Фрея поняла, что враг гораздо более опасен, чем можно было предполагать. По иронии, один из толчков в торговле (его придала землянам ТХЛ) был необходим, чтобы сразиться и покорить враждебных аборигенов системы Фомальгаут… Похоже, это истина в самом её зловещем смысле. Интересно, многим ли служащим ТХЛ об этом известно? Фрея также гадала о том, сколько ещё таких чудовищ существуют на Терре. Тех, что имитируют человеческие жизненные формы. Неужели Теодорих Ферри единственный? Нет, скорее такими заполнена большая часть ТХЛ, включая Сеппа фон Айнема.
Способность затеряться среди людей, казаться ими… несомненно им помогает устройство, изобретённое фон Айнемом либо этим отвратительным типом Грегом Глоком. Она решила, что последний похож на человека меньше любого из них.
Дверь летяги распахнулась, и оба агента ТХЛ мигом встали по стойке смирно. Она неохотно взглянула в сторону широко открытой двери.
В проёме стоял Теодорих Ферри.
Девушка вскрикнула.
— Прошу прощения, — отозвался Ферри и выгнул дугой бровь. Затем вопросительно посмотрел на агентов. — Что происходит с мисс Холм? Кажется, она потеряла самообладание.
— Извините, мистер Ферри, — торопливо пробормотал высокий агент. — Мне кажется, она плохо себя чувствует, возомнила, что её окружают какие-то «псевдореальности». По прибытии сюда ей почудилось, что она находится в особенно неприятном мире с диктатурой… хотя, судя по её словам, это заблуждение уже испарилось.
— Но его заменило нечто иное, — нахмурясь сказал Ферри. — Возможно, альтернативный парамир… ещё более суровый. Что ж, мисс Холм оправдывает ожидания. — Он усмехнулся, сделал несколько осторожных шагов к Фрее, застывшей на месте от страха и не способной к отступлению. — Что касается её любовника Рахмаэля фон Аппельбаума…
— Бен Аппельбаума, — тактично поправил высокий агент.
— Ах да, — добродушно кивнул Ферри. — Я скорее привычен к префиксу, определяющему благородное немецкое происхождение, нежели… — Он презрительно покривился, — …к приставке, обозначающей имя простолюдина, употребляемой индивидами из разрядамистера Аппельбаума. — Он брезгливо поморщился и снова направился к Фрее.
«Они не обыскали меня», — подумала она, и её охватил приступ гнева от осознания этого факта. Внутри искусно завязанного на поясе банта из великолепной ткани прятался крошечный, но эффективный инструмент самообороны, которым её снабдили специалисты оружейной лаборатории из «ОбМАН Инкорпорейтед». Воспользоваться им сейчас будет в самую пору. Правда, у него ограниченный диапазон действия, позволяющий обезопасить за раз лишь одного человека, и если она применит его на Тео Ферри, оба агента ТХЛ (вооружённые и разъярённые) останутся невредимыми. Она легко могла представить себе возможное развитие событий после того, как ей удастся ранить или уничтожить Ферри. Но попытка вполне оправдана. Пусть даже ей неизвестно подлинное физиологическое происхождение Ферри…
Пальцы девушки коснулись матерчатого банта на поясе, через мгновение она нащупала рычажок и сняла оружие с предохранителя.
— Шорт, — сказал Ферри, подозрительно глядя на неё.
— Чёрт, сэр, — поправил высокий агент с привычной лёгкостью. — Этим словечком терранцы выражают разочарование, если вы позволите мне обратить ваше внимание на столь тривиальную тему в эту непростую минуту. Но всем нам известно, насколько важно и оправданно с вашей стороны сохранять правдоподобие и точность ваших речевых оборотов.
— Спасибо, Фрэнк, — согласился Тео Ферри, не сводя глаз с Фреи. — Эту женщину обыскали?
— Мы, знаете ли, сэр, — смущённо отозвался Фрэнк, — рассчитывали на ваше подавляющее желание заполучить самку, принадлежащую…
— Платье! — взволнованно пискнул Теодорих Ферри. — У неё имеется нечто способное…
— Извините, сэр, — с предельной деликатностью перебил агент по имени Фрэнк. — Выражение сиюминутной разочарованной озабоченности, которое вы ищите, подразумевает слово «проклятье». Вы же применили термин «платье», обозначающий предмет женской одежды, обычно носимый в тёплую погоду и подчёркивающий отдельные достоинства лиц женского пола, расположенные в верхней части…
В этот миг Фрея вдруг поняла смысл замечаний агента ТХЛ, и всё, что она подозревала и о чём прочла в книге доктора Блода, получило теперь подтверждение.
Теодорих Ферри нуждался в постоянных напоминаниях о самых заурядных речевых оборотах терранцев. И неудивительно, поскольку эти структуры были для него совершенно чуждыми. Итак, всё, что казалось до этой минуты абсурдным, бессмысленным обменом замечаниями, могло существовать на самом деле у неё в мозгу. Фрея с вновь обретённым мужеством уставилась на Теодориха Ферри — самого влиятельного человека в Солнечной системе или в системе Фомальгаут, а может, и за их пределами.
— Извините, мистер Ферри, — сказала она, и собственный голос показался ей бесстрастным и спокойным, оправдывая её надежды. — Я не сумела понять, что вы собой представляете. Вам придётся извинить мою истеричность по этому поводу. — С лёгкой (но заметной дрожью она поправила правую бретельку своего лифчика, натянув её на гладкое, чуть загорелое плечо. — Теперь я…
— Да, мисс Холм? — Голос Ферри звучал угрюмо и насмешливо. — И что же вы теперь обо мне узнали? Скажите. — Он ухмыльнулся.
— Вы водный цефалопод, маздаст. И были головоногим всегда. Давным-давно, когда компания «Телпор» впервые соединила Солнечную систему с системой Фомальгаут, когда первая полевая команда терранцев пересекла космос и вернулась…
— Это верно, — согласился Теодорих Ферри и снова усмехнулся. Впрочем, на этот раз его голос смахивал на влажное подвывающее всхлипывание. — Я проник в тыл вашей расе несколько десятилетий назад. Я затерялся среди вас, прежде чем была основана «ОбМАН Инкорпорейтед», жил с людьми раньше чем вы, мисс Холм, родились. — Пристально глядя на неё, он улыбнулся, его глаза затуманились и вдруг, к её ужасу, начали мигрировать. Они всё быстрее сходились к середине его лба, где вскоре слились воедино и превратились в один огромный сложный глаз, во множестве линз которого Фрея отражалась как в тысяче кривых чёрных зеркал.
Она нажала рычажок активатора оружия самообороны, прячущегося в матерчатом банте чуть ниже груди.
— Шлунк, — просипел Теодорих Ферри. Его единственный глаз задребезжал и завращался, а тело закачалось взад-вперёд. Затем огромный чёрный шар вдруг выскочил из его выпуклого лба и повис на стальной пружине. Почти в тот же миг взорвалась его голова, и Фрея с воплем пригнулась под осыпавшими летягу останками энергетических схем, проводов, блокираторов и шестерёнок, не сумевших удержаться в разрушенном каркасе. Оба агента ТХЛ, пригибаясь, отступили под дождём из горячих металлических осколков. Девушка тоже машинально отступила и вдруг увидела перед собой главный вал и сложный шестерёночный механизм, напоминающий… часы. Ферри был вовсе не уродливым внеземным водным существом, а механизмом. Она зажмурилась, в отчаянии застонала, и летяга на миг растаяла в воздухе под градом металла и пластмассовых частей из лопнувшего существа, только что притворявшегося мистером Ферри (а вернее, водным ужасом, маскирующимся подТеодориха Ферри).
— Одна из этих проклятых подделок, — с отвращением произнёс тот агент, который не был Френком.
— Симулякрум, — прибегнул к латыни Фрэнк, скрипя зубами от ярости, поскольку крупный трансформер из энергетической схемы успел стукнуть его в висок и отшвырнуть к стене летяги, после чего он со стоном соскользнул на пол и продолжал сидеть там с потухшим взором. Второй агент ТХЛ, размахивая руками, как мельница крыльями, пробился через обломки симулякрума к Фрее. Тщетно пытаясь нащупать девушку перед собой, он вскоре сдался и оставил свой замысел в покое. Повернувшись, съёжившийся агент побрёл в направлении дверцы летяги. После чего с грохотом исчез из виду, а Фрея осталась одна с распадающимся симулякрумом и потерявшим сознание агентом по имени Фрэнк. Теперь слышался лишь стук металлических частей, продолжавших сыпаться на пол и стены летяги.
«Боже мой, — тупо подумала она в полнейшем замешательстве. — Эта книга, которую они мне показали, — она ошиблась! Либо я не успела прочесть достаточно много…»
Она в отчаянии принялась разыскивать книгу среди обломков в летяге, потом вдруг вспомнила о том, что с ней случилось. Низенький агент ТХЛ сбежал с книгой, спрятанной в чемоданчике, прикованном к его запястью, а значит, и то и другое исчезли. И Фрея никогда не узнает, что следует по тексту дальше — исправил ли он собственное ошибочное восприятие, как это удалось ей? Или же текст книги доктора Блода просто продолжался, заявляя, что Теодорих Ферри был водным (или как его там?) существом, а она — была использована? Маздаст, вот кто он такой. Этот термин был ей незнаком, пока она не узнала о нём из книги. Но в тексте присутствовало нечто на грани сознания, нечто пытающееся войти в её мозг; — и вытолкнуть нарушителя прочь было нельзя.
Часы. Термин, относящийся к одному из парамиров. Не является ли её псевдореальность Часами? Но в этом случае…
Тогда изначальный конфликт между космическим пилотом Рахмаэлем бен Аппельбаумом и Теодорихом Ферри был всего лишь проявлением псевдореальности, называемой Часами.
Иллюзорные миры, активно действующие здесь, на Китовой Пасти, уже распространились и проникли на Терру. Это доказывалось пережитыми событиями — пережитыми, но не опознанными.
Она вздрогнула.
ГЛАВА 14
Способность затеряться среди людей, казаться ими… несомненно им помогает устройство, изобретённое фон Айнемом либо этим отвратительным типом Грегом Глоком. Она решила, что последний похож на человека меньше любого из них.
Дверь летяги распахнулась, и оба агента ТХЛ мигом встали по стойке смирно. Она неохотно взглянула в сторону широко открытой двери.
В проёме стоял Теодорих Ферри.
Девушка вскрикнула.
— Прошу прощения, — отозвался Ферри и выгнул дугой бровь. Затем вопросительно посмотрел на агентов. — Что происходит с мисс Холм? Кажется, она потеряла самообладание.
— Извините, мистер Ферри, — торопливо пробормотал высокий агент. — Мне кажется, она плохо себя чувствует, возомнила, что её окружают какие-то «псевдореальности». По прибытии сюда ей почудилось, что она находится в особенно неприятном мире с диктатурой… хотя, судя по её словам, это заблуждение уже испарилось.
— Но его заменило нечто иное, — нахмурясь сказал Ферри. — Возможно, альтернативный парамир… ещё более суровый. Что ж, мисс Холм оправдывает ожидания. — Он усмехнулся, сделал несколько осторожных шагов к Фрее, застывшей на месте от страха и не способной к отступлению. — Что касается её любовника Рахмаэля фон Аппельбаума…
— Бен Аппельбаума, — тактично поправил высокий агент.
— Ах да, — добродушно кивнул Ферри. — Я скорее привычен к префиксу, определяющему благородное немецкое происхождение, нежели… — Он презрительно покривился, — …к приставке, обозначающей имя простолюдина, употребляемой индивидами из разрядамистера Аппельбаума. — Он брезгливо поморщился и снова направился к Фрее.
«Они не обыскали меня», — подумала она, и её охватил приступ гнева от осознания этого факта. Внутри искусно завязанного на поясе банта из великолепной ткани прятался крошечный, но эффективный инструмент самообороны, которым её снабдили специалисты оружейной лаборатории из «ОбМАН Инкорпорейтед». Воспользоваться им сейчас будет в самую пору. Правда, у него ограниченный диапазон действия, позволяющий обезопасить за раз лишь одного человека, и если она применит его на Тео Ферри, оба агента ТХЛ (вооружённые и разъярённые) останутся невредимыми. Она легко могла представить себе возможное развитие событий после того, как ей удастся ранить или уничтожить Ферри. Но попытка вполне оправдана. Пусть даже ей неизвестно подлинное физиологическое происхождение Ферри…
Пальцы девушки коснулись матерчатого банта на поясе, через мгновение она нащупала рычажок и сняла оружие с предохранителя.
— Шорт, — сказал Ферри, подозрительно глядя на неё.
— Чёрт, сэр, — поправил высокий агент с привычной лёгкостью. — Этим словечком терранцы выражают разочарование, если вы позволите мне обратить ваше внимание на столь тривиальную тему в эту непростую минуту. Но всем нам известно, насколько важно и оправданно с вашей стороны сохранять правдоподобие и точность ваших речевых оборотов.
— Спасибо, Фрэнк, — согласился Тео Ферри, не сводя глаз с Фреи. — Эту женщину обыскали?
— Мы, знаете ли, сэр, — смущённо отозвался Фрэнк, — рассчитывали на ваше подавляющее желание заполучить самку, принадлежащую…
— Платье! — взволнованно пискнул Теодорих Ферри. — У неё имеется нечто способное…
— Извините, сэр, — с предельной деликатностью перебил агент по имени Фрэнк. — Выражение сиюминутной разочарованной озабоченности, которое вы ищите, подразумевает слово «проклятье». Вы же применили термин «платье», обозначающий предмет женской одежды, обычно носимый в тёплую погоду и подчёркивающий отдельные достоинства лиц женского пола, расположенные в верхней части…
В этот миг Фрея вдруг поняла смысл замечаний агента ТХЛ, и всё, что она подозревала и о чём прочла в книге доктора Блода, получило теперь подтверждение.
Теодорих Ферри нуждался в постоянных напоминаниях о самых заурядных речевых оборотах терранцев. И неудивительно, поскольку эти структуры были для него совершенно чуждыми. Итак, всё, что казалось до этой минуты абсурдным, бессмысленным обменом замечаниями, могло существовать на самом деле у неё в мозгу. Фрея с вновь обретённым мужеством уставилась на Теодориха Ферри — самого влиятельного человека в Солнечной системе или в системе Фомальгаут, а может, и за их пределами.
— Извините, мистер Ферри, — сказала она, и собственный голос показался ей бесстрастным и спокойным, оправдывая её надежды. — Я не сумела понять, что вы собой представляете. Вам придётся извинить мою истеричность по этому поводу. — С лёгкой (но заметной дрожью она поправила правую бретельку своего лифчика, натянув её на гладкое, чуть загорелое плечо. — Теперь я…
— Да, мисс Холм? — Голос Ферри звучал угрюмо и насмешливо. — И что же вы теперь обо мне узнали? Скажите. — Он ухмыльнулся.
— Вы водный цефалопод, маздаст. И были головоногим всегда. Давным-давно, когда компания «Телпор» впервые соединила Солнечную систему с системой Фомальгаут, когда первая полевая команда терранцев пересекла космос и вернулась…
— Это верно, — согласился Теодорих Ферри и снова усмехнулся. Впрочем, на этот раз его голос смахивал на влажное подвывающее всхлипывание. — Я проник в тыл вашей расе несколько десятилетий назад. Я затерялся среди вас, прежде чем была основана «ОбМАН Инкорпорейтед», жил с людьми раньше чем вы, мисс Холм, родились. — Пристально глядя на неё, он улыбнулся, его глаза затуманились и вдруг, к её ужасу, начали мигрировать. Они всё быстрее сходились к середине его лба, где вскоре слились воедино и превратились в один огромный сложный глаз, во множестве линз которого Фрея отражалась как в тысяче кривых чёрных зеркал.
Она нажала рычажок активатора оружия самообороны, прячущегося в матерчатом банте чуть ниже груди.
— Шлунк, — просипел Теодорих Ферри. Его единственный глаз задребезжал и завращался, а тело закачалось взад-вперёд. Затем огромный чёрный шар вдруг выскочил из его выпуклого лба и повис на стальной пружине. Почти в тот же миг взорвалась его голова, и Фрея с воплем пригнулась под осыпавшими летягу останками энергетических схем, проводов, блокираторов и шестерёнок, не сумевших удержаться в разрушенном каркасе. Оба агента ТХЛ, пригибаясь, отступили под дождём из горячих металлических осколков. Девушка тоже машинально отступила и вдруг увидела перед собой главный вал и сложный шестерёночный механизм, напоминающий… часы. Ферри был вовсе не уродливым внеземным водным существом, а механизмом. Она зажмурилась, в отчаянии застонала, и летяга на миг растаяла в воздухе под градом металла и пластмассовых частей из лопнувшего существа, только что притворявшегося мистером Ферри (а вернее, водным ужасом, маскирующимся подТеодориха Ферри).
— Одна из этих проклятых подделок, — с отвращением произнёс тот агент, который не был Френком.
— Симулякрум, — прибегнул к латыни Фрэнк, скрипя зубами от ярости, поскольку крупный трансформер из энергетической схемы успел стукнуть его в висок и отшвырнуть к стене летяги, после чего он со стоном соскользнул на пол и продолжал сидеть там с потухшим взором. Второй агент ТХЛ, размахивая руками, как мельница крыльями, пробился через обломки симулякрума к Фрее. Тщетно пытаясь нащупать девушку перед собой, он вскоре сдался и оставил свой замысел в покое. Повернувшись, съёжившийся агент побрёл в направлении дверцы летяги. После чего с грохотом исчез из виду, а Фрея осталась одна с распадающимся симулякрумом и потерявшим сознание агентом по имени Фрэнк. Теперь слышался лишь стук металлических частей, продолжавших сыпаться на пол и стены летяги.
«Боже мой, — тупо подумала она в полнейшем замешательстве. — Эта книга, которую они мне показали, — она ошиблась! Либо я не успела прочесть достаточно много…»
Она в отчаянии принялась разыскивать книгу среди обломков в летяге, потом вдруг вспомнила о том, что с ней случилось. Низенький агент ТХЛ сбежал с книгой, спрятанной в чемоданчике, прикованном к его запястью, а значит, и то и другое исчезли. И Фрея никогда не узнает, что следует по тексту дальше — исправил ли он собственное ошибочное восприятие, как это удалось ей? Или же текст книги доктора Блода просто продолжался, заявляя, что Теодорих Ферри был водным (или как его там?) существом, а она — была использована? Маздаст, вот кто он такой. Этот термин был ей незнаком, пока она не узнала о нём из книги. Но в тексте присутствовало нечто на грани сознания, нечто пытающееся войти в её мозг; — и вытолкнуть нарушителя прочь было нельзя.
Часы. Термин, относящийся к одному из парамиров. Не является ли её псевдореальность Часами? Но в этом случае…
Тогда изначальный конфликт между космическим пилотом Рахмаэлем бен Аппельбаумом и Теодорихом Ферри был всего лишь проявлением псевдореальности, называемой Часами.
Иллюзорные миры, активно действующие здесь, на Китовой Пасти, уже распространились и проникли на Терру. Это доказывалось пережитыми событиями — пережитыми, но не опознанными.
Она вздрогнула.
ГЛАВА 14
Прошло более получаса, но терапевтическая камера Грегори Глока не выдала никакой информации, и Сепп фон Айнем с горечью заключил, что случилось нечто ужасное.
Пойдя на сознательный риск (в прошлом Глок резко возражал против подобного незаконного вторжения в его частную жизнь и душевный покой), доктор фон Айнем включил механизм прослушивания входящих в камеру звуковых сигналов. Вскоре он начал получать из смонтированного на стене трёхдюймового динамика сигналы, поступающие к его протеже.
Первая же серия импульсов едва не вывела его из равновесия.
— …Как поживаешь, да и живёшь ли ты вообще, старина Глок? — с вульгарной усмешкой произнёс в динамике немолодой, но весёлый мужской голос.
— Прекрасно, — отозвался Грег Глок. Ответ прозвучал настолько вяло и неэнергично, что потрясённый фон Айнем принялся жадно вслушиваться в каждое слово последующей беседы. Он гадал, кем был этот тип, обращающийся к Глоку, но не находил ответа — голос был ему не известен. И всё же…
Голос казался ему очень знакомым, но вспомнить, кому он принадлежал, доктор не смог бы, даже ради спасения своей жизни. Интуиция говорила фон Айнему, что голос изменён и для его расшифровки понадобится драгоценное время. Но лишнего времени на этой стадии борьбы за Китовую Пасть не было ни у кого — тем более у доктора.
— Аварийный вызов, — произнёс фон Айнем, нажав командную кнопку. — Мне нужно срочно проследить аудиосигнал, поступающий к герру Глоку. Определите место его происхождения, затем добудьте и расшифруйте голосовую видеосхему абонента и сообщите мне его данные. — Он задумчиво помолчал, ему предстояло принять серьёзное решение. — Сразу после определения местоположения, — медленно произнёс он, — заблокируйте линию гомотропным детонатором. Мы сможем добыть голосовой отпечаток позже.
— Герр доктор, — послышалось ответное потрескивание микросхемы у него в ухе, — вы подразумеваете устранение абонента до его идентификации? Das ist gar unmo?glich -gar! [30]
— Это не только возможно, но и насущно необходимо, — резко возразил фон Айнем. Интуиция уже намекнула ему на личность маскирующего голос абонента. Им мог быть лишь один человек.
Джейми Вайсс. Enfant terrible [31]ООН, очевидно действующий на пару со своим шурином промывателем мозгов Луповым. При мысли об этом на доктора накатил серой волной приступ тошноты. Хуже этой пары нет сейчас на свете. Возможно, они осуществляют трансляцию на сверхсветовой скорости со спутника на орбите Китовой Пасти, а может, и того хуже: используют для этого обычное транспортное движение через одну из местных станций «Телпора».
Он продолжал сурово выговаривать технику, связь с которым возникла благодаря командной клавише:
— Мы крайне ограничены в применении мер против данного противника, любезнейший, или вы не верите? Думаете, я ошибаюсь? Но я знаю, кто проник в терапевтическую камеру бедняги Глока, так что mach’ shnell! [32]«И постарайтесь добиться успеха», — мысленно добавил он, отпуская командную клавишу, и задумчиво подошёл к камере, чтобы взглянуть на своего протеже и оценить проблему Глока собственными глазами.
«Не следует ли мне, — думал он, следя за искажённым лицом юноши, — уничтожить враждебный аудиосигнал, успешно блокирующий упорядоченный процесс внутри камеры? Или хотя бы переадресовать его так, чтобы получал его я, а не Глок?»
Впрочем, Айнему показалось, что посторонний сигнал уже выполнил свою задачу — лицо Грега Глока застыло в гримасе мучительного волнения. Любые замыслы Глока относительно оружия противодействия Бертольду давным-давно испарились. «Zum Teufel [33]», — решил фон Айнем в приступе лихорадочного разочарования, терзаясь мыслью о том, что упустил важнейший момент. И снова он прислушался к преследующему Грегори Глока деструктивному голосу. Вот оно, наглядное преступное воздействие, оказываемое Джейми Вайссом, в каком бы уголке галактики он ни находился со своей сворой угодничающих подхалимов.
Слышит ли его сейчас Глок? И способен ли он слышать хоть что-то, кроме этого проклятого голоса?
Ради эксперимента он осторожно обратился к Глоку через обычное встроенное в камере перефазирующее время устройство:
— Грег! Kannst h?r? [34]— Он прислушался, подождал и вскоре услышал, как его слова воспроизводятся с надлежащей скоростью человеку в камере. Затем губы Глока шевельнулись и, к облегчению доктора, передатчик в камере донёс до него слова юноши.
— Да, слышу, герр фон Айнем. — В голосе чувствовалась озабоченность — Грег Глок слышал, но, похоже, не в силах был контролировать ситуацию. — Я, кажется, спал или… что-то в этом роде. Проклятье! — Глок шумно откашлялся. — Чем… э-э… могу служить вам, сэр?
— Кто досаждает вам, Грег? Этот раздражающий голос, препятствующий любой вашей попытке выполнять свои задачи?
— Ах да. По-моему… — Грег молчал почти минуту, затем продолжал на манер заводной механической игрушки: — Кажется, он представился малышом Чарли Фолкса по имени Марта. Да, точно! Мальчишка старины Чарли Фолкса…
— Das kann nicht sein, — прорычал фон Айнем. — Просто не может быть! Ни у кого не может быть малыша по имени Марта, das weis’ Ich ja. [35]— Он погрузился в угрюмую задумчивость. «Заговор, — решил он. — Причём успешный. Наша единственная надежда — гомотропное оружие, прослеживающее источник этой трансляции. Надеюсь, оно уже действует».
Фон Айнем, нахмурясь, вернулся к командной клавише и нажал её.
— Слушаю, герр доктор.
— Как там дела с гомотропным детонатором?
— Он запущен, сэр, — бодро отрапортовал техник. — Согласно вашему приказу, пущен в ход до получения звуковых отпечатков… Надеюсь, сэр, что тот, кого вы ищете, не пользуется вашим расположением, — добавил он вполголоса.
— Этого не может быть, — повторил фон Айнем и удовлетворённо отпустил клавишу. Но тут в голову ему пришла другая (менее приятная) мысль. Прежде чем достичь цели, гомотропный детонатор запросто мог выдать собственноепроисхождение. Если включено необходимое отслеживающее оборудование, то детонатор облегчит противнику задачу и сообщит ему (или им обоим), куда ушёл сигнал, обозначенный «малыш старины Чарли Фолкса по имени Марта»… ушёл и нанёс масштабный ущерб фон Айнему и ТХЛ в целом.
— Эх, появился бы здесь герр Ферри, — угрюмо проворчал доктор, касаясь наполненного ядом фальшивого зуба, смонтированного среди коренных слева на челюсти, и гадая, как скоро придёт пора, когда обстоятельства потребуют от него покончить с собой.
Как раз в эту минуту Теодорих Ферри усердно готовился к давно планируемому путешествию через «Телпор» на Китовую Пасть. Важнейшее предприятие, поскольку с его помощью он завершит последнюю стадию своего замысла. То будет миг, когда тиски истории сомкнутся на нелюдях типа Рахмаэля бен Аппельбаума и его подружки мисс Холм — не говоря уже о Глазер-Холлидее, который вполне мог быть к этому времени покойником… если можно так выразиться.
«Что за бесполезный индивид этот Мэтсон, — размышлял фон Айнем, — жалкий слюнтяй с претенциозной фамилией». Его удовлетворение при одной только мысли о ликвидации Глазер-Холлидея (не важно, задумана она или уже осуществлена) каждый раз казалось безграничным, а в душе воцарялся тёплый солнечный день.
С другой стороны — что если Вайсс и Лупов сумеют обнаружить обратный след гомотропного детонатора? Эта мысль вызывала в нём беспокойство, не способствующее хорошему настроению. И беспокойство не уйдёт, пока не проявится успешное действие детонатора.
Ему оставалось только ждать. И не терять надежды, что путешествие герра Ферри на Китовую Пасть оправдает все цели. Которых у этой «прогулки» было великое множество.
— Знаешь, что? — загнусавил у него в ухе датчик, отслеживающий поступающие в терапевтическую камеру Глока аудиосигналы. — Мы тут с ребятами на днях увлеклись занимательной игрой, она может заинтересовать и тебя. Называется «существизмы». Слыхал о такой?
— Нет, — коротко отреагировал Глок, и его ответ был услышан фон Айнемом.
— Объясняю суть. Я даю тебе пример, а ты потом можешь придумать ещё несколько своих. Например: «Надежды шерстяной промышленности побиты молью». Ха-ха-ха! Побиты молью — усекаешь?
— М-м-м, — раздражённо промычал Глок.
— А теперь, старина Глок, — пропел голос, — как насчёт собственного существизма?
Глок чертыхнулся, затем помолчал. Очевидно направлял свои мысли в желаемом направлении.
Необходимо прекратить это, понял фон Айнем. И как можно скорее.
Иначе путешествие Тео Ферри на Китовую Пасть окажется в опасности.
Доктор не мог бы сказать, почему, ибо догадка пряталась в подсознании. Но он чувствовал её железную логику: его оценка грозившей всем им опасности несомненно была точна.
* * *
— Вам известно, кто я такой, мисс, — коротко представился Теодорих Ферри чрезмерно ухоженной молодой секретарше в форменном платье без лифа и с букетиком тёмно-красных роз «Звезда Голландии» в густых светлых волосах. — Вам также известно, что по правилам ООН эта станция «Телпора» отключена — впрочем, разве не бывает исключений? — Он не сводил в неё глаз; любые нарушения плана недопустимы. Тем более сейчас, когда обе стороны увлечены потасовкой на дальнем портале «Телпора». Ферри сознавал, что ни у него, ни у ООН почти не осталось возможностей и надеялся, что его анализ ресурсов ООН безупречен.
В любом случае необходимо придерживаться основной программы. Отступление на этой стадии грозило разрушением всего ранее достигнутого.
— Да, мистер Ферри, — отозвалась миловидная секретарша с ярко подсвеченными наклейками стриптизёрши на сосках полных грудей. — Но только, на мой взгляд, причин для тревоги нет. Почему бы вам не присесть и не позволить прислуге угостить вас чашечкой тёплого чая с мятой?
— Благодарю, — сказал Ферри и прошёл к мягкому удобному дивану, располагавшемуся в дальнем конце комнаты ожидания станции «Телпора».
Смакуя возбуждающий чай (марсианский импортируемый продукт, обладающий свойствами афродизиака и прочих стимуляторов), Тео Ферри неохотно заполнил ряд сложных формуляров, тупо гадая, зачем это нужно ему— лицу, владеющему всей планетой с её потрохами. Тем не менее он следовал протоколу; возможно, в этом был смысл, к тому же он будет путешествовать под псевдонимом, и сейчас его называли мистером Ферри в последний раз.
— Уколы, мистер Хеннен. — Рядом стояла пожилая и строгая медсестра ТХЛ с внушительным шприцем наготове. — Будьте любезны, снимите верхнюю одежду. И оставьте в покое мятный чай. — Очевидно, она не узнала его, эта типичная чиновница, безоглядно доверившаяся прикрытию, представленному заполненными формулярами. «Хорошее предзнаменование», — подумал он, проникаясь к дружелюбием к медсестре.
Вскоре он лежал обнажённый и беззащитный в обществе трёх хлопочущих вокруг него техников «Телпора».
— Мистер Майк Хеннен, герр, — обратился к нему один из техников с сильным немецким акцентом. — Извольте прикрыть глаза, чтобы не повредить сетчатку вредными излучениями поля. Понятно?
— Да-да, — сердито ответил он.
Таранный удар энергии, разодравший Ферри на части, начисто избавил его от чувства негодования при мысли о том, что с ним обращаются, как с обычным смертным. Энергия накатывала на него приливами и отливами, заставляя визжать от боли — процесс телепортации трудно было назвать приятным. Ферри скрипел зубами, ругался, плевался и ожидал облегчения… ненавидя каждый миг, проведённый в плену у безжалостного силового поля. Страдая и возмущаясь одновременно, он даже усомнился в оправданности своих мучений. Но в следующий миг…
Волна боли отступила, и ему удалось приоткрыть левый глаз. Он мигнул и с усилием сосредоточился.
Все три техника «Телпора» исчезли. Теперь Ферри лежал в совсем уж тесной комнате. Симпатичная девушка в бледно-голубой прозрачной сорочке с массивным пистолетом наготове расхаживала туда-сюда мимо дверного проёма. Патрулирует на случай возможного захвата со стороны ООН, понял он, и, улыбнувшись, приподнялся.
— Доброе утро, — беспечно бросила девушка, изумлённо глядя на него. — Вы можете найти свою одежду, мистер Хеннен, в одной из металлических корзинок — ваша под номером 136552. На тот случай, если почувствуете головокружение…
— Ладно, — грубо оборвал он. — Помогите мне, чёрт побери, подняться на ноги.
Через минуту он очутился в боковой нише, где оделся и собрал свои вещи. Изучив себя в тусклом от пыли зеркале, он лёгкой походкой покинул помещение; теперь он чувствовал себя гораздо лучше и готов был противостоять хищной девице в кружевной сорочке.
— Какая из гостиниц получше? — осведомился он так, словно это было ему не известно. Впрочем, приходится строить из себя обычного неоколониста даже по отношению к этой преданной служащей.
— «Кот-простак», — ответила девушка, впившись в него взглядом. — Кажется, я видела вас прежде, — решилась она. — Мистер Хеннен. М-м-м. Нет, это имя мне не знакомо. Странное имя — ирландское?
— Кто его знает, — пробормотал он, зашагав к двери. Нет времени для болтовни, даже с такой хорошенькой девушкой. Быть может, в другой раз…
— Остерегайтесь полицейских из «ОбМАН Инкорпорейтед», мистер Хеннен! — крикнула ему вслед служащая. — Они везде. И повсюду разгорается сражение. Вы вооружены?
— Нет. — Он неохотно помедлил у двери. Чтобы побольше выведать.
— ТХЛ с удовольствием продаст вам небольшое, но высокоэффективное оружие, — сообщила ему девушка.
— Наплевать, — сказал Ферри, выскочил из помещения и очутился снаружи, на тёмном тротуаре.
В этой реальности, в каждом её слое, вокруг плясали бесцветные огромные силуэты. Он застыл на месте, изумлённо взирая на очередную отвратительную трансформацию колонии, известной ему вдоль и поперёк. Идёт война, вдруг вспомнилось ему. Что ж, пусть она длится некоторое время. Но тут же обнаружил, что ему трудно вновь сориентироваться. Боже, как долго это будет продолжаться? Ферри сделал несколько шагов, пытаясь приспособиться, но безуспешно — он словно плыл в странном море, жил в чуждой среде и был в равной степени чужим окружающему.
— К вашим услугам, сэр! — произнёс механический голос. — Материал для чтения с целью развеять скуку. Газету или брошюру, сэр? — К нему бойко приближался робот-газетчик, и Ферри с тоской заметил, что его металлическое тело было изъедено коррозией и выщерблено выстрелами оружия, предназначенного для уничтожения живой силы противника.
— Нет, — быстро сказал он. — Эта проклятая война…
— В последней газете приведено исчерпывающее объяснение, сэр, — продолжал досаждать ему визгливым, как это принято у разносчиков, голосом робот. Ферри с надеждой огляделся в поисках наёмной летяги, но не обнаружил таковой и занервничал — здесь, на тротуаре он был абсолютно беззащитен. Больше всего его уязвляла мысль о том, что это происходит не где-нибудь, а на принадлежащей ему проклятой колониальной планете! Он даже не может безнаказанно прогуляться по собственным улицам, ему приходится прятаться за фальшивым именем, притворяться каким-то жалким Майком Хенненом или как там его… Ферри успел потерять контакт со своей новой индивидуальностью, и это ему понравилось. Наплевать, ведь он — единственный и неповторимый…
Тут он обратил внимание на единственную толстую книгу в ассортименте у робота-разносчика. Она называлась «Правдивая и полная экономическая и политическая история Неоколонизированной территории», её автором был доктор Блод. Странно, что эта работа не попадалась ему прежде, хотя он постоянно навещал планету.
— Вижу, вы увлеклись замечательным текстом, имеющимся у меня в продаже, — объявил газетчик. — Означенное восемнадцатое издание снабжено новейшими фактами, сэр; возможно, вы захотите ознакомиться с ним. Это бесплатно. — Робот швырнул огромный том в сторону Ферри, тот машинально подхватил его и открыл наугад, чувствуя себя пойманным врасплох и не зная, как ему отвязаться от газетчика.
Пойдя на сознательный риск (в прошлом Глок резко возражал против подобного незаконного вторжения в его частную жизнь и душевный покой), доктор фон Айнем включил механизм прослушивания входящих в камеру звуковых сигналов. Вскоре он начал получать из смонтированного на стене трёхдюймового динамика сигналы, поступающие к его протеже.
Первая же серия импульсов едва не вывела его из равновесия.
— …Как поживаешь, да и живёшь ли ты вообще, старина Глок? — с вульгарной усмешкой произнёс в динамике немолодой, но весёлый мужской голос.
— Прекрасно, — отозвался Грег Глок. Ответ прозвучал настолько вяло и неэнергично, что потрясённый фон Айнем принялся жадно вслушиваться в каждое слово последующей беседы. Он гадал, кем был этот тип, обращающийся к Глоку, но не находил ответа — голос был ему не известен. И всё же…
Голос казался ему очень знакомым, но вспомнить, кому он принадлежал, доктор не смог бы, даже ради спасения своей жизни. Интуиция говорила фон Айнему, что голос изменён и для его расшифровки понадобится драгоценное время. Но лишнего времени на этой стадии борьбы за Китовую Пасть не было ни у кого — тем более у доктора.
— Аварийный вызов, — произнёс фон Айнем, нажав командную кнопку. — Мне нужно срочно проследить аудиосигнал, поступающий к герру Глоку. Определите место его происхождения, затем добудьте и расшифруйте голосовую видеосхему абонента и сообщите мне его данные. — Он задумчиво помолчал, ему предстояло принять серьёзное решение. — Сразу после определения местоположения, — медленно произнёс он, — заблокируйте линию гомотропным детонатором. Мы сможем добыть голосовой отпечаток позже.
— Герр доктор, — послышалось ответное потрескивание микросхемы у него в ухе, — вы подразумеваете устранение абонента до его идентификации? Das ist gar unmo?glich -gar! [30]
— Это не только возможно, но и насущно необходимо, — резко возразил фон Айнем. Интуиция уже намекнула ему на личность маскирующего голос абонента. Им мог быть лишь один человек.
Джейми Вайсс. Enfant terrible [31]ООН, очевидно действующий на пару со своим шурином промывателем мозгов Луповым. При мысли об этом на доктора накатил серой волной приступ тошноты. Хуже этой пары нет сейчас на свете. Возможно, они осуществляют трансляцию на сверхсветовой скорости со спутника на орбите Китовой Пасти, а может, и того хуже: используют для этого обычное транспортное движение через одну из местных станций «Телпора».
Он продолжал сурово выговаривать технику, связь с которым возникла благодаря командной клавише:
— Мы крайне ограничены в применении мер против данного противника, любезнейший, или вы не верите? Думаете, я ошибаюсь? Но я знаю, кто проник в терапевтическую камеру бедняги Глока, так что mach’ shnell! [32]«И постарайтесь добиться успеха», — мысленно добавил он, отпуская командную клавишу, и задумчиво подошёл к камере, чтобы взглянуть на своего протеже и оценить проблему Глока собственными глазами.
«Не следует ли мне, — думал он, следя за искажённым лицом юноши, — уничтожить враждебный аудиосигнал, успешно блокирующий упорядоченный процесс внутри камеры? Или хотя бы переадресовать его так, чтобы получал его я, а не Глок?»
Впрочем, Айнему показалось, что посторонний сигнал уже выполнил свою задачу — лицо Грега Глока застыло в гримасе мучительного волнения. Любые замыслы Глока относительно оружия противодействия Бертольду давным-давно испарились. «Zum Teufel [33]», — решил фон Айнем в приступе лихорадочного разочарования, терзаясь мыслью о том, что упустил важнейший момент. И снова он прислушался к преследующему Грегори Глока деструктивному голосу. Вот оно, наглядное преступное воздействие, оказываемое Джейми Вайссом, в каком бы уголке галактики он ни находился со своей сворой угодничающих подхалимов.
Слышит ли его сейчас Глок? И способен ли он слышать хоть что-то, кроме этого проклятого голоса?
Ради эксперимента он осторожно обратился к Глоку через обычное встроенное в камере перефазирующее время устройство:
— Грег! Kannst h?r? [34]— Он прислушался, подождал и вскоре услышал, как его слова воспроизводятся с надлежащей скоростью человеку в камере. Затем губы Глока шевельнулись и, к облегчению доктора, передатчик в камере донёс до него слова юноши.
— Да, слышу, герр фон Айнем. — В голосе чувствовалась озабоченность — Грег Глок слышал, но, похоже, не в силах был контролировать ситуацию. — Я, кажется, спал или… что-то в этом роде. Проклятье! — Глок шумно откашлялся. — Чем… э-э… могу служить вам, сэр?
— Кто досаждает вам, Грег? Этот раздражающий голос, препятствующий любой вашей попытке выполнять свои задачи?
— Ах да. По-моему… — Грег молчал почти минуту, затем продолжал на манер заводной механической игрушки: — Кажется, он представился малышом Чарли Фолкса по имени Марта. Да, точно! Мальчишка старины Чарли Фолкса…
— Das kann nicht sein, — прорычал фон Айнем. — Просто не может быть! Ни у кого не может быть малыша по имени Марта, das weis’ Ich ja. [35]— Он погрузился в угрюмую задумчивость. «Заговор, — решил он. — Причём успешный. Наша единственная надежда — гомотропное оружие, прослеживающее источник этой трансляции. Надеюсь, оно уже действует».
Фон Айнем, нахмурясь, вернулся к командной клавише и нажал её.
— Слушаю, герр доктор.
— Как там дела с гомотропным детонатором?
— Он запущен, сэр, — бодро отрапортовал техник. — Согласно вашему приказу, пущен в ход до получения звуковых отпечатков… Надеюсь, сэр, что тот, кого вы ищете, не пользуется вашим расположением, — добавил он вполголоса.
— Этого не может быть, — повторил фон Айнем и удовлетворённо отпустил клавишу. Но тут в голову ему пришла другая (менее приятная) мысль. Прежде чем достичь цели, гомотропный детонатор запросто мог выдать собственноепроисхождение. Если включено необходимое отслеживающее оборудование, то детонатор облегчит противнику задачу и сообщит ему (или им обоим), куда ушёл сигнал, обозначенный «малыш старины Чарли Фолкса по имени Марта»… ушёл и нанёс масштабный ущерб фон Айнему и ТХЛ в целом.
— Эх, появился бы здесь герр Ферри, — угрюмо проворчал доктор, касаясь наполненного ядом фальшивого зуба, смонтированного среди коренных слева на челюсти, и гадая, как скоро придёт пора, когда обстоятельства потребуют от него покончить с собой.
Как раз в эту минуту Теодорих Ферри усердно готовился к давно планируемому путешествию через «Телпор» на Китовую Пасть. Важнейшее предприятие, поскольку с его помощью он завершит последнюю стадию своего замысла. То будет миг, когда тиски истории сомкнутся на нелюдях типа Рахмаэля бен Аппельбаума и его подружки мисс Холм — не говоря уже о Глазер-Холлидее, который вполне мог быть к этому времени покойником… если можно так выразиться.
«Что за бесполезный индивид этот Мэтсон, — размышлял фон Айнем, — жалкий слюнтяй с претенциозной фамилией». Его удовлетворение при одной только мысли о ликвидации Глазер-Холлидея (не важно, задумана она или уже осуществлена) каждый раз казалось безграничным, а в душе воцарялся тёплый солнечный день.
С другой стороны — что если Вайсс и Лупов сумеют обнаружить обратный след гомотропного детонатора? Эта мысль вызывала в нём беспокойство, не способствующее хорошему настроению. И беспокойство не уйдёт, пока не проявится успешное действие детонатора.
Ему оставалось только ждать. И не терять надежды, что путешествие герра Ферри на Китовую Пасть оправдает все цели. Которых у этой «прогулки» было великое множество.
— Знаешь, что? — загнусавил у него в ухе датчик, отслеживающий поступающие в терапевтическую камеру Глока аудиосигналы. — Мы тут с ребятами на днях увлеклись занимательной игрой, она может заинтересовать и тебя. Называется «существизмы». Слыхал о такой?
— Нет, — коротко отреагировал Глок, и его ответ был услышан фон Айнемом.
— Объясняю суть. Я даю тебе пример, а ты потом можешь придумать ещё несколько своих. Например: «Надежды шерстяной промышленности побиты молью». Ха-ха-ха! Побиты молью — усекаешь?
— М-м-м, — раздражённо промычал Глок.
— А теперь, старина Глок, — пропел голос, — как насчёт собственного существизма?
Глок чертыхнулся, затем помолчал. Очевидно направлял свои мысли в желаемом направлении.
Необходимо прекратить это, понял фон Айнем. И как можно скорее.
Иначе путешествие Тео Ферри на Китовую Пасть окажется в опасности.
Доктор не мог бы сказать, почему, ибо догадка пряталась в подсознании. Но он чувствовал её железную логику: его оценка грозившей всем им опасности несомненно была точна.
* * *
— Вам известно, кто я такой, мисс, — коротко представился Теодорих Ферри чрезмерно ухоженной молодой секретарше в форменном платье без лифа и с букетиком тёмно-красных роз «Звезда Голландии» в густых светлых волосах. — Вам также известно, что по правилам ООН эта станция «Телпора» отключена — впрочем, разве не бывает исключений? — Он не сводил в неё глаз; любые нарушения плана недопустимы. Тем более сейчас, когда обе стороны увлечены потасовкой на дальнем портале «Телпора». Ферри сознавал, что ни у него, ни у ООН почти не осталось возможностей и надеялся, что его анализ ресурсов ООН безупречен.
В любом случае необходимо придерживаться основной программы. Отступление на этой стадии грозило разрушением всего ранее достигнутого.
— Да, мистер Ферри, — отозвалась миловидная секретарша с ярко подсвеченными наклейками стриптизёрши на сосках полных грудей. — Но только, на мой взгляд, причин для тревоги нет. Почему бы вам не присесть и не позволить прислуге угостить вас чашечкой тёплого чая с мятой?
— Благодарю, — сказал Ферри и прошёл к мягкому удобному дивану, располагавшемуся в дальнем конце комнаты ожидания станции «Телпора».
Смакуя возбуждающий чай (марсианский импортируемый продукт, обладающий свойствами афродизиака и прочих стимуляторов), Тео Ферри неохотно заполнил ряд сложных формуляров, тупо гадая, зачем это нужно ему— лицу, владеющему всей планетой с её потрохами. Тем не менее он следовал протоколу; возможно, в этом был смысл, к тому же он будет путешествовать под псевдонимом, и сейчас его называли мистером Ферри в последний раз.
— Уколы, мистер Хеннен. — Рядом стояла пожилая и строгая медсестра ТХЛ с внушительным шприцем наготове. — Будьте любезны, снимите верхнюю одежду. И оставьте в покое мятный чай. — Очевидно, она не узнала его, эта типичная чиновница, безоглядно доверившаяся прикрытию, представленному заполненными формулярами. «Хорошее предзнаменование», — подумал он, проникаясь к дружелюбием к медсестре.
Вскоре он лежал обнажённый и беззащитный в обществе трёх хлопочущих вокруг него техников «Телпора».
— Мистер Майк Хеннен, герр, — обратился к нему один из техников с сильным немецким акцентом. — Извольте прикрыть глаза, чтобы не повредить сетчатку вредными излучениями поля. Понятно?
— Да-да, — сердито ответил он.
Таранный удар энергии, разодравший Ферри на части, начисто избавил его от чувства негодования при мысли о том, что с ним обращаются, как с обычным смертным. Энергия накатывала на него приливами и отливами, заставляя визжать от боли — процесс телепортации трудно было назвать приятным. Ферри скрипел зубами, ругался, плевался и ожидал облегчения… ненавидя каждый миг, проведённый в плену у безжалостного силового поля. Страдая и возмущаясь одновременно, он даже усомнился в оправданности своих мучений. Но в следующий миг…
Волна боли отступила, и ему удалось приоткрыть левый глаз. Он мигнул и с усилием сосредоточился.
Все три техника «Телпора» исчезли. Теперь Ферри лежал в совсем уж тесной комнате. Симпатичная девушка в бледно-голубой прозрачной сорочке с массивным пистолетом наготове расхаживала туда-сюда мимо дверного проёма. Патрулирует на случай возможного захвата со стороны ООН, понял он, и, улыбнувшись, приподнялся.
— Доброе утро, — беспечно бросила девушка, изумлённо глядя на него. — Вы можете найти свою одежду, мистер Хеннен, в одной из металлических корзинок — ваша под номером 136552. На тот случай, если почувствуете головокружение…
— Ладно, — грубо оборвал он. — Помогите мне, чёрт побери, подняться на ноги.
Через минуту он очутился в боковой нише, где оделся и собрал свои вещи. Изучив себя в тусклом от пыли зеркале, он лёгкой походкой покинул помещение; теперь он чувствовал себя гораздо лучше и готов был противостоять хищной девице в кружевной сорочке.
— Какая из гостиниц получше? — осведомился он так, словно это было ему не известно. Впрочем, приходится строить из себя обычного неоколониста даже по отношению к этой преданной служащей.
— «Кот-простак», — ответила девушка, впившись в него взглядом. — Кажется, я видела вас прежде, — решилась она. — Мистер Хеннен. М-м-м. Нет, это имя мне не знакомо. Странное имя — ирландское?
— Кто его знает, — пробормотал он, зашагав к двери. Нет времени для болтовни, даже с такой хорошенькой девушкой. Быть может, в другой раз…
— Остерегайтесь полицейских из «ОбМАН Инкорпорейтед», мистер Хеннен! — крикнула ему вслед служащая. — Они везде. И повсюду разгорается сражение. Вы вооружены?
— Нет. — Он неохотно помедлил у двери. Чтобы побольше выведать.
— ТХЛ с удовольствием продаст вам небольшое, но высокоэффективное оружие, — сообщила ему девушка.
— Наплевать, — сказал Ферри, выскочил из помещения и очутился снаружи, на тёмном тротуаре.
В этой реальности, в каждом её слое, вокруг плясали бесцветные огромные силуэты. Он застыл на месте, изумлённо взирая на очередную отвратительную трансформацию колонии, известной ему вдоль и поперёк. Идёт война, вдруг вспомнилось ему. Что ж, пусть она длится некоторое время. Но тут же обнаружил, что ему трудно вновь сориентироваться. Боже, как долго это будет продолжаться? Ферри сделал несколько шагов, пытаясь приспособиться, но безуспешно — он словно плыл в странном море, жил в чуждой среде и был в равной степени чужим окружающему.
— К вашим услугам, сэр! — произнёс механический голос. — Материал для чтения с целью развеять скуку. Газету или брошюру, сэр? — К нему бойко приближался робот-газетчик, и Ферри с тоской заметил, что его металлическое тело было изъедено коррозией и выщерблено выстрелами оружия, предназначенного для уничтожения живой силы противника.
— Нет, — быстро сказал он. — Эта проклятая война…
— В последней газете приведено исчерпывающее объяснение, сэр, — продолжал досаждать ему визгливым, как это принято у разносчиков, голосом робот. Ферри с надеждой огляделся в поисках наёмной летяги, но не обнаружил таковой и занервничал — здесь, на тротуаре он был абсолютно беззащитен. Больше всего его уязвляла мысль о том, что это происходит не где-нибудь, а на принадлежащей ему проклятой колониальной планете! Он даже не может безнаказанно прогуляться по собственным улицам, ему приходится прятаться за фальшивым именем, притворяться каким-то жалким Майком Хенненом или как там его… Ферри успел потерять контакт со своей новой индивидуальностью, и это ему понравилось. Наплевать, ведь он — единственный и неповторимый…
Тут он обратил внимание на единственную толстую книгу в ассортименте у робота-разносчика. Она называлась «Правдивая и полная экономическая и политическая история Неоколонизированной территории», её автором был доктор Блод. Странно, что эта работа не попадалась ему прежде, хотя он постоянно навещал планету.
— Вижу, вы увлеклись замечательным текстом, имеющимся у меня в продаже, — объявил газетчик. — Означенное восемнадцатое издание снабжено новейшими фактами, сэр; возможно, вы захотите ознакомиться с ним. Это бесплатно. — Робот швырнул огромный том в сторону Ферри, тот машинально подхватил его и открыл наугад, чувствуя себя пойманным врасплох и не зная, как ему отвязаться от газетчика.