Донна Олвард. Ангельские глазки

   – Что вы имеете в виду? – Элли повернулась к нему, осторожно дотрагиваясь до ножек Дарси.
   Слегка нахмурившись, Вьятт уперся локтями в колени.
   – Если она моя племянница, я не могу сообщать в полицию, верно? Потому что нам обоим известно, что произойдет в таком случае.
   Элли кивнула, отвлекаясь от грустных размышлений. Не следует ей смотреть в лицо Вьятта. Ей показалось, что она заметила нежность в его взгляде. Возможно, он не подходит на роль родителя, но он старается поступать правильно.
   – Я не могу отдать ее в приют. Если отдам, то существует вероятность, что ее мать никогда не объявится. Я не могу позволить такому случиться. По меньшей мере, до того, как я обо всем узнаю наверняка. Мне нужно разыскать Барбару, поговорить с ней.
   Элли изо всех сил старалась не вовлекаться в сложившуюся ситуацию. Приехав сюда, в дом Камеронов, она планировала начать новую жизнь и избавиться от драматических событий и жалостливых взглядов.
   Холостяк с ребенком, живущий по соседству, не входил в ее планы. Она снова обратилась мыслями к письму.
   – Эта женщина, Барбара, даже если она ваша сестра, мистер Блэк, намеренно оставила шестинедельного ребенка на пороге дома незнакомца, не имея гарантий того, что вы придете домой… – Элли старалась побороть злость, разочарование, страсть. На эту тему она не может говорить равнодушно. Именно поэтому ей незачем ввязываться в этот хаос.
   – Разве это не доказательство того, как сильно она отчаялась?
   Без предупреждения слезы навернулись на глаза Элли, и она прикусила губу. Она поднялась с дивана, чтобы Вьятт не увидел ее лица и не догадался о ее горе.
   Она отправилась на кухню и машинально схватилась за чайник, чтобы чем-то занять руки. Потеряв Уильяма, она едва не сошла с ума. Вне сомнения, ее брак рухнул. И теперь, когда малышка Дарси спокойна и довольна, Элли следует прекратить оказывать помощь.
   Она налила воду в чайник и взяла кружку, раздумывая по поводу второй кружки и стараясь взять эмоции под контроль. Следует отправить Вьятта домой. Нужно напомнить ему, чтобы он подогревал бутылочки со смесью, и пожелать ему удачи.
   Он появился в двери кухни, заполняя дверной проем мощной фигурой. Элли остановилась, держа кружку в руке и смотря в его неулыбающееся лицо. Он неуклюже держал на руках Дарси.
   Элли вздохнула и поставила кружки на кухонный стол. Занятия в дородовом классе она посещала вместе с Тимом. Под шутки и смех инструктор объяснял им на куклах элементарные навыки обращения с детьми. Она намеренно блокировала в памяти воспоминания о тех днях, но теперь, находясь в нескольких шагах от Вьятта и Дарси, она уступила этим горько-сладким воспоминаниям.
   – Позвольте, я покажу вам. – Она подошла к Вьятту, стараясь не прикасаться к нему лишний раз. Ее пальцы все же дотронулись до мягкой фланелевой ткани его рубашки, когда она удобнее устроила на его руке малышку.
   Дарси подняла глаза, ее взгляд был явно неуверенным. Элли слегка подтолкнула руку Вьятта.
   – Вам нужно крепче поддерживать ее в области шеи, – тихо сказала она, вспоминая о том, что читала и слышала по этому поводу. – Поначалу дети не могут самостоятельно держать головку. Поэтому, когда вы ее поднимаете или держите вертикально, нужно обеспечить ей необходимую поддержку.
   Вьятт крепче прижал к себе Дарси.
   – Может, мне кого-нибудь нанять? Я ведь ничего в этом не смыслю. Возможно, ей будет удобнее с кем-нибудь другим. Я безнадежен. – Его карие глаза были полны неуверенности.
   – Никто не рождается со знанием о том, как заботиться о детях, мистер Блэк. – Элли продолжала обращаться к нему официально. Меньше всего ей хотелось фамильярничать. – Если все верно, то вы одна семья. Разве это не имеет значения?
   – Больше, чем вы думаете, – ответил он, но без радости. – Ну, теперь она здесь. Мне нужно заниматься ранчо. Как я смогу присматривать за ребенком и управлять ранчо?
   «Похоже, что он собирается попросить меня о помощи».
   Чайник засвистел, и Элли сглотнула:
   – Хотите чаю?
   Он покачал головой:
   – Нет, спасибо. Мне следует идти, постараться все обдумать. Прежде всего, мне нужно разыскать Барбару.
   – Похоже, вы серьезно относитесь к вопросам семьи, мистер Блэк. Это делает вам честь.
   Он снова стиснул зубы, и Элли слегка покраснела, не понимая, как ее комплимент мог стать оскорблением.
   – Люди предпочитают ценить то, что является редкостью, мисс Марчук.
   Теперь он тоже обращается к ней официально. Ее щеки покраснели сильнее, и она отвернулась, чтобы налить кипяток в свою кружку. Она услышала удаляющиеся шаги Вьятта, закрыла глаза и облегченно вздохнула.
   Но, услышав, как открывается парадная дверь, она внезапно сорвалась с места:
   – Мистер Блэк!
   Он остановился у двери, держа Дарси в одеяле у плеча.
   – Да?
   Его односложный ответ вернул ее на землю.
   – Подогревайте бутылочки со смесью в горячей воде. Потом капните несколько капель смеси на внутреннюю сторону своего запястья. Смесь должна быть теплой, а не горячей.
   Несколько секунд они пристально смотрели друг другу в глаза, осознавая единение, связанное не только с подогревом бутылочек для кормления ребенка. Элли не хотелось размышлять, что это могло быть. Шагнув назад, она опустила глаза.
   – Спасибо, – пробормотал Вьятт, а она подняла глаза лишь тогда, когда услышала щелчок закрываемой двери.
 
   Оставшуюся часть дня Элли старалась успокоиться, готовя себе чай, сыр на гриле и сэндвич с ветчиной на ужин. Тим месяцами подвергал ее жесткой критике, а она все сильнее горевала. И чем сильнее она печалилась, тем чаще утешала себя едой. Его едкие замечания по поводу ее фигуры были лишь одной из причин распада их брака.
   Поставив тарелку в посудомоечную машину, она смахнула крошки со стола. Проблема в том, что она не может не думать о Вьятте и Дарси. При воспоминании о том, как умер Уильям, ей хотелось выбраться из сложившейся сейчас ситуации как можно скорее.
   Элли подошла к окну с видом на южные поля. Там паслось стадо Вьятта. Как он теперь справляется? Плачет ли Дарси? Старается ли Вьятт ее утешить?
   Элли вытерла пальцами щеки, удивляясь и не удивляясь тому, что плачет. Ей даже не удалось услышать крика Уильяма. Его молчание разбило ее сердце. Достав платок, она вытерла слезы.
   Что станет делать Вьятт, когда ему придется работать? Удалось ли ему покормить ее как положено? Жаль, что с Дарси он все делает методом проб и ошибок. И только глупая пугливость Элли мешает ей помочь ему. Не следует ли считать благополучие ребенка важнее ее собственных навязчивых идей?
   Она снова вытерла глаза, чувствуя переполняющую ее жалость к Дарси. Должен же кто-то поставить потребности этого ребенка выше собственных.
   Не раздумывая, она взяла жакет с вешалки и направилась коротким путем по траве к дому Вьятта.
 
   Вьятт расхаживал туда-сюда, прижимая Дарси к плечу, ее влажные губы прижимались к его шее. Его плечи напряглись, когда он подумал о том, что следовало ему сделать сегодня днем на ранчо. Он пытался разыскать Барбару через Интернет, но когда позвонил по найденному телефонному номеру, никто не ответил. После он еще дважды звонил по этому номеру, когда думал, что Дарси спала.
   Она действительно засыпала на семь минут, потом просыпалась и начинала плакать. Плач прекращался в тот момент, когда Вьятт прижимал Дарси к плечу и начинал расхаживать по комнате. Сначала он был доволен. Но в определенный момент понял, что ему не удастся поесть, поспать, заняться хозяйственными работами.
   Малышка Дарси испытывала его на прочность.
   Вздохнув, Вьятт вернулся на кухню и, изогнув шею, посмотрел на спящую Дарси. Внезапно он испытал уважение ко всем матерям, которые уверенно обращались с детьми.
   Тишину нарушил стук в дверь. Дарси вздрогнула и вскинула ручки. Быстро проверив ее, Вьятт удостоверился, что она открыла глаза. Поборов раздражение, он отправился к двери, взмолившись, чтобы на пороге оказалась Барбара, которая заявит, что совершила ошибку.
   Вместо Барбары он увидел на обветшалом крыльце Эллисон Марчук.
   – Ох, – сказал он, и она нахмурилась:
   – Разочаровала, понимаю. – Она засунула руки в карманы жакета, а он поборол радость от того, что видит ее снова.
   Весь день Вьятт носился по дому, думая только о том, чтобы кто-нибудь ему помог. Но каждые полминуты его приоритеты смещались. Предполагалось, что все его мысли будут обращены к затруднительной ситуации, в которой он оказался. И вместо этого Вьятт, увидев Элли, обращает внимание на ее волосы, голубые глаза, оттененные черными ресницами и свитер, подчеркивающий округлости ее фигуры. При этом он совсем не чувствовал себя разочарованным. Хотя следовало.
   – Совсем нет, – грубо произнес он. – Я просто надеялся, что это Барбара, вот и все.
   – Ее появление решит все проблемы, верно? – Элли слегка улыбнулась.
   Взгляд Вьятта упал на ее полные губы.
   – Вы пригласите меня войти, мистер Блэк?
   Конечно. Ведь Вьятт стоит, как болван, размышляя о том, как выглядит Элли под пушистым флисовым жакетом. Она же явно настроена на другую волну, потому что настойчиво называет его мистером Блэком. Сегодня днем ее бессознательная жестикуляция и мимика говорили сами за себя. При расставании она даже не смогла выдержать его взгляд и шагнула назад.
   И теперь она здесь.
   Вьятт отошел в сторону, придерживая для нее дверь.
   Он взглянул на свой дом глазами Элли. Его жилище было полной противоположностью опрятному, первоклассному дому Камеронов. Они из разных миров. Об этом можно было судить по недвусмысленному выражению ее лица.
   – У меня нет времени на уборку в доме, – объяснил он, потом мысленно выругался. Незачем ему извиняться! Этот дом принадлежит ему, он купил его за собственные деньги. Он может делать здесь все, что, черт побери, ему заблагорассудится.
   – Я верю, что вы заняты, – мягко ответила она.
   – Что-то вроде этого. – Он заставил себя отвести взгляд от ее сияющих глаз, свет которых не померк даже в приглушенном свете лампы.
   – Я просто хотела узнать, как вы справляетесь с Дарси.
   – Мне удается уложить ее ровно на семь минут. На восьмой минуте она начинает плакать. – Он переместил ребенка на руке. – Поэтому я держу ее на руках.
   Взгляд Элли упал на его предплечья, и он испытал неожиданное и сильное желание.
   – Дети любят, когда их к себе прижимают, – пробормотала она. – Подумайте, вы провели девять месяцев своей жизни в тепле и уюте. Оказавшись снаружи, вам захочется того же самого.
   Он пытливо посмотрел в ее лицо, потом понял, что она стоит напротив двери в жакете и туфлях. Ему следует пригласить ее в дом. Сегодня она ему уже помогла. Возможно, ей удастся помочь ему еще раз.
   – Извините, мисс Марчук… Эллисон. Пожалуйста, позвольте мне взять ваше пальто. Входите. Мне удалось приготовить кофе. Я могу предложить вам чашечку.
   Она обрадовалась и улыбнулась. При виде изменившегося выражения ее лица у него слегка екнуло сердце. Сняв жакет, она положила его в свободную руку Вьятта.
   – Кофе я выпью с удовольствием, – ответила она. – И прошу вас, зовите меня Элли. Моя мать зовет меня Эллисон, когда ей не нравится мое поведение.
   Голубоглазая Элли, с робкой улыбкой, казалась совершенством. Вьятт спросил, не подумав:
   – Неужели?
   Она рассмеялась непринужденно и мелодично:
   – Да. Пусть вас не дурачат мои ангельские глазки, мистер Блэк.
   Он отвернулся и провел ее на кухню, сжав губы в тонкую линию. Да, он повелся на ангельские глазки.
   Осторожно поддерживая головку Дарси, он снова попытался уложить девочку в автомобильное сиденье. Ему удалось лишь достать кружки из буфета, когда она снова завопила.
   Он вздохнул. Вот почему он не стремился стать отцом.
   – Вы ее кормили? – раздался позади него голос Элли. Тон показался ему критичным. Хотя вопрос был уместным, Вьятту все равно стало не по себе.
   – Да, я ее кормил. И она отрыгнула.
   Крики прекратились, когда Элли взяла Дарси на руки, и Вьятт повернулся, стараясь игнорировать чувство неловкости, когда девочка мгновенно перестала капризничать.
   – Может, ей неуютно. Что скажешь, милая? – обратилась Элли к ребенку.
   – Что, по-вашему, не так? – спросил Вьятт, ставя кофейник обратно на плиту.
   На лице Элли появилось странное выражение – одновременно вины и паники, – но оно быстро пропало.
   – Не могу сказать, – ответила она.
   – Но вы так хорошо с ней справлялись сегодня днем. – Вьятт уперся руками в бока.
   – Повезло, вот и все. Я просто… кое-что вспомнила. – Ее взгляд на миг снова стал странным.
   Вьятт поставил кофейник на стол.
   – Вы меня одурачили. Казалось, вы точно знаете, что делаете.
   Элли с Дарси на руках ходила туда-сюда по кухне. Спустя несколько секунд она призналась:
   – Прежде я не занималась малышами. Я действовала согласно тому, что слышала. Не из собственного опыта, мистер Блэк.
   Он выпятил нижнюю челюсть, поборов желание задавать ей вопросы. Потом он вспомнил старинную пословицу: «Дареному коню в зубы не смотрят». Он должен благодарить Элли за то умение, которым она обладает.
   – Я действительно не знаю, что нужно детям, – признался он. – Я ее покормил, погладил по спине, как делали вы, укачивал ее, чтобы она заснула. Но каждый раз, когда я ее укладываю…
   Вьятт едва не простонал. Конечно, он забыл об одной важной детали. Он так сосредоточенно готовил смесь для кормления и подогревал ее, что забыл поменять ребенку подгузник. Как его менять, он понятия не имел.
   Крошечный младенец нагонял на него страху больше, чем телящиеся коровы и выгребание навоза из конюшен.
   – Вероятно, ей нужно поменять подгузник, да? – Он старался выглядеть беспечным. Должно быть, Элли знает, как это делается. Он просто понаблюдает за ее действиями, чтобы знать, как сделать это следующий раз.
   Но Элли обошла кухонный стол и положила Дарси ему в руки.
   – Приступайте, дядюшка Вьятт, – весело сказала она. – Вам в обязанности вменяется смена подгузника. Я приготовлю кофе. Со сливками и сахаром?
   «О боже», – подумал Вьятт, глядя на сморщенное личико Дарси. Его хитроумный план провалился. Теперь ему предстоит действовать самостоятельно.

Глава 3

   Вьятт держал Дарси прямо перед собой. За прошедшие несколько месяцев он многое делал впервые. Но сейчас ему предстояло совершить то, чего он никак не предполагал. Впервые в жизни Вьятт Блэк собирался поменять ребенку подгузник.
   Он мельком посмотрел на Элли, которая раскладывала сахар по кружкам, не удостаивая его взглядом. Меньше всего ему хотелось выглядеть перед ней дураком дважды за один день. В конце концов, у него тоже имеется гордость. И вообще, он парень компетентный.
   Но люди – младенцы – отличаются от коров, лошадей и машин. Он смущался не только рядом с младенцами. Каждый раз, встречаясь с Эллисон, он чувствовал, как язык отказывается его слушать и все получается не так, как он задумывал.
   Подойдя к сумке, он вынул подгузник и уложил ребенка на одеяло. Он снял с Дарси пижамные штанишки, потом подгузник. Боже правый! Вьятт помедлил, совершенно не зная, что делать. Дарси, которая посасывала два пальца, вынула их изо рта и снова начала плакать, протестуя против холода. Вьятт слышал, как Элли подошла к холодильнику, затем обратно к кухонному столу. Он не стал поднимать глаза, дабы проверить, следит ли она за ним.
   – Держись, держись, – пробормотал он, стараясь вспомнить, какие проделывал манипуляции, снимая подгузник, чтобы в обратном порядке проделать то же самое с новым подгузником. – Дети всегда так много плачут? – проворчал он, когда вымыл Дарси.
   Элли встала рядом с ним, касаясь ладонью его руки.
   – Это единственный способ продемонстрировать, что им что-то не нравится, – тихо сказала она, и он почувствовал тепло ее пальцев. Она прикасалась к нему по-дружески, приободряя.
   – Вы знаете, как это делается? – спросил он, держа крошечный подгузник.
   – Я не надевала его прежде… на ребенка, – ответила она, отводя взгляд от Вьятта.
   – Хотите сказать, что надевали его не на ребенка? – поддразнил он, задаваясь вопросом, почему она помрачнела.
   – На куклу, – ответила она, поджав губы. – Прежде я надевала подгузник на куклу.
   Что-то в ее тоне привлекло внимание Вьятта и насторожило его. Она словно бросала вызов и защищалась. Такого он не ожидал.
   – Мы можем надеть его вместе?
   Она снова пристально посмотрела на него своими глазами цвета сапфира:
   – Вьятт…
   Она назвала его по имени, забыв о «мистере Блэке». Его взгляд упал на ее губы, он не смог сдержаться. Губы Элли были розовыми, имели совершенную форму и казались очень мягкими. Вот здесь ему следует проявить осторожность!
   – Какая сторона здесь задняя? – Он слегка тряхнул белым подгузником.
   Элли чуть отпрянула назад и отвела взгляд.
   – Думаю, нужно вот так, – сказала она, подкладывая подгузник под попку Дарси. – Нужно обработать ее кремом. Он должен быть в сумке.
 
   Элли наблюдала, как Вьятт роется в сумке и достает тюбик с кремом. Когда он вручил его ей, их пальцы соприкоснулись, и она быстро отдернула руку. От прикосновения у нее екнуло в животе, и она на миг затаила дыхание.
   – Он не кусается, – язвительно заметил Вьятт, и Элли вынужденно улыбнулась.
   Она нанесла немного крема на пальцы, не обращая внимания на необычные ощущения, которые испытывала, зная, что Вьятт за ней наблюдает.
   – Вы ведь не хотите, чтобы у нее появилась сыпь, верно? И потом… – Обработав кожу Дарси, она подняла переднюю часть подгузника и стала застегивать липучки.
   – Черт, так и я бы справился, – сказал он, стоя позади нее.
   Она заметила насмешливость в его словах, ее щеки пылали. Дарси смотрела на них широко раскрытыми глазами, словно говоря: «Люди, прекратите измываться над беззащитным младенцем!»
   Элли рассмеялась. Ситуация действительно была комической. Она услышала тихое хихиканье Вьятта, почувствовала прикосновение его мускулистого, разгоряченного тела, когда он доставал новый подгузник из упаковки.
   – Я надеюсь, на этот раз мы справимся, – пробормотал он у ее уха, и она почувствовала тепло его дыхания. Элли подавила чувственную дрожь.
   – Нам лучше постараться, иначе подгузники быстро закончатся.
   Элли надела подгузник на девочку и на этот раз удачно приклеила липучки к ленте на поясе. Она отошла в сторону, желая отстраниться от сексуального тела и голоса Вьятта. Она избегала его взгляда, который на себе ощущала. Застеснявшись, она одернула свитер и пригладила его руками.
   – Теперь вам нужно лишь одеть ее снова.
   Оставив Вьятта с Дарси, она отправилась выбрасывать подгузник и мыть руки.
   Он вынул из сумки новую распашонку и пижаму и осторожно одел Дарси. Затем он уложил ее в автомобильное кресло и вздохнул. Убрав беспорядок и помыв руки, он присел за стол.
   – У меня едва было две секунды, чтобы перевести дыхание. И теперь я снова должен вас поблагодарить.
   – Не за что, – тихо ответила она.
   Вьятт прищурился, снова уловив непонятные нотки в ее голосе. Что бы это ни было, его это не касается. Он отпил горячий кофе.
   Первоначальные проблемы решены, но Вьятт начинал понимать, что возникнут другие. Ему следует купить подходящие вещи для ребенка, подгузники, еще бутылочек. Сегодня вечером ему нужно заняться делами на ранчо. Ему предстояло много ремонтных работ. Барбара оказалась дурой, оставив здесь дочь. Дарси должна жить с матерью, а не с ним.
   Элли наблюдала за Вьяттом поверх чашки. Она почти видела, как роятся мысли в его голове. Теперь она радовалась тому, что поддалась материнскому инстинкту и пришла сюда. Вьятт старался научиться обращению с детьми, но он абсолютно беспомощен в этом вопросе. Как он собирается заботиться о ребенке и управлять ранчо? Он выглядел измотанным.
   Ее пристальный взгляд упал на розовую люльку и на полуопущенные веки ангела, лежащего в ней. Затем Элли посмотрела на Вьятта, на его темные, слегка вьющиеся волосы надо лбом, карие глаза, в которых отражались усталость и волнение.
   – Мне не удастся вас отблагодарить, Элли. Второй раз за день я дошел до точки.
   – Вы отлично справлялись, – ответила она. – Не у многих мужчин хватит терпения мерить шагами комнату с младенцем на руках.
   – Но я только это и сделал… – Он запустил пальцы в волосы. – Я не настолько терпелив. Я… я не хочу терять терпение с ней.
   Элли была уверена, что он не потеряет терпение с девочкой. Даже сегодня, когда Дарси беспрерывно плакала, на лице Вьятта отражались лишь беспокойство и беспомощность.
   – Я думаю, вы просто переживаете новый опыт, как каждый родитель, – сказала она. – Вы хотите все делать правильно. Я уже вижу, как вы о ней заботитесь, Вьятт. Вы стараетесь изо всех сил.
   – Жаль, что у меня нет вашей уверенности.
   Она лучезарно улыбнулась, желая допить кофе и вернуться домой. В данный момент она не знала, что опаснее: нежная и беспомощная Дарси или сексуальный Вьятт.
   – Вы отлично справитесь.
   Она допивала кофе, когда Вьятт откровенно спросил:
   – Почему бы вам не остаться и не помочь?
   Она со стуком поставила чашку на стол.
   – Что?
   – Я знаю, что ужасно вас обременяю, но мне нужно разыскать Барбару и заняться хозяйственными делами. Я не могу взять Дарси с собой в амбар и не могу оставить здесь одну. Я хотел бы нанять вас в помощницы.
   У нее покраснели щеки. Ее не удивило, что Вьятт признался в своей беспомощности. Но она не является решением его проблемы.
   – Я не уверена, что смогу наняться няней, – ответила она, услышав напряженные нотки в своем голосе и зная их причину.
   – Слушайте, ведь это на время.
   – Я уверена, что в городе или поблизости есть бюро услуг. Кто-нибудь более квалифицированный.
   – Я не могу управлять ранчо и одновременно за ней присматривать. Мне нужна помощь. И если вы… – Он кашлянул и посмотрел на автомобильное кресло. – Чем меньше людей об этом знают, по крайней мере сейчас, тем лучше. Я не могу гарантировать, что кто-то другой не позвонит в полицию. Я просто хочу, чтобы девочка была в безопасности.
   – Значит, мне вы доверяете?
   – Есть причина вам не доверять?
   Она покачала головой:
   – Нет. Я просто удивлена, вот и все.
   Вьятт отпил кофе.
   – В настоящее время вы в такой же ситуации, что и я. Вы соучастник.
   Его губы слегка изогнулись. Он ее дразнит? При мысли об этом по ее телу пробежал теплый трепет. Более того, ей понравилось это ощущение.
   Элли не знала, следует ли ей чувствовать облегчение или нужно паниковать. Прямо сейчас она испытывала оба чувства. Она всегда хотела заниматься детьми и никогда не планировала сделать карьеру, как одноклассницы. Элли знала всегда, что хочет стать матерью и иметь дом и много детей.
   Она огляделась вокруг. Дому требовалось женское внимание. Кроме того, ей очень не нравилось готовить еду только для себя.
   – Хорошо, – ответила она. Учитывая то, что она сидит без работы, глупо отказываться от его предложения. Но работа будет временной, до тех пор, пока Вьятт не освободится от дел.
   Он поспешно вздохнул и с явным облегчением произнес:
   – Спасибо. Вы не представляете, как я вам благодарен.
   – Значит, вам нужно сделать две вещи, – тихо сказала она. – Во-первых, Дарси нужны подгузники, смесь для кормления, одежда. Ее мать оставила с ней только это?
   Вьятт кивнул.
   Элли вздохнула. В Калгари в ее комнате было много неиспользованных детских вещей. Зачем она их хранит? Как память об Уильяме? Думая об этом, она лишь печалится. Если она отдаст их Вьятту, они получат практическое применение. Она может быстренько съездить в Калгари и забрать их. А Вьятту она скажет, что одолжила их у того, кому они не нужны.
   – Незачем покупать то, что никогда не будете использовать снова. Мне придется завтра съездить в Калгари…
   – Я присмотрю за Дарси, пока вы в отъезде. Я не хочу полностью менять ваши планы, Элли.
   – Спасибо, Вьятт. – Она обрадовалась тому, что поедет одна. Ей не придется объясняться ни с Вьяттом, ни со своими родителями. – Тем временем вам, вероятно, удастся разыскать Барбару.
   – Согласен, – сказал он, задумчиво потирая пальцем нижнюю губу. – Не могу отделаться от мысли, что у нее неприятности. Я нашел ее телефонный номер, но она не отвечает. В адресной книге не указан номер дома, хотя дом находится в Ред-Дир.
   Элли пришла в голову идея, которая могла бы решить все проблемы. Она поднялась и взяла трубку радиотелефона.
   – Вы позволите? Может, мне удастся узнать адрес.
   – Никаких возражений.
   Она набрала телефонный номер, надеясь, что Джоанна работает сегодня вечером.
   Элли получила ответ на запрос, но он оказался отрицательным. Закончив телефонный разговор, она на миг задумалась.
   – Ребенка она родила не в Ред-Дир… – Элли нахмурилась. – Если бы она родила его там, в больнице осталась бы информация. Попробуем поискать в Калгари.
   – Я думал, больницам запрещено давать информацию о пациентах.
   Вьятт прислонился к кухонному столу. Он провел рукой по волосам, слегка их взъерошив, что придавало ему очень-очень сексуальный вид. Элли сглотнула.
   – Так положено по инструкции. – Она снова нажала кнопку телефона. – Я работала в скорой помощи. У меня остались друзья, готовые оказать мне услугу, вот и все.
   Улыбка изменила лицо Вьятта, и у Элли перехватило дыхание. Это была неторопливая, дьявольская улыбка, которая пробуждает в женщинах необычные желания.
   – Вы нарушаете правила, Эллисон? А я считал вас мисс Принципиальность и Точность.
   Его слова поразили ее, хотя она понимала, что он дразнит ее.
   – Вы недалеки от истины, – тихо произнесла она. – Но сейчас особенный случай.
   – Я вас не выдам.
   Телефон едва не выскользнул из рук разволновавшейся Элли. После расставания с Тимом она не оставалась наедине с мужчиной, как сейчас. К слову, она всячески этого избегала. И вот теперь Вьятт делает ей намеки.
   – Вы хотите, чтобы я позвонила, или нет? – В ее голосе послышались нотки раздражения.
   Она злилась на Вьятта и на себя за то, что придает слишком много внимания его мнению. Ее мать всегда говорила, что, если поблизости окажется раненая птица, Элли обязательно ее подберет и постарается вылечить. Такое поддразнивание и критика всегда ее разочаровывали. Неужели она неправильно поступала?
   – Если у вас есть идея получше…
   Вьятт посерьезнел:
   – Звоните.
   Она набрала номер по памяти.
   Через пять минут Элли закончила телефонный разговор, адрес был записан в блокноте.