?
За соседним столиком были поглощены разговором отец Мельник и Отто Вигант. Очевидно, Вигант рассказывал о своих несчастьях старому товарищу по оружию, о чем можно было догадаться по яростным взглядам, которые отец Мельник бросал на израильтянку. Он с удовольствием изгнал бы из нее Вельзевула, используя не только кадило, но и гранату.
Борис ни словом не обмолвился со Стефани, выглядевшей в это утро как никогда неотразимой. Ее платье из Джерси оканчивалось там, где обычно начинаются чулки.
Когда Малко поднимал голову, его взгляд натыкался на улыбавшиеся ему в немом приглашении голубые глаза. Автоматически Вигант перехватывал взгляд, и это вызывало в его черепе несколько смертоносных идей. Только Кризантем избежал всеобщего напряжения. Он открыл для себя балтийскую селедку и, следуя примеру Стефани, принялся поглощать ее огромными порциями. Было бы совсем неплохо, если бы эти два существа влюбились друг в друга, но турок только терпеливо ждал, когда ему позволят кого-нибудь задушить. Маловероятная возможность, если принять во внимание двух «горилл», наблюдавших за Вигантом. На Малко, Бориса, Стефани. Кризантема они не обращали ни малейшего внимания. Нейтралитет, нейтралитет...
Субботнее утро, – значит, до понедельника ничего нельзя изменить. От этого у Малко словно кость в горле застряла. Что еще может придумать за это время Борис, чтобы окончательно свести с ума Виганта?
Завтрак близился к концу. Внезапно на пороге появились две высокие фигуры. Малко подумал, что он видит это во сне. Крис Джонс и Милтон Брабек. Шпики-двойняшки, с которыми уже много лет он работал вместе. Стоит только вспомнить Стамбул или Карибские острова.
«Гориллы» мало интересовались кроссвордами, зато были опасны в непосредственных действиях. На двоих они имели сто восемьдесят килограммов и мозг одного шимпанзе. Крис и Милтон обожали путешествия, при условии оставаться в цивилизованном месте, что значило не отъезжать от Канзаса более чем на пятьсот километров.
Малко встал и пошел им навстречу. Крис пожал ему руку до хруста в косточках и недовольно бросил:
– Они здесь трупы зарывают? Зря не прихватил с собой противогаз...
Более прозаичный Милтон был в восхищении от костюма Малко из голубого альпака.
– Где вам удается находить такие костюмы? – вздохнул он. – Как только я бросаю сотню долларов за тряпку, у меня такое чувство, будто я купил мешок картошки.
Благоухая Шанелью № 5, между тремя мужчинами проскользнула Лайза.
– Я ожидала этих двух джентльменов в Копенгагене, – объяснила она. – Они прилетели только сегодня утром из Нью-Йорка.
Крис и Милтон, которых редко именовали джентльменами, тотчас почувствовали огромное уважение к Дании. Вдруг взгляд Криса сделался неподвижным.
– Ты видишь? – обратился он к Милтону.
Тот застыл в свою очередь.
– Турок. Тот самый. Ну это уж слишком!
Рука Кризантема на всякий случай потянулась к поясу. Крис и Милтон инстинктивно отодвинулись друг от друга. Еще со Стамбула они питали к Кризантему не слишком дружеские чувства. Малко успел вмещаться:
– Господа, – заявил он, – должен вам сказать, что Элько Кризантем вот уже четыре года у меня на службе, и я очень доволен им.
Таким образом ему удалось предотвратить катастрофу с участием двоих «горилл», которые с любопытством взирали на новых пришельцев.
– А-а, – разочарованно бросил Крис.
Его давнишним желанием было подержать голову Кризантема под водой, перед тем как прострелить ему череп.
Милтон Брабек, в свою очередь, выказал искреннее возмущение:
– Вы доверяете этому проходимцу? Вы забыли, что он чуть не задушил вас удавкой в Стамбуле?
– Господь завещал прощать оскорбления. Впрочем, мы здесь не для того, чтобы вспоминать старые обиды.
Оставив Кризантема следить за Вигантом, они пошли по дороге к пристройке.
– Господа, – обратился к ним Малко. – Еще раз прошу оставить ваши пистолеты. Может, и в самом деле прогнило что-то в Датском королевстве, но местные жители ужасно не любят неуместных выстрелов еще с гамлетовских времен.
Было бы очень глупо оказаться выдворенным из Дании, оставив Виганта один на один с Борисом и Стефани. Малко вкратце обрисовал ситуацию. Глаза американцев стали печальными.
– А разве нельзя усмирить этого педика с седыми волосами? – поинтересовался Крис.
Напрасная клевета. У Бориса можно было насчитать много разных пороков, совершенно чуждых гомосексуализму.
– Что же делать? – не унимался Крис.
– Пока ничего. Можно прогуливаться по пляжу и рассматривать прелестных датчанок. Уже растаяли льдины, значит, стоит искупаться.
Узнав о поездке в Данию, «гориллы» повеселели при мысли о датских девушках. Откуда им было знать, что как только у тех появляются деньги, они отправляются развлекаться в Париж, Лондон или Нью-Йорк. Однако не стоило обманывать их ожиданий. Отправив американцев заниматься буколикой, Малко облокотился о подоконник. Окно выходило прямо на пляж. Погода наладилась, и солнце пригревало по-летнему. Когда он уже хотел отойти от окна, появились две идущие к берегу фигуры. Малко узнал в них Иону и отца Мельника. Он улыбнулся. Святой отец брал на себя слишком много не соответствующей его сану свободы. Вдруг улыбка слетела с лица Малко. Он вспомнил, как смотрел на нее священник во время завтрака. Жестоко и неумолимо...
Два силуэта приближались к пляжу, где никого не было, за исключением нескольких влюбленных. Малко кубарем скатился с деревянной лестницы и быстро зашагал по тропинке.
Дойдя до берега, он остановился. Молодая женщина и отец Мельник исчезли. Прячась за кустами, Малко пошел в том же направлении, что и они. Пройдя около двадцати метров, он остановился. Шум моря и пронзительные крики чаек создавали довольно сильный звуковой фон. Испытав внезапную тревогу, Малко бросился бежать. Перед ним простирался необозримый пляж. Где же сейчас находились Иона и святой отец?