Страница:
На конфликтогены гипертим реагирует тоже конфликтогенами, резко превышая меру. И тут уже возникает неуправляемый конфликт.
Гипертимы обидчивы, хотя и не злопамятны. Обида проявляется моментально, но они и отходчивы.
И уровень притязаний у него невысок. Он звезд с неба не хватает, никуда особенно не стремится, в конкурсах не участвует. Он безразличен к славе, не честолюбив и тем более не тщеславен. То есть он, конечно, порадуется искренней похвале. А так чтобы испытывать гнетущий комплекс неполноценности и стремиться гиперкомпенсировать его (как паранойяльный, или истероид, или хотя бы как шизоид и эпилептоид) – это ему несвойственно.
Гипертим даже не слишком самолюбив. Он может скорее бурно среагировать на несправедливость по отношению к другим, чем к себе. Конечно, если ему скажут: "ты дурак", то он ответит без иронии, но и без надрыва, фразой типа "сам дурак" или с не глубоким юморком: "Мы оба дураки!" Его трудно задеть за живое. Он "отбрехивается" – и все.
Он не особенно хвастлив. Может что-то рассказать с положительной оценкой в свой адрес, но без особых преувеличений.
Не испытывая комплекса неполноценности, гипертим не развивает в себе гиперкомпенсацию. Так что у гипертима что есть, то и есть, а звезды с неба хватают лишь те, кто сызмальства не мог дотянуться до них ручкой из-за хиленькости…
Гипертим считает себя "народом" и не лезет в лидеры. Это паранойяльный – вождь, это шизоид – отщепенец, это истероид – оригинал. А гипертим – вот так просто: народ.
Как правило, гипертим не берет себе псевдонимов. Он любит свои имя-отчество-фамилию. Ему нечего скрывать. Он не участвует в политических играх. Если он актер, то, по примеру истероидов, может, конечно, взять какое-нибудь незамысловатое иное имя с простым символическим значением, типа Иван Царевич или, на иностранный манер, Джон Кинг.
Отсутствие маски означает, что, как мы уже говорили, гипертим не делает тайн из своей жизни. А если о нем будут говорить – пусть себе, язык без костей.
Как он воздействует на окружение? Он не манипулятор. Он убедительно просит, настоятельно требует, угрожает, ставит ультиматумы. Но ничего этого не доводит до конца. "Я с тобой знаешь что сделаю?!" – и не делает ничего. Можно сказать, что он излишне прямолинеен.
Гипертимы и понимают все прямолинейно. Так что не стоит, общаясь с ними, злоупотреблять иносказаниями.
Если гипертима уличили, если он опростоволосился, то не будет выкручиваться, как это сделает паранойяльный и истероид, а будет истово извиняться, оправдываясь при этом, с кем, мол, не бывает…
В то же время нельзя сказать, что гипертим – жертвенная личность. Он не пойдет ради идеи на костер. Но он никого и не пошлет на смерть, никого не зовет к героизму, если это не в разгар боя.
Гипертим в конфликтах возбудим и несдержан, в противовес эпилептоиду и даже в какой-то мере истероиду. Истероид чуть-чуть все-таки сдерживается – из приличия, стремясь показать свое превосходство в этикете. А гипертим не раздражителен. Он гневлив. Он не умеряет свой гнев, как и паранойяльный. Он реагирует мгновенно, с четверть оборота, то есть даже быстрее, чем паранойяльный, который реагирует все же не так стремительно, с пол-оборота, потому что паранойяльному человек может понадобиться и, может, имеет смысл сдержаться. А гипертим сразу взорвется. И не боится испортить отношений, не боится драки, в которую может перерасти конфликт. Так что вокруг гипертима, как и вокруг истероида и паранойяльного, часты скандалы. Агрессивность гипертима скоропреходящая, он успокаивается не в пример быстрее, чем другие психотипы. Из-за бурных разрядок и быстрого успокоения гипертим, как правило, не страдает гипертонической болезнью и ишемической болезнью сердца.
В гипнозе гипертим может давать вторую (с восковой гибкостью) и третью степень (с сомнамбулизмом) гипнотической погруженности, как и истероид. При этом если истероид подчиняется только тому гипнотизеру, который внушает вещи, близкие ему самому, то гипертим поддается любому гипнотическому воздействию.
Сами гипертимы воздействуют на других людей не аргументами, не убеждением – для этого требуется эрудиция, развитая речь (чего не хватает), а тоже скорее именно внушением. Повторные просьбы, примитивное повторение, громыхающий мат, сиюминутные угрозы, которые, конечно, не исполнятся. Но планомерного принуждения, свойственного паранойяльному и эпилептоиду, со стороны гипертима мы не встречаем. Приказывать и шантажировать – это не его стезя. Он и не манипулятор (это дело паранойяльного и истероида).
Русское авось – его девиз, принцип, его стиль жизни.
Он живет как бы по воле волн: "Сегодня здесь, а завтра там". Он беспрограммный человек. Точнее, он может приобщиться к разным программам, но если "понравился лидер". Даже истероид ищет программы, мечется от одной к другой или строит краткосрочные программы, а гипертим вообще их не строит. Он и покупки совершает не целенаправленно, а просто бродя по магазинам – вдруг что понравится.
В своем бесцельном блуждании по жизни гипертим очень энергичен. Он не выдыхается. Его вновь и вновь можно завести на ненужные ему дела. Но сам гипертим никого ничего не заставляет делать. Так просто – крутится, как вечный двигатель, но, в отличие от паранойяльного, никого не затрагивает.
Слабость волевых импульсов проявляется и в обрисованной нами возбудимости и несдержанности в конфликтах.
Положительные эмоции гипертим тоже выплескивает сразу и бурно. Это обычно воспринимается людьми хорошо. Но если с перехлестом, как у Ноздрева в "Мертвых душах", то это уже раздражает.
Чуть выше говорилось, что в его ценностные ориентации не входит слава. Он к ней не абсолютно равнодушен, но и не рвется ее завоевать. Гипертимы поют песни в меру таланта и рады, если им дадут стопку водки или хотя бы бокал крепленого вина.
Мышление у гипертима конкретное, наглядно-действенное, в крайнем случае наглядно-образное.
Гипертим неглубок в своем мышлении, он не аналитик. Он мыслит, можно сказать, лишь в рамках аксиом, а не теорем. Его мышление такое же неабстрактное, как у истероида, но менее образное, чем у последнего. Оно простое, бытовое. Темы заземленные: достать, продать, познакомить… Он мыслит еще более простыми категориями, чем истероид. Не "алые паруса" и "фиолетовые руки", а "пошел, ушел, пришел, нашел"… Тем более никаких тебе там "пронзить время" или пятых измерений. Он далек от философских проблем. Многое поэтому он понимает прямолинейно – могильщик из "Гамлета" на вопрос, на какой почве сошел с ума принц датский, ответил: "Да здесь же, в Дании".
У гипертима в голове словно лоскутное одеяло. Он напичкан противоречиями. В его этической концепции может сочетаться любовь к животным и "смерть гомосексуалистам!".
Гипертимам хорошо даются слесарные и столярные профессии. Они хорошие лаборанты в НИИ. Вот Гоша из "Москва слезам не верит". Они "рукастые", и им нравится мастерить. Мы часто видим таких людей во дворах небольших домов, где есть сараи и гаражи, да и в любом автосервисе.
Мышление гипертима несамостоятельное, у него нет собственных убеждений. Гипертим не интересуется не только теоретическими проблемами, но и политическими и даже многими житейскими, по принципу "Жираф большой – ему видней". Точки зрения он меняет под воздействием того лидера, который горластее или который имеет больше связей.
Никаких мучений при принятии решений он не испытывает. Сравним: эпилептоид разумно решителен, семь раз отмерит, один раз отрежет, паранойяльный – один раз отмерит и один раз отрежет. Ну а гипертим ни разу не отмерит, а семь раз отрежет, не то что психастеноид, который вообще семь раз отмерит и ни разу не отрежет. Ну, это я для юмора и для легкости запоминания. Но это важно и для личностной оценки гипертима. Он – бездумный авантюрист. Не как паранойяльный. Да, паранойяльный тоже может ошибаться, но гораздо реже, потому что заранее продумывает свои авантюры. А этот действует просто на авось – и ошибается.
Творчество гипертимов довольно примитивное, бесхитростное, в сущности лишено образов. Они не очень изобретательны. Если это текст песен, то это нечто вроде: "Я тебя люблю, а ты не любишь, я от этого страдаю, о-о-о!" – и несколько простейших аккордов на гитаре. Истероиды – истинные таланты по сравнению с гипертимами. У них пусть напыщенные, но все же образы: "Ледяной горою айсберг из тумана выплывает…" А тут "два ореха лучше, чем один!" – и все. Но гипертим не может существовать без творчества в искусстве. Он должен как-то выплескивать свои эмоции, хотя бы петь и бренчать на гитаре в одиночестве. При этом он не обязательно готовится к выступлению, а просто развлекает себя.
Искусствам гипертимы не учатся. В основном это самоучки. Примитивизм, кич – это их стихия, но не абстракционизм. Хотя иногда и гипертим являет миру нечто интересное.
Гипертим, в противовес паранойяльному и истероиду, совсем не дорожит своим авторством. Он, как уже говорилось, малопродуктивен в творчестве, но если все же что-то придумал (скорее в технической области), то легко дарит свои идеи. Его и используют.
Гипертим карьеры не делает. Все так как-то, как бог даст. Он, как правило, не поднимается по иерархической лестнице.
У русского писателя конца XIX века с псевдонимом Скиталец (подумайте, кстати, над психотипом писателя с таким псевдонимом) в рассказе "Октава" есть персонаж – участник хора, бас с узким лбом и массивным телом. Так вот, после одного из занятий в хоре он подходит к руководителю и, подбирая слова, вопрошает: "В чем смысел жизни ?"
Но, вращаясь во множестве компаний, он запоминает множество фактов, и в очередной компании он безудержный рассказчик.
Если это не просто компания собутыльников, а интеллектуальная студенческая или научная элита, где он слышит много разных разностей, то он усваивает и многие сложные рассуждения и термины.
Там что-то увидел, тут что-то услышал, здесь кого-то спросил, а то и пробежал глазами аннотацию важной книги – смотришь, и нахватался сведений.
Но получить глубокие знания от других людей гипертиму мешает его гиперактивность и постоянное перепрыгивание на другие дела. Поэтому в целом его эрудиция все-таки поверхностная, хотя бывает и довольно обширной. Сравним: у паранойяльного она очень глубокая, но узкоспециальная, у психастеноида – очень глубокая во многих областях, у эпилептоида – глубокая и затрагивает несколько сфер, у шизоида эрудиция очень глубокая и охватывает великое множество областей. Даже истероид по уровню эрудиции опережает гипертима. Ведь истероид, чтобы произвести впечатление, может даже целую поэму выучить наизусть.
Часто гипертим – все же неплохой развлекатель. Он свободно говорит, не скованно, легко вступает в контакт. Так что он держит тонус общения в группе.
Говорит он быстро и сбивчиво, нечленораздельно, захлебываясь. Дикция недостаточно четкая. Она получше, чем у шизоида, но похуже, чем у эпилептоида и тем более истероида. Фразы и даже слова он не заканчивает, они набегают друг на друга. Говорит громко, напористо, часто с подъемом. Но обычно он не орет на человека, это за него делают паранойяльный и истероид.
Он всех перебивает, не дает перебить себя, говорит одновременно с перебивающим партнером. Типична фраза: "Не, ты послушай, что я тебе скажу".
Жестикуляция у него просто экспрессивная, он не показывает жестами схему, как шизоид или паранойяльный, он просто размахивает руками.
Мимика у гипертимов тоже чрезмерная. Это называют гипермимией. Но она у них невыразительная, то есть нет тонкого соответствия мимики содержанию высказываний. Впрочем, нет и особого несоответствия содержанию, какое свойственно шизоидам в их парамимии.
Содержание высказываний носит чисто бытовой характер. Термины и иностранные слова встречаются в рамках принятого на рынках. Так что какие-нибудь там "агностицизм", "эмпириокритицизм" и прочее в его лексику не войдут вообще. Поэтому речь его предельно понятна.
Интонации у гипертима менее яркие, чем у истероида, у него меньше модуляций, больше голоса. У него все получается невыразительно, но очень громко. Нет эпилептоидного "первое, второе, третье…", да это и не нужно, ведь говорит он только на бытовые темы, понятные для окружающих.
Пишут гипертимы быстро, неаккуратно, размашисто, иногда и бумагу рвут. Пишут с большим количеством ошибок, чем истероиды (ведь тем надо показать грамотность), чем эпилептоиды (эти стараются соблюдать правила) и чем психастеноиды (боязнь ошибиться). Конечно, гипертим может и выучиться писать грамотно, как говорится, за компанию, но это уже реже.
У гипертима нет привычной мужской клинообразности эпилептоида и женской гитарообразности истероидки, а есть тело-яйцо без талии.
Макияж и маникюр у женщин грубый, часто ободранный.
Гипертим не переживает по поводу своей внешности, хотя чаще всего он не красавец (а она не красавица).
Одна гипертимка произносила к месту и не к месту фразу: "Я – на любителя, но и на меня любитель найдется".
И действительно, дефицита в любителях у нее не было.
Одежда у гипертима, как правило, броская, кричащая, разноцветная, яркая, пестрая, разностильная. Он может, например, одеться в смокинг и кроссовки. Одежда часто спортивная, с лейблами. Со вкусом у него плоховато, если его специально не консультировали или если за ним не следит жена. Верхняя пуговица на рубашке не застегнута даже под галстуком. Часто и галстука нет. Сорочка может быть и не "свежевымытой". Вид расхристанный – короче, рубаха-парень.
Если гипертим увлекается "рукомеслом", тогда у него все починено, сделаны примитивно-кичевые, но хорошо сколоченные предметы мебели.
Дом его открыт не только для друзей, но и практически для всех. Можно сказать, что у него не дом, а проходной двор. Это эпилептоид держит "границу" на замке. У гипертима замок открывается ногтем, да и на такой замок квартира часто не запирается.
Если эпилептоид и истероидка все тащат в дом, то гипертим – все из дома. Ночуют гипертимы часто вне дома, им все равно где. Они легко могут жить в общаге, в дешевых гостиницах. Гипертим тоже как стрекоза, которой "под каждым ей листком был готов и стол и дом".
В доме у гипертима чаще нет никакой оргтехники, а если есть, то на мониторе брызги от пива, а на системном блоке пепельница и окурки. Если гипертим холостяк, то окна могут быть зашторены газетой, как у Гоши из фильма "Москва слезам не верит".
Да, аппетитом гипертим не обделен. Но и он часто ест не за столом, а "за столбом". У тонкого писателя Андрея Платонова есть грубоватый персонаж, который "на гробе жены… колбасу резал". Из-за постоянного непостоянства режима питания гипертим, естественно, страдает гастритами, не доходящими, впрочем, до язвы.
Набравшись водки, гипертим еще больше набирается храбрости и лезет напролом.
Пьют гипертимы часто и помногу. Они не контролируют количество выпитого, могут заснуть в чужой квартире, в кювете по дороге Домой, а проснуться в вытрезвителе. Но при этом не спиваются, не заболевают хроническим алкоголизмом. Хронический алкоголизм – это удел дефензивных психотипов и истероидов.
Специальности гипертима определяются в основном гипертимным наглядно-действенным мышлением. Это может быть автослесарь, слесарь-сантехник, водитель, машинист, продавец – в общем, рабочие профессии. Гипертимы могут путешествовать в составе экспедиций. Их влечет романтика, общение с природой, охота, рыбалка. Они там, где можно выпить. Они экспедиторы, коммивояжеры, рекламные агенты – ведь они легко вступают в контакт. Рекламный агент несамолюбиво затевает беседу, чем-то зацепляет и навязывает товар. Они трудолюбивы в составе команды. Все работают, и они тоже, но легко отвлекаются и из-за этого нарушают трудовую дисциплину. Работать же в одиночку им еще труднее.
Гипертимы – безотказные лаборанты-исполнители в научных учреждениях. Они становятся иногда и предпринимателями. Но чаще – "челноками". Тут лишь короткие деньги, мелкий бартер. В предпринимательстве они идут на большие риски: нахватают кредитов, а потом в "разборках" погибают. Даже и преступные делишки могут творить. Они рискуют, как паранойяльные, но без их глобальности, – все гораздо мельче.
Чуть не забыл. Проститутки. И мужчины тоже (и по женщинам, и по мужчинам).
Но свои деньги у него текут, как песок сквозь пальцы. Он тратит все, что у него есть, на себя или на семью, а также на друзей, при этом может забыть, что семья сидит без денег.
Растрата денег в учреждении – это по его части. Но если кто-то другой растратит, то он начнет собирать деньги со всех, чтобы спасти растратчика.
"Наперсточники" и прочие жулики берут его голыми руками. Он покорно выкладывает купюры, не догадываясь, что крупье всегда в выигрыше: шарик-то один, а наперстков три. Угадать можно в трети случаев, а не угадать в двух третях. В качестве лоха гипертима успешно используют и фараоны финансовых пирамид: он склонен к легким доходам, надеется на авось, размечтавшись о карьере "Лени Голубкова".
Отдых гипертима часто носит спортивный характер, но без особых достижений в спорте. Они любят попариться в бане, с пивком-водочкой, раками-колбаской. Из парилки – в прорубь. Они могут быть "моржами". Им по душе ресторан с танцами под винными парами, рыбалка-охота со всеми "национальными особенностями".
Гипертимы обидчивы, хотя и не злопамятны. Обида проявляется моментально, но они и отходчивы.
Самооценка и уровень притязании
Гипертим не мучится с самооценкой. Это удел психастеноидов, паранойяльных, истероидов, эпилептоидов и иногда шизоидов. Если гипертима оценивают "на три", он доволен. А если "на четыре", то может даже выпить по этому поводу.И уровень притязаний у него невысок. Он звезд с неба не хватает, никуда особенно не стремится, в конкурсах не участвует. Он безразличен к славе, не честолюбив и тем более не тщеславен. То есть он, конечно, порадуется искренней похвале. А так чтобы испытывать гнетущий комплекс неполноценности и стремиться гиперкомпенсировать его (как паранойяльный, или истероид, или хотя бы как шизоид и эпилептоид) – это ему несвойственно.
Гипертим даже не слишком самолюбив. Он может скорее бурно среагировать на несправедливость по отношению к другим, чем к себе. Конечно, если ему скажут: "ты дурак", то он ответит без иронии, но и без надрыва, фразой типа "сам дурак" или с не глубоким юморком: "Мы оба дураки!" Его трудно задеть за живое. Он "отбрехивается" – и все.
Он не особенно хвастлив. Может что-то рассказать с положительной оценкой в свой адрес, но без особых преувеличений.
Не испытывая комплекса неполноценности, гипертим не развивает в себе гиперкомпенсацию. Так что у гипертима что есть, то и есть, а звезды с неба хватают лишь те, кто сызмальства не мог дотянуться до них ручкой из-за хиленькости…
Гипертим считает себя "народом" и не лезет в лидеры. Это паранойяльный – вождь, это шизоид – отщепенец, это истероид – оригинал. А гипертим – вот так просто: народ.
Человек без маски
Герой этой главы аутентичен. То есть он выглядит таким, каков есть. Он не стремится произвести впечатление. Он не ханжа и не лицемер, делает что говорит и говорит что думает. В этом его плюс. Его можно не бояться. Но как маска истероида утомляет и тревожит окружающих, так и аутентичность гипертима может надоедать. Кроме того, ведь он может откровенно, без обиняков сказать тебе правду-матку в глаза, да еще и при всех.Как правило, гипертим не берет себе псевдонимов. Он любит свои имя-отчество-фамилию. Ему нечего скрывать. Он не участвует в политических играх. Если он актер, то, по примеру истероидов, может, конечно, взять какое-нибудь незамысловатое иное имя с простым символическим значением, типа Иван Царевич или, на иностранный манер, Джон Кинг.
Отсутствие маски означает, что, как мы уже говорили, гипертим не делает тайн из своей жизни. А если о нем будут говорить – пусть себе, язык без костей.
Как он воздействует на окружение? Он не манипулятор. Он убедительно просит, настоятельно требует, угрожает, ставит ультиматумы. Но ничего этого не доводит до конца. "Я с тобой знаешь что сделаю?!" – и не делает ничего. Можно сказать, что он излишне прямолинеен.
Гипертимы и понимают все прямолинейно. Так что не стоит, общаясь с ними, злоупотреблять иносказаниями.
Если гипертима уличили, если он опростоволосился, то не будет выкручиваться, как это сделает паранойяльный и истероид, а будет истово извиняться, оправдываясь при этом, с кем, мол, не бывает…
Смелость
Смелость гипертима бесшабашна. Он не видит опасности, прет напролом. И женщина-гипертимка "коня на скаку остановит". Смелость у него не продуманная, а спонтанная. Это паранойяльный Наполеон на глазах изумленных солдат храбро перебегал мост со знаменем в руках, под гром пушек, точно рассчитав, что в этот момент противник заряжает пушки, а не стреляет. А гипертим не может так рассчитать и с винтовкой наперевес кидается пулям навстречу или наперерез. Он выхватывает саблю – и в бой. Абордаж – это его прием. Он не чувствует боли в драке. Он может в пылу схватки незаметно для себя совершить героический поступок. Только потом, задним числом, оценивает он возможные отрицательные последствия. Он не продумывает ничего наперед, как это сделал бы эпилептоид.В то же время нельзя сказать, что гипертим – жертвенная личность. Он не пойдет ради идеи на костер. Но он никого и не пошлет на смерть, никого не зовет к героизму, если это не в разгар боя.
Гипертим в конфликтах возбудим и несдержан, в противовес эпилептоиду и даже в какой-то мере истероиду. Истероид чуть-чуть все-таки сдерживается – из приличия, стремясь показать свое превосходство в этикете. А гипертим не раздражителен. Он гневлив. Он не умеряет свой гнев, как и паранойяльный. Он реагирует мгновенно, с четверть оборота, то есть даже быстрее, чем паранойяльный, который реагирует все же не так стремительно, с пол-оборота, потому что паранойяльному человек может понадобиться и, может, имеет смысл сдержаться. А гипертим сразу взорвется. И не боится испортить отношений, не боится драки, в которую может перерасти конфликт. Так что вокруг гипертима, как и вокруг истероида и паранойяльного, часты скандалы. Агрессивность гипертима скоропреходящая, он успокаивается не в пример быстрее, чем другие психотипы. Из-за бурных разрядок и быстрого успокоения гипертим, как правило, не страдает гипертонической болезнью и ишемической болезнью сердца.
Влияние
Гипертимы легко поддаются влиянию. Сами они не очень-то задумываются над проблемами, и если в компании есть кто-то "со стержнем" и старается такой же стержень вогнать в людей, то гипертим достаточно податлив. Он принимает навязываемое рассуждение или просто суждение, причем часто соглашается с абсолютно противоположными точками зрения. Одному он говорит: "Ты прав". Другой возражает, он и ему: "И ты прав". Третьему, который упрекает его в непоследовательности: "И ты прав".В гипнозе гипертим может давать вторую (с восковой гибкостью) и третью степень (с сомнамбулизмом) гипнотической погруженности, как и истероид. При этом если истероид подчиняется только тому гипнотизеру, который внушает вещи, близкие ему самому, то гипертим поддается любому гипнотическому воздействию.
Сами гипертимы воздействуют на других людей не аргументами, не убеждением – для этого требуется эрудиция, развитая речь (чего не хватает), а тоже скорее именно внушением. Повторные просьбы, примитивное повторение, громыхающий мат, сиюминутные угрозы, которые, конечно, не исполнятся. Но планомерного принуждения, свойственного паранойяльному и эпилептоиду, со стороны гипертима мы не встречаем. Приказывать и шантажировать – это не его стезя. Он и не манипулятор (это дело паранойяльного и истероида).
Воля и эмоции
Воля у гипертима слабенькая. Это касается и промежуточных дел, и жизненных целей. Ни поставить задачу, ни наметить пути решения, ни удержать хотя бы чью-то программу в памяти воли он не может. У него плохо с самоконтролем. Это паранойяльный ставит цели и достигает их. А гипертим целей не ставит и не достигает. Плановое ведение дел – не его удел. Он их запускает. Сначала врал, что, мол, все путем. А потом – аврал. Но при авралах он хороший помощник, у него все спорится.Русское авось – его девиз, принцип, его стиль жизни.
Он живет как бы по воле волн: "Сегодня здесь, а завтра там". Он беспрограммный человек. Точнее, он может приобщиться к разным программам, но если "понравился лидер". Даже истероид ищет программы, мечется от одной к другой или строит краткосрочные программы, а гипертим вообще их не строит. Он и покупки совершает не целенаправленно, а просто бродя по магазинам – вдруг что понравится.
В своем бесцельном блуждании по жизни гипертим очень энергичен. Он не выдыхается. Его вновь и вновь можно завести на ненужные ему дела. Но сам гипертим никого ничего не заставляет делать. Так просто – крутится, как вечный двигатель, но, в отличие от паранойяльного, никого не затрагивает.
Слабость волевых импульсов проявляется и в обрисованной нами возбудимости и несдержанности в конфликтах.
Положительные эмоции гипертим тоже выплескивает сразу и бурно. Это обычно воспринимается людьми хорошо. Но если с перехлестом, как у Ноздрева в "Мертвых душах", то это уже раздражает.
Ценностные ориентации
У гипертима они изменчивы – в зависимости от компании, в которой он ночует. Он то за "белых", то за "красных". А то и "бей белых, пока не покраснеют" или "бей красных, пока не побелеют". Он склонен и к романтике, и к песням, и к походам по Сибири, но не ставя цель быть первопроходцем, а так просто, за компанию.Чуть выше говорилось, что в его ценностные ориентации не входит слава. Он к ней не абсолютно равнодушен, но и не рвется ее завоевать. Гипертимы поют песни в меру таланта и рады, если им дадут стопку водки или хотя бы бокал крепленого вина.
Мышление и творчество
Мышление гипертима можно выразить инверсией высказывания Мустафы из фильма "Светлый путь". Мустафа: "Ловкость рук, и никакого мошенства". Ну а о гипертиме можно сказать: здравый смысл, и никакого лукавства.Мышление у гипертима конкретное, наглядно-действенное, в крайнем случае наглядно-образное.
Гипертим неглубок в своем мышлении, он не аналитик. Он мыслит, можно сказать, лишь в рамках аксиом, а не теорем. Его мышление такое же неабстрактное, как у истероида, но менее образное, чем у последнего. Оно простое, бытовое. Темы заземленные: достать, продать, познакомить… Он мыслит еще более простыми категориями, чем истероид. Не "алые паруса" и "фиолетовые руки", а "пошел, ушел, пришел, нашел"… Тем более никаких тебе там "пронзить время" или пятых измерений. Он далек от философских проблем. Многое поэтому он понимает прямолинейно – могильщик из "Гамлета" на вопрос, на какой почве сошел с ума принц датский, ответил: "Да здесь же, в Дании".
У гипертима в голове словно лоскутное одеяло. Он напичкан противоречиями. В его этической концепции может сочетаться любовь к животным и "смерть гомосексуалистам!".
Гипертимам хорошо даются слесарные и столярные профессии. Они хорошие лаборанты в НИИ. Вот Гоша из "Москва слезам не верит". Они "рукастые", и им нравится мастерить. Мы часто видим таких людей во дворах небольших домов, где есть сараи и гаражи, да и в любом автосервисе.
Мышление гипертима несамостоятельное, у него нет собственных убеждений. Гипертим не интересуется не только теоретическими проблемами, но и политическими и даже многими житейскими, по принципу "Жираф большой – ему видней". Точки зрения он меняет под воздействием того лидера, который горластее или который имеет больше связей.
Никаких мучений при принятии решений он не испытывает. Сравним: эпилептоид разумно решителен, семь раз отмерит, один раз отрежет, паранойяльный – один раз отмерит и один раз отрежет. Ну а гипертим ни разу не отмерит, а семь раз отрежет, не то что психастеноид, который вообще семь раз отмерит и ни разу не отрежет. Ну, это я для юмора и для легкости запоминания. Но это важно и для личностной оценки гипертима. Он – бездумный авантюрист. Не как паранойяльный. Да, паранойяльный тоже может ошибаться, но гораздо реже, потому что заранее продумывает свои авантюры. А этот действует просто на авось – и ошибается.
Творчество гипертимов довольно примитивное, бесхитростное, в сущности лишено образов. Они не очень изобретательны. Если это текст песен, то это нечто вроде: "Я тебя люблю, а ты не любишь, я от этого страдаю, о-о-о!" – и несколько простейших аккордов на гитаре. Истероиды – истинные таланты по сравнению с гипертимами. У них пусть напыщенные, но все же образы: "Ледяной горою айсберг из тумана выплывает…" А тут "два ореха лучше, чем один!" – и все. Но гипертим не может существовать без творчества в искусстве. Он должен как-то выплескивать свои эмоции, хотя бы петь и бренчать на гитаре в одиночестве. При этом он не обязательно готовится к выступлению, а просто развлекает себя.
Искусствам гипертимы не учатся. В основном это самоучки. Примитивизм, кич – это их стихия, но не абстракционизм. Хотя иногда и гипертим являет миру нечто интересное.
Гипертим, в противовес паранойяльному и истероиду, совсем не дорожит своим авторством. Он, как уже говорилось, малопродуктивен в творчестве, но если все же что-то придумал (скорее в технической области), то легко дарит свои идеи. Его и используют.
Обучение
Учится гипертим урывками, в противовес эпилептоиду, но подобно паранойяльному и истероиду, хотя и с еще меньшей последовательностью и абсолютно поверхностно. Он ходит в институт для общения или по мелким делам, часто прогуливает, опаздывает, на занятиях болтает. Но удерживается в вузе за счет балагурства, за счет умения помочь по мелочам, в том числе физически (перетащить мебель и т. п.). Он списывает у шизоидов, пользуется дружбой с истероидами, которые делятся с ним тем, что смогли манипулятивно выманить у шизоидов.Гипертим карьеры не делает. Все так как-то, как бог даст. Он, как правило, не поднимается по иерархической лестнице.
Рефлексия
У гипертима рефлексия, прямо скажем, отсутствует. Он живет рефлексами. Позвали – пошел. Рассказали анекдот – рассмеялся. А сознание – это рефлексия, а не рефлексы. Так что можно сказать, что у гипертима сознания меньше, чем нужно, чтобы человек стал человеком. Но это тоже "дело наживное".У русского писателя конца XIX века с псевдонимом Скиталец (подумайте, кстати, над психотипом писателя с таким псевдонимом) в рассказе "Октава" есть персонаж – участник хора, бас с узким лбом и массивным телом. Так вот, после одного из занятий в хоре он подходит к руководителю и, подбирая слова, вопрошает: "В чем смысел жизни ?"
Память и эрудиция
Смысловая память у гипертима посредственная, не то что у шизоида. В этом он проигрывает даже истероиду. Зато у него прекрасная механическая память, в этом отношении он не проигрывает даже шизоиду. Он хорошо помнит услышанные истории, может легко найти дом в закоулке, где был лишь раз, помнит все повороты. Но из-за слабой смысловой памяти гипертиму трудно выучить стихи. Еще хуже обстоит дело с математикой и прочими точными науками. Запомнить концепции даже в гуманитарных науках ему тоже часто не под силу. Он начинает множество книг, но прочитывает еще меньше страниц, чем истероид. Он держит раскрытыми сразу несколько томов. Читает с середины или до середины. Или начало и конец. Последнее время гипертимы вообще предпочитают не книги читать, а телевизор смотреть. Телевизионная болезнь поражает их больше, чем другие психотипы. Они в основном ограничиваются переключением кнопок на пульте…Но, вращаясь во множестве компаний, он запоминает множество фактов, и в очередной компании он безудержный рассказчик.
Если это не просто компания собутыльников, а интеллектуальная студенческая или научная элита, где он слышит много разных разностей, то он усваивает и многие сложные рассуждения и термины.
Там что-то увидел, тут что-то услышал, здесь кого-то спросил, а то и пробежал глазами аннотацию важной книги – смотришь, и нахватался сведений.
Но получить глубокие знания от других людей гипертиму мешает его гиперактивность и постоянное перепрыгивание на другие дела. Поэтому в целом его эрудиция все-таки поверхностная, хотя бывает и довольно обширной. Сравним: у паранойяльного она очень глубокая, но узкоспециальная, у психастеноида – очень глубокая во многих областях, у эпилептоида – глубокая и затрагивает несколько сфер, у шизоида эрудиция очень глубокая и охватывает великое множество областей. Даже истероид по уровню эрудиции опережает гипертима. Ведь истероид, чтобы произвести впечатление, может даже целую поэму выучить наизусть.
Часто гипертим – все же неплохой развлекатель. Он свободно говорит, не скованно, легко вступает в контакт. Так что он держит тонус общения в группе.
Речь и письмо
Гипертим не заботится о понятности и убедительности своих слов. Его речь носит скорее экспрессивный, эмоциональный характер.Говорит он быстро и сбивчиво, нечленораздельно, захлебываясь. Дикция недостаточно четкая. Она получше, чем у шизоида, но похуже, чем у эпилептоида и тем более истероида. Фразы и даже слова он не заканчивает, они набегают друг на друга. Говорит громко, напористо, часто с подъемом. Но обычно он не орет на человека, это за него делают паранойяльный и истероид.
Он всех перебивает, не дает перебить себя, говорит одновременно с перебивающим партнером. Типична фраза: "Не, ты послушай, что я тебе скажу".
Жестикуляция у него просто экспрессивная, он не показывает жестами схему, как шизоид или паранойяльный, он просто размахивает руками.
Мимика у гипертимов тоже чрезмерная. Это называют гипермимией. Но она у них невыразительная, то есть нет тонкого соответствия мимики содержанию высказываний. Впрочем, нет и особого несоответствия содержанию, какое свойственно шизоидам в их парамимии.
Содержание высказываний носит чисто бытовой характер. Термины и иностранные слова встречаются в рамках принятого на рынках. Так что какие-нибудь там "агностицизм", "эмпириокритицизм" и прочее в его лексику не войдут вообще. Поэтому речь его предельно понятна.
Интонации у гипертима менее яркие, чем у истероида, у него меньше модуляций, больше голоса. У него все получается невыразительно, но очень громко. Нет эпилептоидного "первое, второе, третье…", да это и не нужно, ведь говорит он только на бытовые темы, понятные для окружающих.
Пишут гипертимы быстро, неаккуратно, размашисто, иногда и бумагу рвут. Пишут с большим количеством ошибок, чем истероиды (ведь тем надо показать грамотность), чем эпилептоиды (эти стараются соблюдать правила) и чем психастеноиды (боязнь ошибиться). Конечно, гипертим может и выучиться писать грамотно, как говорится, за компанию, но это уже реже.
Имидж
У гипертима короткая шея. Голова как бы вросла в туловище, которое похоже на большое яйцо. Лицо мясистое, круглое, глаза как у колобка, короткие ноги и руки. Вы вспомнили Санчо Пансу? Героев Евгения Леонова? Вот это и есть типичные гипертимы. Они любят поесть и толстеют.У гипертима нет привычной мужской клинообразности эпилептоида и женской гитарообразности истероидки, а есть тело-яйцо без талии.
Макияж и маникюр у женщин грубый, часто ободранный.
Гипертим не переживает по поводу своей внешности, хотя чаще всего он не красавец (а она не красавица).
Одна гипертимка произносила к месту и не к месту фразу: "Я – на любителя, но и на меня любитель найдется".
И действительно, дефицита в любителях у нее не было.
Одежда у гипертима, как правило, броская, кричащая, разноцветная, яркая, пестрая, разностильная. Он может, например, одеться в смокинг и кроссовки. Одежда часто спортивная, с лейблами. Со вкусом у него плоховато, если его специально не консультировали или если за ним не следит жена. Верхняя пуговица на рубашке не застегнута даже под галстуком. Часто и галстука нет. Сорочка может быть и не "свежевымытой". Вид расхристанный – короче, рубаха-парень.
Сон
Спит гипертим или слишком мало, или слишком много – как когда. После выпивки может отсыпаться, а если куролесит, то может и подолгу не спать. Сон у него глубокий, дрыхнет "без задних ног", с храпом, не просыпается среди ночи. Храпит даже в молодом возрасте. Ну и что же? Как сказала Айша, храпят люди с чистой совестью. На телефонные звонки, когда спит, не реагирует. Его не терзают сновидения, их или нет, или они приятные. Это истероидки пусть сновидениями мучаются.Дом
Гипертимы – люди недомашние. Жилье у них – как сарай у плохого дворника. В квартире хлам, но не из-за бережного отношения к своим архивам, а просто из-за безалаберности. Она у них обычно запущена, не подметена, на полу валяются спички, сигаретный пепел. В доме мало книг, они разнородные и не только не стоят по росту или по содержанию, а вообще валяются по углам среди пустых бутылок, раскрытые на разных страницах.Если гипертим увлекается "рукомеслом", тогда у него все починено, сделаны примитивно-кичевые, но хорошо сколоченные предметы мебели.
Дом его открыт не только для друзей, но и практически для всех. Можно сказать, что у него не дом, а проходной двор. Это эпилептоид держит "границу" на замке. У гипертима замок открывается ногтем, да и на такой замок квартира часто не запирается.
Если эпилептоид и истероидка все тащат в дом, то гипертим – все из дома. Ночуют гипертимы часто вне дома, им все равно где. Они легко могут жить в общаге, в дешевых гостиницах. Гипертим тоже как стрекоза, которой "под каждым ей листком был готов и стол и дом".
В доме у гипертима чаще нет никакой оргтехники, а если есть, то на мониторе брызги от пива, а на системном блоке пепельница и окурки. Если гипертим холостяк, то окна могут быть зашторены газетой, как у Гоши из фильма "Москва слезам не верит".
Еда и алкоголь
У Эмиля Верхарна есть стихотворение о фламандских мастерах, где он говорит о них так: "Рты хохотом полны, полны желудки жиром", "…пьянчуги, едоки, насквозь правдивые и чуждые жеманства, крепили весело фламандские станки, творя прекрасное от пьянства и до пьянства". Это и есть гипертимы – и не только фламандские. А и русские.Да, аппетитом гипертим не обделен. Но и он часто ест не за столом, а "за столбом". У тонкого писателя Андрея Платонова есть грубоватый персонаж, который "на гробе жены… колбасу резал". Из-за постоянного непостоянства режима питания гипертим, естественно, страдает гастритами, не доходящими, впрочем, до язвы.
Набравшись водки, гипертим еще больше набирается храбрости и лезет напролом.
Пьют гипертимы часто и помногу. Они не контролируют количество выпитого, могут заснуть в чужой квартире, в кювете по дороге Домой, а проснуться в вытрезвителе. Но при этом не спиваются, не заболевают хроническим алкоголизмом. Хронический алкоголизм – это удел дефензивных психотипов и истероидов.
Специальности гипертима определяются в основном гипертимным наглядно-действенным мышлением. Это может быть автослесарь, слесарь-сантехник, водитель, машинист, продавец – в общем, рабочие профессии. Гипертимы могут путешествовать в составе экспедиций. Их влечет романтика, общение с природой, охота, рыбалка. Они там, где можно выпить. Они экспедиторы, коммивояжеры, рекламные агенты – ведь они легко вступают в контакт. Рекламный агент несамолюбиво затевает беседу, чем-то зацепляет и навязывает товар. Они трудолюбивы в составе команды. Все работают, и они тоже, но легко отвлекаются и из-за этого нарушают трудовую дисциплину. Работать же в одиночку им еще труднее.
Гипертимы – безотказные лаборанты-исполнители в научных учреждениях. Они становятся иногда и предпринимателями. Но чаще – "челноками". Тут лишь короткие деньги, мелкий бартер. В предпринимательстве они идут на большие риски: нахватают кредитов, а потом в "разборках" погибают. Даже и преступные делишки могут творить. Они рискуют, как паранойяльные, но без их глобальности, – все гораздо мельче.
Чуть не забыл. Проститутки. И мужчины тоже (и по женщинам, и по мужчинам).
Деньги
В отличие от истероида, гипертим в долги обычно не залезает, разве что по мелочи, и быстро отдает по первому требованию.Но свои деньги у него текут, как песок сквозь пальцы. Он тратит все, что у него есть, на себя или на семью, а также на друзей, при этом может забыть, что семья сидит без денег.
Растрата денег в учреждении – это по его части. Но если кто-то другой растратит, то он начнет собирать деньги со всех, чтобы спасти растратчика.
"Наперсточники" и прочие жулики берут его голыми руками. Он покорно выкладывает купюры, не догадываясь, что крупье всегда в выигрыше: шарик-то один, а наперстков три. Угадать можно в трети случаев, а не угадать в двух третях. В качестве лоха гипертима успешно используют и фараоны финансовых пирамид: он склонен к легким доходам, надеется на авось, размечтавшись о карьере "Лени Голубкова".
Хобби
У гипертима множество разных хобби, но все очень несерьезно. Собрал несколько марок, несколько спичечных коробков, несколько моделей машинок – и забросил это занятие. Не то что писатель Эренбург, который собрал со всего мира коллекцию трубок всех видов. Кто-то из участников клуба "Маленький принц" сказал: "У гипертима хобби – коллекционировать хобби". У гипотимов и психастеноидов хобби – вышивка, а у гипертима – выпивка. У психастеноидов хобби "тихие", а у гипертимов – "громкие": "хэви метэл", чеканить, слесарничать.Отдых
Гипертим часто ездит на курорты, если есть деньги: заработает – поедет – истратит – снова заработает. Может махнуть куда-то на байдарках. Может просто наплевать на работу. Он все время отдыхает. Шизоид никогда не отдыхает (думает, пишет). Паранойяльный если отдыхает, то только когда отпуск подойдет.Отдых гипертима часто носит спортивный характер, но без особых достижений в спорте. Они любят попариться в бане, с пивком-водочкой, раками-колбаской. Из парилки – в прорубь. Они могут быть "моржами". Им по душе ресторан с танцами под винными парами, рыбалка-охота со всеми "национальными особенностями".