Страница:
– Леди Тарли, – приветствовал он ее, выпрямляясь во весь рост, – видеть вас снова – большое удовольствие.
Его голос стал глубже и богаче оттенками, чем тот, что она помнила, приобрел мягкость и вкрадчивость и особенные переливы. Теперь его манера говорить напоминала мурлыканье. И двигался он с кошачьей грацией. Походка у него была легкая и уверенная, что едва ли сочеталось с мощным телом. Взгляд его был внимательным, пристальным, оценивающим. И вызывающим! Как и прежде, казалось, будто он смотрит ей прямо в сердце и читает в ее душе.
Джесс с трудом вдохнула воздух и шагнула ему навстречу, протягивая руку:
– Мистер Колфилд. Прошло немало времени с нашей последней встречи.
– Годы.
Во взгляде его было нечто столь интимное, что Джесс не могла не вспомнить о ночи в лесу Пеннингтона. И волна жара пробежала по ее руке верх от того места, где их ладони соприкоснулись.
Он продолжал:
– Пожалуйста, примите мои соболезнования ввиду вашей потери. Тарли был хорошим человеком. Я им искренне восхищался и любил его.
– Я ценю ваши добрые чувства, – с трудом выговорила она, потому что во рту у нее пересохло. – И в ответ примите соболезнования от меня. Я слышала, вы потеряли брата. Искренне вам сочувствую.
Колфилд сжал зубы и выпустил ее руку. Его рука скользнула по ее ладони, кончики пальцев при этом погладили ее центр.
– Двух братьев, – поправил он мрачно.
Джесс убрала руку и незаметно вытерла ее о бедро, но это не помогло. Память о его прикосновении оставалась неизгладимой.
– Не угодно ли приступить к трапезе? – спросил капитан, указав на стол кивком головы.
Колфилд занял место прямо напротив нее. Сначала Джесс чувствовала себя неуверенно, но, похоже, он забыл о ней, как только подали ужин. Чтобы беседа не прерывалась, Джесс приложила отчаянные усилия к тому, чтобы направить ее на обсуждение кораблей и мореплавания, а мужчины непринужденно подхватили ее.
Алистер Колфилд охотно говорил о своих громких финансовых успехах. Лично он не комментировал их, но принимал участие в обсуждении вопросов торговли, ясно давая понять, что его интересуют все мелочи деловых предприятий. Одет он был к тому же превосходно. Его куртка была из серо-зеленого бархата, и Джессика нашла ее очень нарядной. Она была скроена так, что плотно облегала плечи, подчеркивая красоту его фигуры.
– Часто ли вам случается совершать путешествия на Ямайку, капитан? – спросила Джессика.
– Не так часто, как другие капитаны мистера Колфилда. – Он положил локти на стол и теребил бороду. – Чаще стоим в лондонских доках. А иногда в доках Ливерпуля или Бристоля.
– И сколько же там кораблей?
Капитан посмотрел на Колфилда:
– Сколько там сейчас кораблей? Пять?
– Шесть, – ответил Колфилд, глядя прямо на Джесс. Она с трудом выдержала его взгляд. И не могла бы объяснить, почему чувствовала себя так, будто интимная сцена, свидетельницей которой она стала в лесу, происходила между Колфилдом и ею, а не другой женщиной.
В тот момент, когда в темноте их взгляды встретились и они ощутили присутствие друг друга, случилось нечто странное – между ними образовалась какая-то связь, и Джесс не понимала, как ее разорвать. Она знала об этом мужчине вещи, знать которые ей не полагалось, а способа вернуться к блаженному неведению не было.
– Примите мои поздравления по поводу ваших успехов, – пробормотала она.
– То же самое могу сказать и вам.
Он положил руку на стол. Его манжет был как раз такой длины, как предписывала мода: закрывал руку почти до костяшек пальцев. Вид которых напомнил ей о другом случае… о ночи, когда эти руки обвивали столб беседки, чтобы дать опору телу, ритмично поднимающемуся и опускающемуся.
Колфилд забарабанил пальцами по скатерти, прервав ее размышления.
– О! – откликнулась она, справившись с собой после живительного глотка вина.
– Мои корабли доставляют товары на плантацию Калипсо.
Джесс не удивило это сообщение.
– Я бы охотно обсудила это с вами позже, мистер Колфилд.
Его брови взметнулись, остальные же умолкли.
– Когда у нас появится время, – уточнила она. – Ведь нет никакой спешки.
– Но я располагаю временем сейчас.
Джесс заметила ястребиную решительность в его взгляде и поняла, что направила его мысли к делам. На мгновение она ощутила беспокойство, но ей удалось с ним справиться. В силу необходимости Джессика научилась различать тип мужчин, которых лучше было не гневить, и Алистер Колфилд, вне всякого сомнения, принадлежал именно к такому типу. Он сверкнул обаятельной улыбкой, но она не коснулась его глаз.
– Ценю вашу готовность пойти мне навстречу, – ответила она.
Джессика наблюдала за ним, пока он поднимался со своего места. Колфилд обогнул стол довольно быстро, но без спешки и помог ей встать со скамьи.
Она обратила взгляд к капитану, сидевшему во главе стола:
– Благодарю вас за очаровательный вечер, капитан.
– Надеюсь, что вы каждый вечер будете составлять нам компанию.
Хотя ей удавалось вести себя безупречно, Джесс мучительно остро ощущала близость Колфилда, стоявшего рядом. Когда они вместе вышли из кают-компании, это ощущение удесятерилось. Дверь за ними закрылась, она услышала стук опустившейся медной щеколды, и от этого звука нервы ее завибрировали. Тарли прилагал много усилий к тому, чтобы она всегда чувствовала себя защищенной и не испытывала напряжения, но присутствие Колфилда с легкостью нарушало ее невозмутимость. Колфилд обладал трудно определимым, но безусловным свойством укреплять ее осознание себя женщиной, что делало ее уязвимой.
– Не прогуляться ли нам по палубе? – спросил он негромко, но в замкнутом пространстве его голос пронесся, как вихрь. Он стоял слишком близко к ней, и голова его была опущена чуть ниже потолка коридора, ведущего на палубу.
Исходящий от него аромат был изысканным и сложным: ее ноздри ощутили запах сандалового дерева, мускуса, едва заметный намек на запах вербены.
– Мне понадобится шаль, – сказала Джесс и отметила, что голос ее прозвучал более хрипло, чем она хотела бы.
– Конечно.
Колфилд молча проводил ее до двери каюты, и потому она могла слышать другие звуки: его уверенные шаги, собственное учащенное дыхание и размеренный шум воды, бьющейся о борт корабля.
Джесс, задыхаясь, вбежала в свою каюту и захлопнула дверь с неуместной поспешностью.
Своим неровным дыханием госпожа привлекла внимание служанки. Горничная уронила на стол чулок, который штопала, и встала с места.
– Господи, вы так раскраснелись! – недоуменно заметила Бет. Девушка взяла кувшин и намочила кусок ткани. – Вы не заболеваете?
– Нет.
Джесс приняла влажный компресс и прижала его поочередно к одной и другой щеке.
– Возможно, за ужином я выпила больше вина, чем следовало. Можешь достать мою шаль?
Бет порылась в сундуке, стоящем на полу возле постели, и извлекла из него черную шелковую шаль. Джессика накинула ее поверх платья и вознаградила горничную улыбкой.
Но Бет продолжала смотреть на хозяйку хмуро:
– Может быть, вам стоит отдохнуть, миледи.
– Да, – согласилась Джесс, проклиная себя за то, что вступила в переговоры с Колфилдом.
Можно было по крайней мере отложить обсуждение до утра. Или, еще лучше, она могла бы предоставить решение вопроса о собственности своему управляющему, который позже без лишней суеты представил бы ей ответы на все вопросы.
– Я ненадолго. А потом можешь идти отдыхать на свою половину.
– Из-за меня вам не стоит спешить. Я слишком возбуждена, чтобы уснуть.
Джессика закутала плечи шалью и вышла в коридор.
Колфилд стоял, непринужденно опираясь о дальнюю перегородку, но, как только появилась Джесс, выпрямился. Яркий свет, падавший из ее каюты, позволил ей разглядеть выражение его лица: он смотрел на нее оценивающе, и от его взгляда она вспыхнула снова. Однако Колфилд быстро погасил темный огонь в своем взгляде и сменил его на легкую улыбку. Джессика помнила этот пристальный взгляд и то ощущение из прошлого, которое он вызывал в ней. И сейчас он оказал на нее парализующее действие.
Алистер жестом указал на трап, а потом легким кивком побудил ее подняться по нему.
Она шла впереди, радуясь тому обстоятельству, что прохладный океанский бриз и низко висевшая желтая луна лишили мир обычных красок. Все погрузилось в полумрак, и это помогало справиться с всепоглощающим возбуждением, которое Алистер Колфилд уже заметил в ней.
– Каковы были шансы, – начала Джесс, только чтобы прервать тягостное молчание, – что мы с вами окажемся на одном корабле в одно и то же время?
– Блестящие, поскольку я позаботился об этом, – ответил он непринужденно. – Надеюсь, что до сих пор вам было удобно.
– Как могло быть иначе? Это великолепный корабль.
Его губы изогнулись в улыбке, и Джесс почувствовала спазмы в желудке.
– Мне приятно это слышать. Если вам что-нибудь понадобится, я к вашим услугам. Как только мы доберемся до места назначения, я сделаю все необходимое, как обещал Майклу: познакомлю вас с нужными людьми и соберу нужную информацию, что поможет вам продать «Калипсо».
– Майкл, – выдохнула она, напуганная мыслью о том, что была предоставлена заботам Алистера Колфилда, человека, который всегда казался ей не вызывающим доверия, своим же внимательным и сверхобязательным деверем, – я не знала этого.
– Простите его. Я обещал ему поговорить с вами. В тот момент он был очень занят и озабочен, и я хотел облегчить ему его бремя.
– Да, конечно. Это очень любезно.
Джессика направилась на полубак, чтобы хоть как-то снять охватившее ее напряжение. Она недостаточно хорошо знала Колфилда, чтобы утверждать, будто он изменился, и все же человек, с которым она сейчас разговаривала, ничуть не походил на того необузданного бесшабашного и дикого юнца, память о котором она хранила все эти годы.
– Мои мотивы нельзя счесть полностью альтруистическими, – заметил Колфилд, приноравливаясь к ее походке. Он держал руки за спиной, и эта поза подчеркивала ширину его плеч и груди. Он всегда казался более мускулистым, чем Синклеры. И она восхищалась его сложением больше, чем следовало бы.
– О!
Он посмотрел на нее искоса:
– Меня много лет не было в стране. Я приезжал ненадолго, только чтобы успокоить мать и помешать ей организовать поисковую партию. И теперь я надеюсь, что вы поможете мне влиться в английское общество, как и я сделаю то же самое для вас на Ямайке.
– Вы собираетесь вернуться в Англию надолго?
– Да.
Он устремил взгляд вперед.
– Понимаю.
Господи, она снова не узнавала своего голоса.
– Не сомневаюсь, что ваша семья и друзья будут в восторге.
Колфилд глубоко вздохнул, и его грудь приподнялась от дыхания.
Вспомнив, что теперь от его семьи осталась только половина, Джесс поспешила загладить неловкость:
– Ваши братья… – Джессика опустила голову. Ей было неприятно, что она стала причиной его смущения, поскольку и сама прекрасно знала, как тяжело, когда тебе постоянно напоминают о том, что утрачено навсегда.
Он остановился возле грот-мачты и мягким прикосновением к ее локтю заставил ее последовать своему примеру.
Она остановилась и стояла лицом к нему. Без особой необходимости он сделал шаг вперед, оказавшись так близко, как во время танцев.
– Я возвращаюсь в Англию, потому что причина, побудившая меня оставаться далеко от родины так долго, исчезла, а причина вернуться неожиданно появилась.
Тон Колфилда намекал на интимность. И Джессика не могла не задуматься, не женщина ли влечет его на родину.
Она кивнула:
– Я постараюсь быть вам полезной, как и вы, несомненно, будете полезны мне.
– Благодарю вас.
Он заколебался, будто хотел сказать что-то еще. Но в конце концов придержал язык и сделал ей знак продолжать прогулку.
– Вы хотели обсудить вопрос о транспортировке товаров с «Калипсо».
– Какие бы обязательства ни были у «Калипсо», теперь они стали моими, и я должна иметь о них представление. Я хотела сказать именно это. Я смогу обсудить этот вопрос со своим управляющим. Пожалуйста, не затрудняйте себя размышлениями на эту тему.
– Но у меня есть ответы на интересующие вас вопросы. И я хочу предоставить их вам. Обращайтесь ко мне всегда, когда вам понадобится.
– Мистер Колфилд, я уже устала от подобного проявления сочувствия. Я не стеклянная ваза, способная разбиться без надлежащего внимания и заботы. Я организовала эту поездку отчасти для того, чтобы отдалиться от всех, кто обращается со мной как с бьющимся предметом.
– Я понятия не имею о том, как ухаживать за женщиной, – сказал он неуверенно. – Если у меня и была такая мысль, то, несомненно, я потерпел сокрушительное поражение. Единственный способ убедить вас в том, что я способен защитить ваши интересы, – это показать вам контракты и остальные документы, объясняя по ходу дела все, что вызовет у вас затруднение. И моя цель не укрыть вас, а выставить на всеобщее поклонение.
Ее губы непроизвольно изогнулись в улыбке. Колфилд со своими лукавыми и озорными манерами был по-своему очарователен.
– Час поздний, – заметил он, когда они снова приблизились к коридору, ведущему в кают-компанию. – Позвольте мне проводить вас в вашу каюту.
– Благодарю вас.
Джессика с ужасом поняла, что получает удовольствие от его общества.
Когда они подошли к двери ее каюты, он отвесил поклон, несколько неуклюжий по причине узости коридора.
– Желаю вам доброй ночи, леди Тарли. Сладких снов.
И исчез, прежде чем она успела ответить.
Глава 3
Его голос стал глубже и богаче оттенками, чем тот, что она помнила, приобрел мягкость и вкрадчивость и особенные переливы. Теперь его манера говорить напоминала мурлыканье. И двигался он с кошачьей грацией. Походка у него была легкая и уверенная, что едва ли сочеталось с мощным телом. Взгляд его был внимательным, пристальным, оценивающим. И вызывающим! Как и прежде, казалось, будто он смотрит ей прямо в сердце и читает в ее душе.
Джесс с трудом вдохнула воздух и шагнула ему навстречу, протягивая руку:
– Мистер Колфилд. Прошло немало времени с нашей последней встречи.
– Годы.
Во взгляде его было нечто столь интимное, что Джесс не могла не вспомнить о ночи в лесу Пеннингтона. И волна жара пробежала по ее руке верх от того места, где их ладони соприкоснулись.
Он продолжал:
– Пожалуйста, примите мои соболезнования ввиду вашей потери. Тарли был хорошим человеком. Я им искренне восхищался и любил его.
– Я ценю ваши добрые чувства, – с трудом выговорила она, потому что во рту у нее пересохло. – И в ответ примите соболезнования от меня. Я слышала, вы потеряли брата. Искренне вам сочувствую.
Колфилд сжал зубы и выпустил ее руку. Его рука скользнула по ее ладони, кончики пальцев при этом погладили ее центр.
– Двух братьев, – поправил он мрачно.
Джесс убрала руку и незаметно вытерла ее о бедро, но это не помогло. Память о его прикосновении оставалась неизгладимой.
– Не угодно ли приступить к трапезе? – спросил капитан, указав на стол кивком головы.
Колфилд занял место прямо напротив нее. Сначала Джесс чувствовала себя неуверенно, но, похоже, он забыл о ней, как только подали ужин. Чтобы беседа не прерывалась, Джесс приложила отчаянные усилия к тому, чтобы направить ее на обсуждение кораблей и мореплавания, а мужчины непринужденно подхватили ее.
Алистер Колфилд охотно говорил о своих громких финансовых успехах. Лично он не комментировал их, но принимал участие в обсуждении вопросов торговли, ясно давая понять, что его интересуют все мелочи деловых предприятий. Одет он был к тому же превосходно. Его куртка была из серо-зеленого бархата, и Джессика нашла ее очень нарядной. Она была скроена так, что плотно облегала плечи, подчеркивая красоту его фигуры.
– Часто ли вам случается совершать путешествия на Ямайку, капитан? – спросила Джессика.
– Не так часто, как другие капитаны мистера Колфилда. – Он положил локти на стол и теребил бороду. – Чаще стоим в лондонских доках. А иногда в доках Ливерпуля или Бристоля.
– И сколько же там кораблей?
Капитан посмотрел на Колфилда:
– Сколько там сейчас кораблей? Пять?
– Шесть, – ответил Колфилд, глядя прямо на Джесс. Она с трудом выдержала его взгляд. И не могла бы объяснить, почему чувствовала себя так, будто интимная сцена, свидетельницей которой она стала в лесу, происходила между Колфилдом и ею, а не другой женщиной.
В тот момент, когда в темноте их взгляды встретились и они ощутили присутствие друг друга, случилось нечто странное – между ними образовалась какая-то связь, и Джесс не понимала, как ее разорвать. Она знала об этом мужчине вещи, знать которые ей не полагалось, а способа вернуться к блаженному неведению не было.
– Примите мои поздравления по поводу ваших успехов, – пробормотала она.
– То же самое могу сказать и вам.
Он положил руку на стол. Его манжет был как раз такой длины, как предписывала мода: закрывал руку почти до костяшек пальцев. Вид которых напомнил ей о другом случае… о ночи, когда эти руки обвивали столб беседки, чтобы дать опору телу, ритмично поднимающемуся и опускающемуся.
Колфилд забарабанил пальцами по скатерти, прервав ее размышления.
– О! – откликнулась она, справившись с собой после живительного глотка вина.
– Мои корабли доставляют товары на плантацию Калипсо.
Джесс не удивило это сообщение.
– Я бы охотно обсудила это с вами позже, мистер Колфилд.
Его брови взметнулись, остальные же умолкли.
– Когда у нас появится время, – уточнила она. – Ведь нет никакой спешки.
– Но я располагаю временем сейчас.
Джесс заметила ястребиную решительность в его взгляде и поняла, что направила его мысли к делам. На мгновение она ощутила беспокойство, но ей удалось с ним справиться. В силу необходимости Джессика научилась различать тип мужчин, которых лучше было не гневить, и Алистер Колфилд, вне всякого сомнения, принадлежал именно к такому типу. Он сверкнул обаятельной улыбкой, но она не коснулась его глаз.
– Ценю вашу готовность пойти мне навстречу, – ответила она.
Джессика наблюдала за ним, пока он поднимался со своего места. Колфилд обогнул стол довольно быстро, но без спешки и помог ей встать со скамьи.
Она обратила взгляд к капитану, сидевшему во главе стола:
– Благодарю вас за очаровательный вечер, капитан.
– Надеюсь, что вы каждый вечер будете составлять нам компанию.
Хотя ей удавалось вести себя безупречно, Джесс мучительно остро ощущала близость Колфилда, стоявшего рядом. Когда они вместе вышли из кают-компании, это ощущение удесятерилось. Дверь за ними закрылась, она услышала стук опустившейся медной щеколды, и от этого звука нервы ее завибрировали. Тарли прилагал много усилий к тому, чтобы она всегда чувствовала себя защищенной и не испытывала напряжения, но присутствие Колфилда с легкостью нарушало ее невозмутимость. Колфилд обладал трудно определимым, но безусловным свойством укреплять ее осознание себя женщиной, что делало ее уязвимой.
– Не прогуляться ли нам по палубе? – спросил он негромко, но в замкнутом пространстве его голос пронесся, как вихрь. Он стоял слишком близко к ней, и голова его была опущена чуть ниже потолка коридора, ведущего на палубу.
Исходящий от него аромат был изысканным и сложным: ее ноздри ощутили запах сандалового дерева, мускуса, едва заметный намек на запах вербены.
– Мне понадобится шаль, – сказала Джесс и отметила, что голос ее прозвучал более хрипло, чем она хотела бы.
– Конечно.
Колфилд молча проводил ее до двери каюты, и потому она могла слышать другие звуки: его уверенные шаги, собственное учащенное дыхание и размеренный шум воды, бьющейся о борт корабля.
Джесс, задыхаясь, вбежала в свою каюту и захлопнула дверь с неуместной поспешностью.
Своим неровным дыханием госпожа привлекла внимание служанки. Горничная уронила на стол чулок, который штопала, и встала с места.
– Господи, вы так раскраснелись! – недоуменно заметила Бет. Девушка взяла кувшин и намочила кусок ткани. – Вы не заболеваете?
– Нет.
Джесс приняла влажный компресс и прижала его поочередно к одной и другой щеке.
– Возможно, за ужином я выпила больше вина, чем следовало. Можешь достать мою шаль?
Бет порылась в сундуке, стоящем на полу возле постели, и извлекла из него черную шелковую шаль. Джессика накинула ее поверх платья и вознаградила горничную улыбкой.
Но Бет продолжала смотреть на хозяйку хмуро:
– Может быть, вам стоит отдохнуть, миледи.
– Да, – согласилась Джесс, проклиная себя за то, что вступила в переговоры с Колфилдом.
Можно было по крайней мере отложить обсуждение до утра. Или, еще лучше, она могла бы предоставить решение вопроса о собственности своему управляющему, который позже без лишней суеты представил бы ей ответы на все вопросы.
– Я ненадолго. А потом можешь идти отдыхать на свою половину.
– Из-за меня вам не стоит спешить. Я слишком возбуждена, чтобы уснуть.
Джессика закутала плечи шалью и вышла в коридор.
Колфилд стоял, непринужденно опираясь о дальнюю перегородку, но, как только появилась Джесс, выпрямился. Яркий свет, падавший из ее каюты, позволил ей разглядеть выражение его лица: он смотрел на нее оценивающе, и от его взгляда она вспыхнула снова. Однако Колфилд быстро погасил темный огонь в своем взгляде и сменил его на легкую улыбку. Джессика помнила этот пристальный взгляд и то ощущение из прошлого, которое он вызывал в ней. И сейчас он оказал на нее парализующее действие.
Алистер жестом указал на трап, а потом легким кивком побудил ее подняться по нему.
Она шла впереди, радуясь тому обстоятельству, что прохладный океанский бриз и низко висевшая желтая луна лишили мир обычных красок. Все погрузилось в полумрак, и это помогало справиться с всепоглощающим возбуждением, которое Алистер Колфилд уже заметил в ней.
– Каковы были шансы, – начала Джесс, только чтобы прервать тягостное молчание, – что мы с вами окажемся на одном корабле в одно и то же время?
– Блестящие, поскольку я позаботился об этом, – ответил он непринужденно. – Надеюсь, что до сих пор вам было удобно.
– Как могло быть иначе? Это великолепный корабль.
Его губы изогнулись в улыбке, и Джесс почувствовала спазмы в желудке.
– Мне приятно это слышать. Если вам что-нибудь понадобится, я к вашим услугам. Как только мы доберемся до места назначения, я сделаю все необходимое, как обещал Майклу: познакомлю вас с нужными людьми и соберу нужную информацию, что поможет вам продать «Калипсо».
– Майкл, – выдохнула она, напуганная мыслью о том, что была предоставлена заботам Алистера Колфилда, человека, который всегда казался ей не вызывающим доверия, своим же внимательным и сверхобязательным деверем, – я не знала этого.
– Простите его. Я обещал ему поговорить с вами. В тот момент он был очень занят и озабочен, и я хотел облегчить ему его бремя.
– Да, конечно. Это очень любезно.
Джессика направилась на полубак, чтобы хоть как-то снять охватившее ее напряжение. Она недостаточно хорошо знала Колфилда, чтобы утверждать, будто он изменился, и все же человек, с которым она сейчас разговаривала, ничуть не походил на того необузданного бесшабашного и дикого юнца, память о котором она хранила все эти годы.
– Мои мотивы нельзя счесть полностью альтруистическими, – заметил Колфилд, приноравливаясь к ее походке. Он держал руки за спиной, и эта поза подчеркивала ширину его плеч и груди. Он всегда казался более мускулистым, чем Синклеры. И она восхищалась его сложением больше, чем следовало бы.
– О!
Он посмотрел на нее искоса:
– Меня много лет не было в стране. Я приезжал ненадолго, только чтобы успокоить мать и помешать ей организовать поисковую партию. И теперь я надеюсь, что вы поможете мне влиться в английское общество, как и я сделаю то же самое для вас на Ямайке.
– Вы собираетесь вернуться в Англию надолго?
– Да.
Он устремил взгляд вперед.
– Понимаю.
Господи, она снова не узнавала своего голоса.
– Не сомневаюсь, что ваша семья и друзья будут в восторге.
Колфилд глубоко вздохнул, и его грудь приподнялась от дыхания.
Вспомнив, что теперь от его семьи осталась только половина, Джесс поспешила загладить неловкость:
– Ваши братья… – Джессика опустила голову. Ей было неприятно, что она стала причиной его смущения, поскольку и сама прекрасно знала, как тяжело, когда тебе постоянно напоминают о том, что утрачено навсегда.
Он остановился возле грот-мачты и мягким прикосновением к ее локтю заставил ее последовать своему примеру.
Она остановилась и стояла лицом к нему. Без особой необходимости он сделал шаг вперед, оказавшись так близко, как во время танцев.
– Я возвращаюсь в Англию, потому что причина, побудившая меня оставаться далеко от родины так долго, исчезла, а причина вернуться неожиданно появилась.
Тон Колфилда намекал на интимность. И Джессика не могла не задуматься, не женщина ли влечет его на родину.
Она кивнула:
– Я постараюсь быть вам полезной, как и вы, несомненно, будете полезны мне.
– Благодарю вас.
Он заколебался, будто хотел сказать что-то еще. Но в конце концов придержал язык и сделал ей знак продолжать прогулку.
– Вы хотели обсудить вопрос о транспортировке товаров с «Калипсо».
– Какие бы обязательства ни были у «Калипсо», теперь они стали моими, и я должна иметь о них представление. Я хотела сказать именно это. Я смогу обсудить этот вопрос со своим управляющим. Пожалуйста, не затрудняйте себя размышлениями на эту тему.
– Но у меня есть ответы на интересующие вас вопросы. И я хочу предоставить их вам. Обращайтесь ко мне всегда, когда вам понадобится.
– Мистер Колфилд, я уже устала от подобного проявления сочувствия. Я не стеклянная ваза, способная разбиться без надлежащего внимания и заботы. Я организовала эту поездку отчасти для того, чтобы отдалиться от всех, кто обращается со мной как с бьющимся предметом.
– Я понятия не имею о том, как ухаживать за женщиной, – сказал он неуверенно. – Если у меня и была такая мысль, то, несомненно, я потерпел сокрушительное поражение. Единственный способ убедить вас в том, что я способен защитить ваши интересы, – это показать вам контракты и остальные документы, объясняя по ходу дела все, что вызовет у вас затруднение. И моя цель не укрыть вас, а выставить на всеобщее поклонение.
Ее губы непроизвольно изогнулись в улыбке. Колфилд со своими лукавыми и озорными манерами был по-своему очарователен.
– Час поздний, – заметил он, когда они снова приблизились к коридору, ведущему в кают-компанию. – Позвольте мне проводить вас в вашу каюту.
– Благодарю вас.
Джессика с ужасом поняла, что получает удовольствие от его общества.
Когда они подошли к двери ее каюты, он отвесил поклон, несколько неуклюжий по причине узости коридора.
– Желаю вам доброй ночи, леди Тарли. Сладких снов.
И исчез, прежде чем она успела ответить.
Глава 3
Майкл Синклер, виконт Тарли, оказался перед домом Регмонтов в Мейфэре через тридцать минут после начала двухчасового промежутка времени, в который леди Регмонт, как всем было известно, принимала визитеров. Он спешился, не дав себе времени передумать, и передал поводья лакею, ожидавшему у подъезда, потом поднялся по ступенькам к парадной двери, перескакивая сразу через две.
О его прибытии объявили незамедлительно и провели в гостиную, где было уже с полдюжины гостей. Эстер сидела в центре комнаты в кресле с подлокотниками цвета сливочного масла и казалась такой же хрупкой и прекрасной, как всегда.
– Лорд Тарли, – приветствовала она его и протянула ему руку, не вставая с места.
Майкл поспешил к ней по настоящему восточному ковру и поцеловал тыльную сторону каждой из ее бледных изящных рук.
– Леди Регмонт. День кажется мне светлее, если я начинаю его в вашем присутствии.
Его радость омрачалась всякий раз, когда он уходил, будто с солнечного света он ступал в глубокую тень. Майкл не сомневался в том, что Эстер создана для него, и пока что даже не думал о браке с кем-нибудь другим. В юности он считал наилучшим решением женитьбу обоих братьев Синклеров на сестрах Шеффилд. Но Хэдли лелеял грандиозные планы в отношении своих дочерей, а положение Майкла как младшего сына им не соответствовало. В дополнение ко всему в отличие от сестры Эстер даже лишили полагавшегося ей сезона. И заставили обручиться, как только она была представлена ко двору.
– А я думала, вы забыли меня, – сказала она. – Прошел целый век с вашего последнего визита.
– Я никогда бы не смог забыть вас.
Хотя случалось, что ночами он молился об этом.
Эстер бросила выразительный взгляд ему за спину, и минутой позже лакей передвинул стул, обитый камчатной тканью, поставив его рядом с ее креслом. Остальные гости отвечали на краткие поклоны Майкла улыбками и преувеличенно радостными приветствиями.
– Пожалуйста, – сказала Эстер, указывая на стул, – садитесь. Расскажите мне все, что случилось в вашей жизни с нашей последней встречи.
Майкл опустился на стул, не отрывая жадного взгляда от ее сияющего лица.
Ее золотые волосы были уложены в соответствии с модой – с колечками на лбу и локонами, ниспадающими на уши. На ней было прелестное платье цвета бледной розы, а шею украшала камея на плотной черной ленте.
– Я приехал успокоить вас. Джессика в надежных руках. Алистер Колфилд согласился присмотреть за ней на время ее путешествия. Он прожил на Ямайке несколько лет и хорошо осведомлен об образе жизни тамошнего общества.
– Вы говорите, мистер Колфилд? – Между ее бровями появилась морщинка. – Не уверена, что она бы хотела этого. Она никогда не была о нем высокого мнения.
– Я полагаю, их чувства были взаимны. В тех нескольких случаях, что я видел их вместе, у меня возникало ощущение, будто они испытывают неловкость от этой встречи. И все же теперь они взрослые люди, а Джессика нуждается в руководстве в тех вопросах, которые так хорошо известны Колфилду. К тому же она намерена продать плантацию, а земля Колфилда практически граничит с ее владениями. Таким образом, и у нее есть и стимул, и возможность закончить свои дела поскорее и вернуться к вам.
– Милорд, – прекрасные зеленые глаза Эстер потеплели, – вы дьявольски умны. И я обожаю эту вашу черту.
От ее последних слов сердце Майкла болезненно сжалось. Ее признание его талантов было всего лишь малой частью того, чего он хотел от нее.
– Я не могу приписывать себе всю честь. Колфилд просто попался мне на пути и проявил добрую волю. Я же оказался в нужное время в нужном месте и воспользовался этим преимуществом.
Улыбка Эстер потускнела.
– Мне ужасно недостает Джессики, а ведь прошел всего день с ее отъезда. Но я говорю только о себе, и это эгоистично с моей стороны. Хотя Джессика изо всех сил старалась это скрыть, но на самом деле предвкушала это путешествие. И ради нее я тоже пыталась радоваться.
– Потому я и приехал сегодня. Я знаю, как вы с ней близки. И как тяжело переживаете ее отсутствие. Я хочу, чтобы вы знали… Я в вашем полном распоряжении на время ее отсутствия.
– Вы всегда так прекрасно относились ко мне.
Эстер протянула руку и на мгновение нежно, но слишком мимолетно коснулась его локтя. Его беспокоило не сходившее с ее лица выражение меланхолии.
– Но у вас и без меня хлопот полон рот, и не стоит добавлять вам лишнее бремя.
– Вы никогда не станете бременем для меня. Для меня честь быть вам полезным, когда бы я вам ни понадобился.
– Однажды вы можете пожалеть о том, что только что сказали, – поддразнила Эстер с улыбкой. – Уверена, что изобрету способ испытать вас.
Хотя слова ее были вполне невинны, реакция Майкла на них оказалась вполне серьезной.
– Сделайте все что угодно, самое плохое, что сможете придумать, – возразил он с вызовом. – Я жду не дождусь доказать вам свою преданность.
Румянец, окрасивший ее бледные щеки, был ей очень к лицу.
– Миледи.
Появился дворецкий с небольшой шкатулкой на серебряном подносе, перевязанной лентой. Он вручил ей этот подарок.
Одна из гостей, маркиза Грейсон, принялась подшучивать над Эстер, намекая на тайных поклонников и на ревность Регмонта, всем известного собственника. Тот обожал жену, что было совсем не в моде.
Эстер открыла шкатулку и прочла сначала несколько строк на сопроводительной карточке, потом положила ее на подлокотник соседнего стула. Майкл заметил, что пальцы ее дрожали, когда она открыла шкатулку и в ней оказалась дорогая брошь, усыпанная драгоценными камнями. Заметив ее печальный взгляд, он посмотрел на карточку, часть которой оказалась доступной взору. Ему немного удалось прочесть из наскоро нацарапанных слов, но слова «прости меня» можно было различить легко. Челюсти Майкла сжались, а в голове пронеслась череда вопросов.
– Ну? – спросила леди Бенкотт. – Не пытай нас неведением. Что там и кто это прислал?
Эстер вложила подарок в нетерпеливую руку графини.
– Конечно, Регмонт.
Пока брошь совершала круг, переходя из рук в руки, Майклу казалось, что широкая улыбка Эстер выглядит вымученной. И разумеется, Эстер была слишком бледна, чтобы это не вызывало беспокойства.
Майкл откланялся, будучи не в силах вынести мысли о том, что в ее мирке что-то неблагополучно, а он не обладает правом изменить это.
Алистер сдерживал себя усилием воли, не позволяя себе мерить палубу шагами.
Если она решила избегать его все время плавания, ухаживать за ней будет сложнее, но он был не из тех, кто принимает поражение спокойно. Он надеялся установить взаимопонимание с ней во время плавания. Прошлой ночью Алистер подумал о том, что идти к цели прямо будет самое лучшее и это обеспечит ему меньшее сопротивление, но, должно быть, неправильно ее понял.
Вцепившись в планшир, он не сводил глаз с воды. Сейчас море было точно такого же оттенка, как глаза Джессики.
Господи! От ее вида просто захватывало дух.
Алистер вспомнил, что как только она вошла в кают-компанию, атмосфера в ней изменилась, и он почувствовал ее присутствие не оборачиваясь. Тяжесть и жар ее взгляда коснулись его спины, как физическая ласка. Он специально сбросил куртку к моменту ее прихода.
Алистер хотел, чтобы она увидела, каким он стал теперь, цивилизованным и образованным. Отполированным до блеска. И его вид должен был стать первым залпом в процессе медленного и осторожного совращения, каким он его задумал.
На самом же деле Джессика нанесла ему яростный удар, стоя перед ним со своими волосами цвета золотой монеты, поднятыми над головой в высокой прическе, с бледной безупречной, как тончайший фарфор, кожей. Теперь ее стройное девичье тело обрело женскую завершенность и зрелость… У нее была полная высокая грудь. Тонкая талия. Длинные ноги… и он мечтал почувствовать, как они обвиваются вокруг его бедер.
Кроме того, в облике Джесс сквозила некая ранимость, будившая его первобытные инстинкты.
Он хотел овладеть ею. Хотел обладать ею.
– Добрый день, мистер Колфилд.
Черт и все демоны ада! Даже звук ее голоса вызывал в нем эротические образы. Хотя он был таким же четким, ясным и сдержанным, как и ее поведение. Но ему хотелось бы изменить ее сдержанный и ясный голос на нечто совсем иное. Ему бы хотелось, чтобы ее голос был грудным, чтобы он звучал нежнее. Он хотел слышать среди издаваемых ею криков восторга свое имя.
С глубоким вздохом он повернулся лицом к ней.
– Леди Тарли, у вас свежий вид. Полагаю, вы спали хорошо?
– Так и есть. Благодарю вас.
У нее был вид более чем отдохнувший. Она выглядела ослепительно красивой. В темно-синем платье с изящным зонтиком от солнца в руках на палубе его корабля она казалась прекрасным видением. Алистер не мог отвести от нее глаз, понимая, что и каждый мужчина, находящийся в его поле зрения, должен быть так же загипнотизирован ею. Она представляла собой почти немыслимое совершенство во всех отношениях.
Джессика присоединилась к нему у планшира, положила руку в перчатке на деревянные поручни и теперь смотрела на бескрайний океан, простиравшийся перед ними.
– Я всегда любила путешествовать под парусом, – заметила она торопливо. – Есть что-то раскрепощающее и одновременно успокаивающее в бескрайней широте обозрения. Хотя мне бы не хотелось оставаться в одиночестве в такой изоляции от мира, но на таком прекрасном корабле и с такой многочисленной командой – другое дело. Ничто не омрачает радости. Лорд и леди Мастерсон должны гордиться вашими успехами.
При звуке имени отца у Алистера привычно поднялась шерсть на загривке, но, пожав плечами, он стряхнул неприятное ощущение.
– Я бы не употребил слово «гордость». Но конечно, они не остались равнодушными к моим усилиям.
Джессика посмотрела на него. Ее нервозность, проявившаяся в лихорадочности речи и в том, как она прикусила нижнюю губу, не могла остаться незамеченной. Хотя ни один из них не выказал воспоминание о той давней ночи в лесах Пеннингтона, оно стояло между ними именно потому, что они избегали говорить об этом.
Он хотел бы заговорить. Господи, как хотел бы! И столько вопросов хотел бы задать ей.
А вместо этого перевел разговор на тему, не обременительную для обоих.
– Согласен, что широкий океан как чистая грифельная доска. Его возможности и тайны бесконечны.
Ее ответная улыбка была прелестна.
– Да.
– Как ваша семья?
– Очень хорошо. Мой брат сейчас в Оксфорде. Хэдли очень доволен. Сестра получила известность как образцовая хозяйка салона. Когда вы вернетесь в Англию, она может оказаться вам полезной.
– Она замужем за графом Регмонтом? Я не ошибся?
– Да. Я познакомила их накануне своей свадьбы, и эта встреча привела к взаимному чувству, хоть это ужасно немодно по меркам нашего времени.
Алистер не смог устоять перед искушением.
– Эта ночь стоила того, чтобы ее запомнить.
Ее щеки окрасил нежный румянец.
– А как ваша семья?
– Как и следовало ожидать. Мой брат Альберт, лорд Бейбери, все еще ждет появления наследника, и это очень беспокоит Мастерсона. Он опасается, что однажды я унаследую герцогство, а для него это самый страшный его кошмар.
Она посмотрела на него осуждающе:
– Чепуха. Каждому приходится трудно, если не удается зачать младенца. Но разумеется, это угнетает леди Бейбери.
Сочувствие в ее тоне в значительной степени объяснялось глубоко скрытыми причинами, ибо, как ему было известно, за шесть лет брака Джессика тоже так и не произвела на свет дитя.
О его прибытии объявили незамедлительно и провели в гостиную, где было уже с полдюжины гостей. Эстер сидела в центре комнаты в кресле с подлокотниками цвета сливочного масла и казалась такой же хрупкой и прекрасной, как всегда.
– Лорд Тарли, – приветствовала она его и протянула ему руку, не вставая с места.
Майкл поспешил к ней по настоящему восточному ковру и поцеловал тыльную сторону каждой из ее бледных изящных рук.
– Леди Регмонт. День кажется мне светлее, если я начинаю его в вашем присутствии.
Его радость омрачалась всякий раз, когда он уходил, будто с солнечного света он ступал в глубокую тень. Майкл не сомневался в том, что Эстер создана для него, и пока что даже не думал о браке с кем-нибудь другим. В юности он считал наилучшим решением женитьбу обоих братьев Синклеров на сестрах Шеффилд. Но Хэдли лелеял грандиозные планы в отношении своих дочерей, а положение Майкла как младшего сына им не соответствовало. В дополнение ко всему в отличие от сестры Эстер даже лишили полагавшегося ей сезона. И заставили обручиться, как только она была представлена ко двору.
– А я думала, вы забыли меня, – сказала она. – Прошел целый век с вашего последнего визита.
– Я никогда бы не смог забыть вас.
Хотя случалось, что ночами он молился об этом.
Эстер бросила выразительный взгляд ему за спину, и минутой позже лакей передвинул стул, обитый камчатной тканью, поставив его рядом с ее креслом. Остальные гости отвечали на краткие поклоны Майкла улыбками и преувеличенно радостными приветствиями.
– Пожалуйста, – сказала Эстер, указывая на стул, – садитесь. Расскажите мне все, что случилось в вашей жизни с нашей последней встречи.
Майкл опустился на стул, не отрывая жадного взгляда от ее сияющего лица.
Ее золотые волосы были уложены в соответствии с модой – с колечками на лбу и локонами, ниспадающими на уши. На ней было прелестное платье цвета бледной розы, а шею украшала камея на плотной черной ленте.
– Я приехал успокоить вас. Джессика в надежных руках. Алистер Колфилд согласился присмотреть за ней на время ее путешествия. Он прожил на Ямайке несколько лет и хорошо осведомлен об образе жизни тамошнего общества.
– Вы говорите, мистер Колфилд? – Между ее бровями появилась морщинка. – Не уверена, что она бы хотела этого. Она никогда не была о нем высокого мнения.
– Я полагаю, их чувства были взаимны. В тех нескольких случаях, что я видел их вместе, у меня возникало ощущение, будто они испытывают неловкость от этой встречи. И все же теперь они взрослые люди, а Джессика нуждается в руководстве в тех вопросах, которые так хорошо известны Колфилду. К тому же она намерена продать плантацию, а земля Колфилда практически граничит с ее владениями. Таким образом, и у нее есть и стимул, и возможность закончить свои дела поскорее и вернуться к вам.
– Милорд, – прекрасные зеленые глаза Эстер потеплели, – вы дьявольски умны. И я обожаю эту вашу черту.
От ее последних слов сердце Майкла болезненно сжалось. Ее признание его талантов было всего лишь малой частью того, чего он хотел от нее.
– Я не могу приписывать себе всю честь. Колфилд просто попался мне на пути и проявил добрую волю. Я же оказался в нужное время в нужном месте и воспользовался этим преимуществом.
Улыбка Эстер потускнела.
– Мне ужасно недостает Джессики, а ведь прошел всего день с ее отъезда. Но я говорю только о себе, и это эгоистично с моей стороны. Хотя Джессика изо всех сил старалась это скрыть, но на самом деле предвкушала это путешествие. И ради нее я тоже пыталась радоваться.
– Потому я и приехал сегодня. Я знаю, как вы с ней близки. И как тяжело переживаете ее отсутствие. Я хочу, чтобы вы знали… Я в вашем полном распоряжении на время ее отсутствия.
– Вы всегда так прекрасно относились ко мне.
Эстер протянула руку и на мгновение нежно, но слишком мимолетно коснулась его локтя. Его беспокоило не сходившее с ее лица выражение меланхолии.
– Но у вас и без меня хлопот полон рот, и не стоит добавлять вам лишнее бремя.
– Вы никогда не станете бременем для меня. Для меня честь быть вам полезным, когда бы я вам ни понадобился.
– Однажды вы можете пожалеть о том, что только что сказали, – поддразнила Эстер с улыбкой. – Уверена, что изобрету способ испытать вас.
Хотя слова ее были вполне невинны, реакция Майкла на них оказалась вполне серьезной.
– Сделайте все что угодно, самое плохое, что сможете придумать, – возразил он с вызовом. – Я жду не дождусь доказать вам свою преданность.
Румянец, окрасивший ее бледные щеки, был ей очень к лицу.
– Миледи.
Появился дворецкий с небольшой шкатулкой на серебряном подносе, перевязанной лентой. Он вручил ей этот подарок.
Одна из гостей, маркиза Грейсон, принялась подшучивать над Эстер, намекая на тайных поклонников и на ревность Регмонта, всем известного собственника. Тот обожал жену, что было совсем не в моде.
Эстер открыла шкатулку и прочла сначала несколько строк на сопроводительной карточке, потом положила ее на подлокотник соседнего стула. Майкл заметил, что пальцы ее дрожали, когда она открыла шкатулку и в ней оказалась дорогая брошь, усыпанная драгоценными камнями. Заметив ее печальный взгляд, он посмотрел на карточку, часть которой оказалась доступной взору. Ему немного удалось прочесть из наскоро нацарапанных слов, но слова «прости меня» можно было различить легко. Челюсти Майкла сжались, а в голове пронеслась череда вопросов.
– Ну? – спросила леди Бенкотт. – Не пытай нас неведением. Что там и кто это прислал?
Эстер вложила подарок в нетерпеливую руку графини.
– Конечно, Регмонт.
Пока брошь совершала круг, переходя из рук в руки, Майклу казалось, что широкая улыбка Эстер выглядит вымученной. И разумеется, Эстер была слишком бледна, чтобы это не вызывало беспокойства.
Майкл откланялся, будучи не в силах вынести мысли о том, что в ее мирке что-то неблагополучно, а он не обладает правом изменить это.
* * *
Уже было много позже полудня, когда Джессика появилась на палубе.Алистер сдерживал себя усилием воли, не позволяя себе мерить палубу шагами.
Если она решила избегать его все время плавания, ухаживать за ней будет сложнее, но он был не из тех, кто принимает поражение спокойно. Он надеялся установить взаимопонимание с ней во время плавания. Прошлой ночью Алистер подумал о том, что идти к цели прямо будет самое лучшее и это обеспечит ему меньшее сопротивление, но, должно быть, неправильно ее понял.
Вцепившись в планшир, он не сводил глаз с воды. Сейчас море было точно такого же оттенка, как глаза Джессики.
Господи! От ее вида просто захватывало дух.
Алистер вспомнил, что как только она вошла в кают-компанию, атмосфера в ней изменилась, и он почувствовал ее присутствие не оборачиваясь. Тяжесть и жар ее взгляда коснулись его спины, как физическая ласка. Он специально сбросил куртку к моменту ее прихода.
Алистер хотел, чтобы она увидела, каким он стал теперь, цивилизованным и образованным. Отполированным до блеска. И его вид должен был стать первым залпом в процессе медленного и осторожного совращения, каким он его задумал.
На самом же деле Джессика нанесла ему яростный удар, стоя перед ним со своими волосами цвета золотой монеты, поднятыми над головой в высокой прическе, с бледной безупречной, как тончайший фарфор, кожей. Теперь ее стройное девичье тело обрело женскую завершенность и зрелость… У нее была полная высокая грудь. Тонкая талия. Длинные ноги… и он мечтал почувствовать, как они обвиваются вокруг его бедер.
Кроме того, в облике Джесс сквозила некая ранимость, будившая его первобытные инстинкты.
Он хотел овладеть ею. Хотел обладать ею.
– Добрый день, мистер Колфилд.
Черт и все демоны ада! Даже звук ее голоса вызывал в нем эротические образы. Хотя он был таким же четким, ясным и сдержанным, как и ее поведение. Но ему хотелось бы изменить ее сдержанный и ясный голос на нечто совсем иное. Ему бы хотелось, чтобы ее голос был грудным, чтобы он звучал нежнее. Он хотел слышать среди издаваемых ею криков восторга свое имя.
С глубоким вздохом он повернулся лицом к ней.
– Леди Тарли, у вас свежий вид. Полагаю, вы спали хорошо?
– Так и есть. Благодарю вас.
У нее был вид более чем отдохнувший. Она выглядела ослепительно красивой. В темно-синем платье с изящным зонтиком от солнца в руках на палубе его корабля она казалась прекрасным видением. Алистер не мог отвести от нее глаз, понимая, что и каждый мужчина, находящийся в его поле зрения, должен быть так же загипнотизирован ею. Она представляла собой почти немыслимое совершенство во всех отношениях.
Джессика присоединилась к нему у планшира, положила руку в перчатке на деревянные поручни и теперь смотрела на бескрайний океан, простиравшийся перед ними.
– Я всегда любила путешествовать под парусом, – заметила она торопливо. – Есть что-то раскрепощающее и одновременно успокаивающее в бескрайней широте обозрения. Хотя мне бы не хотелось оставаться в одиночестве в такой изоляции от мира, но на таком прекрасном корабле и с такой многочисленной командой – другое дело. Ничто не омрачает радости. Лорд и леди Мастерсон должны гордиться вашими успехами.
При звуке имени отца у Алистера привычно поднялась шерсть на загривке, но, пожав плечами, он стряхнул неприятное ощущение.
– Я бы не употребил слово «гордость». Но конечно, они не остались равнодушными к моим усилиям.
Джессика посмотрела на него. Ее нервозность, проявившаяся в лихорадочности речи и в том, как она прикусила нижнюю губу, не могла остаться незамеченной. Хотя ни один из них не выказал воспоминание о той давней ночи в лесах Пеннингтона, оно стояло между ними именно потому, что они избегали говорить об этом.
Он хотел бы заговорить. Господи, как хотел бы! И столько вопросов хотел бы задать ей.
А вместо этого перевел разговор на тему, не обременительную для обоих.
– Согласен, что широкий океан как чистая грифельная доска. Его возможности и тайны бесконечны.
Ее ответная улыбка была прелестна.
– Да.
– Как ваша семья?
– Очень хорошо. Мой брат сейчас в Оксфорде. Хэдли очень доволен. Сестра получила известность как образцовая хозяйка салона. Когда вы вернетесь в Англию, она может оказаться вам полезной.
– Она замужем за графом Регмонтом? Я не ошибся?
– Да. Я познакомила их накануне своей свадьбы, и эта встреча привела к взаимному чувству, хоть это ужасно немодно по меркам нашего времени.
Алистер не смог устоять перед искушением.
– Эта ночь стоила того, чтобы ее запомнить.
Ее щеки окрасил нежный румянец.
– А как ваша семья?
– Как и следовало ожидать. Мой брат Альберт, лорд Бейбери, все еще ждет появления наследника, и это очень беспокоит Мастерсона. Он опасается, что однажды я унаследую герцогство, а для него это самый страшный его кошмар.
Она посмотрела на него осуждающе:
– Чепуха. Каждому приходится трудно, если не удается зачать младенца. Но разумеется, это угнетает леди Бейбери.
Сочувствие в ее тоне в значительной степени объяснялось глубоко скрытыми причинами, ибо, как ему было известно, за шесть лет брака Джессика тоже так и не произвела на свет дитя.