Душа Глафира. В ожидании Романа

   Однажды она приснилась ему с короткой стрижкой. Он рассказал ей об этом сне и предложил подстричься. Лера легко согласилась. Более того, они вместе отправились в салон. Роман наблюдал, как вокруг парикмахерского кресла падают темные пряди, как становится мальчишеской голова его Лерки, и млел от счастья...
   Казалось бы, что особенного? Девушка стрижется... А у Романа этот простой процесс вызвал такой прилив радости и тепла, что он даже сам удивился. Лера смотрела на него смеющимися глазами, вертела оголенной шеей, показывая прическу со всех сторон, а он восхищенно наблюдал за ее порывистыми движениями и говорил:
   –?Классно! Отлично! Очень тебе идет!
   Встречались они редко, только в его увольнительные. Жесткий график учебы Романа, спортивные занятия, выезды на стрельбище, прочие институтские мероприятия не оставляли в будни никакого свободного времени. Лишь в редкие субботы или воскресенья можно было вырваться на свидание.
   Роман почему-то опасался влюбленности, а скорее всего, не именно самого этого чувства, а зависимости, которая, как он полагал, является обязательным следствием влюбленности. Зависимости от человека, тягостного ожидания встречи, возможного страдания, грусти, печали, словом, всего того, что понимают под любовными переживаниями. Переживать он не хотел, зависимости старался не допускать ни от кого и ни от чего. И хотя это невозможно, живя в обществе, тем не менее Роман стремился избегать слишком близких, взаимозависимых отношений. Может, поэтому ни друзей, ни любимой девушки у него до сих пор не было. Так, приятели, товарищи, краткосрочные любовные приключения...
   А в случае с Лерой он чувствовал тягу... Вспоминая о ней, писал бесконечные сообщения, звонил при каждом удобном случае. Она вроде бы отвечала взаимностью, но явно была спокойней Романа. В их отношениях Лера являлась ведомой, покладистой, легко подчиняющейся его порывам и практически никогда не проявляющей инициативу. Ему хотелось большей активности от нее. Он привык к настойчивости и напору со стороны прекрасного пола, а здесь... спокойствие, тихая радость при встрече, отсутствие сопротивления, позитивный настрой на все предложения Романа.
   Но именно Романа – если он предложит, если он позовет, если он пригласит. А нет, так и не надо. Сама она не звонила почти никогда, а уж чтобы пригласить его куда-нибудь! Такого вообще не бывало. Он и недоумевал, и нервничал, и раздражался... Но его эмоции никак не приближали к желанным ответам. Лера какой была, такой и оставалась, нравилось это Роману или нет. А сам он все чаще и чаще ловил себя на мысли о ней, на мечтах о предстоящей встрече, на воспоминаниях о близости с Лерой...

* * *

   Осенняя дорога была красива... Да что там красива! Незабываема! Аня вдруг увидела природу. Последнее время она настолько была зациклена на своем горе, на собственных трагических переживаниях, что не замечала ничего вокруг. И вдруг – осень! Теплая, сухая, солнечная! Яркая, разноцветная, щедрая! Ехали долго, но дорога не утомляла, а, наоборот, наполняла Аню незнакомыми ощущениями...
   Дети шумели, играли, переговаривались то с водителем, то со Светой, загадывали загадки, рассказывали анекдоты, а Аня буквально прилипла к окну, не думая ни о чем, впервые за долгое время отпустив от себя черные мысли... Она только любовалась окружающим миром, впитывая в себя красоту осенней поры.
   Аню вдруг посетило какое-то умиротворение, почти спокойствие. Она так долго была напряжена, что внезапная расслабленность настолько благотворно сказалась на ней, что даже вечно нахмуренный лоб разгладился и исчезла скорбная складка между бровей.
   Когда подъехали к дому, было уже далеко за полдень. Солнце грело почти по-летнему. Бабье лето в этом году стояло позднее, долгое и необыкновенно теплое. Галя и Николаша приглядели невдалеке детскую площадку, даже, скорее, городок – сколько всего там было: качели, карусели, горки, песочницы, домики, лесенки... И даже ходили клоуны. То ли праздник какой отмечали во дворе, то ли в честь выходного дня гулянье устроили... Короче, дети уговорили водителя погулять с ними, чему Аня со Светой были рады. Сами же они отправились к бабушке.
   Первой зашла Света. Была она там довольно долго. Аня ждала подругу во дворе. Она подставляла лицо солнцу, разглядывала паутину на тонких, уже голых березовых веточках, искала красивые листья... Ей почему-то, как в детстве, захотелось засушить некоторые из них, сохранив таким образом их цвет, запах и, если возможно, настроение сегодняшнего дня. Неожиданного, удивительного, красивого дня...
   Она вспомнила, как в начальной школе им дали интересное задание: сделать гербарий. Занятие настолько увлекло юную Анечку, что она не только традиционные листочки засушивала, но и травинки, и поздние цветы. Попросила у дедушки толстую энциклопедию.
   –?Зачем тебе? – удивился тот.
   –?Гербарий буду делать, листики засушивать...
   –?Гербарий? Хорошее дело! – одобрил дед. – Бери, конечно! Только аккуратно... Каждую прожилочку разглаживай, каждую былиночку раскладывай. Как положишь, так и засушится. А потом мы с тобой красивый альбом оформим. И зимними вечерами будем перелистывать страницы, вдыхать запах осени и любоваться...
   Хорошо говорил дедушка, только ничего подобного не случилось той зимой, потому что Анин альбом был признан лучшим в классе и отправлен на выставку, где и провисел до следующей осени... Аня, с одной стороны, была этому рада и даже гордилась столь высоким достижением. А с другой, так иной раз хотелось вспомнить прошедшую осень, полюбоваться своим творением... Ан нет, альбом оставался на всеобщем обозрении и для частного просмотра был недоступен.
   С тех пор появлялась у нее легкая грусть при виде облетающих листьев и увядающей травы...
   Когда Света появилась на пороге, Аня предстала перед ней с целой охапкой листьев и с букетиком осенних цветов...
   –?Аня, иди! Твоя очередь!
   –?Куда? Зачем? – подняла на подругу непонимающий взор Аня.
   –?Баба Саша велела тебе зайти.
   –?Откуда она про меня знает?
   –?Я сказала, что приехала с подругой. Говорит: пусть зайдет!
   –?А что я спрошу?
   –?Да не спрашивай ничего. Она сама все скажет. Вообще-то нам повезло. Обычно она по выходным не принимает, но для меня сделала исключение. Знает, что я издалека.
   Аня отдала подруге свой осенний букет и несмело зашла в дом, не совсем понимая, зачем она это делает.

* * *

   Роман влюбился. К сожалению ли, к счастью, но это случилось. Ему казалось, что чувство взаимно. Ведь Лера всегда с радостью встречается с ним, всегда легко соглашается на его предложения, всегда с удовольствием говорит с ним по телефону. Они не ссорятся, не обижаются друг на друга, не выясняют отношений. Он читал интерес в ее глазах. Он считал ее ласковой, сговорчивой... И все эти проявления характера девушки принимал за любовное чувство. Ошибочно, видимо, принимал...
   Однажды Лера пришла на свидание бледная, грустная.
   –?Ты что, плохо себя чувствуешь? – заволновался Роман.
   –?Да, нездоровится что-то... – уклончиво ответила она.
   Весь вечер Лера была вялая, тихая, задумчивая. Они пошли в кино, но большую часть фильма Лера просидела с закрытыми глазами, то ли пытаясь задремать, то ли уходя в свой внутренний мир, в свои глубоко личные переживания.
   Обычно они ехали к ней или к нему домой и наслаждались близостью друг друга. Им не мешало наличие родителей. У каждого была своя комната, в которой они закрывались и предавались любви. А когда родителей не случалось дома, то любви они предавались везде, где возможно, – на кухне, в гостиной на ковре, в ванной. Роману особенно нравилось в ванной. И если у него квартира была хоть и приличная, но старой планировки, то современное жилье Леры предоставляло совершенно новые возможности для интимных экспериментов. Ванная у нее была вся в зеркалах, поэтому, наверное, и привлекала Романа. В любом положении он мог видеть лицо Леры, наслаждаться податливостью ее позы не только тактильно, но и визуально, разглядывая девушку во всех ракурсах и со всех сторон. Но самым большим соблазном было все-таки наблюдение за изменением ее лица. Когда Роман целовал ее нежно, она буквально таяла под его губами... Глаза закрывались, шея безвольно расслаблялась, голова запрокидывалась... Страстные его поцелуи будили в ней ответную страсть... Она начинала заводиться, прижимала его голову, не отпуская ни на миг его губы... А когда он поворачивал ее спиной к себе и крепко обнимал грудь и талию, глядя при этом в большие, в полный рост, зеркала – вот тогда испытывал он, помимо физического, еще и эстетический восторг! Красивые тела, соединенные в едином движении, его сильные руки, ее возбужденные глаза... Эта красота усиливалась, удваивалась отзеркаленным изображением, добавляя и без того сильному возбуждению Романа новые нюансы ощущений.
   После кино он приобнял Леру и прошептал на ушко:
   –?Поехали к тебе!
   Она немного раздраженно отстранилась и даже, к его удивлению, поморщилась:
   –?Знаешь, что-то... правда... нездоровится... Может, в другой раз?
   Такое было впервые. Никогда раньше она не отказывалась, не сопротивлялась, не противилась его предложениям. Они встречались почти полгода, и Романа такой ответ просто шокировал.
   –?Да что с тобой? – в сердцах выкрикнул он.
   Получилось громче, чем он предполагал. Громче настолько, что многие зрители, покидающие в этот момент кинозал, с любопытством оглянулись на него.
   –?Пойдем в кафе... посидим, поговорим спокойно, – предложила Лера, и Роман не мог не согласиться, хотя мечтал совершенно о другом времяпрепровождении.
   То, что она сказала ему в кафе, не укладывалось ни в какие его представления о любовных отношениях вообще и об этой девушке, в частности.
   Он, сам позволяющий себе секс без любви, случайные связи, легкий флирт, мимолетные развлечения, влюбившись, вдруг стал иначе воспринимать взаимоотношения полов. Он настолько пересмотрел былые представления, настолько серьезно увлекся Лерой, что не допускал теперь и мысли о какой-то другой связи.
   И вдруг Лера говорит ему:
   –?Рома, так получилось... не знаю даже, как лучше сказать...
   –?Да уж скажи как-нибудь! – обиженно и раздраженно буркнул Роман.
   –?В общем... я... беременна...
   –?Что?! Этого не может быть!
   Роман искренне удивился. Он, всегда аккуратный в вопросах предохранения, был уверен в себе.
   –?Мы же всегда... Я же никогда...
   Она бросила на него виноватый взгляд и уткнулась в меню.
   –?Лера! Ты уверена? – не отступал он. – Ведь этого не может быть! Ты вспомни... Я же всегда...
   –?Да при чем здесь ты!

* * *

   После яркого дня, после залитого солнцем двора Ане показалось, что она попала в подземелье. Темно, будто в доме нет окон. Маленькие сенцы, проходная комната или коридор, сразу и не поймешь, а дальше – большой зал, посреди которого – баба Саша. Занавески задернуты, на столе свеча и бабы Санины руки. Именно на руки сразу обратила внимание Аня. Они почему-то приковывали взгляд. Вроде бы обычные руки пожилого человека: усталые, морщинистые, рабочие... Но они будто жили отдельно от хозяйки, будто и лежали спокойно, но угадывалось в них такое мощное движение, такой потенциал, такая энергия, что даже издалека Аня почувствовала тепло, исходящее от них.
   –?Здравствуйте!
   Вместо приветствия баба Саша сказала:
   –?Проходи, садись, милая! – И кивнула на стул.
   Аня села перед пожилой женщиной и только теперь рассмотрела ее лицо. Морщинистое, загорелое, старое, но глаза! Какие живые, молодые, горящие! Неужели можно сохранить такую яркость взора? Такую ясность взора? Аня посмотрела в них и доверилась этой незнакомой женщине. Сразу и полностью! Ничего не собиралась рассказывать, но рассказала все: и о муже, и о себе, и о своей жизни без него... И странно: без слез рассказ получился. И почти без эмоций. Так спокойно пересказала последние месяцы своей жизни, что даже сама себе удивилась.
   –?Дай свои руки, милая!
   Баба Саша взяла Анины руки в свои, и Аня вновь поразилась ощущению: теплые, мягкие, молодые ладони! Приятные, легкие и в то же время энергетически наполненные...
   –?Тоска у тебя большая была, милая. Ой, большая! Но это уже в прошлом. Тоска уходит... Скоро совсем уйдет.
   Она дотронулась большим пальцем левой руки до Аниной переносицы, потом что-то прочертила на ее лбу, то ли линию, то ли фигуру... Одновременно нашептала молитву, а может, заговор, Аня не поняла. И повторила:
   –?Пройдет совсем...
   Аня смотрела на бабу Сашу, а та, казалось, читает по глазам и Анины вопросы, и Анины сомнения, и тревоги...
   –?Вижу, милая, вижу все твои вопросы... И самый главный: что дальше? А что дальше? – Баба Саша уже держала в руках невесть откуда взявшуюся колоду карт, дряхлую, ветхую, растрепанную... Уже тасовала ее, а сама все что-то говорила, говорила, не давая Ане опомниться. – Вынимай, милая, двенадцать карт из колоды.
   Таких карт Аня никогда не видела. Это была не обычная игральная колода с дамами и королями, а особенная – с разными картинками, абсолютно ничего не говорящими несведущему человеку.
   А баба Саша ориентировалась в них очень хорошо. Теперь, глядя на разложенный веер, она была сосредоточена и молчалива. Долго смотрела то на карты, то в Анины глаза, то на ее ладони. Потом, наконец, выдала:
   –?Времени называть не буду. Если раньше, глядя на карты, могла чуть ли не до дня предсказать событие, то теперь изменения большие в природе. Время сдвигается, пространство трансформируется...
   Аня очень удивилась, услышав такое слово из уст престарелой женщины. Ей казалось, что деревенские жители изъясняются проще. Однако баба Саша, будто прочитав Анины мысли, сказала:
   –?Не такая уж я простая, как кажусь на первый взгляд... А слово «трансформация», которому ты так удивилась, я произношу не случайно. Именно эта карта, – видишь, у меня карты именные, у каждой есть имя – так вот, карта «Трансформация» – заглавная в твоем раскладе. Ждет тебя, милая, очень интересная жизнь. И брак, и ребенок...
   При этих словах глаза Ани округлились, и даже рот приоткрылся.
   –?Да, да! Не удивляйся, милая! Не скажу, когда, но в течение трех лет – точно!
   Свеча догорала. Баба Саша неспешно пошла к шкафу, достала новую, зажгла от старой...
   –?Проблемы? Ну, будут какие-то, как без них? Мужчин много в твоей жизни...
   –?Да где ж много? Один муж и был! – возразила Аня.
   –?Будет! Мужчин будет много. Если честно, больше, чем нужно.
   –?Да? А зачем они мне? Вы же говорите: брак...
   –?Брак браком, а мужчины мужчинами... Но это не главное.
   –?А что же главное?
   –?Главное? Ждет тебя роман, милая... А больше ничего не скажу. Ступай с Богом. Ступай!
   –?Ой, спасибо, баба Саша! Я должна сколько-то?
   –?Сколько не жалко, милая!
   Ане не было жалко для бабы Саши денег, просто много с собой не было. Она вынула, не считая, из кошелька несколько бумажек и положила на определенное место, куда указала ей баба Саша.
   –?Ну, как? – кинулась к Ане Света, как только та сошла с крыльца.
   –?Слушай... Так странно... Наговорила мне всего: и брак, и мужики, и роман...
   –?Да ты что? – обрадовалась за подругу Светка. – Если баба Саша сказала, так и будет. Лично у меня все сбывается. Я к ней уже третий раз приезжаю.
   И сколько они шли до детской площадки, столько и обсуждали только что услышанные предсказания... И ожидая детей, пока те закончат игру, не могли остановиться, припоминали нюансы гадания.
   Но самый главный результат поездки был достигнут: Аня могла улыбаться и думать о чем-то другом, кроме своего горя. Она еще не успела это осознать, но горе уже отходило на второй план, тоска начинала сдавать свои позиции, и весь разговор, что было наиважнейшим достижением, теперь касался только будущего.

* * *

   Роман смотрел на Леру недоуменно, ошарашенно и потерянно.
   –?Как при чем я? А кто?
   –?В том-то и дело...
   Лера подняла на него глаза. В них плескалось целое море чувств. Правда, в тот момент Роман был не в состоянии ни понять их, ни проанализировать, ни изучить. Он мучительно ожидал объяснения. И жаждал услышать, и боялся...
   –?В том-то и дело, – повторила Лера, – что ты ни при чем.
   Она замолчала. Молчал и Роман, понимая, что объяснения последуют и без его вопросов. Так и случилось.
   –?Есть еще один человек... Мужчина... Ну, в общем... понятно... Мы с ним давно уже...
   –?Постой, постой! Ты мне ничего не говорила про него.
   –?Можно подумать, ты мне говорил о своих прошлых увлечениях!
   –?Ну, во-первых, как я понимаю, этот мужчина – не из прошлого, он из настоящего. А во-вторых, мне и рассказывать-то было особо нечего. Да и зачем?
   –?Вот именно: зачем? Я и не рассказывала, хотя мы продолжали встречаться...
   –?То есть... ты хочешь сказать... что одновременно и с ним, и со мной... Так, что ли?
   –?Ну, выходит, так.
   К их столику подошел официант.
   –?Выбрали?
   –?Нет! – ответил Роман.
   –?Да! – одновременно с ним сказала Лера.
   –?Слушаю.
   Лера водила пальцем по меню, спрашивала что-то у официанта, согласно кивала... Роман видел и слышал все будто в тумане. Как она может думать сейчас о чем-то другом? О еде? О напитках? Как она может отвлекаться от такой темы?! Да и вообще: что за блажь – кафе?! Как будто нельзя было поговорить на улице или дома, чтобы никто не отвлекал. А то стоит этот парень – официант, заглядывает через Лерино плечо в меню, что-то советует, объясняет. И Лера вся ушла в этот дурацкий заказ. Ни Романа не видит, ничего вокруг. Тьфу!
   –?Вам что, молодой человек? – Теперь официант обращался к Роману.
   –?Водки! – внезапно выпалил тот. – И соленых огурцов! И хлеба черного!
   –?Водки какой? Сколько грамм? У нас соленья в ассортименте. Но если желаете, можно, конечно, отдельно сделать огурцы.
   –?Ладно, несите в ассортименте.
   Официант услужливо перечитал заказанное, удостоверился в правильности своих записей и отошел наконец.
   –?Ну, продолжай! Я тебя слушаю. – Роман старался говорить спокойно, но внутри все клокотало.
   –?Я не хотела обижать ни тебя, ни его... Тем более было похоже, что всех все устраивало.
   –?А теперь?
   –?А теперь выяснилось, что я беременна. И, как ты понимаешь, не от тебя.
   –?Погоди, погоди! А тот, другой... он знает о моем существовании? О наших отношениях?
   –?Нет, конечно.
   –?А про беременность ты ему сказала?
   –?Да, сказала.
   –?И как он отреагировал?
   –?Он обрадовался. Даже очень. Я, честно говоря, не ожидала такой реакции.
   Принесли напитки, хлеб. Над столом повисла вынужденная пауза. Когда официант отошел, Лера сказала:
   –?Он замуж меня позвал...
   –?И ты, конечно, согласилась, – с деланым равнодушием выдавил из себя Роман.
   –?А ты что бы сделал на моем месте? – зло спросила Лера.
   –?Я бы на твоем месте не спал с двумя мужиками одновременно.
   Лера иронично улыбнулась:
   –?Эй, Роман! – Она откинулась на спинку стула и как будто даже развеселилась. – У тебя крылышки не растут? Ты в ангела случайно не превращаешься? Подумайте, святоша! Он бы не спал с двумя! Ты, оказывается, ханжа, Роман!
   –?Почему ты так считаешь?
   –?Да потому, что девчонок в твоей жизни было полно. И ты никогда особо не задумывался, этично – неэтично, правильно – неправильно. Сам говорил: чуть ли не по два-три свидания в день у тебя бывало!
   –?Так это же несерьезные связи. Это не считается!
   –?Почему же?
   –?Да потому! Потому что там легкий пересып, а у нас с тобой серьезно! – Он замолчал на несколько секунд. – По крайней мере, я так считал.
   Принесли водку, закуску. Роман выпил. Посмотрел на Леру зло, обиженно. Повторил свой вопрос:
   –?Ну, и что все-таки ты ему ответила?
   –?Я согласилась.