дю Террайль Понсон Пьер Алексис. Король-сердцеед (Король-сердцеед, Молодость короля Генриха - II)

   -Мне некогда! -недовольно перебил его Ренодэн.-Говори же прямо и без недомолвок, чего ты хочешь?
   -Да весьма немногого, господин президент: гарантий, что обещания не останутся лишь на словах!
   -Значит, ты боишься, что королева захочет сэкономить те несколько сотен экю, которые я обещаю тебе от ее имени?
   -О нет! Скорее я боюсь как раз обратного!
   -Ты бредишь?
   -К сожалению, нет! Я боюсь, что королева прикажет опустить в мою могилу не двести, а тысячу золотых экю и что мне с того света будет очень тяжело сознавать невозможность воспользоваться такой большой суммой. Так вот: я хочу гарантий, что мне подарят в добавление к золоту еще и жизнь!
   -Но ведь я...
   -Слова, глубокоуважаемый президент, слова!
   -Так чего же ты хочешь, черт возьми! Может быть, ты потребуешь, чтобы к тебе пришла сама королева и...
   -Ну вот еще! Королева! Что мне с нею делать? Нет, вот если бы ко мне пришла Фаринетта!
   -Я вижу,-с досадой сказал Ренодэн,-что с тобой действительно бесполезно говорить! Чем дальше в лес, тем больше дров. С каждой минутой ты ставишь все новые и новые условия, исполнимые все меньше и меньше. Словом -тебе хочется быть повешенным? Ну и отлично! Это можно будет устроить хотя бы завтра утром, ну а на твое место мы найдем кого-нибудь посговорчивее!
   -Поговорим откровенно и серьезно, президент Ренодэн,ответил Гаскариль.-Ведь вы просто не хотите понять меня. Я не боюсь казни, потому что едва ли мне так или иначе избежать ее; не теперь -так потом... Знаете ли, в моей деятельности надо быть готовым ко всему! Но я уже говорил вам, что не доверяю верности Фаринетты мертвому Гаскарилю, и мне было бы очень тяжело думать, что на честно заработанные мною денежки она приобретет себе шикарного дружка. Вы вот говорите, что королева обещала помиловать меня. Правда, ее величество так и пишет в своей записке. А что, если это помилование не состоится помимо ее воли? Что, если Кабош ошибется и повесит меня самым заправским образом? Говорю вам откровенно: в данном случае меня пугает то, что останется жить Фаринетта, да еще с деньгами! Вот поэтому-то я и говорю, что могу дать окончательный ответ только тогда, когда поговорю с Фаринеттой. Она -девушка честная, и если что обещает, то сдержит. И тогда я буду в состоянии рискнуть, тем более что не один я буду знать о нашем сговоре...
   В то время когда Гаскариль говорил все это, в уме Ренодена с молниеносной быстротой проносился ряд самых противоположных соображений. Он думал о том, что осталось слишком мало времени для инсценировки комедии признания с участием не Гаскариля, а другого лица. Вместе с тем исполнить требование Гаскариля представлялось почти невозможным. Трудно уже провести в камеру заключенного постороннее лицо. Правда, эту трудность еще можно побороть. А вот разумно ли посвящать в сговор третьих лиц? Ведь положа руку на сердце можно смело сказать, что королева отнюдь не намерена сдерживать обещание. "Обещайте Гаскарилю, что с ним будет поступлено именно таким образом, а там... посмотрим!" - это были подлинные слова Екатерины Медичи, и если Гаскариля все- таки повесят, то ему, Ренодэну, придется ведаться с бандой со Двора Чудес!
   А почему ведаться придется именно ему, Ренодэну? Разве в случае чего он не может сказать, что Рене приказал палачу повесить Гаскариля по-настоящему, чтобы не осталось живой улики? Вероломство и жестокость парфюмера королевы известны всем, как известно и то, что он, Ренодэн,-человек маленький, подневольный. Ведь никто не поверит, что всю эту историю со всеми обещаниями он, президент, затеял от своего имени и на свой страх и риск? Значит, считаться и мстить будут не ему, а тем, кто действительно виноват в нарушении данного обещания!
   Это -одно. А другое -то, что для него, Ренодэна, в данный момент важно лишь исполнить желание королевы и выручить Рене. Что будет потом, это другое дело, но если он не заставит Гаскариля принять на себя вину в убийстве Лорьо, если Рене не будет спасен, то королева примет это за недостаток желания с его стороны. Ну а если от мести банды Двора Чудес еще можно как- нибудь отвертеться, то от мести Екатерины Медичи не уйдешь никуда. Значит, раздумывать нечего, и...
   Гаскариль перестал говорить и выжидательно уставился на судью. Помолчав немного, Ренодэн сказал:
   -Ты упомянул, друг мой Гаскариль, что я не хочу понять тебя. Нет, я-то отлично понимаю тебя, а вот ты действительно не хочешь понять меня! Ты просишь привести Фаринетту. Отлично! Допустим, что я приведу ее к тебе. Но подумай сам: сначала ты Довольствовался тем, что Фаринетте дадут двести экю; затем ты потребовал жизни; затем к помилованию тебе понадобилось еще двести экю для тебя; а когда тебе обещали все это, ты находишь, что мы слишком щедры, и требуешь свидания с Фаринеттой. Устроить это свидание трудно, но все же возможно. Но где же у меня гарантии, что потом ты не потребуешь еще чего-нибудь? А так ведь дело затянется до бесконечности!
   -Нет, господин президент,-обрадованно подхватил воришка,можете быть спокойны, больше я ничего не потребую. Если я поговорю с Фаринеттой и она даст мне кое-какие обещания, я буду спокоен. Тогда я буду уверен, что вы не собираетесь обмануть меня, а если и произойдет какая-нибудь ошибочка, то Фаринетта останется верной моей памяти. Только и всего, господин Ренодэн!
   -Ну, хорошо,-сказал судья,-я буду милостив до конца и приведу тебе твою милочку. Только помни: это -последняя поблажка, и больше ты от меня ничего не выторгуешь. Теперь скажи мне, где я могу найти эту знатную даму?
   -Это совсем не трудно, господин президент! -весело от ветил Гаскариль.-Видите, у меня в левом ухе болтается сережка? Отстегните ее первым делом! Вот так! Теперь ступайте к церкви Нотр-Дам-де-Виктуар. Около Двора Чудес вы увидите ряд действительно чудесных превращений. Безногий и безрукий калека, например, у ворот Двора Чудес вдруг превратится в здоровенного парня... Очень возможно, что, завидя вас, чудесно выздоровевший больной вновь сразу заболеет и подползет к вам за милостыней. Тогда вы скажете ему: "Я пришел повидать Фаринетту от имени Гаскариля. Вот -серьга друга Фаринетты!" Этого будет достаточно: Фаринетта сейчас же выбежит к вам. По серьге, которую она же мне и подарила, моя милочка поймет, что вы пришли от меня, и последует за вами!
   -Хорошо! -сказал Ренодэн.-Жди меня: я приведу к тебе Фаринетту. Но помни, это -последняя поблажка!
   Он вышел из камеры, ворчливо думая: "Нечего сказать, в хорошую кашу мне пришлось замешаться из-за этого негодяя Рене! Буду даже рад, если ему свернут шею за Гаскариля, который мне несравненно симпатичнее, чем королева и ее приспешник. Но... земные блага исходят не от Гаскариля и ему подобных, а от королевы, и потому..."
   Он плотнее закутался в плащ и быстро зашагал по направлению к Двору Чудес.
   XIII
   Вернемся к Генриху Наваррскому, которого мы оставили на полу в комнате Нанси наблюдать через смотровое отверстие за происходящим в комнате королевы Екатерины совещанием королевы с президентом Ренодэном.
   Когда Ренодэн ушел, Генрих осторожно поставил на место кусок паркета, замаскировывавший проверченное отверстие, и направился к сонетке, проведенной из комнаты принцессы Маргариты. Он дернул за веревку снизу вверх, так что звонок не зазвонил, и через некоторое время Нанси, запершая дверь снаружи, пришла выпустить принца.
   -Пойдемте, господин де Коарасс,-сказала она.
   -Принцесса ждет меня? -спросил он.
   -Однако! -сказала Нанси.-Вы ненасытны, сударь!
   -Но почему?
   -Да ведь вы уже видели ее сегодня?
   -Ну, видел.
   -А принцесса имеет дурную привычку ложиться спать хоть раз в сутки! -с иронической улыбкой сказала насмешливая камеристка.-Ну-с, куда вы хотите направиться теперь?
   -Я хотел бы видеть господина Пибрака. Нанси довела его до той лестницы, по которой паж Рауль уже столько раз водил принца в апартаменты Пибрака, и сказала:
   -Ну а теперь вы и сами знаете дорогу! До свиданья!
   -Постой, крошка, одно слово! -сказал Генрих, удерживая девушку.-Ну а завтра в котором часу?
   -Вам ничего не сказали?
   -Нет!
   -Ну так на всякий случай приходите к девяти часам, как и всегда!
   Нанси убежала обратно, а Генрих постучался в комнату капитана гвардии, который в большом волнении поджидал его.
   -Боже мой, наконец-то! -сказал он, увидев принца.
   -Вы беспокоились?
   -Страшно!
   -Ну так успокойтесь: все идет отлично.
   -Да что с вами случилось?
   -Я вам скажу это через несколько минут, а сейчас я должен разузнать еще кое о чем!
   Сказав это, Генрих открыл книжный шкаф и снова скользнул в тайник.
   "Черт возьми! -подумал он, заглядывая в смотровое отверстие.-Я попал некстати: ее высочество ложится спать!"
   И принц стал дерзко смотреть в отверстие.
   Действительно, принцесса при помощи Нанси совершала свой ночной туалет.
   -Знаете, ваше высочество,-сказала Нанси,-этот бедный господин де Коарасс, который так хорошо читает в звездах и сумел уверить ее величество, будто он чародей, сам стал жертвой чар!
   -Ты думаешь?
   -Он безумно влюблен в вас!
   Генрих увидел, что лицо Маргариты покраснело, словно у девочки.
   -Вы только представьте себе, принцесса, он хотел вернуться сюда! -продолжала камеристка.
   -Сюда?
   -Именно сюда!
   -Теперь? Сейчас?
   -Ну да! -И у Нанси появилась хитрая улыбка.-Ведь он знал, что завтра...
   -Завтра? Но ведь я ничего не сказала...
   -Так что же из этого? Я взяла на себя смелость назначить ему час свиданья!
   -Однако...
   -О Господи! -с лицемерным смирением сказала Нанси.-Если ваше высочество не пожелает видеть его, то я успею предупредить...
   -Ну, мы там посмотрим,-ответила принцесса, видимо взволнованная.
   -В конце концов, этот мальчик просто прелестен! -снова начала Нанси.
   -Ты находишь?
   -И если бы я была принцессой...
   -Дерзкая!
   -Раз уж вашему высочеству предстоит стать королевой Наваррской, то было бы хорошо дать сиру де Коарассу какую-нибудь придворную должность. Ведь в Нераке так скучно!
   -Знаешь что, крошка моя, я начинаю думать, что сир де Коарасс принадлежит к числу твоих друзей! Ты с ним в заговоре и хочешь заставить меня во что бы то ни стало полюбить его!
   -О, что касается этого, ваше высочество,-ответила Нанси, в то время как принц задрожал от радости в своем тайнике,-то мне кажется, что ваше высочество несколько поощрили меня к такому заговору!
   -Молчи, сумасшедшая,-сказала принцесса,-и ступай! Я хочу спать!
   Нанси погасила свет и ушла из комнаты. И тогда принц услыхал, как с губ Маргариты сорвалось тихим шепотом:
   -Господи, Господи! Как я люблю его!
   "Еще бы! -подумал принц.-Я это и так заметил!"
   Он осторожно вышел из тайника и сказал Пибраку:
   -Милый Пибрак, если вы хотите добиться какой-либо милости по моей протекции, то начинайте!
   -Что вы хотите сказать этим, ваше высочество?
   -То, что я пользуюсь любовью короля и вошел в милость королевы Екатерины. Я занял место Рене! Пибрак широко открыл глаза.
   -Ваше высочество торгует парфюмерным товаром?
   -Нет, но зато я читаю в звездах прошлое и будущее!
   Удивление Пибрака дошло до апогея. Тогда принц рассказал капитану гвардии все, что произошло в последнее время и что читатели уже знают.
   Пибрак с хмурым видом выслушал сообщение Генриха и наконец сказал:
   -Ваше высочество, я могу лишь повторить слова принцессы Маргариты: вы играете в опасную игру!
   -Друг мой Пибрак, вы любите волноваться из-за пустяков.
   -Я знаю королеву!
   -Да и я тоже!
   -И знаю Рене, а это еще важнее.
   -О, что касается Флорентийца, то его жизнь в моих руках. Мне достаточно отправиться к королю и рассказать ему все!
   -Боже сохрани ваше высочество от этого! -крикнул Пибрак.
   -Это почему?
   -А потому что хотя бы король приказал перевести Рене в Бастилию, выпустить на свободу Гаскариля и объявить вину Рене доказанной -все равно Флорентинец казнен не будет!
   -Да полно вам!
   -Королева-мать скорее поднимет революцию во Франции, чем поступится своим Рене!
   -Значит, вы думаете...
   -Думаю, что король ничего не должен знать. Пусть Рене изворачивается из лап палача, вашему высочеству следует лишь продолжать взятую на себя роль кудесника. Ведь королева любит Рене только потому, что верит в его сверхъестественные способности.
   -Только из-за этого?
   -Ну, прибавьте сюда еще некоторую долю привычки, только и всего. И в тот день, когда королева уверится, что ей удалось найти колдуна, превосходящего силой и знаниями Рене, песенка проклятого парфюмера будет спета. А такой результат будет несравненно лучше, чем если Рене будет осужден парламентом. Предоставим королю, королеве и Рене устраиваться между собой как они знают, вы же, если вы по-прежнему хотите жениться на принцессе Маргарите...
   -Но конечно хочу, друг мой! Принцесса очаровательна, хотя... мне совсем не нужно стать ее мужем, для того чтобы получить доступ в ее спальню!
   -Но тогда... к чему?
   -На это у меня имеются причины политического характера. Ну- с, а теперь, когда мы с вами столковались, я ухожу.
   -Вы идете домой?
   -Нет, у меня еще есть дельце, которое надо обделать этой ночью.
   Выйдя из Лувра, Генрих прямым путем направился в кабачок Маликана. Кабачок был уже закрыт, но сквозь щели ставен виднелся свет. Принц осторожно постучал.
   -Кто там? -послышался свеженький голосок Миетты.
   -Земляк землячки! -ответил принц на беарнском наречии. Миетта поспешила открыть дверь. Войдя в кабачок, принц увидал Ноэ и красотку-еврейку. Последняя по-прежнему была в одежде беарнского мальчика.
   Ноэ пришел в кабачок после того, как сдал Паолу на попече ние Вильгельма Верконсина. Он вернулся берегом реки и, войдя в кабачок и поцеловав Миетту, сказал:
   -Я умираю от голода, милочка, и ты будешь умницей, если дашь мне поесть!
   В тот момент, когда пришел принц, Ноэ ужинал, разговаривая с обеими женщинами.
   -Черт возьми! -сказал Генрих.-Теперь я понимаю, почему я чувствовал себя все время так не по себе: я не обедал!
   Он уселся против Ноэ и первым делом налил себе того старого доброго вина, которое Маликан приберегал лишь для земляков.
   Генрих и Ноэ поужинали с великолепным аппетитом. Утолив первый голод, принц, весь вечер находившийся под действием чар принцессы, принялся смотреть на красотку-еврейку.
   Даже и в костюме беарнского мальчика Сарра продолжала оставаться очень хорошенькой. Генрих с удовольствием смотрел на нее, и под его взглядом молодая женщина густо покраснела.
   "Как странно! -подумал принц.-Я никогда не думал, что можно любить одновременно двух женщин, а между тем это так: я ослеплен красотой принцессы, а теперь дрожу от одного взгляда глаз Сарры. Какая странная вещь -сердце мужчины!"
   -Ваше высочество,-сказала Сарра, нежно взяв принца за руку,-вы не собираетесь в скором времени вернуться в Наварру?
   -Нет, милочка.
   Сарра тяжело вздохнула.
   -Почему вы спрашиваете меня об этом? -спросил принц.
   -Но потому... что я... сама хотела бы отправиться туда...
   -Вы?
   -Ну да, я нашла бы приют у Коризандры... Имя Коризандры заставило Генриха вздрогнуть. "Черт возьми! -подумал он.-Я все забываю, что Коризандра и Сарра -все равно что два пальца одной руки!"
   -Если вы хотите отправиться в Наварру, то это очень просто...-сказал он еврейке.
   -Вы поедете со мной? -быстро спросила она.
   -Нет, но...
   Сарра сильно побледнела и промолвила:
   -В таком случае я тоже не поеду. Вы спасли мне жизнь, и какой-то внутренний голос говорит мне, что мне тоже придется вырвать вас из страшной опасности.
   "Однако! -подумал принц.-Решительно весь мир превратился в кабинет чародея. Все наперебой рвутся предсказывать будущее, начиная от принца Наваррского и кончая госпожой Лорьо".
   Во время этих размышлений принц не переставал смотреть на красотку-еврейку. Сарра была печальна, и меланхолия, чувст вовавшаяся во взгляде ее влажных глаз, заставляла предполагать, что что-то терзает ее.
   "Она любит меня!" -подумал принц и, опять забыв Маргариту, взял в свои руки руку Сарры.
   Тем временем Ноэ болтал с хорошенькой Миеттой на другом конце стола. И как, глядя на Сарру, Генрих забывал Маргариту, так, глядя на Миетту, Ноэ переставал думать о Паоле. А Миетта совершенно так же смотрела на Ноэ, как Сарра -на принца.
   В этот момент на колокольне пробило двенадцать часов.
   -Однако,-сказал принц,-не думаешь ли ты, милый Ноэ, что нам пора подумать о Годольфине?
   -Это правда,-согласился Ноэ.
   -Что вы хотите делать с этим несчастным? -спросила Миетта. -Он плачет все ночи и дни напролет. Каждый раз, когда я спускаюсь к нему в погреб, у меня сердце разрывается. Что вы хотите от него?
   -Мы хотим утешить его, крошка,-ответил принц.-А теперь, красавицы, вы хорошо сделали бы, если бы отправились спать. Будьте покойны, мы ничего не утащим!
   -Ну, раз вы хотите остаться одни, так оставайтесь,-от ветила Миетта.-Покойной ночи!
   -Покойной ночи, крошка,-сказал Ноэ и поцеловал девушку.
   -Покойной ночи, сударыня,-сказал принц, прижимаясь губами к руке Сарры.
   Обе женщины поднялись по лестнице в свою комнату и оставили молодых людей одних в нижнем этаже. Когда они скрылись, Генрих и Ноэ переглянулись.
   -Честное слово! -сказал последний,-мне кажется, Анри, что вы более, чем когда-либо, увлечены Саррой!
   -Мне это тоже кажется!
   -Значит, вы уже разлюбили принцессу?
   -Отнюдь нет. Я люблю ее больше прежнего.
   -Ну уж это...
   -Постой,-перебил принц.-Ты-то сам любишь Паолу?
   -Конечно да!
   -Так к чему же эти нежные взгляды на Миетту?
   -Гм... В сущности говоря, это правда...
   -Значит, ты любишь их обеих?
   -Весьма возможно!
   -Берегись! Миетта находится под моим покровительством, и я не допущу...
   -Берегитесь, ваше высочество,-в свою очередь сказал Ноэ,Сарра по-прежнему остается другом Коризандры, и вы можете стать жертвой веселенькой шутки!
   Генрих прикусил язык и через несколько секунд молчания сказал:
   -Быть может, ты и прав! Оставим в покое обеих очаровательниц и займемся Годольфином. Твоя лошадь в конюшне?
   -Да. Я возьму Годольфина к себе на седло, как только что вез Паолу!
   Генрих взял свечу и спустился с Ноэ в погреб. Годольфин, по- прежнему связанный по рукам и ногам, лежал на соломе. При виде Ноэ он вскрикнул от радости и спросил:
   -Вы пришли освободить меня, как обещали, не правда ли?
   -Это зависит от того, можно ли положиться на тебя,ответил Ноэ.
   -Я еще никогда не нарушал данного слова.
   -И если я отвезу тебя к Паоле, ты не будешь пытаться бежать?
   -От Паолы? Я буду пытаться бежать от Паолы? Ведь быть возле нее... это рай!
   -Но быть может, тебе захочется повидать Рене? -спросил Генрих.
   -Рене! -крикнул Годольфин.-Я ненавижу его!
   -В таком случае пойдем!
   Ноэ освободил Годольфина от его пут, с помощью принца вынес его из погреба и усадил на лошадь. Через несколько минут они уже выезжали из ворот кабачка. У Годольфина была повязка на глазах, но он успел в момент отъезда сдвинуть ее на минутку с глаз и заметил, что перед ним виднелся фасад Лувра.
   XIV
   На следующий день королева Екатерина поджидала сира де Коарасса, которому назначила прийти в пять часов для нового сеанса. Генрих явился в Лувр за несколько минут до назначенного срока и прошел прямо в комнату Нанси.
   -А знаете ли,-сказала принцу хорошенькая камеристка,ваша идея стать колдуном отвратительна.
   -Почему же это, дитя мое?
   -Потому что теперь мне приходится целыми днями сидеть в своей комнате, чтобы знать все, что делает королева!
   -Ну что же,-ответил Генрих,-когда-нибудь и я отплачу вам за все добро.
   -Чем же это?
   -Я пошлю к вам Рауля...
   -Это для чего еще? -спросила девушка, краснея до ушей.
   -Чтобы вам не было скучно!
   Природный юмор Нанси взял верх над смущением.
   -Ба! -сказала она.-В такой услуге я не нуждаюсь.
   -Уж будто бы?
   -Ну да, потому что Рауль... только что вышел отсюда!
   -Ого!
   -А почему бы и нет? -насмешливо спросила девушка.-Ведь вы же пришли сюда?
   -Ну, я другое дело, я... ваш друг!
   -Рауль тоже!
   -Гм!
   -И даже больше: он мой помощник на службе вам!
   -То есть как же это?
   -А вот как! Королева провела очень беспокойную ночь. До утра у нее горел свет, и однажды я услыхала, как она пробормотала: "Никогда еще Рене в самые удачные часы прорицания не открывал мне таких вещей, как этот гасконец!" Из других от рывистых слов, которые вырывались у нее, я поняла, что ее волнует мысль о том, как Рене перенесет пытку. На другой день, то есть сегодня утром, она уже послала пажа Рено узнать, что с Tлорентийцем. Но Рено удалось узнать лишь, что гот был унесен в бесчувственном состоянии. Тогда, около двенадцати часов, королева приказала подать носилки без гербов и выехала из дворца. Я подумала, что вам будет очень полезно узнать, куда именно ездила королева, и кликнула Рауля... О, господин Коарасс, согласитесь, что я -хороший друг, потому что только из-за вас...
   -Что такое?
   -Я не пустила бы иначе Рауля в свою комнату!
   -Но ведь он любит вас.
   -Вот поэтому-то его и следует держать на расстоянии, но...
   -Э, да тут есть продолжение!
   -Рауль дерзок, как настоящий паж! Он осмелился... потре бовать платы за услугу! Я попросила его выследить, куда именно поедет королева, а он ответил мне, что согласен сделать это на одном условии. Вы понимаете, что я нахмурилась. Этот мальчишка смеет ставить мне условия!
   -А каковы это были условия?
   -Он требовал, чтобы я позволила ему поцеловать меня в левую щеку... Ну, вы понимаете: это было нужно для вас... и... Рауль поцеловал меня.
   -Ну-с, затем он отправился?
   -То-то и дело что нет!
   -Как нет? Значит, он изменил своему слову?
   -Нет, но он заявил мне: "Я обещал вам выследить королеву и сделаю это. Но я не давал вам обещания не говорить ей, что слежу за ней по вашему приказанию". "Как? -крикнула я.-Ты способен выдать меня?" "А почему бы и нет? -ответил негодяй-мальчишка.- Впрочем, вы можете купить мое молчание: это будет стоить всего только два поцелуя в правую щечку!"
   -И вы купили его молчание? -спросил принц.
   -Что же было делать?-вздохнула Нанси.-Ведь это... для вас!
   -Милая Нанси! -сказал принц, обнимая девушку и пытаясь последовать примеру Рауля.
   -Нет, уж извините! -кинула девушка, освобождаясь из его объятий.-Мне-то не приходится покупать ваше молчание!
   -Ты права! -ответил принц.-Ну-с, так Рауль проследил королеву. Куда же она отправилась?
   -На улицу Святого Людовика, к президенту Ренодэну.
   -Да, но неизвестно, о чем они там говорили!
   -Ну вот еще,-возразила Нанси,-раз уж мы взяли на себя роль волшебников, то следует доиграть ее до конца!
   -Как! Вы знаете?
   -Вернувшись, королева сказала принцессе: "Рене ни в чем не признался. Ренодэн нашел другого человека, который возьмет на себя его вину. Это известный вор по имени Гаскариль. Ему пришлось обещать помилование, то есть Ренодэн постарается спеться с палачом, чтобы Гаскариля повесили не по-настоящему. Ну а если даже это окажется неудобным, то..." Королева при этих словах сделала многозначительный знак рукой и злобно усмех нулась... Однако,-спохватилась Нанси,-ведь она ждет вас! Ступайте играть свою роль!
   -Я вас увижу еще сегодня?
   -Разумеется.
   -А где?
   -Здесь.
   -Вы подождете меня?
   -Нет, сейчас я иду к принцессе.
   Генрих поцеловал руку Нанси и спустился с нею в нижний этаж. Там они разошлись в разные стороны, и Генрих направился к апартаментам королевы Екатерины.
   В приемной он встретил пажа Рауля.
   -Здравствуйте, господин де Коарасс,-сказал юноша.-Вы хотите видеть ее величество?
   -Королева ждет меня.
   -Ого! -сказал паж, пораженный милостью, в которую попал этот бедный провинциальный дворянчик.
   -Кстати, знаете ли, Рауль, вы -просто ростовщик!
   -Что такое?
   -Вы и шага даром не хотите сделать!
   -Я не понимаю, что вы говорите,-отозвался мальчик, покраснев до ушей.
   -Поцелуй за услугу и два за молчание!
   -Это просто даром, и раз Нанси жалуется, то в следующий раз она заплатит двойную цену.
   -Вы очень остроумны,-сказал принц.-Доложите обо мне! Екатерина очень ласково встретила сира де Коарасса. Она была бледна, но ее глаза сверкали дикой радостью.
   -Знаете ли, вы сильно заинтриговали меня! -сказала она.
   -Я знаю это! -ответил Генрих.-Вы не спали всю ночь и думали обо мне! -У королевы вырвался жест изумления. Генрих продолжал: -Я надеюсь, что вы, ваше величество, не будете на этот раз спрашивать меня о таких заурядных вещах, как вчера,-о чем вы думали, что вы делали...
   -Нет,-ответила Екатерина,-по временам я все еще со мневаюсь, и мне хотелось бы окончательно убедиться в ваших знаниях.
   -В таком случае спрашивайте!
   -Где я была сегодня?
   -Ваше величество,-сказал Генрих,-мне тем легче ответить на ваши вопросы, что, ожидая их, я заранее уже занялся гаданием.
   -Как же это?
   -Да у себя в комнате.
   -Но ведь у вас не было флакона с симпатическими чернилами!
   -Это не обязательно. Я воспользовался графином с чистой водой.
   -И этого было достаточно?
   -Совершенно!
   -Странно! Ну, так расскажите мне, что случилось со мной после того, как вы ушли от меня?
   -К вашему величеству пришел судья, который сказал, что для своего спасения Рене Флорентинец должен выдержать пытку и ни в чем не признаваться.
   -Отлично. Потом?
   -Судья обещал подыскать какого-нибудь осужденного на смерть преступника, который возьмет на себя вину в убийстве на Медвежьей улице.
   -И это правда.
   -Когда судья ушел, вы, ваше величество, остались в страш ном волнении и беспокойстве. Вы не могли спать и несколько раз повторили мое имя!