Страница:
Работал всего один мастер, и работал фантастически медленно – все мусолил и мусолил. Однако хозяйку квартиры – зловредную каракатицу, которая неизменно торчала у него за спиной, наблюдая за происходящим, – успокаивала искренняя вера в то, что в итоге она получит обещанное отменное качество. Тем более что этого умельца порекомендовала давняя подруга Инна – владелица нескольких элитных квартир, доставшихся ей от бывшего мужа.
Мастеру набежало под сорок и по паспорту он числился Николаем Слепухиным. Был он на редкость худ, будто питался исключительно стружкой и ветошью, с потрепанной физиономией и фрагментами гнилых зубов во рту. Да еще и альбинос – с белой курчавой головой и белесыми бровями. Но работал вдумчиво, не хамил и вроде не обманывал. Вот если б еще не дымил, как паровоз…
Непомерные расходы, необходимость ежедневно видеть этого недоноска… Каракатица давно прибила бы его, но с некоторых пор стала замечать, как ее революционные мечты постепенно воплощаются во вполне осязаемые образы. Миленькая желтенько-голубая кухонька, где будут радовать глаз подобранные в тон стенам и плитке вазочки, баночки, корзиночки и чайные сервизы…
Плитка на кухне почти выложена – работы осталось на пару часов.
Мастеру пришло текстовое сообщение на мобильный, и он поспешил его прочитать. Телефончик у него был самый паршивый…
– Ангелина Альбертовна! – Он поднялся с колен, с неизменной сигаретой в зубах, посмотрел своим вечно затравленным взглядом.
– Вы меня извиняйте, но у меня срочное дело! Давайте я кухню завтра доделаю?
Женщина почувствовала квашеный душок, который исходил от работника.
– Николай, вы обещали за месяц мне сделать, а уже три прошло! Я все лето из-за вас в Москве проторчала! И не дерзите мне!
– Я… Вы извиняйте… Вы же помните, сколько нам по мелочи пришлось сделать. А потом, у вас денег не было на прошлой неделе…
«Какой же он сморчок!» – с усмешкой подумала Ангелина Альбертовна, глядя на мастера.
– Вы же знаете, что я работаю хоуммастером, – продолжал Слепухин, – как сейчас принято говорить. То есть всякий мелкий ремонт по квартире. Так вот, у моих хороших клиентов трещины по всем стенам пошли. Наверное, дом дал усадку. Просят срочно приехать и посмотреть.
– А мне-то что до их стен? – Каракатица растопырила руки, окончательно перекрыв выход из кухни.
– Ну вот, когда мы закончим вашу квартиру, я могу стать вашим хоуммастером. То есть на все, что я вам лично делал, даю годовую гарантию и буду ремонтировать бесплатно. А остальное по самым символическим расценочкам. Могу стиралку починить, мебель восстановить…
Любая фирма вам обойдется в десять раз дороже!
– Зачем мне это? – не поверила женщина, смерив сморчка ироничным взглядом-плевком.
Смотреть было не на что: смешное, словно побеленное лицо, белоснежные волосы, весь какой-то блеклый. Да уж, нечего сказать!
– Да как же это? Посмотрите, сколько тут у вас всего. Начиная с лампочек и кончая кондиционерами. Или вот батарею ночью прорвет. Горячая вода хлестать будет. Или еще что. Я все брошу и сразу приеду. Я и у вашей подруги Инны хоуммастер. Она вам не говорила?
Слова белобрысого Ангелину Альбертовну успокоили. Она поскребла нос и подумала: «А он неплохой малый!»
– А насчет плитки – не волнуйтесь! Завтра приеду в семь утра.
Все сделаем по высшему разряду!
– Хорошо, Николай, езжайте. Только чтобы точно!
Слепухин неторопливо прибрался и, прихватив свою неподъемную сумку, поплелся к выходу. Там еще долго топтался. Прикурил от предыдущей сигареты.
– Да, Ангелина Альбертовна, вы обещали дать мне на лак, плинтус и кабель. Пятнадцати тысяч должно хватить.
– Пятнадцати? – Каракатица всплеснула руками. – Да что же это такое!
– Ремонт – дело серьезное! – Слепухин сочувственно вздохнул. – Все чеки я вам принесу…
Он улыбнулся чернотой своего рта и вышел. На лестничной площадке захлопнулись двери лифта.
Ангелина Альбертовна в который раз прокляла и весь этот ремонт, и этого вонючку Николая, а с ним и свою подругу Инну – делала она это каждый день с тех пор, как дома начался весь этот погром. Продолжая чертыхаться себе под нос, она пробралась на кухню, ступая только в строго отведенные места, и опустошила в пакет для мусора консервную банку, полную сигаретных окурков с изжеванными фильтрами.
ГЛАВА 7
ГЛАВА 8
ГЛАВА 9
ГЛАВА 10
Мастеру набежало под сорок и по паспорту он числился Николаем Слепухиным. Был он на редкость худ, будто питался исключительно стружкой и ветошью, с потрепанной физиономией и фрагментами гнилых зубов во рту. Да еще и альбинос – с белой курчавой головой и белесыми бровями. Но работал вдумчиво, не хамил и вроде не обманывал. Вот если б еще не дымил, как паровоз…
Непомерные расходы, необходимость ежедневно видеть этого недоноска… Каракатица давно прибила бы его, но с некоторых пор стала замечать, как ее революционные мечты постепенно воплощаются во вполне осязаемые образы. Миленькая желтенько-голубая кухонька, где будут радовать глаз подобранные в тон стенам и плитке вазочки, баночки, корзиночки и чайные сервизы…
Плитка на кухне почти выложена – работы осталось на пару часов.
Мастеру пришло текстовое сообщение на мобильный, и он поспешил его прочитать. Телефончик у него был самый паршивый…
– Ангелина Альбертовна! – Он поднялся с колен, с неизменной сигаретой в зубах, посмотрел своим вечно затравленным взглядом.
– Вы меня извиняйте, но у меня срочное дело! Давайте я кухню завтра доделаю?
Женщина почувствовала квашеный душок, который исходил от работника.
– Николай, вы обещали за месяц мне сделать, а уже три прошло! Я все лето из-за вас в Москве проторчала! И не дерзите мне!
– Я… Вы извиняйте… Вы же помните, сколько нам по мелочи пришлось сделать. А потом, у вас денег не было на прошлой неделе…
«Какой же он сморчок!» – с усмешкой подумала Ангелина Альбертовна, глядя на мастера.
– Вы же знаете, что я работаю хоуммастером, – продолжал Слепухин, – как сейчас принято говорить. То есть всякий мелкий ремонт по квартире. Так вот, у моих хороших клиентов трещины по всем стенам пошли. Наверное, дом дал усадку. Просят срочно приехать и посмотреть.
– А мне-то что до их стен? – Каракатица растопырила руки, окончательно перекрыв выход из кухни.
– Ну вот, когда мы закончим вашу квартиру, я могу стать вашим хоуммастером. То есть на все, что я вам лично делал, даю годовую гарантию и буду ремонтировать бесплатно. А остальное по самым символическим расценочкам. Могу стиралку починить, мебель восстановить…
Любая фирма вам обойдется в десять раз дороже!
– Зачем мне это? – не поверила женщина, смерив сморчка ироничным взглядом-плевком.
Смотреть было не на что: смешное, словно побеленное лицо, белоснежные волосы, весь какой-то блеклый. Да уж, нечего сказать!
– Да как же это? Посмотрите, сколько тут у вас всего. Начиная с лампочек и кончая кондиционерами. Или вот батарею ночью прорвет. Горячая вода хлестать будет. Или еще что. Я все брошу и сразу приеду. Я и у вашей подруги Инны хоуммастер. Она вам не говорила?
Слова белобрысого Ангелину Альбертовну успокоили. Она поскребла нос и подумала: «А он неплохой малый!»
– А насчет плитки – не волнуйтесь! Завтра приеду в семь утра.
Все сделаем по высшему разряду!
– Хорошо, Николай, езжайте. Только чтобы точно!
Слепухин неторопливо прибрался и, прихватив свою неподъемную сумку, поплелся к выходу. Там еще долго топтался. Прикурил от предыдущей сигареты.
– Да, Ангелина Альбертовна, вы обещали дать мне на лак, плинтус и кабель. Пятнадцати тысяч должно хватить.
– Пятнадцати? – Каракатица всплеснула руками. – Да что же это такое!
– Ремонт – дело серьезное! – Слепухин сочувственно вздохнул. – Все чеки я вам принесу…
Он улыбнулся чернотой своего рта и вышел. На лестничной площадке захлопнулись двери лифта.
Ангелина Альбертовна в который раз прокляла и весь этот ремонт, и этого вонючку Николая, а с ним и свою подругу Инну – делала она это каждый день с тех пор, как дома начался весь этот погром. Продолжая чертыхаться себе под нос, она пробралась на кухню, ступая только в строго отведенные места, и опустошила в пакет для мусора консервную банку, полную сигаретных окурков с изжеванными фильтрами.
ГЛАВА 7
Последнее время Демон любил сюда наведываться. «Глобус Гурмэ» на Ленинградке существовал уже несколько лет, но Черезов, невнимательный к унылой жизненной рутине, хотя и проезжал мимо каждый день по нескольку раз, впервые заявился сюда всего полгода назад, да и то по чьей-то настоятельной рекомендации.
Посетив «Глобус Гурмэ» однажды, Демон теперь не представлял, как мог до этого довольствоваться обычными супермаркетами. Он уже не хотел прочесывать с громоздкой тележкой километровые полки, вчитываться из-за шныряющих спин в названия всевозможных бутылочек, упаковок, колбас и сыров. Спрашивать, звать, искать, ждать, толкаться за нарезкой, томиться в очереди в кассу, а потом волочь десяток нагруженных черт знает чем сумок до квартиры… Он не нуждался в ста видах кетчупа или молока, не интересовался пельменями или заморозкой, ему хотелось отборного мяса, свежайших морепродуктов, ресторанных салатов и качественных полуфабрикатов… Он же мог себе это позволить!
Сколько раз, со свойственной ему бытовой рассеянностью, Черезов притаскивал домой из «Седьмого континента» или «Ашана» прокисшие салаты, кусок дорогой, но дурно пахнущей рыбы или банку пересоленной подсохшей черной икры и оставлял разочарованную Галину без «вкусненького».
Но этот магазин оказался таким, каким Демону смутно и представлялся продуктовый его мечты. Небольшой по площади, изысканный, ароматный, продуманный до последней салфеточки, к тому же на нескольких покупателей здесь обычно приходится десятка два сказочно заботливых работников. Ничего лишнего, никакого обжорства, ничего из того, что богатые вообще не употребляют в пищу, – зато можно купить любой деликатес для самого изощренного едока, для самого из неженного ценителя светской кухни. Он кайфовал от этого «Глобус Гурмэ», он сразу же стал его фанатом и оставлял в нем совершенно неприличные суммы.
В особенности Черезов полюбил винный отдел, который легко отвечал запросам самой утонченной публики. Вот и сегодня, покончив с продуктами, он уединился в этой обители благородного градуса, чтобы выбрать вино для предстоящего ужина при свечах.
Что это может быть? Наверное, что-нибудь такое терпкое, с необыкновенными оттенками и, конечно, очень дорогое…
– Простите! – Их продуктовые тележки притерлись одна к другой.
– Нет, это вы меня простите! – Загорелый красавчик в модной рубахе навыпуск вежливо посторонился и слащаво улыбнулся: – Надеюсь, ваша тележка застрахована. ОСАГО, КАСКО?
– Не думаю, что для вас это актуально! – нашелся Демон. – Я чувствую от вас запах алкоголя. Нелегко вам придется при разговоре с гаишниками.
Оба широко улыбались, оба, не стесняясь, демонстрировали прекрасное расположение духа.
Красавчик щелкнул пальцем по шее:
– Как вы совершенно справедливо подметили, я уже раздавил сто пятьдесят. Очень важное событие в моей жизни отмечали! Кстати, маэстро, не подскажете, где тут водка? Я здесь впервые…
Красавчик, со своими усиками и бойким сияющим взглядом, выглядел будто новенький, только что сшитый смокинг. Он казался года на три младше своего случайного собеседника.
– У вас за спиной… – Черезов вежливо скользнул взглядом по лицу покупателя – оно вдруг показалось ему знакомым. – Я не мог вас где-нибудь раньше видеть?
– За…запросто! – икнул покупатель водки. – Я на телевидении работаю. Тележурналист.
– Точно, я вас видел по телеку! – обрадовался Демон. – \д, ачного дня!
Какое-то время оба были заняты поиском нужных бутылок, но при этом и тот и другой чувствовали, что разговор будет иметь продолжение.
Черезов подал голос первым:
– Очень важное событие в жизни, говорите?
Тот будто ждал вопроса:
– Да, на самом деле мне доверили прямой эфир. Для меня это сумасшедший прорыв! Теперь я им всем покажу, на что Ромео годится!
– Очень рад за вас!.. Ромео?
– Вообще-то я Роман Зеленков, но наши телепузики ради смеха прозвали меня Ромео.
– Это имя вам подходит, – Демон уже положил несколько бутылок в тележку и теперь только поддерживал разговор. – Чувствую, не один десяток женских сердец был возложен на алтарь вашего мужского тщеславия. – (Ромео не скрыл восторга от столь цветистого комплимента.) – А я – Дмитрий Черезов. Занимаюсь ремонтом и строительством дорог. Если хотите, в институте ко мне приклеилась кличка Демон.
– Демон? – изумился Ромео. – Любопытное прозвище. Замечу, оно не совсем вам подходит… О! Вот и моя «Белуга»!
Они вместе двинулись к кассам. По пути продолжили разговор, перешли на ты и даже обменялись телефонными номерами.
Ромео неожиданно предложил:
– А знаешь что, Демон? Поедем в ресторан? Я угощаю! Отметим мое повышение, повеселимся. Можно, пардон, девочек нарисовать. А?
Женщины на кассе сами извлекали из тележек продукты и складывали их в пакеты с фирменной символикой магазина.
– Нет, Ромео, меня ждут… – Черезов расплатился золотой банковской картой. – Невеста ждет. У меня скоро свадьба!
– Свадьба? О, поздравляю! Ну вот, как раз повод устроить мальчишник. Объединим обе наши радости в один, так сказать, неистовый коктейль веселья?
– Нет, – довольно сухо отвечал Демон.
– Оке! – не очень-то огорчился Ромео.
На стоянке у магазина их автомобили – «Ауди Кью-7» Демона и «Рено Меган» Ромео – оказались рядом.
– Осторожнее за рулем! – посоветовал Демон. – Пятница, кругом гаишники.
Ромео кивнул.
Уже отъезжая, он крикнул новому знакомому:
– Эй, а про мальчишник подумай! Телефон мой знаешь.
Посетив «Глобус Гурмэ» однажды, Демон теперь не представлял, как мог до этого довольствоваться обычными супермаркетами. Он уже не хотел прочесывать с громоздкой тележкой километровые полки, вчитываться из-за шныряющих спин в названия всевозможных бутылочек, упаковок, колбас и сыров. Спрашивать, звать, искать, ждать, толкаться за нарезкой, томиться в очереди в кассу, а потом волочь десяток нагруженных черт знает чем сумок до квартиры… Он не нуждался в ста видах кетчупа или молока, не интересовался пельменями или заморозкой, ему хотелось отборного мяса, свежайших морепродуктов, ресторанных салатов и качественных полуфабрикатов… Он же мог себе это позволить!
Сколько раз, со свойственной ему бытовой рассеянностью, Черезов притаскивал домой из «Седьмого континента» или «Ашана» прокисшие салаты, кусок дорогой, но дурно пахнущей рыбы или банку пересоленной подсохшей черной икры и оставлял разочарованную Галину без «вкусненького».
Но этот магазин оказался таким, каким Демону смутно и представлялся продуктовый его мечты. Небольшой по площади, изысканный, ароматный, продуманный до последней салфеточки, к тому же на нескольких покупателей здесь обычно приходится десятка два сказочно заботливых работников. Ничего лишнего, никакого обжорства, ничего из того, что богатые вообще не употребляют в пищу, – зато можно купить любой деликатес для самого изощренного едока, для самого из неженного ценителя светской кухни. Он кайфовал от этого «Глобус Гурмэ», он сразу же стал его фанатом и оставлял в нем совершенно неприличные суммы.
В особенности Черезов полюбил винный отдел, который легко отвечал запросам самой утонченной публики. Вот и сегодня, покончив с продуктами, он уединился в этой обители благородного градуса, чтобы выбрать вино для предстоящего ужина при свечах.
Что это может быть? Наверное, что-нибудь такое терпкое, с необыкновенными оттенками и, конечно, очень дорогое…
– Простите! – Их продуктовые тележки притерлись одна к другой.
– Нет, это вы меня простите! – Загорелый красавчик в модной рубахе навыпуск вежливо посторонился и слащаво улыбнулся: – Надеюсь, ваша тележка застрахована. ОСАГО, КАСКО?
– Не думаю, что для вас это актуально! – нашелся Демон. – Я чувствую от вас запах алкоголя. Нелегко вам придется при разговоре с гаишниками.
Оба широко улыбались, оба, не стесняясь, демонстрировали прекрасное расположение духа.
Красавчик щелкнул пальцем по шее:
– Как вы совершенно справедливо подметили, я уже раздавил сто пятьдесят. Очень важное событие в моей жизни отмечали! Кстати, маэстро, не подскажете, где тут водка? Я здесь впервые…
Красавчик, со своими усиками и бойким сияющим взглядом, выглядел будто новенький, только что сшитый смокинг. Он казался года на три младше своего случайного собеседника.
– У вас за спиной… – Черезов вежливо скользнул взглядом по лицу покупателя – оно вдруг показалось ему знакомым. – Я не мог вас где-нибудь раньше видеть?
– За…запросто! – икнул покупатель водки. – Я на телевидении работаю. Тележурналист.
– Точно, я вас видел по телеку! – обрадовался Демон. – \д, ачного дня!
Какое-то время оба были заняты поиском нужных бутылок, но при этом и тот и другой чувствовали, что разговор будет иметь продолжение.
Черезов подал голос первым:
– Очень важное событие в жизни, говорите?
Тот будто ждал вопроса:
– Да, на самом деле мне доверили прямой эфир. Для меня это сумасшедший прорыв! Теперь я им всем покажу, на что Ромео годится!
– Очень рад за вас!.. Ромео?
– Вообще-то я Роман Зеленков, но наши телепузики ради смеха прозвали меня Ромео.
– Это имя вам подходит, – Демон уже положил несколько бутылок в тележку и теперь только поддерживал разговор. – Чувствую, не один десяток женских сердец был возложен на алтарь вашего мужского тщеславия. – (Ромео не скрыл восторга от столь цветистого комплимента.) – А я – Дмитрий Черезов. Занимаюсь ремонтом и строительством дорог. Если хотите, в институте ко мне приклеилась кличка Демон.
– Демон? – изумился Ромео. – Любопытное прозвище. Замечу, оно не совсем вам подходит… О! Вот и моя «Белуга»!
Они вместе двинулись к кассам. По пути продолжили разговор, перешли на ты и даже обменялись телефонными номерами.
Ромео неожиданно предложил:
– А знаешь что, Демон? Поедем в ресторан? Я угощаю! Отметим мое повышение, повеселимся. Можно, пардон, девочек нарисовать. А?
Женщины на кассе сами извлекали из тележек продукты и складывали их в пакеты с фирменной символикой магазина.
– Нет, Ромео, меня ждут… – Черезов расплатился золотой банковской картой. – Невеста ждет. У меня скоро свадьба!
– Свадьба? О, поздравляю! Ну вот, как раз повод устроить мальчишник. Объединим обе наши радости в один, так сказать, неистовый коктейль веселья?
– Нет, – довольно сухо отвечал Демон.
– Оке! – не очень-то огорчился Ромео.
На стоянке у магазина их автомобили – «Ауди Кью-7» Демона и «Рено Меган» Ромео – оказались рядом.
– Осторожнее за рулем! – посоветовал Демон. – Пятница, кругом гаишники.
Ромео кивнул.
Уже отъезжая, он крикнул новому знакомому:
– Эй, а про мальчишник подумай! Телефон мой знаешь.
ГЛАВА 8
Небосклон придавливал слепящим светом, вокруг пылали изумрудным огнем парки. Отовсюду струились золотые запахи, неуловимо обволакивали, пронизывали насквозь. Весь мир причудливо искрился тысячами оттенков блестящего настроения. Сегодня он существовал лишь для того, чтобы дарить счастье. Бездушный мегаполис растворялся без остатка в этом ликующем великолепии.
Выставленным вперед плечом Демон толкнул дверь подъезда, взлетел по лестнице, словно сумки у него в руках были невесомыми, и вскочил в лифт. Весь наэлектризованный, он не мог ждать ни секунды, а лифтовая кабина, будто издеваясь, неторопливо ползла на десятый этаж…
Наконец Демон распахнул дверь в квартиру, втиснулся внутрь – и уронил сумки на пол в совершенной растерянности.
– Галчонок, что случилось?!
Он увидел в прихожей Галину с каменным лицом, а рядом – готовый к поездке чемодан. Еще немного, и она ушла бы – то-то его удивило, что замок входной двери уже отперт…
Слова застряли в горле у Гали, будто сзади кто-то душил ее тонкой удавкой.
Черезов прикрыл за собой дверь, глухо, с натугой произнес:
– Свадьба отменяется? Ты от меня уходишь?
Из-под сумок с продуктами расползалась красная лужа. Наверное, вино разбилось.
Галине все же удалось выдавить:
– Ma… мама при смерти! Звонили из больницы. Просят срочно приехать… Еще телеграмма от дяди Саши…
Она протянула листок.
В прихожей был полумрак, слабая подсветка лишь скользила тихой синевой по верхам, преображая простые предметы в сумрачные образы. Черезов включил общий свет и прочитал телеграмму.
– Черт!
Он обнял Галину, а она прижалась к нему всем своим горячим, напуганным тельцем и разрыдалась у него на его плече. Даже в столь трагическую минуту он ощутил всю космическую сладость этого прикосновения.
– Я заказала билет на самолет… Мне надо ехать…
– Не волнуйся, масюня, все будет нормально! Факт! – Он гладил ее по волосам, чмокал в щеку. – А хочешь, я рвану с тобой? Привезем твою маму в Москву, покажем светилам.
– У тебя тендер в понедельник. Я сама справлюсь…
Откуда-то с улицы доносился визг газонокосилки.
– Мне пора… – Галина взялась за ручку чемодана.
– Давай я тебя хотя бы в аэропорт отвезу…
Демон попытался перехватить ручку.
– Не надо, я вызвала такси. Везде пробки, я не знала, когда ты приедешь. И еще… я хочу побыть одна…
Они неловко поцеловались. За Галиной закрылась дверь…
Все кончено! Такой чудесный день рухнул в тартарары.
Африканская маска на стене глядела издевательски тупо.
Демон с досадой пнул ногой сумки с продуктами. Звякнули бутылки.
Темно-красная лужа на полу разрасталась…
Он немного постоял, собираясь с мыслями, потом поднял сумки и прошел на кухню, не обращая внимания на льющуюся из пакетов жидкость. Бухнул сумки в раковину и машинально включил телевизор, прикрепленный кронштейном к стене.
«Мы сегодня чествуем по-настоящему выдающихся граждан нашей страны…» – говорил президент Медведев.
По другому каналу транслировали мультики для взрослых: «Вы женщина?! – Наконец-то вы заметили!»
На улице по-прежнему работала газонокосилка. Этот визг впивался в виски.
Черезов нашел биржевой канал: «Волатильность американского фондового рынка остается гигантской..»
Он выложил из сумок продукты на стол и выбросил в мусорное ведро осколки разбившейся бутылки. «Шамбертен» 2003 года – печально!
«… Что касается развивающихся рынков…»
Демон нашел тряпку, кое-как, по-мужски, затер лужицы на кухне и в коридоре. Однако главная лужа – в прихожей – требовала основательной уборки.
«…Акции „ВББ“ сегодня выросли еще на одиннадцать процентов. Эксперт из компании „Метрополь“ считает, что…»
Демон отбросил тряпку, прислушался. Из-за грохота газонокосилки он разбирал не все слова, но и понятого оказалось достаточно, чтобы от радости прикусить указательный палец.
…Три года назад он приобрел крупный пакет акций «ВББ». Точнее, этим пакетом с ним рассчитались областные власти за дорожные работы. Он пытался скандалить, жаловаться, грозить, звонил в высокие московские кабинеты, но в итоге ему самому стали угрожать – если он не перестанет «мутить», то проложенный «Альфстроем» участок дороги будет признан ответственной комиссией негодным к эксплуатации… А это прокуратура… Пришлось взять ценными бумагами. Тогда он решил, что его надули, а всученные ему акции прилюдно обозвал «туалетной бумагой». Действительно, стоили они тогда сущие копейки…
Но прошел год и курс акций «ВББ» вырос в три раза. Черезов крепко задумался, начал интересоваться фондовым рынком, пролистал пару умных книжек и стал смотреть биржевой канал. Постепенно он утроил вэбэбешный пакет акций, используя для этого всю свободную наличность. А акции опять подскочили в цене – они все дорожали и дорожали. Теперь при умножении количества принадлежащих Демону акций на их курсовую стоимость каждый раз получалась какая-то невероятная сумма. Он завел собственного брокера и передал весь пакет в его управление…
Сегодня пакет акций Черезова оценивался почти в восемьдесят миллионов долларов. Вот почему он дослушал материал о «ВББ» до конца, а потом еще долго смотрел в окно, покусывая палец.
Он богат! Он несметно богат! Даже если он не выиграет тендер, даже если «Альфстрой» с какого-то перепугу разорится, он в любую минуту может подмигнуть брокеру и получить целый грузовик наличных. Их хватит на всю жизнь, на них можно будет основать десять «Альфстроев». Даже в самых дерзких своих мечтах он никогда не возносился до таких вершин!
Главное – следить за курсом. Если что, немедленно продавать…
Демон принялся выкладывать продукты из пакетов. Одна бутылка вина уцелела. Зачем ему одному теперь это вино и целая гора жратвы? И главное – кто будет готовить? К тому же без компании он не пьет…
Газонокосилка наконец заткнулась.
Пятница бьет ключом. Вечер наводит макияж, облачается в гламурное тряпье, выкатывает из гаража кислотно-желтый «Ламборгини». Можно себе представить, в какой праздничный фейерверк оденется сегодня город! Какими красками, улыбками, приключениями будет напоен допьяна за эту ночь!
А он остался без Галины, один на один с этой постылой арендованной квартирой! И с этими жуткими африканскими харями в прихожей!
Тут Демон вспомнил про красавчика, с которым познакомился час назад в «Глобус Гурмэ». Ха-ха – Ромео! Наверное, каждое утро ровняет перед зеркалом усики – волосок к волоску. Мачо!
Однако он извлек свой «Верту» и активировал номер нового знакомого:
– Привет, дорогой! Готовишься к прямому эфиру?
– Это кто? – по голосу Ромео было понятно, что он уже успел принять еще пару доз алкоголя.
– Это Дмитрий, Демон. Мы бухло только что покупали в «Глобус Гурмэ»…
– Демон?! Ты не поверишь, я только что тебя вспоминал. Как ты, старик?
Судя по шуму, Ромео находился в каком-то разнузданном заведении.
– Ты будешь смеяться, но я сегодня свободен!
Опять включили газонокосилку. Черезов выругался, поспешил укрыться от резких звуков в глубине квартиры.
– А как же твоя невеста? Ты говорил…
– Она к матери уехала… – Демон поморщился.
– Что-то случилось, маэстро? Кошка между вами пробежала?
– Ромео делал вид, что искренне огорчен. – Не печалься, старик, все срастется! Хочешь, вместе к ней съездим, помиришься? Я всего Есенина наизусть знаю. Устроим поэтическую вечеринку. А?
– Нет, мы не ссорились. С мамой у нее проблемы. Большие… В общем, ты хотел, чтобы я составил тебе компанию?
– А-а, я все понял, – обрадовался красавчик, – про мальчишник вспомнил?
– Да сдался мне твой мальчишник! – Черезов уже пожалел, что затеял все это. Наверное, лучше было бы посмотреть телевизор, принять ванну и отправиться спать.
– Просто хочу с кем-нибудь пообщаться…
– Оке, приезжай ко мне прямо сейчас. Только не на своей – возьми такси, а то здесь милиции, как на Девятое мая. Запиши адрес: улица Мясницкая, дом…
– Подожди! Лучше ты ко мне приезжай!
Ромео замялся, кому-то стал объяснять сквозь звучащие рядом с ним женские и мужские голоса: «Это очень большой человек! Я должен с ним встретиться…»
– Оке, запросто, – вернулся к трубке Ромео. – В каких краях обитаешь?
– Речной вокзал…
Поговорив по телефону, Демон вышел на балкон и закурил.
Внизу, прямо под балконом, распростерся сложный многоугольник наполовину подстриженного газона. Двое сидели на перевернутых ведрах и что-то распивали из пластмассовых стаканчиков. Рядом на земле лежала ручная газонокосилка.
Выставленным вперед плечом Демон толкнул дверь подъезда, взлетел по лестнице, словно сумки у него в руках были невесомыми, и вскочил в лифт. Весь наэлектризованный, он не мог ждать ни секунды, а лифтовая кабина, будто издеваясь, неторопливо ползла на десятый этаж…
Наконец Демон распахнул дверь в квартиру, втиснулся внутрь – и уронил сумки на пол в совершенной растерянности.
– Галчонок, что случилось?!
Он увидел в прихожей Галину с каменным лицом, а рядом – готовый к поездке чемодан. Еще немного, и она ушла бы – то-то его удивило, что замок входной двери уже отперт…
Слова застряли в горле у Гали, будто сзади кто-то душил ее тонкой удавкой.
Черезов прикрыл за собой дверь, глухо, с натугой произнес:
– Свадьба отменяется? Ты от меня уходишь?
Из-под сумок с продуктами расползалась красная лужа. Наверное, вино разбилось.
Галине все же удалось выдавить:
– Ma… мама при смерти! Звонили из больницы. Просят срочно приехать… Еще телеграмма от дяди Саши…
Она протянула листок.
В прихожей был полумрак, слабая подсветка лишь скользила тихой синевой по верхам, преображая простые предметы в сумрачные образы. Черезов включил общий свет и прочитал телеграмму.
– Черт!
Он обнял Галину, а она прижалась к нему всем своим горячим, напуганным тельцем и разрыдалась у него на его плече. Даже в столь трагическую минуту он ощутил всю космическую сладость этого прикосновения.
– Я заказала билет на самолет… Мне надо ехать…
– Не волнуйся, масюня, все будет нормально! Факт! – Он гладил ее по волосам, чмокал в щеку. – А хочешь, я рвану с тобой? Привезем твою маму в Москву, покажем светилам.
– У тебя тендер в понедельник. Я сама справлюсь…
Откуда-то с улицы доносился визг газонокосилки.
– Мне пора… – Галина взялась за ручку чемодана.
– Давай я тебя хотя бы в аэропорт отвезу…
Демон попытался перехватить ручку.
– Не надо, я вызвала такси. Везде пробки, я не знала, когда ты приедешь. И еще… я хочу побыть одна…
Они неловко поцеловались. За Галиной закрылась дверь…
Все кончено! Такой чудесный день рухнул в тартарары.
Африканская маска на стене глядела издевательски тупо.
Демон с досадой пнул ногой сумки с продуктами. Звякнули бутылки.
Темно-красная лужа на полу разрасталась…
Он немного постоял, собираясь с мыслями, потом поднял сумки и прошел на кухню, не обращая внимания на льющуюся из пакетов жидкость. Бухнул сумки в раковину и машинально включил телевизор, прикрепленный кронштейном к стене.
«Мы сегодня чествуем по-настоящему выдающихся граждан нашей страны…» – говорил президент Медведев.
По другому каналу транслировали мультики для взрослых: «Вы женщина?! – Наконец-то вы заметили!»
На улице по-прежнему работала газонокосилка. Этот визг впивался в виски.
Черезов нашел биржевой канал: «Волатильность американского фондового рынка остается гигантской..»
Он выложил из сумок продукты на стол и выбросил в мусорное ведро осколки разбившейся бутылки. «Шамбертен» 2003 года – печально!
«… Что касается развивающихся рынков…»
Демон нашел тряпку, кое-как, по-мужски, затер лужицы на кухне и в коридоре. Однако главная лужа – в прихожей – требовала основательной уборки.
«…Акции „ВББ“ сегодня выросли еще на одиннадцать процентов. Эксперт из компании „Метрополь“ считает, что…»
Демон отбросил тряпку, прислушался. Из-за грохота газонокосилки он разбирал не все слова, но и понятого оказалось достаточно, чтобы от радости прикусить указательный палец.
…Три года назад он приобрел крупный пакет акций «ВББ». Точнее, этим пакетом с ним рассчитались областные власти за дорожные работы. Он пытался скандалить, жаловаться, грозить, звонил в высокие московские кабинеты, но в итоге ему самому стали угрожать – если он не перестанет «мутить», то проложенный «Альфстроем» участок дороги будет признан ответственной комиссией негодным к эксплуатации… А это прокуратура… Пришлось взять ценными бумагами. Тогда он решил, что его надули, а всученные ему акции прилюдно обозвал «туалетной бумагой». Действительно, стоили они тогда сущие копейки…
Но прошел год и курс акций «ВББ» вырос в три раза. Черезов крепко задумался, начал интересоваться фондовым рынком, пролистал пару умных книжек и стал смотреть биржевой канал. Постепенно он утроил вэбэбешный пакет акций, используя для этого всю свободную наличность. А акции опять подскочили в цене – они все дорожали и дорожали. Теперь при умножении количества принадлежащих Демону акций на их курсовую стоимость каждый раз получалась какая-то невероятная сумма. Он завел собственного брокера и передал весь пакет в его управление…
Сегодня пакет акций Черезова оценивался почти в восемьдесят миллионов долларов. Вот почему он дослушал материал о «ВББ» до конца, а потом еще долго смотрел в окно, покусывая палец.
Он богат! Он несметно богат! Даже если он не выиграет тендер, даже если «Альфстрой» с какого-то перепугу разорится, он в любую минуту может подмигнуть брокеру и получить целый грузовик наличных. Их хватит на всю жизнь, на них можно будет основать десять «Альфстроев». Даже в самых дерзких своих мечтах он никогда не возносился до таких вершин!
Главное – следить за курсом. Если что, немедленно продавать…
Демон принялся выкладывать продукты из пакетов. Одна бутылка вина уцелела. Зачем ему одному теперь это вино и целая гора жратвы? И главное – кто будет готовить? К тому же без компании он не пьет…
Газонокосилка наконец заткнулась.
Пятница бьет ключом. Вечер наводит макияж, облачается в гламурное тряпье, выкатывает из гаража кислотно-желтый «Ламборгини». Можно себе представить, в какой праздничный фейерверк оденется сегодня город! Какими красками, улыбками, приключениями будет напоен допьяна за эту ночь!
А он остался без Галины, один на один с этой постылой арендованной квартирой! И с этими жуткими африканскими харями в прихожей!
Тут Демон вспомнил про красавчика, с которым познакомился час назад в «Глобус Гурмэ». Ха-ха – Ромео! Наверное, каждое утро ровняет перед зеркалом усики – волосок к волоску. Мачо!
Однако он извлек свой «Верту» и активировал номер нового знакомого:
– Привет, дорогой! Готовишься к прямому эфиру?
– Это кто? – по голосу Ромео было понятно, что он уже успел принять еще пару доз алкоголя.
– Это Дмитрий, Демон. Мы бухло только что покупали в «Глобус Гурмэ»…
– Демон?! Ты не поверишь, я только что тебя вспоминал. Как ты, старик?
Судя по шуму, Ромео находился в каком-то разнузданном заведении.
– Ты будешь смеяться, но я сегодня свободен!
Опять включили газонокосилку. Черезов выругался, поспешил укрыться от резких звуков в глубине квартиры.
– А как же твоя невеста? Ты говорил…
– Она к матери уехала… – Демон поморщился.
– Что-то случилось, маэстро? Кошка между вами пробежала?
– Ромео делал вид, что искренне огорчен. – Не печалься, старик, все срастется! Хочешь, вместе к ней съездим, помиришься? Я всего Есенина наизусть знаю. Устроим поэтическую вечеринку. А?
– Нет, мы не ссорились. С мамой у нее проблемы. Большие… В общем, ты хотел, чтобы я составил тебе компанию?
– А-а, я все понял, – обрадовался красавчик, – про мальчишник вспомнил?
– Да сдался мне твой мальчишник! – Черезов уже пожалел, что затеял все это. Наверное, лучше было бы посмотреть телевизор, принять ванну и отправиться спать.
– Просто хочу с кем-нибудь пообщаться…
– Оке, приезжай ко мне прямо сейчас. Только не на своей – возьми такси, а то здесь милиции, как на Девятое мая. Запиши адрес: улица Мясницкая, дом…
– Подожди! Лучше ты ко мне приезжай!
Ромео замялся, кому-то стал объяснять сквозь звучащие рядом с ним женские и мужские голоса: «Это очень большой человек! Я должен с ним встретиться…»
– Оке, запросто, – вернулся к трубке Ромео. – В каких краях обитаешь?
– Речной вокзал…
Поговорив по телефону, Демон вышел на балкон и закурил.
Внизу, прямо под балконом, распростерся сложный многоугольник наполовину подстриженного газона. Двое сидели на перевернутых ведрах и что-то распивали из пластмассовых стаканчиков. Рядом на земле лежала ручная газонокосилка.
ГЛАВА 9
– Я тебе говорю, Рустамыч, проверь бензонасос, – советовал лысый забулдыга примерно такому же дядьке, только одетому в жеваную униформу дворника. – Сейчас продуем – и будет твоя машинка как новенькая.
Оба только что выпили по сотке сомнительной водки и теперь зажевывали ее мясистым помидором. Помидор разделил лысый – ловкими движениями черных от грязи пальцев. От этого получившиеся половинки смотрелись только аппетитнее.
– Да откуда ты знаешь, что бензонасос? – стукнул себя по коленям дворник. – Это ж, понимаешь, импортная штуковина. Здесь целая наука!
– Да какая же тут наука? – ухмыльнулся лысый. – Двигатель внутреннего сгорания знаешь когда изобрели? Два века назад. И с тех пор ничего не изменилось. Проверь бензонасос, говорю.
– Чего ты ко мне пристал?! – дворник уже бесился. – Кто ты вообще такой? Вот, понимаешь, привязался!
– Как хочешь! – Лысый поднялся, сунул початую бутылку в карман пиджака (дворник проводил ее глазами). – Я по-доброму хотел… Подсказать по-товарищески… Мы ж с тобой работяги по жизни – должны друг другу во всем помогать…
Он горестно махнул рукой и пошел было своей дорогой.
– Постой! – Дворник вскочил, ласково вернул лысого на ведро. – Я не про то… – Он глядел заискивающе. – Прикинь, ну сделаю я эту газонокосилку. И придется еще три часа горбатиться. А так скажу: Неля Петровна, эта ваша немецкая газонокосилка – дрянь, уже сломалась. Чините, понимаешь!
– А она тебе заместо нее косу выдаст, – предположил лысый, вроде уже и не обижаясь.
– А нет у нас кос! – прихлопнул в ладоши дворник. – Нальешь по пятьдесят?
– Нальешь, – согласился лысый и вынул бутылку. – Жалко!
– Что жалко? – не понял дворник, придерживая пластмассовый стаканчик под напором льющейся жидкости.
– Жалко, что косы нет. Косить я люблю!
Оба только что выпили по сотке сомнительной водки и теперь зажевывали ее мясистым помидором. Помидор разделил лысый – ловкими движениями черных от грязи пальцев. От этого получившиеся половинки смотрелись только аппетитнее.
– Да откуда ты знаешь, что бензонасос? – стукнул себя по коленям дворник. – Это ж, понимаешь, импортная штуковина. Здесь целая наука!
– Да какая же тут наука? – ухмыльнулся лысый. – Двигатель внутреннего сгорания знаешь когда изобрели? Два века назад. И с тех пор ничего не изменилось. Проверь бензонасос, говорю.
– Чего ты ко мне пристал?! – дворник уже бесился. – Кто ты вообще такой? Вот, понимаешь, привязался!
– Как хочешь! – Лысый поднялся, сунул початую бутылку в карман пиджака (дворник проводил ее глазами). – Я по-доброму хотел… Подсказать по-товарищески… Мы ж с тобой работяги по жизни – должны друг другу во всем помогать…
Он горестно махнул рукой и пошел было своей дорогой.
– Постой! – Дворник вскочил, ласково вернул лысого на ведро. – Я не про то… – Он глядел заискивающе. – Прикинь, ну сделаю я эту газонокосилку. И придется еще три часа горбатиться. А так скажу: Неля Петровна, эта ваша немецкая газонокосилка – дрянь, уже сломалась. Чините, понимаешь!
– А она тебе заместо нее косу выдаст, – предположил лысый, вроде уже и не обижаясь.
– А нет у нас кос! – прихлопнул в ладоши дворник. – Нальешь по пятьдесят?
– Нальешь, – согласился лысый и вынул бутылку. – Жалко!
– Что жалко? – не понял дворник, придерживая пластмассовый стаканчик под напором льющейся жидкости.
– Жалко, что косы нет. Косить я люблю!
ГЛАВА 10
В гостиной с приветливым диваном, уютным ковром и трехуровневым потолком с подсветкой второй час пыхтел кондиционер. На журнальном столике стояли две уже ополовиненные бутылки разного происхождения и свойства. Помимо этого, с продолговатого блюда потихоньку исчезала кое-какая нарезка. Слух услаждала утонченная музыка. В пепельнице дымился незатушенный окурок… – Может, что-нибудь приготовим? – предложил Демон. – Есть отличная баранина, кролик, щука…
Ромео безучастно пожал плечами:
– А кто будет стряпать, маэстро? Я в этом ни бум-бум. А ты чего, голодный?
– Не особо…
– Ну и плюнь!
Демон был не в настроении, не блистал красноречием и вообще нарядился в какой-то заупокойный шелковый халат – в самый раз, чтобы раскуривать старческую сигару под занудство бесконечного сериала.
Ромео еще раз завистливо обозрел помещение, в котором оказался. Чтобы владеть такими хоромами, надо, как минимум, иметь собственную передачу в прайм-тайм. И то на другом, более солидном канале… например, у Татьяны Владимировны…
– Эта хата в аренде, – угадал мысли гостя Черезов. – А в моей квартире сейчас ремонт. Как раз к свадьбе должны закончить.
– Что, лучше этой? – усомнился Ромео.
Демон изящным движением разлил по бокалам напитки.
– На порядок лучше. Факт. Там даже бассейн будет.
– Бассейн? – Ромео изобразил сердечный приступ. – Ну, ты, старик, даешь! Найми меня чистильщиком бассейнов. А лучше сразу дворецким. Как в «Моей прекрасной няне»!
Черезов широко, по-хозяйски улыбнулся.
– Галина сказала, что нам никто не нужен – сами справимся. А за бассейном будет следить фирма.
Ромео сполз с дивана на пол и уселся по-турецки на ковре. Так ему было сподручнее просматривать видеодиски и книги, которыми была завалена нижняя полка журнального столика.
– Не представляю – в квартире бассейн… Галина – это невеста?
– Как ты догадался?
Демон кивнул на фотографию, вставленную в трогательную рамку. Ромео подскочил, уставился, жадно изучая снимок, и вскоре промычал что-то этакое восхищенно-одобрительное. Вернувшись на место, он опять осмотрелся:
– Слушай, а сколько стоит такая хибара в месяц? Может, мне такую же снять?
Черезов назвал сумму, и Ромео изумленно чмокнул губами:
– Да я за такие деньги на вокзале жить буду! – Тут он выудил из-под журнального столика какую-то книгу и выпал в осадок: – Маркиз де Сад! «Жюстина, или Несчастья добродетели»! Ну вы, ребят, даете!
– Так, для общего развития, – смутился хозяин квартиры.
– Исключительно для общего… – сахарно заулыбался Ромео и распахнул книгу на середине: «Какова цель человека, предающегося удовольствиям? Не в том ли, чтобы дать своим чувствам максимальный толчок, на который они способны, и быстрее и приятнее достичь кульминации? Той восхитительной кульминации, которая характеризует степень наслаждения?..»
– Спич! – Демон поднял бокал с вином, игнорируя внезапную трель городского телефона. – Выпьем за то, чтобы наша жизнь не превратилась в тонкую бесполезную струйку песка. Чтобы отпущенное нам богом время не утекало бездарно и бессмысленно в угоду вечному забвению. Чтобы каждое мгновение нашего существования было наполнено страстным огнем жизни! Бизнес, творчество, любовь – бросим в адский котел нашего бытия все, что имеем, и саму душу! И пусть этот безумный вар бурлит, перемешивается, вспыхивает, приближая нас к кипучему оргазму! В муках, черт возьми, в страданиях нечеловеческих! Что нам жалкая суета мелких человеческих радостей, скромных достижений, убогих повышений по службе? Что нам бесславье тривиальных чувств и скудных плотских утех? Нужно посвятить жизнь одной, самой важной победе. Так давайте же пройдем уготованный нам путь так, чтобы каждому из нас удалось испытать в жизни свой самый главный оргазм!
Ромео не удержался и зааплодировал. Он не знал, что Черезову всегда доставались главные роли в студенческих спектаклях, как не знал и того, что его новый знакомый – в прошлом отменный балагур-тамада – всегда легко переиначивал монологи из спектаклей, вкладывая в них нужный ему смысл.
– Никогда таких тостов не слышал! – неожиданно напрягшись, Ромео поставил пустой бокал на стол. – Вот теперь-то я точно не жалею, что бросил друзей, тащился сюда через пол-Москвы! Впрочем, ты прости меня, маэстро, но это философия не людей, а сегодняшних титанов. Или все – или ничего! Идеология борьбы до победного конца, во имя пресловутого «главного оргазма жизни». Буйство красок, всепожирающий огонь страсти… Вам неведомы обыкновенные человеческие слезы… Такие как вы уничтожают все на своем пути, превращают жизнь обыкновенных людей в ад. Сколько человеческих судеб надобно швырнуть в дьявольскую топку, чтобы «безумный вар» все время «бурлил и вспыхивал»? Вам мало «скудных плотских утех», вы хотите поиметь весь мир! И имеете его по полной программе! Это, извини за каламбур, демонизм! – Ромео притушил пламя своей речи апельсиновым соком и продолжал в совершенно другом тоне: – Меня лично вполне устроило бы много «мелких радостей» и «тривиальных чувств». Я не ищу в себе водородную бомбу – увольте! Я найду удовольствие в самом ничтожном, я готов наслаждаться простым человеческим счастьем. Я люблю так. Мне этого достаточно. И пусть я буду мелок и смешон в глазах таких как ты, мне плевать! Оке?
Ромео безучастно пожал плечами:
– А кто будет стряпать, маэстро? Я в этом ни бум-бум. А ты чего, голодный?
– Не особо…
– Ну и плюнь!
Демон был не в настроении, не блистал красноречием и вообще нарядился в какой-то заупокойный шелковый халат – в самый раз, чтобы раскуривать старческую сигару под занудство бесконечного сериала.
Ромео еще раз завистливо обозрел помещение, в котором оказался. Чтобы владеть такими хоромами, надо, как минимум, иметь собственную передачу в прайм-тайм. И то на другом, более солидном канале… например, у Татьяны Владимировны…
– Эта хата в аренде, – угадал мысли гостя Черезов. – А в моей квартире сейчас ремонт. Как раз к свадьбе должны закончить.
– Что, лучше этой? – усомнился Ромео.
Демон изящным движением разлил по бокалам напитки.
– На порядок лучше. Факт. Там даже бассейн будет.
– Бассейн? – Ромео изобразил сердечный приступ. – Ну, ты, старик, даешь! Найми меня чистильщиком бассейнов. А лучше сразу дворецким. Как в «Моей прекрасной няне»!
Черезов широко, по-хозяйски улыбнулся.
– Галина сказала, что нам никто не нужен – сами справимся. А за бассейном будет следить фирма.
Ромео сполз с дивана на пол и уселся по-турецки на ковре. Так ему было сподручнее просматривать видеодиски и книги, которыми была завалена нижняя полка журнального столика.
– Не представляю – в квартире бассейн… Галина – это невеста?
– Как ты догадался?
Демон кивнул на фотографию, вставленную в трогательную рамку. Ромео подскочил, уставился, жадно изучая снимок, и вскоре промычал что-то этакое восхищенно-одобрительное. Вернувшись на место, он опять осмотрелся:
– Слушай, а сколько стоит такая хибара в месяц? Может, мне такую же снять?
Черезов назвал сумму, и Ромео изумленно чмокнул губами:
– Да я за такие деньги на вокзале жить буду! – Тут он выудил из-под журнального столика какую-то книгу и выпал в осадок: – Маркиз де Сад! «Жюстина, или Несчастья добродетели»! Ну вы, ребят, даете!
– Так, для общего развития, – смутился хозяин квартиры.
– Исключительно для общего… – сахарно заулыбался Ромео и распахнул книгу на середине: «Какова цель человека, предающегося удовольствиям? Не в том ли, чтобы дать своим чувствам максимальный толчок, на который они способны, и быстрее и приятнее достичь кульминации? Той восхитительной кульминации, которая характеризует степень наслаждения?..»
– Спич! – Демон поднял бокал с вином, игнорируя внезапную трель городского телефона. – Выпьем за то, чтобы наша жизнь не превратилась в тонкую бесполезную струйку песка. Чтобы отпущенное нам богом время не утекало бездарно и бессмысленно в угоду вечному забвению. Чтобы каждое мгновение нашего существования было наполнено страстным огнем жизни! Бизнес, творчество, любовь – бросим в адский котел нашего бытия все, что имеем, и саму душу! И пусть этот безумный вар бурлит, перемешивается, вспыхивает, приближая нас к кипучему оргазму! В муках, черт возьми, в страданиях нечеловеческих! Что нам жалкая суета мелких человеческих радостей, скромных достижений, убогих повышений по службе? Что нам бесславье тривиальных чувств и скудных плотских утех? Нужно посвятить жизнь одной, самой важной победе. Так давайте же пройдем уготованный нам путь так, чтобы каждому из нас удалось испытать в жизни свой самый главный оргазм!
Ромео не удержался и зааплодировал. Он не знал, что Черезову всегда доставались главные роли в студенческих спектаклях, как не знал и того, что его новый знакомый – в прошлом отменный балагур-тамада – всегда легко переиначивал монологи из спектаклей, вкладывая в них нужный ему смысл.
– Никогда таких тостов не слышал! – неожиданно напрягшись, Ромео поставил пустой бокал на стол. – Вот теперь-то я точно не жалею, что бросил друзей, тащился сюда через пол-Москвы! Впрочем, ты прости меня, маэстро, но это философия не людей, а сегодняшних титанов. Или все – или ничего! Идеология борьбы до победного конца, во имя пресловутого «главного оргазма жизни». Буйство красок, всепожирающий огонь страсти… Вам неведомы обыкновенные человеческие слезы… Такие как вы уничтожают все на своем пути, превращают жизнь обыкновенных людей в ад. Сколько человеческих судеб надобно швырнуть в дьявольскую топку, чтобы «безумный вар» все время «бурлил и вспыхивал»? Вам мало «скудных плотских утех», вы хотите поиметь весь мир! И имеете его по полной программе! Это, извини за каламбур, демонизм! – Ромео притушил пламя своей речи апельсиновым соком и продолжал в совершенно другом тоне: – Меня лично вполне устроило бы много «мелких радостей» и «тривиальных чувств». Я не ищу в себе водородную бомбу – увольте! Я найду удовольствие в самом ничтожном, я готов наслаждаться простым человеческим счастьем. Я люблю так. Мне этого достаточно. И пусть я буду мелок и смешон в глазах таких как ты, мне плевать! Оке?