Страница:
Семейная идиллия была прервана неожиданным визитом. В гости к молодому преподавателю явился сам ректор, чем привел того в некоторое замешательство, а Марион так и вовсе в страшное волнение, которое выразилось в том, что обе служанки Бюрлофов (горничная и кухарка) стали носиться вокруг дорогого гостя как заведенные, стараясь выполнить сбивчивые и противоречивые указания хозяйки.
Фон Кредер сделал вид, что не заметил начавшегося мельтешения и, вежливо прикладываясь к поданной ему чашке чая с медовым «елочным» пряником (хозяйка «сама пекла по старинному рецепту», стоя над душой у кухарки), поведал о цели своего прихода.
Оказывается, ректор лично вместе со всем ученым советом университета уже давно с удовольствием наблюдают за выдающимися успехами молодого ранее студента, а теперь бакалавра и преподавателя. И сочли его достойным стать магистром. Причем настолько достойным, что ему даже квалификационную работу готовить не надо, достаточно подать прошение, и звание ему будет присвоено, так сказать, по совокупности, за прошлые заслуги.
– Вчера во время приема этот вопрос удалось решить с князем, – понизив голос, продолжил фон Кредер. – Так что могу, пока неофициально, поздравить вас с потомственным дворянством и даже баронским титулом. Государь, естественно, ждет от вас присяги и верной службы.
Если бы сын еще с утра не успел подкачать в ауру Марион жизненной энергии, с ней, возможно, случился бы удар. Хотя от радости, говорят, не умирают. Осуществилась мечта ее жизни! И так скоро! Ведь ее замечательному сыну только двадцать лет, и у него все впереди. Такие мысли помогли ей успокоиться и настроить себя на деловой лад.
– Мы очень счастливы, что князь по достоинству оценил моего сына. А не знаете ли вы, какие земельные владения предполагается присовокупить к баронскому званию?
Ректор чуть не поперхнулся чаем.
– Ну, об этом речи пока не было… Как вы знаете, территория нашего княжества невелика, и свободных земель в нем нет. Но, возможно, удастся подобрать невесту с достойным приданым, да и последние политические события позволяют надеяться на некоторое расширение наших границ… Так что у Николаса будут все возможности заслужить не только большой манор, но, в перспективе, и графский титул…
Марион с непроницаемым выражением лица кивала головой в такт словам ректора, а тот мысленно костерил ее на всю катушку:
«Вот старая ведьма! (Всего раз в шесть моложе его самого.) Кровь купеческая! Князь-то наш на земельные пожалования скуп, это тебе не титул или орден! Тем более что при награждении сам орден не вручается, только грамота на его ношение, а украшенную драгоценными камнями брошку приходится самому награждаемому покупать в княжеской ювелирной мастерской, от который тот еще и доход имеет. Донос, что ли, какой сочинить на кого-нибудь из недоброжелателей? Чтобы их землю конфисковать и этому кэру передать? Небось не отберут потом!»
Идея старому интригану понравилась, и он стал раскланиваться, собираясь более тщательно обдумать ее дома. Марион его не удерживала. Как выяснилось, посетившие ее мысли были во многом схожими с ректорскими.
– Неси сюда карту княжества, сынок, – распорядилась она, как только за гостем закрылась дверь. – Впрочем, погоди. Дай я тебя поцелую!
И она действительно расцеловала наклонившегося к ней Николаса. Не только в лоб, как обычно, но и в обе щеки.
– Баронов раньше целовать не доводилось, – пробормотала она с удовлетворением.
Но изучение карты Лерденского княжества на предмет выделения в нем соответствующего баронства, в котором Марион приняла активное участие, а Николас, наоборот, старался отделаться шутками, было прервано самым бесцеремонным образом. В комнату к ним ввалились четыре человека, причем не через дверь, а через окна эркера, которые они безжалостно выбили, пройдя прямо сквозь стекла. Рамам тоже досталось.
– Да что же это делается! – возмутилась хозяйка дома. – Зима же на дворе! И…
Что еще гневного собиралась сказать Марион, осталось неизвестным, так как незваные гости стали на глазах расти, превращаясь в упирающихся головами в потолок монстров. Они были человекообразные, но странных пропорций и в жутких доспехах, из которых во все стороны торчали шипы и лезвия. С двуручными мечами в руках. А потолки в доме, между прочим, были выше трех метров! Язык у бедной женщины прилип к гортани.
– Перед тобой рыцари Света, новичок! – пророкотал один из них. – Присоединяйся к нашему ордену и помоги нам очистить этот мир от скверны!
Николас проглотил комок в горле:
– А вы уверены, что ничего не перепутали?
– Твоя богиня могла скрыть факт твоего посвящения от людей, но не от других богов. Локрис нас сюда направил! («Бог мести? Ничего себе покровитель у ордена!» – мысленно охнул Николас.) Вызываю тебя на поединок!
– Что, прямо здесь и сейчас? Мне этот дом дорог как память об отце!
– А ты мне нравишься, новичок! Завтра в полдень. На острове за городом. Если решишь присоединиться к нам, покажу, как должен сражаться истинный кэр. Откажешься, не взыщи, убью!
Кэры ушли через тот же эркер, что и вошли. Не уменьшившись в размерах. Теперь не только рамы менять придется, но и кирпичную кладку чинить!
– Что это было? – слабым голосом произнесла Марион, когда пыль немного осела, а нервы столь же немного успокоились.
Николас приобнял мать за плечи.
– Дорогая, давай сначала отсюда уйдем и двери закроем, пока всю квартиру не выстудили. Надо срочно мастеров вызывать, да и жильцов успокоить не мешало бы.
Напоминание об обязанностях домохозяйки окончательно привело Марион в чувство. Бедные служанки снова забегали как наскипидаренные, только теперь к ним подключился еще и дворник. А потом и истопник. Хозяева же перебрались в библиотеку, раз гостиная пришла в полную негодность.
– Похоже, эти господа решили, что я тоже кэр, – констатировал очевидное Николас. – Это многое бы объяснило, но только я в упор не помню, чтобы богиня меня благословляла. Разве что затылком об пол, когда я в храме поскользнулся.
Маг пошутил, не подозревая, насколько был прав.
– Все равно, надо к фон Герберу идти, больше не к кому. Он старейший кэр, должен знать о них больше всех. Может, что подскажет. Особенно что с поединком делать. Этот монстр меня же одним щелчком убьет, сдаться не успею. И не важно, соглашусь я к ним в орден идти или нет. Хотя, может, амулет защиты еще успею сделать? Глядишь, на пару ударов его и хватит.
Мать известие о возможном «кэрстве» сына восприняла спокойно. Точнее, в нем не сомневалась. Представить себе кэра или бога, обманывающего обычного смертного, она не могла. А вот поведение ректора в свете новой информации вызвало уже у нее реакцию, совершенно противоположную первоначальной:
– Вот же скопидомы! Дворянство безземельное, как кость собаке, бросили и считают, что мы им по гроб жизни обязанными должны быть?! Теперь меньше чем на четверть княжества не соглашусь! И то мало! Ты, сынок, не торопись с решением, а то попадешь в кабалу к таким вот жуликам за медную монету. Здесь спешка не нужна, чай не на пожаре. Благословение богини у тебя уже не отнять!
Николас порадовался наивной уверенности матери, что завтра с ним ничего плохого случиться не может, и оставил ее одну разбираться с хозяйственными делами и мечтами о богатом лене. А сам после некоторого колебания двинулся в сторону университета.
Лерденский университет – это целый городок, окруженный каменной стеной. Десятки зданий, из которых, правда, большинство – небольшие коттеджи преподавателей или студенческие общежития. Общежития по местным понятиям, а на самом деле малогабаритные квартиры – по нескольку человек в комнату никого не селили, маги все-таки, да и аристократы почти все поголовно. Хотя, конечно, наиболее богатые жили в собственных апартаментах, домах, дворцах (нужное подчеркнуть) в городе. Или арендовали коттедж, как у преподавателей. Соответственно и личных слуг в этом кампусе было больше, чем самих студентов.
Городок имел собственную центральную площадь, на которую выходили дом ректора, административный корпус и храм всех богов. Небольшой, но изящный. С четвертой стороны площади начиналась парковая аллея, вроде Елисейских Полей в Париже, предназначенная, по задумке архитектора, для размышлений, но трактовать подобное времяпровождение можно весьма вольно.
За административным зданием шли учебные корпуса, жилые здания располагались в основном за храмом, а вот за домом ректора были сад, оранжерея и небольшой полигон. Последний он много раз собирался перенести куда-нибудь подальше от своих окон, но чувство долга (надо же приглядывать, чтобы ничего не случилось) пока брало верх.
Занятий в этот день не было, все-таки начавшийся накануне праздник был трехдневным, да и вообще начиналась сессия. А у почтенного кэра фон Гербера в городе был свой особняк. Но ему в нем было скучно. С годами его все больше тянуло к молодежи, он как будто подзаряжался от них жизненной энергией. Поэтому и преподавать пошел. Историю, так как ни в какой области сколько-нибудь глубокими знаниями не владел, а вот повидать за долгую жизнь успел много. А чего не видел, присочинял. Вот и сейчас он с важным видом прогуливался по аллее университетского парка (иногда присаживаясь на скамейки), травя байки о своих прошлых подвигах стайке замерзших студентов, которым робость перед могучим кэром не позволяла удрать. Здесь-то его и отыскал Николас.
Выглядел старикан совсем даже неплохо – мужчина средних лет со спортивной фигурой, седыми висками и бородкой клинышком. Только глаза какие-то выцветшие. Но иногда, особенно при взгляде на симпатичную девушку, в них появлялся намек на хитрый блеск, а морщинки вокруг собирались лучиками. Но сегодня девушек рядом не наблюдалось, было все-таки довольно холодно (градусов пять тепла, если мерить по Цельсию), так что о подвигах приходилось рассказывать в основном первокурсникам из разночинцев. Конечно, им можно было заливать о победах на любовном фронте, в отличие от дворян, купцы и мещане придерживались более строгих нравов. Так что слушали его, открыв рты. Даже неинтересно, совсем в предмете не разбираются, врать можно все что угодно. А фон Герберу и врать-то не надо было, за столько лет много чего накопилось, так что все бывало. В общем, появлению Николаса он даже обрадовался.
– О, молодой коллега! – приветствовал он его. – Подходи, садись, седьмым будешь! (Перед тем как назвать цифру, кэр сделал небольшую паузу, посчитав слушателей по головам.)
– Доброго вам дня и здоровья, уважаемый! – почтительно склонился перед ним Бюрлоф. – Но осмелился бы просить вашей беседы с глазу на глаз. Боюсь, что для меня это жизненно важно.
– Слышали, молодежь? А ну, брысь отсюда! У преподавателей приватный разговор намечается. Кого на счет «три» замечу, заставлю экзамен пересдавать!
Нельзя сказать, что студентов сдуло ветром. Впрочем, немного в сторону они отошли, а часть так и вовсе рванула прочь с явным облегчением.
Считать до трех фон Гербер тоже не стал, а вместо этого сам поднялся со скамьи и взял Николаса под руку.
– Что-то слишком быстро тебя припекло. Обычно новичку несколько дней требуется, чтобы милость богов полностью осознать. Что спросить-то хотел? Или форму менять учиться надумал? Это совсем просто. Только пойдем-ка лучше на полигон.
«Значит, я все-таки кэр…» Снисходительно-деловой тон «коллеги» как-то не оставил ни малейшего повода для сомнения. Впрочем, морально Николас уже был к этому готов, слишком уж все неправдоподобно для ошибки или розыгрыша. Но окончательно осознал только сейчас. И сумел взять себя в руки.
По дороге он сжато, но достаточно четко рассказал фон Герберу о своих проблемах в связи с утренним «визитом» кэров ордена и вызовом на завтрашний поединок.
– Вот беспредельщики! – возмутился старый кэр. – Совсем этот Григ обнаглел! Да в первый год новичка вообще трогать неприлично считается. Хотя формального запрета действительно нет. Но они даже в войнах не участвуют! А тут и суток не прошло, и уже дуэль!
Кэр на некоторое время задумался.
– Значит, так. Ты давай сегодня форму боевую осваивай и броню держать учись, чтобы он тебя сразу не убил. Продержишься немного и падай, делай вид, что сознание потерял. А я теперь же по всем кэрам клич кликну, ближайшие завтра к полудню успеть должны. Хотя бы двое-трое. Достаточно, чтобы ему тебя добить не дать, да он и не решится. То, что он тебе какие-то условия ставил, забудь! Ты ведь не соглашался? Я так и думал, что нет. Ты парень неглупый. А за победу на поединке один кэр от другого требовать ничего не имеет права. Разве что сами пари заключат, тогда как договорятся. А так это вроде турнира получается. В принципе можно и убить противника, но это не приветствуется. Вот если на войне встретитесь, тогда, конечно… Но между кэрами вражды нет, пусть государи между собой договариваются или воюют, мы сами не решаем. Кому присягу принесли, где наша земля, за того и сражаемся.
– Это что же получается, – заинтересовался Николас, – если ваше баронство из состава Лердена в другое государство перейдет, так и вы вместе с ним?
– Получается, что так. Только вряд ли мне с баронством живым перейти куда удастся. Государям кэры много ценнее любого манора. Хотя если два государства в одно объединятся, то и кэры их в одно новое государство перейдут. Хотя нет. Присягу-то заново приносить придется. Если от лена отказаться, можешь быть свободен. Но не припомню, чтобы такое случалось.
За разговорами они незаметно дошли до полигона. Тот представлял собой круглую арену, метров пятьдесят в диаметре, окруженную каменным барьером примерно метровой высоты и ширины и снабженную небольшой трибуной, дабы преподавателям да и другим студентам можно было наблюдать, что там на полигоне тренирующиеся вытворяют. Или сдающие практические занятия.
Внутри ограды широкой полосой тянулась лента из блестящего серебристого материала (очень сложного алхимического состава), а в одном месте из этого же материала был сделан целый фрагмент стены (метра полтора длиной). Рядом с ним находилась лесенка, снаружи каменная, а внутрь спускались мостки. Ворот или отверстий в ограде не было. По этой лесенке кэры и проходили на полигон.
– Ну-ка, малыш, – покровительственным тоном распорядился фон Гербер, – подай-ка на этот накопитель энергию, активируй купол. А я посмотрю, как у тебя с силами дело обстоит.
На самом деле определить потенциал кэра так было нельзя, но собственную энергию ветерану было тратить лень и жалко. Николас послушно протянул руку к фрагменту-накопителю, направил в него энергию и активировал заклинание. «Металлическая» полоса по ограде засияла ярким светом, а над ареной сформировался купол, напоминающий громадный мыльный пузырь. Только проткнуть этот пузырь было бы совсем не просто.
Объяснение, как перейти в боевую форму, оказалось чрезвычайно простым:
– Захоти и представь себя таким!
Фон Гербер действительно перекинулся почти мгновенно. Вместо обычного на вид человека буквально за секунду сформировался трехметровый великан, закованный в причудливую броню. Да еще с мечом в одной руке и со щитом в другой.
– Видишь, все просто!
Николасу, наблюдавшему за процессом магическим зрением, яснее от такой демонстрации не стало. Никаких заклинаний фон Гербер не активировал, но его аура как бы сама собой преобразовалась до неузнаваемости. Хотя какой она еще могла быть у такого монстра?
– Простите, уважаемый, а откуда все это появилось? Ваша масса увеличилась в десятки раз! Да и доспехи с оружием откуда-то взялись.
– Откуда я знаю, малыш? Я тебе не ученый-алхимик, а обычный боевик! Слышал, что это энергия кэра в его массу переходит, но как оно делается, понятия не имею. А доспехи и оружие? Считай, что это кожа так трансформировалась. Что меч, что щит у меня – часть перчаток, которые, кстати, не снимаются, если я этого не захочу, конечно.
Сразу возникла масса интересных вопросов. Например, а может ли кэр отдать, скажем, свой меч постороннему кэру или человеку, а себе создать другой? Но сейчас было не до этого. Надо было трансформироваться, а не получалось. Ну не мог Николас представить себя таким закованным в броню гигантом.
– А форма обязательно должна быть такая, как у вас? – спросил он наконец после ряда бесплодных попыток. – Эти из ордена немного по-другому выглядели, да и щитов у них не было, а мечи – двуручные.
– Конечно, необязательно. Просто во времена моей молодости рыцари выглядели именно так, вот я и привык. А с той поры много что менялось. Но ни на крепости доспехов, ни на мощи удара это не сказывается, сколько сил вложишь, таким он и будет. – И после паузы добавил: – Ладно, ты тут один пока потренируйся, а я пойду другим кэрам информацию по хрустальному шару скину и помощи попрошу. Снимай купол!
Николас послушно отключил заклинание от энергии в накопителе и развеял купол. Подождал, пока кэр выйдет, и снова его включил.
Примерно через час Николас понял, что так у него ничего не получится. Ну не был он никогда рыцарем! Не ощущал на себе тяжести доспехов, да и меча в руках не держал. Фехтование – спорт аристократов, а он плебей, ему не положено. Да даже если он и исхитрится стать таким «железным человеком», толку будет немного. Фехтовать он не умеет. Да и боевыми заклинаниями владеет на очень слабом уровне. Ему их знать вообще не положено. Ну не боевик он. Родом не вышел! Он – неплохой целитель, очень приличный артефактор и немного алхимик. А боевые заклинания он на этом же полигоне у других студентов, конечно, подсмотрел, но практики у него никогда не было. Да и знает он только базовый набор, на который «троечников» натаскивали. А кэры все – прекрасные боевики из высшей аристократии. Против них у него не то что шансов нет, даже не позорно выглядеть не получится.
И тут ему вспомнилась любимая игрушка-симулятор КК. В ней он всех крушил, в том числе и кэров. А что, если?.. Уж драконом-то он себя за столько лет почувствовать успел. Вдруг форма у кэра и вправду любой может быть, без ограничений.
Получилось почти сразу. Вот он тут стоял, такой маленький на большой арене, и вдруг все вокруг уменьшилось в размерах. А у него хвост с шипастым шаром на конце появился, и крылья нарисовались! И стоит он на четырех лапах с громадными когтями! Голова на длинной шее стала поворачиваться так, что сектор просмотра – все триста шестьдесят градусов. А уж зубки в ней! Николас радостно усмехнулся.
Оказалось, рано радовался. Управлять своим новым телом он не умел совершенно. О каждом движении думать приходилось, автоматически ничего не получалось. Отдельно лапу поднять, отдельно шею повернуть, отдельно зубами щелкнуть. Много так не навоюешь!
А как же он в КК воевал? Пальцами по пульту порхал! Интересно, а здесь такое получится сделать? То есть не стать драконом, а стать оператором боевого голема в форме дракона?
Не сразу, но получилось. Вроде как дракон – это он, но одновременно он сидит в удобном кресле и держит в руках любимый бублик пульта с двадцатью сенсорами.
Дальше же началась кропотливая и нудная работа, в которой Николасу потребовались все его знания артефактора и медика. У дракона же не двадцать видов движения! Тут такие же комбинации нажатия сенсоров использовать надо, как в игрушке. Вот и пришлось прямо в собственную плоть встраивать артефакты-преобразователи, нервные окончания по каналам связи замыкать, все внутренние органы по телу перетаскивать.
Не сказать, чтобы идеально, доводить до ума еще не один день придется, но двигаться стало можно. Даже взлететь получилось. Хотя так и не понял, чем же он драконом управляет: сенсорами или все-таки собственной волей, которую ему так удобнее представлять и использовать. Ну да не важно, главное, что работает! В результате вместо пары глаз на голове кучу разных датчиков света с аналогичной функцией по всему телу разместил, равно как и датчики звука, а чтобы говорить – обычный магический ретранслятор звука в основание шеи вставил, рот же у него вроде как где-то в глубине дракона оказался. Там, где его реальная голова находится. А центральный нервный узел, который движением тела дракона управляет, вообще у себя под креслом спрятал для надежности. Хотя есть ли у него в таком состоянии задница, а тем паче ноги, он уверен не был, по крайней мере, они им не использовались. Только драконьи лапы. Ну а голова у этого голема чисто огнеметом стала, с гидравлическим прессом в челюстях.
Очень старательно запоминал, что же у него получилось. Даже не детали, а ощущения. Осознание себя именно таким. Представил себя снова человеком – стал им, однако. Сам удивился. Снова представил себя големом – получите. Для тренировки несколько раз туда и обратно перекинулся и тут только заметил, что фон Гербер рядом стоит. И, видимо, уже давно. Стал человеком, подошел к нему.
– Ну, ты и псих! Кого мне богиня подсунула?! – Старый кэр даже не знал, как выразить свое отношение к увиденному. – Оставил тебя одного тренироваться, так ты вместо рыцаря драконом стал. Никогда не думал, что такое возможно. А почему нормальным кэром быть не захотел?
– Не получается у меня что-то, – честно ответил Николас. – Не могу себя рыцарем представить. А вот драконом – сразу получилось.
– Сказок ты, что ли, начитался? Или в детстве не наигрался? – Фон Гербер с подозрением обошел вокруг молодого мага. – Хотя ты и есть еще ребенок! А драться ты в таком виде можешь?
Николас снова обернулся драконом и начал демонстрировать свои умения перешедшему в боевую форму кэру. Вроде легкого спарринга провели. Без фанатизма. Заодно и тело немного усовершенствовал: переднюю кромку крыльев укрепил и заострил, а по всему телу щиты защиты разместил, особенно вокруг себя, любимого. В смысле оператора голема, как он это представлял.
– Не так и плохо, – подвел итог недолгого боя фон Гербер. – Победить, конечно, не победишь, но смутишь ты всех завтра точно. Даже интересно, как Григ с таким монстром разбираться станет? Ладно, отбой. Пошли отсюда.
По дороге фон Гербер сообщил, что связался практически со всеми кэрами, выгнав ректора из его кабинета. Но сейчас хочет повторить оповещение. Посмотреть на кэра в форме дракона могут захотеть многие.
На сем они и расстались.
Этот день Орлетта тоже провела в университете. Пошла туда расписание экзаменов уточнить, подруг навестить. Хотя все это было только отговоркой. Главное, ей с герцогом де Арлуньяком встречаться не хотелось.
Нет, она не боялась, что тот ее схватит и изнасилует. Чай, не служанка, а сама герцогиня. Ей даже король без ее разрешения подол не задерет. Просто она никак не могла определить своего отношения к герцогу.
В принципе опыт «общения» с ним ей не понравился. Совсем не понравился. Да и герцог разочаровал: хам, грубиян и бабник. Но ведь самый завидный жених их королевства. Просто так отшить такого… Жаба давит.
Не похоже, правда, чтобы де Арлуньяк торопился жениться. Но ведь когда-нибудь ему все равно это надо будет сделать. И не рассматривать ее в качестве возможной жены он тоже не может, де Лионы ему ни в чем не уступают. А тут личное и близкое знакомство. Да и надавить можно, если что.
Только вот надо ли это ей? Придется потом взаперти в замке сидеть да детей растить, пока муженек по столицам да по бабам шляться будет. И не факт, что он ей самой любовников завести позволит, такие кобели очень ревнивыми бывают. По батюшке видела. Эх, трудна ты, доля женская!
В общем, взяла паузу на размышление.
В кампусе ее подруга, естественно, тоже герцогиня, только из Ибры, южного соседа Галлодии, Брина де Аргон, снимала довольно уютный коттедж. Орлетта ей даже иногда завидовала. Сама она жила в посольстве не потому, что ее отец, герцог де Лион, экономил на ее содержании. Нет, он просто попросил своего давнего приятеля, графа де Ризака, бывшего в посольстве первым секретарем, приглядеть за дочерью, а заодно подучить ее основам дипломатии. Всегда пригодится. Так что общением и знакомствами Орлетта была обеспечена по высшему разряду, но иногда дипломатическая миссия, порой походившая на проходной двор, сильно утомляла. Как сейчас, например. Здесь же все было тихо, чинно и благородно, но скучновато.
Брина была девушкой строгого нрава и воспитания, так что поклонников держала на дистанции и гулянок в доме не устраивала. Хотя вполне бы могла. Была она на полголовы выше Орлетты и раза в два ее тяжелее, но довольно симпатичная внешне, особенно если кто любит пышек. Да и фигура у нее была довольно аппетитная, талия раза в два уже бедер. По крайней мере пока, в восемнадцать лет. К тому же была она старшей дочерью с перспективой наследования герцогства, так как нынешний наследник – ее младший брат отличался очень слабым здоровьем. Но даже если боги не заберут его до срока, все равно было известно, что в приданое Брине назначено имущество ее матери, а это – целое графство Пэм. Поэтому бескорыстных борцов за сердце девушки хватало, но она держала их на дистанции, сама никуда не ходила, а дома принимала только подруг.
Сегодня, помимо Орлетты, у нее в гостях была Маэлла фон Фратт, дочь герцога одноименного суверенного государства. Правда, крошечного. И Аргон и Лион были больше этого герцогства и по площади и по населению. Значительно больше. Но все равно фактически принцесса.
Фон Кредер сделал вид, что не заметил начавшегося мельтешения и, вежливо прикладываясь к поданной ему чашке чая с медовым «елочным» пряником (хозяйка «сама пекла по старинному рецепту», стоя над душой у кухарки), поведал о цели своего прихода.
Оказывается, ректор лично вместе со всем ученым советом университета уже давно с удовольствием наблюдают за выдающимися успехами молодого ранее студента, а теперь бакалавра и преподавателя. И сочли его достойным стать магистром. Причем настолько достойным, что ему даже квалификационную работу готовить не надо, достаточно подать прошение, и звание ему будет присвоено, так сказать, по совокупности, за прошлые заслуги.
– Вчера во время приема этот вопрос удалось решить с князем, – понизив голос, продолжил фон Кредер. – Так что могу, пока неофициально, поздравить вас с потомственным дворянством и даже баронским титулом. Государь, естественно, ждет от вас присяги и верной службы.
Если бы сын еще с утра не успел подкачать в ауру Марион жизненной энергии, с ней, возможно, случился бы удар. Хотя от радости, говорят, не умирают. Осуществилась мечта ее жизни! И так скоро! Ведь ее замечательному сыну только двадцать лет, и у него все впереди. Такие мысли помогли ей успокоиться и настроить себя на деловой лад.
– Мы очень счастливы, что князь по достоинству оценил моего сына. А не знаете ли вы, какие земельные владения предполагается присовокупить к баронскому званию?
Ректор чуть не поперхнулся чаем.
– Ну, об этом речи пока не было… Как вы знаете, территория нашего княжества невелика, и свободных земель в нем нет. Но, возможно, удастся подобрать невесту с достойным приданым, да и последние политические события позволяют надеяться на некоторое расширение наших границ… Так что у Николаса будут все возможности заслужить не только большой манор, но, в перспективе, и графский титул…
Марион с непроницаемым выражением лица кивала головой в такт словам ректора, а тот мысленно костерил ее на всю катушку:
«Вот старая ведьма! (Всего раз в шесть моложе его самого.) Кровь купеческая! Князь-то наш на земельные пожалования скуп, это тебе не титул или орден! Тем более что при награждении сам орден не вручается, только грамота на его ношение, а украшенную драгоценными камнями брошку приходится самому награждаемому покупать в княжеской ювелирной мастерской, от который тот еще и доход имеет. Донос, что ли, какой сочинить на кого-нибудь из недоброжелателей? Чтобы их землю конфисковать и этому кэру передать? Небось не отберут потом!»
Идея старому интригану понравилась, и он стал раскланиваться, собираясь более тщательно обдумать ее дома. Марион его не удерживала. Как выяснилось, посетившие ее мысли были во многом схожими с ректорскими.
– Неси сюда карту княжества, сынок, – распорядилась она, как только за гостем закрылась дверь. – Впрочем, погоди. Дай я тебя поцелую!
И она действительно расцеловала наклонившегося к ней Николаса. Не только в лоб, как обычно, но и в обе щеки.
– Баронов раньше целовать не доводилось, – пробормотала она с удовлетворением.
Но изучение карты Лерденского княжества на предмет выделения в нем соответствующего баронства, в котором Марион приняла активное участие, а Николас, наоборот, старался отделаться шутками, было прервано самым бесцеремонным образом. В комнату к ним ввалились четыре человека, причем не через дверь, а через окна эркера, которые они безжалостно выбили, пройдя прямо сквозь стекла. Рамам тоже досталось.
– Да что же это делается! – возмутилась хозяйка дома. – Зима же на дворе! И…
Что еще гневного собиралась сказать Марион, осталось неизвестным, так как незваные гости стали на глазах расти, превращаясь в упирающихся головами в потолок монстров. Они были человекообразные, но странных пропорций и в жутких доспехах, из которых во все стороны торчали шипы и лезвия. С двуручными мечами в руках. А потолки в доме, между прочим, были выше трех метров! Язык у бедной женщины прилип к гортани.
– Перед тобой рыцари Света, новичок! – пророкотал один из них. – Присоединяйся к нашему ордену и помоги нам очистить этот мир от скверны!
Николас проглотил комок в горле:
– А вы уверены, что ничего не перепутали?
– Твоя богиня могла скрыть факт твоего посвящения от людей, но не от других богов. Локрис нас сюда направил! («Бог мести? Ничего себе покровитель у ордена!» – мысленно охнул Николас.) Вызываю тебя на поединок!
– Что, прямо здесь и сейчас? Мне этот дом дорог как память об отце!
– А ты мне нравишься, новичок! Завтра в полдень. На острове за городом. Если решишь присоединиться к нам, покажу, как должен сражаться истинный кэр. Откажешься, не взыщи, убью!
Кэры ушли через тот же эркер, что и вошли. Не уменьшившись в размерах. Теперь не только рамы менять придется, но и кирпичную кладку чинить!
– Что это было? – слабым голосом произнесла Марион, когда пыль немного осела, а нервы столь же немного успокоились.
Николас приобнял мать за плечи.
– Дорогая, давай сначала отсюда уйдем и двери закроем, пока всю квартиру не выстудили. Надо срочно мастеров вызывать, да и жильцов успокоить не мешало бы.
Напоминание об обязанностях домохозяйки окончательно привело Марион в чувство. Бедные служанки снова забегали как наскипидаренные, только теперь к ним подключился еще и дворник. А потом и истопник. Хозяева же перебрались в библиотеку, раз гостиная пришла в полную негодность.
– Похоже, эти господа решили, что я тоже кэр, – констатировал очевидное Николас. – Это многое бы объяснило, но только я в упор не помню, чтобы богиня меня благословляла. Разве что затылком об пол, когда я в храме поскользнулся.
Маг пошутил, не подозревая, насколько был прав.
– Все равно, надо к фон Герберу идти, больше не к кому. Он старейший кэр, должен знать о них больше всех. Может, что подскажет. Особенно что с поединком делать. Этот монстр меня же одним щелчком убьет, сдаться не успею. И не важно, соглашусь я к ним в орден идти или нет. Хотя, может, амулет защиты еще успею сделать? Глядишь, на пару ударов его и хватит.
Мать известие о возможном «кэрстве» сына восприняла спокойно. Точнее, в нем не сомневалась. Представить себе кэра или бога, обманывающего обычного смертного, она не могла. А вот поведение ректора в свете новой информации вызвало уже у нее реакцию, совершенно противоположную первоначальной:
– Вот же скопидомы! Дворянство безземельное, как кость собаке, бросили и считают, что мы им по гроб жизни обязанными должны быть?! Теперь меньше чем на четверть княжества не соглашусь! И то мало! Ты, сынок, не торопись с решением, а то попадешь в кабалу к таким вот жуликам за медную монету. Здесь спешка не нужна, чай не на пожаре. Благословение богини у тебя уже не отнять!
Николас порадовался наивной уверенности матери, что завтра с ним ничего плохого случиться не может, и оставил ее одну разбираться с хозяйственными делами и мечтами о богатом лене. А сам после некоторого колебания двинулся в сторону университета.
Лерденский университет – это целый городок, окруженный каменной стеной. Десятки зданий, из которых, правда, большинство – небольшие коттеджи преподавателей или студенческие общежития. Общежития по местным понятиям, а на самом деле малогабаритные квартиры – по нескольку человек в комнату никого не селили, маги все-таки, да и аристократы почти все поголовно. Хотя, конечно, наиболее богатые жили в собственных апартаментах, домах, дворцах (нужное подчеркнуть) в городе. Или арендовали коттедж, как у преподавателей. Соответственно и личных слуг в этом кампусе было больше, чем самих студентов.
Городок имел собственную центральную площадь, на которую выходили дом ректора, административный корпус и храм всех богов. Небольшой, но изящный. С четвертой стороны площади начиналась парковая аллея, вроде Елисейских Полей в Париже, предназначенная, по задумке архитектора, для размышлений, но трактовать подобное времяпровождение можно весьма вольно.
За административным зданием шли учебные корпуса, жилые здания располагались в основном за храмом, а вот за домом ректора были сад, оранжерея и небольшой полигон. Последний он много раз собирался перенести куда-нибудь подальше от своих окон, но чувство долга (надо же приглядывать, чтобы ничего не случилось) пока брало верх.
Занятий в этот день не было, все-таки начавшийся накануне праздник был трехдневным, да и вообще начиналась сессия. А у почтенного кэра фон Гербера в городе был свой особняк. Но ему в нем было скучно. С годами его все больше тянуло к молодежи, он как будто подзаряжался от них жизненной энергией. Поэтому и преподавать пошел. Историю, так как ни в какой области сколько-нибудь глубокими знаниями не владел, а вот повидать за долгую жизнь успел много. А чего не видел, присочинял. Вот и сейчас он с важным видом прогуливался по аллее университетского парка (иногда присаживаясь на скамейки), травя байки о своих прошлых подвигах стайке замерзших студентов, которым робость перед могучим кэром не позволяла удрать. Здесь-то его и отыскал Николас.
Выглядел старикан совсем даже неплохо – мужчина средних лет со спортивной фигурой, седыми висками и бородкой клинышком. Только глаза какие-то выцветшие. Но иногда, особенно при взгляде на симпатичную девушку, в них появлялся намек на хитрый блеск, а морщинки вокруг собирались лучиками. Но сегодня девушек рядом не наблюдалось, было все-таки довольно холодно (градусов пять тепла, если мерить по Цельсию), так что о подвигах приходилось рассказывать в основном первокурсникам из разночинцев. Конечно, им можно было заливать о победах на любовном фронте, в отличие от дворян, купцы и мещане придерживались более строгих нравов. Так что слушали его, открыв рты. Даже неинтересно, совсем в предмете не разбираются, врать можно все что угодно. А фон Герберу и врать-то не надо было, за столько лет много чего накопилось, так что все бывало. В общем, появлению Николаса он даже обрадовался.
– О, молодой коллега! – приветствовал он его. – Подходи, садись, седьмым будешь! (Перед тем как назвать цифру, кэр сделал небольшую паузу, посчитав слушателей по головам.)
– Доброго вам дня и здоровья, уважаемый! – почтительно склонился перед ним Бюрлоф. – Но осмелился бы просить вашей беседы с глазу на глаз. Боюсь, что для меня это жизненно важно.
– Слышали, молодежь? А ну, брысь отсюда! У преподавателей приватный разговор намечается. Кого на счет «три» замечу, заставлю экзамен пересдавать!
Нельзя сказать, что студентов сдуло ветром. Впрочем, немного в сторону они отошли, а часть так и вовсе рванула прочь с явным облегчением.
Считать до трех фон Гербер тоже не стал, а вместо этого сам поднялся со скамьи и взял Николаса под руку.
– Что-то слишком быстро тебя припекло. Обычно новичку несколько дней требуется, чтобы милость богов полностью осознать. Что спросить-то хотел? Или форму менять учиться надумал? Это совсем просто. Только пойдем-ка лучше на полигон.
«Значит, я все-таки кэр…» Снисходительно-деловой тон «коллеги» как-то не оставил ни малейшего повода для сомнения. Впрочем, морально Николас уже был к этому готов, слишком уж все неправдоподобно для ошибки или розыгрыша. Но окончательно осознал только сейчас. И сумел взять себя в руки.
По дороге он сжато, но достаточно четко рассказал фон Герберу о своих проблемах в связи с утренним «визитом» кэров ордена и вызовом на завтрашний поединок.
– Вот беспредельщики! – возмутился старый кэр. – Совсем этот Григ обнаглел! Да в первый год новичка вообще трогать неприлично считается. Хотя формального запрета действительно нет. Но они даже в войнах не участвуют! А тут и суток не прошло, и уже дуэль!
Кэр на некоторое время задумался.
– Значит, так. Ты давай сегодня форму боевую осваивай и броню держать учись, чтобы он тебя сразу не убил. Продержишься немного и падай, делай вид, что сознание потерял. А я теперь же по всем кэрам клич кликну, ближайшие завтра к полудню успеть должны. Хотя бы двое-трое. Достаточно, чтобы ему тебя добить не дать, да он и не решится. То, что он тебе какие-то условия ставил, забудь! Ты ведь не соглашался? Я так и думал, что нет. Ты парень неглупый. А за победу на поединке один кэр от другого требовать ничего не имеет права. Разве что сами пари заключат, тогда как договорятся. А так это вроде турнира получается. В принципе можно и убить противника, но это не приветствуется. Вот если на войне встретитесь, тогда, конечно… Но между кэрами вражды нет, пусть государи между собой договариваются или воюют, мы сами не решаем. Кому присягу принесли, где наша земля, за того и сражаемся.
– Это что же получается, – заинтересовался Николас, – если ваше баронство из состава Лердена в другое государство перейдет, так и вы вместе с ним?
– Получается, что так. Только вряд ли мне с баронством живым перейти куда удастся. Государям кэры много ценнее любого манора. Хотя если два государства в одно объединятся, то и кэры их в одно новое государство перейдут. Хотя нет. Присягу-то заново приносить придется. Если от лена отказаться, можешь быть свободен. Но не припомню, чтобы такое случалось.
За разговорами они незаметно дошли до полигона. Тот представлял собой круглую арену, метров пятьдесят в диаметре, окруженную каменным барьером примерно метровой высоты и ширины и снабженную небольшой трибуной, дабы преподавателям да и другим студентам можно было наблюдать, что там на полигоне тренирующиеся вытворяют. Или сдающие практические занятия.
Внутри ограды широкой полосой тянулась лента из блестящего серебристого материала (очень сложного алхимического состава), а в одном месте из этого же материала был сделан целый фрагмент стены (метра полтора длиной). Рядом с ним находилась лесенка, снаружи каменная, а внутрь спускались мостки. Ворот или отверстий в ограде не было. По этой лесенке кэры и проходили на полигон.
– Ну-ка, малыш, – покровительственным тоном распорядился фон Гербер, – подай-ка на этот накопитель энергию, активируй купол. А я посмотрю, как у тебя с силами дело обстоит.
На самом деле определить потенциал кэра так было нельзя, но собственную энергию ветерану было тратить лень и жалко. Николас послушно протянул руку к фрагменту-накопителю, направил в него энергию и активировал заклинание. «Металлическая» полоса по ограде засияла ярким светом, а над ареной сформировался купол, напоминающий громадный мыльный пузырь. Только проткнуть этот пузырь было бы совсем не просто.
Объяснение, как перейти в боевую форму, оказалось чрезвычайно простым:
– Захоти и представь себя таким!
Фон Гербер действительно перекинулся почти мгновенно. Вместо обычного на вид человека буквально за секунду сформировался трехметровый великан, закованный в причудливую броню. Да еще с мечом в одной руке и со щитом в другой.
– Видишь, все просто!
Николасу, наблюдавшему за процессом магическим зрением, яснее от такой демонстрации не стало. Никаких заклинаний фон Гербер не активировал, но его аура как бы сама собой преобразовалась до неузнаваемости. Хотя какой она еще могла быть у такого монстра?
– Простите, уважаемый, а откуда все это появилось? Ваша масса увеличилась в десятки раз! Да и доспехи с оружием откуда-то взялись.
– Откуда я знаю, малыш? Я тебе не ученый-алхимик, а обычный боевик! Слышал, что это энергия кэра в его массу переходит, но как оно делается, понятия не имею. А доспехи и оружие? Считай, что это кожа так трансформировалась. Что меч, что щит у меня – часть перчаток, которые, кстати, не снимаются, если я этого не захочу, конечно.
Сразу возникла масса интересных вопросов. Например, а может ли кэр отдать, скажем, свой меч постороннему кэру или человеку, а себе создать другой? Но сейчас было не до этого. Надо было трансформироваться, а не получалось. Ну не мог Николас представить себя таким закованным в броню гигантом.
– А форма обязательно должна быть такая, как у вас? – спросил он наконец после ряда бесплодных попыток. – Эти из ордена немного по-другому выглядели, да и щитов у них не было, а мечи – двуручные.
– Конечно, необязательно. Просто во времена моей молодости рыцари выглядели именно так, вот я и привык. А с той поры много что менялось. Но ни на крепости доспехов, ни на мощи удара это не сказывается, сколько сил вложишь, таким он и будет. – И после паузы добавил: – Ладно, ты тут один пока потренируйся, а я пойду другим кэрам информацию по хрустальному шару скину и помощи попрошу. Снимай купол!
Николас послушно отключил заклинание от энергии в накопителе и развеял купол. Подождал, пока кэр выйдет, и снова его включил.
Примерно через час Николас понял, что так у него ничего не получится. Ну не был он никогда рыцарем! Не ощущал на себе тяжести доспехов, да и меча в руках не держал. Фехтование – спорт аристократов, а он плебей, ему не положено. Да даже если он и исхитрится стать таким «железным человеком», толку будет немного. Фехтовать он не умеет. Да и боевыми заклинаниями владеет на очень слабом уровне. Ему их знать вообще не положено. Ну не боевик он. Родом не вышел! Он – неплохой целитель, очень приличный артефактор и немного алхимик. А боевые заклинания он на этом же полигоне у других студентов, конечно, подсмотрел, но практики у него никогда не было. Да и знает он только базовый набор, на который «троечников» натаскивали. А кэры все – прекрасные боевики из высшей аристократии. Против них у него не то что шансов нет, даже не позорно выглядеть не получится.
И тут ему вспомнилась любимая игрушка-симулятор КК. В ней он всех крушил, в том числе и кэров. А что, если?.. Уж драконом-то он себя за столько лет почувствовать успел. Вдруг форма у кэра и вправду любой может быть, без ограничений.
Получилось почти сразу. Вот он тут стоял, такой маленький на большой арене, и вдруг все вокруг уменьшилось в размерах. А у него хвост с шипастым шаром на конце появился, и крылья нарисовались! И стоит он на четырех лапах с громадными когтями! Голова на длинной шее стала поворачиваться так, что сектор просмотра – все триста шестьдесят градусов. А уж зубки в ней! Николас радостно усмехнулся.
Оказалось, рано радовался. Управлять своим новым телом он не умел совершенно. О каждом движении думать приходилось, автоматически ничего не получалось. Отдельно лапу поднять, отдельно шею повернуть, отдельно зубами щелкнуть. Много так не навоюешь!
А как же он в КК воевал? Пальцами по пульту порхал! Интересно, а здесь такое получится сделать? То есть не стать драконом, а стать оператором боевого голема в форме дракона?
Не сразу, но получилось. Вроде как дракон – это он, но одновременно он сидит в удобном кресле и держит в руках любимый бублик пульта с двадцатью сенсорами.
Дальше же началась кропотливая и нудная работа, в которой Николасу потребовались все его знания артефактора и медика. У дракона же не двадцать видов движения! Тут такие же комбинации нажатия сенсоров использовать надо, как в игрушке. Вот и пришлось прямо в собственную плоть встраивать артефакты-преобразователи, нервные окончания по каналам связи замыкать, все внутренние органы по телу перетаскивать.
Не сказать, чтобы идеально, доводить до ума еще не один день придется, но двигаться стало можно. Даже взлететь получилось. Хотя так и не понял, чем же он драконом управляет: сенсорами или все-таки собственной волей, которую ему так удобнее представлять и использовать. Ну да не важно, главное, что работает! В результате вместо пары глаз на голове кучу разных датчиков света с аналогичной функцией по всему телу разместил, равно как и датчики звука, а чтобы говорить – обычный магический ретранслятор звука в основание шеи вставил, рот же у него вроде как где-то в глубине дракона оказался. Там, где его реальная голова находится. А центральный нервный узел, который движением тела дракона управляет, вообще у себя под креслом спрятал для надежности. Хотя есть ли у него в таком состоянии задница, а тем паче ноги, он уверен не был, по крайней мере, они им не использовались. Только драконьи лапы. Ну а голова у этого голема чисто огнеметом стала, с гидравлическим прессом в челюстях.
Очень старательно запоминал, что же у него получилось. Даже не детали, а ощущения. Осознание себя именно таким. Представил себя снова человеком – стал им, однако. Сам удивился. Снова представил себя големом – получите. Для тренировки несколько раз туда и обратно перекинулся и тут только заметил, что фон Гербер рядом стоит. И, видимо, уже давно. Стал человеком, подошел к нему.
– Ну, ты и псих! Кого мне богиня подсунула?! – Старый кэр даже не знал, как выразить свое отношение к увиденному. – Оставил тебя одного тренироваться, так ты вместо рыцаря драконом стал. Никогда не думал, что такое возможно. А почему нормальным кэром быть не захотел?
– Не получается у меня что-то, – честно ответил Николас. – Не могу себя рыцарем представить. А вот драконом – сразу получилось.
– Сказок ты, что ли, начитался? Или в детстве не наигрался? – Фон Гербер с подозрением обошел вокруг молодого мага. – Хотя ты и есть еще ребенок! А драться ты в таком виде можешь?
Николас снова обернулся драконом и начал демонстрировать свои умения перешедшему в боевую форму кэру. Вроде легкого спарринга провели. Без фанатизма. Заодно и тело немного усовершенствовал: переднюю кромку крыльев укрепил и заострил, а по всему телу щиты защиты разместил, особенно вокруг себя, любимого. В смысле оператора голема, как он это представлял.
– Не так и плохо, – подвел итог недолгого боя фон Гербер. – Победить, конечно, не победишь, но смутишь ты всех завтра точно. Даже интересно, как Григ с таким монстром разбираться станет? Ладно, отбой. Пошли отсюда.
По дороге фон Гербер сообщил, что связался практически со всеми кэрами, выгнав ректора из его кабинета. Но сейчас хочет повторить оповещение. Посмотреть на кэра в форме дракона могут захотеть многие.
На сем они и расстались.
Этот день Орлетта тоже провела в университете. Пошла туда расписание экзаменов уточнить, подруг навестить. Хотя все это было только отговоркой. Главное, ей с герцогом де Арлуньяком встречаться не хотелось.
Нет, она не боялась, что тот ее схватит и изнасилует. Чай, не служанка, а сама герцогиня. Ей даже король без ее разрешения подол не задерет. Просто она никак не могла определить своего отношения к герцогу.
В принципе опыт «общения» с ним ей не понравился. Совсем не понравился. Да и герцог разочаровал: хам, грубиян и бабник. Но ведь самый завидный жених их королевства. Просто так отшить такого… Жаба давит.
Не похоже, правда, чтобы де Арлуньяк торопился жениться. Но ведь когда-нибудь ему все равно это надо будет сделать. И не рассматривать ее в качестве возможной жены он тоже не может, де Лионы ему ни в чем не уступают. А тут личное и близкое знакомство. Да и надавить можно, если что.
Только вот надо ли это ей? Придется потом взаперти в замке сидеть да детей растить, пока муженек по столицам да по бабам шляться будет. И не факт, что он ей самой любовников завести позволит, такие кобели очень ревнивыми бывают. По батюшке видела. Эх, трудна ты, доля женская!
В общем, взяла паузу на размышление.
В кампусе ее подруга, естественно, тоже герцогиня, только из Ибры, южного соседа Галлодии, Брина де Аргон, снимала довольно уютный коттедж. Орлетта ей даже иногда завидовала. Сама она жила в посольстве не потому, что ее отец, герцог де Лион, экономил на ее содержании. Нет, он просто попросил своего давнего приятеля, графа де Ризака, бывшего в посольстве первым секретарем, приглядеть за дочерью, а заодно подучить ее основам дипломатии. Всегда пригодится. Так что общением и знакомствами Орлетта была обеспечена по высшему разряду, но иногда дипломатическая миссия, порой походившая на проходной двор, сильно утомляла. Как сейчас, например. Здесь же все было тихо, чинно и благородно, но скучновато.
Брина была девушкой строгого нрава и воспитания, так что поклонников держала на дистанции и гулянок в доме не устраивала. Хотя вполне бы могла. Была она на полголовы выше Орлетты и раза в два ее тяжелее, но довольно симпатичная внешне, особенно если кто любит пышек. Да и фигура у нее была довольно аппетитная, талия раза в два уже бедер. По крайней мере пока, в восемнадцать лет. К тому же была она старшей дочерью с перспективой наследования герцогства, так как нынешний наследник – ее младший брат отличался очень слабым здоровьем. Но даже если боги не заберут его до срока, все равно было известно, что в приданое Брине назначено имущество ее матери, а это – целое графство Пэм. Поэтому бескорыстных борцов за сердце девушки хватало, но она держала их на дистанции, сама никуда не ходила, а дома принимала только подруг.
Сегодня, помимо Орлетты, у нее в гостях была Маэлла фон Фратт, дочь герцога одноименного суверенного государства. Правда, крошечного. И Аргон и Лион были больше этого герцогства и по площади и по населению. Значительно больше. Но все равно фактически принцесса.