Вскоре после совещания капитан Мирлес уехал в Тегеран для встречи и отправки группы «Нормандия» в Советский Союз. Любопытно, что все совещание целиком и полностью вел заместитель главы французской военной миссии в СССР капитан французской авиации Альберт Львович Мирлес на русском языке, изредка переводя для генерала Пети отдельные фразы и сообщая в ответ советскому командованию, что генерал доволен ходом переговоров.
Конец 1942 г. и прибытие в СССР
Первый состав «Нормандии»
Подготовка к боям
Конец 1942 г. и прибытие в СССР
28 сентября 1942 г. Советский Союз признал движение «Сражающаяся Франция» и Национальный Комитет Освобождения под руководством Шарля де Голля как ЕДИНСТВЕННУЮ организацию, представляющую интересы Франции в Советском Союзе. Эта формула признания отличалась от английской и американской, которые признавали их только символом. И было весьма важно для Комитета, поскольку в самой Франции произошли изменения. Оговорка «ЕДИНСТВЕННАЯ» тоже не случайна, поскольку ряд деятелей правительства Петена, осознав, что военные действия в России развиваются не так, как планировало германское руководство, поняли, что поставили не на ту силу, и начали искать контакта с союзниками.
8 ноября 1942 г. американская армия начала операцию «Факел», оказавшую серьезнейшее влияние на положение «Сражающейся Франции», генерала де Голля и чуть было не поставившую крест на судьбе авиагруппы «Нормандия». Состоялась высадка во Французской Африке – Алжире и Марокко. Для организации этого союзники активно работали с Сопротивлением на месте, которое, однако, ни к де Голлю, ни к компартии отношения не имело. Иногда его называют вишистское сопротивление, а североафриканские власти в течение всей войны пилотами «Нормандии» назывались «вишисты».
Руководство Алжиром союзники планировали передать генералу Анри Жиро, который до войны был командующим 3-й армией и непосредственным начальником подполковника де Голля, которого как раз Жиро и произвел в полковники. Затем Жиро был членом Высшего Военного Совета, а в начале войны командующим 7-й и 9-й французскими армиями. Был взят в плен в мае 1940 г. В апреле 1942 г. он с группой других генералов бежал из плена в свободную зону Франции. Правительство Виши приняло его в качестве личного гостя маршала Петена, но просило вернуться в Германию, поскольку его побег вызвал гнев Гитлера, ужесточение режима содержания для французских военнопленных и расстрел генерала Месни, который был пойман после побега. Жиро соглашался вернуться в плен только при условии освобождения не менее 500 тысяч французов. Де Голль и его сторонники подозревали, что побег Жиро инсценирован и через него Виши и Гитлер пытаются войти в сговор с США.
Американское командование предложило Жиро участие в высадке в Северной Африке, тогда как де Голля вновь не поставили в известность. Однако Жиро потребовал пост главнокомандующего всех сил союзников, в чем ему, естественно, отказали. Высадкой командовал генерал Эйзенхауэр. Жиро из-за этого отказался участвовать в операции.
Группа из 400 французских добровольцев высадилась в Алжире, захватила стратегические узлы и арестовала руководителей Алжира генерала Жуана и адмирала Дарлана, последний был правой рукой Петена и якобы оказался в Алжире случайно, приехав навестить больного сына. Заговорщики распространили призыв к населению по радио от имени генерала Жиро примкнуть к союзникам. Вишистские власти попытались ликвидировать мятеж и прозевали начало операции союзников, которые осуществили высадку десантов в Алжире, Оране и по всему побережью Марокко. Французская армия и флот оказали сопротивление. Оран был захвачен к вечеру 9 сентября, в самом Алжире боев почти не было. Марокко оккупировали целиком, кроме Касабланки, которую взяли к вечеру 10 ноября. В Тунисе французам удалось отбить высадку американцев, и к ним на помощь стали перебрасывать немецкие и итальянские войска с Сицилии.
Союзники вступили в переговоры с адмиралом Дарланом, который согласился перейти на их сторону с условием назначения его на пост губернатора Алжира и отдал приказ армии от имени законного французского правительства прекратить сопротивление англо-американским войскам. Благодаря этому части, оказавшие сопротивление американцам, прежде всего в Тунисе, перешли на сторону союзников.
Это вызвало бурную реакцию. Петен уволил Дарлана из состава правительства и разжаловал генерала Жиро в рядовые. Германия отменила перемирие с правительством Франции и совместно с Италией оккупировала всю территорию Франции. Де Голль был в гневе и отказался признать созданное союзниками правительство Алжира, в руководство которого, ввиду репутации Дарлана как одного из самых главных вишистов, был введен генерал Жиро в качестве главнокомандующего французскими вооруженными силами Северной Африки.
Де Голль уже 12 ноября посетил советского посла и заявил, что американцы, не считаясь с ним, англичанами и СССР, заключили союз с Виши, на общей платформе антибольшевизма и опасения социалистической революции во Франции. Союзники не позволяли де Голлю и его движению участвовать в событиях в Алжире и Марокко, что грозило ликвидацией его Комитету. Он просил поддержки Советского Союза и личной встречи со Сталиным.
CCCР, который был в курсе операции, одобрил политику США. Но собственное отношение к Дарлану обещал сформировать в зависимости от поведения последнего. Высадка союзников в Северной Африке не была открытием второго фронта в Европе. Но она вынудила Германию и Италию использовать оккупационные войска во Франции для операций в Тунисе и Ливии. И это в то время, когда уже шли тяжелые бои в Сталинграде. Уже 14 ноября, шесть дней спустя после начала высадки союзников в Африке, Сталин писал Черчиллю, что немецкое наступление на Владикавказ удалось остановить. А 19 ноября Красная Армия повела наступательную операцию «Урал» и 23-го замкнула кольцо окружения вокруг 6-й армии Вермахта генерала фон Паулюса.
И в том числе авиагруппа «Нормандия», пилоты которой были приговорены Виши к смертной казни за дезертирство.
14 ноября ничего не ведавшие о подковерных интригах члены группы на трех транспортных самолетах армии США вылетели из Раяка в Багдад, а оттуда продолжили путь поездом до Персидского залива, откуда автотранспортом прибыли в Тегеран 20 ноября. Американцы разрешили взять на борт только по 10 килограммов багажа на человека, поэтому брать пришлось только самое необходимое.
Маленькая пылинка отважных в бурном море войны и политики, которой Франция отказывала в существовании. Ими двигало одно – защитить поруганную Родину. Сражаться с врагом в настоящем бою, а не в редких военных миссиях в Англии или Египте. У этих людей был выбор – остаться во Франции, спокойно пережить оккупацию, остаться в Англии или на Ближнем Востоке, где боев было мало и они не были так жестоки, но они выбрали борьбу. Борьбу вместе с Красной Армией.
Свой выбор пилоты первой группы «Нормандии» сделали в то время, когда враг стоял у порога Москвы и Сталинграда, когда немецкое командование уже назначило командующего Каспийским флотом и готовило переброску судов железной дорогой до Махачкалы. Когда исход войны еще не казался однозначным. Во Франции они были приговорены к смертной казни и в случае попадания в плен должны быть расстреляны. Но все они, люди самых разных социальных слоев, от аристократов до рабочих, рвались в нашу страну, потому что только здесь, по их мнению, шла НАСТОЯЩАЯ борьба с фашизмом. Это именно то, что связало нас во время войны.
Мы забыли французам все – интервенцию, Версальский мир, двусмысленную политику 30-х годов, Мюнхенский сговор, попытки интервенции 1940 г., коллаборационизм 1940–1944 гг., французский легион Вермахта и французскую дивизию СС «Шарлемань», до последнего оборонявшую бункер Гитлера в апреле 1945 г. И мы помним только «Нормандию-Неман». Тех людей, которые плечо к плечу воевали с нашими дедами за свободу. Как сказал Герой Советского Союза, самый результативный французский летчик Второй мировой войны Марсель Альбер в интервью в 2007 г.: «Русские были великолепные пилоты. Они сражались за свою Родину и не думали ни о чем другом. У меня самые теплые воспоминания о них».
Сразу после подписания соглашения капитан Мирлес вместе с представителем ВВС РККА капитаном Бондаревым, назначенным офицером связи между летчиками и советским командованием, вылетели в Тегеран за группой, которая попала в оазис мирной жизни.
По прибытии в столицу Ирана их встретили как героев. Французская диаспора под руководством энергичной Барбары Адле, супруги личного хирурга шаха, профессора медицины Адле, организовала им самый радушный прием и размещение в лучшей гостинице. Позднее ею вместе с другой француженкой из Египта Мод Периго был создан комитет поддержки «Нормандии», который организовал сбор вещей и продуктов и их пересылку в СССР. Всю войну летчики получали посылки из Ирана и Египта, которые позволили им разнообразить фронтовой рацион.
25 ноября группа получила выездные визы из Ирана, а 26-го – въездные визы в СССР. Для лиц без гражданства, которыми являлись пилоты «Нормандии», это было особенно важно. Как можно обратить внимание – на советской визе Марселя Лефевра в графе «гражданство» написано СРАЖАЮЩАЯСЯ ФРАНЦИЯ. Любопытно также, что на иранской выездной визе написано не СССР, а Советская Россия.
Визы Марселя Лефевра на въезд в СССР и на выезд из Ирана.
(Фото мемориала Нормандия-Неман)
При получении виз возник инцидент, Михаил Романович Шик счел нужным сделать заявление: «Я русский, родом из Москвы. Мой отец был арестован ВЧК в 1918 г. за антибольшевизм. Я сам не коммунист, но я хочу быть вашим союзником и другом на то время, что я вместе с вами буду сражаться за мою Родину».[35] Капитан Бондарев, который не был готов к подобным кульбитам, был вынужден звонить в Москву для получения инструкций. Они были получены, поскольку кандидатуры «русских нормандцев» Мирлес специально согласовывал ранее с полковником Левандовичем. Михаил получил визу в числе остальных.
Как позднее отмечал Альбер Мирлес: «…не было ни одного отказа в визах до июля 1943. После было несколько редких случаев, когда в визах было отказано». Хотя майор Пуликен в своих воспоминаниях пишет, что двое механиков визы не получили.[36] Никаких ограничений со стороны СССР для французов российского происхождения не выдвигалось, хотя после нескольких отказов военный атташе Франции в Тегеране в ноябре 1943 г. составит специальную инструкцию по набору русскоязычного персонала для группы «Нормандия».
28 ноября 1942 г. первая, самая легендарная группа пилотов из легендарной авиагруппы № 3 «Нормандия» на трех советских пассажирских самолетах Ли-2 вылетала из Тегерана в Баку и затем в Иваново – место базирования. Майор Пуликен распределил по одному переводчику на каждый самолет.
Перед вылетом советские представители вручили каждому овчинные полушубки, поскольку у французских пилотов не было ничего, кроме летней парадной формы, полученной в Раяке. В Баку, во время дозаправки самолетов, пилотов «подогрели» традиционным алкогольным напитком, после чего они продолжили путь до Астрахани, где группа была шокирована видом настоящей русской зимы – метель, обслуживание аэродрома в валенках и массивных тулупах и… верблюды среди многометровых сугробов, используемые в качестве гужевого транспорта.
Сразу несколько человек в своих воспоминаниях претендуют на роль того француза, который первым вышел из самолета. Порывом ветра у него сдуло фуражку, погнавшись за которой, он увяз в сугробе. Теперь уже не установить, кто это был на самом деле и был ли такой факт.
После вылета из Астрахани метель разогнала самолеты. Два приземлились в Уральске, а один в Гурьеве (ныне казахстанский Атырау), где произошел любопытный случай. Один из механиков, Дени Ларриве, родился и вырос в Стамбуле, где его отец работал во французском посольстве, и знал турецкий язык. В Гурьеве он наткнулся на группу людей, говоривших на казахском языке, который принадлежит к тюркской группе. Обрадованный, что его знания могут быть полезны, он пытался претендовать на роль переводчика.
Следующая краткая посадка была в Москве, где генерал Пети в советской папахе приветствовал прибытие французских пилотов. И затем группа прибыла в Иваново. Началась главная часть легенды, жизни и истории «Нормандии-Неман».
Смертный приговор Марселя Лефевра.
(Фото мемориала Нормандия-Неман)
8 ноября 1942 г. американская армия начала операцию «Факел», оказавшую серьезнейшее влияние на положение «Сражающейся Франции», генерала де Голля и чуть было не поставившую крест на судьбе авиагруппы «Нормандия». Состоялась высадка во Французской Африке – Алжире и Марокко. Для организации этого союзники активно работали с Сопротивлением на месте, которое, однако, ни к де Голлю, ни к компартии отношения не имело. Иногда его называют вишистское сопротивление, а североафриканские власти в течение всей войны пилотами «Нормандии» назывались «вишисты».
Руководство Алжиром союзники планировали передать генералу Анри Жиро, который до войны был командующим 3-й армией и непосредственным начальником подполковника де Голля, которого как раз Жиро и произвел в полковники. Затем Жиро был членом Высшего Военного Совета, а в начале войны командующим 7-й и 9-й французскими армиями. Был взят в плен в мае 1940 г. В апреле 1942 г. он с группой других генералов бежал из плена в свободную зону Франции. Правительство Виши приняло его в качестве личного гостя маршала Петена, но просило вернуться в Германию, поскольку его побег вызвал гнев Гитлера, ужесточение режима содержания для французских военнопленных и расстрел генерала Месни, который был пойман после побега. Жиро соглашался вернуться в плен только при условии освобождения не менее 500 тысяч французов. Де Голль и его сторонники подозревали, что побег Жиро инсценирован и через него Виши и Гитлер пытаются войти в сговор с США.
Американское командование предложило Жиро участие в высадке в Северной Африке, тогда как де Голля вновь не поставили в известность. Однако Жиро потребовал пост главнокомандующего всех сил союзников, в чем ему, естественно, отказали. Высадкой командовал генерал Эйзенхауэр. Жиро из-за этого отказался участвовать в операции.
Группа из 400 французских добровольцев высадилась в Алжире, захватила стратегические узлы и арестовала руководителей Алжира генерала Жуана и адмирала Дарлана, последний был правой рукой Петена и якобы оказался в Алжире случайно, приехав навестить больного сына. Заговорщики распространили призыв к населению по радио от имени генерала Жиро примкнуть к союзникам. Вишистские власти попытались ликвидировать мятеж и прозевали начало операции союзников, которые осуществили высадку десантов в Алжире, Оране и по всему побережью Марокко. Французская армия и флот оказали сопротивление. Оран был захвачен к вечеру 9 сентября, в самом Алжире боев почти не было. Марокко оккупировали целиком, кроме Касабланки, которую взяли к вечеру 10 ноября. В Тунисе французам удалось отбить высадку американцев, и к ним на помощь стали перебрасывать немецкие и итальянские войска с Сицилии.
Союзники вступили в переговоры с адмиралом Дарланом, который согласился перейти на их сторону с условием назначения его на пост губернатора Алжира и отдал приказ армии от имени законного французского правительства прекратить сопротивление англо-американским войскам. Благодаря этому части, оказавшие сопротивление американцам, прежде всего в Тунисе, перешли на сторону союзников.
Это вызвало бурную реакцию. Петен уволил Дарлана из состава правительства и разжаловал генерала Жиро в рядовые. Германия отменила перемирие с правительством Франции и совместно с Италией оккупировала всю территорию Франции. Де Голль был в гневе и отказался признать созданное союзниками правительство Алжира, в руководство которого, ввиду репутации Дарлана как одного из самых главных вишистов, был введен генерал Жиро в качестве главнокомандующего французскими вооруженными силами Северной Африки.
Де Голль уже 12 ноября посетил советского посла и заявил, что американцы, не считаясь с ним, англичанами и СССР, заключили союз с Виши, на общей платформе антибольшевизма и опасения социалистической революции во Франции. Союзники не позволяли де Голлю и его движению участвовать в событиях в Алжире и Марокко, что грозило ликвидацией его Комитету. Он просил поддержки Советского Союза и личной встречи со Сталиным.
CCCР, который был в курсе операции, одобрил политику США. Но собственное отношение к Дарлану обещал сформировать в зависимости от поведения последнего. Высадка союзников в Северной Африке не была открытием второго фронта в Европе. Но она вынудила Германию и Италию использовать оккупационные войска во Франции для операций в Тунисе и Ливии. И это в то время, когда уже шли тяжелые бои в Сталинграде. Уже 14 ноября, шесть дней спустя после начала высадки союзников в Африке, Сталин писал Черчиллю, что немецкое наступление на Владикавказ удалось остановить. А 19 ноября Красная Армия повела наступательную операцию «Урал» и 23-го замкнула кольцо окружения вокруг 6-й армии Вермахта генерала фон Паулюса.
* * *
Из Алжира союзники повели наступление на Тунис. Все французские воинские формирования, находившиеся на Ближнем Востоке и в Африке, в том числе «Сражающейся Франции», были переданы под командование, расположенное в Алжире, где сохранились все действующие структуры и фигуры Виши.И в том числе авиагруппа «Нормандия», пилоты которой были приговорены Виши к смертной казни за дезертирство.
14 ноября ничего не ведавшие о подковерных интригах члены группы на трех транспортных самолетах армии США вылетели из Раяка в Багдад, а оттуда продолжили путь поездом до Персидского залива, откуда автотранспортом прибыли в Тегеран 20 ноября. Американцы разрешили взять на борт только по 10 килограммов багажа на человека, поэтому брать пришлось только самое необходимое.
Маленькая пылинка отважных в бурном море войны и политики, которой Франция отказывала в существовании. Ими двигало одно – защитить поруганную Родину. Сражаться с врагом в настоящем бою, а не в редких военных миссиях в Англии или Египте. У этих людей был выбор – остаться во Франции, спокойно пережить оккупацию, остаться в Англии или на Ближнем Востоке, где боев было мало и они не были так жестоки, но они выбрали борьбу. Борьбу вместе с Красной Армией.
Свой выбор пилоты первой группы «Нормандии» сделали в то время, когда враг стоял у порога Москвы и Сталинграда, когда немецкое командование уже назначило командующего Каспийским флотом и готовило переброску судов железной дорогой до Махачкалы. Когда исход войны еще не казался однозначным. Во Франции они были приговорены к смертной казни и в случае попадания в плен должны быть расстреляны. Но все они, люди самых разных социальных слоев, от аристократов до рабочих, рвались в нашу страну, потому что только здесь, по их мнению, шла НАСТОЯЩАЯ борьба с фашизмом. Это именно то, что связало нас во время войны.
Мы забыли французам все – интервенцию, Версальский мир, двусмысленную политику 30-х годов, Мюнхенский сговор, попытки интервенции 1940 г., коллаборационизм 1940–1944 гг., французский легион Вермахта и французскую дивизию СС «Шарлемань», до последнего оборонявшую бункер Гитлера в апреле 1945 г. И мы помним только «Нормандию-Неман». Тех людей, которые плечо к плечу воевали с нашими дедами за свободу. Как сказал Герой Советского Союза, самый результативный французский летчик Второй мировой войны Марсель Альбер в интервью в 2007 г.: «Русские были великолепные пилоты. Они сражались за свою Родину и не думали ни о чем другом. У меня самые теплые воспоминания о них».
* * *
Тем временем в Москве только 25 ноября было подписано окончательное соглашение между командованием ВВС Красной Армии и военной миссией «Сражающейся Франции» об участии французской эскадрильи на советском фронте. Соглашение имело гриф «Секретно», содержало 14 пунктов и было составлено в двух экземплярах, оба на русском языке.[34] На французском оно никогда не публиковалось.Сразу после подписания соглашения капитан Мирлес вместе с представителем ВВС РККА капитаном Бондаревым, назначенным офицером связи между летчиками и советским командованием, вылетели в Тегеран за группой, которая попала в оазис мирной жизни.
По прибытии в столицу Ирана их встретили как героев. Французская диаспора под руководством энергичной Барбары Адле, супруги личного хирурга шаха, профессора медицины Адле, организовала им самый радушный прием и размещение в лучшей гостинице. Позднее ею вместе с другой француженкой из Египта Мод Периго был создан комитет поддержки «Нормандии», который организовал сбор вещей и продуктов и их пересылку в СССР. Всю войну летчики получали посылки из Ирана и Египта, которые позволили им разнообразить фронтовой рацион.
25 ноября группа получила выездные визы из Ирана, а 26-го – въездные визы в СССР. Для лиц без гражданства, которыми являлись пилоты «Нормандии», это было особенно важно. Как можно обратить внимание – на советской визе Марселя Лефевра в графе «гражданство» написано СРАЖАЮЩАЯСЯ ФРАНЦИЯ. Любопытно также, что на иранской выездной визе написано не СССР, а Советская Россия.
(Фото мемориала Нормандия-Неман)
При получении виз возник инцидент, Михаил Романович Шик счел нужным сделать заявление: «Я русский, родом из Москвы. Мой отец был арестован ВЧК в 1918 г. за антибольшевизм. Я сам не коммунист, но я хочу быть вашим союзником и другом на то время, что я вместе с вами буду сражаться за мою Родину».[35] Капитан Бондарев, который не был готов к подобным кульбитам, был вынужден звонить в Москву для получения инструкций. Они были получены, поскольку кандидатуры «русских нормандцев» Мирлес специально согласовывал ранее с полковником Левандовичем. Михаил получил визу в числе остальных.
Как позднее отмечал Альбер Мирлес: «…не было ни одного отказа в визах до июля 1943. После было несколько редких случаев, когда в визах было отказано». Хотя майор Пуликен в своих воспоминаниях пишет, что двое механиков визы не получили.[36] Никаких ограничений со стороны СССР для французов российского происхождения не выдвигалось, хотя после нескольких отказов военный атташе Франции в Тегеране в ноябре 1943 г. составит специальную инструкцию по набору русскоязычного персонала для группы «Нормандия».
28 ноября 1942 г. первая, самая легендарная группа пилотов из легендарной авиагруппы № 3 «Нормандия» на трех советских пассажирских самолетах Ли-2 вылетала из Тегерана в Баку и затем в Иваново – место базирования. Майор Пуликен распределил по одному переводчику на каждый самолет.
Перед вылетом советские представители вручили каждому овчинные полушубки, поскольку у французских пилотов не было ничего, кроме летней парадной формы, полученной в Раяке. В Баку, во время дозаправки самолетов, пилотов «подогрели» традиционным алкогольным напитком, после чего они продолжили путь до Астрахани, где группа была шокирована видом настоящей русской зимы – метель, обслуживание аэродрома в валенках и массивных тулупах и… верблюды среди многометровых сугробов, используемые в качестве гужевого транспорта.
Сразу несколько человек в своих воспоминаниях претендуют на роль того француза, который первым вышел из самолета. Порывом ветра у него сдуло фуражку, погнавшись за которой, он увяз в сугробе. Теперь уже не установить, кто это был на самом деле и был ли такой факт.
После вылета из Астрахани метель разогнала самолеты. Два приземлились в Уральске, а один в Гурьеве (ныне казахстанский Атырау), где произошел любопытный случай. Один из механиков, Дени Ларриве, родился и вырос в Стамбуле, где его отец работал во французском посольстве, и знал турецкий язык. В Гурьеве он наткнулся на группу людей, говоривших на казахском языке, который принадлежит к тюркской группе. Обрадованный, что его знания могут быть полезны, он пытался претендовать на роль переводчика.
Следующая краткая посадка была в Москве, где генерал Пети в советской папахе приветствовал прибытие французских пилотов. И затем группа прибыла в Иваново. Началась главная часть легенды, жизни и истории «Нормандии-Неман».
(Фото мемориала Нормандия-Неман)
«Французская республика. Военный трибунал,
ПРИГОВОР
именем французского народа… 6 ноября 1941 г. объявляет сержанта ЛЕФЕВР Марселя из эскадрильи 1/3 базы ВВС в Оране, в его отсутствие заочно ВИНОВНЫМ:
1. ИЗМЕНА
2. Дезертирство за границу с отягчающими обстоятельствами и участие в заговоре.
…ввиду вышесказанного Трибунал приговаривает: к СМЕРТНОЙ казни… лишению воинского звания и конфискации всего имущества как нынешнего, так и будущего, в соответствии со статьями…
также трибунал приговаривает означенного Марселя Лефевра вместе с двумя другими его сообщниками к оплате судебных издержек, как этого процесса, так и будущих…»
Первый состав «Нормандии»
Первый состав группы «Нормандия» прибыл в Иваново на трех самолетах 29 и 30 ноября 1942 г.
4 декабря приказом командующего ВВС генерала армии Новикова группа «Нормандия» была включена в состав советской авиации в качестве эскадрильи. И поставлена на довольствие в соответствии с нормами, установленными в РККА. Пунктом 3 данного приказа эскадрилья «Нормандия» вооружалась самолетами Як-1.[37] Персонал получил форму и зимнюю одежду.
Группа состоит из 14 боевых пилотов, 2 пилотов связи, 1 переводчика, 1 врача и 25 техников и 15 бортстрелков. Пятнадцатый пилот младший лейтенант Геган, который должен был отправиться с группой из Англии, не прибыл к отправке судна и к группе в Раяке не присоединился. Возможно, передумал. Большая часть технического состава появилась позднее в декабре 1942 и январе 1943 г. Как минимум семеро в этом составе были эмигранты из России во втором поколении. Это им, пионерам «Нормандии», уделяется основное внимание в книгах, фильмах и рассказах о легендарном полке. Слава бежавших из оккупированной Франции к де Голлю, чтобы сражаться за Родину, накладывается на последующие пополнения, большая часть которых спокойно ожидала, чем все кончится в Алжире. Из них, из 14 боевых пилотов, только трое вернутся с войны и еще один из плена. И трое из 4 Героев Советского Союза тоже в их группе:
Жозеф Пуликен, административный командир группы, майор, 1897 года рождения.[38]
Жан Тюлян, тактический командир группы, майор, 1912 года рождения.
Альбер Литольф, заместитель командира группы, капитан, 1911 года рождения.
Лейтенант[39] Дидье Беген, родился в 1918 г. в Париже. В 1940 г. проходил обучение на летчика. После оккупации Франции с пятью сослуживцами бежал на транспортном самолете в Англию. После курса обучения служил в RAF. Осуществил 207 боевых вылетов, из них 67 ночных. Один из первых добровольцев для перевода в СССР. Позднее капитан, командир эскадрильи «Гавр». Кавалер ордена Красного Знамени и Отечественной войны. В феврале 1944 г. после психологического срыва будет отправлен в Англию, где после курса реабилитации в июне вновь вернется в RAF. С октября 1944 г. командир эскадрильи «Страсбург» в авиагруппе «Эльзас», погиб в ноябре 1944 г. в Голландии.
Лейтенант Раймон Дервилль, родился в 1914 г. в Рубэ. Пилот гражданской авиации. Во время службы в армии в 1935 г. получил свидетельство военного летчика. В 1940 г. был мобилизован в качестве офицера резерва. После капитуляции бежал в Англию на польском транспортном судне. Окончил летные курсы в Англии, переведен на Ближний Восток в состав авиагруппы № 1 «Эльзас», где участвовал в боевых действиях в Ливии. В мае 1942 г., после объявления набора летчиков для группы № 3, записался добровольцем. 13 апреля 1943 г. сбил один самолет противника, но сам был подбит и приземлился на территории противника, где был расстрелян как французский летчик.
Лейтенант Андрей Познанский, самый младший пилот «Нормандии»,[40] родился в 1921 г. в Австрии.
Корсиканец лейтенант Альбер Прециози, 27 лет.[41]
Аспирант Ив Бизьен, родился в 1920 г. в Дьеппе. Перед войной закончил аэроклуб. После начала войны зачислен курсантом в летную школу в Ванн. После капитуляции командир учебной группы старший сержант Басти вывез всю свою группу, 20 человек, на рыбачьем судне в Англию. Поступил в RAF под именем Джеймс Велкер. Закончил обучение в мае 1941 г. и был задействован как пилот-инструктор. Среди первых записался на русский фронт. 13 апреля 1943 г. был среди трех первых сбитых летчиков «Нормандии». Его самолет загорелся и упал. Дальнейшая судьба неизвестна. Позднее другому французскому летчику Иву Маэ в плену предъявляли его документы и говорили, что он жив, но тяжело ранен и находится в госпитале. Но никто никогда больше его не видел. Не исключено, что был расстрелян. В сентябре 1943 г. его родители и два брата были арестованы во Франции и депортированы в лагерь Дора, а затем в Бухенвальд как родственники пилота «Нормандии». Только один из братьев вернулся после войны.
Аспирант Ноэль Кастелен, 1917 года рождения. Обучался в летной школе в Аворде. На норвежском судне школа была эвакуирована в Марокко, откуда он на польском транспорте «Анадырь» уехал в Англию. Один из первых был зачислен в RAF. Участвовал в операции в Дакаре. Затем в Камеруне и Египте. В группе «Эльзас» с момента ее образования. Участвовал в военных действиях в Греции, откуда был переведен в Ливию и Египет. В составе «Нормандии» сбил шесть немецких самолетов. Награжден орденом Отечественной войны. Пропал без вести 16 июля 1943 г. под Орлом.
Аспирант Альбер Дюран, 1918 года рождения. Закончил аэроклуб в Провансе. В 1938 г. призван в истребительную авиацию. В 1940 г. сбил четыре самолета противника.
После перемирия переведен в Алжир. В октябре 1941 г. с двумя друзьями, будущими пилотами «Нормандии» Героями Советского Союза Марселем Альбером и Марселем Лефевром, бежал в Гибралтар. При приземлении сел на испанской территории, но сумел взлететь. Позже их прозвали «три мушкетера». После тренировок в Англии включен в состав группы «Иль-де-Франс». С первого дня среди добровольцев для отправки в Россию. В СССР сбил пять немецких самолетов сам и два в группе. Орден Отечественной войны. В сентябре 1943 г. пропал без вести под Ельней.
Аспирант Ролан Польз д’Ивуа де Ля Пуап, 1920 года рождения. Ныне здравствующий полковник запаса ВВС Франции, Герой Советского Союза.[42]
Аспирант Марсель Лефевр, 1918 года рождения, Герой Советского Союза посмертно.
Аспирант Ив Маэ, 1919 года рождения. Был сбит, провел в плену 2 года. После войны командир авиаполка «Нормандия-Неман».
Аспирант Жозеф Риссо, 1920 года рождения. После войны генерал авиации.
Лейтенант Жан де Панж, пилот связи, 1917 года рождения.
Младший лейтенант Георгий Лебединский, врач и переводчик группы, родился в 1912 году в Киеве.
Аспирант Михаил Шик, пилот связи, переводчик группы, родился в 1918 г. в Москве.
Аспирант Александр Стахович, радист-переводчик, родился в 1914 г. в Петербурге.
Лейтенант Алекс Мишель и аспирант Луи Дюпра командовали группой из 40 французских механиков, среди которых предположительно было около трех русских.
Эскадрилья была включена в состав 6-й запасной авиабригады под командованием полковника Шумова.
Пилоты эскадрильи «Нормандия» в Иваново, в советской военной форме.
Слева направо: стоят: Марсель Лефевр, Раймон Дервилль, Альбер Прециози, Жан Тюлян, Альбер Мирлес, Альбер Литольф, Андрей Познанский, Ноэль Кастелен.
Сидят: Марсель Альбер, Александр Стахович.
(Фото мемориала Нормандия-Неман)
4 декабря приказом командующего ВВС генерала армии Новикова группа «Нормандия» была включена в состав советской авиации в качестве эскадрильи. И поставлена на довольствие в соответствии с нормами, установленными в РККА. Пунктом 3 данного приказа эскадрилья «Нормандия» вооружалась самолетами Як-1.[37] Персонал получил форму и зимнюю одежду.
Группа состоит из 14 боевых пилотов, 2 пилотов связи, 1 переводчика, 1 врача и 25 техников и 15 бортстрелков. Пятнадцатый пилот младший лейтенант Геган, который должен был отправиться с группой из Англии, не прибыл к отправке судна и к группе в Раяке не присоединился. Возможно, передумал. Большая часть технического состава появилась позднее в декабре 1942 и январе 1943 г. Как минимум семеро в этом составе были эмигранты из России во втором поколении. Это им, пионерам «Нормандии», уделяется основное внимание в книгах, фильмах и рассказах о легендарном полке. Слава бежавших из оккупированной Франции к де Голлю, чтобы сражаться за Родину, накладывается на последующие пополнения, большая часть которых спокойно ожидала, чем все кончится в Алжире. Из них, из 14 боевых пилотов, только трое вернутся с войны и еще один из плена. И трое из 4 Героев Советского Союза тоже в их группе:
Жозеф Пуликен, административный командир группы, майор, 1897 года рождения.[38]
Жан Тюлян, тактический командир группы, майор, 1912 года рождения.
Альбер Литольф, заместитель командира группы, капитан, 1911 года рождения.
Лейтенант[39] Дидье Беген, родился в 1918 г. в Париже. В 1940 г. проходил обучение на летчика. После оккупации Франции с пятью сослуживцами бежал на транспортном самолете в Англию. После курса обучения служил в RAF. Осуществил 207 боевых вылетов, из них 67 ночных. Один из первых добровольцев для перевода в СССР. Позднее капитан, командир эскадрильи «Гавр». Кавалер ордена Красного Знамени и Отечественной войны. В феврале 1944 г. после психологического срыва будет отправлен в Англию, где после курса реабилитации в июне вновь вернется в RAF. С октября 1944 г. командир эскадрильи «Страсбург» в авиагруппе «Эльзас», погиб в ноябре 1944 г. в Голландии.
Лейтенант Раймон Дервилль, родился в 1914 г. в Рубэ. Пилот гражданской авиации. Во время службы в армии в 1935 г. получил свидетельство военного летчика. В 1940 г. был мобилизован в качестве офицера резерва. После капитуляции бежал в Англию на польском транспортном судне. Окончил летные курсы в Англии, переведен на Ближний Восток в состав авиагруппы № 1 «Эльзас», где участвовал в боевых действиях в Ливии. В мае 1942 г., после объявления набора летчиков для группы № 3, записался добровольцем. 13 апреля 1943 г. сбил один самолет противника, но сам был подбит и приземлился на территории противника, где был расстрелян как французский летчик.
Лейтенант Андрей Познанский, самый младший пилот «Нормандии»,[40] родился в 1921 г. в Австрии.
Корсиканец лейтенант Альбер Прециози, 27 лет.[41]
Аспирант Ив Бизьен, родился в 1920 г. в Дьеппе. Перед войной закончил аэроклуб. После начала войны зачислен курсантом в летную школу в Ванн. После капитуляции командир учебной группы старший сержант Басти вывез всю свою группу, 20 человек, на рыбачьем судне в Англию. Поступил в RAF под именем Джеймс Велкер. Закончил обучение в мае 1941 г. и был задействован как пилот-инструктор. Среди первых записался на русский фронт. 13 апреля 1943 г. был среди трех первых сбитых летчиков «Нормандии». Его самолет загорелся и упал. Дальнейшая судьба неизвестна. Позднее другому французскому летчику Иву Маэ в плену предъявляли его документы и говорили, что он жив, но тяжело ранен и находится в госпитале. Но никто никогда больше его не видел. Не исключено, что был расстрелян. В сентябре 1943 г. его родители и два брата были арестованы во Франции и депортированы в лагерь Дора, а затем в Бухенвальд как родственники пилота «Нормандии». Только один из братьев вернулся после войны.
Аспирант Ноэль Кастелен, 1917 года рождения. Обучался в летной школе в Аворде. На норвежском судне школа была эвакуирована в Марокко, откуда он на польском транспорте «Анадырь» уехал в Англию. Один из первых был зачислен в RAF. Участвовал в операции в Дакаре. Затем в Камеруне и Египте. В группе «Эльзас» с момента ее образования. Участвовал в военных действиях в Греции, откуда был переведен в Ливию и Египет. В составе «Нормандии» сбил шесть немецких самолетов. Награжден орденом Отечественной войны. Пропал без вести 16 июля 1943 г. под Орлом.
Аспирант Альбер Дюран, 1918 года рождения. Закончил аэроклуб в Провансе. В 1938 г. призван в истребительную авиацию. В 1940 г. сбил четыре самолета противника.
После перемирия переведен в Алжир. В октябре 1941 г. с двумя друзьями, будущими пилотами «Нормандии» Героями Советского Союза Марселем Альбером и Марселем Лефевром, бежал в Гибралтар. При приземлении сел на испанской территории, но сумел взлететь. Позже их прозвали «три мушкетера». После тренировок в Англии включен в состав группы «Иль-де-Франс». С первого дня среди добровольцев для отправки в Россию. В СССР сбил пять немецких самолетов сам и два в группе. Орден Отечественной войны. В сентябре 1943 г. пропал без вести под Ельней.
Аспирант Ролан Польз д’Ивуа де Ля Пуап, 1920 года рождения. Ныне здравствующий полковник запаса ВВС Франции, Герой Советского Союза.[42]
Аспирант Марсель Лефевр, 1918 года рождения, Герой Советского Союза посмертно.
Аспирант Ив Маэ, 1919 года рождения. Был сбит, провел в плену 2 года. После войны командир авиаполка «Нормандия-Неман».
Аспирант Жозеф Риссо, 1920 года рождения. После войны генерал авиации.
Лейтенант Жан де Панж, пилот связи, 1917 года рождения.
Младший лейтенант Георгий Лебединский, врач и переводчик группы, родился в 1912 году в Киеве.
Аспирант Михаил Шик, пилот связи, переводчик группы, родился в 1918 г. в Москве.
Аспирант Александр Стахович, радист-переводчик, родился в 1914 г. в Петербурге.
Лейтенант Алекс Мишель и аспирант Луи Дюпра командовали группой из 40 французских механиков, среди которых предположительно было около трех русских.
Эскадрилья была включена в состав 6-й запасной авиабригады под командованием полковника Шумова.
Пилоты эскадрильи «Нормандия» в Иваново, в советской военной форме.
Слева направо: стоят: Марсель Лефевр, Раймон Дервилль, Альбер Прециози, Жан Тюлян, Альбер Мирлес, Альбер Литольф, Андрей Познанский, Ноэль Кастелен.
Сидят: Марсель Альбер, Александр Стахович.
(Фото мемориала Нормандия-Неман)
Подготовка к боям
Пилоты приступили к тренировкам на спаренном учебном самолете Як-7, на котором обучались пилотированию, и на биплане Ут-2 для обучения ориентации. Кроме того, им было предоставлено три Як-1.
Советское командование предложило план тренировок, который майор Тюлян переделал по-своему. По его предложению, все пилоты совершили по пробному самостоятельному полету с инструктором на двухместном Як-7, по результатам которого они были разделены на пять групп по 3 человека – один более подготовленный и два менее. Это позволило лучше организовать подготовку и полностью избежать проблем с языковым барьером.
Механики приступили к изучению матчасти. К их радости, на самолетах Як-1 стоял двигатель Климова М105, представлявший собой модернизированный мотор Испано-Сюиза 12Y, который до войны производился в СССР по французской лицензии и был им знаком. Бортстрелкам пришлось осваивать профессию оружейников. Переводчики готовили техническую документацию на французском языке. Кроме того, Александр Стахович давал уроки русского пилотам и механикам. Впоследствии некоторые из французов овладели языком довольно сносно. По воспоминаниям Марселя Альбера, Жана де Панжа и Альбера Анри, летчики первых групп могли объясняться по-русски без помощи переводчиков.[43]
Инструктором был назначен капитан Павел Друзенков, свободно говоривший по-французски. Пилотам для прохождения обучения требовалось совершить 40 полетов с инструктором и 15 самостоятельно. Среди прочего капитан Друзенков обучил их языку летных жестов, что было особенно необходимо для иноязычных пилотов.
Капитан Мирлес первое время находился в «Нормандии» и «утрясал» различные вопросы: обустройство, обмундирование, оружие, питание, жилье, порядок тренировок, сроки выхода на фронт.
Французам был предоставлен офицер связи, который осуществлял контакт между пилотами и советским командованием. Первый офицер – капитан Бондарев – плохо владел французским языком и был вынужден вести общение через Михаила Шика, с которым у него сложились натянутые отношения еще после инцидента с получением виз в Тегеране. Кроме того, он сразу вызвал неприязнь и манерами поведения, и выражением лица, расцененным пилотами как «злобное». Кроме Шика, он также общался через доктора Лебединского, который имел неосторожность «похвалиться», что брат его матери служил у Деникина. В результате настороженность со стороны советского капитана возросла. Посчитав, что он приставлен от НКВД, французы по инициативе все того же Михаила Шика, испытывавшего острый дискомфорт от необходимости общаться с Бондаревым, обратились в военную миссию в Москве.
Мирлес обратился к Левандовичу, и французам прислали нового «связного» – лейтенанта Кунина, обаятельного молодого человека, владевшего французским, который сразу стал другом эскадрильи. Хотя, если НКВД кого-то и приставляло, это должен был быть человек как раз подобных качеств. Не будем осуждать Михаила Шика, чей отец натерпелся в ЧК, а сам он вырос в эмиграции, наслушавшись о коварстве советских спецслужб. Он приехал сражаться вместе с Красной Армией, когда исход войны еще был не очевиден.
Важным вопросом стал самолет. В легендах о «Нормандии-Неман» отмечается, в том числе самими летчиками, что выбор самолета осуществлялся майором Тюляном из представленных американских, английских и советских машин. Как было отмечено выше, изначально проект посылки французских летчиков содержал просьбу оснащения части советскими самолетами. Выбор самолета Як-1 зафиксирован в протоколе встречи французской военной миссии в лице генерала Пети и капитана Мирлеса с командованием ВВС Красной Армии в лице генерал-лейтенанта Фалалеева и полковника Левандовича и закреплен приказом командующего авиацией Красной Армии генерала Новикова от 4 декабря 1942 г.
Действительно, при первом ознакомлении французских летчиков с Як-1 на аэродроме в Иваново майору Тюляну предложили подняться в воздух на Яке и сравнить его с английскими Харрикейном и американской Аэрокоброй. После полета Тюлян рассыпался в восторгах по качеству самолета, и выбор был закреплен окончательно. Несмотря на то, что во времена холодной войны французов часто упрекали в выборе советского самолета, они никогда не раскаивались.
Вот что написал по поводу Як-1 Ролан де ля Пуап: «Более легкий, чем «Спитфайр», Як сразу показался более быстрым и легким в управлении. Он быстро взлетает и очень маневренный. Побывав в боях в Англии, я знаю, насколько важны эти два качества, которые в бою становятся определяющими. Взлететь как стрела, чтобы скрыться за солнцем, и вылететь как можно быстрее, чтобы зайти в хвост противнику: в жестокой дуэли против опытного врага это важное преимущество…он был идеально приспособлен к снегу, дорожной грязи и безграничным русским полям. Сделанного из дерева, материи и дюраля, его было легко ремонтировать. Его колеса… позволяли садиться на самые неважные аэродромы. Ничего заумного в кабине, в отличие от «Харрикейна» или «Спитфайра». Только самые необходимые инструменты… и видимость! Лучший обзор, который я когда-либо видел у истребителей…»[44]
Возможно, что, если бы французы попросили английские самолеты, на которых им уже приходилось летать, они бы их получили. Но пилоты изначально настроились на советский самолет, и Як-1 в то время превосходил по качеству уже морально устаревшие английские и американские самолеты, поставлявшиеся в СССР. Хотя французский историк Энренгард в своем труде, первом труде, где, кроме легенд, приведена попытка анализа истории авиаполка на основе архивных документов, считает, что этот выбор был политическим, чтобы сделать «приятное русским».[45]
Англичане также изначально рассчитывали, что пилоты, прошедшие выучку в RAF, предпочтут английские самолеты, тем более что де Голль был во всем зависимым от Лондона.
Присутствовавшие во время первого полета на Як-1 американские представители доложили, что французская эскадрилья будет летать на советских истребителях. Капитан Мирлес был фактически вызван в посольство США, где перед американским и британским военными атташе его попросили объяснить выбор самолета французами. Американцы считали, что это наносит ущерб их поставкам по ленд-лизу и планируемым поставкам американских истребителей в Алжир. Французу русского происхождения Мирлесу пришлось объяснять, что Яки более современные самолеты, тогда как английские Харрикейны уже уступают немецкой авиатехнике и не адаптированы к российским условиям. А с американской техникой французы не знакомы, так же как и русские, и ее изучение потребует лишней траты времени.
Закончить разговоры о выборе самолета можно цитатой из отчета генерала армии Рене Буска, в июне 1943 г. принявшего командование над объединенной французской союзной авиацией:
«В июне 1943 г. военно-воздушные силы «Свободной Франции» составляли:
– в Великобритании – две группы истребителей и две группы бомбардировщиков. Оснащены английской техникой, сравнительно современной.
– в Африке и Леванте несколько легких пограничных частей и полиции, вооруженных устаревшей британской авиатехникой.
– в Северной Африке, 25 групп, переведенных из Франции после перемирия 22 июня 1940 г., вооруженных старыми самолетами, снятыми с производства.
– в России, группа «Нормандия», вооружена современной русской техникой».[46]
Советское командование предложило план тренировок, который майор Тюлян переделал по-своему. По его предложению, все пилоты совершили по пробному самостоятельному полету с инструктором на двухместном Як-7, по результатам которого они были разделены на пять групп по 3 человека – один более подготовленный и два менее. Это позволило лучше организовать подготовку и полностью избежать проблем с языковым барьером.
Механики приступили к изучению матчасти. К их радости, на самолетах Як-1 стоял двигатель Климова М105, представлявший собой модернизированный мотор Испано-Сюиза 12Y, который до войны производился в СССР по французской лицензии и был им знаком. Бортстрелкам пришлось осваивать профессию оружейников. Переводчики готовили техническую документацию на французском языке. Кроме того, Александр Стахович давал уроки русского пилотам и механикам. Впоследствии некоторые из французов овладели языком довольно сносно. По воспоминаниям Марселя Альбера, Жана де Панжа и Альбера Анри, летчики первых групп могли объясняться по-русски без помощи переводчиков.[43]
Инструктором был назначен капитан Павел Друзенков, свободно говоривший по-французски. Пилотам для прохождения обучения требовалось совершить 40 полетов с инструктором и 15 самостоятельно. Среди прочего капитан Друзенков обучил их языку летных жестов, что было особенно необходимо для иноязычных пилотов.
Капитан Мирлес первое время находился в «Нормандии» и «утрясал» различные вопросы: обустройство, обмундирование, оружие, питание, жилье, порядок тренировок, сроки выхода на фронт.
Французам был предоставлен офицер связи, который осуществлял контакт между пилотами и советским командованием. Первый офицер – капитан Бондарев – плохо владел французским языком и был вынужден вести общение через Михаила Шика, с которым у него сложились натянутые отношения еще после инцидента с получением виз в Тегеране. Кроме того, он сразу вызвал неприязнь и манерами поведения, и выражением лица, расцененным пилотами как «злобное». Кроме Шика, он также общался через доктора Лебединского, который имел неосторожность «похвалиться», что брат его матери служил у Деникина. В результате настороженность со стороны советского капитана возросла. Посчитав, что он приставлен от НКВД, французы по инициативе все того же Михаила Шика, испытывавшего острый дискомфорт от необходимости общаться с Бондаревым, обратились в военную миссию в Москве.
Мирлес обратился к Левандовичу, и французам прислали нового «связного» – лейтенанта Кунина, обаятельного молодого человека, владевшего французским, который сразу стал другом эскадрильи. Хотя, если НКВД кого-то и приставляло, это должен был быть человек как раз подобных качеств. Не будем осуждать Михаила Шика, чей отец натерпелся в ЧК, а сам он вырос в эмиграции, наслушавшись о коварстве советских спецслужб. Он приехал сражаться вместе с Красной Армией, когда исход войны еще был не очевиден.
Важным вопросом стал самолет. В легендах о «Нормандии-Неман» отмечается, в том числе самими летчиками, что выбор самолета осуществлялся майором Тюляном из представленных американских, английских и советских машин. Как было отмечено выше, изначально проект посылки французских летчиков содержал просьбу оснащения части советскими самолетами. Выбор самолета Як-1 зафиксирован в протоколе встречи французской военной миссии в лице генерала Пети и капитана Мирлеса с командованием ВВС Красной Армии в лице генерал-лейтенанта Фалалеева и полковника Левандовича и закреплен приказом командующего авиацией Красной Армии генерала Новикова от 4 декабря 1942 г.
Действительно, при первом ознакомлении французских летчиков с Як-1 на аэродроме в Иваново майору Тюляну предложили подняться в воздух на Яке и сравнить его с английскими Харрикейном и американской Аэрокоброй. После полета Тюлян рассыпался в восторгах по качеству самолета, и выбор был закреплен окончательно. Несмотря на то, что во времена холодной войны французов часто упрекали в выборе советского самолета, они никогда не раскаивались.
Вот что написал по поводу Як-1 Ролан де ля Пуап: «Более легкий, чем «Спитфайр», Як сразу показался более быстрым и легким в управлении. Он быстро взлетает и очень маневренный. Побывав в боях в Англии, я знаю, насколько важны эти два качества, которые в бою становятся определяющими. Взлететь как стрела, чтобы скрыться за солнцем, и вылететь как можно быстрее, чтобы зайти в хвост противнику: в жестокой дуэли против опытного врага это важное преимущество…он был идеально приспособлен к снегу, дорожной грязи и безграничным русским полям. Сделанного из дерева, материи и дюраля, его было легко ремонтировать. Его колеса… позволяли садиться на самые неважные аэродромы. Ничего заумного в кабине, в отличие от «Харрикейна» или «Спитфайра». Только самые необходимые инструменты… и видимость! Лучший обзор, который я когда-либо видел у истребителей…»[44]
Возможно, что, если бы французы попросили английские самолеты, на которых им уже приходилось летать, они бы их получили. Но пилоты изначально настроились на советский самолет, и Як-1 в то время превосходил по качеству уже морально устаревшие английские и американские самолеты, поставлявшиеся в СССР. Хотя французский историк Энренгард в своем труде, первом труде, где, кроме легенд, приведена попытка анализа истории авиаполка на основе архивных документов, считает, что этот выбор был политическим, чтобы сделать «приятное русским».[45]
Англичане также изначально рассчитывали, что пилоты, прошедшие выучку в RAF, предпочтут английские самолеты, тем более что де Голль был во всем зависимым от Лондона.
Присутствовавшие во время первого полета на Як-1 американские представители доложили, что французская эскадрилья будет летать на советских истребителях. Капитан Мирлес был фактически вызван в посольство США, где перед американским и британским военными атташе его попросили объяснить выбор самолета французами. Американцы считали, что это наносит ущерб их поставкам по ленд-лизу и планируемым поставкам американских истребителей в Алжир. Французу русского происхождения Мирлесу пришлось объяснять, что Яки более современные самолеты, тогда как английские Харрикейны уже уступают немецкой авиатехнике и не адаптированы к российским условиям. А с американской техникой французы не знакомы, так же как и русские, и ее изучение потребует лишней траты времени.
Закончить разговоры о выборе самолета можно цитатой из отчета генерала армии Рене Буска, в июне 1943 г. принявшего командование над объединенной французской союзной авиацией:
«В июне 1943 г. военно-воздушные силы «Свободной Франции» составляли:
– в Великобритании – две группы истребителей и две группы бомбардировщиков. Оснащены английской техникой, сравнительно современной.
– в Африке и Леванте несколько легких пограничных частей и полиции, вооруженных устаревшей британской авиатехникой.
– в Северной Африке, 25 групп, переведенных из Франции после перемирия 22 июня 1940 г., вооруженных старыми самолетами, снятыми с производства.
– в России, группа «Нормандия», вооружена современной русской техникой».[46]
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента