Страница:
«Уполномоченный по сельскому хозяйству 22 ноября 1942 г.
ДОКЛАД О МЕРАХ ПО НАВЕДЕНИЮ ПОРЯДКА И ВОССТАНОВЛЕНИЮ ХОЗЯЙСТВЕННОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В РАЙОННОМ ЦЕНТРЕ ВСХОДЫ
4 июня 1942 года отдел экономики поручил мне заняться перестройкой сельского хозяйства в районе Всходы – Знаменка, который был недавно освобожден.
…Через несколько дней я поселился во Всходах. Поначалу не приходилось и думать о проведении работы по перестройке; даже сильные [немецкие] подразделения подвергались постоянным атакам партизан, находящихся в населенных пунктах, лежащих в стороне от дорог. В окрестностях осталось небольшое количество скота, и я, организовав вооруженные патрули, решил собрать его, поскольку партизаны все равно бы его убили. Таким образом постепенно нам удалось собрать 30 коров. Теперь население могло ежедневно получать молоко. Организуя патрули, я познакомился с русскими, которые действительно хотели сотрудничать с нами. Более того, о нас стало известно в округе, и нам ежедневно сообщали о партизанских лагерях, местах их убежищ и нападениях. Во взаимодействии с охраной моста[44] мы расширили границы патрулирования. Когда вскоре после моего прибытия военная администрация была переведена в другое место, я стал выполнять ее обязанности. Я назначил нескольких хорошо известных мне русских старостами деревень и вооружил их. Они оказывали нам важные услуги и оказались очень полезны в борьбе с партизанами. Но существовала постоянная опасность того, что их могут убить, и я принял решение организовать в ряде населенных пунктов отряды самообороны. Прошедшие тщательную проверку люди были вооружены захваченным или полученным мною оружием. Был составлен список получавших оружие лиц с указанием номера и типа каждой единицы оружия. Надежный человек, главный агроном [района] был назначен начальником полиции и наделен властными полномочиями. Эти мероприятия оказались весьма успешными; после того как удалось отбить несколько атак партизан на деревни и даже взять пленных, все больше населенных пунктов стали проявлять интерес к организации отрядов самообороны. Я со своими помощниками разъезжал по окрестностям, помогая в организации сил самообороны и уничтожении мелких партизанских групп.
Повсюду я объявлял, что лица, имеющие оружие без моего на то разрешения, будут наказаны и все имеющееся оружие следует сдать. Поначалу сдача оружия проходила медленно; затем мы провели обыски домов в нескольких деревнях, и если находили оружие, на которое не имелось разрешения, то мы разоружали и отряды самообороны. Слухи об этих мерах распространились очень быстро, в результате чего отряды самообороны оказались заинтересованы в сдаче [незаконного оружия], поскольку в противном случае им тоже грозило наказание.
[Отрядам самообороны] выдавались только винтовки и пистолеты; все пулеметы и автоматы были изъяты.
Русские, получившие оружие, весьма рьяно защищали свои деревни, и им удалось взять много пленных. В случае допущенных силами обороны ошибок принимались строгие меры, но это потребовалось всего в нескольких случаях.
В конце августа, после организации местной военной администрации, я передал ей списки членов отрядов самообороны, большинство из которых вошли в состав местной вспомогательной полиции…»
Хотя действия подразделений вспомогательной полиции и были полезны при подавлении остававшихся в этом районе мелких партизанских групп, немцы понимали, что длительное присутствие немецких войск было жизненно необходимо, как для непосредственного проведения операций против партизан, так и для оказания поддержки отрядам вспомогательной полиции.
В целом предпринятым немцами мерам политического характера в совокупности с военными действиями удалось удержать местное население от оказания помощи партизанам. По всей видимости, это и стало одной из главных причин того, что усилия советской стороны по реорганизации партизанского движения в этом районе потерпели провал. Как правило, местное население старалось держаться в стороне от партизан и в отдельных случаях даже оказывало немцам помощь в их поимке.
3. Превентивные меры против доставки новых партизан по воздуху
Поскольку партизанское движение в районе Ельни – Дорогобужа первоначально удалось организовать во многом благодаря использованию авиации, неудивительно, что немцы предвидели попытки советской стороны реформировать партизанское движение после операции «Ганновер» за счет широкого использования авиации для доставки новых офицеров и бойцов. Выполняя приказы командования группы армий «Центр», были разработаны планы противодействия таким попыткам советской стороны. Были созданы пункты раннего оповещения о полетах авиации и выделен специальный мобильный резерв войск для оказания помощи местным подразделениям при выброске крупных сил противника. Кроме того, от командования немецких военно-воздушных сил потребовали выделения самолетов-разведчиков для наблюдения и выявления признаков появления партизан в недавно очищенных от них районах. Соответствующий приказ был выпущен командованием немецких военно-воздушных сил на востоке 1 июля 1942 года.
Осенью и зимой 1942 года немцы продолжали прилагать усилия, чтобы помешать возрождению партизанского движения путем использования авиации. Они явно понимали, что в «усмиренном» районе авиация является единственным средством для возобновления партизанской войны. Выпущенные приказы требовали вести тщательное наблюдение за старыми советскими аэродромами на предмет возобновления их использования. В октябре, когда ожидалось усиление использования авиации, была расширена система наблюдения и оповещения, а также разработаны хитроумные планы, с тем чтобы заставить советские самолеты осуществлять выброску оружия и снаряжения в занятых немцами районах или вынудить их приземляться на контролируемых немцами аэродромах. Обещанием вознаграждения и угрозой суровых кар делались попытки побудить местное население участвовать в оповещении о полетах советской авиации.
Осенью и зимой 1942 года немцы продолжали прилагать усилия, чтобы помешать возрождению партизанского движения путем использования авиации. Они явно понимали, что в «усмиренном» районе авиация является единственным средством для возобновления партизанской войны. Выпущенные приказы требовали вести тщательное наблюдение за старыми советскими аэродромами на предмет возобновления их использования. В октябре, когда ожидалось усиление использования авиации, была расширена система наблюдения и оповещения, а также разработаны хитроумные планы, с тем чтобы заставить советские самолеты осуществлять выброску оружия и снаряжения в занятых немцами районах или вынудить их приземляться на контролируемых немцами аэродромах. Обещанием вознаграждения и угрозой суровых кар делались попытки побудить местное население участвовать в оповещении о полетах советской авиации.
Попытки советской стороны возродить партизанское движение
По окончании операции «Ганновер» от 2000 до 3000 партизан и солдат регулярных войск были разбросаны в этом районе, и следовало ожидать, что советское руководство попытается использовать их в качестве основы для возрождения партизанского движения. Почти сразу небольшая часть партизан объединилась для проведения мелких операций. Но большинство тех, кто скрывался, по всей видимости, были озабочены исключительно проблемой выживания. Небольшие группы стремились лишь добыть для себя продовольствие, а в остальном старались ничем не привлекать к себе внимания. Они были небоеспособны и полностью смирились с этим. Офицеры также стремились укрыться, с тем чтобы, как считается, попытаться возродить партизанское движение, как только давление со стороны немцев ослабнет. Часть офицеров, видимо, получила приказ проникнуть в состав местных администраций, воссоздаваемых в этом районе немцами. Так, например, один из чиновников местной администрации в Ельне в декабре 1942 года признавался, что получил инструкции отдела НКВД штаба Белова добиться для себя должности в немецкой администрации Ельни. После возрождения партизанского движения он должен был передавать партизанам добытые им сведения о дислокации немецких войск. Он должен был получить должность, дающую доступ к денежным средствам, которые предстояло использовать для поддержки партизан. Кроме того, вместе с другим человеком, занявшим должность главного агронома в Ельнинском районе, он должен был проводить пропаганду среди крестьян.
Имеющиеся немецкие донесения о действиях партизан в конце лета и осенью 1942 года показывают, что партизанское движение было слабым и малоэффективным, несмотря на все попытки советской стороны возродить его. Попытки эти в основном сводились к выброске с самолетов небольших групп партизан для организации новых отрядов. Возникавшие в результате разрозненные действия партизан во многом зависели от поддержки авиации, призванной доставлять не только подкрепление людьми, но и осуществлять поставки оружия и боеприпасов. Об этом говорится в подробном донесении о положении партизан, подготовленном командованием тыла немецкой 4-й армии. В отличие от периода, предшествовавшего операции «Ганновер», советские военно-воздушные силы упорядочили систему подачи сигналов для самолетов, которые периодически изменялись, чтобы избежать ловушек, устраиваемых немцами. Однако партизанское движение в том состоянии, в каком оно теперь находилось, по всей видимости, мало волновало немцев. Партизаны по-прежнему главным образом были заняты проблемой выживания, и все их действия представляли собой поиск мест, где не было немецких войск и где они могли найти себе пропитание. В августе 1942 года немцам, например, стало известно, что семеро намеревавшихся дезертировать партизан убили двух командиров и разбежались.
Попытки советской стороны возродить партизанское движение в районе Ельни и Дорогобужа и их провал наглядно продемонстрированы в донесении 3-й танковой армии немцев.
«ПОЛОЖЕНИЕ ПАРТИЗАН В ПЕРИОД С 1 АВГУСТА ПО 30 СЕНТЯБРЯ 1942 Г.
По сравнению с районами соседних армий и тылом группы армий «Центр» в зоне ответственности 3-й танковой армии отмечены незначительные действия партизан. В тылу армии партизаны представляют собой остатки отрядов, уничтоженных в котлах в районе Дорогобужа[45] и станции Белая[46]. Без командиров эти группы не могут считаться боеспособными подразделениями, скорее они представляют собой банды грабителей, действующие независимо друг от друга и нападающие на не занятые немецкими войсками деревни, чтобы обеспечить себя продовольствием. Активные боевые группы, появляющиеся в тылу армии, состоят из парашютистов или людей, недавно переброшенных через линию фронта. Эти свежие подразделения, как правило, хорошо оснащены и имеют на вооружении автоматические винтовки, автоматы, ручные гранаты и взрывчатку. Эти группы являются небольшими – от 10 до 20 человек – и имеют опытных командиров. Однако они быстро теряют боеспособность, поскольку местное население редко оказывает им поддержку, и они постоянно испытывают давление со стороны преследующих их наших мобильных подразделений».
Имеющиеся немецкие донесения о действиях партизан в конце лета и осенью 1942 года показывают, что партизанское движение было слабым и малоэффективным, несмотря на все попытки советской стороны возродить его. Попытки эти в основном сводились к выброске с самолетов небольших групп партизан для организации новых отрядов. Возникавшие в результате разрозненные действия партизан во многом зависели от поддержки авиации, призванной доставлять не только подкрепление людьми, но и осуществлять поставки оружия и боеприпасов. Об этом говорится в подробном донесении о положении партизан, подготовленном командованием тыла немецкой 4-й армии. В отличие от периода, предшествовавшего операции «Ганновер», советские военно-воздушные силы упорядочили систему подачи сигналов для самолетов, которые периодически изменялись, чтобы избежать ловушек, устраиваемых немцами. Однако партизанское движение в том состоянии, в каком оно теперь находилось, по всей видимости, мало волновало немцев. Партизаны по-прежнему главным образом были заняты проблемой выживания, и все их действия представляли собой поиск мест, где не было немецких войск и где они могли найти себе пропитание. В августе 1942 года немцам, например, стало известно, что семеро намеревавшихся дезертировать партизан убили двух командиров и разбежались.
Попытки советской стороны возродить партизанское движение в районе Ельни и Дорогобужа и их провал наглядно продемонстрированы в донесении 3-й танковой армии немцев.
«ПОЛОЖЕНИЕ ПАРТИЗАН В ПЕРИОД С 1 АВГУСТА ПО 30 СЕНТЯБРЯ 1942 Г.
По сравнению с районами соседних армий и тылом группы армий «Центр» в зоне ответственности 3-й танковой армии отмечены незначительные действия партизан. В тылу армии партизаны представляют собой остатки отрядов, уничтоженных в котлах в районе Дорогобужа[45] и станции Белая[46]. Без командиров эти группы не могут считаться боеспособными подразделениями, скорее они представляют собой банды грабителей, действующие независимо друг от друга и нападающие на не занятые немецкими войсками деревни, чтобы обеспечить себя продовольствием. Активные боевые группы, появляющиеся в тылу армии, состоят из парашютистов или людей, недавно переброшенных через линию фронта. Эти свежие подразделения, как правило, хорошо оснащены и имеют на вооружении автоматические винтовки, автоматы, ручные гранаты и взрывчатку. Эти группы являются небольшими – от 10 до 20 человек – и имеют опытных командиров. Однако они быстро теряют боеспособность, поскольку местное население редко оказывает им поддержку, и они постоянно испытывают давление со стороны преследующих их наших мобильных подразделений».
Судьба партизанского движения, июнь 1942 г. – сентябрь 1943 г.
Представленные выше материалы свидетельствуют, что во второй половине 1942 года партизанское движение не достигло внушительных размеров. Он было разгромлено наступлением немцев, и им успешно удавалось препятствовать всем попыткам советской стороны заново возродить его. В одном из немецких донесений утверждается, что с начала октября 1942 года до середины января 1943 года в этом районе активности партизан практически не отмечалось. Это подтверждает и статья, появившаяся 11 января 1943 года в выпуске официального органа Смоленского областного комитета коммунистической партии. В списке достижений партизан области за предшествующие три месяца отмечены взрывы четырех поездов, одного моста и четырех километров телефонных линий; три раза были разрушены железнодорожные пути и уничтожено тринадцать сотрудничавших с немцами граждан[47]. По сравнению с остальными оккупированными районами РСФСР и Белоруссии эти успехи партизан столь маломерны, что их упоминание само по себе является признанием полного провала. Свидетельства того, что в феврале и марте ситуация изменилась, отсутствуют. В марте немцы провели крупномасштабный запланированный отвод своих войск, оставив так называемый Ржевский выступ. В ходе этой операции немцами были оставлены Вязьма и Ржев. Линия фронта переместилась в северозападном направлении и стала проходить к западу от Кирова и на небольшом расстоянии восточнее Смоленска. Эта операция, получившая название «Буйвол», должна была позволить провести отвод немецких частей путем существенного сокращения линии фронта группы армий «Центр»; она была завершена 22 марта 1943 года.
В ходе этой операции были эвакуированы войска немцев из восточной части района Ельни и Дорогобужа, его центральная часть стала зоной боевых действий, а западная часть оказалась в тылу позади немецкой линии фронта. В секторах, контролируемых немцами, присутствие значительного количества войск, проявлявших бдительность, мешало формированию партизанских групп и проведению заслуживающих внимания операций[48].
Советское Верховное командование понимало, что партизанское движение в этом районе практически перестало существовать. Об этом свидетельствуют отданные им в 1943 году распоряжения о разрушении используемых немцами железных дорог в Брянской и Орловской областях. Весной 1943 года немцы начали переброску войск в район Брянска и Орла для проведения своего летнего наступления (операция «Цитадель»). Для переброски войск и их снабжения использовались две железнодорожные линии: двухколейная ветка Гомель – Брянск и одноколейная Смоленск – Рославль – Брянск. Советское командование поспешило усилить атаки на эти линии, хотя методы их проведения на каждой из этих линий были различными. Если в нарушении движения по линии Гомель – Брянск основная роль советским командованием отводилась партизанам, то удары по линии Смоленск – Рославль – Брянск предстояло наносить советским самолетам[49]. В июле и августе, в ходе проведения и немецкого, и советского наступлений, эта схема была использована вновь; воспрепятствовать движению на линии Гомель – Брянск было поручено партизанам, а на линии Смоленск – Брянск – советским военно-воздушным силам[50]. То же самое происходило в конце августа и в сентябре в ходе крупного отступления немцев в этом регионе. Вполне очевидно, что советское Верховное командование признало провал попыток возродить партизанское движение в районе Ельни и Дорогобужа и прибегло к использованию других сил для достижения целей своей летней кампании.
Провал летнего наступления немцев и успех советской кампании стали причиной крупного отступления немцев, начавшегося в районе Брянска и продолжавшегося дальше на севере. В течение августа и сентября запланированный отход немцев на этом участке фронта, проходившем через район Ельни и Дорогобужа, привел к занятию этого района советскими войсками. Сам Смоленск немцы оставили 24 сентября. Сведений о судьбе партизан в этом районе во время отхода немцев обнаружено не было.
Можно выделить ряд уникальных особенностей партизанских действий в районе Ельни и Дорогобужа, начиная с первых попыток организации партизанского движения летом 1941 года и до конца немецкой оккупации. Усилия, направленные на создание истребительных батальонов, к успеху не привели. Другие попытки закончились созданием небольшого числа партизанских групп, угрожавших немцам лишь во время советских побед в январе 1942 года. После этого партизанское движение бурно развивалось… и потерпело крах в результате одного удара немцев в начале лета. Несмотря на попытки советской стороны возродить его, во второй год немецкой оккупации в этом районе вообще не наблюдалось активности партизан.
Основной силой партизанского движения стали попавшие в окружение красноармейцы (объединявшиеся вокруг ядра из партийных и советских работников, офицеров и комиссаров, доставляемых самолетами). В результате проведенной в начале 1942 года крупной мобилизации красноармейцы растворились в общей массе призывников. Партизанское движение, основой которого они являлись, потерпело крах до того, как сумело пустить корни среди местного населения. Ему не удалось использовать рост антигерманских настроений на оккупированной территории в конце лета 1942 года, когда рост таких настроений мог бы не только обеспечить замену погибшим, но и даже усилить мощь партизанского движения. Вторая попытка, при которой требовалось объединить местное население вокруг того же ядра, что и в первый раз, в тех условиях оказалась невозможной.
В ходе этой операции были эвакуированы войска немцев из восточной части района Ельни и Дорогобужа, его центральная часть стала зоной боевых действий, а западная часть оказалась в тылу позади немецкой линии фронта. В секторах, контролируемых немцами, присутствие значительного количества войск, проявлявших бдительность, мешало формированию партизанских групп и проведению заслуживающих внимания операций[48].
Советское Верховное командование понимало, что партизанское движение в этом районе практически перестало существовать. Об этом свидетельствуют отданные им в 1943 году распоряжения о разрушении используемых немцами железных дорог в Брянской и Орловской областях. Весной 1943 года немцы начали переброску войск в район Брянска и Орла для проведения своего летнего наступления (операция «Цитадель»). Для переброски войск и их снабжения использовались две железнодорожные линии: двухколейная ветка Гомель – Брянск и одноколейная Смоленск – Рославль – Брянск. Советское командование поспешило усилить атаки на эти линии, хотя методы их проведения на каждой из этих линий были различными. Если в нарушении движения по линии Гомель – Брянск основная роль советским командованием отводилась партизанам, то удары по линии Смоленск – Рославль – Брянск предстояло наносить советским самолетам[49]. В июле и августе, в ходе проведения и немецкого, и советского наступлений, эта схема была использована вновь; воспрепятствовать движению на линии Гомель – Брянск было поручено партизанам, а на линии Смоленск – Брянск – советским военно-воздушным силам[50]. То же самое происходило в конце августа и в сентябре в ходе крупного отступления немцев в этом регионе. Вполне очевидно, что советское Верховное командование признало провал попыток возродить партизанское движение в районе Ельни и Дорогобужа и прибегло к использованию других сил для достижения целей своей летней кампании.
Провал летнего наступления немцев и успех советской кампании стали причиной крупного отступления немцев, начавшегося в районе Брянска и продолжавшегося дальше на севере. В течение августа и сентября запланированный отход немцев на этом участке фронта, проходившем через район Ельни и Дорогобужа, привел к занятию этого района советскими войсками. Сам Смоленск немцы оставили 24 сентября. Сведений о судьбе партизан в этом районе во время отхода немцев обнаружено не было.
Можно выделить ряд уникальных особенностей партизанских действий в районе Ельни и Дорогобужа, начиная с первых попыток организации партизанского движения летом 1941 года и до конца немецкой оккупации. Усилия, направленные на создание истребительных батальонов, к успеху не привели. Другие попытки закончились созданием небольшого числа партизанских групп, угрожавших немцам лишь во время советских побед в январе 1942 года. После этого партизанское движение бурно развивалось… и потерпело крах в результате одного удара немцев в начале лета. Несмотря на попытки советской стороны возродить его, во второй год немецкой оккупации в этом районе вообще не наблюдалось активности партизан.
Основной силой партизанского движения стали попавшие в окружение красноармейцы (объединявшиеся вокруг ядра из партийных и советских работников, офицеров и комиссаров, доставляемых самолетами). В результате проведенной в начале 1942 года крупной мобилизации красноармейцы растворились в общей массе призывников. Партизанское движение, основой которого они являлись, потерпело крах до того, как сумело пустить корни среди местного населения. Ему не удалось использовать рост антигерманских настроений на оккупированной территории в конце лета 1942 года, когда рост таких настроений мог бы не только обеспечить замену погибшим, но и даже усилить мощь партизанского движения. Вторая попытка, при которой требовалось объединить местное население вокруг того же ядра, что и в первый раз, в тех условиях оказалась невозможной.
Часть вторая
Брянская область
Курт де Витт и Вильгельм Молл
Глава 1
Общие сведения и выводы
Военные события 1941 г. и начало оккупации
Немецкие войска впервые вошли в Брянскую область, когда 2-я танковая группа (впоследствии переименованная во 2-ю танковую армию) под командованием генерала Хайнца Гудериана 1 августа 1941 года захватила город Рославль. На протяжении трех следующих недель важный железнодорожный узел в Мглине, а также города Унеча и Почеп были оккупированы войсками этой группы, получившими задание отрезать пути к отступлению советским войскам, сконцентрированным вокруг Гомеля. Однако к 24 августа 1941 года в военных действиях в этом районе наступило затишье, когда, в результате принятого Гитлером решения приостановить наступление на Москву и сначала покорить Украину, 2-я танковая армия была переброшена для участия в наступлении на Киев.
Рис. 5. Бои в окружении в Брянской области, с 30 сентября по 14 октября 1941 г.
После падения Киева в конце сентября продвижение к Москве возобновилось, и 1 октября новое наступление началось с мощного натиска 2-й танковой армии (см. рис. 5). Выдвигаясь с Украины в северо-западном направлении, танковые клинья рассекли линию советской обороны и 3 октября оказались в Орле. Один корпус продолжил продвижение к Москве, другой же повернул на запад и, продвигаясь вдоль железнодорожной линии Брянск – Орел, блокировал крупные силы советских войск к югу от Брянска. Сам город был взят 7 октября. Тем временем немецкая 2-я армия начала лобовую атаку с запада, которая завершила окружение сил Красной армии. Две советские армии, 3-я и 13-я, оказались в котле около Трубчевска и 20 октября после нескольких безуспешных попыток вырваться из окружения были вынуждены сдаться.
Одновременно к северу от Брянска образовался еще один котел в результате действий части сил 2-й танковой армии и 2-й армии, которые, выдвигаясь с востока и запада, смыкали плотное кольцо вокруг 50-й советской армии в окрестностях Хвастовичей. Котел был ликвидирован 17 октября, в плен к немцам попало более 50 000 человек.
После сдачи оказавшихся в этих двух котлах сил Красной армии военное покорение Брянской области было практически завершено, но взять этот регион под полный контроль немцам не удалось. Одной из причин этого стала нехватка войск, необходимых для оккупации и наведения порядка на завоеванной территории. После продвижения боевых частей дальше на восток ответственность за управление и обеспечение безопасности в этом регионе была возложена на командование тыловых частей второго эшелона. Имевшихся в их распоряжении сил едва хватало для занятия крупных центров и защиты главных линий коммуникаций. Они были полностью не готовы к оккупации отдаленных районов в глубине этой обширной территории и проведению облав на тысячи красноармейцев, сумевших вырваться из котлов или сбежавших из временных лагерей для военнопленных. Эти люди стали важным источником живой силы для партизанского движения.
Войска, имевшиеся в распоряжении командования тыла группы армий «Центр», в чьем ведении первоначально находился лишь западный сектор, а впоследствии, в течение ноября и декабря, перешла и вся территория до Брянска, включали одну дивизию. Выделенный для охраны этой дивизией участок территории простирался далеко за пределы Брянской области. Командование тыла немецкой 2-й армии, отвечавшее за западную часть региона, не располагало подразделениями размера дивизии, а имело в своем распоряжении лишь батальоны охраны и военной полиции. С тем чтобы справиться с растущими проблемами обеспечения безопасности, в частности с угрозой разраставшегося партизанского движения, 29 октября с фронта был снят полк из состава дивизии регулярных войск (56-я дивизия). Командир 56-й дивизии стал выполнять функции начальника тыла 2-й танковой армии, которая взяла под контроль сектор, ранее находившийся в ведении 2-й армии.
10 декабря, вскоре после начала крупного советского контрнаступления, подразделения 56-й дивизии, чье присутствие оказалось необходимым на фронте, пришлось вывести. Задачи по охране были возложены на находившуюся в Брянске региональную военную администрацию, имевшую в распоряжении батальон охраны, батальон полиции и несколько групп полевой жандармерии.
Поражение немцев на подступах к Москве и последовавшее отступление не только привели к оттоку живой силы, но и непосредственно повлияли на значительное ухудшение положения с безопасностью в Брянской области. В начале января 1942 года Красная армия сумела освободить Киров, важный железнодорожный узел к северу от Брянска, и проделать брешь в немецкой линии фронта на участке между 4-й армией и 2-й танковой армией. Через эту брешь постоянным потоком шло подкрепление людьми и оружием для партизанских отрядов, организованных к югу и западу от Кирова в немецком тылу. Хотя предпринятая немцами 15 февраля 1942 года попытка вновь захватить Киров была отбита Красной армией при поддержке партизан, немцам все же удалось вытеснить партизан из ряда расположенных на севере городов, таких, например, как Дятьково и Бытош, которые они какое-то время удерживали.
После падения Киева в конце сентября продвижение к Москве возобновилось, и 1 октября новое наступление началось с мощного натиска 2-й танковой армии (см. рис. 5). Выдвигаясь с Украины в северо-западном направлении, танковые клинья рассекли линию советской обороны и 3 октября оказались в Орле. Один корпус продолжил продвижение к Москве, другой же повернул на запад и, продвигаясь вдоль железнодорожной линии Брянск – Орел, блокировал крупные силы советских войск к югу от Брянска. Сам город был взят 7 октября. Тем временем немецкая 2-я армия начала лобовую атаку с запада, которая завершила окружение сил Красной армии. Две советские армии, 3-я и 13-я, оказались в котле около Трубчевска и 20 октября после нескольких безуспешных попыток вырваться из окружения были вынуждены сдаться.
Одновременно к северу от Брянска образовался еще один котел в результате действий части сил 2-й танковой армии и 2-й армии, которые, выдвигаясь с востока и запада, смыкали плотное кольцо вокруг 50-й советской армии в окрестностях Хвастовичей. Котел был ликвидирован 17 октября, в плен к немцам попало более 50 000 человек.
После сдачи оказавшихся в этих двух котлах сил Красной армии военное покорение Брянской области было практически завершено, но взять этот регион под полный контроль немцам не удалось. Одной из причин этого стала нехватка войск, необходимых для оккупации и наведения порядка на завоеванной территории. После продвижения боевых частей дальше на восток ответственность за управление и обеспечение безопасности в этом регионе была возложена на командование тыловых частей второго эшелона. Имевшихся в их распоряжении сил едва хватало для занятия крупных центров и защиты главных линий коммуникаций. Они были полностью не готовы к оккупации отдаленных районов в глубине этой обширной территории и проведению облав на тысячи красноармейцев, сумевших вырваться из котлов или сбежавших из временных лагерей для военнопленных. Эти люди стали важным источником живой силы для партизанского движения.
Войска, имевшиеся в распоряжении командования тыла группы армий «Центр», в чьем ведении первоначально находился лишь западный сектор, а впоследствии, в течение ноября и декабря, перешла и вся территория до Брянска, включали одну дивизию. Выделенный для охраны этой дивизией участок территории простирался далеко за пределы Брянской области. Командование тыла немецкой 2-й армии, отвечавшее за западную часть региона, не располагало подразделениями размера дивизии, а имело в своем распоряжении лишь батальоны охраны и военной полиции. С тем чтобы справиться с растущими проблемами обеспечения безопасности, в частности с угрозой разраставшегося партизанского движения, 29 октября с фронта был снят полк из состава дивизии регулярных войск (56-я дивизия). Командир 56-й дивизии стал выполнять функции начальника тыла 2-й танковой армии, которая взяла под контроль сектор, ранее находившийся в ведении 2-й армии.
10 декабря, вскоре после начала крупного советского контрнаступления, подразделения 56-й дивизии, чье присутствие оказалось необходимым на фронте, пришлось вывести. Задачи по охране были возложены на находившуюся в Брянске региональную военную администрацию, имевшую в распоряжении батальон охраны, батальон полиции и несколько групп полевой жандармерии.
Поражение немцев на подступах к Москве и последовавшее отступление не только привели к оттоку живой силы, но и непосредственно повлияли на значительное ухудшение положения с безопасностью в Брянской области. В начале января 1942 года Красная армия сумела освободить Киров, важный железнодорожный узел к северу от Брянска, и проделать брешь в немецкой линии фронта на участке между 4-й армией и 2-й танковой армией. Через эту брешь постоянным потоком шло подкрепление людьми и оружием для партизанских отрядов, организованных к югу и западу от Кирова в немецком тылу. Хотя предпринятая немцами 15 февраля 1942 года попытка вновь захватить Киров была отбита Красной армией при поддержке партизан, немцам все же удалось вытеснить партизан из ряда расположенных на севере городов, таких, например, как Дятьково и Бытош, которые они какое-то время удерживали.
Ранние проявления партизанской войны
Относящиеся к Брянской области немецкие документы содержат свидетельства о действиях партизан, имевших место уже в октябре и ноябре 1941 года. Первые партизанские группы были небольшими, в них обычно входило от шести до восьми человек, возглавляемых работниками местных партийных или советских органов. Другой разновидностью отрядов являлись так называемые истребительные батальоны, организованные НКВД до немецкой оккупации для охраны общественных зданий и борьбы с десантами противника. Многие из этих истребительных батальонов не уцелели в первые дни войны. Только один крупный отряд действовал в этот период. Он состоял из слушателей школы для партизан, которая была создана неподалеку от поселка Клетня еще до оккупации области. Впоследствии он был усилен направленными сюда парашютистами и попавшими в окружение красноармейцами. Состав этого отряда – в нем смешались местные добровольцы и красноармейцы, вырвавшиеся из окружения или бежавшие из лагерей военнопленных, – во многом был типичен для партизанских отрядов, действовавших в Брянской области в начале 1942 года. Более трех недель этот отряд совершал набеги на деревни, убивая назначенных немцами старост и реквизируя продовольствие и одежду. Он также занимался минированием дорог и нападал на военные автомашины.
Хотя сведений об организации первых партизанских отрядов крайне мало, в немецких донесениях отмечено много случаев действий партизан в декабре 1941 и январе – феврале 1942 года. На самом деле партизаны могли контролировать большие участки этого региона, в том числе и ряд важных районных центров. Это оказывалось возможным главным образом из-за отсутствия у немцев достаточного количества войск для постоянной оккупации этих городов. Немцы не испытывали особых трудностей в очистке от партизан считавшихся важными населенных пунктов, но после ухода из них войск партизаны вскоре возвращались туда и расправлялись с теми, кто сотрудничал с немцами или проявлял враждебное отношение к советскому режиму. Наличие в Брянской области обширных лесных районов способствовало росту партизанского движения, ибо леса позволяли укрываться от немецких атак и давали возможность создавать лагеря и базы.
Несмотря на столь благоприятные для партизан условия, немцам, вероятно, успешно удалось бы справиться с этой проблемой зимой 1941/42 года, если бы не их военные неудачи. Нанесенные им Красной армией поражения не только оголили тыловые районы, откуда были выведены и без того крайне скудные силы немцев, но и поколебали уверенность местного населения в грядущей победе немцев. Кроме того, успешное советское контрнаступление приблизило фронт к базам партизан, позволив им установить связь с частями Красной армии. В результате партизанское движение претерпело значительные изменения: оно было реорганизовано по военному образцу и осуществляемый за ним контроль стал более строгим как извне, так и изнутри.
Хотя сведений об организации первых партизанских отрядов крайне мало, в немецких донесениях отмечено много случаев действий партизан в декабре 1941 и январе – феврале 1942 года. На самом деле партизаны могли контролировать большие участки этого региона, в том числе и ряд важных районных центров. Это оказывалось возможным главным образом из-за отсутствия у немцев достаточного количества войск для постоянной оккупации этих городов. Немцы не испытывали особых трудностей в очистке от партизан считавшихся важными населенных пунктов, но после ухода из них войск партизаны вскоре возвращались туда и расправлялись с теми, кто сотрудничал с немцами или проявлял враждебное отношение к советскому режиму. Наличие в Брянской области обширных лесных районов способствовало росту партизанского движения, ибо леса позволяли укрываться от немецких атак и давали возможность создавать лагеря и базы.
Несмотря на столь благоприятные для партизан условия, немцам, вероятно, успешно удалось бы справиться с этой проблемой зимой 1941/42 года, если бы не их военные неудачи. Нанесенные им Красной армией поражения не только оголили тыловые районы, откуда были выведены и без того крайне скудные силы немцев, но и поколебали уверенность местного населения в грядущей победе немцев. Кроме того, успешное советское контрнаступление приблизило фронт к базам партизан, позволив им установить связь с частями Красной армии. В результате партизанское движение претерпело значительные изменения: оно было реорганизовано по военному образцу и осуществляемый за ним контроль стал более строгим как извне, так и изнутри.