Страница:
Увидев вошедшую внутрь фигуру, он чуть не уронил гранату. Пришелец был виден со спины, но казался на голову выше среднего человека и носил потрепанный комбинезон. Он резво припустил в направлении воксиньего загона.
– Лои! – окликнул его Энакин, подкрепляя свой слабый голос Силой.
Он потянулся наружу, но почувствовал лишь все то же расплывчатое йуужань-вонгское присутствие. Пришелец повернулся боком – это оказался человек с волосами песочного цвета – и поднял старую бластерную винтовку Е-11.
Энакин мгновенно бросился за ящик и активировал комлинк.
– Это самозванец! – предупредил он. – Пытается проникнуть в загон.
Звуки бластерного огня переросли в оглушительный рев, а тревога джедаев – в отчаяние. Стреляли из невозможных углов. Где-то разорвалась граната, и Джейна закричала: "В атаку!"
Дверная мембрана откатилась вверх; за ней обнаружилось сорок пар йуужань-вонгских ног, готовых маршировать. Энакин полностью открылся Силе, втягивая ее в себя энергией своих эмоций – не гневом или страхом, как темные джедаи, но любовью к своей семье и друзьям, верой в дело джедаев и светлое будущее. Сила хлынула на него со всех сторон, наполняя потоком мощи и воли, одновременно насыщая и пожирая его. Не было ни страха, ни отчаяния; он чувствовал, как энергия течет сквозь него, а он – сквозь нее. Энакин был Силой, и Сила была Энакином.
Он поднялся. Тело излучало слабую ауру – то сгорали в огне его клетки; воздух вокруг него еле слышно потрескивал. Раны уже не болели. Энакин с необычайной отчетливостью воспринимал все и вся: затхлый смрад гудящих жуков-пуль, жаркий пар, поднимавшийся из клеток с растениями, тяжело дышащих джедаев, даже йуужань-вонгов. Он ощущал их так же отчетливо, как товарищей, как будто Сила непонятным образом распространилась и на них тоже.
Стреляя на бегу, Энакин промчался вдоль открывавшейся двери. Каждый разряд угодил в ногу йуужань-вонга; за мембраной послышался приглушенный рев. С пол-десятка воинов рухнули на колени и ввалились в грашал. Энакин расстрелял их, прежде чем они успели подняться, затем перебежал на другой конец и пощекотал живую кнопку. Дверь опустилась.
– Хаттов смрад! – послышалось в комлинке проклятие Джейны. – Она удирает!
Энакин тоже почувствовал. Воксиниха уходила куда-то вниз. Он активировал комлинк.
– Наверное, самозванец открыл аварийный тоннель.
Слова больше не причиняли боли, зато аура вспыхнула еще ярче. Клетки Энакина пылали, словно огонь.
– Джейсен, ты за старшего. Забирай всех и отправляйся за ней.
Джейна, видимо, удивилась, не услышав собственное имя; Сила принесла ее эмоции, как ветер переносит голос через реку, однако она подавила свою досаду и сказала:
– Туда не пройти, братишка.
– Путь будет чист.
Энакин разрубил живую кнопку и побежал по периметру к опустевшему воксиньему загону. Впереди себя он чувствовал йуужань-вонгов, которые скорчились за последним рядом ящиков, уверенные, что подмога уже близко. Их настроение мгновенно испортилось, когда Энакин зашел с фланга и принялся палить по ним из бластера. Угол был чересчур неудобный, разряды – слишком слабые, чтобы пробить вондуун-крабовый доспех, однако к тому времени, когда йуужань-вонги это поняли, джедаев уже след простыл.
Сквозь дверь-мембрану с ревом пронесся плазменный шар и поджег двадцатиметровый пучок питающих лоз. Энакин бросился назад, к расплавленной мембране. С его рук и ног срывались миниатюрные молнии; Сила бурлила в нем, словно огненный ураган, с каждым мгновением пылая все яростнее. Энакин был уже до отказа наполнен энергией Светлой стороны; его израненное тело не могло вместить больше. Энергия прожигала себе путь наружу, уничтожая ослабевший сосуд, содержавший ее.
Йуужань-вонги – на этот раз их ноги не пострадали – хлынули в грашал по пять воинов в ряд. Энакин скосил первую шеренгу с пятнадцати метров, стреляя по два раза между шагами и каждый раз поражая чье-то лицо или шею. Вулканическое орудие взревело снова, и перед ним словно из ниоткуда возник шар ослепительно-белого пламени. Энакин нырнул и врезался ногами в стену, перекувырнулся через спину и вскочил на ноги за десять метров от взрыва.
– Энакин! – взвизгнула Джейна.
Уходите! приказал он с помощью Силы. Она удирает!
Бластер загрохотал у него в руке, убивая йуужань-вонгов в максимальном темпе. В грашал ввалились новые воины. В плечо Энакина вонзился бритвожук – комбинезон, наполовину сожженный энергией Силы, уже практически не защищал. Энакин подчинился удару, развернувшему его вокруг оси, выстрелил раз и еще раз; зазвенел сигнал истощения батареи. Йуужань-вонги метнули рой жуков-пуль и бросились вперед, стягивая с запястий амфижезлы.
Энакин швырнул бластер в лицо первому из них, и тот свалился; он перепрыгнул через второго, включив в воздухе световой меч. Приземлившись перед входом, он начал боевой танец, состоящий из блоков и выпадов; каждая атака завершалась смертельным ударом. Его аура сияла так ярко, что Энакин отбрасывал тень на своих врагов. Он с размаху рубанул слева направо, пробив два блока и перерезав две глотки, затем хуком в голову послал в полет третьего воина.
Но все же они достали его, нанеся уколы в трех местах; один из амфижезлов запустил клыки в плоть Энакина. Сила выжгла яд, прежде чем он его почувствовал, и новые раны тревожили его куда меньше, чем старая – однако за этими десятью последовали новые десять, и Энакин понял, что держаться вечно он не сможет. Он убил еще одного, затем следующего, смертельно ранил третьего и отступил. Йуужань-вонги двинулись вперед, намереваясь обойти его справа.
Где-то в районе загона громыхнул "дальнобластер", пропалив в одном из йуужань-вонгов дыру величиной с голову и еще одну, размером с кулак, в воине за его спиной. Энакин сделал сальто назад и приземлился в пяти метрах от прежнего местоположения. Его аура бурно вспыхивала – клетки начали гореть и взрываться. Он отважился обернуться и увидел Джейну, которая выглядывала из ямы, уперев в плечо "дальнобластер". По щекам у нее бежали слезы. Рядом с ней стоял Джейсен; он тоже всхлипывал и пытался стащить ее вниз.
Уходите! передал Энакин с помощью Силы. Я не продержусь долго.
Йуужань-вонги снова пошли вперед, и Джейна выстрелила во второй раз. Один из воинов упал, но остальные продолжали надвигаться. Энакин отскочил еще на пять метров и в этот миг почувствовал, что кто-то из йуужань-вонгов ползет вдоль стены грашала. Он попятился назад, пока не увидел его: это оказался тот самый самозванец-джедай. До него было метров с тридцать. Он волок на себе тяжелый контейнер, направляясь к проделанному джедаями отверстию.
Тут воины опять настигли Энакина, и ему пришлось защищаться. Отбиваясь лиловым клинком, блокируя, парируя и пропуская удар за ударом, он отступил на два шага и вдруг увидел шанс для себя. Энакин взвился в воздух и впечатал обе ноги в грудь ближайшего йуужань-вонга. Его меч, сверкнув дважды, рассек головы двум следующим воинам, и джедай устремился в образовавшийся зазор, совершая кувырки при помощи Силы.
Он остановился там, откуда пришел поддельный джедай – в рабочей области возле загона королевы. На столе лежали десятки жгутов, каждый из которых заканчивался клонирующим коконом – открытым или закрытым. Судя по всему, это была установка для пересадки тканей.
Так вот что нес этот тип. Контейнер, набитый воксиньей тканью, которой хватит на миллион клонов. Аура Энакина вспыхнула и пригасла, снова вспыхнула и снова пригасла. Его клетки рвались в цепной реакции – все быстрее и быстрее по мере того как таяла плоть, удерживавшая энергию. Энакин чувствовал, что не столько умирает, сколько растворяется в Силе. Он снял с пояса последний термодетонатор и установил таймер на три щелчка.
Уходите.
– Энакин, я не могу! – крикнула Джейна.
Энакин поднял детонатор, чтобы брату с сестрой было видно. Тридцать секунд. Он включил взрыватель.
Уведи ее отсюда, Джейсен. Поцелуй за меня Тахири.
Тут воины снова настигли его. Энакин бросил термодетонатор; должно быть, при этом он непроизвольно призвал Силу, потому что детонатор угодил в голову самозванца-джедая.
В течение следующих секунд Энакин был полностью поглощен парированием града ударов, сыпавшихся на него со всех сторон, но, когда он наконец сумел удрать от врагов – на сальто и кувырки уже не оставалось сил – неизвестный как раз поднимался на ноги, потирая голову и озираясь по сторонам. Даже на расстоянии тридцати метров невозможно было не ни с чем спутать этот сломанный нос и выбитую глазницу.
Ном Анор!
Когда взгляд исполнителя упал на серебристый шар, его настоящий глаз сделался таким же выпученным, как плаэрин-бол. Анор потянулся к детонатору.
Энакин с помощью Силы отшвырнул детонатор, затем амфижезл ударил его промеж ребер, и он стукнулся о землю, выпустив из рук световой меч. Его аура совсем потускнела и должна была вот-вот погаснуть; ураган внутри него утихал, улетучиваясь обратно в Силу.
Ном Анор снова потянулся к детонатору. Энакин терпеливо дождался, когда рука исполнителя практически легла на прибор, затем в последний раз призвал Силу и катнул шар к самому контейнеру.
Он не услышал раздраженного возгласа и не увидел, как Ном Анор удирает со всех ног.
К тому времени его уже не было на свете.
Глава 44
Глава 45
– Лои! – окликнул его Энакин, подкрепляя свой слабый голос Силой.
Он потянулся наружу, но почувствовал лишь все то же расплывчатое йуужань-вонгское присутствие. Пришелец повернулся боком – это оказался человек с волосами песочного цвета – и поднял старую бластерную винтовку Е-11.
Энакин мгновенно бросился за ящик и активировал комлинк.
– Это самозванец! – предупредил он. – Пытается проникнуть в загон.
Звуки бластерного огня переросли в оглушительный рев, а тревога джедаев – в отчаяние. Стреляли из невозможных углов. Где-то разорвалась граната, и Джейна закричала: "В атаку!"
Дверная мембрана откатилась вверх; за ней обнаружилось сорок пар йуужань-вонгских ног, готовых маршировать. Энакин полностью открылся Силе, втягивая ее в себя энергией своих эмоций – не гневом или страхом, как темные джедаи, но любовью к своей семье и друзьям, верой в дело джедаев и светлое будущее. Сила хлынула на него со всех сторон, наполняя потоком мощи и воли, одновременно насыщая и пожирая его. Не было ни страха, ни отчаяния; он чувствовал, как энергия течет сквозь него, а он – сквозь нее. Энакин был Силой, и Сила была Энакином.
Он поднялся. Тело излучало слабую ауру – то сгорали в огне его клетки; воздух вокруг него еле слышно потрескивал. Раны уже не болели. Энакин с необычайной отчетливостью воспринимал все и вся: затхлый смрад гудящих жуков-пуль, жаркий пар, поднимавшийся из клеток с растениями, тяжело дышащих джедаев, даже йуужань-вонгов. Он ощущал их так же отчетливо, как товарищей, как будто Сила непонятным образом распространилась и на них тоже.
Стреляя на бегу, Энакин промчался вдоль открывавшейся двери. Каждый разряд угодил в ногу йуужань-вонга; за мембраной послышался приглушенный рев. С пол-десятка воинов рухнули на колени и ввалились в грашал. Энакин расстрелял их, прежде чем они успели подняться, затем перебежал на другой конец и пощекотал живую кнопку. Дверь опустилась.
– Хаттов смрад! – послышалось в комлинке проклятие Джейны. – Она удирает!
Энакин тоже почувствовал. Воксиниха уходила куда-то вниз. Он активировал комлинк.
– Наверное, самозванец открыл аварийный тоннель.
Слова больше не причиняли боли, зато аура вспыхнула еще ярче. Клетки Энакина пылали, словно огонь.
– Джейсен, ты за старшего. Забирай всех и отправляйся за ней.
Джейна, видимо, удивилась, не услышав собственное имя; Сила принесла ее эмоции, как ветер переносит голос через реку, однако она подавила свою досаду и сказала:
– Туда не пройти, братишка.
– Путь будет чист.
Энакин разрубил живую кнопку и побежал по периметру к опустевшему воксиньему загону. Впереди себя он чувствовал йуужань-вонгов, которые скорчились за последним рядом ящиков, уверенные, что подмога уже близко. Их настроение мгновенно испортилось, когда Энакин зашел с фланга и принялся палить по ним из бластера. Угол был чересчур неудобный, разряды – слишком слабые, чтобы пробить вондуун-крабовый доспех, однако к тому времени, когда йуужань-вонги это поняли, джедаев уже след простыл.
Сквозь дверь-мембрану с ревом пронесся плазменный шар и поджег двадцатиметровый пучок питающих лоз. Энакин бросился назад, к расплавленной мембране. С его рук и ног срывались миниатюрные молнии; Сила бурлила в нем, словно огненный ураган, с каждым мгновением пылая все яростнее. Энакин был уже до отказа наполнен энергией Светлой стороны; его израненное тело не могло вместить больше. Энергия прожигала себе путь наружу, уничтожая ослабевший сосуд, содержавший ее.
Йуужань-вонги – на этот раз их ноги не пострадали – хлынули в грашал по пять воинов в ряд. Энакин скосил первую шеренгу с пятнадцати метров, стреляя по два раза между шагами и каждый раз поражая чье-то лицо или шею. Вулканическое орудие взревело снова, и перед ним словно из ниоткуда возник шар ослепительно-белого пламени. Энакин нырнул и врезался ногами в стену, перекувырнулся через спину и вскочил на ноги за десять метров от взрыва.
– Энакин! – взвизгнула Джейна.
Уходите! приказал он с помощью Силы. Она удирает!
Бластер загрохотал у него в руке, убивая йуужань-вонгов в максимальном темпе. В грашал ввалились новые воины. В плечо Энакина вонзился бритвожук – комбинезон, наполовину сожженный энергией Силы, уже практически не защищал. Энакин подчинился удару, развернувшему его вокруг оси, выстрелил раз и еще раз; зазвенел сигнал истощения батареи. Йуужань-вонги метнули рой жуков-пуль и бросились вперед, стягивая с запястий амфижезлы.
Энакин швырнул бластер в лицо первому из них, и тот свалился; он перепрыгнул через второго, включив в воздухе световой меч. Приземлившись перед входом, он начал боевой танец, состоящий из блоков и выпадов; каждая атака завершалась смертельным ударом. Его аура сияла так ярко, что Энакин отбрасывал тень на своих врагов. Он с размаху рубанул слева направо, пробив два блока и перерезав две глотки, затем хуком в голову послал в полет третьего воина.
Но все же они достали его, нанеся уколы в трех местах; один из амфижезлов запустил клыки в плоть Энакина. Сила выжгла яд, прежде чем он его почувствовал, и новые раны тревожили его куда меньше, чем старая – однако за этими десятью последовали новые десять, и Энакин понял, что держаться вечно он не сможет. Он убил еще одного, затем следующего, смертельно ранил третьего и отступил. Йуужань-вонги двинулись вперед, намереваясь обойти его справа.
Где-то в районе загона громыхнул "дальнобластер", пропалив в одном из йуужань-вонгов дыру величиной с голову и еще одну, размером с кулак, в воине за его спиной. Энакин сделал сальто назад и приземлился в пяти метрах от прежнего местоположения. Его аура бурно вспыхивала – клетки начали гореть и взрываться. Он отважился обернуться и увидел Джейну, которая выглядывала из ямы, уперев в плечо "дальнобластер". По щекам у нее бежали слезы. Рядом с ней стоял Джейсен; он тоже всхлипывал и пытался стащить ее вниз.
Уходите! передал Энакин с помощью Силы. Я не продержусь долго.
Йуужань-вонги снова пошли вперед, и Джейна выстрелила во второй раз. Один из воинов упал, но остальные продолжали надвигаться. Энакин отскочил еще на пять метров и в этот миг почувствовал, что кто-то из йуужань-вонгов ползет вдоль стены грашала. Он попятился назад, пока не увидел его: это оказался тот самый самозванец-джедай. До него было метров с тридцать. Он волок на себе тяжелый контейнер, направляясь к проделанному джедаями отверстию.
Тут воины опять настигли Энакина, и ему пришлось защищаться. Отбиваясь лиловым клинком, блокируя, парируя и пропуская удар за ударом, он отступил на два шага и вдруг увидел шанс для себя. Энакин взвился в воздух и впечатал обе ноги в грудь ближайшего йуужань-вонга. Его меч, сверкнув дважды, рассек головы двум следующим воинам, и джедай устремился в образовавшийся зазор, совершая кувырки при помощи Силы.
Он остановился там, откуда пришел поддельный джедай – в рабочей области возле загона королевы. На столе лежали десятки жгутов, каждый из которых заканчивался клонирующим коконом – открытым или закрытым. Судя по всему, это была установка для пересадки тканей.
Так вот что нес этот тип. Контейнер, набитый воксиньей тканью, которой хватит на миллион клонов. Аура Энакина вспыхнула и пригасла, снова вспыхнула и снова пригасла. Его клетки рвались в цепной реакции – все быстрее и быстрее по мере того как таяла плоть, удерживавшая энергию. Энакин чувствовал, что не столько умирает, сколько растворяется в Силе. Он снял с пояса последний термодетонатор и установил таймер на три щелчка.
Уходите.
– Энакин, я не могу! – крикнула Джейна.
Энакин поднял детонатор, чтобы брату с сестрой было видно. Тридцать секунд. Он включил взрыватель.
Уведи ее отсюда, Джейсен. Поцелуй за меня Тахири.
Тут воины снова настигли его. Энакин бросил термодетонатор; должно быть, при этом он непроизвольно призвал Силу, потому что детонатор угодил в голову самозванца-джедая.
В течение следующих секунд Энакин был полностью поглощен парированием града ударов, сыпавшихся на него со всех сторон, но, когда он наконец сумел удрать от врагов – на сальто и кувырки уже не оставалось сил – неизвестный как раз поднимался на ноги, потирая голову и озираясь по сторонам. Даже на расстоянии тридцати метров невозможно было не ни с чем спутать этот сломанный нос и выбитую глазницу.
Ном Анор!
Когда взгляд исполнителя упал на серебристый шар, его настоящий глаз сделался таким же выпученным, как плаэрин-бол. Анор потянулся к детонатору.
Энакин с помощью Силы отшвырнул детонатор, затем амфижезл ударил его промеж ребер, и он стукнулся о землю, выпустив из рук световой меч. Его аура совсем потускнела и должна была вот-вот погаснуть; ураган внутри него утихал, улетучиваясь обратно в Силу.
Ном Анор снова потянулся к детонатору. Энакин терпеливо дождался, когда рука исполнителя практически легла на прибор, затем в последний раз призвал Силу и катнул шар к самому контейнеру.
Он не услышал раздраженного возгласа и не увидел, как Ном Анор удирает со всех ног.
К тому времени его уже не было на свете.
Глава 44
– К "Затмению" им не пройти, по крайней мере это не по силам армаде, что летит со стороны Борлейас, – сказал Кент Хамнер. Он прибыл час назад в качестве официального связного между джедаями и Новой Республикой, чтобы доложить о подозрительных передвижениях флота йуужань-вонгов. – Даже если они сумеют провести сюда все эти корабли, понадобится год, чтобы пробраться сквозь наш гиперпространственный лабиринт.
Лучшие тактики команды джедаев собрались в координационном зале "Затмения", изучая три дисплея, которые включил Люк. Одна из голограмм демонстрировала схему гиперпространственных путей, разбегавшихся от планеты Борлейас. На втором был изображен извилистый путь до "Затмения" и сама планета, спрятанная посреди астероидных поясов и смежных газовых гигантов. Наконец, третья голограмма показывала систему Корусканта, и именно к этой карте периодически смещались взгляды всех присутствующих – особенно к тусклому кластеру комет поблизости от стольной планеты.
Мара показала рукой на клубок кометных хвостов.
– А это, значит, те неотмеченные астероиды, что примазались к ОбоРин? (ОбоРин – кометное скопление, обращающееся по эллиптической орбите вокруг Корусканта – прим. Basilews)
– Мы следим за ними, – молвил Кент, – и готовы в любой момент их взорвать.
Никто не сомневался, что эти астероиды в действительности являются разведывательными кораблями. Корран Хорн, который также присутствовал на совещании, не так давно на собственном опыте убедился, что космический булыжник – излюбленная форма камуфляжа в йуужань-вонгском флоте.
– Значит, это они, – сказал Люк.
Он переключил голопроектор, убрав картинку гиперпространственных путей и схему "Затмения", но увеличить Корускант не успел – неожиданно начал усиливаться контакт с Энакином. В сознании замелькали образы: йуужань-вонги, рвущиеся сквозь заросли горящих лиан; лиловый клинок, рисующий стремительные узоры в воздухе; золотой огонь, пылающий в темноте. Племянник был спокоен и сосредоточен, пребывал в гармонии с Силой и с самим собой, однако с каждой секундой слабел.
– Мастер Скайуокер? – спросил Корран. – Что это?
Люк отвернулся и ничего не ответил. Он знал, что Саба Себатайн почувствовала смерть сестер Хара; кроме них, погибли и другие джедаи – он не знал, кто именно, это ощущалось просто как растущая пустота в Силе. Сейчас ударная команда теряла Энакина, которого послал туда сам же Люк – как и всех остальных.
– Люк? – Сзади подошла Мара и взяла его за руку. Не отстранившись, Люк потянулся сознанием к Джейсену и Джейне. Их переполняли горе и ужас, страх и гнев. Но, по крайней мере, они были живы и полны сил.
А потом Энакина не стало.
Люку показалось, будто йуужань-вонг запустил пальцы в его тело и вырвал из него племянника. В его сердце возникла черная дыра и разразилась такая свирепая буря, что он начал непроизвольно дрожать.
– Люк, прекрати! – Мара впилась пальцами в его плечо и развернула лицом к себе. – Возьми себя в руки, сейчас же! Бен почувствует. Подумай, что ты с ним делаешь!
– Бен…
Люк накрыл руку Мары своей ладонью и погрузился внутрь себя, заглушая свое присутствие в Силе и теряя контакт с двойняшками. Не в состоянии сдержать растущий гнев и не желая навредить сыну, он повернулся и снова занялся голопроектором.
– Мастер Скайуокер! – выдохнул Кент.
– Это Энакин, – сказала Мара.
– Энакин? О… – комната наполнилась охами и пораженными вскриками; наконец Корран выговорил:
– Мастер Скайуокер… что мы можем сделать?
А что вы можете сделать? подумал Люк. Он посмотрел на Мару, силясь собраться с духом и привести мысли в порядок. Вопрос был не в том, что они могли сделать, а в том, что они ДОЛЖНЫ были сделать.
– Энакин… – Люк запнулся. – Энакин погиб за правое дело.
Корран и остальные молча ждали.
– Наша задача сейчас – подготовить эскадрильи, – вмешалась Мара. Она повернулась к Кенту. – И связаться с адмиралом Соввом. Когда мы полетим на Корускант, нам понадобятся места в ангарах.
Из-за кругов вокруг глаз, таких же темных, как его матово-черные зрачки, генерал Йил на видеограмме напоминал щекастого йуужань-вонгского ребенка – причем ребенка испорченного. Незаметно для видикамеры Хан постучал ребром ладони о панель связи, после чего нацепил на лицо кроткую улыбку.
– Я не говорю, что служба безопасности волынит, генерал Йил, – сказал Хан. Они с Лэндо сидели в рабочем кабинете в комплексе Истпорт и пытались оказать Новой Республике очередную услугу – как всегда, тщетно. – Вики Шеш когда-то работала в НКВСНР. За два года она могла рассовать своих агентов по всем дефлекторным бригадам. Какой смысл рисковать?
– У вас есть улики, Соло? – Не "генерал Соло", не "генерал", даже не Хан. Просто Соло. – Если у вас есть улики, я сей же час назначу проверку персонала.
– У меня нет улик, это верно. – Хан потер лоб. – Послушайте, ну что вам стоит послать по паре ОЙВов на каждую генераторную станцию? Вы не можете отказаться.
– Да, бесплатно не откажусь, – отвечал Йил. – Так что с ними за проблемы?
Лэндо сунул голову в объектив.
– Никаких проблем нет, генерал, уверяю вас. Я верный гражданин Новой Республики, который помогает своей стране, чем может.
Йил недоверчиво посмотрел на него.
– Не ваш ли дроид ОЙВ не смог защитить главу государства Фей’лиа от нападения вражеских агентов?
– Это был сбой в демонстрационной программе, – терпеливо пояснил Лэндо. – Те дроиды, которых я дарю Новой Республике, пребывают в боевой готовности. В полной боевой готовности.
– Как раз это меня и пугает, Калриссиан. – Дважды моргнув, Йил положил руки на стол и наклонился к видикамере. – Глава государства Фей’лиа приказал мне выслушать ваше предложение, и я выслушал. Но я не собираюсь допускать новую технологию на свои генераторные станции без полной проверки на соответствие. Служба планетарной защиты не будет предпринимать никаких проверок, пока мы не узнаем, куда отправился флот с Борлейас. Мне очень жаль, Калриссиан…
Из коридора донесся крик, исполненный боли – такой пронзительный и нечеловеческий, что Хан узнал голос Леи только после того, как выскочил из кресла и рванул со стола бластер в кобуре.
– Лея!
Невозможно, но крик стал еще более громким и нечеловеческим. Хан бросился в личный кабинет Леи; Адаракх и Миуолх стояли по обе стороны стола, и вид у них был нетипично растерянный и беспомощный. С видеоэкрана пялился мохнатый генерал-ботан из Штаба орбитальной обороны; он был сильно смущен и тупо повторял: "Принцесса Лея? Принцесса Лея?" Лея скорчилась на полу и выкрикивала что-то нечленораздельное.
Не обнаружив в комнате никакой опасности, Хан присел подле жены и взял ее за руку.
– Лея?
Казалось, она даже не заметила его. У нее были красные глаза, из которых непрерывно капали слезы. Из ее крика Хан сумел разобрать лишь длинное: "Э-э-э-э-э-э!"
Ботан продолжал бубнить: "Принцесса Лея? Принцесса Лея?"
В комнату вошел Лэндо и, не обращая внимания на пульт связи, положил руку Хану на плечо.
– Что такое?
Хан развел руками и посмотрел на ногри.
– Леди Вейдер разговаривала с генералом Ба'трой, – пояснила Миуолх. – Она сообщила ему, что леди Рисант-Калриссиан везет партию Охотников-1, затем вдруг умолкла и…
Лея схватила Хана за руку и, заикаясь, забормотала:
– Э-э… э-э-э…
И Хан понял, что Энакина больше нет.
И что Лея почувствовала его смерть.
– Принцесса Лея? – бубнил Ба'тра. – Принцесса, вы…
Обнаружив в руке ДЛ-44, Хан одним выстрелом заставил динамик замолчать. Это оказалось так приятно, что он расстрелял заодно голо-блок, види-банк системы безопасности и все, что стояло рядом. Аппаратура вспыхивала и сыпала искрами, когда луч сверхзаряженных частиц прожигал в ней дыры.
– Хан! – закричал Лэндо. – Хан! Ты что делаешь?
– Он мертв. – Хан расстрелял информационный планшет, лежавший на леином столе. Лэндо пришлось упасть ничком, когда бластер описал дугу и остановился перед голографической стенной панелью. – Они убили нашего сына.
Хан спустил курок, и башенки Террариум-сити (искусственный город на Алдераане – прим. Basilews) рассыпались облаком искр. Затем Адаракх бросился на него, перехватил руку и вырвал бластер. Хан присел на корточки и начал всхлипывать. Теперь он был слишком слаб, чтобы бушевать. Выражение глаз Леи не оставляло никаких сомнений.
Похоже, Лея ничего не замечала. По-прежнему голося, она поднялась на ноги и выбежала из комнаты. Хан посмотрел ей вслед, краешком сознания уловив плач Бена. Лэндо присел возле него. Хан посмотрел на старого друга; Адаракх все еще сжимал его руку с бластером.
– Энакина больше нет.
– Хан, мне очень жаль. – Лэндо сел на корточки, встретился взглядом с Адаракхом и кивком показал ему на дверь. – Сперва Чуи, а теперь вот это… Я не могу даже представить…
– Я тоже не могу. Я наговорил ему ужасных вещей… – сказал Хан. Где-то в глубине квартиры Бен заплакал еще сильнее, а Лея всхлипывала даже громче него. – Я толкнул его на это. Он хотел доказать…
– Нет. – Лэндо наклонил голову и посмотрел ему в глаза. – Послушай меня, старина. Энакин погиб потому, что он был рыцарем-джедаем и делал то, что всегда делают рыцари-джедаи. Смерть Чубакки здесь ни при чем, и он ничего не пытался тебе доказать.
– Откуда ты знаешь? – процедил Хан. Он вспыхнул не потому, что Лэндо сказал что-то не то, а из-за того, что злость вернулась и он должен был излить ее на кого-то. – Он не был твоим сыном.
– Да, не был. – В глазах Лэндо появилось страдальческое, в чем-то даже виноватое выражение. – Но это я выдал его йуужань-вонгам. Он не винил себя в том, что случилось с Чубаккой… и он знал, как сильно ты его любишь. Все это видели.
От мягкого голоса Лэндо весь гнев Хана улетучился, и на смену ему пришло отчаяние. Он знал, что друг просто пытается его утешить, не дать ему развалиться, как после смерти Чубакки – но все было впустую. Хан помнил, как сам он повел себя после смерти Чубакки, как забрал с собой гнев на Энакина и отправился заливать горе, оставив семью разваливаться на части. Тогда он едва не потерял их всех, и вот это случилось снова. Но только на этот раз Лея не соберет семью, как тогда. На этот раз ей самой нужен кто-то сильный.
В комнату, лязгая, вошел Ц-3ПО; его электронный голос звенел от беспокойства:
– Кто-нибудь, помогите, пожалуйста! Госпожа Лея выключила Няню и хочет его раздавить!
Лэндо встал, не отпуская плечо Хана.
– Кого раздавить, Си-Трипио?
Дроид воздел золоченые руки горе.
– Бена! Она не выпускает его из рук.
– Я посмотрю, что можно сделать. – Лэндо толкнул Ц-3ПО в направлении Хана и пошел к двери. – Присмотри за ним.
– Нет, Лэндо, я сам пойду. – Хан схватил Ц-3ПО за руку и поднялся на ноги. – Я сам должен это сделать.
Лэндо поднял бровь.
– А ты в состоянии?
Хан кивнул:
– А что остается?
Он пошел первым, направляясь к детской, расположенной в глубине апартаментов. Лея стояла перед транспаристиловым окном, прижимая Бена к груди и глядя на пролетающие мимо ховеры. Она гладила ребенка по спине и баюкала его, переминаясь с ноги на ногу. Если она и слышала, что он плачет, то не сознавала, что это из-за ее собственного горя.
Хан подошел к ней и отогнал телохранителя-ногри, затем просунул руку между Леей и младенцем.
– Отпусти, Лея. – Он начал осторожно высвобождать Бена. – Дай я возьму его.
Ее взгляд сместился на его лицо, но казалось, что глаза смотрят сквозь него и ничего не видят.
– Хан?
– Точно. – Хан посмотрел на Лэндо и вручил ему Бена, затем обнял Лею и прижал к себе. Просто прижал к себе.
– Я рядом, принцесса. Я всегда буду рядом.
Лучшие тактики команды джедаев собрались в координационном зале "Затмения", изучая три дисплея, которые включил Люк. Одна из голограмм демонстрировала схему гиперпространственных путей, разбегавшихся от планеты Борлейас. На втором был изображен извилистый путь до "Затмения" и сама планета, спрятанная посреди астероидных поясов и смежных газовых гигантов. Наконец, третья голограмма показывала систему Корусканта, и именно к этой карте периодически смещались взгляды всех присутствующих – особенно к тусклому кластеру комет поблизости от стольной планеты.
Мара показала рукой на клубок кометных хвостов.
– А это, значит, те неотмеченные астероиды, что примазались к ОбоРин? (ОбоРин – кометное скопление, обращающееся по эллиптической орбите вокруг Корусканта – прим. Basilews)
– Мы следим за ними, – молвил Кент, – и готовы в любой момент их взорвать.
Никто не сомневался, что эти астероиды в действительности являются разведывательными кораблями. Корран Хорн, который также присутствовал на совещании, не так давно на собственном опыте убедился, что космический булыжник – излюбленная форма камуфляжа в йуужань-вонгском флоте.
– Значит, это они, – сказал Люк.
Он переключил голопроектор, убрав картинку гиперпространственных путей и схему "Затмения", но увеличить Корускант не успел – неожиданно начал усиливаться контакт с Энакином. В сознании замелькали образы: йуужань-вонги, рвущиеся сквозь заросли горящих лиан; лиловый клинок, рисующий стремительные узоры в воздухе; золотой огонь, пылающий в темноте. Племянник был спокоен и сосредоточен, пребывал в гармонии с Силой и с самим собой, однако с каждой секундой слабел.
– Мастер Скайуокер? – спросил Корран. – Что это?
Люк отвернулся и ничего не ответил. Он знал, что Саба Себатайн почувствовала смерть сестер Хара; кроме них, погибли и другие джедаи – он не знал, кто именно, это ощущалось просто как растущая пустота в Силе. Сейчас ударная команда теряла Энакина, которого послал туда сам же Люк – как и всех остальных.
– Люк? – Сзади подошла Мара и взяла его за руку. Не отстранившись, Люк потянулся сознанием к Джейсену и Джейне. Их переполняли горе и ужас, страх и гнев. Но, по крайней мере, они были живы и полны сил.
А потом Энакина не стало.
Люку показалось, будто йуужань-вонг запустил пальцы в его тело и вырвал из него племянника. В его сердце возникла черная дыра и разразилась такая свирепая буря, что он начал непроизвольно дрожать.
– Люк, прекрати! – Мара впилась пальцами в его плечо и развернула лицом к себе. – Возьми себя в руки, сейчас же! Бен почувствует. Подумай, что ты с ним делаешь!
– Бен…
Люк накрыл руку Мары своей ладонью и погрузился внутрь себя, заглушая свое присутствие в Силе и теряя контакт с двойняшками. Не в состоянии сдержать растущий гнев и не желая навредить сыну, он повернулся и снова занялся голопроектором.
– Мастер Скайуокер! – выдохнул Кент.
– Это Энакин, – сказала Мара.
– Энакин? О… – комната наполнилась охами и пораженными вскриками; наконец Корран выговорил:
– Мастер Скайуокер… что мы можем сделать?
А что вы можете сделать? подумал Люк. Он посмотрел на Мару, силясь собраться с духом и привести мысли в порядок. Вопрос был не в том, что они могли сделать, а в том, что они ДОЛЖНЫ были сделать.
– Энакин… – Люк запнулся. – Энакин погиб за правое дело.
Корран и остальные молча ждали.
– Наша задача сейчас – подготовить эскадрильи, – вмешалась Мара. Она повернулась к Кенту. – И связаться с адмиралом Соввом. Когда мы полетим на Корускант, нам понадобятся места в ангарах.
***
Из-за кругов вокруг глаз, таких же темных, как его матово-черные зрачки, генерал Йил на видеограмме напоминал щекастого йуужань-вонгского ребенка – причем ребенка испорченного. Незаметно для видикамеры Хан постучал ребром ладони о панель связи, после чего нацепил на лицо кроткую улыбку.
– Я не говорю, что служба безопасности волынит, генерал Йил, – сказал Хан. Они с Лэндо сидели в рабочем кабинете в комплексе Истпорт и пытались оказать Новой Республике очередную услугу – как всегда, тщетно. – Вики Шеш когда-то работала в НКВСНР. За два года она могла рассовать своих агентов по всем дефлекторным бригадам. Какой смысл рисковать?
– У вас есть улики, Соло? – Не "генерал Соло", не "генерал", даже не Хан. Просто Соло. – Если у вас есть улики, я сей же час назначу проверку персонала.
– У меня нет улик, это верно. – Хан потер лоб. – Послушайте, ну что вам стоит послать по паре ОЙВов на каждую генераторную станцию? Вы не можете отказаться.
– Да, бесплатно не откажусь, – отвечал Йил. – Так что с ними за проблемы?
Лэндо сунул голову в объектив.
– Никаких проблем нет, генерал, уверяю вас. Я верный гражданин Новой Республики, который помогает своей стране, чем может.
Йил недоверчиво посмотрел на него.
– Не ваш ли дроид ОЙВ не смог защитить главу государства Фей’лиа от нападения вражеских агентов?
– Это был сбой в демонстрационной программе, – терпеливо пояснил Лэндо. – Те дроиды, которых я дарю Новой Республике, пребывают в боевой готовности. В полной боевой готовности.
– Как раз это меня и пугает, Калриссиан. – Дважды моргнув, Йил положил руки на стол и наклонился к видикамере. – Глава государства Фей’лиа приказал мне выслушать ваше предложение, и я выслушал. Но я не собираюсь допускать новую технологию на свои генераторные станции без полной проверки на соответствие. Служба планетарной защиты не будет предпринимать никаких проверок, пока мы не узнаем, куда отправился флот с Борлейас. Мне очень жаль, Калриссиан…
Из коридора донесся крик, исполненный боли – такой пронзительный и нечеловеческий, что Хан узнал голос Леи только после того, как выскочил из кресла и рванул со стола бластер в кобуре.
– Лея!
Невозможно, но крик стал еще более громким и нечеловеческим. Хан бросился в личный кабинет Леи; Адаракх и Миуолх стояли по обе стороны стола, и вид у них был нетипично растерянный и беспомощный. С видеоэкрана пялился мохнатый генерал-ботан из Штаба орбитальной обороны; он был сильно смущен и тупо повторял: "Принцесса Лея? Принцесса Лея?" Лея скорчилась на полу и выкрикивала что-то нечленораздельное.
Не обнаружив в комнате никакой опасности, Хан присел подле жены и взял ее за руку.
– Лея?
Казалось, она даже не заметила его. У нее были красные глаза, из которых непрерывно капали слезы. Из ее крика Хан сумел разобрать лишь длинное: "Э-э-э-э-э-э!"
Ботан продолжал бубнить: "Принцесса Лея? Принцесса Лея?"
В комнату вошел Лэндо и, не обращая внимания на пульт связи, положил руку Хану на плечо.
– Что такое?
Хан развел руками и посмотрел на ногри.
– Леди Вейдер разговаривала с генералом Ба'трой, – пояснила Миуолх. – Она сообщила ему, что леди Рисант-Калриссиан везет партию Охотников-1, затем вдруг умолкла и…
Лея схватила Хана за руку и, заикаясь, забормотала:
– Э-э… э-э-э…
И Хан понял, что Энакина больше нет.
И что Лея почувствовала его смерть.
– Принцесса Лея? – бубнил Ба'тра. – Принцесса, вы…
Обнаружив в руке ДЛ-44, Хан одним выстрелом заставил динамик замолчать. Это оказалось так приятно, что он расстрелял заодно голо-блок, види-банк системы безопасности и все, что стояло рядом. Аппаратура вспыхивала и сыпала искрами, когда луч сверхзаряженных частиц прожигал в ней дыры.
– Хан! – закричал Лэндо. – Хан! Ты что делаешь?
– Он мертв. – Хан расстрелял информационный планшет, лежавший на леином столе. Лэндо пришлось упасть ничком, когда бластер описал дугу и остановился перед голографической стенной панелью. – Они убили нашего сына.
Хан спустил курок, и башенки Террариум-сити (искусственный город на Алдераане – прим. Basilews) рассыпались облаком искр. Затем Адаракх бросился на него, перехватил руку и вырвал бластер. Хан присел на корточки и начал всхлипывать. Теперь он был слишком слаб, чтобы бушевать. Выражение глаз Леи не оставляло никаких сомнений.
Похоже, Лея ничего не замечала. По-прежнему голося, она поднялась на ноги и выбежала из комнаты. Хан посмотрел ей вслед, краешком сознания уловив плач Бена. Лэндо присел возле него. Хан посмотрел на старого друга; Адаракх все еще сжимал его руку с бластером.
– Энакина больше нет.
– Хан, мне очень жаль. – Лэндо сел на корточки, встретился взглядом с Адаракхом и кивком показал ему на дверь. – Сперва Чуи, а теперь вот это… Я не могу даже представить…
– Я тоже не могу. Я наговорил ему ужасных вещей… – сказал Хан. Где-то в глубине квартиры Бен заплакал еще сильнее, а Лея всхлипывала даже громче него. – Я толкнул его на это. Он хотел доказать…
– Нет. – Лэндо наклонил голову и посмотрел ему в глаза. – Послушай меня, старина. Энакин погиб потому, что он был рыцарем-джедаем и делал то, что всегда делают рыцари-джедаи. Смерть Чубакки здесь ни при чем, и он ничего не пытался тебе доказать.
– Откуда ты знаешь? – процедил Хан. Он вспыхнул не потому, что Лэндо сказал что-то не то, а из-за того, что злость вернулась и он должен был излить ее на кого-то. – Он не был твоим сыном.
– Да, не был. – В глазах Лэндо появилось страдальческое, в чем-то даже виноватое выражение. – Но это я выдал его йуужань-вонгам. Он не винил себя в том, что случилось с Чубаккой… и он знал, как сильно ты его любишь. Все это видели.
От мягкого голоса Лэндо весь гнев Хана улетучился, и на смену ему пришло отчаяние. Он знал, что друг просто пытается его утешить, не дать ему развалиться, как после смерти Чубакки – но все было впустую. Хан помнил, как сам он повел себя после смерти Чубакки, как забрал с собой гнев на Энакина и отправился заливать горе, оставив семью разваливаться на части. Тогда он едва не потерял их всех, и вот это случилось снова. Но только на этот раз Лея не соберет семью, как тогда. На этот раз ей самой нужен кто-то сильный.
В комнату, лязгая, вошел Ц-3ПО; его электронный голос звенел от беспокойства:
– Кто-нибудь, помогите, пожалуйста! Госпожа Лея выключила Няню и хочет его раздавить!
Лэндо встал, не отпуская плечо Хана.
– Кого раздавить, Си-Трипио?
Дроид воздел золоченые руки горе.
– Бена! Она не выпускает его из рук.
– Я посмотрю, что можно сделать. – Лэндо толкнул Ц-3ПО в направлении Хана и пошел к двери. – Присмотри за ним.
– Нет, Лэндо, я сам пойду. – Хан схватил Ц-3ПО за руку и поднялся на ноги. – Я сам должен это сделать.
Лэндо поднял бровь.
– А ты в состоянии?
Хан кивнул:
– А что остается?
Он пошел первым, направляясь к детской, расположенной в глубине апартаментов. Лея стояла перед транспаристиловым окном, прижимая Бена к груди и глядя на пролетающие мимо ховеры. Она гладила ребенка по спине и баюкала его, переминаясь с ноги на ногу. Если она и слышала, что он плачет, то не сознавала, что это из-за ее собственного горя.
Хан подошел к ней и отогнал телохранителя-ногри, затем просунул руку между Леей и младенцем.
– Отпусти, Лея. – Он начал осторожно высвобождать Бена. – Дай я возьму его.
Ее взгляд сместился на его лицо, но казалось, что глаза смотрят сквозь него и ничего не видят.
– Хан?
– Точно. – Хан посмотрел на Лэндо и вручил ему Бена, затем обнял Лею и прижал к себе. Просто прижал к себе.
– Я рядом, принцесса. Я всегда буду рядом.
Глава 45
Они посыпались как снег – сначала из гиперпространства вылетело несколько пятнышек, затем на кометный кластер ОбоРин дождем обрушились корабли, и вскоре на тактическом дисплее Люка бушевала метель из векторных линий и призрачных символов.
– Внешние сенсоры подтверждают прибытие вражеских кораблей. – Даже по сети голос СигКора (сигнального координатора) звучал нервно. – Ждите сообщение от адмирала Совва.
В динамиках раздался гнусавый голос адмирала, бубнившего монотонной салластанской скороговоркой обращение к половине космофлота Новой Республики. Люк тут же отвлекся. Все еще переживая смерть Энакина, он не мог не прокручивать в уме ту сцену совета, думая о правильности своего решения послать племянника в опаснейшую миссию. Переоценил ли он возможности ударной группы… или недооценил возможности йуужань-вонгов?
По частному каналу послышался голос Мары:
– Люк, прекрати себя терзать. Нельзя идти в бой с таким грузом.
– Я знаю, Мара. – Временами, вот как сейчас, Люку очень хотелось, чтобы жена не читала его чуства, как открытую книгу. – Но это нелегко. Я все время думаю о том, что я отправил их на смерть.
– Нет, не так, – сказала Мара. – Разве Лея тебя обвиняет?
– Лея сейчас не способна никого обвинять, – отвечал Люк. Он чувствовал гнев сестры на фоне своего собственного – немую, почти ощутимую физически боль, похожую на ту, что испытал он сам, когда Дарт Вейдер отсек ему руку. Она была в шоке и пыталась осознать тот факт, что часть ее исчезла навеки. – Но ты слышала Хана.
– Он тревожился за Лею.
– Так он сказал, – ответил Люк.
На этот раз Мара ничего не возразила. Люк чувствовал, как ей страшно оставлять Бена с Ханом и Леей, которые сами подавлены горем, но он понимал, что предлагать ей возвращаться на Корускант бессмысленно. Она уже раз сказала, что не улетит после боя, и даже Люку Скайуокеру – и особенно Люку Скайуокеру – следовало понимать: если Мара чего надумала, то так оно и будет.
Спустя несколько секунд Мара сказала:
– Люк, было бы неправильно отказывать Энакину в попытке спасти всех джедаев, и Хан с Леей тоже это знают. Вспомни то собрание в "кратере". Они сами сказали тебе, чтобы ты его отпустил.
Зная, что Мара почувствует его согласный кивок, даже не видя его, Люк промолчал и сосредоточился на дыхании, используя джедайскую технику релаксации, чтобы сфокусировать свои мысли. На самом деле у него были дурные предчувствия относительно назревавшей битвы, и эти предчувствия никак не были связаны со смертью Энакина. То, что было запланировано, обернется смертью многих пилотов. Возможно, очень многих.
Внимание Люка снова привлек адмирал Совв, благодаривший его и лично и "разведывательный аппарат" джедаев за предоставленные Оборонительному флоту сведения о времени и месте прибытия противника. Мара и прочие рыцари-джедаи захихикали: "аппаратом" на самом деле было растущее среди наиболее сильных мастеров ощущение опасности, исходившей от кометного скопления ОбоРин. Так как йуужань-вонги не существовали в Силе, джедаи терялись в догадках и не спешили реагировать – пока не узнали от Тэлона Каррда, что примерно в то же время с Борлейас отчалил громадный ударный флот йуужань-вонгов. Адмирал Совв, искавший политический повод для того, чтобы сосредоточить силы вокруг Корусканта, объявил это ощущение "заслуживающими доверия донесениями от разведчиков-джедаев" и не преминул отозвать к столице несколько флотов. Ведж в приватном порядке рассказал Люку, что на самом деле адмирал всерьез не ожидал появления йуужань-вонгов, а ловушку расставил для виду.
Когда цели наконец перестали появляться из гиперпространства, заполняя тактический дисплей, Совв сказал:
– Настал наш час, друзья мои. Пожалуйста, переключитесь на спецканал, и да пребудет с вами Сила.
Люк открыл канал, выделенный подразделениям "Затмения".
– Все вы знаете, что мы пытаемся совершить и зачем. Держите строй и выполняйте приказы командиров. Мы выиграем эту битву…
– А битва решит исход войны, – отозвалось несколько голосов.
– Мы знаем, мазтер Скайуокер, – сказала Саба Себатайн. – Вы это говорили уже семь раз.
– Внешние сенсоры подтверждают прибытие вражеских кораблей. – Даже по сети голос СигКора (сигнального координатора) звучал нервно. – Ждите сообщение от адмирала Совва.
В динамиках раздался гнусавый голос адмирала, бубнившего монотонной салластанской скороговоркой обращение к половине космофлота Новой Республики. Люк тут же отвлекся. Все еще переживая смерть Энакина, он не мог не прокручивать в уме ту сцену совета, думая о правильности своего решения послать племянника в опаснейшую миссию. Переоценил ли он возможности ударной группы… или недооценил возможности йуужань-вонгов?
По частному каналу послышался голос Мары:
– Люк, прекрати себя терзать. Нельзя идти в бой с таким грузом.
– Я знаю, Мара. – Временами, вот как сейчас, Люку очень хотелось, чтобы жена не читала его чуства, как открытую книгу. – Но это нелегко. Я все время думаю о том, что я отправил их на смерть.
– Нет, не так, – сказала Мара. – Разве Лея тебя обвиняет?
– Лея сейчас не способна никого обвинять, – отвечал Люк. Он чувствовал гнев сестры на фоне своего собственного – немую, почти ощутимую физически боль, похожую на ту, что испытал он сам, когда Дарт Вейдер отсек ему руку. Она была в шоке и пыталась осознать тот факт, что часть ее исчезла навеки. – Но ты слышала Хана.
– Он тревожился за Лею.
– Так он сказал, – ответил Люк.
На этот раз Мара ничего не возразила. Люк чувствовал, как ей страшно оставлять Бена с Ханом и Леей, которые сами подавлены горем, но он понимал, что предлагать ей возвращаться на Корускант бессмысленно. Она уже раз сказала, что не улетит после боя, и даже Люку Скайуокеру – и особенно Люку Скайуокеру – следовало понимать: если Мара чего надумала, то так оно и будет.
Спустя несколько секунд Мара сказала:
– Люк, было бы неправильно отказывать Энакину в попытке спасти всех джедаев, и Хан с Леей тоже это знают. Вспомни то собрание в "кратере". Они сами сказали тебе, чтобы ты его отпустил.
Зная, что Мара почувствует его согласный кивок, даже не видя его, Люк промолчал и сосредоточился на дыхании, используя джедайскую технику релаксации, чтобы сфокусировать свои мысли. На самом деле у него были дурные предчувствия относительно назревавшей битвы, и эти предчувствия никак не были связаны со смертью Энакина. То, что было запланировано, обернется смертью многих пилотов. Возможно, очень многих.
Внимание Люка снова привлек адмирал Совв, благодаривший его и лично и "разведывательный аппарат" джедаев за предоставленные Оборонительному флоту сведения о времени и месте прибытия противника. Мара и прочие рыцари-джедаи захихикали: "аппаратом" на самом деле было растущее среди наиболее сильных мастеров ощущение опасности, исходившей от кометного скопления ОбоРин. Так как йуужань-вонги не существовали в Силе, джедаи терялись в догадках и не спешили реагировать – пока не узнали от Тэлона Каррда, что примерно в то же время с Борлейас отчалил громадный ударный флот йуужань-вонгов. Адмирал Совв, искавший политический повод для того, чтобы сосредоточить силы вокруг Корусканта, объявил это ощущение "заслуживающими доверия донесениями от разведчиков-джедаев" и не преминул отозвать к столице несколько флотов. Ведж в приватном порядке рассказал Люку, что на самом деле адмирал всерьез не ожидал появления йуужань-вонгов, а ловушку расставил для виду.
Когда цели наконец перестали появляться из гиперпространства, заполняя тактический дисплей, Совв сказал:
– Настал наш час, друзья мои. Пожалуйста, переключитесь на спецканал, и да пребудет с вами Сила.
Люк открыл канал, выделенный подразделениям "Затмения".
– Все вы знаете, что мы пытаемся совершить и зачем. Держите строй и выполняйте приказы командиров. Мы выиграем эту битву…
– А битва решит исход войны, – отозвалось несколько голосов.
– Мы знаем, мазтер Скайуокер, – сказала Саба Себатайн. – Вы это говорили уже семь раз.