– Ну, может быть, из чувства сострадания к ближнему, а может, из тех соображений, что если я выберусь отсюда, то уже не буду претендовать на твои несметные богатства.
– Хм, – дракон качнул головой, – в твоих словах мне послышался голос разума. Или я что-то неправильно понял?
– Конечно, голос разума, потому что у меня есть голова на плечах и я всегда говорю разумные вещи.
– Это ты сам про себя такое придумал?
– Нет, это мне обычно окружающие говорили…
– А они тебе не говорили, что с некоторыми существами шутить опасно?…
Дракон вновь попытался пролезть в пещеру и на сей раз ему это удалось. Раздался звук, с каким пробка вылетает из бутылки, и страж сокровищ оказался в пещере. Теперь рептилия могла до меня добраться. Я, однако, был настолько проворен и ловок, что успел одним прыжком достичь входа в подземелье и через мгновение уже был внутри лаза… Неповоротливый дракон развернулся и кинулся за мной, однако, как это часто бывает, пролезть обратно ему оказалось намного сложнее, чем выбраться наружу. Он обиженно зашипел, совсем как змея. Опять попытался достать меня своей коротенькой лапкой, но не смог. Я весело захохотал, и гулкое эхо разнесло мой смех.
– Ну что, слепоглухонемой ящер, – крикнул я, – мне пора, я отправляюсь за твоими сокровищами!
Он завизжал от ненависти и выглядел при этом смешным и жалким. А я стал спускаться в кромешную темень, нашаривая путь руками и слыша, как за спиной дракон грязно ругается, называя меня самыми отвратительными именами, какие мне только доводилось слышать в жизни. Не знал, что у драконов такой богатый лексикон ругательных слов. Те драконы, что были описаны в книжках, кажется, высокопарно вещали на смеси старокатарского и легческого наречий.
– Эй, у тебя не все дома! – орал он. – Немедленно вернись! Тебе все равно некуда деться, рано или поздно ты сюда явишься, и тогда я проглочу тебя целиком…
Разумеется, я осознавал, что нахожусь в ловушке, но мне почему-то казалось, что где-то должен быть еще один выход из пещеры дракона, не мог же он проводить внутри все свое время, не выбираясь наружу. Значит, где-то здесь есть лаз шире, чем тот, по которому я шел… Сюда он забрался, когда услышал какие-то шорохи, а потом учуял запах чужака со стороны пещеры… Интересно, сколько сокровищ он успел накопить. Вполне возможно, мне их хватит на пристойную жизнь до старости в каком-нибудь крупном городе.
Жажда наживы оказалась настолько сильна, что на время я даже забыл о голоде.
Вскоре в своде прохода, по которому я шел, появились расщелины, сквозь которые можно было увидеть звездное небо. Слабый лунный свет разливался кругом, просачивался вниз и освещал мне дорогу. Ход завершился в большой пещере, забитой золотом и драгоценными камнями, сверкавшими так ярко, что слепило глаза; высоко вверху было звездное небо.
– Темные боги!!! – выкрикнул я и нырнул в кучу драгоценностей, сразу же оцарапав пальцы о бриллиантовую диадему.
Первое, что я сделал – стал набивать карманы, накидал себе кучу кулонов за пазуху. Золото неприятно холодило и царапало тело. Пожалуй, я не буду покупать себе жилище в городе, я куплю город. Это будет город веселья и радости. Там каждый сможет делать все, что ему заблагорассудится. А трезвых горожан будут ловить стражи и накачивать светлым элем до состояния абсолютной радости и нескончаемого счастья.
Следующей мыслью, разумной и пламенной, потому что ее вспышка мигом отрезвила меня, было сомнение в том, что все это богатство мне удастся вынести отсюда. Действительно, как я смогу дотащить до города всю эту груду драгоценностей? Потом у меня возникли сомнения в том, удастся ли мне вообще выбраться живым из подземелья – выход из лаза, по которому я попал сюда, загораживал дракон, а второй выход, тот, на который я надеялся, находился на недоступной высоте, где посверкивали звезды и ярко светил диск луны. Немного поразмышляв, я вдруг понял, что сейчас предпримет дракон – он просто-напросто выберется из пещеры через расщелину, а потом прилетит сюда и опустится прямо мне на голову… Это означало, что я должен быть начеку… Как только он предпримет попытку напасть на меня, я, захватив золото и драгоценные камни, побегу по лазу назад к пещере, выберусь на свет и помчусь со всей возможной скоростью – вдруг мне удастся скрыться от него… Если же нет – я попробую с ним договориться. Да уж. План спасения был самый что ни на есть утопический, но другой возможности остаться в живых я не видел…
Едва я успел обдумать все это, луну закрыла какая-то тень, и я приготовился бежать.
– Эй ты! – раздался сверху громкий крик.
Этот голос заставил меня замереть, потому что принадлежал он не знакомому мне самому тупому представителю племени летающих ящеров, а драконихе: голос был тоньше, да и интонации куда приятнее. Тем не менее я не обольщался насчет того, что удастся с ней договориться. Я заметался, стараясь захватить как можно больше золота, прежде чем ринуться в подземный ход.
– Эй ты, грабитель, – проговорила она, – а куда ты дел Дракара?
Я поднял голову и увидел дракониху таких же средних размеров, что и обманутый мной дракон. Она уселась на каменную кромку кратера, сложила крылья на спине и спокойно ждала моего ответа.
– Дракар пролез в пещеру по ту сторону подземного хода, и теперь я не знаю, как мне отсюда выбраться. – Я решил быть предельно откровенен, все равно мне уже нечего было терять. – Вот жду, когда он вылезет из пещеры и прилетит сюда, чтобы я мог убежать через подземный ход…
– Ты можешь этого не ждать, – дракониха усмехнулась, – до него все равно не дойдет, что надо облететь вокруг. Теперь он будет протискиваться обратно, пока не протиснется. Это самый богатый, жадный и тупой дракон из всех, кого я знаю…
– Тогда мне конец. – Я уселся на груды бесполезных драгоценностей и принялся перебирать их в руках, загрустив о том, что жизнь моя скоро оборвется. – А с чего ты взяла, что он настолько туп?
– Ты что, не общался с ним? – поинтересовалась она.
– Общался. – Я горестно вздохнул, потому что вспомнил, как незатейливо он пытался меня обмануть.
– К тому же я его невеста, – дракониха фыркнула, – он подарил мне вчера медное обручальное кольцо…
– Что ты говоришь?! – Я изо всех сил изобразил участие и сожаление.
– Да уж, вот так, и эта тупая скотина полагает, что порядочная девушка после этого пойдет за него…
– Самый жадный дракон… – пробормотал я.
Все же я потрясающе удачлив. Среди всех драконов мне посчастливилось встретиться с самым жадным и самым тупым… САМЫМ ЖАДНЫМ И ТУПЫМ…
– Я бы могла тебе помочь, – сказала дракониха, – и даже вывести из этих гор, проводив до того места, откуда тебе легко будет добраться до города…
– Да?! – выкрикнул я. – Это же просто прекрасно!
– Только ты заберешь мое медное кольцо и как можно больше золота у этого негодяя, чтобы он знал, как дарить невесте какую-то пакость.
– Непременно, сударыня. – Я стал демонстративно набивать за пазуху как можно больше золота.
Оно уже не помещалось, ткань угрожающе затрещала, готовая в любой момент порваться.
– Нет, нет, – дракониха махнула лапкой, – выброси весь этот хлам, я покажу, что нужно взять… Это всего лишь две вещи, но на них ты сможешь купить себе королевский дворец и до конца жизни жить безбедно…
Она стала медленно планировать вниз, пока не приземлилась неподалеку от меня. Откуда-то из кучи драгоценностей и золота она извлекла крупный алмаз, по форме и размерам напоминавший куриное яйцо, и еще одно крошечное кольцо…
– Это кольцо с печатью самого Соломона, за него любой колдун озолотит тебя… Остальное выброси, я настаиваю… Мы не будем мелочиться, я хочу нанести ему укол в самое сердце.
Я поспешно вынул рубашку из штанов, и золотые безделушки посыпались вниз. Дракониха подала мне небольшой кожаный кошель, валявшийся здесь же…
– Ты можешь положить свои богатства вот сюда… И не забудь эту гадость. – Медное кольцо она не передала, а швырнула мне.
В кошеле лежала одна золотая монетка, я сделал все, чтобы утаить ее: должен же я на что-то жить первое время до того, как мне удастся вперить кому-нибудь кольцо Соломона и огромный алмаз.
– Залезай.
Ее крыло протянулось ко мне, и я мгновенно взбежал ей на шею. Дракониха взмахнула крыльями, и мы взмыли в воздух. Описав небольшой круг над кратером, на дне которого лежали кучи драгоценностей, рептилия выбрала нужное направление. Летела она так неровно, что уже через несколько взмахов ее массивных крыльев мой желудок стал медленно, но верно перемещаться куда-то к горлу.
– Эй-эй-эй, – заорал я, подавляя позывы рвоты, – так не пойдет, спускайся…
В это мгновение мы миновали вершину горы, перекрывавшую полнеба, и взлетели, казалось, прямо к звездам и луне. Отсюда открывался поистине грандиозный вид, так что я в восхищении замер, не в силах вымолвить ни слова. Большая горная река падала с утеса, образовывая шумный водопад, а потом продолжала свой бег далеко внизу. В неясном свете луны темная вода искристо поблескивала, в ней отражался бледный лунный диск и россыпи звезд, а еще силуэты огромного количества птиц… о нет, это были не птицы. Все пространство над скалами, покрытыми вечными снегами, было заполнено вившимися в вышине драконами. Они кружились, исполняли диковинные танцы своего племени, взмывали вверх и падали вниз, купались в реке и подставляли свои крылья под тяжелый поток гигантского водопада. Это было драконье королевство. Я был поражен этим диковинным зрелищем.
«Сколько же сокровищ таится в недрах этих скал?» – невольно подумалось мне.
Дракониха с самым недовольным видом приземлилась на край высокого утеса: должно быть, она услышала мои отчаянные призывы.
– Ну что там с тобой? – с недовольным видом проворчала она.
– Я просто не могу так летать, – пожаловался я, – у меня желудок выворачивается наизнанку.
– Хм, – она замялась, – но иначе летать я не умею.
– Очень жаль, – сказал я, – но, если мы будем так лететь, ты доставишь на ту сторону мой бездыханный труп…
– Ну хорошо, – сказала она, – я постараюсь лететь более плавно…
– Ты уж постарайся, – попросил я.
Она раскинула крылья и стала медленно взмахивать ими, чтобы вознестись к небу со всей возможной осторожностью. И все же поднимались мы рывками, меня сразу же опять укачало, и я, борясь с приступами дурноты, припал к ее шее…
– Я уже умираю, – пробормотал я, зажмурился и затих.
Потом приоткрыл один глаз. Ветер овевал меня и, кажется, мне стало немного лучше. Вдруг взмахи крыльев резко усилились, я перегнулся через драконье крыло, и меня стало тошнить желчью: сдержаться при такой качке не было никакой возможности. Что, черт возьми, происходит? Я сердито стукнул дракониху по шее, но она продолжала размахивать крыльями, как полоумная, ее швыряло из стороны в сторону. Я стал озираться по сторонам и вдруг увидел, чего она так испугалась. Прямо за нами, сведя к переносице озверевшие желтые глаза, стремительно несся, рассекая воздух, как пущенная из арбалета стрела, Дракар. Похоже, невеста сильно недооценила его: выбравшись из пещеры, он немедленно устремился за нами в погоню, чтобы наказать возлюбленную и отнять великолепный алмаз, кольцо Соломона, медное колечко и один золотой. Моя рука невольно ухватилась за кошель. Дракар неумолимо приближался. Его невеста была весьма сильна и вынослива, но в скорости существенно уступала жениху. Мне ясно представилось, что вскоре произойдет. Сейчас он догонит нас и, пока драконы будут разбираться, кто прав, а кто виноват, меня уже не будет на этом свете. Скорее всего, разъяренный жадина Дракар, у которого похищены самые ценные его реликвии, попросту перекусит меня своими массивными челюстями пополам. А у них все будет хорошо. Милые бранятся – только тешатся. Он подарит ей кольцо с алмазом, и крепкая драконья семья будет создана.
Позывы рвоты снова стали мучить меня. Я опять рухнул на живот и перегнулся через крыло.
– Фу, как это отвратительно, – услышал я.
Дракар был уже на расстоянии вытянутой руки, теперь он намеревался зайти сверху и опуститься прямо на спину драконихе так, чтобы смять меня своим весом и заставить ее приземлиться. Для маневра ему надо было обойти нас на целый корпус, и он изо всех сил старался, делая быстрые-быстрые взмахи своими перепончатыми крыльями. Его дыхание вырывалось из раскрытой пасти вместе с клубами голубого дыма…
– Я тебя сожру… – рявкнул Дракар, когда поравнялся со мной…
В этот момент его невеста предприняла отчаянный маневр, резко скользнула вниз и сбросила скорость. Дракар не сразу уловил, что произошло, он по инерции продолжал нестись вперед, а мы тем временем обогнули несколько скалистых вершин, рухнули в воздушную пропасть – у меня аж дух захватило – и оказались внутри гигантского и потрясающе красивого каньона. Ветер, поднимаемый крыльями драконихи, заставлял груды камней срываться со скалистых выступов и падать далеко вниз, в речку, протекавшую на дне каньона. Позади раздался бешеный рев – Дракар временно потерял нас из виду и теперь пытался понять, куда мы делись.
Поскольку невеста ограбленного дракона продолжала нестись вперед, у меня стало складываться впечатление, что сейчас она сломает себя крылья о каменные стены. Вдруг она сделала очередной взмах и взмыла вверх к звездному небу… Я обернулся и увидел, как жадный дракон меняет направление и вновь нацеливается на нас.
– Э-э-э, – сообщил я моей спасительнице, – кажется, он снова нас нашел.
Она ничего не ответила, только продолжала работать крыльями, но делала это, как мне показалось, уже довольно вяло. Должно быть, устала. Могучий Дракар приближался.
– Мы почти прилетели, – выдавила она, снижаясь, – я высажу тебя здесь, на этих скалах, отсюда ты уже сможешь добраться до города людей, а я постараюсь его успокоить.
В это мгновение мы почти врезались в землю, я скатился по ее крылу и побежал к каменистой гряде, где мог бы укрыться. Дракар заходил на посадку стремительно… На меня легла черная тень, которая быстро увеличивалась в размерах.
– Дракар, – истерично завопила невеста этого жадюги, – не тронь маленького, Дракар…
– С тобой мы еще поговорим, – прорычал Дракар над самой моей головой.
Я резко рухнул на землю и закрыл голову руками. Похоже, с торможением у драконов было не очень, потому что он промчался мимо меня с пронзительным свистом и врезался в скалу, до которой я немного не добежал. Послышался громкий шлепок, и Дракар рухнул на спину, поджав маленькие лапки. Он лежал без движения, а из его пасти струился голубой дымок. Я поднял голову, не в силах выразить радость при виде очередного своего избавления от смертельной опасности…
Позади вдруг раздался дикий вопль… Мимо, едва меня не раздавив, стремительно протопала невеста Дракара и рухнула возле него, обхватив жениха маленькими лапками.
– Милый ты мой, – запричитала она, – да что же это я наделала?!
Я поспешно вскочил, проверил наличие кошеля и приблизился. «Неужели еще одна смерть на моей совести? Признаться, теперь этот туповатый ящер даже показался мне симпатичным. Мне стало мучительно жалко Дракара и его убитую горем невесту. Я грустно стоял и наблюдал, как по толстой морде рептилии катятся крупные дымчатые слезы, как вдруг… одна из лап Дракара шевельнулась, а потом, что-то простонав, он стал приоткрывать свои желтые жадные глаза…
Не желая больше ни секунды оставаться рядом с этими опасными существами, я стремительно кинулся прочь, придерживая драгоценный кошель. Несмотря на усталость и опустошенный желудок, бежал я очень быстро, так что вскоре выбрался к откосу, откуда был виден огромный город, раскинувшийся на юго-западе. Одной стороной он упирался в гигантское озеро, другую огибала полноводная река. Но чтобы добраться до него, мне предстоял нелегкий путь через множество холмов, некоторые из которых были настолько велики, что я легко мог рассмотреть раскидистые кроны деревьев на их вершинах. Тяжело вздохнув – мне порядком надоел длинный, нескончаемый путь, – я принялся спускаться.
Кошмар двадцать первый
МЕЖДУНАРОДНЫЙ КОНФЛИКТ
Согласно наиболее достоверной теологической информации, полученной нами, Сатана намерен вывести свои силы на поверхность вот в этом пункте. – Он ткнул в карту толстым пальцем. – В первой линии будут дьяволы, демоны, суккубы, инкубы и все прочие того же класса. Правым флангом командует Велиал, левым – Вельзевул. Его Сатанинское Величество возглавит центр…
Роберт Шекли. Битва
Когда я поднялся на последний холм, то увидел, что до цивилизованных мест рукой подать. На душе у меня сразу стало много легче: скоро я окажусь в спокойном месте. Правда, цивилизация уже успела меня порядком разочаровать – распределитель инквизиции, рудники Катара, отсекающие ступни короли Гумбольты из мелких государствий, но город – это все же лучше, чем беготня от драконов, если они вбили себе в голову, что ты именно тот, кто украдет их богатство… Заветный кошель с драгоценностью, кольцами и монеткой уютно висел у меня на поясе, так что мое появление не останется незамеченным. Нет… Теперь уже не будет так, как в Катаре, куда я пришел без копейки – все будет совсем иначе… Капитал я, несомненно, пущу в дело, открою таверну или что-нибудь вроде этого, возьму на работу двух-трех приятных на ощупь девочек, которые будут разносить посетителям напитки и не сильно станут протестовать, если какому-нибудь пьянчужке вдруг придет на ум ущипнуть их за упругую попку. Сам же я буду в бархатном халате покуривать вишневую трубку, наслаждаться отменным табачком и прохаживаться по заведению, время от времени отхлебывая светлый легкий эль из глиняной кружки… Размечтавшись, я едва не свалился в глубокий овраг. Аккуратно миновав опасную местность, я продолжил свой спуск по более безопасному маршруту…
Первые же впечатления о городе, к которому я приближался, у меня сложились самые прискорбные. На городских стенах повсюду были расставлены машины, использующие зажигательные снаряды, стояли котлы, наполненные смолой – под ними уже разводили костры, – прямо на стене были достроены смотровые башни, на которых дежурили дозорные, всюду сновали вооруженные до зубов воины в доспехах, а на улицах – я смог разглядеть это, как только оказался внутри, – царило нездоровое оживление, какое бывает перед войной или во время революции.
– Эй ты! – орал здоровенный детина в золотистом рогатом шлеме. – Да, ты, иди-ка сюда, ты что там прохлаждаешься?
– Я прохлаждаюсь? – откликнулся со стены мастеровой, сжимавший в руках молоток. – Да я тут в поте лица тружусь, не видишь, что ли, укрепляю конструкцию…
– Да? – Детина ткнул в него пальцем. – А что там делает бутылка?
– Бутылка, – мастеровой ухмыльнулся, – она помогает мне работать…
– А ну-ка тащи ее вниз, она поможет мне руководить твоей работой!
Мимо меня промчался отряд с пиками, вооруженные до зубов воины едва не сшибли меня с ног. Я направился дальше, озираясь кругом, и вскоре уперся в большой деревянный помост, на котором сидел писарь в дешевом засаленном сюртуке и, макая облезлое перо в чернильницу, что-то оживленно записывал.
– Запись в ополчение! – орал с того же помоста крепкий воин в металлической кирасе. – Кто не записался, тот на подозрении… Ты…
– Я? – Я замер, несколько ошарашенный тем, что не успел еще толком осмотреться в этом городе, как сразу же оказался в водовороте событий.
– Да ты, ты тоже на подозрении…
Толпа отшатнулась от меня, и я почувствовал себя очень одиноко, настолько, что даже не заметил парочку сорванцов, которые вдруг бросились наутек и мгновенно растворились в толпе. Только тогда я ощутил, что мой пояс стал намного легче.
– А-а-а, – закричал я, – сволочи, воры… лови их…
Я попробовал прыгнуть в толпу, но меня вытолкнули назад, после чего два воина подхватили меня и поставили рядом с крепким крикуном в кирасе. Тем временем маленькие негодяи уносили с собой драгоценности, которые я добыл с необычайным трудом, едва не лишившись жизни. Моя таверна развалилась на глазах, столб пыли поднялся к небу, красотки в передниках сделали мне ручкой и медленно померкли, мой халат истлел и осыпался, табак приобрел вкус терпкий и неприятный, и я, воздев глаза, увидел бегущие по небу серые грозовые облака.
– Так, – солдат ухватил меня за плечо и вывел из состояния шока, – имя!!!
– Что? – Я все еще пребывал далеко, мои иллюзорные мечты рассеивались медленно, словно утренний туман над рекой.
– Я два раза не повторяю, но ради короны, так и быть, скажу тебе опять – имя! – Он проорал все это на одном дыхании, буквально оглушив меня.
– Жак.
– Это все? Полное твое имя? Я пожал плечами:
– Кажется, да.
– Запиши его. – Солдат подтолкнул меня к писарю и отвернулся, выискивая в толпе следующую жертву. – Ты, эй ты!!! Ты на подозрении!!! – проорал он через мгновение.
– Ты принят в армию Виллгарда, – пискнул писарь.
В тот же момент пара молодчиков вспрыгнули на помост и, подхватив меня под руки, стащили вниз.
– Поздравляю тебя, солдат, – гаркнул крепыш в кирасе, – надеюсь, ты достойно послужишь короне…
– Эй, я не могу служить короне, – попробовал я решительно протестовать, – я вообще каторжник, меня нельзя допускать к оружию.
Но меня не услышали, а поволокли между домами к площади, где уже собралась большая толпа таких же несчастных, как и я, неожиданно для себя зачисленных на военную службу Виллгарда. На лицах многих читалось отчаяние, остальные были либо безнадежно пьяны, либо безумны. Один из безумцев – бросались в глаза длинные патлы, беспорядочно висевшие вдоль длинного худого лица, и грязная борода с застрявшими в ней крошками хлеба – посмотрел на меня и вдруг расхохотался:
– Ты?!
Я пригляделся к нему, стараясь вспомнить, кто это.
– Перен. – Он ткнул себя в грудь. – Давай… болотные дрофы…
– Черт возьми…
Теперь я действительно узнал его. Это было довольно сложно, потому что Перен изменился до неузнаваемости. Прежде всего, он похудел фунтов на сто, к тому же оброс. Наверное, ему пришлось несладко. Но как он здесь оказался? Я ведь оставил его в избушке людоеда.
– Как ты тут очутился?
– Долгая история. После того как ты исчез, я заблудился в лесу, потом меня подобрал караван, направлявшийся в сторону Катара, но по пути нас ограбили луноликие стервятники, меня пощадили, поскольку решили, что я тронулся рассудком, я был с ними некоторое время, пока мы с отрядом не отправились на поиски города мечты… В общем, дальше рассказывать долго и муторно… Некоторое время я нищенствовал в Виллгарде – здесь было хорошо с подаянием, пока не началась эта военная кампания…
– Да уж… Я тоже не терял времени даром…
Я совсем уже было собрался поведать болотному извращенцу о путешествии и подвигах, которые мне довелось совершить, как вдруг все словно по команде повернулись куда-то в сторону. Я обернулся и увидел, что на широченном жеребце – тяжеловозе, всадив ему в бока острые шпоры, на площадь выезжает крупный седоволосый воин. Он спрыгнул на мостовую и громогласно выкрикнул:
– Солдаты Виллгарда, я ваш командир – Слаун Торн.
Проорав свое имя так, чтобы его было хорошо слышно всем, даже глухонемым от рождения, Торн на некоторое время замолчал. Он ожидал, не раздастся ли рев приветствия в его честь. Не дождался и принялся расхаживать перед собравшимся на площади сбродом, как он наверняка называл нас про себя.
У командира были маленькие, близко посаженные глазки, небольшая круглая голова и широченные плечи, которыми при ходьбе он заметно шевелил. Нам с Переном не повезло. Мы оказались в первых рядах, поскольку были зачислены в армию Виллгарда и пришли на площадь последними, так что походку и мощь своего пронзительного голоса Слаун Торн демонстрировал непосредственно возле нас.
– Новобранцы! – вдруг рявкнул он, когда поравнялся со мной.
Я поморщился: от его ора у меня заложило левое ухо.
– Вы все солдаты фортуны. Она ведет вас в бой… «Ну и чушь он порет! – подумал я. – Как же мне отсюда смыться?»
– Сегодня вы оказались в благословенной армии Виллгарда, а это значит, что у вас есть возможность проявить себя с лучшей стороны. Я хорошо вижу, что внутри вас дремлет настоящий героический дух…
«Кажется, нашелся человек, готовый подхватить факел, выпавший из рук одноглазого философа».
Я весь подобрался, чтобы не расхохотаться, хотя, казалось бы, мне было не до смеха: кое-кто из присутствующих уже успел нам сообщить, что самое позднее через полчаса начнется осада города, и тогда моей задачей станет только выбраться из этой перепалки живым.
– … Вероломный самозванец из Стерпора бросил нам вызов, и наш король собрал вас, чтобы вы показали этому негоднику, что есть Виллгард. Вам предстоит встретиться с настоящим исчадием ада, и всем вам, чтобы выжить и доказать, что вы мужчины, придется сражаться не за страх, а за совесть.
Я посмотрел на Перена, однако прочитать что-либо в его лице не смог. Оно было совершенно непроницаемым, словно все, что происходило на площади, его совершенно не касалось… Наверное, луноликие стервятники были правы: он сошел с ума. «Интересно, в какой момент это с ним произошло: когда он был у болотных дроф или немного позже, когда проснулся в хижине пророка и обнаружил жабу за пазухой?» Поразмыслив, я пришел к выводу, что, наверное, все же немного позже – по крайней мере, когда я вызволил его из плена на болотах, мы даже могли переговариваться, теперь же это был замкнутый в себе, неразговорчивый человек, лицо которого отражало почти полное отсутствие эмоций…