Страница:
ки не будут стремиться к общим целям и разделять общие ценности, – отмечает Питер Друкер. – Без такой общности организация нежизнеспособна, она превращается в толпу. У каждой компании должны быть простые, понятные и объединяющие цели. Миссия организации должна быть емкой, обеспечивая единство целей и представлений о своем назначении у всех работников»[25].
Убедительно сформулированная миссия одновременно задает общее направление для развития организации и служит точкой опоры для ее сотрудников. По мнению профессора Ричарда Л. Дафта, «в современной турбулентной среде ощущение целенаправленности приобретает особое значение. При отсутствии миссии, настраивающей мысли работников на нужную организационную волну, компания рискует утратить контроль над своими ресурсами: работники могут начать выполнять совершенно разные планы, „тянуть одеяло на себя“, двигаться в разных направлениях»[26].
«Вопрос состоит не в том, что мы боремся за Данциг или Польшу. Мы боремся за спасение всего мира от эпидемии тирании нацизма и защиту всего, что дорого и священно человеку. Это не война за власть, расширение империи или прочие материальные блага. Это не война лишения какой-либо страны солнечного света или результатов прогресса. Это война за то, чтобы утвердить на неприступной скале права каждой личности, это война за то, чтобы восстановить людскую честь»[27].
Неудивительно, что на фоне вялой речи премьер-министра Невилла Чемберлена выступление Черчилля произвело неизгладимое впечатление. В частности, член Консервативной партии и будущий министр по делам Индии и Бирмы Леопольд Эмери в своем дневнике назвал речь Чемберлена «хорошей, но совершенно не подходящей для военного лидера». И дальше добавил: «Я думаю, к концу этого года Уинстон станет премьер-министром»[28].
Эмери ошибся на четыре месяца, но в целом его прогноз оказался верным. В то время как Чемберлен пытался прийти в себя после краха своего дипломатического курса – политики умиротворения, – Черчилль готовился стать лидером нации.
10 мая 1940 года Уинстон Леонард Спенсер Черчилль возглавил кабинет министров. Через три дня он выступил перед народом:
«Вы спрашиваете, какова наша цель? Я могу ответить одним словом: победа – победа любой ценой; победа, несмотря на все ужасы; победа, независимо от того, насколько долгим и тернистым может оказаться к ней путь: без победы мы не выживем. Необходимо понять: не сможет выжить Британская империя – погибнет все то, ради чего она существовала, погибнет все то, что веками отстаивало человечество, к чему веками стремилось оно и к чему будет стремиться. Однако я принимаю свои обязанности с энергией и надеждой. Я уверен, что люди не дадут погибнуть нашему делу. Сейчас я чувствую себя вправе потребовать помощи от каждого, и я говорю: „Пойдемте же вперед вместе, объединив наши силы“»[29].
«На всем протяжении нашей многолетней истории ни один премьер-министр не мог представить парламенту и народу программу столь краткую и столь популярную»[30].
«The Times» сравнит его речь с призывами Джузеппе Гарибальди («Голод, жажда, марш-броски, сражения и смерть») и Жоржа Клемансо («Я повсюду веду войну»)[31].
Еще не раз по ходу Второй мировой войны Черчилль будет возвращаться к сформулированной им миссии. Так, например, в августе 1940 года в беседе со своим личным секретарем Джоном Колвиллом он скажет:
«У нас только одна цель: уничтожить Гитлера. Пусть те, кто говорит, что они не знают, за что они борются, сложат оружие – тогда они все увидят сами»[32][33][34].
В ноябре 1942 года Черчилль снова повторит эту мысль:
«Единственная цель Британии состоит в высвобождении народов Европы из той ямы страданий, в которой они оказались благодаря собственной недальновидности и варварской жестокости со стороны врага»[35].
Он также обратится к миссии и во время своего выступления 6 сентября 1943 года по случаю присуждения почетной степени Гарвардского университета:
«Молодежь Америки, как и молодежь Англии, я заявляю: „Нельзя останавливаться!“ В настоящий момент остановка невозможна. Сейчас мы достигли той стадии в путешествии, когда передышка немыслима. Мы должны двигаться вперед. Верх возьмет либо мировая анархия, либо всемирный порядок. Мы не воюем с нациями как таковыми. Наш враг – тирания. В какие бы одежды она ни рядилась, какими бы покровами ни прикрывалась, к какому бы языку ни прибегала, какой бы характер – внешний или внутренний – ни носила, мы всегда должны быть начеку, всегда должны быть мобилизованы, всегда должны быть бдительны, всегда должны быть готовы схватить ее за горло. И в этом отношении мы идем по одному и тому же пути. Мы идем и боремся плечом к плечу под огнем врага не только на полях сражений и в воздухе, но и в области защиты духовных ценностей, к числу которых принадлежат права и достоинство человеческой личности»[36].
Своими выступлениями Черчилль призывал нацию к единству. Объединиться должны были не только солдаты и офицеры, принимающие участие в боевых действиях, не только мужчины и женщины, снабжающие армию необходимыми ресурсами. В первую очередь объединиться должны были политики, чтобы, забыв былые распри, выступить единым фронтом и возложить все свои силы и умения, весь свой немалый опыт на алтарь будущей победы.
По мнению Черчилля, такого рода единства можно было достичь созданием коалиционного правительства.
Черчилль всегда симпатизировал этой идее. По словам его сына Рандольфа, он «пытался занять центральное положение между партиями и даже склонялся к тому, чтобы создать партию центра, свободную от крайностей других партий»[37]. Дважды меняя партийную принадлежность, Черчилль стремился нащупать центральный путь, пролегающий между партийными разногласиями и вбирающий в себя преимущества как вигов, так и тори. Не случайно он любил цитировать двустишие английского поэта Александра Поупа:
В мае 1940 года ситуация была несколько иной; 8-го числа, когда решалась судьба кабинета министров, Черчилль также выступил с призывом сформировать коалицию:
«Я заявляю, пусть довоенные междоусобицы и личные ссоры будут забыты. Давайте объединим нашу ненависть для общего врага. Пусть партийные интересы будут отставлены на второй план, пусть все наши усилия будут впряжены в одну упряжку, пусть все способности и силы нашей нации будут брошены на борьбу»[39].
Однако политические институты Великобритании были готовы к формированию коалиции еще до этого обращения. В первый же день своего премьерства Черчилль пригласил к себе лидера лейбористов Клемента Эттли и, получив от него утвердительный ответ на участие в национальном правительстве, попросил подготовить список лейбористов для нового кабинета. Также в состав Большой коалиции, как ее назвал сам Черчилль, вошел лидер Либеральной партии сэр Арчибальд Синклер.
После того как была сформулирована миссия и объединены политические силы Туманного Альбиона, премьер засучив рукава приступил к выводу нации из кризиса.
Определение стратегических и тактических целей
Характеристики эффективных целей
Определение целей и задач в письменном виде
Амбициозность и достижимость
Конкретизация и четкость
Убедительно сформулированная миссия одновременно задает общее направление для развития организации и служит точкой опоры для ее сотрудников. По мнению профессора Ричарда Л. Дафта, «в современной турбулентной среде ощущение целенаправленности приобретает особое значение. При отсутствии миссии, настраивающей мысли работников на нужную организационную волну, компания рискует утратить контроль над своими ресурсами: работники могут начать выполнять совершенно разные планы, „тянуть одеяло на себя“, двигаться в разных направлениях»[26].
ИСКУССТВО УПРАВЛЕНИЯ: Убедительно сформулированная миссия одновременно задает общее направление для развития организации и служит точкой опоры для ее сотрудников.Именно с определения миссии Черчилль начнет свою деятельность на посту премьер-министра, когда в мае 1940 года ему придется сплотить воедино не просто группу людей, а целую нацию. Еще 3 сентября 1939 года, спустя несколько часов после вступления Великобритании во Вторую мировую войну, обращаясь к депутатам палаты общин, Черчилль, который на тот момент еще не занимал официально никакого поста и только ожидал своего назначения в Военно-морское министерство, заявил:
«Вопрос состоит не в том, что мы боремся за Данциг или Польшу. Мы боремся за спасение всего мира от эпидемии тирании нацизма и защиту всего, что дорого и священно человеку. Это не война за власть, расширение империи или прочие материальные блага. Это не война лишения какой-либо страны солнечного света или результатов прогресса. Это война за то, чтобы утвердить на неприступной скале права каждой личности, это война за то, чтобы восстановить людскую честь»[27].
Неудивительно, что на фоне вялой речи премьер-министра Невилла Чемберлена выступление Черчилля произвело неизгладимое впечатление. В частности, член Консервативной партии и будущий министр по делам Индии и Бирмы Леопольд Эмери в своем дневнике назвал речь Чемберлена «хорошей, но совершенно не подходящей для военного лидера». И дальше добавил: «Я думаю, к концу этого года Уинстон станет премьер-министром»[28].
Эмери ошибся на четыре месяца, но в целом его прогноз оказался верным. В то время как Чемберлен пытался прийти в себя после краха своего дипломатического курса – политики умиротворения, – Черчилль готовился стать лидером нации.
10 мая 1940 года Уинстон Леонард Спенсер Черчилль возглавил кабинет министров. Через три дня он выступил перед народом:
«Вы спрашиваете, какова наша цель? Я могу ответить одним словом: победа – победа любой ценой; победа, несмотря на все ужасы; победа, независимо от того, насколько долгим и тернистым может оказаться к ней путь: без победы мы не выживем. Необходимо понять: не сможет выжить Британская империя – погибнет все то, ради чего она существовала, погибнет все то, что веками отстаивало человечество, к чему веками стремилось оно и к чему будет стремиться. Однако я принимаю свои обязанности с энергией и надеждой. Я уверен, что люди не дадут погибнуть нашему делу. Сейчас я чувствую себя вправе потребовать помощи от каждого, и я говорю: „Пойдемте же вперед вместе, объединив наши силы“»[29].
ГОВОРИТ ЧЕРЧИЛЛЬ: «Вы спрашиваете, какова наша цель? Я могу ответить одним словом: победа – победа любой ценой; победа, несмотря на все ужасы; победа, независимо от того, насколько долгим и тернистым может оказаться к ней путь: без победы мы не выживем. Сейчас я чувствую себя вправе потребовать помощи от каждого, и я говорю: „Пойдемте же вперед вместе, объединив наши силы“».Спустя годы Черчилль заметит:
Из выступления 13 мая 1940 г.
«На всем протяжении нашей многолетней истории ни один премьер-министр не мог представить парламенту и народу программу столь краткую и столь популярную»[30].
«The Times» сравнит его речь с призывами Джузеппе Гарибальди («Голод, жажда, марш-броски, сражения и смерть») и Жоржа Клемансо («Я повсюду веду войну»)[31].
Еще не раз по ходу Второй мировой войны Черчилль будет возвращаться к сформулированной им миссии. Так, например, в августе 1940 года в беседе со своим личным секретарем Джоном Колвиллом он скажет:
«У нас только одна цель: уничтожить Гитлера. Пусть те, кто говорит, что они не знают, за что они борются, сложат оружие – тогда они все увидят сами»[32][33][34].
В ноябре 1942 года Черчилль снова повторит эту мысль:
«Единственная цель Британии состоит в высвобождении народов Европы из той ямы страданий, в которой они оказались благодаря собственной недальновидности и варварской жестокости со стороны врага»[35].
Он также обратится к миссии и во время своего выступления 6 сентября 1943 года по случаю присуждения почетной степени Гарвардского университета:
«Молодежь Америки, как и молодежь Англии, я заявляю: „Нельзя останавливаться!“ В настоящий момент остановка невозможна. Сейчас мы достигли той стадии в путешествии, когда передышка немыслима. Мы должны двигаться вперед. Верх возьмет либо мировая анархия, либо всемирный порядок. Мы не воюем с нациями как таковыми. Наш враг – тирания. В какие бы одежды она ни рядилась, какими бы покровами ни прикрывалась, к какому бы языку ни прибегала, какой бы характер – внешний или внутренний – ни носила, мы всегда должны быть начеку, всегда должны быть мобилизованы, всегда должны быть бдительны, всегда должны быть готовы схватить ее за горло. И в этом отношении мы идем по одному и тому же пути. Мы идем и боремся плечом к плечу под огнем врага не только на полях сражений и в воздухе, но и в области защиты духовных ценностей, к числу которых принадлежат права и достоинство человеческой личности»[36].
Своими выступлениями Черчилль призывал нацию к единству. Объединиться должны были не только солдаты и офицеры, принимающие участие в боевых действиях, не только мужчины и женщины, снабжающие армию необходимыми ресурсами. В первую очередь объединиться должны были политики, чтобы, забыв былые распри, выступить единым фронтом и возложить все свои силы и умения, весь свой немалый опыт на алтарь будущей победы.
По мнению Черчилля, такого рода единства можно было достичь созданием коалиционного правительства.
Черчилль всегда симпатизировал этой идее. По словам его сына Рандольфа, он «пытался занять центральное положение между партиями и даже склонялся к тому, чтобы создать партию центра, свободную от крайностей других партий»[37]. Дважды меняя партийную принадлежность, Черчилль стремился нащупать центральный путь, пролегающий между партийными разногласиями и вбирающий в себя преимущества как вигов, так и тори. Не случайно он любил цитировать двустишие английского поэта Александра Поупа:
Объединение партий в условиях кризиса Черчилль рассматривал как один из самых эффективных и надежных инструментов государственного управления. Именно поэтому на следующий день после начала Первой мировой войны, 29 июля 1914 года, он выступил за создание коалиционного правительства и даже взял на себя проведение переговоров с представителями другой (Консервативной) партии для претворения своих идей в жизнь[38].
Я не служу хозяину и в партиях не состою,
Но близится гроза, и в первую же дверь я постучу.
В мае 1940 года ситуация была несколько иной; 8-го числа, когда решалась судьба кабинета министров, Черчилль также выступил с призывом сформировать коалицию:
«Я заявляю, пусть довоенные междоусобицы и личные ссоры будут забыты. Давайте объединим нашу ненависть для общего врага. Пусть партийные интересы будут отставлены на второй план, пусть все наши усилия будут впряжены в одну упряжку, пусть все способности и силы нашей нации будут брошены на борьбу»[39].
Однако политические институты Великобритании были готовы к формированию коалиции еще до этого обращения. В первый же день своего премьерства Черчилль пригласил к себе лидера лейбористов Клемента Эттли и, получив от него утвердительный ответ на участие в национальном правительстве, попросил подготовить список лейбористов для нового кабинета. Также в состав Большой коалиции, как ее назвал сам Черчилль, вошел лидер Либеральной партии сэр Арчибальд Синклер.
После того как была сформулирована миссия и объединены политические силы Туманного Альбиона, премьер засучив рукава приступил к выводу нации из кризиса.
Определение стратегических и тактических целей
Выбор миссии Черчилль рассматривал в качестве первого этапа стратегического менеджмента. Определив генеральную цель, он приступал к формулированию стратегических и тактических целей, работа над которыми способствовала достижению намеченной миссии. К примеру, определив миссию Министерства торговли как повышение предпринимательской активности в стране, он вплотную занялся планированием конкретных действий для ее воплощения в жизнь.
В письме к премьер-министру Герберту Асквиту Черчилль писал:
«Я рассмотрел много вопросов в эти несколько спокойных дней[40] и считаю своим долгом познакомить вас с теми выводами, к которым я пришел. Я считаю, что, если нация начинает ощущать потребность в масштабных преобразованиях, ей следует, во-первых, самой проявить энтузиазм для этих свершений, а во-вторых, получить соответствующую поддержку у правительства.
Вот какие шаги, мне кажется, нам следует предпринять.
1. Создать биржи труда и разработать систему страхования по безработице.
2. Разработать систему национального страхования по болезни.
3. Увеличить дополнительные расходы на государственную промышленность, в частности на лесонасаждения и строительство дорог.
4. Внести изменения в законодательство для малоимущих слоев населения.
5. Взять железнодорожную отрасль под контроль и гарантию государства.
6. Распространить систему обязательного образования до 17 лет»[41].
За те два года, что Черчилль возглавлял министерство, из вышеперечисленных целей ему удалось достичь следующего: создать биржи труда, внедрить систему торговых палат, которые устанавливали минимальный уровень заработной платы и осуществляли контроль над условиями труда, а также разработать законопроект об обязательном пособии по безработице.
На рубеже 1940 – 1941 годов его все больше беспокоила проблема потерь военно-морских и торговых судов в Атлантике и, как следствие, резкое сокращение импорта. В своем послании президенту США Франклину Д. Рузвельту в декабре 1940 года Черчилль взволнованно пишет:
«Опасность того, что Великобритания будет уничтожена быстрым сокрушительным ударом, в настоящее время значительно уменьшилась. Но она сменилась длительной, постепенно назревающей, менее внезапной и менее эффективной, но столь же смертельной опасностью. Речь идет о неуклонном и все усиливающемся сокращении тоннажа торгового флота. Мы можем вынести разрушение наших жилищ и истребление нашего гражданского населения в результате беспорядочных воздушных налетов. Мы надеемся отражать их все успешнее по мере того, как развивается наша наука, и отвечать на них налетами на военные объекты в Германии по мере того, как сила нашей авиации будет все больше приближаться к силе авиации противника. Исход же борьбы в 1941 го ду будет решаться на морях. Если мы не упрочим возможность снабжать наш остров продовольствием, импортировать вооружение, необходимое нам, если мы не сможем перебрасывать и снабжать свои армии на различных театрах, где нужно дать отпор Гитлеру и его сообщнику Муссолини, и при этом быть уверенными в том, что мы сможем делать все это до тех пор, пока не будет сломлен боевой дух континентальных диктаторов, мы рискуем не выстоять. Поэтому судоходство и возможность транспортировки через океаны, в частности через Атлантический океан, является в 1941 году ключом к победе в войне вообще»[42].
По мнению британского премьера, «подобно провозглашению битвы за Британию девятью месяцами раньше это должно было послужить сигналом к сосредоточению внимания отдельных лиц и соответствующих ведомств на борьбе с подводным флотом противника»[43].
Черчилль составил директиву Битвы за Атлантику, в которой определялись стратегическая и тактические цели для новой операции, а также указывались средства их достижения.
В качестве стратегической цели было выбрано: «В четырехмесячный срок отразить попытку противника отрезать нас от источников продовольственного снабжения и нарушить наши связи с Соединенными Штатами».
Тактические цели ставились непосредственно для каждого из ведомств:
– Военно-морскому министерству совместно с Министерством берегового флота пересмотреть вопрос об изъятии из состава караванов судов, обладающих скоростью 12 и 13 узлов в час;
– предоставить Военно-морскому министерству все зенитные орудия, действующие на небольшой дистанции, а также другие орудия, которые могут быть установлены на подходящих для этого торговых судах, курсирующих в опасной зоне;
– всем соответствующим ведомствам немедленно заняться вопросом большого количества поврежденных судов, скопившихся в настоящее время в наших портах;
– Министерство транспорта должно позаботиться о том, чтобы не допускать скопления судов у причалов и чтобы все выгруженные товары немедленно увозились. Министр должен еженедельно отчитываться перед управлением импорта о достигнутых улучшениях в работе портов. Он также должен сообщать об имеющихся достижениях в подготовке новых сооружений в менее крупных портах и о том, как лучше использовать лихтеры для ускорения работ по погрузке и разгрузке судов.
Указывались и средства для достижения стратегической цели:
– начать активные наступательные действия против германских подводных лодок всегда и везде, где это будет возможно;
– оборудовать суда катапультами или другими стартовыми устройствами для установки на них истребителей;
– продолжать с максимальной быстротой осуществлять все мероприятия по сосредоточению основных сил британской авиации береговой обороны у северо-западных подступов;
– использовать все способы для упрощения и ускорения ремонта судов и размагничивания минных полей;
– помимо того что делается в этой области в самой Англии, необходимо приложить все усилия, чтобы добиться ускорения оборачиваемости судов в заграничных портах[44].
Результаты не заставили себя долго ждать. 8 марта кригсмарине лишилась своего лучшего подводника, кавалера высшего ордена Третьего рейха, Рыцарского креста с дубовыми листьями, капитана «U-47» Гюнтера Прина, пропавшего без вести во время атаки на один из конвоев. Спустя девять дней, 17 марта, на дно Атлантики были отправлены подводные лодки «U-99», торпедированная эсминцем «Уолкер» и «U-100», ставшая первой жертвой радара. По словам Черчилля, «гибель трех способных командиров „U-47“, „U-99“ и „U-100“ оказала значительное влияние на дальнейший ход борьбы. Среди остальных командиров германских подводных лодок лишь немногие обладали такой же смелостью и беспощадностью. Пять подводных лодок были потоплены в марте у западных подступов к нашим берегам, и хотя мы и понесли огромные потери в тоннаже судов – 243 тысячи тонн в результате действий германского подводного флота и еще 113 ты сяч тонн вследствие воздушных налетов, – можно сказать, что первый раунд Битвы за Атлантику закончился вничью»[45].
Благодаря принятым мерам к ноябрю 1941 года удалось сократить потери судов до минимального уровня с момента прихода Черчилля к власти. К июлю 1941 года военно-морской флот Его Величества обеспечил конвои, шедшие через Северную Атлантику, постоянными эскортом. Медленно, но верно налаживалось тактическое взаимодействие между морскими и воздушными силами.
Свою роль сыграли и специально сконструированные на судах катапульты для самолетов-истребителей, которые смогли эффективно отражать атаки немецких «фокке-вульфов». В сентябре 1941 года на воду был спущен первый полноценный эскортный авианосец «Одэсити», способный выпускать с взлетной палубы до шести самолетов. «Он мог не только уничтожать или отгонять „фокке-вульфы“, но и с помощью авиаразведки в дневное время не давать немецким подводным лодкам подниматься на поверхность и своевременно предупреждать об их появлении», – с гордостью отмечал Черчилль[46].
В результате своевременной и умелой организации противодействия подводным лодкам Великобритании удалось переломить ход Битвы за Атлантику. Вспоминая эти события спустя годы, Черчилль напишет в своих мемуарах:
«Опасность, что германская авиация и подводные лодки задушат нас, была устранена, а противник был отогнан далеко от наших берегов. Продовольствие, вооружение и другие грузы прибывали непрерывно нараставшим потоком»[47].
По словам британского премьера, «Битва за Атлантику имела решающее значение для всего хода войны. Мы должны были постоянно помнить о том, что все происходящее в других местах – на суше, на море или в воздухе, – в конечном счете зависело для нас от исхода этой битвы, и, поглощенные множеством других забот, мы с надеждой и опасениями следили изо дня в день за ее перипетиями»[48].
Постановка стратегических и тактических целей завершает первый этап стратегического менеджмента. Прежде чем приступить к описанию дальнейших составляющих этого фундаментального понятия в теории управления, задержимся еще немного на процессе постановки целей и попытаемся разобраться, какими характеристиками должны обладать эффективные цели.
В письме к премьер-министру Герберту Асквиту Черчилль писал:
«Я рассмотрел много вопросов в эти несколько спокойных дней[40] и считаю своим долгом познакомить вас с теми выводами, к которым я пришел. Я считаю, что, если нация начинает ощущать потребность в масштабных преобразованиях, ей следует, во-первых, самой проявить энтузиазм для этих свершений, а во-вторых, получить соответствующую поддержку у правительства.
Вот какие шаги, мне кажется, нам следует предпринять.
1. Создать биржи труда и разработать систему страхования по безработице.
2. Разработать систему национального страхования по болезни.
3. Увеличить дополнительные расходы на государственную промышленность, в частности на лесонасаждения и строительство дорог.
4. Внести изменения в законодательство для малоимущих слоев населения.
5. Взять железнодорожную отрасль под контроль и гарантию государства.
6. Распространить систему обязательного образования до 17 лет»[41].
За те два года, что Черчилль возглавлял министерство, из вышеперечисленных целей ему удалось достичь следующего: создать биржи труда, внедрить систему торговых палат, которые устанавливали минимальный уровень заработной платы и осуществляли контроль над условиями труда, а также разработать законопроект об обязательном пособии по безработице.
МЕНЕДЖМЕНТ ПО ЧЕРЧИЛЛЮ: определив генеральную цель, он приступал к формулированию стратегических и тактических целей, работа над которыми способствовала достижению намеченной миссии.Аналогичной последовательности – сначала миссия, затем конкретные цели – Черчилль придерживался и в годы Второй мировой войны. Сформулировав общую цель: «Победа любой ценой», британский премьер определял или принимал участие в разработке четких стратегических и тактических планов для приближения долгожданного дня по беды.
На рубеже 1940 – 1941 годов его все больше беспокоила проблема потерь военно-морских и торговых судов в Атлантике и, как следствие, резкое сокращение импорта. В своем послании президенту США Франклину Д. Рузвельту в декабре 1940 года Черчилль взволнованно пишет:
«Опасность того, что Великобритания будет уничтожена быстрым сокрушительным ударом, в настоящее время значительно уменьшилась. Но она сменилась длительной, постепенно назревающей, менее внезапной и менее эффективной, но столь же смертельной опасностью. Речь идет о неуклонном и все усиливающемся сокращении тоннажа торгового флота. Мы можем вынести разрушение наших жилищ и истребление нашего гражданского населения в результате беспорядочных воздушных налетов. Мы надеемся отражать их все успешнее по мере того, как развивается наша наука, и отвечать на них налетами на военные объекты в Германии по мере того, как сила нашей авиации будет все больше приближаться к силе авиации противника. Исход же борьбы в 1941 го ду будет решаться на морях. Если мы не упрочим возможность снабжать наш остров продовольствием, импортировать вооружение, необходимое нам, если мы не сможем перебрасывать и снабжать свои армии на различных театрах, где нужно дать отпор Гитлеру и его сообщнику Муссолини, и при этом быть уверенными в том, что мы сможем делать все это до тех пор, пока не будет сломлен боевой дух континентальных диктаторов, мы рискуем не выстоять. Поэтому судоходство и возможность транспортировки через океаны, в частности через Атлантический океан, является в 1941 году ключом к победе в войне вообще»[42].
МЕНЕДЖМЕНТ ПО ЧЕРЧИЛЛЮ: когда адмирал Дадли Паунд на заседании военного кабинета доложил об «исключительно тяжелых потерях в связи с потоплением большого числа судов», Черчилль потребовал: «Мы должны поднять это дело на самый высокий уровень, превыше всего остального». Черчилль составил директиву, в которой определялись стратегическая и тактические цели для новой операции, а также указывались средства их достижения.По воспоминаниям самого Черчилля, он «днем и ночью размышлял над этой страшной проблемой». Когда в начале марта 1941 года первый морской лорд адмирал Дадли Паунд на заседании военного кабинета доложил об «исключительно тяжелых потерях в связи с потоплением большого числа судов», Черчилль потребовал: «Мы должны поднять это дело на самый высокий уровень, превыше всего остального. Я собираюсь провозгласить Битву за Атлантику».
По мнению британского премьера, «подобно провозглашению битвы за Британию девятью месяцами раньше это должно было послужить сигналом к сосредоточению внимания отдельных лиц и соответствующих ведомств на борьбе с подводным флотом противника»[43].
Черчилль составил директиву Битвы за Атлантику, в которой определялись стратегическая и тактические цели для новой операции, а также указывались средства их достижения.
В качестве стратегической цели было выбрано: «В четырехмесячный срок отразить попытку противника отрезать нас от источников продовольственного снабжения и нарушить наши связи с Соединенными Штатами».
Тактические цели ставились непосредственно для каждого из ведомств:
– Военно-морскому министерству совместно с Министерством берегового флота пересмотреть вопрос об изъятии из состава караванов судов, обладающих скоростью 12 и 13 узлов в час;
– предоставить Военно-морскому министерству все зенитные орудия, действующие на небольшой дистанции, а также другие орудия, которые могут быть установлены на подходящих для этого торговых судах, курсирующих в опасной зоне;
– всем соответствующим ведомствам немедленно заняться вопросом большого количества поврежденных судов, скопившихся в настоящее время в наших портах;
– Министерство транспорта должно позаботиться о том, чтобы не допускать скопления судов у причалов и чтобы все выгруженные товары немедленно увозились. Министр должен еженедельно отчитываться перед управлением импорта о достигнутых улучшениях в работе портов. Он также должен сообщать об имеющихся достижениях в подготовке новых сооружений в менее крупных портах и о том, как лучше использовать лихтеры для ускорения работ по погрузке и разгрузке судов.
Указывались и средства для достижения стратегической цели:
– начать активные наступательные действия против германских подводных лодок всегда и везде, где это будет возможно;
– оборудовать суда катапультами или другими стартовыми устройствами для установки на них истребителей;
– продолжать с максимальной быстротой осуществлять все мероприятия по сосредоточению основных сил британской авиации береговой обороны у северо-западных подступов;
– использовать все способы для упрощения и ускорения ремонта судов и размагничивания минных полей;
– помимо того что делается в этой области в самой Англии, необходимо приложить все усилия, чтобы добиться ускорения оборачиваемости судов в заграничных портах[44].
Результаты не заставили себя долго ждать. 8 марта кригсмарине лишилась своего лучшего подводника, кавалера высшего ордена Третьего рейха, Рыцарского креста с дубовыми листьями, капитана «U-47» Гюнтера Прина, пропавшего без вести во время атаки на один из конвоев. Спустя девять дней, 17 марта, на дно Атлантики были отправлены подводные лодки «U-99», торпедированная эсминцем «Уолкер» и «U-100», ставшая первой жертвой радара. По словам Черчилля, «гибель трех способных командиров „U-47“, „U-99“ и „U-100“ оказала значительное влияние на дальнейший ход борьбы. Среди остальных командиров германских подводных лодок лишь немногие обладали такой же смелостью и беспощадностью. Пять подводных лодок были потоплены в марте у западных подступов к нашим берегам, и хотя мы и понесли огромные потери в тоннаже судов – 243 тысячи тонн в результате действий германского подводного флота и еще 113 ты сяч тонн вследствие воздушных налетов, – можно сказать, что первый раунд Битвы за Атлантику закончился вничью»[45].
Благодаря принятым мерам к ноябрю 1941 года удалось сократить потери судов до минимального уровня с момента прихода Черчилля к власти. К июлю 1941 года военно-морской флот Его Величества обеспечил конвои, шедшие через Северную Атлантику, постоянными эскортом. Медленно, но верно налаживалось тактическое взаимодействие между морскими и воздушными силами.
Свою роль сыграли и специально сконструированные на судах катапульты для самолетов-истребителей, которые смогли эффективно отражать атаки немецких «фокке-вульфов». В сентябре 1941 года на воду был спущен первый полноценный эскортный авианосец «Одэсити», способный выпускать с взлетной палубы до шести самолетов. «Он мог не только уничтожать или отгонять „фокке-вульфы“, но и с помощью авиаразведки в дневное время не давать немецким подводным лодкам подниматься на поверхность и своевременно предупреждать об их появлении», – с гордостью отмечал Черчилль[46].
В результате своевременной и умелой организации противодействия подводным лодкам Великобритании удалось переломить ход Битвы за Атлантику. Вспоминая эти события спустя годы, Черчилль напишет в своих мемуарах:
«Опасность, что германская авиация и подводные лодки задушат нас, была устранена, а противник был отогнан далеко от наших берегов. Продовольствие, вооружение и другие грузы прибывали непрерывно нараставшим потоком»[47].
По словам британского премьера, «Битва за Атлантику имела решающее значение для всего хода войны. Мы должны были постоянно помнить о том, что все происходящее в других местах – на суше, на море или в воздухе, – в конечном счете зависело для нас от исхода этой битвы, и, поглощенные множеством других забот, мы с надеждой и опасениями следили изо дня в день за ее перипетиями»[48].
Постановка стратегических и тактических целей завершает первый этап стратегического менеджмента. Прежде чем приступить к описанию дальнейших составляющих этого фундаментального понятия в теории управления, задержимся еще немного на процессе постановки целей и попытаемся разобраться, какими характеристиками должны обладать эффективные цели.
Характеристики эффективных целей
Анализируя управленческую деятельность Уинстона Черчилля, можно обратить внимание, что при постановке целей и задач перед своими подчиненными британский политик руководствовался следующими принципами:
– определение целей и задач в письменном виде;
– амбициозность и достижимость;
– конкретизация и четкость;
– постановка временны́х рамок;
– учет особенностей долгосрочных и краткосрочных целей;
– соблюдение иерархической структуры.
Рассмотрим эти составляющие более подробно.
– определение целей и задач в письменном виде;
– амбициозность и достижимость;
– конкретизация и четкость;
– постановка временны́х рамок;
– учет особенностей долгосрочных и краткосрочных целей;
– соблюдение иерархической структуры.
Рассмотрим эти составляющие более подробно.
Определение целей и задач в письменном виде
На протяжении всей своей управленческой деятельности Черчилль был ярым сторонником использования пера и бумаги в менеджменте. Причем это касалось не только директив и меморандумов, форма которых изначально предполагает фиксацию основных положений на бумаге. В равной мере это относилось и к текущим распоряжениям. Например, в вышеупомянутом определении миссии для генерала Гарольда Александера о разгроме войск Эрвина Роммеля в Северной Африке Черчилль, который находился в этот момент рядом с Александером в британском посольстве в Каире, собственноручно изложил свои требования на бумаге, хотя вполне мог передать их в устной форме.
Современные теоретики менеджмента считают постановку целей в письменном виде одним из условий их успешного достижения. Мысль, записанная на бумаге, превращается в действие, которое можно контролировать.
«Вам может показаться, что такая работа требует больших временны́х затрат, но помните, что, только представив цели в письменном виде, вы заставите людей ознакомиться с ними, – считают Стивен Роббинз и Мэри Коултер. – Кроме того, сформулированные письменные цели становятся материальным и явным свидетельством того, насколько важно каждому сотруднику работать в намеченном направлении»[49].
Современные теоретики менеджмента считают постановку целей в письменном виде одним из условий их успешного достижения. Мысль, записанная на бумаге, превращается в действие, которое можно контролировать.
«Вам может показаться, что такая работа требует больших временны́х затрат, но помните, что, только представив цели в письменном виде, вы заставите людей ознакомиться с ними, – считают Стивен Роббинз и Мэри Коултер. – Кроме того, сформулированные письменные цели становятся материальным и явным свидетельством того, насколько важно каждому сотруднику работать в намеченном направлении»[49].
ИСКУССТВО УПРАВЛЕНИЯ: мысль, записанная на бумаге, превращается в действие, которое можно контролировать.
Амбициозность и достижимость
При постановке целей Черчилль всегда отдавал предпочтение амбициозным целям.
«Лучше иметь амбициозные цели, чем не иметь никаких», – любил повторять британский политик[50].
Ставя амбициозные цели, он достигал сразу двух положительных моментов: 1) повышал общую производительность и 2) повышал мотивацию каждого отдельного сотрудника. Не будучи знаком с теорией Абрахама Маслоу о человеческих потребностях, за годы работы с людьми Черчилль понял, что многим его подчиненным гораздо приятней выполнять более сложные и интересные поручения, чем расходовать свои знания, умения и опыт на решение простых дел.
Вместе с тем Черчилль всегда строго следил за тем, чтобы поставленные задачи были достижимы. Он отдавал себе отчет, к каким серьезным негативным последствиям может привести борьба за нереальную цель. Стремление к недостижимому резко снижает мотивацию сотрудников, подрывает веру в успех и создает напряженную рабочую атмосферу.
В современной теории менеджмента амбициозные, но достижимые цели получили название «напряженные цели»[51].
«Лучше иметь амбициозные цели, чем не иметь никаких», – любил повторять британский политик[50].
Ставя амбициозные цели, он достигал сразу двух положительных моментов: 1) повышал общую производительность и 2) повышал мотивацию каждого отдельного сотрудника. Не будучи знаком с теорией Абрахама Маслоу о человеческих потребностях, за годы работы с людьми Черчилль понял, что многим его подчиненным гораздо приятней выполнять более сложные и интересные поручения, чем расходовать свои знания, умения и опыт на решение простых дел.
Вместе с тем Черчилль всегда строго следил за тем, чтобы поставленные задачи были достижимы. Он отдавал себе отчет, к каким серьезным негативным последствиям может привести борьба за нереальную цель. Стремление к недостижимому резко снижает мотивацию сотрудников, подрывает веру в успех и создает напряженную рабочую атмосферу.
В современной теории менеджмента амбициозные, но достижимые цели получили название «напряженные цели»[51].
ГОВОРИТ ЧЕРЧИЛЛЬ: «Лучше иметь амбициозные цели, чем не иметь никаких».
Конкретизация и четкость
При постановке целей Черчилль стремился избегать общих фраз и туманных требований. Он придерживался мнения, что четко сформулированная цель убивает сразу двух зайцев: с одной стороны, конкретизация повышает мотивацию подчиненных (согласитесь, всегда трудно принести то, не знаю что), с другой – облегчается последующий процесс контроля.
В том случае, когда это было возможно, Черчилль старался также использовать количественные показатели.
Например, в мае 1940 года, когда остро встал вопрос отражения налетов люфтваффе, он писал начальнику штаба Министерства обороны и своему представителю в комитете начальников штабов генералу Гастингсу Исмею:
В том случае, когда это было возможно, Черчилль старался также использовать количественные показатели.
Например, в мае 1940 года, когда остро встал вопрос отражения налетов люфтваффе, он писал начальнику штаба Министерства обороны и своему представителю в комитете начальников штабов генералу Гастингсу Исмею: