Страница:
Редер понял, что до этого им крупно повезло. Небольшая тактическая группа, которую они встретили, была так уверена в своей способности биться с «Непобедимым», что даже не позаботилась послать разведку в крошечный аванпост мокаков в системе Хаос.
Если бы донесение челнока прошло, задание оказалось бы провалено, ибо тогда было бы слишком просто прикинуть, что за таинственными пиратами стоит Содружество.
– Теперь мы вас покидаем, коммандер, – сказал Каверс. – еще раз – доброй удачи и счастливой охоты.
– Благодарю вас, сэр, – откликнулся Редер. – И вам того же. – «Очень надеюсь, – подумал он, – что донесение все-таки не прошло».
Глава двенадцатая
Если бы донесение челнока прошло, задание оказалось бы провалено, ибо тогда было бы слишком просто прикинуть, что за таинственными пиратами стоит Содружество.
– Теперь мы вас покидаем, коммандер, – сказал Каверс. – еще раз – доброй удачи и счастливой охоты.
– Благодарю вас, сэр, – откликнулся Редер. – И вам того же. – «Очень надеюсь, – подумал он, – что донесение все-таки не прошло».
Глава двенадцатая
Маннинг и Кушнер с мрачными физиономиями толкали очередную охапку затхлых постельных принадлежностей к камере, которую Редер решил отвести под кладовку. Хранить там следовало все то, что не требовалось для выполнения задания и должно было быть убрано с дороги. Лейтенант Гивенс топал следом за ними; громкий стук магнитных подошв его ботинок по твердому полу со всей очевидностью демонстрировал двум десантникам, что он, Адольф Гивенс, считает себя много выше подобной грязной работы.
Сэм и Пегги лукаво переглянулись, больше всего напоминая при этом двух старших детей, взявшихся изводить своего младшего братишку.
– Фу! – воскликнул Кушнер. – Как эта дрянь воняет!
– И воздух тоже попахивает, – поддакнула Маннинг. Очистители были старые, да и еще в свою бытность новыми стандартам Содружества не соответствовали, так что спертость атмосферы никакого удивления не вызывала.
– А знаете, что на самом деле попахивает? – пророкотал Гивенс. – Попахивает то, что такую работу проделывают пилоты! Почему этим не занимаются техники?
Двое членов технической бригады, которые волокли за собой огромные мешки с брошенными инструментами, остановились на него посмотреть, один с презрением, другой с сочувствием.
– Занимаемся, малец, занимаемся, – сказал Падди, подходя к нему сзади так неслышно, что даже десантники, к их явному неудовольствию, оказались захвачены врасплох. – Тут даже коммандер руку приложил.
Это была истинная правда. Редер тоже убирал мусор – по крайней мере, до того, как прилетели «спиды».
– И где он теперь? – с вызовом спросил Гивенс.
– Честно говоря, лейтенант, наверняка я этого не знаю, – тихо произнес Падди. – Когда мы с ним последний раз тут чаи гоняли, он мне свой распорядок дня представить забыл. Но если вам с ним очень нужно потолковать, я это быстро организую.
– Просто мне кажется, что для моих навыков есть лучшее применение, – заявил лейтенант горячо, будто с ним кто-то спорил.
– Вообще-то у нас тоже кое-какие навыки есть, – заметил ему новоирландец.
Про себя Падди подумал: «Как же еще молод и соплив этот летчик. Так молод, что даже свое мнение при себе держать не умеет».
Повернувшись за поддержкой к десантникам, Гивенс увидел на их лицах то же самое выражение.
– Это все равно надо проделать, сэр, – радостно сказала Терри Хандинг. Прелестная юная техничка стойко тянула свой мешок к кладовке. – Чем раньше мы с этим закончим, тем скорее сможем перейти к настоящей работе.
Возмущенно фыркнув, Гивенс одарил Хандинг мрачным взором и пошел прочь. К его чести он не подскочил к девушке и не схватил ее за горло, хотя трое ее коллег могли бы побиться об заклад, что он это сделает.
Терри наблюдала за тем, как гордо он вышагивает, и в ее карих глазах мелькал огонек преклонения перед героем.
Двое десантников обменялись взглядами с Кейси и быстро опустили глаза. Во взгляде старшины ясно проявилось понимание им того, что они провоцировали лейтенанта на откровенность. И, подобно всем младшим офицерам, да еще будучи при этом много толковее подавляющего их большинства, они не желали впадать в немилость к главному старшине столь хитрому и искушенному, как Падди. Ибо основным искусством, каким владели Кушнер и Маннинг, было искусство выживания.
Глядя, как они уходят, Падди хмыкнул себе под нос.
– Еще и дня не прошло, – пробурчал он, – а в этом раю уже назревают неприятности.
Сара исполняла обязанности квартирмейстера, выбирая помещения и организуя подготовку спальни и столовой. Им предстояло питаться готовыми продуктами, но если бы все ели в одном и том же месте, это сильно облегчило бы уборку.
– Как дела? – подошел спросить Редер.
– Отлично, – с улыбкой ответила Сара. – Старое постельное белье уже убрали, а теперь застилаем новое.
Она указала на бригаду, которая пристраивала спальные мешки вдоль стены. В итоге вся команда должна была спать как развешенные в один ряд индейские дети. Сара надеялась, что никто слишком громко не храпит. Бункер был страшно примитивен и предназначен для коммунальной жизни. Консорциум считал, что рабочих баловать вредно, и вся громадная гулкая труба базы астероида откровенно на это указывала.
К одному только проживанию в месте с открытой планировкой уже предстояло привыкать; содругам, как обычно именовали граждан Содружества, нравилось уединение. Отказавшись от должности командира звена «психов» и пересев на «спид», Сара почти пожалела о своем решении, когда от нее всего лишь потребовалось разделить жилплощадь с другим пилотом. А здесь…
«Часть своей офицерской ауры мы определенно потеряем», – лукаво подумала она.
Редер выглядел мрачно.
– Слава Богу, что это всего на месяц, – пробормотал он, словно откликаясь на ее мысль, а затем ухмыльнулся в ответ на ее улыбку. – Ну ладно, пойду проверю, как там наши техники продвигаются с обустройством, – сказал он и отвернулся. – Да, кстати. – Коммандер повернулся обратно, внезапно посерьезнев. – Постоянно будьте готовы надеть шлемы. Теперь мы в любую минуту можем ожидать мокакскую тактическую группу.
– Есть, сэр, – отозвалась Сара. – Будем готовы.
И она не шутила. В любом случае было еще слишком холодно, чтобы работать без скафандров, так что они по-прежнему таскали их на себе. Снятые шлемы все время имелись под рукой, а перчатки свисали со специальных крючков на запястьях, и их можно было мгновенно надеть.
Одно из шпионских устройств Содружества немедленно подало бы им сигнал, если бы прыжковая точка доставила в систему Хаос тактическую группу мокаков. В тот же самый момент генераторы следовало отключить, после чего воздух, свет и тепло перестали бы циркулировать. Такое неудобство можно было перетерпеть – если бы оно не слишком затянулось. Скафандры способны были поддерживать в тебе жизнь – но лишь какое-то время.
«Все имеет свои временные границы», – размышляла Сара.
Стоя за спиной у старшины Майка Пеллагрио, Редер наблюдал за информацией, что приходила от электронных шпионов, размещенных контрразведкой в этом секторе. Иногда он подходил к рабочим местам двух других техников, освобожденных от всех прочих обязанностей, кроме наблюдения за мокаками. Пока что все было тихо; ничего от аванпоста мокаков, ничего от прыжковой точки.
– Сэр! – внезапно сказал Пеллагрио. – Прыжковая точка в работе! Что-то проходит – пока масса в районе сотен кэгэ.
Редер двинулся обратно к пульту молодого старшины. Колонки цифр разворачивались под голодисплеем искривленного пространства вокруг прыжковой точки; все это напоминало какой-то смутно непристойный цветок или сильно покореженный рупор.
– Ко мне приходят нейтринные сигнатуры боевого корабля, – сказал связист. – Или нескольких.
– Мама родная! – вымолвил Редер и присвистнул, когда компьютер начал приписывать судам классы. Мокакский флотский авианосец… два линейных крейсера… и четыре истребителя. – Да, это как пить дать больше, чем мы могли бы атаковать с нашими «спидами». Крупная тактическая группа, четверть ударной мощи всего флота Сектора. – «Опаньки, – подумал он – Вот идет их медленный поезд. Как бы на рельсы не попасть».
Питер хлопнул ладонью по кнопке тревоги; во всех углах базы вспыхнули огни, и завыли сирены Через десять секунд он отпустил кнопку, подошел к интеркому и объявил:
– Все в скафандры. Свет через минуту погаснет.
Вокруг него последовала небольшая вспышка активности, пока связисты тянулись за своими шлемами, Редер знал, что то же самое сейчас происходит по всей базе. Он тоже приладил себе на голову шлем, а затем натянул перчатки.
«Все должно быть в ажуре, – сказал себе коммандер. – Все эти нейтринные сигналы и обломки от боя должны скрыть даже мельчайшие следы нашего входа в это поле».
От мокакского аванпоста не раздавалось ни звука, и это грело Питеру сердце, объективно указывая на то, что того злополучного донесения они все-таки не получили.
– Коммандер! – крикнула младший лейтенант Маннинг, быстрой трусцой вбегая в командную зону.
А затем она и все остальные застыли на месте, когда огни погасли, и люди затерялись в чернильно-черном мире с единственными крошечными лужицами света от их нашлемных фонариков.
– Коммандер, – повторила десантница и продолжила двигаться в том направлении, в котором она бежала, когда свет погас.
Один из нашлемных фонариков повернулся в ее направлении, и Пегги стала ориентироваться по нему.
– Что случилось, младший лейтенант? – спросил Редер. Сердцем он уже чуял, что ему это сильно не понравится. «Ведь именно это имеется в виду, когда кто-то вроде Маннинг таким тоном произносит «коммандер», – подумал он. – Она могла с таким же успехом орать: «Вам это сильно не понравится!» Впрочем, еще хуже то, что ей самой явно что-то не нравится».
– Сэр! – гаркнула Маннинг и браво отдала честь. Настолько браво, насколько это вообще возможно в полном снаряжении для работы в открытом космосе, да еще при нулевом «жэ».
Редер отдал ей честь в ответ и почувствовал, как в животе у него растет небольшой кусок льда.
– Сэр, мне очень жаль, но придется проинформировать вас о том, что я совсем забыла про бомбу, размещенную в запорном механизме снаружи бункера. – Глаза Маннинг смотрели прямо вперед, ее стройное тело приняло стойку «смирно».
Рот Редера так округлился, словно он хотел сказать что-то на букву «о» и не мог. «Дьявол! – подумал он. – Отвертка!»
– Отличная работа, Маннинг, – проскрипел он зубами. – Впрочем, благодарю, что вы все же меня проинформировали.
Редер был вполне оправданно разгневан. Ошибка и впрямь вышла совершенно дурацкая. Во-первых, эта массивная бомба так и не была до конца обезврежена, а во-вторых…
– Если мокаки все-таки знают про это место, Маннинг, и явятся его проверить, наша личина будет сорвана.
Коммандер хотел остаться с десантниками хотя бы на время обезвреживания первых нескольких бомб, но он был нужен везде. «Как же они с Кушнером могли забыть про такую важную вещь?» – мысленно возмутился он.
Та злополучная отвертка номер четыре могла с таким же успехом сидеть в самом сердце их задания; она могла тревожным красным флагом развеваться перед носом у мокаков – опять же, если те знали про бункер.
«С другой стороны, – подумал Питер, когда его обычное чувство справедливости взяло верх, – если они про него знают, нам лучше сразу же это выяснить». Ибо если они действительно знали, задание так и так было капитально провалено. Насчет всего остального мокаки вовсе не были так твердолобы, как насчет своей теологии. Они достаточно быстро узнают, откуда появляются загадочные пираты. И с безжалостной оперативностью разберутся с проблемой.
– Мы не можем снова включить генератор, – сказал Редер.
– В ворота, сэр, встроена рабочая дверца, – сказала Маннинг. – Требовалось бы слишком много энергии, чтобы все время открывать ворота.
– Вы знаете, где она? – спросил Редер.
– Никак нет, сэр. Но я ее найду, – пообещала Маннинг.
– Возьмите все, что потребуется, – приказал коммандер. – Я пойду с вами.
По тому, как Пегги опустила глаза, Редер понял, что перспектива иметь его снаружи напарником не очень ее привлекает. «Ничего, девочка, – подумал он. – Я уже поклялся себе, что ты будешь учить меня всему, что знаешь о разрушении, и сейчас вполне подходящее время начать».
– Просто держите ее поровнее, сэр. Пожалуйста, – вежливо добавила Маннинг.
Сама она при помощи чего-то вроде куска проволоки отколупывала взрыватель от пластиковой взрывчатки, пока Питер неподвижно держал отвертку в дыре.
– А какой инструмент вы используете, младший лейтенант? – поинтересовался он.
– Кусок проволоки, сэр.
– А, понятно.
«Стало быть, это не «что-то вроде», а просто кусок проволоки, – мысленно улыбнулся Редер. – Кажется, я уже начинаю улавливать самую соль».
Десантница подтянула к себе механизм, обнажая сложное переплетение проводов с цветной кодировкой. Редер с интересом на все это смотрел. Невооруженным глазом их здесь увидеть было нельзя, но коммандер лопатками чуял, что они совсем рядом. А мокакской огневой мощи вполне достаточно, чтобы выжечь целую планету. Даже чтобы обратить среднюю планету типа Земли в пояс астероидов вроде этого. Впрочем, он старался удерживать все свое внимание на бомбе-ловушке.
– Я что-то подобное видел только в исторических фильмах, – изумленно промолвил Питер. – Как же они с таким примитивным оборудованием справлялись?
– Паршиво, – рассеянным тоном отозвалась Маннинг. – Но это входило в планы Консорциума. Нельзя было допустить, чтобы шахтеры-контрактники получили возможность построить корабль, способный к транзитному прыжку, и сбежать отсюда вместе со всем этим материалом. Так что работу они делать могли, но по части ресурсов целиком зависели от Консорциума.
Она аккуратно потянула панель на себя. Питер поддерживал ее темп, позволяя ей направлять взрыватель куда нужно. Маннинг вынула один проводок из сплетения, и он свободной рукой его взял. Затем десантница отцепила с пояса кусачки и, перехватив у Редера голубой проводок, приготовилась перекусить его пониже, где откушенный кончик можно было засунуть под панель, и проводок показался бы целым.
– А что бывает, – спросил Редер, – когда бомба еще не до конца обезврежена, а вы не тот проводок перекусываете?
– Вообще-то, сэр, когда вы обезвреживаете бомбу, никто таких вопросов не задает. Считается, это может навлечь несчастье.
– Ага. – «Звучит разумно, – подумал Питер. – Тем более, что вопрос был чисто отвлекающий. Хотя и не задать его было бы непросто. То есть, что все-таки случается, если она не тот проводок отрезает? Пытливый ум хочет знать». Так получалось оттого, что у пытливых умов были свои подозрения.
Впрочем, занимая себя такими раздумьями, Редер крепко держал на месте панель и отвертку. Игольный выплеск лазерного луча – и ответ на вопрос был бы получен. Но в данном случае вопрос был положен на полку, ибо Маннинг, похоже, отрезала нужный проводок.
Запихнув механизм на место, десантница взяла Редера за руку и вынула отвертку из дыры. Только затем она позволила себе выдох.
«Ага, – подумал Питер, испытывая не меньшее облегчение, но располагаясь слишком высоко на служебной лестнице, чтобы его проявить, – значит, и у железной девы имелись свои сомнения». Он не был уверен, чего в нем сейчас больше – радости и веселья или остатков жуткого страха.
– Давайте-ка назад забираться, – сказал коммандер, аккуратно опуская крышку запорного механизма. – Мы же не хотим, чтобы нас тут застукали с расстегнутой ширинкой.
Маннинг неуверенно на него посмотрела.
– Так точно, сэр, – сказала она. – То есть, никак нет… сэр.
– Это старинное выражение, – пояснил Редер, улавливая причину ее смущения. – Судя по всему, оно относилось к политике.
– А, понятно, – кивнула девушка. «Забавно, как легко все с этим соглашаются», – подумал Питер.
Редер поспешил занять свой пост за спиной Пеллагрио. Блок датчиков в настоящее время работал на аккумуляторах и был совершенно пассивен, лишь принимая эмиссию – как от мокакских коммуникаций, так и от шпионских датчиков Содружества, которые наблюдали за каждым шагом врага.
К несчастью для Редера и остальных членов его команды, мокаки в настоящее время транслировали боевой гимн в честь своих героически павших собратьев.
«Так громко гоняют, гады, – подумал Редер, крутя головой в шлеме, как будто это могло спасти его от жуткой какофонии, – что могу поклясться – мертвецы и впрямь его слышат». Шума было вполне достаточно, чтобы разогнать по дороге в небеса даже самую неохотную и вялую душу. Где она, хотелось надеяться Редеру, удостоилась бы музыки получше.
Пеллагрио и другие техники отслеживали в разных диапазонах, высматривая любые сигналы, которые могли просачиваться выше или ниже официальной трансляции. Но мокаки подходили к таким вещам с предельной серьезностью, и больше получаса ничего другого там не ловилось.
Наконец, также без особой спешки, капитан авианосца произнес вдохновляющую речь, так превознося мокакских мучеников и их боевую отвагу, как будто он сам там был, чтобы ее лицезреть. Изложенные им события не вполне соответствовали действительности – к примеру, он дал пиратам сделать первый выстрел. Но для Редера и его команды все это очень даже годилось. Заканчивая свою речь, капитан обрек пиратов, а заодно и содругов на самые глубокие ямы преисподней.
– И пусть кости их лопнут от жара черного пламени, что навеки испепелит проклятых!
– Ой, мамочка! – сморщила нос Айя Вишневская.
Алонсо Барак искоса на нее глянул и улыбнулся.
– Какое странное сочетание христианских мифов и светского мистицизма, – сказал он. – Но к концепции ада они пристали как кот к валерьянке. – Он покачал головой. – Что за жалкий народец.
Редер строго на них взглянул, и они утихомирились. Да, они общались скафандр-в-скафандр, а мокаки по-прежнему были заворожены краснобайством своего вождя, но все-таки лучше было потише.
– Вперед же, братья мои! Ищите и найдите наших врагов! Ищите и наших собратьев, которые могли уцелеть!
«А я как раз прикидывал, собирается ли он упомянуть о возможности того, что кто-то выжил, – подумал Питер. – Хотя лично я бы лучше загнулся. Можно себе представить, какой допрос эти фанатики в таком случае сочтут подобающим. Но только не стоит, а то внутри все сжимается».
Впрочем, было невероятно, что «Непобедимый» кого-то мог пропустить. Капитан Каверс предпринял предельно тщательные розыски тех своих людей, кто мог уцелеть, и мокаков они там тоже наверняка подобрали.
Все молча наблюдали, как мокаки рыщут, и прислушивались к лаконичным переговорам врагов. Затем в животе у Редера похолодело, когда он заметил, как один из истребителей направился к полю астероидов. Корабль явно шел по их следу.
«Нет, черт побери, – подумал Питер, пока его сердце переходило на работу с перегрузкой. – Не могу в это поверить! У них не должно быть таких хороших датчиков!»
Пеллагрио нажал несколько клавиш, и экран переключился, задействуя новые шпионские «глаза». Корабль мокаков двигался медленно, осторожно. Время от времени его оборонительные системы ближнего боя давали залп; всякий раз незримая пульсация энергии обращала во вспышку света камень, которому не повезло оказаться на опасной траектории.
А затем…
– Это уже не камень! – прошипел Редер, вызывая более крупную картинку. Там было столько энергии, приложенной пучками частиц с корабля мокаков и отразившейся от всякого мусора, что пассивные рецепторы оказывались почти так же эффективны, как и активные поисковики. Компьютер послушно выдал трехмерное изображение груды обломков.
«Это еще что за черт? – задумался Редер, сосредоточенно щурясь. Внезапно понимание вспыхнуло и секунду-другую бешено покрутилось в мозгу. Челюсть его отпала. – Это же мотор «спида!»
Тут хлопок по плечу чуть было его не опрокинул, и коммандер возмущенно повернулся направо. А там его поприветствовали искрящиеся глаза Падди и редкостно широченная ухмылка новоирландца. Питер ухмыльнулся ему в ответ, мгновенно понимая, что главный старшина невесть каким образом и неведомо когда ухитрился вытолкнуть туда эту машину, чтобы одурачить мокаков.
Снова обратив свое внимание на пульт Пеллагрио, Редер увидел, что мокаки и впрямь оказались одурачены.
– Нейтринные сигналы, ведущие в это поле астероидов, могут быть приписаны мотору «спида», который, судя по всему, находился в одном из обломков вокруг «Пионера», брат капитан. Мы запрашиваем разрешение удалиться из этого поля. Мы уже понесли некоторые повреждения корпуса, сэр.
– Вы уверены, брат? – спросил капитан авианосца. – Приборы указывают, что туда ведет существенное количество радиации.
– Мотор по-прежнему чихает, – ответил мокакский истребитель. – Этим все и объясняется.
На мгновение повисла тишина. Затем по главной антенне истребителя попало камнем, и сигнал заколебался.
– Брат капитан, мы несем повреждения, – сказал капитан истребителя. Голос его шел заодно с шумом статики.
– Хорошо, можете оттуда удалиться.
Еще только найдя мотор «спида», истребитель тормознул и замер на месте, так что теперь его маневр для выхода из поля астероидов получился на редкость ловким. Казалось, корабль дрожит от нетерпения, пока он медленно и осторожно удалялся из каменного хаоса.
«Страшно довольная компания нас покидает», – подумал Редер. Однако в голове у него сидели неловкие сомнения, связанные с неохотой капитана авианосца давать истребителю добро на прекращение поиска. «Не вспомнит ли он, что заподозрил здесь что-то неладное, когда мы войдем в дело? – задумался коммандер. – Возможно, и вспомнит. Но пока что план работает идеально, – ободрил он себя. – Мокаки определенно занесут атаку на их маленькую флотилию на счет пиратов».
Следовательно, и все последующие атаки они должны были заносить на тот же счет.
«Знай капитан авианосца про бункер, – утешил себя Редер, – он нипочем бы не отозвал поиск. Независимо от того, как крепко истребителю бы тут доставалось. – Он покачал головой. – Так или иначе, сейчас не время строить догадки на будущее».
Мокаки несколько часов слонялись по полю боя, вынуждая Редера задумываться, что именно они надеются там найти. Быть может, они ожидали, что пираты вернутся и позлорадствуют, глядя на место своего преступления? Или они подсчитывали крутящиеся обломки? Какое-то время они молчали, так может статься, у них там проходило молитвенное собрание?
Наконец, заведя последний боевой гимн, что жутко ревел и дребезжал в честь павших, тактическая группа мокаков покинула систему Хаос.
– Вы заметили? – спросил Редер. – Они даже не попытались связаться со своим аванпостом.
– Возможно, там дисциплинарный пост, – предположила Сара. – В таком случае им это было бы не к лицу.
– Возможно, – отозвался Питер, неуверенно кивая и пожимая плечами. – В этом подразделении к наказаниям и впрямь серьезно относятся.
Он выждал еще пятнадцать минут, а когда ничего не произошло, приказал:
– Ладно, врубайте энергию.
Один из техников запустил генератор, и свет снова загорелся. Но теперь должна была пройти еще пара часов, прежде чем они смогли бы снять шлемы и вдохнуть скверную атмосферу, нагнетаемую воздушными насосами базы, а еще несколько часов после этого было бы слишком холодно, чтобы избавляться от скафандров. Впрочем, до тринадцати ноль-ноль они бы и в скафандрах прекрасно поспали.
– Славную работенку мы сегодня проделали, – сказал Питер, оглядывая лица членов своего маленького отряда. Позади них простирался тоннель полого астероида, где аккуратно стояли по местам «спиды». – Теперь это место очищено и готово к работе. А в ближайшие тридцать суток работы должна быть масса. – Он сделал паузу.
– Мы все сражались с пиратами. До войны Космический Отряд в основном только этим и занимался. Все они полные ублюдки, и мы только оказываем мокакам услугу, выводя их из строя. Если все пройдет как надо, то по окончании этого задания мы лишим нашего врага важного источника ресурсов, а также дадим пиратам хороший повод дважды подумать, прежде чем атаковать корабль Содружества на потребу мокакам.
Действуя с этой базы, мы можем ощутимо приблизить конец войны. Важно, чтобы каждый из нас четко об этом помнил. Мы каждый день должны будем выкладываться на все сто процентов; даже когда мимо ничего не идет, мы должны быть максимально готовы. Мы не можем прервать вахту ни на секунду, ибо наше задание имеет предельную важность.
Питаться мы будем готовыми продуктами. – В наушниках у Питера раздались стоны, и он улыбнулся, честно соглашаясь с общим недовольством. – У нас будет очень мало досуга и совсем никакого уединения. Так что давайте не действовать друг другу на нервы. Твердо держась дисциплины, мы никогда не потеряем из вида нашу цель. А когда тридцать дней истекут, «Непобедимый» вернется и заберет нас отсюда. – Тут последовали радостные возгласы.
– Помните, люди, что на борту этого авианосца нет сейчас ни одного человека, который с радостью не поменялся бы местом с любым из вас. Потому что мы делаем великое дело! – Тут Питер выдержал паузу, а затем улыбнулся. – Повести, которые вы расскажете про это задание вашим детям, заставят их всю жизнь вами гордиться. – Он оглядел всех собравшихся, и комок подступил к его горлу. «Держись, коммандер», – приказал он себе. – Так что, давайте, люди, историю делать, – закончил Питер и отключил интерком, а в ушах у него звенели крики восторга.
Сэм и Пегги лукаво переглянулись, больше всего напоминая при этом двух старших детей, взявшихся изводить своего младшего братишку.
– Фу! – воскликнул Кушнер. – Как эта дрянь воняет!
– И воздух тоже попахивает, – поддакнула Маннинг. Очистители были старые, да и еще в свою бытность новыми стандартам Содружества не соответствовали, так что спертость атмосферы никакого удивления не вызывала.
– А знаете, что на самом деле попахивает? – пророкотал Гивенс. – Попахивает то, что такую работу проделывают пилоты! Почему этим не занимаются техники?
Двое членов технической бригады, которые волокли за собой огромные мешки с брошенными инструментами, остановились на него посмотреть, один с презрением, другой с сочувствием.
– Занимаемся, малец, занимаемся, – сказал Падди, подходя к нему сзади так неслышно, что даже десантники, к их явному неудовольствию, оказались захвачены врасплох. – Тут даже коммандер руку приложил.
Это была истинная правда. Редер тоже убирал мусор – по крайней мере, до того, как прилетели «спиды».
– И где он теперь? – с вызовом спросил Гивенс.
– Честно говоря, лейтенант, наверняка я этого не знаю, – тихо произнес Падди. – Когда мы с ним последний раз тут чаи гоняли, он мне свой распорядок дня представить забыл. Но если вам с ним очень нужно потолковать, я это быстро организую.
– Просто мне кажется, что для моих навыков есть лучшее применение, – заявил лейтенант горячо, будто с ним кто-то спорил.
– Вообще-то у нас тоже кое-какие навыки есть, – заметил ему новоирландец.
Про себя Падди подумал: «Как же еще молод и соплив этот летчик. Так молод, что даже свое мнение при себе держать не умеет».
Повернувшись за поддержкой к десантникам, Гивенс увидел на их лицах то же самое выражение.
– Это все равно надо проделать, сэр, – радостно сказала Терри Хандинг. Прелестная юная техничка стойко тянула свой мешок к кладовке. – Чем раньше мы с этим закончим, тем скорее сможем перейти к настоящей работе.
Возмущенно фыркнув, Гивенс одарил Хандинг мрачным взором и пошел прочь. К его чести он не подскочил к девушке и не схватил ее за горло, хотя трое ее коллег могли бы побиться об заклад, что он это сделает.
Терри наблюдала за тем, как гордо он вышагивает, и в ее карих глазах мелькал огонек преклонения перед героем.
Двое десантников обменялись взглядами с Кейси и быстро опустили глаза. Во взгляде старшины ясно проявилось понимание им того, что они провоцировали лейтенанта на откровенность. И, подобно всем младшим офицерам, да еще будучи при этом много толковее подавляющего их большинства, они не желали впадать в немилость к главному старшине столь хитрому и искушенному, как Падди. Ибо основным искусством, каким владели Кушнер и Маннинг, было искусство выживания.
Глядя, как они уходят, Падди хмыкнул себе под нос.
– Еще и дня не прошло, – пробурчал он, – а в этом раю уже назревают неприятности.
* * *
Сара исполняла обязанности квартирмейстера, выбирая помещения и организуя подготовку спальни и столовой. Им предстояло питаться готовыми продуктами, но если бы все ели в одном и том же месте, это сильно облегчило бы уборку.
– Как дела? – подошел спросить Редер.
– Отлично, – с улыбкой ответила Сара. – Старое постельное белье уже убрали, а теперь застилаем новое.
Она указала на бригаду, которая пристраивала спальные мешки вдоль стены. В итоге вся команда должна была спать как развешенные в один ряд индейские дети. Сара надеялась, что никто слишком громко не храпит. Бункер был страшно примитивен и предназначен для коммунальной жизни. Консорциум считал, что рабочих баловать вредно, и вся громадная гулкая труба базы астероида откровенно на это указывала.
К одному только проживанию в месте с открытой планировкой уже предстояло привыкать; содругам, как обычно именовали граждан Содружества, нравилось уединение. Отказавшись от должности командира звена «психов» и пересев на «спид», Сара почти пожалела о своем решении, когда от нее всего лишь потребовалось разделить жилплощадь с другим пилотом. А здесь…
«Часть своей офицерской ауры мы определенно потеряем», – лукаво подумала она.
Редер выглядел мрачно.
– Слава Богу, что это всего на месяц, – пробормотал он, словно откликаясь на ее мысль, а затем ухмыльнулся в ответ на ее улыбку. – Ну ладно, пойду проверю, как там наши техники продвигаются с обустройством, – сказал он и отвернулся. – Да, кстати. – Коммандер повернулся обратно, внезапно посерьезнев. – Постоянно будьте готовы надеть шлемы. Теперь мы в любую минуту можем ожидать мокакскую тактическую группу.
– Есть, сэр, – отозвалась Сара. – Будем готовы.
И она не шутила. В любом случае было еще слишком холодно, чтобы работать без скафандров, так что они по-прежнему таскали их на себе. Снятые шлемы все время имелись под рукой, а перчатки свисали со специальных крючков на запястьях, и их можно было мгновенно надеть.
Одно из шпионских устройств Содружества немедленно подало бы им сигнал, если бы прыжковая точка доставила в систему Хаос тактическую группу мокаков. В тот же самый момент генераторы следовало отключить, после чего воздух, свет и тепло перестали бы циркулировать. Такое неудобство можно было перетерпеть – если бы оно не слишком затянулось. Скафандры способны были поддерживать в тебе жизнь – но лишь какое-то время.
«Все имеет свои временные границы», – размышляла Сара.
* * *
Стоя за спиной у старшины Майка Пеллагрио, Редер наблюдал за информацией, что приходила от электронных шпионов, размещенных контрразведкой в этом секторе. Иногда он подходил к рабочим местам двух других техников, освобожденных от всех прочих обязанностей, кроме наблюдения за мокаками. Пока что все было тихо; ничего от аванпоста мокаков, ничего от прыжковой точки.
– Сэр! – внезапно сказал Пеллагрио. – Прыжковая точка в работе! Что-то проходит – пока масса в районе сотен кэгэ.
Редер двинулся обратно к пульту молодого старшины. Колонки цифр разворачивались под голодисплеем искривленного пространства вокруг прыжковой точки; все это напоминало какой-то смутно непристойный цветок или сильно покореженный рупор.
– Ко мне приходят нейтринные сигнатуры боевого корабля, – сказал связист. – Или нескольких.
– Мама родная! – вымолвил Редер и присвистнул, когда компьютер начал приписывать судам классы. Мокакский флотский авианосец… два линейных крейсера… и четыре истребителя. – Да, это как пить дать больше, чем мы могли бы атаковать с нашими «спидами». Крупная тактическая группа, четверть ударной мощи всего флота Сектора. – «Опаньки, – подумал он – Вот идет их медленный поезд. Как бы на рельсы не попасть».
Питер хлопнул ладонью по кнопке тревоги; во всех углах базы вспыхнули огни, и завыли сирены Через десять секунд он отпустил кнопку, подошел к интеркому и объявил:
– Все в скафандры. Свет через минуту погаснет.
Вокруг него последовала небольшая вспышка активности, пока связисты тянулись за своими шлемами, Редер знал, что то же самое сейчас происходит по всей базе. Он тоже приладил себе на голову шлем, а затем натянул перчатки.
«Все должно быть в ажуре, – сказал себе коммандер. – Все эти нейтринные сигналы и обломки от боя должны скрыть даже мельчайшие следы нашего входа в это поле».
От мокакского аванпоста не раздавалось ни звука, и это грело Питеру сердце, объективно указывая на то, что того злополучного донесения они все-таки не получили.
* * *
– Коммандер! – крикнула младший лейтенант Маннинг, быстрой трусцой вбегая в командную зону.
А затем она и все остальные застыли на месте, когда огни погасли, и люди затерялись в чернильно-черном мире с единственными крошечными лужицами света от их нашлемных фонариков.
– Коммандер, – повторила десантница и продолжила двигаться в том направлении, в котором она бежала, когда свет погас.
Один из нашлемных фонариков повернулся в ее направлении, и Пегги стала ориентироваться по нему.
– Что случилось, младший лейтенант? – спросил Редер. Сердцем он уже чуял, что ему это сильно не понравится. «Ведь именно это имеется в виду, когда кто-то вроде Маннинг таким тоном произносит «коммандер», – подумал он. – Она могла с таким же успехом орать: «Вам это сильно не понравится!» Впрочем, еще хуже то, что ей самой явно что-то не нравится».
– Сэр! – гаркнула Маннинг и браво отдала честь. Настолько браво, насколько это вообще возможно в полном снаряжении для работы в открытом космосе, да еще при нулевом «жэ».
Редер отдал ей честь в ответ и почувствовал, как в животе у него растет небольшой кусок льда.
– Сэр, мне очень жаль, но придется проинформировать вас о том, что я совсем забыла про бомбу, размещенную в запорном механизме снаружи бункера. – Глаза Маннинг смотрели прямо вперед, ее стройное тело приняло стойку «смирно».
Рот Редера так округлился, словно он хотел сказать что-то на букву «о» и не мог. «Дьявол! – подумал он. – Отвертка!»
– Отличная работа, Маннинг, – проскрипел он зубами. – Впрочем, благодарю, что вы все же меня проинформировали.
Редер был вполне оправданно разгневан. Ошибка и впрямь вышла совершенно дурацкая. Во-первых, эта массивная бомба так и не была до конца обезврежена, а во-вторых…
– Если мокаки все-таки знают про это место, Маннинг, и явятся его проверить, наша личина будет сорвана.
Коммандер хотел остаться с десантниками хотя бы на время обезвреживания первых нескольких бомб, но он был нужен везде. «Как же они с Кушнером могли забыть про такую важную вещь?» – мысленно возмутился он.
Та злополучная отвертка номер четыре могла с таким же успехом сидеть в самом сердце их задания; она могла тревожным красным флагом развеваться перед носом у мокаков – опять же, если те знали про бункер.
«С другой стороны, – подумал Питер, когда его обычное чувство справедливости взяло верх, – если они про него знают, нам лучше сразу же это выяснить». Ибо если они действительно знали, задание так и так было капитально провалено. Насчет всего остального мокаки вовсе не были так твердолобы, как насчет своей теологии. Они достаточно быстро узнают, откуда появляются загадочные пираты. И с безжалостной оперативностью разберутся с проблемой.
– Мы не можем снова включить генератор, – сказал Редер.
– В ворота, сэр, встроена рабочая дверца, – сказала Маннинг. – Требовалось бы слишком много энергии, чтобы все время открывать ворота.
– Вы знаете, где она? – спросил Редер.
– Никак нет, сэр. Но я ее найду, – пообещала Маннинг.
– Возьмите все, что потребуется, – приказал коммандер. – Я пойду с вами.
По тому, как Пегги опустила глаза, Редер понял, что перспектива иметь его снаружи напарником не очень ее привлекает. «Ничего, девочка, – подумал он. – Я уже поклялся себе, что ты будешь учить меня всему, что знаешь о разрушении, и сейчас вполне подходящее время начать».
* * *
– Просто держите ее поровнее, сэр. Пожалуйста, – вежливо добавила Маннинг.
Сама она при помощи чего-то вроде куска проволоки отколупывала взрыватель от пластиковой взрывчатки, пока Питер неподвижно держал отвертку в дыре.
– А какой инструмент вы используете, младший лейтенант? – поинтересовался он.
– Кусок проволоки, сэр.
– А, понятно.
«Стало быть, это не «что-то вроде», а просто кусок проволоки, – мысленно улыбнулся Редер. – Кажется, я уже начинаю улавливать самую соль».
Десантница подтянула к себе механизм, обнажая сложное переплетение проводов с цветной кодировкой. Редер с интересом на все это смотрел. Невооруженным глазом их здесь увидеть было нельзя, но коммандер лопатками чуял, что они совсем рядом. А мокакской огневой мощи вполне достаточно, чтобы выжечь целую планету. Даже чтобы обратить среднюю планету типа Земли в пояс астероидов вроде этого. Впрочем, он старался удерживать все свое внимание на бомбе-ловушке.
– Я что-то подобное видел только в исторических фильмах, – изумленно промолвил Питер. – Как же они с таким примитивным оборудованием справлялись?
– Паршиво, – рассеянным тоном отозвалась Маннинг. – Но это входило в планы Консорциума. Нельзя было допустить, чтобы шахтеры-контрактники получили возможность построить корабль, способный к транзитному прыжку, и сбежать отсюда вместе со всем этим материалом. Так что работу они делать могли, но по части ресурсов целиком зависели от Консорциума.
Она аккуратно потянула панель на себя. Питер поддерживал ее темп, позволяя ей направлять взрыватель куда нужно. Маннинг вынула один проводок из сплетения, и он свободной рукой его взял. Затем десантница отцепила с пояса кусачки и, перехватив у Редера голубой проводок, приготовилась перекусить его пониже, где откушенный кончик можно было засунуть под панель, и проводок показался бы целым.
– А что бывает, – спросил Редер, – когда бомба еще не до конца обезврежена, а вы не тот проводок перекусываете?
– Вообще-то, сэр, когда вы обезвреживаете бомбу, никто таких вопросов не задает. Считается, это может навлечь несчастье.
– Ага. – «Звучит разумно, – подумал Питер. – Тем более, что вопрос был чисто отвлекающий. Хотя и не задать его было бы непросто. То есть, что все-таки случается, если она не тот проводок отрезает? Пытливый ум хочет знать». Так получалось оттого, что у пытливых умов были свои подозрения.
Впрочем, занимая себя такими раздумьями, Редер крепко держал на месте панель и отвертку. Игольный выплеск лазерного луча – и ответ на вопрос был бы получен. Но в данном случае вопрос был положен на полку, ибо Маннинг, похоже, отрезала нужный проводок.
Запихнув механизм на место, десантница взяла Редера за руку и вынула отвертку из дыры. Только затем она позволила себе выдох.
«Ага, – подумал Питер, испытывая не меньшее облегчение, но располагаясь слишком высоко на служебной лестнице, чтобы его проявить, – значит, и у железной девы имелись свои сомнения». Он не был уверен, чего в нем сейчас больше – радости и веселья или остатков жуткого страха.
– Давайте-ка назад забираться, – сказал коммандер, аккуратно опуская крышку запорного механизма. – Мы же не хотим, чтобы нас тут застукали с расстегнутой ширинкой.
Маннинг неуверенно на него посмотрела.
– Так точно, сэр, – сказала она. – То есть, никак нет… сэр.
– Это старинное выражение, – пояснил Редер, улавливая причину ее смущения. – Судя по всему, оно относилось к политике.
– А, понятно, – кивнула девушка. «Забавно, как легко все с этим соглашаются», – подумал Питер.
* * *
Редер поспешил занять свой пост за спиной Пеллагрио. Блок датчиков в настоящее время работал на аккумуляторах и был совершенно пассивен, лишь принимая эмиссию – как от мокакских коммуникаций, так и от шпионских датчиков Содружества, которые наблюдали за каждым шагом врага.
К несчастью для Редера и остальных членов его команды, мокаки в настоящее время транслировали боевой гимн в честь своих героически павших собратьев.
«Так громко гоняют, гады, – подумал Редер, крутя головой в шлеме, как будто это могло спасти его от жуткой какофонии, – что могу поклясться – мертвецы и впрямь его слышат». Шума было вполне достаточно, чтобы разогнать по дороге в небеса даже самую неохотную и вялую душу. Где она, хотелось надеяться Редеру, удостоилась бы музыки получше.
Пеллагрио и другие техники отслеживали в разных диапазонах, высматривая любые сигналы, которые могли просачиваться выше или ниже официальной трансляции. Но мокаки подходили к таким вещам с предельной серьезностью, и больше получаса ничего другого там не ловилось.
Наконец, также без особой спешки, капитан авианосца произнес вдохновляющую речь, так превознося мокакских мучеников и их боевую отвагу, как будто он сам там был, чтобы ее лицезреть. Изложенные им события не вполне соответствовали действительности – к примеру, он дал пиратам сделать первый выстрел. Но для Редера и его команды все это очень даже годилось. Заканчивая свою речь, капитан обрек пиратов, а заодно и содругов на самые глубокие ямы преисподней.
– И пусть кости их лопнут от жара черного пламени, что навеки испепелит проклятых!
– Ой, мамочка! – сморщила нос Айя Вишневская.
Алонсо Барак искоса на нее глянул и улыбнулся.
– Какое странное сочетание христианских мифов и светского мистицизма, – сказал он. – Но к концепции ада они пристали как кот к валерьянке. – Он покачал головой. – Что за жалкий народец.
Редер строго на них взглянул, и они утихомирились. Да, они общались скафандр-в-скафандр, а мокаки по-прежнему были заворожены краснобайством своего вождя, но все-таки лучше было потише.
– Вперед же, братья мои! Ищите и найдите наших врагов! Ищите и наших собратьев, которые могли уцелеть!
«А я как раз прикидывал, собирается ли он упомянуть о возможности того, что кто-то выжил, – подумал Питер. – Хотя лично я бы лучше загнулся. Можно себе представить, какой допрос эти фанатики в таком случае сочтут подобающим. Но только не стоит, а то внутри все сжимается».
Впрочем, было невероятно, что «Непобедимый» кого-то мог пропустить. Капитан Каверс предпринял предельно тщательные розыски тех своих людей, кто мог уцелеть, и мокаков они там тоже наверняка подобрали.
Все молча наблюдали, как мокаки рыщут, и прислушивались к лаконичным переговорам врагов. Затем в животе у Редера похолодело, когда он заметил, как один из истребителей направился к полю астероидов. Корабль явно шел по их следу.
«Нет, черт побери, – подумал Питер, пока его сердце переходило на работу с перегрузкой. – Не могу в это поверить! У них не должно быть таких хороших датчиков!»
Пеллагрио нажал несколько клавиш, и экран переключился, задействуя новые шпионские «глаза». Корабль мокаков двигался медленно, осторожно. Время от времени его оборонительные системы ближнего боя давали залп; всякий раз незримая пульсация энергии обращала во вспышку света камень, которому не повезло оказаться на опасной траектории.
А затем…
– Это уже не камень! – прошипел Редер, вызывая более крупную картинку. Там было столько энергии, приложенной пучками частиц с корабля мокаков и отразившейся от всякого мусора, что пассивные рецепторы оказывались почти так же эффективны, как и активные поисковики. Компьютер послушно выдал трехмерное изображение груды обломков.
«Это еще что за черт? – задумался Редер, сосредоточенно щурясь. Внезапно понимание вспыхнуло и секунду-другую бешено покрутилось в мозгу. Челюсть его отпала. – Это же мотор «спида!»
Тут хлопок по плечу чуть было его не опрокинул, и коммандер возмущенно повернулся направо. А там его поприветствовали искрящиеся глаза Падди и редкостно широченная ухмылка новоирландца. Питер ухмыльнулся ему в ответ, мгновенно понимая, что главный старшина невесть каким образом и неведомо когда ухитрился вытолкнуть туда эту машину, чтобы одурачить мокаков.
Снова обратив свое внимание на пульт Пеллагрио, Редер увидел, что мокаки и впрямь оказались одурачены.
– Нейтринные сигналы, ведущие в это поле астероидов, могут быть приписаны мотору «спида», который, судя по всему, находился в одном из обломков вокруг «Пионера», брат капитан. Мы запрашиваем разрешение удалиться из этого поля. Мы уже понесли некоторые повреждения корпуса, сэр.
– Вы уверены, брат? – спросил капитан авианосца. – Приборы указывают, что туда ведет существенное количество радиации.
– Мотор по-прежнему чихает, – ответил мокакский истребитель. – Этим все и объясняется.
На мгновение повисла тишина. Затем по главной антенне истребителя попало камнем, и сигнал заколебался.
– Брат капитан, мы несем повреждения, – сказал капитан истребителя. Голос его шел заодно с шумом статики.
– Хорошо, можете оттуда удалиться.
Еще только найдя мотор «спида», истребитель тормознул и замер на месте, так что теперь его маневр для выхода из поля астероидов получился на редкость ловким. Казалось, корабль дрожит от нетерпения, пока он медленно и осторожно удалялся из каменного хаоса.
«Страшно довольная компания нас покидает», – подумал Редер. Однако в голове у него сидели неловкие сомнения, связанные с неохотой капитана авианосца давать истребителю добро на прекращение поиска. «Не вспомнит ли он, что заподозрил здесь что-то неладное, когда мы войдем в дело? – задумался коммандер. – Возможно, и вспомнит. Но пока что план работает идеально, – ободрил он себя. – Мокаки определенно занесут атаку на их маленькую флотилию на счет пиратов».
Следовательно, и все последующие атаки они должны были заносить на тот же счет.
«Знай капитан авианосца про бункер, – утешил себя Редер, – он нипочем бы не отозвал поиск. Независимо от того, как крепко истребителю бы тут доставалось. – Он покачал головой. – Так или иначе, сейчас не время строить догадки на будущее».
Мокаки несколько часов слонялись по полю боя, вынуждая Редера задумываться, что именно они надеются там найти. Быть может, они ожидали, что пираты вернутся и позлорадствуют, глядя на место своего преступления? Или они подсчитывали крутящиеся обломки? Какое-то время они молчали, так может статься, у них там проходило молитвенное собрание?
Наконец, заведя последний боевой гимн, что жутко ревел и дребезжал в честь павших, тактическая группа мокаков покинула систему Хаос.
– Вы заметили? – спросил Редер. – Они даже не попытались связаться со своим аванпостом.
– Возможно, там дисциплинарный пост, – предположила Сара. – В таком случае им это было бы не к лицу.
– Возможно, – отозвался Питер, неуверенно кивая и пожимая плечами. – В этом подразделении к наказаниям и впрямь серьезно относятся.
Он выждал еще пятнадцать минут, а когда ничего не произошло, приказал:
– Ладно, врубайте энергию.
Один из техников запустил генератор, и свет снова загорелся. Но теперь должна была пройти еще пара часов, прежде чем они смогли бы снять шлемы и вдохнуть скверную атмосферу, нагнетаемую воздушными насосами базы, а еще несколько часов после этого было бы слишком холодно, чтобы избавляться от скафандров. Впрочем, до тринадцати ноль-ноль они бы и в скафандрах прекрасно поспали.
* * *
– Славную работенку мы сегодня проделали, – сказал Питер, оглядывая лица членов своего маленького отряда. Позади них простирался тоннель полого астероида, где аккуратно стояли по местам «спиды». – Теперь это место очищено и готово к работе. А в ближайшие тридцать суток работы должна быть масса. – Он сделал паузу.
– Мы все сражались с пиратами. До войны Космический Отряд в основном только этим и занимался. Все они полные ублюдки, и мы только оказываем мокакам услугу, выводя их из строя. Если все пройдет как надо, то по окончании этого задания мы лишим нашего врага важного источника ресурсов, а также дадим пиратам хороший повод дважды подумать, прежде чем атаковать корабль Содружества на потребу мокакам.
Действуя с этой базы, мы можем ощутимо приблизить конец войны. Важно, чтобы каждый из нас четко об этом помнил. Мы каждый день должны будем выкладываться на все сто процентов; даже когда мимо ничего не идет, мы должны быть максимально готовы. Мы не можем прервать вахту ни на секунду, ибо наше задание имеет предельную важность.
Питаться мы будем готовыми продуктами. – В наушниках у Питера раздались стоны, и он улыбнулся, честно соглашаясь с общим недовольством. – У нас будет очень мало досуга и совсем никакого уединения. Так что давайте не действовать друг другу на нервы. Твердо держась дисциплины, мы никогда не потеряем из вида нашу цель. А когда тридцать дней истекут, «Непобедимый» вернется и заберет нас отсюда. – Тут последовали радостные возгласы.
– Помните, люди, что на борту этого авианосца нет сейчас ни одного человека, который с радостью не поменялся бы местом с любым из вас. Потому что мы делаем великое дело! – Тут Питер выдержал паузу, а затем улыбнулся. – Повести, которые вы расскажете про это задание вашим детям, заставят их всю жизнь вами гордиться. – Он оглядел всех собравшихся, и комок подступил к его горлу. «Держись, коммандер», – приказал он себе. – Так что, давайте, люди, историю делать, – закончил Питер и отключил интерком, а в ушах у него звенели крики восторга.