Донцова Дарья. Но-шпа на троих

   А со мной там вообще не станут разговаривать. Ну, предположим, каким-то чудом удастся уговорить ментов, и они, находясь в состоянии умопомешательства, возьмут заявление. И что дальше? Первый, к кому отправятся служивые, будет Ленька. На этом весь процесс расследования закончится, жены, убежавшие от постылых супругов к страстным любовникам, ментов ни с какой стороны не волнуют. И как поступить? Попросить Вовку помочь? Ага, я хорошо знаю, что он ответит: «Лампудель, не лезь не в свое дело! Милые бранятся только тешатся. Леня и Галя помирятся, а с тобой больше никаких дел иметь не захотят!»
   Отчасти Вовка будет прав, никогда не следует вмешиваться в чужой супружеский скандал и активно принимать в нем чью-то сторону. Муж и жена, скорей всего, помирятся, а вам откажут от дома. Но здесь-то иная ситуация. Что ж, придется самой разбираться в этой истории, чует мое сердце, с Галкой приключилась настоящая беда!
   Оказавшись в центре, я позвонила Вовке, услыхала резкое: «Костин слушает», и спросила:
   – Как делишки?
   – Чтоб я тебя больше не видел, – заорал Вовка, – пропади с глаз!
   – Что я сделала-то? – испугалась я, припоминая все свои грехи.
   Ну сожгла вчера брюки майора утюгом и, чтобы он не очень злился на меня, затырила портки на самое дно бачка для грязного белья. Как только он узнал про это? Ведь никогда не роется в бачке, просто швыряет туда рубашки! Хотя, может, Вовка разведал про то, кто долбанул в зад его «восьмерку»? Ей-богу, я не хотела, парковалась в темноте и совершенно случайно задела его колымагу. Честно говоря, у майора не авто, а ржавое корыто, лишняя вмятина на нем погоды не делает. Но Вовка так возмущался и топал ногами, что у меня духу не хватило честно признаться в содеянном.
   – Извини, – другим тоном сказал Вовка, – это я не тебе.
   – Что случилось?
   – Пожар в обезьяннике, – сердито бросил Костин, – все визжат и прыгают из окон. Вадька – кретин…
   – Не хочешь кофе попить?
   – Можно.
   – А я как раз около тебя.
   – Ладно, – вздохнул Вовка, – спускаюсь.
   Набрав себе бутербродов, Костин принялся мрачно их разглядывать.
   – Колбаса как-то странно выглядит, – сказал он. – А ну, понюхай!
   – Почему я? Сам и обнюхивай! – возмутилась я.
   – У меня нос нежный, – не дрогнул майор, – если вонь учую, мигом стошнит.
   – Ага, а я, значит, с детства живу на помойке и адаптировалась к вони.
   – Ну как? – Вовка ткнул мне в лицо сандвич.
   – Нормально.
   – А выглядит ужасно! И сыр сохлый!
   Я изучила кусок свежайшего сыра.
   – У тебя просто плохое настроение!
   – А с чего ему быть хорошим? – разозлился Костин, отхлебывая капуччино. – Фу, здесь кофе и не пахнет! Одна пена! Кругом идиоты и воры!
   – Да что случилось?
   Вовка с грохотом поставил чашку на блюдечко, светло-коричневая жидкость выплеснулась на стол.
   – Вадька Пивоваров кретин!
   Я молча пила вполне пристойный капуччино. Если задавать майору вопросы, он из вредности не ответит ни на один, лучше посидеть с закрытым ртом, тогда он сам расскажет, в чем дело.
   Вовка покачал головой, слопал обруганные бутерброды, вытащил сигареты и буркнул:
   – Ты в курсе, конечно, что мужья от жен заначки делают?
   Я кивнула:
   – Естественно.
   – Так вот, – слегка успокоившись, продолжал Вовка, – классическим местом для утаивания от супруги денег у ментов считается ствол пистолета. В него запросто входит пара аккуратно свернутых трубочкой купюр.
   Я хихикнула. Здорово! Редкая женщина не боится огнестрельного оружия. Одна беда – много денег туда не положить. И потом, к счастью, нечасто, но все же бывают ситуации, когда нужно воспользоваться пистолетом.
   Сотрудник Вовкиного отдела, Вадим Пивоваров, решил копить на новую машину. Задуманному мешала его супруга Ленка, ухитрявшаяся тратить все семейные деньги на ерунду. Хотя, положа руку на сердце, Вадькина зарплата не слишком велика. Пивоваров почесал в затылке и пристроился в свободное время подрабатывать. От Ленки он этот факт скрыл. Просто врал ей, что в городе объявлено особое положение и ему нужно дневать и ночевать на службе. Но, зная особый нюх супружницы на деньги, Вадька решил обезопаситься. Живут они с Ленкой в крохотной однушке, укромных уголков в ней наперечет, и Вадик рассудил просто: если нельзя отучить жену искать бабки, то следует раз и навсегда отбить у нее охоту брать захованные купюры. Задумано – сделано. Ох, не зря говорят, что самое страшное для России – это солдатская смекалка. В милицейском обиходе имеется штука под названием «химловушка». Используют ее в разных ситуациях. В частности, ее можно замаскировать под пачку денег. Вот наш рационализатор так и поступил. Оставил заряженную ловушку в прихожей, в ботиночнице.
   Представьте состояние Вовки, когда в его кабинет ввалилось инфернальное существо, смахивающее на коренного жителя Марса, и принялось страстно ругаться, размахивая окрашенными в пурпурный цвет руками. С трудом узнав во взбешенной посетительнице Ленку, Вовка мигом въехал в ситуацию. Не успел Вадька поставить «капкан» и убежать на работу, как Ленка, обнаружив «заначку», схватила ее. Механизм сработал мгновенно, «химловушка» безотказная вещь. Произошел небольшой взрыв и выброс вещества, имеющего бурую окраску и практически несмывающегося. Ловушка-то задумывалась для того, чтобы преступник потом длительное время ходил меченый. Вид ярко-красного лица и рук привлечет внимание сотрудников ГУВД. И еще при помощи этого нехитрого приспособления очень легко вычисляются в трудовых коллективах воры.
   Плачущая Ленка потребовала наказать Вадима.
   – Я на вас комиссию натравлю, – орала она на Вовку, – вот как вы государственные средства разбазариваете! В личных целях используете!
   Костин попытался утешить взбешенную бабу, но в какой-то момент, глянув в ее лицо, напоминавшее физиономию индейского воина перед смертельной схваткой, не удержался, захохотал и брякнул:
   – А ты, Ленка, не лазай по щелям, не тырь мужнины денежки!
   Ленка завизжала и понеслась к вышестоящему руководству. Поняв, что сглупил, Вовка прикусил язык, да поздно. Слово, оно, как известно, не воробей, вылетит – не поймаешь. Машина репрессий завертелась, и всем мало не показалось.
   – Бедненький, – пряча предательскую улыбку, завела я, – каждый день у тебя фигня случается!
   – Чего тебе от меня надо? – прищурился Костин.
   – Что за ерунда пришла тебе в голову!
   – Знаю ваше высочество как облупленное. Прикатила ко мне на службу…
   – Я просто ехала мимо.
   – Не ври, говори коротко, ясно изложи суть проблемы.
   – «Жигули»-337 МОМ, можешь узнать по своим каналам, не случилось ли чего с автомобилем и кто находился в салоне?
   – Зачем?
   – Понимаешь, в наше агентство обратилась Раиса Каретникова. Муж у нее пропал, уехал в субботу из дома, и до сих пор его нет. Она-то предполагает, что он сбежал к любовнице, мы сейчас будем отрабатывать эту версию, но хочется полностью исключить всякие ДТП.
   – Сотрудники ГИБДД обязаны оповещать родственников.
   – Знаю, но он сел за руль подшофе и, скорей всего, без всяких документов.
   Костин начал барабанить пальцами по столу. Я сморщилась и принялась усиленно шмыгать носом.
   – Нам так редко достаются хорошие заказы, Раиса заплатила крупную сумму.
   – Ладно, – сдался Вовка, – езжай домой. Как узнаю – сообщу.
   – Ты мой котик! – воскликнула я, пытаясь обнять майора.
   Костин шарахнулся в сторону:
   – Только без поцелуев, ты надушилась какой-то невероятной гадостью!
   – Интересное дело! – возмутилась я. – Сам же подарил мне на Восьмое марта эти духи!
   – Да? Вот уж не предполагал, что они столь вонючи, – отбрил Вовка.
   Решив побаловать своих, я зарулила на рынок и купила кусок телятины. Это только кажется, что мясо трудно готовить. На самом деле вы потратите на это считаные минуты. Берете кусок, тщательно моете, солите, сверху кладете на него пару долек чеснока, нарезанных на мелкие кусочки, потом аккуратно заворачиваете будущий ужин в несколько слоев фольги – и в духовочку. Тут главное – соблюсти несколько простых правил. Ни в коем случае не покупайте для запекания говядину. Вам подойдут телятина, свинина и баранина. А фольги должно быть столько, чтобы мясо тщательно спряталось, если наружу высунется даже малюсенький кусочек, блюдо будет безвозвратно испорчено. И не берите дорогущую вырезку, дешевая лопатка, почечная часть или окорок получаются не хуже.
   Напевая, я уложила блестящий пакет на противень и глянула на часы. Так, телятины полтора килограмма, за два часа она превратится в неземное лакомство. Теперь быстренько наведем ревизию в холодильнике и позволим себе чашечку чая. Я распахнула дверцу. Вот здорово! За продуктами пока можно не ходить, йогуртов полно, молоко, кефир, масло… А это что? Баночка с чуть засохшими остатками плавленого сыра.
   – Эй, Мульяна, поди сюда!
   Мопсиха, спавшая на диване, даже не пошевелилась.
   – Муля, кому говорят, бегом к маме.
   Но собачка не испытывала ни малейшего желания стаскивать тучное тельце с мягкой, уютной лежанки и топать через всю комнату на кривых лапках. Она даже не приоткрыла глаз.
   – Ада, – позвала я.
   Раздалось бодрое цоканье, из коридора на крейсерской скорости принеслась Ада и стала шумно вздыхать, преданно глядя мне в лицо. Я поставила перед ней коробочку с остатками «Виолы». Адюня, повизгивая от восторга, принялась вылизывать «ванночку». Муля, услыхав звуки, издаваемые подругой, навострила уши, потом, сопя, стекла с оттоманки и приплюхала на кухню. Ее толстый, скрученный тугим бубликом хвост, медленно ходил из стороны в сторону, на складчатой морде была написана явная обида. Умей Мульяна говорить, она бы произнесла: «Интересное дело! А где моя порция? Так нечестно».
   – Я тебя звала, но ваше высочество не соизволило даже глянуть в сторону хозяйки, – объяснила я ей, – знаешь, все вкусное и хорошее достается ласковому теленку! Вот Адюша прилетела мигом, теперь уплетает незапланированный полдник.
   Мульяна горестно вздохнула и поплелась к дивану. Ее спинка сгорбилась, хвостик повис. Я не вынесла страданий мопсихи и велела:
   – Давай назад!
   Муля развернулась и воссела у холодильника, я вытащила кусок сыра. Откуда ни возьмись, словно грибы после дождя, на пищеблоке материализовались Рейчел и Рамик. Я отрезала им по ломтику. Чавк, чавк, сыра как не бывало. Четыре пары карих глаз преданно смотрели на меня, четыре хвоста работали изо всех сил.
   – Хватит, – решительно заявила я, – хорошего понемножку, в больших дозах счастье вредно!
   Внезапно Мульяна повернулась, замерла, а потом кинулась к двери. Для меня остается загадкой, каким образом мопсиха чует, что через мгновение кто-то начнет звонить в дверь? Вот и сейчас не успела Мулечка подлететь к двери, как полилось треньканье. Забыв глянуть в «глазок», я распахнула дверь и попятилась. На лестничной клетке стоял мужчина самого безумного вида.
   На большой круглой, похоже, налысо бритой голове, сидела крохотная полотняная кепочка. Когда-то такую носил мой отец. Худощавый, даже тощий торс облегала рубашка в красно-черную клетку, еще на нем были сильно измятые серые брюки и ярко-желтые ботинки, покрытые слоем городской пыли. На полу стоял потрепанный саквояж, а в правой руке мужик сжимал елку. Вернее, сухой ствол с торчащими в разные стороны колючими ветками.
   Я заморгала. Учитывая жаркий май, хвойное дерево – самая необходимая вещь в хозяйстве. Надеюсь, он не хочет мне его продать? Сейчас по квартирам постоянно бродят странные личности, торгующие непонятными вещами. Намедни заявилась тетка, пытавшаяся всучить мне электрическую чайную ложку. Честно говоря, я была удивлена до крайности, увидав сей предмет.
   – Страшно полезная вещь, – затараторила коробейница, – садитесь чаевничать, втыкаете приборчик в сеть, опускаете ложечку в воду – и пошло-поехало. Никаких лишних усилий, просто держите эту фиговину, а она сама все за вас сделает.
   Я покосилась на пластмассовую поварешку размером с батон «Докторской» колбасы и решительно сказала:
   – Нет! Я вполне способна размешать сахар дедовским способом.
   Но настойчивая коробейница не собиралась уходить. Она стала усиленно размахивать руками, требовать, чтобы я немедленно заварила чай и произвела испытание суперстолового прибора. Слава богу, домой явился Сережка и вытолкал бабу. А сегодня, пожалуйста, новое лицо, на этот раз с елкой.
   – Здрассти, – заулыбался дядечка.
   – Добрый день, – осторожно ответила я.
   – Жарко как, спасу нет.
   – Май в нынешнем году слишком теплый, – поддержала я светскую беседу.
   Мужчина кашлянул:
   – Простите, а Екатерина Романова тут живет?
   Я похолодела. Это не коробейник, а намного хуже. Это какой-то провинциал, желающий использовать нашу квартиру в качестве гостиницы. Катастрофа!

Глава 5

   Вы не осудите меня, если узнаете, что первым моим желанием было заявить: «Вы ошиблись, уважаемый. Очевидно, неправильно записали адрес. Никакой Екатерины Романовой тут и в помине нет».
   Но потом я устыдилась, навесила на лицо любезную улыбочку и ответила:
   – Катя сейчас на работе. Если хотите ее срочно увидеть, могу дать адрес больницы.
   – Нет, нет, – замотал головой дядечка, – я Юра. Катя обо мне небось вам рассказывала.
   – Юра? – воскликнула я.
   – Ага, Юра Волков, неужто не знаете?
   – Ах Юра! Волков!!! Заходите, сделайте одолжение, – изобразила я полнейший восторг, – как же, как же, я хорошо вас знаю, правда, заочно. Юра Волков!
   – Вот и здорово, – обрадовался дядька, втискиваясь в нашу не слишком широкую прихожую, – а то я прям струхнул. Вдруг вы меня не пустите, куда мне тогда податься? В Москве я никого не знаю, денег на гостиницу у меня нет. Где елочку прислонить?
   У меня чуть не вырвался адекватный ответ на вопрос: «Сделайте милость, оставьте ее во дворе у мусорного бачка».
   Но тут во мне некстати проснулось хорошее воспитание, данное мамой, и я, мило улыбаясь, прощебетала:
   – А вот тут, в уголочке.
   Юрий с сомнением крякнул:
   – Уж извините, но лучше на кухне, в тепле, а то, боюсь, короеды помрут, они, говорят, плохо переносят сквозняк, впрочем, я не знаю, может, и врут люди, но лучше перебдеть.
   – Кто умрет? – поинтересовалась я, на всякий случай отодвигаясь подальше от явно психически ненормального дядьки.
   – Жучки, – охотно объяснил Юра, – никак нельзя, чтобы они погибли.
   – Ах жуки-и, – протянула я, улыбаясь, словно японка, увидевшая начальство мужа, – понятненько! Если жуки, тогда да. Конечно, никаких проблем.
   Придется соглашаться с ним во всем, я очень хорошо знаю, что с психами спорить никак нельзя. Сумасшедший может выйти из себя и начать кидаться предметами. Как назло дома нет никого!
   Юра приволок елку на кухню и поставил в угол.
   – Сейчас объясню суть дела, – начал он, но тут вдруг послышался веселый голос Кати.
   – Дома есть кто?
   – Мы тут! – завопила я, чувствуя невероятное облегчение.
   Катюша влетела в кухню, грохнула на стол большой пакет, набитый снедью, и с чувством произнесла:
   – Фу! Сил нет!
   – Это Юра, – сказала я, показывая на гостя.
   – Очень приятно, – улыбнулась Катя, – ой, а почему тут елка стоит?
   – Она Юрина, – быстро ответила я, – на ней жуки живут, им страшен сквозняк.
   – Жуки так жуки, – легко согласилась Катя и стала наливать себе чай.
   – Вы надолго к нам? – бесцеремонно поинтересовалась я.
   – Сейчас объясню, – завел Юра, и тут я увидела, как наглая Ада меланхолично пристроилась около корявого ствола, совершенно не по-дамски задрала лапу и с элегическим выражением на морде начала писать на елку. Слава богу, Юра сидел спиной к хвойному дереву и не увидел этого безобразия.
   Глупо хихикая, я протиснулась к елке и от души шлепнула мопсиху полотенцем. Адюся хрюкнула, но процесс не прервала, она простояла у ствола почти пять минут. Катя, тоже заметившая Адюшины упражнения, начала громко рассказывать о том, как у нее прошел день. Наконец Ада ушла, я перевела дух, и тут в кухню влетела Лизавета.
   – Вау, елка! Вы ее зачем с помойки притащили?
   – Это Юрина, – хором ответили мы с Катей, тыча пальцами в мужика, вливавшего в себя третью кружку чая.
   – А зачем она вам? – с детской бесцеремонностью поинтересовалась Лизавета. – Икебаной увлекаетесь? У моей подружки Нюси мать тоже сумасшедшая, всю квартиру сухими палками заставила, у них в гостиной на люстре шишки висят и верхушка от ананаса!
   – Да ну? – удивилась я.
   – Ага, – фыркнула Лиза, – композиция называется «Нирвана», призвана успокаивать, расслаблять и вводить в состояние благостного расположения духа. Так зачем елка-то! Фу, от нее плохо пахнет!
   Я покачала головой. Однако странных людей вокруг намного больше, чем кажется на первый взгляд. Надо же, шишки и объедки ананаса! Неужели кто-то способен получить кайф, наблюдая такую красотищу? У меня бы постоянно чесались руки от желания ее сдернуть, а потом мухи небось так и липнут к сладкой верхушке!
   – Сейчас объясню вам суть, – завелся Юра, и снова безуспешно.
   С воплем: «Дадут мне есть?» – к нам ворвался Сережка.
   Он окинул взглядом пейзаж и воскликнул:
   – Ну, Лампудель, у тебя от жары разум помутился? Новый год давно прошел. Впрочем, ты непоследовательна, раз уж водрузила тут мумию елки, то должна бы сидеть под ней в бороде из ваты!
   – Я никакого отношения не имею к этому дереву! – возмутилась я.
   – Да ну, – хмыкнул Сережка, хватая кусок колбасы, – в нашем доме многие способны на экстравагантные поступки, но наряжать в мае сухие ветки, согласись, это все же в твоем духе!
   – Сейчас объясню суть дела, – терпеливо повторил Юра. – Вау! – заорал влетевший Кирюшка. – Есть чего на ужин?
   Следом за мальчиком из коридора вынырнула Юля.
   – Господи, чем у нас тут воняет? Елка! Лампа! Ты совсем того, да?
   Я обозлилась до крайности. На кухне собралась вся семья, однако Юля почему-то посчитала именно меня «автором» затеи.
   – Сейчас объясню суть дела, – зудел Юра.
   – Сделай милость, – рявкнула я, – хватит собираться с духом, немедленно излагай, какого черта ты таскаешься с этой палкой!
   Юра, подавившись чаем, откашлялся и монотонно забубнил. Через пару минут все стало на свои места.
   Юра живет далеко, местечко, где находится его родной дом, носит поэтическое название «Гнилая гора». Это небольшой поселок из пяти домов, окруженный со всех сторон лесом. Жители ведут почти первобытно-общинный образ жизни. Телевизор, телефон и компьютер у них отсутствуют. Зато в каждой избе имеется радиоприемник на батарейках, электричества тоже нет, как, впрочем, горячей воды и канализации, а газ привозят в баллонах. До ближайшего населенного пункта, места цивилизованного, с магазином, почтой, аптекой и больницей – семь километров. Сами понимаете, никаких рейсовых автобусов тут не предусмотрено. Летом туда можно легко добраться на велосипеде или на мотоцикле, зимой – только на лыжах. Хуже всего приходится весной и осенью, вот тогда Гнилая гора превращается в изолированное место, топкая грязь не позволяет высунуться за околицу.
   Все жители деревни работают лесниками. Лес для них живое существо. Юра знает на своем участке каждое дерево и здоровается со всеми зайцами. Никакого желания перебраться в большой город он не испытывает – чего хорошего в пыльной, загазованной Москве? В Гнилой горе изумительный воздух, на огороде вовсю прут овощи, а в речке ловятся на голый крючок метровые рыбины. Грибы, ягоды… А зимой Юра лежит на печке и читает книги. Аборигены Гнилой горы люди непьющие и совсем не тупые. Они сообща выписывают по каталогу всякие новинки, делают заказы в мае, в конце августа на почту прибывают посылки, их перетаскивают в деревню, и, как только начинают сеять дожди, гнилогорцы открывают читальный сезон. Жить бы им не тужить, да приключилось несчастье.
   Невесть по какой причине лес начал погибать. Со многими елками стряслась одинаковая беда. Хвоя стала осыпаться, и вскоре достаточно большой участок тайги напоминал место падения Тунгусского метеорита. Обеспокоенные гнилогорцы попытались понять, что за напасть приключилась с посадками. Вскоре они сделали вывод: на деревьях поселились какие-то букашки, ловко сжиравшие хвою. Гнилогорцы окрестили паразитов короедами и решили расправиться с ними. Главный лесничий, то есть Юра, насобирал паразитов, принес их в свою избу и вознамерился попробовать на них имеющиеся в наличии ядохимикаты. И тут выяснилась интересная вещь. Мерзкие создания, снятые с елки, умирали почти мгновенно, во всяком случае, до дома Юра ни разу их живыми не донес. Зато на елке исчадия ада могли существовать годами, причем чем суше и обглоданней выглядела она, тем лучше чувствовали себя «клопы». И еще – ни одно из средств, имевшихся в распоряжении Юры, на них не действовало. Наоборот, опыленные ядом жучки словно молодели и активизировались. Учитывая тот факт, что вне дерева эти дряни моментально гибли, Юра мигом придумал способ борьбы с непрошеными гостями. Ели следует обтрясти – и дело с концом. Но потом он понял, что ему в голову взбрела глупость – вы попробуйте подергайте в разные стороны двухметровую зеленую красавицу, да и не свалятся все короеды, кто-нибудь останется.
   Погоревали гнилогорцы и решили все же не сдаваться. Собрали денег и отправили Юру в Москву, в Тимирязевскую академию, там сидят люди ученые, все сплошь кандидаты и доктора наук, изучат напасть и выдадут эффективное средство борьбы с бедой. Но как довезти жучков живыми, если они дохнут моментально, лишенные пищи? Пришлось тащить с собой елку.
   По мере повествования, Сережка и Лизавета, сидевшие в непосредственной близости от дерева, начали отодвигаться от него, и в тот момент, когда Юра замолчал, оказались в разных углах стола.
   – И чего? – ожила Лиза. – Больно они кусаются?
   – Нет, – успокоил ее Юра. – Людей они вообще не трогают.
   – Ты уверен? – с сомнением покосился на гостя Сережка. – А то расползутся по всей квартире!
   – Нет, – принялся увещать его Юра. – Они смирные, не бойтесь.
   – Никто и не боится, – обозлился Сережка, – давайте лучше ее на лоджию выставим.
   – Ой, не надо, – испугался Юра, – у вас экология плохая, еще передохнут.
   – Вот и хорошо, – не сдался Сережка, – заодно и узнаешь, что жуки городской смог не переносят.
   Юра вздохнул:
   – Мне же надо яд с собой привезти, хоть немного, пока зараза по всему лесу не расползлась. Я за этих короедов, как за детей малых волнуюсь, как бы они не умерли невзначай до академии! От сквозняков их берег! Эх, рассказать бы вам, как я в поезде ехал, да боюсь, не поверите. А в Москве у вас люди-то злые! В метро меня не пустили, в автобус тоже!
   – А как же ты добрался? – заинтересовался Сережа.
   – Так пешком.
   – С вокзала? – ужаснулся Кирюшка.
   – Ага.
   – Ужасно! – воскликнула Катя. – Через весь город на своих двоих!
   – Привычный я, – успокоил Юра, – каждый день по лесу не меньше пятнадцати километров наматываю. Вот только воздуха у вас нет.
   Юля встала и велела гостю:
   – Вы ступайте в ванную, я сейчас полотенце чистое принесу.
   – Оно и правда побаниться неплохо, – кивнул Юра, – в поезде не помыться было, а уж грязи! Не один день-то ехал.
   – Надо было самолетом лететь, – влез Кирюшка, – вжик – и в Москве.
   – Денег у меня только на плацкарт хватило, – пояснил Юра и пошел за Юлей.
   Сережка сердито глянул на меня:
   – Ну и где ты нашла это чудовище?
   – Сам притопал!
   – Адрес откуда взял?
   – Он спрашивал Екатерину Романову, – быстро сдала я подругу.
   – Мать, – сурово сказал Сережка, – когда ты прекратишь всем раздавать наши координаты? Ты вообще где с ним познакомилась?
   Катюша с сомнением забубнила:
   – Гнилая гора, Гнилая гора… Я в прошлом году, осенью, ездила в командировку, может, в Омске, в клинике?
   – Ты не помнишь? – подскочил Сережка.
   – Нет, – честно призналась Катюша, – я думала, он к Лампе заявился!
   – Офигеть можно, – заявила Лизавета, – ты его что, не узнала?
   – Нет, – покачала головой Катя.
   – Безобразие, – завел было Сережка, но тут в кухню вошел Костин, устало сел на табуретку и мрачно сказал:
   – Знаешь, Лампа, шутка с елкой, притащенной с помойки, одна из самых неудачных за последнее время. Даже устроенное тобой короткое замыкание кажется ерундой!
   Я встала и ушла в свою комнату. Короткое замыкание! Ну случился такой факт, совершенно ненарочно, моей вины в нем нет, просто отчего-то утюг, включенный в сеть, решил испортить проводку. Я же не виновата, что кто-то пролил на вилку чай, просто всунула ее в розетку, хорошо хоть меня не убило!
   Минут через десять Вовка заглянул ко мне.
   – Слышь, Лампецкий, не дуйся, ну ошибся я.
   – Ага-а, – обиженно протянула я, – сразу на меня накинулся.
   – Я узнал тебе про машину, – залебезил Вовка.
   – Правда? – обрадовалась я. – И что?
   – ДТП со смертельным исходом, – вздохнул Костин, – водитель и пассажир на месте скончались. В субботу погибли, вечером.
   – Да ну! – пробормотала я.
   – Обычное дело, сели пьяными в машину, вот и результат. Хорошо, что никого с собой на тот свет не прихватили! – сердито закончил Вовка. – Дураков полно! Сам разбился и еще невинных людей погубил! Эти хоть одни пострадали. Я считаю, что нужен закон: у пьяного водителя навсегда отнимают права и запрещают ему в дальнейшем приобретать машину. Может, тогда бы кое-кто и поостерегся!