Эхерн Джерри
Коммандос Четвертого Рейха (Они называют меня наемником - 3)
Джерри Эхерн
"Они называют меня наемником"
Коммандос Четвертого Рейха
Глава первая
Наконец-то Хэнк Фрост впервые в жизни чувствовал себя одетым действительно респектабельно. На лице его красовалась новая черная повязка, темные волосы были причесаны, синий костюм-тройка - вычищен и отутюжен, а туфли доведены до зеркального блеска. Он подумал, что одет так же хорошо, как вон тот молодой человек, который стоит у автоматической двери, ведущей внутрь здания аэропорта. Даже выпуклость под его левым плечом - точно такая, как и у Фроста. Впрочем, это Хэнка мало смущало - в Чикаго многие носили пистолеты, хотя в аэропорту О'Хара вооруженные встречались реже из-за эффективно работающих металлоискателей, установленных на выходах для посадки.
Капитан поднял воротник своего лондонского "противотуманного" плаща, повернулся к лимузину "линкольн континентал", кивнул двум коллегам, с которыми он вместе работал, и занял место у двери, через которую должен был пройти в зал ожидания вверенный их заботам человек.
Первым из автомобиля вышел Пит Рокка и встал напротив Фроста, рядом с багажником "линкольна". За ним на тротуар ступил и доктор Шалом Балсам невысокий толстячок лет шестидесяти пяти с огромной шевелюрой курчавых седых волос. Очки в золотой оправе, постоянно сползающие с переносицы, придавали ему сходство с каким-то древнееврейским пророком, что, в общем, соответствовало действительности. Балсам и взаправду был евреем, обладателем нескольких ученых степеней и считался одним из самых проницательных экспертов по европейской геополитике.
Хэнк ни на секунду не выпускал из вида вооруженного человека, на которого он обратил внимание раньше, и, когда доктор вышел из лимузина, сразу шагнул к нему.
- Поторопитесь, пожалуйста, и проследуйте в зал ожидания. Ваши вещи занесет водитель.
- Будет сделано, капитан, - шутливо ответил Балсам с присущими ему жизнерадостностью и вежливостью и добавил, понизив голос, - вы наблюдаете за синим костюмом у двери?
Фрост с недоумением посмотрел на него, намереваясь спросить, как он догадался, но ответ опередил вопрос.
- Я бы просто не сумел продержаться четыре года и выжить в фашистском концентрационном лагере, если бы не выработал в себе способность предчувствовать опасность. Уверен, и вы наделены такой способностью. Не беспокойтесь, я не буду задерживаться.
Из машины тем временем выскочил третий член их группы - Джо Кребски, спеша обогнуть длинный лимузин и присоединиться к Хэнку. Но тот не стал его ждать, а сразу повел Балсама ко входу в аэропорт, засунув руку под плащ, в наплечную кобуру, и сняв браунинг с предохранителя.
Фрост выхватил пистолет после первых двух выстрелов, неожиданно ударивших один за другим. Он со злостью понял, что попался на старую уловку - сообщник с пистолетом под мышкой служил лишь для отвлечения внимания, а в это время убийство должны были совершить другие. Тот выстрелил снова, опять промахнулся, а капитан вскинул браунинг, нажал два раза на спусковой крючок и противник отлетел на бетонную стену, обливаясь кровью из пробитой груди.
Хэнк закричал, но Рокка уже успел прикрыть профессора и протолкнуть его через открывшуюся дверь в вестибюль. Он ринулся к ним, но в эту секунду сзади затрещала автоматная очередь, попавшая в верхнюю часть двери из пуленепробиваемого стекла, и из поврежденных электрических контактов посыпались искры. Фрост развернулся на бегу и, пригнувшись, несколько раз выстрелил по автоматчику - типу в кожаной куртке, стоящему у такси с открытым багажником.
Бросив взгляд в сторону входа в аэропорт, капитан увидел, что из-за короткого замыкания внешние и внутренние двери заклинило, и Балсам застрял между ними, а из зала ожидания к нему со всех ног бегут два молодчика с пистолетами в руках.
- Хэнк! - раздался вскрик.
Только теперь Фрост заметил, что Пит Рокка тяжело ранен. Обхватив окровавленный живот, он медленно сползал по стеклянной стене вестибюля, выронив пистолет из конвульсивно дергающихся пальцев. Ему уже ничем нельзя было помочь.
Капитан выругался от безысходности сложившейся ситуации. Автоматчик продолжал поливать огнем пространство перед входом, чтобы отрезать оставшихся в живых Фроста и Кребски от Балсама. Двое убийц спешили к соседним работающим дверям, стараясь успеть добраться до профессора и прикончить его. Со всех сторон раздавались крики перепуганных насмерть пассажиров и визги женщин, ошалевших от выстрелов и вида вооруженных бандитов, рвущихся в вестибюль.
Что делать? Промедление гибели подобно. Хэнк оглянулся по сторонам и заметил в нескольких шагах тележку с багажом, брошенную каким-то носильщиком после начавшейся пальбы. Оттащив мертвого товарища в сторону, он выждал момент и метнулся к тележке, стараясь не обращать внимания на град пуль, в куски разбивающих тротуар прямо под ногами. Капитан с разбега налетел на нее, уцепился за ручку, развернул на двух колесах и, прикрываясь багажом, стал изо всех сил разгонять тяжелую стальную тележку, направляя ее в стеклянную дверь. Раздался сильный удар, куски стекла брызнули на пол, и ворвавшийся следом за импровизированным тараном Фрост увидел, как профессор упал вбок - то ли его ранило, то ли он просто уклонялся от мчавшейся тележки. Та по инерции продолжала катиться дальше и остановилась, лишь ударившись о внутреннюю дверь.
Буквально в двух шагах от Хэнка стояли подоспевшие убийцы, совершенно ошеломленные его таким стремительным вмешательством в их планы. Не тратя времени на попытки вернуть их на путь истинный, он изрешетил сначала того бандита, который сжимал в руке короткоствольный пистолет-пулемет, а затем выстрелил два раза по второму, и у него кончились патроны. Он бросился на легко раненого второго убийцу, но тот успел поднять свой пистолет, грохнул выстрел и капитан почувствовал, как обожгло левую йогу. Колено подогнулось, но он успел схватить противника за голову и, рванув ее вниз, он до половины оторвал ухо бандита. Перенеся тяжесть тела на правую ногу, Фрост отвел окровавленный кулак и нанес ему удар в челюсть, после которого тот отлетел в сторону и упал на пол, выронив оружие. Когда молодчик начал подниматься, стараясь дотянуться до пистолета, Хэнк прихрамывая, сделал три шага вперед и, размахнувшись правой ногой, саданул носком точно в переносицу, вогнав осколки раздробленной кости прямо в мозг.
Капитан замер, тяжело дыша, и через несколько секунд послышался вой сирен. Одноглазый телохранитель медленно повернулся и увидел Кребски, стоящего у разбитой двери, и целого и невредимого Балсама, поднимающегося на ноги.
Он поднял с пола выпавший во время схватки браунинг, перезарядил его и, поставив на предохранитель, подошел к профессору. В аэропорту еще могли остаться сообщники убийц и он не хотел отходить от Балсама ни на шаг до прибытия полиции.
- Видите, как вы были правы, когда решили воспользоваться услугами телохранителей фирмы Diablo, - обратился он охрипшим голосом к своему подопечному. - Кто же эти убийцы? Вы, случайно, никого не подозреваете?
- Я не подозреваю, а знаю совершенно точно, капитан, - тяжело вздохнул профессор, - это - палачи из возрождающегося четвертого рейха. Убийцы были нацистами, будь они прокляты!
Глава вторая
- Что это вы собираетесь делать? - с подозрением спросил Фрост доктора аэропорта, косясь на сверкающие ножницы в его руке.
- Сейчас разрежу вашу штанину, чтобы добраться до раны.
- Да вы что, это ведь мой лучший костюм! Дырку от пули я еще смогу заштопать, но дать вам порезать брюки... Я лучше сниму их.
Хэнк спрыгнул с операционного стола, поморщившись от боли, когда раненая нога коснулась пола, расстегнул ремень, змейку, и брюки упали на кафель. Укладываясь снова на стол, он подумал, что выглядит, наверное, по-идиотски в костюме-тройке без штанов. Подошла сестра и хотела снять с него наплечную кобуру, но капитан отрицательно покачал головой.
- Так, сейчас мы сделаем вам обезболивающий укольчик, и сразу станет лучше, - доктор больше обращался к раненой ноге, чем к пациенту.
- А нельзя ли обойтись без него? Я ведь еще должен сопровождать доктора Балсама в Париж, и мне нужна ясная голова, не затуманенная вашими препаратами. Вдруг будет второе покушение на его жизнь?
Врач пристально посмотрел ему в глаза.
- Будет очень больно, когда я начну зондировать рану в поисках пули. У меня ничего не получится, если вы станете подпрыгивать до потолка.
- Обещаю вам лежать спокойно, только постарайтесь сделать все как можно быстрее.
Доктор молча склонился над раной, а Фрост уставился в потолок, стараясь сконцентрироваться на чем-то отвлеченном, чтобы выдержать обжигающую боль, охватившую ногу. Вот врач извлек пулю и теперь искал ее осколки. Его голос отвлек Хэнка от созерцания потолка.
- Вы всегда были телохранителем?
- Это называется - обеспечение безопасности официальных лиц, - ответил он сквозь стиснутые зубы.
- Наверное, работали раньше в полиции?
- Нет, - поморщился капитан, - я - профессиональный солдат. Наемник. - Он едва не подпрыгнул от резкой боли, пронзившей все тело. - В перерывах между военными операциями работаю в команде Diablo, которая как раз и занимается безопасностью... Скоро вы там?
- Да, потерпите еще немного. Расскажите, как вы стали наемником? Я сам пару лет работал доктором в армии, но меня хватило не надолго. Не выдержал.
- Ну, - простонал Фрост, - после Вьетнама я чуть-чуть поработал учителем английского языка в школе, это была моя основная специальность, но школу пришлось бросить - я едва не прибил одного юнца, который пытался изнасиловать учительницу. Питом пробовал работать водителем грузовика, частным сыщиком. Стал выпивать от отвращения к такой гражданской жизни, а потом одумался и вернулся в армию. Будучи офицером, выполнял задания в Родезии.
- В звании капитана, так? Вы служили в спецназе?
- Да, насмотрелся всякого дерьма, - Хэнк взглянул на медсестру. Извините. Вот так-то, а после войны, лишившись глаза - на что я мог рассчитывать? Таких инвалидов, как я, остались тысячи...
- Глаз потеряли во Вьетнаме? - спросил врач. Фрост улыбнулся, несмотря на боль.
- В общем-то, рассказывать особо не о чем, но, если хотите послушать...
- Давайте, расскажите. Я уже заканчиваю.
- Ну и слава Богу... Так вот, про глаз. Ничего героического, я предупреждал. Случилось это, значит во Вьетнаме, - капитан застонал и выгнулся на операционном столе.
- Все в порядке, осколков нет, рана чистая. Сейчас я нанесу мазь и забинтую. Немножко запечет, но скоро пройдет.
- Ничего себе немножко! - вскрикнул от полыхнувшего огня в ноге Хэнк.
- Ладно, успокойтесь и продолжайте свой рассказ.
- Во время военных действий я в одиночку уничтожил расчет крупнокалиберного пулемета вьетконговцев, - Фрост все еще вроде тяжело дышал. - И решили наградить меня медалью. В то время в тех краях находился с инспекционной проверкой генерал Хьюго Реп, вот он и должен был вручить мне награду. Ему оставалось всего несколько дней до выхода на пенсию, и это была его последняя церемония во Вьетнаме, сразу после которой он улетал в Штаты. Пожилой такой генерал и страшно близорукий. Короче говоря, стою я, вытянувшись по стойке смирно, а он подходит ко мне, смотрю на фамилию, указанную на груди его формы - так и есть, "Х. РЕН". Радуюсь про себя, вот оно, думаю, счастье. Адъютант подает генералу медаль, старый X. Рен берет ее, копается с булавкой и, близоруко щурясь и, наверное, думая, что я намного выше, с размаху пришпиливает мне награду, как он думает, на грудь. Очень сильно промазал, очень сильно... Я, естественно, так и остался стоять по стойке смирно, чтобы не нарушить строй, несмотря на боль. Но как я ни старался прижмурить этот глаз, чтобы он не вытек, как ни сжимал веко, все оказалось напрасным - когда прозвучала команда "Разойдись!", медаль закрывала лишь пустую глазницу...
Доктор поднял голову от полностью забинтованной раны и осудительно взглянул на Фроста, стараясь не рассмеяться.
- Надеюсь, что нога еще поболит, чтобы вы были хоть на время более серьезным.
Немного позже, больше беспокоясь о дырке в брюках, чем об огнестрельной ране в ноге, капитан покинул медпункт и захромал по коридору в сторону кабинета, занимаемого службой безопасности аэропорта. Там его ждали Балсам, Кребски, несколько полицейских и еще один человек, которого он не знал. Кребски подвел его к Фросту и представил:
- Хэнк, познакомься, это Арт Лейн, его прислали из Diablo вместо Пита Рокка. Как нога?
- Ничего вроде, - вздохнул Фрост и опустился на стул за большим металлическим столом. Закончив, он поинтересовался у своего напарника: - Джо, мы теперь полетим другим рейсом?
- Да, все уже улажено, нам с радостью пошли навстречу и перерегистрировали билеты. Вылетаем через час. Тут с тобой хотят переговорить чикагские полицейские - постарайся не нарываться на скандал с ними.
- Ладно, - простонал он и, поудобнее устраиваясь на сиденье, услышал голос доктора:
- Видно, рана все-таки серьезная. Может, вам нужно в больницу?
- Я сяду в самолет, отдохну немного и все будет в порядке, - сумел выдавить улыбку капитан. - Более того, мы с вами еще выпьем по стаканчику. Не беспокойтесь.
Его товарищи ушли, а к столу подсели двое полицейских и один из них, старший по званию, тут же начал задавать вопросы, которые не могли понравиться Хэнку.
- Капитан, я хотел бы видеть ваше удостоверение личности. Вы действительно являетесь сотрудником Diablo? Покажите разрешение на ношение оружия. Оно у вас есть?
- Это что еще за словесный понос? - недовольно проворчал Фрост.
- Что вы сказали? - взвился от негодования полицейский с лицом, покрасневшим от такого непочтения к представителям правоохранительных органов.
- Я сказал "словесный понос", - раздельно повторил Фрост. - Вы отлично знаете, кто я такой и чей я сотрудник. Вам просто нужен предлог, чтобы отобрать у меня пистолет. Так вот - Diablo зарегистрирована в Индиане и я выполняю официальное задание, имея выданное этим штатом разрешение на скрытое ношение огнестрельного оружия. Кроме того, Diablo зарегистрирована и в Иллинойсе и я нахожусь тут по долгу службы...
- Это не значит, что вы можете иметь при себе оружие, пребывая в Иллинойсе.
- Но это и не значит, что вы можете лишить меня пистолета. Если это произойдет, я затаскаю вас по судам. Не будь я вооружен, доктор Шалом Балсам, выдающийся гражданин города Чикаго, был бы сейчас мертв и, несомненно, пострадали бы еще и многие невинные случайные свидетели. Отбирайте мой пистолет, но я сегодня же обращусь в газеты и выставлю вас, как идиота, на всеобщее посмешище.
Хэнк медленно засунул руку под плащ, извлек из кобуры браунинг и протянул его офицеру полиции. От неслыханной дерзости физиономия того изменила цвет с красного на свекольно-кирпичный. Он резко подхватил со стола форменную фуражку с околышком в шашечки, что сделало его похожим на напыженного таксиста, и возмущенно затопал прочь.
Второй полицейский тоже поднялся со стула и, проходя мимо капитана, незаметно похлопал его по плечу и показал большой палец, давясь от смеха.
Через несколько минут он и сам ушел из комнаты, прихрамывая, отправился на поиски своих друзей. Боль немного уменьшилась, но на душе от этого у него почему-то легче не стало. Он знал многих полицейских из Чикаго, и большинство из них были хорошими ребятами, но попадались и такие индюки, как вот этот офицер, которого пришлось поставить на место. Вместо того, чтобы ловить преступников, которые, чего доброго, могут и стрельнуть, они предпочитали показывать свою власть обычным людям и наезжать на законопослушных граждан, чтобы скрасить рабочее время.
Фрост нашел Балсама, Кребски и новичка - Лейна, в зале для официальных делегаций, в который никого не пускали, кроме них. Они спокойно посидели там полчаса, оставшиеся до начала посадки на трансатлантический рейс.
После взлета Хэнк обратил внимание, что сидящий рядом доктор читает какую-то дешевую книжку в бумажном переплете, уложив ее в дорогую элегантную кожаную обложку. Но он не стал забивать себе голову всякими ненужными мелочами, а закрыл глаз, отвернулся в сторону и сразу, погрузился в сон, успев подумать, что зря он, наверное, отказался от обезболивающего укола...
- Капитан, просыпайтесь, а то вы спите, - донеслись до него сказанные с юмором слова доктора, когда он стал расталкивать Фроста перед приходом стюардессы с подносом.
Тот оглянулся, соображая, где он находится, и поморщился, стараясь подвигать ногой.
- Сильно болит? - спросил Балсам сочувствующим голосом.
- Не болит, только когда смеюсь, - ответил Фрост и решил изменить тему разговора. - А что это вы читали?
В это время стюардесса начала расставлять на столиках подносы, хотя Хэнк не помнил, чтобы он что-либо заказывал. Наверное, доктор его угощает.
- Научно-фантастический роман. Я отдыхаю телом и душой, стоит мне хоть на несколько минут погрузиться в чужие миры, ощутить дыхание космоса. А кожаная обложка - для поддержания имиджа, чтобы не терять лицо перед посторонними. В общем, для показухи.
И они оба рассмеялись. Перекусив, переговорили о том, о сем, и беседа, конечно же, зашла о трагедии, разыгравшейся в аэропорту, которая, казалось, произошла несколько "световых лет" назад.
- Доктор, почему покушались именно на вас? Не на премьер-министра Израиля, не на какого-нибудь раввина, наконец?
- Все очень просто. - Балсам сдернул с переносицы очки и извлек из кармана огромный цветной носовой платок, чтобы протереть линзы. - Я стал своего рода символом. Если вы спросите любого еврея, что он думает о нацистах, он, конечно, начнет говорить, какие это были палачи, исчадье ада, демоны... число заслуженных эпитетов бесконечно. Но о фашистах почему-то почти всегда говорят в прошедшем времени. Очень мало людей, в том числе даже юристов, осуществляющих законное преследование нацистов, осознают, что к ним необходимо применять и настоящее время. Рейх остается рейхом, какой бы номер ему ни присвоили, и его руководители - все такие же. Вы не представляете - и евреи не представляют - сколько военных преступников гуляет сейчас на свободе.
- Но ведь главари были казнены.
- Это является самым распространенным заблуждением. Да, главарей, как вы их назвали, схватили и судили, но много таких же нацистских преступников, совершавших тягчайшие преступления во времена фашизма, живут себе сегодня преспокойно и, более того, находятся у власти. И еще - все знают, что нацисты уничтожали евреев. А про остальных забыли - поляков, например, украинцев? Фашисты убили шесть миллионов евреев, но они уничтожили не меньше и представителей других национальностей. Слишком просто назвать проблему преследования нацистов делом только евреев.
- Но все же, почему хотели убить вас? Вы ведь не занимаетесь преследованием нацистов, - спросил капитан, проглотив последний кусочек котлеты по-киевски.
- Да, не занимаюсь, но я постоянно говорю миру во всех средствах массовой информации о том, что существуют еще фашисты, которые хотят затоптать планету своими коваными сапогами и, что самое главное, нацисты - это угроза не только для евреев, но для всех стран и народов. Вот поэтому они и пытаются убить меня, чтобы уничтожить саму эту идею. Но им это не удастся. Если мне суждено умереть - я умру, пожил я достаточно. Другие люди продолжат мое дело.
- А что серьезного могут совершить немногочисленные престарелые офицеры третьего рейха? - поинтересовался Фрост, отхлебывая кофе. - Конечно, я знаю, что в настоящее время есть банды недоумков, называющих себя нацистами, но их ведь недостаточно...
- Эх, капитан, капитан... Если мне не изменяет память, бы специализировались в университете на только на английском языке, но еще и на истории, так?
- Да.
- Помните одно философское изречение - те, кто не извлекает должных выводов из уроков истории, будут вынуждены пережить их вновь? Не забывайте историю. Когда Гитлер стал канцлером в 1933 году, было немного нацистов, а до этого еще меньше. Над их пивным путчем смеялись, а Гитлера бросили в каталажку, посчитав его чокнутым. А теперь посмотрите, сколько человек в США, Франции и других странах называют себя нацистами. Они тоже чокнутые? Может быть - да, но кто знает, что произойдет завтра.
Сегодня мы виним только верхушку айсберга - айсберга международного правого терроризма и сопутствующей ему борьбы за власть. Новоявленные фашисты пользуются неограниченной финансовой поддержкой и старой нацистской гвардии, и секретных фондов третьего рейха, и современных богачей, наделенных властью, которые помогают неонацистам. Горькая ирония - у многих из них отцы погибли, воюя против Гитлера. По количеству имеющегося у них самого современного вооружения они могут сравниться даже с некоторыми странами третьего мира, а будет им нужно больше оружия - они легко его получат. Если бы вы увидели хоть десятую часть той информации, которая проходит через мои руки. Вот поэтому-то я и лечу в Париж.
- Вы собираетесь организовать сопротивление движению неонацистов? спросил Хэнк.
- Сопротивление уже существует, но его нужно окончательно сформировать, направить, определить цели. Таким будет мое задание в Париже. Нельзя тратить попусту время, необходимо срочно начинать контрнаступление против фашистов и добиваться его успешного проведения.
Фрост кивнул в знак согласия, но про себя подумал, что Балсам очень преувеличивает - видимо, сказались годы, проведенные в концентрационном лагере или то, что он - еврей. Он вспомнил о Бесс - телевизионной журналистке, в которую он влюбился, когда спас ее от смерти от рук террористов в Нугумбве, где он пытался совершить кровавую месть над полковником Чапманом. Она ведь тоже еврейка, находится сейчас в Лондоне, надо будет обязательно связаться с ней из Парижа, как он и планировал. Может быть, девушка развеет все эти страхи, Хэнк просто не мог поверить словам профессора о том, какой мощью обладают неонацисты.
Он попросил проходящую рядом по проходу стюардессу принести ром с кока-колой - напиток, который он полюбил с тех пор, как залечивал раны в Мексике после убийства террористами президента Агилара-Гарсиа. Взглянув на часы, капитан подумал, что может себе позволить немного выпить хоть в полете. Он сделал маленький глоток и улыбнулся, смакуя темную жидкость, - если Балсам окажется прав хотя бы на десять процентов в отношении того, что на него действительно открыта настоящая охота, то о спиртных напитках во Франции придется забыть. Он откинулся на спинку кресла, наслаждаясь своим любимым ромом - маркой "Майерс".
Глава третья
В Париже было холодно. Фросту приходилось часто бывать в этом городе в разные времена года, но никогда - весной. Он ни разу не видел танцев Джин Келли на набережной Сены, не любовался живописной панорамой с Эйфелевой башни. Он подумал, что, принимая во внимание его хроническое невезение, если он и соберется когда-нибудь подняться на эту французскую достопримечательность, то ее перед этим обязательно закроют на ремонт.
Конечно, их встречали в аэропорту, и с провозом оружия через французскую таможню не возникло никаких проблем. Водитель, он же сотрудник Diablo, подкатил прямо ко входу на примерно таком же лимузине, какой у них был в Чикаго, только теперь это был европейский "мерседес", а не американский "линкольн". В багажнике автомобиля, упакованные в безобидно выглядящие чемоданчики, находились автоматы "узи" с запасными магазинами на случай отражения массированного нападения террористов. Из-за непредвиденной задержки они не поехали в небольшую, но шикарную гостиницу, где для всех были забронированы номера, а сразу помчались на предварительную встречу, где должна была обсуждаться повестка дня запланированной на следующий день конференции с участием политических, деловых, религиозных и культурных кругов и руководителей европейских стран.
Во время этой встречи Фрост, Кребски и Лейн по очереди дремали в комнате, отведенной для охранников. Когда наступил черед Хэнка бодрствовать, он прихватил чашку с кофе, вышел из комнаты и устроился в ярко освещенном холле в нескольких шагах от входа в конференц-зал, а Кребски ушел отдыхать. Только он закурил, как вдруг сзади раздался незнакомый голос:
- А с кем вы сюда приехали, мон ами?
Капитан повернулся на стуле и увидел, что голос принадлежит невысокому брюнету, больше похожему на итальянца, чем на француза. По-английски он говорил с заметным акцентом.
- С профессором Шаломом Балсамом, экспертом по геополитике. А вы?
- Да так, с не очень уж важным лицом... С министром образования. Ему угрожали в последнее время, вот и... - не закончил француз свою мысль.
- Частная фирма по охране?
- Нет, особое подразделение полиции. А вы?
- Частная. Спецотряд Diablo по обеспечению безопасности, Соединенные Штаты.
- Американец, значит. Я всегда хотел побывать у вас в стране. Видел?
Француз распахнул плащ и продемонстрировал классическую наплечную кобуру тридцатых годов и такого же возраста револьвер в ней.
- Американский. Я достал его во время войны, когда воевал вместе с отцом в Сопротивлении. Мне тогда было двенадцать лет.
- Да, кстати, как у вас тут неонацисты? Я слышал, поднимают голову?
- Нет, пресса просто - как там у вас говорят - делает из муравья слона?
- Делает из мухи слона, - улыбаясь, поправил его Фрост. - Вы действительно так считаете?
- Ну да. Есть нацисты, но их немного, какие-то ненормальные, которые хотят пощекотать себе нервы чем-нибудь недозволенным. А у вас?
"Они называют меня наемником"
Коммандос Четвертого Рейха
Глава первая
Наконец-то Хэнк Фрост впервые в жизни чувствовал себя одетым действительно респектабельно. На лице его красовалась новая черная повязка, темные волосы были причесаны, синий костюм-тройка - вычищен и отутюжен, а туфли доведены до зеркального блеска. Он подумал, что одет так же хорошо, как вон тот молодой человек, который стоит у автоматической двери, ведущей внутрь здания аэропорта. Даже выпуклость под его левым плечом - точно такая, как и у Фроста. Впрочем, это Хэнка мало смущало - в Чикаго многие носили пистолеты, хотя в аэропорту О'Хара вооруженные встречались реже из-за эффективно работающих металлоискателей, установленных на выходах для посадки.
Капитан поднял воротник своего лондонского "противотуманного" плаща, повернулся к лимузину "линкольн континентал", кивнул двум коллегам, с которыми он вместе работал, и занял место у двери, через которую должен был пройти в зал ожидания вверенный их заботам человек.
Первым из автомобиля вышел Пит Рокка и встал напротив Фроста, рядом с багажником "линкольна". За ним на тротуар ступил и доктор Шалом Балсам невысокий толстячок лет шестидесяти пяти с огромной шевелюрой курчавых седых волос. Очки в золотой оправе, постоянно сползающие с переносицы, придавали ему сходство с каким-то древнееврейским пророком, что, в общем, соответствовало действительности. Балсам и взаправду был евреем, обладателем нескольких ученых степеней и считался одним из самых проницательных экспертов по европейской геополитике.
Хэнк ни на секунду не выпускал из вида вооруженного человека, на которого он обратил внимание раньше, и, когда доктор вышел из лимузина, сразу шагнул к нему.
- Поторопитесь, пожалуйста, и проследуйте в зал ожидания. Ваши вещи занесет водитель.
- Будет сделано, капитан, - шутливо ответил Балсам с присущими ему жизнерадостностью и вежливостью и добавил, понизив голос, - вы наблюдаете за синим костюмом у двери?
Фрост с недоумением посмотрел на него, намереваясь спросить, как он догадался, но ответ опередил вопрос.
- Я бы просто не сумел продержаться четыре года и выжить в фашистском концентрационном лагере, если бы не выработал в себе способность предчувствовать опасность. Уверен, и вы наделены такой способностью. Не беспокойтесь, я не буду задерживаться.
Из машины тем временем выскочил третий член их группы - Джо Кребски, спеша обогнуть длинный лимузин и присоединиться к Хэнку. Но тот не стал его ждать, а сразу повел Балсама ко входу в аэропорт, засунув руку под плащ, в наплечную кобуру, и сняв браунинг с предохранителя.
Фрост выхватил пистолет после первых двух выстрелов, неожиданно ударивших один за другим. Он со злостью понял, что попался на старую уловку - сообщник с пистолетом под мышкой служил лишь для отвлечения внимания, а в это время убийство должны были совершить другие. Тот выстрелил снова, опять промахнулся, а капитан вскинул браунинг, нажал два раза на спусковой крючок и противник отлетел на бетонную стену, обливаясь кровью из пробитой груди.
Хэнк закричал, но Рокка уже успел прикрыть профессора и протолкнуть его через открывшуюся дверь в вестибюль. Он ринулся к ним, но в эту секунду сзади затрещала автоматная очередь, попавшая в верхнюю часть двери из пуленепробиваемого стекла, и из поврежденных электрических контактов посыпались искры. Фрост развернулся на бегу и, пригнувшись, несколько раз выстрелил по автоматчику - типу в кожаной куртке, стоящему у такси с открытым багажником.
Бросив взгляд в сторону входа в аэропорт, капитан увидел, что из-за короткого замыкания внешние и внутренние двери заклинило, и Балсам застрял между ними, а из зала ожидания к нему со всех ног бегут два молодчика с пистолетами в руках.
- Хэнк! - раздался вскрик.
Только теперь Фрост заметил, что Пит Рокка тяжело ранен. Обхватив окровавленный живот, он медленно сползал по стеклянной стене вестибюля, выронив пистолет из конвульсивно дергающихся пальцев. Ему уже ничем нельзя было помочь.
Капитан выругался от безысходности сложившейся ситуации. Автоматчик продолжал поливать огнем пространство перед входом, чтобы отрезать оставшихся в живых Фроста и Кребски от Балсама. Двое убийц спешили к соседним работающим дверям, стараясь успеть добраться до профессора и прикончить его. Со всех сторон раздавались крики перепуганных насмерть пассажиров и визги женщин, ошалевших от выстрелов и вида вооруженных бандитов, рвущихся в вестибюль.
Что делать? Промедление гибели подобно. Хэнк оглянулся по сторонам и заметил в нескольких шагах тележку с багажом, брошенную каким-то носильщиком после начавшейся пальбы. Оттащив мертвого товарища в сторону, он выждал момент и метнулся к тележке, стараясь не обращать внимания на град пуль, в куски разбивающих тротуар прямо под ногами. Капитан с разбега налетел на нее, уцепился за ручку, развернул на двух колесах и, прикрываясь багажом, стал изо всех сил разгонять тяжелую стальную тележку, направляя ее в стеклянную дверь. Раздался сильный удар, куски стекла брызнули на пол, и ворвавшийся следом за импровизированным тараном Фрост увидел, как профессор упал вбок - то ли его ранило, то ли он просто уклонялся от мчавшейся тележки. Та по инерции продолжала катиться дальше и остановилась, лишь ударившись о внутреннюю дверь.
Буквально в двух шагах от Хэнка стояли подоспевшие убийцы, совершенно ошеломленные его таким стремительным вмешательством в их планы. Не тратя времени на попытки вернуть их на путь истинный, он изрешетил сначала того бандита, который сжимал в руке короткоствольный пистолет-пулемет, а затем выстрелил два раза по второму, и у него кончились патроны. Он бросился на легко раненого второго убийцу, но тот успел поднять свой пистолет, грохнул выстрел и капитан почувствовал, как обожгло левую йогу. Колено подогнулось, но он успел схватить противника за голову и, рванув ее вниз, он до половины оторвал ухо бандита. Перенеся тяжесть тела на правую ногу, Фрост отвел окровавленный кулак и нанес ему удар в челюсть, после которого тот отлетел в сторону и упал на пол, выронив оружие. Когда молодчик начал подниматься, стараясь дотянуться до пистолета, Хэнк прихрамывая, сделал три шага вперед и, размахнувшись правой ногой, саданул носком точно в переносицу, вогнав осколки раздробленной кости прямо в мозг.
Капитан замер, тяжело дыша, и через несколько секунд послышался вой сирен. Одноглазый телохранитель медленно повернулся и увидел Кребски, стоящего у разбитой двери, и целого и невредимого Балсама, поднимающегося на ноги.
Он поднял с пола выпавший во время схватки браунинг, перезарядил его и, поставив на предохранитель, подошел к профессору. В аэропорту еще могли остаться сообщники убийц и он не хотел отходить от Балсама ни на шаг до прибытия полиции.
- Видите, как вы были правы, когда решили воспользоваться услугами телохранителей фирмы Diablo, - обратился он охрипшим голосом к своему подопечному. - Кто же эти убийцы? Вы, случайно, никого не подозреваете?
- Я не подозреваю, а знаю совершенно точно, капитан, - тяжело вздохнул профессор, - это - палачи из возрождающегося четвертого рейха. Убийцы были нацистами, будь они прокляты!
Глава вторая
- Что это вы собираетесь делать? - с подозрением спросил Фрост доктора аэропорта, косясь на сверкающие ножницы в его руке.
- Сейчас разрежу вашу штанину, чтобы добраться до раны.
- Да вы что, это ведь мой лучший костюм! Дырку от пули я еще смогу заштопать, но дать вам порезать брюки... Я лучше сниму их.
Хэнк спрыгнул с операционного стола, поморщившись от боли, когда раненая нога коснулась пола, расстегнул ремень, змейку, и брюки упали на кафель. Укладываясь снова на стол, он подумал, что выглядит, наверное, по-идиотски в костюме-тройке без штанов. Подошла сестра и хотела снять с него наплечную кобуру, но капитан отрицательно покачал головой.
- Так, сейчас мы сделаем вам обезболивающий укольчик, и сразу станет лучше, - доктор больше обращался к раненой ноге, чем к пациенту.
- А нельзя ли обойтись без него? Я ведь еще должен сопровождать доктора Балсама в Париж, и мне нужна ясная голова, не затуманенная вашими препаратами. Вдруг будет второе покушение на его жизнь?
Врач пристально посмотрел ему в глаза.
- Будет очень больно, когда я начну зондировать рану в поисках пули. У меня ничего не получится, если вы станете подпрыгивать до потолка.
- Обещаю вам лежать спокойно, только постарайтесь сделать все как можно быстрее.
Доктор молча склонился над раной, а Фрост уставился в потолок, стараясь сконцентрироваться на чем-то отвлеченном, чтобы выдержать обжигающую боль, охватившую ногу. Вот врач извлек пулю и теперь искал ее осколки. Его голос отвлек Хэнка от созерцания потолка.
- Вы всегда были телохранителем?
- Это называется - обеспечение безопасности официальных лиц, - ответил он сквозь стиснутые зубы.
- Наверное, работали раньше в полиции?
- Нет, - поморщился капитан, - я - профессиональный солдат. Наемник. - Он едва не подпрыгнул от резкой боли, пронзившей все тело. - В перерывах между военными операциями работаю в команде Diablo, которая как раз и занимается безопасностью... Скоро вы там?
- Да, потерпите еще немного. Расскажите, как вы стали наемником? Я сам пару лет работал доктором в армии, но меня хватило не надолго. Не выдержал.
- Ну, - простонал Фрост, - после Вьетнама я чуть-чуть поработал учителем английского языка в школе, это была моя основная специальность, но школу пришлось бросить - я едва не прибил одного юнца, который пытался изнасиловать учительницу. Питом пробовал работать водителем грузовика, частным сыщиком. Стал выпивать от отвращения к такой гражданской жизни, а потом одумался и вернулся в армию. Будучи офицером, выполнял задания в Родезии.
- В звании капитана, так? Вы служили в спецназе?
- Да, насмотрелся всякого дерьма, - Хэнк взглянул на медсестру. Извините. Вот так-то, а после войны, лишившись глаза - на что я мог рассчитывать? Таких инвалидов, как я, остались тысячи...
- Глаз потеряли во Вьетнаме? - спросил врач. Фрост улыбнулся, несмотря на боль.
- В общем-то, рассказывать особо не о чем, но, если хотите послушать...
- Давайте, расскажите. Я уже заканчиваю.
- Ну и слава Богу... Так вот, про глаз. Ничего героического, я предупреждал. Случилось это, значит во Вьетнаме, - капитан застонал и выгнулся на операционном столе.
- Все в порядке, осколков нет, рана чистая. Сейчас я нанесу мазь и забинтую. Немножко запечет, но скоро пройдет.
- Ничего себе немножко! - вскрикнул от полыхнувшего огня в ноге Хэнк.
- Ладно, успокойтесь и продолжайте свой рассказ.
- Во время военных действий я в одиночку уничтожил расчет крупнокалиберного пулемета вьетконговцев, - Фрост все еще вроде тяжело дышал. - И решили наградить меня медалью. В то время в тех краях находился с инспекционной проверкой генерал Хьюго Реп, вот он и должен был вручить мне награду. Ему оставалось всего несколько дней до выхода на пенсию, и это была его последняя церемония во Вьетнаме, сразу после которой он улетал в Штаты. Пожилой такой генерал и страшно близорукий. Короче говоря, стою я, вытянувшись по стойке смирно, а он подходит ко мне, смотрю на фамилию, указанную на груди его формы - так и есть, "Х. РЕН". Радуюсь про себя, вот оно, думаю, счастье. Адъютант подает генералу медаль, старый X. Рен берет ее, копается с булавкой и, близоруко щурясь и, наверное, думая, что я намного выше, с размаху пришпиливает мне награду, как он думает, на грудь. Очень сильно промазал, очень сильно... Я, естественно, так и остался стоять по стойке смирно, чтобы не нарушить строй, несмотря на боль. Но как я ни старался прижмурить этот глаз, чтобы он не вытек, как ни сжимал веко, все оказалось напрасным - когда прозвучала команда "Разойдись!", медаль закрывала лишь пустую глазницу...
Доктор поднял голову от полностью забинтованной раны и осудительно взглянул на Фроста, стараясь не рассмеяться.
- Надеюсь, что нога еще поболит, чтобы вы были хоть на время более серьезным.
Немного позже, больше беспокоясь о дырке в брюках, чем об огнестрельной ране в ноге, капитан покинул медпункт и захромал по коридору в сторону кабинета, занимаемого службой безопасности аэропорта. Там его ждали Балсам, Кребски, несколько полицейских и еще один человек, которого он не знал. Кребски подвел его к Фросту и представил:
- Хэнк, познакомься, это Арт Лейн, его прислали из Diablo вместо Пита Рокка. Как нога?
- Ничего вроде, - вздохнул Фрост и опустился на стул за большим металлическим столом. Закончив, он поинтересовался у своего напарника: - Джо, мы теперь полетим другим рейсом?
- Да, все уже улажено, нам с радостью пошли навстречу и перерегистрировали билеты. Вылетаем через час. Тут с тобой хотят переговорить чикагские полицейские - постарайся не нарываться на скандал с ними.
- Ладно, - простонал он и, поудобнее устраиваясь на сиденье, услышал голос доктора:
- Видно, рана все-таки серьезная. Может, вам нужно в больницу?
- Я сяду в самолет, отдохну немного и все будет в порядке, - сумел выдавить улыбку капитан. - Более того, мы с вами еще выпьем по стаканчику. Не беспокойтесь.
Его товарищи ушли, а к столу подсели двое полицейских и один из них, старший по званию, тут же начал задавать вопросы, которые не могли понравиться Хэнку.
- Капитан, я хотел бы видеть ваше удостоверение личности. Вы действительно являетесь сотрудником Diablo? Покажите разрешение на ношение оружия. Оно у вас есть?
- Это что еще за словесный понос? - недовольно проворчал Фрост.
- Что вы сказали? - взвился от негодования полицейский с лицом, покрасневшим от такого непочтения к представителям правоохранительных органов.
- Я сказал "словесный понос", - раздельно повторил Фрост. - Вы отлично знаете, кто я такой и чей я сотрудник. Вам просто нужен предлог, чтобы отобрать у меня пистолет. Так вот - Diablo зарегистрирована в Индиане и я выполняю официальное задание, имея выданное этим штатом разрешение на скрытое ношение огнестрельного оружия. Кроме того, Diablo зарегистрирована и в Иллинойсе и я нахожусь тут по долгу службы...
- Это не значит, что вы можете иметь при себе оружие, пребывая в Иллинойсе.
- Но это и не значит, что вы можете лишить меня пистолета. Если это произойдет, я затаскаю вас по судам. Не будь я вооружен, доктор Шалом Балсам, выдающийся гражданин города Чикаго, был бы сейчас мертв и, несомненно, пострадали бы еще и многие невинные случайные свидетели. Отбирайте мой пистолет, но я сегодня же обращусь в газеты и выставлю вас, как идиота, на всеобщее посмешище.
Хэнк медленно засунул руку под плащ, извлек из кобуры браунинг и протянул его офицеру полиции. От неслыханной дерзости физиономия того изменила цвет с красного на свекольно-кирпичный. Он резко подхватил со стола форменную фуражку с околышком в шашечки, что сделало его похожим на напыженного таксиста, и возмущенно затопал прочь.
Второй полицейский тоже поднялся со стула и, проходя мимо капитана, незаметно похлопал его по плечу и показал большой палец, давясь от смеха.
Через несколько минут он и сам ушел из комнаты, прихрамывая, отправился на поиски своих друзей. Боль немного уменьшилась, но на душе от этого у него почему-то легче не стало. Он знал многих полицейских из Чикаго, и большинство из них были хорошими ребятами, но попадались и такие индюки, как вот этот офицер, которого пришлось поставить на место. Вместо того, чтобы ловить преступников, которые, чего доброго, могут и стрельнуть, они предпочитали показывать свою власть обычным людям и наезжать на законопослушных граждан, чтобы скрасить рабочее время.
Фрост нашел Балсама, Кребски и новичка - Лейна, в зале для официальных делегаций, в который никого не пускали, кроме них. Они спокойно посидели там полчаса, оставшиеся до начала посадки на трансатлантический рейс.
После взлета Хэнк обратил внимание, что сидящий рядом доктор читает какую-то дешевую книжку в бумажном переплете, уложив ее в дорогую элегантную кожаную обложку. Но он не стал забивать себе голову всякими ненужными мелочами, а закрыл глаз, отвернулся в сторону и сразу, погрузился в сон, успев подумать, что зря он, наверное, отказался от обезболивающего укола...
- Капитан, просыпайтесь, а то вы спите, - донеслись до него сказанные с юмором слова доктора, когда он стал расталкивать Фроста перед приходом стюардессы с подносом.
Тот оглянулся, соображая, где он находится, и поморщился, стараясь подвигать ногой.
- Сильно болит? - спросил Балсам сочувствующим голосом.
- Не болит, только когда смеюсь, - ответил Фрост и решил изменить тему разговора. - А что это вы читали?
В это время стюардесса начала расставлять на столиках подносы, хотя Хэнк не помнил, чтобы он что-либо заказывал. Наверное, доктор его угощает.
- Научно-фантастический роман. Я отдыхаю телом и душой, стоит мне хоть на несколько минут погрузиться в чужие миры, ощутить дыхание космоса. А кожаная обложка - для поддержания имиджа, чтобы не терять лицо перед посторонними. В общем, для показухи.
И они оба рассмеялись. Перекусив, переговорили о том, о сем, и беседа, конечно же, зашла о трагедии, разыгравшейся в аэропорту, которая, казалось, произошла несколько "световых лет" назад.
- Доктор, почему покушались именно на вас? Не на премьер-министра Израиля, не на какого-нибудь раввина, наконец?
- Все очень просто. - Балсам сдернул с переносицы очки и извлек из кармана огромный цветной носовой платок, чтобы протереть линзы. - Я стал своего рода символом. Если вы спросите любого еврея, что он думает о нацистах, он, конечно, начнет говорить, какие это были палачи, исчадье ада, демоны... число заслуженных эпитетов бесконечно. Но о фашистах почему-то почти всегда говорят в прошедшем времени. Очень мало людей, в том числе даже юристов, осуществляющих законное преследование нацистов, осознают, что к ним необходимо применять и настоящее время. Рейх остается рейхом, какой бы номер ему ни присвоили, и его руководители - все такие же. Вы не представляете - и евреи не представляют - сколько военных преступников гуляет сейчас на свободе.
- Но ведь главари были казнены.
- Это является самым распространенным заблуждением. Да, главарей, как вы их назвали, схватили и судили, но много таких же нацистских преступников, совершавших тягчайшие преступления во времена фашизма, живут себе сегодня преспокойно и, более того, находятся у власти. И еще - все знают, что нацисты уничтожали евреев. А про остальных забыли - поляков, например, украинцев? Фашисты убили шесть миллионов евреев, но они уничтожили не меньше и представителей других национальностей. Слишком просто назвать проблему преследования нацистов делом только евреев.
- Но все же, почему хотели убить вас? Вы ведь не занимаетесь преследованием нацистов, - спросил капитан, проглотив последний кусочек котлеты по-киевски.
- Да, не занимаюсь, но я постоянно говорю миру во всех средствах массовой информации о том, что существуют еще фашисты, которые хотят затоптать планету своими коваными сапогами и, что самое главное, нацисты - это угроза не только для евреев, но для всех стран и народов. Вот поэтому они и пытаются убить меня, чтобы уничтожить саму эту идею. Но им это не удастся. Если мне суждено умереть - я умру, пожил я достаточно. Другие люди продолжат мое дело.
- А что серьезного могут совершить немногочисленные престарелые офицеры третьего рейха? - поинтересовался Фрост, отхлебывая кофе. - Конечно, я знаю, что в настоящее время есть банды недоумков, называющих себя нацистами, но их ведь недостаточно...
- Эх, капитан, капитан... Если мне не изменяет память, бы специализировались в университете на только на английском языке, но еще и на истории, так?
- Да.
- Помните одно философское изречение - те, кто не извлекает должных выводов из уроков истории, будут вынуждены пережить их вновь? Не забывайте историю. Когда Гитлер стал канцлером в 1933 году, было немного нацистов, а до этого еще меньше. Над их пивным путчем смеялись, а Гитлера бросили в каталажку, посчитав его чокнутым. А теперь посмотрите, сколько человек в США, Франции и других странах называют себя нацистами. Они тоже чокнутые? Может быть - да, но кто знает, что произойдет завтра.
Сегодня мы виним только верхушку айсберга - айсберга международного правого терроризма и сопутствующей ему борьбы за власть. Новоявленные фашисты пользуются неограниченной финансовой поддержкой и старой нацистской гвардии, и секретных фондов третьего рейха, и современных богачей, наделенных властью, которые помогают неонацистам. Горькая ирония - у многих из них отцы погибли, воюя против Гитлера. По количеству имеющегося у них самого современного вооружения они могут сравниться даже с некоторыми странами третьего мира, а будет им нужно больше оружия - они легко его получат. Если бы вы увидели хоть десятую часть той информации, которая проходит через мои руки. Вот поэтому-то я и лечу в Париж.
- Вы собираетесь организовать сопротивление движению неонацистов? спросил Хэнк.
- Сопротивление уже существует, но его нужно окончательно сформировать, направить, определить цели. Таким будет мое задание в Париже. Нельзя тратить попусту время, необходимо срочно начинать контрнаступление против фашистов и добиваться его успешного проведения.
Фрост кивнул в знак согласия, но про себя подумал, что Балсам очень преувеличивает - видимо, сказались годы, проведенные в концентрационном лагере или то, что он - еврей. Он вспомнил о Бесс - телевизионной журналистке, в которую он влюбился, когда спас ее от смерти от рук террористов в Нугумбве, где он пытался совершить кровавую месть над полковником Чапманом. Она ведь тоже еврейка, находится сейчас в Лондоне, надо будет обязательно связаться с ней из Парижа, как он и планировал. Может быть, девушка развеет все эти страхи, Хэнк просто не мог поверить словам профессора о том, какой мощью обладают неонацисты.
Он попросил проходящую рядом по проходу стюардессу принести ром с кока-колой - напиток, который он полюбил с тех пор, как залечивал раны в Мексике после убийства террористами президента Агилара-Гарсиа. Взглянув на часы, капитан подумал, что может себе позволить немного выпить хоть в полете. Он сделал маленький глоток и улыбнулся, смакуя темную жидкость, - если Балсам окажется прав хотя бы на десять процентов в отношении того, что на него действительно открыта настоящая охота, то о спиртных напитках во Франции придется забыть. Он откинулся на спинку кресла, наслаждаясь своим любимым ромом - маркой "Майерс".
Глава третья
В Париже было холодно. Фросту приходилось часто бывать в этом городе в разные времена года, но никогда - весной. Он ни разу не видел танцев Джин Келли на набережной Сены, не любовался живописной панорамой с Эйфелевой башни. Он подумал, что, принимая во внимание его хроническое невезение, если он и соберется когда-нибудь подняться на эту французскую достопримечательность, то ее перед этим обязательно закроют на ремонт.
Конечно, их встречали в аэропорту, и с провозом оружия через французскую таможню не возникло никаких проблем. Водитель, он же сотрудник Diablo, подкатил прямо ко входу на примерно таком же лимузине, какой у них был в Чикаго, только теперь это был европейский "мерседес", а не американский "линкольн". В багажнике автомобиля, упакованные в безобидно выглядящие чемоданчики, находились автоматы "узи" с запасными магазинами на случай отражения массированного нападения террористов. Из-за непредвиденной задержки они не поехали в небольшую, но шикарную гостиницу, где для всех были забронированы номера, а сразу помчались на предварительную встречу, где должна была обсуждаться повестка дня запланированной на следующий день конференции с участием политических, деловых, религиозных и культурных кругов и руководителей европейских стран.
Во время этой встречи Фрост, Кребски и Лейн по очереди дремали в комнате, отведенной для охранников. Когда наступил черед Хэнка бодрствовать, он прихватил чашку с кофе, вышел из комнаты и устроился в ярко освещенном холле в нескольких шагах от входа в конференц-зал, а Кребски ушел отдыхать. Только он закурил, как вдруг сзади раздался незнакомый голос:
- А с кем вы сюда приехали, мон ами?
Капитан повернулся на стуле и увидел, что голос принадлежит невысокому брюнету, больше похожему на итальянца, чем на француза. По-английски он говорил с заметным акцентом.
- С профессором Шаломом Балсамом, экспертом по геополитике. А вы?
- Да так, с не очень уж важным лицом... С министром образования. Ему угрожали в последнее время, вот и... - не закончил француз свою мысль.
- Частная фирма по охране?
- Нет, особое подразделение полиции. А вы?
- Частная. Спецотряд Diablo по обеспечению безопасности, Соединенные Штаты.
- Американец, значит. Я всегда хотел побывать у вас в стране. Видел?
Француз распахнул плащ и продемонстрировал классическую наплечную кобуру тридцатых годов и такого же возраста револьвер в ней.
- Американский. Я достал его во время войны, когда воевал вместе с отцом в Сопротивлении. Мне тогда было двенадцать лет.
- Да, кстати, как у вас тут неонацисты? Я слышал, поднимают голову?
- Нет, пресса просто - как там у вас говорят - делает из муравья слона?
- Делает из мухи слона, - улыбаясь, поправил его Фрост. - Вы действительно так считаете?
- Ну да. Есть нацисты, но их немного, какие-то ненормальные, которые хотят пощекотать себе нервы чем-нибудь недозволенным. А у вас?