Диксон Гордон. Мир иллюзий

   - Что ж, счастливо оставаться, - сказал Фелиз, после чего развернулся, направляясь обратно к лесу.
   Но не тут-то было. Не успел он сделать и десятка шагов, как его ноги, словно по собственной воле, повернули обратно и зашагали вниз по склону, в сторону города.
   - Эй! - возмущенно воскликнул Фелиз. - В чем дело? - Но прежде, чем эти слова сорвались с его губ, он сам себе мысленно ответил на этот вопрос. В его памяти все еще были свежи болезненные воспоминания о том, как пси-мен Верде удерживал его в кресле, не давая сдвинуться с места.
   - Воля одного, - назидательно ответил мэр, подстраиваясь под шаг Фелиза, - есть воля всех. И как мэр этого города, я выражаю общую волю его жителей. Только и всего. Мы люди простые, - продолжал он, в то время, как неповинующиеся Фелизу ноги продолжали нести его вниз по склону. - И хотя мы и живем в городе, но ему мы не принадлежим.
   - Вот как? - скрипнул зубами Фелиз, безуспешно пытаясь вернуть себе контроль над собственным телом.
   - Ага, можно сказать и так, - задумчиво отозвался сэр. - Звучит, конечно, несколько романтично, но суть верна. Да, все мы дети природы и разума. Крепкое тело и незамутненное сознание - это все что нам нужно. И именно поэтому вам посчастливилось застать меня на холме сегодня утром, где я занимался дыхательной гимнастикой. Да, - радостно вздохнул старик, - с духовным взовращением к природе к нам возвращаетмя гармония плоти и духа...
   На протяжении всего пути вниз по склону, он продолжал назидательно вещать без умолку своим скрипучим голосом, взволнованно сверкая глазами. Фелиз сумел поднять руку, и пальцы, способные запросто смять лист полдюймовой стали попытались ухватить Эль Хоску за шиворот.
   Однако мэр, как ни в чем не бывало бодрой рысцой семенивший рядом, отчего полы его широкого кильта хлопали по костлявым коленкам, оказался вне досягаемости.
   * * *
   Вот так они и добрались до города, и только тут Фелиз увидел, что все городское хозяйство находилось в полнейшем упадке. В наилучшем состоянии сохранились маленькие домики на окраине, в которых, очевидно, жили люди; но даже здесь наблюдались невероятные различия. Похоже, по крайней мере, какая-то часть хозяев заботилась о состоянии своего жилища; однако, примерно столько же домовладельцев довели свои дома до состояния отнюдь не картинных руин, хотя именно эти, последние, наиболее старательным образом ухаживали за лужайками и цветочными клумбами во дворе. Строения делового центра города вид имели довольно неряшливый, и почти все окна в них зияли выбитыми стеклами. Движения транспорта на улицах не наблюдалось, и, похоже, в промышленном отношении, в городе также царила полнейшая разруха.
   - Ну вот, - сказал Эль Хоска, когда в конце концов они добрались до центра города, - это наша площадь народных гуляний.
   Взмахом руки он указал на вымощенные пластиковым покрытием два акра земли. Беспомощно хмурясь, Фелиз огляделся по сторонам. Похожая на шахматную доску площадка, разбитая на черно-белые квадраты, была почти пустынна, если не считать нескольких индивидуумов, одетых в такие же яркие и пестрые оюежды, как и у Эль Хоски. Время от времени от одного здания к другому переходили люди в черных туниках и бриджах. Точно такие же одеяния были и на обитателях космической станции, накануне атаковавшей Фелиза. Пестро разряженные люди не обращали на типов в черной униформе никакого внимания, которые, насколько успел подметить Фелиз, отвечали им тем же.
   - Подождите здесь, - объявил мэр, с лучезарной улыбкой глядя на Фелиза. - Побродите по улицам и проникнитесь духом великолепия этих грандиозных многоэтажных построек. А я тем временем соберу своих людей, которые будут очень рады повидаться с вами. Уверен, вам эта встреча тоже доставит немалое удовольствие.
   И он убежал вприпрыжку. Фелиз не мог поверить своим глазам. Мэр резво бежал вприпрыжку, словно четырехлетний ребенок, направляясь на другую сторону площади, приветственно раскланиваясь по пути с другими пестро одетыми пешеходами, и вскоре исчез из виду, свернув на одну из улиц.
   Все также радостно подпрыгивая.
   Фелиз сделал пробный шаг и убедился в том, что воздействие воли мэра больше не удерживает его. Так что он мог отправляться на все четыре стороны. Фелиз решительно шагнул назад, в том направлении, откуда только что пришел, но вовремя спохватился.
   Уж лучше поискать другой путь из города, так как эта дорога вела в ту же сторону, куда только что ускакал мэр, а у Фелиза не было никакого желания снова оказаться в плену его воли.
   Фелиз огляделся по сторонам. Он все еще не имел никакого понятия о том, что могло отпугнуть мальваров от этой планеты; но только если большинство здешних обитателей было столь же энергичны, как и их мэр и обладало той же хваткой, то, наверное, уже одного этого было вполне достаточно, чтобы привести в замешательство любых пришельцев.
   Фелиз растерянно озирался по сторонам, высматривая другие пути, ведущие с площади, когда ему вдруг вспомнился лающий кролик. Имея за плечами некоторый опыт, он уже давно понял, что все чудеса на странных планетах обычно самым непосредственным образом связаны с общим устройством той или иной цивилизации. В мире все взаимосвязано; а потому когда в поисках разгадки одной тайны, совершенно случайно удается получить ответ на другой вопрос, то вероятнее всего оба они являются аспектами одной и той же проблемы. Почему кролик - самый обыкновенный кролик, похожий на тех, какие водятся на Земле - лает? Данное несоответствие намертво запечатлелось в енр памяти, и просто так отмахнуться от него было решительно невозможно.
   Тем временем взгляд его остановился на узком просвете между безликими зданиями с запыленными стенами и окнами, имевшими явно нежилой вид. Судя по царившему вокруг них запустению, за последние несколько недель там не ступала нога человека. Не долго думая, Фелиз направился в сторону переулка.
   - Стоять! - раздался громкий окрик у него за спиной. Фелиз остановился, и по спине у него пробежал холодой. Неужели все это время кто-то следил за ним? Он обернулся.
   Через всю площадь к нему бегом направлялись, размахивая дубинками, двое мужчин в черных одеждах. К тому времени, как он их заметил, они остановились, проехавшись по скользкому пластиковому покрытию, и подступили вплотную к нему.
   - Как ты пробрался сюда? - гаркнул один.
   - Отвечай быстро! - вторил ему другой, тот, что был пониже ростом и худощавее. Помимо всего прочего у этого второго еще ужасно воняло изо рта. Фелиз задержал дыхание и отступил чуть назад.
   - Стоять! - крикнул тот, что повыше.
   - Да стою я, стою! - огрызнулся Фелиз, делая шаг в сторону в поиска избавления от мерзкого запаха, источаемого коротышкой.
   - Тогда брось свои попытки улизнуть! - продолжал высокий, угрожающе помахав зажатой в руке дубинкой. - Быстро говори!
   - Чего говорить-то? - возмутился Фелиз, начиная раздражаться и терять терпение, которого у него и прежде никогда не было в избытке.
   - Кто ты такой? - разорялся высокий, и прежде, чем Фелиз успел ответить, завопил: - Вранье!
   - Что вранье? - рявкнул Фелиз.
   - Молчать! Здесь вопросы задаю я. Будешь говорить только, когда тебя станут спрашивать.
   Сделав над собой усилие, Фелиз все-таки взял себя в руки, закрыл рот и ничего не сказал.
   - Ну так что? - рявкнул высокий. - К чему все это запирательство?
   - Запирательство! - не выдержал Фелиз. Он сделал глубокой вдох, стиснул зубы, чувствуя, как кровь ударяет в голову, крепко сжал кулаки и процедил сквозь зубы нарочито спокойным голосом. - А к тому, что я должен отвечать на вопросы и говорить лишь когда ко мне обращаются.
   - Уклончивые ответы не пройдут! - взвизгнул вонючий коротышка.
   - Тебе лучше сотрудничать с нами, - угрожающе заявил высокий. - Пока что мы говорим с тобой по-хорошему.
   - И терпеливо, - добавил коротышка.
   - Но ты упорно избегаешь прямых ответов на конкретно поставленные вопросы.
   - Отвечай немедленно. Кто ты такой и чем занимаешься?
   - Я, - сказал Фелиз, - занимаюсь торговлей технологиями.
   - Врешь! - воскликнули оба в один голос.
   - Заткнитесь! - загрохотал Фелиз, потеряв всякое терпение. - Я пытаюсь рассказать вам о себе, а вы...
   Слишком поздно заметил он занесенные у него над головой полицейские дубинки.
   - Споротивление при аресте! - донесся до его слуха словно откуда-то издалека голос коротышки, в тот момент, как черно-белое покрытие мостовой стремительно вметнулось вверх, ему навстречу. - Врежь ему посильнее, Гарри! Вмажь-ка ему еще разок!
   Глава 5
   Плюх!
   Фелиз фыркнул, отплевываясь от воды, и чувствуя, что захлебывается, попытался выплыть на поверхность. Он был посреди океана. Нет, похоже, это была всего лишь вышедшая из берегов река. Нет, и не наводнение. Просто небольшой дождик... Фелиз начал медленно приходить в себя и вскоре был уже в состоянии осмыслить тот факт, что его окатили водой из ведра.
   И этот некто был облачен в черную униформу. Еще двое субъектов в черном сидели за столом. Тот же, что облил его водой, вернулся обратно и тоже занял свое место за столом рядом с остальными. Вода попала Фелизу в глаза, и он часто заморгал, поудобнее устраиваясь на стуле с высокой жесткой спинкой, на который его, похоже, усадили. Затем он взглянул на троицу за столом. Очень похоже на трио обезьян, только не мудрых, а исключительно подозрительных. Трое в черном, со своей стороны, тоже не спускали с него глаз.
   - Я требую адвоката, - сказал Фелиз.
   - Молчать! - рявкнул тот, что сидел посередине. - Употребление алкогольных напитков запрещено, за исключением тех случаев, когда на то имеется особое разрешение правителя.
   Тем временем туман перед глазами Фелиза рассеялся окончательно. Оглядевшись по сторонам, он увидел, что находится в обшарпанном кабинете с грязно-белыми стеными. В углу комнаты под самым потолком приладил паутину большой паук. Прямо перед ним стоял длинный письменный стол, за которым восседали трое в черном, а позади них находилось большое окно, и ослепительное солнце било ему в глаза. Троица же за столом была окружена ореолом яркого света. Фелиз зажмурился и только теперь почувствовал, как сильно болит у него голова. Через секунду вспышка нестерпимой боли отступила, и на смену ей пришла совсем другая боль - ноющая и тягучая.
   - Итак, шпион! - объявил скрипучим голосом тот, что сидел в середине. - Говори!
   Фелиз потянулся, и в то же мгновение один из сидевших за столом сделал неуловимое движение, после чего в руке у него появилось нечто напоминающее с виду узкоствольный пистолет, который он немедленно наставил на Фелиза.
   - Сиди и не дергайся! - предупредил он.
   - Ну да, конечно. Не буду, - пообещал Фелиз.
   Тот, что сидел в центре, не спеша отложил оружие. Фелиз разглядывал своих мучителей. Угрюмые, неприветливые лица, на которых застыли суровые взгляды. Они напоминали о диких незрелых яблочках-кислицах, покрытых наростами, высохших и сморщившихся до сроку. Похоже, тот, что сидел в середине, был за главного. Это был высокий, тощий человек с узким, вытянутым лицом. У него был мясистый нос и полные губы, слегка приоткрывающиеся при каждом вдохе. Черные глаза яростно сверкали из-под разросшихся, косматых бровей.
   - Ну так что, шпион? - спросил он.
   - Я не шпион.
   - Не пытайся меня обмануть! А не то пристрелю! - гаркнул тот, что сидел посередине.
   - Да чтоб тебе пусто было, бестолочь ты этакая! - выкрикнул Фелиз, выходя из себя, не взирая на недавнее предупреждение, подкрепленное демонстрацией оружия. - К твоему сведению, я являюсь официально зарегистрированным торговцем технологиями!
   Довольно странно, но эта его вспышка гнева, похоже, подействовала на остальных успокаивающе. У него появилось такое ощущение, будто он только что на деле доказал свою принадлежность к некоему сообществу, и теперь некоторая натянутость в отношениях наверняка исчезнет. Один из сидящих с краю, утвердил локти на столе, а тот, что, занимал центральное место, подался вперед.
   - Даже не пытайся меня обмануть! - сказал он - но на этот раз это прозвучало почти добродушно. - А что это такое?
   И Фелиз, вот уже во второй раз за этот день, принялся объяснять суть своей работы. Воспоминание о первом объяснении навело его на мысль о том, что упоминание о нем может оказаться полезным для него.
   - Знаете что, - с вызовом заявил он, - наверное, ваши люди где-то подзадержались, когда шли за мной; потому что я к тому времени только-только закончил беседовать с вашим мэром...
   Непринужденная атмосфера вмиг улетучилась.
   - С мэром! - воскликнул тот, что сидел посередине. - Что за чушь! В этом городе нет мэра. Здесь есть лишь один правитель - и это я, Таки Маноаи! Еще одно слово о мэрах, и я велю тебя пристрелить!
   - Но тот человек представился мэром, - огрызнулся Фелиз. - На нем был кильт и пестрая туника в красно-сине-фиолетово-желтых тонах...
   - И хватит молоть чепуху! - продолжал разоряться правитель. - Кильт декадентская одежда. Ношение туник запрещено. А неполноценные особи, делавшие вид, будто различают в единственно радикальном черном цвете еще какие-то там оттенки, были давным-давно изгнанны из нашего общества.
   - Да ты сам разуй глаза-то, - начал было Фелиз, но тут на губах у правителя выступила пена, и, в следующий момент Фелизу показалось, что ему на голову обвалился потолок. Похоже, те двое с дубинками дежурили в непосредственной близости от него, прямо за спинкой его стула.
   * * *
   Фелиз осторожно ощупал руками голову. Хоть мозг его был таким же чувствительным, как и у обычных людей, и от сильных ударов он тоже мог потерять сознание, но вот сам череп - спасибо предкам с Миктурии - был гораздо прочнее. Похоже, удары дубинками не причинили ему никакого вреда, однако у него не было ни малейшего желания снова испытать на себе нечто подобное.
   Он прекратил ощупывать голову и задумчиво поглядел на поставленную перед ним миску с чуть теплой белковой кашицей. Это была первая тюрьма в его жизни, где отсутствовала прямая зависимость между отвратительным условиями содержания и степенью продажности надзирателя. Дом, в котором он находился в данный момент, наверное, когда-то - лет сто назад - был вполне приличным местом. Но со временем все здесь пришло в упадок, и похоже, что за последние полвека помещение ни разу не ремонтировали.
   - А где бифштекс? - с надеждой в голосе осведомился Фелиз, когда надзиратель принес ему миску с кашей.
   - Бифштекс? - заинтригованно переспросил тот. - А на каком оборудовании делают такие штуки?
   - Их делают из животных, - упавшим голосом ответил Фелиз. А затем живо добавил: - Но нечто подобное можно состряпать и на той машине, на которой сготовили эту баланду. Нужно просто изменить кое-какие параметры...
   - Диверсия! - сказал надзиратель. В глазах у него вспыхнули яркие искры, которые тут же снова угасли. Он покачал головой. - Нет-нет, грустно вздохнул он. - Я уже слишком стар. Так что уговорить меня на диверсию тебе не удастся. Куда уж мне...
   - Ну тогда проваливай отсюда! - огрызнулся Фелиз, взяв в руки миску с кашей. В конце концов, хоть какие-то жалкие калории в этом месиве все же присутствовали, тем более, что от голода у него подводило живот и начинало казаться, что его пустой желудок сжался до размеров горошины.
   - Хотя однажды я все-таки совершил небольшую диверсию, - продолжал надзиратель, топчась у порога.
   - Кто бы сомневался, - хмыкнул Фелиз, с трудом глотая ложку каши и морщась от отвращения.
   - Разбавил водой кофе на холостяцкой вечеринке, чтобы его хватило на подольше.
   - А-а...
   - Ага, - продолжал надзиратель. - Взял пинту обыкновенной воды и вылил туда. Никто ничего не заметил.
   - Угу.
   - Но тогда я был молод и неопытен, - со вздохом изрек тюремщик. - С годами человек становится старше и осознает, что прежде, чем сотворить что-нибудь рискованное, нужно хорошенько подумать о возможных последствиях. Так что теперь я покорно стою в общей очереди наравне с остальными, и если кофе все-таки заканчивается раньше, чем подойдет моя очередь, то я возношу благодарность судьбе и довольствуюсь обыкновенной водой.
   - Еще бы, - хмыкнул Фелиз, оценивающе разглядывая его.
   - Да, это так. Нужно уметь довольствоваться малым, - философски изрек тюремщик и удалился.
   Оставшись в одиночестве, Фелиз доел свою кашу и встал, чтобы глянуть на улицу через крохотное и давно немытое окошко камеры. Очевидно, какое-то время он все-таки проспал, ибо день за окном уже клонился к вечеру. Затем он подошел к решетке, отделявшей коридор от его камеры, и сомкнул на прочных прутьях свои могучие руки.
   Ему было под силу многое, о чем обычный человек не мог даже и мечтать. Фелиз считал, что все дело в отношении к жизни - хотя, разумеется, физическую силу тоже нельзя было сбрасывать со счетов. И все же куда важней была уверенность в собственной непревзойденности... Он крепко взялся за прутья решетки, уперся ногами в пол и попытался разжать их, чувствуя, как от непомерных усилий мышцы напрягаются до предела, а перед глазами начинают мельтешить черные точки. Почувствовав, что прутья чуть-чуть поддались, Фелиз остановился и тяжело дыша уставился на решетку. Ему удалось раздвинуть стальные стержни всего на каких-нибудь полтора дюйма, так что образовался просвет примерно в девять с половиной дюймов в ширину.
   Фелиз снова уселся на свою койку, рассудительно думая о том, что если действовать с умом, то результатов можно достичь ничуть не меньших. Человек разумный всегда может придумать, как найти выход из сложной ситуации.
   Но тут в коридоре ярко вспыхнули лампы искусственного освещения система автоматики которых, очевидно была разработана аж в прошлом тысячелении - чтобы компенсировать недостаток света от догорающего за окном заката. Фелиз невольно зажмурился и внезапно услышал тоненький голосок, обращавшийся к нему откуда-то из глубины ярко освещенного коридора.
   - Извините, пожалуйста, - вежливо сказал голос. - Но так, значит, вы настоящий и мне совсем не померещились?
   Продолжая жмуриться, Фелиз встал с кровати. По мере того, как глаза его понемного привыкли к ослепительному свету, он сумел разглядеть любопытную мордашку, смотревшую на него из-за стены, отделявшей его камеру от соседней в месте ее соединения с решеткой со стороны коридора. Эта была та самая девчонка, которую он встретил в лесу.
   - Ты! - воскликнул Фелиз.
   Мордашка исчезла. Фелиз бросился к решетке и прижал лицо к прутьям. Отсюда ему было видно, как она отпрянула назад, вжимаясь спиной в решетку соседней камеры.
   - Пойди сюда, - сказал Фелиз.
   Она замотала головой.
   - Ну иди же сюда! - нетерпеливо повторил Фелиз. - Я не стану хватать тебя. Разве ты не видишь, что я заперт здесь? - В доказательство он взялся за стальные прутья и попытался сотрясти их.
   Она нерешительно подошла поближе.
   - Так ты мне не привиделся? - повторила она.
   - А я что, похож на привидение? - возмутился Фелиз.
   - Вообще-то, да, - призналась девушка. - Настоящие люди не носят такую одежду, как у тебя.
   Фелиз во все глаза разглядывал ее.
   - А какую одежду носят настоящие люди? - спросил он в конце концов.
   - Ну, обычную одежду, - ответила девушка. - Ну да. Как моя, например.
   - Вот оно что.
   - Конечно, твоя одежда коричневая, а не... - она смущенно покраснела - не черная. И именно поэтому я отправилась разыскивать тебя и пришла сюда. То есть, когда вспомнила об этом.
   - Так ты вспоминала обо мне, да?
   Она снова покраснела.
   - Ну да, конечно, когда ела то...
   - Ела? - Внезапно Фелиз осознал, что он обессиленно цепляется за прутья, подобно боксеру, виснущему на веревках, огораживающих ринг.
   - Но ведь все-таки нет ничего странного в том, что человеку порой может привидеться именно то, о чем он долго и упорно думает, - смущенно заговорила девушка, словно оправдываясь. - Да и кто бы мог подумать, что еда, которую ты дал мне может оказаться настоящей. То есть, я хотела сказать, откуда мне было знать, что это была еда? Я убежала, то потом все-таки не смогла удержаться от того, чтобы не откусить кусочек. Ведь это пахло настоящей едой и было так вкусно, что я съела все до последней крошки.
   - Еще бы, - вставил Фелиз, вспоминая о тех двух толстых ломтях самого настоящего хлеба и зажатом между ними огромком куске холодного мяса. У него потекли слюнки.
   - Это было так вкусно!
   - Я знаю, - сказал Фелиз.
   - Просто объедение.
   - Да знаю я. Знаю.
   - Особенно начинка. Такая мягкая, ароматная, просто тает во рту...
   - Да замолчишь ты или нет?! - в отчаянии взмолился Фелиз. - За последние полгода у меня во рту не было ни крошки.
   - Ты не ел целых полгода?! - воскликнула девушка, глядя на него округлившимися от изумления глазами.
   - Почти. По крайней мере, за сегодняшний день ничего приличного мне съесть так и не удалось! - прорычал Фелиз в ответ. - А выбраться из этой клетки я не могу, - добавил он упавшим голосом. - Вот так и сдохну здесь от голода.
   - Нет, не надо! Не делай этого! - запротестовала девушка. Она подбежала к двери его камеры и дотронулась до чего-то. Раздался щелчок, и дверь открылась. Она же вбежала внутрь и схватила его за руку. - Идем, я отведу тебя к тому странному домику в лесу, и тогда ты сможешь раздобыть еды и для себя.
   Фелиз перевел взгляд с нее на открытую настежь дверь камеры. Он открыл было рот, собираясь, видимо, что-то сказать, но затем передумал и снова закрыл его.
   - Что? - спросила девушка. - Я сделала что-нибудь не так?
   - Нет, - с большим воодушевлением ответил Фелиз. - Все правильно. Все в порядке. И будет еще лучше, когда я смогу, наконец, подумать обо всем на полный желудок. А теперь пойдем отсюда. - И он направился в дальний конец коридоры, куда прежде отступала она.
   - Не туда, - окликнула его девушка. - Лучше пройти здесь. Тут в стене есть дыра. Так быстрее.
   Глава 6
   Они вылезли на улицу через провал в стене и зашагали по погруженным во тьму улицам, кое-где освещенным тусклым светом редких, чудом уцелевших фонарей, пересекли площадь и направились к городской окраине. Попадавшиеся изредка им невстречу прохожие в черных одеяниях не обращали на них никакого внимания. Точно так же, как не удостаивали их даже взгляда и пестро одетые горожание - что особенно огорчало спутницу Фелиза, и к тому времени, как они выбрались из города, она уже громко хлюпала носом.
   - Дальше придется блуждать в темноте, - мрачно изрек Фелиз.
   - Но это совсем недалеко отсюда, - успокоила его девушка.
   - Ага, - хмыкнул Фелиз. - Рассказывай! Я здесь уже бродил сегодня.
   - Да, но ты ходил кругами, - сказала девушка. - Я следила за тобой. А вообще, мы должны дойти туда минут за десять.
   И, разумеется, она оказалась права.
   * * *
   - Вот здорово! - сказал Фелиз, помогая своей спутнице пролезть через люк и закрывая дверцу отсека. В тот же момент автоматически вспыхнули лампы в каюте, отсеке управления и там, где прежде был камбуз. - Я мог бы съесть целиком лошадь и проспать неделю, не меньше.
   - А что такое лошадь? - поинтересовалась девушка. - И зачем тебе ее есть?
   - Тебе когда-нибудь доводилось слышать об ускоренном обмене веществ?
   - Нет.
   - Так вот это именно мой случай - честное слово, - сказал Фелиз. Самое главное для меня - это сон и еда. И желательно побольше того и другого. Хотя, конечно, и силы это придает немалые... - Добравшись до шкафчика с едой, он открыл дверцу и начал извлекать из него самые разнообразные продукты, которые были уже полностью готовы к употреблению. А, вот и она! - воскликнул Фелиз, обнаружив емкость с остатками мяса и оторвав кусок побольше, тут же сунул его в рот. Просто манна небесная, пища богов, подумал он, а потом вспомнил о своей гостье. - Ты угощайся, не стесняйся, - пробормотал Фелиз с набитым ртом.
   Она с интересом принялась перебирать упаковки со съестными припасами.
   - Какая странная еда.
   - Странная? - переспросил Фелиз, отправляя в рот огромный кусок хлеба с сыром. - Чего же в ней странного? А сами-то вы здесь чего обычно едите?
   - Фрукты, - ответила она. - Орехи. Овощи в сыром виде. Натуральную пищу. Дары природы.
   - А как насчет тех ситнетических помоев, которыми меня потчевали в тюрьме?
   - Ах, это... такой едой питаются только привидения.
   - Опять привидения! - воскликнул Фелиз. - Только не начинай снова.
   Неожиданно девушка тяжело, как будто обессилев, опустилась в кресло пилота, сжалась в комочек, словно обиженный щенок, и тихонько запричитала.
   - Я такая несчастная, - рыдала она.
   - Перестань! Прекрати немедлено! - принялся успокаивать ее Фелиз. Возможно, я смогу тебе чем-то помочь?
   Девушка перестала плакать и подняла голову.
   - Ты мне поможешь? - переспросила она.
   - По крайней мере, постараюсь, - ответил Фелиз. Услышав это, девица расправила плечи, поудобнее устраиваясь в кресле. - Но для начала ты должна рассказать мне о своей беде.
   Девушка зашмыгала носом, но сумела сдержать слезы.
   - Дело в том, - сказала она, - что я художница.
   - Так, продолжай.
   - Ну вот, - продолжала девушка, - я имею в виду, что все мы, художники, находимся в постоянном творческом поиске средств самовыражения. Я придерживаюсь художественной концепции новой крассической школы экспрессионизма.
   Фелиз удивленно вскинул брови.
   - Неужели ты никогда не слышал? Мне всегда казалось, что все знают об этом направлении. Новая классическая школа живописи основывается на идеях интерпретационного репрезентационализма.
   Фелиз по-прежнему недоуменно глядел на нее.
   - Вот это да! Неужели ты не знаешь, что такое репрезентационная живопись? То есть это когда ты видишь дом и рисуешь его. Получается точный рисунок, как фотография. Ну а интерпретационный репрезантационализм - это когда ты рисуешь тот же самый дом, но передаешь форму посредством цвета и воображаемых деталей, раскрывающих твою персонально-креативную сущность.