Страница:
Елена Белова
Мать – ехидна лучше всех!
[записки уборщицы-интеллектуалки]
© Белова, Е., 2013
© ООО «Издательство АСТ», 2013
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
© ООО «Издательство АСТ», 2013
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
Панцырь каракатицы
Чтобы сотворить чудо, нужно произнести волшебное заклинание. Сделать руками несколько многозначительных пассов. Приготовить колдовское снадобье по древнему рецепту настоящей ведьмы, добавив в отвар из лягушачьих лапок и драконьих хвостов измельченный зуб вампира и сушеные уши стрекозы. И главное – не забыть про панцирь каракатицы, который является самым главным ингредиентом любого приличного чародейства.
Именно панцирь каракатицы стал для нас камнем преткновения и последней надеждой на исполнение заветной мечты.
А дело было так.
Принесенная в дом дочкой улитка африканская ахатина по имени Марго никак не хотела давать потомство. Все прочие улитки ахатины, живущие в семьях дочкиных подруг, регулярно радовали своих хозяек многочисленным приплодом. И лишь наша Марго проводила дни в каком-то показательном одиночестве, будучи абсолютно равнодушной к чаяниям несовершеннолетней хозяйки.
Дочь моя, мечтающая быть главой и настоятельницей улитковой фермы, посвящала все свободное время уходу за упрямой скотиной. Роскошный стеклянный террариум был выстлан древесным наполнителем для кошачьего туалета. Вообще-то, начитавшись рекомендаций специалистов, дочь потребовала обеспечить ее питомицу кокосовым субстратом как оптимальной подстилкой для ахатин. Поэтому мне пришлось вмешаться в процесс разведения сухопутных брюхоногих моллюсков, намекнув привередливой Марго и ее наивной хозяйке на не совсем обильный урожай кокосов в нашей фамильной усадьбе этой зимой.
Марго питали исключительно витаминными деликатесами: виноградом, бананами, ананасами, листьями салата и черешками сельдерея. Потчевали сушеным гаммарусом, которым она надменно хрустела, как чипсами. Развлекали свежезаваренной пищевой смесью для сухопутных черепах. Баловали детским мясным питанием.
А она категорически отказывалась давать потомство.
– Может, у тебя не улитка, а улит? – робко предположил наш папа, пытаясь успокоить несостоявшуюся заводчицу африканских ахатин.
– Они бесполые! – расстроенно всхлипывал бедный ребенок.
Строго говоря, сухопутные моллюски не то чтобы не имеют пола, а напротив, обладают полным набором половых органов, и женских, и мужских. Это я узнала совсем недавно, пролистывая форумы улитковладельцев и любителей сухопутных моллюсков. Я методично перерывала Интернет в поисках ответа на вопрос о произведении потомства ахатинами. Дочка вдумчиво штудировала энциклопедию Брэма.
– Для полноценного роста и размножения африканских ахатин необходимо дополнять их ежедневный рацион панцирем каракатицы!
Панцирь каракатицы! Как многообещающе и богемно зазвучали для нас с дочерью эти слова! Каким волшебством, ночными туманами, речной тиной, морским прибоем, ветрами надежд и ведьминскими зельями пахнули они, каким волнением наполнили сердце юной любительницы моллюсков и прочих домашних питомцев!
Панцирь каракатицы! Продается ли он в наших аптеках и зоомагазинах? Удастся ли нам добыть этот магический панцирь, чтобы с его помощью зажечь в сердце одинокой и надменной Марго огонь родительской любви и желание стать матерью?
Клятвенно пообещав посвятить завтрашнее утро поиску панциря каракатицы, я уложила ребенка спать, а сама вероломно уселась разглядывать в Интернете картинки улиточных яиц.
Панцирь каракатицы – вот что стояло между нами и прекрасными перламутровыми яйцами улиток, напоминающими блестящие и нарядные жемчужные бусины.
Ночью, в коротком тревожном сне, я проводила священный обряд вознесения магического панциря каракатицы на алтарь улиткового материнства. Панцирь был тяжелый и почему-то посеребренный. «Дорого стоит, наверное», – мелькнуло в моей ошалевшей голове. «В ювелирном магазине нужно поискать, если не будет в ветлечебнице», – шепнуло мне воспаленное подсознание…
Утром Марго без всякого панциря каракатицы отложила долгожданные яйца.
Именно панцирь каракатицы стал для нас камнем преткновения и последней надеждой на исполнение заветной мечты.
А дело было так.
Принесенная в дом дочкой улитка африканская ахатина по имени Марго никак не хотела давать потомство. Все прочие улитки ахатины, живущие в семьях дочкиных подруг, регулярно радовали своих хозяек многочисленным приплодом. И лишь наша Марго проводила дни в каком-то показательном одиночестве, будучи абсолютно равнодушной к чаяниям несовершеннолетней хозяйки.
Дочь моя, мечтающая быть главой и настоятельницей улитковой фермы, посвящала все свободное время уходу за упрямой скотиной. Роскошный стеклянный террариум был выстлан древесным наполнителем для кошачьего туалета. Вообще-то, начитавшись рекомендаций специалистов, дочь потребовала обеспечить ее питомицу кокосовым субстратом как оптимальной подстилкой для ахатин. Поэтому мне пришлось вмешаться в процесс разведения сухопутных брюхоногих моллюсков, намекнув привередливой Марго и ее наивной хозяйке на не совсем обильный урожай кокосов в нашей фамильной усадьбе этой зимой.
Марго питали исключительно витаминными деликатесами: виноградом, бананами, ананасами, листьями салата и черешками сельдерея. Потчевали сушеным гаммарусом, которым она надменно хрустела, как чипсами. Развлекали свежезаваренной пищевой смесью для сухопутных черепах. Баловали детским мясным питанием.
А она категорически отказывалась давать потомство.
– Может, у тебя не улитка, а улит? – робко предположил наш папа, пытаясь успокоить несостоявшуюся заводчицу африканских ахатин.
– Они бесполые! – расстроенно всхлипывал бедный ребенок.
Строго говоря, сухопутные моллюски не то чтобы не имеют пола, а напротив, обладают полным набором половых органов, и женских, и мужских. Это я узнала совсем недавно, пролистывая форумы улитковладельцев и любителей сухопутных моллюсков. Я методично перерывала Интернет в поисках ответа на вопрос о произведении потомства ахатинами. Дочка вдумчиво штудировала энциклопедию Брэма.
Они бесполые! – Расстроенно всхлипывал бедный ребенокДолгожданная истина внезапно предстала перед моими глазами в виде комментария одного из старожилов ахатинских форумов:
– Для полноценного роста и размножения африканских ахатин необходимо дополнять их ежедневный рацион панцирем каракатицы!
Панцирь каракатицы! Как многообещающе и богемно зазвучали для нас с дочерью эти слова! Каким волшебством, ночными туманами, речной тиной, морским прибоем, ветрами надежд и ведьминскими зельями пахнули они, каким волнением наполнили сердце юной любительницы моллюсков и прочих домашних питомцев!
Панцирь каракатицы! Продается ли он в наших аптеках и зоомагазинах? Удастся ли нам добыть этот магический панцирь, чтобы с его помощью зажечь в сердце одинокой и надменной Марго огонь родительской любви и желание стать матерью?
Клятвенно пообещав посвятить завтрашнее утро поиску панциря каракатицы, я уложила ребенка спать, а сама вероломно уселась разглядывать в Интернете картинки улиточных яиц.
Панцирь каракатицы – вот что стояло между нами и прекрасными перламутровыми яйцами улиток, напоминающими блестящие и нарядные жемчужные бусины.
Ночью, в коротком тревожном сне, я проводила священный обряд вознесения магического панциря каракатицы на алтарь улиткового материнства. Панцирь был тяжелый и почему-то посеребренный. «Дорого стоит, наверное», – мелькнуло в моей ошалевшей голове. «В ювелирном магазине нужно поискать, если не будет в ветлечебнице», – шепнуло мне воспаленное подсознание…
Утром Марго без всякого панциря каракатицы отложила долгожданные яйца.
С мечтой о друге
Моей самой отчаянной детской мечтой было желание иметь собаку, но родители, постоянно занятые на работе, не покупали мне пса. Сейчас я понимаю, что делали они это не из-за нелюбви к животным, а наоборот, из повышенного чувства ответственности перед ними, хоть я и клялась тогда самостоятельно ухаживать за собакой. Нельзя заводить животного только по просьбе ребенка, пусть даже самой искренней. Необходима общая потребность всех членов семьи в пушистом и хвостатом друге, потому что его содержание, несущее с собой массу хлопот и проблем, – это ноша не для ребенка.
Редкий малыш не мечтает о том, что родители подарят ему домашнее животное. Близость с домашним животным позволяет маленькому человеку в какой-то степени восполнить дефицит человеческих контактов, ведь часто бывает так, что семья занята своими делами, а малышу, даже любимчику и единственному ребенку в семье, не хватает общения «на равных».
Моя собака всегда готова слушать мою дочь-третьеклассницу Неважно, о чем та будет говорить: о новой игре на уроке физкультуры или в очередной раз петь песню из репертуара Аллы Пугачевой… Собака не сошлется на занятость и будет заново слушать одни и те же истории; она свернется калачиком под боком у ребенка и примет все новости молча, не критикуя, не подсказывая, не торопя и не оценивая, а только поощряя неопытную рассказчицу пристальным благожелательным взглядом темных глаз.
Возможно, маленький человек не уверен в себе, он тревожен и мнителен, и тогда большой мохнатый четвероногий друг станет для него просто ангелом-спасителем. Домашний питомец – это и неутомимый партнер по играм, и лучшая в мире жилетка, в которую можно поплакаться без опасений, что не поймут, накажут или посмеются. Ребенок сможет значительно повысить самооценку, если почувствует, что собака, кошка или морская свинка нуждаются именно в его внимании и общении.
Самолюбию моей дочки весьма льстит, что огромный клыкастый зверь выполняет ее команды. И что на прогулке другие, «безлошадные» дети провожают ее, ведущую собаку на поводке, удивленно-завистливыми взглядами. В такие минуты ребенок забывает все неудачи дня: и недостаточно ровные буквы в тетрадках, и ссору с лучшей подругой…
А иногда дело не только в одиночестве или неуверенности малыша, а в том, что он зачастую ощущает себя последним звеном семейной иерархии. Его тяготит ситуация, когда именно он – объект воспитания и повышенного внимания остальных членов семьи. Желая подняться на ступень выше, ребенок мечтает о существе, которое будет младше его по статусу, о котором уже он будет заботиться.
Стремление быть ответственным – одна из важнейших особенностей человека. Мы, взрослые, заводим детей, мечтая заботиться о них, воспитывать, защищать и любить. И ребенок, подрастая, чувствует в себе тягу опекать зависимое от него существо.
Редкий малыш не мечтает о том, что родители подарят ему домашнее животное. Близость с домашним животным позволяет маленькому человеку в какой-то степени восполнить дефицит человеческих контактов, ведь часто бывает так, что семья занята своими делами, а малышу, даже любимчику и единственному ребенку в семье, не хватает общения «на равных».
Моя собака всегда готова слушать мою дочь-третьеклассницу Неважно, о чем та будет говорить: о новой игре на уроке физкультуры или в очередной раз петь песню из репертуара Аллы Пугачевой… Собака не сошлется на занятость и будет заново слушать одни и те же истории; она свернется калачиком под боком у ребенка и примет все новости молча, не критикуя, не подсказывая, не торопя и не оценивая, а только поощряя неопытную рассказчицу пристальным благожелательным взглядом темных глаз.
Возможно, маленький человек не уверен в себе, он тревожен и мнителен, и тогда большой мохнатый четвероногий друг станет для него просто ангелом-спасителем. Домашний питомец – это и неутомимый партнер по играм, и лучшая в мире жилетка, в которую можно поплакаться без опасений, что не поймут, накажут или посмеются. Ребенок сможет значительно повысить самооценку, если почувствует, что собака, кошка или морская свинка нуждаются именно в его внимании и общении.
Самолюбию моей дочки весьма льстит, что огромный клыкастый зверь выполняет ее команды. И что на прогулке другие, «безлошадные» дети провожают ее, ведущую собаку на поводке, удивленно-завистливыми взглядами. В такие минуты ребенок забывает все неудачи дня: и недостаточно ровные буквы в тетрадках, и ссору с лучшей подругой…
А иногда дело не только в одиночестве или неуверенности малыша, а в том, что он зачастую ощущает себя последним звеном семейной иерархии. Его тяготит ситуация, когда именно он – объект воспитания и повышенного внимания остальных членов семьи. Желая подняться на ступень выше, ребенок мечтает о существе, которое будет младше его по статусу, о котором уже он будет заботиться.
Собака не сошлется на занятость о будет заново слушать одни и те же историиОднажды меня очень удивила просьба моей дочки купить ей малюсенького хомячка. Ведь у нас в доме живет собака – неужели ребенку не хватает общения или забот? А потом моя подруга-психолог объяснила мне причину такого желания: дочка мечтала не о питомце-друге (который у нее уже был), а о питомце-сыночке. Дочка хочет быть старшей по сравнению с маленьким зверьком, полностью взять на себя хлопоты по его содержанию, чувствовать себя рядом с ним «мамой», чтобы развивать родительский инстинкт.
Стремление быть ответственным – одна из важнейших особенностей человека. Мы, взрослые, заводим детей, мечтая заботиться о них, воспитывать, защищать и любить. И ребенок, подрастая, чувствует в себе тягу опекать зависимое от него существо.
Вкус запретного плода
Запретный плод – нечто заманчивое, влекущее, искушающее, но табуированное и недостижимое. Обычно под запретным плодом люди подразумевают прежде всего негативные вещи или поступки, осуждаемые с точки зрения морали и закона: беспорядочный подростковый секс, наркотики, злоупотребление алкоголем. Может ли запретный плод не только манить фантомной медовой сладостью, оборачивающейся горьким послевкусием, но и быть целебным и полезным?
Запретным в первоначальной библейской трактовке был плод Древа познания добра и зла. Стоит задуматься о том, что далеко не все изначально запрещенное обязательно должно быть вредным, невозможным и опасным. Более того, используя вечную тягу человечества к стремлению нарушать запреты, можно применять ее как один из успешных методов в воспитании и обучении детей, и добиваться существенных успехов.
Нередко считается, что акцентирование на запрет в обращении с ребенком – это порочная практика. А между тем это мудрый и хитрый ход, требующий, однако, умелого и дозированного использования.
Непростой характер дочки стал той благодатной почвой, на которой проклюнулся, расцвел и заколосился мой талант детского психолога. Сначала я интуитивно не заставляла ее делать ничего против собственной воли, нащупывала и дергала тонкие невидимые ниточки ее желаний, направляла детское поведение в нужное мне русло. А потом поняла, что самый быстрый и надежный способ заставить малышку выполнить то, что я считаю правильным или полезным в конкретной ситуации, – это представить будущее деяние в самых радужных красках, как нечто прекрасное, заманчивое, но недоступное.
С раннего детства творчески одаренная девочка испытывала тягу к красивым словам, оценивая их звучание, причем критерии ее котировок обычной логике не поддавались. Однажды в душу дочке запало слово «помойка», не предназначенное, по моему разумению, для повседневной речи ребенка из приличной семьи.
– Какое красивое слово! – восхищалась малютка. – Круглое, как мячик, и мягкое, как плюшевый мишка! Похоже на название волшебной страны! Я хочу на помойку!
– Слово действительно классное, – соглашался во мне искушенный воспитатель. – Если ты приберешь свои игрушки и быстро заснешь после обеда, вечером я возьму тебя с собой на помойку. Может быть.
И маленькой поклоннице фонетики русского языка приходилось старательно изображать послушного ребенка целый день, вплоть до похода на помойку.
– Смотри, как переливаются на свету пузырьки от моющего средства! А сколько пены! Чувствуешь, как пахнет хвоей? Будто Новый год! Я обожаю мыть посуду, ведь вода смывает не только грязь с кастрюль и тарелок, но и всю негативную энергию с наших рук. Когда ты вырастешь, я непременно попрошу тебя помочь мне с наведением порядка на кухне, а пока тебе можно только любоваться на мою работу.
Нужно ли уточнять, что самым любимым времяпрепровождением моего ребенка с некоторых пор является генеральная уборка квартиры, которой позволительно заняться только в качестве награды за хорошую учебу и отличное послушание?
Запрет – это провокация к действию, особенно в том случае, когда он касается не всех людей подряд, а дифференцирует их по возрасту, половой принадлежности или поведению. А плоды, находящиеся под запретом, кажутся самыми сладкими, особенно если кто-то другой уже уписывает их за обе щеки.
Тонкий и диетический процесс воспитания порой стоит приправлять небольшой порцией запретных плодов, как особой специей, находящиеся любому нудному или опостылевшему занятию непередаваемый вкус восторга и наслаждения.
Запретным в первоначальной библейской трактовке был плод Древа познания добра и зла. Стоит задуматься о том, что далеко не все изначально запрещенное обязательно должно быть вредным, невозможным и опасным. Более того, используя вечную тягу человечества к стремлению нарушать запреты, можно применять ее как один из успешных методов в воспитании и обучении детей, и добиваться существенных успехов.
Нередко считается, что акцентирование на запрет в обращении с ребенком – это порочная практика. А между тем это мудрый и хитрый ход, требующий, однако, умелого и дозированного использования.
Непростой характер дочки стал той благодатной почвой, на которой проклюнулся, расцвел и заколосился мой талант детского психолога. Сначала я интуитивно не заставляла ее делать ничего против собственной воли, нащупывала и дергала тонкие невидимые ниточки ее желаний, направляла детское поведение в нужное мне русло. А потом поняла, что самый быстрый и надежный способ заставить малышку выполнить то, что я считаю правильным или полезным в конкретной ситуации, – это представить будущее деяние в самых радужных красках, как нечто прекрасное, заманчивое, но недоступное.
С раннего детства творчески одаренная девочка испытывала тягу к красивым словам, оценивая их звучание, причем критерии ее котировок обычной логике не поддавались. Однажды в душу дочке запало слово «помойка», не предназначенное, по моему разумению, для повседневной речи ребенка из приличной семьи.
– Какое красивое слово! – восхищалась малютка. – Круглое, как мячик, и мягкое, как плюшевый мишка! Похоже на название волшебной страны! Я хочу на помойку!
– Слово действительно классное, – соглашался во мне искушенный воспитатель. – Если ты приберешь свои игрушки и быстро заснешь после обеда, вечером я возьму тебя с собой на помойку. Может быть.
И маленькой поклоннице фонетики русского языка приходилось старательно изображать послушного ребенка целый день, вплоть до похода на помойку.
Какое красивое слово!А сейчас я, пользуясь проверенным временем методом Тома Сойера, ловко драю раковину или чищу кастрюли на глазах у девочки с таким видом, будто замечательнее этого занятия в мире ничего быть не может.
Я ХОЧУ на помойку!
– Смотри, как переливаются на свету пузырьки от моющего средства! А сколько пены! Чувствуешь, как пахнет хвоей? Будто Новый год! Я обожаю мыть посуду, ведь вода смывает не только грязь с кастрюль и тарелок, но и всю негативную энергию с наших рук. Когда ты вырастешь, я непременно попрошу тебя помочь мне с наведением порядка на кухне, а пока тебе можно только любоваться на мою работу.
Нужно ли уточнять, что самым любимым времяпрепровождением моего ребенка с некоторых пор является генеральная уборка квартиры, которой позволительно заняться только в качестве награды за хорошую учебу и отличное послушание?
Запрет – это провокация к действию, особенно в том случае, когда он касается не всех людей подряд, а дифференцирует их по возрасту, половой принадлежности или поведению. А плоды, находящиеся под запретом, кажутся самыми сладкими, особенно если кто-то другой уже уписывает их за обе щеки.
Тонкий и диетический процесс воспитания порой стоит приправлять небольшой порцией запретных плодов, как особой специей, находящиеся любому нудному или опостылевшему занятию непередаваемый вкус восторга и наслаждения.
Запутанное материальное положение
Какой же все-таки это интересный предмет – окружающий мир за третий класс! Помогая дочке с написанием реферата о Финляндии, я сделала потрясающие открытия. Оказывается, в этой стране, нашей ближайшей соседке, считается грубым нарушением законодательства любопытствовать, на машине какой марки разъезжает человек, где и даже с кем он живет.
А у нас вокруг – сплошная Россия, и нет никакого права на личные и семейные тайны. И по окружающему миру за третий класс ребенку в качестве домашнего задания велено было подробно расписать бюджет своей семьи. Моя подруга-адвокат, заглянувшая в тот вечер в гости, искренне возмутилась:
– Что за некорректное упражнение!
Я поделилась своим секретом составления бюджета:
– Мы напишем для школы не так, как есть на самом деле, а просто придумаем, как могло бы быть теоретически. Это будет хитрый фэншуйный ход: выдать желаемое за действительное и тем самым приблизить его приход. И заодно наивный, но действенный способ самозащиты: не хватало еще прилюдно признаваться на весь класс в дефиците нашего скромного семейного бюджета. Давайте немного развлечемся и поиграем в олигархов!
В итоге бюджет получился весьма впечатляющим. В перечне статей доходов: внушительная заработная плата папы, солидная заработная плата мамы, изрядные гонорары мамы, значительные доходы от инвестиций и действующих интернет-проектов (количество которых не упомянуто только из скромности). И, соответственно, по доходам и расходы: содержание городской квартиры, загородной усадьбы и семейного автопарка, солярий-бассейн, маникюр-педикюр, массажист-визажист, поездки-путешествия, благотворительность, дополнительное образование детей и взрослых, дальновидные и выгодные капиталовложения и уплата налогов на все наличествующее движимое и недвижимое имущество.
– Здорово! – вынесла свой вердикт моя дочка. – Наверное, поставят пятерку.
Сдав готовый бюджет семьи в таком виде, мы с ребенком затаились в ожидании оценки. Но оглашение результатов творческого домашнего задания откладывалось по неизвестным причинам.
Между тем в наш северный край внезапно пришла весна. И души всех жителей, в том числе и учеников третьего класса и их родителей, устремились на вольный воздух, за город, ближе к солнышку, первой проклюнувшейся травке и лопающимся смолистым почкам. Выходные дни у нашего папы неудачно сместились с воскресенья на пятницу, и, чтобы нам всей семьей провести уик-энд на пленэре, я решила отпросить дочку в школе на один, последний день учебной недели. Но оказалось, что такая оригинальная мысль пришла в голову не только мне, и добрая половина третьеклассников озадачила учительницу родительскими записками с просьбами пропустить занятия.
– Нам сказали в школе, что с уроков отпустят не всех, а только тех, у кого уважительная причина! – объявила дочка. – А ты какую причину укажешь? Уважительную?
– Сейчас придумаем уважительную! – успокоила я ребенка и наваяла заявление следующего содержания:
«В связи с тяжелым материальным положением, сложившимся в нашей семье, нам приходится выращивать овощи (картофель, морковь, свеклу) на продажу. Я прошу разрешить моей дочери пропустить занятия в пятницу, поскольку мы вынуждены посвятить ближайшие дни распашке земли и посадке овощей».
– Здорово! – вынесла свой очередной вердикт моя дочка. – Наверное, отпустят.
И она не ошиблась: моя записка победила в конкурсе материнских сочинений на тему детских дополнительных выходных, и ребенку разрешили пропустить школу. А когда дочка пришла в понедельник на занятия, ученикам выдали их проверенные и оцененные семейные бюджеты. На нашем листочке не было ни одного исправления, но тем не менее внизу красовалась надменная корявая четверка с минусом. Таким способом учительница воздала должное нашему запутанному и крайне нестабильному материальному положению.
А у нас вокруг – сплошная Россия, и нет никакого права на личные и семейные тайны. И по окружающему миру за третий класс ребенку в качестве домашнего задания велено было подробно расписать бюджет своей семьи. Моя подруга-адвокат, заглянувшая в тот вечер в гости, искренне возмутилась:
– Что за некорректное упражнение!
Я поделилась своим секретом составления бюджета:
– Мы напишем для школы не так, как есть на самом деле, а просто придумаем, как могло бы быть теоретически. Это будет хитрый фэншуйный ход: выдать желаемое за действительное и тем самым приблизить его приход. И заодно наивный, но действенный способ самозащиты: не хватало еще прилюдно признаваться на весь класс в дефиците нашего скромного семейного бюджета. Давайте немного развлечемся и поиграем в олигархов!
В итоге бюджет получился весьма впечатляющим. В перечне статей доходов: внушительная заработная плата папы, солидная заработная плата мамы, изрядные гонорары мамы, значительные доходы от инвестиций и действующих интернет-проектов (количество которых не упомянуто только из скромности). И, соответственно, по доходам и расходы: содержание городской квартиры, загородной усадьбы и семейного автопарка, солярий-бассейн, маникюр-педикюр, массажист-визажист, поездки-путешествия, благотворительность, дополнительное образование детей и взрослых, дальновидные и выгодные капиталовложения и уплата налогов на все наличествующее движимое и недвижимое имущество.
– Здорово! – вынесла свой вердикт моя дочка. – Наверное, поставят пятерку.
Сдав готовый бюджет семьи в таком виде, мы с ребенком затаились в ожидании оценки. Но оглашение результатов творческого домашнего задания откладывалось по неизвестным причинам.
Между тем в наш северный край внезапно пришла весна. И души всех жителей, в том числе и учеников третьего класса и их родителей, устремились на вольный воздух, за город, ближе к солнышку, первой проклюнувшейся травке и лопающимся смолистым почкам. Выходные дни у нашего папы неудачно сместились с воскресенья на пятницу, и, чтобы нам всей семьей провести уик-энд на пленэре, я решила отпросить дочку в школе на один, последний день учебной недели. Но оказалось, что такая оригинальная мысль пришла в голову не только мне, и добрая половина третьеклассников озадачила учительницу родительскими записками с просьбами пропустить занятия.
– Нам сказали в школе, что с уроков отпустят не всех, а только тех, у кого уважительная причина! – объявила дочка. – А ты какую причину укажешь? Уважительную?
– Сейчас придумаем уважительную! – успокоила я ребенка и наваяла заявление следующего содержания:
«В связи с тяжелым материальным положением, сложившимся в нашей семье, нам приходится выращивать овощи (картофель, морковь, свеклу) на продажу. Я прошу разрешить моей дочери пропустить занятия в пятницу, поскольку мы вынуждены посвятить ближайшие дни распашке земли и посадке овощей».
– Здорово! – вынесла свой очередной вердикт моя дочка. – Наверное, отпустят.
И она не ошиблась: моя записка победила в конкурсе материнских сочинений на тему детских дополнительных выходных, и ребенку разрешили пропустить школу. А когда дочка пришла в понедельник на занятия, ученикам выдали их проверенные и оцененные семейные бюджеты. На нашем листочке не было ни одного исправления, но тем не менее внизу красовалась надменная корявая четверка с минусом. Таким способом учительница воздала должное нашему запутанному и крайне нестабильному материальному положению.
Вступая в пору Кота
У истории, посвященной коту, уже есть пушистая блестящая шкура, острые коготки, до времени спрятанные в бархатных лапках, и пара прозрачных крыжовенно-зеленых глаз, смотрящих нагловато и одновременно беспристрастно.
В слове «кот» слышится деловитый топот лап животного, спешащего к утренней миске.
В моей памяти толпятся, спорят и перебивают друг друга занятные, грустные и веселые фрагменты однозначно непростой котовьей жизни в семье. Их нужно выстроить по росту, по размеру, в хронологической последовательности, в порядке возрастания морали и наставлений последующим поколениям котовладельцев и их подопечных.
Он появился в нашей семье в ледяные декабрьские дни, в канун католического Рождества, за что и получил свое первое домашнее прозвище – рождественский кот. У него оказались обкусанные драные уши, паутина шрамов на голове, неполный комплект клыков и роскошные пиратские усы. Мой муж, подобравший в зимней деревне одинокого больного зверя, из последних сил цепляющегося за жизнь, предложил назвать его Тимофеем. Медицинскую карту в ветеринарной клинике выписали на это имя, но для меня как человека никогда прежде не державшего кошек и вообще не состоявшего с ними ни в каких взаимоотношениях, он сразу и навсегда стал просто Котом – первым и единственным существом из рода кошачьих в моей жизни.
Кот многолик, многохитр, многоласков, многоискушен и многоопытен. Он – сбывшаяся давнишняя мечта моей дочки, фантазирующей о домашнем зоопарке с маленькими и очень нуждающимися в ее заботе и уходе питомцами. Кот единственный из всех разумных членов благородного семейства не ведется на обещания и посулы телевизионной рекламы иметь мягкую и шелковистую шерсть (волосы, зубы, хвост) и игнорирует покупные готовые специализированные корма, предпочитая им тривиальнейшую и абсолютно негламурную сырую говядину.
Он развлекает меня, бодая крупной головой. Он контролирует каждый мой шаг, неотступно следуя за мной по всей квартире, любопытный мохнатый черный помощник. Он лежит у меня на коленях, свисая всеми четырьмя лапами, когда я работаю за компьютером, и внимательно смотрит в монитор. А иногда пытается подражать мне, трогая лапой клавиатуру.
Кот пришел в наш дом ровно на сороковой день смерти Собаки – преданного и надежного существа, прожившего с нами более четырнадцати лет. Не пытаясь занять чужое место, не подстраиваясь под незнакомые стандарты, не роняя собственного достоинства, Кот иногда своими манерами и замашками до слез напоминает мне ушедшего друга.
Он с удовольствием ездит на машине вместе с хозяином, важно усевшись на переднее сиденье. Он выполняет работу собаки-спасателя, отыскивая кого-нибудь из домочадцев, затерявшегося в подушках и закутавшегося с головой под одеялом, а найдя, торжествующе кричит. Он грозно шипит на чужаков, осмелившихся повысить голос в нашей квартире. Он встречает меня у дверей, когда я прихожу домой, и заглядывает в мои глаза и авоськи. Он засыпает, свернувшись калачиком в старом кресле, громко храпит, подрагивает лапами и повизгивает. Он растягивается на полу у моих ног, как верный сторожевой пес, и всем своим видом демонстрирует важность своего долга.
История про кота не заканчивается – она только начинает писаться на страницах семейных хроник. Никто достоверно не знает, сколько зим она будет виться, подобно черному велюровому шнуру, переплетаясь с прочими мотивами фамильных летописей. Никто наверняка не определит жанр повествования, втайне надеясь на добрую сказку со счастливым концом и вместе с тем опасаясь нелепых или случайных трагических эпизодов. А пока пишутся первые главы этой истории, Кот, ее главное действующее лицо, лежит на моих коленях и размышляет о своей однозначно непростой доле.
В слове «кот» слышится деловитый топот лап животного, спешащего к утренней миске.
В моей памяти толпятся, спорят и перебивают друг друга занятные, грустные и веселые фрагменты однозначно непростой котовьей жизни в семье. Их нужно выстроить по росту, по размеру, в хронологической последовательности, в порядке возрастания морали и наставлений последующим поколениям котовладельцев и их подопечных.
Он появился в нашей семье в ледяные декабрьские дни, в канун католического Рождества, за что и получил свое первое домашнее прозвище – рождественский кот. У него оказались обкусанные драные уши, паутина шрамов на голове, неполный комплект клыков и роскошные пиратские усы. Мой муж, подобравший в зимней деревне одинокого больного зверя, из последних сил цепляющегося за жизнь, предложил назвать его Тимофеем. Медицинскую карту в ветеринарной клинике выписали на это имя, но для меня как человека никогда прежде не державшего кошек и вообще не состоявшего с ними ни в каких взаимоотношениях, он сразу и навсегда стал просто Котом – первым и единственным существом из рода кошачьих в моей жизни.
Кот многолик, многохитр, многоласков, многоискушен и многоопытен. Он – сбывшаяся давнишняя мечта моей дочки, фантазирующей о домашнем зоопарке с маленькими и очень нуждающимися в ее заботе и уходе питомцами. Кот единственный из всех разумных членов благородного семейства не ведется на обещания и посулы телевизионной рекламы иметь мягкую и шелковистую шерсть (волосы, зубы, хвост) и игнорирует покупные готовые специализированные корма, предпочитая им тривиальнейшую и абсолютно негламурную сырую говядину.
Он развлекает меня, бодая крупной головой. Он контролирует каждый мой шаг, неотступно следуя за мной по всей квартире, любопытный мохнатый черный помощник. Он лежит у меня на коленях, свисая всеми четырьмя лапами, когда я работаю за компьютером, и внимательно смотрит в монитор. А иногда пытается подражать мне, трогая лапой клавиатуру.
Кот пришел в наш дом ровно на сороковой день смерти Собаки – преданного и надежного существа, прожившего с нами более четырнадцати лет. Не пытаясь занять чужое место, не подстраиваясь под незнакомые стандарты, не роняя собственного достоинства, Кот иногда своими манерами и замашками до слез напоминает мне ушедшего друга.
Он с удовольствием ездит на машине вместе с хозяином, важно усевшись на переднее сиденье. Он выполняет работу собаки-спасателя, отыскивая кого-нибудь из домочадцев, затерявшегося в подушках и закутавшегося с головой под одеялом, а найдя, торжествующе кричит. Он грозно шипит на чужаков, осмелившихся повысить голос в нашей квартире. Он встречает меня у дверей, когда я прихожу домой, и заглядывает в мои глаза и авоськи. Он засыпает, свернувшись калачиком в старом кресле, громко храпит, подрагивает лапами и повизгивает. Он растягивается на полу у моих ног, как верный сторожевой пес, и всем своим видом демонстрирует важность своего долга.
История про кота не заканчивается – она только начинает писаться на страницах семейных хроник. Никто достоверно не знает, сколько зим она будет виться, подобно черному велюровому шнуру, переплетаясь с прочими мотивами фамильных летописей. Никто наверняка не определит жанр повествования, втайне надеясь на добрую сказку со счастливым концом и вместе с тем опасаясь нелепых или случайных трагических эпизодов. А пока пишутся первые главы этой истории, Кот, ее главное действующее лицо, лежит на моих коленях и размышляет о своей однозначно непростой доле.
По законам семейного государства
Порой я вспоминаю свое детство как бесконечную череду праздников, причем не официальных, не календарных, отмечаемых всей страной, а сугубо семейных. Веселые пикнички на даче, путешествия на машине, парадные приемы друзей, вкуснейшие угощения и забавные аттракционы и конкурсы, походы в кино, по магазинам или на рынок – неважно, куда именно, главное, чтобы в такой вояж отправлялась вся наша семья.
Папа, возвращаясь из командировок, всегда привозил подарки маме и нам с сестрой. Кто сможет вспомнить или представить себе жизнь в маленьком провинциальном городке в семидесятые-восьмидесятые годы прошлого века, тот поймет, какая это была несказанная удача – получить в качестве гостинца капроновые колготки или пуховый джемпер, или ночную сорочку с кружавчиками. Да и радость от подарка связывалась не с его стоимостью или дефицитностью в те времена, а с самим фактом его получения, с приятным и волнующим сюрпризом, пусть уже сто раз повторенным, но всегда трогательным.
Я часто вспоминаю один такой эпизод. Тогда папа подарил маме кольцо с огромной розоватой жемчужиной – не на юбилей, а просто так, в качестве очередного командировочного трофея. Он приехал ночью, разбудил весь дом, зажег везде свет и нацепил маме на палец диковинное украшение. Мама щурилась спросонья и недоуменно улыбалась, а мы с сестрой, босоногие, с распущенными волосами, пританцовывали рядом с ней и просили дать примерить чудесное колечко.
А еще мы вели семейный дневник. Идея создания такого фамильного документа родилась случайно, из привычки родителей, а потом уже и наших с сестрой обыкновений оставлять подробные комментарии к фотографиям в альбомах. Зачастую описания и отзывы о семейных посиделках и путешествиях превышали их иллюстративную часть в несколько раз. Тусклыми осенними вечерами мы вместе читали эти семейные летописи и смеялись над ними до икоты, до слез, отпугивая сезонную хандру.
А еще на каждый Новый год мама пекла торт «Наполеон». Мне казалось, что нет более точной приметы наступающего праздника, чем мамин торт. Новый год, по моим детским понятиям, мог наступить без чего угодно: без снега, без елки, без боя курантов, даже без подарков, но он никогда не пришел бы без традиционного маминого угощения. До сих пор для меня запах Нового года – это запах торта, и только потом – хвои и мандаринов.
Моя дочка в детстве часто болела, и я вечерами высиживала у ее кроватки, напевая разные песенки. Признаюсь: мой репертуар колыбельных оказался крайне скуден и включал лишь классическое «Придет серенький волчок» и «Баю-баю-баеньки, купим Поле валенки». И я пела то, что приходило тогда в мою уставшую голову: «Миллион алых роз», «Лучинушку» и даже «А я сяду в кабриолет». Непостижимо, но малышка легко засыпала под эти песни. Даже сейчас, через десять лет, дочка частенько просит меня спеть ей на ночь. И я потихоньку, чтобы не напугать домочадцев и не дать повода соседям вызвать скорую психиатрическую помощь, при полном отсутствии слуха, голоса и чувства ритма, но ни с чем не сравнимым удовольствием перепеваю для любимой девочки те песни, которые нормальные люди предпочитают слушать в исполнении эстрадных певцов.
В детстве мы с сестрой, насмотревших импортных мультиков о жизни гномов, стали называть друг дружку их именами: я была Гржемиликом, а она – Вахмуркой. Мы и родителям об этом рассказали, взяв с них обещание не разглашать наш секрет. Это ощущение общей тайны дополнительно сблизило нас, наполнив дом волнующей мистической атмосферой.
В отношениях со своей дочерью мы, помимо веселых прозвищ, пользовались и паролями. Мы выбирали потайное слово или фразу, известное только мне и ей, под страшным секретом доверяли его и папе и выясняли, кто среди окружающих нас людей чужой, а кто свой. «Чужими» были, разумеется, все прочие: продавцы в магазине, дети в школе, пассажиры в автобусе. Зато «своими» были только мы, и как это было важно! Дочка, не таясь, рассказывала о своих школьных неудачах или обидах, трудностях и поражениях в спортивной школе. И еще пароль очень помогал нам в борьбе с капризами, плохим настроением и ранним вставанием: я шептала его малышке на ухо, она повторяла его мне как отзыв, и это слово вмиг кодировало ее на хорошее настроение и успех.
Папа, возвращаясь из командировок, всегда привозил подарки маме и нам с сестрой. Кто сможет вспомнить или представить себе жизнь в маленьком провинциальном городке в семидесятые-восьмидесятые годы прошлого века, тот поймет, какая это была несказанная удача – получить в качестве гостинца капроновые колготки или пуховый джемпер, или ночную сорочку с кружавчиками. Да и радость от подарка связывалась не с его стоимостью или дефицитностью в те времена, а с самим фактом его получения, с приятным и волнующим сюрпризом, пусть уже сто раз повторенным, но всегда трогательным.
Я часто вспоминаю один такой эпизод. Тогда папа подарил маме кольцо с огромной розоватой жемчужиной – не на юбилей, а просто так, в качестве очередного командировочного трофея. Он приехал ночью, разбудил весь дом, зажег везде свет и нацепил маме на палец диковинное украшение. Мама щурилась спросонья и недоуменно улыбалась, а мы с сестрой, босоногие, с распущенными волосами, пританцовывали рядом с ней и просили дать примерить чудесное колечко.
А еще мы вели семейный дневник. Идея создания такого фамильного документа родилась случайно, из привычки родителей, а потом уже и наших с сестрой обыкновений оставлять подробные комментарии к фотографиям в альбомах. Зачастую описания и отзывы о семейных посиделках и путешествиях превышали их иллюстративную часть в несколько раз. Тусклыми осенними вечерами мы вместе читали эти семейные летописи и смеялись над ними до икоты, до слез, отпугивая сезонную хандру.
А еще на каждый Новый год мама пекла торт «Наполеон». Мне казалось, что нет более точной приметы наступающего праздника, чем мамин торт. Новый год, по моим детским понятиям, мог наступить без чего угодно: без снега, без елки, без боя курантов, даже без подарков, но он никогда не пришел бы без традиционного маминого угощения. До сих пор для меня запах Нового года – это запах торта, и только потом – хвои и мандаринов.
Из меня получится классная теща лорда!
* * *
Для того чтобы быть семьей, нужно соблюдать заведенные в ней добрые традиции. Это умение не только здорово объединяет родителей и детей, но и закладывает в сознание каждого ребенка представление о полной и благополучной семье, уверенность и защищенность. Радостные и полезные семейные ритуалы и привычки формируют стойкое ощущение любви, нежности и заботы о близких. Они дарят чувство непотопляемости семейного корабля, стабильности жизненного уклада вне зависимости от любых внешних обстоятельств. Семейные традиции всегда остаются значимой частью вороха детских воспоминаний, одними из самыхяркихи сочных моментов всей жизни. И, наконец, они позволяют человеку гордиться своей семьей как маленьким независимым фамильным государством и собой как частью этого.* * *
Чтение перед сном – вот, пожалуй, одна из самых ранних семейных традиций, с которыми знакомится ребенок в семье. Не беда, если малыш пока не понимает смысла прочитанного: под монотонный, ласковый материнский или отцовский рассказ маленький человек будет спать крепко и сладко. Прекрасный вариант – петь ребенку песни, причем не обязательно канонические колыбельные, а любые, которые нравятся и исполнителю, и слушателю.Моя дочка в детстве часто болела, и я вечерами высиживала у ее кроватки, напевая разные песенки. Признаюсь: мой репертуар колыбельных оказался крайне скуден и включал лишь классическое «Придет серенький волчок» и «Баю-баю-баеньки, купим Поле валенки». И я пела то, что приходило тогда в мою уставшую голову: «Миллион алых роз», «Лучинушку» и даже «А я сяду в кабриолет». Непостижимо, но малышка легко засыпала под эти песни. Даже сейчас, через десять лет, дочка частенько просит меня спеть ей на ночь. И я потихоньку, чтобы не напугать домочадцев и не дать повода соседям вызвать скорую психиатрическую помощь, при полном отсутствии слуха, голоса и чувства ритма, но ни с чем не сравнимым удовольствием перепеваю для любимой девочки те песни, которые нормальные люди предпочитают слушать в исполнении эстрадных певцов.
* * *
Говорят, что ничто так не объединяет людей, как общая тайна. Некое знание, недоступное для непосвященных, делает семью похожей на клуб заговорщиков, на секретных агентов, на тайное общество. Неведомые для чужаков особые прозвища членов семьи служат своеобразными символами иных, более доверительных, более продвинутых отношений между братьями и сестрами, детьми и взрослыми.В детстве мы с сестрой, насмотревших импортных мультиков о жизни гномов, стали называть друг дружку их именами: я была Гржемиликом, а она – Вахмуркой. Мы и родителям об этом рассказали, взяв с них обещание не разглашать наш секрет. Это ощущение общей тайны дополнительно сблизило нас, наполнив дом волнующей мистической атмосферой.
В отношениях со своей дочерью мы, помимо веселых прозвищ, пользовались и паролями. Мы выбирали потайное слово или фразу, известное только мне и ей, под страшным секретом доверяли его и папе и выясняли, кто среди окружающих нас людей чужой, а кто свой. «Чужими» были, разумеется, все прочие: продавцы в магазине, дети в школе, пассажиры в автобусе. Зато «своими» были только мы, и как это было важно! Дочка, не таясь, рассказывала о своих школьных неудачах или обидах, трудностях и поражениях в спортивной школе. И еще пароль очень помогал нам в борьбе с капризами, плохим настроением и ранним вставанием: я шептала его малышке на ухо, она повторяла его мне как отзыв, и это слово вмиг кодировало ее на хорошее настроение и успех.