Страница:
2б. Общество древнего Двуречья в значительной степени кажется нам - и вы это увидите в учебниках - обществом храмов и жрецов только по той причине, что прежде всего мы обладаем архивами храмов. Но поскольку здесь архивы большие и повествуют и не о храмовых делах, то удается узнать многое и об основных массах населения. В менее документированных обществах соответствующие данные веками не попадали в архивы, и мы мало знаем об основной массе населения. Аналогично история древнего Египта, равно и древнего Китая, будет казаться историей прежде всего светских вельмож по той причине, что основной культ древних египтян - культ предков, основные надписи - на стенах гробниц, а наиболее богато расписанные гробницы гробницы вельмож. Собственно храмов в Египте гораздо меньше. Напротив, о вельможах Двуречья известно мало, хотя и из общих соображений, и из имеющегося материала, можно совершенно спокойно утверждать, что в Месопотамии вельмож хватало, как и в Египте, но писали о них меньше.
Наконец, меньше всего документы составлялись простыми людьми. Не только потому, что они были, в основном, неграмотны, но и потому, что применительно к существовавшей власти, в общении с божествами, при распределении имущества они ведущей роли не играли. Из чего, естественно, не вытекает, что они в целом не занимали достойного места в социальной иерархии, тем более, что все древневосточные общества - совокупности прежде всего лично свободных людей.
Всегда заметно даже при поверхностном знакомстве с документами, и видно в любом пособии, написанном после 80-го года, что основная масса населения была свободной, - это свободные земледельцы. Мало того, в отдельных обществах (или просто повезло отдельным археологам) - простые люди имели далеко не простые личные архивы, где о них написано очень много. Но найти их трудно, потому что дома и архивы - маленькие, а копали в основном дворцы и храмы.
Правило в маленьких городах-государствах собрание общинников, решавших основные вопросы. Государство в Двуречье возникает не как монархическое, а как "демократическое". Но довольно рано люди сообразили, что в интервалах между собраниями отвечать должен кто-то один. Этот человек назывался эн. Данный "зародыш" монарха вел довольно замкнутое существование. Слушались его только в интервалах между собраниями, и то не всегда. Земли ему выделяли сами собравшиеся, и то мало. Тем не менее, у эна уже был некоторый персонал: главный судья, старшина купцов, в некотором косвенном подчинении у него были старшие жрецы и прорицатели, - надо сказать, прорицатели в рамках большинства конфессий, где они есть, стоят особняком. Эн руководил священнодействием в храме, на чем зиждилась его административная власть. Он - председатель совета общинников и верховный жрец. В древности жрецы много заботились о плодородии. Священнодействием, гарантировавшим хороший урожай, считалось заключение священного брака между жрецом-эном и местным женским божеством, например, в Уруке с богиней Инаной. А если верховным божеством был бог, а не богиня, тогда эном являлась женщина.
В какой мере эн был эксплуататор? Данный термин обычно обозначает некоторую тенденцию у большинства управленцев получить больше, чем положено, что выливается в самые разнообразные формы. Пока эти тенденции выражались не сильно. Куда шел урожай с поля, которое имел эн? Главным образом это резерв. Кроме того, урожай использовался в международном обмене, для жертвоприношения, наконец, как средство для содержания определенной группы людей, с самого начала получавших часть дохода (что можно считать пайком). С храмовым хозяйством был связан переход части земледельцев из состояния общинников в состояние казенных земледельцев, но не крепостных и не рабов.
2в. Откуда берется паек и почему он так быстро распространяется в шумерском, пространственном, компактном и очень богатом обществе? Существует два способа компенсации управленцев: первый предполагает дачу чего-то, от чего получатель имеет пользу или выгоду, применив некоторые дополнительные усилия (надел), и второй - дачу чего-то, что можно сразу употреблять (паек). Они действенны всегда и в определенной степени присущи любому обществу. Эти две системы всегда борются: например, можно дать рыбу, а можно дать право ловить рыбу в определенном месте. Однако почему они не вытесняют одна другую? Каковы преимущества каждой из них? Почему на одном из этапов на первый план выдвигается паек, а на другом - надел?
Что более связывает зависимостью человека низкого достатка? Паек. А человека высокого достатка пайком не успокоишь: ему нужно что-то надежное, перспективное для потомков, - надел. Паек прежде всего необходим служащим, особенно тем, от которых требуется исполнение государственных функций. Чем хорош паек? "Пришел, увидел, получил", Ваши обязательства на сегодняшний день (месяц) на этом кончились; можно ни о чем в данный момент не думать. Паек - хорошая форма расплаты с профессиональной армией, с мелкими служащими, ремесленниками, младшими служителями культа, на определенном этапе в некоторых обществах с казенными зависимыми земледельцами. Натуральная плата дает ежемесячное чувство зависимости, очень важное в государстве. Оно принципиально для мелкого служащего: человеку каждый месяц напоминают, от кого он имеет содержание. Человек же, получивший надел, - уже стратегический союзник власти, но не тактический. У него сразу возникает мысль: "А как мне все сохранить после того, как обожаемый монарх умрет?" И в течение тысячелетий люди пытались решить данную задачу. Для нас важно, что обе системы компенсации услуг государственных служащих появляются синхронно, а не вырастают одна из другой, как казалось раньше. Ничего совершенного, позднего, прогрессивного в идее зарплаты нет: она существовала со второй четверти III тысячелетия до Р. Х. одновременно с идеей земельного надела, получаемого якобы от государства, а на самом деле или переадресованного ему куска общинного фонда, или из фонда вновь освоенных за счет государственной барщины общинников земель. Они сменяют друг друга и т. д. Кто получает паек? Воины, ремесленники, специализированные деятели сельского хозяйства типа рыбаков. Что касается жрецов, чиновников и общинников, то они имели личную землю.
Есть одна легенда - "когда-то вся земля была общей". Вся земля никогда общей не была, насколько можно судить. Уже шумеры протописьменного периода землю могли продавать. С самого начала мы видим три вида отношений к земле: неделимая часть деревенского фонда, личная (частная) земля и земля, данная на время, за службу, - надел. Никаких изменений в данной сфере впоследствии не наблюдается. Все появилось так, как существует и по сей день. В общине имелся участок земли, не принадлежавший никому и совместно обрабатывавшийся в той или иной форме, получаемые продукты с которого шли на общедеревенские нужды; его могли отдавать на сезон, кому не хватало, и т. д. Из этого, кстати, вырастали храмовые земли.
Наша наука с начала 30-х годов яростно искала рабов на древнем Востоке. Любого попавшегося, кто не мог доказать, что он не раб, записывали в рабы, хотя даже при помощи такой процедуры не все клеилось. Когда требование массового отлова рабов было снято, все сразу вернулось на круги своя.
Рабы, конечно, были. Но на протяжении первых 400 лет упоминаний о рабах ими могли становится только женщины; мужчина в это время рабом не был. Почему? Потому что рабами за пределами центра античного мира, а также до и после него называли в основном прислугу. А мужчина, если он пашет землю, то, хотя много отдает хозяину, он не раб, а человек зависимый, зависимость всегда неустойчива и чрезвычайно разнообразна.
2г. Что собой представляла культура шумеров протописьменного периода? Текстов о ней дошло еще мало, но много памятников искусства, археологии. Кое о чем можно судить. Первое - основа, как и у древних египтян, так и у жителей Святой Земли за тысячелетие до этого, - культ предков, хотя в дальнейшем процессы пойдут в разные стороны. Культ предков большой семьи. Большая семья - бабушка с дедушкой, их потомство, более молодые дети, внуки. Затем локальные боги, покровители территории каждой общины, состоящей из нескольких семей - принципиально иные божества, потому что связаны не с семьей, а с пространством. И, наконец, общие для двух и более общин божества, которые у шумеров были божествами космоса. Шумеры склонны обращаться к богам небесных сил. Если посмотрим, что было тогда в Святой Земле, в Сирии и в долине Инда, то нигде больше ничего подобного не увидим. Наиболее любимые боги: Ан(у) - бог Неба; Энки - владыка земли, точнее, мирового океана, где плавает земля с точки зрения шумеров; владыка дуновений - Энлиль, божество всего живого на земле, главный бог шумеров.
Интересная особенность культуры и духовной жизни шумеров - проблема личности. Не в ее христианском понимании, а в коллективном (личность есть, но как часть коллектива). Именно шумерское техногенное общество с самого начала своего существования стало решать проблему, к которой первыми приступили не техногены, а жители гармонических обществ Плодородной дуги, проблему личной идентификации, проекции своего социального и сакрального "я" на какую-то часть окружающего мира, что на две тысячи лет ранее нашло выражение в личных печатях. Но как и в других областях, шумеры, как техногены, поставили дело на поток. Их страна была совершенно забита печатями - тома можно составить из изображений на шумерских печатях того времени. И ни одна не повторяется. Это сакральный элемент культуры, а не "просто печать". Если раньше печати были пуговичными, то позднее появились цилиндрические - печать прокатывалась по глине, асфальту и т. п. и не только удостоверяла факт покровительства божества, но и свидетельствовала о подвигах богов-покровителей, о каких-то моментах жизни богов-покровителей. В их изготовление вкладывается огромное количество труда. Это - безусловно, сложные художественные произведения, сделанные, например, из ценного камня. Их было больше, чем хороших мастеров, художников, поэтому много бездарных печатей. Но откровенной халтуры нет, это - священные предметы. Тема цилиндрической печати в отличие от пуговичных - рассказ, определенный сюжет: кто-то пришел к богу и о чем-то просит; кто-то поклоняется богу, кто-то за кем-то гонится и т. п. Никакой выдумки нет, например, животные - совершенно знакомые, хотя где-то среди них пасутся весьма реалистические динозавры; разумеется, у божеств порой есть различные чудесные признаки, но это - иное дело. Главное для нас - формирование на печати текста рассказа, совершенно понятного и очевидного для окружающих. Все сюжеты, кроме взятых у семитов, в основном трудно понять; но основная тема очевидна - это бог и человек, а не просто бог, и не просто человек. Сюжет рисунка печати - общение человека с божеством или божества с божеством. Повторяю, таких изображений десятки тысяч. У техногенов Египта в отличие от шумеров, на печати порой создается огромная композиция, но всегда выбирается нечто сакрально очень значимое. Изображаются и божества и люди, и животные, и даже растения. Надо сказать, растения - особая часть искусства. Они почти никогда не изображаются в скульптуре, но в изобилии представлены в графике и на плоской печати.
Искусство этого времени, повторяем, сакральное. Так как сами боги шумеров были очень приземленными и хотя, искусство сакральное на 100%, боги в основном - антропоморфны. Все изображения богов, если посмотреть не специалисту, выглядят, как люди. То есть, нет никаких признаков, кроме некоторых аксессуаров или размеров, отличающих богов от людей. Последняя маленькая забавная деталь - теперь искусство с созданием государства распространяется на такую сферу как одежда знати. Одежда со знаками социальных отличий существует на любом уровне - но только на определенном уровне технического развития одежда становится произведением искусства. И действительно, появляется целый ряд сложных по изготовлению одежд. Надо помнить, что с нашей точки зрения, шумерское общество - сплошные папуасы, ходящие в набедренных повязках. И боги, и жрецы, и знать. Правда, начинают появляться где-то складочки, а где - каемочка. В таких повязках ходили и в раннединастический период, когда в техногенных обществах расцвел эпос.
В связи с этим напомню вам о потопе. Большинство из вас слышало, что потоп для шумеров - понятие чрезвычайно реальное, они постоянно оперировали им. Однако, довольно популярного героя эпоса звали не Ной, а Утнапишти. Надо сказать, что сведения шумеров о допотопных временах были самыми общими схожими с современным обществом и у них описан только послепотопный период. Все, о чем мы рассказываем и будем рассказывать о шумерах, относится к послепотопному периоду, хотя список допотопных событий, конечно, существует.
3. Раннединастический период I (РД I, 2750-2600 гг.). Первая династия возникла не в нижней Месопотамии, а в средней, в городе Киш, в Северо-западной части области расселения шумеров. Сохранилось в качестве отдаленного воспоминания в исторической памяти шумеров начало их государственности на крайнем Западе их расселения, в Кише, ближе всего к Плодородной дуге. Первый монарх первой династии города-государства Киша, от которого сохранилось имя, - Эн-Менбарагеси, реальное лицо где-то XXVIII века до Р. Х. Известно, что он воевал с государством Элам (к северо-востоку от Двуречья, в долине рек Каруна и Керхе). Был у него сын по имени Ага, прославившийся войнами с городом-государством Уруком. Именно Ага был разбит известным Гильгамешем, правившим Уруком. Гильгамеш входил в первую династию Урука. К сожалению, это вся известная нам политическая история первой части раннединастического периода.
4. Раннединастический период II (РД II, 2600-2500 гг.). Начало РД II связано с деятельностью Гильгамеша, который совершенно очевидно был реальным правителем, хотя вряд ли совершал то, что ему приписывают. Не нужно думать, что раз человек попал в эпос, то его не было на свете. Наоборот, большинство эпических героев когда-то имели место быть. Что Гильгамеш совершил бесспорно? Он победил Киш, построил городскую стену родному Уруку (в Иерихоне стена стояла за шесть тысячелетий до этого). Видимо, где-то в 2600-м году произошли события, по поводу которых Шумеры долго слагали песни о Гильгамеше. Гильгамеш вроде бы проторил дорогу вверх по Евфрату и вышел к Иранскому нагорью, но может, и ближе - к Эбле.
Среднее государство, типа Урука, стояло в это время во главе федерации совсем маленьких государств? Какова политическая роль такого рода маленьких государств? Они объединялись в союз и представляли собой не унитарное государство или деспотию, а федерацию во главе с Уруком. Войска маленьких номов были перетасованы таким образом, что небольшой контингент, например, Шуруппака стоял в разных городах. Расчет прост: в самом Шуруппаке стояли контингенты из 5-6 городов, а его собственная армия рассредоточивалась по соседним номам, то есть не могла выступить в интересах своего Шуруппака, потому что ее не было на месте - оригинальная система создания унитарной армии внутри федеративного государства.
Во главе Шуруппака стоял не местный деятель, а член династии Урука. Правитель Шуруппака - фигура малозначительная: у него мало власти, мало земли. Он ограничивался и правительством Урука и собственным советом.
От этого же периода до нас дошел и маленький архив маленького города государства, он очень интересен. Этот маленький город, как выше было сказано, назывался Шуруппак. В основе социально-экономической структуры всего Шумера находились, во-первых, хозяйство земледельцев, объединенных в сельские общины, во-вторых, храмово-государственное хозяйство, где было сосредоточено основное население. Хозяйство свободных крестьян - частное. Мы располагаем данными личных архивов, благодаря чему наблюдаем развитие настоящего частного хозяйства в первые века существования государства. Это касается и нома Шуруппак.
Как была организована верховная власть? Когда начинается создание чиновничьих структур, оно всегда берет начало от членов собственной фамилии. Что позволяло на Востоке укомплектовать посты родственниками? Большие семьи, многоженство, детей более чем достаточно - они и образуют нередко, особенно вначале, высший слой общества. Внутренние проблемы жители Шуруппака, организованные в большие семьи, решали самостоятельно. Хозяйства и земли храма не были перепутаны с землями больших семейств. Что такое понятие "большая семья", часто встречающееся на страницах учебников и книг? Это семья, состоящая из четырех поколений: папа, мама; их папы, мамы; их бабушки и дедушки, если уцелели, а также их дети. Естественно, хозяйство сложное, большое. Индивидуальные семьи типа наших также имели свои права, но юридически всем владели большие фамилии. Большие семьи могли продавать землю: эквивалент поступал главе семьи, а остальным доставались дорогие подарки или участие в пире. Интересно, что цена земли чрезвычайно низкая, ее много - проблема малоземелья появится в обществах Востока гораздо позже.
Что давали свободные общинники родному шуруппакскому государству? Немного: тягловый скот (в основном ослы) на временной основе и помощь храму при уборке урожая, но не бесплатная: в качестве награды храм устраивал пиры - пир не просто крупное торжество или обильные возлияния, а возможность досыта поесть мяса, причем довольно регулярно. Служили они и в армии, строили каналы, храмовые земледельцы - тоже. Храмовое хозяйство обслуживали храмовые земледельцы, ремесленники и пастухи, с которыми рассчитывались двумя вышеописанными способами: посредством выдачи пайка или предоставлением надела. Паек привязывает сильнее к власти, но требует больших расходов на содержание хранителей и распределителей. Надел избавляет от дополнительных расходов, но придает мелким администраторам излишнюю самостоятельность, стремление стать наследственными частными владельцами. В связи с этим две системы периодически сменяют друг друга: для определенной ситуаций годятся одни, а для иных - другие. Это мы будем видеть на протяжении всей истории до промышленных обществ. Но паек в основном распространялся в техногенных обществах, да и то не во всех. А надел существовал практически везде и всегда - для служащих государства и верхушки общества. Но практика наделения землей - это не феодализм, который был только в Европе, где владельца надела защищал закон, в том числе и от монарха. Это верховенство писанного закона специфика европейских обществ.
5. Раннединастический период III (РД III, 2500-2310 гг.). Он более длительный, чем предыдущие; и ознаменовался рядом новаций. Главное новшество последнего периода - появление тенденции к созданию более крупного государства. Возникает понятие "гегемон", основанное на военной силе. Следует обратить внимание на роль армии в становлении унитарного государства, что вполне естественно: только создав профессиональную армию, монарх по-настоящему отделяется от общества. До этого прошло полтысячелетия, а настоящего государства еще не было. Только профессиональная армия дает возможность осуществлять всеобщее насилие, без чего государственная власть не имеет опоры. Но исторически профессиональная армия формируется не сразу. Шумерские вожди-военачальники (лугали) опирались еще не на профессиональную армию, а на оплачиваемую ими дружину и на клиентов, то есть на людей лично, социально и экономически от них зависевших.
Основной противник укрепляющейся государственной власти - совет старейшин, привыкших за века решать все вопросы. Старейшины довольно медленно отдавали власть, но армии у них не было. Армией обладал только лугаль, для командования нужен один человек, такова природы войны.
Для содержания профессиональной армии нужны средства, а именно: земля. У кого военные обычно ее отбирают? У духовенства. Всегда, во все времена у всех народов, если власти не хватает земли, то сначала мытьем, а потом откровенным катанием начинают ее отнимать у храмов, что происходит сплошь и рядом, хотя обычно не сопровождается открытыми поползновениями в области веры. Вы помните: были и иосифляне и нестяжатели, - все одинаково православные, однако в своих позициях чрезвычайно разные, ведшие жестокую борьбу - многим она стоила жизни. А вопрос, собственно говоря, ставился следующим образом: государству нужны средства - откуда их брать?
Но среди "своих" потенциальные гегемоны, какую бы хорошую дружину не содержали, настоящего авторитета практически никогда не добивались. Это касается любого общества древности и средних веков. Если вы местный, то все помнят ваши корни, поэтому ваши претензии на царское звание, а тем более, если вы еще и богом себя объявите, всегда наткнутся на противодействие со стороны соседей: вы когда-то козлов пасли, а теперь выдаете себя за бога на земле. Данная проблема стояла перед монархами всегда. Решалось она следующим образом. У себя, где все знают твою подноготную: и бабушку, и дедушку, действительно трудно доказать свою божественность, но если вы завоевали соседнее государство и туда пришли "готовым" царем, с мечом в руках объяснив, что вы главный, - там вы уже настоящий царь. Поэтому без завоеваний настоящая царская власть утвердиться не может. Если же установление власти царя все-таки случается в местной узкой среде, происходит то, что в литературной традиции средневековья называют "легендой о выходе". Подавляющее большинство представителей княжеских и боярских родов, кроме Рюриковичей (да и Рюриковичи) и Гедиминовичей, утверждали, что они тоже откуда-то пришли уже готовыми князьями и боярами. Хотя сплошь и рядом вполне очевидно, что ниоткуда они не приходили. Однако ощущение того, что никто не пророк, и не только не пророк, но и не боярин в своем отечестве, было в тех обществах очень сильно. Стремление вывести себя из-за тридевять земель - естественное следствие желания противопоставить себя остальным как фигуру привилегированную, где-то уже сакрализованную, в определенном смысле.
Вы живете в Европе, которая уже вошла в период националистических идеологий. Но для прошлых времен вопрос национальной принадлежности был мало существенным, была важна религиозная принадлежность и "исходный" престиж. Для русского человека средневековая констатация факта выхода, допустим из Мордвы, - все равно откуда - лишь бы "выйти" готовым князем, - была чрезвычайно существенна, хотя к действительности никакого отношения не имела в большинстве случаев. Аналогичная ситуация складывалась на первых шагах существования большинства государств.
Вместе с государем и его оплачиваемой дружиной появляется надоевший за века слой чиновников. Но если он надоел, то это не значит, что без него можно обойтись; это совершенно необходимый слой общества. Чиновнику тоже надо себя противопоставить остальным, чтобы выполнять функции управления, которые в огромной степени являются средствами принуждения, поэтому надо быть оторванным от своей среды. Если царь еще мог ссылаться на какую-то сакральную санкцию или на приход откуда-то, то чиновнику доказывать было совершенно нечего: все знали, что он вчерашний крестьянин. По какому праву он теперь выступал против вчерашних односельчан и с невинными глазами собирал с них налоги, отправлял рекрутами в армию и т. д.? Для оправдания со стороны чиновников могло выдвигаться следующее утверждение, опробованное в разных обществах, равно как и в нашем: слуга государя. "Да, я не такой, как все; я не царь; но я - слуга царя". Вероятно, вы помните, в литературе, описывающей нравы первой половины XIX века, нечто сходное обычно вкладывается в уста старых генералов. Последний, будучи раздражен и разгневан, багровеет и кричит: "Милостивый государь! Я - слуга своему государю!" Мы подобные слова воспринимали как некий литературный прием. На самой деле "слуга государев" - весьма высокое звание, существовавшее у нас довольно долго. Именно через личное служение монарху чиновник навсегда отчуждается от общества. Мало того, сплошь и рядом чиновников и набирали из непрестижных слоев общества, потому-то они и служили верой и правдой. Чиновничество большей частью зависело от монарха, впоследствии - от парламента, от диктатора, от политических партий, в редкие периоды - само от себя, откуда и берут начало трудности соответствующих обществ. Чиновники совершенно не приспособлены для самостоятельного управления обществом. Они возникли совершенно не для этого; им всегда нужен хозяин. Оказавшись "в одиночестве" чиновничество всегда склонно к лихоимству, разгильдяйству, что является его профессиональной болезнью, но обычно не смертельной.
В нашем случае настоящие лугали-гегемоны вышли из города Ур. Месанепада стал основателем I династии Ура (ок. XXV в.); он один из правителей, сыгравших заметную роль в развитии государственных институтов древности. Основой его власти стало обилие земли и государственный контроль над внешней торговлей, в чем выразилась особенность азиатской деспотии: ранний интерес к экономике, в том числе и к торговле.
Наконец, меньше всего документы составлялись простыми людьми. Не только потому, что они были, в основном, неграмотны, но и потому, что применительно к существовавшей власти, в общении с божествами, при распределении имущества они ведущей роли не играли. Из чего, естественно, не вытекает, что они в целом не занимали достойного места в социальной иерархии, тем более, что все древневосточные общества - совокупности прежде всего лично свободных людей.
Всегда заметно даже при поверхностном знакомстве с документами, и видно в любом пособии, написанном после 80-го года, что основная масса населения была свободной, - это свободные земледельцы. Мало того, в отдельных обществах (или просто повезло отдельным археологам) - простые люди имели далеко не простые личные архивы, где о них написано очень много. Но найти их трудно, потому что дома и архивы - маленькие, а копали в основном дворцы и храмы.
Правило в маленьких городах-государствах собрание общинников, решавших основные вопросы. Государство в Двуречье возникает не как монархическое, а как "демократическое". Но довольно рано люди сообразили, что в интервалах между собраниями отвечать должен кто-то один. Этот человек назывался эн. Данный "зародыш" монарха вел довольно замкнутое существование. Слушались его только в интервалах между собраниями, и то не всегда. Земли ему выделяли сами собравшиеся, и то мало. Тем не менее, у эна уже был некоторый персонал: главный судья, старшина купцов, в некотором косвенном подчинении у него были старшие жрецы и прорицатели, - надо сказать, прорицатели в рамках большинства конфессий, где они есть, стоят особняком. Эн руководил священнодействием в храме, на чем зиждилась его административная власть. Он - председатель совета общинников и верховный жрец. В древности жрецы много заботились о плодородии. Священнодействием, гарантировавшим хороший урожай, считалось заключение священного брака между жрецом-эном и местным женским божеством, например, в Уруке с богиней Инаной. А если верховным божеством был бог, а не богиня, тогда эном являлась женщина.
В какой мере эн был эксплуататор? Данный термин обычно обозначает некоторую тенденцию у большинства управленцев получить больше, чем положено, что выливается в самые разнообразные формы. Пока эти тенденции выражались не сильно. Куда шел урожай с поля, которое имел эн? Главным образом это резерв. Кроме того, урожай использовался в международном обмене, для жертвоприношения, наконец, как средство для содержания определенной группы людей, с самого начала получавших часть дохода (что можно считать пайком). С храмовым хозяйством был связан переход части земледельцев из состояния общинников в состояние казенных земледельцев, но не крепостных и не рабов.
2в. Откуда берется паек и почему он так быстро распространяется в шумерском, пространственном, компактном и очень богатом обществе? Существует два способа компенсации управленцев: первый предполагает дачу чего-то, от чего получатель имеет пользу или выгоду, применив некоторые дополнительные усилия (надел), и второй - дачу чего-то, что можно сразу употреблять (паек). Они действенны всегда и в определенной степени присущи любому обществу. Эти две системы всегда борются: например, можно дать рыбу, а можно дать право ловить рыбу в определенном месте. Однако почему они не вытесняют одна другую? Каковы преимущества каждой из них? Почему на одном из этапов на первый план выдвигается паек, а на другом - надел?
Что более связывает зависимостью человека низкого достатка? Паек. А человека высокого достатка пайком не успокоишь: ему нужно что-то надежное, перспективное для потомков, - надел. Паек прежде всего необходим служащим, особенно тем, от которых требуется исполнение государственных функций. Чем хорош паек? "Пришел, увидел, получил", Ваши обязательства на сегодняшний день (месяц) на этом кончились; можно ни о чем в данный момент не думать. Паек - хорошая форма расплаты с профессиональной армией, с мелкими служащими, ремесленниками, младшими служителями культа, на определенном этапе в некоторых обществах с казенными зависимыми земледельцами. Натуральная плата дает ежемесячное чувство зависимости, очень важное в государстве. Оно принципиально для мелкого служащего: человеку каждый месяц напоминают, от кого он имеет содержание. Человек же, получивший надел, - уже стратегический союзник власти, но не тактический. У него сразу возникает мысль: "А как мне все сохранить после того, как обожаемый монарх умрет?" И в течение тысячелетий люди пытались решить данную задачу. Для нас важно, что обе системы компенсации услуг государственных служащих появляются синхронно, а не вырастают одна из другой, как казалось раньше. Ничего совершенного, позднего, прогрессивного в идее зарплаты нет: она существовала со второй четверти III тысячелетия до Р. Х. одновременно с идеей земельного надела, получаемого якобы от государства, а на самом деле или переадресованного ему куска общинного фонда, или из фонда вновь освоенных за счет государственной барщины общинников земель. Они сменяют друг друга и т. д. Кто получает паек? Воины, ремесленники, специализированные деятели сельского хозяйства типа рыбаков. Что касается жрецов, чиновников и общинников, то они имели личную землю.
Есть одна легенда - "когда-то вся земля была общей". Вся земля никогда общей не была, насколько можно судить. Уже шумеры протописьменного периода землю могли продавать. С самого начала мы видим три вида отношений к земле: неделимая часть деревенского фонда, личная (частная) земля и земля, данная на время, за службу, - надел. Никаких изменений в данной сфере впоследствии не наблюдается. Все появилось так, как существует и по сей день. В общине имелся участок земли, не принадлежавший никому и совместно обрабатывавшийся в той или иной форме, получаемые продукты с которого шли на общедеревенские нужды; его могли отдавать на сезон, кому не хватало, и т. д. Из этого, кстати, вырастали храмовые земли.
Наша наука с начала 30-х годов яростно искала рабов на древнем Востоке. Любого попавшегося, кто не мог доказать, что он не раб, записывали в рабы, хотя даже при помощи такой процедуры не все клеилось. Когда требование массового отлова рабов было снято, все сразу вернулось на круги своя.
Рабы, конечно, были. Но на протяжении первых 400 лет упоминаний о рабах ими могли становится только женщины; мужчина в это время рабом не был. Почему? Потому что рабами за пределами центра античного мира, а также до и после него называли в основном прислугу. А мужчина, если он пашет землю, то, хотя много отдает хозяину, он не раб, а человек зависимый, зависимость всегда неустойчива и чрезвычайно разнообразна.
2г. Что собой представляла культура шумеров протописьменного периода? Текстов о ней дошло еще мало, но много памятников искусства, археологии. Кое о чем можно судить. Первое - основа, как и у древних египтян, так и у жителей Святой Земли за тысячелетие до этого, - культ предков, хотя в дальнейшем процессы пойдут в разные стороны. Культ предков большой семьи. Большая семья - бабушка с дедушкой, их потомство, более молодые дети, внуки. Затем локальные боги, покровители территории каждой общины, состоящей из нескольких семей - принципиально иные божества, потому что связаны не с семьей, а с пространством. И, наконец, общие для двух и более общин божества, которые у шумеров были божествами космоса. Шумеры склонны обращаться к богам небесных сил. Если посмотрим, что было тогда в Святой Земле, в Сирии и в долине Инда, то нигде больше ничего подобного не увидим. Наиболее любимые боги: Ан(у) - бог Неба; Энки - владыка земли, точнее, мирового океана, где плавает земля с точки зрения шумеров; владыка дуновений - Энлиль, божество всего живого на земле, главный бог шумеров.
Интересная особенность культуры и духовной жизни шумеров - проблема личности. Не в ее христианском понимании, а в коллективном (личность есть, но как часть коллектива). Именно шумерское техногенное общество с самого начала своего существования стало решать проблему, к которой первыми приступили не техногены, а жители гармонических обществ Плодородной дуги, проблему личной идентификации, проекции своего социального и сакрального "я" на какую-то часть окружающего мира, что на две тысячи лет ранее нашло выражение в личных печатях. Но как и в других областях, шумеры, как техногены, поставили дело на поток. Их страна была совершенно забита печатями - тома можно составить из изображений на шумерских печатях того времени. И ни одна не повторяется. Это сакральный элемент культуры, а не "просто печать". Если раньше печати были пуговичными, то позднее появились цилиндрические - печать прокатывалась по глине, асфальту и т. п. и не только удостоверяла факт покровительства божества, но и свидетельствовала о подвигах богов-покровителей, о каких-то моментах жизни богов-покровителей. В их изготовление вкладывается огромное количество труда. Это - безусловно, сложные художественные произведения, сделанные, например, из ценного камня. Их было больше, чем хороших мастеров, художников, поэтому много бездарных печатей. Но откровенной халтуры нет, это - священные предметы. Тема цилиндрической печати в отличие от пуговичных - рассказ, определенный сюжет: кто-то пришел к богу и о чем-то просит; кто-то поклоняется богу, кто-то за кем-то гонится и т. п. Никакой выдумки нет, например, животные - совершенно знакомые, хотя где-то среди них пасутся весьма реалистические динозавры; разумеется, у божеств порой есть различные чудесные признаки, но это - иное дело. Главное для нас - формирование на печати текста рассказа, совершенно понятного и очевидного для окружающих. Все сюжеты, кроме взятых у семитов, в основном трудно понять; но основная тема очевидна - это бог и человек, а не просто бог, и не просто человек. Сюжет рисунка печати - общение человека с божеством или божества с божеством. Повторяю, таких изображений десятки тысяч. У техногенов Египта в отличие от шумеров, на печати порой создается огромная композиция, но всегда выбирается нечто сакрально очень значимое. Изображаются и божества и люди, и животные, и даже растения. Надо сказать, растения - особая часть искусства. Они почти никогда не изображаются в скульптуре, но в изобилии представлены в графике и на плоской печати.
Искусство этого времени, повторяем, сакральное. Так как сами боги шумеров были очень приземленными и хотя, искусство сакральное на 100%, боги в основном - антропоморфны. Все изображения богов, если посмотреть не специалисту, выглядят, как люди. То есть, нет никаких признаков, кроме некоторых аксессуаров или размеров, отличающих богов от людей. Последняя маленькая забавная деталь - теперь искусство с созданием государства распространяется на такую сферу как одежда знати. Одежда со знаками социальных отличий существует на любом уровне - но только на определенном уровне технического развития одежда становится произведением искусства. И действительно, появляется целый ряд сложных по изготовлению одежд. Надо помнить, что с нашей точки зрения, шумерское общество - сплошные папуасы, ходящие в набедренных повязках. И боги, и жрецы, и знать. Правда, начинают появляться где-то складочки, а где - каемочка. В таких повязках ходили и в раннединастический период, когда в техногенных обществах расцвел эпос.
В связи с этим напомню вам о потопе. Большинство из вас слышало, что потоп для шумеров - понятие чрезвычайно реальное, они постоянно оперировали им. Однако, довольно популярного героя эпоса звали не Ной, а Утнапишти. Надо сказать, что сведения шумеров о допотопных временах были самыми общими схожими с современным обществом и у них описан только послепотопный период. Все, о чем мы рассказываем и будем рассказывать о шумерах, относится к послепотопному периоду, хотя список допотопных событий, конечно, существует.
3. Раннединастический период I (РД I, 2750-2600 гг.). Первая династия возникла не в нижней Месопотамии, а в средней, в городе Киш, в Северо-западной части области расселения шумеров. Сохранилось в качестве отдаленного воспоминания в исторической памяти шумеров начало их государственности на крайнем Западе их расселения, в Кише, ближе всего к Плодородной дуге. Первый монарх первой династии города-государства Киша, от которого сохранилось имя, - Эн-Менбарагеси, реальное лицо где-то XXVIII века до Р. Х. Известно, что он воевал с государством Элам (к северо-востоку от Двуречья, в долине рек Каруна и Керхе). Был у него сын по имени Ага, прославившийся войнами с городом-государством Уруком. Именно Ага был разбит известным Гильгамешем, правившим Уруком. Гильгамеш входил в первую династию Урука. К сожалению, это вся известная нам политическая история первой части раннединастического периода.
4. Раннединастический период II (РД II, 2600-2500 гг.). Начало РД II связано с деятельностью Гильгамеша, который совершенно очевидно был реальным правителем, хотя вряд ли совершал то, что ему приписывают. Не нужно думать, что раз человек попал в эпос, то его не было на свете. Наоборот, большинство эпических героев когда-то имели место быть. Что Гильгамеш совершил бесспорно? Он победил Киш, построил городскую стену родному Уруку (в Иерихоне стена стояла за шесть тысячелетий до этого). Видимо, где-то в 2600-м году произошли события, по поводу которых Шумеры долго слагали песни о Гильгамеше. Гильгамеш вроде бы проторил дорогу вверх по Евфрату и вышел к Иранскому нагорью, но может, и ближе - к Эбле.
Среднее государство, типа Урука, стояло в это время во главе федерации совсем маленьких государств? Какова политическая роль такого рода маленьких государств? Они объединялись в союз и представляли собой не унитарное государство или деспотию, а федерацию во главе с Уруком. Войска маленьких номов были перетасованы таким образом, что небольшой контингент, например, Шуруппака стоял в разных городах. Расчет прост: в самом Шуруппаке стояли контингенты из 5-6 городов, а его собственная армия рассредоточивалась по соседним номам, то есть не могла выступить в интересах своего Шуруппака, потому что ее не было на месте - оригинальная система создания унитарной армии внутри федеративного государства.
Во главе Шуруппака стоял не местный деятель, а член династии Урука. Правитель Шуруппака - фигура малозначительная: у него мало власти, мало земли. Он ограничивался и правительством Урука и собственным советом.
От этого же периода до нас дошел и маленький архив маленького города государства, он очень интересен. Этот маленький город, как выше было сказано, назывался Шуруппак. В основе социально-экономической структуры всего Шумера находились, во-первых, хозяйство земледельцев, объединенных в сельские общины, во-вторых, храмово-государственное хозяйство, где было сосредоточено основное население. Хозяйство свободных крестьян - частное. Мы располагаем данными личных архивов, благодаря чему наблюдаем развитие настоящего частного хозяйства в первые века существования государства. Это касается и нома Шуруппак.
Как была организована верховная власть? Когда начинается создание чиновничьих структур, оно всегда берет начало от членов собственной фамилии. Что позволяло на Востоке укомплектовать посты родственниками? Большие семьи, многоженство, детей более чем достаточно - они и образуют нередко, особенно вначале, высший слой общества. Внутренние проблемы жители Шуруппака, организованные в большие семьи, решали самостоятельно. Хозяйства и земли храма не были перепутаны с землями больших семейств. Что такое понятие "большая семья", часто встречающееся на страницах учебников и книг? Это семья, состоящая из четырех поколений: папа, мама; их папы, мамы; их бабушки и дедушки, если уцелели, а также их дети. Естественно, хозяйство сложное, большое. Индивидуальные семьи типа наших также имели свои права, но юридически всем владели большие фамилии. Большие семьи могли продавать землю: эквивалент поступал главе семьи, а остальным доставались дорогие подарки или участие в пире. Интересно, что цена земли чрезвычайно низкая, ее много - проблема малоземелья появится в обществах Востока гораздо позже.
Что давали свободные общинники родному шуруппакскому государству? Немного: тягловый скот (в основном ослы) на временной основе и помощь храму при уборке урожая, но не бесплатная: в качестве награды храм устраивал пиры - пир не просто крупное торжество или обильные возлияния, а возможность досыта поесть мяса, причем довольно регулярно. Служили они и в армии, строили каналы, храмовые земледельцы - тоже. Храмовое хозяйство обслуживали храмовые земледельцы, ремесленники и пастухи, с которыми рассчитывались двумя вышеописанными способами: посредством выдачи пайка или предоставлением надела. Паек привязывает сильнее к власти, но требует больших расходов на содержание хранителей и распределителей. Надел избавляет от дополнительных расходов, но придает мелким администраторам излишнюю самостоятельность, стремление стать наследственными частными владельцами. В связи с этим две системы периодически сменяют друг друга: для определенной ситуаций годятся одни, а для иных - другие. Это мы будем видеть на протяжении всей истории до промышленных обществ. Но паек в основном распространялся в техногенных обществах, да и то не во всех. А надел существовал практически везде и всегда - для служащих государства и верхушки общества. Но практика наделения землей - это не феодализм, который был только в Европе, где владельца надела защищал закон, в том числе и от монарха. Это верховенство писанного закона специфика европейских обществ.
5. Раннединастический период III (РД III, 2500-2310 гг.). Он более длительный, чем предыдущие; и ознаменовался рядом новаций. Главное новшество последнего периода - появление тенденции к созданию более крупного государства. Возникает понятие "гегемон", основанное на военной силе. Следует обратить внимание на роль армии в становлении унитарного государства, что вполне естественно: только создав профессиональную армию, монарх по-настоящему отделяется от общества. До этого прошло полтысячелетия, а настоящего государства еще не было. Только профессиональная армия дает возможность осуществлять всеобщее насилие, без чего государственная власть не имеет опоры. Но исторически профессиональная армия формируется не сразу. Шумерские вожди-военачальники (лугали) опирались еще не на профессиональную армию, а на оплачиваемую ими дружину и на клиентов, то есть на людей лично, социально и экономически от них зависевших.
Основной противник укрепляющейся государственной власти - совет старейшин, привыкших за века решать все вопросы. Старейшины довольно медленно отдавали власть, но армии у них не было. Армией обладал только лугаль, для командования нужен один человек, такова природы войны.
Для содержания профессиональной армии нужны средства, а именно: земля. У кого военные обычно ее отбирают? У духовенства. Всегда, во все времена у всех народов, если власти не хватает земли, то сначала мытьем, а потом откровенным катанием начинают ее отнимать у храмов, что происходит сплошь и рядом, хотя обычно не сопровождается открытыми поползновениями в области веры. Вы помните: были и иосифляне и нестяжатели, - все одинаково православные, однако в своих позициях чрезвычайно разные, ведшие жестокую борьбу - многим она стоила жизни. А вопрос, собственно говоря, ставился следующим образом: государству нужны средства - откуда их брать?
Но среди "своих" потенциальные гегемоны, какую бы хорошую дружину не содержали, настоящего авторитета практически никогда не добивались. Это касается любого общества древности и средних веков. Если вы местный, то все помнят ваши корни, поэтому ваши претензии на царское звание, а тем более, если вы еще и богом себя объявите, всегда наткнутся на противодействие со стороны соседей: вы когда-то козлов пасли, а теперь выдаете себя за бога на земле. Данная проблема стояла перед монархами всегда. Решалось она следующим образом. У себя, где все знают твою подноготную: и бабушку, и дедушку, действительно трудно доказать свою божественность, но если вы завоевали соседнее государство и туда пришли "готовым" царем, с мечом в руках объяснив, что вы главный, - там вы уже настоящий царь. Поэтому без завоеваний настоящая царская власть утвердиться не может. Если же установление власти царя все-таки случается в местной узкой среде, происходит то, что в литературной традиции средневековья называют "легендой о выходе". Подавляющее большинство представителей княжеских и боярских родов, кроме Рюриковичей (да и Рюриковичи) и Гедиминовичей, утверждали, что они тоже откуда-то пришли уже готовыми князьями и боярами. Хотя сплошь и рядом вполне очевидно, что ниоткуда они не приходили. Однако ощущение того, что никто не пророк, и не только не пророк, но и не боярин в своем отечестве, было в тех обществах очень сильно. Стремление вывести себя из-за тридевять земель - естественное следствие желания противопоставить себя остальным как фигуру привилегированную, где-то уже сакрализованную, в определенном смысле.
Вы живете в Европе, которая уже вошла в период националистических идеологий. Но для прошлых времен вопрос национальной принадлежности был мало существенным, была важна религиозная принадлежность и "исходный" престиж. Для русского человека средневековая констатация факта выхода, допустим из Мордвы, - все равно откуда - лишь бы "выйти" готовым князем, - была чрезвычайно существенна, хотя к действительности никакого отношения не имела в большинстве случаев. Аналогичная ситуация складывалась на первых шагах существования большинства государств.
Вместе с государем и его оплачиваемой дружиной появляется надоевший за века слой чиновников. Но если он надоел, то это не значит, что без него можно обойтись; это совершенно необходимый слой общества. Чиновнику тоже надо себя противопоставить остальным, чтобы выполнять функции управления, которые в огромной степени являются средствами принуждения, поэтому надо быть оторванным от своей среды. Если царь еще мог ссылаться на какую-то сакральную санкцию или на приход откуда-то, то чиновнику доказывать было совершенно нечего: все знали, что он вчерашний крестьянин. По какому праву он теперь выступал против вчерашних односельчан и с невинными глазами собирал с них налоги, отправлял рекрутами в армию и т. д.? Для оправдания со стороны чиновников могло выдвигаться следующее утверждение, опробованное в разных обществах, равно как и в нашем: слуга государя. "Да, я не такой, как все; я не царь; но я - слуга царя". Вероятно, вы помните, в литературе, описывающей нравы первой половины XIX века, нечто сходное обычно вкладывается в уста старых генералов. Последний, будучи раздражен и разгневан, багровеет и кричит: "Милостивый государь! Я - слуга своему государю!" Мы подобные слова воспринимали как некий литературный прием. На самой деле "слуга государев" - весьма высокое звание, существовавшее у нас довольно долго. Именно через личное служение монарху чиновник навсегда отчуждается от общества. Мало того, сплошь и рядом чиновников и набирали из непрестижных слоев общества, потому-то они и служили верой и правдой. Чиновничество большей частью зависело от монарха, впоследствии - от парламента, от диктатора, от политических партий, в редкие периоды - само от себя, откуда и берут начало трудности соответствующих обществ. Чиновники совершенно не приспособлены для самостоятельного управления обществом. Они возникли совершенно не для этого; им всегда нужен хозяин. Оказавшись "в одиночестве" чиновничество всегда склонно к лихоимству, разгильдяйству, что является его профессиональной болезнью, но обычно не смертельной.
В нашем случае настоящие лугали-гегемоны вышли из города Ур. Месанепада стал основателем I династии Ура (ок. XXV в.); он один из правителей, сыгравших заметную роль в развитии государственных институтов древности. Основой его власти стало обилие земли и государственный контроль над внешней торговлей, в чем выразилась особенность азиатской деспотии: ранний интерес к экономике, в том числе и к торговле.