Диксон Гордон. Час орды

   - Те, кто готов работать, шаг вперед.
   После паузы встал Воурои. Один за другим и группками они все поднялись из кресел и шагнули навстречу Майлзу.
   - Отлично! - воскликнул Майлз. Он старался говорить твердо, хотя внутри у него все пело. - А сейчас давайте выясним, как управлять этим кораблем и его орудиями. Я направлюсь в рубку управления. Со мной будут Луон, мой первый помощник, и Эфф, мой второй помощник. Чак'ка присоединится к остальным у орудий. Разойдитесь по кораблю, выберите себе оружие и попытайтесь его согреть.
   Не дожидаясь от них даже намека на проявление несогласия, Майлз повернулся и зашагал по коридору, ведущему к рубке управления. Он услышал позади звук шагов и понял, что Луон, Эфф и Чак'ка шли за ним, в то время как неуверенные голоса и движения говорили о том, что хотя бы некоторые члены экипажа подчинились приказу. Он прошел в рубку и остановился перед центральным из трех кресел, стоявших перед пультом управления под большим экраном, наполненным чернотой межгалактического пространства.
   - Мы тоже будем тренироваться, - пробормотал он как себе, так и остальным, вошедшим с ним.
   - Мне объяснить тебе, друг Майлз? - прошептал мягкий голос Луона прямо ему в ухо. Майлз резко повернулся.
   - Ты знаешь то, чего не знаю я? - спросил Майлз. - Информацию о пульте управления, по-видимому, вложили в меня центрогалактиане, когда они впервые.....
   - Как и мне... нам всем, - спокойно ответил Луон. - Но ты должен помнить, что я сражался на этом корабле тысячи раз, а ты - нет.
   Майлз всмотрелся в него. Еще одна вспышка удивления метнулась от Луона и разбилась о Майлза.
   - Как ты думаешь, что я делал в одиночестве все это время? - спросил Луон. - Тысячи раз мысленно я сражался на этом корабле с Серебряной Ордой, никогда по-настоящему не веря, что это когда-нибудь случится. Ты, друг Майлз, знаешь, как управлять кораблем не хуже меня, но я знаю к_о_р_а_б_л_ь_ лучше.
   Майлз внезапно сделал резкий выдох. Неприятное чувство зародилось у него где-то в области живота. Ему никогда не приходило в голову, что они с самого начала не могли стартовать как равные. Как он может держать Луона первым помощником, если серокожий не только сильнее его физически, но и опытнее в управлении кораблем?
   - Нет, друг Майлз, - сказал Луон. Майлз повернулся, чтобы увидеть его блестящие глаза и понять, что Луон воспринял его эмоциональную реакцию при помощи все той же внутренней чувствительности, которой Майлза и, наверное, каждого на борту снабдили центрогалактиане. Чувствительность Луона плюс его сообразительность объясняют, как Луон сумел прочитать мысли Майлза. Помни, ты - единственный, кто верит, что мы можем быть настолько хороши, что нам позволят сражаться с Серебряной Ордой. Я по-прежнему в это не верю, а если мощь корабля заключается скорее в психической силе, то зависит она от того, кто может верить.
   Майлз кивнул. Он сел в центральное кресло. Луон занял кресло справа, а Эфф скользнул в левое кресло.
   - Считайте, что мы трое соединены в единое целое, и мы начинаем, уверенно произнес Луон. - И я введу вас двоих в компьютеризированную версию одного из моих воображаемых сражений.
   Его пальцы запрыгали по клавишам, и Майлз обнаружил, что его пальцы делают то же самое. Клавиши были идентичны. Он уже знал это из той информации, которую центрогалактиане ранее вложили ему в мозг. Каждый мог управлять этим кораблем независимо, но если один из них и его консоль считались главенствующими и двое других шли за ним и поддерживали его, то образовывалась треугольная структура цели и силы. Сейчас, с Луоном во главе, с отключенными цепями управления, без которых они не могли управлять настоящим полетом и боем, Майлз наблюдал за Луоном в смоделированном сражении против Серебряной Орды. Майлз понял, пока его пальцы мелькали над клавишами, что кораблем управлять _м_о_ж_н_о_. Но оружие оставалось мертвым, и не потому только, что экипаж "Боевой Шлюпки" его постоянно игнорировал. Некое общее управление центрогалактиан держало оружие выключенным, а значит - бесполезным.
   Психические состояния, эмоциональные рефлексы Майлза и двух его товарищей слились сейчас в единую управляющую структуру. Их мысли не смешивались, но текли в унисон с естественным пониманием друг друга. Они стремились к единой цели и движению. Это Майлзу показалось странным, поскольку внутри Эффа он ощутил прямоту, открытость и жизнелюбие медведеподобного существа, а в Луоне - глубокие, противоречивые чувства, скрывающиеся под мягкой оболочкой тихого голоса и быстрых, неслышных движений. Так и они двое, пришло на ум Майлзу, ощущали ЕГО гораздо глубже, чем раньше.
   Между тем на экране появилась созданная компьютером форма серебряного полумесяца, освещенная искусственным солнцем Линии Обороны. Рога серебряного полумесяца указывали вперед, прямо на них. Вживленное знание подсказало, что перед ними был реконструированный образ Серебряной Орды, как она выглядела во время предыдущего нашествия миллионы лет назад.
   Их пальцы машинально танцевали по клавишам в соответствии с их желаниями. Приборы показали, что "Боевая Шлюпка" поднялась со своего места, несмотря на то что на самом деле она даже не сдвинулась, чтобы присоединиться к авангарду других кораблей, движущихся навстречу захватчикам.
   Сейчас экран показывал это движение. На дольнем левом краю движущейся линии виднелся крохотный силуэт "Боевой Шлюпки". Даже самый близлежащий к ней корабль, самый маленький из огромных круглых кораблей центрогалактиан, в несколько раз превышал ее по размерам и массе.
   Корабли образовали строй и тотчас же все быстрее и быстрее помчались навстречу серебряному полумесяцу атакующей Орды.
   Очертания серебряного полумесяца на экране запульсировали и быстро укрупнились. Сейчас он начал просматриваться не только в глубину, но и в ширину и стал напоминать огромный ятаган, летящий на них в той же плоскости, в которой двигался строй кораблей Галактики. Еще несколько мгновений, и его передний фронт начал рассыпаться; по мере приближения двух армад на скорости, во много раз превышающей скорость света, стало видно неисчислимое количество отдельных кораблей.
   Луон увеличил усиление экрана. К ним прыжком приблизилась картина передней линии разведывательных кораблей Серебряной Орды. Они были маленькими, даже раза в три меньше, чем сама "Боевая Шлюпка", но в первой линии кораблей-захватчиков их количество исчислялось буквально миллионами. Ощущение огромной радости переместилось из воображения Луона в эмоции Майлза и Эффа. В его воображении маленькая "Боевая Шлюпка" неожиданно ушла вперед от своих огромных товарищей и неслась, пока не осталась одна, мчащаяся навстречу врагу перед всем строем галактических кораблей.
   Она неслась все быстрей и быстрей, оторвавшись так далеко от основных сил, что те не смогли бы поддержать ее в момент первого контакта с приближающимися кораблями Орды.
   То, что их эмоции слились с мыслями и воображением Луона, не беспокоило ни Майлза, ни Эффа, ни самого Луона. Белая ярость, полыхавшая внутри них во время схваток между собой на борту корабля, сейчас образовала замкнутое ментальное единодушие и подтолкнула их вперед на Орду. Смерть не значила ничего. Разить, бить и убивать среди серебристых кораблей - вот в чем заключалась цель, и ради этого можно пожертвовать всем.
   Они почти достигли кораблей-разведчиков. Внезапно они оказались среди них, нанося удары из своего оружия направо и налево, парализуя психическое противодействие небольших вражеских судов на время, достаточное, чтобы уничтожить их физически всей мощью своего комбинированного оружия. В военной игре Луона они метались, как волк среди стада беспомощных овец, вправо и влево, вверх и вниз по движущейся волне кораблей-разведчиков Орды, рыча, нанося удары, атакуя и убивая.
   Но вторая волна, составленная из более крупных кораблей-захватчиков, почти накрыла "Боевую Шлюпку". Только чудо могло помочь им. И воображение Луона запрограммировало это чудо. Когда тяжелые суда центрогалактиан сцепились со второй волной Орды, "Боевая Шлюпка" в мгновение ока вырвалась и бросилась прочь.
   Но, борьба для маленького суденышка не закончилась. Оставаясь в безопасности за спинами своих дредноутов, она снова развернулась и зависла на периферии сражения, перехватывая те небольшие суда врага, которые оказались поврежденными. Она по-прежнему находилась среди этой ярости, когда полумесяц Орды начал ломаться, отходить в сторону и менять форму, двигаясь в другую плоскость и линию, прочь от Галактики. Затерявшись среди гигантов, "Боевая Шлюпка" присоединилась к преследованию и погоне за отступившими кораблями Орды.
   На этом запрограммированное Луоном сражение закончилось. Комбинация из трех умов распалась на составные части. Майлз устало откинулся в своем кресле и, оглядевшись, поочередно осмотрел Луона и Эффа.
   Очень долго, пока он сидел уставший в кресле перед консолью, чувство одержанной победы в вымышленной битве продолжало сиять внутри Майлза. Но постепенно это сияние стало уменьшаться, затухать и потом угасло совсем.
   Разумеется, ничего подобного не произойдет в реальности. Никогда, кроме как в самоуспокаивающем воображении одного из них, например Луона. Только в мечтах пигмеи могут вступить в схватку с гигантами и остаться целыми и невредимыми. Шансов остаться в живых, как в воображаемой игре Луона, может не оказаться. "Боевая Шлюпка" вступит в бой только в обмен на неминуемую гибель. Вот над чем они должны подумать.
   Майлз отметил, что думает об этом с холодной и твердой решимостью. Он ощущал, что по мере того, как эта решимость крепла, каждая клетка его существа превращалась в твердый тяжелый бриллиант. Сознания Эффа и Луона снова слились с его собственным: напарники были столь же решительны и готовы ко всему.
   Хорошо. Оказавшись в центре структуры, состоящей из трех сознаний, Майлз начал интенсивно расширять ее. Он потянулся и включил в структуру четвертое сознание - Чак'ки, затем Воурои и так далее, пока не прошелся по всему оружию, установленному по обоим бортам корабля, и не включил всех в психическую атаку.
   Центрогалактиане явно снабдили его дополнительными возможностями, позволяющими сделать это. Он не подозревал о них, пока не рискнул воспользоваться. И сейчас он пришел к неутешительному выводу: центрогалактиане практически не верили, что возможностями воспользуются правильным образом. По крайней мере до того момента, когда колоссальная структура Линии Обороны не подключит их к себе. Сейчас, тем не менее, структура объединила их сознания в единое целое на борту всеми позабытой и пренебрегаемой "Боевой Шлюпки". Страстная и яростная гордость за свои неожиданный успех вспыхнула внутри структуры, и Майлз не был уверен, сам ли он явился ее источником. Но когда тепло этого чувства распространилось, то оно осветило каждого индивидуума, готового с твердой, алмазоподобной решимостью, обнаруженной Майлзом в себе, Луоне и Эффе, сражаться даже ценой жизни.
   В глазах центрогалактиан они оставались варварами. Тысячи кровавых, примитивных боевых кличей из их нынешнего и дикого прошлого эхом отозвались в памяти каждого из двадцати трех, ставших единой структурой, зазвучали у Майлза, находящегося в центре "основного" треугольника. Из этой мешанины вспомнившихся звуков ему на ум ясно и четко пришла единственная фраза, которую он однажды прочитал. Не гордая и величественная речь с полей сражений, а угрюмый и убогий хор, холодной дымкой поднимающийся от кровавого песка арены. Былое приветствие гладиаторов римскому императору: Morituri te salutamus! Идущие на смерть приветствуют тебя!
   11
   Оружие согревалось медленно. Где-то в его физико-психическом механизме учитывался некий минимальный уровень готовности. До тех пор, пока каждое "орудие" не согрето эмоциональном реакцией разума до определенного уровня эффективности, оно не смогло бы работать, даже если бы центрогалактиане его включили. Прошло три недели, прежде чем они сумели добиться от всего оружия на борту способности к ответу, а в теории Майлз уже требовал от них массированного огня.
   Между тем показалась настоящая Серебряная Орда. На экране рубки управления "Боевой Шлюпки" ее по-прежнему нельзя было увидеть, но то место, где она должна была показаться, окружало бледное кольцо света. Для двадцати трех на борту это послужило стимулирующим средством. Сейчас они страстно работали со своим оружием и кораблем, имитируя стрельбу, поскольку оружие оставалось выключенным. Но это не имело большого значения. Как только между управляющим человеком и оружием устанавливалась связь, возникало такое чувство, будто он на самом деле сражается с кораблями Серебряной Орды.
   Под началом Майлза они тренировались, поднимая корабль с платформы, пролетая с полдюжины световых лет от Линии Обороны и сражаясь с компьютерным врагом.
   Сам компьютер представлял собой уменьшенную версию тех больших вычислительных механизмов, которые использовали центрогалактиане на своих кораблях, вычисляя до последнего мига перед атакой Орды, должны ли они сражаться или лучше военным кораблям рассеяться, скрыться и попытаться спастись, чтобы защитить несколько миров от рыщущих маленьких групп серебряных захватчиков. Маленький компьютер на борту "Боевой Шлюпки" не мог принять такого решения. Но его можно было запрограммировать для имитации нападения Серебряной Орды, чтобы экипаж корабля отразил его. Более того, он мог определить степень успеха.
   В последующие несколько недель после первого полета с наконец-то заработавшим оружием компьютер на борту "Боевой Шлюпки" составил график повышающейся боеспособности и эффективности корабля и экипажа. Но когда линия графика, отражавшего их прогресс, значительно поднялась вверх, угол ее наклона постепенно начал уменьшаться. Вскоре она стала горизонтальной, показывая, что они достигли пределов своих возможностей. Майлз, Луон и Эфф собрались вместе, чтобы разобраться, что сдерживает их дальнейшее продвижение.
   - Я этого не понимаю, - сказал Луон, когда они сидели вместе в рубке управления корабля. Корабль лежал на платформе, и экипаж отдыхал после долгих занятий стрельбой в смоделированном сражении. - Мы, так или иначе, все работали с этим оружием. Мы чувствуем, что не существует теоретических пределов для той пси-энергии, которую оружие может у нас забрать. Их не может быть, потому что, сколько бы мы ему ни дали, она усилится во много рад, когда замкнется полная психоструктура всей Линии Обороны.
   - Это ясно, - вставил Эфф. - Причина кроется не в оружии. Она должна заключаться в нас. По какой-то причине это выглядит так, будто мы достигли предела наших возможностей. Но я лично в это не верю.
   - Я тоже, - в раздумье произнес Майлз. - Насколько я понимаю (из информации, введенной центрогалактианинами в меня), - поверьте, психосила любой личности - это как сила одного из его мускулов. Постоянная тренировка должна увеличивать психосилу точно так же, как увеличивается сила мускула. Невидимому, в зависимости от индивидуальной способности можно достичь какого-то предела, но, как мне кажется, мы не должны были так быстро достичь наших пределов. Наши мнения совпадают?
   - Совершенно, - уверенно согласился Луон. Его заостренные уши безостановочно двигались. - Если бы центрогалактиане вели себя хоть немного "цивилизованнее", мы могли бы связаться с ними и спросить, в чем же дело. Но они не заинтересованы в помощи нам.
   - Может быть, они не могут, - задумчиво предположил Майлз.
   Двое товарищей удивленно посмотрели на него.
   - Может быть наши трудности... - Майлз запнулся, - лежат за пределами их опыта. Либо потому, что они никогда с этим не сталкивались, либо потому, что они ушли так далеко в своем собственном развитии, что забыли, что это такое. Подумайте, центрогалактиане могут использовать это оружие во много раз эффективнее, чем любой из нас. Тот, с кем я разговаривал, сказал мне, что у него сил столько, сколько у всех нас вместе взятых.
   - Я могу в это поверить, - сказал Луон. - Но не вижу ни малейшей пользы в этом.
   - Это кое-что предполагает, - ответил Майлз.
   - Что? - спросил Эфф.
   - Ну, мы явно отличаемся от центрогалактиан. Может быть, именно эта разница нас и сдерживает. Давайте спросим себя, в чем эта разница.
   Эфф издал лающий смешок.
   - Мы - варвары, - сказал он. - Они сами объяснили нам.
   - Точно. Так может быть, на нашем пути обучения встало некое варварское качество. - Майлз посмотрел на Эффа, потом на Луона и продолжил: - Что вы думаете?
   - Ну-у, - медленно начал Луон, - мы, видимо, не обладаем их знаниями. Но насколько я понял, психосилу питает не знание. Нечто... - он снова прервался, - похожее на дух индивидуума.
   - Вот именно, дух! Вся наша эмоциональная структура! - воскликнул Майлз. Он пристально посмотрел на Луона. - Ты понимаешь, что я имею в виду?
   Уши Луона дернулись. Он посмотрел тем же взглядом, ничего не отвечая.
   - Я вообще ничего не понимаю, - вставил Эфф.
   - Минуточку, - медленно вымолвил Луон. - Майлз, ты имеешь в виду, что каким-то образом наше эмоциональное состояние сдерживает нас? - Он неожиданно поерзал в кресле. - Разумеется... Они реагируют не так, как мы! Они не выходят из себя. Они не...
   Он умолк в задумчивости.
   - Я это и имел в виду, - подтвердил Майлз. - Сражаясь, мы связываем, опьяняем сами себя своими собственными эмоциями. Центрогалактиане - нет. Он прервался и снова оглядел Эффа и Луона, пристально смотревших на него. - Может быть, наша единственная трудность заключается в этом возбуждении, в этой воинственной ярости, не позволяющей нам лучше использовать оружие.
   - Но в таком случае... - Луон внезапно остановился, - как нам с этим бороться?
   - Тренироваться, - резко ответил Майлз. - Тренироваться использовать оружие со спокойной головой. Я знаю, что добиться этого будет нелегко, продолжил он, когда Луон открыл было рот, чтобы снова сказать, - но мы можем попытаться прорваться через то, что сдерживает нас.
   - Существует вероятность, - вмешался Эфф, - что нынешний уровень, достигнутый нами, все-таки вершина. Может быть, застыв ненадолго на одном уровне, мы прорвемся и сделаем новый скачок в самосовершенствовании.
   - Серебряная Орда уже засечена приборами дальнего обнаружения, резко возразил Майлз. - Ты хочешь засечь время и попробовать счастья?
   Эфф застыл, затем медленно покачал головой.
   - Ты прав, Майлз, - согласился Луон. - Время дорого. Мы должны тренироваться. Когда ты хочешь попытаться?
   - Прямо сейчас, - спокойно ответил Майлз. - И я объясню вам, почему. Сейчас мы очень устали. И для нас подавить эмоциональные всплески в таком состоянии гораздо легче.
   Эфф улыбнулся. Луон обернулся, и по кораблю зазвучал сигнал, призывающий всех членов экипажа занять боевые места. Серокожий сделал неуловимое движение телом, выражавшее удивление.
   - Им это понравится, - сказал он и начал оповещать экипаж о плане Майлза.
   Между тем Майлз настраивал компьютер маленького корабля на еще одну смоделированную атаку Серебряной Орды. Все действительно очень устали. Подняв корабль с платформы и направив его в межзвездную тьму, он умышленно ослабил напряжение, которое создалось в нем от поиска решения проблемы, и почувствовал усталость, текущую по жилам, подобно седативному средству.
   Прошло несколько часов. Они посадили корабль обратно на платформу и познакомились с зафиксированным компьютером результатом их тренировки. Разумеется, он оказался ниже ожидаемого, но обнадеживающе выше того, который компьютер запрограммировал с учетом их усталости.
   Триумф и неимоверная слабость боролись внутри Майлза. Он услышал позади голос Луона и обернулся.
   - Друг Майлз, - воскликнул Луон, окинув Майлза взглядом. - Я думаю, ты нашел ответ!
   В изнеможении они добрались до своих коек. Весь корабль погрузился в отдых, как в спячку.
   Следующая попытка завершилась полным провалом. Отдохнувшие мозги двадцати трех индивидуумов на борту "Боевой Шлюпки" не могли сдержать эмоции, и результаты оказались очень разношерстными: от очень успешных для одних, до обескураживающих для других. Но они не останавливались до тех пор, пока не достигли степени усталости, как при первой попытке.
   При еще большей нагрузке индивидуальные показатели выровнялись. Но общий оставался по-прежнему меньше их ранее достигнутого лучшего результата. Майлз упрямо стоял на своем, доказывая, что за счет тренировок они смогут научиться сдерживать свои чувства и добьются цели.
   Так и случилось. К тому времени, когда Серебряная Орда приблизилась настолько, что сияла в середине экрана рубки управления небольшой точкой, общий результат всех двадцати трех преодолел застывший уровень и начал подниматься.
   Пришло время, подумал Майлз, поговорить с центрогалактианами. Как только они увидят, на что способна "Боевая Шлюпка", то не смогут больше аргументированно отказывать маленькому кораблю присоединиться к тем, кто будет сражаться с Серебряной Ордой.
   Он поведал Луону о том, что собирается сделать, сел в челнок на платформе и снова полетел к центру Линии Обороны.
   На этот раз он не успел добраться даже до первого огромного шарообразного корабля центрогалактиан, как один из них появился в соседнем с ним кресле.
   - Тебе уже говорили, - твердо, с ледяной нотой в голосе произнес центрогалактианин, - чтобы ты не покидал окрестности своего корабля и платформы. Такие попытки могут привести...
   Он внезапно замолчал и посмотрел на Майлза.
   - А-а, я понимаю, - продолжил он тем же твердым тоном. - Так ты думаешь, что ситуация сейчас стала другой?
   - Не только другой, а совершенно новой как для вас, так и для нас! подтвердил Майлз.
   - Нет! Это невозможно. При вашем полном незнании свойственно думать, что вы открыли или добились чего-то такого, что лежит вне пределов нашего знания.
   - Мы в совершенстве научились управлять боевым кораблем, - медленно и твердо отчеканил Майлз. - Мы просим вас только об одном - прийти и убедиться в этом самим.
   Чужак, ничего не отвечая, долго сидел и смотрел на Майлза.
   - Пусть будет так. Пускай вы в самом деле совершили невозможное и заработали себе место среди боевых кораблей. Осознаете ли вы, что в настоящем сражении ваш корабль скорее всего не сможет пережить даже первого столкновения с Ордой?
   - Мы это поняли, - ответил Майлз.
   - Но по-прежнему хотите лишиться своих жизней ради поступка, который не принесет пользы вам, не говоря уже об остальной Галактике? Само по себе - это беспричинная, эмоциональная реакция на ситуацию слишком сложную, чтобы вы могли в ней разобраться. Поскольку ваши действия замешаны на ощущении, то как вы можете заявлять, что справились со своими чувствами?
   Майлз открыл было рот, но не мог подыскать нужных слов.
   - Вот видишь, - сказал центрогалактианин, и под его управлением меленькое судно развернулось и полетело обратно к концу Линии, где ждала "Боевая Шлюпка", - ты сам согласился с невозможностью. Бескрылое существо можно натренировать подпрыгивать в воздух и хлопать конечностями. Оно будет прыгать все выше и хлопать крыльями все сильнее, но никогда не сможет взлететь.
   Майлз долго не мог подобрать слова, но в итоге ответил:
   - Вижу, вы никогда не ошибаетесь, если отталкиваетесь от статистики?
   - Разумеется, на основе статистики мы можем ошибаться, - ответил центрогалактианин.
   - Значит, всегда есть вероятность, что вы в нас ошиблись.
   - Разумеется, вероятность всегда есть, но она слишком мала, чтобы ее проверять на практике.
   - Все-таки, - угрюмо возразил Майлз, - как бы ни мала была эта вероятность, но когда Галактика столкнулась с такой ситуацией и должна сражаться за свою жизнь, вы должны - это необходимо и вам и нам - хотя бы проверить, чего мы достигли, даже если наш прогресс минимален.
   Центрогалактианин продолжал вести маленький корабль обратно к краю Линии. Майлз подумал, что вряд ли он связался с кем-нибудь другим.
   Без предупреждения Майлз обнаружил, что уже не сидит в маленьком корабле. Вместо этого он и центрогалактианин в человеческом обличье, выглядевший точно так же, как и сидевший рядом с ним в корабле, сейчас стояли в помещении, которое с трудом могло быть названо комнатой; стены, полы и потолок как бы состояли из прессованных плит мерцающего желтого света. Прямо перед ним в одной из стен с сумасшедшей скоростью либо дрейфовал, либо кружился бело-голубой непрозрачный шар.
   Резкий свет шара вызвал у Майлза боль в глазах. Он отвернулся к стене стабильно желтого цвета, который казался гораздо более мягким. Внезапно, благодаря усиливающейся восприимчивости, дарованной ему пришельцами, у него появилось ощущение, что его со всех сторон окружает множество разумов. Он вдруг понял, что оказался внутри огромного корабля центрогалактиан.
   - Ты смотришь на... - значение последнего слова, сказанного центрогалактианином, лежало вне пределов понимания Майлза. Его мозг в общем воспринял это как нечто похожее на "глаз" или "окно". Но он понял, что бело-голубому шару центрогалактианин безоговорочно доверял.
   Майлз заставил себя снова посмотреть на шар, который перехватил и держал его взгляд с силой и болезненной напряженностью. Он почувствовал, что его - его мозг, его память, все, касавшееся его, - каким-то образом ПРОВЕРЯЛИ.
   Проверка продолжалась долго. Затем она резко прекратилась. Майлз обнаружил, что снова может смотреть на желтый, успокаивающий цвет стен. Он не преминул этим воспользоваться.