Диксон Гордон. Прирожденный полководец

   - Вот, - сказала она. - Вот вам образец, Донал. Вы должны научиться вести себя и говорить так же.
   - Если разрешит служба, - сказал Донал.
   - О, Донал, - она сжала руки, - вы безнадежны. Но идемте.
   Она повернулась и пошла, он последовал за ней.
   Ли, тот самый Ли, который командовал Третьей группой, ждал его.
   - А, командир группы, - сказал Донал, пожимая ему руку, - что привело вас сюда?
   - Вы, сэр, - сказал Ли. Он глядел в глаза Доналу с чем-то вроде вызова, это его выражение Донал понимал с самого начала. - Нужен ли вам ординарец?
   Донал некоторое время смотрел на него.
   - Но почему?
   - Я получил на руки свой контракт, когда нас распустили после этой истории с Киллиеном, - сказал Ли. - Если хотите знать, я кутил. Это мой крест. Без мундира я - алкоголик. В мундире я чувствую себя лучше, но рано или поздно все равно вступаю в стычку с кем-нибудь... Я долго не мог понять, что мне нужно. Но, наконец, понял. Я хочу служить вам.
   - Выглядите вы печально, - сказал Донал.
   - Я все могу сделать, даже брошу пить. И платить мне нужно немного. Взгляните на мой контракт. Если вы возьмете меня, я буду настоящим солдатом. Я не пью, когда у меня есть работа. И я умею кое-что. Вот поглядите...
   Он протянул руку в дружеской манере, как бы для рукопожатия, и внезапно в ней блеснул нож.
   - Это трюк убийц из предместий, - сказал Донал. - Так вы собираетесь служить со мной?
   - С вами - нет. - Нож вновь исчез. - Потому что я хочу служить у вас. У меня странный характер, комендант: мне нужна опора. Мне нужен указатель пути, как обычным людям нужна пища, питье, дом, друзья. Это все указано в психологическом разделе моего контракта, можете посмотреть.
   - Если вы говорите, зачем же мне смотреть? - сказал Донал. - Но что же это с вами?
   - Я нахожусь на грани сумасшествия. - Ли говорил с ничего не выражающим лицом. - И это неизлечимо. Я родился с этой особенностью. Врачи сказали, что у меня нет представления о плохом и хорошем, я не могу руководствоваться абстрактными правилами. Доктор, проверявший меня, когда я впервые заключил контракт, сказал, что мне все время нужен рядом живой бог. Если вы скажете мне перерезать горло любому встречному, я сделаю это. Скажете, чтобы я перерезал горло себе - тоже сделаю.
   - Это звучит не очень привлекательно.
   - Я говорю правду. Я не могу сказать вам многого. Я похож на штык, который все время ищет свою винтовку, теперь я нашел ее, можете мне верить. Но возьмите меня на испытание, на пять лет, на десять, на весь остаток моей жизни. Но не прогоняйте меня. - Ли полуобернулся и указал на дверь протянутой рукой. - За ней у меня ад, комендант, а здесь - все, небеса.
   - Не знаю, - медленно начал Донал. - Не знаю, смогу ли я взять на себя такую ответственность.
   - Никакой ответственности. - Глаза Ли сверкнули. И Донал внезапно понял, что Ли страшно напуган: он боится отказа. - Испытайте меня. Отдайте только приказ. Прикажите лечь на пол и лаять. Прикажите мне отрубить себе левую руку. Как только мне приделают новую, я тут же буду ждать ваших приказаний. - Нож вновь сверкнул в его руке. - Хотите попробовать?
   - Прекратите, - выпалил Донал. Нож исчез. - Ладно. Я беру ваш контракт. Мой номер наверху, третья дверь справа. Идите туда и ждите меня.
   Ли кивнул. Он не произнес ни слова благодарности. Он просто повернулся и вышел. Донал задумчиво покачал головой. Он ощущал почти физически тяжесть на своих плечах. Все еще качая головой, он направился в библиотеку.
   ОФИЦЕР СВЯЗИ
   - Добро пожаловать на борт, - сказал младший капитан, человек с приятным лицом, когда Донал преодолел газовый барьер приемной камеры. Младшему капитану шел четвертый десяток. Это был черноволосый человек, выглядевший так, словно всю жизнь занимался легкой атлетикой. - Я - Элмин Клей Андерсен.
   - Донал Грим. - Они отсалютовали друг другу. Затем обменялись рукопожатиями.
   - У вас есть корабельный опыт? - спросил Андерсен.
   - Восемнадцатидневный тренировочный рейс на Дорсае, - ответил Донал. - Командование и вооружение, но ничего из области техники.
   - Командование и вооружение, - сказал Андерсен, - не сложны на кораблях класса ЧЖ. Вы будете старшим после меня офицером и, если что-нибудь случится, - он сделал ритуальный жест, дотронувшись до белой, покрытой пластиком, стены. - Я вовсе не хочу, чтобы это произошло. Мой старший выпутается отовсюду. Но вы должны быть готовы помочь нам, если что-нибудь случится.
   - Конечно, - ответил Донал.
   - Хотите ознакомиться с кораблем?
   - Благодарю вас.
   Войдя в свою каюту, Донал застал там Ли, который распаковывал свой багаж, включая подвесной гамак для себя, так как единственная койка предназначалась для Донала.
   - Все в порядке? - спросил Донал.
   - Все в порядке, - ответил Ли. Он по-прежнему хронически забывал добавлять слово "сэр", но Донал, имевший собственный опыт общения с людьми, которые требуют буквального исполнения приказаний и требований, решил на этом не настаивать. - Вы оформили мой контракт?
   - У меня не было времени, - сказал Донал. - И вообще, это нельзя сделать за день. Вы ведь знаете об этом.
   - Нет, - ответил Ли. - Я всегда просто отдавал свой контракт. А потом, когда подходил к концу срок службы, я получал его обратно вместе с деньгами.
   - Обычно оформление занимает несколько недель или даже месяцев, сказал Донал.
   Он объяснил, что контракт является собственностью планеты, с которой происходит его владелец, и поэтому оформление контракта происходит при участии правительства как нанимателя, так и нанимаемого. При этом каждое правительство заботится о собственной выгоде, о том, чтобы поддержать определенное "контрактное равновесие", позволяющее этой планете нанимать тех специалистов, в которых она и нуждалась, и хотя Донал был частным лицом-нанимателем и мог бы сам оплатить контракт, тем не менее, наем Ли осуществлялся бы с согласия правительства Дорсая, точно так же, как планеты Коби, с которой был родом Ли.
   - Это в значительной степени просто формальность, - заверил его Донал. - Я имею право нанять вас, так как у меня звание коменданта. И наем официально зарегистрирован. Значит, ваше правительство не может уже теперь отозвать вас для выполнения какой-нибудь специальной службы.
   Ли кивнул, и лишь этим выразил свое облегчение.
   - Вызов, - внезапно послышался голос из коммуникатора в стене каюты. - Вызывается штабной офицер связи Грим. Немедленно явитесь на флагманский корабль.
   Донал предупредил Ли, чтобы тот не вмешивался в дела экипажа, и вышел.
   Флагманский корабль флота, состоявшего из Красного и Зеленого Патрулей Космических Вооруженных Сил Фриленда, подобных кораблю класса ЧЖ, только что покинутому Доналом, находился на стационарной орбите вокруг Ориенте. Потребовалось около сорока минут, чтобы добраться до него. Когда Донал вошел в приемную камеру и сообщил свое имя и звание, ему дали сопровождающего, который провел его через весь корабль в каюту для совещаний.
   В каюте находилось около двадцати офицеров связи всех званий, от унтер-офицера до помощника командира Патруля. Все они сидели, глядя на возвышение. Сразу же после прихода Донала - он, очевидно, был последним из пришедших - вошел капитан флагманского корабля в сопровождении командира Голубого Патруля Ллудрова.
   - Внимание, джентльмены, - сказал капитан, и в помещении наступила тишина. - Местная ситуация такова. - Он взмахнул рукой, и стена за ним растаяла, открыв искусное изображение предстоящего сражения. В черном пространстве плыла Ориенте, окруженная множеством кораблей разного класса. Размеры кораблей значительно увеличены, чтобы сделать их видимыми рядом с планетой, диаметр которой составлял примерно две трети диаметра Марса. И самые большие из кораблей, относящиеся к патрульному классу, - длинные цилиндры, предназначенные для межзвездных сообщений - располагались на орбите всего от восьми тысяч до пятисот километров над поверхностью планеты, и их движение окружало Ориенте мерцающей паутиной. Облако кораблей меньших классов - ВЧЖС, А (подкласс) 9е курьерских кораблей, артиллерийских платформ и одноместных и двухместных лодок класса "Комар" держались ближе к планете, погружаясь в ее атмосферу.
   - Мы считаем, - сказал капитан, - что враг на большой скорости и с внезапным торможением выйдет из временного сдвига здесь, - облако атакующих кораблей внезапно возникло ниоткуда в полумиллионе километров ближе к солнцу. Они быстро приближались к планете, увеличиваясь в видимых размерах. Приблизившись, они расположились на круговых орбитах. Два флота встретились, и индивидуальные движения отдельных кораблей стало трудно различить. Атакующий флот прорвался сквозь строй защитников к планете, неожиданно выбросив тучу крошечных предметов. Это были десантные отряды. Они двинулись к планете, подвергаясь атакам маленьких кораблей, а в это время большинство атакующих кораблей с Нептуна и Кассиди начали исчезать, как гаснущие свечи: они переходили во временной сдвиг, который должен был переправить их на расстояние нескольких световых лет от места сражения.
   Для хорошо тренированного профессионального восприятия Донала это была прекрасная картина, и в то же время ложная. Ни одно сражение не происходило и не будет происходить с такой балетной грацией и равновесием. Это была только предполагаемая картина, и она никогда не совпадала с действительностью из-за неизбежных приказов, индивидуальных колебаний, взаимного непонимания, недооценки противника, навигационных ошибок, вызывающих столкновения или стрельбу по собственным кораблям. В предстоящей битве за Ориенте будут хорошие действия и плохие, мудрые решения и глупые, но все это не имело особого значения. Важен был лишь результат.
   - ...итак, джентльмены, - продолжал капитан, - таким образом представляет себе это Штаб. Ваша задача, ваша личная задача, как представителей Штаба, наблюдать. Мы хотим знать все, что вы увидите, все, что сможете обнаружить, все, о чем сможете догадаться. И, конечно, - он несколько замялся и добавил с кривой усмешкой, - конечно, больше всего мы заинтересованы в пленнике. - Ответом на это был общий смех: все собравшиеся знали, насколько мала вероятность захвата пленного на разбитом корабле при скоростях и условиях космической схватки, даже если удастся его отыскать.
   - Это все, - сказал капитан.
   Связные офицеры встали и направились к выходу.
   - Минутку, Грим.
   Донал обернулся. Это был голос Ллудрова. Командир Патруля спустился с возвышения и приближался к нему. Донал пошел ему навстречу.
   - Мне нужно поговорить с вами, - сказал Ллудров. - Подождем, пока все выйдут.
   Они стояли в молчании, пока не вышел последний офицер связи, а за ним и сам капитан.
   - Да, сэр? - сказал Донал.
   - Меня заинтересовало то, что вы сказали, вернее, собирались сказать. Когда мы с маршалом Галтом обсуждали предстоящую битву на Ориенте. Что вы тогда имели в виду?
   - Ничего особенного, сэр, - ответил Донал. - Штаб и маршал, несомненно, знают, что делают.
   - Может, вы заметили что-то такое, чему мы не придали значения?
   Донал колебался.
   - Нет, сэр. Я знаю о планах противника не более, чем остальные. Просто... - Донал поглядел в темное лицо офицера, размышляя о том, стоит ли продолжать. После происшествия с Анеа он остерегался рассказывать о своих внезапных соображениях. - Возможно, это просто предчувствия, сэр.
   - У нас у всех есть предчувствия, - с ноткой нетерпения сказал Ллудров. - Как бы вы поступили на нашем месте?
   - На вашем месте? - сказал Донал, отбросив свои колебания. - Я бы напал на Нептун.
   У Ллудрова отвисла челюсть. Он с изумлением смотрел на Донала.
   - Клянусь небом, - сказал он, наконец, - сейчас не время для шуток. Разве вы не знаете, что нельзя захватить цивилизованную планету?
   Донал позволил себе слегка вздохнуть. Он сделал попытку объяснить то, что ему самому было совершенно понятно.
   - Я помню: об этом говорил маршал, - начал он. - Это один из тех афоризмов, которые я со временем собираюсь опровергнуть. Однако, я имел в виду вовсе не это. Я не сказал, что мы должны захватить Нептун - только напасть на него. Полагаю, что нептуниане так же чтут афоризмы, как и мы. Видя, что мы пытаемся совершить невозможное, они подумают, что мы открыли, как это сделать возможным. По их реакции мы сможем узнать многое, включая и то, что они собираются сделать с Ориенте.
   Изумление на лице Ллудрова постепенно сменилось хмурым выражением.
   - Всякий, кто попытается атаковать Нептун, понесет фантастические потери, - начал он.
   - Только если атака будет настоящей, - прервал его Донал. - А ведь атака эта ложная. Наша задача не в том, чтобы подвергать свои корабли подлинной опасности, а в том, чтобы нарушить вражескую стратегию неожиданным фактором.
   - И все же, - сказал Ллудров, - даже демонстрируя ложную атаку, нападающие подвергаются опасности быть уничтоженными.
   - Дайте мне дюжину кораблей... - начал Донал, но в этот момент Ллудров замигал, как человек, просыпающийся от глубокого сна.
   - Дать вам... - сказал он и улыбнулся. - Нет, нет, комендант, мы рассуждали чисто теоретически. Штаб никогда не даст согласия на такую дикую незапланированную игру, а у меня нет права самому отдать такой приказ. И даже если бы я решился, разве мог бы я доверить командование юноше, имеющему лишь небольшой полевой опыт и никогда в жизни не командовавшему кораблем. - Он покачал головой. - Нет, Грим... Однако, я согласен, что ваша идея интересна. Я еще подумаю над ней.
   - Значит ли это, что?..
   - Ничего не значит. Нельзя нарушать операцию, долго и тщательно планируемую нашим Штабом. - Он улыбнулся шире. - Кроме того, это навеки погубило бы мою репутацию. И все же это хорошая мысль, Грим. У вас стратегическое мышление. Я включу этот факт в свой отчет маршалу.
   - Благодарю вас, сэр, - сказал Донал.
   - Возвращайтесь на свой корабль.
   - До свидания, сэр.
   Донал отдал честь и вышел. Оставшись один, Ллудров еще некоторое время размышлял о чем-то, потом занялся своими делами.
   ИСПОЛНЯЮЩИЙ ОБЯЗАННОСТИ КАПИТАНА
   Говорят, что космическую схватку можно выиграть лишь в непосредственном столкновении, размышлял Донал. Это был один из тех образцов афоризмов, которые он собирался опровергнуть при первой же возможности. Однако, стоя у экрана контрольного глаза в главной рубке ЦЧЖ и ожидая появления космических кораблей противника, он вынужден был согласиться, что с такого расстояния это выглядело бы правдой. Во всяком случае, это казалось правдой, если противник оказывает сопротивление.
   Ну, а что, если противник не будет защищаться? Если он предпримет нечто совершенно необычное?
   - Контакт через шестьдесят секунд. Контакт через шестьдесят секунд, заговорил коммуникатор у него над головой.
   - Всем прикрепиться, - спокойно сказал в стоящий перед ним микрофон Андерсен. Он сидел рядом с первым и вторым офицерами, дублировавшими его действия, в кресле "дантиста" у противоположной стены, наблюдая за обстановкой не в экран, как Донал, а по показаниям приборов. И тем не менее, его представление о происходящем было более полным. Громоздкий в своем жизнеобеспечивающем скафандре, Донал медленно уселся в кресло, поставленное специально для него перед экраном контрольного глаза и пристегнул себя к креслу. В случае, если корабль разлетится на куски, он сумеет продержаться в кресле. В случае удачи он выдержит на орбите вокруг Ориенте сорок или пятьдесят часов, если этому не помешает дюжина непредвиденных факторов.
   Он успел устроиться в кресле, прежде чем состоялся контакт. В последние несколько секунд он огляделся: его удивило невозмутимое спокойствие в этой уютной и хорошо освещенной каюте, находившейся на пороге жестокой битвы и возможного уничтожения. Больше ни о чем подумать он не успел. Корабли вражеского флота вступили в контакт, и он не отрывал взгляда от экрана.
   Приказы говорили, что нужно беспокоить противника, но не приближаться к нему. А предварительная оценка потерь для нападающих составляла двадцать процентов, а для обороняющихся - пять. Но все эти подсчеты не имели смысла. Они вовсе не означали, что погибнут или будут ранены двадцать или пять процентов людей. Нет. В космическом сражении это означало, что один корабль из двадцати и один из пяти будут уничтожены вместе с экипажем.
   Оборонявшиеся выстроились в три линии. Первая состояла из легких кораблей. Их задача замедлить и задержать наступающих, пока большие корабли не уравняют с ними скорость и не смогут пустить в ход оружие. Вторая линия - большие корабли на стационарных орбитах. Наконец, была еще одна линия малых кораблей, вооруженных специальными средствами на случай, если нападающие выбросят на планету десант. Донал в ЦЧЖ находился в первой линии.
   Никакого предупреждения не было. Сразу началась битва. В момент контакта орудия ЦЧЖ начали огонь. Потом...
   Все было кончено.
   Донал мигнул и открыл глаза, стараясь вспомнить, что произошло. Он ничего не помнил. Каюта, в которой он лежал, была расколота, будто огромным топором. Через тускло освещенную щель был виден ряд офицерских кают. Красная, не зависящая от корабельной сети, лампа трагично мерцала над головой, свидетельствуя, что в каюте нет воздуха. Контрольный глаз перекосился, но все еще работал. Через прозрачный щиток шлема Донал видел уменьшающиеся огни: вражеские корабли улетали к Ориенте. Он приподнялся в кресле и повернул голову к контрольному щиту.
   Двое были несомненно мертвы. То, что раскололо каюту, ударило прямо в них. Погибли Андерсен и третий офицер. Коа Бени была жива, но по ее вялым и судорожным движениям Донал понял, что она тяжело ранена. И ничего нельзя было для нее сделать. Без воздуха в каюте они все были пленниками своих скафандров.
   Тренированное тело Донала начало действовать раньше, чем он успел подумать об этом. Он обнаружил, что расстегивает ремни, прикреплявшие его к креслу. Пошатываясь, он побрел через каюту, отвел в сторону мешавшую ему голову Андерсена и нажал кнопку межкорабельной связи.
   - ПЧЖ 1-29, - сказал он. - ПЧЖ 1-29, - он продолжал повторять до тех пор, пока экран перед ним не осветился и в нем появился кто-то в шлеме с бескровным, как у мертвеца, лицом.
   - К-Л, - сказал этот человек. - 23?
   Это означало: "Можете ли вы двигаться?" Донал взглянул на щит. К его удивлению, удар не затронул приборов. Они работали.
   - 29, - кратко ответил он.
   - М-40, - сказал его собеседник и исчез.
   Донал убрал палец с кнопки связи. М-40 - это "действуйте в соответствии с предварительным приказом".
   Это означало, что ПЧЖ должен сблизиться с Ориенте и начать уничтожение десантных групп противника. Донал подумал, что теперь придется выполнить невеселую работу: убрать мертвых и умирающих из их кресел у пульта.
   Перемещая ее более осторожно, чем других, он заметил, что она без сознания. У нее не было видимых повреждений, но удар все же задел ее, хоть и частично. Скафандр у нее был цел. Он подумал, что она, возможно, еще выживет.
   Сев в кресло капитана, он вызвал орудийный пост и остальные посты экипажа.
   - Докладывайте, - приказал он.
   Ответили орудийный пост и еще пять из восьми остальных.
   - Мы идем к планете, - сказал Донал. - Все пригодные к работе должны заняться ремонтом и подачей воздуха в контрольную рубку. Сбор в кают-компании.
   Наступила небольшая пауза. Затем донесся чей-то голос:
   - Старший артиллерист Ордовья, я - старший артиллерист Ордовья из выживших членов экипажа. Я говорю с капитаном?
   - Старший артиллерист Ордовья. Я - офицер Грим, исполняю обязанности капитана. Ваши офицеры погибли. Как старший по званию, принимаю команду на себя. Исполняйте приказание.
   - Слушаюсь, сэр, - голос замолк.
   Донал стал вспоминать сведения о вождении корабля. Он направил ПЧЖ в сторону Ориенте и проверил показания приборов. Через некоторое время он заметил, что свет красной лампочки тускнеет, до него через наушники шлема донесся свист, сначала слабый, но постепенно усиливающийся. Его скафандр утратил свою негибкость.
   Через некоторое время кто-то тронул его за плечо. Обернувшись, он увидел бледного человека с откинутым шлемом.
   - Пробоина заделана, сэр, - доложил он. - Я - Ордовья.
   Донал расстегнул шлем и откинул его назад, с наслаждением вдыхая воздух.
   - Посмотрите, что с первым офицером, - приказал он. - Вызовите медика.
   - Медик погиб. Но есть установка для замораживания.
   - Тогда заморозьте ее, и пусть все вернутся на свои посты. Через двадцать минут мы открываем огонь.
   Ордовья вышел. Донал вновь повернулся к контрольному щиту, осторожно управляя ПЧЖ и принимая все меры к безопасности корабля... В принципе он знал, как управлять кораблем, но никто лучше его не понимал, как далеко ему до настоящего пилота или капитана. Он напоминал человека, получившего полдюжины уроков верховой езды: он знает, что нужно делать, но ничего не делает автоматически. Там, где Андерсену достаточно было бросить взгляд и немедленно начать действовать, Доналу приходилось прочитывать показания всех приборов и осмысливать их, прежде чем принимать решения.
   Поэтому они очень поздно подошли к границе атмосферы Ориенте. Но все же еще не все десантные группы противника приземлились. Донал поискал на щите кнопку противопехотных устройств и нажал ее.
   Донал отыскал Ллудрова в его личной каюте, которая была немного больше каюты самого Донала на ПЧЖ.
   - Хорошо, - сказал Ллудров, вставая из-за стола навстречу Доналу. Он подождал, пока выйдет провожатый, и протянул Доналу темную руку. - Как ваш корабль добрался сюда? - спросил он.
   - Своим ходом, - ответил Донал. - Удар пришелся на контрольную рубку. Все офицеры убиты.
   - Все офицеры? - Ллудров пристально посмотрел на него. - Вы?..
   - Я принял командование на себя. Но ничего особенного делать не пришлось. Мы лишь использовали противопехотные устройства.
   - Дело не в этом, - сказал Ллудров. - Так значит, в заключительной части сражения вы исполняли обязанности капитана?
   - Да.
   - Отлично. Это лучше, чем я надеялся. А теперь, - сказал Ллудров, поговорим вот о чем. Готовы ли вы подставить себя под удар?
   - Я готов попробовать, - ответил Донал.
   Он посмотрел на маленького, почти уродливого командира Патруля и понял, что тот нравится ему. Покинув Дорсай, он уже начал отвыкать от подобной прямоты.
   - Хорошо, если вы согласны, я тоже подставлю себя под удар. - Ллудров взглянул на дверь каюты, она была плотно закрыта. - Я нарушу распоряжение службы безопасности и отправлю вас в экспедицию вопреки приказанию Штаба.
   - Службы безопасности? - повторил Донал, чувствуя неприятный холодок за плечами.
   - Да, мы теперь знаем, что скрывается за этой высадкой Нептуна-Кассиди на Ориенте... Вы знаете Ориенте?
   - Изучал, конечно, - сказал Донал, - еще в школе и частично, когда прибыл на Фриленд. Температура около 78 градусов, скалы, пустыни, и нечто вроде кактусовых джунглей. Нет больших водных поверхностей, в атмосфере слишком много двуокиси углерода.
   - Верно, - сказал Ллудров. - Они высадили там десант, и мы не можем уничтожить его. Мы думали, что это всего лишь жизненное упражнение и ожидали, что они через несколько дней или недель уберутся. Мы ошиблись.
   - Ошиблись?
   - Мы раскрыли причины их высадки на эту планету. Это совсем не то, что мы думали.
   - Но ведь прошло всего четыре часа с момента высадки. Что можно было узнать за это время?
   - Они использовали это время, и результаты налицо. При помощи излучения нового вида они производят взрывы из множества излучателей, быстро перемещаются и снова взрывают. А взрывы их затрагивают Сириус. Мы отметили увеличение солнечной активности. - Он замолчал и посмотрел на Донала, как бы ожидая его комментариев.
   Донал обдумывал положение.
   - Погодные изменения? - спросил он, наконец.
   - Вот именно, - энергично ответил Ллудров, как будто Донал был учеником, неожиданно ответившим верно. - Метеорологи считают, что это серьезная угроза. И мы уже знаем их цену за устранение этой угрозы. Они требуют изменения торговых отношений с Новой Землей.
   Донал кивнул. Он не удивился, услышав, что между воюющими планетами поддерживаются торговые отношения. Это было нормальной формой межзвездного существования. А приливы и отливы специалистов на договорных базах были кровообращением цивилизации. Планета, которая попыталась бы обходиться своими силами, была бы отброшена в развитии на много лет назад и, в конце концов, вынуждена была бы покупать специалистов по самоубийственным ценам. Развитие означало торговлю специалистами, а это означало контракты. И каждая планета старалась для себя добиться наилучших условий.
   - Они требуют свободной торговли и большого комиссионного вознаграждения, - сказал Ллудров.
   Донал пристально посмотрел на него. Открытая торговля контрактами, помимо воли людей, была начата около пятидесяти лет назад. Она означала спекуляцию человеческими жизнями. Она уничтожала последние обрывки независимости и безопасности индивидуализма и приравнивала его к домашнему скоту или скобяному товару, который можно было продать любому, кто больше заплатит. Дорсай вместе с Экзотикой, Марой и Культисом, всегда боролись против такой торговли. Однако, для таких планет, как Нептун и Кассиди, входивших в венерианскую группу, а отчасти для Френдлиз и Коби, свободная торговля была бы удобным орудием в руках правящих группировок, для миров же типа Фриленда она была бы ударом.
   - Понятно, - сказал Донал.
   - У нас три возможности, - сказал Ллудров. - Во-первых, принять их условия, во-вторых, страдать от изменений погоды, пока не удастся собрать силы и изгнать их с Ориенте. Или же, наконец, заплатить какое-то количество жизней, но попытаться немедленно освободить Ориенте. Мое мнение: нужно начинать игру - это, конечно, мое мнение, а вовсе не Штаба. Они вообще ничего не знают об этом замысле. И не узнают пока. Вы согласны осуществить свой замысел атаки Нептуна?