Отмотаем обратно…
   — Административная ерундистика, — произнес он и посмотрел на Лаксу, та повторяет за ним, их губы почти соприкасаются…
   Опять перемотка.
   — Бедный мой, — произнес ее голос у него над ухом. Она наклонилась над ним и сочувственно его разглядывала: — Похоже, у тебя пластинку заело. Это все «нырррр». Теперь эта сцена будет повторяться без конца, снова и снова.
   — Административная ерундистика, — сказал Томпкинс.
   — Да, я помню. Именно так ты ему и сказал. Выглядело просто потрясающе. Я до сих пор не могу забыть, честное слово, — и она укрыла его одеялом.
   Мистер Томпкинс смотрел фильм. Все тот же фильм. Большой зал, где сейчас будут проводить семинар. На последнем ряду сидят мистер Томпкинс и мисс Хулигэн. Впереди Кэлбфасс бодро перечисляет: «…диаграммы Ганнта, ПЕРТ-диаграммы, отчеты о состоянии дел в компании, взаимодействие с отделом по работе с персоналом, проведение еженедельных собраний, эффективное использование электронной почты, отчеты о затраченном времени…»

Глава 3
Силиконовое поле

   Мистер Томпкинс проснулся и увидел, что лежит в собственной постели. Более того, на нем была любимая клетчатая пижама. Сине-белые простыни, превратившиеся от времени и стирок в голубоватые, плоская подушка под головой — все это пахло домом и было ему прекрасно знакомо. И все же он был не дома.
   Слева от кровати находилось большое окно. Дома у мистера Томпкинса таких окон не было. А кроме того, сквозь это окно виднелись пальмы. М-да, пальмы в Нью-Джерси! Вот только он был вовсе не в Нью-Джерси.
   В противоположной стене комнаты, прямо напротив кровати, было еще одно окно, около которого мирно покачивалось старинное кресло-качалка, принадлежавшее когда-то бабушке мистера Томпкинса. В качалке восседала не кто иная, как Лакса Хулигэн. Словно почувствовав его взгляд, она оторвалась от книги, которую читала, и приветливо улыбнулась.
   Во рту чувствовался все тот же кисло-горький привкус, язык распух, горло пересохло. Мистер Томпкинс в конце концов сумел принять сидячее положение. Боже милостивый, как ему хотелось пить.
   Лакса молча указала на прикроватный столик. Там стоял большой стакан. В стакане была вода со льдом. Мистер Томпкинс опорожнил его одним глотком.
   Рядом стоял графин. Мистер Томпкинс налил себе еще стакан, потом еще один. Потом задумался и молча попытался сообразить, что же все-таки произошло. Ответ был один.
   — Понятно, — обратился он наконец к Лаксе, — вам-таки это удалось.
   — Хм.
   Он покачал головой.
   — Странные вы люди. Неужели у вас совсем нет совести? Вы готовы сломать человеку жизнь, оторвать его от всего привычного, от всего, что его окружало…
   Лакса улыбнулась.
   — Ну же, Вебстер. Не драматизируйте. Ну что вы потеряли? Свою работу? Но это не по нашей вине. Вы скучаете по городу, в котором жили? Конечно, там остались друзья, но ведь вы готовы были искать новую работу, значит, собирались расстаться с ними на некоторое время. Так что же вам не нравится? У вас есть работа, причем работать придется много. От чего же мы вас оторвали?
   В этом была своя доля правды. Кто станет по нему скучать? И кого он не согласился бы оставить ради новой работы?
   — У меня был кот, — с неожиданной горечью произнес мистер Томпкинс. — Маленький серый кот, у которого на всей земле никого, кроме меня, нет. Кот по кличке…
   — Сардинка, — закончила за него Лакса. — Мы уже познакомились. Сардинка, малыш, иди сюда.
   Лакса поскребла по креслу около себя, и серый кот с белыми лапками тут же оказался рядом.
   — Сардинище! — воскликнул мистер Томпкинс. — Держись подальше от этой дамочки.
   Но Сардинка не обратил на его слова никакого внимания. Вместо этого кот забрался к Лаксе на колени, свернулся там калачиком и замурлыкал
   — Предатель, — пробормотал Томпкинс.
 
   На туалетном столике уже лежала его одежда: джинсы, поношенная рубашка, носки и нижнее белье. Мистер Томпкинс выразительно посмотрел на мисс Хулигэн, дабы показать, что именно сейчас он предпочел бы остаться один, но та лишь шаловливо усмехнулась. Ничего не поделаешь — мистер Томпкинс взял в охапку все свои вещи и прошагал в ванную. Подумал и закрыл дверь на защелку.
   Размеры ванной комнаты поражали воображение. Распахнутые окна, высотой не менее двух метров… толстые стены… Мистер Томпкинс высунул голову в окно — все здание было из серого камня. Двумя этажами ниже располагался прекрасный, ухоженный сад.
   Все в ванной было сделано из ослепительно белого фарфора и украшено медными ручками, уголками и прочими архитектурными излишествами. Чистота и элегантность. Если немного пофантазировать, можно было бы решить, что он находится в хорошем старом швейцарском отеле.
   — Все в порядке? — судя по голосу, Лакса стояла за дверью в ванную.
   — Убирайтесь и оставьте меня в покое.
   — Можно говорить и через дверь.
   — Не о чем нам говорить.
   — О, совсем наоборот. Нам нужно поговорить о вашей новой работе. Боюсь, что вы здорово отстали от жизни.
   — Я только что здесь оказался!
   — Да, но план проекта никто не отменял. Ведь всегда так и бывает, верно? Но вот только в этот раз даже вам, похоже, не справиться.
   Это его задело. Мистер Томпкинс вышел из ванной, на ходу застегивая рубашку.
   — Если меня берут на работу и сразу же говорят, что я отстаю от графика, это означает только одно: план был нереальным с самого начала. Я так думаю. Кто его составлял? Какой-нибудь идиот, не иначе. Интересно, есть ли на земле место, где они не водятся? Мне до смерти надоело каждый раз получать план, который не имеет ничего общего с реальностью.
   — Вебстер, а вы очень даже ничего, когда разозлитесь.
   Боже мой, какая улыбка. Какой взгляд.
   — Зарубите себе на носу, юная леди: я не собираюсь вести разговор в таком тоне. Если хотите продолжать, говорите серьезно.
   — Слушаюсь, сэр, — казалось, она раскаивается в своих словах. Но и теперь она не выглядела покорной монашкой, скорее, у нее был вид чертовки, которая зачем-то притворяется тихоней.
   Томпкинс присел на бабушкину оттоманку, которая стояла как раз напротив качалки, где сидела Лакса.
   — Итак. Что будет со мной, если я откажусь работать на вас? Если я просто упрусь и скажу: «Нет, ни за что»? Полагаю, на следующий день меня найдут в какой-нибудь канаве с проломленным черепом?
   — Вебстер, ради Бога. Если вам не понравится работа, которую мы предлагаем, и если вы не согласитесь, что это главный шанс в вашей жизни…, что ж, мы пошлем специальный самолет, который доставит вас, Сардинку и всю эту дорогую вам утварь обратно в Пенелопу, штат Нью-Джерси. Разумеется, вам выплатят вознаграждение за потерянное время. Более того, вы полетите через Рим и сможете провести там отпуск — за наш счет, конечно. Все по-честному.
   — Хотелось бы верить.
   — Так верьте. Вспомните — разве я солгала вам хоть раз?
   — Ну, может быть, — отмахнулся мистер Томпкинс. — Допустим, я соглашусь работать на вас. И что это мне даст?
   — Как обычно. Деньги. Ну и, разумеется, захватывающая и интересная работа, чувство триумфа в конце, дух товарищества, личные и профессиональные достижения… и все такое в этом духе.
   — Хорошо, хорошо. Сначала о деньгах. Сколько?
   Лакса вытащила из папки какие-то бумаги.
   — Мы предполагали контракт на два года.
   На красивом бланке стояло его имя. Какое-то Национальное бюро по таким-то и сяким-то делам, государство Моровия. На второй странице были перечислены условия приема на работу. Они предлагали ему ровно в два раза больше, чем он получал до этого. И это «чистыми», без налогов, в американских долларах. «Хм», — только и сказал мистер Томпкинс.
   — Есть еще кое-что. Доля акций и фондовый опцион.
   Мистер Томпкинс пропустил это мимо ушей. Слишком уж трудно было представить себе, какой фондовый опцион могло ему предложить государство Моровия. Ну и ладно.
   Между тем Лакса протянула ему еще один документ. Бланк для перечисления денег на его счет в банке. В графе «Всего» стояла цифра, равная сумме всех его зарплат за два года вперед.
   — А как я узнаю, что вы действительно переведете мне эти деньги?
   Еще один документ. На сей раз чек из его Нью-Йоркского банка.
   — Предоплата. Вы соглашаетесь работать на нас, и мы тут же перечисляем всю сумму. Потом вы попросите своего юриста, чтобы он проверил наличие денег на счете и перезвонил вам сюда. Банк пришлет письменное подтверждение. Мы вам сделаем все документы за неделю, а пока считайте, что вы у нас в гостях, что это внеплановый отпуск у моря.
   — Я даже не знаю, где находится Моровия.
   — У моря. Точнее, на побережье Ионийского моря, к юго-востоку от Италии. В погожий день сможете разглядеть греческие горы5, — и Лакса махнула рукой в сторону балкона.
   Мистер Томпкинс подумал еще немного.
   — Что за работа? — спросил он наконец.
   Она взмахнула черными ресницами и улыбнулась.
   — Я уже боялась, что вы так никогда и не спросите.
 
   — Ну так перейдем к делу, — Томпкинс просматривал лежащие перед ним бумаги. — У вас тут полторы тысячи инженеров-программистов.
   Лакса кивнула.
   — По меньшей мере. И все будут у вас в подчинении.
   — Вы говорили, это хорошие программисты.
   — СММ6 второго уровня и выше, выпускники Института программирования Моровии.
   — Невероятно. Просто не могу поверить. Откуда у вас полторы тысячи специалистов такого уровня? Такая маленькая страна, просто какой-то курорт у моря, и кто бы мог подумать… программисты.
   — С вами все ясно, мой дорогой мистер Томпсон. На самом деле вы хотели сказать: откуда столько хороших специалистов у маленькой страны третьего мира, да еще и с коммунистическим прошлым?
   — Ну, хорошо. Пусть так. И что же?
   — Дело в том, что у коммунистического режима были свои плюсы и свои минусы. Минусом было жесткое планирование и распределение товаров на рынке. Плюсом — образование.
   Где-то он уже это читал. Интересно, где?
   — Кажется, я совсем недавно читал то же самое в какой-то серьезной публикации.
   — Да, о том же говорит Лестер Турноу в своей новой книге. Мы обнаружили ее возле вашей кровати, открытой как раз на этой статье. Он рассуждал о финансовом положении государств бывшего Советского Союза. Ситуация у нас в Моровии очень похожая.
   — А мои подчиненные умеют говорить и писать по-английски?
   — Все без исключения. Умение говорить по-английски очень ценится в Моровии. Моровийский пока еще не стал международным языком.
   — Так, и значит, нужно свести воедино все эти способности и образование и создать коллектив по производству программного обеспечения мирового класса?
   — Именно. Для начала у вас есть шесть проектов по разработке продуктов, которые отобрал сам Великий Вождь Народов (ВВН). Вы будете руководить этими проектами. И всеми остальными. Это и есть ваша работа.
   — Часть работы. Я надеюсь, вы понимаете, что вам придется потратиться: понадобятся огромные вложения в людей, обучение, оборудование.
   — Вебстер, конечно же, мы не собираемся предложить вам работу, чтобы затем лишить поддержки. Через два года вы не сможете сказать, что эта задача оказалась не по плечу вашим сотрудникам, или что их было слишком мало, или что вас не поддерживали.
   — Поговорим о поддержке.
   — У вас есть опытный и толковый личный ассистент, которого я сама для вас выбрала. У вас есть превосходные руководители — около двухсот человек, каждый — эксперт в своей области…
   — Я хочу, чтобы вы наняли еще несколько человек. Я их выберу, а вы доставите. И никаких похищений. Я хочу быть уверен, что они согласятся на переезд по доброй воле.
   — Разумеется, — сказала Лакса, избегая смотреть ему в глаза.
   — Лакса, я серьезно.
   — Конечно. Конечно, я понимаю.
   — И мне понадобятся консультанты. Несколько человек с международной репутацией.
   — Как вам будет угодно. Напишите мне список имен, и они будут здесь.
   — Черт возьми, почему-то я в этом не сомневаюсь, — он еще раз перелистал бумаги, которые она ему дала. — Кроме того, я хочу, чтобы все находились в одном месте. Никаких игр в «дистанционное сотрудничество». Вы никогда не выполните проект, если люди, которые над ним работают, разбросаны по разным городам и весям. Все вместе.
   — С этим все в порядке. Мы уже собрали всех разработчиков здесь, на Флопчековых низинах, которые ВВН переименовал в Силиконовое поле.
   Они перешли в гостиную. Эта комната выходила на противоположную от моря сторону. С террасы открывался замечательный вид на небольшую зеленую долину. На ней располагалось с полдесятка одинаковых аккуратных офисных зданий.
   — Ваши угодья, Вебстер. Комплекс Айдриволи, всего десять минут ходьбы отсюда.
   — Очень красиво. Если бы успех проектов зависел от красоты пейзажа, то Моровия оставила бы позади все остальные страны еще сто лет назад, — Томпкинс опять посмотрел в бумаги и пометки, которые он на них сделал. — И вот еще что. Я хочу, чтобы мое слово было решающим при планировании и определении сроков работ. Это не обсуждается.
   Кажется, это начинало ей надоедать.
   — Хорошо, — проговорила она.
   — И развитая сетевая инфраструктура. Это значит современные компьютеры на каждом столе, все в сети, Ethernet, Intranet. Я хочу, чтобы у меня были опытные системные администраторы и команда технической поддержки. Ну и, конечно, полный набор концентраторов, маршрутизаторов, линий Т1 или ISDN, помещения, наконец.
   — Хорошо, — зевнула Лакса.
   — Так, что еще? — он по опыту знал, что требования нужно предъявлять именно сейчас. — О чем я забыл сказать?
   — Разве что о самом главном. Вебстер… Вам не кажется, что у вас неправдоподобно много людей для каких-то шести проектов?
   Томпкинс посмотрел на список проектов, которые отобрал для них ВВН. Да, большие команды тут не требуются. Шесть проектов среднего объема. Мистер Томпкинс еще не мог сказать, сколько именно человек будет работать над каждым из них, но точно не больше двадцати.
   — Понятно, — сказал он. — У нас тут работа всего-то для сотни человек.
   — Верно. А что вы будете делать с остальными?
   — Ума не приложу. Вы считаете, что я должен решать эту проблему? Ну, пусть тогда пойдут в отпуск.
   — Это не проблема, Вебстер. Это ваш шанс. Шанс совершить небывалый эксперимент в управлении проектами. Неужели вам никогда не хотелось доподлинно узнать, как бы команда справилась с проектом, если бы использовала не эту, а другую методологию? Неужели вам не интересно было бы дать одну и ту же задачу разным командам? Двум, трем,…
   Глаза мистера Томпкинса загорелись:
   — Эксперимент… Одна команда работает под жестким контролем, другая — под слабым, третья — практически свободно, и все три работают над одной и той же задачей. А мы смотрим, какая из них быстрее закончит. Всю жизнь мечтал сделать что-то подобное. В одну команду можно набрать слишком много людей, в другую — слишком мало, в третью — как раз столько, сколько, по моему мнению, нужно…
   — В одну команду набрать только опытных специалистов, в другую — опытных и новичков, — продолжила Лакса.
   Но мистер Томпкинс уже и сам проникся идеей и не собирался останавливаться.
   — В одну набрать людей, которые уже работали вместе, и посмотреть, как они будут соревноваться с командой, где никто раньше друг друга не знал. Лакса, если мы это сделаем, то сможем разгадать одну из величайших загадок менеджмента. Мы могли бы понять, почему одним проектам сопутствует успех, а другим — нет.
   — Все в ваших руках, Вебстер. Можете экспериментировать над всей Моровией, — Лакса кивнула в сторону Силиконового поля. — Вот она, первая в мире Лаборатория по управлению проектами.

Глава 4
Завод по изготовлению CD-ROM

   — А у меня есть для вас небольшой подарок.
   Мистер Томпкинс удивленно и пристально посмотрел на Лаксу. Никогда до этого он не замечал на ее лице смущения.
   — Совсем небольшой, так, безделица, — она вытащила из сумки маленькую записную книжку в кожаном переплете и протянула ему, по-прежнему не глядя на него. Мистер Томпкинс взял изящную вещицу в руки.
   — О, — наконец прервал он неловкое молчание.
   На обложке золотыми буквами было выведено:
   Личный журнал Вебстера Таттерстолла Томпкинса, руководителя
   — О, — у него просто не было слов. И где это, интересно, она смогла узнать его второе имя? Мистер Томпкинс не припоминал, чтобы он использовал его в каких-нибудь официальных бумагах. Впрочем, зная таланты Лаксы именно в этой области, можно было особо не удивляться.
   — Я подумала, вы могли бы записывать то, чему научитесь у нас, в Моровии. Кто знает, какие открытия вы сможете сделать, руководя Лабораторией по управлению проектами? Мне кажется, их будет немало.
   Титульная страница записной книжки уже была заполнена ее аккуратным почерком. Вверху стоял заголовок «Чему я научился», далее его имя и дата. Он посмотрел на первую пронумерованную страницу. Там было написано:
   Четыре основных правила менеджмента
   1. Найти нужных людей.
   2. Дать им ту работу, для которой они лучше всего подходят.
   3. Не забывать о мотивации.
   4. Помогать им сплотиться в одну команду и работать так дальше.
   (Все остальное — административная ерундистика.)
   Внизу страницы стояла дата. Томпкинс посмотрел на Лаксу:
   — Это было в день того самого семинара?
   Она кивнула.
   — Да, именно это вы тогда и сказали. Мне показалось, что лучше всего будет начать именно с этих слов.
 
   Личный ассистент, которого выбрала Лакса, носил имя Вальдо Монтифьоре. Это был молодой парень деревенской наружности: сонный взгляд, непослушная копна волос соломенного цвета. Вообще он был очень похож на знаменитого персонажа бельгийских комиксов — Тин Тина. Да что там говорить, он был вылитый Тин Тин: не хватало только коротких штанишек и маленькой белой собачки.
   Впрочем, несмотря на внешность, повел он себя весьма умело и профессионально.
   — В десять часов у вас встреча, — сообщил Вальдо, как только поздоровался и представился.
   — Но я ведь только что здесь оказался. И даже понятия не имею, где мой офис.
   — Ваш офис вот там, — Вальдо указал рукой в сторону длинного коридора, который начинался сразу за его столом. — Очень удобный кабинет, мисс Хулигэн сама его для вас обустраивала. — И, взглянув на часы, добавил: — Но мы сможем вернуться туда позже. Сейчас, я боюсь, вам действительно надо идти, иначе вы опоздаете на встречу. Я провожу вас и по дороге объясню все подробности.
   Выйдя из здания, Вальдо повел его через небольшую рощицу к стройке, которая располагалась на противоположном конце университетского городка Айдриволи.
   — Чтобы вы сразу поняли, о чем пойдет речь, представьте, что все шесть проектов уже сделаны. Если все пойдет так, как спланировал ВВН, и Моровия к 2000 году станет экспортировать больше программного обеспечения, чем любая другая страна в мире, то нам понадобится серьезная инфраструктура для поставки программ покупателям.
   — Так. И что же?
   — Разумеется, кое-что можно будет сделать и потом. Но есть несколько базовых проектов, которые надо начать сейчас, или же они так никогда и не будут сделаны в срок. Один из таких проектов — завод по изготовлению CD-ROM, — Вальдо вытащил из папки нарисованную вручную диаграмму. Кажется, это была ПЕРТ-диаграмма. — Позади завода будут находиться упаковочный цех, цех для укладывания руководств пользователя и прочей документации, погрузки и т. д. Как видите, — палец Вальдо указывал на кружок с надписью «Завод построен», — пуск этого завода располагается как раз на критическом пути.
   — Но это же строительный проект!
   — Правильно.
   — А чем я могу здесь помочь? Я ведь руковожу разработкой программного обеспечения.
   — Да, но ведь вы руководите и всем остальным тоже.
   — Да? Ах, да.
   — Ну разумеется. Вы же теперь глава «Моровицке нацональне буро до дата шмерцингу».
   — О господи. Это что-то вроде национального бюро…
   — …шмерцинг информации7. В основном вся ваша работа будет касаться разработки программного обеспечения. Но есть и небольшие отклонения — вроде этого проекта по строительству завода по изготовлению CD-ROM. Боюсь, что они сильно отстают от плана. И теперь нам с этим надо разбираться. То есть я хотел сказать, вам надо с этим разбираться.
   — Жаль.
   — Руководитель проекта, мистер Мопулка, очень целеустремленный человек. Ему иначе нельзя, ведь распоряжения ему отдает Сам.
   — Сам?
   — ВВН — Великий Вождь Народов. ВВН умеет убеждать. Особенно хорошо ему удается описание последствий неудачи, если такая случится.
   — М-да…
   — Вот-вот. Но мистер Мопулка на самом деле старается изо всех сил. И тем не менее с каждым днем проект все больше отстает от плана.
   Томпкинс мрачно кивнул.
   — Ладно, поживем — увидим…
 
   — Несчастье, невероятное невезение! — мистер Мопулка бегал по кабинету, заламывая руки. — Ну кто, скажите, кто мог это предвидеть? На всех остальных площадках чистый песок. Кто мог подумать, что здесь вместо песка окажется гранит? Ужасно, просто ужасно!
   — Вы думаете, надо взрывать?
   — А что остается делать? Но на это уйдут недели!
   — А сколько? Вы уже подсчитывали?
   Мопулка избегал смотреть мистеру Томпкинсу в глаза.
   — Много… очень много… даже не знаю, сколько…
   — Ну, давайте строить предположения. Как вам кажется? Просто предположите.
   — Возможно… возможно, это займет… — Мопулка бросил быстрый взгляд на Томпкинса, — …недель десять. Да, пожалуй, десять.
   — Десять недель, — повторил мистер Томпкинс, а сам подумал, какое выражение ему нужно было изобразить на своем лице, чтобы получить ответ «две недели» или «пятнадцать недель». Кроме того, ему все же хотелось услышать настоящую цифру. Инстинкт подсказывал ему, что если он хочет узнать правду, то лучше поговорить начистоту прямо сейчас.
   — Вы назвали цифру в десять недель, мистер Мопулка, но каковы шансы, что этот срок может увеличиться до… ээээ… двадцати недель? — предложил мистер Томпкинс.
   Мопулка просиял.
   — Да! Я бы даже сказал…
   — Тридцать?
   — Нет-нет, едва ли. Скорее, двадцать пять.
   Мистер Томпкинс попробовал изменить тактику.
   — Мистер Мопулка, а нельзя ли было построить завод немного левее? Сразу за гранитным массивом?
   — О, нет, — простонал Мопулка, — только не это.
   — Но почему? Там тоже гранит?
   — Нет, там песок. Но видите ли… план завода составлял сам ВВН. И он велел, чтобы я построил все точно по плану. Не там, а именно здесь. Я просто не могу взять и перенести завод в другое место.
   — Не можете?
   — Ну конечно же. Если я стану сейчас вносить в план изменения, то мы неизбежно отстанем от графика. И виноват буду я, потому что это я принял решение строить завод в другом месте. Понимаете? Мне очень, очень хочется, чтобы вы сейчас правильно меня поняли. А если оставить все как есть, то обвинять меня никто не будет. Пожалуйста, поймите меня правильно. А если кому-то не понравится новый план расположения завода? Виноват опять будет Мопулка!
   Казалось, он сейчас заплачет.
   — Так-так… Послушайте, пока мы тут с вами говорим о расположении завода, я заметил, что погрузочные платформы строятся в дальнем конце площадки, в низине, и что земля там болотистая. Если грузовики будут регулярно подъезжать туда, а дожди… У вас ведь тут бывают дожди?
   — Да, конечно. Особенно весной. Но что мы можем с этим поделать?
   — Мы могли бы построить завод метров на десять-пятнадцать левее, сразу за гранитным массивом. А потом мы просто зеркально развернем тот план, что дал вам ВВН, и погрузочная платформа окажется как раз на граните. Значит, нам не понадобится никакого дополнительного фундамента. Что скажете?
   Мопулка глядел на него, не скрывая изумления.
   — Вы ведь шутите, конечно? Как мы можем менять план и строить завод по-другому?
   — А почему бы и нет?
   — В плане же все указано, там сказано…
   — Ну да, план придется немного подкорректировать. Я прослежу за этим. Не беспокойтесь ни о чем и начинайте работу по смещению стройки.
   — А сроки!
   — Предоставьте это мне, дорогой мистер Мопулка. И не думайте об этом. С сегодняшнего дня вы работаете на меня, я ваш начальник. Постройте же хороший завод. Пусть ваши люди работают и не тратят время зря. Если у вас это получится, то мы будем считать, что ваш проект удался. Независимо от сроков окончания строительства.