Часть стены темно-красного цвета отошла в сторону, открыв большой экран дисплея и широкую панораму пейзажа и сооружений на нем. Вздрогнув, Лоу понял, что смотрит вниз на деревню — вид через камеры, расположенные на возвышенности.
Что-то явно не в порядке. На центральной площадке деревни стояли два боевых краулера Сарка. Силовая гондола с установленными на носу и корме рупорами громкоговорителей летала вперед и назад, следуя за своей тенью. Эта тень привлекла внимание Лоу к нижнему углу экрана, где лежали два распростертых тела.
Двое мужчин омкью.
Без движения.
«Сопротивление было минимальным, — сказал Сарк. — Конечно, сила нашего вооружения намного перевешивает большую численность. Но и вождь проявил определенный здравый смысл. Он решил, что лучше приказать людям деревни сдаться, чем видеть их убитыми. И так и поступил, когда я сказал, что никто не пострадает, если ты согласишься сотрудничать с нами. Действительно сотрудничать, я имею в виду».
— Никто не пострадает? — Лоу ткнул пальцем в экран.
— А, это… Когда мы занимали деревню, несколько человек пыталось атаковать краулеры.
Лоу горько пожалел, что не смог убить этого человека.
Сарк покрутил ручку настройки у нижнего края экрана: «Теперь мы переключимся на прямую трансляцию». Многоцветные кадры пронеслись по экрану. Вспыхнуло новое изображение.
Отдаленные скалы были четко видны на фоне огнедышащего солнца Голоза. На переднем плане находился огражденный поселок. Служащие Колониального Корпуса и Службы Мира через ворота в ограждении заталкивали туда жителей деревни. Те из них, которые уже были внутри, сидели на корточках небольшими группами. Поселок был со всех сторон окружен кольцом вооруженных людей.
Лоу видел, как входил Гулкью. Ему показалось, что он видит Снежную Птицу в группе женщин, но не был в этом уверен.
Сарк прислонился спиной к экрану. Над его плечом пылало солнце Голоза.
— Вы с самого начала намеревались сделать нечто подобное?
— Конечно. В прошлый раз твое сотрудничество в Группе Маяка по причине, якобы, целесообразности было лишь уловкой. На этот раз я намерен обеспечить надежность. С твоими людьми плохо обращаться не будут. Они останутся в этом поселке до тех пор, пока Группа Маяка не выполнит свое задание. Тогда их отпустят и позволят вернуться в деревню невредимыми.
Лоу глянул на Сарка. Генерал все время поглаживал шею. Что он задумал? Лоу знал.
Теперь, перед угрозой бойни, у Лоу больше не было шанса на ответный удар, он не мог противостоять Барону.
«Хорошо», — сказал он.
С отвратительным коротким смешком Сарк открыл панель в табурете и щелкнул тумблером: «Свернуть лагерь. Предупредить фотонный крейсер в порту встречи, что мы направляемся к ним. Пусть зарегистрируют заявку на полет к Солнечной системе. Пришлите сюда катер для Маяка. И поторопитесь».
Катер приземлился в незнакомом порту. Лоу прошел через сегментированный посадочный тоннель в значительно больший фотонный корабль. На этот раз тюрьмой ему служило небольшое помещение без иллюминаторов, оборудованное койкой с катера и коммуникационным экраном.
Лоу пристегнулся, услышав команду из громкоговорителя. Спустя некоторое время кожу на голове начало покалывать, заныли кости. Фотонный крейсер проходил через искривленное пространство.
Лоу задремал. От чувства собственного поражения он оцепенел. Сейчас погружение в сон было, как бальзам.
Его разбудило потрескивание экрана. Закашлявшись, он повернул голову, покоящуюся в головном упоре катерной койки, так, чтобы видеть изображение Сарка.
«Теперь, Лоу, когда ты достаточно укрощен, я могу тебе сказать, что мы направляемся к Марсу. Ты знаешь, что такое Дом Успокоения? Нет, я думаю нет. Существует мнение, что птицелюди не страдают психическими заболеваниями. Ну, Дом Успокоения — это что-то типа госпиталя. Благотворительный терапевтический госпиталь для сумасшедших Солнечной системы, которым другие методы лечения уже не могут помочь. У пациентов Дома Успокоения старая сетка образов мозга стирается и накладывается новая. Меняется поведение, а также и личность. Обычно пациенты выходят оттуда, как отмороженные. Но они лишены опасности для общества.
Твое поведение на Голозе убедило меня, что мы больше не можем позволить себе рисковать. Я только что связывался с Сэром Робертом и предложил обработать тебя в частном Доме Успокоения на Марсе. Через несколько дней охранники тебе уже не понадобятся и регулирующие психику наркотики тоже. Твоя сила транслирования останется нетронутой, а характер станет намного приятней». Прикосновение к забинтованной шее. «Ты полюбишь меня и Сэра Роберта».
В углу экрана показался офицер службы Контроля Мира. Он хотел привлечь внимание Сарка. Генерал обратился к камере в последний раз. «На случай, если ты лелеешь какую-нибудь надежду на шанс достать меня, позволь мне сообщить, что комната, в которой ты заключен на протяжении всего полета, является автономным транспортным модулем, не требующим присутствия персонала. Когда мы приземлимся, модуль будет снят с фотонного крейсера при помощи силового крана. Нетронутым он будет помещен в Дом Успокоения. Дом Успокоения полностью автоматизированное заведение».
Изображение Сарка свернулось внутрь. Лоу вскочил с койки и обеими кулаками ударил по экрану — тот разлетелся вдребезги. Изнутри разбитого экрана струился дым.
Ремонтировать оборудование никто не пришел.
С отрывистым звуком открылась серводверь. Появилась еда, накрытая пластокрышкой. Лоу закричал и швырнул поднос о стену, на ней образовалась липкая полоса.
Никто не пришел навести порядок.
По тыльной стороне рук Лоу красной паутиной стекала кровь.
Фотонный крейсер мчался дальше, преодолевая парсеки.
И никто не приходил.
Шипящий розовый свет буравил его глаза и уши. Лоу глотнул, от крика горло у него саднило. Он помнил, как упал на пол модуля вскоре после того, как коробкоподобная тюрьма накренилась и встряхнулась. Присоединяется силовой кран? Вероятно, да. По резкому изменению ориентации он понял, что фотонный крейсер совершил посадку и стал в ангар. Модуль несколько раз накренился, когда его снимали. Лоу снова набросился на стены, завывая и стуча окровавленными кулаками.
Затем он попробовал рыться в развороченных внутренностях коммуникационного аппарата. В отсутствие экрана он смог добраться в отделение между двойными стенками.
Разочарование. Никакой возможности сбежать он не нашел. Наружу не выходило даже крошечного отверстия для кабеля.
Пребывая в неудобном положении, когда голова, руки и верхняя часть туловища были просунуты сквозь зазубренное отверстие на месте экрана, Лоу не был готов к очередному толчку модуля. Стараясь сохранить равновесие, он пытался уцепиться руками за медные панели и керамические микросхемы. Модуль глухо ударился. Внезапно один край его опустился, и пол принял горизонтальное положение. Лоу отбросило к койке.
Он помнил, как ударился головой и снова упал — чтобы сейчас очнуться из-за ослепительного блеска и шипения розового света, поедающего стены модуля, начиная с углов.
Лучевые резцы представляли собой тонкие, как булавки, лучи, управляемые снаружи. Режущие лучи с шипением продвигались от пола к потолку. Лоу выполз в центр модуля. Воздух стал горячим. Колени Лоу ощущали тепло, идущее от панелей пола.
Лучи достигли углов у потолка и двинулись горизонтально. Охваченный ужасом, Лоу наблюдал, как вскрывались последние швы. Они закончат резку одновременно. Когда все четыре стороны потолка будут прожжены, он рухнет на него.
Остекленевшими глазами Лоу смотрел наверх. Кожа его была грязной, волосы спутаны. Жакет и шотландская юбка, которые были на нем с тех пор, как он покинул поющую деревню, были запачканы почерневшей запекшейся кровью. Кожа на тыльной стороне рук и предплечий покрылась струпьями.
Розовые лучи зашипели в четырех неразрезанных углах. Потолок начал падать.
Лоу рефлекторно съежился, а затем стал быстро подниматься.
Заструился естественный свет. Высоко вверху Лоу увидел сложную сеть серебристых тележек, с которых свисали шарнирные металлические захваты. Один из них подхватил потолок и теперь поднимал его наверх. Четыре другие захвата убирали стены.
Модуль стоял в безликой цилиндрической комнате огромных размеров. В сплошной стене Лоу не заметил никаких отверстий. Он ступил с модуля на пол. Ноги утонули в пористом материале, покрывающем все пространство.
Безмолвие этого места давило на нервы.
Он сделал шаг по губчатому полу.
Он подпрыгнул три раза.
Он растер руки.
Ему было холодно, хотя, вероятнее всего, температура воздуха здесь тщательно контролируется. Освещение также не было ни слишком резким, ни тусклым. Обитатель этого места не рисковал пораниться о губчатый материал, покрывающий все вокруг.
Новый звук электромеханического завывания заставил Лоу обернуться. Пол модуля медленно исчезал из вида. Лоу подбежал к отверстию в полу. Он вглядывался вниз, во мрак, где пыхтели и щелкали невидимые механизмы. Когда модуль опустился ниже уровня отверстия, тут же появились покрытые губчатым материалом панели и закрыли отверстие. Они сошлись так плотно, что невозможно было обнаружить даже шва. Негромкий звук смыкающихся краев затих, подобно вздоху.
Лоу понял, что находится в Доме Успокоения. Его охватила дрожь.
Прошло время.
Тишина начала звенеть и давить на барабанные перепонки.
Как в тумане, Лоу видел двойной, тройной ряд серебристых тележек, подвешенных высоко наверху. Он начал тихо рычать.
Прошло время.
Освещение оставалось неизменным.
Стены оставались неизменными.
Тишина оставалась неизменной.
«Где вы? — внезапно закричал Лоу. — Почему вы ничего не делаете?»
Никакого ответа. Крик затих, не успев до конца прозвучать. «Происходит именно то, на что они и рассчитывали! — предостерег он себя, — они ждут, что ты начнешь рвать себя на части прежде, чем за тебя примутся машины. Это облегчит им работу».
Он должен держаться. В конце концов, разве он не был человеком?!
Ну, не в смысле человеком Солнечной системы. И не в смысле омкью. Но он был живым существом, в котором текла кровь и тех, и других, и, надо полагать, он сильнее и хитрее хитроумного металлического приспособления.
Лоу быстро зашагал, делая длинные глубокие вдохи.
Теперь будь начеку! Не расслабляйся!
Он стал думать о том, как сильно ненавидит Сэра Роберта Барона. Это помогло.
Он поднял голову. Сделал глубокий вдох. Огляделся вокруг с вновь обретенной ясностью мыслей.
От него зависело, сможет ли он противостоять всему, что предпримет машина. В первый раз со времени своего пробуждения в модуле Лоу почувствовал, что сможет сделать это. Он почувствовал…
Свет погас.
Темноту разорвало завывание и писк электронной модуляции. От этого звука заболели уши. Он раздавался со всех сторон. Лоу обхватил себя руками.
Сила звука увеличилась.
Лоу с силой растер вспотевшие щеки.
Перед ним появились два белых глаза со зрачками, похожими на планеты. Со всех сторон вокруг него на одном и том же уровне раскрывались глаза. Затем пары глаз вверху и внизу, пока он не очутился перед тысячами глаз, смотрящих на него.
Пара за парой глаза начали медленно двигаться кругами.
Некоторые вращались влево, некоторые вправо. Каждая пара перекрывала и растворялась в соседней.
Звук не стихал: «оооооОООООИИИИИ…»
Внезапно губчатый пол выгнулся и ушел вниз. Лоу с криком упал.
Пол качался вверх и вниз, подобно невидимому морю. Лоу бросало вниз, поднимало на гребень и снова сбрасывало вниз. Скоро он почувствовал болезненное головокружение, тошнота подступила к горлу.
Поющий звук, пульсируя, сменился тишиной. Пары глаз прекратили вращение, потускнели до пятнышек цвета слоновой кости и погасли. Пол выпрямился.
« Привет!»
Лоу едва сдержал крик, услышав этот резкий звук. Голос гремел со всех сторон. От его благожелательности и веселья по коже ползли мурашки.
«Привет, привет и добро пожаловать! Я твой медицинский компьютер. Как мы себя чувствуем? Немного подташнивает после первого психического воздействия? Но именно так и должно быть, понимаешь! Это первый шаг в твоем лечении. Да!»
Усиленный голос сменился прерывистыми раскатами смеха с резкими металлическими полутонами. Лоу с трудом сдерживал себя, чтобы не начать что-то лепетать в ответ.
«Первый шаг нашей терапевтической программы состоит в том, чтобы полностью стереть остатки больной индивидуальности, которую мы хотим заменить новой, с более полезным характером поведения. Чтобы добиться этого, мы бомбардируем психику дезориентирующими раздражителями, подобными тем, которые ты только что испытал. Но с постоянно увеличивающейся интенсивностью. Да! Как только мозг полностью очищен от губительных нейронных комбинаций…
Слушая внимательно, Лоу теперь мог распознавать техническую природу голоса, небольшие паузы между словами, свидетельствующие о том, что голос был запрограммирован из хаоса слов, хранящихся где-то во внутренностях компьютера. Он допускал все это на одном уровне мышления. На другом же уровне его мозг просто вопил, моля о тишине.
— …полезные комбинации могут быть внесены на их место. Прости за этот технический экскурс, но мы хотим, чтобы наши пациенты чувствовали себя как дома. Мы полностью осознаем, что терапия может вызывать тревогу, даже быть болезненной, но ведь нашей целью является перестройка дезорганизованной личности в полезную и здоровую. Теперь мы начнем лечение. Пройдет немного времени, и мы приведем тебя в порядок. ДА!»
Тишина.
Тишина и снова полная темнота.
Лоу присел на корточки. С его подбородка стекал пот.
Оставаться на чеку.
Всего лишь машина.
Кромешная темнота.
Полная тишина.
Где-то снова загудели механизмы Дома Успокоения. Лоу ожидал штурма и тихо скулил.
Он пошевелил онемевшими плечами. Подвигал влево-вправо челюстью. Моргнул, хотя и не мог ничего видеть.
Он прислушался.
Внутри стен механизмы Дома Успокоения снова изменили тембр. Где-то далеко сцепились зубчатые передачи. Вращающий момент изменился. Где-то в центре комнаты щелкнули панели. Пол под ним провалился. Он рухнул в желоб, металлический на ощупь. Пролетел по нему, после чего падение стало свободным.
Лоу замахал руками. Его мысли обгоняли способность выражать их словами. Он вошел головой в воду. Она поглотила его. Кожные рецепторы ощутили обжигающий жар воды, только когда он несся обратно к поверхности.
Лоу выплыл, тяжело дыша и болтая ногами. Его поры закипали. Засасывающий водоворот тянул за ноги. Лоу боролся. Он бил ногами по воде, пытаясь удержаться на плаву, но все равно погружался. Затем он понял. Он опускался, потому что снижался уровень самой воды, куда-то стремительно несущейся.
Колени ударились о металл. Его прижало вытекающей водой к решетке. Когда она вся вытекла, Лоу перевернулся, хватая ртом воздух.
Волна ледяной воды разбилась над головой.
Огромные струи ледяной воды били по нему со всех сторон, держа под перекрестным огнем холодного душа. Его плоть окоченела. Зубы застучали.
Лоу снова стал бить ногами и барахтаться. Он прорвался наверх и оставался на поверхности ледяной воды, пока и она стремительно не вытекла, снова ударив его о решетку.
Механизмы определились. Теперь горячая вода снова затопила его. Мозг зафиксировал последовательность. По крайней мере, его подход был целенаправленным: движение ногами; барахтанье; выход на поверхность; сопротивление потоку вытекающей воды, чтобы избежать сильного удара о решетку; затем подняться и приготовиться к следующему потоку.
Обваривайся и замерзай. Замерзайи обваривайся.
Лоу насчитал еще три цикла. Он начал терять чувствительность. Казалось, что все его тело лишено верхнего слоя кожи. Оно «кричало» от боли.
В очередной раз ушла холодная вода, и Лоу растянулся на решетке. Он попытался встать. И не смог.
Пытайся.
Кое-как ему удалось. Качаясь на ногах, он видел в темноте огни, которых, как он был уверен, на самом деле не существует. Механизмы затихли.
Тишина.
Гул издалека.
Лоу, что теперь? Какая теперь схема? Преодолевая боль, он собрался, сконцентрировавшись вначале на образе Сарка. Это лицо вызвало отраву ненависти, переполнившую Лоу. Если он и мог думать, то очень медленно.
Дом Успокоения был в сущности компьютером. Лоу мало разбирался в макромозгах, которые управляли очень многим в жизни, даже в Галактике Замарии, но он точно знал, что они сконструированы по образу информационных накопителей живого мозга. Тогда, значит, и мозг Дома Успокоения построен на основных принципах мозга человека Солнечной системы?
Он может узнать это, только придерживаясь того единственного курса, который ему остался.
Лоу потер большим пальцем одной руки тыльную сторону другой. Вскрытые терзающей водой поры на ощупь были как кратеры.
Думай!
«Он должен.
Сделать следующий шаг».
Лоу дал команду мозгу, но в ответ получил только слабый сигнал.
Следующий шаг! Следующий…
Газовые гейзеры забили над ним.
Шатаясь, кашляя, барахтаясь, он бросился влево, затем вправо. Газообразные химикаты зажгли огонь в его порах.
Лоу закричал, споткнулся о решетку в полу и упал головой вперед. Он ударился лбом о непокрытую губчатым веществом стену и свалился на колени.
Едкие вещества проникали все глубже. Лоу впивался ороговевшими ногтями в руки, в ноги и рвал их. Раздражающие вещества, подобно соли, въедались все глубже.
Он рвал свою собственную плоть, пытаясь прогнать боль. Он почувствовал, как потекла кровь. Кончики пальцев, фаланги, ладони стали скользкими от крови из ран, которые он сам открыл. Лоу опустил голову и макушкой с силой ударил о стену. Даже это не смогло заглушить боль во всем теле.
Его стошнило и вырвало воздухом и гортанными звуками. Закрыв глаза, Лоу привалился спиной к стене, прижав ладони к бедрам. Он придерживал свои ноги руками, пока испарения кружились в водовороте, забивали, обжигая, ноздри. Самые нежные участки тела горели огнем.
Каким-то образом ему удалось удержаться в этой позе, пока отдаленные моторы не перешли на монотонный режим. Сила звука росла, сильные потоки воздуха заструились вокруг, развевая пары.
Лоу был озадачен. Почему он может видеть, как, подобно массе белого тумана, движутся пары. Затем до него дошло, что зажглись маленькие янтарные булавки света у основания металлической комнаты. На каждой из четырех стен он теперь мог видеть серебряные наконечники выпускных отверстий, водопроводные насадки, ромбовидные решетки, через которые поступали струи воздуха, разогнавшие пары.
Промокший, грязный Лоу захромал в угол, сел и вжался в него спиной. Он видел, как янтарные булавки света расплывались и снова возвращались в фокус.
« Привет!»
Лоу содрогнулся. Он быстро опустил голову, на случай, если компьютер Дома Успокоения мог наблюдать за ним через видеосканеры. Веселый металлический голос продолжал греметь.
«Мы завершили предварительную стадию лечения. Да! Мы чувствуем себя свободными. Менее ограниченными и зависимыми от раздражающих личных беспокойств и иррациональных психических привычек? Надеюсь, что да! Сейчас тебе разрешается немного отдохнуть. А может, это будет и продолжительный отдых. Только твой медицинский компьютер знает точно. Продолжительность отдыха остается неизвестной, чтобы ты мог размышлять о том, сколько времени у тебя осталось — или не осталось — до того, как снова начнется лечение. Таким образом, у тебя сформируются более здоровые каналы мысли, понимаешь? Прочь старые противоречия и неприязни! Получай себя чем-то новым! Будет ли следующая стадия легкой? Будет ли она жестокой? Кто знает? Не я. Ты должен ждать и будешь удивлен. Тебя уже беспокоят новые заботы? Тебя мучают новые волнения? Значит, терапия произвела благотворное воздействие! Да! А теперь…»
Лоу поднял голову. Отражались булавки света. Его глаза горели янтарным огнем, как у зверя.
»…А пока я скажу тебе короткое «прощай»…»
Лоу транслировал.
На самом пределе слышимости голос стал скрипучим, озабоченным: «…скажу тебе короткое «прощай», скажу тебе короткое «прощай», скажу тебе короткое «прощай»…»
Кадмиевые перекладины — транслируются!
Десятикратно усиленные мускусные тона — транслируются!
Пено-звук воды — транслируется!
Своя собственная липкая плоть, самим же разодранная, горячо и влажно пахнущая — транслируется!
Ороговевшие ногти, глубоко зарывающиеся в плоть геологических веков слой за слоем — ТРАНСЛИРУЕТСЯ…
»…скажу тебе, скажу тебе, скажу ТЕБЕ, СКАЖУ…»
Лоу гнал начиненный, непрерывно меняющийся сфокусированный снаряд наружу, до полного контакта.
Голос сменился хаосом гудков. Трансляция Лоу прекратилась.
Гудки отдавались эхом. Янтарные булавки света стали алыми. Изнутри и снаружи он ощущал борьбу компьютера; ощущал неисправности электрических цепей, ощущал, как проносятся импульсы через биллионы плат и микросхем; ощущал компьютер, разрушенный, восстанавливающий себя.
Тысячу раз восстанавливающий себя.
Две тысячи раз.
Три…
Лоу открыл глаза, почувствовал запах дыма, сочащегося из вентиляционных отверстий.
Он освоился с этим и снова погрузился в транслирование.
Отрыжка дыма.
Взрыв искр.
Визг зубчатых передач.
Звучание магнитной ленты.
Искажение вращающих моментов.
«Привет! Привет? Да? Да! Это твой р-р-гав! Да?! — пожелаю тебе — все идет великолепно, велико — р-р-гав!»
Звон и лязг рядом с ним. Признаки страха. Он немного уменьшил силу трансляции и открыл глаза.
Из только появившихся за янтарными огоньками отверстий на него неслись серебряные, похожие на кротов, аппараты на колесиках. Их изогнутые спины с хлопками раскрылись. Гибкие конечности ощетинились иглами. Иглы самонаводились по температуре тела. Серебряные кроты с нацеленными на его плоть кончиками игл понеслись к нему.
Лоу откинул голову назад и транслировал.
Лязганье игл.
Гудение пульта.
Яркая вспышка света.
Ослепительный блеск дыма.
«ДА! ДА! ВЕЛИКОЛЕПНО! ЭТО ТВОЙ! ПРЕКРАСНЫЕ МЫСЛИ! НОВЫЕ ОБРАЗЫ! КАК… МЫ…??????…»
Крошечные роторы, расположенные на нижней поверхности кротов, перестали вращаться. Гибкие конечности безвольно повисли. Серебряным дождем посыпались на пол иглы. Один из крошечных огоньков у плинтуса расплавился. Его линзы стекали из почерневшего держателя темно-красными каплями.
Андреас Лоу прислушался.
На этот раз тишина была подлинной.
Изможденный, Лоу улегся на полу животом вниз, хотя мозг настаивал, требуя не быть таким расточительным в отношении этих нескольких секунд свободы.
Наконец, он, шатаясь, поднялся и направился к одной из вентиляционных решеток. Решетка, сделанная из легкого сплава, согнулась при легком нажиме. Он забрался внутрь трубы и пополз на четвереньках.
Казалось, что он карабкается в темноте бесконечно долго. Воздухопроводы пересекались. Он пополз по одному из них и очутился там, откуда начал путь, пополз обратно. Наконец, он обнаружил маленькую полоску света, пробивавшуюся через разошедшийся шов. Ороговевшей пяткой Лоу вскрыл и раздвинул шов. Затем спрыгнул с проломленного воздухопровода вниз в хранилище, заваленное блестящими барабанами пленки. Половина осветительных шаров у потолка сгорела, два из них расплавились полностью. В воздухе стояла вонь горелой изоляции.
Лоу нашел трубу, подобную той, через которую сбежал из поместья Барона. Он разобрался в управлении и просунул голову и плечи вверх, в отверстие. Силовое поле равномерно поднимало его к фосфоресцирующему голубому диску света, света, который оказался небольшой, скудно обставленной приемной. За одной, прозрачной, стеной была видна огромная камера.
Внутри большую часть поверхности пола занимал гигантский металлический корпус компьютера, возвышающийся почти до самого потолка. На панели машины подобно черным глазам были расположены ряды лампочек. Воздух камеры заполняла тонкая пелена дыма. Лоу увидел, что одна сторона гигантского компьютера разворочена.
Внимание Лоу привлекла небольшая овальная панель на ближней, к нему стороне машины. Панель вяло мигала зеленым светом.
« Авария, — мигала она, — авария».
Лоу ухмыльнулся, повернулся и пошел, пошатываясь, вверх по рампе, ведущей к массивной округлой двери. Он нашел запорный механизм. Дверь распахнулась наружу, и он чуть не упал лицом в казавшийся черным в ночи песок.
Сейчас он находился почти на полпути к поселку. За зданиями виднелась небольшая стартовая площадка. Два катера, покрытые прозрачными защитными чехлами, покоились на опорах. Как жилой район, так и стартовая площадка выглядели пустынно. Лоу понял, что ему повезло: он вырвался из Дома Успокоения в середине марсианской ночи, и никого не было вокруг.
Что-то явно не в порядке. На центральной площадке деревни стояли два боевых краулера Сарка. Силовая гондола с установленными на носу и корме рупорами громкоговорителей летала вперед и назад, следуя за своей тенью. Эта тень привлекла внимание Лоу к нижнему углу экрана, где лежали два распростертых тела.
Двое мужчин омкью.
Без движения.
«Сопротивление было минимальным, — сказал Сарк. — Конечно, сила нашего вооружения намного перевешивает большую численность. Но и вождь проявил определенный здравый смысл. Он решил, что лучше приказать людям деревни сдаться, чем видеть их убитыми. И так и поступил, когда я сказал, что никто не пострадает, если ты согласишься сотрудничать с нами. Действительно сотрудничать, я имею в виду».
— Никто не пострадает? — Лоу ткнул пальцем в экран.
— А, это… Когда мы занимали деревню, несколько человек пыталось атаковать краулеры.
Лоу горько пожалел, что не смог убить этого человека.
Сарк покрутил ручку настройки у нижнего края экрана: «Теперь мы переключимся на прямую трансляцию». Многоцветные кадры пронеслись по экрану. Вспыхнуло новое изображение.
Отдаленные скалы были четко видны на фоне огнедышащего солнца Голоза. На переднем плане находился огражденный поселок. Служащие Колониального Корпуса и Службы Мира через ворота в ограждении заталкивали туда жителей деревни. Те из них, которые уже были внутри, сидели на корточках небольшими группами. Поселок был со всех сторон окружен кольцом вооруженных людей.
Лоу видел, как входил Гулкью. Ему показалось, что он видит Снежную Птицу в группе женщин, но не был в этом уверен.
Сарк прислонился спиной к экрану. Над его плечом пылало солнце Голоза.
— Вы с самого начала намеревались сделать нечто подобное?
— Конечно. В прошлый раз твое сотрудничество в Группе Маяка по причине, якобы, целесообразности было лишь уловкой. На этот раз я намерен обеспечить надежность. С твоими людьми плохо обращаться не будут. Они останутся в этом поселке до тех пор, пока Группа Маяка не выполнит свое задание. Тогда их отпустят и позволят вернуться в деревню невредимыми.
Лоу глянул на Сарка. Генерал все время поглаживал шею. Что он задумал? Лоу знал.
Теперь, перед угрозой бойни, у Лоу больше не было шанса на ответный удар, он не мог противостоять Барону.
«Хорошо», — сказал он.
С отвратительным коротким смешком Сарк открыл панель в табурете и щелкнул тумблером: «Свернуть лагерь. Предупредить фотонный крейсер в порту встречи, что мы направляемся к ним. Пусть зарегистрируют заявку на полет к Солнечной системе. Пришлите сюда катер для Маяка. И поторопитесь».
20
Солнце Голоза садилось, когда Лоу переводили в катер. Корабль нес его над Голозом, но места назначения он не знал. Его держали в каюте с затемненными иллюминаторами. На протяжении всего полета с ним оставались три вооруженных служащих Колониального Корпуса из элитного отряда недовольных.Катер приземлился в незнакомом порту. Лоу прошел через сегментированный посадочный тоннель в значительно больший фотонный корабль. На этот раз тюрьмой ему служило небольшое помещение без иллюминаторов, оборудованное койкой с катера и коммуникационным экраном.
Лоу пристегнулся, услышав команду из громкоговорителя. Спустя некоторое время кожу на голове начало покалывать, заныли кости. Фотонный крейсер проходил через искривленное пространство.
Лоу задремал. От чувства собственного поражения он оцепенел. Сейчас погружение в сон было, как бальзам.
Его разбудило потрескивание экрана. Закашлявшись, он повернул голову, покоящуюся в головном упоре катерной койки, так, чтобы видеть изображение Сарка.
«Теперь, Лоу, когда ты достаточно укрощен, я могу тебе сказать, что мы направляемся к Марсу. Ты знаешь, что такое Дом Успокоения? Нет, я думаю нет. Существует мнение, что птицелюди не страдают психическими заболеваниями. Ну, Дом Успокоения — это что-то типа госпиталя. Благотворительный терапевтический госпиталь для сумасшедших Солнечной системы, которым другие методы лечения уже не могут помочь. У пациентов Дома Успокоения старая сетка образов мозга стирается и накладывается новая. Меняется поведение, а также и личность. Обычно пациенты выходят оттуда, как отмороженные. Но они лишены опасности для общества.
Твое поведение на Голозе убедило меня, что мы больше не можем позволить себе рисковать. Я только что связывался с Сэром Робертом и предложил обработать тебя в частном Доме Успокоения на Марсе. Через несколько дней охранники тебе уже не понадобятся и регулирующие психику наркотики тоже. Твоя сила транслирования останется нетронутой, а характер станет намного приятней». Прикосновение к забинтованной шее. «Ты полюбишь меня и Сэра Роберта».
В углу экрана показался офицер службы Контроля Мира. Он хотел привлечь внимание Сарка. Генерал обратился к камере в последний раз. «На случай, если ты лелеешь какую-нибудь надежду на шанс достать меня, позволь мне сообщить, что комната, в которой ты заключен на протяжении всего полета, является автономным транспортным модулем, не требующим присутствия персонала. Когда мы приземлимся, модуль будет снят с фотонного крейсера при помощи силового крана. Нетронутым он будет помещен в Дом Успокоения. Дом Успокоения полностью автоматизированное заведение».
Изображение Сарка свернулось внутрь. Лоу вскочил с койки и обеими кулаками ударил по экрану — тот разлетелся вдребезги. Изнутри разбитого экрана струился дым.
Ремонтировать оборудование никто не пришел.
С отрывистым звуком открылась серводверь. Появилась еда, накрытая пластокрышкой. Лоу закричал и швырнул поднос о стену, на ней образовалась липкая полоса.
Никто не пришел навести порядок.
По тыльной стороне рук Лоу красной паутиной стекала кровь.
Фотонный крейсер мчался дальше, преодолевая парсеки.
И никто не приходил.
Шипящий розовый свет буравил его глаза и уши. Лоу глотнул, от крика горло у него саднило. Он помнил, как упал на пол модуля вскоре после того, как коробкоподобная тюрьма накренилась и встряхнулась. Присоединяется силовой кран? Вероятно, да. По резкому изменению ориентации он понял, что фотонный крейсер совершил посадку и стал в ангар. Модуль несколько раз накренился, когда его снимали. Лоу снова набросился на стены, завывая и стуча окровавленными кулаками.
Затем он попробовал рыться в развороченных внутренностях коммуникационного аппарата. В отсутствие экрана он смог добраться в отделение между двойными стенками.
Разочарование. Никакой возможности сбежать он не нашел. Наружу не выходило даже крошечного отверстия для кабеля.
Пребывая в неудобном положении, когда голова, руки и верхняя часть туловища были просунуты сквозь зазубренное отверстие на месте экрана, Лоу не был готов к очередному толчку модуля. Стараясь сохранить равновесие, он пытался уцепиться руками за медные панели и керамические микросхемы. Модуль глухо ударился. Внезапно один край его опустился, и пол принял горизонтальное положение. Лоу отбросило к койке.
Он помнил, как ударился головой и снова упал — чтобы сейчас очнуться из-за ослепительного блеска и шипения розового света, поедающего стены модуля, начиная с углов.
Лучевые резцы представляли собой тонкие, как булавки, лучи, управляемые снаружи. Режущие лучи с шипением продвигались от пола к потолку. Лоу выполз в центр модуля. Воздух стал горячим. Колени Лоу ощущали тепло, идущее от панелей пола.
Лучи достигли углов у потолка и двинулись горизонтально. Охваченный ужасом, Лоу наблюдал, как вскрывались последние швы. Они закончат резку одновременно. Когда все четыре стороны потолка будут прожжены, он рухнет на него.
Остекленевшими глазами Лоу смотрел наверх. Кожа его была грязной, волосы спутаны. Жакет и шотландская юбка, которые были на нем с тех пор, как он покинул поющую деревню, были запачканы почерневшей запекшейся кровью. Кожа на тыльной стороне рук и предплечий покрылась струпьями.
Розовые лучи зашипели в четырех неразрезанных углах. Потолок начал падать.
Лоу рефлекторно съежился, а затем стал быстро подниматься.
Заструился естественный свет. Высоко вверху Лоу увидел сложную сеть серебристых тележек, с которых свисали шарнирные металлические захваты. Один из них подхватил потолок и теперь поднимал его наверх. Четыре другие захвата убирали стены.
Модуль стоял в безликой цилиндрической комнате огромных размеров. В сплошной стене Лоу не заметил никаких отверстий. Он ступил с модуля на пол. Ноги утонули в пористом материале, покрывающем все пространство.
Безмолвие этого места давило на нервы.
Он сделал шаг по губчатому полу.
Он подпрыгнул три раза.
Он растер руки.
Ему было холодно, хотя, вероятнее всего, температура воздуха здесь тщательно контролируется. Освещение также не было ни слишком резким, ни тусклым. Обитатель этого места не рисковал пораниться о губчатый материал, покрывающий все вокруг.
Новый звук электромеханического завывания заставил Лоу обернуться. Пол модуля медленно исчезал из вида. Лоу подбежал к отверстию в полу. Он вглядывался вниз, во мрак, где пыхтели и щелкали невидимые механизмы. Когда модуль опустился ниже уровня отверстия, тут же появились покрытые губчатым материалом панели и закрыли отверстие. Они сошлись так плотно, что невозможно было обнаружить даже шва. Негромкий звук смыкающихся краев затих, подобно вздоху.
Лоу понял, что находится в Доме Успокоения. Его охватила дрожь.
Прошло время.
Тишина начала звенеть и давить на барабанные перепонки.
Как в тумане, Лоу видел двойной, тройной ряд серебристых тележек, подвешенных высоко наверху. Он начал тихо рычать.
Прошло время.
Освещение оставалось неизменным.
Стены оставались неизменными.
Тишина оставалась неизменной.
«Где вы? — внезапно закричал Лоу. — Почему вы ничего не делаете?»
Никакого ответа. Крик затих, не успев до конца прозвучать. «Происходит именно то, на что они и рассчитывали! — предостерег он себя, — они ждут, что ты начнешь рвать себя на части прежде, чем за тебя примутся машины. Это облегчит им работу».
Он должен держаться. В конце концов, разве он не был человеком?!
Ну, не в смысле человеком Солнечной системы. И не в смысле омкью. Но он был живым существом, в котором текла кровь и тех, и других, и, надо полагать, он сильнее и хитрее хитроумного металлического приспособления.
Лоу быстро зашагал, делая длинные глубокие вдохи.
Теперь будь начеку! Не расслабляйся!
Он стал думать о том, как сильно ненавидит Сэра Роберта Барона. Это помогло.
Он поднял голову. Сделал глубокий вдох. Огляделся вокруг с вновь обретенной ясностью мыслей.
От него зависело, сможет ли он противостоять всему, что предпримет машина. В первый раз со времени своего пробуждения в модуле Лоу почувствовал, что сможет сделать это. Он почувствовал…
Свет погас.
Темноту разорвало завывание и писк электронной модуляции. От этого звука заболели уши. Он раздавался со всех сторон. Лоу обхватил себя руками.
Сила звука увеличилась.
Лоу с силой растер вспотевшие щеки.
Перед ним появились два белых глаза со зрачками, похожими на планеты. Со всех сторон вокруг него на одном и том же уровне раскрывались глаза. Затем пары глаз вверху и внизу, пока он не очутился перед тысячами глаз, смотрящих на него.
Пара за парой глаза начали медленно двигаться кругами.
Некоторые вращались влево, некоторые вправо. Каждая пара перекрывала и растворялась в соседней.
Звук не стихал: «оооооОООООИИИИИ…»
Внезапно губчатый пол выгнулся и ушел вниз. Лоу с криком упал.
Пол качался вверх и вниз, подобно невидимому морю. Лоу бросало вниз, поднимало на гребень и снова сбрасывало вниз. Скоро он почувствовал болезненное головокружение, тошнота подступила к горлу.
Поющий звук, пульсируя, сменился тишиной. Пары глаз прекратили вращение, потускнели до пятнышек цвета слоновой кости и погасли. Пол выпрямился.
« Привет!»
Лоу едва сдержал крик, услышав этот резкий звук. Голос гремел со всех сторон. От его благожелательности и веселья по коже ползли мурашки.
«Привет, привет и добро пожаловать! Я твой медицинский компьютер. Как мы себя чувствуем? Немного подташнивает после первого психического воздействия? Но именно так и должно быть, понимаешь! Это первый шаг в твоем лечении. Да!»
Усиленный голос сменился прерывистыми раскатами смеха с резкими металлическими полутонами. Лоу с трудом сдерживал себя, чтобы не начать что-то лепетать в ответ.
«Первый шаг нашей терапевтической программы состоит в том, чтобы полностью стереть остатки больной индивидуальности, которую мы хотим заменить новой, с более полезным характером поведения. Чтобы добиться этого, мы бомбардируем психику дезориентирующими раздражителями, подобными тем, которые ты только что испытал. Но с постоянно увеличивающейся интенсивностью. Да! Как только мозг полностью очищен от губительных нейронных комбинаций…
Слушая внимательно, Лоу теперь мог распознавать техническую природу голоса, небольшие паузы между словами, свидетельствующие о том, что голос был запрограммирован из хаоса слов, хранящихся где-то во внутренностях компьютера. Он допускал все это на одном уровне мышления. На другом же уровне его мозг просто вопил, моля о тишине.
— …полезные комбинации могут быть внесены на их место. Прости за этот технический экскурс, но мы хотим, чтобы наши пациенты чувствовали себя как дома. Мы полностью осознаем, что терапия может вызывать тревогу, даже быть болезненной, но ведь нашей целью является перестройка дезорганизованной личности в полезную и здоровую. Теперь мы начнем лечение. Пройдет немного времени, и мы приведем тебя в порядок. ДА!»
Тишина.
Тишина и снова полная темнота.
Лоу присел на корточки. С его подбородка стекал пот.
Оставаться на чеку.
Всего лишь машина.
Кромешная темнота.
Полная тишина.
Где-то снова загудели механизмы Дома Успокоения. Лоу ожидал штурма и тихо скулил.
21
Что-то повернулось в лишенном пространства и времени глубинном уголке сознания Лоу, прекратило красться, выпрямилось.Он пошевелил онемевшими плечами. Подвигал влево-вправо челюстью. Моргнул, хотя и не мог ничего видеть.
Он прислушался.
Внутри стен механизмы Дома Успокоения снова изменили тембр. Где-то далеко сцепились зубчатые передачи. Вращающий момент изменился. Где-то в центре комнаты щелкнули панели. Пол под ним провалился. Он рухнул в желоб, металлический на ощупь. Пролетел по нему, после чего падение стало свободным.
Лоу замахал руками. Его мысли обгоняли способность выражать их словами. Он вошел головой в воду. Она поглотила его. Кожные рецепторы ощутили обжигающий жар воды, только когда он несся обратно к поверхности.
Лоу выплыл, тяжело дыша и болтая ногами. Его поры закипали. Засасывающий водоворот тянул за ноги. Лоу боролся. Он бил ногами по воде, пытаясь удержаться на плаву, но все равно погружался. Затем он понял. Он опускался, потому что снижался уровень самой воды, куда-то стремительно несущейся.
Колени ударились о металл. Его прижало вытекающей водой к решетке. Когда она вся вытекла, Лоу перевернулся, хватая ртом воздух.
Волна ледяной воды разбилась над головой.
Огромные струи ледяной воды били по нему со всех сторон, держа под перекрестным огнем холодного душа. Его плоть окоченела. Зубы застучали.
Лоу снова стал бить ногами и барахтаться. Он прорвался наверх и оставался на поверхности ледяной воды, пока и она стремительно не вытекла, снова ударив его о решетку.
Механизмы определились. Теперь горячая вода снова затопила его. Мозг зафиксировал последовательность. По крайней мере, его подход был целенаправленным: движение ногами; барахтанье; выход на поверхность; сопротивление потоку вытекающей воды, чтобы избежать сильного удара о решетку; затем подняться и приготовиться к следующему потоку.
Обваривайся и замерзай. Замерзайи обваривайся.
Лоу насчитал еще три цикла. Он начал терять чувствительность. Казалось, что все его тело лишено верхнего слоя кожи. Оно «кричало» от боли.
В очередной раз ушла холодная вода, и Лоу растянулся на решетке. Он попытался встать. И не смог.
Пытайся.
Кое-как ему удалось. Качаясь на ногах, он видел в темноте огни, которых, как он был уверен, на самом деле не существует. Механизмы затихли.
Тишина.
Гул издалека.
Лоу, что теперь? Какая теперь схема? Преодолевая боль, он собрался, сконцентрировавшись вначале на образе Сарка. Это лицо вызвало отраву ненависти, переполнившую Лоу. Если он и мог думать, то очень медленно.
Дом Успокоения был в сущности компьютером. Лоу мало разбирался в макромозгах, которые управляли очень многим в жизни, даже в Галактике Замарии, но он точно знал, что они сконструированы по образу информационных накопителей живого мозга. Тогда, значит, и мозг Дома Успокоения построен на основных принципах мозга человека Солнечной системы?
Он может узнать это, только придерживаясь того единственного курса, который ему остался.
Лоу потер большим пальцем одной руки тыльную сторону другой. Вскрытые терзающей водой поры на ощупь были как кратеры.
Думай!
«Он должен.
Сделать следующий шаг».
Лоу дал команду мозгу, но в ответ получил только слабый сигнал.
Следующий шаг! Следующий…
Газовые гейзеры забили над ним.
Шатаясь, кашляя, барахтаясь, он бросился влево, затем вправо. Газообразные химикаты зажгли огонь в его порах.
Лоу закричал, споткнулся о решетку в полу и упал головой вперед. Он ударился лбом о непокрытую губчатым веществом стену и свалился на колени.
Едкие вещества проникали все глубже. Лоу впивался ороговевшими ногтями в руки, в ноги и рвал их. Раздражающие вещества, подобно соли, въедались все глубже.
Он рвал свою собственную плоть, пытаясь прогнать боль. Он почувствовал, как потекла кровь. Кончики пальцев, фаланги, ладони стали скользкими от крови из ран, которые он сам открыл. Лоу опустил голову и макушкой с силой ударил о стену. Даже это не смогло заглушить боль во всем теле.
Его стошнило и вырвало воздухом и гортанными звуками. Закрыв глаза, Лоу привалился спиной к стене, прижав ладони к бедрам. Он придерживал свои ноги руками, пока испарения кружились в водовороте, забивали, обжигая, ноздри. Самые нежные участки тела горели огнем.
Каким-то образом ему удалось удержаться в этой позе, пока отдаленные моторы не перешли на монотонный режим. Сила звука росла, сильные потоки воздуха заструились вокруг, развевая пары.
Лоу был озадачен. Почему он может видеть, как, подобно массе белого тумана, движутся пары. Затем до него дошло, что зажглись маленькие янтарные булавки света у основания металлической комнаты. На каждой из четырех стен он теперь мог видеть серебряные наконечники выпускных отверстий, водопроводные насадки, ромбовидные решетки, через которые поступали струи воздуха, разогнавшие пары.
Промокший, грязный Лоу захромал в угол, сел и вжался в него спиной. Он видел, как янтарные булавки света расплывались и снова возвращались в фокус.
« Привет!»
Лоу содрогнулся. Он быстро опустил голову, на случай, если компьютер Дома Успокоения мог наблюдать за ним через видеосканеры. Веселый металлический голос продолжал греметь.
«Мы завершили предварительную стадию лечения. Да! Мы чувствуем себя свободными. Менее ограниченными и зависимыми от раздражающих личных беспокойств и иррациональных психических привычек? Надеюсь, что да! Сейчас тебе разрешается немного отдохнуть. А может, это будет и продолжительный отдых. Только твой медицинский компьютер знает точно. Продолжительность отдыха остается неизвестной, чтобы ты мог размышлять о том, сколько времени у тебя осталось — или не осталось — до того, как снова начнется лечение. Таким образом, у тебя сформируются более здоровые каналы мысли, понимаешь? Прочь старые противоречия и неприязни! Получай себя чем-то новым! Будет ли следующая стадия легкой? Будет ли она жестокой? Кто знает? Не я. Ты должен ждать и будешь удивлен. Тебя уже беспокоят новые заботы? Тебя мучают новые волнения? Значит, терапия произвела благотворное воздействие! Да! А теперь…»
Лоу поднял голову. Отражались булавки света. Его глаза горели янтарным огнем, как у зверя.
»…А пока я скажу тебе короткое «прощай»…»
Лоу транслировал.
На самом пределе слышимости голос стал скрипучим, озабоченным: «…скажу тебе короткое «прощай», скажу тебе короткое «прощай», скажу тебе короткое «прощай»…»
Кадмиевые перекладины — транслируются!
Десятикратно усиленные мускусные тона — транслируются!
Пено-звук воды — транслируется!
Своя собственная липкая плоть, самим же разодранная, горячо и влажно пахнущая — транслируется!
Ороговевшие ногти, глубоко зарывающиеся в плоть геологических веков слой за слоем — ТРАНСЛИРУЕТСЯ…
»…скажу тебе, скажу тебе, скажу ТЕБЕ, СКАЖУ…»
Лоу гнал начиненный, непрерывно меняющийся сфокусированный снаряд наружу, до полного контакта.
Голос сменился хаосом гудков. Трансляция Лоу прекратилась.
Гудки отдавались эхом. Янтарные булавки света стали алыми. Изнутри и снаружи он ощущал борьбу компьютера; ощущал неисправности электрических цепей, ощущал, как проносятся импульсы через биллионы плат и микросхем; ощущал компьютер, разрушенный, восстанавливающий себя.
Тысячу раз восстанавливающий себя.
Две тысячи раз.
Три…
Лоу открыл глаза, почувствовал запах дыма, сочащегося из вентиляционных отверстий.
Он освоился с этим и снова погрузился в транслирование.
Отрыжка дыма.
Взрыв искр.
Визг зубчатых передач.
Звучание магнитной ленты.
Искажение вращающих моментов.
«Привет! Привет? Да? Да! Это твой р-р-гав! Да?! — пожелаю тебе — все идет великолепно, велико — р-р-гав!»
Звон и лязг рядом с ним. Признаки страха. Он немного уменьшил силу трансляции и открыл глаза.
Из только появившихся за янтарными огоньками отверстий на него неслись серебряные, похожие на кротов, аппараты на колесиках. Их изогнутые спины с хлопками раскрылись. Гибкие конечности ощетинились иглами. Иглы самонаводились по температуре тела. Серебряные кроты с нацеленными на его плоть кончиками игл понеслись к нему.
Лоу откинул голову назад и транслировал.
Лязганье игл.
Гудение пульта.
Яркая вспышка света.
Ослепительный блеск дыма.
«ДА! ДА! ВЕЛИКОЛЕПНО! ЭТО ТВОЙ! ПРЕКРАСНЫЕ МЫСЛИ! НОВЫЕ ОБРАЗЫ! КАК… МЫ…??????…»
Крошечные роторы, расположенные на нижней поверхности кротов, перестали вращаться. Гибкие конечности безвольно повисли. Серебряным дождем посыпались на пол иглы. Один из крошечных огоньков у плинтуса расплавился. Его линзы стекали из почерневшего держателя темно-красными каплями.
Андреас Лоу прислушался.
На этот раз тишина была подлинной.
Изможденный, Лоу улегся на полу животом вниз, хотя мозг настаивал, требуя не быть таким расточительным в отношении этих нескольких секунд свободы.
Наконец, он, шатаясь, поднялся и направился к одной из вентиляционных решеток. Решетка, сделанная из легкого сплава, согнулась при легком нажиме. Он забрался внутрь трубы и пополз на четвереньках.
Казалось, что он карабкается в темноте бесконечно долго. Воздухопроводы пересекались. Он пополз по одному из них и очутился там, откуда начал путь, пополз обратно. Наконец, он обнаружил маленькую полоску света, пробивавшуюся через разошедшийся шов. Ороговевшей пяткой Лоу вскрыл и раздвинул шов. Затем спрыгнул с проломленного воздухопровода вниз в хранилище, заваленное блестящими барабанами пленки. Половина осветительных шаров у потолка сгорела, два из них расплавились полностью. В воздухе стояла вонь горелой изоляции.
Лоу нашел трубу, подобную той, через которую сбежал из поместья Барона. Он разобрался в управлении и просунул голову и плечи вверх, в отверстие. Силовое поле равномерно поднимало его к фосфоресцирующему голубому диску света, света, который оказался небольшой, скудно обставленной приемной. За одной, прозрачной, стеной была видна огромная камера.
Внутри большую часть поверхности пола занимал гигантский металлический корпус компьютера, возвышающийся почти до самого потолка. На панели машины подобно черным глазам были расположены ряды лампочек. Воздух камеры заполняла тонкая пелена дыма. Лоу увидел, что одна сторона гигантского компьютера разворочена.
Внимание Лоу привлекла небольшая овальная панель на ближней, к нему стороне машины. Панель вяло мигала зеленым светом.
« Авария, — мигала она, — авария».
Лоу ухмыльнулся, повернулся и пошел, пошатываясь, вверх по рампе, ведущей к массивной округлой двери. Он нашел запорный механизм. Дверь распахнулась наружу, и он чуть не упал лицом в казавшийся черным в ночи песок.
22
Лоу устало прошел расстояние, равное как ему казалось, трем стеббии, прежде чем остановился вглядеться в ночь и рассмотреть место, куда он направлялся.Сейчас он находился почти на полпути к поселку. За зданиями виднелась небольшая стартовая площадка. Два катера, покрытые прозрачными защитными чехлами, покоились на опорах. Как жилой район, так и стартовая площадка выглядели пустынно. Лоу понял, что ему повезло: он вырвался из Дома Успокоения в середине марсианской ночи, и никого не было вокруг.