Страница:
К северу от Деная лежали земли алов – многочисленные мелкие княжества и королевства, объединенные родственностью языков и общей религией. Южнее простирались земли халифата Хум – тоже десятки фактически независимых государств, формально подчинявшихся халифу Баграму. Ну а в степях за горами жили кочевники.
В городе и у алов, и у халифата имелись свои кварталы с полным самоуправлением и представительство в управе. У империи специального квартала не было, имперцы весь город считали своим, зато был наблюдатель. Как раз таким наблюдателем и являлся покойный Мазиус. В управе существовали четыре партии (фракции), в которые входили представители алов, халифата, империи и независимые депутаты. Впрочем, две последние фракции по сути мало различались и, как правило, поддерживали друг друга.
Обороноспособность города равнялась нулю: стены высокие, но армии не было, только стражники для поддержания порядка. В принципе можно было собрать городское ополчение, но воинственность среди горожан всячески искоренялась в течение тысячелетий свободной торговли со всеми вытекающими последствиями. Собственно, что алы, что халифат могли без проблем отобрать город у империи, но, во-первых, они мешали друг другу, а во-вторых, и в главных, текущее положение было экономически выгодно всем сторонам. Тем более что полномасштабной войны между халифатом и алами не было уже несколько столетий, а для мелких стычек вполне хватало места и вне города. Денайцы не препятствовали вооруженным отрядам, проходившим мимо городских стен, более того, охотно скупали награбленное в походах. Не забывая о собственной выгоде, естественно.
Кочевники в эту систему не вписывались, но, к счастью, они обитали достаточно далеко от города. Так что набеги были, но доставалось больше либо алам, либо халифату, в зависимости от того, каким перевалом шли степняки.
Еще устоявшуюся систему иногда раскачивали жрецы. Религия и в империи, и в халифате, и у алов имела общие имперские корни, но церковники разных вероисповеданий друг друга терпеть не могли. Но, к счастью, своих вооруженных отрядов у них не было, а до крестовых походов тут еще не додумались.
– Ну что ж, спасибо за интересный политический обзор, – подытожил доклад подруги Боня. – Очень удачно, что ты так много узнала. Легче будет в разговорах с местными ориентироваться. Кстати, как там призраки? Не развеялись?
– Нет, но ты бы лучше энергетическое облако над домом укрепил как-нибудь. А то без тебя оно потихоньку истончается, а у призраков своих накопителей нет.
– Ладно, только ты им скажи, чтобы дом охраняли. А то облако разрастется, а они по городу разбегутся. Народ перепугают…
Проблему Боня решил просто. С программой энергонакопителя он еще на корабле пришельцев разобрался и теперь записал ее на очередной пластинке. Библиотека у него становилась все солиднее и весила уже десять килограмм.
«Надо будет под нее хранилище завести, типа сейфа. С собой таскать тяжело стало, а в обычный шкаф класть страшно, еще сопрет кто, ведь пластины-то золотые», – решил Боня.
Он слепил здоровый шар твердой маны, даже поразившись, как легко это у него стало получаться, затем создал вокруг него с помощью нового артефакта поле, удерживающее ману от испарения. А потом мысленно вытащил из шара наружу через поле тонкий жгут. Получилось что-то вроде фитиля, с помощью которого энергия испарялась в пространство.
– И как ты это сделал? – спросила Света, подойдя и потыкав пальцем и в шар, и в фитиль. Мана была абсолютно твердой и на ее усилия не поддалась.
– Не знаю, – честно признался Боня. – Энергия меня почему-то слушается…
Он подхватил шар (большой, но невесомый) и оттащил его на чердак. Сначала думал в подвал к привидениям, но пожалел места. Собственно, подвала в доме как такового не было, только погреб. А энергия, хоть ее и можно отнести к продуктам питания магических существ, в холоде совершенно не нуждается. Пусть лучше в погребе обычные продукты хранятся, а привидения могут и на чердак перебраться, если захотят быть поближе к источнику. Ну и, надо надеяться, никто посторонний на чердак не полезет, а то ману обычные люди не видят, еще налетит кто. На всякий случай Боня пожелал, чтобы шар намертво прилип к полу.
До назначенной встречи оставалось еще довольно много времени, но Света отправилась переодеваться. Боня же уселся прямо на ступеньках крыльца и задумался о том, что драконша узнала о бывшем хозяине их дома и не грозят ли им в связи с этим какие-нибудь неприятности. То, что Мазиус представлял в городе интересы империи, вызывало некоторое беспокойство. Поскольку специального представительства империи в городе не было, то формально оно размещалось как раз в этом доме. Так что возникали сомнения в правомочности муниципалов этот дом продавать. А ну как новый наблюдатель его назад потребует? Надо у местных юристов проконсультироваться. Кроме того, раз хозяин умер внезапно, то в доме могли остаться какие-нибудь важные документы, за которыми вполне кто-нибудь может явиться, потребовать их на законных основаниях или попытаться украсть. Интересно, насколько надежная охрана из призраков? Надо сказать им, чтобы были начеку, ну и самому тайники поискать не мешает. Любопытство – одно из главных свойств человека. И даже перестав быть человеком, Боня от любопытства не избавился.
Неожиданно на крыльцо вышла Света. Боня сразу принял важный вид – прямо член жюри на конкурсе красоты, но процесс одевания подруги оказался весьма далеким от завершения.
– Смотри! – Света протягивала ему цепочку с большим синим камнем. – Это не просто сапфир. Этот кристалл – книга!
– Ничего себе! – взвыл Боня, буквально вырывая кулон из рук драконши. – Так вот как они выглядели… И что же это получается… Мы приехали сюда искать библиотеку, а ее уже на украшения пустили!
– Ну, может, не всю, – попыталась утешить его Света. – Все же такие книги больше пяти тысяч лет назад производили. Если камни уцелели и до сегодняшнего дня дожили, то, наверное, не всю библиотеку разграбить успели. Этот кулон сделан совсем недавно. К тому же, видишь, книгу даже не попортили, только петельку сверху приклеили, а сам кристалл не трогали.
– Так ее прочесть можно? А как?
– Просто бери кристалл в руку и пожелай его прочитать. Маны ты вокруг много напустил, скоро весь город накроет, так что должно сработать.
Боня так и поступил. Неожиданно он погрузился в какую-то иную реальность. Отдаленно это напоминало просмотр 3D-фильма, но только Боня не в зале сидел, а словно летал между участников событий бесплотным духом. И еще фильм (или все-таки книга?) оказался художественным…
Когда Боня вынырнул обратно в реальность, он понял, что прошло всего минут пять, хотя ему казалось, что он просмотрел целый сериал. Он во всех подробностях помнил перипетии сложнейшей драматической истории, в основе которой лежал любовный семиугольник из трех принцесс – двух эльфийских, одной человеческой – и четырех рыцарей разных рас, один даже драконом оказался. Все они (ясное дело) были невообразимо прекрасны и благородны и все время были влюблены, но всегда без взаимности. То есть, например, если эльфийки влюблялись в человека и дракона, то те в это время соперничали, добиваясь любви человеческой принцессы. Та же, в свою очередь, сохла по эльфу, который вместе с еще одним рыцарем (вообще непонятной расы, Боня о такой раньше и не слышал) ехали куда-то далеко совершать подвиги во славу эльфийских принцесс. И так примерно двести серий…
– Свет, а ты сама это просмотреть успела? – спросил Боня на всякий случай нейтральным тоном, одновременно пытаясь вернуть мозги на место.
– Нет! Давай сюда книгу! Мне тоже интересно. Судя по цвету – это любовный роман.
«А раньше предупредить не могла, – проворчал про себя Боня, – впрочем, ничего бы это не изменило, все равно смотреть бы стал…»
Света тем временем зажала кристалл в кулаке и застыла, усевшись на ступеньки. На ее лице появилась блаженная улыбка.
«Интересная все-таки была культура у древних, – рассуждал тем временем Боня. – Теперь понятно, почему им ни кино, ни телевидение, ни даже театров не требовалось, раз книги такими были. Но какое же богатое воображение должно было быть у авторов! Так ярко представлять себе всех героев! А как прорисованы пейзажи и элементы интерьера! Это тебе не просто бросить фразы типа: «В роскошном зале» или «Серым зимним вечером», тут все до мельчайших подробностей представить надо… BBC со своими «Прогулками с динозаврами» тут и рядом не лежало!»
Наконец Света слегка шевельнулась и, все еще не выходя из транса, поплотнее прижалась к Боне. На глазах у нее блестели слезы.
– Как это прекрасно! Когда-то я это читала, очень-очень давно… Это же сама великая Энтониэль вторая… За тысячу лет она создала только сорок книг, но все они были шедеврами… Боня! Ищи скорее библиотеку! Вдруг там еще такие книги есть! Да и по ювелирам пройтись не мешает.
– Погоди, – спохватился Боня, – а среди остальных украшений больше книг не было?
– Да там почти все камни из книжных кристаллов сделаны. Только их огранили заново и испортили. Прочитать их теперь нельзя.
– Ладно, завтра поисками займемся, но картина получается безрадостная. Легче объявление дать о скупке кристаллов у старателей, чем самим библиотеку искать. Пойдем переодеваться, а то на встречу опоздаем.
Глава 3
Глава 4
В городе и у алов, и у халифата имелись свои кварталы с полным самоуправлением и представительство в управе. У империи специального квартала не было, имперцы весь город считали своим, зато был наблюдатель. Как раз таким наблюдателем и являлся покойный Мазиус. В управе существовали четыре партии (фракции), в которые входили представители алов, халифата, империи и независимые депутаты. Впрочем, две последние фракции по сути мало различались и, как правило, поддерживали друг друга.
Обороноспособность города равнялась нулю: стены высокие, но армии не было, только стражники для поддержания порядка. В принципе можно было собрать городское ополчение, но воинственность среди горожан всячески искоренялась в течение тысячелетий свободной торговли со всеми вытекающими последствиями. Собственно, что алы, что халифат могли без проблем отобрать город у империи, но, во-первых, они мешали друг другу, а во-вторых, и в главных, текущее положение было экономически выгодно всем сторонам. Тем более что полномасштабной войны между халифатом и алами не было уже несколько столетий, а для мелких стычек вполне хватало места и вне города. Денайцы не препятствовали вооруженным отрядам, проходившим мимо городских стен, более того, охотно скупали награбленное в походах. Не забывая о собственной выгоде, естественно.
Кочевники в эту систему не вписывались, но, к счастью, они обитали достаточно далеко от города. Так что набеги были, но доставалось больше либо алам, либо халифату, в зависимости от того, каким перевалом шли степняки.
Еще устоявшуюся систему иногда раскачивали жрецы. Религия и в империи, и в халифате, и у алов имела общие имперские корни, но церковники разных вероисповеданий друг друга терпеть не могли. Но, к счастью, своих вооруженных отрядов у них не было, а до крестовых походов тут еще не додумались.
– Ну что ж, спасибо за интересный политический обзор, – подытожил доклад подруги Боня. – Очень удачно, что ты так много узнала. Легче будет в разговорах с местными ориентироваться. Кстати, как там призраки? Не развеялись?
– Нет, но ты бы лучше энергетическое облако над домом укрепил как-нибудь. А то без тебя оно потихоньку истончается, а у призраков своих накопителей нет.
– Ладно, только ты им скажи, чтобы дом охраняли. А то облако разрастется, а они по городу разбегутся. Народ перепугают…
Проблему Боня решил просто. С программой энергонакопителя он еще на корабле пришельцев разобрался и теперь записал ее на очередной пластинке. Библиотека у него становилась все солиднее и весила уже десять килограмм.
«Надо будет под нее хранилище завести, типа сейфа. С собой таскать тяжело стало, а в обычный шкаф класть страшно, еще сопрет кто, ведь пластины-то золотые», – решил Боня.
Он слепил здоровый шар твердой маны, даже поразившись, как легко это у него стало получаться, затем создал вокруг него с помощью нового артефакта поле, удерживающее ману от испарения. А потом мысленно вытащил из шара наружу через поле тонкий жгут. Получилось что-то вроде фитиля, с помощью которого энергия испарялась в пространство.
– И как ты это сделал? – спросила Света, подойдя и потыкав пальцем и в шар, и в фитиль. Мана была абсолютно твердой и на ее усилия не поддалась.
– Не знаю, – честно признался Боня. – Энергия меня почему-то слушается…
Он подхватил шар (большой, но невесомый) и оттащил его на чердак. Сначала думал в подвал к привидениям, но пожалел места. Собственно, подвала в доме как такового не было, только погреб. А энергия, хоть ее и можно отнести к продуктам питания магических существ, в холоде совершенно не нуждается. Пусть лучше в погребе обычные продукты хранятся, а привидения могут и на чердак перебраться, если захотят быть поближе к источнику. Ну и, надо надеяться, никто посторонний на чердак не полезет, а то ману обычные люди не видят, еще налетит кто. На всякий случай Боня пожелал, чтобы шар намертво прилип к полу.
До назначенной встречи оставалось еще довольно много времени, но Света отправилась переодеваться. Боня же уселся прямо на ступеньках крыльца и задумался о том, что драконша узнала о бывшем хозяине их дома и не грозят ли им в связи с этим какие-нибудь неприятности. То, что Мазиус представлял в городе интересы империи, вызывало некоторое беспокойство. Поскольку специального представительства империи в городе не было, то формально оно размещалось как раз в этом доме. Так что возникали сомнения в правомочности муниципалов этот дом продавать. А ну как новый наблюдатель его назад потребует? Надо у местных юристов проконсультироваться. Кроме того, раз хозяин умер внезапно, то в доме могли остаться какие-нибудь важные документы, за которыми вполне кто-нибудь может явиться, потребовать их на законных основаниях или попытаться украсть. Интересно, насколько надежная охрана из призраков? Надо сказать им, чтобы были начеку, ну и самому тайники поискать не мешает. Любопытство – одно из главных свойств человека. И даже перестав быть человеком, Боня от любопытства не избавился.
Неожиданно на крыльцо вышла Света. Боня сразу принял важный вид – прямо член жюри на конкурсе красоты, но процесс одевания подруги оказался весьма далеким от завершения.
– Смотри! – Света протягивала ему цепочку с большим синим камнем. – Это не просто сапфир. Этот кристалл – книга!
– Ничего себе! – взвыл Боня, буквально вырывая кулон из рук драконши. – Так вот как они выглядели… И что же это получается… Мы приехали сюда искать библиотеку, а ее уже на украшения пустили!
– Ну, может, не всю, – попыталась утешить его Света. – Все же такие книги больше пяти тысяч лет назад производили. Если камни уцелели и до сегодняшнего дня дожили, то, наверное, не всю библиотеку разграбить успели. Этот кулон сделан совсем недавно. К тому же, видишь, книгу даже не попортили, только петельку сверху приклеили, а сам кристалл не трогали.
– Так ее прочесть можно? А как?
– Просто бери кристалл в руку и пожелай его прочитать. Маны ты вокруг много напустил, скоро весь город накроет, так что должно сработать.
Боня так и поступил. Неожиданно он погрузился в какую-то иную реальность. Отдаленно это напоминало просмотр 3D-фильма, но только Боня не в зале сидел, а словно летал между участников событий бесплотным духом. И еще фильм (или все-таки книга?) оказался художественным…
Когда Боня вынырнул обратно в реальность, он понял, что прошло всего минут пять, хотя ему казалось, что он просмотрел целый сериал. Он во всех подробностях помнил перипетии сложнейшей драматической истории, в основе которой лежал любовный семиугольник из трех принцесс – двух эльфийских, одной человеческой – и четырех рыцарей разных рас, один даже драконом оказался. Все они (ясное дело) были невообразимо прекрасны и благородны и все время были влюблены, но всегда без взаимности. То есть, например, если эльфийки влюблялись в человека и дракона, то те в это время соперничали, добиваясь любви человеческой принцессы. Та же, в свою очередь, сохла по эльфу, который вместе с еще одним рыцарем (вообще непонятной расы, Боня о такой раньше и не слышал) ехали куда-то далеко совершать подвиги во славу эльфийских принцесс. И так примерно двести серий…
– Свет, а ты сама это просмотреть успела? – спросил Боня на всякий случай нейтральным тоном, одновременно пытаясь вернуть мозги на место.
– Нет! Давай сюда книгу! Мне тоже интересно. Судя по цвету – это любовный роман.
«А раньше предупредить не могла, – проворчал про себя Боня, – впрочем, ничего бы это не изменило, все равно смотреть бы стал…»
Света тем временем зажала кристалл в кулаке и застыла, усевшись на ступеньки. На ее лице появилась блаженная улыбка.
«Интересная все-таки была культура у древних, – рассуждал тем временем Боня. – Теперь понятно, почему им ни кино, ни телевидение, ни даже театров не требовалось, раз книги такими были. Но какое же богатое воображение должно было быть у авторов! Так ярко представлять себе всех героев! А как прорисованы пейзажи и элементы интерьера! Это тебе не просто бросить фразы типа: «В роскошном зале» или «Серым зимним вечером», тут все до мельчайших подробностей представить надо… BBC со своими «Прогулками с динозаврами» тут и рядом не лежало!»
Наконец Света слегка шевельнулась и, все еще не выходя из транса, поплотнее прижалась к Боне. На глазах у нее блестели слезы.
– Как это прекрасно! Когда-то я это читала, очень-очень давно… Это же сама великая Энтониэль вторая… За тысячу лет она создала только сорок книг, но все они были шедеврами… Боня! Ищи скорее библиотеку! Вдруг там еще такие книги есть! Да и по ювелирам пройтись не мешает.
– Погоди, – спохватился Боня, – а среди остальных украшений больше книг не было?
– Да там почти все камни из книжных кристаллов сделаны. Только их огранили заново и испортили. Прочитать их теперь нельзя.
– Ладно, завтра поисками займемся, но картина получается безрадостная. Легче объявление дать о скупке кристаллов у старателей, чем самим библиотеку искать. Пойдем переодеваться, а то на встречу опоздаем.
Глава 3
Выход в свет
Сам Боня переоделся быстро. Собственно, гардероб у него был невелик, так что он просто сменил штаны и рубаху на более дорогие, накинул куртку, прицепил к поясу кинжал и кошелек – на все ушло не больше двух минут. Надел новые сапоги – еще минута. Плюхнул на затылок тюбетейку (не зря же покупал) и решил, что готов. Тут до него дошло, что идти в таком виде пешком – плохая идея, а такси по телефону здесь не закажешь. Пришлось выйти на улицу и отправить за транспортом пробегавшего мимо мальчишку.
Дальше все пошло уже удачно. Света наконец-то закончила крутиться перед зеркалом, остановив свой выбор на полупрозрачном шелковом платье жемчужного цвета. Оказалось не так-то просто подобрать вечерний наряд к темно-фиолетовым волосам, но Света справилась. Вид у нее был просто сногсшибательный. И в босоножках на высоком каблуке она шла очень уверенно.
– И где ты так ходить научилась? – восхитился Боня. – Или у драконов это врожденное?
В ответ Света лишь загадочно улыбнулась и еще немного увеличила амплитуду раскачивания бедер.
Подошедший экипаж оказался обыкновенной повозкой с рикшей, но выбирать не приходилось. Боня со Светой втиснулись на маленькое сиденье, а «водитель», который был похож на пирата из голливудских фильмов, подхватил оглобли и потащил седоков к назначенному месту встречи.
Было еще светло, так что Боня активно вертел головой, стараясь запомнить путь. Сначала они проехали квартал, где все дома были огорожены глухими заборами. Кое-где из-за заборов выглядывали деревья. Потом повозка миновала небольшой пустырь, за которым начались уже более подходящие для города (в Бонином понимании) постройки. Дома из серого слоистого камня и с серыми же черепичными крышами стояли сплошной стеной и все как на подбор были двухэтажными, с четырьмя – шестью остекленными окнами. Яркостью красок город не блистал. Все вокруг выглядело рационально и достаточно уныло.
Целью их путешествия оказалась харчевня (ресторан? трактир? кабак?), расположенная на берегу моря, точнее, на уходившем в море моле, в конце которого был выстроен маяк. Но на вывеске был нарисован отнюдь не маяк, а какой-то подозрительный тип в костюме куклуксклановца. Называлось заведение «Веселый призрак».
На входе Боню со Светой уже встречала целая делегация. Знакомым в ней было только одно лицо – стряпчего Понтреску. В солидном господине с перекинутой через локоть салфеткой и двух девушках с подносами можно было угадать служащих харчевни. Кстати, банковского клерка среди собравшихся не наблюдалось. Сомнения разрешил вышедший вперед стряпчий.
– Уважаемый господин Боня! – начал тот и вдруг прижался к нему, задрав голову в попытке дотянуться до Бониного уха и переходя на шепот: – Простите, мы в купчей использовали стандартный бланк, поэтому я так и не узнал ваш титул. Как к вам принято обращаться на вашей родине? И как зовут вашу прекрасную спутницу? И кем она вам приходится?
– Сколько вопросов сразу, – удивился Боня, отвечая так же шепотом. – Ну ладно. Обращаться можно как угодно, я чинам значения не придаю. Но правильно, наверное, будет «деус». А Светлана – это моя супруга. Она – Светозарная.
– О, восхитительно! – почему-то обрадовался стряпчий и продолжил громким торжественным голосом: – Деус Бонус Волоховус и его сиятельная супруга Светус Ланус выражают восхищение, что на их приглашение откликнулись все лучшие люди нашего прекрасного города!
– Свет, а нас, кажется, решили развести на шикарный банкет, – шепнул Боня подруге. – Вот ведь ушлые торгаши! И не возразишь, не устраивать же скандал. Придется, как у нас говорят, проставляться. Давай хоть попробуем свои проблемы с библиотекой решить, как говорится, в непринужденной обстановке. Ты уж тоже, если будет возможность, покопай в этом направлении. Заодно сориентируемся, насколько в этом городе жить удобно. А то дом купили, а понадобится ли он нам в дальнейшем, так и не поняли.
Следующий час Боня с приклеенной улыбкой знакомился с пришедшими гостями или, наоборот, хозяевами города. Тут уж с какой стороны посмотреть. На банкет явились: городские управители в полном составе: Отто лен Нордвик – глава фракции алов, Масуд эд Госса – глава фракции халифата, Миша Бладзе – глава фракции сепаратистов. Все с женами и как минимум с двумя детьми. И если семейство Нордвика вызвало у Бони ассоциации с горными великанами, то эд Госса и Бладзе показались ему двумя братьями. Оба невысокие, курчавые, с большими носами и глазами навыкате. Правда, взгляды, которыми обменивались «братья», свидетельствовали, скорее, не о кровном родстве, а о кровной вражде.
«И здесь свои заморочки, – подумал Боня, – впрочем, я и арабов с евреями только по одежде различать умею…»
От имперцев в управе пока официального представителя не было, зато на банкете оказались два пожилых горожанина Титус Комис и Магнус Темус, носившие титул патрициев. Тут даже принц был – багрянородный Алексей Фока. В отличие от всех остальных принц прибыл на торжество без семьи, зато в сопровождении невысокого широкоплечего мужчины с мертвыми глазами, под взглядом которых Боня невольно поежился. Мужчина был представлен как капитан Пуло, негоциант.
Остальные купцы, главы местных гильдий, выглядели более обыденно и практически одинаково. Ювелира Овериуса было трудно отличить от пекаря Страбонуса или кожевника Юртуса.
От банка вместо приглашенного клерка явился один из директоров, Опус Фум. Был он без жены, но с дочкой, которая, в отличие от невысокого полного папаши, была высока и чрезвычайно худа, неуловимо напоминая перевернутую швабру. От такой ассоциации Боня улыбнулся, о чем сразу же пожалел, так как улыбка не осталась незамеченной девицей, чей колюче-оценивающий взгляд не понравился не только Боне, но и Свете, которая, сделав круг между столов, снова подошла к своему спутнику.
– Кажется, они все закуски съесть успеют, пока мы в дверях торчим, – шепнул он драконше, – пойди поешь, расскажешь мне потом, чем мы их тут кормили.
Последними к Боне подвели представителей местных силовых структур: унылого капитана береговой охраны Аквапопуло и капитана городской стажи Демеску, похожего на Ролана Быкова в роли Бармалея. Аквапопуло был с такой же унылой на вид женой и четырьмя дочками. Демеску сопровождали два красавца-лейтенанта. Лейтенанты Боне совсем не понравились, так как стали очень активно увиваться вокруг Светы, говоря ей плоские, но многочисленные комплименты. Еще меньше ему понравилось, что Света эти комплименты воспринимала вполне благосклонно и радостно смеялась всем их шуткам. Правда, тут унылая госпожа Аквапопуло стала просвещать Боню, что в их городе законными признаются только церковные браки, так что все чужеземцы, заключившие браки по другим обычаям, как бы автоматически считаются холостыми. Драконша немедленно материализовалась рядом с Боней, пройдя сквозь строй девиц, как ледокол, и решительно взяла его под руку.
Наконец все расселись за столом, но, как и опасался Боня, закусок уже не осталось. Официанты ловко уносили последние тарелки, на которых хоть что-то лежало, делая вид, что наводят на столе порядок.
– Главное блюдо! – объявил господин с салфеткой, и два дюжих официанта внесли и водрузили на стоявший сбоку столик здоровенный медный чан с рисом и тушеными овощами.
Официанты наполнили этим месивом две тарелки и, возглавляемые мэтром с салфеткой, двинулись к Боне и Свете:
– Вам с мясом или морепродуктами?
– С мясом, – ответила драконша. Подошедший мэтр вынул из принесенного им небольшого котелка серебряными щипцами ребро с остатками мяса и плюхнул его в Светину тарелку.
– А мне тогда с морепродуктами, – решил Боня. На его тарелке появились две мидии, по виду вообще сырые. Утешало только то, что и местным подали то же самое.
Тут Боня заметил, что за его спиной крутится какая-то официантка. Она подхватила со стола полную бутылку, но не спешила ее открывать, а застыла, прижавшись к спинке Бониного стула.
– Красавица, а что-нибудь еще у вас заказать можно? Чтобы там действительно мясо было?
– Боюсь, что нет, господин. Меню хозяином уже утверждено, сверх него, наверное, ничего и не готовили.
– А что ты тогда тут делаешь?
– Хозяин велел лишние бутылки со стола убрать.
– Так ты же полную схватила!
– А он о полных и говорил…
– Знаешь, Свет, – Боня повернулся к драконше, – мне здесь нравится все меньше и меньше. Мало того что кормят отвратительно, так еще норовят и это скудное угощение из-под носа унести. Хотя счет наверняка огромный выставят, крохоборы!
– А мне тут и официанты не нравятся, – отреагировала Света, поймав девушку за руку и рывком отдирая ее от Бониного кресла. – Схватила бутылку, так и иди отсюда к себе на кухню, эльфа! Нечего вокруг моего мужа крутиться! И не надейся!
– Какая эльфа? – оживился Боня. – А где же уши? Под чепцом спрятала?
Боня внимательнее посмотрел на официантку. Девушка как девушка. Невысокая, очень худая, вид замученный, взгляд затравленный. Глаза, правда, ярко-зеленые. Одета аккуратно, но не шикарно, форма такая же, как и у остальных официанток, чистая, но многократно стиранная и даже штопанная.
– А ведь и правда, смотри, она же энергию впитывает, – добавил он уже шепотом. – Почти как ты в самом начале.
Света в ответ только зашипела.
Боня решил отложить выяснение причин столь бурной реакции подруги на потом и ограничился тем, что приобнял драконшу.
– Свет, ты такая сердитая, потому что голодная? Потерпи, чего-нибудь по дороге домой купим. А пока пойдем лучше в зал. Видишь, все к дальним столам потянулись, там что-то наливают. Заодно с народом пообщаемся…
Дальше все пошло уже удачно. Света наконец-то закончила крутиться перед зеркалом, остановив свой выбор на полупрозрачном шелковом платье жемчужного цвета. Оказалось не так-то просто подобрать вечерний наряд к темно-фиолетовым волосам, но Света справилась. Вид у нее был просто сногсшибательный. И в босоножках на высоком каблуке она шла очень уверенно.
– И где ты так ходить научилась? – восхитился Боня. – Или у драконов это врожденное?
В ответ Света лишь загадочно улыбнулась и еще немного увеличила амплитуду раскачивания бедер.
Подошедший экипаж оказался обыкновенной повозкой с рикшей, но выбирать не приходилось. Боня со Светой втиснулись на маленькое сиденье, а «водитель», который был похож на пирата из голливудских фильмов, подхватил оглобли и потащил седоков к назначенному месту встречи.
Было еще светло, так что Боня активно вертел головой, стараясь запомнить путь. Сначала они проехали квартал, где все дома были огорожены глухими заборами. Кое-где из-за заборов выглядывали деревья. Потом повозка миновала небольшой пустырь, за которым начались уже более подходящие для города (в Бонином понимании) постройки. Дома из серого слоистого камня и с серыми же черепичными крышами стояли сплошной стеной и все как на подбор были двухэтажными, с четырьмя – шестью остекленными окнами. Яркостью красок город не блистал. Все вокруг выглядело рационально и достаточно уныло.
Целью их путешествия оказалась харчевня (ресторан? трактир? кабак?), расположенная на берегу моря, точнее, на уходившем в море моле, в конце которого был выстроен маяк. Но на вывеске был нарисован отнюдь не маяк, а какой-то подозрительный тип в костюме куклуксклановца. Называлось заведение «Веселый призрак».
На входе Боню со Светой уже встречала целая делегация. Знакомым в ней было только одно лицо – стряпчего Понтреску. В солидном господине с перекинутой через локоть салфеткой и двух девушках с подносами можно было угадать служащих харчевни. Кстати, банковского клерка среди собравшихся не наблюдалось. Сомнения разрешил вышедший вперед стряпчий.
– Уважаемый господин Боня! – начал тот и вдруг прижался к нему, задрав голову в попытке дотянуться до Бониного уха и переходя на шепот: – Простите, мы в купчей использовали стандартный бланк, поэтому я так и не узнал ваш титул. Как к вам принято обращаться на вашей родине? И как зовут вашу прекрасную спутницу? И кем она вам приходится?
– Сколько вопросов сразу, – удивился Боня, отвечая так же шепотом. – Ну ладно. Обращаться можно как угодно, я чинам значения не придаю. Но правильно, наверное, будет «деус». А Светлана – это моя супруга. Она – Светозарная.
– О, восхитительно! – почему-то обрадовался стряпчий и продолжил громким торжественным голосом: – Деус Бонус Волоховус и его сиятельная супруга Светус Ланус выражают восхищение, что на их приглашение откликнулись все лучшие люди нашего прекрасного города!
– Свет, а нас, кажется, решили развести на шикарный банкет, – шепнул Боня подруге. – Вот ведь ушлые торгаши! И не возразишь, не устраивать же скандал. Придется, как у нас говорят, проставляться. Давай хоть попробуем свои проблемы с библиотекой решить, как говорится, в непринужденной обстановке. Ты уж тоже, если будет возможность, покопай в этом направлении. Заодно сориентируемся, насколько в этом городе жить удобно. А то дом купили, а понадобится ли он нам в дальнейшем, так и не поняли.
Следующий час Боня с приклеенной улыбкой знакомился с пришедшими гостями или, наоборот, хозяевами города. Тут уж с какой стороны посмотреть. На банкет явились: городские управители в полном составе: Отто лен Нордвик – глава фракции алов, Масуд эд Госса – глава фракции халифата, Миша Бладзе – глава фракции сепаратистов. Все с женами и как минимум с двумя детьми. И если семейство Нордвика вызвало у Бони ассоциации с горными великанами, то эд Госса и Бладзе показались ему двумя братьями. Оба невысокие, курчавые, с большими носами и глазами навыкате. Правда, взгляды, которыми обменивались «братья», свидетельствовали, скорее, не о кровном родстве, а о кровной вражде.
«И здесь свои заморочки, – подумал Боня, – впрочем, я и арабов с евреями только по одежде различать умею…»
От имперцев в управе пока официального представителя не было, зато на банкете оказались два пожилых горожанина Титус Комис и Магнус Темус, носившие титул патрициев. Тут даже принц был – багрянородный Алексей Фока. В отличие от всех остальных принц прибыл на торжество без семьи, зато в сопровождении невысокого широкоплечего мужчины с мертвыми глазами, под взглядом которых Боня невольно поежился. Мужчина был представлен как капитан Пуло, негоциант.
Остальные купцы, главы местных гильдий, выглядели более обыденно и практически одинаково. Ювелира Овериуса было трудно отличить от пекаря Страбонуса или кожевника Юртуса.
От банка вместо приглашенного клерка явился один из директоров, Опус Фум. Был он без жены, но с дочкой, которая, в отличие от невысокого полного папаши, была высока и чрезвычайно худа, неуловимо напоминая перевернутую швабру. От такой ассоциации Боня улыбнулся, о чем сразу же пожалел, так как улыбка не осталась незамеченной девицей, чей колюче-оценивающий взгляд не понравился не только Боне, но и Свете, которая, сделав круг между столов, снова подошла к своему спутнику.
– Кажется, они все закуски съесть успеют, пока мы в дверях торчим, – шепнул он драконше, – пойди поешь, расскажешь мне потом, чем мы их тут кормили.
Последними к Боне подвели представителей местных силовых структур: унылого капитана береговой охраны Аквапопуло и капитана городской стажи Демеску, похожего на Ролана Быкова в роли Бармалея. Аквапопуло был с такой же унылой на вид женой и четырьмя дочками. Демеску сопровождали два красавца-лейтенанта. Лейтенанты Боне совсем не понравились, так как стали очень активно увиваться вокруг Светы, говоря ей плоские, но многочисленные комплименты. Еще меньше ему понравилось, что Света эти комплименты воспринимала вполне благосклонно и радостно смеялась всем их шуткам. Правда, тут унылая госпожа Аквапопуло стала просвещать Боню, что в их городе законными признаются только церковные браки, так что все чужеземцы, заключившие браки по другим обычаям, как бы автоматически считаются холостыми. Драконша немедленно материализовалась рядом с Боней, пройдя сквозь строй девиц, как ледокол, и решительно взяла его под руку.
Наконец все расселись за столом, но, как и опасался Боня, закусок уже не осталось. Официанты ловко уносили последние тарелки, на которых хоть что-то лежало, делая вид, что наводят на столе порядок.
– Главное блюдо! – объявил господин с салфеткой, и два дюжих официанта внесли и водрузили на стоявший сбоку столик здоровенный медный чан с рисом и тушеными овощами.
Официанты наполнили этим месивом две тарелки и, возглавляемые мэтром с салфеткой, двинулись к Боне и Свете:
– Вам с мясом или морепродуктами?
– С мясом, – ответила драконша. Подошедший мэтр вынул из принесенного им небольшого котелка серебряными щипцами ребро с остатками мяса и плюхнул его в Светину тарелку.
– А мне тогда с морепродуктами, – решил Боня. На его тарелке появились две мидии, по виду вообще сырые. Утешало только то, что и местным подали то же самое.
Тут Боня заметил, что за его спиной крутится какая-то официантка. Она подхватила со стола полную бутылку, но не спешила ее открывать, а застыла, прижавшись к спинке Бониного стула.
– Красавица, а что-нибудь еще у вас заказать можно? Чтобы там действительно мясо было?
– Боюсь, что нет, господин. Меню хозяином уже утверждено, сверх него, наверное, ничего и не готовили.
– А что ты тогда тут делаешь?
– Хозяин велел лишние бутылки со стола убрать.
– Так ты же полную схватила!
– А он о полных и говорил…
– Знаешь, Свет, – Боня повернулся к драконше, – мне здесь нравится все меньше и меньше. Мало того что кормят отвратительно, так еще норовят и это скудное угощение из-под носа унести. Хотя счет наверняка огромный выставят, крохоборы!
– А мне тут и официанты не нравятся, – отреагировала Света, поймав девушку за руку и рывком отдирая ее от Бониного кресла. – Схватила бутылку, так и иди отсюда к себе на кухню, эльфа! Нечего вокруг моего мужа крутиться! И не надейся!
– Какая эльфа? – оживился Боня. – А где же уши? Под чепцом спрятала?
Боня внимательнее посмотрел на официантку. Девушка как девушка. Невысокая, очень худая, вид замученный, взгляд затравленный. Глаза, правда, ярко-зеленые. Одета аккуратно, но не шикарно, форма такая же, как и у остальных официанток, чистая, но многократно стиранная и даже штопанная.
– А ведь и правда, смотри, она же энергию впитывает, – добавил он уже шепотом. – Почти как ты в самом начале.
Света в ответ только зашипела.
Боня решил отложить выяснение причин столь бурной реакции подруги на потом и ограничился тем, что приобнял драконшу.
– Свет, ты такая сердитая, потому что голодная? Потерпи, чего-нибудь по дороге домой купим. А пока пойдем лучше в зал. Видишь, все к дальним столам потянулись, там что-то наливают. Заодно с народом пообщаемся…
Глава 4
Гоп-стоп по-денайски
Домой они возвращались на том же рикше. Было уже довольно поздно, и Боня попросил завести их по дороге туда, где можно будет купить нормального мяса. Или рыбы. Ни чистить, ни готовить ее Боня не собирался, но Света сказала, что в драконьей ипостаси ей на это наплевать. Боня думал, что рикша повернет в сторону порта, но возница пока аккуратно придерживался их прежнего маршрута. Ехали неспешно, и Боня стал перебирать в памяти события прошедшего вечера.
Народ Деная (точнее, отцы города) оказался ушлым и жадным до халявы. Раскрутить норовят не хуже пожарных (кто проводил на даче отопление, тот поймет). Банкет обошелся дороже посещения ювелирного магазина, а ведь даже поесть не удалось. И все хотели от Бони денег. На что – неважно. Главное, чтобы побольше.
Но один плюс от этой всеобщей жажды денег был. Решить вопрос с древней библиотекой оказалось не проблемой. Проблема заключалась в том, что библиотеку всю раскопали уже много лет назад. С момента завершения работ чуть ли не тысяча лет прошла. Но тогдашние правители были не чета нынешним и догадались объявить найденное национальным достоянием. Все перетащили в городскую сокровищницу, которую, как ни странно, до сих пор окончательно не разграбили. Кристаллы можно посмотреть, для особо значимых персон туда устраивают экскурсии, как в Алмазный фонд в Кремле. Иногда для пополнения казны некоторое количество кристаллов продают. За взятку это в принципе можно устроить (такую услугу были готовы оказать все управители). Но хранятся кристаллы в совершенном беспорядке, в лучшем случае в сундуках, заполнявшихся по мере раскопок. Ни на какой каталог рассчитывать не приходится. Так что найти что-нибудь ценное можно только случайно, но попытаться все равно стоит.
Дальше начинались минусы. Во-первых, в Денае явно что-то затевалось. Что именно, Боня не понял. Возможно, не понимали и сами отцы города, но то, что скоро должно неслабо шандарахнуть, чувствовалось по всеобщей нервозности. Представители всех фракций смотрели друг на друга волками и дружно просили спонсорских денег на укрепление своих позиций. Сепаратисты попытались пробудить в Боне патриотические чувства, как у местного домовладельца. Боня чуть было не повелся, но был вовремя остановлен драконшей, которая напомнила ему, что с местом своей постоянной дислокации они еще ничего не решили, а чужие проблемы их не особенно касаются: если что, улететь можно.
Больше всех денег просил принц. Багрянородный был возмущен, что покойный дядя-император оставил власть не ему, а своей дуре-дочери. Но судя по тому, как громко он об этом вопил и просил совершенно незнакомого ему человека помочь устроить государственный переворот, дуростью и его бог не обделил.
Алы и хумы опасались начала войны между своими народами. Как ни странно, перспектива начала военных действий не воодушевляла даже зверообразного Нордвика. Поэтому деньги оба управителя просили на взятки своим сторонникам на родине для сохранения мира. Боне такой подход не нравился, так как сильно напоминал рэкет, но, похоже, оба управителя искренне считали свои намерения благими.
Больше всего Боню огорчали собственные ошибки. Он явно недооценил своих собеседников. «Отсталый мир» вовсе не означает, что его обитатели глупы и не наблюдательны. Врать Боня не любил и не умел, поэтому на вопросы о себе старался говорить правду, лишь немного недоговаривая. Однако местные патриции, один из которых (Темус) оказался к тому же церковным старостой центрального городского храма, недомолвки заметили сразу и стали вытягивать из него информацию буквально клещами.
– Вы говорите, что интересуетесь древностями? – начал Комис.
– Да, – не стал отпираться Боня, – меня интересует история, философия, достижения науки. Согласитесь, в древности существовали страны с очень высокой культурой…
– Ваш титул «деус» означает «божественный», не правда ли? – как бы невзначай бросил Темус. – В империи подобные титулы тоже были распространены, но очень давно, в эпоху язычества…
– Ну, наверное, точнее будет сказать «отмеченный божьей милостью», – начал выкручиваться Боня и невольно осекся, заметив, какими глазами смотрит на него вновь оказавшаяся рядом эльфийка-официантка. – В тех местах, откуда я прибыл, так называют всех аристократов, в ком течет королевская кровь. Хотя бы капля… – промямлил он в конце, поняв, что наговорил чего-то лишнего.
– А откуда вы прибыли? И кстати, как? Я проглядывал списки пассажиров всех судов за последний месяц и не нашел никаких упоминаний о вас, – не унимался Темус.
Боня понял, что с беседой пора заканчивать. Он оказался к ней совсем не готов.
– Видите ли, я прибыл из столь дальних мест, что, как я заметил, о них здесь никогда не слышали. Тут и за полчаса не расскажешь. Поэтому, если вам это действительно интересно, давайте как-нибудь поговорим об этом специально. Вот я немного обустрою свой быт и буду рад видеть вас у себя в гостях. Скажем, через неделю… – Боня решил пока потянуть время, а для большей убедительности попытаться откупиться. – Вы, оказывается, церковный староста? Меня восхитил ваш собор, я хотел бы сделать пожертвование, это возможно?
Конечно, это было возможно. Оба патриция немедленно изъявили готовность лично помочь Боне в столь богоугодном деле. Неудобные вопросы были забыты. Но Боня не обольщался. Впрочем, он уже для себя решил, что не стоит надолго задерживаться в Денае. Порыться в кристаллах сокровищницы, конечно, нужно, но это слишком кропотливый труд, так и с ума сойти можно. Особенно если снова женские романы попадаться будут…
От воспоминаний Боню отвлекла неожиданная остановка их транспортного средства. Более того, рикша вообще бросил оглобли и отбежал в сторону, а пассажиры еле успели соскочить с опрокидывающейся повозки. Точнее, соскочить успела только драконша, Боня просто выпал, но каким-то чудом умудрился удержаться на ногах.
Он тихонько ругнулся, не столько от возмущения, сколько потому, что при непредвиденных остановках вроде как положено ругаться. Убедившись, что и с ним, и со Светой все в порядке, он с интересом осмотрелся вокруг.
Народ Деная (точнее, отцы города) оказался ушлым и жадным до халявы. Раскрутить норовят не хуже пожарных (кто проводил на даче отопление, тот поймет). Банкет обошелся дороже посещения ювелирного магазина, а ведь даже поесть не удалось. И все хотели от Бони денег. На что – неважно. Главное, чтобы побольше.
Но один плюс от этой всеобщей жажды денег был. Решить вопрос с древней библиотекой оказалось не проблемой. Проблема заключалась в том, что библиотеку всю раскопали уже много лет назад. С момента завершения работ чуть ли не тысяча лет прошла. Но тогдашние правители были не чета нынешним и догадались объявить найденное национальным достоянием. Все перетащили в городскую сокровищницу, которую, как ни странно, до сих пор окончательно не разграбили. Кристаллы можно посмотреть, для особо значимых персон туда устраивают экскурсии, как в Алмазный фонд в Кремле. Иногда для пополнения казны некоторое количество кристаллов продают. За взятку это в принципе можно устроить (такую услугу были готовы оказать все управители). Но хранятся кристаллы в совершенном беспорядке, в лучшем случае в сундуках, заполнявшихся по мере раскопок. Ни на какой каталог рассчитывать не приходится. Так что найти что-нибудь ценное можно только случайно, но попытаться все равно стоит.
Дальше начинались минусы. Во-первых, в Денае явно что-то затевалось. Что именно, Боня не понял. Возможно, не понимали и сами отцы города, но то, что скоро должно неслабо шандарахнуть, чувствовалось по всеобщей нервозности. Представители всех фракций смотрели друг на друга волками и дружно просили спонсорских денег на укрепление своих позиций. Сепаратисты попытались пробудить в Боне патриотические чувства, как у местного домовладельца. Боня чуть было не повелся, но был вовремя остановлен драконшей, которая напомнила ему, что с местом своей постоянной дислокации они еще ничего не решили, а чужие проблемы их не особенно касаются: если что, улететь можно.
Больше всех денег просил принц. Багрянородный был возмущен, что покойный дядя-император оставил власть не ему, а своей дуре-дочери. Но судя по тому, как громко он об этом вопил и просил совершенно незнакомого ему человека помочь устроить государственный переворот, дуростью и его бог не обделил.
Алы и хумы опасались начала войны между своими народами. Как ни странно, перспектива начала военных действий не воодушевляла даже зверообразного Нордвика. Поэтому деньги оба управителя просили на взятки своим сторонникам на родине для сохранения мира. Боне такой подход не нравился, так как сильно напоминал рэкет, но, похоже, оба управителя искренне считали свои намерения благими.
Больше всего Боню огорчали собственные ошибки. Он явно недооценил своих собеседников. «Отсталый мир» вовсе не означает, что его обитатели глупы и не наблюдательны. Врать Боня не любил и не умел, поэтому на вопросы о себе старался говорить правду, лишь немного недоговаривая. Однако местные патриции, один из которых (Темус) оказался к тому же церковным старостой центрального городского храма, недомолвки заметили сразу и стали вытягивать из него информацию буквально клещами.
– Вы говорите, что интересуетесь древностями? – начал Комис.
– Да, – не стал отпираться Боня, – меня интересует история, философия, достижения науки. Согласитесь, в древности существовали страны с очень высокой культурой…
– Ваш титул «деус» означает «божественный», не правда ли? – как бы невзначай бросил Темус. – В империи подобные титулы тоже были распространены, но очень давно, в эпоху язычества…
– Ну, наверное, точнее будет сказать «отмеченный божьей милостью», – начал выкручиваться Боня и невольно осекся, заметив, какими глазами смотрит на него вновь оказавшаяся рядом эльфийка-официантка. – В тех местах, откуда я прибыл, так называют всех аристократов, в ком течет королевская кровь. Хотя бы капля… – промямлил он в конце, поняв, что наговорил чего-то лишнего.
– А откуда вы прибыли? И кстати, как? Я проглядывал списки пассажиров всех судов за последний месяц и не нашел никаких упоминаний о вас, – не унимался Темус.
Боня понял, что с беседой пора заканчивать. Он оказался к ней совсем не готов.
– Видите ли, я прибыл из столь дальних мест, что, как я заметил, о них здесь никогда не слышали. Тут и за полчаса не расскажешь. Поэтому, если вам это действительно интересно, давайте как-нибудь поговорим об этом специально. Вот я немного обустрою свой быт и буду рад видеть вас у себя в гостях. Скажем, через неделю… – Боня решил пока потянуть время, а для большей убедительности попытаться откупиться. – Вы, оказывается, церковный староста? Меня восхитил ваш собор, я хотел бы сделать пожертвование, это возможно?
Конечно, это было возможно. Оба патриция немедленно изъявили готовность лично помочь Боне в столь богоугодном деле. Неудобные вопросы были забыты. Но Боня не обольщался. Впрочем, он уже для себя решил, что не стоит надолго задерживаться в Денае. Порыться в кристаллах сокровищницы, конечно, нужно, но это слишком кропотливый труд, так и с ума сойти можно. Особенно если снова женские романы попадаться будут…
От воспоминаний Боню отвлекла неожиданная остановка их транспортного средства. Более того, рикша вообще бросил оглобли и отбежал в сторону, а пассажиры еле успели соскочить с опрокидывающейся повозки. Точнее, соскочить успела только драконша, Боня просто выпал, но каким-то чудом умудрился удержаться на ногах.
Он тихонько ругнулся, не столько от возмущения, сколько потому, что при непредвиденных остановках вроде как положено ругаться. Убедившись, что и с ним, и со Светой все в порядке, он с интересом осмотрелся вокруг.