Джеймс Лэйна Дин. Хранитель меча (Sorceror's Stone - 2)

   Не решаясь пройти дальше, Дэви неловко переминался с ноги на ногу у самой двери, но она вновь распахнулась. И на этот раз ветер снова был ни при чем - Дэви вынужден был запрокинуть назад голову, чтобы увидеть добродушное лицо огромного мужчины в грубой одежде.
   - Джими?
   - Совершенно верно, паренек, - ответил гигант.
   Дэви очень давно и хорошо знал Джими - местного сыродела. Он появлялся в Ривербенде несколько раз в году, чтобы продать свой сыр и приобрести кое-что из необходимого. Должно быть, Дэви попал прямо на его маленькую ферму, затерянную в холмах. Теперь он вспомнил и то, откуда он слышал имя Миск, жены Джими. В городе о ней говорили как о целительнице, слегка тронувшейся, но вполне безопасной. Тем не менее Дэви почувствовал, что начинает нервничать еще сильнее.
   - Твоя старушка-пони в стойле, - пророкотал Джими.
   - Я... я не могу остаться на ночь, Джими. Моя ма снимет с меня с живого шкуру. Не мог бы ты показать мне дорогу домой? Я заблудился.
   - Завтра, когда буран кончится.
   - Но моя ма...
   - Мне нужно доить коров, - проворчал Джими. - Отдохни, парень, послушай, что скажет Миск.
   С этими словами он повернулся и вышел в холодную снежную ночь. Дверь за ним с треском захлопнулась.
   Дэви медленно стащил с рук варежки, затем снял плащ. Снег на нем начал таять, и, пока он нес его к очагу, чтобы повесить на крюк у огня, с подола капала на безупречно чистый и отполированный деревянный пол талая вода. Миск, стоя к нему спиной, помешивала длинной деревянной ложкой в чугунном котелке, висевшем над огнем на металлической перекладине.
   - Хочешь есть? - спросила она.
   Дэви заглянул в котелок. Внутри ничего не было. Дэви стало очень не по себе, а легкая дрожь страха заставила его промедлить с ответом. Миск и в самом деле была безумна.
   Женщина повернулась к нему и улыбнулась:
   - Тебя что-то беспокоит, малыш?
   - Но котелок... он пуст.
   - Отнюдь, - Миск посмотрела на очаг. - Он был пуст вчера, и я подозреваю, что он будет пустым завтра, но не сегодня.
   Пока она говорила, густой запах жаркого из оленины пополз из котелка и защекотал ноздри Дэви. В котелке кипела и бурлила аппетитная золотисто-коричневая подливка, и Дэви невольно сделал шаг назад в полном недоумении. Кто из них сумасшедший?
   - У тебя такие же зеленые глаза, как у матери, но черты лица и фигура у тебя от отца.
   - Вы знали моего отца, мадам? - спросил мальчик с живым интересом. Хэбби обычно избегала разговоров на эту тему.
   - Да, я знала его очень давно.
   - Тогда вам должно быть известно, что он погиб. Несчастный случай. Ма говорит, что его задавило бревном.
   - Значит, вот что она сказала тебе об отце? Что же она за женщина столько времени скрывать от тебя твое наследство! - Миск взяла с полки глубокую тарелку и снова наклонилась над котелком. - Твоего отца звали Дэрин Эмилсон, герцог Госнийский.
   - Не-ет... Его звали Дэвлин, и он был простым лесорубом.
   Дэви как зачарованный глядел, как Миск накладывает в тарелку еду.
   - Он был герцогом и магом. Лишив тебя его наследства, твоя мать оставила короля Виннамира без его ближайшего союзника. Герцоги Госнийские верно служили Рыжим Королям на протяжении последнего тысячелетия, и теперь настал твой черед занять свое место по правую руку от Гэйлона Рейссона.
   Дэви открыл было рот, чтобы заспорить, но Миск перебила его.
   - Садись-ка за стол, дружок, - скомандовала она. - Я не могла дожидаться, пока к Хэбби вернется ее благоразумие. Вот-вот должны произойти события, которые изменят будущее Виннамира, и Гэйлон не сможет справиться с ними в одиночку.
   - Моя ма говорит, что Гэйлон Рейссон сбрендил, - заявил Дэви, не отрывая взгляда от тарелки, над которой поднимался аппетитный парок.
   - В каком-то смысле она права. Именно тебе предстоит помочь ему смирить те беспорядочные побуждения и стремления, которые заставляют его бросаться из одной крайности в другую.
   Дэви покачал головой:
   - Вы ошибаетесь, мадам, я не сын герцога. Я сын содержательницы постоялого двора.
   - Ешь, - сказала Миск довольно резко, протягивая мальчугану небольшую деревянную ложку.
   Голод быстро победил страх. Первый глоток Дэви сделал не без колебаний, зато потом он ел с наслаждением. Миск принесла ему теплого парного молока в глиняном кувшине и несколько кусков темного хлеба с сыром, а затем уселась на скамью напротив него.
   - Они пришли сюда ночью, - заговорила Миск, и Дэви заметил, что ее взгляд обращен внутрь. - Дэрин и юный принц. Герцог был отравлен и чувствовал себя прескверно, а Гэйлон стал свидетелем гибели отца. Ему было всего десять лет, но его раны - душевные раны - были еще страшнее, чем у Дэрина. Эти раны так и не зарубцевались, заполнив его душу ненавистью и яростью, которые правят им и по сей день. Пока был жив твой отец, Дэрин Госни, ему удавалось справляться с приступами необузданной ярости Гэйлона. Теперь ты стал герцогом Госнийским, и эта задача ложится на твои плечи.
   - Если это действительно так, то почему моя ма никогда мне не говорила об этом?
   - Она молчала потому, что отлично знала: сын герцога не удовлетворится спокойным жребием хозяина постоялого двора на проезжем тракте. Она знала, что Госни обязательно захочет служить своему королю. И тогда она тебя потеряет.
   В комнате стало совсем тихо, если не считать потрескивания дров в очаге. Небольшое облако дыма вырвалось из дымохода и растаяло под потолком. Взгляд Миск стал рассеянным и неопределенным, черты лица расплылись, а румянец на щеках поблек. Дэви услышал, как за его спиной что-то шевельнулось, и женский голос негромко прошептал ему на ухо:
   - Ты встречал своего отца, Дэви. Он учил тебя играть на лютне.
   Дэви быстро обернулся, но комната позади него была пуста. Стоило ему повернуться к Миск, как та вытянула палец и коснулась им его лба. Мальчик почувствовал острую боль в голове, а перед глазами вспыхнули разноцветные яркие огни. Лютня...
   В мозгу его возникли отчетливые, ничем не замутненные воспоминания. Он вспомнил обшарпанный струнный инструмент в руках рослого, рыжеволосого гостя, одетого в потрепанную одежду, не слишком отличающуюся от лохмотьев. Он появился в гостинице в обществе пожилого человека в черном. Дэви тогда было лет семь или восемь, но он помнил все довольно отчетливо. Что-то в этих двух пришельцах необъяснимо сильно притягивало его.
   Пожилой мужчина - почти старик - когда-то был черноволос и красив лицом, но теперь его длинные волосы и густая борода поседели, а лицо было изрезано озабоченными морщинами. Левая рука старика была жестоко искалечена, так что на ней почти не осталось пальцев, и покрыта толстыми рубцами шрамов, но он все-таки сумел показать Дэви, как правильно ставить руку и прижимать струны, и научил его незатейливой песенке о шаловливом пони в яблоках по имени Тислдаун.
   Старик и его молодой спутник провели в гостинице всего одну ночь, однако, прежде чем они исчезли, рыжебородый парень подарил свою Кэти маленькому сыну трактирщицы. Только теперь Дэви понял, откуда взялась глубокая печаль в глазах пожилого путешественника... и припомнил тепло его голоса.
   - Миск! - вскричал Дэви и тотчас почувствовал ее прикосновение на своем плече. - Как мой отец потерял руку?
   Миск обняла его сзади, сложив руки на его груди.
   - Она была повреждена тогда же, когда он лишился своего Колдовского Камня и своих волшебных сил, когда он бросил вызов старому волшебнику по имени Сезран. И все это он сделал ради принца.
   - Мой отец был настоящим магом?
   - Да.
   - И он отдал свою магию ради Гэйлона Рейссона?
   Миск наклонилась и прижалась своей горячей щекой к щеке мальчика.
   - И свою жизнь тоже. Но помни - будь у него такая возможность, Гэйлон сделал бы для герцога то же самое. Связь между Госни и Рыжими Королями сама по себе сильная магия.
   - Расскажите мне, - медленно проговорил Дэви, все еще погруженный в яркие видения и воспоминания, - расскажите мне об отце, о Гэйлоне Рейссоне и о том, как они были вместе.
   - Хорошо, - прошептала ему на ухо крошечная женщина, я расскажу тебе все, - Дэвин Дэринсон.
   Это была на редкость скучная неделя, а по расчетам Арлина и следующая неделя должна была быть точно такой же. И следующая, если, конечно, позволить Гиркану продолжать в том же духе. Молодой южанин покосился на Керила, сидевшего рядом с ним в глубоком кожаном кресле. Они находились в одном из кабинетов юго-восточного крыла Каслкипа, и Керил неплохо проводил время, уткнув свой веснушчатый нос в книгу. Рядом с ним стояла на столе кружка с подогретым вином. Арлин отчаянно скучал. Эта тяга к знаниям, внезапно открывшаяся в троюродном брате короля, безмерно раздражала его.
   В своих чувствах он был не одинок.
   - Керил, - заметил из своего кресла Мартен, - ты не обращаешь на нас внимания.
   Молчание Керила подтвердило, что это утверждение весьма близко к истине, и эрл застонал от раздражения:
   - Я готов умереть от скуки. Давайте съездим в Киптаун.
   Высокий и худой Ринн, сидевший на стуле возле очага, выпрямился. Будучи сыном портного, он не умел ни читать, ни писать, поэтому книги его не интересовали вовсе.
   - Я же предлагал найти еще один путь в королевские покои.
   - Можешь попытаться протиснуться в одно из окон, - насмешливо возразил ему Мартен. - Если сумеешь до них добраться. Они как раз по твоей фигуре. Что касается нас, то нам требуется что-нибудь пошире.
   - Постойте! - воскликнул Арлин, выдернув книгу из рук Керила. Тот издал слабый протестующий вопль. - Есть другой путь! Помните, потайная лестница, которая ведет наверх из подземной темницы?
   - Вряд ли она потайная, если даже ты об этом знаешь. - При звуке этого голоса, раздавшегося с порога комнаты, все четверо молодых людей вскочили. - К сожалению, в подземелье небезопасно, так что в любом случае я избавил вас от неприятностей.
   - Сир! - пробормотал Арлин. - Разве вам можно вставать?
   Лицо Гэйлона было бледно, к тому же он исхудал и стал чем-то походить на Ринна. Король устало опирался на косяк, кутаясь в теплое одеяло. Из-под одеяла выглядывали дорожные брюки, заправленные в высокие башмаки.
   - Я и так слишком много валялся неподвижно, - король ухмыльнулся.
   - Ну что ж, превосходно, - рассмеялся Керил. - Тогда мы раздобудем лошадей и отправимся в город, чтобы отпраздновать ваше выздоровление, милорд.
   Арлин заметил испарину, выступившую на лбу короля. Взяв со стола чистую чашку, он наполнил ее подогретым вином и поднес горячий напиток Гэйлону.
   - Присядь и передохни немного, - негромко предложил он королю.
   Гэйлон принял чашку из рук Арлина и опустошил ее одним долгим глотком.
   - Я устал отдыхать. Лошади нам ни к чему, - он оглядел друзей внимательным взглядом. - Мне кажется, мы можем отыскать приключения гораздо ближе, чем в Киптауне.
   - Где же? - немедленно спросил его Мартен.
   - Терпение, эрл. Лучше подайте еще вина своему королю.
   На этот раз все четверо засуетились, оспаривая друг у друга эту честь. Ринн вышел победителем, хотя и расплескал вино на ковер. Гэйлон выпил вторую чашку так же быстро, как и первую, чуть было не закашлявшись.
   - В моих покоях найдется бренди, - предложил Мартен.
   - Нет, - возразил Арлин.
   - Да, - резюмировал Гэйлон. - Мы зайдем к тебе, когда пойдем за плащами и теплыми камзолами. Вперед!
   Он развернулся, остальные последовали за ним, перешучиваясь и подталкивая друг друга локтями. Слуги испуганно шарахались по стенам при их приближении. Только Арлин медленно шел сзади, не принимая участия во всеобщем веселье. Гэйлон больше не шатался от слабости при ходьбе, однако Арлин видел, как осторожны и неторопливы его шаги, а когда король кашлял, из легких его доносились громкие хрипы.
   В своих затхлых, холодных комнатах эрл из Нижнего Вейлса отыскал свой запас бренди и поделился с товарищами лишними плащами и теплыми куртками. Теперь даже король, ведя свою компанию по тропинке через задний двор в сад, был одет в плащ с чужого плеча.
   Утреннее небо было скрыто низкими, скучными серыми облаками, и Арлин мимоходом подумал, что будет, если зима так никогда и не кончится. Воздух был холоден и прозрачен, а после вчерашнего снегопада в саду лежал глубокий рыхлый снег. В саду Гэйлон задержался; прислонившись к чаше обледенелого фонтана, он отдыхал, пока остальные утаптывали снег и передавали друг другу бутылку с бренди.
   - Милорд, обопритесь на мое плечо, - предложил Арлин.
   В ореховых глазах короля промелькнуло раздражение, но он справился с собой, сумев даже вымученно улыбнуться.
   - Благодарю, граф, но я скорее воспользуюсь другим средством, не столь эффективным, но и не столь бросающимся в глаза, - с этими словами король прикоснулся пальцами левой руки к своей правой кисти, где под тонкой перчаткой из козьей шкуры был скрыт перстень с Колдовским Камнем.
   Керил испустил внезапный пронзительный вопль - это Ринн подкрался к нему сзади и опустил за шиворот полную пригоршню снега. Они тузили друг друга до тех пор, пока король не пошел прочь, направляясь к живой изгороди из кустов боярышника, окружавшей сады Каслкипа. Тропа вела их мимо арсенала, мимо фехтовальной площадки, которая была вся завалена свежевыпавшим снегом, мимо высоких розовых кустов, которые были аккуратно обвязаны мешковиной от морозов.
   - Куда же мы все-таки идем? - громко и требовательно спросил Мартен. Ему никто не ответил, так как Керил, набрав в руки снега, пытался отомстить Ринну, а остальные наблюдали за их возней. Король заговорил только тогда, когда вся компания углубилась в проход в живой изгороди, ведший к реке. Снегу здесь было по колено, и Гэйлон двигался вперед с трудом, тяжело и хрипло дыша.
   - Я хочу навестить одного старого друга. Кроме того, я подумал, что нам надо поближе познакомиться со смертью, раз уж нам представился такой случай.
   Услышав эти слова, Мартен замедлил шаг и бросил тревожный, вопросительный взгляд на Арлина, но молодой южанин уже догадался, куда направился король. Они шли к холмам, где располагались гробницы королей Виннамира.
   Гэйлон уверенно вел их по невидимой тропе, огибая погребенные под снегом вечнозеленые кустарники и петляя между могучими дубами, с обнажившихся ветвей которых свешивались позвякивающие сосульки. Эрл Нижнего Вейлса пристроился за Арлином.
   - Это же дорога к захоронениям, - прошептал Мартен, и его лицо стало таким же бледным, как у Гэйлона. - Зачем он ведет нас туда?
   Ответил на его вопрос Керил, остановившийся для того, чтобы отпить бренди из бутылки.
   - Кого это волнует? - он протянул бутылку Мартену. - Ты же сам сказал, что вот-вот помрешь от скуки. Видимо, мы идем на твои похороны.
   Эта шутка нисколько не обрадовала Мартена, и он поднес бутылку к губам и сделал хороший глоток.
   - Эй, вы! - раздался из-за деревьев голос Ринна. - Идите сюда! Не отставайте!
   Гэйлон, натянув на голову капюшон своего взятого напрокат плаща, исчез за склоном холма, и сын портного поспешил догнать монарха. Керил отнял у Мартена бутылку и вприпрыжку помчался вслед за ними, постоянно увязая в глубоком снегу.
   Вся троица нетерпеливо дожидалась Мартена и Арлина у невысокой каменной стены, ограждавшей кладбище. Редмонд Грэймаунтский тоже лежал здесь, в небольшой могиле с надгробием из привезенного из Ксенары красного мрамора. Арлин на мгновение задержался возле его могилы, чтобы смахнуть снег с вырезанной на камне короткой надписи. Гэйлон не остановился и здесь, и южанин понял, что это был не тот старый друг, которого собирался навестить Гэйлон.
   Король быстро прошел мимо могилы Редмонда, миновал мавзолей Рыжих Королей, где много лет назад были похоронены его мать и отец, и остановился лишь у древних каменных врат, врезанных прямо в склон холма.
   - Что это такое? - спросил Ринн.
   Рыжеватый Керил, благодаря своему происхождению прекрасно осведомленный во всех историях, так или иначе связанных с королевской родословной, ответил ему, ухмыляясь:
   - Это - гробницы Черных Королей. Говорят, что сам Орим лежит здесь рядом со своими родственничками, с которыми он был тесно связан благодаря постоянному кровосмешению.
   - Совершенно верно, - подтвердил Гэйлон, раздавая приятелям факелы, которые доставал из пещеры. - Именно кости Орима мы и разыскиваем. Ну, и сокровища, конечно.
   - За тысячу лет, - фыркнул Керил, - кости Орима истлели и превратились в пыль. Это все, что мы найдем в катакомбах.
   Лицо Мартена стало белее снега.
   - Негоже тревожить тени умерших, милорд, особенно тени королей-магов.
   - И королев, - весело подхватил Ринн. - Я слышал, что после смерти Орима очень много его родственников были умерщвлены вместе с ним. Должно быть, их пришлось складывать в склепах словно поленья.
   - До сих пор, - сказал король, и странная улыбка тронула его губы, - мы подшучивали лишь над живыми. Но и мертвые также заслуживают нашего внимания, не так ли?
   Стянув перчатку с правой руки, он начертил в воздухе магический знак. Колдовской Камень в его перстне на мгновение вспыхнул голубым огнем, и факел в руках Ринна загорелся.
   Пока остальные поджигали свои факелы от факела Ринна, король прислонился к каменному столбу ворот, и Арлин заметил смертельную усталость в его глазах, в опущенных книзу уголках рта и в заострившемся лице. Это было настоящее безумие - лишь только встав с постели, к которой он был прикован изнурительной болезнью, король отважился на столь тяжелое для него путешествие. Остальные спутники Гэйлона ничего не заметили, следуя за своим королем во мрак гробницы.
   Мартен в последний раз заколебался на пороге.
   - Это добром не кончится, - пробормотал он и, погрузив палец в урну с древесной золой, установленную сразу за воротами, прочертил поперек лба широкую черную полосу.
   Это был древний виннамирский обычай, которым пренебрегли Гэйлон, Керил и Ринн. Арлин был воспитан в религиозных традициях Ксенары, но и он задержался у порога. Скорее всего, духи умерших обитали в этих мрачных катакомбах. Мертвые не всегда обретают мир после похорон. Он знал это очень хорошо и, опасливо оглядевшись, последовал примеру Мартена, начертив у себя на лбу такой же знак. Только после этого он отважился спуститься вниз по узким, вросшим в землю каменным ступеням.
   Свет факелов уже трепетал где-то внизу, и эхо доносило до него голоса Ринна и Керила. Их смех звучал все же несколько напряженно, хотя они и старались это скрыть.
   Лестница привела Арлина в небольшое, тесное и сырое помещение, откуда уходили под холм несколько темных тоннелей. Устья нескольких из них были наполовину засыпаны обвалившимися с потолка камнями. Король исследовал все штольни по очереди, и его приятели следовали за ним по пятам. Мартен остался стоять в центре небольшой комнаты, испытывая сильное нежелание двигаться дальше.
   Арлин присоединился к Мартену как раз в тот момент, когда Гэйлон остановился перед входом в узкий тоннель, начинавшийся справа от лестницы. Взяв из рук Ринна факел, король поднял его высоко вверх, и все увидели высеченный над тоннелем древний герб - вставшего на дыбы медведя с короной в зубах, перечеркнутого двумя скрещенными копьями.
   - Арлин пойдет со мной, - сказал Гэйлон, возвращая факел Ринну. - А вы подождите здесь.
   И, пригнувшись, он нырнул в тоннель.
   Молодой южанин последовал за ним, освещая путь своим факелом. Сосновая смола потрескивала, а пламя факела облизывало низкий свод штольни. Коридор изогнулся и неожиданно оборвался, и король с Арлином оказались в крошечном склепе, посреди которого стояло два каменных саркофага. Мраморная крышка одного из них когда-то была разбита на несколько кусков, но теперь эти куски были скреплены между собой цементным раствором. Обходя вокруг него, Арлин почувствовал, как что-то хрустнуло у него под ногой. Неизвестно что почудилось ему в первый миг, ибо он испуганно вздрогнул и посмотрел на пол. Но это был только цветок - белая роза, высохшая и побуревшая от времени.
   Гэйлон остановился около второго саркофага, который выглядел более новым. Опершись о его крышку обеими руками, он наклонил голову и раскашлялся.
   - Ты чувствуешь этот запах? - спросил он наконец, с трудом переводя дыхание и вытирая рот кончиком плаща.
   - Какой запах, милорд?
   - Сладкий запах лесных фиалок, Арлин.
   Арлин неловко пожал плечами:
   - Нет, милорд. Я чувствую только запах дыма от факела.
   - Почему ты идешь за мной? - неожиданно спросил Гэйлон, и его глаза сузились.
   - Что вы имеете в виду, сир?
   - Я имею в виду только то, что сказал. Почему ты со мной?
   - Потому что вы - король, - растерявшись, ответил Арлин.
   - Роффо - твой король, не я. Отвечай честно.
   - Я с вами потому... - Ксенарский аристократ почувствовал в груди непривычный холод. - Мы все следуем за вами потому, что... любим вас.
   - Боги мои! Что за дурацкая причина! - Гэйлон ударил кулаком по холодному камню, и Арлин почувствовал внезапный гнев.
   - Тогда все мы - дураки, и я - самый главный! Вы "мой" король, и я готов присягнуть вам на верность, если это доставит вам удовольствие. Я с радостью отдам жизнь за вас, милорд!
   - Нет, ради всего святого - нет! - вскричал Гэйлон, и Арлин увидел, как страшно исказилось его лицо и вздулась на лбу жила. - Обещай, что ты не умрешь за меня! Обещай мне это!
   - Нет, сир, этого обещания я дать не могу, - твердо ответил Арлин и сделал небольшой шаг вперед, надеясь отвлечь короля от этой странной темы. - Чей это гроб?
   - Еще одного глупца, - с горечью ответил Гэйлон, отворачиваясь.
   Не проронив больше ни слова, король скрылся в темном тоннеле, и Арлин был вынужден последовать за ним.
   Свет факелов, колеблемый потоком холодного воздуха снаружи, плясал по стенам маленького помещения, где вокруг короля уже столпились друзья. Король снова зашелся в кашле, и Арлин, воспользовавшись случаем, отвел Ринна в сторону.
   - Его величество утомлен. Мы должны вернуться в замок.
   Гэйлон услышал его слова, но, к великому удивление южанина, согласился.
   - Да, я устал, - выхватив из рук Мартена бутылку бренди, он запрокинул голову и вылил остатки напитка себе в горло, а затем швырнул опустевший сосуд на каменный пол. - Слишком устал, чтобы преодолеть долгий обратный путь в Каслкип. Может быть, мне удастся найти путь покороче.
   Выхватив факел из рук Керила, король нырнул в тоннель, который находился дальше всех от ступенек.
   - Пошли, - резко сказал Керил Ринну. - Иначе мы его потеряем.
   - Не потеряем, - сварливо отозвался сын портного. - Это игра. Не хочет же он в самом деле заблудиться в этом под вале!
   Несмотря на эти свои слова, Ринн покорно сложился чуть ли не пополам и позволил Керилу втолкнуть себя в тот же тоннель.
   Чуть слышно бранясь, Арлин собирался последовать за ними, но Мартен схватил его за руку.
   - Как ты думаешь, не сходит ли он с ума?
   - Мы всегда это знали. Мартен. Возвращайся. Тебе не нужно ходить туда.
   Эрл коротко рассмеялся:
   - Нужно. Жаль только, что я взял с собой так мало бренди. Там, внизу, холодно, как в могиле. Собственно говоря, это и есть могила.
   И он, опустив факел, вошел в тоннель.
   Король в одиночестве уходил все дальше в тоннель. Усталость сказывалась все сильнее, и он ощущал тупую боль в груди, однако он слишком долго провалялся в постели наедине со своими собственными мыслями. Время от времени до него доносились приглушенные голоса товарищей, но вскоре изгиб коридора заглушил и их. Только под ногами бренчали обвалившиеся с потолка штольни обломки пористого камня, обнажавшие прогнившее крепежное дерево.
   Гробница Орима находилась где-то в этом коридоре - Гэйлон ощущал слабую эманацию неуправляемой энергии, подобную той, какую излучал Кингслэйер, и теперь она вела его. На полу штольни тем временем появился странный плотный туман, в который его ноги погружались до самых лодыжек. Туман словно жил самостоятельной жизнью; он волновался, клубился, выпускал вверх гибкие усы, которые словно принюхивались и снова исчезали в густой серой массе.
   По сторонам коридора то и дело мелькали другие тоннели, которые служили входами в небольшие склепы. В каждом таком склепе стояло по одному каменному саркофагу, покрытому пылью и ничем не украшенному. Король проверил все встретившиеся ему ответвления главного коридора и обнаружил, что некоторые из погребальных камер обрушились.
   - Милорд!
   - Я здесь, - отозвался Гэйлон через плечо.
   Вскоре его догнали отдувающиеся Керил и Ринн. Склонный к полноте рыжеватый Керил поднял ногу, и все увидели, как языки тумана потянулись за башмаком, неохотно выпуская свою добычу.
   - Что это такое? Чувствуешь себя так, словно идешь по тарелке с супом, - он чихнул. - И пахнет отвратительно.
   - В таком случае лучше не суй в него свой нос, дражайший кузен, посоветовал Гэйлон. - И держись посередине коридора, пока ты не задел стену и не обрушил что-нибудь нам на головы.
   - Тут все равно ничего нет, - проворчал Керил. - Давайте вернемся.
   Король не обратил на него никакого внимания и снова пошел дальше, влекомый кромешным мраком, в котором таился дух Орима. В конце концов этот длинный коридор закончился, выведя их в усыпальницу, гораздо большую по размерам, чем все остальные, попавшиеся им по пути. Очутившись в ней, Гэйлон выпрямился во весь рост и шагнул в центр, к единственному каменному саркофагу.
   В свете факела саркофаг тускло заблестел, и Ринн с Керилом едва сдержали восхищенные восклицания.
   По всему периметру гроб был украшен высеченными в камне изображениями древних богов Виндланда - того самого края, который теперь назывался Виннамиром. Каждая фигура была инкрустирована кованым золотом. На крышке саркофага лежали высокая золотая корона и скипетр, тоже из чистого золота. Оба символа королевской власти были богато украшены драгоценными камнями.