Страница:
На этом наше общение я посчитал законченным, мы вежливо вернули Лене ее стихи, мотивируя возврат отсутствием нужной стенки, на которую их можно было бы повесить, и распрощались. Лена пообещала на следующий день в обед завезти билеты.
Я, на всякий случай, обошел пару контор поблизости, чтобы сверить цены на экскурсии с теми, которые дала эта «Русалка». Оказалось, что цены везде примерно одинаковые. Билеты на эти экскурсии были везде — на полулюксы, люксы и так далее, причем можно было отдать деньги и тут же получить билеты на руки. Однако я уже уплатил все деньги этой полубезумной Лене, поэтому не беспокоился. В том смысле, что беспокоился, конечно, ибо билетов на руках еще не было, однако деньги уплатил, так что деваться было некуда…
Что интересно, предчувствия меня не обманули. Лена на следующий день в обед не появилась. Поскольку ехать на экскурсию нам предстояло уже на следующий день, я забил тревогу и стал сам ей звонить. Ее мобильный не отвечал, а в конторе сначала вообще делали вид, что они не очень понимают, кто такая Лена, но когда я пообещал приехать лично и помочь им вспомнить, память у тетки на том конце все-таки прорезалась, и она пообещала эту чертову Лену найти…
Примерно часа через два Лена отыскалась и заявила мне по телефону совершенно безмятежным голосом, что полулюкс ей, видите ли, забронировать не удалось, но она — ай, маладца — взяла для нас две каюты для гребцов. При этом, сказала Лена, мы выгадываем по сравнению с полулюксом аж 70 долларов, которые она нам когда-нибудь обязательно вернет. Правда, во вторую каюту к третьей нашей спутнице обязательно кого-нибудь подселят — ведь в двухместную каюту всегда селят двоих, — однако если мы доплатим еще 120 долларов, то никого селить не будут. Не надо ее благодарить, сказала Лена, мы ей просто очень понравились, поэтому она сделала для нас эту маленькую любезность…
На вопрос, куда делся полюлюкс, за который мы, между прочим, заплатили полную стоимость еще сутки назад, Лена сказала, что с полулюксом не сложилось. На мой идиотский вопрос — как это не сложилось, когда он был забронирован и заплачены деньги, Лена ответила, что она вчера не бронировала, а просто узнала, есть ли места. Места, сказала Лена, были. Поэтому забронировать она хотела сегодня. А деньги взяла вчера, чтобы сегодня забронировать. Но сегодня утром два козла из «Интерконтиненталя» потребовали, чтобы она к ним приехала и рассказала про экскурсии, а у нее машина не была заправлена, к тому же в дороге прокололось колесо у таксиста, потом выяснилось, что она забыла дома сумочку с буклетами, а мобильный разрядился, при этом из отеля позвонить в другой город не дали, и ей пришлось снова вызывать такси… Короче говоря, она все-таки проявила гражданское мужество и забронировала нам каюты. В тот момент, подчеркнула Лена, когда брони уже почти не было. Так что пусть мы скажем спасибо за эти каюты. Между прочим, в них не так уж и противно. Конечно, придется заплатить дороже, чем за полулюкс, чтобы никого не подселяли, но в конце концов, в этих каютах можно почти не находиться. Туда можно приходить только спать, когда уже темно и все равно ничего не видно. Между прочим, в них не так уж и тошнит, сказала Лена. Она сама ездила в этой каюте — тошнило только в начале путешествия, в середине и в конце. Но если выпить много водки, то будет уже не понятно, от чего именно тошнит, так что становится вполне терпимо.
Ну и что, как вы думаете, я ей на это сказал? Что вообще можно сказать клинической идиотке? То, что она — клиническая идиотка с ее стихами, любовником французом и полной неспособностью работать кем бы то ни было, кроме подметальщицы песка в пустыне? Вряд ли они бы это поняла. И уж тем более — вряд ли бы согласилась с таким определением. Наверняка она себя считает по меньшей мере лучшим менеджером на Кипре.
Так что я не стал ничего высказывать этой утомленной отсутствием мозгов и французами женщине, а просто потребовал срочно вернуть мне деньги, чтобы купить билеты в любой из контор, в изобилии находившихся поблизости от отеля. Вы знаете, что она мне ответила? Что они деньги быстро вернуть не могут. То есть могут, конечно, но ко мне с деньгами они не поедут. Потому что у нее бензина нет, мобильный разрядился, чулок порвался и у таксиста колесо спустило. Так что я должен вызвать такси и за свой счет ехать в другой город за деньгами. Тогда я вежливо попросил позвать к телефону старшего менеджера. И — о радость! — подошел мужик! Какое счастье, подумал я, после чего быстро, аккуратно, вполне доступно и отличным бытовым русским языком объяснил, что именно я думаю о Лене, ее мобильном, ее французе, колесе таксиста, каютах люкс, каютах не люкс, крыше дома его конторы, а заодно о Гансе Христиане Андерсене, который написал сказку «Русалка», давшую название этой кретинской конторе.
Как и ожидалось, мужик и не к такому привык, поэтому он довольно стойко выдержал весь поток изящных, хотя и не очень приличных выражений, которыми мне было угодно его обложить, и заявил, что он ничего поделать не может, так что, дорогой мой, приезжайте за вашими погаными деньгами сами. И вот тут-то я вспомнил о расписке, которую очень предусмотрительно стребовал с этой идиотки! Я достал эту расписку, прочитал ее вслух, после чего пообещал мужику немедленно отнести ее в полицию и написать там заявление по поводу того, что фирма «Русалка» меня обворовала: деньги взяла, билеты в условленное время не предоставила и деньги не вернула. Кстати, на самом деле такое вполне можно было сделать. И мужик это знал. Потому что он, не стесняясь меня, высказал стоящей неподалеку Лене все, что думает о ней, ее мобильном, ее французе, колесе таксиста, каютах люкс, крыше ее дома и манере писать всякие идиотские расписки, когда ей строго-настрого запретили под чем-либо подписываться, а после этого ровно через двадцать пять минут деньги привезли ко мне в отель.
Увы, увы, каждый раз выясняется одно и то же: что-нибудь тебе сделают только после того, как ты от души обложишь этих негодяев всевозможными экспрессивными выражениями и поставишь им ультиматум, подкрепленный чем-нибудь существенным. Нормального языка они не понимают. А что делать тем, кто по роду воспитания не умеет правильно употреблять неопределенные артикли и на одном дыхании выпаливать, что он сейчас сделает с крышей дома этих негодяев?.. Выход один — нанимать переводчика! Переводчика с обычного русского на русский экспрессивный, позволяющий ненавязчивый сервис перевести в разряд работающего сервиса.
Что интересно, билеты на теплоход я приобрести так и не успел. Потому что был уже вечер четверга и даже в близлежащих конторах уже все распродали. Они долго шерстили компьютер, цокали языком и с сожалением говорили, что вот подошел бы я хотя бы на два часа пораньше… А сейчас, увы, уже все распродано.
Вот так мы и остались без поездки на греческие острова. Но зато узнали все о Лене, французах и о высокой поэзии. Хоть этим можно утешиться.
Танцующие фонтаны
Я, на всякий случай, обошел пару контор поблизости, чтобы сверить цены на экскурсии с теми, которые дала эта «Русалка». Оказалось, что цены везде примерно одинаковые. Билеты на эти экскурсии были везде — на полулюксы, люксы и так далее, причем можно было отдать деньги и тут же получить билеты на руки. Однако я уже уплатил все деньги этой полубезумной Лене, поэтому не беспокоился. В том смысле, что беспокоился, конечно, ибо билетов на руках еще не было, однако деньги уплатил, так что деваться было некуда…
Что интересно, предчувствия меня не обманули. Лена на следующий день в обед не появилась. Поскольку ехать на экскурсию нам предстояло уже на следующий день, я забил тревогу и стал сам ей звонить. Ее мобильный не отвечал, а в конторе сначала вообще делали вид, что они не очень понимают, кто такая Лена, но когда я пообещал приехать лично и помочь им вспомнить, память у тетки на том конце все-таки прорезалась, и она пообещала эту чертову Лену найти…
Примерно часа через два Лена отыскалась и заявила мне по телефону совершенно безмятежным голосом, что полулюкс ей, видите ли, забронировать не удалось, но она — ай, маладца — взяла для нас две каюты для гребцов. При этом, сказала Лена, мы выгадываем по сравнению с полулюксом аж 70 долларов, которые она нам когда-нибудь обязательно вернет. Правда, во вторую каюту к третьей нашей спутнице обязательно кого-нибудь подселят — ведь в двухместную каюту всегда селят двоих, — однако если мы доплатим еще 120 долларов, то никого селить не будут. Не надо ее благодарить, сказала Лена, мы ей просто очень понравились, поэтому она сделала для нас эту маленькую любезность…
На вопрос, куда делся полюлюкс, за который мы, между прочим, заплатили полную стоимость еще сутки назад, Лена сказала, что с полулюксом не сложилось. На мой идиотский вопрос — как это не сложилось, когда он был забронирован и заплачены деньги, Лена ответила, что она вчера не бронировала, а просто узнала, есть ли места. Места, сказала Лена, были. Поэтому забронировать она хотела сегодня. А деньги взяла вчера, чтобы сегодня забронировать. Но сегодня утром два козла из «Интерконтиненталя» потребовали, чтобы она к ним приехала и рассказала про экскурсии, а у нее машина не была заправлена, к тому же в дороге прокололось колесо у таксиста, потом выяснилось, что она забыла дома сумочку с буклетами, а мобильный разрядился, при этом из отеля позвонить в другой город не дали, и ей пришлось снова вызывать такси… Короче говоря, она все-таки проявила гражданское мужество и забронировала нам каюты. В тот момент, подчеркнула Лена, когда брони уже почти не было. Так что пусть мы скажем спасибо за эти каюты. Между прочим, в них не так уж и противно. Конечно, придется заплатить дороже, чем за полулюкс, чтобы никого не подселяли, но в конце концов, в этих каютах можно почти не находиться. Туда можно приходить только спать, когда уже темно и все равно ничего не видно. Между прочим, в них не так уж и тошнит, сказала Лена. Она сама ездила в этой каюте — тошнило только в начале путешествия, в середине и в конце. Но если выпить много водки, то будет уже не понятно, от чего именно тошнит, так что становится вполне терпимо.
Ну и что, как вы думаете, я ей на это сказал? Что вообще можно сказать клинической идиотке? То, что она — клиническая идиотка с ее стихами, любовником французом и полной неспособностью работать кем бы то ни было, кроме подметальщицы песка в пустыне? Вряд ли они бы это поняла. И уж тем более — вряд ли бы согласилась с таким определением. Наверняка она себя считает по меньшей мере лучшим менеджером на Кипре.
Так что я не стал ничего высказывать этой утомленной отсутствием мозгов и французами женщине, а просто потребовал срочно вернуть мне деньги, чтобы купить билеты в любой из контор, в изобилии находившихся поблизости от отеля. Вы знаете, что она мне ответила? Что они деньги быстро вернуть не могут. То есть могут, конечно, но ко мне с деньгами они не поедут. Потому что у нее бензина нет, мобильный разрядился, чулок порвался и у таксиста колесо спустило. Так что я должен вызвать такси и за свой счет ехать в другой город за деньгами. Тогда я вежливо попросил позвать к телефону старшего менеджера. И — о радость! — подошел мужик! Какое счастье, подумал я, после чего быстро, аккуратно, вполне доступно и отличным бытовым русским языком объяснил, что именно я думаю о Лене, ее мобильном, ее французе, колесе таксиста, каютах люкс, каютах не люкс, крыше дома его конторы, а заодно о Гансе Христиане Андерсене, который написал сказку «Русалка», давшую название этой кретинской конторе.
Как и ожидалось, мужик и не к такому привык, поэтому он довольно стойко выдержал весь поток изящных, хотя и не очень приличных выражений, которыми мне было угодно его обложить, и заявил, что он ничего поделать не может, так что, дорогой мой, приезжайте за вашими погаными деньгами сами. И вот тут-то я вспомнил о расписке, которую очень предусмотрительно стребовал с этой идиотки! Я достал эту расписку, прочитал ее вслух, после чего пообещал мужику немедленно отнести ее в полицию и написать там заявление по поводу того, что фирма «Русалка» меня обворовала: деньги взяла, билеты в условленное время не предоставила и деньги не вернула. Кстати, на самом деле такое вполне можно было сделать. И мужик это знал. Потому что он, не стесняясь меня, высказал стоящей неподалеку Лене все, что думает о ней, ее мобильном, ее французе, колесе таксиста, каютах люкс, крыше ее дома и манере писать всякие идиотские расписки, когда ей строго-настрого запретили под чем-либо подписываться, а после этого ровно через двадцать пять минут деньги привезли ко мне в отель.
Увы, увы, каждый раз выясняется одно и то же: что-нибудь тебе сделают только после того, как ты от души обложишь этих негодяев всевозможными экспрессивными выражениями и поставишь им ультиматум, подкрепленный чем-нибудь существенным. Нормального языка они не понимают. А что делать тем, кто по роду воспитания не умеет правильно употреблять неопределенные артикли и на одном дыхании выпаливать, что он сейчас сделает с крышей дома этих негодяев?.. Выход один — нанимать переводчика! Переводчика с обычного русского на русский экспрессивный, позволяющий ненавязчивый сервис перевести в разряд работающего сервиса.
Что интересно, билеты на теплоход я приобрести так и не успел. Потому что был уже вечер четверга и даже в близлежащих конторах уже все распродали. Они долго шерстили компьютер, цокали языком и с сожалением говорили, что вот подошел бы я хотя бы на два часа пораньше… А сейчас, увы, уже все распродано.
Вот так мы и остались без поездки на греческие острова. Но зато узнали все о Лене, французах и о высокой поэзии. Хоть этим можно утешиться.
Танцующие фонтаны
Однако, что интересно, наше общение с фирмой «Русалка» не исчерпалось милым эпизодом с полубезумной Леной. Потому что через несколько дней нам предстояла поездка в район Айя-Напы на так называемые «танцующие фонтаны», и выяснилось… Впрочем, давайте обо всем по порядку…
Среда. В плане наших мероприятий на сегодня — «танцующие фонтаны». Мы знали, что это такое. Мы их уже видели в Праге — это довольно красивое и впечатляющее зрелище, — поэтому надеялись, что на Кипре эти фонтаны нас не разочаруют. В Праге суть подобного развлечения заключалась в следующем… Огромный круг, внутри которого куча всяких мелких водоемов различной формы, в которых торчат фонтанные трубочки. Между водоемами — много-много всяких прожекторов. Во время шоу включается музыка, компьютер переключает напор воды в трубочки, делая его то сильнее, то слабее, то вообще останавливая водоснабжение, в результате чего струи воды как бы танцуют. Все это сопровождается включением и выключением прожекторов различных цветов, которые также управляются компьютером. В общем, зрелище довольно забавное и внушительное. Поэтому мы искренне надеялись, что и здесь нас ожидает забавное и внушительное зрелище. Тем более, Лена нам твердо заявила, что это единственные такие фонтаны в Европе. На мой вопрос, почему во внимание не принимается Прага, где эти фонтаны — национальное достояние и известны по всему миру, Лена, не моргнув глазом, сказала, что Прага — это не Европа.
Выезжать мы должны были в три часа. Поэтому ровно в 14:58:24' мы (и десяток других отдыхающих, собирающихся на ту же экскурсию) стояли на улице перед отелем (Лена нас предупредила, что автобус объезжает много отелей, поэтому мы должны стоять на улице, потому что за нами никто заходить не будет). По состоянию на 15:10 никакого автобуса так и не появилось, и я заявил собравшимся, что не собираюсь до вечера торчать под палящим солнцем, поэтому отправляюсь обратно в отель. А этот чертов автобус, сказал я, пускай заезжает за мной в холл. Я жду. В ответ на это собравшиеся на экскурсию тетки закричали, что я — идиотский идиот и полный дурачок, потому что раз Лена сказала на улице, то значит надо на улице. Так что я могу сидеть в своем дурацком отеле хоть до скончания века — фонтанов при этом я не увижу.
Тетки по внешнему виду были похожи на профессиональных отдыхающих, а я себя не причисляю к этому гордому и всезнающему племени, поэтому просто молча ушел в холл под кондиционеры, где взял кофейку и сел смотреть невключенный телевизор, радуясь отсутствию новостей… Меня на отдыхе утомляли любые новости — как плохие, так и хорошие. Поэтому я любил смотреть в темный экран огромного телевизора в холле. Меня это занятие умиротворяло.
Минут через пятнадцать в холл со смущенным видом пришли тетки, раскаленные до 45 градусов всей своей поверхности. Автобуса, разумеется, так и не было. Они хором попросили у меня прощения и заявили, что я, вероятно, немного умнее, чем кажусь на первый взгляд, потому что даже они — профессиональные отдыхающие — не догадались слинять в прохладу еще пятнадцать минут назад.
Однако теткам так и не удалось меня закомплиментить до потери пульса, потому что на пороге холла возникла дама очень решительного вида, которая сурово заявила:
— Ну кто там фонтанировать? Сказано же было — ждать на улице. Водитель недоволен.
Я почему-то сразу подумал, что тетка — из фирмы «Русалка». Простейшая дедукция это доказывала, как дважды пять. Во-первых, тетка опоздала минут на сорок. Во-вторых, в ее словах не было даже намека на извинение. В-третьих, она же еще и на нас наехала за свое опоздание. «Русалка», однозначно», — подумал я и, разумеется, оказался прав.
— Так, быстренько-быстренько идем за мной, — скомандовала решительная тетка, — выходим на
улицу, переходим через дорогу и садимся в автобус, не забыв сказать водителю «Здрассте».
Мне сразу понравился боевой настрой этой тетки. Впрочем, мне все тетки из «Русалки» очень нравились. Они такие непосредственные. Особенно эта. Даже про «здрассте» водителю не забыла. Хорошо еще, что хоть не проверила, у всех ли чистые руки и уши…
Кстати, переход через дорогу к автобусу был развлечением достаточно нетривиальным. Уж не знаю почему, но автомобилисты на Кипре ненавидят пешеходов лютой ненавистью. Вероятно, в этом есть нечто генетическое. Даже переход улицы на зеленый сигнал светофора связан с огромным риском для жизни: автомобилисты, вероятно, дальтоники все до одного, потому что они несутся через переход, не обращая внимания на такие мелочи, как цвет какого-то светофора… Впрочем, если они видят, что по переходу идут какие-то люди (желательно, не меньше трех-четырех, чтобы их хоть как-то было заметно), то все-таки останавливаются, грозно пофыркивая выхлопной трубой и будоража движок, показывая, что вот еще секунда — и они рванут с места, сшибая все на своем пути, причем стоит последнему пешеходу миновать примерно половину пути, самые крайние машины действительно срываются с места… А уж переход пешеходом улицы в произвольном месте — это сродни самоубийству. Ведь как только автомобилисты видят пешехода, они делают все для того, чтобы попытаться его сшибить. Даже древнейшие лоханки, которых по Кипру тоже ездит немало, выжимают последние остатки давно отсутствующей мощности, чтобы пытаться пешеходу «подрезать крыльцо»…
Думаете, я утрирую или выдумываю, или же это результат поверхностных наблюдений? Черта с два! Я внимательно следил за поведением водителей весь свой отпуск. Каждый день было одно и то же. Они все ненавидят пешеходов и хотят уничтожить их, как класс. Почему, зачем и что несчастные пешеходы сделали кипрским водителям — не знаю! Вероятно, здесь кроется какая-то жуткая тайна, но мне ее раскрыть не удалось.
Поэтому если вы привыкли к Европе (исключая Францию), где водители обычно вежливо останавливаются, чтобы пропустить пешеходов (даже если он в одиночестве собирается перейти дорогу), то на Кипре эта привычка может стоить вам жизни. Забудьте о ней, умоляю вас! Не подвергайте риску ваше драгоценное крыльцо… пардон, здоровье!
Так вот, нам предстояло перейти дорогу к автобусу. А машины все ехали и ехали. И тут тетка из «Русалки» сделала, на мой взгляд, довольно глупую вещь. Она дождалась, когда поток машин на минуту ослаб, вышла на середину дороги и раскинула руки в стороны — мол, всем стоять, мы переходим. Наши туристы, не подозревая ничего плохого, тут же стали спокойно переходить дорогу. Все, кроме меня. Потому что я был научен горьким опытом и хотел подороже продать свою жизнь.
Мои опасения подтвердились. Как только показался поток машин, водители, не долго думая, стали просто объезжать тетку, пытаясь сшибить остальных туристов, проходящих через дорогу. Шутки-шутками, но две дамы действительно чуть не погибли, еле-еле ухитрившись увернуться от спортивной тачки с двумя гречанками, которая неслась на полной скорости. Поэтому я все-таки дождался, когда расположенный справа светофор перекроет движение и спокойно перешел, не обращая ни малейшего внимания на крики русалочной тетки: «Мужчина! Мужчина! Ну вы что там копаетесь? Все давно уехали уже! Вы опоздаете, мужчина!»
— Меня зовут Катя, — резким и неприятным голосом заявила тетка, когда все собрались в автобусе. — Дальнейшие инструкции будут позже. Сначала надо всех туристов собрать.
Далее автобус сделал довольно странную вещь. Он проехал вперед, развернулся на светофоре, поехал назад и… остановился прямо перед входом в наш отель.
— А вдруг еще кто-нибудь должен поехать на экскурсию, — пояснила тетка, завидев наши недоуменные взгляды.
Взор ее при этом был настолько чист и наивен, что мы не рискнули спрашивать, какого черта она подвергала опасности наши жизни, заставляя переходить через дорогу к этому дурацкому автобусу, который все равно собирался развернуться.
Следующий час наш экипаж катался по всему Лимасолу и собирал туристов из разных отелей. К последнему из них мы подъехали с опозданием примерно часа на полтора. Что интересно, больше половины туристов честно дожидались автобуса на улице. И это больше часа! И это под весьма палящим солнцем Кипра! Вот что значит российский турист: ему сказали ждать на улице — он и будет ждать на улице, вместо того чтобы разорвать эту Катю вместе с автобусом фирмы «Русалка» вдребезги пополам. Ну или просто спокойно дожидаться в холле, потому что, понятное дело, фирма «Русалка» в лице своей лучшей представительницы все-таки возьмет себе за труд пройти десяток метров, отделяющих холл от тротуара.
Впрочем, некоторые раскаленные на солнце туристы, загрузившись в салон, все-таки пытались разорвать пополам нашу Катю, однако та совершенно невозмутимо заорала визгливым голосом (не знаю, как у нее получилось совместить эти две несовместимые вещи, однако это выглядело именно так):
— Что вы на меня орете, женщина, я вам что — автобус? Я вам что — светофор? Вы знаете сколько здесь светофоров и туристов? Каждого дождись, у каждого остановись. Все ехать хочут, между прочим. Не хочете ехать — не ехайте! Меня вообще заменить попросили, я не обязана ваши кричания выслушивать!
Наконец все туристы были собраны и автобус выехал из Лимасола на загородную трассу. Все расселись и успокоились, а Катя настроила микрофон и приготовилась начать свой волнующий рассказ…
— Во-первых, — сказала Катерина весьма агрессивным тоном, — я не понимаю, почему такие претензии к автобусу некоторые здесь женщины мне высказывают на возбужденных тонах, нервируя нашего водителя автобуса Христополуса Нитролаксиса. Фирма «Русалка» выслала для вас кондиционированный автобус, который прекрасно ездит по здешним дорогам. И не вина «Русалки» и Христо Хараламбусовича в том, что вас слишком много и живете вы в разных отелях. Жили бы вы в одном отеле — мы приехали бы даже на полчаса раньше срока.
Тут Катерина остановилась, словно ожидая взрыва смеха и аплодисментов. Они не последовали. Я оживился. Начало было уже весьма впечатляющим.
— Во-вторых, — сказала Катерина все тем же строгим тоном, — почему-то многие из вас сами не выполнили правила, а потом возмущаются. Было же сказано дожидаться у отеля на улице, чтобы мы не теряли время на ваше собирание.
Тут народ не выдержал и все разом заорали, что только круглые кретины могут стоять на сорокоградусной жаре от получаса до часа. Те «круглые кретины», которые действительно стояли на жаре, орали, как больные слоны, что они-то как раз выполнили все идиотские требования, однако это им не помогло.
— Вот видите, — сказала Катерина, на которую все эти крики не произвели ни малейшего впечатления, — сами правила не выполняете, а к нам предъявляете претензии. Ну все, все, — успокоила она кричавших, — мы с Христо Хараламбусовичем на вас не обиделись. Ведь все-таки желание клиента — закон.
Народ в автобусе, потрясенный, замолчал. Катю, похоже, ничем прошибить было невозможно.
— Ну вот, — сказала Катя, — какая у вас система нервная! Вконец испорчена, наверное, ваша нервная система — и Катя первый раз за поездку хихикнула, обнаружив наличие хоть каких-то чувств.
Что ни говори, а это был уже каламбур. Так что Катя имела полное право хихикнуть.
— Ну ладно, — уже совсем спокойным голосом сказала Катя. — Раз мы все проблемы решили, давайте приступим к поездке.
Народ оживился. Собственно говоря, к поездке все приступили уже минимум час назад.
— Итак, — сказала Катя, — наша поездка проходит в целях танцующих фонтанов в районе Айя-Напы. Однако фонтаны — это далеко не все, что мы сегодня посетим. Сегодня вы услышите много-много всякого интересного, а также посетите мертвый город Фамагусту, в который нас не пустят, потому что он в зоне раздела.
Народ в автобусе веселился вовсю. Одно дело, если бы в такой манере вела экскурсию какая-нибудь гречанка, которая в муках полуовладела русским языком, но Катя была наша, стопроцентно русская, поэтому когда она насиловала русский язык особо извращенным образом, это звучало очень забавно.
— Также вы услышите много всякой очень полезной информации прямо от меня, — обрадовала нас Катя. — Но я сразу должна предупредить, что я вовсе не профессиональный сопроводитель. В том смысле, что не экскурсант.
(Катя имела в виду — экскурсовод. Я довольно быстро научился понимать такие тонкости.)
— Моя задача — доставить вас от места до места в целости и сохранности, — объяснила Катя. — Ну или хотя бы доставить вас от места до места, потому что за своей целостностью вы должны следить сами. Мало ли, может, кто-то из вас сильно выпивает. На прошлой экскурсии один мужчина так выпил, что взял напрокат машину и уехал домой. Как я его в этом состоянии могла доставить? Никак.
В автобусе то тут то там начались истерики туристов, которые не ожидали, что нам достанется такой потрясающий экскурсовод.
— Поэтому не обессудьте, — сказала Катя, — расскажу, что могу. А знаю я очень много, потому что на Кипре уже давно и читала диссертации. Вам их тоже должны были раздать ваши прикрепленные.
— Какие диссертации? — осторожно спросил один мужик. — Вы имеете в виду буклеты, которые нам раздавали?
— Буклеты, буклеты, — согласилась Катя. — Мы толстые буклеты называем диссертациями. Их же читать невозможно.
Тут у меня случилась истерика. Самый толстый буклет насчитывал, по-моему, аж четыре странички.
— Ну вот, вы все пришли в хорошее настроение, — довольным голосом сказала Катя, — давайте начнем. Быстрее начнем — быстрее кончим. Правильно я говорю?
Истерика началась у всего автобуса. Катя со счастливым лицом наблюдала за этой картиной, и видно было, что она в восторге от самой себя и от своего умения управлять толпой диких туристов.
— Ну ладно, — сказала Катя. — Хватит уже шуток. Пока мы едем, я расскажу вам об истории этого замечательного края и о традициях, которыми здесь вскормлена земля.
С этими словами Катя разложила у себя на коленях куски каких-то брошюр и дальнейший рассказ вела следующим образом: она заглядывала в брошюру, затем поднимала глаза вверх и начинала вдохновенно импровизировать. В результате получалось настолько потрясающее произведение ораторского искусства, снабженное к тому же ценными историческими сведениями, что я просто обязан вам это продемонстрировать.
— Мы с вами, — начала Катя, — уехали из Лимасола. Это очень хороший город с очень хорошими традициями и очень хорошими людьми. Если кто-то из вас в нем не был, то обязательно должен побывать.
Тут водитель автобуса так резко крутанул руль, что мы не врезались только из-за того, что ехали по равнине. Между тем, зря он так волновался. Катя просто прочитала строчку из брошюры. Одновременно читать и думать она не умела.
— Лимасол, — продолжила Катя, поднимая глаза вверх, — это второй по значению город на Кипре и он имеет славу космополитов.
— Кого имеет? — переспросил кто-то из туристов.
— Бедный Слава, — сказал другой.
Катя заглянула в брошюру…
— Имеет славу космополитического морского курорта, — объяснила она. — Жители Лимасола умеют хорошо работать и хорошо отдыхать. Ведь как я уже сказала, это очень хороший город с очень хорошими традициями.
— И там обязательно нужно побывать, если вы не сделали это раньше, — продолжил все тот же мужской голос.
— Совершенно верно, — с вызовом сказала Катя. — У вас есть какие-то возражения? И вообще, может быть, вы хотите вместо меня вести экскурсию?
Мужик промолчал.
— Вот так-то, — довольно сказала Катя, гордясь своей маленькой победой. — Итак, Лимасол — это рай для ночной жизни. Бары, дискотеки, центры и морской порт, второй по значению на Кипре. Но самое главное в Лимасоле — это, конечно!
Тут Катя замолчала, потому что не смогла быстро перевернуть страничку.
— Точно, — заявил все тот же словоохотливый мужик. — Главное в Лимасоле — это конечно! Без конечно, оно и понятно, ничего хорошего там бы не было.
— Главное в Лимасоле, — продолжила Катя, решив не обращать на мужика никакого внимания, — это, конечно, фестивали и карнавал. Карнавал проходит на русскую масленицу — и все одевают разные смешные костюмы, поют, пьют вино и веселятся. А фестиваль вина Диониса проходит в августе. Все пьют вино, веселятся, танцуют и одевают разные смешные костюмы.
— А чем отличается карнавал от фестиваля вина? — полюбопытствовал мужик. — И там и там надевают костюмы, пьют, танцуют и веселятся.
— Я же сказала, — возмутилась Катя. — Карнавал проходит на масленицу, а фестиваль Диониса — в августе. А костюмы там одевают, чтобы было смешнее.
— И во что же там одевают костюмы? — полюбопытствовал мужик, решив прицепиться к Катиной безграмотности.
— Не во что, а на что, — парировала Катя, сбить которую с толку было решительно невозможно. — У кого есть на что, на то и одевают.
— Принято, — сказал мужик, — умолкаю.
— Итак, — продолжила Катя, наградив мужика презрительным взглядом, — самый интересный праздник — это фестиваль Диониса. Его оплачивают винные фирмы.
Среда. В плане наших мероприятий на сегодня — «танцующие фонтаны». Мы знали, что это такое. Мы их уже видели в Праге — это довольно красивое и впечатляющее зрелище, — поэтому надеялись, что на Кипре эти фонтаны нас не разочаруют. В Праге суть подобного развлечения заключалась в следующем… Огромный круг, внутри которого куча всяких мелких водоемов различной формы, в которых торчат фонтанные трубочки. Между водоемами — много-много всяких прожекторов. Во время шоу включается музыка, компьютер переключает напор воды в трубочки, делая его то сильнее, то слабее, то вообще останавливая водоснабжение, в результате чего струи воды как бы танцуют. Все это сопровождается включением и выключением прожекторов различных цветов, которые также управляются компьютером. В общем, зрелище довольно забавное и внушительное. Поэтому мы искренне надеялись, что и здесь нас ожидает забавное и внушительное зрелище. Тем более, Лена нам твердо заявила, что это единственные такие фонтаны в Европе. На мой вопрос, почему во внимание не принимается Прага, где эти фонтаны — национальное достояние и известны по всему миру, Лена, не моргнув глазом, сказала, что Прага — это не Европа.
Выезжать мы должны были в три часа. Поэтому ровно в 14:58:24' мы (и десяток других отдыхающих, собирающихся на ту же экскурсию) стояли на улице перед отелем (Лена нас предупредила, что автобус объезжает много отелей, поэтому мы должны стоять на улице, потому что за нами никто заходить не будет). По состоянию на 15:10 никакого автобуса так и не появилось, и я заявил собравшимся, что не собираюсь до вечера торчать под палящим солнцем, поэтому отправляюсь обратно в отель. А этот чертов автобус, сказал я, пускай заезжает за мной в холл. Я жду. В ответ на это собравшиеся на экскурсию тетки закричали, что я — идиотский идиот и полный дурачок, потому что раз Лена сказала на улице, то значит надо на улице. Так что я могу сидеть в своем дурацком отеле хоть до скончания века — фонтанов при этом я не увижу.
Тетки по внешнему виду были похожи на профессиональных отдыхающих, а я себя не причисляю к этому гордому и всезнающему племени, поэтому просто молча ушел в холл под кондиционеры, где взял кофейку и сел смотреть невключенный телевизор, радуясь отсутствию новостей… Меня на отдыхе утомляли любые новости — как плохие, так и хорошие. Поэтому я любил смотреть в темный экран огромного телевизора в холле. Меня это занятие умиротворяло.
Минут через пятнадцать в холл со смущенным видом пришли тетки, раскаленные до 45 градусов всей своей поверхности. Автобуса, разумеется, так и не было. Они хором попросили у меня прощения и заявили, что я, вероятно, немного умнее, чем кажусь на первый взгляд, потому что даже они — профессиональные отдыхающие — не догадались слинять в прохладу еще пятнадцать минут назад.
Однако теткам так и не удалось меня закомплиментить до потери пульса, потому что на пороге холла возникла дама очень решительного вида, которая сурово заявила:
— Ну кто там фонтанировать? Сказано же было — ждать на улице. Водитель недоволен.
Я почему-то сразу подумал, что тетка — из фирмы «Русалка». Простейшая дедукция это доказывала, как дважды пять. Во-первых, тетка опоздала минут на сорок. Во-вторых, в ее словах не было даже намека на извинение. В-третьих, она же еще и на нас наехала за свое опоздание. «Русалка», однозначно», — подумал я и, разумеется, оказался прав.
— Так, быстренько-быстренько идем за мной, — скомандовала решительная тетка, — выходим на
улицу, переходим через дорогу и садимся в автобус, не забыв сказать водителю «Здрассте».
Мне сразу понравился боевой настрой этой тетки. Впрочем, мне все тетки из «Русалки» очень нравились. Они такие непосредственные. Особенно эта. Даже про «здрассте» водителю не забыла. Хорошо еще, что хоть не проверила, у всех ли чистые руки и уши…
Кстати, переход через дорогу к автобусу был развлечением достаточно нетривиальным. Уж не знаю почему, но автомобилисты на Кипре ненавидят пешеходов лютой ненавистью. Вероятно, в этом есть нечто генетическое. Даже переход улицы на зеленый сигнал светофора связан с огромным риском для жизни: автомобилисты, вероятно, дальтоники все до одного, потому что они несутся через переход, не обращая внимания на такие мелочи, как цвет какого-то светофора… Впрочем, если они видят, что по переходу идут какие-то люди (желательно, не меньше трех-четырех, чтобы их хоть как-то было заметно), то все-таки останавливаются, грозно пофыркивая выхлопной трубой и будоража движок, показывая, что вот еще секунда — и они рванут с места, сшибая все на своем пути, причем стоит последнему пешеходу миновать примерно половину пути, самые крайние машины действительно срываются с места… А уж переход пешеходом улицы в произвольном месте — это сродни самоубийству. Ведь как только автомобилисты видят пешехода, они делают все для того, чтобы попытаться его сшибить. Даже древнейшие лоханки, которых по Кипру тоже ездит немало, выжимают последние остатки давно отсутствующей мощности, чтобы пытаться пешеходу «подрезать крыльцо»…
Думаете, я утрирую или выдумываю, или же это результат поверхностных наблюдений? Черта с два! Я внимательно следил за поведением водителей весь свой отпуск. Каждый день было одно и то же. Они все ненавидят пешеходов и хотят уничтожить их, как класс. Почему, зачем и что несчастные пешеходы сделали кипрским водителям — не знаю! Вероятно, здесь кроется какая-то жуткая тайна, но мне ее раскрыть не удалось.
Поэтому если вы привыкли к Европе (исключая Францию), где водители обычно вежливо останавливаются, чтобы пропустить пешеходов (даже если он в одиночестве собирается перейти дорогу), то на Кипре эта привычка может стоить вам жизни. Забудьте о ней, умоляю вас! Не подвергайте риску ваше драгоценное крыльцо… пардон, здоровье!
Так вот, нам предстояло перейти дорогу к автобусу. А машины все ехали и ехали. И тут тетка из «Русалки» сделала, на мой взгляд, довольно глупую вещь. Она дождалась, когда поток машин на минуту ослаб, вышла на середину дороги и раскинула руки в стороны — мол, всем стоять, мы переходим. Наши туристы, не подозревая ничего плохого, тут же стали спокойно переходить дорогу. Все, кроме меня. Потому что я был научен горьким опытом и хотел подороже продать свою жизнь.
Мои опасения подтвердились. Как только показался поток машин, водители, не долго думая, стали просто объезжать тетку, пытаясь сшибить остальных туристов, проходящих через дорогу. Шутки-шутками, но две дамы действительно чуть не погибли, еле-еле ухитрившись увернуться от спортивной тачки с двумя гречанками, которая неслась на полной скорости. Поэтому я все-таки дождался, когда расположенный справа светофор перекроет движение и спокойно перешел, не обращая ни малейшего внимания на крики русалочной тетки: «Мужчина! Мужчина! Ну вы что там копаетесь? Все давно уехали уже! Вы опоздаете, мужчина!»
— Меня зовут Катя, — резким и неприятным голосом заявила тетка, когда все собрались в автобусе. — Дальнейшие инструкции будут позже. Сначала надо всех туристов собрать.
Далее автобус сделал довольно странную вещь. Он проехал вперед, развернулся на светофоре, поехал назад и… остановился прямо перед входом в наш отель.
— А вдруг еще кто-нибудь должен поехать на экскурсию, — пояснила тетка, завидев наши недоуменные взгляды.
Взор ее при этом был настолько чист и наивен, что мы не рискнули спрашивать, какого черта она подвергала опасности наши жизни, заставляя переходить через дорогу к этому дурацкому автобусу, который все равно собирался развернуться.
Следующий час наш экипаж катался по всему Лимасолу и собирал туристов из разных отелей. К последнему из них мы подъехали с опозданием примерно часа на полтора. Что интересно, больше половины туристов честно дожидались автобуса на улице. И это больше часа! И это под весьма палящим солнцем Кипра! Вот что значит российский турист: ему сказали ждать на улице — он и будет ждать на улице, вместо того чтобы разорвать эту Катю вместе с автобусом фирмы «Русалка» вдребезги пополам. Ну или просто спокойно дожидаться в холле, потому что, понятное дело, фирма «Русалка» в лице своей лучшей представительницы все-таки возьмет себе за труд пройти десяток метров, отделяющих холл от тротуара.
Впрочем, некоторые раскаленные на солнце туристы, загрузившись в салон, все-таки пытались разорвать пополам нашу Катю, однако та совершенно невозмутимо заорала визгливым голосом (не знаю, как у нее получилось совместить эти две несовместимые вещи, однако это выглядело именно так):
— Что вы на меня орете, женщина, я вам что — автобус? Я вам что — светофор? Вы знаете сколько здесь светофоров и туристов? Каждого дождись, у каждого остановись. Все ехать хочут, между прочим. Не хочете ехать — не ехайте! Меня вообще заменить попросили, я не обязана ваши кричания выслушивать!
Наконец все туристы были собраны и автобус выехал из Лимасола на загородную трассу. Все расселись и успокоились, а Катя настроила микрофон и приготовилась начать свой волнующий рассказ…
— Во-первых, — сказала Катерина весьма агрессивным тоном, — я не понимаю, почему такие претензии к автобусу некоторые здесь женщины мне высказывают на возбужденных тонах, нервируя нашего водителя автобуса Христополуса Нитролаксиса. Фирма «Русалка» выслала для вас кондиционированный автобус, который прекрасно ездит по здешним дорогам. И не вина «Русалки» и Христо Хараламбусовича в том, что вас слишком много и живете вы в разных отелях. Жили бы вы в одном отеле — мы приехали бы даже на полчаса раньше срока.
Тут Катерина остановилась, словно ожидая взрыва смеха и аплодисментов. Они не последовали. Я оживился. Начало было уже весьма впечатляющим.
— Во-вторых, — сказала Катерина все тем же строгим тоном, — почему-то многие из вас сами не выполнили правила, а потом возмущаются. Было же сказано дожидаться у отеля на улице, чтобы мы не теряли время на ваше собирание.
Тут народ не выдержал и все разом заорали, что только круглые кретины могут стоять на сорокоградусной жаре от получаса до часа. Те «круглые кретины», которые действительно стояли на жаре, орали, как больные слоны, что они-то как раз выполнили все идиотские требования, однако это им не помогло.
— Вот видите, — сказала Катерина, на которую все эти крики не произвели ни малейшего впечатления, — сами правила не выполняете, а к нам предъявляете претензии. Ну все, все, — успокоила она кричавших, — мы с Христо Хараламбусовичем на вас не обиделись. Ведь все-таки желание клиента — закон.
Народ в автобусе, потрясенный, замолчал. Катю, похоже, ничем прошибить было невозможно.
— Ну вот, — сказала Катя, — какая у вас система нервная! Вконец испорчена, наверное, ваша нервная система — и Катя первый раз за поездку хихикнула, обнаружив наличие хоть каких-то чувств.
Что ни говори, а это был уже каламбур. Так что Катя имела полное право хихикнуть.
— Ну ладно, — уже совсем спокойным голосом сказала Катя. — Раз мы все проблемы решили, давайте приступим к поездке.
Народ оживился. Собственно говоря, к поездке все приступили уже минимум час назад.
— Итак, — сказала Катя, — наша поездка проходит в целях танцующих фонтанов в районе Айя-Напы. Однако фонтаны — это далеко не все, что мы сегодня посетим. Сегодня вы услышите много-много всякого интересного, а также посетите мертвый город Фамагусту, в который нас не пустят, потому что он в зоне раздела.
Народ в автобусе веселился вовсю. Одно дело, если бы в такой манере вела экскурсию какая-нибудь гречанка, которая в муках полуовладела русским языком, но Катя была наша, стопроцентно русская, поэтому когда она насиловала русский язык особо извращенным образом, это звучало очень забавно.
— Также вы услышите много всякой очень полезной информации прямо от меня, — обрадовала нас Катя. — Но я сразу должна предупредить, что я вовсе не профессиональный сопроводитель. В том смысле, что не экскурсант.
(Катя имела в виду — экскурсовод. Я довольно быстро научился понимать такие тонкости.)
— Моя задача — доставить вас от места до места в целости и сохранности, — объяснила Катя. — Ну или хотя бы доставить вас от места до места, потому что за своей целостностью вы должны следить сами. Мало ли, может, кто-то из вас сильно выпивает. На прошлой экскурсии один мужчина так выпил, что взял напрокат машину и уехал домой. Как я его в этом состоянии могла доставить? Никак.
В автобусе то тут то там начались истерики туристов, которые не ожидали, что нам достанется такой потрясающий экскурсовод.
— Поэтому не обессудьте, — сказала Катя, — расскажу, что могу. А знаю я очень много, потому что на Кипре уже давно и читала диссертации. Вам их тоже должны были раздать ваши прикрепленные.
— Какие диссертации? — осторожно спросил один мужик. — Вы имеете в виду буклеты, которые нам раздавали?
— Буклеты, буклеты, — согласилась Катя. — Мы толстые буклеты называем диссертациями. Их же читать невозможно.
Тут у меня случилась истерика. Самый толстый буклет насчитывал, по-моему, аж четыре странички.
— Ну вот, вы все пришли в хорошее настроение, — довольным голосом сказала Катя, — давайте начнем. Быстрее начнем — быстрее кончим. Правильно я говорю?
Истерика началась у всего автобуса. Катя со счастливым лицом наблюдала за этой картиной, и видно было, что она в восторге от самой себя и от своего умения управлять толпой диких туристов.
— Ну ладно, — сказала Катя. — Хватит уже шуток. Пока мы едем, я расскажу вам об истории этого замечательного края и о традициях, которыми здесь вскормлена земля.
С этими словами Катя разложила у себя на коленях куски каких-то брошюр и дальнейший рассказ вела следующим образом: она заглядывала в брошюру, затем поднимала глаза вверх и начинала вдохновенно импровизировать. В результате получалось настолько потрясающее произведение ораторского искусства, снабженное к тому же ценными историческими сведениями, что я просто обязан вам это продемонстрировать.
— Мы с вами, — начала Катя, — уехали из Лимасола. Это очень хороший город с очень хорошими традициями и очень хорошими людьми. Если кто-то из вас в нем не был, то обязательно должен побывать.
Тут водитель автобуса так резко крутанул руль, что мы не врезались только из-за того, что ехали по равнине. Между тем, зря он так волновался. Катя просто прочитала строчку из брошюры. Одновременно читать и думать она не умела.
— Лимасол, — продолжила Катя, поднимая глаза вверх, — это второй по значению город на Кипре и он имеет славу космополитов.
— Кого имеет? — переспросил кто-то из туристов.
— Бедный Слава, — сказал другой.
Катя заглянула в брошюру…
— Имеет славу космополитического морского курорта, — объяснила она. — Жители Лимасола умеют хорошо работать и хорошо отдыхать. Ведь как я уже сказала, это очень хороший город с очень хорошими традициями.
— И там обязательно нужно побывать, если вы не сделали это раньше, — продолжил все тот же мужской голос.
— Совершенно верно, — с вызовом сказала Катя. — У вас есть какие-то возражения? И вообще, может быть, вы хотите вместо меня вести экскурсию?
Мужик промолчал.
— Вот так-то, — довольно сказала Катя, гордясь своей маленькой победой. — Итак, Лимасол — это рай для ночной жизни. Бары, дискотеки, центры и морской порт, второй по значению на Кипре. Но самое главное в Лимасоле — это, конечно!
Тут Катя замолчала, потому что не смогла быстро перевернуть страничку.
— Точно, — заявил все тот же словоохотливый мужик. — Главное в Лимасоле — это конечно! Без конечно, оно и понятно, ничего хорошего там бы не было.
— Главное в Лимасоле, — продолжила Катя, решив не обращать на мужика никакого внимания, — это, конечно, фестивали и карнавал. Карнавал проходит на русскую масленицу — и все одевают разные смешные костюмы, поют, пьют вино и веселятся. А фестиваль вина Диониса проходит в августе. Все пьют вино, веселятся, танцуют и одевают разные смешные костюмы.
— А чем отличается карнавал от фестиваля вина? — полюбопытствовал мужик. — И там и там надевают костюмы, пьют, танцуют и веселятся.
— Я же сказала, — возмутилась Катя. — Карнавал проходит на масленицу, а фестиваль Диониса — в августе. А костюмы там одевают, чтобы было смешнее.
— И во что же там одевают костюмы? — полюбопытствовал мужик, решив прицепиться к Катиной безграмотности.
— Не во что, а на что, — парировала Катя, сбить которую с толку было решительно невозможно. — У кого есть на что, на то и одевают.
— Принято, — сказал мужик, — умолкаю.
— Итак, — продолжила Катя, наградив мужика презрительным взглядом, — самый интересный праздник — это фестиваль Диониса. Его оплачивают винные фирмы.