Страница:
— Не вышло, приятель! Я вас узнал!
Парень, очевидно ни в коей мере не ожидавший нападения, хотя бы и такого благодушного, как это получилось у баронета, растерянно бормотал:
— Прошу вас, не надо, это смехотворно! Сейчас же отпустите меня! Отпустите, или я разобью вам морду!
— Э, нет, приятель, как хороший игрок сначала вы должны сознаться, что проиграли!
К баронету подбежала Рут.
— Арчибальд! Что на вас нашло?
— Дорогая моя, позвольте представить вам мистера Терри Лаудхэма!
Сконфуженная физиономия коллеги, чье переодевание неожиданно превратилось в нелепый маскарад, выглядела так потешно, что леди Лаудер прыснула от смеха и все ее раздражение исчезло.
— Да скажите же ему, чтоб оставил меня в покое! — вздохнул Лаудхэм. — А то поглазеть на нас сбежится весь город! Я приехал сюда по приказу Фернса охранять вас…
— Охранять? — расхохотался баронет. — Но от кого и от чего? Господи Боже!
Терри с мольбой взглянул на Рут, и та попробовала утащить супруга, но неизвестно откуда вынырнувший полицейский во что бы то ни стало хотел узнать, что происходит. Баронет охотно объяснил, что речь идет всего-навсего о дружеском розыгрыше. Один из их с женой друзей похвастал, будто сумеет одеться так, что его никто не узнает, а теперь, когда из затеи ничего не вышло, очень разочарован. Страж порядка вполне удовольствовался объяснением и отечески посоветовал Терри скорее бежать домой и принять более достойный вид, раз шутка все равно сорвалась. И Лаудхэм ушел, даже не попрощавшись и не пытаясь скрыть, что все в нем кипит от возмущения.
— Думаю, вы не станете отрицать, что у меня превосходный нюх, дорогая? Ну и рожу скорчил бедняга Лаудхэм!
Они свернули на Рейтшульхассе.
— С нюхом у вас все в порядке, Арчибальд, а вот с сообразительностью — гораздо хуже, — буркнула Рут. — Вы хоть понимаете, что натворили? Из-за вас о моем приезде в Грац почти наверняка стало известно… Так что, если теперь со мной случится беда, можете смело винить себя одного!
— Вы хотите меня напугать?
— Вряд ли вы способны по-настоящему встревожиться, Арчибальд, для этого нужно обладать хотя бы крупицей разума!
Когда они вышли на Дитрихштейнплатц, Рут указала мужу маленькое кафе на углу Мюнцеграбенштрассе.
— А теперь будьте умницей, Арчибальд, и спокойно посидите здесь, пока я не закончу дела с Крукелем.
— А нельзя мне пойти вместе с вами?
— Ни в коем случае!
— Хорошо… и долго мне придется ждать?
— Скажем, если я не вернусь через пятнадцать минут, можете сходить поглядеть, что со мной сталось.
Баронет хитро подмигнул и расплылся в улыбке:
— А что, по-вашему, тут может произойти, дорогая?
Молодая женщина сердито передернула плечами:
— До скорого…
И она поспешила уйти, не ожидая новых идиотских расспросов баронета. А сэр Арчибальд, по-видимому смирившись с неизбежным, проводил жену взглядом и вошел в кафе, где, как самый простой смертный, заказал бокал белого вина.
Рут без труда обнаружила в самой середине улицы сапожную мастерскую Ганса Крукеля, но с огорчением убедилась, что дверь заперта. Соседка сказала, что не понимает, в чем дело, поскольку сама видела сегодня утром папашу Крукеля — тот открыл лавочку в обычное время. Скорее всего, предположила она, старик просто вышел в магазин. Рут поблагодарила, но, не слишком доверяя объяснениям соседки, вошла во дворик, примыкавший к мастерской Крукеля, и оказалась у двери черного хода. Без особой надежды на успех молодая женщина повернула ручку, но дверь, к ее удивлению, тут же открылась. Все это выглядело более чем подозрительно, и Рут решила действовать с особой осторожностью. Медленно, на цыпочках, она проскользнула внутрь и сразу замерла.
Сначала леди Лаудер ничего не увидела, но постепенно, по мере того как ее глаза привыкали к густому сумраку, разглядела, что стоит в узком проходе, с одной стороны примыкающем к мастерской (в чем она убедилась, слегка отодвинув пропахший пылью и сыростью занавес). На табурете у столика с инструментами, где обычно работал старый Крукель, никого не было. С другой стороны прохода Рут увидела еще один занавес. Откинув его как можно бесшумнее, она чуть не споткнулась о ступеньку и замерла, с ужасом ожидая, что сейчас кто-нибудь войдет. Но в доме стояла все та же гнетущая тишина. Молодая женщина сделала еще один шаг. В ту же секунду комнатку залил яркий свет, чья-то рука зажала леди Лаудер рот и ее резко дернули назад.
— Попробуйте только пикнуть — и вам конец, — чуть слышно предупредил мужской голос.
Почувствовав у горла острие ножа, Рут убедилась, что это не пустая угроза. Впрочем, она не испытывала ни малейшего желания кричать. Леди Лаудер не могла отвести взгляда от распростертого прямо на полу тела старика и от страшной раны у него на шее. В голове мелькнуло лишь, что это Крукель и смерть навсегда избавила его от подозрений Фернса. Значит, Лукана погубил вовсе не старый сапожник… И впервые со дня свадьбы молодая женщина пожалела, что рядом нет Арчибальда.
— Я вижу, вы готовы вести себя благоразумно…
Рут отпустили. Она глубоко вздохнула, но тут же чуть не потеряла сознание — кровь старого Крукеля заливала пол до самых ее туфель.
— Не очень-то приятная картинка, а? Но никто не заставлял вас сюда приходить…
Повернувшись, молодая женщина увидела красивого парня с необычным, скуластым лицом. Тот слегка поклонился:
— Вы — леди Лаудер, насколько я понимаю?
— Да, но откуда вы знаете?
— В МИ-пять вас должны были бы отучить от привычки задавать ненужные вопросы! Так, значит, вы хотели потолковать с милейшим Крукелем? А его адрес, конечно, получили от Фернса?
— Теперь моя очередь напомнить вам, что некоторые вопросы задавать бессмысленно.
— Ошибаетесь… когда ты уверен, что непременно получишь ответ, расспрашивать можно о чем угодно… А я нисколько не сомневаюсь, что очень скоро вам самой ужасно захочется выложить как можно больше, леди Лаудер… особенно если я рассержусь. Садитесь-ка на этот стул!
Рут выполнила приказ, и незнакомец связал ей руки и ноги.
— Ну вот, теперь я просто убежден, что мы сумеем договориться. Вы ведь, очевидно, очень дорожите если не жизнью, то по крайней мере своей хорошенькой мордашкой?
Молодая женщина не ответила, боясь, как бы дрожь в голосе не выдала ее панический страх. Почему, ну почему она не взяла с собой Арчибальда? А незнакомец с веселым любопытством, словно в комнате не лежал так пугавший ее обезображенный труп, принялся разглядывать Рут.
— Никак не могу взять в толк, что за блажь понесла особу голубых кровей в нашу замечательную труппу акробатов, где так и кишат самые разнообразные бандиты? Любовь к приключениям? Сильных ощущений захотелось? Ну так положитесь на меня, дорогая, вы их получите, и с лихвой. Но сначала дайте-ка я на вас хорошенько погляжу… Само собой, вы знаете, что очень красивы… Люблю красивые мордочки! Во всяком случае, пока по ним не течет кровь… от крови я теряю самообладание… Понимаете, что я имею в виду? Стоит появиться кровушке — и я бью, не разбирая… Голова так и кружится…
Незнакомец вздохнул:
— Надеюсь, вы не станете толкать меня на подобные крайности?.. Жаль было бы попортить картинку… А потому, если я вас стукну, молите Бога, чтобы кровь пошла не сразу.
Леди Лаудер видела, что руки ее противника подрагивают от возбуждения.
— Кровь так прекрасна… — прерывающимся от волнения голосом продолжал он. — И вся эта красота скрывается в нас… Но надо освободить ее, показать всем! Взгляните на старого негодяя Крукеля! При жизни это был жалкий, скорее отталкивающего вида человечишка… А как он благороден сейчас, в этой длинной красной мантии!
Рут невольно всхлипнула от страха. А парень улыбнулся.
— Не бойтесь… Вы и так достаточно хороши… может, пускать кровушку и не понадобится… Так вот, будьте паинькой — и я вас даже пальцем не трону. Зачем вы приехали в Грац?
— Как друг Фреда Лукана…
— Фреда Лукана? Ах да… Честный был малый, но ужасно упрям. Ни за что не хотел говорить. А уж мы ли не старались завести беседу! Боюсь, ваш Лукан умер в довольно жалком состоянии…
Сэр Арчибальд давно успел допить вино и теперь отчаянно скучал. Рут ушла всего восемь минут назад, а ему казалось — целую вечность. Поэтому, рискуя навлечь на себя недовольство жены, баронет решил отправиться к сапожнику или хотя бы побродить вокруг лавки. Любопытно же взглянуть, на что похоже логово этого любителя шпионских игр! Найдя мастерскую запертой, Лаудер удивился не меньше жены. Если Крукеля нет на месте, почему Рут сразу же не вернулась обратно? Баронет заподозрил неладное. В свою очередь он вошел во дворик, толкнул дверь черного хода и оказался в темном проходе. Почти тотчас его внимание привлекли отголоски разговора. Голоса доносились откуда-то справа. Сэр Арчибальд подкрался поближе, чуть-чуть отодвинул занавеску и увидел, что его жена привязана к стулу, на полу лежит труп старика, а какой-то изверг бьет леди Лаудер по лицу. Зрелище настолько возмутило баронета, что он выскочил из укрытия.
— Нет, но по какому праву вы осмелились поднять руку на леди Лаудер? — возмущенно крикнул сэр Арчибальд.
Убийца Крукеля мгновенно развернулся, но при виде баронета его угрюмая физиономия просияла.
— Гляньте-ка, а вот и кретин пожаловал! Только вас нам тут и не хватало, сэр Арчибальд!
Баронет гордо выпрямился и, поглядев на грубияна сквозь монокль, изрек:
— Насколько мне известно, мы с вами незнакомы!
Рут, сначала воспринявшая появление мужа с несказанным облегчением, поняла, что Арчибальд рискует очень дорого заплатить за упрямство и нежелание верить в существование тайных агентов. И ее охватила какая-то дикарская радость. В самом деле, почему, когда Луканы умирают под пыткой, Арчибальды продолжают наслаждаться жизнью?
Замечание баронета слегка сбило убийцу с толку, но скоро на его лице снова появилось такое же выражение, как у жестокого мальчишки, вздумавшего позабавиться страданиями безобидного зверька.
— Пусть вас это не беспокоит, — хмыкнул он. — Мы еще успеем познакомиться как следует, прежде чем я уложу вас рядышком вон с тем типом… И — кто знает? — возможно, у вас внутри тоже полно чудненькой красной кровушки! А?
Баронет слегка наклонился к жене:
— Право, у вас более чем странные друзья, моя дорогая… Этот изверг, насколько я понимаю, убил того несчастного?
— Да.
— О! Но это же очень дурно с его стороны!
Леди Лаудер вдруг захотелось только одного — чтобы кто-нибудь скорее положил конец дикой, гротескной сцене. Либо Арчибальд и в самом деле непроходимо глуп, либо не отдает себе отчета, какая судьба уготована им обоим.
— В первую очередь, сэр, я хотел бы знать, кто позволил вам привязывать мою жену к стулу. Более того, вы, кажется, имели наглость ударить ее по лицу? Неслыханно! Хотел бы я знать, где вас воспитывали, мой мальчик!
Рут не выдержала.
— Хватит! Хватит! — завопила она. — Ради бога, замолчите, Арчибальд! Мне стыдно за вас!
Убийца похлопал баронета по плечу.
— Слыхали, Арчибальд? Вы заставляете краснеть свою прелестную маленькую женушку!
— Довольно, сэр! Ваши хамские манеры просто невыносимы!
— Ну да? Так я вас мигом успокою…
С этими словами бандит прижал каблуком сверкающий нос ботинка сэра Арчибальда.
— Ой-ой-ой! — взвыл баронет. — Вы раздавите мне ногу, дикарь этакий!
Леди Лаудер плакала в три ручья. Еще ни разу в жизни ее так не унижали. И подумать только, что она носит фамилию этого клоуна! Даже смерть теперь не так страшила молодую женщину — в конце концов, могила навсегда избавит ее от Арчибальда! Убийца, хохоча во все горло, убрал каблук и отпустил баронета. Тот, жалобно взвизгивая, запрыгал на месте, повернулся вокруг собственной оси, чуть не упал, но удержал равновесие, вцепившись в рукоять топорика, вколоченного в полено, и, продолжая вращательное движение, снова оказался лицом к лицу с обидчиком, только на сей раз сэр Арчибальд держал в руке топорик. Он размахнулся и в мгновение ока раскроил парню череп. Убийца Крукеля рухнул ничком, так и не успев отсмеяться. Недавний гвалт сменила полная тишина. Рут, вытаращив глаза, смотрела на эту сцену.
— Боюсь, я ударил слишком сильно, — извинился Арчибальд, — но, по правде сказать, он сам нарывался на неприятности, верно?
Молодая женщина не ответила. Слишком быстрая перемена в судьбе лишила ее дара речи.
— По-моему, вам пора занять более приличествующее вам положение, дорогая…
Баронет ловко перерезал веревки, удерживавшие его супругу на стуле.
— С вами все в порядке?
— Вроде бы да, Арчибальд.
— Дорогая моя…
— Вы… вы сделали это просто потрясающе!
— Потрясающе?
— Да, прикончив этого мерзавца, вы отомстили за Лукана!
— Вот как?.. А знаете, Рут, если честно, я сам не ожидал такого финала…
— Увы, догадываюсь…
— В крикете это классический удар, но только в руке должна быть бита…
— Правда?
— Правда…
Прежде чем уйти, Рут указала на оба трупа:
— Ну, Арчибальд, теперь вы верите в сказки про шпионов?
— Я должен извиниться перед вами, дорогая, но, согласитесь, леди все же не место среди подобных людей… Отвратительное зрелище! Не понимаю, почему полиция Граца так плохо защищает туристов!
Рут долго смотрела на мужа:
— Вот уж никогда не думала, Арчибальд, что на земле еще водятся люди вроде вас!
— Это укор, дорогая?
— Разве можно обвинять бронтозавра за то, что он не похож на газель?
Баронет долго обдумывал слова жены.
— Разумеется, нет… Но какую связь вы ухитрились найти между мной и бронтозавром?
Молодая женщина уклонилась от прямого ответа.
— Пойдемте! Мне не терпится поскорее уехать обратно, в Вену!
Снова оказавшись на улице, Рут решительно отвергла предложение сесть в такси. Только хорошая пешая прогулка могла немного успокоить ее расшатавшиеся нервы. Что до сэра Арчибальда, то, судя по всему, недавнее убийство произвело на него не большее впечатление, чем если бы он очистил апельсин. Теперь Лаудеры шли той же дорогой, но в обратном направлении. Когда они уже сворачивали на Гауптбрюке, где стоят две статуи, символизирующие Австрию и Штирию, Арчибальд вдруг отпустил руку жены и бросился следом за каким-то мужчиной. Однако тот все же сумел улизнуть от баронета.
— Что за муха вас опять укусила, Арчибальд? — спросила Рут, когда ее супруг вернулся.
— Я хотел поймать одного типа, но он оказался проворнее.
— А что его так напугало?
— Возможно, то, что я его узнал…
— И кто же это?
— Пока не имеет значения.
В гостинице Лаудеры единогласно решили, что нуждаются в отдыхе, а на поезд можно с тем же успехом сесть завтра утром. Рут сразу легла, но ее муж сказал, что хочет еще немного пройтись. Узнав в приемной адрес уголовной полиции, он взял такси и поехал туда. В полицейском управлении баронет долго блуждал по коридорам и лестницам, расспрашивая то одного, то другого, пока не нашел дежурного сержанта, который наконец поинтересовался, чего ему надо.
— Кто у вас здесь занимается убийствами?
— Что?
— Кто расследует убийства? — Сэр Арчибальд сунул в глаз монокль. — Разве вы не понимаете по-немецки, друг мой?
— Нет, но вы говорите с таким сильным акцентом, сударь…
— Он вам неприятен?
— Не в том дело, просто я хотел бы знать, кто вы такой.
— Сэр Арчибальд Лаудер, баронет.
— Англичанин?
— Да, вот уже тридцать пять лет, с тех пор как живу на свете.
— И… вы пришли поговорить насчет убийства?
— Да, но не с вами.
— Хорошо, тогда подождите здесь.
Сержант исчез, но не прошло и двух минут, как он снова вырос перед Лаудером.
— Прошу вас идите за мной!
Полицейский проводил англичанина в большой удобный кабинет и, распахнув дверь, удалился. Из-за стола навстречу гостю поднялся мужчина в пенсне.
— Сэр Арчибальд Лаудер?
— Он самый.
— Разумеется, у вас есть документы?
— Естественно.
Полицейский, взглянув на протянутый англичанином паспорт, вернул его владельцу.
— Благодарю вас, сэр. Не угодно ли сесть?
Баронет опустился в кресло.
— Юлиус Малькампф, комиссар уголовной полиции, — представился хозяин кабинета. — Чем могу служить?
— Я пришел дать показания, господин комиссар.
— Насчет чего?
— Убийства.
— Но вы сами, насколько я вижу, не жертва?
— Нет, я совершил его.
— Что?
— Само собой, исключительно в целях законной самозащиты.
Полицейский явно раздумывал, уж не сумасшедший ли перед ним.
— В первую очередь не волнуйтесь…
— Но я и не думаю нервничать, господин комиссар.
— Тогда, может, вы спокойно и по порядку все мне расскажете?
— Позволю себе еще раз заметить, что я здесь именно для этого.
— Я вас слушаю.
— Дело вот в чем, господин комиссар. Мы с леди Лаудер гуляли возле Дитрихштейнплатц. Я зашел в кафе, а жена тем временем решила заглянуть на Мюнцграбенштрассе, к некоему Крукелю.
— Вы с ним знакомы?
— Нет, но над дверью лавки написана фамилия владельца.
— А могу я узнать, зачем леди Лаудер пошла к сапожнику?
— Надо полагать, это как-то связано с обувью. Короче говоря, она попросила меня подождать минут десять. Я посидел в кафе, но жена все не возвращалась, и я пошел навстречу. Представьте же себе мое удивление, господин комиссар, когда оказалось, что лавка заперта!
— Заперта?
— Ну да! Спрашивается, если сапожника нет на месте, то где леди Лаудер? Я обошел дом и, найдя дверь черного хода, толкнул ее. Мои глазам предстал небольшой темный коридорчик, отгороженный от лавки занавесом. Я осторожненько приподнял этот занавес и… что, как вы думаете, увидел?
— Леди Лаудер?
— Совершенно верно. Леди Лаудер, но самым недопустимым образом прикрученную к стулу!
— Прикру…
— Да-да, господин комиссар! Меж тем Лаудеры связаны родственными узами с Дункхэмами из Эрджила и дэвонскими Мэлреди! Невероятная бесцеремонность!
— А сапожник?
— Тоже был там.
— И что он вам сказал?
— Ничего.
— Странно, правда?
— Не особенно, если принять во внимание, что ему от уха до уха перерезали горло…
Комиссар ответил не сразу, а когда наконец решился открыть рот, голос его звучал сурово.
— Я надеюсь, сэр Арчибальд Лаудер, вы бы не позволили себе насмехаться над государственным служащим Австрийской республики?
Баронет сквозь монокль смерил полицейского презрительным взглядом.
— Я закончил Джизус-колледж в Оксфорде, сэр! — сухо бросил он.
— Прошу прощения…
— Ничего.
— Итак, вы вошли в комнату и увидели жену связанной, а хозяина лавки — на полу, с перерезанным горлом. Так?
— Да, правильно.
— В таком случае либо сапожник покончил с собой, предварительно связав леди Лаудер, либо леди Лаудер…
— …зарезала сапожника, а потом сама себя связала и стала ждать возможного визита? Помимо того что столь ловкий фокус явно не по силам леди Лаудер, я вынужден предупредить вас, что не в ее привычках резать незнакомых людей… Не знаю, как развлекаются дамы здесь, в Граце, но могу уверить вас, что в Лондоне…
— Будьте любезны, повторите мне адрес этого сапожника, сэр.
— Мюнцграбенштрассе. Если идти от Дитрихштейнплатц, лавка — с правой стороны.
— Благодарю вас.
Комиссар снял трубку и, распорядившись отправить на Мюнцграбенштрассе следственную группу, снова повернулся к баронету:
— А кстати, сэр Арчибальд Лаудер… Войдя в этот кабинет, вы признались мне, что совершили убийство, не так ли? Уж не вы ли расправились с сапожником?
— Нет.
— Нет? Тогда кого же вы отправили на тот свет?
— Того, кто убил сапожника и напал на мою жену.
— Значит, он тоже там был?
— Естественно.
— И вы об этом умолчали?
— Вы не дали мне времени сказать.
— А могли бы вы описать этого человека?
— Высокий, широкоплечий, лицо если и не совсем монголоидного типа, то по крайней мере выдает явную примесь восточной крови…
— Вы оставили тело на месте?
— Надеюсь, вы не думаете, что я прихватил его с собой?
— А каким образом вам удалось разделаться с парнем?
— Я стукнул его топориком и, да простит меня Бог, кажется, размозжил череп… Должен признать, что подобный поступок не вполне достоин джентльмена, но мною двигала крайняя необходимость.
— Вы ударили его сзади?
— Господин комиссар! Вы намеренно оскорбляете меня?
— Прошу прощения… Так вы убили этого человека за то, что он поднял руку на вашу жену?
— Не совсем. Помимо всего прочего, мерзавец позволил себе обращаться со мной самым недопустимым образом. Представляете, господин комиссар, во-первых, он разговаривал отвратительно грубым тоном… Чтоб незнакомый человек так фамильярничал! Непотребство, да и только… Во-вторых, эти совершенно невыносимые угрозы… И при этом бандит размахивал перед носом огромным ножом, словно и впрямь собирался отправить в мир иной… В конце концов он жестоко отдавил мне ногу, тут уж, честно говоря, я потерял терпение… и стукнул, как молоточком по шару.
— Молоточком?
— Вы, наверное, незнакомы с крикетом, господин комиссар?
— Увы!..
— В таком случае лучше всего показать, как это выглядит.
Баронет попросил полицейского сыграть роль жертвы и продемонстрировал удар, избавивший его от посягательств противника.
— Но как вы объясните, сэр Арчибальд, что парень угодил в такую, по-детски примитивную, ловушку?
— Очевидно, он принимал меня за дурака.
— И он — тоже?..
— Прошу прошения, не понял…
Телефонный звонок избавил комиссара от необходимости подыскивать ответ на столь трудный вопрос.
— Кажется, все в самом деле произошло именно так, как вы описали, — проговорил он, опуская трубку на рычаг.
— Вы сомневались в моих словах, сэр?
— Такая уж у меня работа, сэр Арчибальд. Все надо проверять.
— Только не в том случае, когда вы имеете честь разговаривать с человеком моего положения!
— А как себя чувствует леди Лаудер?
— Она сейчас отдыхает в «Даниеле».
— И долго еще вы намерены пробыть в Граце?
— Нет, завтра утром возвращаемся в Вену. Там нас всегда можно найти в гостинице «Кайзерин Элизабет».
— Возможно, мне придется просить вас засвидетельствовать показания, сэр Арчибальд.
— Я — в вашем полном распоряжении.
— Тогда будьте любезны не покидать Австрию, не уведомив меня об этом.
— Договорились.
Если бы инспектор Хайнлих не позвонил с Мюнцграбенштрассе и не подтвердил, что действительно обнаружил два трупа и несколько перерезанных веревок, лежащих возле стула, комиссар, вероятно, подумал бы, что бредовый разговор с баронетом ему просто приснился.
Глава 5
Парень, очевидно ни в коей мере не ожидавший нападения, хотя бы и такого благодушного, как это получилось у баронета, растерянно бормотал:
— Прошу вас, не надо, это смехотворно! Сейчас же отпустите меня! Отпустите, или я разобью вам морду!
— Э, нет, приятель, как хороший игрок сначала вы должны сознаться, что проиграли!
К баронету подбежала Рут.
— Арчибальд! Что на вас нашло?
— Дорогая моя, позвольте представить вам мистера Терри Лаудхэма!
Сконфуженная физиономия коллеги, чье переодевание неожиданно превратилось в нелепый маскарад, выглядела так потешно, что леди Лаудер прыснула от смеха и все ее раздражение исчезло.
— Да скажите же ему, чтоб оставил меня в покое! — вздохнул Лаудхэм. — А то поглазеть на нас сбежится весь город! Я приехал сюда по приказу Фернса охранять вас…
— Охранять? — расхохотался баронет. — Но от кого и от чего? Господи Боже!
Терри с мольбой взглянул на Рут, и та попробовала утащить супруга, но неизвестно откуда вынырнувший полицейский во что бы то ни стало хотел узнать, что происходит. Баронет охотно объяснил, что речь идет всего-навсего о дружеском розыгрыше. Один из их с женой друзей похвастал, будто сумеет одеться так, что его никто не узнает, а теперь, когда из затеи ничего не вышло, очень разочарован. Страж порядка вполне удовольствовался объяснением и отечески посоветовал Терри скорее бежать домой и принять более достойный вид, раз шутка все равно сорвалась. И Лаудхэм ушел, даже не попрощавшись и не пытаясь скрыть, что все в нем кипит от возмущения.
— Думаю, вы не станете отрицать, что у меня превосходный нюх, дорогая? Ну и рожу скорчил бедняга Лаудхэм!
Они свернули на Рейтшульхассе.
— С нюхом у вас все в порядке, Арчибальд, а вот с сообразительностью — гораздо хуже, — буркнула Рут. — Вы хоть понимаете, что натворили? Из-за вас о моем приезде в Грац почти наверняка стало известно… Так что, если теперь со мной случится беда, можете смело винить себя одного!
— Вы хотите меня напугать?
— Вряд ли вы способны по-настоящему встревожиться, Арчибальд, для этого нужно обладать хотя бы крупицей разума!
Когда они вышли на Дитрихштейнплатц, Рут указала мужу маленькое кафе на углу Мюнцеграбенштрассе.
— А теперь будьте умницей, Арчибальд, и спокойно посидите здесь, пока я не закончу дела с Крукелем.
— А нельзя мне пойти вместе с вами?
— Ни в коем случае!
— Хорошо… и долго мне придется ждать?
— Скажем, если я не вернусь через пятнадцать минут, можете сходить поглядеть, что со мной сталось.
Баронет хитро подмигнул и расплылся в улыбке:
— А что, по-вашему, тут может произойти, дорогая?
Молодая женщина сердито передернула плечами:
— До скорого…
И она поспешила уйти, не ожидая новых идиотских расспросов баронета. А сэр Арчибальд, по-видимому смирившись с неизбежным, проводил жену взглядом и вошел в кафе, где, как самый простой смертный, заказал бокал белого вина.
Рут без труда обнаружила в самой середине улицы сапожную мастерскую Ганса Крукеля, но с огорчением убедилась, что дверь заперта. Соседка сказала, что не понимает, в чем дело, поскольку сама видела сегодня утром папашу Крукеля — тот открыл лавочку в обычное время. Скорее всего, предположила она, старик просто вышел в магазин. Рут поблагодарила, но, не слишком доверяя объяснениям соседки, вошла во дворик, примыкавший к мастерской Крукеля, и оказалась у двери черного хода. Без особой надежды на успех молодая женщина повернула ручку, но дверь, к ее удивлению, тут же открылась. Все это выглядело более чем подозрительно, и Рут решила действовать с особой осторожностью. Медленно, на цыпочках, она проскользнула внутрь и сразу замерла.
Сначала леди Лаудер ничего не увидела, но постепенно, по мере того как ее глаза привыкали к густому сумраку, разглядела, что стоит в узком проходе, с одной стороны примыкающем к мастерской (в чем она убедилась, слегка отодвинув пропахший пылью и сыростью занавес). На табурете у столика с инструментами, где обычно работал старый Крукель, никого не было. С другой стороны прохода Рут увидела еще один занавес. Откинув его как можно бесшумнее, она чуть не споткнулась о ступеньку и замерла, с ужасом ожидая, что сейчас кто-нибудь войдет. Но в доме стояла все та же гнетущая тишина. Молодая женщина сделала еще один шаг. В ту же секунду комнатку залил яркий свет, чья-то рука зажала леди Лаудер рот и ее резко дернули назад.
— Попробуйте только пикнуть — и вам конец, — чуть слышно предупредил мужской голос.
Почувствовав у горла острие ножа, Рут убедилась, что это не пустая угроза. Впрочем, она не испытывала ни малейшего желания кричать. Леди Лаудер не могла отвести взгляда от распростертого прямо на полу тела старика и от страшной раны у него на шее. В голове мелькнуло лишь, что это Крукель и смерть навсегда избавила его от подозрений Фернса. Значит, Лукана погубил вовсе не старый сапожник… И впервые со дня свадьбы молодая женщина пожалела, что рядом нет Арчибальда.
— Я вижу, вы готовы вести себя благоразумно…
Рут отпустили. Она глубоко вздохнула, но тут же чуть не потеряла сознание — кровь старого Крукеля заливала пол до самых ее туфель.
— Не очень-то приятная картинка, а? Но никто не заставлял вас сюда приходить…
Повернувшись, молодая женщина увидела красивого парня с необычным, скуластым лицом. Тот слегка поклонился:
— Вы — леди Лаудер, насколько я понимаю?
— Да, но откуда вы знаете?
— В МИ-пять вас должны были бы отучить от привычки задавать ненужные вопросы! Так, значит, вы хотели потолковать с милейшим Крукелем? А его адрес, конечно, получили от Фернса?
— Теперь моя очередь напомнить вам, что некоторые вопросы задавать бессмысленно.
— Ошибаетесь… когда ты уверен, что непременно получишь ответ, расспрашивать можно о чем угодно… А я нисколько не сомневаюсь, что очень скоро вам самой ужасно захочется выложить как можно больше, леди Лаудер… особенно если я рассержусь. Садитесь-ка на этот стул!
Рут выполнила приказ, и незнакомец связал ей руки и ноги.
— Ну вот, теперь я просто убежден, что мы сумеем договориться. Вы ведь, очевидно, очень дорожите если не жизнью, то по крайней мере своей хорошенькой мордашкой?
Молодая женщина не ответила, боясь, как бы дрожь в голосе не выдала ее панический страх. Почему, ну почему она не взяла с собой Арчибальда? А незнакомец с веселым любопытством, словно в комнате не лежал так пугавший ее обезображенный труп, принялся разглядывать Рут.
— Никак не могу взять в толк, что за блажь понесла особу голубых кровей в нашу замечательную труппу акробатов, где так и кишат самые разнообразные бандиты? Любовь к приключениям? Сильных ощущений захотелось? Ну так положитесь на меня, дорогая, вы их получите, и с лихвой. Но сначала дайте-ка я на вас хорошенько погляжу… Само собой, вы знаете, что очень красивы… Люблю красивые мордочки! Во всяком случае, пока по ним не течет кровь… от крови я теряю самообладание… Понимаете, что я имею в виду? Стоит появиться кровушке — и я бью, не разбирая… Голова так и кружится…
Незнакомец вздохнул:
— Надеюсь, вы не станете толкать меня на подобные крайности?.. Жаль было бы попортить картинку… А потому, если я вас стукну, молите Бога, чтобы кровь пошла не сразу.
Леди Лаудер видела, что руки ее противника подрагивают от возбуждения.
— Кровь так прекрасна… — прерывающимся от волнения голосом продолжал он. — И вся эта красота скрывается в нас… Но надо освободить ее, показать всем! Взгляните на старого негодяя Крукеля! При жизни это был жалкий, скорее отталкивающего вида человечишка… А как он благороден сейчас, в этой длинной красной мантии!
Рут невольно всхлипнула от страха. А парень улыбнулся.
— Не бойтесь… Вы и так достаточно хороши… может, пускать кровушку и не понадобится… Так вот, будьте паинькой — и я вас даже пальцем не трону. Зачем вы приехали в Грац?
— Как друг Фреда Лукана…
— Фреда Лукана? Ах да… Честный был малый, но ужасно упрям. Ни за что не хотел говорить. А уж мы ли не старались завести беседу! Боюсь, ваш Лукан умер в довольно жалком состоянии…
Сэр Арчибальд давно успел допить вино и теперь отчаянно скучал. Рут ушла всего восемь минут назад, а ему казалось — целую вечность. Поэтому, рискуя навлечь на себя недовольство жены, баронет решил отправиться к сапожнику или хотя бы побродить вокруг лавки. Любопытно же взглянуть, на что похоже логово этого любителя шпионских игр! Найдя мастерскую запертой, Лаудер удивился не меньше жены. Если Крукеля нет на месте, почему Рут сразу же не вернулась обратно? Баронет заподозрил неладное. В свою очередь он вошел во дворик, толкнул дверь черного хода и оказался в темном проходе. Почти тотчас его внимание привлекли отголоски разговора. Голоса доносились откуда-то справа. Сэр Арчибальд подкрался поближе, чуть-чуть отодвинул занавеску и увидел, что его жена привязана к стулу, на полу лежит труп старика, а какой-то изверг бьет леди Лаудер по лицу. Зрелище настолько возмутило баронета, что он выскочил из укрытия.
— Нет, но по какому праву вы осмелились поднять руку на леди Лаудер? — возмущенно крикнул сэр Арчибальд.
Убийца Крукеля мгновенно развернулся, но при виде баронета его угрюмая физиономия просияла.
— Гляньте-ка, а вот и кретин пожаловал! Только вас нам тут и не хватало, сэр Арчибальд!
Баронет гордо выпрямился и, поглядев на грубияна сквозь монокль, изрек:
— Насколько мне известно, мы с вами незнакомы!
Рут, сначала воспринявшая появление мужа с несказанным облегчением, поняла, что Арчибальд рискует очень дорого заплатить за упрямство и нежелание верить в существование тайных агентов. И ее охватила какая-то дикарская радость. В самом деле, почему, когда Луканы умирают под пыткой, Арчибальды продолжают наслаждаться жизнью?
Замечание баронета слегка сбило убийцу с толку, но скоро на его лице снова появилось такое же выражение, как у жестокого мальчишки, вздумавшего позабавиться страданиями безобидного зверька.
— Пусть вас это не беспокоит, — хмыкнул он. — Мы еще успеем познакомиться как следует, прежде чем я уложу вас рядышком вон с тем типом… И — кто знает? — возможно, у вас внутри тоже полно чудненькой красной кровушки! А?
Баронет слегка наклонился к жене:
— Право, у вас более чем странные друзья, моя дорогая… Этот изверг, насколько я понимаю, убил того несчастного?
— Да.
— О! Но это же очень дурно с его стороны!
Леди Лаудер вдруг захотелось только одного — чтобы кто-нибудь скорее положил конец дикой, гротескной сцене. Либо Арчибальд и в самом деле непроходимо глуп, либо не отдает себе отчета, какая судьба уготована им обоим.
— В первую очередь, сэр, я хотел бы знать, кто позволил вам привязывать мою жену к стулу. Более того, вы, кажется, имели наглость ударить ее по лицу? Неслыханно! Хотел бы я знать, где вас воспитывали, мой мальчик!
Рут не выдержала.
— Хватит! Хватит! — завопила она. — Ради бога, замолчите, Арчибальд! Мне стыдно за вас!
Убийца похлопал баронета по плечу.
— Слыхали, Арчибальд? Вы заставляете краснеть свою прелестную маленькую женушку!
— Довольно, сэр! Ваши хамские манеры просто невыносимы!
— Ну да? Так я вас мигом успокою…
С этими словами бандит прижал каблуком сверкающий нос ботинка сэра Арчибальда.
— Ой-ой-ой! — взвыл баронет. — Вы раздавите мне ногу, дикарь этакий!
Леди Лаудер плакала в три ручья. Еще ни разу в жизни ее так не унижали. И подумать только, что она носит фамилию этого клоуна! Даже смерть теперь не так страшила молодую женщину — в конце концов, могила навсегда избавит ее от Арчибальда! Убийца, хохоча во все горло, убрал каблук и отпустил баронета. Тот, жалобно взвизгивая, запрыгал на месте, повернулся вокруг собственной оси, чуть не упал, но удержал равновесие, вцепившись в рукоять топорика, вколоченного в полено, и, продолжая вращательное движение, снова оказался лицом к лицу с обидчиком, только на сей раз сэр Арчибальд держал в руке топорик. Он размахнулся и в мгновение ока раскроил парню череп. Убийца Крукеля рухнул ничком, так и не успев отсмеяться. Недавний гвалт сменила полная тишина. Рут, вытаращив глаза, смотрела на эту сцену.
— Боюсь, я ударил слишком сильно, — извинился Арчибальд, — но, по правде сказать, он сам нарывался на неприятности, верно?
Молодая женщина не ответила. Слишком быстрая перемена в судьбе лишила ее дара речи.
— По-моему, вам пора занять более приличествующее вам положение, дорогая…
Баронет ловко перерезал веревки, удерживавшие его супругу на стуле.
— С вами все в порядке?
— Вроде бы да, Арчибальд.
— Дорогая моя…
— Вы… вы сделали это просто потрясающе!
— Потрясающе?
— Да, прикончив этого мерзавца, вы отомстили за Лукана!
— Вот как?.. А знаете, Рут, если честно, я сам не ожидал такого финала…
— Увы, догадываюсь…
— В крикете это классический удар, но только в руке должна быть бита…
— Правда?
— Правда…
Прежде чем уйти, Рут указала на оба трупа:
— Ну, Арчибальд, теперь вы верите в сказки про шпионов?
— Я должен извиниться перед вами, дорогая, но, согласитесь, леди все же не место среди подобных людей… Отвратительное зрелище! Не понимаю, почему полиция Граца так плохо защищает туристов!
Рут долго смотрела на мужа:
— Вот уж никогда не думала, Арчибальд, что на земле еще водятся люди вроде вас!
— Это укор, дорогая?
— Разве можно обвинять бронтозавра за то, что он не похож на газель?
Баронет долго обдумывал слова жены.
— Разумеется, нет… Но какую связь вы ухитрились найти между мной и бронтозавром?
Молодая женщина уклонилась от прямого ответа.
— Пойдемте! Мне не терпится поскорее уехать обратно, в Вену!
Снова оказавшись на улице, Рут решительно отвергла предложение сесть в такси. Только хорошая пешая прогулка могла немного успокоить ее расшатавшиеся нервы. Что до сэра Арчибальда, то, судя по всему, недавнее убийство произвело на него не большее впечатление, чем если бы он очистил апельсин. Теперь Лаудеры шли той же дорогой, но в обратном направлении. Когда они уже сворачивали на Гауптбрюке, где стоят две статуи, символизирующие Австрию и Штирию, Арчибальд вдруг отпустил руку жены и бросился следом за каким-то мужчиной. Однако тот все же сумел улизнуть от баронета.
— Что за муха вас опять укусила, Арчибальд? — спросила Рут, когда ее супруг вернулся.
— Я хотел поймать одного типа, но он оказался проворнее.
— А что его так напугало?
— Возможно, то, что я его узнал…
— И кто же это?
— Пока не имеет значения.
В гостинице Лаудеры единогласно решили, что нуждаются в отдыхе, а на поезд можно с тем же успехом сесть завтра утром. Рут сразу легла, но ее муж сказал, что хочет еще немного пройтись. Узнав в приемной адрес уголовной полиции, он взял такси и поехал туда. В полицейском управлении баронет долго блуждал по коридорам и лестницам, расспрашивая то одного, то другого, пока не нашел дежурного сержанта, который наконец поинтересовался, чего ему надо.
— Кто у вас здесь занимается убийствами?
— Что?
— Кто расследует убийства? — Сэр Арчибальд сунул в глаз монокль. — Разве вы не понимаете по-немецки, друг мой?
— Нет, но вы говорите с таким сильным акцентом, сударь…
— Он вам неприятен?
— Не в том дело, просто я хотел бы знать, кто вы такой.
— Сэр Арчибальд Лаудер, баронет.
— Англичанин?
— Да, вот уже тридцать пять лет, с тех пор как живу на свете.
— И… вы пришли поговорить насчет убийства?
— Да, но не с вами.
— Хорошо, тогда подождите здесь.
Сержант исчез, но не прошло и двух минут, как он снова вырос перед Лаудером.
— Прошу вас идите за мной!
Полицейский проводил англичанина в большой удобный кабинет и, распахнув дверь, удалился. Из-за стола навстречу гостю поднялся мужчина в пенсне.
— Сэр Арчибальд Лаудер?
— Он самый.
— Разумеется, у вас есть документы?
— Естественно.
Полицейский, взглянув на протянутый англичанином паспорт, вернул его владельцу.
— Благодарю вас, сэр. Не угодно ли сесть?
Баронет опустился в кресло.
— Юлиус Малькампф, комиссар уголовной полиции, — представился хозяин кабинета. — Чем могу служить?
— Я пришел дать показания, господин комиссар.
— Насчет чего?
— Убийства.
— Но вы сами, насколько я вижу, не жертва?
— Нет, я совершил его.
— Что?
— Само собой, исключительно в целях законной самозащиты.
Полицейский явно раздумывал, уж не сумасшедший ли перед ним.
— В первую очередь не волнуйтесь…
— Но я и не думаю нервничать, господин комиссар.
— Тогда, может, вы спокойно и по порядку все мне расскажете?
— Позволю себе еще раз заметить, что я здесь именно для этого.
— Я вас слушаю.
— Дело вот в чем, господин комиссар. Мы с леди Лаудер гуляли возле Дитрихштейнплатц. Я зашел в кафе, а жена тем временем решила заглянуть на Мюнцграбенштрассе, к некоему Крукелю.
— Вы с ним знакомы?
— Нет, но над дверью лавки написана фамилия владельца.
— А могу я узнать, зачем леди Лаудер пошла к сапожнику?
— Надо полагать, это как-то связано с обувью. Короче говоря, она попросила меня подождать минут десять. Я посидел в кафе, но жена все не возвращалась, и я пошел навстречу. Представьте же себе мое удивление, господин комиссар, когда оказалось, что лавка заперта!
— Заперта?
— Ну да! Спрашивается, если сапожника нет на месте, то где леди Лаудер? Я обошел дом и, найдя дверь черного хода, толкнул ее. Мои глазам предстал небольшой темный коридорчик, отгороженный от лавки занавесом. Я осторожненько приподнял этот занавес и… что, как вы думаете, увидел?
— Леди Лаудер?
— Совершенно верно. Леди Лаудер, но самым недопустимым образом прикрученную к стулу!
— Прикру…
— Да-да, господин комиссар! Меж тем Лаудеры связаны родственными узами с Дункхэмами из Эрджила и дэвонскими Мэлреди! Невероятная бесцеремонность!
— А сапожник?
— Тоже был там.
— И что он вам сказал?
— Ничего.
— Странно, правда?
— Не особенно, если принять во внимание, что ему от уха до уха перерезали горло…
Комиссар ответил не сразу, а когда наконец решился открыть рот, голос его звучал сурово.
— Я надеюсь, сэр Арчибальд Лаудер, вы бы не позволили себе насмехаться над государственным служащим Австрийской республики?
Баронет сквозь монокль смерил полицейского презрительным взглядом.
— Я закончил Джизус-колледж в Оксфорде, сэр! — сухо бросил он.
— Прошу прощения…
— Ничего.
— Итак, вы вошли в комнату и увидели жену связанной, а хозяина лавки — на полу, с перерезанным горлом. Так?
— Да, правильно.
— В таком случае либо сапожник покончил с собой, предварительно связав леди Лаудер, либо леди Лаудер…
— …зарезала сапожника, а потом сама себя связала и стала ждать возможного визита? Помимо того что столь ловкий фокус явно не по силам леди Лаудер, я вынужден предупредить вас, что не в ее привычках резать незнакомых людей… Не знаю, как развлекаются дамы здесь, в Граце, но могу уверить вас, что в Лондоне…
— Будьте любезны, повторите мне адрес этого сапожника, сэр.
— Мюнцграбенштрассе. Если идти от Дитрихштейнплатц, лавка — с правой стороны.
— Благодарю вас.
Комиссар снял трубку и, распорядившись отправить на Мюнцграбенштрассе следственную группу, снова повернулся к баронету:
— А кстати, сэр Арчибальд Лаудер… Войдя в этот кабинет, вы признались мне, что совершили убийство, не так ли? Уж не вы ли расправились с сапожником?
— Нет.
— Нет? Тогда кого же вы отправили на тот свет?
— Того, кто убил сапожника и напал на мою жену.
— Значит, он тоже там был?
— Естественно.
— И вы об этом умолчали?
— Вы не дали мне времени сказать.
— А могли бы вы описать этого человека?
— Высокий, широкоплечий, лицо если и не совсем монголоидного типа, то по крайней мере выдает явную примесь восточной крови…
— Вы оставили тело на месте?
— Надеюсь, вы не думаете, что я прихватил его с собой?
— А каким образом вам удалось разделаться с парнем?
— Я стукнул его топориком и, да простит меня Бог, кажется, размозжил череп… Должен признать, что подобный поступок не вполне достоин джентльмена, но мною двигала крайняя необходимость.
— Вы ударили его сзади?
— Господин комиссар! Вы намеренно оскорбляете меня?
— Прошу прощения… Так вы убили этого человека за то, что он поднял руку на вашу жену?
— Не совсем. Помимо всего прочего, мерзавец позволил себе обращаться со мной самым недопустимым образом. Представляете, господин комиссар, во-первых, он разговаривал отвратительно грубым тоном… Чтоб незнакомый человек так фамильярничал! Непотребство, да и только… Во-вторых, эти совершенно невыносимые угрозы… И при этом бандит размахивал перед носом огромным ножом, словно и впрямь собирался отправить в мир иной… В конце концов он жестоко отдавил мне ногу, тут уж, честно говоря, я потерял терпение… и стукнул, как молоточком по шару.
— Молоточком?
— Вы, наверное, незнакомы с крикетом, господин комиссар?
— Увы!..
— В таком случае лучше всего показать, как это выглядит.
Баронет попросил полицейского сыграть роль жертвы и продемонстрировал удар, избавивший его от посягательств противника.
— Но как вы объясните, сэр Арчибальд, что парень угодил в такую, по-детски примитивную, ловушку?
— Очевидно, он принимал меня за дурака.
— И он — тоже?..
— Прошу прошения, не понял…
Телефонный звонок избавил комиссара от необходимости подыскивать ответ на столь трудный вопрос.
— Кажется, все в самом деле произошло именно так, как вы описали, — проговорил он, опуская трубку на рычаг.
— Вы сомневались в моих словах, сэр?
— Такая уж у меня работа, сэр Арчибальд. Все надо проверять.
— Только не в том случае, когда вы имеете честь разговаривать с человеком моего положения!
— А как себя чувствует леди Лаудер?
— Она сейчас отдыхает в «Даниеле».
— И долго еще вы намерены пробыть в Граце?
— Нет, завтра утром возвращаемся в Вену. Там нас всегда можно найти в гостинице «Кайзерин Элизабет».
— Возможно, мне придется просить вас засвидетельствовать показания, сэр Арчибальд.
— Я — в вашем полном распоряжении.
— Тогда будьте любезны не покидать Австрию, не уведомив меня об этом.
— Договорились.
Если бы инспектор Хайнлих не позвонил с Мюнцграбенштрассе и не подтвердил, что действительно обнаружил два трупа и несколько перерезанных веревок, лежащих возле стула, комиссар, вероятно, подумал бы, что бредовый разговор с баронетом ему просто приснился.
Глава 5
Когда баронет вернулся в гостиницу, Рут только что встала. Чувствовала она себя свежей и отдохнувшей. Молодая женщина прекрасно отдавала себе отчет, что чудом спаслась от ужасной смерти, и мысль об этом настраивала ее на особенно жизнерадостный лад. Более того, несмотря на признание Арчибальда, что он вступил в бой вовсе не ради нее, леди Лаудер невольно испытывала к мужу благодарность. Поэтому она заговорила с ним гораздо дружелюбнее, чем в последнее время, точнее, со дня свадьбы.
— Хорошо погуляли, Арчибальд?
И, не ожидая ответа, Рут села причесываться за туалетный столик.
— Боюсь, это не самое подходящее слово, дорогая. Выполнять долг всегда неприятно, тем более что государственные учреждения на всех широтах выглядят довольно мрачно… Поэтому, можете мне поверить, я провел время не слишком весело. Удивительно, почему чиновнику так трудно втолковать что бы то ни было, независимо от того, какой стране он служит… особенно это касается полиции…
Рут так и застыла перед зеркалом:
— Полиции?
— Я имею в виду комиссара уголовной полиции, которому рассказал обо всех наших приключениях.
— Что?!
Молодая женщина резко повернулась.
— В чем дело? — удивился баронет.
— Вы хотите сказать, что побежали в уголовную полицию и выложили…
— …что я убил человека, который незадолго до этого тоже совершил убийство. Знаете, дорогая, такого рода подвиги лучше не пытаться сохранить в тайне.
Леди Лаудер, вцепившись в волосы, бегала по комнате. Поистине фантастическая глупость, невежество и ограниченность баронета выводили ее из себя. Рут лишь с огромным трудом сдерживала рвущийся из груди вопль отчаяния. Наконец, обессилев, она бросилась в ванную и стала жадно пить холодную воду.
Арчибальд недоуменно взирал на жену.
— По-моему, с вами творится что-то не то, дорогая…
Рут на мгновение остановилась и посмотрела ему в глаза.
— А что может чувствовать женщина, получив муженька вроде вас?
Неожиданное нападение так удивило Лаудера, что он выронил монокль, однако в последнюю минуту успел поймать его на лету. Снова вставив любимую игрушку в глаз, он высокомерно заметил:
— Хорошо погуляли, Арчибальд?
И, не ожидая ответа, Рут села причесываться за туалетный столик.
— Боюсь, это не самое подходящее слово, дорогая. Выполнять долг всегда неприятно, тем более что государственные учреждения на всех широтах выглядят довольно мрачно… Поэтому, можете мне поверить, я провел время не слишком весело. Удивительно, почему чиновнику так трудно втолковать что бы то ни было, независимо от того, какой стране он служит… особенно это касается полиции…
Рут так и застыла перед зеркалом:
— Полиции?
— Я имею в виду комиссара уголовной полиции, которому рассказал обо всех наших приключениях.
— Что?!
Молодая женщина резко повернулась.
— В чем дело? — удивился баронет.
— Вы хотите сказать, что побежали в уголовную полицию и выложили…
— …что я убил человека, который незадолго до этого тоже совершил убийство. Знаете, дорогая, такого рода подвиги лучше не пытаться сохранить в тайне.
Леди Лаудер, вцепившись в волосы, бегала по комнате. Поистине фантастическая глупость, невежество и ограниченность баронета выводили ее из себя. Рут лишь с огромным трудом сдерживала рвущийся из груди вопль отчаяния. Наконец, обессилев, она бросилась в ванную и стала жадно пить холодную воду.
Арчибальд недоуменно взирал на жену.
— По-моему, с вами творится что-то не то, дорогая…
Рут на мгновение остановилась и посмотрела ему в глаза.
— А что может чувствовать женщина, получив муженька вроде вас?
Неожиданное нападение так удивило Лаудера, что он выронил монокль, однако в последнюю минуту успел поймать его на лету. Снова вставив любимую игрушку в глаз, он высокомерно заметил: