дю Террайль Понсон Пьер Алексис. Король-сердцеед (Король-сердцеед, Молодость короля Генриха - II)

   -Будьте спокойны, не скажу! Но все-таки как жаль, что я так неосторожно дал это обещание!..
   -Господин де Коарасс,-сказала камеристка, поднимая голову,-знаете ли, вы ужасно ветреный субъект!
   -Ба! Вы находите?
   -Господи! Сколько времени мы уже сидим здесь, а вы все еще не поинтересовались узнать, почему вы находитесь у меня.
   -А в самом деле?
   -Принцесса не могла предвидеть, что случится это убийство на Медвежьей улице, которое поставит вверх дном весь дворец. Король в гневе, а королева в бешенстве, особенно с той поры, как арестовали Рене...
   -А, так его все-таки арестовали?
   -Да, минут пятнадцать тому назад. Ну вот королева-мать и бегает из своих комнат в комнаты принцессы Маргариты.
   -Понимаю теперь! Ну а скажи, крошка, вчера почему...
   -Вы уж слишком любопытны,-смеясь, ответила Нанси. Но если вы уже знаете мой секрет, мне придется подружиться с вами. Так вот, вчера принцесса ровно ничем не была занята и никакой мигрени у нее не было.
   -Так почему же?
   -Почему у женщин бывают капризы? Принцесса внезапно почувствовала страх...
   -Перед кем?
   -Да перед вами! Ведь сердце женщины полно самых странных причуд и противоречий, а сердце ее высочества -и подавно! Три дня тому назад, перед тем как вы впервые встретились с принцессой, она даже не хотела идти на бал и все время плакала...
   -Она плакала, обратив взоры к Лотарингии! -заметил Генрих, привыкший понимать все с полуслова.
   -Возможно! Ну а после бала, на котором вы танцевали с нею, она уже не плакала, хотя и была задумчива... Вы обещали ей рассказать интересные истории о жизни при неракском дворе и вполне сдержали свое слово... Даже чересчур, пожалуй! улыбнулась Нанси.
   -Может быть, я чем-нибудь оскорбил принцессу?
   -Господи, что за наивный народ эти мужчины! Если бы вы оскорбили ее, разве вы были бы здесь?
   -Но в таком случае почему... вчера...
   -Надо же было отдать должное угрызениям совести. Ну а Лотарингия, которая чувствовала себя утопающей, ухватилась за веточку.
   -И что же эта веточка?
   -Она сломалась! -ответила остроумная камеристка. Генрих покраснел, словно школьник. Нанси не упустила случая посмеяться.
   -Вот не угодно ли! -сказала она.-Хороша бы я была, если бы поверила в вашу испанскую лачугу или клочок виноградника... Ведь вы уже любите принцессу Маргариту, и она тоже любит вас.
   -Милая Нанси,-сказал принц, взяв девушку за руку,-раз я ваш друг и больше ничем стать не могу, то скажите мне, долго ли мне ждать здесь?
   -До тех пор, пока королева Екатерина не соблаговолит уйти к себе.
   -А как только это совершится, вы проводите меня к принцессе?
   -Да, конечно! Я совершенно не имею намерения держать вас целую вечность в своей комнате!
   -А я бы не прочь...-пробормотал принц, который не мог не заметить, что волосы Нанси отличаются очаровательным оттенком.
   -Смотрите! -сказала Нанси, погрозив ему пальцем.-Вот я пожалуюсь Раулю, и он...-Она не договорила и стала прислу шиваться.-Королева ушла к себе! -сказала она затем.-Пойдемте!
   Она опять взяла принца за руку и повела его этажом ниже. Они спустились по полутемной лестнице. Затем Нанси толкнула какую-то дверь, и Генрих очутился в комнате Маргариты.
   Заметив его, принцесса слегка покраснела и рукой приказала Нанси удалиться.
   -Ах, господин де Коарасс! -сказала она затем, протягивая Генриху руку для поцелуя.-Как вы счастливы, что не родились принцем!
   -Я хотел бы быть принцем...-пробормотал Генрих, с трудом подавляя улыбку вздохом.
   -Не желайте! -возразила Маргарита.-Это отвратительное положение. С утра мне морочат голову политикой, и королева-мать ни на минуту не оставляла меня в покое со своими страхами за судьбу своего милого Рене. Ну да теперь авось никто не придет тревожить меня! Присаживайтесь поближе ко мне и рассказывайте историю графини де Граммон и принца Наваррского. Вы сказали тогда на балу, что это очень смешная история.
   -Ну, не то чтобы смешная, но... Да вот судите сами, при нцесса. Принцу пришлось долго ухаживать за графиней, пока она обратила на него свое милостивое внимание. В конце концов она полюбила его, но зато принц стал к ней равнодушен!
   -Как? Так принц не любит больше своей Коризандры?
   -Нет, ваше высочество!
   -С каких же это пор?
   -С тех пор, как полюбил другую!
   -Кто же эта другая?
   -Это... его будущая супруга, принцесса!
   -Да что вы говорите, месье! Как же он мог... полюбить... меня?
   -Он видел ваш портрет, принцесса! Ну а ему двадцать лет, и в нашем краю люди легко воспламеняются.
   С этими словами Генрих бросил на Маргариту такой нежный взгляд, что она снова покраснела.
   -Хотела бы я видеть портрет этого мужлана! -сказала она.
   -Я могу описать его вам, принцесса!
   -Нет, Бог с ним! Вернемся к графине. Вероятно, она была в большом отчаянии?
   -Не могу вам сказать этого, принцесса, потому что я уехал из Нерака как раз в тот момент, когда между ними случился разрыв.
   Наступила короткая пауза.
   -А знаете ли, господин де Коарасс,-сказала Маргарита,ведь теперь довольно-таки поздно?
   Генрих покраснел и встал со скамеечки, на которой сидел у ног принцессы.
   -Если ваше высочество пожелает,-сказал он,-я мог бы завтра заняться описанием наружности принца Наваррского.
   -Завтра? -краснея, сказала Маргарита.-Ну что же... приходите завтра!..
   Генрих взял ее руку и заметил, что эта рука дрожит. Он поднес руку к своим устам, и рука затрепетала еще сильнее, тогда он опустился на колени.
   -Да уходите же! -взволнованным голосом крикнула Маргарита, вырывая у него свою руку.-Нанси! Нанси!
   Принц встал с колен, Нанси вошла, взяла принца под руку и увела.
   "Нанси сказала правду,-думал принц, идя по темной лест нице.-Маргарита любит меня! Гм... Пожалуй, в данный момент я предпочел бы не быть принцем Наваррским!"
   V
   Отправляясь на свидание с Паолой, Ноэ все же зашел пред варительно в кабачок Маликана. Там в этот час всегда была масса народа. Сам Маликан и Миетта с ног сбились, услуживая гостям, но у них был еще помощник, хорошенький мальчуган, которого Маликан звал Нуну и выдавал за своего племянника.
   Увидев Ноэ, Миетта подбежала к нему.
   -А вот и вы, господин Ноэ! -сказала она, стараясь улыбкой скрыть охватившее ее радостное смущение.
   -Да,-ответил Амори,-я зашел узнать, как она чувствует себя здесь.
   -Ну, вы видите сами, что здесь ей отлично! В этом наряде ее никто не узнает!
   -Но я боюсь, как бы она сама себя не выдала! Когда она узнает, что произошло на Медвежьей улице...
   -А что особенное могло произойти там? -возразила Миетта, которая еще не была в курсе происшедшего.-Ее муж, наверное, был очень взбешен?
   -Увы! Старик Лорьо даже не узнал о бегстве жены, потому что его успели убить раньше этого!
   -Его убили те, кто хотел похитить Сарру?
   -Вот именно!
   -Но в таком случае надо предупредить ее!
   -Я ради этого и пришел, Миетта!
   Однако Ноэ и Миетта спохватились слишком поздно. В одном из углов зала вокруг швейцарца собралась густая толпа слушателей, к которым примкнул и молодой беарнец Нуну. Швейцарец рассказывал о преступлении, совершенном на Медвежьей улице, и, по мере того как он рассказывал, Нуну все бледнел и бледнел. В конце рассказа его бледность дошла до такой степени, что можно было бояться, что он сейчас свалится в обморок. Но слушатели, заинтересованные рассказом солдата, не обращали внимания на паренька. К тому же Ноэ и Миетта успели подойти к нему и взять мальчика под руки, причем Ноэ шепнул ему:
   -Овладейте собою! Осторожнее! Миетта поступила еще решительнее.
   -Вот что, кузен,-сказала она,-пойдемте со мной наверх, вы мне поможете там!
   Нуну, или, вернее, Сарра, волнение которой дошло до высшего предела, покорно поднялась с Миеттой по лестнице. Ноэ пошел за ними следом.
   Наверху с Саррой сделался сильнейший нервный припадок.
   Миетте и Ноэ пришлось довольно долго повозиться с нею, и наконец Амори ушел, обещав Сарре, что завтра придет принц, который расскажет ей все подробности. Во всяком случае бояться нечего: Рене арестован и посажен в тюрьму по приказанию короля!
   Уходя, Ноэ думал:
   "Черт знает что такое! Миетта просто завораживает меня своими глазенками, и в ее присутствии я забываю о Паоле... А между тем Паола мне очень нравится, да и надо же узнать от нее какие-нибудь подробности!"
   Когда он спустился вниз, кабачок был уже пуст.
   -Ну, что поделывает наш узник? -спросил Ноэ Маликана.
   -Он по-прежнему плачет, отказывается есть и грозит уморить себя голодом!
   -Гм! -пробурчал Ноэ.-Он, пожалуй, способен на это! Нечего делать, придется пойти образумить его! Дай-ка мне твой фонарь, Маликан!
   Трактирщик дал Ноэ фонарь и приподнял люк погреба, куда молодой человек и спустился. Пройдя через ряд помещений, он наконец добрался до чуланчика, где на соломе лежал узник Годольфин. Услыхав, что дверь отворяется, Годольфин вскочил и с ненавистью сказал:
   -А! Опять вы! Что вам нужно от меня?
   -Я пришел поговорить с вами, милый Годольфин,-ласково ответил Ноэ, не обращая внимания на вызывающий тон узника.
   -Нам не о чем говорить, я не знаю вас! -крикнул тот.
   -Зато я отлично знаю вас! Вы -раб, жертва Рене Флорентийца, обожающий своего палача!
   -Неправда! -крикнул Годольфин.-Я ненавижу Рене, зато я...
   -Зато вы любите Паолу? -мягко договорил Ноэ. Годольфин молчал, закрыв лицо руками.
   -Ну давайте же поговорим, милый Годольфин! -продолжал Ноэ.-Может быть, мы и столкуемся в чем-нибудь. Итак, вы любите Паолу?
   -Я был бы счастлив умереть за нее! -ответил несчастный.
   -Но на что же вы рассчитываете? Чего вы ждете от своей любви?
   -Ничего, ровно ничего! Я просто счастлив, когда нахожусь возле Паолы! Пусть она ругает меня, отталкивает, презирает -все равно, лишь бы мне дышать одним воздухом с нею... И только из-за нее я остался жить в доме Рене, которого ненавижу от всей души!
   -Значит, если бы Паола ушла от отца...
   -Я последовал бы за ней, не задумавшись бросить Рене!
   -И если бы Паола вздумала бежать от отцовской тирании, а вам поручили следить за ней так же, как вы следили, живя у Рене...
   -О, я ничего больше и не пожелал бы! Быть около нее, видеть ее, дышать одним воздухом с нею!
   -И вы не вздумали бы выдать Рене ее убежище?
   -Да ведь я ненавижу Рене! Однако к чему эти расспросы?
   -К тому, что все это весьма возможно, и если вы будете вести себя как следует, если вы не будете морить себя голодом, то я обещаю вам дать возможность жить вместе с Паолой. Но сначала вам надо успокоиться! Так покойной ночи, милый мой, подумайте о моих словах!
   Поднявшись наверх, Ноэ застал в кабачке одну Миетту.
   -А где же твой дядя, крошка? -спросил он.
   -Отправился навестить госпожу Лорьо!
   -Ну так пожелай ему от меня спокойной ночи!
   -Как? -слегка дрожащим голосом спросила Миетта.-Вы уже уходите?
   -Но ведь поздно,-ответил он.-Уже прозвонил сигнал к тушению огня!
   -Ну что же, дверь не заперта!
   -А потом, я не спал всю прошлую ночь...
   -И я тоже,-тоном упрека сказала Миетта.
   -Но я приду завтра утром! Покойной ночи, красавица зем лячка! -И Ноэ обнял девушку, расцеловал и ушел, оставляя ее очень сконфуженной.
   "Честное слово! -думал он, выходя на улицу.-Похоже, что мое сердце подвергается серьезной опасности у Маликана. Эта славная девушка в конце концов вскружит мне голову! Гм... Гм... Принц находит, что было бы очень дурно соблазнить племянницу человека, рискующего для нас жизнью... Но можно рассудить и так: Маликан действительно прелестный человек, но разве он рискует жизнью за меня, а не за Генриха? И разве я люблю Сарру, а не Генрих? Фу! -сейчас же перебил он себя.-Какие подлые мысли! Нет, надо бежать скорее к Паоле, так как в ее объятиях я забываю обо всех остальных!"
   Молодой человек ускорил шаг и вскоре дошел до моста Святого Михаила. Здесь ему пришло в голову: "Рене сидит в тюрьме, Годольфин -в погребе у Маликана. К чему же я буду рисковать своей шеей и взбираться по шелковой лестнице, когда можно пройти самым обычным путем?"
   Ноэ подошел к лавочке Рене Флорентийца и постучал.
   VI
   Некоторое время в ответ на стук Ноэ никто не отвечал. Наконец девичий голос робко спросил:
   -Кто здесь?
   -Это я, Паола! Откройте, не бойтесь! Паола открыла дверь, Ноэ скользнул в лавочку, и девушка поспешила запереть за ним дверь.
   -Но как вы решились стучать прямо в дверь? -спросила она, увлекая молодого человека к себе в комнату.
   -Я знал, что вы одна,-ответил Ноэ.-Я прямо из Лувра и должен сообщить вам ужасные вещи!
   -Ах, Боже мой! -с ужасом отозвалась девушка. Ноэ уселся рядом с нею, взял ее за руку и сказал:
   -Ведь, кажется, я уже говорил вам, что я родственник господина Пибрака, капитана королевской гвардии? Ну так вот, благодаря ему мне пришлось сегодня обедать с королем!
   -Вы должны были понравиться ему, Амори,-с гордостью сказала Паола,-ведь вы такой милый!
   -Вы мне льстите! -нежно заметил Ноэ, целуя ее руку.Итак, во время обеда к королю явился городской голова Жозеф Мирон и потребовал от короля правосудия, так как обнаружено возмутительное злодеяние.
   Прерываемый возгласами ужаса девушки, Ноэ рассказал Паоле, как было обнаружено убийство на Медвежьей улице и как неопровержимыми уликами было доказано, что убийцей был Рене.
   -И самое ужасное в этом то, что нам теперь придется расстаться! -закончил он.
   -Расстаться? -крикнула Паола.-Но это невозможно!
   -Паола,-грустно возразил ей Ноэ,-ваш отец оказался негодяем, и вам нужно выбирать между ним и мною. Но это ваш отец, вы любите его... а потому... прощайте, Паола!
   Ноэ хотел встать, но Паола бросилась к нему, обвила его шею своими руками и крикнула:
   -Нет! Нет! Лучше умереть!
   -Так вы готовы последовать за мной? -спросил Ноэ, взволнованный искренней страстью девушки.
   -Хоть на край света!
   -И если я потребую, чтобы вы бросили отца...
   -Я брошу его!
   -Но вам никогда не придется увидеть его!
   -Так я не увижу его! Я люблю тебя!
   -В таком случае до завтра, Паола... до завтра, возлюбленная моя!
   -Ты возьмешь меня с собой?
   -Да, завтра с наступлением вечера я заеду за тобой! Паола проводила его до дверей и, когда он ушел, залилась слезами.
   -Быть дочерью убийцы! -шептала она.-Какой позор! А Ноэ, направляясь к своей гостинице, думал: "До известной степени Генрих прав: дочь Рене будет отличным залогом против покушений Рене. Но вот я-то что стану с ней делать? Жениться на ней я не могу и не хочу, а как бы красива ни была любимая женщина, рано или поздно настанет час разлуки... А потом, люблю ли я ее? Паола очень красива, но... Миетта?"
   В этом раздумье он дошел до дверей гостиницы, где его уже ожидал человек, игравший не последнюю роль в событиях предыдущей ночи, а именно Вильгельм Верконсин.
   -Ах, сударь, сударь! -сказал Вильгельм, бросаясь к нему.Знаете ли вы, что случилось?
   -Конечно знаю,-ответил Ноэ.
   -А я-то в это время помогал госпоже Лорьо бежать! Если бы я был там в это время...
   -Так и тебя тоже убили бы, только и всего! -договорил Ноэ. Этот аргумент произвел свое действие на Верконсина.
   -Но как же ты узнал обо всем этом? -спросил Ноэ.-Ведь ты хотел укрыться у какой-то тетки, потому что после бегства госпожи Лорьо тебе нельзя было показываться на глаза хозяину!
   -Да видите ли, господин Ноэ, тетка попросила меня сходить получить причитающуюся ей ренту, и я не мог отказать ей в этом, так как она очень хорошо относится ко мне. Ну, вот...
   -Постой! -под влиянием внезапно мелькнувшего соображения остановил его Ноэ.-Ты, кажется, говорил, что у твоей тетки собственный дом?
   -Да, сударь, в Шайльо.
   -И ты с ней очень хорош?
   -Еще бы! Ведь она считает меня своим наследником!
   -Ну, это обыкновенно бывает достаточным мотивом для совершенно обратного отношения!
   -А вот тетка и теперь говорит, что я могу смотреть на ее дом и состояние как на свои собственные!
   В этот момент послышался шум чьих-то шагов: это возвращался домой счастливый Генрих Наваррский, забывший в своих грезах обо всем на свете и, конечно, о Вильгельме Верконсине. Поэтому немудрено, что его очень удивило присутствие приказчика покойного ювелира.
   -Ба, что вы делаете здесь? -спросил он.
   -Тише! -ответил ему Ноэ, увлекая за собой в дверь Вильгельма.-Мы поговорим обо всем в комнате! Вильгельм окажет нам серьезную услугу! -шепнул он принцу.
   Все прошли в комнату Ноэ.
   Тут он спросил Вильгельма:
   -Велик ли дом твоей тетки? То есть смогут ли поместиться там еще двое?
   -О, конечно,сударь!
   -Понимаешь ли, еще двое таких, которые прячутся и не хотят, чтобы их нашли?
   -Да ведь не в Шайльо ищут тех, кто скрывается! -ответил Вильгельм.
   -Еще недавно,-сказал затем Ноэ, обращаясь к принцу,-вы вторично советовали мне, Анри, приберечь Паолу в качестве заложницы! Ну так Паола выразила мне полное согласие последовать за мной хоть на край света...
   -Но ведь ты говорил о двоих! -заметил Генрих.-Кто же второй?
   -А Годольфин?
   -Как? Ты хочешь поместить их вместе?
   -А почему бы и нет? Годольфин ненавидит Рене и обожает платонически Паолу, и если мы поместим их вдвоем, то он и не подумает вернуться к Рене!
   -Что же, ты, пожалуй, прав,-ответил Генрих.-К тому же нам еще, пожалуй, удастся узнать что-нибудь от Годольфина!
   VII
   В то время как Ноэ занимался с принцем Наваррским вопросом о наиболее безопасном помещении Паолы и Годольфина, Крильон входил к королю для доклада.
   -Приказания вашего величества в точности исполнены,доложил он.-Рене арестован по выходе от ее величества королевыматери.
   -А! -сказал король нахмурясь.-Значит, придется выдержать еще натиск с ее стороны! Она не отдаст нам даром своего любимчика, предстоит упорная борьба!
   -Ну, ваше величество,-ответил Крильон,-когда король хочет чего-либо, с ним не борются!
   -Я буду непоколебим, друг мой Крильон! Ей меня не разжалобить!
   В этот момент в дверь тихо постучали.
   -Что нужно? -крикнул король. Вошел Рауль, красивый паж.
   -Ее величество королева-мать умоляет ваше величество разрешить ей прийти к вашему величеству. Ее величество пыталась уже пройти к вашему величеству, но часовые...
   -Хорошо, пусть она войдет! -сказал король.-Да оста вайтесь здесь, герцог! -сказал он Крильону, заметив, что тот встал.-Вы увидите, по крайней мере, король ли я, когда я хочу этого!
   Вошла Екатерина Медичи. Она была грустна и одета во все черное.
   -Ваше величество,-сказала она, обращаясь к сыну,-я пришла по очень важному делу!
   -Я слушаю вас, ваше величество! Не отвечая, Екатерина бросила на Крильона взгляд, как бы говоривший: "Чего торчит здесь этот нахал?"
   -Говорите, ваше величество, говорите! -продолжал король.В присутствии Крильона можно говорить о чем угодно: самое имя "Крильон" равносильно понятию о порядочности!
   -Ваше величество,-сказала тогда королева, досадливо закусив губы,-я пришла просить вас освободить человека, оказавшего большие услуги монархии!
   -Монархия не имеет привычки сажать в тюрьму своих слуг! холодно возразил король.
   -Этот человек открыл важный заговор!
   -Так его, должно быть, уже вознаградили за это!
   -Я почтила этого человека своей дружбой и доверием, а его схватили и отвели в тюрьму!
   -Уж не говорите ли вы о Рене Флорентийце, ваше величество?
   -Да, ваше величество, я говорю о нем.
   -Ну, так ваши сведения вполне точны: герцог только что исполнил это дело!
   -А, так это герцог? -сказала королева, бросая на Крильона убийственный взгляд.
   Крильон только поклонился в ответ.
   -Неужели это было сделано по приказанию вашего величества? -продолжала королева со слезами в голосе.
   -Ваше величество,-ответил король,-я уже давно предупреждал вас, что Рене подлый убийца и восстановит против меня весь Париж.
   -Но Рене безвинно оклеветали!
   -Ну, уж в этом пусть разбирается суд!
   -Как? Его будут судить? -воскликнула королева.
   -Я уже докладывал вам об этом вечером,-холодно ответил король.-Его будут судить и... осудят, надеюсь!
   -Но, ваше величество, Рене -необходимый человек...
   -Для вас, может быть.
   -Нет, для трона, для монархии! Он проникает в тайны прошлого и будущего, раскрывает заговоры...
   -Позвольте, значит, он -колдун?
   -Если хотите, пожалуй, да...
   -Так зачем ему ваше заступничество? Если он обладает сверхъестественной силой, его не удержат в тюрьме никакие запоры! Нет, довольно, ваше величество! Я достаточно долго снисходил к вашему заступничеству, больше я не желаю терпеть такое безобразие. Рене будет судим и менее чем через неделю покончит свою подлую жизнь на Гревской площади, а для того чтобы это было вернее, я поручаю ведение дела Крильону. Герцог! Назначаю вас королевским верховным судьей в этом про цессе и приказываю довести до конца следствие по делу об убийстве Самуила Лорьо, для чего в ближайший присутственный день вами должно быть созвано заседание парламента. Если выяснится, что Рене виноват -в этом я ни на минуту не сомневаюсь,-он должен быть колесован живым и потом четвертован на Гревской площади!
   -О, пощадите, ваше величество, пощадите! -крикнула Екатерина, бросаясь к ногам короля.
   -Полно вам,-ответил король, поднимая ее,-я не могу щадить такого негодяя!
   -Так вы отказываете мне?
   -Отказываю!
   Это было сказано таким тоном, что настаивать было невозможно. Королева ушла, с трудом сдерживая рыданья, но это не помешало ей бросить на Крильона убийственный взгляд.
   -Ну-с,-сказал король, когда Екатерина ушла,-доволен ты мной, герцог?
   -Очень доволен, ваше величество! Вы были непоколебимы! Я хотел бы только узнать, облекаете ли вы меня полной властью в этом деле?
   -Разумеется!
   -Так что я могу отстранить тех членов парламента, которые покажутся мне слишком трусливыми, чтобы осудить Рене?
   -Можешь, герцог!
   -В таком случае ваше величество может уже приказать заняться постройкой королевской трибуны на Гревской площади. потому что не пройдет и недели, как Рене будет казнен!
   В дверь опять постучали, и снова вошел Рауль.
   -Что еще? -спросил король.
   -Ее высочество принцесса Маргарита желает видеть короля!
   Карл IX не успел ответить что-либо, как в дверях показалась хорошенькая принцесса.
   -А, это ты, Марго? -сказал король. Готов биться об заклад, что знаю, зачем ты пришла! Наверно, ты видела королевумать, и она натравила тебя на меня, чтобы просить за Рене?
   -Не совсем так, ваше величество: королева только хотела бы повидать этого несчастного!
   -Ну уж нет, Марго!
   -Но, ваше величество, только повидать!
   -Ей-богу, ваше величество,-вмешался Крильон,-если вы поручите мне сопровождать ее величество, то я ручаюсь вам, что ей не удастся подкупить ни губернатора, ни тюремщика, ни меня!
   -Ну что же, пусть! -согласился Карл IX.-Можешь передать матери, Марго, что я разрешаю ей посетить завтра Рене в тюрьме, но с тем, чтобы ее сопровождал герцог Крильон.
   -Благодарю вас, ваше величество,-ответила принцесса,-я пойду сообщить королеве эту добрую весть!
   Король ласково поцеловал ее руку и сказал с улыбкой:
   -Кстати, знаешь ли, этот гасконский дворянчик, сир де Коарасс, танцует просто на удивленье!
   -Неужели? -сказала Маргарита, слегка краснея.
   -И он очень умен!
   -В самом деле?
   -Ну-ну! Ты это знаешь не хуже меня, милая Марго! Ступай! Мы еще поговорим с тобой об этом!
   Маргарита ушла, сильно смущенная, а король, пришедший в отличное расположение духа от проявленной им твердости, принялся хохотать.
   -Бедная Марго! -сказал он.-Нет, решительно наш кузен, герцог Гиз, сделал большую ошибку, уехав в Нанси!..
   А в это время Рене, не смыкая глаз, лежал на соломе в углу своей камеры. С болезненной яркостью вспоминалось ему все, что пришлось испытать со времени ареста... Грубое обращение Крильона, встреча с губернатором, затем внушение, сделанное Крильоном тюремщику: "Этот негодяй будет соблазнять тебя золотом и милостью королевы-матери, но помни, что я сверну тебе шею, если ты не исполнишь своего долга!"
   Сколько унижений, о, сколько унижений! Все погибло! Да, Годольфин исчез! Его похитили, чтобы овладеть Паолой....
   И Флорентийцу вспомнилось предсказание цыганки... Неужели Паолу соблазнил какой-нибудь дворянин? Ведь тогда все кончено! Тогда конец его могуществу, его влиянию...
   А ведь беарнец предсказывал, что зловещие силы грозят его положению! Нет, видно, все погибло! Видно, нет уж ему спасения!
   В таких думах провел Рене всю ночь и часть утра. Затем он немного забылся, но вдруг знакомый голос, послышавшийся за дверью, вывел его из этой моральной летаргии.
   -Боже мой. Боже мой! -говорил этот знакомый голос.-Как можно было поместить бедного Рене в это ужасное место!
   -Это отделение для убийц, ваше величество! -ответил голос Крильона.
   -Герцог, клянусь вам, что он невиновен!
   Рене вскочил и сделал безумную попытку разорвать свои оковы: он узнал голос Екатерины Медичи. Действительно, королева- мать снизошла до самоличного посещения зловещих подземелий, желая навестить своего дорогого Рене.
   Послышался скрип отпираемого замка, и в камеру вошел тюремщик, который воткнул горящий факел в специально для этого устроенный крючок на стене. И тогда Рене увидел, что в камеру входит королева, показавшаяся ему ангелом-избавителем.
   -Мой бедный Рене! -взволнованным голосом сказала она. растроганная бедственным состоянием своего фаворита.-Разве нельзя снять с него кандалы, герцог? -обратилась она к Крильону.
   -Увы, нет, ваше величество! -ответил тот.
   -Герцог, берегитесь! -злобно крикнула Екатерина.
   -Ваше величество,-почтительно, но с полным достоинством ответил Крильон,-я подчиняюсь лишь королю, моему единственному повелителю!