Но то, что он собирается сделать, – самое лучшее в сложившихся обстоятельствах, и он знал, что в конце концов Калли его поймет. А если и не поймет – по крайней мере, он будет спать спокойно, зная, что сделал все возможное, чтобы защитить ее и ребенка.
Хантер вылез из машины, взял папку с документами, которые собирался ей отдать, медленно поднялся на крыльцо и постучал. Как только он покончит со всем этим, тут же уедет. В ту квартиру, которую нашел, когда только приехал в Дьявольские Вилы. Может быть, если он проживет там достаточно долго, то смирится с неизбежным." ради того, чтобы защитить женщину и ребенка, которых он любит, ему придется с ними порвать.
– Ты зачем стучишь? – удивилась Калли, открыв дверь и пропуская его в дом. – Почему не заходишь?
Ее светлые шелковистые волосы были рассыпаны по плечам, просторная блузка испачкана в муке, она улыбалась нежнейшей из улыбок, от которых у него болезненно сжалось сердце.
Хантер прошел в гостиную, повернулся и посмотрел на нее.
– Надо поговорить.
Ее улыбка угасла.
– Это имеет отношение к тому, что было днем? Если да, то...
– Сегодня нам чертовски повезло, – оборвал он. Ему не хотелось грубить, но он с трудом сдерживался, чтобы не сжать ее в объятиях.
– Хантер?
Калли протянула руку, сделала к нему шаг, но он отступил, качая головой. У него не было ни тени сомнения, что, как только она до него дотронется, он забудет о своих намерениях.
– По-моему, тебе лучше сесть, – сказал он.
Она села на кушетку, тревожно глядя на него.
– Ты меня пугаешь.
– Я не хотел. – Глубоко вздохнув, Хантер открыл папку, вынул документ, который подписал Кальбертсон, и подал ей. Он рассказал все, что узнал от частного детектива и о встрече с Кальбертсоном накануне. – Больше ты не услышишь о Креге Кальбертсоне. Он уехал в Хьюстон и теперь никогда уже не потревожит ни тебя, ни твоего сына.
Калли недоверчиво смотрела на него.
– Ты от него откупился?
Хантер пожал плечами.
– Пожалуй, можно и так сказать.
– Боже мой, я не могу себе такого позволить. Это же огромные деньги.
– Поздно, дорогая. Дело сделано.
Калли несколько секунд разглядывала бумагу, потом покачала головой.
– Тебе это тоже не по карману, а я не способна вернуть тебе деньги.
– Я и не прошу, – твердо ответил Хантер. – Считай это подарком к рождению ребенка.
– На рождение дарят распашонки или высокий стульчик. Полмиллиона – слишком экстравагантный подарок.
– Пусть тебя это не беспокоит.
– Хантер, пожалуйста...
– Я еще не закончил. Теперь, когда угроза миновала, ты можешь начать процедуру расторжения брака.
Она ахнула.
– Ты этого хочешь?
Он меньше всего этого хотел, но не мог сказать правду.
– По-моему, таково было наше соглашение.
Калли подошла к нему вплотную.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Не имеет значения, чего я хочу. – Он сунул папку ей в руки. – Когда прочтешь, придешь к выводу, что аннулирование – лучший выход.
Она пробежала глазами приказ об увольнении и чек на выходное пособие в сумме ее годового заработка и подняла на него глаза.
– Почему меня увольняют? И почему ты собираешься дать мне так много денег?
– Потому что я не мог придумать другого выхода. Этих денег хватит на роды и на то, чтобы потом несколько месяцев сидеть с ребенком дома. – Он знал, что она не придет в восторг от подобного предложения, но ничего не поделаешь. Все сделано для ее блага и для того, чтобы он сам был спокоен.
– Это не удержит меня от полетов, – сказала она, швырнув бумагу на кофейный столик. – Я опытная полетная медсестра. Если бы я захотела, я бы нашла другую работу. Но я решила...
– Лучше не надо. – Хантер взял ее за плечи. – Сегодняшний случай показал, что может случиться всякий раз, как ты залезаешь в вертолет и летишь на помощь. Обещай, что будешь искать работу в какой-нибудь больнице.
– Хантер, почему... почему ты это для меня делаешь? – с запинкой спросила она.
Он закрыл глаза, а когда их открыл, слезы на фарфоровых щечках потрясли его до глубины души.
– Дело было пять лет назад, в Центральной Америке. Я потерял управление вертолетом. Проблема была в механике, я ничего не мог сделать, чтобы предотвратить падение. Погибла моя невеста и наш нерожденный ребенок. – Он обнял Калли, прижал ее к груди. – Я не допущу, чтобы с вами случилось то же самое.
– Вот почему ты с первого дня хотел, чтобы я не летала.
Не в силах произнести ни слова, он только кивнул.
Она посмотрела ему в глаза.
– Почему? Хантер, почему ты так заботишься обо мне?
– Потому что я люблю тебя, дорогая. – Услышав себя, он быстро выпустил ее из рук и отошел в сторону. – В любое время можешь приехать и забрать свои вещи из шкафчика.
– Ты все сказал?
Хантер понял, что его тактично просят уйти, и двинулся к двери.
– Да.
– Отлично. – Она догнала его и ткнула пальцем в грудь. – А теперь послушай меня.
– Я все равно не передумаю.
Фиалковые глаза засверкали.
– Плевать. Ты сказал, что хотел, я тоже скажу.
Он согласился, что это справедливо, но стоять рядом и не держать ее в объятиях было нестерпимо.
– Ладно, говори, только быстро.
– Первое: буду говорить, сколько хочу. Второе: перестань корчить из себя босса и научись слушать. – Калли махнула рукой в сторону двери. – Я пытаюсь тебе что-то сказать с того самого момента, как ты вошел.
– Вряд ли это что-либо изменит.
Она скрестила руки на груди и постучала босой ногой по полу.
– Может, сядешь и выслушаешь меня перед тем, как делать заключения?
– Не думаю, что...
– Сядь!
Хантер сел в кресло и уставился на нее. Она кипела от негодования. Хантер подумал, что никогда еще она не была так прекрасна, но когда мужчина любит женщину так, как он – Калли, не бывает моментов, когда бы она не казалась ему прекрасной.
– Если бы ты раньше дал мне вымолвить хоть слово, это избавило бы нас от ненужных пререканий. Я хотела сказать, что после всего случившегося не собираюсь больше летать. Так что можешь забирать свой приказ об увольнении и выходное пособие.
У него словно гора упала с плеч. Он выпрямился в кресле.
– Ты больше не хочешь летать?
– Нет, не хочу. – Калли положила руки на живот. – Сегодняшний случай показал, что есть вещи поважнее.
Хантер не подозревал, что облегчение будет столь велико.
– Ты и представить себе не можешь, как я рад.
– И вот что еще. – Она принялась расхаживать по комнате. – Какое ты имеешь право приказывать мне подавать на развод? Тебе не приходило в голову, что я могу этого не хотеть?
Хантер не мог поверить: неужели она желает того же, что и он, – чтобы их брак остался навеки? С замирающим сердцем он спросил:
– Ты не хочешь развода?
– Нет. – Она помотала головой. – Хотя сейчас спрашиваю себя, в своем ли я уме, что полюбила такого олуха.
Хантер не мог больше терпеть – он вскочил и кинулся обнимать Калли.
– Слава богу! – Он поцеловал ее так, что у обоих закружилась голова, потом на мгновение отстранился, увидел любовь в ее сияющих глазах и почувствовал ликование. – Хочу прожить с тобой всю жизнь, дорогая. – Он положил руку на ее округлившийся живот. – И если ты согласна, хочу быть отцом твоего ребенка.
– Еще как согласна! – С глазами, полными слез, Калли погладила его по щеке. Когда она приехала в Дьявольские Вилы, то не подозревала, что, убегая от прошлого, найдет свое будущее. – Хантер ОБаньон, ты необыкновенный человек.
– Обещаю быть хорошим мужем и отцом, – сказал он и поцеловал ее. – Первое, что я сделаю для нашей семьи, – это добавлю пару комнат в этом доме. – Он чмокнул ее в укромное местечко под ушком. – А если хочешь, построю новый дом, в нем будет много комнат для детей, для гостей, для бабушек, которые будут к нам приезжать.
– Вряд ли мы можем себе это позволить. – Калли закрыла глаза и содрогнулась от желания, когда Хантер сквозь рубашку начал дразнить ее соски. – Ты же заплатил кучу денег, чтобы избавиться от Крега.
Его рука замерла; она открыла глаза и посмотрела на него.
– Что?
– Есть кое-что еще, чего ты обо мне не знаешь, – сказал Хантер со смущенным видом.
– Ты заложил "Лайф медэвак", чтобы откупиться от Крега, – догадалась Калли; как это ужасно, что ради нее он пожертвовал своим бизнесом. – Не волнуйся, я дипломированная медсестра, когда родится ребенок, я найду себе работу.
– В этом не будет необ...
– Обещаю, что работа будет на земле, – торопливо заверила она.
– Но, дорогая...
– В любом случае я смогу помочь тебе выплатить долг, я буду экономить...
Он с хохотом закрыл ей рот рукой.
– Так кто из нас не дает другому слова сказать?
– Я люблю тебя, – невнятно прозвучало из-под широкой ладони. Он убрал руку.
– Я тоже люблю тебя, Калли. Но я должен еще кое-что о себе рассказать.
Расслышав в его голосе мрачные нотки, она замерла.
– Помнишь, я сказал тебе, что не знал своего отца и только несколько месяцев назад мне сообщили его имя?
– Да, еще ты узнал, что у тебя есть два брата и что у бабушки была причина держать вас в неведении.
– Верно.
– Но в этом нет ничего плохого.
Он покачал головой.
– Большинство людей с этим согласятся, но ты – другое дело.
– О чем ты говоришь?
– Ты не очень любишь богатых людей. – Он робко усмехнулся. – Дорогая, я богат. – Он помотал головой. – И не просто богат, а чудовищно богат.
– Что? – Многое промелькнуло в ее голове, но только не то, что он богат. Он вел себя не так, как богатые люди, которых она знала.
– Когда бабушка наконец сказала мне и братьям, кто наш отец, она также сообщила, что каждый из нас имеет многомиллионный фонд, а со временем унаследует часть ее многомиллиардной компании.
Калли разинула рот, не веря своим ушам. Когда она наконец обрела дар речи, то спросила:
– Кто твоя бабушка?
– Эмеральд Ларсон.
– Та самая Эмеральд Ларсон?
– Единственная и неповторимая, – кивнул он. – Надеюсь, ты не ставишь мне это в вину.
Калли покачала головой.
– Не могу поверить... Ты вел себя как все, я понятия не имела...
Невнятное бормотание затихло под его поцелуем; к тому времени, как он поднял голову, ей уже было все равно, есть ли у него деньги и кто его бабушка. Важен был только мужчина, которого она любит больше жизни и который крепко прижимает ее к своей надежной груди.
– Хантер, мне безразлично, сколько у тебя денег и есть ли они вообще. Я тебя люблю, только это имеет значение.
– И я тебя люблю. Не сомневайся в этом. – От его улыбки стало тепло на сердце. – Кстати, какие у тебя планы до конца месяца?
– Такие же, как до конца жизни, – любить тебя. – Он поцеловал ее в шею, и она задохнулась от восторга. – А что?
Калли принялась целовать его в ответ, он застонал и обхватил ее руками.
– Неважно. Я сейчас не могу думать ни о чем, кроме того, чтобы подняться в спальню и провести там остаток жизни.
– Неплохо придумано, летчик. – (Он подхватил ее на руки и понес в спальню.) – Я люблю тебя.
– И я люблю тебя, Калли. – Он уложил ее на кровать, лег рядом и сказал: – И намерен до конца жизни доказывать, как сильно тебя люблю.
Эпилог
Хантер вылез из машины, взял папку с документами, которые собирался ей отдать, медленно поднялся на крыльцо и постучал. Как только он покончит со всем этим, тут же уедет. В ту квартиру, которую нашел, когда только приехал в Дьявольские Вилы. Может быть, если он проживет там достаточно долго, то смирится с неизбежным." ради того, чтобы защитить женщину и ребенка, которых он любит, ему придется с ними порвать.
– Ты зачем стучишь? – удивилась Калли, открыв дверь и пропуская его в дом. – Почему не заходишь?
Ее светлые шелковистые волосы были рассыпаны по плечам, просторная блузка испачкана в муке, она улыбалась нежнейшей из улыбок, от которых у него болезненно сжалось сердце.
Хантер прошел в гостиную, повернулся и посмотрел на нее.
– Надо поговорить.
Ее улыбка угасла.
– Это имеет отношение к тому, что было днем? Если да, то...
– Сегодня нам чертовски повезло, – оборвал он. Ему не хотелось грубить, но он с трудом сдерживался, чтобы не сжать ее в объятиях.
– Хантер?
Калли протянула руку, сделала к нему шаг, но он отступил, качая головой. У него не было ни тени сомнения, что, как только она до него дотронется, он забудет о своих намерениях.
– По-моему, тебе лучше сесть, – сказал он.
Она села на кушетку, тревожно глядя на него.
– Ты меня пугаешь.
– Я не хотел. – Глубоко вздохнув, Хантер открыл папку, вынул документ, который подписал Кальбертсон, и подал ей. Он рассказал все, что узнал от частного детектива и о встрече с Кальбертсоном накануне. – Больше ты не услышишь о Креге Кальбертсоне. Он уехал в Хьюстон и теперь никогда уже не потревожит ни тебя, ни твоего сына.
Калли недоверчиво смотрела на него.
– Ты от него откупился?
Хантер пожал плечами.
– Пожалуй, можно и так сказать.
– Боже мой, я не могу себе такого позволить. Это же огромные деньги.
– Поздно, дорогая. Дело сделано.
Калли несколько секунд разглядывала бумагу, потом покачала головой.
– Тебе это тоже не по карману, а я не способна вернуть тебе деньги.
– Я и не прошу, – твердо ответил Хантер. – Считай это подарком к рождению ребенка.
– На рождение дарят распашонки или высокий стульчик. Полмиллиона – слишком экстравагантный подарок.
– Пусть тебя это не беспокоит.
– Хантер, пожалуйста...
– Я еще не закончил. Теперь, когда угроза миновала, ты можешь начать процедуру расторжения брака.
Она ахнула.
– Ты этого хочешь?
Он меньше всего этого хотел, но не мог сказать правду.
– По-моему, таково было наше соглашение.
Калли подошла к нему вплотную.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Не имеет значения, чего я хочу. – Он сунул папку ей в руки. – Когда прочтешь, придешь к выводу, что аннулирование – лучший выход.
Она пробежала глазами приказ об увольнении и чек на выходное пособие в сумме ее годового заработка и подняла на него глаза.
– Почему меня увольняют? И почему ты собираешься дать мне так много денег?
– Потому что я не мог придумать другого выхода. Этих денег хватит на роды и на то, чтобы потом несколько месяцев сидеть с ребенком дома. – Он знал, что она не придет в восторг от подобного предложения, но ничего не поделаешь. Все сделано для ее блага и для того, чтобы он сам был спокоен.
– Это не удержит меня от полетов, – сказала она, швырнув бумагу на кофейный столик. – Я опытная полетная медсестра. Если бы я захотела, я бы нашла другую работу. Но я решила...
– Лучше не надо. – Хантер взял ее за плечи. – Сегодняшний случай показал, что может случиться всякий раз, как ты залезаешь в вертолет и летишь на помощь. Обещай, что будешь искать работу в какой-нибудь больнице.
– Хантер, почему... почему ты это для меня делаешь? – с запинкой спросила она.
Он закрыл глаза, а когда их открыл, слезы на фарфоровых щечках потрясли его до глубины души.
– Дело было пять лет назад, в Центральной Америке. Я потерял управление вертолетом. Проблема была в механике, я ничего не мог сделать, чтобы предотвратить падение. Погибла моя невеста и наш нерожденный ребенок. – Он обнял Калли, прижал ее к груди. – Я не допущу, чтобы с вами случилось то же самое.
– Вот почему ты с первого дня хотел, чтобы я не летала.
Не в силах произнести ни слова, он только кивнул.
Она посмотрела ему в глаза.
– Почему? Хантер, почему ты так заботишься обо мне?
– Потому что я люблю тебя, дорогая. – Услышав себя, он быстро выпустил ее из рук и отошел в сторону. – В любое время можешь приехать и забрать свои вещи из шкафчика.
– Ты все сказал?
Хантер понял, что его тактично просят уйти, и двинулся к двери.
– Да.
– Отлично. – Она догнала его и ткнула пальцем в грудь. – А теперь послушай меня.
– Я все равно не передумаю.
Фиалковые глаза засверкали.
– Плевать. Ты сказал, что хотел, я тоже скажу.
Он согласился, что это справедливо, но стоять рядом и не держать ее в объятиях было нестерпимо.
– Ладно, говори, только быстро.
– Первое: буду говорить, сколько хочу. Второе: перестань корчить из себя босса и научись слушать. – Калли махнула рукой в сторону двери. – Я пытаюсь тебе что-то сказать с того самого момента, как ты вошел.
– Вряд ли это что-либо изменит.
Она скрестила руки на груди и постучала босой ногой по полу.
– Может, сядешь и выслушаешь меня перед тем, как делать заключения?
– Не думаю, что...
– Сядь!
Хантер сел в кресло и уставился на нее. Она кипела от негодования. Хантер подумал, что никогда еще она не была так прекрасна, но когда мужчина любит женщину так, как он – Калли, не бывает моментов, когда бы она не казалась ему прекрасной.
– Если бы ты раньше дал мне вымолвить хоть слово, это избавило бы нас от ненужных пререканий. Я хотела сказать, что после всего случившегося не собираюсь больше летать. Так что можешь забирать свой приказ об увольнении и выходное пособие.
У него словно гора упала с плеч. Он выпрямился в кресле.
– Ты больше не хочешь летать?
– Нет, не хочу. – Калли положила руки на живот. – Сегодняшний случай показал, что есть вещи поважнее.
Хантер не подозревал, что облегчение будет столь велико.
– Ты и представить себе не можешь, как я рад.
– И вот что еще. – Она принялась расхаживать по комнате. – Какое ты имеешь право приказывать мне подавать на развод? Тебе не приходило в голову, что я могу этого не хотеть?
Хантер не мог поверить: неужели она желает того же, что и он, – чтобы их брак остался навеки? С замирающим сердцем он спросил:
– Ты не хочешь развода?
– Нет. – Она помотала головой. – Хотя сейчас спрашиваю себя, в своем ли я уме, что полюбила такого олуха.
Хантер не мог больше терпеть – он вскочил и кинулся обнимать Калли.
– Слава богу! – Он поцеловал ее так, что у обоих закружилась голова, потом на мгновение отстранился, увидел любовь в ее сияющих глазах и почувствовал ликование. – Хочу прожить с тобой всю жизнь, дорогая. – Он положил руку на ее округлившийся живот. – И если ты согласна, хочу быть отцом твоего ребенка.
– Еще как согласна! – С глазами, полными слез, Калли погладила его по щеке. Когда она приехала в Дьявольские Вилы, то не подозревала, что, убегая от прошлого, найдет свое будущее. – Хантер ОБаньон, ты необыкновенный человек.
– Обещаю быть хорошим мужем и отцом, – сказал он и поцеловал ее. – Первое, что я сделаю для нашей семьи, – это добавлю пару комнат в этом доме. – Он чмокнул ее в укромное местечко под ушком. – А если хочешь, построю новый дом, в нем будет много комнат для детей, для гостей, для бабушек, которые будут к нам приезжать.
– Вряд ли мы можем себе это позволить. – Калли закрыла глаза и содрогнулась от желания, когда Хантер сквозь рубашку начал дразнить ее соски. – Ты же заплатил кучу денег, чтобы избавиться от Крега.
Его рука замерла; она открыла глаза и посмотрела на него.
– Что?
– Есть кое-что еще, чего ты обо мне не знаешь, – сказал Хантер со смущенным видом.
– Ты заложил "Лайф медэвак", чтобы откупиться от Крега, – догадалась Калли; как это ужасно, что ради нее он пожертвовал своим бизнесом. – Не волнуйся, я дипломированная медсестра, когда родится ребенок, я найду себе работу.
– В этом не будет необ...
– Обещаю, что работа будет на земле, – торопливо заверила она.
– Но, дорогая...
– В любом случае я смогу помочь тебе выплатить долг, я буду экономить...
Он с хохотом закрыл ей рот рукой.
– Так кто из нас не дает другому слова сказать?
– Я люблю тебя, – невнятно прозвучало из-под широкой ладони. Он убрал руку.
– Я тоже люблю тебя, Калли. Но я должен еще кое-что о себе рассказать.
Расслышав в его голосе мрачные нотки, она замерла.
– Помнишь, я сказал тебе, что не знал своего отца и только несколько месяцев назад мне сообщили его имя?
– Да, еще ты узнал, что у тебя есть два брата и что у бабушки была причина держать вас в неведении.
– Верно.
– Но в этом нет ничего плохого.
Он покачал головой.
– Большинство людей с этим согласятся, но ты – другое дело.
– О чем ты говоришь?
– Ты не очень любишь богатых людей. – Он робко усмехнулся. – Дорогая, я богат. – Он помотал головой. – И не просто богат, а чудовищно богат.
– Что? – Многое промелькнуло в ее голове, но только не то, что он богат. Он вел себя не так, как богатые люди, которых она знала.
– Когда бабушка наконец сказала мне и братьям, кто наш отец, она также сообщила, что каждый из нас имеет многомиллионный фонд, а со временем унаследует часть ее многомиллиардной компании.
Калли разинула рот, не веря своим ушам. Когда она наконец обрела дар речи, то спросила:
– Кто твоя бабушка?
– Эмеральд Ларсон.
– Та самая Эмеральд Ларсон?
– Единственная и неповторимая, – кивнул он. – Надеюсь, ты не ставишь мне это в вину.
Калли покачала головой.
– Не могу поверить... Ты вел себя как все, я понятия не имела...
Невнятное бормотание затихло под его поцелуем; к тому времени, как он поднял голову, ей уже было все равно, есть ли у него деньги и кто его бабушка. Важен был только мужчина, которого она любит больше жизни и который крепко прижимает ее к своей надежной груди.
– Хантер, мне безразлично, сколько у тебя денег и есть ли они вообще. Я тебя люблю, только это имеет значение.
– И я тебя люблю. Не сомневайся в этом. – От его улыбки стало тепло на сердце. – Кстати, какие у тебя планы до конца месяца?
– Такие же, как до конца жизни, – любить тебя. – Он поцеловал ее в шею, и она задохнулась от восторга. – А что?
Калли принялась целовать его в ответ, он застонал и обхватил ее руками.
– Неважно. Я сейчас не могу думать ни о чем, кроме того, чтобы подняться в спальню и провести там остаток жизни.
– Неплохо придумано, летчик. – (Он подхватил ее на руки и понес в спальню.) – Я люблю тебя.
– И я люблю тебя, Калли. – Он уложил ее на кровать, лег рядом и сказал: – И намерен до конца жизни доказывать, как сильно тебя люблю.
Эпилог
Эмеральд смотрела, как три ее внука со своими женами общаются с гостями, которых она пригласила на обед в их честь, и мысленно хвалила себя за проделанную работу. Она была чрезвычайно довольна результатами своих усилий.
Глядя на младшего внука, Калеба, она нежно улыбнулась. Он оказался гением менеджмента, подходил к делу творчески и новаторски, он не только улучшил моральное состояние вверенной ему финансовой компании, но за несколько месяцев поднял производительность на пятьдесят процентов.
Она перевела взгляд на среднего внука; им Эмеральд тоже очень гордилась. Вернувшись на ранчо Сахарный Ручей, Ник с головой ушел в работу. Эмеральд не сомневалась, что с помощью своей жены Шайенн он осуществит план превращения скотоводческой фермы в прибыльное предприятие и добьется успеха. А весной, когда родится их первый ребенок, они наконец реализуют свою давнюю мечту о семье, живущей в загородном доме под голубым небом Вайоминга.
Когда ее взгляд упал на Хантера, старшего внука, Эмеральд удовлетворенно вздохнула. О нем она беспокоилась больше всего. После гибели невесты и их нерожденного ребенка он прекратил летать на вертолетах и окружил свое сердце стеной. Она боялась, что эта стена никогда не исчезнет. Но когда он приехал в "Лайф медэвак", чтобы взять на себя руководство, он не только снова начал летать, но и встретил там Калли. Ее любовь помогла ему отпустить прошлое и вылечила израненное сердце.
– Вы хотели меня видеть, миссис Ларсон? – спросил Лютер Фримонт, подойдя к ней.
Как личный помощник Лютер был просто незаменим. Но как мужчина он – самое напыщенное ничтожество, которое ей приходилось видеть.
– Я хотела вас поблагодарить за неоценимую помощь, – сказала она, продолжая наблюдать за внуками и их женами. – Мы поработали очень хорошо, вы не находите?
– Я бы сказал, мы добились успеха, – подтвердил Лютер.
– Я радуюсь, глядя, как мои внуки доказали свои способности в управлении бизнесом, который я им доверила. И все они нашли любовь своей жизни. – Она вздохнула. – Какой позор, что у меня так мало внуков.
У нее заметно улучшилось настроение, когда Лютер наклонился к ней и загадочно улыбнулся.
– Ну, вообще-то...
Глядя на младшего внука, Калеба, она нежно улыбнулась. Он оказался гением менеджмента, подходил к делу творчески и новаторски, он не только улучшил моральное состояние вверенной ему финансовой компании, но за несколько месяцев поднял производительность на пятьдесят процентов.
Она перевела взгляд на среднего внука; им Эмеральд тоже очень гордилась. Вернувшись на ранчо Сахарный Ручей, Ник с головой ушел в работу. Эмеральд не сомневалась, что с помощью своей жены Шайенн он осуществит план превращения скотоводческой фермы в прибыльное предприятие и добьется успеха. А весной, когда родится их первый ребенок, они наконец реализуют свою давнюю мечту о семье, живущей в загородном доме под голубым небом Вайоминга.
Когда ее взгляд упал на Хантера, старшего внука, Эмеральд удовлетворенно вздохнула. О нем она беспокоилась больше всего. После гибели невесты и их нерожденного ребенка он прекратил летать на вертолетах и окружил свое сердце стеной. Она боялась, что эта стена никогда не исчезнет. Но когда он приехал в "Лайф медэвак", чтобы взять на себя руководство, он не только снова начал летать, но и встретил там Калли. Ее любовь помогла ему отпустить прошлое и вылечила израненное сердце.
– Вы хотели меня видеть, миссис Ларсон? – спросил Лютер Фримонт, подойдя к ней.
Как личный помощник Лютер был просто незаменим. Но как мужчина он – самое напыщенное ничтожество, которое ей приходилось видеть.
– Я хотела вас поблагодарить за неоценимую помощь, – сказала она, продолжая наблюдать за внуками и их женами. – Мы поработали очень хорошо, вы не находите?
– Я бы сказал, мы добились успеха, – подтвердил Лютер.
– Я радуюсь, глядя, как мои внуки доказали свои способности в управлении бизнесом, который я им доверила. И все они нашли любовь своей жизни. – Она вздохнула. – Какой позор, что у меня так мало внуков.
У нее заметно улучшилось настроение, когда Лютер наклонился к ней и загадочно улыбнулся.
– Ну, вообще-то...