Денисон Джанель. Тигрица или котенок?

   Утром Джэйд вышла из душа, ожидая найти Кайла в своей кровати, где она его оставила полчаса назад, но Кайл исчез, правда, из кухни доносился звон посуды и аромат свежесваренного кофе.
   Приятно, тем более что она ничего подобного не ожидала, думала Джэйд, надевая цветастый сарафан. Несколько раз за ночь Кайл пытался что-то сказать, но ей было не до разговоров. И к своему восторгу, ей легко удавалось отвлекать Кайла, хоть он и уверял, что поговорить им просто необходимо.
   Они так прекрасно подходят друг другу, ей никогда не наскучит их любовь. Кайл будто точно знает, чего она хочет, чего ждет, в чем нуждается… А теперь, счастливая, словно обновленная, она не прочь и поболтать. Их отношения действительно не похожи на то, о чем они договаривались. Впервые за много лет ей в голову пришла мысль о возможности создать свою собственную семью. Интересно, что на этот счет думает Кайл…
   Улыбаясь, Джейд собрала с пола его разбросанную одежду, аккуратно положила на комод. Затем нагнулась за ремнем и, увидев рюкзачок, подобрала и его. Рюкзак оказался тяжелее, чем она думала, явно там не только чистые трусы и зубная щетка.
   Уступив любопытству, Джэйд раскрыла рюкзак и нахмурилась, когда ее пальцы наткнулись на гладкий переплет книги. Неужели Кайл собирался читать ночью? — удивилась Джэйд и вытащила книжку.
   И окаменела. Рюкзачок выскользнул из рук и упал на пол, а потрясенная Джэйд пристально смотрела на тетрадку в вишневой обложке, точь-в-точь как ее старый дневник, тот самый, что она так безуспешно искала. Она не верила своим глазам, однако ужасные подозрения разрастались с каждой секундой.
   Джэйд открыла первую страницу и увидела свое имя, начертанное собственной рукой. Самые страшные опасения оправдались. Дневник принадлежит ей. И все это время он был у Кайла.
   Джэйд задрожала. Ей казалось, что дрожит не только ее тело, но и душа, и сердце. Она с ужасом вспоминала все свои романтические встречи с Кайлом, их потрясающую схожесть с ее фантазиями, свое восхищение его проницательностью. Как хорошо он понимал ее, ее мысли, ее желания, он словно знал все ее секреты… И он их действительно знал!
   Джэйд чувствовала себя так, словно ее обнаженной выставили на городской площади. Ее снова предали! Джэйд судорожно вздохнула. Их отношения, его любовь — все ложь. Она была для Кайла всего лишь трудной задачкой, которую он решил с потрясающей легкостью. Через ее фантазии он руководил ее реакциями, влиял на ее чувства… А она попалась на удочку. Второй раз в жизни сваляла дурака… дурочку. Доверилась его словам, своей интуиции и снова обманулась. Ничего она не понимает в мужчинах! И никогда не научится понимать!
   Джэйд ненавидела себя за то, что не разглядела очевидного, не вняла голосу рассудка, но еще больше она ненавидела Кайла за то, что он использовал ее и ее дневник. Ярость казалась предпочтительнее унижения, и Джэйд ухватилась за свою ярость, без усилий распаляя себя еще больше.
   Все, она готова к бою. На этот раз она покончит с фарсом.
   — Кофе готов, тигренок, — объявил Кайл, входя в спальню. — Хочешь чашечку?
   Джэйд отреагировала, не раздумывая. Развернувшись, она подскочила к Кайлу и влепила ему пощечину такой силы, что его голова откинулась к плечу, а ее ладонь разгорелась огнем.
   — Ты, сукин сын, — прошипела Джэйд. — Как ты мог пойти на такую подлость, такую низость? Она не дала ему ни одного шанса на ответ, впрочем, он был так ошарашен, что даже не пытался открыть рот. Джэйд воспользовалась его молчанием и дала выход своей ярости. — Но, может, объяснение лежит на поверхности: у тебя просто нет никаких моральных принципов, не так ли? Ты решил поразвлечься, а я оказалась легкой добычей.
   Кайл машинально потирал пылающую щеку.
   — О чем ты? — наконец осторожно спросил он, догадываясь, что уже знает ответ.
   — Об этом. — Джэйд подняла улику, едва сдерживаясь, чтобы не разбить ему голову, и жалея, что у нее нет ничего потяжелее. — Знакомо? Это дневник, личный дневник, Кайл. Здесь фантазии. Мои фантазии. Посмотри-ка, — с наигранным любопытством она открыла дневник и поднесла к самому его лицу. — О, здесь даже есть мое имя, то есть честный человек мог вернуть вещь законному владельцу.
   Кайл оттолкнул дневник и посмотрел ей в глаза.
   Что-то мелькнуло в них… сожаление? Нет, конечно же, нет, с горечью подумала Джэйд. Такой расчетливый негодяй не способен на искренние чувства.
   — Джэйд…
   — Где ты его взял? — отрывисто спросила она, не желая выслушивать жалкие оправдания. — Мне нужна правда, если ты способен говорить правду.
   — Он был в коробке с книгами, которую я купил на распродаже.
   Она могла бы догадаться, если бы не гнала от себя мысли о совпадениях.
   — Ты знал, что дневник в коробке, до того, как купил книги? — Кайл замешкался с ответом, и Джэйд ответила сама:
   — Да, знал.
   Она отвернулась, зажмурилась, пытаясь оградиться от разрывающей сердце боли. Итак, его ухаживания были спровоцированы ее фантазиями. И как любой человек, жаждущий внимания, она не устояла.
   Господи, как же она наивна и за всю жизнь так ничему и не научилась!
   — Джэйд, дай мне шанс объясниться.
   — Что здесь объяснять? — Она швырнула дневник на кровать. — Ты украл мои фантазии для того, чтобы использовать меня, и не только физически…
   Ты это хочешь объяснить?
   Если бы она безотрывно не смотрела на него, то не заметила бы, как он поморщился от ее резких слов.
   — Случайно обнаружив твой дневник, я увидел шанс лучше узнать тебя.
   — Это вторжение в частную жизнь! Ты извратил мои фантазии.
   Кайл подбоченился и хмуро посмотрел на нее.
   — Ничего подобного!
   — Ничего подобного? — в ярости вскрикнула Джэйд. — А вечер в бассейне? Или персики в твоем офисе? А когда ты шептал «обопрись о стол»? И дальше по списку! О, и не забудем романтическое приключение, когда ты мыл меня.
   Ее щеки вспыхнули от воспоминаний, теперь казавшихся унизительными. Как она реагировала!
   Как доверяла ему! И в конце концов полюбила.
   И все это было мошенничеством!
   Джэйд гордо вскинула голову.
   — Ты купил мой дневник с намерением применить мои фантазии, чтобы соблазнить меня. Так?
   Кайл понял, что молчание ее не удовлетворит.
   Ей больно, она обижена и потому безжалостна.
   — Отвечай, черт побери! Да или нет?
   — Да, — прошипел он, в отчаянии запуская пятерню в волосы. — Да, вначале. Вначале все казалось вполне невинным…
   — Ты считаешь невинным манипулирование человеком? Скажи честно, ты читал мои фантазии и жалел меня? Я для тебя объект благотворительности? Бедняжка Джэйд, она так замкнута, что довольствуется фантазиями вместо общения с реальным мужчиной, так?
   Его синие глаза возмущенно вспыхнули. Он схватил ее за плечи и встряхнул.
   — Бога ради, Джэйд, я никогда не жалел тебя! Я увлекся тобой, но, даже зная, что и тебя влечет ко мне, чувствовал, что ты не дашь мне ни шанса. Потом я нашел твой дневник и начал понимать, почему ты так осторожна. Фантазии безопасны, это хороший способ избежать обиды, предательства.
   Твои фантазии позволили мне понять тебя, понять настоящую Джэйд.
   Джэйд вывернулась из его рук.
   — И насладиться ролью вымышленного любовника, не так ли? — За ее счет! — Скажи, тебе очень нравилось устраивать мешанину в моей голове, сталкивать вымысел и реальность? Только прошлой ночью ты явился в мою спальню через балкон, точно как в дневнике! И принес с собой мой дневник. Ты рассчитывал, что мы заберемся под одеяло и станем читать его вместе? — ядовито спросила она.
   Кайл выслушал ее с восхитительным спокойствием, только она не способна была им восхищаться.
   — Я хотел вернуть тебе дневник.
   Джэйд покраснела, вспоминая, как отвлекала его, как говорила, что любит… Какой же она была идиоткой!
   — И считал, что сей благородный поступок тебя оправдает?
   Неужели он принимал ее за идиотку? Неужели рассчитывал на ее всепрощение?
   — Нет. — Кайл нашел на комоде одежду, быстро натянул брюки. — Только тебе не приходило в голову, что, если бы я не принес дневник, ты никогда бы не узнала, что он у меня? — Он дал ей время обдумать вопрос. — Я не должен был отдавать дневник.
   Я мог оставить его себе или выбросить, и ты никогда бы ничего не узнала. Я сам решил вернуть его.
   Джэйд не желала вникать в его рассуждения, но не удержалась от самого важного вопроса:
   — Так почему ты это сделал?
   Кайл приблизился, и, хотя все ее инстинкты требовали держаться подальше от него, она не нашла в себе сил отстраниться. Он обхватил ладонями ее лицо, заглянул в глаза. Джэйд увидела в них и тепло, и раскаяние, и тревогу, и надежду на взаимопонимание, но все это проигнорировала.
   — Почему я решил вернуть дневник? — повторил он ее вопрос. — Потому что, влюбившись в тебя, понял, что был не прав, и не желал, чтобы между нами стоял обман.
   Джэйд не хотела верить ему, не хотела снова ошибиться. Она хотела обидеть его так же, как он обидел ее.
   — Чувство вины не очень приятно, не так ли?
   Судя по его рассказам, он жил с этим чувством семнадцать лет.
   Кайл явно не ожидал такого удара, но отреагировал быстро:
   — Да, так. Многим из сделанного мною в жизни я не горжусь, более того, сожалею. Вот почему я считал необходимым быть с тобой абсолютно честным.
   Джэйд хмыкнула.
   — Ответственным?
   — Да. Черт побери, Джэйд, я не хочу терять тебя.
   — И думаешь, я такая дура, что поверю тебе?
   Она хотела прошмыгнуть мимо него, но Кайл схватил ее за руку и повернул лицом к себе.
   — Поверь. Я никогда не хотел причинить тебе боль. Я люблю тебя, Джэйд.
   К своему ужасу, она почувствовала, как слезы щиплют глаза, и оттолкнула его руку.
   — Как это чертовски далеко от истинных чувств!
   Ты ведь просто играл? Претворял в жизнь мои фантазии, говорил, что любишь, а теперь ждешь моей благодарности? Ты думаешь, я так глупа, что поклянусь тебе в вечной верности? — воскликнула Джэйд, пылая гневом.
   — Да, я не думал, что полюблю тебя, но я никогда не лгал тебе. Ни разу.
   — А я лгала. Я не люблю тебя. Я тебя ненавижу. Она еле сдерживалась, но не желала разреветься перед Кайлом. Она даст себе волю потом, когда останется одна. — Я верила тебе, а ты меня предал.
   Джэйд видела, как он борется с брошенной ему в глаза правдой и никак не может опровергнуть тот факт, что злоупотребил ее доверием.
   — Джэйд! — взмолился он, шагнув к ней.
   Она отпрянула и подняла руку, удерживая его.
   — Ничего больше не желаю слышать. Оставь меня в покое. Ты повеселился, и, не буду спорить, секс был фантастический, но я не создана для мимолетных связей.
   Кайл оставил попытки возразить Джэйд, хотя эта сдержанность далась ему нелегко.
   — Хорошо, я уйду. Пока.
   Не произнеся больше ни слова, он ушел. Входная дверь захлопнулась за ним. Джэйд прислонилась к стене, соскользнула на пол, закрыла лицо руками и разрыдалась. Острая боль разрывала ее, сжимала сердце, а потом она вообще перестала что-либо чувствовать.
   Все. Все прошло. Она победила. Взяла контроль над ситуацией в свои руки. С достоинством разорвала отношения с Кайлом. Так почему же ей кажется, что она потеряла самое важное в своей жизни?

Глава 11

   Джэйд задерживалась.
   Кайл в четвертый раз за пятнадцать минут посмотрел па часы, затем перевел взгляд на одно из окон вестибюля. Красный спортивный автомобиль так и не появился на стоянке.
   Несколько дней назад секретарша Джэйд сообщила ему, что сегодня в десять утра придет фотограф сделать снимки обновленного бара и ресторана для рекламного альбома фирмы. Когда он как можно более безразличным тоном осведомился о Джэйд, ему сказали, что обычно она сопровождает фотографа.
   Уже педеля прошла после их разрыва, и все эти дни Кайл чувствовал себя отвратительно. Надеялся, что Джэйд поостынет, и корил себя за то, что ушел тогда. Теперь он лишь слышал ее голос на автоответчике, но она ни разу ему не позвонила.
   Его надежды на примирение растаяли, когда на стоянку завернул светлый «БМВ». Через минуту из машины вышла Мария в сопровождении темноволосого мужчины. Мужчина вынул из багажника большую сумку, штатив и прочие фотографические принадлежности, затем оба направились к ресторану.
   Кайл ждал в дверях, раздраженный тем, что Джэйд послала вместо себя сестру. Он постарался оцепить настроение Марии, не зная, рассказала ли ей Джэйд об их разрыве.
   Первым вошел фотограф, быстро огляделся, оценивая место съемки, и только потом обратился к Кайлу:
   — Доброе утро.
   Кайл кивнул ему, и фотограф направился к бару.
   Поставив на стойку свою сумку, начал доставать камеру, сменные объективы, пленку. Мария остановилась перед Кайлом. В ее синих глазах не было враждебности, лишь легкий интерес, но Кайлу ее изучающий взгляд не понравился.
   — Привет, Мария, — сказал он, когда молчание стало действовать ему на нервы, и инстинктивно приготовился к выволочке.
   — Кажется, ты разочарован моим приходом. Удовлетворенная улыбка изогнула ее губы. — Полагаю, это хороший признак.
   Кайл заморгал от неожиданности ее вывода.
   — Что ты, против тебя я ничего не имею. Просто надеялся увидеть Джэйд, и зря, как выяснилось.
   Раз она так успешно избегала меня целую неделю, то вряд ли приехала бы сегодня.
   — Я не обиделась, — уверила Мария. — По меньшей мере я теперь знаю, что она тебе действительно небезразлична.
   — Конечно, небезразлична.
   Он любит эту дерзкую, упрямую женщину так, что сама мысль о ее потере мучительна. Однако он понятия не имеет, как добиться ее прощения, тем более что она отказывается отвечать на его звонки и видеться с ним.
   — Джон, — окликнула Мария фотографа, — начинай с ресторана. Ты знаешь, что нужно Джэйд, так что я доверяю тебе.
   — Будет сделано, босс, — ответил Джон, исчезая в ресторане.
   Сцепив руки за спиной, Мария прошлась по вестибюлю, оценивая перемены.
   — Честно говоря, после того, что Джэйд все мне рассказала, у меня появились сомнения в тебе и твоих намерениях.
   — Рассказала?
   Мария оглянулась.
   — Не удивляйся, Кайл. Мы, как лучшие подруги, всем делимся. Однако, видя тебя таким же несчастным, как она, я, наверное, должна поверить, что вас связывает большее, чем просто дневник с фантазиями.
   Известие о том, что Джэйд несчастна, послужило для Кайла небольшим утешением.
   — Мария, я не хотел обидеть ее. Признаю, я поступил не правильно и…
   — ..аморально, — подсказала Мария.
   — Ну да, — неохотно согласился Кайл.
   — И бессовестно.
   — Да.
   — И бесчестно.
   — Да.
   Черт побери, в данный момент он готов был подтвердить что угодно.
   — И непростительно.
   Оказывается, еще не все. Не хотелось верить, что Джэйд никогда его не простит, однако Мария ждала и явно не желала прекращать пытку, пока не получит его полного раскаяния на серебряном блюдечке.
   — Да… да, непростительно.
   — До сих пор мы во всем соглашались, — мило улыбнулась Мария.
   — Да, только я не был готов к тому, что случилось в результате обнаружения дневника, и не смог остановиться.
   — И что же случилось?
   Кайл не относился к тем, кто любит изливать душу, но ситуация сложилась неординарная, а Мария готова была слушать.
   — Я полюбил женщину, скрывающуюся за яркой одеждой, цветными контактными линзами и дерзостью. Я нашел женщину, рядом с которой почувствовал себя достойным и неуязвимым. Никому никогда не удавалось так зацепить меня… — Он почесал макушку. — Правда заключается в том, что содержание того дневника изменило меня.
   — И каким же образом? — спросила несколько удивленная Мария.
   — Я понял, почему Джэйд ни меня, ни кого-либо другого не подпускает к себе. И пока я пытался пробить ее броню, влюбился.
   — Ее очень сильно обидели в прошлом, — тихо сказала Мария, переварив услышанное.
   — Я знаю. Она мне рассказала. Об Эдаме… — Его словно током ударило. До этого момента он не проводил аналогий между Эдамом и собой, однако получалось, что они — пусть по-разному — манипулировали ею, разрушали ее доверие. Господи, неудивительно, что Джэйд ненавидит его. Только сейчас он все понял и с трудом проглотил горькую пилюлю. — Джэйд, наверное, думает, что я еще больший подонок, чем Эдам.
   — Примерно так, — согласилась Мария.
   Кайл принужденно рассмеялся только для того, чтобы ослабить тяжесть, сдавившую грудь.
   — Спасибо. Мне уже гораздо легче.
   Чувствуя себя совершенно опустошенным, он упал на ближайший стул и уставился на мирно вращающиеся потолочные вентиляторы. Сердце противно ныло… Ничего подобного он не испытывал, пока не влюбился.
   Тяжело вздохнув. Кайл перевел взгляд на Марию.
   — Последние месяцы, проведенные с Джэйд, показали мне, что я упустил в жизни. Смех. Любовь.
   Заботу. Семью. Я хочу всего, чего никогда не хотел прежде… и хочу этого с Джэйд.
   Мария скрестила руки на груди, ее лицо приняло восторженное, удовлетворенное… и озабоченное выражение.
   — Ты ей это сказал?
   — Она не дала мне ни единого шанса. Черт, она не подходит к телефону, не звонит мне. Не открывает дверь, когда я точно знаю, что она дома! — (Он снова получил адресованный ей конверт и сунул его под дверь, понимая, что не сможет вручить лично.) — Мария, я просто не знаю, что делать, а чем больше времени проходит, тем больше она меня ненавидит.
   — Да, ей очень больно, но Джэйд тоже любит тебя и действительно возненавидит, если ты все не уладишь.
   Кайл вытаращил глаза, не в силах понять, как «все уладить», если Джэйд отказывается от любых контактов с ним.
   — Мария, — позвал фотограф, — мне необходим твой совет.
   — Сейчас иду. — Однако она задержалась. — Кайл, Джэйд убеждена, что ты использовал ее, что ее дневник стал предлогом для твоей игры. Ты хочешь, чтобы она продолжала так думать?
   — Нет, черт побери.
   И вдруг он понял свою ошибку. Он говорил Джэйд, что любит ее, но не сказал, что хочет быть с ней всегда. Он не давал ей никаких обещаний. Неудивительно, что она считает его подлецом. Однако как исправить эту ошибку? Он проклинал дневник, он даже жалел, что вообще наткнулся на проклятую тетрадку… только без дневника он никогда бы не узнал истинную Джэйд. Никогда бы не узнал, что такое настоящая любовь.
   Безвыходная ситуация. Дневник был неотъемлемой частью их отношений. Дневник вознес его к вершине страсти… и сбросил в бездну отчаяния.
   Дневник.
   Его осенило, и он улыбнулся, увидев первый лучик надежды. Невероятная мысль. Исход предугадать невозможно. Однако это его единственный шанс разрубить узел, который он сам завязал.
   Он возобновит отношения с Джэйд так же, как и начал их два месяца назад.
   Пухлый конверт, неведомым образом засунутый в почтовый ящик Джэйд, выпал на пол, как только она открыла металлическую дверцу. Проклиная нового почтальона, она успела подхватить остальные конверты. Поскольку сейчас вечер субботы, придется ждать понедельника, чтобы подать жалобу.
   Подавляя раздражение и не обращая внимания на конверт у своих ног, Джэйд быстро просмотрела почту и замерла, когда увидела счет, адресованный Кайлу. Она предчувствовала, что рано или поздно это произойдет, и понимала, что лучший выход — сунуть конверт под его дверь, когда Кайла нет дома, так же, как он поступил с ее письмом. И одновременно она вернет ключ от его квартиры, который он дал ей всего за пару дней до их разрыва.
   Джэйд вспомнила, как разволновалась тогда, как размечталась об их общем будущем… Теперь вряд ли ей когда-нибудь понадобится его ключ.
   Она, конечно, не сможет избегать Кайла вечно, ведь они живут в одном комплексе, но пока еще не готова встретиться с ним лицом к лицу. Первая встреча наверняка будет сложной, и, пока она не решит, как разделаться с неприятной ситуацией, лучше принимать меры предосторожности.
   Невозможно вернуться к легкому флирту, к дружбе, установившейся до их романа. Как же вести себя? Как случайным знакомым? Более чем странно после всего, что они пережили… но он сам виноват. Наконец Джэйд решила, что безопаснее думать о нем как о клиенте.
   За последние две недели гнев и стыд рассеялись, оставив ее невообразимо несчастной. Ей хотелось ненавидеть Кайла, но сердце не слушалось, Джэйд скучала по нему. По его теплу и близости. А ночами она тосковала по его прикосновениям, нежным словам, ласкам. Только с ним она чувствовала себя живой.
   Но она не могла забыть о его обмане. Не могла забыть, как он использовал ее откровения, чтобы соблазнить ее. Непростительно!
   Так почему же ей так трудно смириться?
   Не желая больше анализировать противоречивые чувства, изматывающие ее, Джэйд заперла почтовый ящик, подобрала с пола пухлый конверт, по дороге взглянула на адрес и нахмурилась. На простой белой наклейке были отпечатаны ее имя и адрес, но обратного адреса не было. Очень странно. В последнее время она ничего не заказывала по почте, а все, что заказывала раньше, доставляли в офис, поскольку домашний почтовый ящик очень маленький.
   Войдя в квартиру, Джэйд бросила ключи и письма на столик и разорвала таинственный конверт. С любопытством и осторожностью вытряхнула содержимое. На стол упала тетрадка в изумрудно-зеленой обложке.
   Джэйд показалось, что сердце подпрыгнуло к горлу и забилось там, отдаваясь грохотом в ушах.
   На обложке красовалась тисненная золотом надпись: «Кайл и Джэйд». Письма не было, никакого объяснения, почему ей послали этот дневник, но она и так знала, от кого посылка.
   От Кайла.
   Все противоречивые чувства, которые она с таким трудом пыталась контролировать, набросились на нее, оставляя бессильной перед мужчиной, ее предавшим. Она пыталась цепляться за остатки гнева, но сердце не могло отказаться от надежд, связанных с таким подарком. Несмотря на обиду, она хотела верить в Кайла и в то, что их связывало.
   Она хотела надеяться.
   Джэйд открыла тетрадь, увидела на обратной стороне обложки слова, написанные уверенным почерком Кайла:
   «Джэйд, для фантазий и воспоминаний.
   С любовью. Кайл».
   Почувствовав головокружение, Джэйд опустилась на ближайший стул и перечитала посвящение.
   На что намекает Кайл? Она перелистала страницы.
   Все оказались пустыми, кроме первой, и Джэйд стала читать написанное Кайлом послание.
   Ты — все, о чем я когда-либо мечтал. Я и подумать не мог, что ты станешь неотъемлемой частью моей жизни. Яне искал любви и вдруг нашел ее с тобой.
   Ты — мой лучший друг, ты посвящена во все мои секреты, ты знаешь о моих страхах и неудачах, ты принимаешь меня таким, какой я есть. Я смотрю в будущее и вижу тебя моей женой, разделяющей со мной все мои победы и поражения. Я вижу тебя моей любовницей, нежной, пылкой и чувственной Я вижу тебя матерью наших детей, терпеливой, доброй, любящей.
   Я вижу нас семьей. Вижу, как мы вместе стареем, разделяя общие воспоминания, и до конца жизни нас связывают любовь и уважение.
   Вот о чем я мечтаю. Вот моя фантазия, которую я хочу воплотить в жизнь с тобой.
   Джэйд закрыла дневник и прижала его к груди.
   Последняя строчка сладким эхом заметалась в ее голове, в ее сердце. Чувства, которые она с такими усилиями пыталась подавить, наполнили ее опустевшую душу, слезы подступили к глазам.
   Какие простые слова написал Кайл, простые и в то же время могущественные. Он не просил прощения, не утешал. Нет, это не в его стиле. Он создал фантазию так же вызывающе, как шел по жизни, так же смело, как преследовал ее… только на этот раз он рисковал собственным сердцем, прекрасно понимая, что Джэйд может отвергнуть его.
   Кайл предоставлял ей выбор. Никаких манипуляций, требований, никакого давления. Он обнажил свою душу, бросил свои чувства к ее ногам, и теперь только от нее зависит, примет она предложенный дар или продолжит цепляться за обиду, наступит на горло собственной любви…
   Да. Она любит его. Любит так, что сможет простить. Любит так, чтобы поверить: Кайл никогда не обидит ее. Любит так, чтобы признать: он нисколечко не похож на Эдама…
   Джэйд судорожно вздохнула, опустила взгляд на дневник. Двое мужчин в ее жизни, но их невозможно сравнить. Эдам подавлял ее и физически, и нравственно. Кайл, с помощью ее же фантазий, узнал, какая она на самом деле, и, удовлетворяя все ее желания, терпеливо ждал, когда она обретет уверенность в себе, чтобы избавиться от призраков прошлого и снова довериться мужчине.
   Эдам, оскорбив ее, ушел прочь, не оглянувшись.
   Кайл не отступился, продолжает бороться за нее. За них, как ясно видно из его слов.
   Джэйд рассеянно провела кончиком пальца по вытисненным па обложке именам. Конечно, легче цепляться за обиду и обвинять Кайла во всех смертных грехах, чем посмотреть правде в глаза.
   Легче спрятаться за фантазиями, чем подвергнуть опасности свое сердце… но ведь она уже рискнула.
   Ее сердце принадлежит Кайлу. Теперь она рискует потерять похитителя.
   Нет! Она не желает прожить остаток жизни без него!
   Джэйд вскочила и бросилась в спальню, поняв, что должна сделать прежде, чем принять дар Кайла. Найдя на верхней полке шкафа подарочную коробку, она уложила туда вишневый и синий дневники.
   Пора перестать прятаться за фантазиями и принять действительность… и свою любовь к Кайлу.
   Он сошел с ума. А если нет, то почему, открыв дверь в квартиру, почувствовал аромат персиков?
   Кайл остановился, едва переступив порог, и на мгновение закрыл глаза. Этот запах так настойчиво напомнил о Джэйд… конечно, почудилось, и — стоит сделать хоть один шаг — иллюзия рассеется. Не желая расставаться с воспоминаниями, он вдыхал головокружительный аромат, утешающий и волнующий одновременно.