— Извините, мне действительно пора уходить.
   — Неужели? — Доррис явно огорчилась. Она всегда увлекалась, рассказывая сплетни, глаза ее начинали гореть, щеки розовели. — А может, мистер Редман подвезет вас, когда закончит разговор?
   — Нет! — вырвалось у Дейзи.
   Наскоро попрощавшись, она постаралась незаметно выйти из домика Доррис Мэйо.

11

   Быстро свернув в узкий проулок, Дейзи выбралась из Блэк Спрингза. Доррис наверняка была заинтригована таким поспешным уходом своей гостьи. Дейзи остановилась, чтобы перевести дыхание, дать сердцу успокоиться, и глубоко задумалась, сведя к переносице темные брови. Что она делает? Все повторяется, как и тринадцать лет назад! Она снова убегает, предполагая о человеке, которого любит, самое худшее. Вместо того чтобы остановиться и выслушать его объяснение того, чему стала свидетелем.
   В конце концов, мнение Доррис не может служить истиной в последней инстанции. Общественное мнение в поселке формируется из слухов и сплетен, далеко не всегда правдивых, она с этим сталкивалась еще в юности. Нет, она не повторит роковую ошибку, которая так дорого обошлась ей. Обязательно поговорит с Ричардом, расскажет о том, что нашептала ей Доррис. Разумеется, расскажет лишь в виде предположения и выслушает его прямой искренний ответ.
   Дейзи повернула обратно в поселок, но уже издали увидела машину Ричарда, которая неслась в сторону усадьбы. Она взглянула на часы. Оставалось около часа до приезда Юджина, который заберет ее с собой! Еще есть время добраться до дома, привести себя в порядок, успокоиться, чтобы предстать перед Ричардом в достойном виде. Не дай Бог, он увидит ее с мокрыми волосами, висящими как сосульки, в мятой кофте и заляпанных грязью коротковатых джинсах. Возможно, я еще успею принять душ, рассуждала про себя Дейзи, шагая под деревьями, с которых капала дождевая вода, потом надену свой любимый костюм, в котором приехала сюда, высушу волосы и…
   Господи, застонала вслух Дейзи, она специально отвлекает себя всякой чепухой, чтобы не думать о главном! Ведь знает же, что он солгал ей и будет лгать впредь! Что Доррис говорила правду. Что всем известно, кто отец Майкла Харриса! Это Ричард, Ричард Редмэн.
   Как Дейзи не хотелось верить всей этой мерзости, да еще постоянно думать об этом! Наоборот, ей хотелось прежнего доверия, уверенности в человеке, который наполнял ее сердце безумной радостью бытия и рядом с которым жизнь снова обрела бы смысл. Горло ее сжималось, на глазах выступили слезы, когда она подходила к дому. Прошлое нельзя исправить, но Дейзи не позволит себе принимать опрометчивых решений, пока не услышит, что скажет Ричард.
   Свернув на последнюю прямую, Дейзи увидела дом и на гравиевой площадке — незнакомую машину. Неужели Юджин уже приехал? В ней поднялось раздражение. Так и есть! Сидит, развалившись на заднем сиденье, задрав ноги на переднее, отдыхает. Одет, как всегда, в шикарный костюм и дорогую рубашку. Туфли из дорогой замши выставлены напоказ. Лучше бы Юджин опоздал, чтобы она успела подготовиться к встрече с ним после разговора с Ричардом. Потому что в ней жила подсознательная вера, что не придется возвращаться с Юджином в Нью-Йорк и вообще на работу в салоне.
   Она вяло помахала ему рукой в ответ на его приветствие. Крепко сбитая фигура Юджина вынырнула из машины, и он пошел навстречу Дейзи, широко улыбаясь. Глаза его сияли, когда он хозяйским жестом обнял ее за плечи.
   — Ты приехал раньше, — сказала она и поймала себя на том, что говорит это с укором. Чтобы исправить допущенный промах, она решила объясниться с ним сразу. — Мне надо тебе сказать…
   Не было нужды продолжать, шуршанье гравия под колесами автомобиля подсказало ей, что приехал Ричард. Его вездеход остановился на привычном месте. В окне машины она увидела прищуренные глаза Ричарда и взгляд, которым он окинул их. Юджин улыбнулся Ричарду и теснее прижал к себе Дейзи.
   — Что ты с собой наделала, дорогая? Ты выглядишь сейчас как огородное пугало и совсем не похожа на мою прекрасную элегантную партнершу!
   Какая она ему партнерша, с трудом сдерживая раздражение, думала Дейзи, мы всего лишь коллеги. Стряхнув его руку со своего плеча, она заправила свисавшие пряди волос за уши под взглядом Ричарда, в котором сверкала угроза взрыва с громом и молниями, и устремилась к нему с решительным видом. Но Юджин железной хваткой удержал ее за руку.
   — Постой, что за спешка?
   — Мне нужно поговорить с Ричардом… с мистером Редманом…
   — Ну и поговоришь. Я не тороплюсь, и он, похоже, никуда не собирается уезжать.
   Ричард не собирался. Он выжидал, стоя у машины, его красивое лицо было суровым. Сердце у Дейзи оборвалось, она поняла, что он едва сдерживает гнев. Никогда ей не приходилось видеть его в таком состоянии. А Юджин ничего не замечал, он подошел вместе с Дейзи к Ричарду и протянул ему руку.
   — Мистер Редман, очень рад с вами познакомиться. Ведь это вы приютили в своем доме мою находку! — Встретив застывший взгляд Ричарда, он пояснил: — Картина Россетти «Маргарита». Находка века. — Не дождавшись ответа, он поспешил представиться: — Юджин Фишер. Дейзи сказала мне по телефону, что она закончила работу у вас. Я предложил ей вернуться вместе в Нью-Йорк. Правда, я приехал немного раньше, чем обещал, но это в мою пользу, потому что у меня сложилось впечатление, что Дейзи не терпится уехать.
   Веселыми глазами он посмотрел на нее, и Дейзи внутренне съежилась, когда услышала, с какой интимной интонацией он произнес, обращаясь к ней:
   — Поужинаем в Брайдсвилле, у нас будет куча времени до отлета самолета. Я уже заказал по телефону столик в лучшем ресторане города. Этот ужин будет компенсацией за тот, несостоявшийся, который ты обещала мне до своего отъезда сюда!
   Дейзи не сразу заметила, что рука Юджина обнимает ее за талию. Что может подумать Ричард, видя такое обращение с ней Фишера-младшего? Хотелось заткнуть ему рот, чтобы он не ляпнул еще чего-нибудь, за что придется краснеть куда больше. Но ее полыхающие щеки остудил ледяной взгляд Ричарда, который тут же обратился на Юджина.
   — Да-да, теперь понимаю. — Голос звучал ровно, никаких признаков гнева на лице, только во всем его облике сквозила безмерная усталость. Ричард сделал приглашающий жест в сторону дома. — Может, вы предпочтете подождать внутри, мистер Фишер? Уверен, мисс Дэвис не потребуется много времени, чтобы снова предстать перед вами в своем элегантном обличье. Если пожелаете, она приготовит вам чай или кофе, чтобы скрасить ваше ожидание.
   Воплощенная любезность, да и только! Полыхая от возмущения, Дейзи вырвалась из объятия Юджина и зашагала впереди мужчин к дому. Ричард здорово злится на нее, но за что? Конечно, во всем виноват Юджин, который представил все так, будто она договорилась с ним и чуть ли не умоляла забрать отсюда. А как фамильярно он вел себя, эти интимные интонации, эти фривольные манеры!.. Создалась ситуация, грозившая большим взрывом эмоций. Что делать? Ричард прав в своем гневе, думала она, направляясь на кухню, чтобы вскипятить чайник. Им непременно нужно поговорить. Но будет ли он слушать ее в таком состоянии? Нервы Дейзи тоже были на пределе.
   Может, вызвать его на разговор сейчас? Душ и переодевание могут подождать. Или потом, когда эмоции улягутся и она будет выглядеть получше? Дейзи наполнила водой чайник и поставила на плиту. Руки ее дрожали так сильно, что собрать все необходимое для чая на поднос оказалось делом непростым. Одна чашка выскользнула из рук и разбилась о каменные плиты пола. В этот момент, как назло, появился Ричард и остановился в дверном проеме. Увидев, что произошло, он резким движением плеча закрыл дверь за собой.
   Напряженное молчание, воцарившееся после произнесенных ею неподобающих для леди бранных слов, было тягостным и оскорбительным. В этом молчании было и обвинение, и невысказанные вопросы. Дейзи чувствовала себя неловкой, грязной, неуклюжей. И язык словно онемел, а ведь нужно столько сказать Ричарду! Но в таком состоянии трудно сообразить, с чего начать. Принялась искать тряпку и щетку. Наконец нашла, убрала осколки и вытерла лужу.
   Все это время Ричард хранил молчание, холодно наблюдая за ней прищуренными глазами. Не успела она высыпать мусор в ведро, как закипел чайник. Спросить, когда они смогут поговорить, Дейзи не успела. Первым нарушил молчание Ричард — в тот момент, когда она уже была на грани истерики. Он сам занялся приготовлением чая и, наливая кипяток в заварочный чайник, спросил:
   — Интересно, если я не успею вернуться до момента твоего отъезда, ты оставишь мне еще одно прощальное письмо? — Он спокойно и аккуратно расставил на подносе молочник, сахарницу, руки его не дрожали, голос звучал холодно, как северный ветер в ночи. Прежде чем она открыла рот, чтобы ответить, он ответил на свой вопрос сам:
   — Нет, полагаю, у тебя не будет времени. Поскольку твой партнер изнывает от нетерпения, да и ты не можешь дождаться, когда уедешь отсюда. Не станешь же ты тратить время на поиски ручки с бумагой. Мне теперь более чем ясно, какого ты мнения обо мне.
   Приготовление чая было закончено, Ричард взял в руки поднос. Только тогда Дейзи, запинаясь, сказала:
   — Я знаю, ты злишься, но и мне не до веселья.
   Тщетно выискивала она взглядом на его застывшем в холоде лице следы недавней близости. Их не было. Вспомнив, что Бог наделил ее интеллектом, она наконец сообразила, что надо было сказать Ричарду в первый же момент, как он появился на кухне:
   — Мы должны поговорить, Дик.
   Услышав ее заявление, Ричард уставился на нее недоумевающим взглядом и склонил набок голову.
   — Не понимаю тебя. Зачем? Говорить больше не о чем… — Впрочем, если ты настаиваешь, я уделю тебе пять минут, когда ты будешь готова к отъезду. — Он направился к двери, но, прежде чем выйти, обернулся к ней. — Я сам подам чай твоему партнеру, пока ты соберешь свои вещи. Ах, забыл еще одно! Сегодня днем я разговаривал со Сьюзен Харрис. Она призналась, что твой отец заплатил ей за то, чтобы назвать мое имя в качестве отца ее ребенка, если ты будешь расспрашивать об этом. — Ричард насмешливо улыбнулся Дейзи. — Он нашел-таки достойное применение своим деньгам, от которых я отказался. Но ты бы не стала ее расспрашивать, если бы верила мне тогда. Ты и сейчас наверняка уже подумала, что я выкручивал Сьюзен руки, чтобы добиться от нее такого признания.
   Он вышел так же быстро, как и вошел, оставив ее с раскрытым ртом, не дав опомниться и ответить.
 
   Стоя перед шкафом, Дейзи решила, что свой любимый костюм, в котором она сюда приехала, надевать не стоит, слишком официальный, и выбрала скромный наряд. Темно-зеленую юбку и более светлого тона кашемировый облегающий свитер. Даже тщательно наложенный макияж не помог скрыть затравленный взгляд и морщинки, прорезавшиеся в уголках рта.
   Ричард очень красноречиво произносил слово «партнер». По-видимому, он решил, что у них с Юджином отношения куда более близкие, чем на самом деле. Дейзи вспомнила, с какой интонацией он спрашивал, как ему понимать ее поведение ночью и утром, предположив, что она просто не может обойтись без привычного для нее секса, а он оказался под рукой. Получилось, что она просто какая-то сексуальная маньячка! А поведение Юджина и его манера разговаривать с ней только подтвердили слова Ричарда.
   Оглядев напоследок комнату, которая служила ей без малого восемнадцать лет жизни, Дейзи приказала себе подумать о более приятных вещах. Во-первых, и самое главное, она любит Ричарда. Теперь к тому же она полностью ему доверяет. То, что он рассказал о Сьюзен Харрис, вполне укладывалось в схему поведения отца, задумавшего избавить дочь от Ричарда и выдать замуж за Роя Скотта. Подкупить Ричарда ему не удалось, тогда он решил очернить его в глазах дочери, заплатив Сьюзен за ложь. Сьюзен никогда не отличалась высокими моральными принципами. Дело ее отца не процветало, денег в доме не хватало, а Сьюзен нужно было заботиться о малыше. Все логично. Жаль только, что Ричард слишком разозлился на нее и не дал ей сказать, что она верит каждому его слову.
   Правда, он обещал, что они поговорят перед ее отъездом. Они должны во всем разобраться до конца! Тогда, возможно, и уезжать не придется, если только Ричарду не потребуется некоторое время, чтобы еще раз все продумать. Дейзи так сильно любила его, что верила в глубину его чувства к ней. Пусть даже он ни разу за эти дни не говорил ей о своей любви. Дело не в словах. Если он предложил мне стать его женой, значит, он любит меня, думала Дейзи. Он не стал бы делать предложение только из-за их грандиозного секса.
   Ричард ждет ее! Подхватив сумку, Дейзи в радостном настроении вышла из комнаты и спустилась в холл.
   — Вот это более подобающий вид. Чтобы увидеть такую метаморфозу, стоило ждать! — воскликнул Юджин, окидывая ее одобрительным взглядом потеплевших глаз. Он отложил в сторону газету, которую читал в одиночестве, и поднялся из глубокого кресла гостиной. — Если ты готова, можем двигаться.
   Он взял из ее внезапно похолодевших пальцев сумку.
   — Как здорово, что ты возвращаешься в наш родной салон. Я очень скучал без тебя.
   Дейзи не слушала его.
   — Я еще не могу уехать, — твердо заявила она. — Мне нужно поговорить с Ричардом… с мистером Редманом.
   Она оглядела комнату, будто надеясь увидеть его в каком-нибудь углу за мебелью. Но кроме пустой чашки из-под чая ничто не свидетельствовало о его пребывании в этой комнате вообще.
   — Он уехал, — небрежно обронил Юджин и направился к двери. — Не беспокойся. Он просил передать тебе его «прощай» и благодарность.
   Что значит «прощай»? И благодарность? За что? За работу, которая ему не была нужна? Или за приятный секс?
   Сердце Дейзи оборвалось, радость уступила место панике.
   — Куда уехал? — спросила она хрипло, машинально следуя за Юджином в холл.
   Он же обещал, что они поговорят до ее отъезда! Он не мог просто так уехать, даже если крайне оскорблен недоверием к нему. Чтобы вот так, не попрощавшись, не выслушав, решить больше никогда ее не видеть?
   Юджин пожал плечами.
   — Не знаю. Сказал, что у него какая-то неотложная встреча, и укатил. Еще добавил, чтобы мы не беспокоились, что дом остается пустым и незапертым. Кажется, он собирался заехать к управляющему усадьбой и поручить ему позаботиться о доме в его отсутствие.
   В его отсутствие? Значит, он уехал надолго и ей нет смысла дожидаться его здесь всю ночь. Впрочем, неизвестно, вернется ли он утром. Но почему он ей ничего не говорил о своем отъезде, если встреча неотложная и ее нельзя было перенести? Значит ли это, что планы его неожиданно изменились, или он выдумал эту неотложную встречу, чтобы избежать разговора с ней? Чтобы больше не услышать, как она называет его лжецом, недостойным доверия? Наверное, он просто устал оправдываться в том, чего не делал.
   Это предположение подтвердил Юджин, когда они сели в машину.
   — Да, Редман просил меня выставить ему счет за время, которое ты потратила здесь. Что касается оценки мебели и прочего, он просил тебя не беспокоиться. Мистер Редман решил сам разобраться, что стоит сохранить, что нет. — Он пристегнул ремень безопасности и включил зажигание. — Не понимаю, зачем ему вообще понадобилось приглашать тебя. Впрочем, если ему деньги девать некуда, это его личное дело. — Машина плавно тронулась с места. — Нашла ты здесь что-нибудь стоящее?
   — Не так много.
   Дейзи как робот перечисляла вещи, которые были достойны сохранения и вложения денег в их реставрацию, а думала совсем о другом. Что Ричард имел в виду, заявив, что сам решит, что надо сохранить, а что нет? Хотел сказать, что такая, какой она оказалась на самом деле, Дейзи не представляет для него ценности? Вероятно, он наконец убедился: в Дейзи Дэвис нет ничего особенного.
   Судя по инструкции, которую он выдал Юджину, им не доведется больше встречаться. Ричард Редман навсегда распрощался с ней. Посмотрев на все, что произошло за эти дни, его глазами, Дейзи решила, что не вправе обвинять его. Он поступил так, как и собирался поступить с самого начала. Выбросил ее из своей системы ценностей.

12

   Юджин, разумеется, выбрал самый дорогой ресторан. Дейзи, сидя напротив него, почти не слушала его безостановочную болтовню. Она улыбалась, но мысли были невеселыми. Больше всего ее удивляла собственная глупость. Как ей могло придти в голову, что дружеские отношения по работе с этим человеком перерастут во что-то большее и даже серьезное? Подразумевался брачный союз, общий дом, дети… и так до старости. Она никогда не смогла бы полюбить его или еще кого-то по той простой причине, что сердце ее давно отдано Ричарду. А Юджин заслуживает более достойную участь, чем роль нелюбимого мужа.
   Невидящим взглядом Дейзи уставилась в салат из овощей, который сама и заказала, и думала о будущем. Что ее ожидает? Все то же одиночество, жизнь без любви, без радостей семейного быта. За что ее наказывает так судьба? Сплошные потери преследуют ее всю жизнь, начиная с момента рождения.
   — Ты не собираешься есть салат? И правильно, меня тошнит от одного его вида. Я же советовал тебе заказать мясо по-техасски. Объедение!
   — Извини, просто мне есть не хочется. Наверное, устала, — сказала Дейзи и вымученно улыбнулась.
   Она вяло ковыряла вилкой в салате, чувствуя себя опустошенной. В ней не осталось больше ничего, ни сил, ни надежды. Она бы предпочла провести оставшееся время до рейса в аэропорту, а не в этом помпезном ресторане. Но нельзя быть такой эгоисткой. Юджин проделал немалый путь из-за нее, впереди перелет, и ему надо было поесть.
   — Устала? А в чем причина? — Юджин был слегка удивлен и даже отложил вилку. — Ты же говорила, что в «Трех ручьях» обнаружила совсем немного ценных вещей. Мне и в голову не пришло, что ты могла там надорваться.
   У Дейзи не было сил увиливать и дальше. Пора наконец перейти с Юджином к честному и откровенному разговору, объяснить, почему их отношения не могут перерасти в качественно другие. Хотя бы это она обязана сделать для него. Она отложила вилку.
   — Не хочу, чтобы так продолжалось дальше. Должна тебе признаться, что мы с Ричардом… с мистером Редманом знакомы очень давно. Тринадцать лет назад у нас был роман. Он длился недолго, всего несколько месяцев. С тех пор мы не виделись. И никогда бы не встретились, если бы не картина Россетти, которую он пришел купить в наш салон. — Дейзи говорила тихо, ей как будто не хватало воздуха в этом зале. — Эти несколько дней, проведенные в «Трех ручьях», обернулись для меня… трагедией.
   — Боже мой! — воскликнул потрясенный Юджин. Какое-то время он молча смотрел на нее. — Значит, ты все еще любишь его. Да? — Горло сдавило, не давая возможности произнести хоть слово. Дейзи кивнула головой. — Раз это длится так долго, несмотря на то что вы не виделись долгие годы, значит, все очень серьезно, — задумчиво, словно про себя, произнес Юджин и попытался улыбнуться. — Полагаю, что я вылетаю из игры, — шутливо начал он, и вдруг плечи его поникли. — Если вообще котировался. Так ведь? А ты была слишком деликатна со мной, чтобы дать от ворот поворот. Что ж, остаемся друзьями?
   — Конечно, — поспешила ответить Дейзи, испытав прилив теплой благодарности к Юджину, который оказался лучше, чем она о нем думала. Он легко перенес удар по своему мужскому самолюбию и сумел найти в себе силы остаться другом. Не скажи она сейчас всю правду, он продолжал бы надеяться, и в дальнейшем ему пришлось бы пережить тяжелое разочарование. Как это случилось с ней. А такого она и злейшему врагу не пожелает.
   Если она будет продолжать думать о своих чувствах и сердечных ранах, о том, что сама сотворила со своей любовью из-за недоверия к любимому, останется только задрать голову и завыть, как побитой собаке. В таком месте это было бы неприлично, да и зачем позориться? Но тут Юджин спросил:
   — А он так же к тебе относится?
   Лучше бы он не задавал этого вопроса! Сердце наполнила острая, невыносимая боль. Почти шепотом она ответила:
   — Когда-то — так же… Что было, то сплыло…
   Дейзи опустила голову, чтобы спрятать глаза, по которым можно было прочитать, как она страдает.
   — То-то я почуял, что атмосфера напряженная. Вы поссорились?
   — Что-то в этом роде. — Ей не хотелось продолжать разговор на эту тему.
   Но Юджин не унимался. Он наклонился поближе к ней, навалившись грудью на стол, и робко дотронулся до ее руки.
   — Не знаю, из-за чего вы поссорились, но это пройдет. Он все поймет, Дейзи, он же не дурак. — Юджин откашлялся и замялся, словно не решался в чем-то признаться. Лицо его порозовело. — Знаешь, боюсь, в том, что произошло, есть доля моей вины. Он расспрашивал меня о тебе, о твоей работе в салоне, о перспективах твоего повышения… ну, всякую чепуху. — Он замолчал, когда подошел официант забрать грязную посуду, и Дейзи от нетерпения чуть не застонала.
   Неужели Ричард даже в том состоянии по-прежнему собирался жениться на ней? Иначе зачем ему понадобилось выяснять у Юджина, что для нее значит работа в салоне? Он и раньше предоставил ей право выбора, когда сделал предложение — продолжать работать в салоне, жить в Нью-Йорке, а коттедж сделать их загородным домом, куда можно приезжать на отдых, или оставить работу и постоянно жить в «Трех ручьях». Только сейчас она оценила его внимательное отношение к себе. Слезы душили ее. Нет-нет, он не мог продолжать думать об их совместной жизни. Она видела, в какой ярости он пребывал, измученный постоянным недоверием к нему, оскорбленный в своих чувствах.
   Юджин что-то говорил в это время, но она прослушала, занятая своими мыслями.
   — Извини, что ты сказал?
   — Я спросил, что ты выбираешь на десерт?
   Дейзи отрицательно покачала головой, не полагаясь на свой голос, который мог подвести. Не могла она сейчас есть, хотелось побыстрее улететь и оказаться у себя дома, в Нью-Йорке, где ее укроют стены и она сможет свободно предаться отчаянию. Но Юджин заказал кофе, и ей пришлось еще полчаса скрывать свое нетерпение.
   — Кажется, я свалял большого дурака. Откуда мне было знать, что между вами… Боюсь, у него сложилось впечатление, что у нас с тобой близкие отношения. Я рассказал, что планирую сделать тебя равноправным партнером в деле после ухода отца от дел. — Юджин сильно покраснел. — И своей женой, — растерянно произнес он, но сразу стал обороняться. — У меня действительно были такие планы, и я надеялся… Понимаю, что дал маху. Скоропалительная доверчивость — мой самый большой недостаток, так всегда говорит мне отец. Послушай, — мрачно предложил он, — если это поможет, я засуну подальше свою гордость и позвоню Редману. Прямо с утра. И все ему выложу.
   — Я бы предпочла, чтобы ты этого не делал, — холодно ответила Дейзи.
   Все кончилось раньше, Юджин тут ни при чем. Еще до разговора с ним Ричард дал ей недвусмысленно понять, как она ему отвратительна своей маниакальной подозрительностью. А поведение Юджина? Он просто вбил последний гвоздь в гроб, в котором похоронена их любовь.
   — Твой разговор с Ричардом ничего не изменит, — обреченно пояснила она и тяжело вздохнула. — Нам не пора в аэропорт? — спросила Дейзи, рассеянно взглянув на часы. — Хочу домой, надо выспаться, чтобы утром на работе быть в форме.
   Но выспаться в ту ночь ей не удалось, спасительный сон обошел ее стороной. И утром из зеркала на нее поглядела измученная женщина с синими ямами под глазами. Пришлось приложить немало трудов, чтобы на работе не выглядеть привидением.
 
   Проходили недели. Днем Дейзи спасалась, с головой уходя в работу. Выходные она проводила с кем-нибудь из друзей. Однако по ночам… Ночи превратились в пытку. Стоило заснуть, как Ричард являлся во сне еще более привлекательный, чем в жизни, Дейзи просыпалась и, все еще во власти сновидения, тянула к нему руки, но его не было рядом. И никогда не будет, думала она, бодрствуя до рассвета, заставляя себя примириться с мыслью, что для Ричарда Ред-мана их отношения — пройденный этап. Что он навсегда избавился от ее навязчивого образа, от воспоминаний обо всем, что кончено навсегда. Какой мужчина захочет иметь под боком женщину, которая постоянно заявляет, что не верит ему?
   Постоянные мысли об утраченной любви довели Дейзи до нервного истощения. Она не могла есть, не могла спать.
   В какой-то момент ей удалось взять себя в руки и оглядеться. В маленькой и всегда чистой квартирке творилось что-то невероятное. Как будто не Дейзи Дэвис жила здесь весь этот месяц. Она решительно взяла в руки тряпку и щетки и приступила к уборке. Нельзя превращать жизнь в сплошной кошмар, думала она, стирая пыль с музыкального центра. Музыка, спасительная музыка! Как она могла забыть о лечебной силе музыки?! Бросившись к полкам с пластинками, она выбрала самую любимую — ноктюрны Шопена в исполнении блестящего пианиста Виктора Лензона. Его удивительно мужественная интерпретация Шопена вселила мужество и в душу Дейзи. Она сможет справиться, должна справиться. Никто не сделает это за нее.
   На днях Пол Фишер вызвал Дейзи к себе.
   — Ты ужасно выглядишь. Или ты больна, но скрываешь, или я замучил тебя работой. Я склоняюсь к последнему, а потому советую взять две недели отпуска. Отправляйся на Багамы и поваляйся на морском берегу.
   Тогда она отказалась из непонятного упрямства. Сейчас же подумала, что, наверное, зря сделала это. Возможно, смена обстановки, много свободного времени для прогулок и чтения своих любимых поэтов… А что дальше? Нет, валяться на морском берегу не в ее характере. Голову ведь не выключишь, опять будут крутиться все те же мысли, и отдых превратится в пытку. Вот если бы заняться чем-нибудь полезным! Но чем? Нужна физическая работа, чтобы уставать по-настоящему и ни о чем больше не думать.