— Хорошо-хорошо, — успокаивающе отозвалась Шона.
   Дерк тем временем пробрался в дом через главную дверь. По какой-то нелепой случайности дверь осталась на своем месте. Из дверного проема высыпалась, раскатываясь по сторонам, груда обломков. Берта проскочила вперед, обогнав хозяина. Осторожно пробираясь через мешанину обрушившихся балок и кирпичей, Дерк услышал впереди ликующий лай старой гончей.
   Откуда-то изнутри этой мешанины донесся голос Кита:
   — Заткнись, бестолочь!
   «Бедная Берта, — со вздохом облегчения подумал Дерк. — Не везет ей сегодня».
   — Хорошо, что все мы — волшебники, — сказал Барнабас. — Финн, позаботьтесь, чтобы боковые стены не рухнули, а мы с Дерком пока посмотрим, что тут можно сделать.
   Дерк прополз под лежащими крест-накрест стропилами, разукрашенными паутиной и простынями, вылетевшими из стенного шкафа с постельным бельем на втором этаже, — и почувствовал, как боковые стены скрипнули иуспокоились. Заклинание Финна подействовало. Где-то в ярде от стропил обнаружился Кит. Грифон, смахивавший на огромную черную кучу мусора, был щедро обсыпан штукатуркой и конским волосом. Он оказался заключен в своеобразную клетку из расщепившихся потолочных балок и разбитых мраморных плит. Сквозь эту клетку смотрели черные глаза, огромные и испуганные.
   — Ты ничего не сломал? — спросил Дерк.
   — Только новую мраморную лестницу, — проклекотал Кит.
   — Он имеет в виду крылья, кости и все такое, глупый ты грифон, — вмешался Барнабас.
   — Я… я точно не знаю, — отозвался Кит.
   — Ладно. Теперь нужно достать тебя отсюда, — сказал Барнабас — Где там собака?
   — Проползла вперед, — сообщил Кит. — Унюхала кухню и уползла.
   — О боги! — вскрикнул Дерк. — Там же, наверное, Лидда!
   — Будем последовательны, — сказал Барнабас. — Сперва справимся с этой задачей. Думаю, тут нам поможет отдельное заклинание левитации для каждой балки и большинства обломков. Финн, вы можете к нам присоединиться?
   Финн пробрался внутрь. Он был весь в известке и веселился от души.
   — Конечно, — отозвался он. — Да, ясно. Это пойдет. Сейчас, Дерк, вы увидите кое-какие приемы, которыми мы пользуемся, восстанавливая города после окончания туров. Барнабас, беритесь за левую сторону.
   Дерк, спрятавшись за обломком балки, с завистью наблюдал за действиями коллег. Это походило на показательный опыт для студентов. Два волшебника быстро иаккуратно, изредка перебрасываясь короткими замечаниями, наложили заклинания на все крупные куски дерева и камня, валяющиеся вокруг Кита. Через несколько минут Барнабас произнес:
   — Готово. Теперь активируем.
   Вся мешанина балок и обломков мрамора развернулась — словно раскрылась когтистая лапа — и аккуратно улеглась вдоль стен.
   Двигаться можешь? — спросил Барнабас у Кита.
   — Угу, — отозвался Кит.
   И, охая, двинулся вперед на полусогнутых лапах. Дерк некоторое время наблюдал, как грифон пробирается через груду камней, прежде бывшую прихожей. По крайней мере, лапы у него в порядке. Уже хорошо.
   — Все не так уж плохо, — сказал Дерку Финн. — Можно считать, что вы теперь уже на полпути к разрушенной Темной Цитадели. Хотите, мы так все и стабилизируем?
   — Да, а как нам тогда добираться в спальни? спросил Дерк, глядя на дыру в крыше. И пианино Шоны было на втором этаже.
   — Оно все еще там, — заверил его Барнабас. — Иначе мы бы с ним уже встретились. Финн, давайте-ка лучше мы с вами соберем обратно лестницу и поднимем на место крышу. Дерк, за тобой должок.
   — Да, конечно. Спасибо большое, — сказал Дерк. Его сейчас больше интересовал Кит. Грифон выбрался через пролом рядом с главной дверью и хлопнулся на живот, уронив голову на передние лапы.
   — Голова раскалывается, пожаловался он. — И вообще все болит.
   Вид у него был ужасный. Черное оперение и мех сделались серыми от пыли и паутины. На задней ноге виднелся небольшой порез. Но в целом похоже было, что Кит оказался редким счастливчиком.
   Дерк принялся встревоженно озираться по сторонам. Где же остальные? И Мара куда-то ушла… Но тут откуда-то донесся голос жены иответный хор голосов. Дерк узнал Эльду, Блейда, Лидду, Дона и Калетту.
   — Слава богам! — с облегчением произнес он. — Кажется, ты все-таки никого не убил.
   Кит застонал.
   — А ведь мог, — добавил Дерк. — Ты ведь прекрасно знаешь, каким ты стал тяжелым. Пошли-ка в твое логово. Я тебя вымою теплой водой из шланга.
   Кит в последнее время сделался слишком велик, чтобы жить в доме. Дерк направился к большому сараю, переоборудованному для Кита, а грифон, постанывая, поплелся следом. Когда Дерк принялся его поливать, стоны сделались жалобнее — пожалуй, оттого, что Кит начал ощущать свои ушибы. Проверка показала, что он и вправду отделался легким испугом; даже великолепные, длинные маховые перья уцелели. Правда, он ныл, что сломались два когтя.
   — Радуйся, что дешево отделался, — одернул его Дерк. — Ну, где ты предпочтешь, чтобы я с тобой поговорил, прямо здесь или внутри, за закрытой дверью?
   — Внутри, — простонал Кит. — Я хочу лечь.
   Дерк распахнул дверь сарая и кивком велел Киту входить. Ему было неловко, как будто он нарочно выведывал секреты Кита. Обычно Кит никого в логово не пускал. Грифон всегда твердил, что у него там беспорядок, но на самом деле, как Дерк и подозревал, здесь было куда чище, чем в любой комнате дома. Все имущество Кита было убрано в большой шкаф. Снаружи оставались лишь большой ковер, подарок Мары, большие подушки, набитые конским волосом — Кит на них спал, — да приколотые к стенам рисунки самого Кита.
   Кит был слишком помят, чтобы оборонять свое жилище от покушений. Сил встряхнуться как следует у грифона не было, так что пока он дополз до подушек и со вздохом на них растянулся, все вокруг было изрядно залито водой.
   — Ладно, — сказал Кит. — Ты хотел что-то сказать. Давай, говори.
   — Нет, это ты мне скажи! — возмутился Дерк. — Чем ты думал, когда устроил эту дурацкую выходку с мистером Чесни?
   Промокший хвост Кита беспокойно дернулся. Грифон зарылся клювом в подушки.
   — Не знаю, — сказал он. — Нашло что-то.
   — Чушь! — отрезал Дерк. — Кит, давай начистоту. Ты подговорил остальную четверку притвориться, будто они не умеют разговаривать, а сам потом уселся в воротах. Зачем?
   Кит что-то неразборчиво пробормотал.
   — Что? — переспросил Дерк.
   Кит вскинул голову и повернулся к нему. Вид у него был взбешенный.
   — Я сказал, — произнес Кит, — что я собирался убить его. Но не смог. Доволен?
   И он снова зарылся в подушки.
   — Но зачем? — спросил Дерк.
   — Он повелевает всем этим миром! — взревел Кит. Даже через подушки получилось довольно громко. — Он приказывал тебе! Он обозвал Шону рабыней! Я собирался убить его в любом случае, чтобы от него избавиться, но я обрадовался, когда увидел, что он этого заслуживает. И я подумал, что, раз большинство людей считает грифонов просто безмозглыми животными, тебя ни в чем не обвинят. Ну, чтобы я вроде как случайно сорвался с цепи и набросился на него.
   — Я очень рад, Кит, что ты этого не сделал, — сказал Дерк. — Быть убийцей нелегко.
   — Да я знаю, что они бы меня прикончили, — отозвался Кит.
   — Нет, я не об этом. Чувствовать себя убийцей — это очень странное состояние, — пояснил Дерк. — Мне всегда казалось, что это как сумасшествие, только ты при этом в своем уме. А что же тебя остановило?
   К собственному потрясению Дерк заметил, что в голосе его проскользнуло некоторое сожаление. Кит вскинул голову.
   — Так получилось когда я взглянул ему в лицо. Это было ужасно. Он уверен, что владеет этим миром. Что он во всем прав. Он ничего бы не понял — вот в чем досада. Я мог бы убить его на месте, и даже этот демон в кармане ему не помог бы, но он тогда был бы вроде куска мяса, и все. Он бы не почувствовал себя виноватым, и я бы тоже ничего не почувствовал.
   — Так ты считаешь, что должен бы был чувствовать вину? Я рад это слышать, — заметил Дерк. — А то я уж начал сомневаться, правильно ли мы тебя воспитывали.
   — Конечно, чувствовал бы! То есть я и вправду ее чувствовал! — возмутился Кит. — И мне жутко не нравилась эта идея. Но потом я на него разозлился и сделался кровожадным. И ведь заодно можно было спасти мир. Все равно от меня особой пользы нету. А теперь мне ужасно стыдно из-за дома, — с несчастным видом добавил Кит.
   — А, брось. Все равно большую его часть придется разрушить — так приказал мистер Чесни, — сказал Дерк. — Так значит, ты прятался в кустах под террасой, чтобы разбудить в себе кровожадность?
   — Перестань! — Кит скорчился от стыда. То есть попытался, но тут же отказался от этой идеи — дали себя знать синяки. — Ну ладно. Да, затея была дурацкая. Я теперь сам себе противен. Ну что, ты доволен? Полегчало?
   — Не валяй дурака, Кит.
   Дерк задумался, пытаясь найти объяснение происходящему. Вот уж несколько месяцев Кита что-то терзало. Еще задолго до того, как Дерка решили назначить Темным Властелином, Кит сделался раздражительным и принялся постоянно огрызаться — то есть, как выражался он сам, был в кровожадном настроении. Дерк списывал это все на переходный возраст — в конце концов. Киту исполнилось пятнадцать лет. Ну а вдруг за этим кроется нечто большее? Вдруг у Кита в самом деле есть причины быть несчастным?
   — Кит, — задумчиво произнес Дерк, — я тебя не видел до того самого момента, когда ты возник в проеме ворот и вдруг как-то увеличился вдвое…
   — Я увеличился? — переспросил Кит. — Тебе, должно быть, показалось — от беспокойства за мистера Чесни.
   — Что, вправду? — очень натурально удивился Дерк. — А сейчас мне что, тоже от беспокойства показалось, как ты упомянул, что у мистера Чесни демон в кармане? А?
   Кит снова вскинул голову, и на мгновение его глаза почернели от волнения. От взгляда Дерка не укрылось, что Кит усилием воли вернул им обычный золотисто-желтый цвет и постарался напустить на себя небрежный вид.
   — Ну, я это от кого-то слышал. Это же всем известно!
   — Никому это не известно, — сообщил грифону Дерк. — Я так подозреваю, что даже Кверида здорово удивится, когда это услышит.
   Проклятье! Он же до сих пор не сказал Барнабасу про несчастный случай!
   — Кит, давай начистоту. У тебя что, то же, что и у Блейда? Когда ты обнаружил, что можешь колдовать?
   — Где-то с год назад, — признался Кит. — Примерно тогда же, когда и Блейд. Он думает, что мы оба унаследовали это от тебя. Но у нас способности разные.
   — Ибо вы, конечно, уже все сравнили, — сказал Дерк. — Кит, давай сразу разберемся. О том, чтобы отпустить тебя в университет, не может быть и речи…
   Кит уронил голову на лапы.
   — Знаю. Я знаю, что они будут обращаться со мной как с экспонатом. Потому я и не хотел ничего рассказывать.
   — Но тебе необходимо получить определенную подготовку, — заявил Дерк, — хотя бы на тот случай, если ты вдруг неумышленно сделаешь что-нибудь не то. Нам с Марой нужно было начать обучать тебя вместе с Блейдом. Кит, ты должен был все нам рассказать! Знаешь, я скажу тебе то же самое, что и Блейду. Я найду тебе подходящего наставника — и тебе, и ему, — но вам придется потерпеть, потому что найти нормального пользователя магии не так-то просто и на это потребуется некоторое время. Вам придется потерпеть по меньшей мере год, пока я буду работать Темным Властелином. Ты сможешь подождать? Если захочешь, ты сумеешь чему-то научиться, пока будешь помогать мне.
   — Я вообще не собирался тебе ничего рассказывать, — признался Кит.
   — И вместо этого срывал зло на всех вокруг, — сказал Дерк.
   Клюв Кита по-прежнему прятался в подушках, но по краям от него нарисовалась большая грифонья улыбка.
   — По крайней мере, я не обзывал тебя завистливым тираном, как Блейд, — сказал Кит.
   «Ну, я такой и есть, — подумал Дерк. — Где-то в чем-то. Завистливый уж точно. Вас обоих ждет карьера волшебника, а у тебя, Кит, в запасе столько мозгов, сколько мне удалось впихнуть в здоровенную грифонью башку, — а это немало».
   — И то правда, — со вздохом произнес он. — А теперь ложись и отдыхай. Если к вечеру ушибы еще будут болеть, я тебе подыщу какое-нибудь лекарство.
   Дерк осторожно прикрыл дверь сарая и отправился обратно в дом. На террасе его встретила Шона. Она была так возмущена, что даже перестала выпендриваться.
   — С младшими все в порядке, — сообщила Шона. — Они были в столовой. И даже не заметили, что крыша обвалилась!
   — Чего? — удивился Дерк. — Это как? Шона ткнула пальцем в глубь террасы.
   — А ты глянь на них!
   За длинным захламленным столом восседал Блейд. Вокруг сидели Мара, Финн и Барнабас. Лидда и Дон растянулись рядом. Калетта лежала на ступенях, ведущих в сад, и время от времени хлестала хвостом по съежившимся орхидеям. Эльда нависала над столом. У каждого в руках (или лапах) была плоская машинка с кнопочками, и они увлеченно давили на эти кнопочки, позабыв обо всем на свете.
   — Калетта разобралась, как это делается! — сообщил Дон.
   — Она просто гений! — заметил Барнабас — Мне и в голову не приходило, что эти машинки могут еще что-нибудь, кроме как цифры складывать. Я сделал ей целую сотню таких машинок — на случай, если в этой батарейки сядут.
   Дерк заглянул через плечо Эльде. Эльда мельком взглянула на него.
   — Вот, ты убиваешь маленьких человечков, которые сыплются с неба, а они убивают тебя, — пояснила грифонша. — И неправда, мы заметили, что крыша обвалилась. Все экраны пылью засыпало! Проклятье! Из-за тебя я отвлеклась, и меня убили!
   — С Китом все в порядке? — спросил Блейд. — О! Я уже на четвертом уровне! Круто!
   — А я на шестом, — самодовольно сообщила Калетта со ступенек.
   — Ну ты даешь! — восхитился Блейд.
   — А я на седьмом, — мягко заметил Финн. — Кажется, если выиграть и тут, игра остановится. Дерк, в таком виде дом вас устраивает?
   Средняя часть дома восстала из руин, но сделалась какой-то прозрачной. Дерк разглядел через стену восстановленную лестницу. Обвалившаяся часть крыши тоже вернулась на место; она слегка вздымалась, словно воздушный шар, привязанный за четыре угла. «Ну, по крайней мере, под ней можно будет прятаться от дождя, пока я это все не переделаю в разрушенную башню», — подумал Дерк.
   — Да, замечательно, — отозвался он. — Спасибо большое.
   Потом он положил руку на плечо Барнабаса.
   — Простите, что я вам мешаю, но с Кверидой недавно произошел несчастный случай — тут, у загона. Кажется, у нее сломана пара костей. Она не разрешила мне помочь ей и отправилась домой.
   — О боги! — выдохнул Барнабас.
   Они с Марой тут же вышли из транса и перестали жать на кнопочки. Вид у обоих сделался весьма озабоченный.
   — Тебе следовало сразу же принести ее сюда! — воскликнула Мара.
   — Она не разрешила мне даже притронуться к ней, — объяснил Дерк. — Она переместилась.
   — Вполне в ее духе, — сказал Барнабас. — Пять лет назад один придурок-Странник сломал ей запястье, а наказаны оказались мы все. Кверида тут же перенеслась к себе домой и отказалась возвращаться. Нам пришлось до окончания туров как-то обходиться без Чародейки. Наверное, она так реагирует на сильные потрясения.
   Взволнованный Финн поднялся из-за стола.
   — Пожалуй, нам лучше вернуться в университет и проверить, все ли в порядке.
   Барнабас вздохнул и последовал его примеру.
   — Да, наверное.
   Они с Финном выжидательно уставились на Дерка.
   — Ох, извините, — опомнился Дерк. — Сколько я вам должен за восстановление дома?
   Двое магов переглянулись.
   — Я уж думал, ты совсем об этом позабыл, — сказал Барнабас. — Мы вполне удовольствуемся мешком кофе на каждого.
   Когда волшебники наконец-то удалились, Шона, фыркнув, заявила:
   — В жизни не видала такого суматошного дня! А ведь туры еще даже не начались!
   — И прекрасно, — отозвалась Мара. — Нам еще нужно успеть переделать целую прорву дел.

Глава 5

   С точки зрения Блейда, вся эта прорва дел сводилась к зубрежке: нужно было выучить правила из черной книжки, заучить маршруты, расписанные па розовом листике и в зеленой брошюрке, и запомнить все места приключений, нанесенные на карту. Скучища получилась редкостная. Блейд привык, что учеба — это интересно: он ведь учился у родителей, вместе с толпой грифонов, все схватывавших на лету. Отнесись Блейд ко всем этим спискам всерьез, он бы места себе не находил. Но ведь это были всего лишь туры! А поскольку он знал, что его собственная партия Странников — самая последняя и у него есть еще два месяца на подготовку, он особо и не беспокоился. Кроме того, стояла чудесная ранняя осень.
   Дерку, конечно же, нужно было выучить все то же самое, но за две недели — и еще успеть сделать все, что требовалось от Темного Властелина. Барнабас появлялся у них почти ежедневно. Они с Дерком просиживали часами напролет в кабинете, а потом совершенно измотанный Дерк уносился советоваться то с королем Лютером, то с какими-то драконами. В промежутках он трудолюбиво сочинял слабые места Темного Властелина или писал ответы на письма. Почтовые голуби так и сновали во все стороны. Часть переписки взяла на себя Шона — в том числе и переписку Мары. Мара была занята не меньше Дерка. Она теперь проводила почти все время в домике на границе с Центральными Пустошами, доставшемся ей в наследство от тети, устраивая там Логово Чародейки.
   Блейду казалось, будто у родителей вдвое больше энергии, чем у детей, и что им вся эта фигня не кажется такой скучной, как ему. От этого ему делалось не по себе, и Блейд старался держаться в стороне. Он вместе с Китом и Доном уходил из Деркхольма на другой конец долины. Они валялись под великолепным синим небом и грелись на солнышке. Кит лениво чистил клювом перья, оправляясь от ушибов, а Дон устраивался с черной книжкой в когтях и проверял, как Блейд запомнил правила. Они не говорили Лидде с Эльдой, куда уходят, потому что те могли проболтаться Шоне. От Шоны же они бежали, как от чумы. Стоило Шоне хоть кого-то увидеть, как она тут же принималась командовать:
   — Дон, иди погуляй с собаками, а я пока закончу свои упражнения на фортепиано.
   Или:
   — Бленд, полей, пожалуйста, папины грядки, пока папа разговаривает с эмиром.
   Или:
   — Кит, нам нужно снять с сеновала четыре тюка прессованного сена. Да, и пока ты никуда не ушел, папа сказал, что там нужно расчистить место еще для шести клеток с почтовыми голубями.
   Как однажды с чувством сказал Кит, хуже всего было это ее «и пока ты никуда не ушел». В результате приходилось весь день пахать, словно рабу. Шона замечательно управлялась с этим «и пока ты…» Она добавляла это к каждому приказу, словно нож всаживала в сердце. Теперь даже Кит, завидев Шону, сразу как-то резко съеживался и пытался сделаться понезаметнее.
   Шона, конечно, все видела и не упускала случая громко пожаловаться.
   — Мне уже полагалось бы находиться в школе бардов, — заявляла она, — но я отложила отъезд, чтобы помочь папе. А все вокруг бездельничают — только Лидда и Калетта хоть что-то делают!
   — Но им же нравится то, что они делают, — заметила Эльда. — А я не виновата, что мне все это не дается.
   — Ты еще хуже, чем Калетта! — парировала Шона. — Я ни разу еще не видела, чтобы Калетте давалось то, чем ей не нравится заниматься! Мальчишки хотя бы не притворяются!
   По крайней мере, в настоящий момент Калетта и вправду приятно проводила время. Она мастерила сто двадцать шесть волшебных предметов, которые предстояло охранять дракону. Большую часть времени окружающие могли видеть лишь объемистый серо-коричневый круп Калетты, торчащий из ее логова-сарая, а кисточка на хвосте время от времени раздраженно подергивалась, выражая мнение Калетты о том предмете, над которым в данный момент шла работа. На Калетту нашло вдохновение вкупе с самокритичностью. Теперь грифонша решила добиться, чтобы среди предметов не было двух одинаковых. Она периодически разыскивала Блейда, Дона и Кита, чтобы продемонстрировать последние творения и узнать мнение братьев. Но те почти всегда бывали слишком потрясены увиденным, чтобы сказать хоть что-нибудь критическое. Для начала Калетта сделала десяток кубков и колец — относительно скромных. И тут Дон без всякой задней мысли сказал:
   — А может, сделать так, чтобы эти штуки начинали светиться, когда Странники их возьмут в руки?
   — Неплохая идея! — оживилась Калетта, раскинула крылья и задумчиво упорхнула вместе с пригоршней колец.
   Следующая партия предметов и вправду светилась, некоторые так даже чересчур ярко, но сказать, для чего они предназначаются, не могла и сама Калетта.
   — Я называю их штуковинами, — сказала грифонша, сгребая сверкающую груду в простыню, чтобы отнести все обратно в сарай.
   После этого штуковины с каждым днем становились все причудливее.
   — Слушай, а тебе не кажется, что ты малость увлеклась? — поинтересовался Блейд, выбрав из кучи штуковин сияющую синюю розу и нечто неописуемое, напоминающее пшеничный колос. Когда Блейд прикоснулся к колосу, тот вспыхнул красным светом.
   — Возможно, — согласилась Калетта, — Тут мы, наверное, схожи с Шоной — ну, она, когда увлечется, тоже никак не может перестать играть на скрипке. У меня есть еще несколько идей.
   Сто девятая штуковина даже Кита заставила восхищенно присвистнуть. Это была сеточка, чем-то напоминающая снежинку. Когда к ней прикасались, «снежинка» загоралась неярким теплым светом и раздавался тихий перезвон колокольчиков.
   — Ты точно уверена, что ты не волшебница? — спросил Кит, почтительно вертя вещицу в когтях.
   Калетта раздраженно взглянула на него поверх крыла с коричневыми полосками.
   — Конечно нет. Это электроника. Ну то, на чем работают те машинки с кнопочками. Я уговорила Барнабаса сделать мне еще сотню машинок и разобрала их на штуковины. Ладно, отдавай обратно. Может, эту я даже оставлю себе. Это моя лучшая.
   И, осторожно взяв штуковину, Калетта медленно полетела прочь. У входа в долину ей пришлось резко взять вверх, чтобы пропустить стадо коров, которых перегоняли сюда из деревни.
   С приходом стада покою в долине пришел конец. Как оказалось, коровы принадлежали мэру, и он пригнал их сюда, дабы спрятать до окончания туров в безопасном местечке. А потому сам мэр, его супруга и отпрыски сновали туда-сюда по нескольку раз на дню, чтобы присмотреть за стадом. Дон полетел поискать какое-нибудь другое местечко, куда можно было бы отправиться, и, вернувшись, мрачно сообщил, что теперь все укромные лощинки забиты коровами, овцами, свиньями, курами и гусями. А потому пришлось им троим прятаться за конюшней — но это было уже совсем не то.
   К этому времени лицо Дерка из озабоченного сделалось уже откровенно несчастным. У него было такое ощущение, словно он растрачивает жизнь на какие-то неотложные неприятные хлопоты. Первая из нависших задач была самой неприятной, и Дерк сподобился на ее выполнение, лишь сосредоточившись мыслями на новом животном, которое он решил создать. Ему нужно было добраться до деревни и сообщить местным жителям, что мистер Чесни пожелал, дабы тут были руины. Дерку так отчаянно не хотелось этого делать, что он наорал на Красавчика, пока седлал его мать, Красотку. Красавчик надулся и в отместку загнал собак в гусиную стаю. Дерку пришлось малость задержаться с отъездом и навести порядок.
   — Ты что, не можешь приструнить этого своего жеребенка? — спросил он у Красотки.
   Красотка терпеливо переждала беготню, вопли и суматоху, а когда Дерк вернулся обратно, расправила огромные глянцевито-черные крылья, чтобы показать, что она готова отправляться в дорогу и только его и ждет.
   — Ш-шложновато, — призналась Красотка. Разговаривала она куда хуже Красавчика, даже без удил во рту.
   Красотка была так же дорога Дерку, как Калетте — ее сто девятая штуковина. Он скорее умер бы, чем отдал Красотку университету. Потому он улыбнулся и похлопал кобылу по лоснящейся черной шее. «Никаких муравьев, — подумал он. — И вообще никаких насекомых. Что-нибудь еще чудеснее Красотки». Красотка оттолкнулась всеми четырьмя копытами и взмыла в воздух — даже легче и изящнее, чем Кит, — и Дерка захлестнула волна любви и гордости. Пока они плыли над долиной, Дерк обдумывал идею водного существа. Он почему-то до сих пор еще не сотворил никого водоплавающего. Может, если взять немного клеток у дельфина…
   Дерк приземлился посреди деревни и обнаружил, что почти все дома уже снесены.
   — Что туг, черт побери, творится? — спросил он.
   Мэр, крушивший деревенскую лавочку, положил кувалду и подошел к Красотке.
   — А, Дерк! Рад вас видеть. Мне как раз надо поговорить с вами насчет деревенского дома собраний. Нам хотелось бы его сохранить, если получится, но при этом не хочется, чтобы Странники или солдаты его загадили. Может, вы как-нибудь сумеете замаскировать его под развалины?
   — Охотно, — отозвался Дерк. — Это раз плюнуть.
   Зал собраний был совсем новенький — его построили прошлой весной.
   — Но как вы узнали… то есть как же вы будете жить без домов?
   — Всем известно, что случается, когда по округе проходят туры, — заметил мэр. — Вашей вины тут нет, Дерк. Мы знаем, что эту работу вам навязали. Мы давно уже вырыли землянки, настелили крыши, подвели туда воду и протянули проводку. А вчера перевезли в них всю мебель и продовольствие. К завтрашнему дню тут настоящее запустенье наступит. Но свинарник Тома Холта и баню Дженни Уэллаби мы ломать не станем. Я слыхал, что надо оставлять для Странников пару хибарок — вдруг им понадобится укрытие. Только знаете что? — сказал мэр, стряхивая с волос пыль и мелкую каменную крошку. — Я и не думал, что эти руины будут выглядеть такими новыми. Меня это малость тревожит.