Страница:
Занимаясь поисками танкера, который «Атлантису» в конце концов так и не удалось обнаружить, немцы перехватили сообщение австралийского радио за 19 июня, где сообщалось, что пароход «Ниагара» вместимостью 13 000 брт подорвался на мине и затонул возле Окленда. Рогге знал, что мины могли появиться в этих водах только с судна № 36 – «Ориона» – под командованием коммандера Вейхера. Обогнув мыс Горн и добравшись до Окленда, «Орион», по всей видимости, направился дальше, в Индийский океан (поскольку не удалось узнать ничего, что противоречило бы этому). Это означало, что в Индийском океане в настоящее время работают три судна – «Атлантис», «Орион» и судно № 33 («Пингвин»). Получалось, что в столь обширной области Мирового океана трем рейдерам становится тесно. Рогге убавил ход до самого малого и на скорости в пять узлов принялся бороздить слегка взволнованное море в точке пересечения торговых маршрутов из Зондского пролива, с Маврикия и мыса Доброй Надежды.
Наконец 11 июля в пределах видимости появилось судно. Рогге позволил ему пройти мимо, а затем последовал за ним, держась на горизонте, на самой границе видимости. Причиной задержки стало то, что Рогге не хотел атаковать в период одного из международно установленных интервалов времени, когда все береговые станции должны были особенно тщательно слушать SOS в радиодиапазоне 600 метров.
В надлежащее время «Атлантис» увеличил скорость и занял позицию для атаки. Оказавшись на расстоянии около двух миль от судна, он отбросил маскировку и открыл огонь.
Его жертва тут же передала в эфир SOS, добавив, что подвергается обстрелу. Какое-то американское судно, приняв сообщение, запросило, кто именно ведет обстрел, «Атлантис» в это же время передал в эфир сигнал QRU, означавший «вам не о чем беспокоиться». Американец велел «Атлантису» прекратить передачу, поскольку было ясно, что сигнал QRU исходил не от того судна, которое отправило SOS. «Атлантис» просигналил «ничего не происходит»; к этому моменту, четвертым залпом, ему удалось вывести из строя радиопередатчик на преследуемом судне, которое вскоре остановилось. Это было британское судно «Сити-оф-Багдад» вместимостью 7506 брт с грузом в 9300 тонн стали, химикатов и оборудования. Немцы получили дополнительное удовлетворение, поскольку «Сити-оф-Багдад», в свое время взятый в качестве «приза», прежде принадлежал германским и назывался «Гайерфельс».
Рогге стало ясно, что британские власти отдали приказ, в соответствии с которым, будучи атакованным, суда любой ценой должны были посылать сигнал SOS. Следует заметить, что этот приказ был отчасти на руку немцам – торговые моряки часто паниковали, многие сигналы SOS оказывались ложными и лишь добавляли сумятицы и неразберихи.
«Сити-оф-Багдад» был потоплен, но девятью днями позже, 20 июля, когда стало ясно, что британское судно не пришло в Пенанг к назначенному сроку, власти выпустили общее предупреждение, что в 500 милях от Дондра-Хед – самой южной точки Цейлона – действует какой-то военный корабль или подводная лодка. Это предупреждение было первым, так что, очевидно, вмешательство «Атлантиса» в обмен сигналами между «Сити-оф-Багдад» и американским судном сбило последнее с толку. Рогге, естественно, не стал дожидаться последствий, а сразу же направил свой корабль прочь, к южной оконечности Малаккского пролива, где вышел, как и надеялся, на маршрут в Южную Африку. Там он и курсировал, сдвигаясь постепенно к западу.
Ждать «Атлантису» пришлось всего двое суток. 13 июля он встретил еще одно британское судно и открыл огонь. Британец ответил из своего единственного орудия, но «Атлантису» почти сразу же удалось подавить огонь и поджечь, а затем и торпедировать судно. «Кеммендайн» вместимостью 7769 брт шел из Глазго к мысу Рангун с небольшим грузом виски и пива. Очевидно, британский коммерческий экспорт резко упал, и многие суда были вынуждены покидать Соединенное Королевство порожняком или почти порожняком, беря за границей грузы, необходимые для ведения войны.
До этого момента Рогге не использовал свое радио для связи с Германией из опасения, что во время переговоров британцы смогут запеленговать «Атлантис», а значит, узнать о его местонахождении, однако теперь SKL передал ему приказ выйти на связь, чтобы помочь информацией другим рейдерам.
SKL требовал сведений о местоположении докладывающего судна, о его готовности к действиям, а также подробности его успешных операций, а также любых экстраординарных происшествий. Начальство решило, что опасностью взятия пеленга посреди океана можно пренебречь. В любом случае риск оказался напрасным. Сигнал, посланный тогда «Атлантисом» и состоявший из шестидесяти групп символов, не прошел и не был получен в Германии станцией «Норддейч». Только пять месяцев спустя «Атлантис» сумел передать домой новости о себе.
Расправившись с «Кеммендайном», Рогге планировал курсировать с юга на север в месте, где пересекаются четыре маршрута, – из Малакки в Восточную Азию, из Австралии в Аден, из Зондского пролива в Момбасу и из Дурбана на Маврикий и в Коломбо. Однако в окрестностях был обнаружен хорошо защищенный конвой, и «Атлантис» двинулся дальше.
На борту германского судна теперь было 339 пленных. Их приходилось держать в трюмах грузового судна, крейсирующего вдоль экватора. Однако к этому моменту успела вернуться «Тиррана», оставившая в Итальянском Сомали первую партию пленных «Атлантиса». Рогге решил отправить ее в оккупированную немцами Францию с новыми пленными, хотя для того, чтобы «Тиррана» смогла добраться домой, необходимо было пожертвовать 450 тоннами топлива.
В то время как пленников на шлюпках увозили с «Атлантиса», сам рейдер медленно продвигался вперед сквозь туман и проливной дождь. Работал только один из его двигателей, второй находился в ремонте. Внезапно из-за завесы шквала появилось какое-то судно и тут же снова пропало. «Атлантис» последовал за ним, отыскал его; после четырех залпов и шести минут погони судно сдалось. Это оказался норвежский «Таллейранд» вместимостью 6731 брт, направлявшийся из Сиднея в Англию с грузом, состоявшим из 16 000 тюков шерсти, 22 686 мешков пшеницы, 240 тонн древесины тикового дерева и 4500 тонн стали. Экипаж насчитывал 36 человек, включая одну женщину. «Таллейранд» был вооружен одной пушкой калибра 4,7 дюйма, а поскольку «Тиррана» имела аналогичное вооружение, то боеприпасы были перевезены туда.
В танках «Таллейранда» оказалось недостаточно нефти, чтобы он мог вернуться вместе с «Тирраной» во Францию. Имевшееся на нем топливо было перекачано на «Атлантис», таким образом рейдер получил запас хода еще на два месяца.
«Тиррана» отплыла в Сент-Назер, причем ее верхняя палуба все еще несла груз автомобилей.
Все это время «Атлантис» не переставал тренировать экипаж своего самолета. Летчики сбрасывали учебные бомбы и учились пикировать на корабль и обрывать спущенным на тросе крюком-кошкой его антенны.
Таким образом «Атлантис» потопил четыре судна общим тоннажем 28 205 брт и захватил одно вместимостью 7230 брт. К 11 августа он закончил ремонт и находился теперь в зоне действия «Пингвина». Возможно, это и удивительно, но «Атлантис» остался в этом районе, вместо того чтобы уйти оттуда в северную или северо-восточную часть Индийского океана, рассредотачивая тем самым внимание противника. Ранним утром 25 августа он находился в 200 милях к северу от Родригеса, когда с него было замечено чужое судно. Его силуэт ясно вырисовывался на фоне светлеющего неба. Судно шло очень медленно. «Атлантис» открыл огонь, и оно остановилось, не подавая сигнала тревоги. Пароход «Кинг-Сити» вместимостью 4744 брт вез 7300 тонн угля из Кардифа в Сингапур. Причиной его медленного хода оказалась неисправность в системе вентиляции машинного отделения. Судно было потоплено.
Поскольку «Кинг-Сити» не воспользовался своим радиопередатчиком, «Атлантису» не было необходимости немедленно покидать этот район, однако несколькими днями позже Рогге решил двинуться на восток. 27 августа он перехватил SOS от британского танкера «Бритиш Коммандер», находившегося совсем недалеко. В сообщении говорилось, что танкер остановлен неопознанным судном, и Рогге догадался, что это «Пингвин».
9 сентября «Атлантис» перехватил и атаковал пароход «Этелкинг» вместимостью 9700 брт, направлявшийся из Австралии в Восточную Африку. Британское судно отказалось остановиться. «Атлантису» пришлось послать ему вслед 91 снаряд, и только после этого судно легло в дрейф. Капитан был мертв, а корпус так серьезно поврежден, что «Атлантис» не смог даже перекачать нефть. Во время погони «Атлантис» перехватил радиосигналы еще одного находившегося недалеко судна. На следующий день германский гидросамолет обнаружил его. Судно, слышавшее накануне SOS «Этелкинга», спешило прочь. Гидросамолет пустил в дело бомбы и пулеметы, выведя из строя радиопередатчик на судне, и вынудил команду укрыться внизу, так что «Атлантис» смог подойти незамеченным, в то время как туземный экипаж в смятении покинул машинное отделение. «Бенарти» вместимостью 5800 брт вез вольфрам, свинец, тиковое дерево, рис и кожу. Судно было потоплено подрывными зарядами.
В корзинке для бумаг в разбитой радиорубке британского судна были обнаружены обрывки бумаги, позволившие немцам прочесть часть нового британского кода для торговых судов, который был введен 19 августа и сменил прежний, также захваченный на одном из предыдущих «призов».
Потопив «Бенарти», Рогге понял, что ему снова придется менять позицию. Согласно военному дневнику «Атлантиса»[4], Рогге чувствовал, что атаки его и «Пингвина» поставили под вопрос безопасность плавания во всем Индийском океане. Соответственно, он двинулся на юго-восток, стараясь не встретиться с «Пингвином». Два судна, замаскированные под суда союзников, могли принять друг друга за врагов.
19 сентября с «Атлантиса» было замечено затемненное судно. Рогге очень хотел захватить его нетронутым, чтобы иметь возможность отправить домой очередную партию пленных, однако судно отказалось остановиться и выдало в эфир сигнал тревоги. Пушки германского рейдера подожгли корабль, и он затонул. Команда покинула судно на шлюпках.
«Раскаленный докрасна корпус, медленно погружающийся в воду в клубах пламени и пара, представлял собой чрезвычайно впечатляющее зрелище», – сообщает нам военный дневник рейдера. Жертва оказалась французским судном «Комиссар Рамель» (10 061 брт), принадлежавшим компании «Мессажери маритим», – самым крупным из потопленных к тому моменту «Атлантисом» судов. Экипаж его был по преимуществу австралийским, из первоначальной французской команды на нем оставалось всего несколько человек. Вез он сталь, пшеницу, мыло, кожу и фрукты.
Строго говоря, «Комиссар Рамель» был потоплен вне района действий Рогге, но создается впечатление, что этот капитан никогда не считал себя обязанным воздерживаться от подобного рода браконьерства.
В течение двух недель после этого «Атлантис» лежал в дрейфе, занимаясь ремонтом машин и вновь меняя свой внешний вид. В это время Рогге узнал, что один из его «призов» – «Тиррана» – погиб недалеко от побережья Германии. Таким образом не только исчезла возможность переоборудовать его в вооруженный рейдер, вместе с ним пропали почта, отчеты и запросы «Атлантиса» – первая почта, которую его экипаж смог отправить домой с момента выхода в море шесть месяцев назад, отчеты, в которых был детально изложен опыт нового способа войны на море, а также просьба прислать «Атлантису» кое-какие припасы с судами, которым все же удавалось преодолеть блокаду. Потеря «Тирраны» была чрезвычайно обидной и совершенно ненужной. Лейтенант Вальдманн, командовавший судном, по мере приближения к испанским водам снова и снова вызывал «Норддейч», но не получал ответа. Ему было известно, однако, что британцы постоянно совершают воздушные налеты на основные бискайские порты и ставят мины на подходе к ним. В соответствии с этим он попытался отыскать на юге Франции небольшой подходящий порт, откуда он мог бы доложить о себе и запросить дальнейшие распоряжения. С этой целью он остановил французское рыболовное судно и заставил отвезти себя в Аркашон, откуда телефонировал в Бордо и получил инструкции двигаться к устью Жиронды. На пути туда «Тиррана» была торпедирована британской подводной лодкой «Тьюна», опрокинулась и затонула в течение двух минут. Погибли 60 пленных, включая женщин и детей.
Получив эти новости, Рогге решил оценить ситуацию, в которой оказался «Атлантис» по истечении шести месяцев похода. Он прошел 32 000 миль, использовал 47,5 процента своего запаса горючего и 61 процент запасов продовольствия; это означало, что продержаться в море без пополнения запасов он сможет еще семь месяцев.
22 октября, крейсируя в Зондском проливе, «Атлантис» остановил югославский пароход «Дурмитор» вместимостью 5623 брт. Хотя Югославия на тот момент была еще нейтральна, Рогге отправил на борт «призовую» команду и отослал судно с пленными в Итальянское Сомали вместе с грузом в 8200 тонн необработанной соли, которую «Дурмитор» вез из Испании в Японию. Это путешествие, целью которого было обеспечение временной безопасности Итальянской Восточной Африки, было ужасным. На судне не хватало угля, и его максимальная скорость не превышала пяти узлов. Как говорит официальный доклад, немцы «вынуждены были пренебрегать гуманитарными соображениями». 313 пленников жили в трюмах прямо на соли, причем питьевой воды было очень мало, а для бытовых нужд ее не было вовсе. К тому же на судне было множество паразитов. Чтобы помочь продвижению судна, каждую ночь между грот-мачтой и дымовой трубой натягивали паруса, однако днем их приходилось снимать. Немцы считали, что вид парохода, пересекающего Индийский океан под парусом, покажется подозрительным и возбудит любопытство на любом проходящем мимо корабле союзников.
Имевшийся на борту уголь был очень плохого качества, а все котлы, кроме одного, текли. Несчастные пленники пытались убедить командира «призовой» команды направить судно в нейтральный порт, но тот отказался. Кроме того, создается впечатление, что пленные в этих ужасающих условиях еще и ссорились между собой, что помогало немцам поддерживать порядок. Через двадцать пять суток после расставания с «Атлантисом» на «Дурмиторе» не осталось ни угля, ни воды, ни пищи, а берег Сомали все еще не показывался на горизонте. Все дерево на корабле, включая бочки, крышки люков и детали лебедок, с помощью единственной имевшейся на борту ручной пилы было распилено на мелкие части. В качестве топлива использовалась смесь золы, угля, опилок, битума, краски, парафина и смазочного масла. В дополнение несчастий, «Дурмитор» не мог войти в Могадишо – ближайший итальянский порт, поскольку недавно тот подвергся британской бомбардировке с моря. Кроме того, существовали подозрения, что он, вероятно, блокирован. В результате немцы высадились на берег к северу от Могадишо, возле Варшейка, где смогли захватить около четырех центнеров угля и примерно четверть тонны бобов, но воды там не было. Однако этого ничтожного количества угля хватило, чтобы привести судно в Кисмаю, где несколько месяцев спустя оно было захвачено британцами.
Нескольких недель спустя после захвата «Дурмитора» Рогге слышал встревоженные вызовы из Гонконга, Сингапура и Коломбо, обращенные к последнему.
1 ноября «Атлантис» покинул Зондский пролив и направился в Бенгальский залив. В ночь с 8-го на 9-е с него был замечен закамуфлированный танкер. Сам «Атлантис» в этот момент был замаскирован под британский вооруженный торговый крейсер «Энтенор», и танкер обнаружил обман, только когда к его борту подошла германская абордажная команда. Танкер «Тедди» (6750 брт) оказался норвежским; он вез из Абадана в Сингапур 10 000 тонн мазута и 500 тонн дизельного топлива. «Призовая» команда отвела танкер на 500 миль к югу; там судно должно было ждать, когда «Атлантис» сочтет для себя удобным пополнить собственные баки.
Непосредственно после этого в ясном лунном свете с «Атлантиса» засекли еще один танкер. «Атлантис» вновь объявил себе кораблем Ее Королевского Величества. «Энтенор» дал приказ танкеру остановиться. Тот сообщил, что его имя «Оле-Якоб», и действительно остановился, но в это же время отправил в эфир сообщение о том, что задержан, дав при этом свои координаты.
Затем абордажная команда под началом англоговорящего офицера захватила судно. Оказалось, что он вез из Сингапура в Суэц 9274 тонны авиационного спирта. «Атлантис» отправил в эфир сообщение, отменяющее данную ранее тревогу, и на следующее утро танкер также ушел на юг, чтобы присоединиться к «Тедди».
После того как 9 ноября «Атлантис» захватил «Тедди», а 10-го – «Оле-Якоб», 11-го числа на пути судна оказался третий «приз». Утром с «Атлантиса» был замечен лайнер компании «Блу Фаннел Лайн». Получив требование остановиться, лайнер выдал в эфир SOS, который был принят береговой станцией, однако по каким-то таинственным причинам он был передан по команде только вечером, после того как был закодирован, что само по себе привело к еще большей потере времени.
«Атлантис» открыл огонь, и первый же залп рейдера угодил в цель. Капитан и все остальные, кто находился на мостике, были убиты. Благодаря этому секретные бумаги, находившиеся на лайнере, не были уничтожены и попали в руки абордажной команды. Жертва оказалось судном «Автомедон» (7528 тонн), направлявшимся из Ливерпуля на остров Пенанг, в Сингапур и Шанхай. На борту были самолет, автомобили, различные механизмы, ткани, сигареты, продовольствие и почта. «Атлантис» принял на борт свежую провизию, сигареты, виски, почту и экипаж лайнера в составе 93 человек, а также трех пассажиров, в числе которых была женщина. Затем «Автомедон» был взорван. 11 ноября на счету «Атлантиса» было 13 судов общим тоннажем 93 805 брт.
«Атлантис» перекачал себе для дальнейшего использования с «Тедди» столько топлива, сколько могли вместить его танки, после чего норвежский танкер был подожжен. В этом пункте оценка, данная SKL походу «Атлантиса», содержит очень редкую критическую ноту. Затопление «Тедди» ставится Рогге в вину и называется ошибкой, так как следовало использовать малейший шанс, чтобы привести «Тедди» в один из германских портов или перекачать с него топливо на другое судно. Того количества топлива, о котором идет речь, отмечается в докладе, позволило бы «Ориону» до конца похода чувствовать себя независимым. Затопление «Тедди» оказалось ошибкой и с тактической точки зрения. Гигантский факел, в который превратилось судно, был виден на много миль вокруг – как говорится в военном дневнике «Атлантиса», это было зрелище «в высшей степени впечатляющее, но совершенно излишнее».
В качестве оправдания Рогге, очевидно, мог бы сказать, что у него уже не было свободной «призовой» команды, поскольку он должен был отправить «Оле-Якоб» в Японию с важными депешами, в частности с секретными документами, обнаруженными на «Автомедоне».
Хотя Япония в тот момент все еще была нейтральна, «Оле-Якоб» мог пользоваться японскими портами как собственными. Обменяв в Японии свой груз мазута на дизельное топливо, он через некоторое время, в июле 1941 года вернулся в Бордо.
Тем временем «Атлантис» направлялся на юг к острову Кергелен. В пути он вновь пополнил запас топлива с еще одного норвежского танкера, «Сторстад», захваченного «Пингвином». Кроме того, он встретился с последним, чтобы обменяться информацией и планами. Обменяв мазут на дизельное топливо, «Атлантис» получил распоряжение SKL о новом распределении районов действия. После капитального ремонта «Атлантис» должен был идти в Аравийское море; «Пингвин» должен был курсировать в австралийских водах к востоку; судно № 45 – «Комет» – должно было направиться в западноавстралийские воды; судно № 36 – «Орион» – шло домой после неудачного похода. Наконец, судно № 41 – «Корморан», первый рейдер второй волны, – должен был начать операции к западу от Фритауна, а затем обогнуть мыс Доброй Надежды и направиться в Индийский океан.
9 декабря Рогге узнал, что награжден Рыцарским крестом, и начал приготовления к долгому капитальному ремонту на удаленном Кергелене. После того как французская канонерка «Бугенвиль» нанесла визит на остров в феврале 1939 года, туда, по слухам, не заходило ни одно судно. С водой и жильем для команды, казалось, не должно было быть проблем, и 14 декабря Рогге ввел свой корабль в бухту Гэзел-Бей. При входе в бухту «Атлантис» выскочил на камни. Первая попытка снять корабль с них оказалась неудачной; посланные вниз водолазы обнаружили пробоины в форпике и в передней части двойного дна. Наконец, после тридцати часов тяжелой работы, с помощью верпов судно удалось стащить; при этом его пришлось раскачивать во все стороны: кренить то на один борт, то на другой и запускать двигатели попеременно на полный вперед и полный назад.
Рейдер стоял в бухте Гэзел-Бей 26 суток. Разведка с воздуха показала, что остров совершенно необитаем. Со стороны моря был установлен постоянный наблюдательный пост, а на берегу оборудован пункт управления артиллерийским огнем, так что при необходимости корабельные пушки могли стрелять по приближающемуся врагу через горы, так что сам корабль оставался бы не виден.
За время стоянки была проделана огромная работа. Корабль был отремонтирован и перекрашен, маскировка заменена, а повреждения, полученные при посадке на мель, устранены. А главное, каждый член экипажа получил возможность побывать на берегу – через целых девять месяцев. Высадившись, матросы охотились на кроликов и уток, собирали раковины и морскую капусту. От водопада к кораблю немцы соорудили трубопровод длиной в полмили, обеспечивавший команду чистой питьевой водой; на Рождество был устроен грандиозный вечер, где каждый член команды получил подарок (большая их часть происходила из добычи, захваченной на «Автомедоне»).
Для ремонта подводных повреждений потребовалось две недели непрерывных подводных работ. Во время аварии было оторвано несколько ярдов центральной килевой плиты, а днище корабля на площади примерно в 100 квадратных футов получило несколько пробоин. Подводные кислородно-ацетиленовые резаки не входили в ремонтный комплект судна, так что поврежденные бронеплиты приходилось высверливать кусок за куском и отрывать с помощью судовой лебедки. На место отсутствующей части киля приспособили балку паравана. Характерно, что Рогге сам надевал водолазный костюм и непосредственно следил за ходом операции. Наконец к 11 января все работы были закончены, и «Атлантис», замаскированный под норвежский сухогруз «Тамезис», вновь вышел в море. При выходе в открытое море Рогге, что вполне естественно, испытывал некоторое беспокойство, но вскоре стало ясно, что полученные судном повреждения не влияют на его мореходные качества, по крайней мере в нормальную погоду. Однако Рогге понимал, что наступивший шторм легко может изменить положение вещей. В соответствии с этим он запросил разрешения направиться в Японию для ремонта судна в сухом доке.
В разрешении ему было отказано на том основании, что в те времена использовать Японию в качестве базы с политической точки зрения было нежелательно. Рогге получил приказ SKL: ему предписывалось действовать в Южной Атлантике или идти домой в Германию, в зависимости от мореходности судна; в любом случае, сказано было ему, пребывание «Атлантиса» в Южной Атлантике будет недолгим и должно рассматриваться как часть пути домой.
Однако, прежде чем отправляться в Южную Атлантику, Рогге хотел попытаться осуществить в Индийском океане еще одну операцию. В секретных бумагах, взятых на «Автомедоне», имелось детальное описание маршрута союзных судов между Мозамбикским проливом и Сингапуром, и именно на этом маршруте Рогге собирался крейсировать.
23 января самолет, отправленный Рогге на разведку, обнаружил судно примерно в 60 милях от «Атлантиса». Когда «Атлантис» подошел поближе, судно повернуло в сторону. Идя следом, рейдер едва был в состоянии держать преследуемое судно в пределах видимости; его труба и мачты едва-едва виднелись на горизонте.
«Атлантис» начал маневрировать. Положение солнца и общая не слишком хорошая видимость практически не позволяли «Атлантису» следить за противником. Если бы все сложилось удачно, «Атлантис», подождав некоторое время, атаковал бы свою жертву, когда ее силуэт яснее вырисовывался бы на фоне вечернего неба. Однако ситуация сложилась не в его пользу, и в темноте рейдер прошел мимо своей жертвы, не заметив ее.
Как только взошло солнце, Рогге решил, что, поскольку рейдер был уже на подходе к Сейшелам, он должен атаковать быстро, без долгой погони и выслеживания, что позволило бы подойти к жертве, не вызывая подозрений. В соответствии с этим решением, самолет поднялся в воздух, спикировал на торговое судно со стороны солнца, оборвал ему антенны, прошел на бреющем полете над судном и сбросил бомбы на палубу. С судна ответили зенитным огнем. «Атлантис» полным ходом устремился к жертве и с расстояния 8500 ярдов открыл огонь. Примерно в этот момент торговое судно, натянув временную антенну, все же отправило в эфир тревожный сигнал QQQ, который, однако, на Сейшелах не поняли. После восьми попаданий судно, идентифицированное по тревожным сигналам как британский пароход «Мандазор», ярко вспыхнуло. Экипаж – 19 британцев и 63 индуса – покинул судно. В это время рядом со шлюпками на воду опустился гидросамолет. Один из поплавков его был поврежден, поэтому он перевернулся и затонул. «Атлантис» подобрал его экипаж и уцелевших с «Мандазора» (погибли два британца и четверо индусов). Пленные рассказали, что корабль вез из Калькутты в Соединенное Королевство 2000 тонн сырого железа и 1800 тонн чая.
Наконец 11 июля в пределах видимости появилось судно. Рогге позволил ему пройти мимо, а затем последовал за ним, держась на горизонте, на самой границе видимости. Причиной задержки стало то, что Рогге не хотел атаковать в период одного из международно установленных интервалов времени, когда все береговые станции должны были особенно тщательно слушать SOS в радиодиапазоне 600 метров.
В надлежащее время «Атлантис» увеличил скорость и занял позицию для атаки. Оказавшись на расстоянии около двух миль от судна, он отбросил маскировку и открыл огонь.
Его жертва тут же передала в эфир SOS, добавив, что подвергается обстрелу. Какое-то американское судно, приняв сообщение, запросило, кто именно ведет обстрел, «Атлантис» в это же время передал в эфир сигнал QRU, означавший «вам не о чем беспокоиться». Американец велел «Атлантису» прекратить передачу, поскольку было ясно, что сигнал QRU исходил не от того судна, которое отправило SOS. «Атлантис» просигналил «ничего не происходит»; к этому моменту, четвертым залпом, ему удалось вывести из строя радиопередатчик на преследуемом судне, которое вскоре остановилось. Это было британское судно «Сити-оф-Багдад» вместимостью 7506 брт с грузом в 9300 тонн стали, химикатов и оборудования. Немцы получили дополнительное удовлетворение, поскольку «Сити-оф-Багдад», в свое время взятый в качестве «приза», прежде принадлежал германским и назывался «Гайерфельс».
Рогге стало ясно, что британские власти отдали приказ, в соответствии с которым, будучи атакованным, суда любой ценой должны были посылать сигнал SOS. Следует заметить, что этот приказ был отчасти на руку немцам – торговые моряки часто паниковали, многие сигналы SOS оказывались ложными и лишь добавляли сумятицы и неразберихи.
«Сити-оф-Багдад» был потоплен, но девятью днями позже, 20 июля, когда стало ясно, что британское судно не пришло в Пенанг к назначенному сроку, власти выпустили общее предупреждение, что в 500 милях от Дондра-Хед – самой южной точки Цейлона – действует какой-то военный корабль или подводная лодка. Это предупреждение было первым, так что, очевидно, вмешательство «Атлантиса» в обмен сигналами между «Сити-оф-Багдад» и американским судном сбило последнее с толку. Рогге, естественно, не стал дожидаться последствий, а сразу же направил свой корабль прочь, к южной оконечности Малаккского пролива, где вышел, как и надеялся, на маршрут в Южную Африку. Там он и курсировал, сдвигаясь постепенно к западу.
Ждать «Атлантису» пришлось всего двое суток. 13 июля он встретил еще одно британское судно и открыл огонь. Британец ответил из своего единственного орудия, но «Атлантису» почти сразу же удалось подавить огонь и поджечь, а затем и торпедировать судно. «Кеммендайн» вместимостью 7769 брт шел из Глазго к мысу Рангун с небольшим грузом виски и пива. Очевидно, британский коммерческий экспорт резко упал, и многие суда были вынуждены покидать Соединенное Королевство порожняком или почти порожняком, беря за границей грузы, необходимые для ведения войны.
До этого момента Рогге не использовал свое радио для связи с Германией из опасения, что во время переговоров британцы смогут запеленговать «Атлантис», а значит, узнать о его местонахождении, однако теперь SKL передал ему приказ выйти на связь, чтобы помочь информацией другим рейдерам.
SKL требовал сведений о местоположении докладывающего судна, о его готовности к действиям, а также подробности его успешных операций, а также любых экстраординарных происшествий. Начальство решило, что опасностью взятия пеленга посреди океана можно пренебречь. В любом случае риск оказался напрасным. Сигнал, посланный тогда «Атлантисом» и состоявший из шестидесяти групп символов, не прошел и не был получен в Германии станцией «Норддейч». Только пять месяцев спустя «Атлантис» сумел передать домой новости о себе.
Расправившись с «Кеммендайном», Рогге планировал курсировать с юга на север в месте, где пересекаются четыре маршрута, – из Малакки в Восточную Азию, из Австралии в Аден, из Зондского пролива в Момбасу и из Дурбана на Маврикий и в Коломбо. Однако в окрестностях был обнаружен хорошо защищенный конвой, и «Атлантис» двинулся дальше.
На борту германского судна теперь было 339 пленных. Их приходилось держать в трюмах грузового судна, крейсирующего вдоль экватора. Однако к этому моменту успела вернуться «Тиррана», оставившая в Итальянском Сомали первую партию пленных «Атлантиса». Рогге решил отправить ее в оккупированную немцами Францию с новыми пленными, хотя для того, чтобы «Тиррана» смогла добраться домой, необходимо было пожертвовать 450 тоннами топлива.
В то время как пленников на шлюпках увозили с «Атлантиса», сам рейдер медленно продвигался вперед сквозь туман и проливной дождь. Работал только один из его двигателей, второй находился в ремонте. Внезапно из-за завесы шквала появилось какое-то судно и тут же снова пропало. «Атлантис» последовал за ним, отыскал его; после четырех залпов и шести минут погони судно сдалось. Это оказался норвежский «Таллейранд» вместимостью 6731 брт, направлявшийся из Сиднея в Англию с грузом, состоявшим из 16 000 тюков шерсти, 22 686 мешков пшеницы, 240 тонн древесины тикового дерева и 4500 тонн стали. Экипаж насчитывал 36 человек, включая одну женщину. «Таллейранд» был вооружен одной пушкой калибра 4,7 дюйма, а поскольку «Тиррана» имела аналогичное вооружение, то боеприпасы были перевезены туда.
В танках «Таллейранда» оказалось недостаточно нефти, чтобы он мог вернуться вместе с «Тирраной» во Францию. Имевшееся на нем топливо было перекачано на «Атлантис», таким образом рейдер получил запас хода еще на два месяца.
«Тиррана» отплыла в Сент-Назер, причем ее верхняя палуба все еще несла груз автомобилей.
Все это время «Атлантис» не переставал тренировать экипаж своего самолета. Летчики сбрасывали учебные бомбы и учились пикировать на корабль и обрывать спущенным на тросе крюком-кошкой его антенны.
Таким образом «Атлантис» потопил четыре судна общим тоннажем 28 205 брт и захватил одно вместимостью 7230 брт. К 11 августа он закончил ремонт и находился теперь в зоне действия «Пингвина». Возможно, это и удивительно, но «Атлантис» остался в этом районе, вместо того чтобы уйти оттуда в северную или северо-восточную часть Индийского океана, рассредотачивая тем самым внимание противника. Ранним утром 25 августа он находился в 200 милях к северу от Родригеса, когда с него было замечено чужое судно. Его силуэт ясно вырисовывался на фоне светлеющего неба. Судно шло очень медленно. «Атлантис» открыл огонь, и оно остановилось, не подавая сигнала тревоги. Пароход «Кинг-Сити» вместимостью 4744 брт вез 7300 тонн угля из Кардифа в Сингапур. Причиной его медленного хода оказалась неисправность в системе вентиляции машинного отделения. Судно было потоплено.
Поскольку «Кинг-Сити» не воспользовался своим радиопередатчиком, «Атлантису» не было необходимости немедленно покидать этот район, однако несколькими днями позже Рогге решил двинуться на восток. 27 августа он перехватил SOS от британского танкера «Бритиш Коммандер», находившегося совсем недалеко. В сообщении говорилось, что танкер остановлен неопознанным судном, и Рогге догадался, что это «Пингвин».
9 сентября «Атлантис» перехватил и атаковал пароход «Этелкинг» вместимостью 9700 брт, направлявшийся из Австралии в Восточную Африку. Британское судно отказалось остановиться. «Атлантису» пришлось послать ему вслед 91 снаряд, и только после этого судно легло в дрейф. Капитан был мертв, а корпус так серьезно поврежден, что «Атлантис» не смог даже перекачать нефть. Во время погони «Атлантис» перехватил радиосигналы еще одного находившегося недалеко судна. На следующий день германский гидросамолет обнаружил его. Судно, слышавшее накануне SOS «Этелкинга», спешило прочь. Гидросамолет пустил в дело бомбы и пулеметы, выведя из строя радиопередатчик на судне, и вынудил команду укрыться внизу, так что «Атлантис» смог подойти незамеченным, в то время как туземный экипаж в смятении покинул машинное отделение. «Бенарти» вместимостью 5800 брт вез вольфрам, свинец, тиковое дерево, рис и кожу. Судно было потоплено подрывными зарядами.
В корзинке для бумаг в разбитой радиорубке британского судна были обнаружены обрывки бумаги, позволившие немцам прочесть часть нового британского кода для торговых судов, который был введен 19 августа и сменил прежний, также захваченный на одном из предыдущих «призов».
Потопив «Бенарти», Рогге понял, что ему снова придется менять позицию. Согласно военному дневнику «Атлантиса»[4], Рогге чувствовал, что атаки его и «Пингвина» поставили под вопрос безопасность плавания во всем Индийском океане. Соответственно, он двинулся на юго-восток, стараясь не встретиться с «Пингвином». Два судна, замаскированные под суда союзников, могли принять друг друга за врагов.
19 сентября с «Атлантиса» было замечено затемненное судно. Рогге очень хотел захватить его нетронутым, чтобы иметь возможность отправить домой очередную партию пленных, однако судно отказалось остановиться и выдало в эфир сигнал тревоги. Пушки германского рейдера подожгли корабль, и он затонул. Команда покинула судно на шлюпках.
«Раскаленный докрасна корпус, медленно погружающийся в воду в клубах пламени и пара, представлял собой чрезвычайно впечатляющее зрелище», – сообщает нам военный дневник рейдера. Жертва оказалась французским судном «Комиссар Рамель» (10 061 брт), принадлежавшим компании «Мессажери маритим», – самым крупным из потопленных к тому моменту «Атлантисом» судов. Экипаж его был по преимуществу австралийским, из первоначальной французской команды на нем оставалось всего несколько человек. Вез он сталь, пшеницу, мыло, кожу и фрукты.
Строго говоря, «Комиссар Рамель» был потоплен вне района действий Рогге, но создается впечатление, что этот капитан никогда не считал себя обязанным воздерживаться от подобного рода браконьерства.
В течение двух недель после этого «Атлантис» лежал в дрейфе, занимаясь ремонтом машин и вновь меняя свой внешний вид. В это время Рогге узнал, что один из его «призов» – «Тиррана» – погиб недалеко от побережья Германии. Таким образом не только исчезла возможность переоборудовать его в вооруженный рейдер, вместе с ним пропали почта, отчеты и запросы «Атлантиса» – первая почта, которую его экипаж смог отправить домой с момента выхода в море шесть месяцев назад, отчеты, в которых был детально изложен опыт нового способа войны на море, а также просьба прислать «Атлантису» кое-какие припасы с судами, которым все же удавалось преодолеть блокаду. Потеря «Тирраны» была чрезвычайно обидной и совершенно ненужной. Лейтенант Вальдманн, командовавший судном, по мере приближения к испанским водам снова и снова вызывал «Норддейч», но не получал ответа. Ему было известно, однако, что британцы постоянно совершают воздушные налеты на основные бискайские порты и ставят мины на подходе к ним. В соответствии с этим он попытался отыскать на юге Франции небольшой подходящий порт, откуда он мог бы доложить о себе и запросить дальнейшие распоряжения. С этой целью он остановил французское рыболовное судно и заставил отвезти себя в Аркашон, откуда телефонировал в Бордо и получил инструкции двигаться к устью Жиронды. На пути туда «Тиррана» была торпедирована британской подводной лодкой «Тьюна», опрокинулась и затонула в течение двух минут. Погибли 60 пленных, включая женщин и детей.
Получив эти новости, Рогге решил оценить ситуацию, в которой оказался «Атлантис» по истечении шести месяцев похода. Он прошел 32 000 миль, использовал 47,5 процента своего запаса горючего и 61 процент запасов продовольствия; это означало, что продержаться в море без пополнения запасов он сможет еще семь месяцев.
22 октября, крейсируя в Зондском проливе, «Атлантис» остановил югославский пароход «Дурмитор» вместимостью 5623 брт. Хотя Югославия на тот момент была еще нейтральна, Рогге отправил на борт «призовую» команду и отослал судно с пленными в Итальянское Сомали вместе с грузом в 8200 тонн необработанной соли, которую «Дурмитор» вез из Испании в Японию. Это путешествие, целью которого было обеспечение временной безопасности Итальянской Восточной Африки, было ужасным. На судне не хватало угля, и его максимальная скорость не превышала пяти узлов. Как говорит официальный доклад, немцы «вынуждены были пренебрегать гуманитарными соображениями». 313 пленников жили в трюмах прямо на соли, причем питьевой воды было очень мало, а для бытовых нужд ее не было вовсе. К тому же на судне было множество паразитов. Чтобы помочь продвижению судна, каждую ночь между грот-мачтой и дымовой трубой натягивали паруса, однако днем их приходилось снимать. Немцы считали, что вид парохода, пересекающего Индийский океан под парусом, покажется подозрительным и возбудит любопытство на любом проходящем мимо корабле союзников.
Имевшийся на борту уголь был очень плохого качества, а все котлы, кроме одного, текли. Несчастные пленники пытались убедить командира «призовой» команды направить судно в нейтральный порт, но тот отказался. Кроме того, создается впечатление, что пленные в этих ужасающих условиях еще и ссорились между собой, что помогало немцам поддерживать порядок. Через двадцать пять суток после расставания с «Атлантисом» на «Дурмиторе» не осталось ни угля, ни воды, ни пищи, а берег Сомали все еще не показывался на горизонте. Все дерево на корабле, включая бочки, крышки люков и детали лебедок, с помощью единственной имевшейся на борту ручной пилы было распилено на мелкие части. В качестве топлива использовалась смесь золы, угля, опилок, битума, краски, парафина и смазочного масла. В дополнение несчастий, «Дурмитор» не мог войти в Могадишо – ближайший итальянский порт, поскольку недавно тот подвергся британской бомбардировке с моря. Кроме того, существовали подозрения, что он, вероятно, блокирован. В результате немцы высадились на берег к северу от Могадишо, возле Варшейка, где смогли захватить около четырех центнеров угля и примерно четверть тонны бобов, но воды там не было. Однако этого ничтожного количества угля хватило, чтобы привести судно в Кисмаю, где несколько месяцев спустя оно было захвачено британцами.
Нескольких недель спустя после захвата «Дурмитора» Рогге слышал встревоженные вызовы из Гонконга, Сингапура и Коломбо, обращенные к последнему.
1 ноября «Атлантис» покинул Зондский пролив и направился в Бенгальский залив. В ночь с 8-го на 9-е с него был замечен закамуфлированный танкер. Сам «Атлантис» в этот момент был замаскирован под британский вооруженный торговый крейсер «Энтенор», и танкер обнаружил обман, только когда к его борту подошла германская абордажная команда. Танкер «Тедди» (6750 брт) оказался норвежским; он вез из Абадана в Сингапур 10 000 тонн мазута и 500 тонн дизельного топлива. «Призовая» команда отвела танкер на 500 миль к югу; там судно должно было ждать, когда «Атлантис» сочтет для себя удобным пополнить собственные баки.
Непосредственно после этого в ясном лунном свете с «Атлантиса» засекли еще один танкер. «Атлантис» вновь объявил себе кораблем Ее Королевского Величества. «Энтенор» дал приказ танкеру остановиться. Тот сообщил, что его имя «Оле-Якоб», и действительно остановился, но в это же время отправил в эфир сообщение о том, что задержан, дав при этом свои координаты.
Затем абордажная команда под началом англоговорящего офицера захватила судно. Оказалось, что он вез из Сингапура в Суэц 9274 тонны авиационного спирта. «Атлантис» отправил в эфир сообщение, отменяющее данную ранее тревогу, и на следующее утро танкер также ушел на юг, чтобы присоединиться к «Тедди».
После того как 9 ноября «Атлантис» захватил «Тедди», а 10-го – «Оле-Якоб», 11-го числа на пути судна оказался третий «приз». Утром с «Атлантиса» был замечен лайнер компании «Блу Фаннел Лайн». Получив требование остановиться, лайнер выдал в эфир SOS, который был принят береговой станцией, однако по каким-то таинственным причинам он был передан по команде только вечером, после того как был закодирован, что само по себе привело к еще большей потере времени.
«Атлантис» открыл огонь, и первый же залп рейдера угодил в цель. Капитан и все остальные, кто находился на мостике, были убиты. Благодаря этому секретные бумаги, находившиеся на лайнере, не были уничтожены и попали в руки абордажной команды. Жертва оказалось судном «Автомедон» (7528 тонн), направлявшимся из Ливерпуля на остров Пенанг, в Сингапур и Шанхай. На борту были самолет, автомобили, различные механизмы, ткани, сигареты, продовольствие и почта. «Атлантис» принял на борт свежую провизию, сигареты, виски, почту и экипаж лайнера в составе 93 человек, а также трех пассажиров, в числе которых была женщина. Затем «Автомедон» был взорван. 11 ноября на счету «Атлантиса» было 13 судов общим тоннажем 93 805 брт.
«Атлантис» перекачал себе для дальнейшего использования с «Тедди» столько топлива, сколько могли вместить его танки, после чего норвежский танкер был подожжен. В этом пункте оценка, данная SKL походу «Атлантиса», содержит очень редкую критическую ноту. Затопление «Тедди» ставится Рогге в вину и называется ошибкой, так как следовало использовать малейший шанс, чтобы привести «Тедди» в один из германских портов или перекачать с него топливо на другое судно. Того количества топлива, о котором идет речь, отмечается в докладе, позволило бы «Ориону» до конца похода чувствовать себя независимым. Затопление «Тедди» оказалось ошибкой и с тактической точки зрения. Гигантский факел, в который превратилось судно, был виден на много миль вокруг – как говорится в военном дневнике «Атлантиса», это было зрелище «в высшей степени впечатляющее, но совершенно излишнее».
В качестве оправдания Рогге, очевидно, мог бы сказать, что у него уже не было свободной «призовой» команды, поскольку он должен был отправить «Оле-Якоб» в Японию с важными депешами, в частности с секретными документами, обнаруженными на «Автомедоне».
Хотя Япония в тот момент все еще была нейтральна, «Оле-Якоб» мог пользоваться японскими портами как собственными. Обменяв в Японии свой груз мазута на дизельное топливо, он через некоторое время, в июле 1941 года вернулся в Бордо.
Тем временем «Атлантис» направлялся на юг к острову Кергелен. В пути он вновь пополнил запас топлива с еще одного норвежского танкера, «Сторстад», захваченного «Пингвином». Кроме того, он встретился с последним, чтобы обменяться информацией и планами. Обменяв мазут на дизельное топливо, «Атлантис» получил распоряжение SKL о новом распределении районов действия. После капитального ремонта «Атлантис» должен был идти в Аравийское море; «Пингвин» должен был курсировать в австралийских водах к востоку; судно № 45 – «Комет» – должно было направиться в западноавстралийские воды; судно № 36 – «Орион» – шло домой после неудачного похода. Наконец, судно № 41 – «Корморан», первый рейдер второй волны, – должен был начать операции к западу от Фритауна, а затем обогнуть мыс Доброй Надежды и направиться в Индийский океан.
9 декабря Рогге узнал, что награжден Рыцарским крестом, и начал приготовления к долгому капитальному ремонту на удаленном Кергелене. После того как французская канонерка «Бугенвиль» нанесла визит на остров в феврале 1939 года, туда, по слухам, не заходило ни одно судно. С водой и жильем для команды, казалось, не должно было быть проблем, и 14 декабря Рогге ввел свой корабль в бухту Гэзел-Бей. При входе в бухту «Атлантис» выскочил на камни. Первая попытка снять корабль с них оказалась неудачной; посланные вниз водолазы обнаружили пробоины в форпике и в передней части двойного дна. Наконец, после тридцати часов тяжелой работы, с помощью верпов судно удалось стащить; при этом его пришлось раскачивать во все стороны: кренить то на один борт, то на другой и запускать двигатели попеременно на полный вперед и полный назад.
Рейдер стоял в бухте Гэзел-Бей 26 суток. Разведка с воздуха показала, что остров совершенно необитаем. Со стороны моря был установлен постоянный наблюдательный пост, а на берегу оборудован пункт управления артиллерийским огнем, так что при необходимости корабельные пушки могли стрелять по приближающемуся врагу через горы, так что сам корабль оставался бы не виден.
За время стоянки была проделана огромная работа. Корабль был отремонтирован и перекрашен, маскировка заменена, а повреждения, полученные при посадке на мель, устранены. А главное, каждый член экипажа получил возможность побывать на берегу – через целых девять месяцев. Высадившись, матросы охотились на кроликов и уток, собирали раковины и морскую капусту. От водопада к кораблю немцы соорудили трубопровод длиной в полмили, обеспечивавший команду чистой питьевой водой; на Рождество был устроен грандиозный вечер, где каждый член команды получил подарок (большая их часть происходила из добычи, захваченной на «Автомедоне»).
Для ремонта подводных повреждений потребовалось две недели непрерывных подводных работ. Во время аварии было оторвано несколько ярдов центральной килевой плиты, а днище корабля на площади примерно в 100 квадратных футов получило несколько пробоин. Подводные кислородно-ацетиленовые резаки не входили в ремонтный комплект судна, так что поврежденные бронеплиты приходилось высверливать кусок за куском и отрывать с помощью судовой лебедки. На место отсутствующей части киля приспособили балку паравана. Характерно, что Рогге сам надевал водолазный костюм и непосредственно следил за ходом операции. Наконец к 11 января все работы были закончены, и «Атлантис», замаскированный под норвежский сухогруз «Тамезис», вновь вышел в море. При выходе в открытое море Рогге, что вполне естественно, испытывал некоторое беспокойство, но вскоре стало ясно, что полученные судном повреждения не влияют на его мореходные качества, по крайней мере в нормальную погоду. Однако Рогге понимал, что наступивший шторм легко может изменить положение вещей. В соответствии с этим он запросил разрешения направиться в Японию для ремонта судна в сухом доке.
В разрешении ему было отказано на том основании, что в те времена использовать Японию в качестве базы с политической точки зрения было нежелательно. Рогге получил приказ SKL: ему предписывалось действовать в Южной Атлантике или идти домой в Германию, в зависимости от мореходности судна; в любом случае, сказано было ему, пребывание «Атлантиса» в Южной Атлантике будет недолгим и должно рассматриваться как часть пути домой.
Однако, прежде чем отправляться в Южную Атлантику, Рогге хотел попытаться осуществить в Индийском океане еще одну операцию. В секретных бумагах, взятых на «Автомедоне», имелось детальное описание маршрута союзных судов между Мозамбикским проливом и Сингапуром, и именно на этом маршруте Рогге собирался крейсировать.
23 января самолет, отправленный Рогге на разведку, обнаружил судно примерно в 60 милях от «Атлантиса». Когда «Атлантис» подошел поближе, судно повернуло в сторону. Идя следом, рейдер едва был в состоянии держать преследуемое судно в пределах видимости; его труба и мачты едва-едва виднелись на горизонте.
«Атлантис» начал маневрировать. Положение солнца и общая не слишком хорошая видимость практически не позволяли «Атлантису» следить за противником. Если бы все сложилось удачно, «Атлантис», подождав некоторое время, атаковал бы свою жертву, когда ее силуэт яснее вырисовывался бы на фоне вечернего неба. Однако ситуация сложилась не в его пользу, и в темноте рейдер прошел мимо своей жертвы, не заметив ее.
Как только взошло солнце, Рогге решил, что, поскольку рейдер был уже на подходе к Сейшелам, он должен атаковать быстро, без долгой погони и выслеживания, что позволило бы подойти к жертве, не вызывая подозрений. В соответствии с этим решением, самолет поднялся в воздух, спикировал на торговое судно со стороны солнца, оборвал ему антенны, прошел на бреющем полете над судном и сбросил бомбы на палубу. С судна ответили зенитным огнем. «Атлантис» полным ходом устремился к жертве и с расстояния 8500 ярдов открыл огонь. Примерно в этот момент торговое судно, натянув временную антенну, все же отправило в эфир тревожный сигнал QQQ, который, однако, на Сейшелах не поняли. После восьми попаданий судно, идентифицированное по тревожным сигналам как британский пароход «Мандазор», ярко вспыхнуло. Экипаж – 19 британцев и 63 индуса – покинул судно. В это время рядом со шлюпками на воду опустился гидросамолет. Один из поплавков его был поврежден, поэтому он перевернулся и затонул. «Атлантис» подобрал его экипаж и уцелевших с «Мандазора» (погибли два британца и четверо индусов). Пленные рассказали, что корабль вез из Калькутты в Соединенное Королевство 2000 тонн сырого железа и 1800 тонн чая.