среди тех, кто слышал тиканье часов. И он устремился следом. То ли решив,
что он сможет получить назад свою потерю, то ли из дружеских чувств, решив,
что часы вырвались на волю и тикают сами по себе и не худо бы с ними
встретиться. Этого никто никогда не узнает. Ясно одно, что крокодил, как и
всякое существо, одержимое навязчивой идеей, был глупым животным.
Питер благополучно добрался до берега и вошел в воду, как бы не замечая
перемены стихии. Так входят в воду многие звери, а люди, насколько я знаю,--
никогда.
Он плыл, и только одна мысль все время вертелась у него в голове: "На
этот раз -- или Крюк, или я!"
Он уже так долго тикал, что теперь продолжал тикать, сам того не
замечая. Если бы он делал это сознательно, то в воде он бы перестал тикать,
потому что там не было диких зверей, а гениальная идея попасть на корабль,
изображая тикающего крокодила, ему еще не пришла в голову. Наоборот, он
страшно удивился, что все пираты отпрянули от борта, а Крюк в страхе
спрятался за их спины, будто на него шел крокодил.
Крокодил! Как только Питер о нем вспомнил, он сам словно впервые
услышал собственное тиканье. "Какой я умный!" -- решил он тут же и сде- лал
мальчишкам знак, чтобы они вдруг не разразились аплодисментами.
В этот самый момент квартирмейстер Эд Тинт, покинув полубак, показался
на палубе.
А теперь, дорогой читатель, засекай время героического происшествия на
своих часах. Питер ударил Тинта изо всех сил. Джон зажал ему рот рукой. Тинт
стал падать ничком, и четверо мальчишек подхватили его, чтоб грохот от
падения тела не услыхали пираты. Питер жестом дал команду, и квартирмейстер
полетел за борт. Раздался плеск. Потом наступила тишина. Сколько времени
прошло?
-- Один! -- Малышка открыл счет.
Выждав немного, Питер на цыпочках пробрался в каюту. Он не соби рался
ограничиться одним выброшенным за борт пиратом. Остальные пираты поняли, что
они слышат свое дыхание.
-- Он уплыл, капитан,-- сказал Сми, протирая свои очки.-- Все тихо.
Крюк медленно поднял голову и прислушался. Он вслушивался так
старательно, что, казалось, он расслышал бы не только тиканье часов, но даже
и эхо от него. Не было слышно ни звука, и он поднялся на ноги.
-- , дрожит доска,
Роняет глаз слезу,
Там ждут селедка и треска
И Дэви Джонс -- внизу.
Слегка роняя свое достоинство, он отплясывал перед ними, изображая, как
он идет по доске и как он падает в воду.
-- Не хотите ли, чтобы кошечка погладила вас перед прогулкой?
-- лянулись.
-- ь хвостов,
Они пройдутся по спине...
Что говорилось в последней строчке, мы никогда не узнаем, потому что
песню остановил пронзительный вопль, донесшийся из каюты. Он пролетел по
всему кораблю и смолк. После чего раздался петушиный крик, который был так
хорошо знаком мальчишкам, а пиратам показался еще более жутким, чем вопль
минуту назад.
-- Что это? -- спросил Крюк.
-- шел в сторону каюты. Он вышел оттуда
шатаясь.
-- Что с ним случилось, отвечай, пес! -- накинулся на него Крюк.
-- Он мертв. Заколот кинжалом.
-- Билл Джукс мертв? -- завопили перепуганные пираты.
-- но там что-то есть. Что-то ужас
ное, что кричит петухом.
--
-- Ты говоришь, что идешь, да?
Больше уже никто не распевал. Пираты прислушивались. И опять раз дался
предсмертный вопль и веселое кукареканье. И Малышка сказал:
-- Три.
-- оттуда
этого петуха?
-- Подожди, пока выйдет Чекко,-- сказал Старки.
-- ибается.
Старки оглянулся вокруг в поисках поддержки, но все отвернулись. Старки
пятился, а Крюк наступал на него. С воплем Старки вскочил на Большого Тома и
оттуда сверзился в воду.
А Малышка сказал:
-- Четыре.
-- я бунтовать? -- произнес Крюк тоном изысканной
вежливости и сам направился к каюте.
-- я из каюты.
-- - Наш корабль обречен!
В ответ на это мальчишки не сдержали радостного возгласа. Крюк
было забыл о них. Теперь он резко к ним повернулся.
-- ухом не на жизнь, а на смерть. Если они его
убьют, тем лучше для нас. Если он их убьет, нам от этого хуже не станет.
В последний раз верные собаки пришли в восторг от своего хозяина.
Мальчишки, разыгрывая сопротивление, вломились в каюту, и дверь за ним
замкнулась.
-- е. Она не ждала ни
воплей, ни кукареканья. Она ждала Питера.
Ей не пришлось долго ждать. В каюте Питер нашел то, что ему было нужно:
ключ от наручников, чтобы освободить мальчишек. Они вооружились чем могли.
Сначала Питер велел им спрятаться и выскользнул из каюты незамеченным. Он
быстро разрезал веревки, которыми была опутана Венди. А потом ничего не было
легче, как просто всем вместе удрать с корабля.
Но одно препятствие все же преграждало им дорогу, это была клятва: "На
этот раз -- или Крюк, или я!"
Когда Питер освободил Венди, он шепнул ей, чтобы она спряталась вместе
с остальными, а сам стал к мачте, завернувшись в ее плащ так, чтобы его
нельзя было узнать. Он набрал в легкие воздух и закукарекал.
Пираты решили, что этот голос возвещает гибель всех мальчишек. Они
пришли в страшную панику. Крюк пытался их успокоить. Но он сам сделал из них
собак, и они теперь показывали ему клыки. Он не сводил с них глаз. Ему было
ясно: стоит только отвернуться, как они кинутся на него.
-- рюк.
Теперь уж тебя никому не спасти, голубка,-- прошипел Муллинз.
-- Нет, есть кому,-- ответила фигура, завернутая в плащ.
-- Кто же это?
-- стало ясно, кто уничтожил пиратов в каюте. Крюк дважды пытался
заговорить, и оба раза слова не шли у него с языка. В этот момент, думаю я,
его жестокое сердце разбилось. Наконец он выкрикнул:
-- Порубить его на котлеты!
Но его голосу как-то недоставало уверенности.
-- Ко мне, мальчишки! -- позвал Питер.
Через мгновение корабль наполнился звоном оружия. Может, пираты и
победили бы, если бы они сражались дружно. Но натиск застал их рассеянными в
разных местах, и они метались по палубе, и каждый из них считал, что он
единственный пока еще остался в живых. Некоторые из негодяев со страху сами
попрыгали в воду, другие прятались в темных углах, где их отыскивал Малышка.
Он не сражался оружием. Он носился с фонарем в руках и ослеплял пиратов,
которые легко попадали другим мальчишкам на нож. Было слышно, как Малышка
монотонно отсчитывал -- пять, шесть, семь, восемь, девять, десять,
одиннадцать...
Они расправились со всеми, и оставался один только Крюк, но он стоил
всех пиратов, вместе взятых.
-- о-долго смотрели они друг на друга.
-- начале ни на чьей
стороне не было преимущества. Питер был отличным фехтовальщиком. Но его рука
была много короче, чем рука капитана Крюка. Крюк тоже великолепно фехтовал,
но ему недоставало гибкости. Победа в открытом бою не давалась ему. И тогда
он решил применить хитрость. Продолжая парировать удары левой рукой, он
размахнулся правой и хотел вонзить в Питера свой железный коготь. Но Питер
увернулся, и страшное оружие, отскочив от палубы, вонзилось острием негодяю
под ребра. Непривычный вид собственной крови был непереносим для Крюка.
Шпага выпала у него из руки, Питер мог делать с ним все, что угодно.
-- Ну же! -- закричали мальчишки.
Но Питер царственным жестом предложил ему поднять шпагу и продолжить
бой. Крюк мгновенно ее поднял, но трагическое ощущение, что враг выказывает
хорошую форму, сильно смущало его душу.
-- Пэн, кто ты такой, в конце концов? -- закричал он.
-- ер.
Это был, конечно, вздор. Но он лишний раз доказывал, что Питер не
осознает себя, а это уже было самой сутью хорошей формы.
Крюк продолжал сражаться без всякой надежды на победу. Ему уже было в
общем-то все равно. Одного только жаждало его сердце, прежде чем остыть
навсегда: увидеть, как Питер продемонстрирует плохую форму. Он прекратил
сражение и ринулся в пороховой склад. Там он поджег фитиль.
-- Через две минуты корабль взорвется! -- завопил он.
Вот теперь-то, теперь наконец-то он увидит его истинную форму! Но Питер
спокойно спустился в пороховой склад, так же спокойно вернулся и выбросил
горящий фитиль за борт.
Джеймс Крюк, с этой минуты переставший быть героической личностью,
прощай навсегда!
Потому что мы теперь подошли к его последней минуте. Видя, что Питер
наступает на него, нацелив кинжал, он отступил и взобрался на фальшборт. Он
не знал, что в воде его поджидает крокодил. Но он все же испытал под конец
свой последний триумф, и мы постараемся не отнестись к нему пристрастно.
Стоя на фальшборте, Крюк видел через плечо подлетавшего к нему Питера.
Выждав момент, пират нагнулся, и Питер, вместо того чтобы ударить кинжалом,
лягнул его. Наконец-то злодей добился своего.
-- хая форма! -- воскликнул он глумливо и, довольный, отправился к
крокодилу в пасть.
Так погиб Джеймс Крюк.
-- Семнадцать,-- пропел Малышка.
Но цифра эта была не совсем точной. Пятнадцать из них получили в эту
ночь по заслугам за все их злодеяния. Двое доплыли до берега. Старки сразу
попал в руки к индейцам, и они приставили его нянькой к своим ползункам.
Печальный конец пиратской карьеры, не правда ли?
И еще -- Сми, который с этого дня бродил по миру в черных очках и
рассказывал людям басню о том, что он был единственным человеком,кото- рого
боялся покойный капитан Крюк.
Венди, конечно, находилась в стороне от схватки и наблюдала за Питером,
полная беспокойства и страха за него. Но теперь, когда все было кончено, она
опять заняла место мамы.
Она похвалила мальчишек за отвагу, всех поровну, а затем повела в каюту
и показала им часы Крюка. На них было половина второго ночи.
То, что они не спят в такую поздноту, показалось им гвоздем всего
приключения. Она быстренько уложила их спать на пиратских нарах. Всех, кроме
Питера, который с важным видом расхаживал по палубе, пока не уснул прямо на
досках, рядом с Большим Томом. Ему что-то приснилось, и он закричал во сне.
И Венди вышла к нему и посидела с ним рядом, гладя его по голове.
Когда наутро пробили две склянки, то все уже были на ногах. Шла
напряженная морская жизнь. И боцман Болтун тоже, конечно, находился среди
них, держа в руках конец каната и жуя табак. Все они обрядились в пиратские
одежды, обрезанные по локоть и до коленей, ходили по палубе враскачку и
подтягивали штаны, как заправские моряки. Не надо говорить, кто был их
капитаном. Кончик и Джон были первым и вторым помощниками капитана.
Питер велел свистать всех наверх и произнес речь перед командой. Он им
сказал, что надеется, что они все выполнят свой долг, как настоящие матросы,
а если вздумают бунтовать, то он их растерзает в клочки. Затем было отдано
несколько отрывистых команд, и корабль развернулся и взял курс на материк.
Капитан Пэн, хорошенечко изучив корабельные карты, пришел к выводу, что
если ветер не изменится, то они достигнут Азорских островов к 21 июня,
оттуда им выгоднее будет лететь, чтобы выиграть время.
Некоторые из них желали, чтобы их корабль был честным кораблем, другие
хотели, чтобы он остался по-прежнему пиратским. Но капитан был строг. Он
живо прекратил всякие обсуждения. Немедленное повиновение его приказу было
залогом дисциплины на корабле. Малышка схлопотал по шее за то, что позволил
себе растеряться,когда ему было приказано про- мерить глубину лотом.
У всех было такое впечатление, что Питер сейчас делал вид, что их судно
-- порядочное, чтобы усыпить внимание Венди, и что когда она закончит
перешивать ему один из самых пиратских костюмов Крюка (что она делала против
своей воли), то тогда капитан объявит их всех пиратами.
После даже шепотом передавали слух, что в перешитом костюме капитан
просидел всю ночь в капитанской каюте, поджав все пальцы на правой руке,
кроме одного, указательного, который торчал как железный коготь.
Но сейчас, однако, вместо того чтобы продолжать любоваться кораблем,
вернемся в грустный, покинутый дом, из которого уже так давно улетели трое
наших бессердечных героев.
Уверяю вас, что миссис Дарлинг не сердится на нас, что мы так долго ее
не навещали. Если бы мы появились у нее раньше, чтобы выразить ей свое
глубокое сочувствие, она закричала бы на нас:
-- решаемся заглянуть в детскую только потому, что ее
законные обитатели находятся на пути к дому. Мы опередили их только для
того, чтобы постельки оказались к их возвращению хорошенько проветренными, а
мистер и миссис Дарлинг никуда бы не ушли из дому.
А собственно говоря, почему? Чего им сидеть дома? Разве не было бы
беглецам поделом, если бы родители спокойненько проводили субботу и
воскресенье за городом? Какого лешего проветривать их постельки? Разве
не заслужили они хорошенького урока за свое бессердечное поведение?
Но если бы мы организовали все именно таким образом, миссис Дарлинг
никогда бы нам этого не простила.
Хорошо бы, конечно, ее известить, что они вернутся через неделю, в
четверг. Это, конечно, начисто испортило бы сюрприз, который заранее
предвкушают Венди, Джон и Майкл. Они воображают мамино потрясение, папин
возглас радости и Нэнины прыжки в воздухе, чтобы обнять их всех вместе. Хотя
на самом-то деле они заслуживали хорошую порку!
Как приятно было бы испортить им все их планы, рассказав миссис Дарлинг
все наперед. Так, чтобы, когда они торжественно явятся, миссис Дарлинг даже
бы и не поцеловала Венди, а мистер Дарлинг воскликнул бы разочарованно: "Вот
черт, опять эти мальчишки здесь, вот морока-то!"
Но ничего подобного не произойдет. И миссис Дарлинг даже не подумала бы
благодарить нас за новости.
-- ...
-- Да, но какой ценой! Вы отняли у детей десять минут восторга!
-- Ну конечно. Раз вы так считаете.
-- А как же еще можно считать?
Нет, у этой женщины нет настоящего понимания вещей. Я хотел сказать о
ней много хорошего, но я, право же, презираю ее и ничего не скажу. Ее даже
не надо предупреждать, чтобы она приготовилась к их возвращению, потому что
у нее и так все готово. Все постельки проветрены. Из дома она все равно
никогда не выходит. И -- можете убедиться сами -- окно в детскую распахнуто
настежь.
Единственно, что изменилось в детской спальне, это то, что между
девятью часами утра и шестью вечера собачья будка куда-то исчезает. Когда
дети улетели, мистер Дарлинг почувствовал, что вся вина лежит на нем, потому
что он посадил Нэну на цепь во дворе и что она оказалась мудрее его.
Конечно, как мы уже знаем, человеком он был простосердечным и даже смог бы
сойти за мальчишку, если бы только смог избавиться от лысины. Но ему, надо
признать, было свойственно благородное чувство справедливости и мужество
непреклонно выполнять то, что он считал правильным. Он все глубоко продумал,
после того как дети улетели, а продумав, встал на четвереньки и залез в
будку.
На все увещевания миссис Дарлинг он кротко отвечал:
-- Нет, родная. Мне место как раз здесь.
Погружаясь в горечь раскаяния, он поклялся не вылезать из будки, пока
дети не возвратятся.
Необычайно трогательным было то почтение, с каким он относился к Нэне.
Он только не разрешал ей занять место в будке, во всем же осталь ном
выполнял все ее желания.
Каждое утро будку с мистером Дарлингом грузили на извозчика, кото рый
отвозил его на работу. Таким же образом вечером он возвращался домой. Тут мы
должны отдать должное силе его характера. Вспомните, ведь раньше он был так
чувствителен к тому, что о нем подумают соседи.
Его поведение могло бы показаться донкихотством. Но оно, право же, было
величественным. Вскоре причины такого странного поведения просочились
наружу, и люди были тронуты горем этой семьи. Толпы сопровождали извозчика,
приветствуя седока, прелестные девушки охотились за его автографом, лучшие
репортеры столичных газет брали у него интервью, его приглашали на обеды в
обществе, добавляя при этом: "Приезжайте, пожалуйста, в будке".
Через неделю, в четверг, миссис Дарлинг находилась в детской, поджидая
мужа со службы. Глаза ее были полны печали. Сейчас, когда я на нее смотрю,
право же, я жалею о тех обидных словах, которые я пытался о ней " говорить.
Раз она так любит своих дурацких детей, так что же тут поделаешь!
Им остается пролететь всего две мили, и они окажутся возле своего окна.
Летят они быстро.
Мистер Дарлинг возвращается домой. Будку уже внесли в спальню. Сейчас
они будут обедать.
-- Не поиграешь ли ты мне на пианино, прежде чем я лягу спать, доро-
гая? -- попросил мистер Дарлинг, поев. И когда она направилась в комнату,
где стоял инструмент, он сказал бездумно: -- И прикрой окно, там такой
сквозняк.
-- Динь.
-- му после победы над пиратами Питер не вернулся на
остров и не поручил одной Динь сопровождать ребят. Он задумал эту про- делку
с окном. Вместо того чтобы устыдиться того, что он сделал, он заплясал от
радости. Потом он заглянул в другую комнату, чтобы узнать, кто там играет на
пианино. Он шепнул Динь:
-- ет.
Он не знал песни, которую она исполняла, но ему казалось, что слова
этой песни: "Вернись, Венди, вернись".
"Она никогда не вернется, леди, окно заперто",-- ответил он ей мыс-
ленно.Затем Питер заглянул в комнату, чтобы определить, почему прекра-
тилась музыка. Он увидел, что миссис Дарлинг положила руки на пианино и что
две слезинки уселись у нее в глазах.
-- Она хочет, чтоб я открыл окно,-- сказал Питер.-- Но я не отопру.
Он снова заглянул в комнату. Слезинки все еще были в глазах. А может,
это были уже две другие, которые заняли место первых.
-- и состроил смешную рожицу.
Но ее печаль проникла в него и поселилась в нем.
-- И он вылетел в окно.
Таким образом, Венди, и Джон, и Майкл нашли окно открытым. Это был,
конечно, гораздо лучший прием, чем они на самом деле заслужили.
Но они спрыгнули с окна на пол, совершенно не испытывая угрызений
совести. Оказалось, что Майкл уже очень мало что помнит.
-- Джон,-- сказал он, озираясь,-- кажется, я здесь когда-то был.
-- Дурачок! Конечно, был. Вон же твоя кровать.
-- Правда,-- сказал Майкл не особенно уверенно.
-- Ой, а вон собачья будка! -- И он кинулся к ней и заглянул внутрь.
-- Может, Нэна в ней,-- заметила Венди.
Но Джон присвистнул:
-- Ого, там какой-то дяденька.
-- Это папа! -- воскликнула Венди.
-- Дайте поглядеть. Ой, он какой-то маленький, меньше пирата!
Хорошо, что мистер Дарлинг спал. Ему было бы грустно, что первые слова
Майкла звучали именно так.
Венди и Джон были несколько изумлены тем, что они обнаружили отца в
собачьей будке.
-- го подво-
дит память,-- он в ней не спал?
-- .
Как раз в эту минуту миссис Дарлинг заиграла снова.
-- оди,-- вздохнула Венди,-- как вовремя мы вернулись!
-- м в наши постели, и, когда она войдет, ей покажется,
что мы никогда и не улетали.
Когда миссис Дарлинг вошла в детскую, чтобы посмотреть, спит ли ее муж,
она увидела, что кровати заняты их владельцами. Ребята ждали ее радостного
возгласа, но его не последовало. Она их заметила, но не поверила своим
глазам.
Ей так часто казалось, что они вернулись, что она подумала, что это ей
просто мерещится. Она села на стул возле камина, где прежде так часто
сиживала и при них.
Дети не понимали, в чем дело. Их пробрала дрожь.
-- Мама! -- крикнула Венди.
-- Это Венди,-- сказала миссис Дарлинг, не двигаясь.
-- Мама!
-- Это Джон.
-- Мама! -- завопил Майкл, который теперь ее вспомнил.
-- Это Майкл.
И не глядя, она протянула руки навстречу своим маленьким бессердеч- ным
детям, которых, казалось, ей уже больше никогда не обнять.
Но они были, были здесь! Выпрыгнув из своих постелей, они кинулись к
ней.
-- Джордж, Джордж! -- закричала она, когда смогла говорить.
И мистер Дарлинг проснулся и разделил с ними их радость, и Нэна вбежала
в комнату.
Боже мой, какая это была прелестная картина! Но некому было ею
любоваться, кроме странного мальчика, который, никем не замеченный, глядел в
окно.
Я надеюсь, вам интересно знать, что случилось с остальными мальчиками.
Они дожидались внизу, пока Венди успеет рассказать о них. Досчитав до пяти
тысяч, они вошли в дом и двинулись вверх по лестнице. Они выстроились перед
миссис Дарлинг, сняв шапки и в душе сожалея, что на них надеты пиратские
костюмы. Они ничего не говорили, но их глаза просили ее принять их всех. Им
бы еще взглянуть и на мистера Дарлинга. Но они про него решительно забыли.
Конечно, миссис Дарлинг согласилась принять их всех, но мистер Дар-
линг был как-то странно подавлен, и они поняли, что он считает, что шестеро
-- это слишком большое количество.
-- обратился он к Венди,-- что ты ничего не
делаешь наполовину.
Двойняшкам показалось, что это относится к ним.
-- -- воскликнула Венди с упреком.
Но облачко на его лице продолжало оставаться. Он понимал, что ведет
себя недостойно, но ничего не мог с этим поделать.
-- -- Я их стригу сама,-- заметила Венди.
-- нг был рад принять их всех в дом. Только почему они не спросили
и его согласия, вместо того чтобы обращаться с ним так, точно он в своем
доме -- нуль?
-- Он нисколько не похож на нуль,-- тут же откликнулся Болтун.
-- Кудряш, скажи, разве он похож на нуль?
-- По-моему, нет. Малышка, ты думаешь, он похож на нуль?
-- Вовсе не похож. Двойняшки, как вам кажется, а?
Выяснилось, что никто не считал его нулем, и он очень обрадовался и
сказал, что для них найдется место в гостиной, если они, конечно, там
поместятся.
-- Поместимся, сэр,-- заверили они его.
-- ая, побежал по дому, и они -- за ним, и все кричали:
"Гоп-ля-ля!" -- и пританцовывали в поисках гостиной. Я не помню, нашлась ли
гостиная, но в доме было много свободных углов, и они в них как раз
помещались.
Что касается Питера, то он еще раз говорил с Венди перед расстава-
нием. Он не то чтобы влетел в окно, но задел его, собираясь улететь, он
сделал так, чтобы она могла растворить окно, если захочет. Она захотела.
-- Прощай, Венди,-- сказал он.
-- Боже мой, ты улетаешь?
-- Да.
Миссис Дарлинг подошла к окну, теперь она уже не спускала глаз с Венди.
Она сказала Питеру, что усыновила всех мальчишек и охотно усы- новит и его.
-- И вы пошлете меня в школу?
-- Конечно.
-- А потом -- на работу в контору?
-- Ну, вероятно.
-- И скоро я вырасту и стану мужчиной?
-- Довольно скоро.
-- его Венди, а миссис
Дарлинг протянула к нему руки, но он отшатнулся:
-- я Венди. Феи поместят
его на дерево среди ветвей, где они сами спят по ночам.
-- ебе будет одиноко по вечерам.
-- Ну так лети со мной.
-- Можно, мамочка?
-- ер, делая вид, что он пригласил ее только из
вежливости, но миссис Дарлинг заметила, как у него покривились губы.
Она смягчилась. Она обещала отпускать Венди каждый год на недельку
весной, чтобы помочь ему сделать весеннюю уборку в доме.
-- Ты не забудешь прилетать за мной, Питер?
Конечно, он ей это обещал. И тогда он улетел.
Ясно, что всех мальчишек вскоре устроили в школу, и ровно через неделю
они подумали, какие они ослы, что не остались на острове. Но было уже
поздно, и вскоре они освоились и сделались обыкновенными людьми, как я, или
вы, или какой-нибудь Дженкинс-младший.
Как ни печально, но способность летать постепенно их покинула. Вна-
чале Нэна привязывала детей на ночь к кроватям, чтобы они как-нибудь не
улетели во сне.
А днем мальчики развлекались тем, что играли у прохожих на виду,
притворяясь, будто вываливаются из автобуса. Мальчики говорили, что это
оттого, что у них мало практики. Но дело было не в этом. Просто дети
перестали верить в сказку.
Майкл верил дольше других, поэтому, когда через год весной Питер
прилетел к Венди, Майкл полетел с ними. Венди полетела в платье, которое она
смастерила еще на острове из листьев и ягод. Она очень боялась, что Питер
увидит, как оно ей теперь коротко, но он ничего не заметил. Питер был
поглощен только собой. Венди огорчилась, что этот год промелькнул для него
как один день. Ей самой ожидание показалось таким нескончаемо долгим!
На следующий год Питер не прилетел.
Венди ждала его, нарядившись в новое платье. Старое ей просто не
годилось. Но он не показывался.
-- Может, он заболел? -- сказал Майкл.
-- т, такого мальчика вовсе не существует на свете?
И Венди захотелось плакать.
Но он прилетел в следующем году, и оказалось, что он и не заметил, что
пропустил прошлый год. Венди-девочка видела его тогда в последний раз.
Дальше уже шли год за годом, но беззаботный мальчишка не появлялся, и,
когда Венди увидела его снова, она была уже замужем.
Все мальчишки выросли, так что нет большого смысла о них говорить. Вы
можете встретить Кудряша, и Кончика, и Двойняшек в любой день на улице и
увидеть,как они идут на службу с портфельчиками и черными зон- тами в руках.
Майкл сделался машинистом. Малышка женился на какой-то леди и стал
титулованной особой. Вы видите этого судью в мантии и парике? Его когда-то
звали Болтуном. А этот бородатый джентльмен, который решительно не знает ни
одной сказки, чтобы рассказать своим детишкам перед сном,-- это Джон.
Прошло еще несколько лет, и у Венди родилась дочка. Ее назвали Джейн.
Это было прелестное существо с вечно спрашивающими глазками. Как только она
научилась говорить, она стала задавать вопросы, и боль шинство из них
касалось Питера Пэна. Ей нравилось слушать о нем, и Венди рассказывала ей
все, что помнила.
Детская Джейн помещалась в той же самой детской, но там теперь стояли
только две кровати -- ее и нянина, и не было никакой будки, потому что Нэны
уже не было на свете. Нэна дожила до глубокой старости, и в последние годы с
ней было очень трудно ладить, потому что она была убеждена, что, кроме нее,
никто не умеет воспитывать детей.
Раз в неделю у няни Джейн был выходной день, и тогда Венди уклады- вала
ее спать сама. И тогда наступало время сказок.
-- Расскажи, как ты была маленькой,-- требовала Джейн.
-- ила Венди.-- Ах, как летит
время!
-- а люди вырастают, они забывают, как
это делается.
-- Почему забывают?
-- ыла весна. Сказка была уже
рассказана, и Джейн уснула в своей постельке.
Венди сидела на полу, возле камина, чтобы видеть штопку, потому что в
комнате не горел свет. И пока она штопала, она вдруг услыхала петушиный
крик. Окно раскрылось само собой, как когда-то, и на пол спрыгнул Питер,
Он был таким же, как всегда, и Венди сразу заметила, что все его
молочные зубы целы по-прежнему.
Он был маленьким мальчиком, а она -- взрослой женщиной. Но он ничего не
заметил, потому что был занят собой.
-- Привет, Венди!
-- Привет, Питер! -- ответила она, стараясь съежиться и выглядеть как
можно меньше.
-- л спит?
-- Это не Майкл.
Питер взглянул на кровать:
-- Ого, появился ребенок?
-- Да.
-- Девочка или мальчик?
-- Девочка.
Ну уж теперь-то он наверняка поймет. Но он не понял.
-- Питер, ты ждешь, чтобы я полетела с тобой?
-- Конечно. За этим я и прилетел.
-- ь.
-- Я зажгу свет. И тогда все увидишь сам.
Насколько я знаю, это был первый и единственный раз в жизни, когда
Питер испугался.
-- Не зажигай! -- закричал он.
-- Я взрослая, Питер. Я уже давным-давно выросла.
-- Но ты обещала не вырастать!
-- Я не смогла. Я замужем, Питер.
-- Нет!
-- Да! И этот ребенок -- моя дочь.
Он сел на пол и заплакал. И Венди не знала, как его утешить. Хоть
когда-то ей это легко удавалось. Она выбежала из комнаты, чтобы все обдумать
и успокоиться.
А Питер все плакал и плакал, и его рыдания разбудили Джейн. Она села в
кроватке и тут же почувствовала острый интерес к происходящему.
-- Мальчик, почему ты плачешь? -- спросила она.
Питер встал и поклонился ей, и она поклонилась ему, сидя в кроватке.
-- Привет,-- сказал он.
-- Привет,-- сказала Джейн.
-- Меня зовут Питер Пэн.
-- Я знаю.
-- Я прилетел за своей мамой.
-- Я знаю,-- сказала Джейн.-- Я давно тебя жду.
Они продолжали беседовать друг с другом, когда Венди вернулась в
комнату.
-- Ему нужна мама,-- сказала Джейн.
-- Я знаю,-- сказала Венди.-- Никто не знает это лучше меня.
-- Тогда до свидания,-- сказал Питер Венди.
Он поднялся в воздух, и Джейн поднялась следом. Передвигаться таким
способом ей уже было легче всего. Венди кинулась к окну.
-- Нет, нет! -- закричала она.
-- Я только помогу ему убраться в доме,-- сказала Джейн.
Конечно, в конце концов Венди их отпустила. Мы видим ее возле окна, она
глядит им вслед, как они поднимаются в небо и делаются маленькими, как
звезды.
Постепенно волосы у Венди поседели, а Джейн выросла и тоже вышла замуж.
И у нее появилась дочка Маргарет.
И Питер Пэн теперь прилетает за Маргарет, и они вместе улетают на
остров Нетинебудет, и Маргарет там рассказывает ему сказки о нем самом, и он
их слушает с жадностью.
Когда Маргарет вырастет, у нее родится дочь, которая тоже в свою
очередь сделается мамой Питера, и так это будет продолжаться до тех пор,
пока дети не разучатся быть веселыми, непонимающими и бессердечными.
что он сможет получить назад свою потерю, то ли из дружеских чувств, решив,
что часы вырвались на волю и тикают сами по себе и не худо бы с ними
встретиться. Этого никто никогда не узнает. Ясно одно, что крокодил, как и
всякое существо, одержимое навязчивой идеей, был глупым животным.
Питер благополучно добрался до берега и вошел в воду, как бы не замечая
перемены стихии. Так входят в воду многие звери, а люди, насколько я знаю,--
никогда.
Он плыл, и только одна мысль все время вертелась у него в голове: "На
этот раз -- или Крюк, или я!"
Он уже так долго тикал, что теперь продолжал тикать, сам того не
замечая. Если бы он делал это сознательно, то в воде он бы перестал тикать,
потому что там не было диких зверей, а гениальная идея попасть на корабль,
изображая тикающего крокодила, ему еще не пришла в голову. Наоборот, он
страшно удивился, что все пираты отпрянули от борта, а Крюк в страхе
спрятался за их спины, будто на него шел крокодил.
Крокодил! Как только Питер о нем вспомнил, он сам словно впервые
услышал собственное тиканье. "Какой я умный!" -- решил он тут же и сде- лал
мальчишкам знак, чтобы они вдруг не разразились аплодисментами.
В этот самый момент квартирмейстер Эд Тинт, покинув полубак, показался
на палубе.
А теперь, дорогой читатель, засекай время героического происшествия на
своих часах. Питер ударил Тинта изо всех сил. Джон зажал ему рот рукой. Тинт
стал падать ничком, и четверо мальчишек подхватили его, чтоб грохот от
падения тела не услыхали пираты. Питер жестом дал команду, и квартирмейстер
полетел за борт. Раздался плеск. Потом наступила тишина. Сколько времени
прошло?
-- Один! -- Малышка открыл счет.
Выждав немного, Питер на цыпочках пробрался в каюту. Он не соби рался
ограничиться одним выброшенным за борт пиратом. Остальные пираты поняли, что
они слышат свое дыхание.
-- Он уплыл, капитан,-- сказал Сми, протирая свои очки.-- Все тихо.
Крюк медленно поднял голову и прислушался. Он вслушивался так
старательно, что, казалось, он расслышал бы не только тиканье часов, но даже
и эхо от него. Не было слышно ни звука, и он поднялся на ноги.
-- , дрожит доска,
Роняет глаз слезу,
Там ждут селедка и треска
И Дэви Джонс -- внизу.
Слегка роняя свое достоинство, он отплясывал перед ними, изображая, как
он идет по доске и как он падает в воду.
-- Не хотите ли, чтобы кошечка погладила вас перед прогулкой?
-- лянулись.
-- ь хвостов,
Они пройдутся по спине...
Что говорилось в последней строчке, мы никогда не узнаем, потому что
песню остановил пронзительный вопль, донесшийся из каюты. Он пролетел по
всему кораблю и смолк. После чего раздался петушиный крик, который был так
хорошо знаком мальчишкам, а пиратам показался еще более жутким, чем вопль
минуту назад.
-- Что это? -- спросил Крюк.
-- шел в сторону каюты. Он вышел оттуда
шатаясь.
-- Что с ним случилось, отвечай, пес! -- накинулся на него Крюк.
-- Он мертв. Заколот кинжалом.
-- Билл Джукс мертв? -- завопили перепуганные пираты.
-- но там что-то есть. Что-то ужас
ное, что кричит петухом.
--
-- Ты говоришь, что идешь, да?
Больше уже никто не распевал. Пираты прислушивались. И опять раз дался
предсмертный вопль и веселое кукареканье. И Малышка сказал:
-- Три.
-- оттуда
этого петуха?
-- Подожди, пока выйдет Чекко,-- сказал Старки.
-- ибается.
Старки оглянулся вокруг в поисках поддержки, но все отвернулись. Старки
пятился, а Крюк наступал на него. С воплем Старки вскочил на Большого Тома и
оттуда сверзился в воду.
А Малышка сказал:
-- Четыре.
-- я бунтовать? -- произнес Крюк тоном изысканной
вежливости и сам направился к каюте.
-- я из каюты.
-- - Наш корабль обречен!
В ответ на это мальчишки не сдержали радостного возгласа. Крюк
было забыл о них. Теперь он резко к ним повернулся.
-- ухом не на жизнь, а на смерть. Если они его
убьют, тем лучше для нас. Если он их убьет, нам от этого хуже не станет.
В последний раз верные собаки пришли в восторг от своего хозяина.
Мальчишки, разыгрывая сопротивление, вломились в каюту, и дверь за ним
замкнулась.
-- е. Она не ждала ни
воплей, ни кукареканья. Она ждала Питера.
Ей не пришлось долго ждать. В каюте Питер нашел то, что ему было нужно:
ключ от наручников, чтобы освободить мальчишек. Они вооружились чем могли.
Сначала Питер велел им спрятаться и выскользнул из каюты незамеченным. Он
быстро разрезал веревки, которыми была опутана Венди. А потом ничего не было
легче, как просто всем вместе удрать с корабля.
Но одно препятствие все же преграждало им дорогу, это была клятва: "На
этот раз -- или Крюк, или я!"
Когда Питер освободил Венди, он шепнул ей, чтобы она спряталась вместе
с остальными, а сам стал к мачте, завернувшись в ее плащ так, чтобы его
нельзя было узнать. Он набрал в легкие воздух и закукарекал.
Пираты решили, что этот голос возвещает гибель всех мальчишек. Они
пришли в страшную панику. Крюк пытался их успокоить. Но он сам сделал из них
собак, и они теперь показывали ему клыки. Он не сводил с них глаз. Ему было
ясно: стоит только отвернуться, как они кинутся на него.
-- рюк.
Теперь уж тебя никому не спасти, голубка,-- прошипел Муллинз.
-- Нет, есть кому,-- ответила фигура, завернутая в плащ.
-- Кто же это?
-- стало ясно, кто уничтожил пиратов в каюте. Крюк дважды пытался
заговорить, и оба раза слова не шли у него с языка. В этот момент, думаю я,
его жестокое сердце разбилось. Наконец он выкрикнул:
-- Порубить его на котлеты!
Но его голосу как-то недоставало уверенности.
-- Ко мне, мальчишки! -- позвал Питер.
Через мгновение корабль наполнился звоном оружия. Может, пираты и
победили бы, если бы они сражались дружно. Но натиск застал их рассеянными в
разных местах, и они метались по палубе, и каждый из них считал, что он
единственный пока еще остался в живых. Некоторые из негодяев со страху сами
попрыгали в воду, другие прятались в темных углах, где их отыскивал Малышка.
Он не сражался оружием. Он носился с фонарем в руках и ослеплял пиратов,
которые легко попадали другим мальчишкам на нож. Было слышно, как Малышка
монотонно отсчитывал -- пять, шесть, семь, восемь, девять, десять,
одиннадцать...
Они расправились со всеми, и оставался один только Крюк, но он стоил
всех пиратов, вместе взятых.
-- о-долго смотрели они друг на друга.
-- начале ни на чьей
стороне не было преимущества. Питер был отличным фехтовальщиком. Но его рука
была много короче, чем рука капитана Крюка. Крюк тоже великолепно фехтовал,
но ему недоставало гибкости. Победа в открытом бою не давалась ему. И тогда
он решил применить хитрость. Продолжая парировать удары левой рукой, он
размахнулся правой и хотел вонзить в Питера свой железный коготь. Но Питер
увернулся, и страшное оружие, отскочив от палубы, вонзилось острием негодяю
под ребра. Непривычный вид собственной крови был непереносим для Крюка.
Шпага выпала у него из руки, Питер мог делать с ним все, что угодно.
-- Ну же! -- закричали мальчишки.
Но Питер царственным жестом предложил ему поднять шпагу и продолжить
бой. Крюк мгновенно ее поднял, но трагическое ощущение, что враг выказывает
хорошую форму, сильно смущало его душу.
-- Пэн, кто ты такой, в конце концов? -- закричал он.
-- ер.
Это был, конечно, вздор. Но он лишний раз доказывал, что Питер не
осознает себя, а это уже было самой сутью хорошей формы.
Крюк продолжал сражаться без всякой надежды на победу. Ему уже было в
общем-то все равно. Одного только жаждало его сердце, прежде чем остыть
навсегда: увидеть, как Питер продемонстрирует плохую форму. Он прекратил
сражение и ринулся в пороховой склад. Там он поджег фитиль.
-- Через две минуты корабль взорвется! -- завопил он.
Вот теперь-то, теперь наконец-то он увидит его истинную форму! Но Питер
спокойно спустился в пороховой склад, так же спокойно вернулся и выбросил
горящий фитиль за борт.
Джеймс Крюк, с этой минуты переставший быть героической личностью,
прощай навсегда!
Потому что мы теперь подошли к его последней минуте. Видя, что Питер
наступает на него, нацелив кинжал, он отступил и взобрался на фальшборт. Он
не знал, что в воде его поджидает крокодил. Но он все же испытал под конец
свой последний триумф, и мы постараемся не отнестись к нему пристрастно.
Стоя на фальшборте, Крюк видел через плечо подлетавшего к нему Питера.
Выждав момент, пират нагнулся, и Питер, вместо того чтобы ударить кинжалом,
лягнул его. Наконец-то злодей добился своего.
-- хая форма! -- воскликнул он глумливо и, довольный, отправился к
крокодилу в пасть.
Так погиб Джеймс Крюк.
-- Семнадцать,-- пропел Малышка.
Но цифра эта была не совсем точной. Пятнадцать из них получили в эту
ночь по заслугам за все их злодеяния. Двое доплыли до берега. Старки сразу
попал в руки к индейцам, и они приставили его нянькой к своим ползункам.
Печальный конец пиратской карьеры, не правда ли?
И еще -- Сми, который с этого дня бродил по миру в черных очках и
рассказывал людям басню о том, что он был единственным человеком,кото- рого
боялся покойный капитан Крюк.
Венди, конечно, находилась в стороне от схватки и наблюдала за Питером,
полная беспокойства и страха за него. Но теперь, когда все было кончено, она
опять заняла место мамы.
Она похвалила мальчишек за отвагу, всех поровну, а затем повела в каюту
и показала им часы Крюка. На них было половина второго ночи.
То, что они не спят в такую поздноту, показалось им гвоздем всего
приключения. Она быстренько уложила их спать на пиратских нарах. Всех, кроме
Питера, который с важным видом расхаживал по палубе, пока не уснул прямо на
досках, рядом с Большим Томом. Ему что-то приснилось, и он закричал во сне.
И Венди вышла к нему и посидела с ним рядом, гладя его по голове.
Когда наутро пробили две склянки, то все уже были на ногах. Шла
напряженная морская жизнь. И боцман Болтун тоже, конечно, находился среди
них, держа в руках конец каната и жуя табак. Все они обрядились в пиратские
одежды, обрезанные по локоть и до коленей, ходили по палубе враскачку и
подтягивали штаны, как заправские моряки. Не надо говорить, кто был их
капитаном. Кончик и Джон были первым и вторым помощниками капитана.
Питер велел свистать всех наверх и произнес речь перед командой. Он им
сказал, что надеется, что они все выполнят свой долг, как настоящие матросы,
а если вздумают бунтовать, то он их растерзает в клочки. Затем было отдано
несколько отрывистых команд, и корабль развернулся и взял курс на материк.
Капитан Пэн, хорошенечко изучив корабельные карты, пришел к выводу, что
если ветер не изменится, то они достигнут Азорских островов к 21 июня,
оттуда им выгоднее будет лететь, чтобы выиграть время.
Некоторые из них желали, чтобы их корабль был честным кораблем, другие
хотели, чтобы он остался по-прежнему пиратским. Но капитан был строг. Он
живо прекратил всякие обсуждения. Немедленное повиновение его приказу было
залогом дисциплины на корабле. Малышка схлопотал по шее за то, что позволил
себе растеряться,когда ему было приказано про- мерить глубину лотом.
У всех было такое впечатление, что Питер сейчас делал вид, что их судно
-- порядочное, чтобы усыпить внимание Венди, и что когда она закончит
перешивать ему один из самых пиратских костюмов Крюка (что она делала против
своей воли), то тогда капитан объявит их всех пиратами.
После даже шепотом передавали слух, что в перешитом костюме капитан
просидел всю ночь в капитанской каюте, поджав все пальцы на правой руке,
кроме одного, указательного, который торчал как железный коготь.
Но сейчас, однако, вместо того чтобы продолжать любоваться кораблем,
вернемся в грустный, покинутый дом, из которого уже так давно улетели трое
наших бессердечных героев.
Уверяю вас, что миссис Дарлинг не сердится на нас, что мы так долго ее
не навещали. Если бы мы появились у нее раньше, чтобы выразить ей свое
глубокое сочувствие, она закричала бы на нас:
-- решаемся заглянуть в детскую только потому, что ее
законные обитатели находятся на пути к дому. Мы опередили их только для
того, чтобы постельки оказались к их возвращению хорошенько проветренными, а
мистер и миссис Дарлинг никуда бы не ушли из дому.
А собственно говоря, почему? Чего им сидеть дома? Разве не было бы
беглецам поделом, если бы родители спокойненько проводили субботу и
воскресенье за городом? Какого лешего проветривать их постельки? Разве
не заслужили они хорошенького урока за свое бессердечное поведение?
Но если бы мы организовали все именно таким образом, миссис Дарлинг
никогда бы нам этого не простила.
Хорошо бы, конечно, ее известить, что они вернутся через неделю, в
четверг. Это, конечно, начисто испортило бы сюрприз, который заранее
предвкушают Венди, Джон и Майкл. Они воображают мамино потрясение, папин
возглас радости и Нэнины прыжки в воздухе, чтобы обнять их всех вместе. Хотя
на самом-то деле они заслуживали хорошую порку!
Как приятно было бы испортить им все их планы, рассказав миссис Дарлинг
все наперед. Так, чтобы, когда они торжественно явятся, миссис Дарлинг даже
бы и не поцеловала Венди, а мистер Дарлинг воскликнул бы разочарованно: "Вот
черт, опять эти мальчишки здесь, вот морока-то!"
Но ничего подобного не произойдет. И миссис Дарлинг даже не подумала бы
благодарить нас за новости.
-- ...
-- Да, но какой ценой! Вы отняли у детей десять минут восторга!
-- Ну конечно. Раз вы так считаете.
-- А как же еще можно считать?
Нет, у этой женщины нет настоящего понимания вещей. Я хотел сказать о
ней много хорошего, но я, право же, презираю ее и ничего не скажу. Ее даже
не надо предупреждать, чтобы она приготовилась к их возвращению, потому что
у нее и так все готово. Все постельки проветрены. Из дома она все равно
никогда не выходит. И -- можете убедиться сами -- окно в детскую распахнуто
настежь.
Единственно, что изменилось в детской спальне, это то, что между
девятью часами утра и шестью вечера собачья будка куда-то исчезает. Когда
дети улетели, мистер Дарлинг почувствовал, что вся вина лежит на нем, потому
что он посадил Нэну на цепь во дворе и что она оказалась мудрее его.
Конечно, как мы уже знаем, человеком он был простосердечным и даже смог бы
сойти за мальчишку, если бы только смог избавиться от лысины. Но ему, надо
признать, было свойственно благородное чувство справедливости и мужество
непреклонно выполнять то, что он считал правильным. Он все глубоко продумал,
после того как дети улетели, а продумав, встал на четвереньки и залез в
будку.
На все увещевания миссис Дарлинг он кротко отвечал:
-- Нет, родная. Мне место как раз здесь.
Погружаясь в горечь раскаяния, он поклялся не вылезать из будки, пока
дети не возвратятся.
Необычайно трогательным было то почтение, с каким он относился к Нэне.
Он только не разрешал ей занять место в будке, во всем же осталь ном
выполнял все ее желания.
Каждое утро будку с мистером Дарлингом грузили на извозчика, кото рый
отвозил его на работу. Таким же образом вечером он возвращался домой. Тут мы
должны отдать должное силе его характера. Вспомните, ведь раньше он был так
чувствителен к тому, что о нем подумают соседи.
Его поведение могло бы показаться донкихотством. Но оно, право же, было
величественным. Вскоре причины такого странного поведения просочились
наружу, и люди были тронуты горем этой семьи. Толпы сопровождали извозчика,
приветствуя седока, прелестные девушки охотились за его автографом, лучшие
репортеры столичных газет брали у него интервью, его приглашали на обеды в
обществе, добавляя при этом: "Приезжайте, пожалуйста, в будке".
Через неделю, в четверг, миссис Дарлинг находилась в детской, поджидая
мужа со службы. Глаза ее были полны печали. Сейчас, когда я на нее смотрю,
право же, я жалею о тех обидных словах, которые я пытался о ней " говорить.
Раз она так любит своих дурацких детей, так что же тут поделаешь!
Им остается пролететь всего две мили, и они окажутся возле своего окна.
Летят они быстро.
Мистер Дарлинг возвращается домой. Будку уже внесли в спальню. Сейчас
они будут обедать.
-- Не поиграешь ли ты мне на пианино, прежде чем я лягу спать, доро-
гая? -- попросил мистер Дарлинг, поев. И когда она направилась в комнату,
где стоял инструмент, он сказал бездумно: -- И прикрой окно, там такой
сквозняк.
-- Динь.
-- му после победы над пиратами Питер не вернулся на
остров и не поручил одной Динь сопровождать ребят. Он задумал эту про- делку
с окном. Вместо того чтобы устыдиться того, что он сделал, он заплясал от
радости. Потом он заглянул в другую комнату, чтобы узнать, кто там играет на
пианино. Он шепнул Динь:
-- ет.
Он не знал песни, которую она исполняла, но ему казалось, что слова
этой песни: "Вернись, Венди, вернись".
"Она никогда не вернется, леди, окно заперто",-- ответил он ей мыс-
ленно.Затем Питер заглянул в комнату, чтобы определить, почему прекра-
тилась музыка. Он увидел, что миссис Дарлинг положила руки на пианино и что
две слезинки уселись у нее в глазах.
-- Она хочет, чтоб я открыл окно,-- сказал Питер.-- Но я не отопру.
Он снова заглянул в комнату. Слезинки все еще были в глазах. А может,
это были уже две другие, которые заняли место первых.
-- и состроил смешную рожицу.
Но ее печаль проникла в него и поселилась в нем.
-- И он вылетел в окно.
Таким образом, Венди, и Джон, и Майкл нашли окно открытым. Это был,
конечно, гораздо лучший прием, чем они на самом деле заслужили.
Но они спрыгнули с окна на пол, совершенно не испытывая угрызений
совести. Оказалось, что Майкл уже очень мало что помнит.
-- Джон,-- сказал он, озираясь,-- кажется, я здесь когда-то был.
-- Дурачок! Конечно, был. Вон же твоя кровать.
-- Правда,-- сказал Майкл не особенно уверенно.
-- Ой, а вон собачья будка! -- И он кинулся к ней и заглянул внутрь.
-- Может, Нэна в ней,-- заметила Венди.
Но Джон присвистнул:
-- Ого, там какой-то дяденька.
-- Это папа! -- воскликнула Венди.
-- Дайте поглядеть. Ой, он какой-то маленький, меньше пирата!
Хорошо, что мистер Дарлинг спал. Ему было бы грустно, что первые слова
Майкла звучали именно так.
Венди и Джон были несколько изумлены тем, что они обнаружили отца в
собачьей будке.
-- го подво-
дит память,-- он в ней не спал?
-- .
Как раз в эту минуту миссис Дарлинг заиграла снова.
-- оди,-- вздохнула Венди,-- как вовремя мы вернулись!
-- м в наши постели, и, когда она войдет, ей покажется,
что мы никогда и не улетали.
Когда миссис Дарлинг вошла в детскую, чтобы посмотреть, спит ли ее муж,
она увидела, что кровати заняты их владельцами. Ребята ждали ее радостного
возгласа, но его не последовало. Она их заметила, но не поверила своим
глазам.
Ей так часто казалось, что они вернулись, что она подумала, что это ей
просто мерещится. Она села на стул возле камина, где прежде так часто
сиживала и при них.
Дети не понимали, в чем дело. Их пробрала дрожь.
-- Мама! -- крикнула Венди.
-- Это Венди,-- сказала миссис Дарлинг, не двигаясь.
-- Мама!
-- Это Джон.
-- Мама! -- завопил Майкл, который теперь ее вспомнил.
-- Это Майкл.
И не глядя, она протянула руки навстречу своим маленьким бессердеч- ным
детям, которых, казалось, ей уже больше никогда не обнять.
Но они были, были здесь! Выпрыгнув из своих постелей, они кинулись к
ней.
-- Джордж, Джордж! -- закричала она, когда смогла говорить.
И мистер Дарлинг проснулся и разделил с ними их радость, и Нэна вбежала
в комнату.
Боже мой, какая это была прелестная картина! Но некому было ею
любоваться, кроме странного мальчика, который, никем не замеченный, глядел в
окно.
Я надеюсь, вам интересно знать, что случилось с остальными мальчиками.
Они дожидались внизу, пока Венди успеет рассказать о них. Досчитав до пяти
тысяч, они вошли в дом и двинулись вверх по лестнице. Они выстроились перед
миссис Дарлинг, сняв шапки и в душе сожалея, что на них надеты пиратские
костюмы. Они ничего не говорили, но их глаза просили ее принять их всех. Им
бы еще взглянуть и на мистера Дарлинга. Но они про него решительно забыли.
Конечно, миссис Дарлинг согласилась принять их всех, но мистер Дар-
линг был как-то странно подавлен, и они поняли, что он считает, что шестеро
-- это слишком большое количество.
-- обратился он к Венди,-- что ты ничего не
делаешь наполовину.
Двойняшкам показалось, что это относится к ним.
-- -- воскликнула Венди с упреком.
Но облачко на его лице продолжало оставаться. Он понимал, что ведет
себя недостойно, но ничего не мог с этим поделать.
-- -- Я их стригу сама,-- заметила Венди.
-- нг был рад принять их всех в дом. Только почему они не спросили
и его согласия, вместо того чтобы обращаться с ним так, точно он в своем
доме -- нуль?
-- Он нисколько не похож на нуль,-- тут же откликнулся Болтун.
-- Кудряш, скажи, разве он похож на нуль?
-- По-моему, нет. Малышка, ты думаешь, он похож на нуль?
-- Вовсе не похож. Двойняшки, как вам кажется, а?
Выяснилось, что никто не считал его нулем, и он очень обрадовался и
сказал, что для них найдется место в гостиной, если они, конечно, там
поместятся.
-- Поместимся, сэр,-- заверили они его.
-- ая, побежал по дому, и они -- за ним, и все кричали:
"Гоп-ля-ля!" -- и пританцовывали в поисках гостиной. Я не помню, нашлась ли
гостиная, но в доме было много свободных углов, и они в них как раз
помещались.
Что касается Питера, то он еще раз говорил с Венди перед расстава-
нием. Он не то чтобы влетел в окно, но задел его, собираясь улететь, он
сделал так, чтобы она могла растворить окно, если захочет. Она захотела.
-- Прощай, Венди,-- сказал он.
-- Боже мой, ты улетаешь?
-- Да.
Миссис Дарлинг подошла к окну, теперь она уже не спускала глаз с Венди.
Она сказала Питеру, что усыновила всех мальчишек и охотно усы- новит и его.
-- И вы пошлете меня в школу?
-- Конечно.
-- А потом -- на работу в контору?
-- Ну, вероятно.
-- И скоро я вырасту и стану мужчиной?
-- Довольно скоро.
-- его Венди, а миссис
Дарлинг протянула к нему руки, но он отшатнулся:
-- я Венди. Феи поместят
его на дерево среди ветвей, где они сами спят по ночам.
-- ебе будет одиноко по вечерам.
-- Ну так лети со мной.
-- Можно, мамочка?
-- ер, делая вид, что он пригласил ее только из
вежливости, но миссис Дарлинг заметила, как у него покривились губы.
Она смягчилась. Она обещала отпускать Венди каждый год на недельку
весной, чтобы помочь ему сделать весеннюю уборку в доме.
-- Ты не забудешь прилетать за мной, Питер?
Конечно, он ей это обещал. И тогда он улетел.
Ясно, что всех мальчишек вскоре устроили в школу, и ровно через неделю
они подумали, какие они ослы, что не остались на острове. Но было уже
поздно, и вскоре они освоились и сделались обыкновенными людьми, как я, или
вы, или какой-нибудь Дженкинс-младший.
Как ни печально, но способность летать постепенно их покинула. Вна-
чале Нэна привязывала детей на ночь к кроватям, чтобы они как-нибудь не
улетели во сне.
А днем мальчики развлекались тем, что играли у прохожих на виду,
притворяясь, будто вываливаются из автобуса. Мальчики говорили, что это
оттого, что у них мало практики. Но дело было не в этом. Просто дети
перестали верить в сказку.
Майкл верил дольше других, поэтому, когда через год весной Питер
прилетел к Венди, Майкл полетел с ними. Венди полетела в платье, которое она
смастерила еще на острове из листьев и ягод. Она очень боялась, что Питер
увидит, как оно ей теперь коротко, но он ничего не заметил. Питер был
поглощен только собой. Венди огорчилась, что этот год промелькнул для него
как один день. Ей самой ожидание показалось таким нескончаемо долгим!
На следующий год Питер не прилетел.
Венди ждала его, нарядившись в новое платье. Старое ей просто не
годилось. Но он не показывался.
-- Может, он заболел? -- сказал Майкл.
-- т, такого мальчика вовсе не существует на свете?
И Венди захотелось плакать.
Но он прилетел в следующем году, и оказалось, что он и не заметил, что
пропустил прошлый год. Венди-девочка видела его тогда в последний раз.
Дальше уже шли год за годом, но беззаботный мальчишка не появлялся, и,
когда Венди увидела его снова, она была уже замужем.
Все мальчишки выросли, так что нет большого смысла о них говорить. Вы
можете встретить Кудряша, и Кончика, и Двойняшек в любой день на улице и
увидеть,как они идут на службу с портфельчиками и черными зон- тами в руках.
Майкл сделался машинистом. Малышка женился на какой-то леди и стал
титулованной особой. Вы видите этого судью в мантии и парике? Его когда-то
звали Болтуном. А этот бородатый джентльмен, который решительно не знает ни
одной сказки, чтобы рассказать своим детишкам перед сном,-- это Джон.
Прошло еще несколько лет, и у Венди родилась дочка. Ее назвали Джейн.
Это было прелестное существо с вечно спрашивающими глазками. Как только она
научилась говорить, она стала задавать вопросы, и боль шинство из них
касалось Питера Пэна. Ей нравилось слушать о нем, и Венди рассказывала ей
все, что помнила.
Детская Джейн помещалась в той же самой детской, но там теперь стояли
только две кровати -- ее и нянина, и не было никакой будки, потому что Нэны
уже не было на свете. Нэна дожила до глубокой старости, и в последние годы с
ней было очень трудно ладить, потому что она была убеждена, что, кроме нее,
никто не умеет воспитывать детей.
Раз в неделю у няни Джейн был выходной день, и тогда Венди уклады- вала
ее спать сама. И тогда наступало время сказок.
-- Расскажи, как ты была маленькой,-- требовала Джейн.
-- ила Венди.-- Ах, как летит
время!
-- а люди вырастают, они забывают, как
это делается.
-- Почему забывают?
-- ыла весна. Сказка была уже
рассказана, и Джейн уснула в своей постельке.
Венди сидела на полу, возле камина, чтобы видеть штопку, потому что в
комнате не горел свет. И пока она штопала, она вдруг услыхала петушиный
крик. Окно раскрылось само собой, как когда-то, и на пол спрыгнул Питер,
Он был таким же, как всегда, и Венди сразу заметила, что все его
молочные зубы целы по-прежнему.
Он был маленьким мальчиком, а она -- взрослой женщиной. Но он ничего не
заметил, потому что был занят собой.
-- Привет, Венди!
-- Привет, Питер! -- ответила она, стараясь съежиться и выглядеть как
можно меньше.
-- л спит?
-- Это не Майкл.
Питер взглянул на кровать:
-- Ого, появился ребенок?
-- Да.
-- Девочка или мальчик?
-- Девочка.
Ну уж теперь-то он наверняка поймет. Но он не понял.
-- Питер, ты ждешь, чтобы я полетела с тобой?
-- Конечно. За этим я и прилетел.
-- ь.
-- Я зажгу свет. И тогда все увидишь сам.
Насколько я знаю, это был первый и единственный раз в жизни, когда
Питер испугался.
-- Не зажигай! -- закричал он.
-- Я взрослая, Питер. Я уже давным-давно выросла.
-- Но ты обещала не вырастать!
-- Я не смогла. Я замужем, Питер.
-- Нет!
-- Да! И этот ребенок -- моя дочь.
Он сел на пол и заплакал. И Венди не знала, как его утешить. Хоть
когда-то ей это легко удавалось. Она выбежала из комнаты, чтобы все обдумать
и успокоиться.
А Питер все плакал и плакал, и его рыдания разбудили Джейн. Она села в
кроватке и тут же почувствовала острый интерес к происходящему.
-- Мальчик, почему ты плачешь? -- спросила она.
Питер встал и поклонился ей, и она поклонилась ему, сидя в кроватке.
-- Привет,-- сказал он.
-- Привет,-- сказала Джейн.
-- Меня зовут Питер Пэн.
-- Я знаю.
-- Я прилетел за своей мамой.
-- Я знаю,-- сказала Джейн.-- Я давно тебя жду.
Они продолжали беседовать друг с другом, когда Венди вернулась в
комнату.
-- Ему нужна мама,-- сказала Джейн.
-- Я знаю,-- сказала Венди.-- Никто не знает это лучше меня.
-- Тогда до свидания,-- сказал Питер Венди.
Он поднялся в воздух, и Джейн поднялась следом. Передвигаться таким
способом ей уже было легче всего. Венди кинулась к окну.
-- Нет, нет! -- закричала она.
-- Я только помогу ему убраться в доме,-- сказала Джейн.
Конечно, в конце концов Венди их отпустила. Мы видим ее возле окна, она
глядит им вслед, как они поднимаются в небо и делаются маленькими, как
звезды.
Постепенно волосы у Венди поседели, а Джейн выросла и тоже вышла замуж.
И у нее появилась дочка Маргарет.
И Питер Пэн теперь прилетает за Маргарет, и они вместе улетают на
остров Нетинебудет, и Маргарет там рассказывает ему сказки о нем самом, и он
их слушает с жадностью.
Когда Маргарет вырастет, у нее родится дочь, которая тоже в свою
очередь сделается мамой Питера, и так это будет продолжаться до тех пор,
пока дети не разучатся быть веселыми, непонимающими и бессердечными.