Деревянко Илья. Казенный дом

   – Мне необходимо поскорее встретиться с вашей верхушкой! – перебил Андрея Михаил. – Можешь нас состыковать? Прямо сейчас!
   – Думаю... да, – покосившись на часы, неуверенно ответил Кочерга. – Коли не ошибаюсь, Киборг с Лёнчиком собирались сегодня оттянуться в «Сюзанне» по полной программе. Надеюсь, планы не изменились...
   – Поехали быстрее! – нетерпеливо сказал Кузнецов. – Не застанем там, поищем в другом месте. Пусть даже придется обоих из постелей вытаскивать! Дело очень срочное! – И, видя определенные колебания начальника Службы безопасности, раздраженно пояснил: – Срочноев первую очередь для них! Что, по-твоему, может предпринять загнанный в угол жлоб-должник, если у него под рукой собственная команда киллеров?!
   – Ешкин кот!!! А я, дурак, не сообразил!!! – с силой хлопнул себя по лбу Кочергин и первым побежал к машине...

Глава VIII

   Примерно в это же время.
   Где-то в окрестностях Малашихинска.
   Терентий Богданович одновременно терзался двумя одинаково сильными чувствами. Во-первых, с нетерпением ждал известий от пары головорезов, посланных им в Н-ск с крайне ответственным, щекотливым заданием, на беспромедлительном выполнении которого настаивал господин Самолюбов, лично посетивший Кныша ближе к вечеру.
   Во-вторых, задыхался от лютой ненависти к Льву Бродскому, несомненно виновному в недавней гибели семерых отборных ликвидаторов! Днем, так и не получив от руководителя группы Ахмата условного звонка на мобильник, Терентий Богданович отправил на место засады своего доверенного человека, некоего Всеволода Шнырева, дабы прояснить ситуацию. Спустя три часа Шнырев примчался обратно с прискорбным известием. Группа Маигова поголовно истреблена, а «дичи» след простыл!!!
   Невзирая на то что Кныш уже знал о наличии у Федотовых крутого телохранителя, он ни на секунду не усомнился: одной крутизной здесь дело не обошлось! Вне всяких сомнений, трусливый жиденок решил, перестраховки ради, услужить «и вашим, и нашим». Короче, в последний момент предупредил Федотова о ловушке. Им же самим подстроенной!
   «Педрила вонючая!!! Мразь пархатая!!! Свинья лишайная!!!» – меряя комнату нервными шагами, скрежетал зубами Терентий Богданович. Особенно бесила Кныша собственная «ошибка», допущенная при составлении психологического портрета Бродского.
   Три недели назад, наблюдая за вербовкой «Лёвочки» через потайной глазок в стене кабинета Шепелевича, он сделал ряд весьма занятных выводов относительно внутренней сущности данного индивидуума. В последующие дни собрал о коммерческом директоре «Лорелеи» еще кое-какую информацию интимного свойства и, проанализировав оную, аж расцвел майской розой. Оказывается, Бродский дико, утробно ненавидел семью Федотовых и на полном серьезе желал всем им смерти! Причина была мелочна и банальна, как в телевизионной «мыльной опере»! Давным-давно, лет восемнадцать назад «Лёвочка» посватался к Ольге, получил категорический отказ и с тех пор пылал тайной, неугасимой, завистливой злобой к отвергнувшей его женщине, к счастливому избраннику Николаю и даже к их детям! Однако внешне Бродский ничем своих чувств не проявлял. Напротив – всячески лебезил перед простаком Федотовым. Видимо, терпеливо, долгие годы выжидал удобного момента для жестокого отмщения!
   «Ну, уж сей местечковый «Отелло» в случае чего сработает безотказно. Благо мощный стимул имеется, – весело подумал тогда Кныш. – Хорошо держать в рукаве подобный козырь!»
   Предусмотрительный бригадир мокрушников изначально догадывался: рано или поздно, от Самолюбова поступит приказ применить к строптивому владельцу «Лорелеи» экстраординарные меры, и приберегал «Лёвочку», так сказать, про запас. А когда пришла пора, он от лица Геннадия Владимировича велел Бродскому тщательно отслеживать любые перемещения семьи Федотовых. Накануне днем Кныш получил от коммерческого директора исчерпывающую информацию о маршруте «мишеней» с точным указанием наиболее благоприятного места для внезапного нападения, мысленно поздравил себя умницу с правильным выбором агента, отправил на дело группу Маигова, и в итоге столь сокрушительный провал!!!
   Кстати, за истекшие двое суток Терентий Богданович потерял убитыми более половины подручных. Швыдкова, правда, он приказал замочить сам, дурака-Саркисьянца пристрелили менты, но остальные... остальные погибли от рук проклятого телохранителя, по вине гнусного двурушника «Лёвочки»! (По искреннему убеждению Кныша, без предательства Бродского у охранника ни черта бы не вышло!)
   Руководствуясь вышеописанными соображениями, Терентий Богданович, послав в Н-ск двух боевиков выполнять неотложный заказ Самолюбова, одновременно отрядил еще троих во главе со Шныревым для поимки иуды. С поганым «Лёвочкой» он жаждал расправиться собственноручно! С максимальной жестокостью!!!
   В результате из всей бригады при Кныше остались только известные читателю Магомет Дадашев, Максим Денисов и Владислав Кунцевич. Из-за сквозных ранений в мягкие ткани ног они не могли передвигаться на далекие расстояния, но оружие в руках держали достаточно уверенно и, вплоть до возвращения товарищей, заняли круговую оборону. Не то чтобы Терентий Богданович ожидал в ближайшее время нападения на свое логово, но... наш «герой» твердо придерживался принципа «лучше перестраховаться, чем недостраховаться». Тем паче миссия, с которой он отправил людей в Н-ск, была, как упоминалось ранее, весьма и весьма щекотливой!..
   Скрипнула открываемая дверь. В комнату, заметно прихрамывая, зашел Магомет Дадашев с короткоствольным автоматом через плечо.
   – Подъезжают к дому, шеф, – с неподражаемым нохченским акцентом сообщил чеченец.
   – Наши? – старательно скрывая тревогу, уточнил бригадир мокрушников.
   – Конечно! – белозубо ухмыльнулся Магомет. – Машину Севы я за километр отличу от любой другой подобной марки! Такого грязного капота ни у кого больше не бывает!
   – Когда выгрузятся – живо ребят сюда! – не поддержав шутку боевика, сурово распорядился Кныш. – Вместе с добычей, разумеется!
   Спустя минут пять в коридоре послышались тяжелые шаги, приглушенная ругань и чье-то трусливое поскуливание. Затем в дверь постучали.
   – Входите! – приосанившись, разрешил Терентий Богданович. В комнате, в сопровождении Шнырева и молодого боевика по имени Артем, появился хнычущий Бродский со скрученными за спиной руками.
   – Где Димка Козлов? – отрывисто спросил Кныш. – Я, помнится, приказал явиться всем!!!
   – Нет больше Козлова! – угрюмо ответил старший группы. – Один из охранников этого пидора перед смертью ухитрился ему череп нунчаками раскроить!
   – Трам-тарарам! – взбешенный очередной потерей, замысловато выматерился коротышка, ухватил «Лёвочку» обеими руками за плечи и с силой вогнал острую коленку в пах коммерческому директору. Тот согнулся с истошным воплем.
   – Из-за тебя, гондона дырявого, погибло восемь моих людей!!! – очередным ударом колена швырнув «Лёвочку» на пол, яростно заорал Кныш. – У-ух, крыса пархатая! Ща-а-ас будем изобретать тебе смерть пострашнее!!!
   – П-п-п-рос-ти-те! Н-но мы с в-в-ами д-даже н-не з-знако-омы!!! – корежась от боли и глотая кровавые сопли, простонал Бродский. – З-з-здесь к-ка-к-кое-то уж-жасное н-недора-з-зумение!!!
   – Незнакомы, говоришь?! – оскалил желтые зубы Терентий Богданович. – Неужели ты забыл, как звонил мне нынче днем?
   – З-значит, в-вы т-тот с-самый ч-человек м-мэ-эра? – затравленно пропищал коммерческий директор.
   – Да, это я! – рявкнул Кныш. – А ты, поганец, меня подло подставил!!!
   – Я ни в коем разе!!! – с грехом пополам подавив заикание, начал гнусаво оправдываться Бродский. – Я вам истинную правду выложил! Старался изо всех сил!!! Честное благородное...
   – Заткнись, сучара! – с размаху пнув «Лёвочку» ногой, взвизгнул бригадир мокрушников. – Не хера лапшу на уши вешать! Сейчас я расскажу, как ты старался, морда жидовская!!! Сначала ты действительно передал мне ценную информацию, но потом предупредил Федотова об опасности... Почему?! Ха!!! Да ты элементарно обоссался! Убоялся крутизны федотовского телохранителя, подумал: «А вдруг он уцелеет, вычислит меня, да башку отвернет?!» – и решил, на всякий пожарный, прикрыть свою толстую задницу. То бишь в последний момент звякнул Федотову на мобильник и сообщил о засаде на дороге. Твой жидовский расчет был как обычно: «И рыбку съесть, и на трамвае прокатиться». Если у моих ребят дело сорвется, ты – герой-спаситель. А если Федотовых все же убивают, наконец-то сбывается твоя заветная, голубая мечта. Ну чо буркала вылупил, недоносок?! Потрясен моей сверхъестественной осведомленностью?! Дрожишь, охваченный мистическим трепетом?! Гы-гы! И-ди-от! Ладно, так и быть! Открою напоследок маленький секрет – я не ясновидящий! Просто умею работать и подходы к людям легко нахожу. О твоих тайных мыслишках мне поведал известный в Малашихинске экстрасенс-психотерапевт Петр Смелов, к которому ты регулярно шастал на прием. Продал он тебя совсем недорого. Всего за сотню баксов! Здорово, да?! Впрочем, хорош болтать. Пора начинать процедуры! – Кныш махнул рукой подручным. Те рывком поставили Бродского на ноги.
   – Постойте! Погодите!!! – отчаянно возопил коммерческий директор. – Миленькие! родненькие! Не губите-е-е!!! Вы чудовищно заблуждаетесь в главном!!! Клянусь чем угодно, я не предупреждал Федотова!!! И ни на миг не подозревал о наличии у Кольки телохранителя!!!
   – Сева, кляп! – поморщившись, бросил Терентий Богданович. – У меня от него уши вянут!
   Шнырев старательно запихал в рот Бродскому скомканный обрывок половой тряпки.
   – Остается подобрать иуде достойный способ казни, – важно изрек Кныш. – Артем, покличь-ка Магомета. Наш чечен большой специалист в области мучительства!..

* * *

   «Лёвочку» садистски умертвили в специально оборудованном для подобных целей подвале. Подробности описывать, пожалуй, не стану. Уж слишком они отвратительны! Скажу лишь одно – «местечковый Отелло» скончался в запредельных страданиях, примерно через два часа после начала «процедур», в проведении которых Терентий Богданович принимал самое непосредственное участие. Вообще-то, по замыслу эксперта Дадашева, «удовольствие» планировали растянуть до утра, но, к величайшему огорчению Кныша, у Бродского отказало ожиревшее сердце...

Глава IX

   Мы оставили Кочергина с Кузнецовым в тот момент, когда они вихрем помчались в «Сюзанну». Однако, прежде чем рассказать, что там происходило в дальнейшем, хотелось бы в общих чертах описать сие заведение, ставшее в ночь с 27 на 28 марта местом бурных и кровавых событий, коренным образом повлиявших на судьбы многих людей. Итак, расположенная на юго-западе Н-ска «Сюзанна» была собственностью господина Григорьева, официально именовалась «Оздоровительным центром» и в дневные часы, для посторонних посетителей, таковым в общем-то и являлась. Обширный плавательный бассейн, несколько саун, массажные кабинеты, хорошо оборудованный спортзал с суперсовременными тренажерами... Плюс небольшой, уютный ресторанчик с отличной кухней. Но это для посторонних!
   А для своих «от заката до рассвета» «Сюзанна» превращалась в подлинное гнездилище порока с богатым выбором горячительных напитков, целым табуном штатных девиц легкого поведения и прочими атрибутами разгульного образа жизни, никак не совместимыми с оздоровлением. В сауны и в бассейн свои, правда, тоже заглядывали, но долго в них не задерживались, а, слегка пропарившись и сполоснувшись, принимались, не теряя даром времени, «конкретно отвисать». Кто попроще – в ресторанчике, кто покруче – в отдельных кабинетах. Самый роскошный из них находился на первом этаже и предназначался исключительно для Киборга со товарищи. Сюда посторонние не допускались даже в дневные часы. Кроме того, если идти через главный вход, то на пути к кабинету предстояло миновать три поста вооруженной охраны...
   Все вышеописанное Кочергин вкратце поведал Кузнецову по дороге в «Оздоровительный центр»...
   – Ты говоришь, «главный» вход, – задумчиво молвил спецназовец. – А если, допустим, проникнуть через «черный»?
   – О бли-и-ин!!! – заскрежетал зубами Кочерга, до предела выжимая газ. – Да там не более двух ребят! И те наверняка хайлами мух ловят!!! Ход-то почти не используется. Только рабочими!
   Пролетев на бешеной скорости с полкилометра, машина резко затормозила у торцевой стены массивного трехэтажного здания. Неподалеку, через улицу, стояла темная «восьмерка» с незаглушенным мотором. Дверь черного хода была настежь распахнута. А возле нее лежали вповалку два мертвых человеческих тела.
   – Опоздали! – обреченно выдохнул Кочергин.
   – Двигай за мной! – сунув ему запасной пистолет с глушителем, скороговоркой шепнул Кузнецов. – По-моему, они объявились совсем недавно! Есть шанс успеть...

* * *

   Спецназовец не ошибся. Посланные Терентием Богдановичем киллеры (некие Альберт Галкин и Руслан Поплавский) начали активные боевые действия всего несколько минут назад. Прибыв в город около половины восьмого вечера, они, используя переданную Самолюбовым (через Кныша) информацию, отследили приезд Киборга с Лёнчиком в «Сюзанну» и, посовещавшись, решили приступить к «работе» ночью, когда «мишени» размякнут, захмелеют, а их измученные бездельем секьюрити начнут дружно клевать носами. Убийцы собирались проникнуть в «Оздоровительный центр» под видом рабочих, через наименее охраняемый черный ход. Используя начерченную от руки схему, зайти прямиком в апартаменты Григорьева, изрешетить из автомата всех там находящихся, швырнуть для верности пару гранат и в темпе «рвать когти»^[10]. Необходимо отметить, что основную часть плана разработал лично Кныш (опять-таки при помощи Самолюбова). Самим мокрушникам оставалось лишь выбрать время да подыскать надежные пути отхода. С последним аспектом возникли некоторые осложнения, однако в конце концов, основательно изучив окрестности, киллеры сумели подобрать подходящий маршрут. Свою «Ниву» они оставили в проходном дворе, в трех кварталах от «Сюзанны», а «восьмерку», на которой приехали, угнали за час до нападения.
   В дверь постучал Руслан Поплавский.
   – Кого нелегкая принесла? – пробасил внутри ленивый, сонный голос.
   – Сантехников, – безмятежно ответил Галкин. – У вас в бассейне труба подтекает. Нас вызвал по телефону, – Альберт притворился, будто читает по бумажке, – э-э-э, Яблонский Игорь Валерьевич.
   Господин Яблонский являлся «ночным» директором «Оздоровительного центра», распоряжался шлюхами, музыкантами, официантами и бдительно следил, чтобы развеселые гуляки ни в чем не испытывали неудобств. Имя его было известно немногим, а посему охранники с легкостью поверили словам мокрушника, чертыхаясь, отперли давно не смазываемую дверь и... рухнули оба, сраженные длинной бесшумной очередью в упор.
   – Оттащи «мясо» с дороги, – шепотом сказал напарнику Галкин. – Иначе при отходе споткнуться можем. А я пока новый рожок вставлю.
   Зайдя в здание, убийцы оказались в ярко освещенном широком коридоре с множеством дверей.
   – Наша последняя, слева у лестницы, – сверившись со схемой, тихо сообщил Поплавский.
   С кривой ухмылкой Галкин двинулся к означенной двери, держа автомат на изготовку, распахнул ее пинком ноги, и вдруг невидимая кувалда с размаху треснула киллера в висок. Ничего толком не поняв, Альберт очутился вне собственного тела, увидел, как оно (тело то есть) безжизненно валится на пол с продырявленной пулей головой, услышал, как отчаянно заорал Поплавский, получивший по пуле в каждое плечо, дико изумился и... на этом последние земные впечатления мокрушника закончились. Рядом с ним материализовался из пустоты мерзкий демон с козлиной башкой, жадно сграбастал грязнущую душу убийцы и, гнусно гогоча, уволок навстречу неописуемым адским мукам...

* * *

   Кузнецов ворвался в коридор первым и, моментально сориентировавшись, уложил одиночным выстрелом уже собравшегося открыть огонь киллера. А второго, прикрывавшего напарника и проворно обернувшегося на шум, «обезручил» двумя пулями. В общей сложности нейтрализация обоих мокрушников отняла у спецназовца четыре секунды.
   – Лихо ты их! – восхищенно воскликнул подоспевший Кочерга.
   По прошествии еще двадцати секунд опомнились «зависавшие» в кабинете Киборг с Лёнчиком. Закутанные в белые простыни, наподобие древнеримских тог, они осторожно выглянули в коридор.
   – Спасибо, Андрей! – не разобравшись в ситуации, с пафосом провозгласил Григорьев. – Ты спас нам жизнь и соответственно...
   – Не по адресу благодарность, – вежливо перебил шефа начальник СБ. – Ваш спаситель – вот! – Кочергин указал на Михаила.
   – Ггхе, гм, – притворно закашлялся Киборг, испытующе оглядывая статного, незнакомого человека с явно военной выправкой. – Гм, кхе... Спасибо, значит, тебе!.. А ты вообще-то кем будешь?
   – Мой старый друг, – поспешил пояснить Кочерга.
   – Друг, стало быть... М-да! – продолжал мяться пахан.
   – Я не мент и не фээсбэшник, – правильно истолковав колебания Григорьева, сказал Кузнецов. – Майор спецназа ВДВ, коли тебя интересует мой общественный статус! А привели меня сюда следующие обстоятельства...
   Продолжить Михаил не успел.
   По коридору затопало множество ног, зарокотали возбужденные голоса, и к кабинету подвалила на рысях целая свора вооруженных до зубов мордоворотов. Узрев, что дражайший босс, оказывается, жив-здоров, они все разом испустили шумный, облегченный вздох.
   – Мы засекли посторонних через камеры скрытого наблюдения! – взволнованно начал старший из секьюрити, наголо бритый, тридцатилетний здоровяк со сплюснутым носом.
   – Заткнись, раз-з-зява!!! – змеем прошипел Григорьев. – За-се-кли!!! У, блин, дармоеды гребаные!!! Да если бы не Андрюхин кореш, я бы сейчас был покойником! При такой-то дерьмовой охране! Сгною, на хрен, волки позорные!
   – У черного входа, на улице, лежат двое твоих убитых людей, – спокойно остановил быстро закипающего пахана спецназовец. – Чем с ходу «гноить» пацанов, лучше распорядись прибрать трупы, закрыть двери и... перевязать подранка, – майор махнул дулом пистолета в сторону заходящегося надрывными стонами Поплавского. – «Язык» нам здорово пригодится!.. И обезболивающего вколите, – немного погодя добавил он.
   – Правильно! Выясним, кто нанял! – подал голос доселе молчавший Лёнчик.
   – Это как раз хорошо известно, – мрачно усмехнулся Кузнецов. – Убийцу прислал Терентий Кныш по приказу господина Самолюбова. – И, заметив вытянувшееся лицо Киборга, предложил: – Давай-ка пройдем в кабинет, передохнем, расспросим пленного да обсудим некоторые вещи.
   Кстати, учти: выручал я тебя не из горячих личных симпатий (по причине отсутствия таковых) и, конечно же, не ради денег. Мне нужно нечто другое, а именно – определенная информация! Моя, между прочим, тебя тоже весьма заинтересует! Короче, произведем взаимовыгодный обмен сведениями, касающимися одного и того же типа. Пардон, двух типов: Кныша с Самолюбовым!
   – Отличная идея! – вместо пахана ответил хранитель общака. – Проходи, парень!..

* * *

   Там же.
   Полтора часа спустя.
   – Е-мое! Никогда бы прежде в такое не поверил! Буквально мозга за мозгу заходит! – хватался за голову потрясенный Григорьев.
   – А чему ты, собственно, удивляешься? – раздраженно скривился Лёнчик. – Просто Генка-подлец решил пойти ва-банк. Уж больно бабки возвращать не любит! К сожалению, мы не знали о наличии у него персональной бригады мокрушников. Иначе приняли бы меры! А теперь все встало на свои места! Двадцать шестого утром Самолюбову выдвинули конкретную предъяву – до наступления минувшего вечера перевести в «Хабар-банк», по крайней мере, половину суммы, выделенной из общака на проведение избирательной кампании в Малашихинске. (Остальное потом.) Он клятвенно обещал, однако деньги на счет не поступили! (Перед поездкой в «Сюзанну» я специально проверял!) Захваченный в плен ликвидатор Руслан Поплавский однозначно утверждает, что работает в «мокрой» бригаде под руководством Кныша. Идем далее: на групповой фотографии с твоего последнего дня рождения он безоговорочно опознал в Самолюбове того человека, который приезжал к Терентию непосредственно перед поступлением экстренного заказа на наше с тобой устранение. Несомненно, Генка дал Кнышу полный расклад, где мы сегодня будем находиться и как к нам удобнее подобраться. Слишком уж уверенно действовали киллеры!
   – Дохлое, уродливое чмо в роли бригадира ликвидаторов! – глухо пробормотал Киборг. – До сих пор в уме не укладывается!
   – Ну отчего же?! – с усмешкой возразил Лёнчик. – Внешность ведь тут не главное, а по внутренней сущности – Терентий вполне подходит! Гиена еще та. К крови человеческой ему не привыкать! Помнишь, два года назад я говорил тебе о более чем вероятной причастности поганого коротышки к взрыву в малашихинском супермаркете «Марианна»?! Ты тогда не поверил, а зря! Я же не от балды ляпнул! Не пустые домыслы строил!
   – Данную тему, если можно, поподробнее, – ровным голосом попросил Кузнецов. – Почему ты подозревал в организации взрыва именно Кныша? Расскажешь?
   – Пожалуйста! – охотно согласился Лёнчик. – Слушай сюда! Во-первых, Терентий по образованию не только юрист, но и первоклассный химик. Закончил МХТИ, чуть ли не диссертацию защитил. До поступления на службу к Генке Самолюбову он долгое время проживал в Ставропольском крае и, по утверждениям тамошней братвы, промышлял изготовлением разнообразных взрывных устройств. Тесно контачил с местной чеченской диаспорой. Им, кстати, и сбывал товар! По сведениям из моих источников, особо преуспел Терентий в создании как раз того вида бомб, какая рванула в «Марианне».
   Во-вторых, приехал Кныш со Ставрополья не один. Вместе с ним прибыли двое чеченцев. Некие Маигов с Дадашевым. Я потихоньку навел справки и выяснил – оба участвовали в первой чеченской войне (причем Маигов в качестве подрывника), а потом «химичили» под руководством Кныша в его подпольной лаборатории.
   В-третьих, Маигова видели в «Марианне» за сорок минут до взрыва. Плюс, конечно же, острые противоречия, возникшие у Самолюбова с хозяевами супермаркета. Если, допустим, изловить Маигова да малька тряхнуть, то, уверен, чечен даст тебе исчерпывающие доказательства причастности Кныша к той трагедии!
   – Не-а, не даст! – порывшись в кармане, спецназовец швырнул на стол пробитый пулей паспорт Ахмата. – Он отныне в аду с чертями объясняется. Но мне и твоих доказательств хватает! Особенно если учесть гнусную личность Терентия Богдановича, с некоторыми людишками которого я успел тесно пообщаться!
   – А много их после вашего «общения» в живых осталось? – вдруг заинтересовался Киборг.
   – Не знаю, – пожал плечами Кузнецов. – Надо у Поплавского уточнить. А кроме того – пускай логово Кныша укажет. С этой тварью собственноручно разберусь!
   – Договорились! – кивнул пахан и обратился к Кочерге: – Тащи недобитка на повторный допрос!..

* * *

   Пока происходил вышеозначенный разговор, раненый Руслан Поплавский лежал на полу в примыкающей к кабинету раздевалке для проституток. В спертом воздухе висел густой, смешанный запах духов, кремов, помад, лака для ногтей... повсюду были разбросаны влажные простыни и обертки из-под презервативов. Рядом с носом убийцы источала специфический аромат использованная гигиеническая прокладка. За раненым мокрушником бдительно присматривали двое громил со свирепыми рожами. Они вслух сожалели о смерти товарищей, высказывали горячие надежды, что потом, когда старшие перестанут нуждаться в «языке», его отдадут на растерзание лично им, и вдохновенно обсуждали способы оного «растерзания», одно перечисление коих могло повергнуть в шок какого-нибудь интеллигентишку! Руслан трясся в зверском ознобе, жалобно скулил, пытался доказать свою непричастность к гибели охранников у черного входа, валил всю вину на покойного Альберта Галкина, но тщетно! Громилы не желали внимать никаким оправданиям. В конечном счете, психика киллера не выдержала, и он забился в слезливой бабской истерике. Мордовороты злорадно расхохотались.
   – Поори, гондон, поори! – ехидно посоветовал один из них. – Разомни голосовые связки! Когда мы тобой займемся, им предстоит мно-о-го работать!
   Бесшумно отворилась добротно смазанная дверь. В раздевалку зашел Кочерга.
   – Взяли, потащили! – указав пальцем на Поплавского, лаконично скомандовал он громилам.
   Вообразив, будто обещанное «растерзание» начнется сию же секунду, мокрушник обильно нагадил в штаны.
   – Засранец! – в отвращении сморщился Андрей. – А небось крутым себя воображал! Пальцы веером гнул!.. Ладно, прекращай вопить. Тебе всего лишь зададут несколько вопросов...
   – Сколько ваших боевиков осталось в живых? – когда зареванного, дурнопахнущего киллера доставили в кабинет и бесцеремонно швырнули в угол, требовательно спросил Кузнецов.
   – Семь, вместе со мной, – поспешно ответил Руслан.
   «Тебя можно не считать. Значит, шесть, плюс Кныш», – мысленно констатировал Михаил и задал следующий вопрос:
   – Где они сейчас?