То есть с немедленными действиями придется повременить. В конце концов, существовал крохотный шанс, что его план сработает. Должен сработать. Ну, пожалуйста… Хэн запрокинул голову к небу. Пусть получится. Договорились?
Их загнали в клетку, всех, кроме дроидов. Дверцу заперли. Хэн не стал расспрашивать остальных, но лично ему потребовалась вся имеющаяся в наличии решимость, чтобы войти туда. Но как только он оказался внутри, то принялся наблюдать за приготовлениями Избранных.
Ради такого случая их хозяева надели лучшие свои наряды. Чтобы не поддаваться панике, Хэн рассматривал их и вдруг понял, что довольно легко может угадать происхождение ритуальной одежки. За несколько поколений комбинезоны механиков наземной команды украсились маской с фасеточными очками. Решетчатый динамик скафандра оказался встроен в ярко раскрашенный шлем имперского штурмовика; антенна и аудиосенсор перекочевали на головной убор соседа. Давным-давно опустевшие кислородные баллоны и подсумки были щедро расписаны лозунгами и эмблемами. На монтажных поясах позвякивали амулеты, талисманы и боевые трофеи.
Облаченные во все это люди скакали, кружились, дудели в рожки, колотили по барабанам. Двое, вооружившись увесистыми молотками, увлеченно били в странный гонг так, что звон отдавался у Хэна в ушах острой болью. Шабаш достиг своего апогея как раз к прибытию жертв.
На трибуну у алтаря взобрался какой-то человек, поднял руки, и концерт прекратился. Наступила тишина, еще более невероятная, чем предыдущий гвалт. Человек был одет в униформу явно военного образца, хотя штаны его были сшиты из отливающей металлическим блеском узорчатой ткани. Шляпа ему была немного мала, зато увешана начищенными по случаю торжества медалями. Хэн про себя обозвал его "генералом". Два помощника установили подле него небольшой постамент и со всевозможными почестями возложили туда толстый кружок из прозрачного материала размером не больше ладони.
- Дискета с бортжурналом! - восторженно выдохнул Скинкс.
Остальные устроили небольшое соревнование: кто первым успеет спросить, почему он так уверен. Хэн и Хасти вышли в финал.
- Я видел их раньше. Да, да, это он! Но бортжурнал "Королевы Ранруна" остался в хранилище, верно? Чей же этот?
На этот раз все промолчали. Ответа не было ни у кого. "Генерал" на трибуне угостил толпу длинной лающей речью. Слушатели исступленно свистели, аплодировали и топотали ногами. Некоторые подхватывали громкие фразы вождя. В мечущемся, неверном свете коптивших факелов действие все более походило на пляски доисторических дикарей.
- Он говорит, что они все - хорошие и глубоко верующие люди… и доказательство тому находится рядом с ним на трибуне… и что Верховное Командование не забудет их, - бубнил Скинкс.
- Ты понимаешь их лепет? - изумился Хэн Соло.
- Я выучил язык вместе с Боллуксом по записям дореспубликанского диалекта, - пояснил Скинкс. - Как вы думаете, капитан, могут они обитать здесь так долго?
- Спроси в торговой палате. Что он говорит?
- Что он - Командор. И еще что-то о грядущих великих переменах… что обещанное им спасение близко и скоро придет. Я… да, что-то о поколениях непо-ко-ле-би-мых бойцов и вердикте Верховного Командования. Или о возвращении Верховного Командования, трудно понять. А толпа все время поет: "наш сигнал да будет услышан".
Во время финальной тирады "генерал" активно тыкал пальцем в сторону клетки с пленниками. Хэн поежился. Но оказалось, что имелся в виду Боллукс, окруженный одетыми в серое Избранными. Те тут же принялись прыгать и размахивать молитвенными трещотками, на изготовление которых пошел инструментарий механиков. Рабочий дроид величественно, но довольно поспешно вышел вперед, загородив широкой спиной дверцу клетки. В рядах Избранных возникло смятение. С одной стороны, им не терпелось отправить в мир иной первую жертву, с другой стороны - неизвестной породы механизм внушал им религиозный ужас.
Хэн на тот свет не спешил. Но орать на все плато приказ Боллуксу пойти и принести их оружие тоже не собирался. Вместо этого он вдруг заинтересовался непонятным поведением местных жителей. Во что он уж точно не мог поверить, так это в то, что здесь, в горах, никто ни разу не видел ни робота, ни дроида. Дикий народ. Точно.
"Генерал" увещевал паству. Боллукс, жутковато сверкая красными фоторецепторами, приоткрыл грудной пластрон. Наступил звездный час Синего Макса. Толпа разом выдохнула.
Макс обвел собрание единственным "глазом", потом переключился на проекционный режим. Делать два дела сразу маленький компьютерный модуль еще не умел. Для начала из него вырвался широкий конус ярко-желтого света. Потом над замершей толпой медленно развернулось изображение скалящейся в беззубой ухмылке маски смерти, из черных.пустых глазниц полыхнуло огнем. Толпа вообще перестала дышать. Приободренный успехом у публики,.Макс включил декодер. Говорил он на языке Избранных.
Толпа подалась назад, многие принялись делать жесты, явно охранные и уберегающие от сглаза, И тут Макса понесло. Он угостил зрителей панорамой звездного боя. Неуклюжие толстопузые корабли странной конструкции, гигантские по тем временам, но по сравнению с любым крейсером просто козявки, сгорали в смертельной схватке. Хэн был вынужден признать, что бортовой залп одной такой колымаги даже на него произвел впечатление (он машинально принялся высчитывать, сколько времени выдержат щиты "Сокола" в подобной мясорубке). Про пояснения Синий Макс не забывал; то и дело над кораблями возникали флажки и значки, значения которых были забыты тысячелетия назад. Толпа радостно загалдела. Хэну их энтузиазм не очень понравился.
- Капитан, - прошипел Боллукс,
Хэн очнулся. Он протянул руку между прутьями клетки и взял из кулака Боллукса тонкий металлический штырь, неизвестно где подобранный запасливым дроидом. Надежно укрытый от лишних глаз широким корпусом Боллукса и столпившимся вокруг экипажем, Хэн копался в замке. Ловкость пальцев, на всю Галактику прославившая кореллиан как шулеров и карманных воришек, плюс уроки, на всю жизнь вколоченные в Хэна неким Гаррисом Шрайком, и - здравствуй, свобода!
Исторический экскурс закончился, и Синий Макс порадовал собравшихся очередным зрелищем. Для начала он снова выдал заставку - эмблему Ксима, превратившуюся в голову боевого робота. Толпа завизжала и отпрянула, чуть было не раздавив задние ряды. Боллукс пошел вперед.
Макс в скоростном режиме принялся прокручивать записи, позаимствованные у Скинкса, - всю видеоинформацию о боевых дроидах Ксима, какая только у него нашлась. Схемы, инструкции, вид спереди, вид сверху, трехмерная развертка, детали конструкций (общий вид, отдельные узлы), дроиды в полный рост… Боллукс тем временем медленно продвигался вперед. Шаг за шагом толпа отступала, загипнотизированная картинками, разворачивающимися в воздухе у них над головами. Никто даже не заметил, что дверца клетки осталась незапертой.
- Он их долго не удержит, - прошептал Хэн остальным.
Теперь Боллукс стоял в самом центре плато, и послушное стадо Избранных окружало его.
- Время прыгать, - согласился Бадуре.
По мнению Соло, это время наступило довольно давно, но спорить он не стал.
- Пробираемся к краю поля, - вместо этого сказал он. - Никто не останавливается, никто никому не помогает, это всем ясно?
Хасти, Бадуре и даже Скинкс одновременно кивнули. Хэн не стал вдаваться в подробности, что без оружия у них есть только один шанс избавиться от повышенного внимания Избранных - убежать. Вопрос о геройстве и трусости не вставал. В такой ситуации каждый сам за себя. Остановишься, чтобы помочь соседу, - считай себя трупом. Вместе с соседом.
Хэн медленно открыл дверцу клетки и выбрался на свободу. Гомонящих, жестикулирующих Избранных по-прежнему занимал Боллукс. Командор слез с трибуны и попытался протолкаться сквозь перевозбужденную паству, но не смог и увяз где-то на полпути. Хэн подождал, когда вылезут остальные.
Самым проворным оказался вуки. Несмотря на изрядный рост, он скользнул сквозь дверцу и растворился в сумерках. Бадуре взял пальму первенства по неуклюжести, даже Хасти двигалась более ловко. Скинкс с места развил максимальную скорость, не оглядываясь и не тормозя, хотя его-то как раз труднее было заметить. Из всех членов маленького отряда он единственный в точности следовал указаниям Хэна. Зато остальные…
Хэн обошел вокруг клетки и.наткнулся на Хасти.
- Где Бадуре? - одними губами спросила девица.
Хэн в той же манере послал ее подальше вместе с Бадуре и принялся озираться. Они не сразу сообразили, чем занят Солдат, а когда поняли, Хэн - на этот раз вслух - произнес длинную забористую фразу на родном языке. У Хасти хватило воспитания не покраснеть. А может быть, просто не поняла ни слова.
Бадуре безрассудно пробирался к забытому алтарю с оружейной выставкой. Правда, на него никто не смотрел; все завороженно глазели на представление Синего Макса - а малыш приступил к тактическим задачам и стрельбе из разного вида оружия.
- Пошел за пушками, - раздраженно буркнул Хэн и выяснил, что обращается не только к Девице. Рядом с ними на корточках примостился Чубакка. - Либо у него получится, либо нет. Будем ждать его на краю поля по возможности дольше.
Без бластера (в кобуре нп боку, за пазухой иди просто в руке, без разницы) он чувствовал себя; как без штанов на плацу, - голым и беззащитным. Поэтому никак не мог решить - радоваться ему, что Бадуре предпринял непредвиденную вылазку, или злиться, что старик бездарно решил рискнуть своей жизнью.
Один из стражников ушел с поста и в темноте наступил на что-то пушистое и определенно живое. Он отпрыгнул, выпучив глаза на полосатое многоногое существо, которое с испуганным визгом бросилось удирать от него во всю прыть. Потом вскинул к плечу оружие, не забыв проорать: "караул!!!"
Из той же тьмы протянулась длинная волосатая рука, и страж лишился оружия. В следующее мгновение в его нижнюю челюсть врезался громадный, покрытый рыжей шерстью кулак. На этот раз стражник лишился чувств.
Но свое дело он сделал. Часть народа, те, что стояли на задах, услышали вопль и тоже закричали. Головы, как по команде, развернулись в сторону беглецов. Поднялся общий хай. Хэн отобрал у Чубакки оружие стража и открыл огонь, разворачиваясь по широкой дуге. Длинный язык оранжевого пламени облизал толпу. Избранные зарылись носами в снег. Все расхватывали оружие и одновременно выкрикивали противоречащие приказы. В общем гаме Хэн расслышал голос командора. Начальство безуспешно пыталось упорядочить хаос.
Все еще незамеченный Бадуре совал за пояс бластеры и прилаживал портупею Чубакки.
Наконец-то раздались ответные выстрелы.
- Проваливай! - Хэн сгоряча дал Чубакке пинка.
Сам он прикрывал отход, как всегда, оказавшись единственным, у кого было оружие. Огнемет - полезная штука, когда хочешь, чтобы твои преследователи не поднимали голов. Жаль, что дальность невелика. В паре шагов от него ночной воздух прошили трассирущие пули. Одинокий выстрел из бластера чуть было не поджарил Хэну мозги, но лишь опалил волосы.
Как назло, прятаться было некуда: перед ними расстилалось ровное чистое поле. Чубакку вдруг осенило; вуки подскочил к тяжелому гонгу и взвалил его себе на спину. Бадуре, низко пригнувшись, уже чесал в их направлении со всех ног, когда был замечен толпой. Теперь воздух нашинковался пулями, лазерными лучами и струями огня. Хэн мельком подумал, что именно так он представлял себе загробную жизнь. Кто-то выстрелил в Бадуре из допотопной ракетницы. Солдат сделал попытку увернуться, потерял равновесие и упал. Избранные мгновенно перевели огонь на него.
Огнемет Хэна мешал им прицелиться поточнее, да и сказывалось отсутствие боевого опыта. Но боезапас скоро кончится, а кому-нибудь из горе-солдат может и повезти.
Переносное укрытие из гонга получилось - высший класс. От него рикошетило все, что можно, и даже то, что нельзя. Даже бластеры его не брали.
Я его предупреждал. Говорил же… Долг не долг, каждый сам за себя. Обычно Хэн мог убедить себя в чем угодно, но сейчас возникли определенные трудности. Обостренный инстинкт выросшего на улице босяка, усовершенствованный в Академии и отточенный в контрабандистских рейдах, твердил одно. Честь диктовала другое.
На помощь, как и требовалось ожидать, пришел верный Чубакка. Для начала вуки опробовал голосовые связки, испустив боевой клич своего клана. Потом поднял гонг и, Держа перед собой, зашагал к Бадуре. Хэн оглянулся. Хасти и Скинкс смотрели на своего капитана одинаково круглыми глазами. А он-то надеялся, что они будут глазеть на Чубакку!
- Нестойте столбом! - гаркнул он. - В укрытие!
Он подтолкнул девизу к краю поля, а сам, шипя сквозь зубы проклятия, идеальным зигзагом помчался б противоположную сторону.
- Свихнулся, морда небритая? - рыкнул он, нагнфв первого помощника "Сокола".
Чубакка откликнулся долгим, переливчатым радостным лаем пополам с повизгиванием. Он даже остановился для этого.
- Долг жизни? -взорвался вспыльчивый кореллианин и сунулся между вуки и гонгом, чтобы пару раз выстрелить в наседающую толпу. - А кто будет платить, если из-за тебя мы потеряем наши жизни?
Стрелять он тем не менее не перестал. Загорелся один из макетов, пламя перекинулось на остальные; глаза заслезились от едкого дыма. Хэн старательно дышал через нос и с беспокойством прикидывал, насколько хватит заряда. Чубакка скулил. Заряд кончился, когда они добрались до Бадуре - тот лежал пластом. Хэн бросил бесполезное оружие на землю и помог Солдату подняться:
- Пошли, лейтенант-коммандер, последний транспорт вот-вот улетит без нас.
- Билет в одну сторону, будьте добры, - выдохнул Бадуре и вдруг улыбнулся. - Рад видеть вас, братцы.
Хэн проворно цапнул собственный бластер; рукоять так привычно и надежно легла в ладонь, что он даже умилился. Даже в носу слегка защипало. Чтобы не расслабляться, он сделал серию пробных выстрелов из низкой стойки. Два Избранных опрокинулись на землю, выронив игольники.
Хэн нырнул обратно в укрытие, сосчитал до трех и снова высунулся - с той же стороны от гонга, что и раньше. Сюрприз, сюрприз! Мальчики ждали, что он выскочит совсем с другой стороны. Еще двое - в расход. Все бы ничего, только с флангов начала подпирать остальная толпа.
- Ходу! - приказал Хэн.
Чубакка, сопя и отдуваясь, поволок гонг обратно. Хэн признался, что в жизни ему не приходилось стрелять так много и часто. Бадуре его поддержал: ему - тоже. Воздух перестал быть прозрачным; во все стороны в нем летали пули, иглы, разряды, гарпуны, сгустки пламени, шрапнель и что-то еще.
Время от времени Хэн нетерпеливо, но не без причин пинал вуки в крепкий мохнатый зад. Чуи огрызался, но шел после этого резвее.
Из дыма и смрада выдвинулась коренастая фигура, карикатурно напоминающая человеческую. Бадуре прицелился, и Хэн едва успел ударить его по руке.
- Эй, Боллукс! - окликнул он дроида. - Давай к нам!
Дроид величественно проложил себе путь, как будто вокруг него было спокойно и тихо. Они продолжили отступление. Бадуре расстрелял группу Избранных, прятавшихся за радиомачтой. Кое-кто упал, но беглецы так и не поняли, попал в них Бадуре или ребята просто осторожничают. Зато в радиомачту он точно попал. Во все стороны посыпались искры; мачта рухнула и погребла под обломками помост.
Кто-то звал Хэна по имени. С края поля неистово махали руками, лапками и усиками Хасти и Скинкс.
- Там слишком крутой спуск, - запричитала Хасти. - Даже твой друг не дотащит гонг до подножия горы. Мы здесь - мишень лучше некуда.
Не прекращая методично расстреливать зарвавшихся и слишком далеко высунувшихся Избранных, Хэн витиевато послал девицу подальше. На душе полегчало. Хэн сменил обойму и вновь открыл огонь. Еще и думать в такой ситуации? Увольте, ребята! В конце концов, он всего лишь мелкий контрабандист и очень хороший пилот. Он не может вечно заниматься спасением попавших в неприятное положение принцесс!
Чуи вдохновенно залаял.
- Ты сошел с ума, - откликнулся Хэн.
- Р-рахрр-ау! Уоу! Вуп-вуп рххрр-аф!
- А все говорят, что это я - сумасшедший, - пробурчал кореллианин. В голосе его явственно прозвучало уважение.
С другой стороны, выхода все равно не было.
- Уоу, - подтвердил Чуи.
- Чего мы еще ждем?
Его выслушали - на сомнения, возражения и страх никто не стал тратить времени. Даже брюзгливая Хасти.
- Готовы?
Они переглянулись. Одновременно кивнули.
- Чуи! Давай!!!
Вуки уронил гонг на плотный снег. Хэн открыл бешеную стрельбу, не давая преследователям приблизиться.
Бадуре неуклюже уселся на гонг и крепко взялся за его край. Боллукс занял место с противоположной стороны. Скинкс просто обмотался вокруг шеи дроида, закрыв глаза; усики его трепетали. Хасти решила, что ей приятнее обниматься с Бадуре. Чубакке уже пришлось поднапрячься, чтобы удержать "средство передвижения" на одном месте.
Он рыкнул. Хэн мотнул головой:
- Я - последним!
Вуки спорить не стал, одной лапой сгреб кореллианина, точно ребенка, и прыгнул на гонг. Старт был эффектен. Над головой шипели выстрелы. Вуки выл, словно противотуманная сирена на Мон Каламари. Скинкс визжал в унисон с Хасти. Хэн с Бадуре образовали менее стройный дуэт - каждый из них вдумчиво ругался на своем языке. Гонг вращался, срезая верхушки сугробов. Чубакка ерзал, пытаясь заставить гонг ехать не так весело, и ему даже это удалось - несколько секунд, а потом они на что-то наткнулись, и гонг возомнил себя ковром-самолетом.
Хасти перекрыла все рекорды по визгу. Помогая Бадуре, она едва не вывалилась из импровизированной повозки. Капитан "Сокола" вовремя обнял девицу за талию. Хасти ухватилась за куртку Бадуре, а Солдат, в свою очередь, уже сидел в обнимку с Чубаккой. Таким образом, вуки опять оказался у "руля".
Собственно, все управление гонгом заключалось в том, что Чуи перемещал собственный вес то в одну, то в другую сторону, ловко откренивая импровизированные сани и объезжая препятствия. Бадуре помогал по мере возможности, но ему надо было еще держать самострел и перевязь вуки. Два дела вместе никак не получались. Бадуре крикнул Чубакке, что они вот-вот потеряют кое-что принадлежащее вуки, но ветер унес слова прочь. Хэн был слишком занят, обнимаясь с Хасти, а Боллукс отвечал за то, чтобы Чубакка не вывалился в снег. Так что свободным оказался только руурианин.
Скинкс отлепил от дроида практически все пары своих ножек, кроме последней, и подхватил самострел как раз в ту секунду, когда Бадуре его выронил. И тут очередной толчок помешал профессору вернуться на гонг. Теперь веселая компания мчалась вниз по склону с развевающимся над их головами оранжевым пушистым вымпелом. "Вымпел" прижимал к себе оружие и попискивал от страха. С каждым новым прыжком и разворотом руурианин чувствовал, как слабеет захват ножек, которыми он держался за шею Боллукса, но не выпускал самострел. В конце концов ему удалось дотянуться до лапы вуки и взяться за нее еще одной парой конечностей..
Сейчас они находились на самой крутой части склона, их импровизированные санки раскачивались и подпрыгивали на трещинах, расколовших поверхность. Очень хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть - попадется ли им трещина настолько большая, что они просто ухнут в нее. Несколько раз в непосредственной близости снег превращался в пар. К счастью, эти места не совпадали с положением быстро движущейся мишени. Ледяной ветер вышибал из глаз слезы.
- Я не чувствую пальцев! - испуганно вскрикнула Хасти. - Я не удержусь! Пальцы соскальзывают!
Хэн прижал девицу к себе, надеясь, что держит ее крепко, - он тоже не чувствовал пальцев, и очень давно. Бадуре с Чубаккой взревели одновременно, только старый Солдат был более внятен:
- Мы сбрасываем скорость!
Хасти трясло, она то ли плакала, то ли смеялась.
Гонг с пассажирами добрался почти до подножия горы и с каждым мгновением замедлялся все больше. Толчки и удары стали не такими потрясающими, вращение - не таким явным. Поездку можно было назвать даже приятной.
- Великолепная работа, первый помощник Чубакка! - восторженно воскликнул Боллукс, и в это мгновение их транспорт ударился о выступ скалы. Гонг подбросило в воздух. Замерзшие руки, манипуляторы, лапы и ноги сорвались. Пассажиры посыпались в снег - люди, сверкающий на солнце Боллукс, извивающийся и пищащий от ужаса Скинкс и истошно визжащий Чубакка.
Их загнали в клетку, всех, кроме дроидов. Дверцу заперли. Хэн не стал расспрашивать остальных, но лично ему потребовалась вся имеющаяся в наличии решимость, чтобы войти туда. Но как только он оказался внутри, то принялся наблюдать за приготовлениями Избранных.
Ради такого случая их хозяева надели лучшие свои наряды. Чтобы не поддаваться панике, Хэн рассматривал их и вдруг понял, что довольно легко может угадать происхождение ритуальной одежки. За несколько поколений комбинезоны механиков наземной команды украсились маской с фасеточными очками. Решетчатый динамик скафандра оказался встроен в ярко раскрашенный шлем имперского штурмовика; антенна и аудиосенсор перекочевали на головной убор соседа. Давным-давно опустевшие кислородные баллоны и подсумки были щедро расписаны лозунгами и эмблемами. На монтажных поясах позвякивали амулеты, талисманы и боевые трофеи.
Облаченные во все это люди скакали, кружились, дудели в рожки, колотили по барабанам. Двое, вооружившись увесистыми молотками, увлеченно били в странный гонг так, что звон отдавался у Хэна в ушах острой болью. Шабаш достиг своего апогея как раз к прибытию жертв.
На трибуну у алтаря взобрался какой-то человек, поднял руки, и концерт прекратился. Наступила тишина, еще более невероятная, чем предыдущий гвалт. Человек был одет в униформу явно военного образца, хотя штаны его были сшиты из отливающей металлическим блеском узорчатой ткани. Шляпа ему была немного мала, зато увешана начищенными по случаю торжества медалями. Хэн про себя обозвал его "генералом". Два помощника установили подле него небольшой постамент и со всевозможными почестями возложили туда толстый кружок из прозрачного материала размером не больше ладони.
- Дискета с бортжурналом! - восторженно выдохнул Скинкс.
Остальные устроили небольшое соревнование: кто первым успеет спросить, почему он так уверен. Хэн и Хасти вышли в финал.
- Я видел их раньше. Да, да, это он! Но бортжурнал "Королевы Ранруна" остался в хранилище, верно? Чей же этот?
На этот раз все промолчали. Ответа не было ни у кого. "Генерал" на трибуне угостил толпу длинной лающей речью. Слушатели исступленно свистели, аплодировали и топотали ногами. Некоторые подхватывали громкие фразы вождя. В мечущемся, неверном свете коптивших факелов действие все более походило на пляски доисторических дикарей.
- Он говорит, что они все - хорошие и глубоко верующие люди… и доказательство тому находится рядом с ним на трибуне… и что Верховное Командование не забудет их, - бубнил Скинкс.
- Ты понимаешь их лепет? - изумился Хэн Соло.
- Я выучил язык вместе с Боллуксом по записям дореспубликанского диалекта, - пояснил Скинкс. - Как вы думаете, капитан, могут они обитать здесь так долго?
- Спроси в торговой палате. Что он говорит?
- Что он - Командор. И еще что-то о грядущих великих переменах… что обещанное им спасение близко и скоро придет. Я… да, что-то о поколениях непо-ко-ле-би-мых бойцов и вердикте Верховного Командования. Или о возвращении Верховного Командования, трудно понять. А толпа все время поет: "наш сигнал да будет услышан".
Во время финальной тирады "генерал" активно тыкал пальцем в сторону клетки с пленниками. Хэн поежился. Но оказалось, что имелся в виду Боллукс, окруженный одетыми в серое Избранными. Те тут же принялись прыгать и размахивать молитвенными трещотками, на изготовление которых пошел инструментарий механиков. Рабочий дроид величественно, но довольно поспешно вышел вперед, загородив широкой спиной дверцу клетки. В рядах Избранных возникло смятение. С одной стороны, им не терпелось отправить в мир иной первую жертву, с другой стороны - неизвестной породы механизм внушал им религиозный ужас.
Хэн на тот свет не спешил. Но орать на все плато приказ Боллуксу пойти и принести их оружие тоже не собирался. Вместо этого он вдруг заинтересовался непонятным поведением местных жителей. Во что он уж точно не мог поверить, так это в то, что здесь, в горах, никто ни разу не видел ни робота, ни дроида. Дикий народ. Точно.
"Генерал" увещевал паству. Боллукс, жутковато сверкая красными фоторецепторами, приоткрыл грудной пластрон. Наступил звездный час Синего Макса. Толпа разом выдохнула.
Макс обвел собрание единственным "глазом", потом переключился на проекционный режим. Делать два дела сразу маленький компьютерный модуль еще не умел. Для начала из него вырвался широкий конус ярко-желтого света. Потом над замершей толпой медленно развернулось изображение скалящейся в беззубой ухмылке маски смерти, из черных.пустых глазниц полыхнуло огнем. Толпа вообще перестала дышать. Приободренный успехом у публики,.Макс включил декодер. Говорил он на языке Избранных.
Толпа подалась назад, многие принялись делать жесты, явно охранные и уберегающие от сглаза, И тут Макса понесло. Он угостил зрителей панорамой звездного боя. Неуклюжие толстопузые корабли странной конструкции, гигантские по тем временам, но по сравнению с любым крейсером просто козявки, сгорали в смертельной схватке. Хэн был вынужден признать, что бортовой залп одной такой колымаги даже на него произвел впечатление (он машинально принялся высчитывать, сколько времени выдержат щиты "Сокола" в подобной мясорубке). Про пояснения Синий Макс не забывал; то и дело над кораблями возникали флажки и значки, значения которых были забыты тысячелетия назад. Толпа радостно загалдела. Хэну их энтузиазм не очень понравился.
- Капитан, - прошипел Боллукс,
Хэн очнулся. Он протянул руку между прутьями клетки и взял из кулака Боллукса тонкий металлический штырь, неизвестно где подобранный запасливым дроидом. Надежно укрытый от лишних глаз широким корпусом Боллукса и столпившимся вокруг экипажем, Хэн копался в замке. Ловкость пальцев, на всю Галактику прославившая кореллиан как шулеров и карманных воришек, плюс уроки, на всю жизнь вколоченные в Хэна неким Гаррисом Шрайком, и - здравствуй, свобода!
Исторический экскурс закончился, и Синий Макс порадовал собравшихся очередным зрелищем. Для начала он снова выдал заставку - эмблему Ксима, превратившуюся в голову боевого робота. Толпа завизжала и отпрянула, чуть было не раздавив задние ряды. Боллукс пошел вперед.
Макс в скоростном режиме принялся прокручивать записи, позаимствованные у Скинкса, - всю видеоинформацию о боевых дроидах Ксима, какая только у него нашлась. Схемы, инструкции, вид спереди, вид сверху, трехмерная развертка, детали конструкций (общий вид, отдельные узлы), дроиды в полный рост… Боллукс тем временем медленно продвигался вперед. Шаг за шагом толпа отступала, загипнотизированная картинками, разворачивающимися в воздухе у них над головами. Никто даже не заметил, что дверца клетки осталась незапертой.
- Он их долго не удержит, - прошептал Хэн остальным.
Теперь Боллукс стоял в самом центре плато, и послушное стадо Избранных окружало его.
- Время прыгать, - согласился Бадуре.
По мнению Соло, это время наступило довольно давно, но спорить он не стал.
- Пробираемся к краю поля, - вместо этого сказал он. - Никто не останавливается, никто никому не помогает, это всем ясно?
Хасти, Бадуре и даже Скинкс одновременно кивнули. Хэн не стал вдаваться в подробности, что без оружия у них есть только один шанс избавиться от повышенного внимания Избранных - убежать. Вопрос о геройстве и трусости не вставал. В такой ситуации каждый сам за себя. Остановишься, чтобы помочь соседу, - считай себя трупом. Вместе с соседом.
Хэн медленно открыл дверцу клетки и выбрался на свободу. Гомонящих, жестикулирующих Избранных по-прежнему занимал Боллукс. Командор слез с трибуны и попытался протолкаться сквозь перевозбужденную паству, но не смог и увяз где-то на полпути. Хэн подождал, когда вылезут остальные.
Самым проворным оказался вуки. Несмотря на изрядный рост, он скользнул сквозь дверцу и растворился в сумерках. Бадуре взял пальму первенства по неуклюжести, даже Хасти двигалась более ловко. Скинкс с места развил максимальную скорость, не оглядываясь и не тормозя, хотя его-то как раз труднее было заметить. Из всех членов маленького отряда он единственный в точности следовал указаниям Хэна. Зато остальные…
Хэн обошел вокруг клетки и.наткнулся на Хасти.
- Где Бадуре? - одними губами спросила девица.
Хэн в той же манере послал ее подальше вместе с Бадуре и принялся озираться. Они не сразу сообразили, чем занят Солдат, а когда поняли, Хэн - на этот раз вслух - произнес длинную забористую фразу на родном языке. У Хасти хватило воспитания не покраснеть. А может быть, просто не поняла ни слова.
Бадуре безрассудно пробирался к забытому алтарю с оружейной выставкой. Правда, на него никто не смотрел; все завороженно глазели на представление Синего Макса - а малыш приступил к тактическим задачам и стрельбе из разного вида оружия.
- Пошел за пушками, - раздраженно буркнул Хэн и выяснил, что обращается не только к Девице. Рядом с ними на корточках примостился Чубакка. - Либо у него получится, либо нет. Будем ждать его на краю поля по возможности дольше.
Без бластера (в кобуре нп боку, за пазухой иди просто в руке, без разницы) он чувствовал себя; как без штанов на плацу, - голым и беззащитным. Поэтому никак не мог решить - радоваться ему, что Бадуре предпринял непредвиденную вылазку, или злиться, что старик бездарно решил рискнуть своей жизнью.
Один из стражников ушел с поста и в темноте наступил на что-то пушистое и определенно живое. Он отпрыгнул, выпучив глаза на полосатое многоногое существо, которое с испуганным визгом бросилось удирать от него во всю прыть. Потом вскинул к плечу оружие, не забыв проорать: "караул!!!"
Из той же тьмы протянулась длинная волосатая рука, и страж лишился оружия. В следующее мгновение в его нижнюю челюсть врезался громадный, покрытый рыжей шерстью кулак. На этот раз стражник лишился чувств.
Но свое дело он сделал. Часть народа, те, что стояли на задах, услышали вопль и тоже закричали. Головы, как по команде, развернулись в сторону беглецов. Поднялся общий хай. Хэн отобрал у Чубакки оружие стража и открыл огонь, разворачиваясь по широкой дуге. Длинный язык оранжевого пламени облизал толпу. Избранные зарылись носами в снег. Все расхватывали оружие и одновременно выкрикивали противоречащие приказы. В общем гаме Хэн расслышал голос командора. Начальство безуспешно пыталось упорядочить хаос.
Все еще незамеченный Бадуре совал за пояс бластеры и прилаживал портупею Чубакки.
Наконец-то раздались ответные выстрелы.
- Проваливай! - Хэн сгоряча дал Чубакке пинка.
Сам он прикрывал отход, как всегда, оказавшись единственным, у кого было оружие. Огнемет - полезная штука, когда хочешь, чтобы твои преследователи не поднимали голов. Жаль, что дальность невелика. В паре шагов от него ночной воздух прошили трассирущие пули. Одинокий выстрел из бластера чуть было не поджарил Хэну мозги, но лишь опалил волосы.
Как назло, прятаться было некуда: перед ними расстилалось ровное чистое поле. Чубакку вдруг осенило; вуки подскочил к тяжелому гонгу и взвалил его себе на спину. Бадуре, низко пригнувшись, уже чесал в их направлении со всех ног, когда был замечен толпой. Теперь воздух нашинковался пулями, лазерными лучами и струями огня. Хэн мельком подумал, что именно так он представлял себе загробную жизнь. Кто-то выстрелил в Бадуре из допотопной ракетницы. Солдат сделал попытку увернуться, потерял равновесие и упал. Избранные мгновенно перевели огонь на него.
Огнемет Хэна мешал им прицелиться поточнее, да и сказывалось отсутствие боевого опыта. Но боезапас скоро кончится, а кому-нибудь из горе-солдат может и повезти.
Переносное укрытие из гонга получилось - высший класс. От него рикошетило все, что можно, и даже то, что нельзя. Даже бластеры его не брали.
Я его предупреждал. Говорил же… Долг не долг, каждый сам за себя. Обычно Хэн мог убедить себя в чем угодно, но сейчас возникли определенные трудности. Обостренный инстинкт выросшего на улице босяка, усовершенствованный в Академии и отточенный в контрабандистских рейдах, твердил одно. Честь диктовала другое.
На помощь, как и требовалось ожидать, пришел верный Чубакка. Для начала вуки опробовал голосовые связки, испустив боевой клич своего клана. Потом поднял гонг и, Держа перед собой, зашагал к Бадуре. Хэн оглянулся. Хасти и Скинкс смотрели на своего капитана одинаково круглыми глазами. А он-то надеялся, что они будут глазеть на Чубакку!
- Нестойте столбом! - гаркнул он. - В укрытие!
Он подтолкнул девизу к краю поля, а сам, шипя сквозь зубы проклятия, идеальным зигзагом помчался б противоположную сторону.
- Свихнулся, морда небритая? - рыкнул он, нагнфв первого помощника "Сокола".
Чубакка откликнулся долгим, переливчатым радостным лаем пополам с повизгиванием. Он даже остановился для этого.
- Долг жизни? -взорвался вспыльчивый кореллианин и сунулся между вуки и гонгом, чтобы пару раз выстрелить в наседающую толпу. - А кто будет платить, если из-за тебя мы потеряем наши жизни?
Стрелять он тем не менее не перестал. Загорелся один из макетов, пламя перекинулось на остальные; глаза заслезились от едкого дыма. Хэн старательно дышал через нос и с беспокойством прикидывал, насколько хватит заряда. Чубакка скулил. Заряд кончился, когда они добрались до Бадуре - тот лежал пластом. Хэн бросил бесполезное оружие на землю и помог Солдату подняться:
- Пошли, лейтенант-коммандер, последний транспорт вот-вот улетит без нас.
- Билет в одну сторону, будьте добры, - выдохнул Бадуре и вдруг улыбнулся. - Рад видеть вас, братцы.
Хэн проворно цапнул собственный бластер; рукоять так привычно и надежно легла в ладонь, что он даже умилился. Даже в носу слегка защипало. Чтобы не расслабляться, он сделал серию пробных выстрелов из низкой стойки. Два Избранных опрокинулись на землю, выронив игольники.
Хэн нырнул обратно в укрытие, сосчитал до трех и снова высунулся - с той же стороны от гонга, что и раньше. Сюрприз, сюрприз! Мальчики ждали, что он выскочит совсем с другой стороны. Еще двое - в расход. Все бы ничего, только с флангов начала подпирать остальная толпа.
- Ходу! - приказал Хэн.
Чубакка, сопя и отдуваясь, поволок гонг обратно. Хэн признался, что в жизни ему не приходилось стрелять так много и часто. Бадуре его поддержал: ему - тоже. Воздух перестал быть прозрачным; во все стороны в нем летали пули, иглы, разряды, гарпуны, сгустки пламени, шрапнель и что-то еще.
Время от времени Хэн нетерпеливо, но не без причин пинал вуки в крепкий мохнатый зад. Чуи огрызался, но шел после этого резвее.
Из дыма и смрада выдвинулась коренастая фигура, карикатурно напоминающая человеческую. Бадуре прицелился, и Хэн едва успел ударить его по руке.
- Эй, Боллукс! - окликнул он дроида. - Давай к нам!
Дроид величественно проложил себе путь, как будто вокруг него было спокойно и тихо. Они продолжили отступление. Бадуре расстрелял группу Избранных, прятавшихся за радиомачтой. Кое-кто упал, но беглецы так и не поняли, попал в них Бадуре или ребята просто осторожничают. Зато в радиомачту он точно попал. Во все стороны посыпались искры; мачта рухнула и погребла под обломками помост.
Кто-то звал Хэна по имени. С края поля неистово махали руками, лапками и усиками Хасти и Скинкс.
- Там слишком крутой спуск, - запричитала Хасти. - Даже твой друг не дотащит гонг до подножия горы. Мы здесь - мишень лучше некуда.
Не прекращая методично расстреливать зарвавшихся и слишком далеко высунувшихся Избранных, Хэн витиевато послал девицу подальше. На душе полегчало. Хэн сменил обойму и вновь открыл огонь. Еще и думать в такой ситуации? Увольте, ребята! В конце концов, он всего лишь мелкий контрабандист и очень хороший пилот. Он не может вечно заниматься спасением попавших в неприятное положение принцесс!
Чуи вдохновенно залаял.
- Ты сошел с ума, - откликнулся Хэн.
- Р-рахрр-ау! Уоу! Вуп-вуп рххрр-аф!
- А все говорят, что это я - сумасшедший, - пробурчал кореллианин. В голосе его явственно прозвучало уважение.
С другой стороны, выхода все равно не было.
- Уоу, - подтвердил Чуи.
- Чего мы еще ждем?
Его выслушали - на сомнения, возражения и страх никто не стал тратить времени. Даже брюзгливая Хасти.
- Готовы?
Они переглянулись. Одновременно кивнули.
- Чуи! Давай!!!
Вуки уронил гонг на плотный снег. Хэн открыл бешеную стрельбу, не давая преследователям приблизиться.
Бадуре неуклюже уселся на гонг и крепко взялся за его край. Боллукс занял место с противоположной стороны. Скинкс просто обмотался вокруг шеи дроида, закрыв глаза; усики его трепетали. Хасти решила, что ей приятнее обниматься с Бадуре. Чубакке уже пришлось поднапрячься, чтобы удержать "средство передвижения" на одном месте.
Он рыкнул. Хэн мотнул головой:
- Я - последним!
Вуки спорить не стал, одной лапой сгреб кореллианина, точно ребенка, и прыгнул на гонг. Старт был эффектен. Над головой шипели выстрелы. Вуки выл, словно противотуманная сирена на Мон Каламари. Скинкс визжал в унисон с Хасти. Хэн с Бадуре образовали менее стройный дуэт - каждый из них вдумчиво ругался на своем языке. Гонг вращался, срезая верхушки сугробов. Чубакка ерзал, пытаясь заставить гонг ехать не так весело, и ему даже это удалось - несколько секунд, а потом они на что-то наткнулись, и гонг возомнил себя ковром-самолетом.
Хасти перекрыла все рекорды по визгу. Помогая Бадуре, она едва не вывалилась из импровизированной повозки. Капитан "Сокола" вовремя обнял девицу за талию. Хасти ухватилась за куртку Бадуре, а Солдат, в свою очередь, уже сидел в обнимку с Чубаккой. Таким образом, вуки опять оказался у "руля".
Собственно, все управление гонгом заключалось в том, что Чуи перемещал собственный вес то в одну, то в другую сторону, ловко откренивая импровизированные сани и объезжая препятствия. Бадуре помогал по мере возможности, но ему надо было еще держать самострел и перевязь вуки. Два дела вместе никак не получались. Бадуре крикнул Чубакке, что они вот-вот потеряют кое-что принадлежащее вуки, но ветер унес слова прочь. Хэн был слишком занят, обнимаясь с Хасти, а Боллукс отвечал за то, чтобы Чубакка не вывалился в снег. Так что свободным оказался только руурианин.
Скинкс отлепил от дроида практически все пары своих ножек, кроме последней, и подхватил самострел как раз в ту секунду, когда Бадуре его выронил. И тут очередной толчок помешал профессору вернуться на гонг. Теперь веселая компания мчалась вниз по склону с развевающимся над их головами оранжевым пушистым вымпелом. "Вымпел" прижимал к себе оружие и попискивал от страха. С каждым новым прыжком и разворотом руурианин чувствовал, как слабеет захват ножек, которыми он держался за шею Боллукса, но не выпускал самострел. В конце концов ему удалось дотянуться до лапы вуки и взяться за нее еще одной парой конечностей..
Сейчас они находились на самой крутой части склона, их импровизированные санки раскачивались и подпрыгивали на трещинах, расколовших поверхность. Очень хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть - попадется ли им трещина настолько большая, что они просто ухнут в нее. Несколько раз в непосредственной близости снег превращался в пар. К счастью, эти места не совпадали с положением быстро движущейся мишени. Ледяной ветер вышибал из глаз слезы.
- Я не чувствую пальцев! - испуганно вскрикнула Хасти. - Я не удержусь! Пальцы соскальзывают!
Хэн прижал девицу к себе, надеясь, что держит ее крепко, - он тоже не чувствовал пальцев, и очень давно. Бадуре с Чубаккой взревели одновременно, только старый Солдат был более внятен:
- Мы сбрасываем скорость!
Хасти трясло, она то ли плакала, то ли смеялась.
Гонг с пассажирами добрался почти до подножия горы и с каждым мгновением замедлялся все больше. Толчки и удары стали не такими потрясающими, вращение - не таким явным. Поездку можно было назвать даже приятной.
- Великолепная работа, первый помощник Чубакка! - восторженно воскликнул Боллукс, и в это мгновение их транспорт ударился о выступ скалы. Гонг подбросило в воздух. Замерзшие руки, манипуляторы, лапы и ноги сорвались. Пассажиры посыпались в снег - люди, сверкающий на солнце Боллукс, извивающийся и пищащий от ужаса Скинкс и истошно визжащий Чубакка.
13
Надо было вскакивать и очень-очень быстро бежать прочь, но он просто лежал, задумчиво созерцая бело-серую крупную крошку у себя перед носом. Крошка пахла водой. Сквозь стенания ветра и барабанный рокот крови в ушах он услышал тонкое пение сервомоторов. Потом кто-то решительно перевернул его. Какое-то время Хэн разглядывал Боллукса, стараясь вникнуть, почему дроид находится вверх ногами. Грудной пластрон Боллукса был открыт.
- Эй, - пискнул Синий Макс. - Пора двигать отсюда, мы пока еще находимся в анальном отверстии млекопитающих.
Взорвался снежными хлопьями соседний сугроб; оттуда вынырнула рыжая косматая голова. Чубакка профыркался, встряхнулся и пролаял скептическое замечание в адрес миниатюрного компьютерного модуля.
- Нет, Чуи, он прав, - сказал Хэн с сожалением. Он терпеть не мог признавать, что кто-то, кроме него, может оказаться прав.
Он перевернулся на живот, полежал немного, потом встал на четвереньки. Интересно, его бедовая голова действительно вот-вот отвалится или это у него просто чувство такое? Вниз по склону-змеился огненный ручеек. Избранные, обозленные невероятной прытью жертв и их явным отказов от сотрудничества, пустились в погоню.
- Народ! -воззвал Хэн крепнущим голосом. -Всем встать!
Какое-то время он барахтался по уши в снегу, стараясь вернуть чувствительность конечностям. Рядом так же активно кувыркалась Хасти. Хэн взял ее за руку и вытянул из снежного плена. Не сказав даже "спасибо", девица рванула на поиски Бадуре. Чубакка откопал из сугроба Скинкса и отобрал у него свой самострел вместе с сумкой и перевязью.
- Уфф! - сказал вуки и в знак благодарности взъерошил пушок руурианина.
Хасти принялась растирать руки Бадуре, пытаясь приподнять старика. Хэн бросился на подмогу.
- Обморозился… - кореллианин взвалил старика на плечо. Хасти кивнула: она тоже заметила побелевшую кожу на щеках Бадуре. - Давай-ка на борт, Солдат; время валить отсюда.
Рядом Чубакка кряхтел под тяжестью Боллукса.
Хэн пересчитал свой отряд по головам; одной не хватило. Он бешено завертелся на месте и наконец обнаружил пропажу. Скинкс любовался на свалившийся в снег большой гонг. Хэн окликнул руурианина; безрезультатно. Маленький академик изучал завитушки на древнем металле. Хэн окликнул его вторично.
- Вы только взгляните на это, капитан, - скрипнул в ответ руурианин.
Посмотреть собрались всем скопом. Скинкс водил по узору крохотными "пальчиками".
- Когда я впервые увидел этот предмет, - бормотал Скинкс, - то подумал, что… вот это вот выглядит очень знакомо, - он обвел пальчиком группу завитушек. - Технические данные и инструкции. Я точно не понимаю, но здесь говорится, что… здесь говорится, что… что?! Ах да! "Чтобы выровнять давление, нужно…"
- Это люк воздушного шлюза, - невнятно буркнул Бадуре сквозь прижатые к щекам ладони. - Только вот кому понадобилось украшать люк?
- Необычное и весьма нарочитое замечание, - строго заметил Скинкс, - но вы правы. А вот эти большие символы в центре, должно быть, название корабля…
Скинкс булькнул и замолчал. Хэн всполошился: не поперхнулся ли профессор? Он лихорадочно придумывал способ стукнуть руурианина по спине. В основном его занимал вопрос: в каком месте следует стучать и где У рууриан кончается спина и начинается… Скинкс повернулся к ним. Глаза его горели священным огнем:
- "Королева Ранруна"!
Заорали все, кроме Хэна. Он стоял, морщась от общего гвалта, в котором мешались человеческие голоса, электронное чириканье и рев Чубакки, и пытался представить, как же должно выглядеть сокровище, собранное на нескольких мирах. Воображение давало сбой, но, несмотря на холод, истощение и погоню, капитан "Тысячелетнего сокола" твердо постановил, что собирается жить дальше. И жить хорошо.
Их прервали. И размышления Хэна, и радостную болтовню над крышкой люка древнего корабля. Вдалеке длинно и нудно завыл охотничий рог или какое другое сигнальное приспособление; вдаваться в подробности определенно не хотелось. Склон горы празднично расцветился огнями: Избранные искали сбежавших пленников. То и дело один из светляков выпадал из общего строя и весело катился вниз, когда очередной Избранник оступался на предательском снегу. Тем не менее, огненный ручеек спустился почти до половины склона, уже можно было различить отдельные огоньки.
Беглецы тоже растянулись в цепочку. На их счастье, снег был неглубок. Правда, вскоре пришлось устроить привал; все шатались и норовили прилечь. Хэн с трудом удерживался от искушения поднимать отстающих пинками. Он наклонился, набрал пригоршню снега и сунул в рот. Пить хотелось неимоверно. И есть. Еще больше - спать. Чтобы отвлечься, Хэн стал думать о древнем корабле. А если Избранные, чтоб у них гипердрайв разорвало, охраняют сокровища Ксима? И что стало с "Королевой Ранруна"? Люк он видел, но где сам корабль?
- Эй, - пискнул Синий Макс. - Пора двигать отсюда, мы пока еще находимся в анальном отверстии млекопитающих.
Взорвался снежными хлопьями соседний сугроб; оттуда вынырнула рыжая косматая голова. Чубакка профыркался, встряхнулся и пролаял скептическое замечание в адрес миниатюрного компьютерного модуля.
- Нет, Чуи, он прав, - сказал Хэн с сожалением. Он терпеть не мог признавать, что кто-то, кроме него, может оказаться прав.
Он перевернулся на живот, полежал немного, потом встал на четвереньки. Интересно, его бедовая голова действительно вот-вот отвалится или это у него просто чувство такое? Вниз по склону-змеился огненный ручеек. Избранные, обозленные невероятной прытью жертв и их явным отказов от сотрудничества, пустились в погоню.
- Народ! -воззвал Хэн крепнущим голосом. -Всем встать!
Какое-то время он барахтался по уши в снегу, стараясь вернуть чувствительность конечностям. Рядом так же активно кувыркалась Хасти. Хэн взял ее за руку и вытянул из снежного плена. Не сказав даже "спасибо", девица рванула на поиски Бадуре. Чубакка откопал из сугроба Скинкса и отобрал у него свой самострел вместе с сумкой и перевязью.
- Уфф! - сказал вуки и в знак благодарности взъерошил пушок руурианина.
Хасти принялась растирать руки Бадуре, пытаясь приподнять старика. Хэн бросился на подмогу.
- Обморозился… - кореллианин взвалил старика на плечо. Хасти кивнула: она тоже заметила побелевшую кожу на щеках Бадуре. - Давай-ка на борт, Солдат; время валить отсюда.
Рядом Чубакка кряхтел под тяжестью Боллукса.
Хэн пересчитал свой отряд по головам; одной не хватило. Он бешено завертелся на месте и наконец обнаружил пропажу. Скинкс любовался на свалившийся в снег большой гонг. Хэн окликнул руурианина; безрезультатно. Маленький академик изучал завитушки на древнем металле. Хэн окликнул его вторично.
- Вы только взгляните на это, капитан, - скрипнул в ответ руурианин.
Посмотреть собрались всем скопом. Скинкс водил по узору крохотными "пальчиками".
- Когда я впервые увидел этот предмет, - бормотал Скинкс, - то подумал, что… вот это вот выглядит очень знакомо, - он обвел пальчиком группу завитушек. - Технические данные и инструкции. Я точно не понимаю, но здесь говорится, что… здесь говорится, что… что?! Ах да! "Чтобы выровнять давление, нужно…"
- Это люк воздушного шлюза, - невнятно буркнул Бадуре сквозь прижатые к щекам ладони. - Только вот кому понадобилось украшать люк?
- Необычное и весьма нарочитое замечание, - строго заметил Скинкс, - но вы правы. А вот эти большие символы в центре, должно быть, название корабля…
Скинкс булькнул и замолчал. Хэн всполошился: не поперхнулся ли профессор? Он лихорадочно придумывал способ стукнуть руурианина по спине. В основном его занимал вопрос: в каком месте следует стучать и где У рууриан кончается спина и начинается… Скинкс повернулся к ним. Глаза его горели священным огнем:
- "Королева Ранруна"!
Заорали все, кроме Хэна. Он стоял, морщась от общего гвалта, в котором мешались человеческие голоса, электронное чириканье и рев Чубакки, и пытался представить, как же должно выглядеть сокровище, собранное на нескольких мирах. Воображение давало сбой, но, несмотря на холод, истощение и погоню, капитан "Тысячелетнего сокола" твердо постановил, что собирается жить дальше. И жить хорошо.
Их прервали. И размышления Хэна, и радостную болтовню над крышкой люка древнего корабля. Вдалеке длинно и нудно завыл охотничий рог или какое другое сигнальное приспособление; вдаваться в подробности определенно не хотелось. Склон горы празднично расцветился огнями: Избранные искали сбежавших пленников. То и дело один из светляков выпадал из общего строя и весело катился вниз, когда очередной Избранник оступался на предательском снегу. Тем не менее, огненный ручеек спустился почти до половины склона, уже можно было различить отдельные огоньки.
Беглецы тоже растянулись в цепочку. На их счастье, снег был неглубок. Правда, вскоре пришлось устроить привал; все шатались и норовили прилечь. Хэн с трудом удерживался от искушения поднимать отстающих пинками. Он наклонился, набрал пригоршню снега и сунул в рот. Пить хотелось неимоверно. И есть. Еще больше - спать. Чтобы отвлечься, Хэн стал думать о древнем корабле. А если Избранные, чтоб у них гипердрайв разорвало, охраняют сокровища Ксима? И что стало с "Королевой Ранруна"? Люк он видел, но где сам корабль?