Дэй Сильвия. Отраженная в тебе

   – Не уверена. Лучше, пожалуй, вытащу свою «читалку».
   – Полагаю, это будет безопаснее для твоего рассудка, – кивнул он.
   Спустя полчаса Кэри слегка похрапывал в полностью откинутом кресле, прикрыв уши звукоизолирующими наушниками. Некоторое время я молча смотрела на него, довольная тем, что во сне он выглядел умиротворенно и расслабленно: даже морщинки вокруг его рта разгладились.
   А потом я встала и направилась к кабине, в которую удалился Гидеон. Сначала собиралась постучаться, но потом отказалась. Он и без того не пускал меня то туда, то сюда, а потому я не собиралась предоставлять такую возможность еще и сейчас.
   Когда я вошла, Гидеон посмотрел на меня, не выказывая ни малейшего удивления по поводу моего появления. Он сидел за рабочим столом и слушал женщину, говорившую ему что-то с экрана спутниковой связи. Его пиджак висел на спинке кресла, узел галстука был ослаблен. Скользнув по мне взглядом, он продолжил беседу.
   Я начала раздеваться.
   Первым делом сняла топик, за ним последовали босоножки и джинсы. Женщина продолжала говорить, то и дело поминая «озабоченность» и «расхождения», но его взор, пылкий и жадный, уже был прикован ко мне.
   – Хорошо, Эллисон, мы вернемся к этому утром, – прервал ее он и, нажав на кнопку, отключил экран за миг до того, как мой бюстгальтер приземлился ему на голову.
   – У меня предменструальный синдром, – заявила я, – но у тебя что-то неладно с перепадами настроения.
   Он положил лифчик себе на колено и откинулся в кресле, сцепив пальцы и опершись локтями о подлокотники.
   – Ты затеяла стриптиз, чтобы поднять мне настроение?
   – Ха! Мужчины так предсказуемы. Кэри вот тоже советовал отсосать у тебя, чтобы придать тебе бодрости. Нет… не заводись раньше времени. Этого не будет.
   Я засунула большие пальцы за резинку трусиков и покачалась на пятках. Мне хотелось приковать его внимание ко мне, но не к моим грудям.
   – Сдается мне, ты передо мной в долгу. И в немалом. Я была исключительно понятливой любовницей при данных обстоятельствах. Ты не находишь?
   Его брови выгнулись дугой.
   – Это к тому, – продолжила я, – что было бы чертовски интересно посмотреть, что бы ты стал делать, оказавшись на моем месте: увидев, как мой бывший парень выходит от меня, заправляя на ходу рубашку в штаны. А потом, поднявшись наверх, увидел бы, что койка моя смята, а я как раз вылезаю из-под душа.
   У Гидеона напряглась челюсть.
   – Этого никому из нас лучше не видеть.
   – Стало быть, мы оба сходимся на том, что с учетом обстоятельств я вела себя просто потрясающе. – Я скрестила руки, зная, что это его любимая поза. – Ты однозначно дал понять, каким образом считаешь возможным меня наказывать. А как ты собираешься меня вознаградить?
   – А выбор за мной? – врастяжку произнес он, глядя из-под опущенных тяжелых век.
   – Нет, – улыбнулась я.
   Положив мой лифчик на клавиатуру, он неторопливым грациозным движением поднялся с кресла.
   – Ладно, ангел мой, будет тебе награда. Чего ты хочешь?
   – Для начала я хочу, чтобы ты перестал дуться.
   – Дуться? – Его губы скривились в сдержанной улыбке. – Так ведь мало того, что я проснулся один, у меня впереди еще целых два утра без тебя.
   Опустив руки, я подошла к нему и уперлась ладонями в его широкую грудь.
   – И дело действительно только в этом?
   – Ева.
   Он был таким сильным, физически развитым мужчиной, но в то же время мог растрогать меня подобной уважительностью.
   Я наклонила голову, уверенная, что голос меня выдает. Он был слишком восприимчивым.
   Гидеон взял меня за подбородок, поднял мою голову и заглянул в глаза:
   – Поговори со мной.
   – У меня такое ощущение, будто ты отдаляешься.
   Гидеон даже зарычал от возмущения:
   – Мне приходится много чего держать в голове. Но это не значит, будто я не думаю о тебе.
   – Я это нутром чую, Гидеон. Между нами дистанция, которой раньше не было и в помине.
   Его руки соскользнули мне на шею и обвили ее.
   – Нет никакой дистанции. Ты взяла меня за горло, Ева. – Его хватка чуть усилилась. – Разве сама не чувствуешь?
   Я нервно втянула воздух. Участившееся сердцебиение было физическим откликом на страх, исходивший изнутри. Гидеон, в этом у меня не было ни малейших сомнений, в жизни не причинил бы мне физического вреда и не подвергнул опасности.
   – Порой мне трудно дышать, – сипло выдавил он, обжигая меня взглядом.
   Я могла бы освободиться, если бы не его глаза, выдававшие сильное желание и смятение. Гидеон вызывал у меня ощущение полной утраты сил, ощущение того, будто каждый мой вздох целиком зависит от кого-то еще.
   И тут я совершила нечто прямо противоположное бегству. Откинула голову назад и сдалась – и в тот же миг изводивший меня страх отхлынул прочь. До меня дошло, что Гидеон был прав относительно моего желания уступить ему контроль над собой. Таким образом я реализовывала смутную потребность подчиняться, о существовании которой до некоторого времени и не подозревала.
   Последовала долгая молчаливая пауза, наполненная лишь его дыханием. Я ощущала переполнявшие его эмоции и гадала, каковы они, гадала, в чем причина таких противоречий.
   Наконец он разрядил напряжение глубоким вздохом:
   – Что тебе нужно, Ева?
   – Ты – прямо в небесах.
   Его ладони легли мне на плечи, сжали их и двинулись ниже, поглаживая мои руки. Потом его пальцы сцепились с моими, а наши головы сблизились.
   – Тебя что, сексуально возбуждает способ транспортировки?
   – Я получу тебя везде, где только смогу, – ответила я ему, повторив как-то сказанную им фразу. – К тому же, скорее всего, это последняя возможность перед вынужденным перерывом из-за моих месячных.
   – Это ж трахнуться можно!
   – Неплохая идея.
   Сняв с кресла пиджак, он закутал меня в него и вывел из кабины.

* * *

   – О боже!
   Мои руки вцепились в простыни, спина выгнулась дугой, когда Гидеон, прижав мои бедра к постели, принялся водить языком по моему клитору. Кожу мою покрывала тонкая пленка пота, зрение туманилось, а влагалище похотливо сжималось, готовясь к оргазму. Сердце бешено колотилось в унисон с гулом двигателей самолета.
   Я кончила уже дважды, причем меня одинаково доводил до оргазма и его умело и порочно работающий рот, и вид его головы между моими ногами. Трусики на мне он буквально разодрал, а сам при этом оставался полностью одетым.
   – Я готова.
   Я запустила пятерню ему в волосы, чувствуя, как они увлажнились у корней. Сдержанность давалась Гидеону не так просто, но он был заботлив по отношению ко мне, выжидая, когда я увлажнюсь и размякну, чтобы засадить в меня свой огромный член.
   – Я сам решу, когда ты будешь готова.
   – Хочу тебя внутри…
   Неожиданно самолет качнулся, потом провалился в воздушную яму, но Гидеон не шелохнулся, его присосавшийся ко мне рот продолжал возбуждать меня. Я со стоном выдохнула его имя и дугой выгнула спину. Желание ощутить его в себе было всепоглощающим. Сквозь шум в ушах я слышала голос, о чем-то оповестивший через бортовой громкоговоритель, но слов не разобрала.
   – Ты сейчас так чувственна. – Подняв голову, он облизал губы. – Кончаешь как безумная.
   – Кончила бы еще круче, будь ты во мне, – вздохнула я.
   – Приму это к сведению.
   – Плевать, если и будет небольшая рана, – гнула свое я. – У меня впереди не один день, чтобы прийти в себя.
   В глубине его глаз что-то сверкнуло. Он поднялся:
   – Нет, Ева.
   Резкость его голоса разогнала навеянный оргазмами туман. Я приподнялась на локтях и увидела, что он быстро и с экономной грацией начал раздеваться.
   – Выбор за мной, – напомнила ему я.
   Он избавился от жилета, галстука и запонок, после чего слишком уж спокойным тоном уточнил:
   – Ты и вправду хочешь разыграть эту карту, ангел?
   – Да, если надо.
   – Для того чтобы я намеренно повредил тебе, требуется нечто большее.
   Его рубашка и брюки последовали за предыдущими предметами туалета, но уже медленнее. Да и вообще, стриптиз Гидеона был куда менее соблазнительным, чем мой.
   – Боль и наслаждение для нас взаимно исключающие понятия.
   – Я не имею в виду…
   – Я знаю, что ты имеешь в виду.
   Стянув трусы-боксеры, он выпрямился, а потом опустился на колени в ногах кровати и двинулся ко мне ползком, словно крадущийся леопард.
   – Тебе больно оттого, что мой член не внутри тебя. И ты скажешь что угодно, лишь бы его заполучить.
   – Да.
   Он навис надо мной, его волосы темной завесой падали вокруг лица, тело отбрасывало на меня тень. Наклонив голову, он коснулся моих губ и слегка провел по ним кончиком языка.
   – Ты жаждешь этого. Чувствуешь себя пустой без этого.
   – Да, черт тебя подери!
   Ухватившись за его стройные бедра, я прогнулась ему навстречу, чтобы ощутить его тело. Наибольшей близости с ним мне удавалось достичь именно тогда, когда мы занимались любовью, и как раз в такой близости я нуждалась сейчас, нуждалась в том, чтобы полностью прочувствовать, как нам хорошо вместе перед предстоящей на выходные разлукой.
   Он пристроился у меня между ног, его твердый, горячий член лежал на моих половых губах.
   – Когда я введу его полностью, тебе будет немножко больно, этого не избежать: у тебя маленькая, тугая щелка и я заполняю ее целиком. Порой я теряю самоконтроль и малость зверею. С этим тоже ничего не поделать. Но о том, чтобы я умышленно причинил тебе боль, меня и просить нечего. Этого я не могу.
   – Хочу тебя, – выдохнула я, бесстыдно натираясь своей увлажнившейся промежностью о его пышущий жаром член.
   – Еще рано. – Он покачал бедрами, прилаживая толстую головку своего члена, мягко навалился на меня и, разложив меня под собой, слегка, лишь чуть-чуть, ввел самый конец. Это проникновение извергло из меня стон, все тело напряглось. – Ты еще не готова.