Так встретил Нью-Йорк самолет, на борту которого находились направляющиеся в Лейк-Плэсид многократная, абсолютная чемпионка мира Мария Исакова, олимпийские чемпионы Вячеслав Веденин, Алевтина Колчина, Виктор Косичкин, Александр Горшков и многие другие прославленные советские спортсмены и тренеры, а также группа спортивных журналистов.
Два часа продержали советский самолет в аэродромном тупике. Согласитесь, после многочасового перелета это весьма утомительно и неприятно само по себе. В особенности для находившихся на борту нескольких пожилых людей.
«За время активных занятий спортом я посетил много различных стран, – сказал нам Вячеслав Веденин, – но никогда ничего похожего не происходило. Случай в аэропорту Нью-Йорка беспрецедентный и возмутительный!»
В феврале 1980 года эта сердитая заметка не увидела света – решили не омрачать" совсем близкую Олимпиаду, но сейчас стоит напомнить о том возмутительном факте, дабы ничего подобного не могло произойти в канун Игр в другом американском городе – Лос-Анджелесе.
Лишь после вмешательства представителя Аэрофлота в Нью-Йорке советскому самолету дали возможность взлететь. К счастью, запас горючего позволил долететь до Вашингтона, где нас быстро доставили с борта самолета в здание аэровокзала, разгрузили багаж.
Поздно ночью, проделав 400-километровое путешествие на автобусах, мы добрались до Нью-Йорка.
Может, не стоило писать об олимпийском гостеприимстве по нью-йоркски? В столице – Вашингтоне – исправили «нелюбезность» провинциалов. Но ведь Лейк-Плэсид расположен в штате Нью-Йорк…
После стольких треволнений, искренне завидуя коллегам, добиравшимся до Лейк-Плэсида через Монреаль (ближе, а главное – спокойнее), мы отправились на автобусе в столицу зимней Олимпиады. От Нью-Йорка путь отнюдь не близкий – более 500 километров.
По радио в автобусе мы слышим сводку погоды. Диктор говорит, что «зима нынче в США необычная: в Нью-Йорке в феврале снега нет, а в некоторых южных штатах он выпал». Не обнаружили мы хотя бы малейших признаков снега и на полпути между Нью-Йорком и Лейк-Плэсидом, в Олбани, где остановились перекусить (между прочим, именно небольшой Олбани – столица штата, а Нью-Йорк всего лишь «райцентр»).
Судя по прогнозам гидрометцентра США и даже местного «Фермерз алманак», снега в Лейк-Плэсиде в дни Олимпиады должно было быть вполне достаточно. В горах Адирондак, где примостился Лейк-Плэсид, еще четвертого июля 1979 года выпал снег, девятого октября прошел снегопад. Эти факты настраивали предсказателей погоды на оптимистический лад. Однако лишь одиннадцатого февраля, в день нашего автобусного путешествия из Нью-Йорка, а Лейк-Плэсиде пошел снег. Снегопад продолжался двое суток, и надобность в искусственном снеге, который на всякий случай был заготовлен, отпала.
Особенно радовались этому лыжники, биатлонисты, горнолыжники: искусственный снег – это, конечно, даже в наш век техники экзотично, но естественный все-таки привычнее, надежнее, и, если так можно сказать, теплее…
Лишь к вечеру добрались мы до Лейк-Плэсида.
«Куда же мы заехали?» – первое, что подумалось, когда наш автобус наконец заглушил мотор в крохотном поселке около дощатого сарайчика с едва различимой надписью, сделанной от руки на куске картона, «Аккредитация прессы».
«Добро пожаловать, мир, мы готовы!» – висел в Лейк-Плэсиде лозунг. Но на самом деле все обстояло совсем не так, как казалось организаторам, К Олимпиаде здесь были построены современные спортивные сооружения: Дворец спорта, трамплины, трассы для бобслея и саночников и т. п. Однако для решения еще многих важных проблем: устройства Олимпийской деревни, размещения прессы и гостей, организации транспорта и т. п. – не хватило ни денег, ни опыта.
Солидарен с оценкой финской газеты «Кансан Уутисет» в том, что «Олимпийские игры 1980 года в Лейк-Плэсиде ознаменовали собой победу духа олимпийского движения». В то же время нельзя не согласиться с чехословацкой газетой «Руде право», отмечавшей, что «спортсмены – участники Игр вели себя подлинно по-рыцарски и только благодаря их терпению и выдержке спортивная сторона Олимпиады, в общем, не пострадала».
Лейк-Плэсид (в переводе с английского «Спокойное озеро») расположен в невысоких Адирондакских горах, на берегу живописного озера, окружен обширными смешанными лесами. По широте это примерно наша Алма-Ата. Для США это почти самый север – до канадской границы всего несколько десятков километров. В разгар курортного сезона здесь собирается до двадцати тысяч человек.
В 1932 году в Лейк-Плэсиде проходила III зимняя Олимпиада. По сравнению с нынешними это были крохотные Игры: около 700 спортсменов и тренеров, около 100 журналистов, меньше десятка тысяч зрителей. В феврале 1980 года в Играх участвовало более 1500 спортсменов, с ними приехало примерно такое же число руководителей, тренеров, врачей, массажистов, операторов видеозаписи, переводчиков и прочих лиц. Отряд журналистов и представителей электронной прессы, включая многочисленный обслуживающий их персонал, фоторепортеров и кинооператоров превышал на Играх население городка, достигал трех с лишним тысяч человек.
Несколько сот тысяч любителей спорта хотели посетить соревнования Олимпиады, несмотря на фантастически вздутые цены на билеты, но удалось это осуществить далеко не всем. Даже тем, кто имел билеты или был аккредитован при пресс-центре Олимпиады, далеко не всегда удавалось попасть на соревнования. Из-за дороговизны номеров в нескольких небольших отелях Лейк-Плэсида большинство журналистов и зрителей жили непомерно далеко от спортивных арен. Я, например, квартировал в 110 км от Лейк-Плэсида в отеле «Станхелм» («Каменный шлем») и каждый день проезжал 220 км по извилистым, обледенелым, нередко засыпанным снегом, дорогам на автобусе. Не все любители спорта и даже журналисты, однако, оказались готовыми к таким испытаниям.
Американский болельщик, приехавший из штата Коннектикут и попавший на облюбованный им хоккейный матч лишь… к концу третьего периода, заявил: «Когда видишь, какое безобразие творится с транспортом на земле, поневоле задумываешься, а высаживались ли мои соотечественники на Луне? Не снято ли все это в Голливуде?»
Один английский журналист, отчаявшийся вовремя добраться из своего отеля до катка в день триумфа соотечественника фигуриста Р. Казенса, послал в Лондон телеграмму шефу с просьбой отставить его от освещения «этой сумасшедшей Олимпиады».
Многие, попав раз-другой в затор или оказавшись жертвами других организационных неполадок, досрочно покидали соревнования, предпочтя место на трибуне или в ложе прессы креслу около телевизора.
Что имеется в виду под словами «другие организационные неполадки»? Расскажем о них для начала словами корреспондента английского журнала «Hay»:
«Из-за неорганизованности и неразберихи чуть было не пришлось прекратить зимнюю Олимпиаду в Лейк-Плэсиде. Ее беда в том, что там встретились спортсмены-профессионалы и организаторы-любители, а не наоборот,» – заявил один высокопоставленный член Международного олимпийского комитета ледяным тоном в то время, когда гости Олимпиады чуть не умерли от холода. Это один из наиболее мягких комментариев по поводу полного провала организаторов Олимпийских игр, за которых краснела вся страна. То, что заранее гордо назвали Олимпиадой, на деле оказалось американским кошмаром.
Рвачи, мошенники, авантюристы – вот некоторые из эпитетов, которыми награждали организаторов Олимпиады зрители, заплатившие свыше 30 фунтов стерлингов за билеты на соревнования, куда они так и не смогли попасть из-за того, что местный транспорт совершенно не справлялся с перевозкой пассажиров. А из тех, кто добрался, многие поспели лишь к концу состязаний, и им пришлось мерзнуть на морозе, ожидая, пока их отвезут обратно домой.
Даже некоторым спортсменам приходилось возвращаться с соревнований на попутных автомашинах.
Организация Олимпиады в Лейк-Плэсиде – гигантская неразбериха. Одна возмущенная женщина позвонила на радио и предложила отослать членов местного Оргкомитета в Иран и обменять их на американских заложников. Подобно тысяче выведенных из себя гостей затерявшейся высоко в горах Адирондак деревни, она почувствовала, что ее крупно надули.
Дело не только в транспорте, или, вернее сказать, в его отсутствии. Кроме того, гостей разместили в убогих комнатушках за непомерно высокую плату; телефонная сеть не справлялась с возросшим числом абонентов (некоторым пришлось ждать ответа оператора по пять часов); половина мест на стадионах пустовала, потому что ошибочно было объявлено, что все билеты уже проданы.
В Лейк-Плэсиде пришлось наводить порядок губернатору штата Нью-Йорк Хью Кэри, который ввел чрезвычайное положение. Он же разбудил среди ночи своим телефонным звонком организаторов Олимпиады и пригрозил им, что он на время прекратит Олимпийские игры, если они не наведут порядок «в этой чертовой неразберихе».
Как в Монреале четыре года назад, в Лейк-Плэсиде также поступают тревожные сообщения о том, что мафия неплохо нажилась на проведении Олимпиады, в частности получила официальное право обслуживать туристов и продавать сувениры. Однако один житель Нью-Йорка заметил: «Эти сообщения – всего лишь шутка. Мафии было бы стыдно участвовать в таком безобразии. Если бы она приложила к этому руку, все бы прошло гораздо организованней».
Принимая решение о проведении Игр в таком маленьком населенном пункте, как Лейк-Плэсид (он был единственным претендентом на проведение зимней Олимпиады-80), МОК, безусловно, совершил ошибку, которая не должна повториться.
Зло и остроумно отреагировал на неразбериху кто-то из местных бизнесменов, в середине Игр выбросивший в продажу безрукавки с надписью: «Я пережил Олимпиаду в Лейк-Плэсиде». Они шли нарасхват.
Влиятельная «Вашингтон пост» поместила корреспонденцию из Лейк-Плэсида, где, в частности, было написано:
«Самый сложный вопрос первой недели зимней Олимпиады состоял не в том, кто выиграет медаль и какую именно. Нужно было дать ответ на вопрос, являются ли эти игры привлекательным зимним карнавалом или же исключительно неумело подготовленным, никчемным мероприятием, какое только можно себе представить.
Билеты на церемонию открытия стоили 50 долларов. Все зрелище продолжалось всего лишь час и носило такой сухой и серьезный характер, что это побудило одного из присутствующих заметить: «50 долларов – это не стоимость билета. Такова цена разума тех, кто был настолько глуп, чтобы купить их».
Зрители, сидевшие в первых рядах у катка, на котором проводились соревнования по скоростному бегу на коньках, оказались в глупом положении. Их билеты стоили 67 долларов 50 центов. В десяти шагах от них сотни зрителей следили за соревнованиями через сетчатый забор, причем они имели перед собой почти такой же хороший обзор.
Помещения для жилья находятся на большом расстоянии от мест соревнований, они весьма убоги, и антрепренеры Лейк-Плэсида проявляют склонность менять условия контрактов, которые они уже заключили со своими жертвами после того, как они убедились в том, что те в безвыходном положении. На табло, действующем с помощью ЭВМ, которое показывает данные, результаты, графики соревнований, стали появляться странные сообщения. Например, когда шел список судей на соревнованиях по фигурному катанию, то он содержал девять имен, на первый взгляд ничем не примечательных: Бреннан, Блэк, Ренквист и т. п. На самом деле это были имена членов Верховного суда США».
Из-за неполадок в освещении матч хоккеистов ЧССР и Норвегии 12 февраля начался на четверть часа позже объявленного срока. Все-таки одна половина площадки оказалась освещенной лучше другой, и поэтому команды менялись сторонами через каждые десять минут.
Один из нью-йоркских коллег, намерзшись в ожидании автотранспорта, заметил мрачно: «Может быть, мы бойкотируем не ту Олимпиаду?…»
Неповоротливо работала служба, ведавшая стартовыми протоколами и сообщением результатов соревнований. Итальянские горнолыжники, отчаявшись узнать свои секунды, позвонили на телевидение в… Рим, и только там им все рассказали.
Чехословацким хоккеистам не только пришлось на четверть часа позже начинать стартовый матч, но и после его окончания 45 минут ждать автобус, чтобы добраться до Олимпийской деревни. «Распаренные после душа, с мокрыми волосами, мы вынуждены были прыгать и притоптывать на морозе, – жаловался Франтишек Каберле. – Уверен, на олимпиадах такого не должно быть».
– Толкотни и давки, – заметил как-то коллега из ГДР, – не было лишь в буфете на конькобежном стадионе: там всегда можно было получить… ледяные сосиски и теплое пиво.
Неправильным было бы обойти молчанием и Олимпийскую деревню Лейк-Плэсида. Впервые в истории Игр (будем надеяться и последний раз) она размещалась, как уже говорилось, в будущей…тюрьме.
Хоккеисты сборной США, хотя это и обошлось им в «кругленькую сумму», предпочли жить вне Олимпийской деревни, в специально арендованном коттедже.
Что же собой представляла Олимпийская деревня и каковы были там условия жизни?
Это двухэтажное кирпичное здание сложной круговой конфигурации с узкими зарешеченными окнами, весьма похожими на бойницы какого-нибудь из московских монастырей. Мягко говоря, «малогабаритные» комнаты – камеры с нарами в два яруса – предназначались для малолетних правонарушителей. А пришлось их обживать первыми взрослым тётям и дядям – спортсменам, сплошь и рядом весьма внушительных габаритов. На двадцать камер имелись один туалет и одна душевая комната. После апартаментов «Уолдофр Астории» контраст разительный.
В секторе, где жили советские спортсмены, на небольшом пространстве размещались олимпийцы еще из нескольких стран – больше ста постояльцев. Одни хотят слушать музыку, другие подремать, у третьих установочное собрание перед выступлением. Такое «несовмещение» терпимо в студенческом общежитии, но не на Олимпиаде. А сколько нервной энергии забирала перенасыщенность информацией. Зимятов стал первым олимпийским чемпионом. Ура! Наши лыжницы проиграли… Лыжницы и в эстафете потерпели поражение… Здесь проигрыш, там успех, здесь снова подкачали… Хоккеистам сегодня надо выиграть – за себя и за неудачников, а то что же скажут дома?…
В такой обстановке непросто готовиться к выступлениям и добиваться побед над сильными и тоже жаждущими олимпийского триумфа соперниками.
Американские фигуристы Тай Бабилония и Рэнди Гарднер, например, которым все в США пророчили победу над Родниной и Зайцевым, не выдержали психологически. Гарднер четыре раза перед выходом на лед для исполнения короткой программы пытался «провернуть» довольно несложный «волчок» и все четыре раза падал. После этого американская пара… снялась с соревнований. Партнеры вышли из Дворца спорта, добрались до своих автомобилей, а разъехались из Лейк-Плэсида в разные стороны…
На олимпийском хоккейном турнире в Лейк-Плэсиде было, пожалуй, рекордное количество неожиданностей, еще усиливавших общую напряженность.
На олимпиадах все играют с огромным желанием победить, и стоит немного недооценить соперника или переоценить собственные возможности, как будешь незамедлительно наказан.
Примеров более чем достаточно: румынские хоккеисты выиграли у бронзового призера минувшей, инсбрукской, олимпиады сборной ФРГ – 5:2, польская команда победила финскую – 5:4. Американцы, заменив вратаря полевым игроком, вырвали ничью у шведов – 2:2. Финны выиграли битву у канадцев – 4:3, отобрав у родоначальников игры место в квартете финалистов. Голландцы обыграли поляков – 5:3, американцы «наказали» сборную ЧССР – 7:3, шведы тоже победили чехословацких хоккеистов – 4:2.
Вот какие были ледовые баталии! В «четверку» не смогли пробиться даже сборные ЧССР и Канады!
«Без Глинки, оставшегося дома, и выбывшего из соревнований из-за серьезной травмы Мартинца нам тяжело, – сказал автору этих строк один из лучших снайперов сборной ЧССР Милан Новы. – А мне, если откровенно, еще очень не хватает одноклубника из «Польди» Поспишила, его напарника по сборной Махача и, конечно, Холечека… Пока этим ветеранам полноценной замены у нас не нашлось, но будем искать. А то что же это за хоккейный олимпийский турнир без матча СССР – ЧССР?»
Впрочем, неожиданности эти были довольно ожидаемы.
Каждый раз восхождение на высшую ступень пьедестала почета на олимпиадах давалось сборной СССР нелегко, и неожиданностей при этом, не всегда приятных, хватало. Сейчас о них нелишне напомнить.
Инсбрук-64. В первом периоде сборная СССР забросила команде ЧССР четыре «сухие» шайбы, кое-кто из наших игроков посчитал дело сделанным, и… два других периода остались за соперниками – 7:5. Хорошо, что хватило запаса…
Гренобль-68. В самом начале встречи со сборной ЧССР наши забивают и… сбавляют обороты. На сей раз соперники не упустили свой шанс, выиграв 5:4. Советская команда победила затем во всех остальных встречах, но лишь выигрыш канадцев у хоккеистов ЧССР и ничья, которую сделали с ними в последнем туре шведы, позволили ей во второй раз подряд стать олимпийским чемпионом.
Саппоро-72. Канадский тренер шведов Б. Харрис применил в матче с советской командой тактическую новинку (четыре звена), которая, кстати, принесла эффект еще в товарищеской встрече в канун турнира. Наши тренеры, однако, должного внимания тогда на нее не обратили, в итоге – трудная ничья – 3:3.
Инсбрук-76. После жестких баталий с профессионалами примерно в таком же стиле наши хоккеисты стали играть и на Олимпиаде со сборной ЧССР. В результате при счете 0:2 остались на площадке втроем. Хорошо, что Третьяк, Цыганков, Ляпкин и Шадрин выстояли…
Динамовцы, усиленные Мышкиным, Лебедевым и Лаврентьевым, добыли лишь очко в трех матчах с олимпийцами Канады, ЦСКА проиграл в Монреале и Буффало.
Вспомним заодно, что хозяева нынешней Олимпиады – хоккеисты США, горевшие желанием через 20 лет повторить успех Скво-Вэлли, выиграли в декабре турнир в Лейк-Плэсиде у вторых сборных Швеции, ЧССР, СССР и команды Канады; что сборные ЧССР и Швеции остаются грозными соперниками при любых «кадровых» потерях; что на последнем турнире «Известий» весьма внушительно выглядела финская команда.
Если бы постоянно помнить об этих фактах, взятых из хоккейного архива, не сомневаюсь, что нашей отличной сборной вполне по силам пройти олимпийский турнир без неприятных для десятков миллионов ее поклонников неожиданностей и вновь вернуться на Родину с золотыми медалями. Если помнить!
Советские хоккеисты соревнования в своей группе провели успешно, хотя без волнений, можно сказать – треволнений, не обошлось.
Началось все блестяще. С японцами сыграли 16:0. Легко перемахнули и голландский «барьер» – 17:4. Без особых усилий обыграли катовицких «обидчиков» – польских хоккеистов – 8:1. Помнится, этот матч проходил на стареньком катке, построенном еще к Олимпиаде 1932 года. Мест на трибунах здесь не более тысячи, обстановка отнюдь не олимпийская, а скорее… домашняя. Зрителей собралось всего несколько сот (не зря один рассерженный кассир назвал билеты на матчи заведомо неравных по силам хоккейных команд обоями: их плохо покупали, и они рулонами оставались в кассах). Рядом с крохотной ложей прессы сидели десятка полтора местных поляков (в США их проживает издавна, кстати, несколько миллионов) и при каждой редкой контратаке своих любимцев скандировали: «Панове, шмело!» Но даже их горячая поддержка не помогла…
Однако победы над основными соперниками дались нелегко.
В матче с финнами еще за пять минут до финальной сирены проигрывали 1:2. У соперников дважды отличился яркий форвард Порвари. Лишь на 55-й минуте дебютанту сборной 19-летнему юниору Владимиру Крутову удалось сравнять счет, а на 52-й минуте Александр Мальцев и Борис Михайлов в считанные секунды забили два победных гола.
«Ваша команда, – сказал после окончания матча тренер финнов Нумминен, – играла именно так, как и ожидалось. А мы теперь знаем «лекарство», которым можно сдержать ваш натиск. Соперникам пришлось играть в непривычном для них стиле. Избранная нами тактика оказалась удачной».
В таких случаях исход игры не в нашу пользу решается лишь в особых ситуациях или во время последних пяти минут матча вследствие физического преимущества. Так и произошло…»
И после двух периодов состязания с канадцами наша ледовая дружина отставала от соперников – 2:3. Лишь в заключительной двадцатиминутке три гола Александра Голикова (!) и шайба Бориса Михайлова, на которые канадцы смогли ответить лишь одним метким броском, принесли победу и выход в финальную четверку с двумя очками. Канадцы есть канадцы: проигрывая 4:6, они все-таки заменили вратаря полевым игроком в тщетной надежде спасти положение.
Право продолжать борьбу за медали получили также хоккеисты Швеции и США, имевшие по «финальному» очку, и Финляндии, начинавшие второй этап борьбы с нуля.
В первом же матче в финале соперниками советских хоккеистов оказались хозяева игры. Об олимпийской команде США-80 надо сказать особо. Она этого заслужила.
Подготовка к ледовым баталиям в Лейк-Плэсиде началась задолго до начала Олимпиады. Прежде всего выхлопотали солидные вознаграждения для игроков – сумму со многими нулями для того случая, если они победят. Затем подобрали лучших из возможных тренеров – Герберта (Херба, как его называют в США, где все любят сокращать, упрощать, ускорять) Брукса.
В 1980 году Бруксу было 42 года. Он прошел большой путь в хоккее. Отличился в школьных и университетских командах. В 1960 году в Скво-Вэлли стал в составе сборной США олимпийским чемпионом. А потом еще десять сезонов – до 1970 года – выступал в национальной команде страны.
Когда НХЛ стала расширяться, да еще появились клубы ВХА, подумывал о карьере профессионального хоккеиста. Однако, сообразив, что зыбиться в «звезды» он несколько запоздал, решил сосредоточиться на тренерской работе. Выпускник Миннесотского университета возглавил здесь же студенческую сборную. Под руководством Брукса команда трижды за минувшие семь лет становилась первой в состязаниях хоккеистов – студентов США, в том числе в сезоне, завершившемся весной 1979 года.
В 1978 году он был наблюдателем на чемпионате мира в Праге. Следующей весной как тренер привозил сборную США на московское мировое первенство. Посетил он и все три матча «Кубка вызова».
Бруксу предоставили целый штат ассистентов. По примеру Боумэна, оснастившего своих помощников в «Буффало» радиотехникой, Брукс тоже отправил Лу Вейро на верхний ряд трибуны, вменив ему в обязанность держать радиосвязь, корректируя игру, с сидящим рядом с ним на скамейке Патриком, вследствие чего контратаки хозяев Олимпиады выглядели весьма остро.
Имелся даже отдельный тренер для работы с голкиперами.
Все это привело к положительным результатам. А что касается особого внимания и затрат на работу с вратарями, то они окупились с лихвой блестящей игрой основного стража ворот Джима Крэйга, лишь в матче со сборной СССР много раз выручавшего команду в, казалось, безнадежных ситуациях.
Сначала кандидатов в олимпийскую сборную США было 800. Весьма внушительная цифра. К марту 1979 года их осталось 100. Почти полгода их было 26, т. е. состав определился и наигрывался. Заключительный этап подготовки начался в конце лета 1979 года недельным тренировочным сбором на новом (с площадкой международных размеров) стадионе в Лейк-Плэсиде.
С сентября 1979 года и до начала Олимпиады хоккеисты сборной США провели более шестидесяти матчей: с профессионалами различных рангов, олимпийской сборной Канады, на турнире в Лейк-Плэсиде, где выступали тоже олимпийцы Канады, вторые сборные СССР, ЧССР и Швеции. Играли в США, Канаде, европейских странах, стараясь почаще выступать на катках международных габаритов.
Подопечные Брукса много побеждали, например, на упоминавшемся турнире в Лейк-Плэсиде; немало и проигрывали, но из всех состязаний тренер и хоккеисты старались делать правильные выводы, дабы обратить себе на пользу и успехи, и неудачи. И, как показала жизнь, преуспели в этом, завершив Олимпиаду с золотыми медалями.
Даже в Лейк-Плэсиде хозяева продолжали наращивать мощь. Стартовую встречу со шведами они сумели свести к ничьей лишь за 27 секунд до финальной сирены, заменив вратаря полевым игроком. А через день (расписание турнира было составлено явно не в пользу хозяев) уверенно переиграли сборную ЧССР – 7:3. Эти результаты в должной мере не насторожили советских хоккеистов, которым слишком врезался в память их выигрыш в Нью-Йорке – 10:3, и это, конечно, сыграло свою отрицательную роль.
Не станем, однако, анализировать, не рассказав прежде о самом матче.
Ситуация к этому, одному из последних дней Олимпиады была напряженной: по очкам в неофициальном командном зачете и по числу медалей нашу команду опережали олимпийцы ГДР. Мы, правда, лидировали в сборе «золота».
Накануне мы с главным художником «Журналиста» A. Соколовым были в гостях у хоккеистов. Пока коллега фотографировал, я присел сыграть в шахматы с В. Харламовым и А. Мальцевым. Ребята заметно волновались.
B. Тихонова видели мельком – он болен.
С утра была радость: впервые в истории Олимпиад советский спортсмен выиграл лыжный марафон – гонку на 50 км. Эта высшая награда стала третьей в коллекции Николая Зимятова. И три других наших участника вошли в зачетную «шестерку», заняв третье, пятое и шестое места.
Два часа продержали советский самолет в аэродромном тупике. Согласитесь, после многочасового перелета это весьма утомительно и неприятно само по себе. В особенности для находившихся на борту нескольких пожилых людей.
«За время активных занятий спортом я посетил много различных стран, – сказал нам Вячеслав Веденин, – но никогда ничего похожего не происходило. Случай в аэропорту Нью-Йорка беспрецедентный и возмутительный!»
В феврале 1980 года эта сердитая заметка не увидела света – решили не омрачать" совсем близкую Олимпиаду, но сейчас стоит напомнить о том возмутительном факте, дабы ничего подобного не могло произойти в канун Игр в другом американском городе – Лос-Анджелесе.
Лишь после вмешательства представителя Аэрофлота в Нью-Йорке советскому самолету дали возможность взлететь. К счастью, запас горючего позволил долететь до Вашингтона, где нас быстро доставили с борта самолета в здание аэровокзала, разгрузили багаж.
Поздно ночью, проделав 400-километровое путешествие на автобусах, мы добрались до Нью-Йорка.
Может, не стоило писать об олимпийском гостеприимстве по нью-йоркски? В столице – Вашингтоне – исправили «нелюбезность» провинциалов. Но ведь Лейк-Плэсид расположен в штате Нью-Йорк…
После стольких треволнений, искренне завидуя коллегам, добиравшимся до Лейк-Плэсида через Монреаль (ближе, а главное – спокойнее), мы отправились на автобусе в столицу зимней Олимпиады. От Нью-Йорка путь отнюдь не близкий – более 500 километров.
По радио в автобусе мы слышим сводку погоды. Диктор говорит, что «зима нынче в США необычная: в Нью-Йорке в феврале снега нет, а в некоторых южных штатах он выпал». Не обнаружили мы хотя бы малейших признаков снега и на полпути между Нью-Йорком и Лейк-Плэсидом, в Олбани, где остановились перекусить (между прочим, именно небольшой Олбани – столица штата, а Нью-Йорк всего лишь «райцентр»).
Судя по прогнозам гидрометцентра США и даже местного «Фермерз алманак», снега в Лейк-Плэсиде в дни Олимпиады должно было быть вполне достаточно. В горах Адирондак, где примостился Лейк-Плэсид, еще четвертого июля 1979 года выпал снег, девятого октября прошел снегопад. Эти факты настраивали предсказателей погоды на оптимистический лад. Однако лишь одиннадцатого февраля, в день нашего автобусного путешествия из Нью-Йорка, а Лейк-Плэсиде пошел снег. Снегопад продолжался двое суток, и надобность в искусственном снеге, который на всякий случай был заготовлен, отпала.
Особенно радовались этому лыжники, биатлонисты, горнолыжники: искусственный снег – это, конечно, даже в наш век техники экзотично, но естественный все-таки привычнее, надежнее, и, если так можно сказать, теплее…
Лишь к вечеру добрались мы до Лейк-Плэсида.
«Куда же мы заехали?» – первое, что подумалось, когда наш автобус наконец заглушил мотор в крохотном поселке около дощатого сарайчика с едва различимой надписью, сделанной от руки на куске картона, «Аккредитация прессы».
«Добро пожаловать, мир, мы готовы!» – висел в Лейк-Плэсиде лозунг. Но на самом деле все обстояло совсем не так, как казалось организаторам, К Олимпиаде здесь были построены современные спортивные сооружения: Дворец спорта, трамплины, трассы для бобслея и саночников и т. п. Однако для решения еще многих важных проблем: устройства Олимпийской деревни, размещения прессы и гостей, организации транспорта и т. п. – не хватило ни денег, ни опыта.
Солидарен с оценкой финской газеты «Кансан Уутисет» в том, что «Олимпийские игры 1980 года в Лейк-Плэсиде ознаменовали собой победу духа олимпийского движения». В то же время нельзя не согласиться с чехословацкой газетой «Руде право», отмечавшей, что «спортсмены – участники Игр вели себя подлинно по-рыцарски и только благодаря их терпению и выдержке спортивная сторона Олимпиады, в общем, не пострадала».
Лейк-Плэсид (в переводе с английского «Спокойное озеро») расположен в невысоких Адирондакских горах, на берегу живописного озера, окружен обширными смешанными лесами. По широте это примерно наша Алма-Ата. Для США это почти самый север – до канадской границы всего несколько десятков километров. В разгар курортного сезона здесь собирается до двадцати тысяч человек.
В 1932 году в Лейк-Плэсиде проходила III зимняя Олимпиада. По сравнению с нынешними это были крохотные Игры: около 700 спортсменов и тренеров, около 100 журналистов, меньше десятка тысяч зрителей. В феврале 1980 года в Играх участвовало более 1500 спортсменов, с ними приехало примерно такое же число руководителей, тренеров, врачей, массажистов, операторов видеозаписи, переводчиков и прочих лиц. Отряд журналистов и представителей электронной прессы, включая многочисленный обслуживающий их персонал, фоторепортеров и кинооператоров превышал на Играх население городка, достигал трех с лишним тысяч человек.
Несколько сот тысяч любителей спорта хотели посетить соревнования Олимпиады, несмотря на фантастически вздутые цены на билеты, но удалось это осуществить далеко не всем. Даже тем, кто имел билеты или был аккредитован при пресс-центре Олимпиады, далеко не всегда удавалось попасть на соревнования. Из-за дороговизны номеров в нескольких небольших отелях Лейк-Плэсида большинство журналистов и зрителей жили непомерно далеко от спортивных арен. Я, например, квартировал в 110 км от Лейк-Плэсида в отеле «Станхелм» («Каменный шлем») и каждый день проезжал 220 км по извилистым, обледенелым, нередко засыпанным снегом, дорогам на автобусе. Не все любители спорта и даже журналисты, однако, оказались готовыми к таким испытаниям.
Американский болельщик, приехавший из штата Коннектикут и попавший на облюбованный им хоккейный матч лишь… к концу третьего периода, заявил: «Когда видишь, какое безобразие творится с транспортом на земле, поневоле задумываешься, а высаживались ли мои соотечественники на Луне? Не снято ли все это в Голливуде?»
Один английский журналист, отчаявшийся вовремя добраться из своего отеля до катка в день триумфа соотечественника фигуриста Р. Казенса, послал в Лондон телеграмму шефу с просьбой отставить его от освещения «этой сумасшедшей Олимпиады».
Многие, попав раз-другой в затор или оказавшись жертвами других организационных неполадок, досрочно покидали соревнования, предпочтя место на трибуне или в ложе прессы креслу около телевизора.
Что имеется в виду под словами «другие организационные неполадки»? Расскажем о них для начала словами корреспондента английского журнала «Hay»:
«Из-за неорганизованности и неразберихи чуть было не пришлось прекратить зимнюю Олимпиаду в Лейк-Плэсиде. Ее беда в том, что там встретились спортсмены-профессионалы и организаторы-любители, а не наоборот,» – заявил один высокопоставленный член Международного олимпийского комитета ледяным тоном в то время, когда гости Олимпиады чуть не умерли от холода. Это один из наиболее мягких комментариев по поводу полного провала организаторов Олимпийских игр, за которых краснела вся страна. То, что заранее гордо назвали Олимпиадой, на деле оказалось американским кошмаром.
Рвачи, мошенники, авантюристы – вот некоторые из эпитетов, которыми награждали организаторов Олимпиады зрители, заплатившие свыше 30 фунтов стерлингов за билеты на соревнования, куда они так и не смогли попасть из-за того, что местный транспорт совершенно не справлялся с перевозкой пассажиров. А из тех, кто добрался, многие поспели лишь к концу состязаний, и им пришлось мерзнуть на морозе, ожидая, пока их отвезут обратно домой.
Даже некоторым спортсменам приходилось возвращаться с соревнований на попутных автомашинах.
Организация Олимпиады в Лейк-Плэсиде – гигантская неразбериха. Одна возмущенная женщина позвонила на радио и предложила отослать членов местного Оргкомитета в Иран и обменять их на американских заложников. Подобно тысяче выведенных из себя гостей затерявшейся высоко в горах Адирондак деревни, она почувствовала, что ее крупно надули.
Дело не только в транспорте, или, вернее сказать, в его отсутствии. Кроме того, гостей разместили в убогих комнатушках за непомерно высокую плату; телефонная сеть не справлялась с возросшим числом абонентов (некоторым пришлось ждать ответа оператора по пять часов); половина мест на стадионах пустовала, потому что ошибочно было объявлено, что все билеты уже проданы.
В Лейк-Плэсиде пришлось наводить порядок губернатору штата Нью-Йорк Хью Кэри, который ввел чрезвычайное положение. Он же разбудил среди ночи своим телефонным звонком организаторов Олимпиады и пригрозил им, что он на время прекратит Олимпийские игры, если они не наведут порядок «в этой чертовой неразберихе».
Как в Монреале четыре года назад, в Лейк-Плэсиде также поступают тревожные сообщения о том, что мафия неплохо нажилась на проведении Олимпиады, в частности получила официальное право обслуживать туристов и продавать сувениры. Однако один житель Нью-Йорка заметил: «Эти сообщения – всего лишь шутка. Мафии было бы стыдно участвовать в таком безобразии. Если бы она приложила к этому руку, все бы прошло гораздо организованней».
Принимая решение о проведении Игр в таком маленьком населенном пункте, как Лейк-Плэсид (он был единственным претендентом на проведение зимней Олимпиады-80), МОК, безусловно, совершил ошибку, которая не должна повториться.
Зло и остроумно отреагировал на неразбериху кто-то из местных бизнесменов, в середине Игр выбросивший в продажу безрукавки с надписью: «Я пережил Олимпиаду в Лейк-Плэсиде». Они шли нарасхват.
Влиятельная «Вашингтон пост» поместила корреспонденцию из Лейк-Плэсида, где, в частности, было написано:
«Самый сложный вопрос первой недели зимней Олимпиады состоял не в том, кто выиграет медаль и какую именно. Нужно было дать ответ на вопрос, являются ли эти игры привлекательным зимним карнавалом или же исключительно неумело подготовленным, никчемным мероприятием, какое только можно себе представить.
Билеты на церемонию открытия стоили 50 долларов. Все зрелище продолжалось всего лишь час и носило такой сухой и серьезный характер, что это побудило одного из присутствующих заметить: «50 долларов – это не стоимость билета. Такова цена разума тех, кто был настолько глуп, чтобы купить их».
Зрители, сидевшие в первых рядах у катка, на котором проводились соревнования по скоростному бегу на коньках, оказались в глупом положении. Их билеты стоили 67 долларов 50 центов. В десяти шагах от них сотни зрителей следили за соревнованиями через сетчатый забор, причем они имели перед собой почти такой же хороший обзор.
Помещения для жилья находятся на большом расстоянии от мест соревнований, они весьма убоги, и антрепренеры Лейк-Плэсида проявляют склонность менять условия контрактов, которые они уже заключили со своими жертвами после того, как они убедились в том, что те в безвыходном положении. На табло, действующем с помощью ЭВМ, которое показывает данные, результаты, графики соревнований, стали появляться странные сообщения. Например, когда шел список судей на соревнованиях по фигурному катанию, то он содержал девять имен, на первый взгляд ничем не примечательных: Бреннан, Блэк, Ренквист и т. п. На самом деле это были имена членов Верховного суда США».
Из-за неполадок в освещении матч хоккеистов ЧССР и Норвегии 12 февраля начался на четверть часа позже объявленного срока. Все-таки одна половина площадки оказалась освещенной лучше другой, и поэтому команды менялись сторонами через каждые десять минут.
Один из нью-йоркских коллег, намерзшись в ожидании автотранспорта, заметил мрачно: «Может быть, мы бойкотируем не ту Олимпиаду?…»
Неповоротливо работала служба, ведавшая стартовыми протоколами и сообщением результатов соревнований. Итальянские горнолыжники, отчаявшись узнать свои секунды, позвонили на телевидение в… Рим, и только там им все рассказали.
Чехословацким хоккеистам не только пришлось на четверть часа позже начинать стартовый матч, но и после его окончания 45 минут ждать автобус, чтобы добраться до Олимпийской деревни. «Распаренные после душа, с мокрыми волосами, мы вынуждены были прыгать и притоптывать на морозе, – жаловался Франтишек Каберле. – Уверен, на олимпиадах такого не должно быть».
– Толкотни и давки, – заметил как-то коллега из ГДР, – не было лишь в буфете на конькобежном стадионе: там всегда можно было получить… ледяные сосиски и теплое пиво.
Неправильным было бы обойти молчанием и Олимпийскую деревню Лейк-Плэсида. Впервые в истории Игр (будем надеяться и последний раз) она размещалась, как уже говорилось, в будущей…тюрьме.
Хоккеисты сборной США, хотя это и обошлось им в «кругленькую сумму», предпочли жить вне Олимпийской деревни, в специально арендованном коттедже.
Что же собой представляла Олимпийская деревня и каковы были там условия жизни?
Это двухэтажное кирпичное здание сложной круговой конфигурации с узкими зарешеченными окнами, весьма похожими на бойницы какого-нибудь из московских монастырей. Мягко говоря, «малогабаритные» комнаты – камеры с нарами в два яруса – предназначались для малолетних правонарушителей. А пришлось их обживать первыми взрослым тётям и дядям – спортсменам, сплошь и рядом весьма внушительных габаритов. На двадцать камер имелись один туалет и одна душевая комната. После апартаментов «Уолдофр Астории» контраст разительный.
В секторе, где жили советские спортсмены, на небольшом пространстве размещались олимпийцы еще из нескольких стран – больше ста постояльцев. Одни хотят слушать музыку, другие подремать, у третьих установочное собрание перед выступлением. Такое «несовмещение» терпимо в студенческом общежитии, но не на Олимпиаде. А сколько нервной энергии забирала перенасыщенность информацией. Зимятов стал первым олимпийским чемпионом. Ура! Наши лыжницы проиграли… Лыжницы и в эстафете потерпели поражение… Здесь проигрыш, там успех, здесь снова подкачали… Хоккеистам сегодня надо выиграть – за себя и за неудачников, а то что же скажут дома?…
В такой обстановке непросто готовиться к выступлениям и добиваться побед над сильными и тоже жаждущими олимпийского триумфа соперниками.
Американские фигуристы Тай Бабилония и Рэнди Гарднер, например, которым все в США пророчили победу над Родниной и Зайцевым, не выдержали психологически. Гарднер четыре раза перед выходом на лед для исполнения короткой программы пытался «провернуть» довольно несложный «волчок» и все четыре раза падал. После этого американская пара… снялась с соревнований. Партнеры вышли из Дворца спорта, добрались до своих автомобилей, а разъехались из Лейк-Плэсида в разные стороны…
На олимпийском хоккейном турнире в Лейк-Плэсиде было, пожалуй, рекордное количество неожиданностей, еще усиливавших общую напряженность.
На олимпиадах все играют с огромным желанием победить, и стоит немного недооценить соперника или переоценить собственные возможности, как будешь незамедлительно наказан.
Примеров более чем достаточно: румынские хоккеисты выиграли у бронзового призера минувшей, инсбрукской, олимпиады сборной ФРГ – 5:2, польская команда победила финскую – 5:4. Американцы, заменив вратаря полевым игроком, вырвали ничью у шведов – 2:2. Финны выиграли битву у канадцев – 4:3, отобрав у родоначальников игры место в квартете финалистов. Голландцы обыграли поляков – 5:3, американцы «наказали» сборную ЧССР – 7:3, шведы тоже победили чехословацких хоккеистов – 4:2.
Вот какие были ледовые баталии! В «четверку» не смогли пробиться даже сборные ЧССР и Канады!
«Без Глинки, оставшегося дома, и выбывшего из соревнований из-за серьезной травмы Мартинца нам тяжело, – сказал автору этих строк один из лучших снайперов сборной ЧССР Милан Новы. – А мне, если откровенно, еще очень не хватает одноклубника из «Польди» Поспишила, его напарника по сборной Махача и, конечно, Холечека… Пока этим ветеранам полноценной замены у нас не нашлось, но будем искать. А то что же это за хоккейный олимпийский турнир без матча СССР – ЧССР?»
Впрочем, неожиданности эти были довольно ожидаемы.
Каждый раз восхождение на высшую ступень пьедестала почета на олимпиадах давалось сборной СССР нелегко, и неожиданностей при этом, не всегда приятных, хватало. Сейчас о них нелишне напомнить.
Инсбрук-64. В первом периоде сборная СССР забросила команде ЧССР четыре «сухие» шайбы, кое-кто из наших игроков посчитал дело сделанным, и… два других периода остались за соперниками – 7:5. Хорошо, что хватило запаса…
Гренобль-68. В самом начале встречи со сборной ЧССР наши забивают и… сбавляют обороты. На сей раз соперники не упустили свой шанс, выиграв 5:4. Советская команда победила затем во всех остальных встречах, но лишь выигрыш канадцев у хоккеистов ЧССР и ничья, которую сделали с ними в последнем туре шведы, позволили ей во второй раз подряд стать олимпийским чемпионом.
Саппоро-72. Канадский тренер шведов Б. Харрис применил в матче с советской командой тактическую новинку (четыре звена), которая, кстати, принесла эффект еще в товарищеской встрече в канун турнира. Наши тренеры, однако, должного внимания тогда на нее не обратили, в итоге – трудная ничья – 3:3.
Инсбрук-76. После жестких баталий с профессионалами примерно в таком же стиле наши хоккеисты стали играть и на Олимпиаде со сборной ЧССР. В результате при счете 0:2 остались на площадке втроем. Хорошо, что Третьяк, Цыганков, Ляпкин и Шадрин выстояли…
Динамовцы, усиленные Мышкиным, Лебедевым и Лаврентьевым, добыли лишь очко в трех матчах с олимпийцами Канады, ЦСКА проиграл в Монреале и Буффало.
Вспомним заодно, что хозяева нынешней Олимпиады – хоккеисты США, горевшие желанием через 20 лет повторить успех Скво-Вэлли, выиграли в декабре турнир в Лейк-Плэсиде у вторых сборных Швеции, ЧССР, СССР и команды Канады; что сборные ЧССР и Швеции остаются грозными соперниками при любых «кадровых» потерях; что на последнем турнире «Известий» весьма внушительно выглядела финская команда.
Если бы постоянно помнить об этих фактах, взятых из хоккейного архива, не сомневаюсь, что нашей отличной сборной вполне по силам пройти олимпийский турнир без неприятных для десятков миллионов ее поклонников неожиданностей и вновь вернуться на Родину с золотыми медалями. Если помнить!
Советские хоккеисты соревнования в своей группе провели успешно, хотя без волнений, можно сказать – треволнений, не обошлось.
Началось все блестяще. С японцами сыграли 16:0. Легко перемахнули и голландский «барьер» – 17:4. Без особых усилий обыграли катовицких «обидчиков» – польских хоккеистов – 8:1. Помнится, этот матч проходил на стареньком катке, построенном еще к Олимпиаде 1932 года. Мест на трибунах здесь не более тысячи, обстановка отнюдь не олимпийская, а скорее… домашняя. Зрителей собралось всего несколько сот (не зря один рассерженный кассир назвал билеты на матчи заведомо неравных по силам хоккейных команд обоями: их плохо покупали, и они рулонами оставались в кассах). Рядом с крохотной ложей прессы сидели десятка полтора местных поляков (в США их проживает издавна, кстати, несколько миллионов) и при каждой редкой контратаке своих любимцев скандировали: «Панове, шмело!» Но даже их горячая поддержка не помогла…
Однако победы над основными соперниками дались нелегко.
В матче с финнами еще за пять минут до финальной сирены проигрывали 1:2. У соперников дважды отличился яркий форвард Порвари. Лишь на 55-й минуте дебютанту сборной 19-летнему юниору Владимиру Крутову удалось сравнять счет, а на 52-й минуте Александр Мальцев и Борис Михайлов в считанные секунды забили два победных гола.
«Ваша команда, – сказал после окончания матча тренер финнов Нумминен, – играла именно так, как и ожидалось. А мы теперь знаем «лекарство», которым можно сдержать ваш натиск. Соперникам пришлось играть в непривычном для них стиле. Избранная нами тактика оказалась удачной».
В таких случаях исход игры не в нашу пользу решается лишь в особых ситуациях или во время последних пяти минут матча вследствие физического преимущества. Так и произошло…»
И после двух периодов состязания с канадцами наша ледовая дружина отставала от соперников – 2:3. Лишь в заключительной двадцатиминутке три гола Александра Голикова (!) и шайба Бориса Михайлова, на которые канадцы смогли ответить лишь одним метким броском, принесли победу и выход в финальную четверку с двумя очками. Канадцы есть канадцы: проигрывая 4:6, они все-таки заменили вратаря полевым игроком в тщетной надежде спасти положение.
Право продолжать борьбу за медали получили также хоккеисты Швеции и США, имевшие по «финальному» очку, и Финляндии, начинавшие второй этап борьбы с нуля.
В первом же матче в финале соперниками советских хоккеистов оказались хозяева игры. Об олимпийской команде США-80 надо сказать особо. Она этого заслужила.
Подготовка к ледовым баталиям в Лейк-Плэсиде началась задолго до начала Олимпиады. Прежде всего выхлопотали солидные вознаграждения для игроков – сумму со многими нулями для того случая, если они победят. Затем подобрали лучших из возможных тренеров – Герберта (Херба, как его называют в США, где все любят сокращать, упрощать, ускорять) Брукса.
В 1980 году Бруксу было 42 года. Он прошел большой путь в хоккее. Отличился в школьных и университетских командах. В 1960 году в Скво-Вэлли стал в составе сборной США олимпийским чемпионом. А потом еще десять сезонов – до 1970 года – выступал в национальной команде страны.
Когда НХЛ стала расширяться, да еще появились клубы ВХА, подумывал о карьере профессионального хоккеиста. Однако, сообразив, что зыбиться в «звезды» он несколько запоздал, решил сосредоточиться на тренерской работе. Выпускник Миннесотского университета возглавил здесь же студенческую сборную. Под руководством Брукса команда трижды за минувшие семь лет становилась первой в состязаниях хоккеистов – студентов США, в том числе в сезоне, завершившемся весной 1979 года.
В 1978 году он был наблюдателем на чемпионате мира в Праге. Следующей весной как тренер привозил сборную США на московское мировое первенство. Посетил он и все три матча «Кубка вызова».
Бруксу предоставили целый штат ассистентов. По примеру Боумэна, оснастившего своих помощников в «Буффало» радиотехникой, Брукс тоже отправил Лу Вейро на верхний ряд трибуны, вменив ему в обязанность держать радиосвязь, корректируя игру, с сидящим рядом с ним на скамейке Патриком, вследствие чего контратаки хозяев Олимпиады выглядели весьма остро.
Имелся даже отдельный тренер для работы с голкиперами.
Все это привело к положительным результатам. А что касается особого внимания и затрат на работу с вратарями, то они окупились с лихвой блестящей игрой основного стража ворот Джима Крэйга, лишь в матче со сборной СССР много раз выручавшего команду в, казалось, безнадежных ситуациях.
Сначала кандидатов в олимпийскую сборную США было 800. Весьма внушительная цифра. К марту 1979 года их осталось 100. Почти полгода их было 26, т. е. состав определился и наигрывался. Заключительный этап подготовки начался в конце лета 1979 года недельным тренировочным сбором на новом (с площадкой международных размеров) стадионе в Лейк-Плэсиде.
С сентября 1979 года и до начала Олимпиады хоккеисты сборной США провели более шестидесяти матчей: с профессионалами различных рангов, олимпийской сборной Канады, на турнире в Лейк-Плэсиде, где выступали тоже олимпийцы Канады, вторые сборные СССР, ЧССР и Швеции. Играли в США, Канаде, европейских странах, стараясь почаще выступать на катках международных габаритов.
Подопечные Брукса много побеждали, например, на упоминавшемся турнире в Лейк-Плэсиде; немало и проигрывали, но из всех состязаний тренер и хоккеисты старались делать правильные выводы, дабы обратить себе на пользу и успехи, и неудачи. И, как показала жизнь, преуспели в этом, завершив Олимпиаду с золотыми медалями.
Даже в Лейк-Плэсиде хозяева продолжали наращивать мощь. Стартовую встречу со шведами они сумели свести к ничьей лишь за 27 секунд до финальной сирены, заменив вратаря полевым игроком. А через день (расписание турнира было составлено явно не в пользу хозяев) уверенно переиграли сборную ЧССР – 7:3. Эти результаты в должной мере не насторожили советских хоккеистов, которым слишком врезался в память их выигрыш в Нью-Йорке – 10:3, и это, конечно, сыграло свою отрицательную роль.
Не станем, однако, анализировать, не рассказав прежде о самом матче.
Ситуация к этому, одному из последних дней Олимпиады была напряженной: по очкам в неофициальном командном зачете и по числу медалей нашу команду опережали олимпийцы ГДР. Мы, правда, лидировали в сборе «золота».
Накануне мы с главным художником «Журналиста» A. Соколовым были в гостях у хоккеистов. Пока коллега фотографировал, я присел сыграть в шахматы с В. Харламовым и А. Мальцевым. Ребята заметно волновались.
B. Тихонова видели мельком – он болен.
С утра была радость: впервые в истории Олимпиад советский спортсмен выиграл лыжный марафон – гонку на 50 км. Эта высшая награда стала третьей в коллекции Николая Зимятова. И три других наших участника вошли в зачетную «шестерку», заняв третье, пятое и шестое места.