Страница:
– Пожалуйста, не сердитесь, – взмолился слуга, глядя на меня. – Хотите, подам вам кофе?
– Она просто мечтает о капучино, – язвительно высказалась Реутова, – его надо вылить Маше на юбку, для симметрии.
– Меня зовут Таня, – поправила я.
– Прости, кисонька, – улыбнулась Жанна. – Маша, Клава, Рая, Таня… Вечно я деревенские имена путаю.
Сидевшая напротив Реутовой Раиса Ильинична отложила вилку и посмотрела на хозяина.
– Сергей Павлович, почему вы молчите? Велите вашему домработнику… Ой! Что с ним?
Я взглянула на хозяина, вмиг забыла про испорченную блузку и бросилась к нему.
– Вам плохо?
Мануйлов попытался сделать вдох, потом начал странно дергать рукой, явно желая достать что-то из кармана пиджака, но трясущиеся пальцы не слушались. Я быстро залезла в его карман, вытащила ингалятор, поднесла ко рту Сергея Павловича и нажала на верхнюю часть прибора. Раздалось короткое шипение. Хозяин дома втянул в себя воздух, расслабился, взял у меня лекарство и прохрипел:
– Спасибо, Татьяна, вы очень догадливы.
– Вообще-то я не отличаюсь большой сообразительностью, – улыбнулась я, – но одна из моих знакомых астматик, поэтому я поняла, что с вами происходит. А если у человека проблемы с дыханием, он непременно носит при себе ингалятор.
– Очень вам благодарен, – повторил Мануйлов. – Карл, что случилось? Ты меня взволновал до припадка! Прекрасно знаешь, что чуть я понервничаю, и астма душить начинает.
– Ну, я того, пролил… не хотел… вообще ни на секунду не хотел… и не собирался… – талдычил лакей.
– Скройся с глаз, пусть чай подаст Светлана, – распорядился хозяин. – Татьяна, мне очень жаль, что этот недотепа испортил вашу одежду. Естественно, ее выстирают, отгладят и вернут вам в первозданном виде. Еще раз примите мои глубочайшие извинения.
– Никогда не любила эту блузку, – весело откликнулась я, – цвет неподходящий, и она мгновенно мнется. Теперь есть повод ее выкинуть, а то раньше жалко было избавиться от нее.
– На фига ты ее покупала? – скривилась Жанна. – Денег много, да? Можешь себе позволить тратить их, не думая? И зачем тебе тогда наше наследство?
Я сделала вид, что не слышу Реутову, и встала со словами:
– Пойду переоденусь.
Глава 3
Глава 4
– Она просто мечтает о капучино, – язвительно высказалась Реутова, – его надо вылить Маше на юбку, для симметрии.
– Меня зовут Таня, – поправила я.
– Прости, кисонька, – улыбнулась Жанна. – Маша, Клава, Рая, Таня… Вечно я деревенские имена путаю.
Сидевшая напротив Реутовой Раиса Ильинична отложила вилку и посмотрела на хозяина.
– Сергей Павлович, почему вы молчите? Велите вашему домработнику… Ой! Что с ним?
Я взглянула на хозяина, вмиг забыла про испорченную блузку и бросилась к нему.
– Вам плохо?
Мануйлов попытался сделать вдох, потом начал странно дергать рукой, явно желая достать что-то из кармана пиджака, но трясущиеся пальцы не слушались. Я быстро залезла в его карман, вытащила ингалятор, поднесла ко рту Сергея Павловича и нажала на верхнюю часть прибора. Раздалось короткое шипение. Хозяин дома втянул в себя воздух, расслабился, взял у меня лекарство и прохрипел:
– Спасибо, Татьяна, вы очень догадливы.
– Вообще-то я не отличаюсь большой сообразительностью, – улыбнулась я, – но одна из моих знакомых астматик, поэтому я поняла, что с вами происходит. А если у человека проблемы с дыханием, он непременно носит при себе ингалятор.
– Очень вам благодарен, – повторил Мануйлов. – Карл, что случилось? Ты меня взволновал до припадка! Прекрасно знаешь, что чуть я понервничаю, и астма душить начинает.
– Ну, я того, пролил… не хотел… вообще ни на секунду не хотел… и не собирался… – талдычил лакей.
– Скройся с глаз, пусть чай подаст Светлана, – распорядился хозяин. – Татьяна, мне очень жаль, что этот недотепа испортил вашу одежду. Естественно, ее выстирают, отгладят и вернут вам в первозданном виде. Еще раз примите мои глубочайшие извинения.
– Никогда не любила эту блузку, – весело откликнулась я, – цвет неподходящий, и она мгновенно мнется. Теперь есть повод ее выкинуть, а то раньше жалко было избавиться от нее.
– На фига ты ее покупала? – скривилась Жанна. – Денег много, да? Можешь себе позволить тратить их, не думая? И зачем тебе тогда наше наследство?
Я сделала вид, что не слышу Реутову, и встала со словами:
– Пойду переоденусь.
Глава 3
Вернувшись в свою комнату, я первым делом взяла мобильный телефон и убедилась, что на экране появился значок «вне зоны действия сети». Затем села на кровать. Вот вам научно-технический прогресс! Если кто-то вырубит электричество, в мире наступит коллапс. И что будет делать человечество, оказавшись без Всемирной паутины? Впрочем, во времена моего детства никто о блогах, твиттере и имейле даже не мечтал. У многих телефоны были стационарные, а радиотрубки редких счастливчиков начинало глючить, стоило выйти с ними из квартиры на лестничную клетку. И ничего, все были довольны.
Я встала и сняла блузку. Хватит философствовать на пустом месте, надо подумать, как связаться с Антоном. Телефон превратился в бесполезный кусок пластмассы, а этого никто не ожидал. По какой причине ни мне, ни Котову не пришло в голову, что в доме отсутствует сотовая связь? Спросите что-нибудь полегче, я не знаю. Может, все из-за того, что операция готовилась в условиях спешки, и о том, что мне придется ехать к Сергею Павловичу Мануйлову, не знал никто, кроме нас с Антоном? Мы не советовались с коллегами и не учли всех нюансов. Сейчас остальные члены бригады полагают, будто я нахожусь в отпуске. Котов великолепный специалист, опытный руководитель, но он тоже способен допустить ошибку. И еще. Татьяна Сергеева не совсем точно нас с Антоном проинформировала. Она сказала… Стоп! А то вы сейчас окончательно запутаетесь. Давайте начну от печки, объясню, каким образом я очутилась у Мануйлова и почему вспоминаю про какую-то еще Татьяну Сергееву.
Некоторое время назад Антон попросил меня забрать у одного своего приятеля небольшую посылочку, которую тот привез из-за границы. Меня удивила просьба начальника (до сих пор он ни разу не использовал сотрудников как личных курьеров), но, естественно, я спорить не стала. Прибыла к восьми вечера по указанному адресу, позвонила в дверь и увидела на пороге… Антона. Все сразу встало на свои места: Котов пригласил меня на конспиративную квартиру. В распоряжении бригады есть несколько таких, но именно об этой я не знала.
На маленькой кухне, кроме нас с начальником, оказались еще двое – дорого одетый мужчина по имени Феликс Головин и милая, может, чуть излишне полноватая женщина, которую звали Татьяна Сергеева. Я совершенно не удивилась, когда нас представили друг другу. Если бы меня звали «Австралия Бугульмуновна Ударьвнос», можно было прийти в изумление, встретившись с тезкой. Но сочетание «Таня Сергеева» так же эксклюзивно, как Галя Петрова или Маша Васильева. То, что Феликс близкий приятель Антона, стало понятно сразу – они были на «ты». А вскоре улеглось и мое удивление по поводу таинственности встречи. Как правило, те, кто нуждается в нашей помощи, приходят в офис, но эта пара не хотела туда являться. Феликс давно и прочно женат, Татьяна не первый год была его любовницей, он не желал, чтобы законная супруга узнала о его связи, и шифровался, прямо как профессиональный шпион.
И каким только образом Феликс ухитрился так долго вести двойную жизнь и ни разу не проколоться?
Нина, жена Головина, давно обитает в Италии. В начале девяностых, когда Феликс начал поднимать бизнес и неожиданно разбогател, на него несколько раз покушались киллеры, нанятые конкурентами. Времена тогда в России были темные, многие вопросы бизнесмены решали не за столом переговоров, смакуя прекрасно сваренный кофе, а на «стрелках», где часто открывали пальбу из всех видов оружия. Головин в ту пору имел репутацию бесшабашного человека, авантюриста и удивительного везунчика. Один раз наемный убийца выстрелил в его машину из какой-то штуки вроде базуки. Автомобиль, водителя и двух охранников разнесло в клочья. А что Феликс? Можете не верить, считать эту историю выдумкой, но когда к месту происшествия, воя сиренами, примчались спецмашины, Головин без единой царапины сидел на бордюре тротуара и отчаянно матерился.
На вопрос обомлевшего врача «Скорой помощи»: «Мужик, как ты ухитрился выжить в таком аду?» – Феликс ответил:
– Все умрут, а я останусь. Потому что я… Кощей Бессмертный.
После того дня кличка Кощей Бессмертный намертво прилипла к Головину.
Нину он никогда не вмешивал в свои дела, справедливо полагая, что воспитанная московская девочка из профессорской семьи не поймет его проблем. Но потом настал день, когда бандиты вломились на дачу Головиных.
Нападавших было несколько, Феликс один. Бизнесмен выхватил пистолет, который всегда держал при себе, и начал отстреливаться, но в магазине ведь ограниченное количество патронов, а добраться до тайника с оружием Кощей Бессмертный не мог. Он уже решил, что настал его последний час, и собрался дорого продать свою жизнь. Жене Головин крикнул:
– Нинок, вали скорей отсюда через подвал!
Тихая, медлительная, не очень сообразительная Ниночка рванула из комнаты быстрее молнии, и ей удалось скрыться.
Феликс спрятался за диваном и попытался прицельно стрелять в братков. Но пули почему-то пролетали мимо них, и в конце концов боеприпасы иссякли.
– Усе, пацаны, – заржал один из братков, – я его выстрелы сосчитал. Берем гада тепленьким. Кощей пока живым нам нужен.
Феликс понял, что синяя птица удачи навсегда умчалась прочь, и приготовился к рукопашному бою, но вдруг раздалась автоматная очередь. А потом в наступившей оглушительной тишине послышался слабый голос Нины:
– Феля, ты жив?
Головин чуть высунулся из укрытия и ахнул от удивления. На полу в разнообразных позах лежали убитые бандиты, а на пороге гостиной стояла, плача, Нина с автоматом «узи» в руках.
– Где ты его взяла? – обомлел Феликс.
Жена всхлипнула.
– В кухне. В тайничке.
Головин оторопел:
– Ты знала, где хранится оружие?
Нина зарыдала.
– Миленький, не сердись! Я случайно! Мыла полы, тряпочка зацепилась за щепочку, я ее ножиком решила отрезать, а там что-то щелкнуло, и открылся люк с лесенкой. Я тебе не говорила, не хотела, чтобы ты ругался. А сегодня подумала: Фелю убьют! Побежала, схватила самый большой пистолет, и вот…
– Кто тебя научил стрелять? – спросил Головин.
Нина вздохнула.
– Не знаю, само вышло. Подумала, там есть дырочка, из нее пулечка вылетит. Надо нажать на загогулинку, так в кино делают. Решила, если хоть в одного попаду, тебе будет легче. И пусть меня тоже застрелят, я без тебя жить не хочу, но и этим гадам вломить надо. А пистолетик как затарахтит: тр-р-р! И всех укокошило. Ой, не ругай меня! Никогда бы без твоего разрешения оружие не взяла, но как спросить, когда бандиты уже в комнату рвутся? Миленький, ты не злишься, что я эту штучку, не посоветовавшись с тобой, взяла?
Феликс перевел дух.
– Нинуша, я счастлив, что ты цапнула эту штучку. А теперь отдай ее мне, не то, боюсь, из дырочки еще может вылететь пулечка.
Нина взвизгнула и отшвырнула «узи». Потом села на пол и пожаловалась:
– Нога болит. Что-то стукнуло по ней, мешает.
Только тогда Феликс увидел, что по светлым брюкам жены ползут темно-бордовые пятна. Нина проявила удивительное мужество – при побеге из комнаты в кухню она была ранена кем-то из бандитов. По счастью, пуля прошла по касательной, содрала с голени кусок кожи, не затронула ни кость, ни крупные сосуды. До того дня Ниночка панически боялась боли, падала в обморок, если надо было сдать кровь на анализ, но в минуту смертельной опасности, не обратив внимания на рану, кинулась защищать мужа, была готова умереть вместе с ним…
О перестрелке на даче посторонние не узнали. Феликс спешно вызвал своих людей, трупы бандитов где-то закопали. Супруги Головины улетели в Италию. Там Феликс купил в небольшой деревушке уютный домик и сказал Нине:
– В Москве опасно, поживи пока тут. Я буду часто приезжать.
Нине не хотелось расставаться с мужем, но пришлось подчиниться и устраиваться в Италии. Больше Головина в Россию не возвращалась. Она выучила итальянский, завела подружек и поняла, что жить на берегу теплого моря намного приятнее, чем в Подмосковье, пусть даже и в роскошном доме.
Бизнес Феликса круто пошел в гору. Лихие девяностые закончились, выжившие братки и их вожаки стали уважаемыми банкирами, крупными торговцами, политиками. Они обзавелись семьями, стали собирать произведения искусства, отправлять детей учиться в Лондон. Иногда в ком-то из респектабельных мужчин просыпался отвязный парень, член преступной группировки, и его конкурент неожиданно отъезжал на тот свет, но массовые перестрелки почти прекратились. В нулевые заклятых друзей старались убирать элегантно, так, чтобы смерть выглядела естественной или походила на самоубийство. Оружие или взрывчатку использовали лишь тогда, когда хотели нагнать страха на конкурентов.
Шло время. Феликс жил в Подмосковье, Нина в Италии. Былой страсти между мужем и женой уже не было, но прекрасные отношения сохранились. Головин на уик-энд, праздники и вообще в любой свободный день летал к супруге. Это только кажется, что Апеннинский полуостров далеко, на самом деле авиалайнер тратит на путь до него чуть более трех часов. Если работаешь в Москве, в офисе, который расположен у метро «Университет», а живешь в Капотне, то каждый день проводишь в дороге больше времени, чем нужно на полет от Москвы до Милана.
Детей у Головиных не было. Нина долгие годы лечилась, бегала на какие-то уколы, ездила на курорты. Потом Феликс услыхал об ЭКО и предложил супруге воспользоваться им. Нина почему-то смутилась, сказала, что уже не молода, и Феликс почувствовал в словах супруги фальшь. Тогда он сам пошел к семейному доктору и узнал правду: ребенок не родился по его вине. Не желая травмировать мужа, Нина долгое время утверждала, что бесплодна она.
– Ваша жена потрясающий человек, – сказал обомлевшему Феликсу врач. – Она мечтала о малыше, но ваше психологическое состояние было для нее важнее всего на свете. Мужское бесплодие не надо путать с импотенцией, однако сильный пол крайне чувствителен к своим половым проблемам. Некоторые дамы прибегают к услугам анонимного донора и никогда не сообщают главе семейства, что его крови у ребенка нет. А Нина сказала: «Я не могу обманывать Феликса. Если господь не дает нам младенца, значит, так должно быть».
Головин откровенно поговорил с супругой, и через полгода в семье появилась пятимесячная Виктория, здоровенькая девочка, родители которой разбились, катаясь на горных лыжах. Еще через два года к ней присоединился крохотный Алеша. Нина очень любит детей, Феликсу они нравятся, итальянский дом полон веселых голосов, собачьего лая, музыки, там кипит жизнь. Московский же особняк тих, хозяин редко поднимается на второй этаж, а на третий и вовсе не заглядывает. Нина в Россию не приезжает, но дети в сопровождении гувернанток посещают Москву во время каникул. Мать хочет, чтобы сын и дочь свободно владели русским языком.
Феликс еще не стар, поэтому в его жизни появлялись разные женщины, но ни одна связь не длилась более двух месяцев. Так продолжалось до тех пор, пока Нина не сказала мужу, что Веронике надо найти хорошую преподавательницу русской литературы.
– Девочка категорически не желает читать, – сердилась мать, – для нее существует только компьютер. Найди умного педагога, который во время московских каникул будет рассказывать ей о книгах и привьет любовь к чтению.
Головин озаботился этой проблемой и познакомился с Таней Сергеевой, тихой женщиной, совершенно не соответствующей его представлениям о любовнице. Феликсу нравились стройные блондинки не старше двадцати лет, гламурные красавицы, бегающие на высоченных каблуках и выглядящие, словно ожившая фотография из глянцевого журнала.
Танечка же носила пятидесятый размер одежды, предпочитала удобные туфли и почти не прикасалась к косметике. Она не щебетала без конца о всякой ерунде, не замирала в восторге у витрин бутиков, не сидела на диете, не заглядывала по несколько раз в неделю в салон красоты. Чем скромная женщина в конце концов привлекла Феликса? На этот вопрос он сам не знал ответа. Но нанял в учительницы другую даму, а с Сергеевой закрутил роман. С Танечкой ему было уютно, спокойно и надежно.
И она никогда ничего не просила у Головина. На заре отношений Феликс преподнес Сергеевой красивые сережки. Любая из его прежних любовниц со счастливым визгом бросилась бы к зеркалу, нацепила их, а потом попросила бы в придачу кольцо и кулон.
Танечка же взяла бархатную коробочку, подняла крышку и сказала:
– Очень красивые. Спасибо, Феликс, но я не смогу их носить.
– Почему? – удивился Головин.
– У меня уши не проколоты, – пояснила она. – Извини, пожалуйста, не сочти меня капризулей, я очень рада подарку, но, признаюсь, не люблю украшения.
Феликс растерялся.
– Что же тебе доставляет удовольствие?
– Конфеты, цветы, – улыбнулась Таня. – А еще я собираю игрушки – маленьких куколок, не больше десяти сантиметров высотой. Пошли, покажу мою коллекцию, она у меня в спальне, в шкафу.
С того момента прошло семь лет, Таня стала для Феликса настоящей женой. По бабам Головин более не бегает, он искренне любит Сергееву, у них прекрасные отношения. Но! Феликс четко определил границы этих самых отношений, объяснив Тане:
– Я никогда не брошу Нину и детей. Что бы ни случилось, Нинуша, Вика и Алеша всегда останутся моей законной семьей.
Таня спокойно приняла эти условия. Она не устраивает Феликсу сцен, когда тот улетает в Италию, сама покупает детям подарки, которые отец вручает потом от своего имени, не претендует на огласку отношений с Головиным, не приезжает в его подмосковный особняк, когда его дети ненадолго прилетают в Москву.
Сергеева преподает в институте, и никто из ее коллег не имеет понятия о том, что тихая Танюша, приезжающая на работу на недорогой иномарке, в выходной день летала на личном самолете Феликса в Вену, чтобы там насладиться оперой. Таня элегантно, но совсем недорого одевается, не имеет сумочки из крокодиловой кожи и никак не демонстрирует материального благополучия. О своей личной жизни она не распространяется. И, кстати, уши она так и не проколола.
Живет Таня в скромной квартире, доставшейся ей от родителей. В доме много подъездов, тьма жильцов, соседи у Сергеевой часто меняются, она с ними знакомства не поддерживает. На все предложения Феликса купить ей просторную элитную жилплощадь она спокойно отвечает:
– Лучше я останусь в своем гнезде.
Первое время Головин настаивал, потом оставил попытки улучшить жилищные условия Танюши, подумал, что в доме на десять апартаментов с привратником, охраной и кучей прислуги, обожающей сплетничать про жильцов, будет трудно сохранить в тайне их отношения. А в обычном, густонаселенном доме никому до них с Таней дела нет. Да, Феликсу не очень нравится грязный подъезд, но он не так уж часто приезжает к любимой в гости. Свободное время они проводят за границей, улетают на два дня в Париж, Лондон, Вену. В Москве они почти не светились рядом, предпочитая общаться по телефону, Феликс купил номер специально для бесед с Таней, и никто, кроме него и Сергеевой, его не знает.
Недавно Танечка сообщила Феликсу, что за ней следят. Он начал ее расспрашивать, и она пояснила:
– Раньше в магазинчике у моего дома торговал мужчина, а теперь там появилась женщина.
– Это все? – рассмеялся Головин.
– Вчера я покупала хлеб, – продолжала Таня, – попросила нарезной. Новая продавщица протянула батон и сказала: «Не хотите попробовать мультизерновой? Он полезнее». Я отказалась, но тетка принялась уговаривать, и мне пришлось взять его. Торговка обрадовалась и дала мне вот эту карточку. Пояснила: «Теперь у нас постоянные клиенты получают дисконт. Не потеряйте, она накопительная. Хотя… Лучше вбейте номер в телефон. О, какой у вас красивый аппарат! Можно посмотреть?»
Таня протянула продавщице свой мобильный, и в эту секунду с улицы вошел пьяный парень с синяками на лице. За ним влетел другой мужик, тоже весь в бланшах, и толкнул первого. Сергеева не успела ахнуть, как маргиналы затеяли драку. Продавщица живо выпихнула бузотеров на улицу, сто раз извинилась перед Таней, не взяла с нее денег за хлеб и вернула мобильный, который во время драки положила к себе в карман.
Инцидент можно было бы считать исчерпанным, но, поднявшись в квартиру, Таня вспомнила, что из-за суматохи не купила кефир, который всегда пьет на ночь. Снова идти в павильончик у дома ей не захотелось, и она отправилась в супермаркет, расположенный дальше. Взяла кефир, встала в очередь к кассе и вдруг увидела в кафетерии магазина тех самых драчунов. Сейчас они мирно пили кофе, ели сосиски в тесте и вели себя как добрые приятели. Одежда на них осталась прежняя, а вот синяки с их лиц волшебным образом испарились.
Я встала и сняла блузку. Хватит философствовать на пустом месте, надо подумать, как связаться с Антоном. Телефон превратился в бесполезный кусок пластмассы, а этого никто не ожидал. По какой причине ни мне, ни Котову не пришло в голову, что в доме отсутствует сотовая связь? Спросите что-нибудь полегче, я не знаю. Может, все из-за того, что операция готовилась в условиях спешки, и о том, что мне придется ехать к Сергею Павловичу Мануйлову, не знал никто, кроме нас с Антоном? Мы не советовались с коллегами и не учли всех нюансов. Сейчас остальные члены бригады полагают, будто я нахожусь в отпуске. Котов великолепный специалист, опытный руководитель, но он тоже способен допустить ошибку. И еще. Татьяна Сергеева не совсем точно нас с Антоном проинформировала. Она сказала… Стоп! А то вы сейчас окончательно запутаетесь. Давайте начну от печки, объясню, каким образом я очутилась у Мануйлова и почему вспоминаю про какую-то еще Татьяну Сергееву.
Некоторое время назад Антон попросил меня забрать у одного своего приятеля небольшую посылочку, которую тот привез из-за границы. Меня удивила просьба начальника (до сих пор он ни разу не использовал сотрудников как личных курьеров), но, естественно, я спорить не стала. Прибыла к восьми вечера по указанному адресу, позвонила в дверь и увидела на пороге… Антона. Все сразу встало на свои места: Котов пригласил меня на конспиративную квартиру. В распоряжении бригады есть несколько таких, но именно об этой я не знала.
На маленькой кухне, кроме нас с начальником, оказались еще двое – дорого одетый мужчина по имени Феликс Головин и милая, может, чуть излишне полноватая женщина, которую звали Татьяна Сергеева. Я совершенно не удивилась, когда нас представили друг другу. Если бы меня звали «Австралия Бугульмуновна Ударьвнос», можно было прийти в изумление, встретившись с тезкой. Но сочетание «Таня Сергеева» так же эксклюзивно, как Галя Петрова или Маша Васильева. То, что Феликс близкий приятель Антона, стало понятно сразу – они были на «ты». А вскоре улеглось и мое удивление по поводу таинственности встречи. Как правило, те, кто нуждается в нашей помощи, приходят в офис, но эта пара не хотела туда являться. Феликс давно и прочно женат, Татьяна не первый год была его любовницей, он не желал, чтобы законная супруга узнала о его связи, и шифровался, прямо как профессиональный шпион.
И каким только образом Феликс ухитрился так долго вести двойную жизнь и ни разу не проколоться?
Нина, жена Головина, давно обитает в Италии. В начале девяностых, когда Феликс начал поднимать бизнес и неожиданно разбогател, на него несколько раз покушались киллеры, нанятые конкурентами. Времена тогда в России были темные, многие вопросы бизнесмены решали не за столом переговоров, смакуя прекрасно сваренный кофе, а на «стрелках», где часто открывали пальбу из всех видов оружия. Головин в ту пору имел репутацию бесшабашного человека, авантюриста и удивительного везунчика. Один раз наемный убийца выстрелил в его машину из какой-то штуки вроде базуки. Автомобиль, водителя и двух охранников разнесло в клочья. А что Феликс? Можете не верить, считать эту историю выдумкой, но когда к месту происшествия, воя сиренами, примчались спецмашины, Головин без единой царапины сидел на бордюре тротуара и отчаянно матерился.
На вопрос обомлевшего врача «Скорой помощи»: «Мужик, как ты ухитрился выжить в таком аду?» – Феликс ответил:
– Все умрут, а я останусь. Потому что я… Кощей Бессмертный.
После того дня кличка Кощей Бессмертный намертво прилипла к Головину.
Нину он никогда не вмешивал в свои дела, справедливо полагая, что воспитанная московская девочка из профессорской семьи не поймет его проблем. Но потом настал день, когда бандиты вломились на дачу Головиных.
Нападавших было несколько, Феликс один. Бизнесмен выхватил пистолет, который всегда держал при себе, и начал отстреливаться, но в магазине ведь ограниченное количество патронов, а добраться до тайника с оружием Кощей Бессмертный не мог. Он уже решил, что настал его последний час, и собрался дорого продать свою жизнь. Жене Головин крикнул:
– Нинок, вали скорей отсюда через подвал!
Тихая, медлительная, не очень сообразительная Ниночка рванула из комнаты быстрее молнии, и ей удалось скрыться.
Феликс спрятался за диваном и попытался прицельно стрелять в братков. Но пули почему-то пролетали мимо них, и в конце концов боеприпасы иссякли.
– Усе, пацаны, – заржал один из братков, – я его выстрелы сосчитал. Берем гада тепленьким. Кощей пока живым нам нужен.
Феликс понял, что синяя птица удачи навсегда умчалась прочь, и приготовился к рукопашному бою, но вдруг раздалась автоматная очередь. А потом в наступившей оглушительной тишине послышался слабый голос Нины:
– Феля, ты жив?
Головин чуть высунулся из укрытия и ахнул от удивления. На полу в разнообразных позах лежали убитые бандиты, а на пороге гостиной стояла, плача, Нина с автоматом «узи» в руках.
– Где ты его взяла? – обомлел Феликс.
Жена всхлипнула.
– В кухне. В тайничке.
Головин оторопел:
– Ты знала, где хранится оружие?
Нина зарыдала.
– Миленький, не сердись! Я случайно! Мыла полы, тряпочка зацепилась за щепочку, я ее ножиком решила отрезать, а там что-то щелкнуло, и открылся люк с лесенкой. Я тебе не говорила, не хотела, чтобы ты ругался. А сегодня подумала: Фелю убьют! Побежала, схватила самый большой пистолет, и вот…
– Кто тебя научил стрелять? – спросил Головин.
Нина вздохнула.
– Не знаю, само вышло. Подумала, там есть дырочка, из нее пулечка вылетит. Надо нажать на загогулинку, так в кино делают. Решила, если хоть в одного попаду, тебе будет легче. И пусть меня тоже застрелят, я без тебя жить не хочу, но и этим гадам вломить надо. А пистолетик как затарахтит: тр-р-р! И всех укокошило. Ой, не ругай меня! Никогда бы без твоего разрешения оружие не взяла, но как спросить, когда бандиты уже в комнату рвутся? Миленький, ты не злишься, что я эту штучку, не посоветовавшись с тобой, взяла?
Феликс перевел дух.
– Нинуша, я счастлив, что ты цапнула эту штучку. А теперь отдай ее мне, не то, боюсь, из дырочки еще может вылететь пулечка.
Нина взвизгнула и отшвырнула «узи». Потом села на пол и пожаловалась:
– Нога болит. Что-то стукнуло по ней, мешает.
Только тогда Феликс увидел, что по светлым брюкам жены ползут темно-бордовые пятна. Нина проявила удивительное мужество – при побеге из комнаты в кухню она была ранена кем-то из бандитов. По счастью, пуля прошла по касательной, содрала с голени кусок кожи, не затронула ни кость, ни крупные сосуды. До того дня Ниночка панически боялась боли, падала в обморок, если надо было сдать кровь на анализ, но в минуту смертельной опасности, не обратив внимания на рану, кинулась защищать мужа, была готова умереть вместе с ним…
О перестрелке на даче посторонние не узнали. Феликс спешно вызвал своих людей, трупы бандитов где-то закопали. Супруги Головины улетели в Италию. Там Феликс купил в небольшой деревушке уютный домик и сказал Нине:
– В Москве опасно, поживи пока тут. Я буду часто приезжать.
Нине не хотелось расставаться с мужем, но пришлось подчиниться и устраиваться в Италии. Больше Головина в Россию не возвращалась. Она выучила итальянский, завела подружек и поняла, что жить на берегу теплого моря намного приятнее, чем в Подмосковье, пусть даже и в роскошном доме.
Бизнес Феликса круто пошел в гору. Лихие девяностые закончились, выжившие братки и их вожаки стали уважаемыми банкирами, крупными торговцами, политиками. Они обзавелись семьями, стали собирать произведения искусства, отправлять детей учиться в Лондон. Иногда в ком-то из респектабельных мужчин просыпался отвязный парень, член преступной группировки, и его конкурент неожиданно отъезжал на тот свет, но массовые перестрелки почти прекратились. В нулевые заклятых друзей старались убирать элегантно, так, чтобы смерть выглядела естественной или походила на самоубийство. Оружие или взрывчатку использовали лишь тогда, когда хотели нагнать страха на конкурентов.
Шло время. Феликс жил в Подмосковье, Нина в Италии. Былой страсти между мужем и женой уже не было, но прекрасные отношения сохранились. Головин на уик-энд, праздники и вообще в любой свободный день летал к супруге. Это только кажется, что Апеннинский полуостров далеко, на самом деле авиалайнер тратит на путь до него чуть более трех часов. Если работаешь в Москве, в офисе, который расположен у метро «Университет», а живешь в Капотне, то каждый день проводишь в дороге больше времени, чем нужно на полет от Москвы до Милана.
Детей у Головиных не было. Нина долгие годы лечилась, бегала на какие-то уколы, ездила на курорты. Потом Феликс услыхал об ЭКО и предложил супруге воспользоваться им. Нина почему-то смутилась, сказала, что уже не молода, и Феликс почувствовал в словах супруги фальшь. Тогда он сам пошел к семейному доктору и узнал правду: ребенок не родился по его вине. Не желая травмировать мужа, Нина долгое время утверждала, что бесплодна она.
– Ваша жена потрясающий человек, – сказал обомлевшему Феликсу врач. – Она мечтала о малыше, но ваше психологическое состояние было для нее важнее всего на свете. Мужское бесплодие не надо путать с импотенцией, однако сильный пол крайне чувствителен к своим половым проблемам. Некоторые дамы прибегают к услугам анонимного донора и никогда не сообщают главе семейства, что его крови у ребенка нет. А Нина сказала: «Я не могу обманывать Феликса. Если господь не дает нам младенца, значит, так должно быть».
Головин откровенно поговорил с супругой, и через полгода в семье появилась пятимесячная Виктория, здоровенькая девочка, родители которой разбились, катаясь на горных лыжах. Еще через два года к ней присоединился крохотный Алеша. Нина очень любит детей, Феликсу они нравятся, итальянский дом полон веселых голосов, собачьего лая, музыки, там кипит жизнь. Московский же особняк тих, хозяин редко поднимается на второй этаж, а на третий и вовсе не заглядывает. Нина в Россию не приезжает, но дети в сопровождении гувернанток посещают Москву во время каникул. Мать хочет, чтобы сын и дочь свободно владели русским языком.
Феликс еще не стар, поэтому в его жизни появлялись разные женщины, но ни одна связь не длилась более двух месяцев. Так продолжалось до тех пор, пока Нина не сказала мужу, что Веронике надо найти хорошую преподавательницу русской литературы.
– Девочка категорически не желает читать, – сердилась мать, – для нее существует только компьютер. Найди умного педагога, который во время московских каникул будет рассказывать ей о книгах и привьет любовь к чтению.
Головин озаботился этой проблемой и познакомился с Таней Сергеевой, тихой женщиной, совершенно не соответствующей его представлениям о любовнице. Феликсу нравились стройные блондинки не старше двадцати лет, гламурные красавицы, бегающие на высоченных каблуках и выглядящие, словно ожившая фотография из глянцевого журнала.
Танечка же носила пятидесятый размер одежды, предпочитала удобные туфли и почти не прикасалась к косметике. Она не щебетала без конца о всякой ерунде, не замирала в восторге у витрин бутиков, не сидела на диете, не заглядывала по несколько раз в неделю в салон красоты. Чем скромная женщина в конце концов привлекла Феликса? На этот вопрос он сам не знал ответа. Но нанял в учительницы другую даму, а с Сергеевой закрутил роман. С Танечкой ему было уютно, спокойно и надежно.
И она никогда ничего не просила у Головина. На заре отношений Феликс преподнес Сергеевой красивые сережки. Любая из его прежних любовниц со счастливым визгом бросилась бы к зеркалу, нацепила их, а потом попросила бы в придачу кольцо и кулон.
Танечка же взяла бархатную коробочку, подняла крышку и сказала:
– Очень красивые. Спасибо, Феликс, но я не смогу их носить.
– Почему? – удивился Головин.
– У меня уши не проколоты, – пояснила она. – Извини, пожалуйста, не сочти меня капризулей, я очень рада подарку, но, признаюсь, не люблю украшения.
Феликс растерялся.
– Что же тебе доставляет удовольствие?
– Конфеты, цветы, – улыбнулась Таня. – А еще я собираю игрушки – маленьких куколок, не больше десяти сантиметров высотой. Пошли, покажу мою коллекцию, она у меня в спальне, в шкафу.
С того момента прошло семь лет, Таня стала для Феликса настоящей женой. По бабам Головин более не бегает, он искренне любит Сергееву, у них прекрасные отношения. Но! Феликс четко определил границы этих самых отношений, объяснив Тане:
– Я никогда не брошу Нину и детей. Что бы ни случилось, Нинуша, Вика и Алеша всегда останутся моей законной семьей.
Таня спокойно приняла эти условия. Она не устраивает Феликсу сцен, когда тот улетает в Италию, сама покупает детям подарки, которые отец вручает потом от своего имени, не претендует на огласку отношений с Головиным, не приезжает в его подмосковный особняк, когда его дети ненадолго прилетают в Москву.
Сергеева преподает в институте, и никто из ее коллег не имеет понятия о том, что тихая Танюша, приезжающая на работу на недорогой иномарке, в выходной день летала на личном самолете Феликса в Вену, чтобы там насладиться оперой. Таня элегантно, но совсем недорого одевается, не имеет сумочки из крокодиловой кожи и никак не демонстрирует материального благополучия. О своей личной жизни она не распространяется. И, кстати, уши она так и не проколола.
Живет Таня в скромной квартире, доставшейся ей от родителей. В доме много подъездов, тьма жильцов, соседи у Сергеевой часто меняются, она с ними знакомства не поддерживает. На все предложения Феликса купить ей просторную элитную жилплощадь она спокойно отвечает:
– Лучше я останусь в своем гнезде.
Первое время Головин настаивал, потом оставил попытки улучшить жилищные условия Танюши, подумал, что в доме на десять апартаментов с привратником, охраной и кучей прислуги, обожающей сплетничать про жильцов, будет трудно сохранить в тайне их отношения. А в обычном, густонаселенном доме никому до них с Таней дела нет. Да, Феликсу не очень нравится грязный подъезд, но он не так уж часто приезжает к любимой в гости. Свободное время они проводят за границей, улетают на два дня в Париж, Лондон, Вену. В Москве они почти не светились рядом, предпочитая общаться по телефону, Феликс купил номер специально для бесед с Таней, и никто, кроме него и Сергеевой, его не знает.
Недавно Танечка сообщила Феликсу, что за ней следят. Он начал ее расспрашивать, и она пояснила:
– Раньше в магазинчике у моего дома торговал мужчина, а теперь там появилась женщина.
– Это все? – рассмеялся Головин.
– Вчера я покупала хлеб, – продолжала Таня, – попросила нарезной. Новая продавщица протянула батон и сказала: «Не хотите попробовать мультизерновой? Он полезнее». Я отказалась, но тетка принялась уговаривать, и мне пришлось взять его. Торговка обрадовалась и дала мне вот эту карточку. Пояснила: «Теперь у нас постоянные клиенты получают дисконт. Не потеряйте, она накопительная. Хотя… Лучше вбейте номер в телефон. О, какой у вас красивый аппарат! Можно посмотреть?»
Таня протянула продавщице свой мобильный, и в эту секунду с улицы вошел пьяный парень с синяками на лице. За ним влетел другой мужик, тоже весь в бланшах, и толкнул первого. Сергеева не успела ахнуть, как маргиналы затеяли драку. Продавщица живо выпихнула бузотеров на улицу, сто раз извинилась перед Таней, не взяла с нее денег за хлеб и вернула мобильный, который во время драки положила к себе в карман.
Инцидент можно было бы считать исчерпанным, но, поднявшись в квартиру, Таня вспомнила, что из-за суматохи не купила кефир, который всегда пьет на ночь. Снова идти в павильончик у дома ей не захотелось, и она отправилась в супермаркет, расположенный дальше. Взяла кефир, встала в очередь к кассе и вдруг увидела в кафетерии магазина тех самых драчунов. Сейчас они мирно пили кофе, ели сосиски в тесте и вели себя как добрые приятели. Одежда на них осталась прежняя, а вот синяки с их лиц волшебным образом испарились.
Глава 4
Феликс взял у Тани сотовый, отнес его человечку, промышляющему слежкой за людьми, и узнал: в трубку вставлено шпионское устройство. С его помощью можно подслушивать разговоры владельца аппарата и точно знать, где тот сейчас находится.
Головин напрягся. Он понимал, что тихая преподавательница никому не нужна, охота открыта на него. Несмотря на меры предосторожности, кто-то пронюхал о романе Головина и Сергеевой. Большинство людей выкинуло бы «заряженный» мобильник в ближайшую урну, но бизнесмен, прошедший школу девяностых и сумевший высоко взлететь в нулевые, научился хитрости и осторожности. Феликс велел Тане вести по аппарату с начинкой ничего не значащие беседы, звонить коллегам, заказывать пиццу, записываться на прием к врачу и так далее. Для общения с любовником у нее был второй телефон с номером, зарегистрированным не на ее фамилию, в магазин Татьяна взяла другой.
Обращаться в свою службу безопасности Феликс по понятной причине не стал, решил справиться с проблемой собственными силами. Он нанял людей со стороны, профессионалов, умеющих держать язык за зубами. Они патрулировали двор, где жила Таня, и незаметно сопровождали ее. Но ничего подозрительного не заметили. Никто за Сергеевой не следил, в отсутствие хозяйки не пытался проникнуть в квартиру, около машины на парковке не крутился.
– Может, ее с кем-то перепутали? – предположил начальник детективов. – Случается такое. Сергеева выглядит как среднестатистическая москвичка, в толпе не выделяется. Вероятно, «жучок» предназначался не ей.
– Неужели кто-то нанял таких идиотов? – вскипел Феликс. – Дураков, не способных отличить одну женщину от другой?
– Не все в нашем бизнесе настоящие профессионалы, – ответил собеседник.
Головин было успокоился, и тут Тане пришло приглашение от Мануйлова. И сама Сергеева, и Феликс были удивлены. Татьяна сочла письмо розыгрышем, а бизнесмен встревожился и обратился к Антону, которого считал своим другом.
Котов навел справки о Мануйлове и узнал много интересного.
Сергей Павлович – сирота, воспитывался в разных детдомах, активно занимался спортом и после восьмого класса поступил в цирковое училище. Закончив его, начал кочевую жизнь. Гастролировал с разными коллективами, исколесил всю Россию. Сначала Мануйлов ходил по проволоке, потом стал фокусником. Ни семьи, ни детей у него нет. Цирковые артисты рано уходят на пенсию, исключение составляют иллюзионисты, вот те могут выходить на арену до преклонных лет. Однако Мануйлов не захотел бродить цыганом всю жизнь и осел еще в советские годы в Подмосковье, где купил большой участок земли и хороший дом. Откуда у Сергея Павловича деньги? Он продает фокусы.
Мануйлов оказался талантливым изобретателем, он придумывает для иллюзионистов удивительные номера, проектирует уникальный реквизит. Кое-что Сергей Павлович делает сам в прекрасно оборудованной мастерской, у себя в особняке. Если же покупатель желает получить нечто масштабное, тогда к делу подключаются другие специалисты, но Мануйлов всегда контролирует изготовление оборудования для номера от начала до конца.
Артисты, обращающиеся к Сергею Павловичу, понимают: он потребует за свою работу больших денег. Тем не менее они знают, что получат в конце концов оригинальный, интересный номер и вся аппаратура будет работать, как часовой механизм эксклюзивной сборки швейцарских мастеров. В качестве бонуса Мануйлов спроектирует одежду для ассистентов, посоветует, как лучше организовать сценическое пространство. В Сергее Павловиче явно пропал талантливый режиссер.
Как Антон ни старался, найти современную фотографию Мануйлова он не смог. В распоряжении Котова оказался лишь снимок из паспортного стола, сделанный достаточно давно.
Не знаю, как у кого, а в мой паспорт вклеено фото, на котором я совсем на себя не похожа. И меня всегда удивляло: ну каким образом сотрудники полиции могут опознать человека по его физиономии в паспорте? Я, например, после его получения неоднократно успела поменять прическу, цвет волос, форму бровей, толстела-худела, а также слегка изменилась из-за прожитых лет и разных жизненных коллизий.
Сомнительно, что Мануйлов законсервировался и нынче выглядит так же, как в год выдачи удостоверения личности. А других снимков Сергея Павловича не нашлось. Он никогда не был звездой, за ним не бегали корреспонденты, в журналах его портретов не найти. И в социальных сетях его нет. Мануйлов не ищет одноклассников, не заводит приятелей в Интернете, не хвастается своей машиной, отдыхом за границей, не подыскивает невесту на брачных сайтах.
Непонятно, как этот человек вообще общается с окружающим миром. Если верить официальным данным, в его доме отсутствует телефон, особняк не подключен к Интернету. Не покупал Сергей Павлович и мобильный телефон. Но ведь можно приобрести сим-карту, не показывая продавцу паспорта. Научно-технический прогресс развивается семимильными шагами, навряд ли Мануйлов привязывает записки к лапкам почтовых голубей.
Сам хозяин редко покидает дом. Вместе с ним живут два человека – домработница, она же кухарка по имени Светлана, и Карл, мастер на все руки.
В среде артистов о Мануйлове ходят легенды, поговаривают, что он сотрудничает с лучшими цирками мира и самыми известными фокусниками современности. Правда ли это? Ответа на вопрос нет. Покупатели реквизита крепко держат язык за зубами. Сергей Павлович тоже ни с кем не откровенничает, ни один журналист никогда не брал у него интервью. Но банковские счета его внушительны. И постоянно пополняются. Где и как Мануйлов встречается с заказчиками, неизвестно. Его дом стоит на отшибе, жители расположенной неподалеку деревеньки ничего о Сергее Павловиче сказать не могут. В гостях они у него не бывают и вообще давным-давно его не видели. Может, бывший циркач все же выезжает в Москву? Или кто-то навещает его? Но за то время, что Антон следил за поместьем, никто туда не являлся и оттуда не выезжал.
Чем болен фокусник? И на сей вопрос ответа не найти. Сергей Павлович не посещает ни один медицинский центр. Вероятно, врач навещает его на дому. Мануйлов постарался спрятаться от внешнего мира, и ему это удалось сполна.
– Либо он на самом деле собрался на тот свет и решил сделать Татьяну своей наследницей, либо открыл охоту на тебя, – сказал Антон Головину. – Только я пока не понимаю, какая роль в ней отведена твоей женщине.
Головин напрягся. Он понимал, что тихая преподавательница никому не нужна, охота открыта на него. Несмотря на меры предосторожности, кто-то пронюхал о романе Головина и Сергеевой. Большинство людей выкинуло бы «заряженный» мобильник в ближайшую урну, но бизнесмен, прошедший школу девяностых и сумевший высоко взлететь в нулевые, научился хитрости и осторожности. Феликс велел Тане вести по аппарату с начинкой ничего не значащие беседы, звонить коллегам, заказывать пиццу, записываться на прием к врачу и так далее. Для общения с любовником у нее был второй телефон с номером, зарегистрированным не на ее фамилию, в магазин Татьяна взяла другой.
Обращаться в свою службу безопасности Феликс по понятной причине не стал, решил справиться с проблемой собственными силами. Он нанял людей со стороны, профессионалов, умеющих держать язык за зубами. Они патрулировали двор, где жила Таня, и незаметно сопровождали ее. Но ничего подозрительного не заметили. Никто за Сергеевой не следил, в отсутствие хозяйки не пытался проникнуть в квартиру, около машины на парковке не крутился.
– Может, ее с кем-то перепутали? – предположил начальник детективов. – Случается такое. Сергеева выглядит как среднестатистическая москвичка, в толпе не выделяется. Вероятно, «жучок» предназначался не ей.
– Неужели кто-то нанял таких идиотов? – вскипел Феликс. – Дураков, не способных отличить одну женщину от другой?
– Не все в нашем бизнесе настоящие профессионалы, – ответил собеседник.
Головин было успокоился, и тут Тане пришло приглашение от Мануйлова. И сама Сергеева, и Феликс были удивлены. Татьяна сочла письмо розыгрышем, а бизнесмен встревожился и обратился к Антону, которого считал своим другом.
Котов навел справки о Мануйлове и узнал много интересного.
Сергей Павлович – сирота, воспитывался в разных детдомах, активно занимался спортом и после восьмого класса поступил в цирковое училище. Закончив его, начал кочевую жизнь. Гастролировал с разными коллективами, исколесил всю Россию. Сначала Мануйлов ходил по проволоке, потом стал фокусником. Ни семьи, ни детей у него нет. Цирковые артисты рано уходят на пенсию, исключение составляют иллюзионисты, вот те могут выходить на арену до преклонных лет. Однако Мануйлов не захотел бродить цыганом всю жизнь и осел еще в советские годы в Подмосковье, где купил большой участок земли и хороший дом. Откуда у Сергея Павловича деньги? Он продает фокусы.
Мануйлов оказался талантливым изобретателем, он придумывает для иллюзионистов удивительные номера, проектирует уникальный реквизит. Кое-что Сергей Павлович делает сам в прекрасно оборудованной мастерской, у себя в особняке. Если же покупатель желает получить нечто масштабное, тогда к делу подключаются другие специалисты, но Мануйлов всегда контролирует изготовление оборудования для номера от начала до конца.
Артисты, обращающиеся к Сергею Павловичу, понимают: он потребует за свою работу больших денег. Тем не менее они знают, что получат в конце концов оригинальный, интересный номер и вся аппаратура будет работать, как часовой механизм эксклюзивной сборки швейцарских мастеров. В качестве бонуса Мануйлов спроектирует одежду для ассистентов, посоветует, как лучше организовать сценическое пространство. В Сергее Павловиче явно пропал талантливый режиссер.
Как Антон ни старался, найти современную фотографию Мануйлова он не смог. В распоряжении Котова оказался лишь снимок из паспортного стола, сделанный достаточно давно.
Не знаю, как у кого, а в мой паспорт вклеено фото, на котором я совсем на себя не похожа. И меня всегда удивляло: ну каким образом сотрудники полиции могут опознать человека по его физиономии в паспорте? Я, например, после его получения неоднократно успела поменять прическу, цвет волос, форму бровей, толстела-худела, а также слегка изменилась из-за прожитых лет и разных жизненных коллизий.
Сомнительно, что Мануйлов законсервировался и нынче выглядит так же, как в год выдачи удостоверения личности. А других снимков Сергея Павловича не нашлось. Он никогда не был звездой, за ним не бегали корреспонденты, в журналах его портретов не найти. И в социальных сетях его нет. Мануйлов не ищет одноклассников, не заводит приятелей в Интернете, не хвастается своей машиной, отдыхом за границей, не подыскивает невесту на брачных сайтах.
Непонятно, как этот человек вообще общается с окружающим миром. Если верить официальным данным, в его доме отсутствует телефон, особняк не подключен к Интернету. Не покупал Сергей Павлович и мобильный телефон. Но ведь можно приобрести сим-карту, не показывая продавцу паспорта. Научно-технический прогресс развивается семимильными шагами, навряд ли Мануйлов привязывает записки к лапкам почтовых голубей.
Сам хозяин редко покидает дом. Вместе с ним живут два человека – домработница, она же кухарка по имени Светлана, и Карл, мастер на все руки.
В среде артистов о Мануйлове ходят легенды, поговаривают, что он сотрудничает с лучшими цирками мира и самыми известными фокусниками современности. Правда ли это? Ответа на вопрос нет. Покупатели реквизита крепко держат язык за зубами. Сергей Павлович тоже ни с кем не откровенничает, ни один журналист никогда не брал у него интервью. Но банковские счета его внушительны. И постоянно пополняются. Где и как Мануйлов встречается с заказчиками, неизвестно. Его дом стоит на отшибе, жители расположенной неподалеку деревеньки ничего о Сергее Павловиче сказать не могут. В гостях они у него не бывают и вообще давным-давно его не видели. Может, бывший циркач все же выезжает в Москву? Или кто-то навещает его? Но за то время, что Антон следил за поместьем, никто туда не являлся и оттуда не выезжал.
Чем болен фокусник? И на сей вопрос ответа не найти. Сергей Павлович не посещает ни один медицинский центр. Вероятно, врач навещает его на дому. Мануйлов постарался спрятаться от внешнего мира, и ему это удалось сполна.
– Либо он на самом деле собрался на тот свет и решил сделать Татьяну своей наследницей, либо открыл охоту на тебя, – сказал Антон Головину. – Только я пока не понимаю, какая роль в ней отведена твоей женщине.