Дмитрий Казаков. Кровь ангелов

   – Вы не боитесь, мой государь? – благоговейно спросил один из экзорцистов. – Мерцающий престол, как говорят, меняет того, кто на нем сидит…
   – Хм, в моих жилах течет кровь ангелов! – сказал Вальгорн. – Я здесь по праву!
   И в конце концов, в тронном зале, согласно плану, он должен находиться уже минут пять…
   Принцепс заставил себя двинуться вперед – на него смотрят те, кто будет служить ему, и нерешительность не к лицу хозяину Империума – ощутил слабое тепло, исходящее от громадного кресла, изготовленного в невероятной древности, вроде бы еще до Антея Основателя.
   И сел в него.
   – Аве, Кесарь! – воскликнул декурион, опустился на одно колено, и его примеру последовали остальные преторианцы.
   Экзорцисты одновременно поклонились.
   – Это потом! – Вальгорн нетерпеливо махнул рукой, смиряя бушующую внутри радость. – Сейчас мне нужна информация о том, что творится во дворце, как выполняются задачи…
   – Дети Нервейга убиты, – сказал тот из жрецов, что повыше. – Фемина… неизвестно где находится.
   Служители Божественной Плоти могут обмениваться сведениями через третий глаз, и в этом их преимущество перед теми, кто с помощью трансляторов или имплантов пользуется общими портами связи.
   Те отключены по всему дворцу вместе с освещением.
   – Проклятье! – Вальгорн сжал подлокотники, радость сменилась тревогой.
   Если эта змея сумела ускользнуть, то новому правителю не знать покоя до тех пор, пока он не плюнет на ее труп – Эльтирия никогда не простит племяннику смерть мужа и детей, она попробует отомстить.
   – Уничтожены еще пятеро… шестеро ликторов, – продолжал докладывать экзорцист. – Дворец, все входы и выходы из него под нашим контролем, сопротивление нейтрализовано… На самом Монтисе спокойно, но вот в пределах инсулы идут бои – верные Нервейгу войска продолжают сражаться с преторианцами, и пока непонятно, чем все закон…
   – А что с мальчишкой, которого я приказал убить? – перебил его Вальгорн.
   Непонятно откуда взялся тот щенок, спасенный сивиллой от жертвенного ножа, но лучше избавиться от него сразу, не давая ему возможность стать настоящей проблемой.
   – На его поиски отправился брат Авл… сейчас, – жрец потер спрятанные под капюшоном виски. – Он не выходит на связь, странно, во имя всех опасных грехов… он…
   – Найдите мальчишку и убейте! – сказал бывший принцепс и перевел взгляд на декуриона. – Сам обыщи внутренний двор или пошли кого-нибудь, мне все равно, главное, чтобы задача была выполнена.
   Вальгорн с раздражением подумал, что не может целиком положиться ни на кого – преторианцы, если что, исполнят приказ Овиго, а не его собственный, об экзорцистах нечего и говорить. Его тайные союзники, любители ипсе-плащей, сами не выходят на свет, предпочитают действовать чужими руками.
   Ему необходимы по-настоящему верные люди, кому можно доверить свою жизнь.
   И он знает, где таких взять – как только последние сторонники убитого правителя перестанут сопротивляться, нужно будет отправить корабль на Волюнтас, а еще лучше – не один…

Глава 4

   Ненависти и боли моей достоин род человеческий, ибо принес я вам огонь с гор, но вы осквернили его, смрадным дыханием превратили его в теплое дуновение.
   Железным посохом нужно пасти вас, пастью Хаоса, терзать испытаниями и поражать бедствиями, пока не произойдет из вас тот, кто должен, пока не родится среди вас сверхчеловек.

«Третья книга Заратустры»,

Горная речь

   Темные коридоры, мечущийся по стенам и полу круг света от фонарика, приоткрытые двери и аромат благовоний, бьющий в нос с такой силой, что хочется понюхать дерьма. Удаляющиеся недоуменные возгласы за спиной, и Мельдия, с неожиданной скоростью шагающая впереди, так что Ларс, мужчина, и куда более молодой, с трудом за ней успевает…
   Хотя она провела во внутреннем дворе много лет и знает его как свои пять пальцев, а он тут – без недели месяц.
   – Давай сюда, – прошептала она, останавливаясь у неприметной двери.
   Белая изящная рука скользнула за отворот халата и вернулась с магнитным ключом. Петли бесшумно повернулись, и они очутились в коридоре, намного более узком, чем предыдущие, и настолько грязном, словно тут не убирались по меньшей мере лет сто.
   Из-под подошв взлетела серая пыль, и Ларс не выдержал, чихнул.
   – Тихо, мальчик! – Мельдия прижала указательный палец к губам.
   Проход разветвился, она открыла еще одну дверь, и потянулись лестницы, залы, коридоры – полы из темно-зеленого, фиолетового и янтарного камня, позолота на всем, на чем можно, статуи в нишах, изображающие могучих мужчин в той одежде, в какой Нервейг был на жертвоприношении.
   Плащ-палудамент и подпоясанная туника – наряд того, кто сидит на престоле.
   Предки и родичи нынешней Божественной Плоти, перебравшиеся в Некроурбис или умершие так, что не осталось ничего, и пришлось возводить там кенотаф – гробницу с пустой урной внутри…
   – Стой! – сказала Мельдия, и Ларс остановился, едва не налетев на нее.
   Перед ними была очередная комната с огромными психокартинами на стенах, еле заметно светившимися во мраке, от нее начиналось несколько проходов, и из одного вроде доносился какой-то шум.
   – Давай сюда, – велела она и за руку потащила его за собой.
   К окну, закрытому тяжелой бордовой портьерой, что достает до самого пола, – идеальное укрытие.
   Ткань колыхнулась, и за стеклом Ларс разглядел залитый дождем внутренний двор, темный, как могила. Ударила молния, и стало видно, что внизу, на шестиугольных плитах, лежат тела – раскинутые руки, выпавшее из них оружие, мокрые панцири, темные неровные лужи…
   Во дворце сражались, но вот только кто с кем? Ради чего?
   Мельдия стиснула его запястье, и Ларс сообразил, что слышит шаги и голоса и что звучат и те, и другие неподалеку. Нагнувшись, он на ощупь нашел крохотную дырочку в портьере и приставил к ней правый глаз.
   Луч света пронизал мрак, уперся в статую давно умершего хозяина Империума, и белый мрамор словно засветился.
   – Куда делся этот вонючий говнюк?! – произнес недовольный мужской голос, и в зал вступили несколько преторианцев.
   Лорика сквамата ни с чем не перепутаешь даже в почти полной темноте.
   – Найдется, – басом ответил один из них, широкоплечий, с клинком из вибростали в руке.
   Клинок светился, еле заметно, и видно было, что он запятнан кровью.
   Мельдия вздохнула, и шагавший первым воин, низкорослый, резкий в движениях, повернулся в их сторону.
   – Кто еще тут? – буркнул он, наводя фонарь на портьеру.
   Ларс закрыл глаза, но слишком поздно, и под опущенным веком закружились огненные колеса.
   – Никого, клянусь сиськами фемины, – сказал басистый. – Тебе приглючилось. Поторопимся, нас ждут.
   Свет ушел в сторону, затихли сначала шаги, а потом и голоса.
   – Нас никто не ждет, но медлить тоже не стоит, – проговорила Мельдия, и раскат грома сотряс дворец, а темное небо располосовало нечто, похожее даже не на молнию, а на огненную сеть.
   И вновь проходы, залы, новая лестница, и очередная дверь, на этот раз – открытая.
   – Куда мы идем? – спросил Ларс, когда они оказались в подземном переходе, сыром и холодном.
   – К эмпориуму, – ответила она. – Ты умеешь управлять карпентумом?
   – Ну, вроде да… – прозвучало это не очень уверенно: да, курсы он проходил, документы получал, но за пульт садился не так часто, да и водил тихоходный «Скарабеус», отвозя урожай к покупателям, и вряд ли во дворце есть транспортные машины того же типа.
   – Это хорошо, – сказала Мельдия, все так же быстро шагая вперед. – Пригодится.
   Ларс догнал ее и открыл рот, собираясь спросить, почему она ему помогает, но женщина заметила это и торопливо прижала палец к губам.
   – Разговоры потом, – прошептала она. – Впереди дверь, я ее открою, но в эмпориуме должен быть часовой, и не очень хорошо получится, если он нас услышит…
   Ларс недовольно засопел.
   Чтобы добраться до двери, пришлось подняться по лестнице, и тут в ход снова пошел магнитный ключ. Еле слышно клацнул замок, и они оказались в огромном темном ангаре – поблескивали во мраке округлые корпуса карпентумов, где-то за ними и правее, очень далеко, угадывался освещенный пятачок.
   А за стенами эмпориума продолжала буйствовать гроза – шелестел дождь, грохотал гром.
   – Я займусь часовым, – тихо проговорила Мельдия. – Жди тут, мальчик…
   В руке ее вместо ключа был уже стреломет – крошечная машинка, стреляющая отравленными иглами.
   Ларс почувствовал, как краснеют его щеки – как же так, он, мужчина, станет отсиживаться в безопасном месте, а слабая женщина будет рисковать собой, сражаться ради него?
   – Умение принимать помощь – свойство благородной души, – сказала она, не успел он выразить возмущение. – А кроме того, ты не умеешь обращаться со стрелометом так, как я, или я ошибаюсь?
   На это ответить было нечего.
   Мельдия скользнула к ближайшему карпентуму и исчезла из виду, словно растворилась во мраке. Он остался стоять, нервно вслушиваясь во все, что происходит вокруг, – вдруг что-то пойдет не так или кто-то явится тем коридором, которым они сюда вошли?
   Уловил изумленный возглас, затем приглушенный звук падения, и вскоре Мельдия вернулась.
   – Пошли, – сказала она, убирая стреломет за отворот халата. – Надо проверить, какая машина заправлена и на ходу, и на это меня хватит, но дальше все зависит только от тебя…
   – Погоди! – Ларс схватил ее за руку. – Давай-ка скажи, почему ты мне помогаешь?
   – Ты избран, вовсе не мной, но знак был явным, и я должна сделать все, чтобы сохранить тебе жизнь, – голос Мельдии звучал серьезно, глаза напоминали дыры с мерцающей тьмой.
   – Но зачем? И какая опасность мне угрожает?
   – Тот экзорцист приходил во внутренний двор, чтобы убить тебя, – сказала она. – Завтра утром мы получим новую Божественную Плоть, и тот, кто собирается ей стать… или стал, не нуждается в соперниках. Но даже если бы он не питал к тебе ненависти, то участь всех игрушек свергнутого владыки Империума банальна – их убивают и заменяют новыми.
   – То есть вы… ты, Декстер… Тич? – Мыслей в голове у Ларса оказалось слишком много, и язык онемел.
   – Все умрут, одни раньше, другие позже.
   – Но, но… они же… это-это… – чтобы одолеть заикание, пришлось приложить усилие. – Все равно узнают, куда я делся, как сбежал, – тебя допросят, и угнанный карпентум найдут.
   – Свой рот я закрою, – Мельдия улыбнулась. – Вернусь в комнату и раздавлю ампулу с цианидом, что вставлена в один из моих зубов. Одним трупом больше, одним меньше, сегодня никто не будет разбираться, многие видели, что я увела тебя, но никто не знает, куда и зачем… Вылететь ты сможешь – охранные системы тебя выпустят, и в этом поможет моя волшебная штучка. – Она показала магнитный ключ, тот самый, что открывал двери. – На ней высший уровень придворного доступа, и не спрашивай, как мне удалось ее достать. Карпентум из эмпориума Божественной Плоти найдут, но не быстро, сейчас им не до тебя, а ты поведешь его туда, где летающих машин сотни – в Монтисполис, и там найдешь убежище у одного человека, я тебе скажу адрес. Но все, не время для разговоров, мальчик, надо действовать.
   Ларс заморгал – несмотря на обилие слов, не прозвучал ответ на главный вопрос: зачем, ради чего она это делает?
   – Я научилась ходить; с тех пор я позволяю себе бегать. Я научилась летать; с тех пор я не жду толчка, чтобы сдвинуться с места, – проговорила Мельдия, когда он озвучил свои мысли. – Удовольствуйся этим, и пошли, пошли!
   Она готова пожертвовать жизнью ради «мальчика», которого знает меньше месяца? Либо «игрушка» Божественной Плоти, полуженщина из внутреннего двора сошла с ума, либо ей руководят очень необычные, совсем не рациональные мотивы, нечто несвойственное обычным людям.
   Но вот что, что?
   Мимо первого карпентума, темно-красного, крохотного, Мельдия прошла без остановки, остановилась у второго, немного побольше, но очень изящного, с черными крыльями и темно-синим корпусом.
   – «Фулмен-пять», давай попробуем его, – сказала она, прикладывая ключ к дверце. – Не самая дорогая машина, на ней мог удрать сам Карелус, если он пустился в бега или кто-то из придворных высокого ранга…
   Транспортный отсек здесь отсутствовал, кабина была рассчитана на пилота и трех пассажиров. Пульт управления, к облегчению Ларса, выглядел более-менее знакомым, разве что помимо основных элементов и рукояток имелось множество дополнительных, назначения которых он не знал.
   Включив питание, Мельдия глянула на тест-панель и удовлетворенно кивнула – карпентум заправлен и исправен.
   – Залезай, – велела она. – Как выберешься из дворцовой зоны, введи следующий курс…
   Ларс слушал инструкции и старался запомнить – он должен попасть в пределы главного мегаполиса планеты, желательно в его северную часть, там каким-то образом избавиться от машины, лучше всего ее разбить, а затем добраться до человека, обитающего по следующему адресу…
   – Все, вперед, – сказала Мельдия, оглядываясь, словно услышала какой-то звук. – Давай, ангар должен раскрыться, когда ты оторвешься от пола.
   – Спаси… – начал Ларс, но она уже захлопнула дверцу.
   – …бо, – закончил он.
   Темный силуэт отступил к стенке, а затем женщина двинулась к двери.
   Двигатель заработал с мягкой вибрацией, главный факел откликнулся на движение рукояти мощности, и карпентум пошел вверх. Блики побежали по полу, по бокам и «спинам» других летающих машин, а потолок расколола длинная трещина, створки двинулись в стороны, открывая темное небо.
   В эмпориум ринулись капли дождя, и молния, разодравшая животы тучам, вырвала из черноты дворцовые башни.
 
   Постоянные вспышки, такие яркие, что от них болели глаза, порывы ветра, швырявшие «Фулмен-5» из стороны в сторону так, словно он не весил вообще ничего, потоки воды, заливавшие стекла. Мягкое свечение пульта управления, взмокший от напряжения затылок, и рукояти под пальцами, отлично настроенные, откликающиеся на малейшее движение…
   Ларсу казалось, что он летит через грозу не один час, хотя прошло не так много времени.
   Система воздушного прикрытия дворца не обратила внимания на вылетевший из эмпориума карпентум. Мелькнули внизу внутренние дворики, «чешуйчатые» крыши, исполинские стены, и машина с беглецом внутри понеслась, словно транснавис, готовый скользнуть по грани реальности и вероятности.
   Навигатор работал нормально, машина держалась на заданном курсе.
   Вот только проклятый грозовой фронт не спешил заканчиваться, все выглядело так, словно он протянулся до самого Монтисполиса, причем в несколько «этажей» – поначалу Ларс попробовал уйти вверх, пробить облака, но за нижним их слоем обнаружился еще один, а ветер там оказался таков, что карпентум едва не перевернуло.
   Пришлось вернуться вниз.
   Он сделал все, что было в его силах, чтобы вырваться из проклятого дворца, где едва не погиб и ради его свободы пошла на смерть Мельдия. Осталось совсем «немного» – укрыться от возможной погони, а затем возвратиться на родную Аллювию, где ждут мать и сестры.
   Как там, интересно, с урожаем, самая пора его собирать… не обманули ли жрецы?
   Город вынырнул из-за горизонта – колоссальный котел, заполненный миллионами раскаленных угольев, мерцающих и переливающихся, с поднимающимися там и сям пирамидами храмов, и вершина каждого окутана облаком дрожащего сияния, лазоревого, золотого, белого, тысячи мечущихся искр-карпентумов, и никаких признаков того, что тут знают о творящемся во дворце…
   Хотя с такого расстояния ничего толком не разглядишь.
   Ларс поспешно уменьшил скорость и пошел на снижение – скоро начнется зона интенсивного движения, и не хватало еще влететь в настоящую аварию. Сейчас нужно встроиться в общий поток, исчезнуть между сотен других машин и отыскать нужный дом.
   – Так, давай-ка… – протянул он, настраивая навигатор.
   Вон там, южнее, за излучиной Тибра и громадой храма Невинности, посвященного фемине, расположен древний Патрициум, район усадеб знатнейших семей Империума, что возник на месте первого поселения…
   Немного севернее – промышленная зона, несколько упрятанных под землю заводов, их лучше обогнуть…
   В следующий момент карпентумы оказались со всех сторон, и Ларс повел машину вручную. Стало ясно, что Мельдия сделала идеальный выбор – в Монтисполисе «Фулмен-5» никому не бросался в глаза, машины такого класса здесь не были редкостью.
   Поворот налево, перестроиться на уровень вниз… еще один поворот, уменьшить скорость… пропустить грузовик и снизиться к поверхности – в жилых районах двигаться в летном режиме запрещено…
   Он скользил по шоссе между двумя рядами одинаковых трехэтажных домов.
   Каждый с оградой и небольшим садом, под округлой, утыканной наростами антенн и энергопоглотителей крышей – обиталища вовсе не бедняков, даже по местным меркам, а уж на Аллювии они и вовсе смотрелись бы роскошными дворцами.
   Ларс видел подобные в столице провинции.
   Он остановил карпентум примерно за километр до цели, на небольшом перекрестке, и пять минут потратил на то, чтобы запрограммировать автопилот. Выбрался из машины и невольно поежился – дождь хоть и ослабел, но не прекратился, и одежда мгновенно промокла, холодные капли побежали по лицу.
   «Фулмен-5» с черными крыльями развернулся и помчался обратно.
   Добравшись до магистрали, он пойдет вверх, туда, где самый плотный поток, и вскоре свернет на встречную – столкновение, взрыв, и до земли долетят только обгорелые обломки, а следы, оставшиеся в салоне, будут уничтожены…
   Жаль невинного человека, который почти наверняка пострадает, но что делать.
   Ларс чихнул, подумал, что дожди на Аллювии куда теплее, и зашагал по пустынной улице – навигатора перед глазами теперь нет, и полагаться можно только на собственную память.
   В этом районе Монтисполиса было пустынно и тихо, шум и яркий свет остались позади. Капли шлепали по земле, покачивались на ветру деревья, издалека доносился приглушенный гул большого города, и впереди, далеко над горизонтом, виднелась пирамида одного из храмов.
   Ларс прошел насквозь небольшой парк, украшенный статуей одного из древних полководцев. Прежде чем выбраться на новую улицу, огляделся, затем перебежал через нее и оказался у ограды очередного трехэтажного особняка.
   Прижал ладонь к прямоугольнику вокалиса, и тот на миг загорелся белым, показывая, что вызов принят.
   – Кто еще там? – раздалось из вокалиса минут через пять после того, как в одном из окон второго этажа мелькнул свет.
   Голос был мужской, хриплый и предельно недовольный.
   – Я от Мельдии, – сказал Ларс. – Она велела передать, что я пресытился своей мудростью, как пчела, собравшая слишком много меду; мне нужны руки, простертые ко мне.
   – Вот как? – его собеседник кашлянул. – Ладно, заходи.
   Клацнуло, и участок ограды с вокалисом отошел в сторону.
   Ларс по дорожке добрался до крыльца, украшенного парочкой витых колонн, а когда вступил на первую ступеньку, то дверь распахнулась и на пороге объявился высокий мужчина.
   – Давай быстрее, – сказал он, отступая в сторону.
   Переступив порог, Ларс оказался в просторном вестибюле с зеркалом во всю стену. Увидел в нем себя – нос торчит, светлые волосы намокли, прилипли к голове, темные глаза полны смятения, и даже несколько недель отличной кормежки ничего не смогли сделать с обычной худобой.
   – Говоришь, от Мельдии? – спросил хозяин дома.
   Он мог похвастаться лысиной и черными усами, а на худом лице блестели пронзительные голубые глаза. Фигуру частично скрывал золотистый халат, но и он не мог спрятать широких плеч и гордой осанки.
   – Да, – ответил Ларс, хмурясь.
   Он ждал более дружелюбного приема… хотя кто сказал, что все будут относиться к нему так, как полуженщина из внутреннего двора?
   – Рассказывай, парень, что творится во дворце, – велел усач и неохотно добавил: – Называй меня Янитор.
   – Я понял, – проговорил Ларс и дальше поведал обо всем, чему сегодня стал свидетелем начиная с того момента, как погас свет.
   Хозяин дома слушал, и лоб его морщился, а тревога в глазах делалась все сильнее.
   – Ладно-ладно, что же делать? – Янитор дернул себя за один ус, потом за другой. – Хорошо, жди здесь.
   Он исчез за дверью, расположенной напротив входа, но вскоре вернулся, и уже одетым – в серо-зеленом комбинезоне, с тяжелой кобурой на поясе, непонятно для чего предназначенной, и с рюкзаком в руке, судя по оттопыренным бокам, плотно набитым.
   – Иди за мной, – велел хозяин дома. – Для начала нужно тебя спрятать.
   Они вышли на улицу и свернули за дом, где обнаружился ангар, а в нем – тяжелый транспортный карпентум, слегка похожий на «Скарабеус», какой Ларс водил дома, но куда новее.
   – Залезай на заднее сиденье, – сказал Янитор, – и заваливайся спать… Ты ведь хочешь?
   – Да, – отрицать очевидное было бы глупо. – А куда мы поедем?
   – Туда, где ты сможешь укрыться от тех, кто хочет твоей смерти, – ответ прозвучал несколько туманно, но Ларс и не ждал, что ему вот так за здорово живешь все выложат.
   Когда карпентум вылетел из ангара, дождь продолжался, и все еще сильный, но молнии полыхали только на горизонте, и гром уже не грохотал, а тихонько ворчал где-то вдали.
   Ларс лежал на заднем сиденье, достаточно длинном, чтобы убралось человек пять, и наблюдал, как Янитор колдует над пультом. За стеклами кабины проносились уличные огни, двигатель монотонно гудел, так что глаза закрывались сами… вот он дома, работает на поле, и слышен крик матери… вот он готов умереть, а Нервейг пожирает плоть Индри, летят брызги крови… вот он сражается с экзорцистом, только из рукавов у того торчат не руки, а механические конечности…
   Провал в темноту, и его трясут за плечо.
   – Вставай, приехали, – сказал над ухом хриплый голос, и Ларс открыл глаза, пытаясь сообразить, где он и что происходит.
   Тело затекло от долгого лежания в одной позе, щеку приятно гладили теплые лучи солнца. Карпентум стоял, дверца была поднята, и виднелись заросли на обочине, колючие кусты и торчащие из них серые стволы.
   – Где это мы? – спросил Ларс, садясь и потягиваясь.
   – Там, где тебя точно не будут искать, – ответил Янитор, вскинув рюкзак на плечи. – Пошли.
   Выбравшись из машины, Ларс обнаружил, что дорога упирается в огромную арку, прорезанную в заборе из черного камня, а над забором вздымаются причудливые, ни на что не похожие сооружения: окруженные колоннадами, с плоскими или треугольными крышами, пирамидальные, кубические или вовсе напоминавшие утыканное статуями нагромождение валунов.
   И еще здесь было очень тихо, лишь стрекотала в зарослях какая-то пичуга.
   Янитор уверенно зашагал по дороге, Ларс двинулся за ним. Пройдя под аркой, они очутились на некоем подобии лишенной тротуара улицы – справа пустой участок, за ним низкая пирамида из темно-зеленого полупрозрачного материала, и на ее срезанной верхушке две башни, слева – три похожих строения подряд, простые черные параллелепипеды, лишенные каких-либо украшений, разве что с надписями над дверью.
   – Триллий Кунктатор, – прочитал Ларс, разглядывая золоченые буквы в метр высотой. – Это же Божественная Плоть, что царствовал полтора века назад, сошел с ума и отрекся от власти… Это гробницы, а мы на кладбище?
   – В Некроурбисе, – поправил Янитор. – В усыпальнице владык Империума.
   Мыслей вновь оказалось слишком много, и ни одну Ларс, возникни такая потребность, не смог бы сформулировать толком – неужели где-то здесь покоятся тела Антея Основателя и Вальгорна Кровавого Коня, победителя варваров? Зачем они сюда явились, как и где здесь можно прятаться? И вообще, когда можно будет поесть, а то брюхо уже подводит?
   Пока соображал, они свернули с ведущей от ворот «улицы» и очутились на поперечной. Прошагали по проходу между двумя гробницами цилиндрической формы, чьи стены украшала резьба – сцены битв, пылающие корабли над какой-то планетой, бегущие легионеры…
   – Вот тут я тебя и спрячу, – сказал Янитор, оборачиваясь, и стало видно, что кобура его пуста, а в руке – лучевой пистолет.
   Тяжелый и черный, с хищно поблескивающим компенсатором на дуле.
   – Это что? – спросил Ларс, сглатывая.
   – Чтобы ты не взбрыкнул, – пояснил усач. – Медленно двигайся вон туда…