Страница:
Вдоль коридоров тянулись двери в номера, как я полагаю, и расположение этих самых дверей недвусмысленно указывало на то, что номера узкие, ну или одноместные. Хотя, учитывая, что ванн там нет, это, вероятно, для, скажем так, незначительных гостей.
– Вы сами разбирайтесь, кого и куда селить, – огорошила меня Лидия и, достав пластинку экто-ключа, начала открывать все двери по пути своего следования.
Как и всегда – все на мне.
Обернувшись к девушкам, я поманила психолога. Джастин знал, чего я от него хочу, но почему-то подошел нехотя.
– Кто конфликтен? – мой вопрос был обусловлен опытом.
Психолог молча указал на всех высокородных и двух моих моделей. Я никогда не спорила с его решениями, ибо, как показала практика, в женской психологии Джастин разбирался лучше меня.
– Высокородные и вы, двое, на кого указали, подойдите ко мне, – они неторопливо приблизились, я осмотрела всех оценивающим взглядом и ласково заверила: – Одна драка – и будете делить один одноместный номер на всех! А сейчас взяли свои вещи, точнее то, что от них осталось, и заселяемся в каждую третью дверь. Вперед!
Девушки-модели молча подчинились, а вот генно-модифицированные даже с места не сдвинулись. Дерганая Дел хмуро спросила:
– У нас… слуг не будет?
– Нет, – отрезала я.
– А… чем нас будут кормить?
– Сегодня бутербродами, а с завтрашнего дня готовите себе сами. Дежурство по кухне я распределю позже. Все вопросы после. Кстати, – я вспомнила о просьбе Джерга, – сегодня по усадьбе не бродить, – и объяснение придумалось на ходу, – тут собак спустили.
Они молчали, видимо, опасались, что дальше будет хуже. Но, как оказалось, у всё той же Дел имелось предложение:
– Ладно, я согласна, пусть нам прислуживают эти отсталые курицы.
Да это уже наглость!
– В конституции четко прописаны равные права естественнорожденных и генно-модифицированных, – напомнила я, – а у меня все и подавно равны. Еще одно подобное заявление – и я приму меры.
Какие именно, еще не знаю, но что-нибудь придумаю обязательно.
– Заселяйтесь! – повторила я.
Идеальные генно-модифицированные недовольно направились в комнаты.
– Остальные занимают комнаты по своему усмотрению, – продолжила я, но поторопила: – Быстро и без скандалов! Любое проявление агрессии приравнивается к нарушению правил!
Меня тут уже «очень любят», но слушаются, что приятно! Едва девушки скрылись в номерах, я обратила внимание на Лидию, которая задумчиво смотрела на меня, заняв позицию перед двумя дверями у выхода.
– Это нам? – перешла к делу я.
– Знаете, – начала домработница, – вообще-то ваши вещи уже на втором этаже и…
– Знаете, – я взяла на себя смелость перебить ее, – я не спала сегодня и часа! А за прошедшие дни не более четырех часов в сутки. Я едва не погибла там, на дороге, по пути в это богом забытое поместье, я устала так, что еле держусь на ногах. Единственное, о чем я сейчас мечтаю, – это постель! И мне уже даже не важна степень ее мягкости! Я буду спорить с вами завтра, честно, а сейчас просто хочу спать. Открывайте уже!
Пожав плечами, Лидия подчинилась. Номер действительно оказался смежным с соседним. И даже кровать мне предоставили двуспальную!
– Мне уже все равно, – устало прокомментировала я и, раздеваясь на ходу, отправилась в душевую.
Зато Джастин развел бурную деятельность по переубеждению домомучительницы, и, когда я вернулась, одетая лишь в банное полотенце, меня оставили одну. Вот оно, счастье!
Расчесав непослушные волосы, я забралась на очень мягкую постель, толщина матраса которой, если поставить его на пол, достигла бы моего бедра, села поудобнее и достала из кармана брюк мини-переговорник. Плоская коробочка скользнула по шелковому покрывалу, и я набрала до боли знакомый номер.
Гудок, удар сердца, еще гудок… Киану был старомоден, и даже позывные его СиАпа стилизованы под гудок старинных телефонов. А я все жду, замирая, а я все надеюсь. Хочется просто услышать его голос, пусть раздраженный и злой, но… услышать. И когда надежда уже почти умерла, его трехмерное изображение вспыхнуло синим – он ответил.
– Привет, – робко произнесла я.
– Я просил не связываться со мной больше!
– Прости, – вот только как объяснить, что мне видеть тебя необходимо, почти так же, как и дышать.
– Я не хочу видеть тебя, не хочу слышать, меня тошнит от одного твоего имени!
– Я его поменяла… – Мне каждый раз больно это слышать, но проходит время, и я снова набираю его номер. – Прости, Киану.
И, вытирая слезы, я смотрю на мужчину, который был и остается всем для меня. Он увидел мои мокрые глаза и на мгновение смягчился. В тот момент я еще не знала, что следующие его слова станут для меня приговором:
– Я женюсь, Ариадна.
И что-то внутри умирает. Больно и мучительно. Обрывается, чтобы уже никогда не воскреснуть. В первый раз, когда он был увлечен той высокородной, хоть не стоял вопрос о женитьбе, а сейчас… А он продолжает, даже не подозревая, что рвет мое сердце каждым словом:
– Ты ее знаешь, Сара Лаверти, вы учились в одном классе… кажется.
Да, я ее помню! Как же больно… я так надеялась, что он простит, что мы будем вместе… я как дура надеялась до последнего, а…
– За что ты так со мной? – тихо спросила я, уже не сдерживая слезы. – Я люблю тебя, Киану, я всегда любила и все еще люблю, я…
– Любишь? – впервые за эти годы он улыбнулся мне. – Любишь, значит. Вот и страдай! Не спи ночами и думай о том, что я обнимаю другую! И знаешь, можешь и дальше звонить, приятно видеть тебя такой – раздавленной и униженной!
А я повторила уже не имеющий значения вопрос:
– За что, Киану, за что?
Ответ последовал незамедлительно:
– За твою любовь к высокородным, стерва! Надеюсь, кто-нибудь из этих мутантов в приступе ярости оторвет твою некогда очень симпатичную голову! Я пришлю тебе снимки с нашей свадьбы и с нашей брачной ночи, чтобы ты помнила, кого потеряла!
Я окаменела. Даже слов не осталось. И боли не осталось! И вины перед человеком, которого я так неистово любила, тоже не осталось.
– Будь счастлив, Киану! – Я протянула руку к переговорнику, но на мгновение остановилась и на прощание добавила: – Когда-нибудь ты узнаешь правду, но для нас с тобой уже будет поздно. Нас больше нет, Киану, ты нас не просто убил, ты нас растоптал. И теперь только ты и я, по отдельности, а нас больше нет. И я не буду звонить… Прощай!
Щелчок, тихий, едва слышный, свидетельствовал, что я все же смогла отключить СиАп. И, не открывая глаз, просто закрыла лицо руками, стараясь сдержать рыдания. Как же больно… и как тяжело быть без вины виновной и всеми обвиненной! В этот миг хотелось просто лечь и умереть… забыть обо всем, обо всех… зачем мне теперь эти деньги… зачем… Но даже умереть мне не дали.
– Тиа? – голос ассаэна Джерга раздался где-то совсем рядом.
Я вздрогнула, открыла глаза и узрела могучего высокородного неловко мнущимся у двери. М-да, ситуация.
Спешно утерев слезы-сопли, лучезарно улыбаюсь и вежливо интересуюсь:
– Вуайеризмом увлекаемся?
– В жизни все нужно попробовать, – высокородный весело подмигнул.
– Мм, – протянула я, – и с какого момента вы наслаждаетесь представлением?
Он задумался, в результате я услышала:
– С эпического вопроса «За что, Киану, за что?». Не знал, что вы страдаете от неразделенной любви… к высокородным.
Джерг прислонился спиной к стене и сложил руки на груди. И будь я проклята, но глаза его смеялись, а вот на лице такое участливо-встревоженное выражение.
– Да, – пристально разглядываю этого мужчину в узких кожаных брюках и обтягивающей белой майке с короткими рукавами, так что мускулатурой можно любоваться беспрепятственно. – Люблю, знаете ли, генно-модифицированных. И можно задать вам вопрос?
– Попробуйте.
– Это месть? – подозреваю, что да, причем за мое появление в его ванной.
– Вообще-то планировал застать вас в момент купания, – подтвердил мои предположения синеглазый монстр.
– А, – я очаровательно улыбнулась, – вам повезло больше, чем мне, застигли, так сказать, на клубничке.
– Угу, – подтвердил Джерг, – кстати, его номер не подскажете?
– Чей?
– Этого самого Киану, хотелось бы пообщаться на тему любви к высокородным.
– Не подскажу. – Я протянула руку к переговорнику, вошла в программу, удалила номер из памяти.
Джерг пожал плечами, указал на листок с контрактом, оставленный им на столике у двери, и молча покинул мой номер. Спрыгнув с постели, я взяла бумагу, просмотрела по диагонали условия и требования и отправила своему юристу – мало ли, пусть проверит. И вот теперь, по завершении всех дел, решила осмотреть место моего пребывания. Пол белый, но с черными звездочками. Бежево-золотистые занавески. Они классическими складочками обрамляли окно и нишу над письменным столом. Золотая лепнина, украшающая стены поверху и имитацию камина в дальней от кровати стене. Тут и там – масса лишней антикварной мебели: кресла, обитые белоснежной тканью с продольными золотыми полосками, столики с позолоченными резными ножками. Кровать обладала столь же раритетными конечностями. Картин не наблюдалось, стены оформлены в духе древнего восемнадцатого. Красиво, роскошно и в то же время не вульгарно.
Мой взгляд исследовал все детали интерьера, и я успела успокоиться. Всегда полезно отвлечься на что-то красивое, если на душе… сумрачно. И я уже собиралась лечь и наконец провалиться в благословенный сон, желательно без сновидений, как кто-то попытался открыть дверь. Между прочим, без стука, и потому мне, не успевшей отойти, досталось по спине и тому месту, что пониже.
– За что? – обиженно спросила я, оборачиваясь к незваному посетителю.
– Это у вас просто вопрос дня, – даже и не подумал извиниться Джерг.
– И не говорите, – потирая спину, возвращаюсь к постели, занимаю выжидательную сидячую позу и выразительно смотрю на высокородного.
– Я покидаю поместье, вернусь ночью, – отчитался ассаэн Джерг. – Повар готовит ужин, девушек уже посадили обедать. Я распорядился поставить стол в гостиной на этом уровне.
А, так вот почему он рискнул прийти, я-то все думаю, как его там в коридоре не растерзали.
– Хорошо, – продолжаю выжидательно смотреть на высокородного.
– Вы остаетесь одна с этими, – в ответ на демонстрируемое мной удивление сообщил Джерг, – вы справитесь?
– Я же профессионал! – заверила я работодателя.
– Да? – его явный скепсис обижал. – Ну, смотрите. Ваши вещи на втором этаже, кстати.
– По причине?
– Вы желали иметь доступ к воде, инфосети и иным радостям цивилизации, не так ли? – И ведь явно издевается.
– Ну…
– С завтрашнего дня цивилизация изберет местом обитания только мои комнаты. Переселяться или нет, решать вам.
М-дя… от своих жестоких планов в отношении несчастных соблазнительниц и покусительниц на холостяцкую жизнь Джерг не отказался.
– Не переживайте, – продолжал высокородный, – спать будете на кушетке.
– Да? А что, коврик у ваших ног уже занят? – полюбопытствовала я, обиженная предложенной кушеткой.
– Я вижу, вам понравилось валяться у моих ног, – это с его стороны было уже не слишком вежливо. – Доброй ночи.
Пожав плечами, я, все в том же полотенце, решилась принять участие, нет, не в трапезе… а в такой ма-а-аленькой мести немаленькому нанимателю бесценного кадра, то есть меня. Все же к своим обязанностям я приступлю завтра, а сегодня…
– Девчонки, всем приятного аппетита, – возвестила я, войдя в столовую. Злые модели и взбешенные генно-модифицированные недобро на меня уставились. – Да вы кушайте-кушайте, сил набирайтесь… Кстати, а я говорила, что знаю, где располагается спальня Джерга?
И я мило улыбнулась. Я всегда милая, когда мстить начинаю.
Спустя всего час уже спала, искупив все свои грехи перед высокородными девами, и теперь темных переулков можно было не опасаться.
– Ассаэн Джерг!!! – Возмущение мое можно было понять – я спала без одежды, так вот – он тоже!
Щелчок пальцами привел в действие систему освещения, и облик совершенно обнаженного высокородного, конечно, представлял некоторый интерес, но… Это уже хамство! И вместо объяснений, извинений или хотя бы попытки выглядеть сконфуженным Джерг сонно ответил:
– Утром мне рано вставать. Ночь выдалась весьма неспокойная. Так что выключите свет и затихните до рассвета.
Огляделась – комната моя, между прочим! Ночь… сомневаюсь, что для меня она была неспокойная, и…
– А что вы тут делаете, уж позвольте спросить?
Все одеяло я натянула на себя, причем до самой шеи, хотя мне особо не имеет смысла что-то скрывать, он на такое и не глянет, но образ оскорбленной невинности обязывал, и как потрясающе теперь смотрелся Джерг, совершенно ничем не прикрытый.
– Я здесь сплю, – сонно ответил генно-модифицированный.
– Да? – признаться откровенно, я была удивлена. – А вас не смущает, что я тоже здесь сплю?
Джерг открыл глаза. Хмуро оглядел меня неестественно синими очами и хриплым после сна голосом спросил:
– А вы хотите, чтобы меня это смущало?
Обычно я достаточно сдержанная, но сейчас события не располагали к терпению.
– Слушайте, а не пошли бы вы… в свою спальню, а? Или в любую другую, у вас их тут много!
Окончательно проснувшись, высокородный сел, хмуро огляделся, протянул руку ко мне и… рывком избавил от одеяла. Мои обнаженные прелести не были удостоены и взгляда, а сам Джерг, завернувшись в отвоеванное одеяло, повернулся на бок и заснул, буркнув на прощание «Сами там спите!».
Завернувшись в полотенце, так как остальная одежда была где-то вне пределов досягаемости, я покинула выделенный мне номер и, сонно позевывая, пошла спать в апартаменты Джерга. Дорогу помнила смутно, но добралась практически без приключений. Порадовало приглушенное освещение в коридорах и более яркое на лестничных переходах.
Дверь в комнаты высокородного была распахнута, но на эту деталь я тогда внимания не обратила. Вошла, активировала запор изнутри, потянулась и, обозревая значительно более скромное помещение, нежели выданное мне, с радостью узрела собственный чемодан. Через пять минут в своей любимой пижамке с изображениями розовых слоников я устроилась на постели генно-модифицированного. И плевать на черные простыни и запах мужчины, царивший тут, зато можно спать и этого самого мужчины здесь не наблюдается.
– Свет выключить, – приказала я системе освещения и, блаженно улыбаясь, погрузилась в сон.
Кто же знал, что эта ночь обернется кошмаром для бедных розовых слоников?! Не успела я окончательно перейти к просмотру сновидений, как чья-то рука, нагло забравшись под одеяло и пижамку, скользнула вниз… обнаружила мою принадлежность к женскому полу, и мы обе заверещали одновременно.
– Какого черта?! – негодующе завопила я.
– Сваха… – прошептал кто-то хорошо поставленным голосом, принадлежащим явно высокородной.
– Свет!!! Включить!!!! – заорала взбешенная я, но увидеть покусительницу на девичью честь не удалось, так как высокородные бегают быстро.
И вот теперь мне стала понятна оставленная открытой дверь. Правда не понятно, как они замок взломали!
Продолжая отчаянно ругаться и уже искренне сожалея о поведанном девушкам пути в спальню Джерга, я направилась к двери, тщательно заперла ее и вернулась в постель. Заснуть не могла долго, ворочаясь и проклиная этих… искусительниц, чтобы им колодка неудобная в дорогих туфлях досталась.
Но не успела я заснуть в очередной раз, как совсем рядом послышалось весьма страстное:
– Лериан, я не могла уснуть без тебя, без твоих объятий и… разве претендентке на твою руку и сердце не полагается сладкий поцелуй на ночь? Ты должен радовать тех, кто прислан семьей…
После чего та самая, надушенная туалетной водой, претендентка попыталась получить задолженность, причем за мой счет.
– Свет!!! Включить!!! – взревела я.
– Сваха! – сдавленно простонала покусительница, явив мне только обнаженную филейную часть в процессе убегания.
А со спины все высокородные одинаковые! И как понять, кто это был?
И знаете, что самое ужасное в этой ситуации?! Выключить свет и закрыть глаза было уже просто страшно! Подхватив чемодан, я потопала спать к… собственно нанимателю.
К номеру пробралась тихо, осторожно открыла дверь, бесшумно скользнула внутрь, после чего дверь была не только заперта, но подперта стулом. На мое появление в спальне Джерг отреагировал гостеприимным жестом – приподняв одеяло. Прокляв смущение, забралась к нему, после чего он обнял меня и мгновенно заснул. Чувствуя себя любимым плюшевым мишкой высокородного, заснула и я. И так спокойно было, и даже уже не страшно. И ночью никто не приходил.
Зато утром… пришла она самая, которая естественная для мужчин. И, естественно, я проснулась мгновенно, едва сие ощутила.
– Бедные слоники, – простонала я и отодвинулась подальше от собственно источника ощущений.
– При чем тут слоники? – Джерг потянулся и встал.
Молча радуюсь тому, что я к нему, во-первых, спиной и, во-вторых, у меня даже глаза еще закрыты и хрен открою. Судя по шороху ткани, он что-то надевал, после чего тихо покинул мое место обитания. Торопливо привожу в порядок разбушевавшиеся гормоны, все же ощутить такое утром – это несколько возбуждает.
И надо будет разобраться с паломничеством дев в спальню потенциальной жертвы! С этими мыслями я снова заснула, так как, судя по освещению за окном, еще только рассвет начинался.
– Например? – сонно отозвалась я.
– Что ты спала в его постели.
– Было, каюсь.
– А он в твоей.
– Пусть докажут.
– А что нам есть? – перешел к насущным вопросам Джастин.
Глаза открылись мгновенно. Позевывая, все в той же пижаме, расшитой слониками, шаркая домашними тапочками, которые брала с собой всегда, я потопала на кухню. Путь мой пролегал по все тому же зеленоватому коридору, который вел в просторную круглую залу со стеклянным потолком. Здесь повсюду радовали глаз цветущие растения, но красотой сыта не будешь, а есть хочется, и я пошла дальше. Доплелась до малой гостиной, и взору моему представилась удивительная картина – ровно тридцать красолят кушать очень уж хотят. Все за столиком сидят, все так жалобно глядят. Причем на меня. Почему «красолят»? Это любимейшее выражение нашего штатного визажиста, он как вздумает позвать на покраску морды лица очередных жертв своего гения, так и орет: «Красолята, ко мне». А тут у меня красавицы на любой вкус и любые предпочтения.
– Доброе утро, – зеленея от зависти, поприветствовала я красоток.
Если бы сюда залетел ангел, он очень быстро склонился бы к порочным развлечениям, более того – инициировал бы их собственноручно. Итак, девушки – прически на ура, макияж выше всяких похвал и обуты или в босоножечки, или в шлепки на очень высоких каблучках. Одежда особым разнообразием не отличалась, и объединяло ее главное качество – ее было мало. Крайне мало. Топик и шортики, или топик и юбочка, причем нижнее одеяние – по самое не хочу, верхнее – подчеркивало все верхнее. На фоне полуобнаженных красавиц из модельных агентств высокородные смотрелись… еще более развратно, если честно. Нет, у этих губы не пылали алым цветом, а грудь не вываливалась из нижнего белья, зато стильные облегающие халатики были на таких застежечках, что становилось понятно: от своей одёжки эти избавятся быстрее, чем полуголые девицы.
Поймала себя на мысли, что отвлеченно думаю о размерах во-о-он той блондинки. И это я, женщина, повидавшая немало полуголых моделей, а вот что делать нашим охранникам, например? Ведь увольняются из агентства, несмотря на высокую зарплату и удобный график работы. А девицы продолжали смотреть на меня, неумытую, непричесанную, в нелепой, старой, местами затертой, но очень удобной и родной пижамке, вышитой слониками.
– Доброе утро, Тиа, – решила нарушить молчание Лили, одна из трех мной засланных.
– Выглядишь уставшей, – поддержала ее Фея, у которой сценический псевдоним – Фея ваших грез.
– Этой пижаме уже сколько лет? – Сани не отстала от подруг. – Лично я с этими слониками уже пять лет как знакома. Может, выбросишь наконец.
– Нормальная пижама! – возмутилась я.
– Гадость, – позволила себе заметить одна из высокородных.
– Кстати, да, – пристально глядя на эту самую генно-модифицированную, произношу я, – надо с вами со всеми перезнакомиться.
Высокородные мгновенно поняли, что слово «гадость» я ассоциирую именно с ними, и надулись.
– И кстати, – вспомнила я, – кто из вас, морды бесстыжие, склонял меня ночью к лесбийским утехам?
Две высокородные на мгновение опустили глаза. Потом до них дошло, что я не в курсе, кто именно посещал меня во мраке ночи, и, воспрянув духом, они решились эти самые глазки на меня поднять. Поздно! Отследила обеих.
– Позор! – возмущенно начала я. – Это что за манеры, я вас спрашиваю?! Одна руки распускает, – та самая «одна» заметно покраснела, – вторая объявляет о задолженности и требует уплаты долга немедленно! Ты, рукораспустительница, так кошельки у почтенных граждан воровать надо! А к мужику в штаны вороватым движением лезть не полагается! – среди девушек послышались хитрые смешки. – А ты, – и вторая от расправы не ушла, – ты девушка или кредитор?
Любуюсь потрясающим зрелищем: пунцовая от смущения высокородная – это нечто.
– Не умеете соблазнять – не беритесь! – Да, я была злая. – Теперь переходим к делу.
– Я Палин, – начала ближайшая ко мне девушка.
– Я не об этом. – Делать мне нечего – запоминать имена всех присутствующих прямо с утра, прямо до завтрака. – На повестке важнейший вопрос: кто тут умеет готовить?
Прямо лес рук! Жаль только, что «лес рук» остался в издыхающей сейчас надежде на его появление. Нет, на этой планете буквально смертельная эпидемия для надежд всех мастей и размеров!
– А повара не будет, – с намеком начала я, – и остается надежда, – обрекла я очередную крылатую на гибель, – что продукты имеются в хладохранах, а если нет… мы с вами, прелестницы мои, будем осваивать натуральное хозяйство!
Потрясенное молчание нарушил вопрос одной… брюнетки, кстати:
– Это как?
– Это, – я невесело усмехнулась, – доение коров, забой скота, свежевание его, приготовление мясца на костре… пошив одежды из шкур…
– У нас есть одежда! – возмутилась Дерганая Дел.
– Полагаешь, жевание сапог на завтрак – это достаточно питательно? – начала откровенно паясничать я.
– Вы предлагаете выменивать продукты питания на одежду? – потрясенно спросила Дел.
Представила себе процесс… и его последствия. Воображение выдало облик Джерга в выменянных на еду коротеньких шортиках и топике, после чего издохло от истерического смеха.
– Надеюсь, до этого не дойдет, – хотя образ Джерга в столь соблазнительных шортиках… мм… – Так, со мной идут трое. – И мстительно назвала имена: – Лили, Фея и Сани, остальные ждут завтрака.
Девушки поднялись и молча пошли за мной, а я наслаждалась шарканием тапок по полу. Ну и обстановочкой – роскошно, надо признать.
Кухня была найдена с третьей попытки, после чего я ввалилась в царство, долженствующее дарить сытость и поражающее в данный момент своей пустотой. На кухне обреталась только Лидия, неторопливо попивающая кофеек.
– Приветствую вас, уважаемая сваха, – домомучительница отсалютовала чашкой, – милые слоники.
– Вот, хоть кто-то оценил, – решила я побыть благодарной.
– Милые, – продолжила Лидия, – но древние, истертые и выцветшие. Тиа, у вас нет одежды? Или ассаэн Джерг изорвал ее в порыве страсти?
Шмыгнув носом, я прошла к уже знакомому столику и, удобно устроившись на стуле, лениво спросила:
– На что намекаем?
– Какие намеки? – притворно возмутилась Лидия. – Я открыто спрашиваю: как прошла ночь с Джергом?
– Та часть ночи, когда мы соседствовали с Джергом, прошла нормально, – смущаться я не собиралась, ибо причины смущаться не было. – А вот часть ночи вдали от него прошла бурно и… увлекательно.
Тут отмерли мои модели, прошли к нам и также устроились за столиком.
– Ты спала с Джергом? – напрямую спросила Сани. Она, выкрашенная в огненно-рыжий помесь мулата и метиски, всегда отличалась прямолинейностью.
– Было, – честно призналась я.
– Ты же лесби, – возмутилась голубоглазая и голубоволосая Фея грез.
– Достали! – Меня эти намеки откровенно бесили. – У меня нормальная ориентация! Нормальная!
– А слухами земля полнится, – задумчиво протянула Лили, златовласка с карими глазками.
– Кто бы говорил, – не сдержалась я.
– Я хотя бы не скрываю, – парировала не отягощенная моральными принципами модель.
Домомучительница осмотрела всех троих, удивленно взглянула на меня и задалась вопросом:
– То есть этих троих вы знаете?
– Лили, Сани, Фея, – представила я девушек, – они в гонке за Джергом не участвуют, но в случае необходимости помогут высокородному, скажем так, снять растущее в обществе полуголых девиц напряжение.
– Вы сами разбирайтесь, кого и куда селить, – огорошила меня Лидия и, достав пластинку экто-ключа, начала открывать все двери по пути своего следования.
Как и всегда – все на мне.
Обернувшись к девушкам, я поманила психолога. Джастин знал, чего я от него хочу, но почему-то подошел нехотя.
– Кто конфликтен? – мой вопрос был обусловлен опытом.
Психолог молча указал на всех высокородных и двух моих моделей. Я никогда не спорила с его решениями, ибо, как показала практика, в женской психологии Джастин разбирался лучше меня.
– Высокородные и вы, двое, на кого указали, подойдите ко мне, – они неторопливо приблизились, я осмотрела всех оценивающим взглядом и ласково заверила: – Одна драка – и будете делить один одноместный номер на всех! А сейчас взяли свои вещи, точнее то, что от них осталось, и заселяемся в каждую третью дверь. Вперед!
Девушки-модели молча подчинились, а вот генно-модифицированные даже с места не сдвинулись. Дерганая Дел хмуро спросила:
– У нас… слуг не будет?
– Нет, – отрезала я.
– А… чем нас будут кормить?
– Сегодня бутербродами, а с завтрашнего дня готовите себе сами. Дежурство по кухне я распределю позже. Все вопросы после. Кстати, – я вспомнила о просьбе Джерга, – сегодня по усадьбе не бродить, – и объяснение придумалось на ходу, – тут собак спустили.
Они молчали, видимо, опасались, что дальше будет хуже. Но, как оказалось, у всё той же Дел имелось предложение:
– Ладно, я согласна, пусть нам прислуживают эти отсталые курицы.
Да это уже наглость!
– В конституции четко прописаны равные права естественнорожденных и генно-модифицированных, – напомнила я, – а у меня все и подавно равны. Еще одно подобное заявление – и я приму меры.
Какие именно, еще не знаю, но что-нибудь придумаю обязательно.
– Заселяйтесь! – повторила я.
Идеальные генно-модифицированные недовольно направились в комнаты.
– Остальные занимают комнаты по своему усмотрению, – продолжила я, но поторопила: – Быстро и без скандалов! Любое проявление агрессии приравнивается к нарушению правил!
Меня тут уже «очень любят», но слушаются, что приятно! Едва девушки скрылись в номерах, я обратила внимание на Лидию, которая задумчиво смотрела на меня, заняв позицию перед двумя дверями у выхода.
– Это нам? – перешла к делу я.
– Знаете, – начала домработница, – вообще-то ваши вещи уже на втором этаже и…
– Знаете, – я взяла на себя смелость перебить ее, – я не спала сегодня и часа! А за прошедшие дни не более четырех часов в сутки. Я едва не погибла там, на дороге, по пути в это богом забытое поместье, я устала так, что еле держусь на ногах. Единственное, о чем я сейчас мечтаю, – это постель! И мне уже даже не важна степень ее мягкости! Я буду спорить с вами завтра, честно, а сейчас просто хочу спать. Открывайте уже!
Пожав плечами, Лидия подчинилась. Номер действительно оказался смежным с соседним. И даже кровать мне предоставили двуспальную!
– Мне уже все равно, – устало прокомментировала я и, раздеваясь на ходу, отправилась в душевую.
Зато Джастин развел бурную деятельность по переубеждению домомучительницы, и, когда я вернулась, одетая лишь в банное полотенце, меня оставили одну. Вот оно, счастье!
Расчесав непослушные волосы, я забралась на очень мягкую постель, толщина матраса которой, если поставить его на пол, достигла бы моего бедра, села поудобнее и достала из кармана брюк мини-переговорник. Плоская коробочка скользнула по шелковому покрывалу, и я набрала до боли знакомый номер.
Гудок, удар сердца, еще гудок… Киану был старомоден, и даже позывные его СиАпа стилизованы под гудок старинных телефонов. А я все жду, замирая, а я все надеюсь. Хочется просто услышать его голос, пусть раздраженный и злой, но… услышать. И когда надежда уже почти умерла, его трехмерное изображение вспыхнуло синим – он ответил.
– Привет, – робко произнесла я.
– Я просил не связываться со мной больше!
– Прости, – вот только как объяснить, что мне видеть тебя необходимо, почти так же, как и дышать.
– Я не хочу видеть тебя, не хочу слышать, меня тошнит от одного твоего имени!
– Я его поменяла… – Мне каждый раз больно это слышать, но проходит время, и я снова набираю его номер. – Прости, Киану.
И, вытирая слезы, я смотрю на мужчину, который был и остается всем для меня. Он увидел мои мокрые глаза и на мгновение смягчился. В тот момент я еще не знала, что следующие его слова станут для меня приговором:
– Я женюсь, Ариадна.
И что-то внутри умирает. Больно и мучительно. Обрывается, чтобы уже никогда не воскреснуть. В первый раз, когда он был увлечен той высокородной, хоть не стоял вопрос о женитьбе, а сейчас… А он продолжает, даже не подозревая, что рвет мое сердце каждым словом:
– Ты ее знаешь, Сара Лаверти, вы учились в одном классе… кажется.
Да, я ее помню! Как же больно… я так надеялась, что он простит, что мы будем вместе… я как дура надеялась до последнего, а…
– За что ты так со мной? – тихо спросила я, уже не сдерживая слезы. – Я люблю тебя, Киану, я всегда любила и все еще люблю, я…
– Любишь? – впервые за эти годы он улыбнулся мне. – Любишь, значит. Вот и страдай! Не спи ночами и думай о том, что я обнимаю другую! И знаешь, можешь и дальше звонить, приятно видеть тебя такой – раздавленной и униженной!
А я повторила уже не имеющий значения вопрос:
– За что, Киану, за что?
Ответ последовал незамедлительно:
– За твою любовь к высокородным, стерва! Надеюсь, кто-нибудь из этих мутантов в приступе ярости оторвет твою некогда очень симпатичную голову! Я пришлю тебе снимки с нашей свадьбы и с нашей брачной ночи, чтобы ты помнила, кого потеряла!
Я окаменела. Даже слов не осталось. И боли не осталось! И вины перед человеком, которого я так неистово любила, тоже не осталось.
– Будь счастлив, Киану! – Я протянула руку к переговорнику, но на мгновение остановилась и на прощание добавила: – Когда-нибудь ты узнаешь правду, но для нас с тобой уже будет поздно. Нас больше нет, Киану, ты нас не просто убил, ты нас растоптал. И теперь только ты и я, по отдельности, а нас больше нет. И я не буду звонить… Прощай!
Щелчок, тихий, едва слышный, свидетельствовал, что я все же смогла отключить СиАп. И, не открывая глаз, просто закрыла лицо руками, стараясь сдержать рыдания. Как же больно… и как тяжело быть без вины виновной и всеми обвиненной! В этот миг хотелось просто лечь и умереть… забыть обо всем, обо всех… зачем мне теперь эти деньги… зачем… Но даже умереть мне не дали.
– Тиа? – голос ассаэна Джерга раздался где-то совсем рядом.
Я вздрогнула, открыла глаза и узрела могучего высокородного неловко мнущимся у двери. М-да, ситуация.
Спешно утерев слезы-сопли, лучезарно улыбаюсь и вежливо интересуюсь:
– Вуайеризмом увлекаемся?
– В жизни все нужно попробовать, – высокородный весело подмигнул.
– Мм, – протянула я, – и с какого момента вы наслаждаетесь представлением?
Он задумался, в результате я услышала:
– С эпического вопроса «За что, Киану, за что?». Не знал, что вы страдаете от неразделенной любви… к высокородным.
Джерг прислонился спиной к стене и сложил руки на груди. И будь я проклята, но глаза его смеялись, а вот на лице такое участливо-встревоженное выражение.
– Да, – пристально разглядываю этого мужчину в узких кожаных брюках и обтягивающей белой майке с короткими рукавами, так что мускулатурой можно любоваться беспрепятственно. – Люблю, знаете ли, генно-модифицированных. И можно задать вам вопрос?
– Попробуйте.
– Это месть? – подозреваю, что да, причем за мое появление в его ванной.
– Вообще-то планировал застать вас в момент купания, – подтвердил мои предположения синеглазый монстр.
– А, – я очаровательно улыбнулась, – вам повезло больше, чем мне, застигли, так сказать, на клубничке.
– Угу, – подтвердил Джерг, – кстати, его номер не подскажете?
– Чей?
– Этого самого Киану, хотелось бы пообщаться на тему любви к высокородным.
– Не подскажу. – Я протянула руку к переговорнику, вошла в программу, удалила номер из памяти.
Джерг пожал плечами, указал на листок с контрактом, оставленный им на столике у двери, и молча покинул мой номер. Спрыгнув с постели, я взяла бумагу, просмотрела по диагонали условия и требования и отправила своему юристу – мало ли, пусть проверит. И вот теперь, по завершении всех дел, решила осмотреть место моего пребывания. Пол белый, но с черными звездочками. Бежево-золотистые занавески. Они классическими складочками обрамляли окно и нишу над письменным столом. Золотая лепнина, украшающая стены поверху и имитацию камина в дальней от кровати стене. Тут и там – масса лишней антикварной мебели: кресла, обитые белоснежной тканью с продольными золотыми полосками, столики с позолоченными резными ножками. Кровать обладала столь же раритетными конечностями. Картин не наблюдалось, стены оформлены в духе древнего восемнадцатого. Красиво, роскошно и в то же время не вульгарно.
Мой взгляд исследовал все детали интерьера, и я успела успокоиться. Всегда полезно отвлечься на что-то красивое, если на душе… сумрачно. И я уже собиралась лечь и наконец провалиться в благословенный сон, желательно без сновидений, как кто-то попытался открыть дверь. Между прочим, без стука, и потому мне, не успевшей отойти, досталось по спине и тому месту, что пониже.
– За что? – обиженно спросила я, оборачиваясь к незваному посетителю.
– Это у вас просто вопрос дня, – даже и не подумал извиниться Джерг.
– И не говорите, – потирая спину, возвращаюсь к постели, занимаю выжидательную сидячую позу и выразительно смотрю на высокородного.
– Я покидаю поместье, вернусь ночью, – отчитался ассаэн Джерг. – Повар готовит ужин, девушек уже посадили обедать. Я распорядился поставить стол в гостиной на этом уровне.
А, так вот почему он рискнул прийти, я-то все думаю, как его там в коридоре не растерзали.
– Хорошо, – продолжаю выжидательно смотреть на высокородного.
– Вы остаетесь одна с этими, – в ответ на демонстрируемое мной удивление сообщил Джерг, – вы справитесь?
– Я же профессионал! – заверила я работодателя.
– Да? – его явный скепсис обижал. – Ну, смотрите. Ваши вещи на втором этаже, кстати.
– По причине?
– Вы желали иметь доступ к воде, инфосети и иным радостям цивилизации, не так ли? – И ведь явно издевается.
– Ну…
– С завтрашнего дня цивилизация изберет местом обитания только мои комнаты. Переселяться или нет, решать вам.
М-дя… от своих жестоких планов в отношении несчастных соблазнительниц и покусительниц на холостяцкую жизнь Джерг не отказался.
– Не переживайте, – продолжал высокородный, – спать будете на кушетке.
– Да? А что, коврик у ваших ног уже занят? – полюбопытствовала я, обиженная предложенной кушеткой.
– Я вижу, вам понравилось валяться у моих ног, – это с его стороны было уже не слишком вежливо. – Доброй ночи.
Пожав плечами, я, все в том же полотенце, решилась принять участие, нет, не в трапезе… а в такой ма-а-аленькой мести немаленькому нанимателю бесценного кадра, то есть меня. Все же к своим обязанностям я приступлю завтра, а сегодня…
– Девчонки, всем приятного аппетита, – возвестила я, войдя в столовую. Злые модели и взбешенные генно-модифицированные недобро на меня уставились. – Да вы кушайте-кушайте, сил набирайтесь… Кстати, а я говорила, что знаю, где располагается спальня Джерга?
И я мило улыбнулась. Я всегда милая, когда мстить начинаю.
Спустя всего час уже спала, искупив все свои грехи перед высокородными девами, и теперь темных переулков можно было не опасаться.
* * *
Ночь. Вокруг тихо, но что-то не так. Пытаюсь понять, что именно, но мешает желание спать. Попытка вновь погрузиться в объятия Морфея почти удалась, но было как-то жарковато. Хм. Проснулась. Попыталась встать… и тут до меня дошло.– Ассаэн Джерг!!! – Возмущение мое можно было понять – я спала без одежды, так вот – он тоже!
Щелчок пальцами привел в действие систему освещения, и облик совершенно обнаженного высокородного, конечно, представлял некоторый интерес, но… Это уже хамство! И вместо объяснений, извинений или хотя бы попытки выглядеть сконфуженным Джерг сонно ответил:
– Утром мне рано вставать. Ночь выдалась весьма неспокойная. Так что выключите свет и затихните до рассвета.
Огляделась – комната моя, между прочим! Ночь… сомневаюсь, что для меня она была неспокойная, и…
– А что вы тут делаете, уж позвольте спросить?
Все одеяло я натянула на себя, причем до самой шеи, хотя мне особо не имеет смысла что-то скрывать, он на такое и не глянет, но образ оскорбленной невинности обязывал, и как потрясающе теперь смотрелся Джерг, совершенно ничем не прикрытый.
– Я здесь сплю, – сонно ответил генно-модифицированный.
– Да? – признаться откровенно, я была удивлена. – А вас не смущает, что я тоже здесь сплю?
Джерг открыл глаза. Хмуро оглядел меня неестественно синими очами и хриплым после сна голосом спросил:
– А вы хотите, чтобы меня это смущало?
Обычно я достаточно сдержанная, но сейчас события не располагали к терпению.
– Слушайте, а не пошли бы вы… в свою спальню, а? Или в любую другую, у вас их тут много!
Окончательно проснувшись, высокородный сел, хмуро огляделся, протянул руку ко мне и… рывком избавил от одеяла. Мои обнаженные прелести не были удостоены и взгляда, а сам Джерг, завернувшись в отвоеванное одеяло, повернулся на бок и заснул, буркнув на прощание «Сами там спите!».
Завернувшись в полотенце, так как остальная одежда была где-то вне пределов досягаемости, я покинула выделенный мне номер и, сонно позевывая, пошла спать в апартаменты Джерга. Дорогу помнила смутно, но добралась практически без приключений. Порадовало приглушенное освещение в коридорах и более яркое на лестничных переходах.
Дверь в комнаты высокородного была распахнута, но на эту деталь я тогда внимания не обратила. Вошла, активировала запор изнутри, потянулась и, обозревая значительно более скромное помещение, нежели выданное мне, с радостью узрела собственный чемодан. Через пять минут в своей любимой пижамке с изображениями розовых слоников я устроилась на постели генно-модифицированного. И плевать на черные простыни и запах мужчины, царивший тут, зато можно спать и этого самого мужчины здесь не наблюдается.
– Свет выключить, – приказала я системе освещения и, блаженно улыбаясь, погрузилась в сон.
Кто же знал, что эта ночь обернется кошмаром для бедных розовых слоников?! Не успела я окончательно перейти к просмотру сновидений, как чья-то рука, нагло забравшись под одеяло и пижамку, скользнула вниз… обнаружила мою принадлежность к женскому полу, и мы обе заверещали одновременно.
– Какого черта?! – негодующе завопила я.
– Сваха… – прошептал кто-то хорошо поставленным голосом, принадлежащим явно высокородной.
– Свет!!! Включить!!!! – заорала взбешенная я, но увидеть покусительницу на девичью честь не удалось, так как высокородные бегают быстро.
И вот теперь мне стала понятна оставленная открытой дверь. Правда не понятно, как они замок взломали!
Продолжая отчаянно ругаться и уже искренне сожалея о поведанном девушкам пути в спальню Джерга, я направилась к двери, тщательно заперла ее и вернулась в постель. Заснуть не могла долго, ворочаясь и проклиная этих… искусительниц, чтобы им колодка неудобная в дорогих туфлях досталась.
Но не успела я заснуть в очередной раз, как совсем рядом послышалось весьма страстное:
– Лериан, я не могла уснуть без тебя, без твоих объятий и… разве претендентке на твою руку и сердце не полагается сладкий поцелуй на ночь? Ты должен радовать тех, кто прислан семьей…
После чего та самая, надушенная туалетной водой, претендентка попыталась получить задолженность, причем за мой счет.
– Свет!!! Включить!!! – взревела я.
– Сваха! – сдавленно простонала покусительница, явив мне только обнаженную филейную часть в процессе убегания.
А со спины все высокородные одинаковые! И как понять, кто это был?
И знаете, что самое ужасное в этой ситуации?! Выключить свет и закрыть глаза было уже просто страшно! Подхватив чемодан, я потопала спать к… собственно нанимателю.
К номеру пробралась тихо, осторожно открыла дверь, бесшумно скользнула внутрь, после чего дверь была не только заперта, но подперта стулом. На мое появление в спальне Джерг отреагировал гостеприимным жестом – приподняв одеяло. Прокляв смущение, забралась к нему, после чего он обнял меня и мгновенно заснул. Чувствуя себя любимым плюшевым мишкой высокородного, заснула и я. И так спокойно было, и даже уже не страшно. И ночью никто не приходил.
Зато утром… пришла она самая, которая естественная для мужчин. И, естественно, я проснулась мгновенно, едва сие ощутила.
– Бедные слоники, – простонала я и отодвинулась подальше от собственно источника ощущений.
– При чем тут слоники? – Джерг потянулся и встал.
Молча радуюсь тому, что я к нему, во-первых, спиной и, во-вторых, у меня даже глаза еще закрыты и хрен открою. Судя по шороху ткани, он что-то надевал, после чего тихо покинул мое место обитания. Торопливо привожу в порядок разбушевавшиеся гормоны, все же ощутить такое утром – это несколько возбуждает.
И надо будет разобраться с паломничеством дев в спальню потенциальной жертвы! С этими мыслями я снова заснула, так как, судя по освещению за окном, еще только рассвет начинался.
* * *
– Тиа, проснись уже, а? – Джастин снова потряс за плечо. – Тиа, у них повар исчез. Среди моделей начались брожения, а еще они… странное про тебя с Джергом поговаривают.– Например? – сонно отозвалась я.
– Что ты спала в его постели.
– Было, каюсь.
– А он в твоей.
– Пусть докажут.
– А что нам есть? – перешел к насущным вопросам Джастин.
Глаза открылись мгновенно. Позевывая, все в той же пижаме, расшитой слониками, шаркая домашними тапочками, которые брала с собой всегда, я потопала на кухню. Путь мой пролегал по все тому же зеленоватому коридору, который вел в просторную круглую залу со стеклянным потолком. Здесь повсюду радовали глаз цветущие растения, но красотой сыта не будешь, а есть хочется, и я пошла дальше. Доплелась до малой гостиной, и взору моему представилась удивительная картина – ровно тридцать красолят кушать очень уж хотят. Все за столиком сидят, все так жалобно глядят. Причем на меня. Почему «красолят»? Это любимейшее выражение нашего штатного визажиста, он как вздумает позвать на покраску морды лица очередных жертв своего гения, так и орет: «Красолята, ко мне». А тут у меня красавицы на любой вкус и любые предпочтения.
– Доброе утро, – зеленея от зависти, поприветствовала я красоток.
Если бы сюда залетел ангел, он очень быстро склонился бы к порочным развлечениям, более того – инициировал бы их собственноручно. Итак, девушки – прически на ура, макияж выше всяких похвал и обуты или в босоножечки, или в шлепки на очень высоких каблучках. Одежда особым разнообразием не отличалась, и объединяло ее главное качество – ее было мало. Крайне мало. Топик и шортики, или топик и юбочка, причем нижнее одеяние – по самое не хочу, верхнее – подчеркивало все верхнее. На фоне полуобнаженных красавиц из модельных агентств высокородные смотрелись… еще более развратно, если честно. Нет, у этих губы не пылали алым цветом, а грудь не вываливалась из нижнего белья, зато стильные облегающие халатики были на таких застежечках, что становилось понятно: от своей одёжки эти избавятся быстрее, чем полуголые девицы.
Поймала себя на мысли, что отвлеченно думаю о размерах во-о-он той блондинки. И это я, женщина, повидавшая немало полуголых моделей, а вот что делать нашим охранникам, например? Ведь увольняются из агентства, несмотря на высокую зарплату и удобный график работы. А девицы продолжали смотреть на меня, неумытую, непричесанную, в нелепой, старой, местами затертой, но очень удобной и родной пижамке, вышитой слониками.
– Доброе утро, Тиа, – решила нарушить молчание Лили, одна из трех мной засланных.
– Выглядишь уставшей, – поддержала ее Фея, у которой сценический псевдоним – Фея ваших грез.
– Этой пижаме уже сколько лет? – Сани не отстала от подруг. – Лично я с этими слониками уже пять лет как знакома. Может, выбросишь наконец.
– Нормальная пижама! – возмутилась я.
– Гадость, – позволила себе заметить одна из высокородных.
– Кстати, да, – пристально глядя на эту самую генно-модифицированную, произношу я, – надо с вами со всеми перезнакомиться.
Высокородные мгновенно поняли, что слово «гадость» я ассоциирую именно с ними, и надулись.
– И кстати, – вспомнила я, – кто из вас, морды бесстыжие, склонял меня ночью к лесбийским утехам?
Две высокородные на мгновение опустили глаза. Потом до них дошло, что я не в курсе, кто именно посещал меня во мраке ночи, и, воспрянув духом, они решились эти самые глазки на меня поднять. Поздно! Отследила обеих.
– Позор! – возмущенно начала я. – Это что за манеры, я вас спрашиваю?! Одна руки распускает, – та самая «одна» заметно покраснела, – вторая объявляет о задолженности и требует уплаты долга немедленно! Ты, рукораспустительница, так кошельки у почтенных граждан воровать надо! А к мужику в штаны вороватым движением лезть не полагается! – среди девушек послышались хитрые смешки. – А ты, – и вторая от расправы не ушла, – ты девушка или кредитор?
Любуюсь потрясающим зрелищем: пунцовая от смущения высокородная – это нечто.
– Не умеете соблазнять – не беритесь! – Да, я была злая. – Теперь переходим к делу.
– Я Палин, – начала ближайшая ко мне девушка.
– Я не об этом. – Делать мне нечего – запоминать имена всех присутствующих прямо с утра, прямо до завтрака. – На повестке важнейший вопрос: кто тут умеет готовить?
Прямо лес рук! Жаль только, что «лес рук» остался в издыхающей сейчас надежде на его появление. Нет, на этой планете буквально смертельная эпидемия для надежд всех мастей и размеров!
– А повара не будет, – с намеком начала я, – и остается надежда, – обрекла я очередную крылатую на гибель, – что продукты имеются в хладохранах, а если нет… мы с вами, прелестницы мои, будем осваивать натуральное хозяйство!
Потрясенное молчание нарушил вопрос одной… брюнетки, кстати:
– Это как?
– Это, – я невесело усмехнулась, – доение коров, забой скота, свежевание его, приготовление мясца на костре… пошив одежды из шкур…
– У нас есть одежда! – возмутилась Дерганая Дел.
– Полагаешь, жевание сапог на завтрак – это достаточно питательно? – начала откровенно паясничать я.
– Вы предлагаете выменивать продукты питания на одежду? – потрясенно спросила Дел.
Представила себе процесс… и его последствия. Воображение выдало облик Джерга в выменянных на еду коротеньких шортиках и топике, после чего издохло от истерического смеха.
– Надеюсь, до этого не дойдет, – хотя образ Джерга в столь соблазнительных шортиках… мм… – Так, со мной идут трое. – И мстительно назвала имена: – Лили, Фея и Сани, остальные ждут завтрака.
Девушки поднялись и молча пошли за мной, а я наслаждалась шарканием тапок по полу. Ну и обстановочкой – роскошно, надо признать.
Кухня была найдена с третьей попытки, после чего я ввалилась в царство, долженствующее дарить сытость и поражающее в данный момент своей пустотой. На кухне обреталась только Лидия, неторопливо попивающая кофеек.
– Приветствую вас, уважаемая сваха, – домомучительница отсалютовала чашкой, – милые слоники.
– Вот, хоть кто-то оценил, – решила я побыть благодарной.
– Милые, – продолжила Лидия, – но древние, истертые и выцветшие. Тиа, у вас нет одежды? Или ассаэн Джерг изорвал ее в порыве страсти?
Шмыгнув носом, я прошла к уже знакомому столику и, удобно устроившись на стуле, лениво спросила:
– На что намекаем?
– Какие намеки? – притворно возмутилась Лидия. – Я открыто спрашиваю: как прошла ночь с Джергом?
– Та часть ночи, когда мы соседствовали с Джергом, прошла нормально, – смущаться я не собиралась, ибо причины смущаться не было. – А вот часть ночи вдали от него прошла бурно и… увлекательно.
Тут отмерли мои модели, прошли к нам и также устроились за столиком.
– Ты спала с Джергом? – напрямую спросила Сани. Она, выкрашенная в огненно-рыжий помесь мулата и метиски, всегда отличалась прямолинейностью.
– Было, – честно призналась я.
– Ты же лесби, – возмутилась голубоглазая и голубоволосая Фея грез.
– Достали! – Меня эти намеки откровенно бесили. – У меня нормальная ориентация! Нормальная!
– А слухами земля полнится, – задумчиво протянула Лили, златовласка с карими глазками.
– Кто бы говорил, – не сдержалась я.
– Я хотя бы не скрываю, – парировала не отягощенная моральными принципами модель.
Домомучительница осмотрела всех троих, удивленно взглянула на меня и задалась вопросом:
– То есть этих троих вы знаете?
– Лили, Сани, Фея, – представила я девушек, – они в гонке за Джергом не участвуют, но в случае необходимости помогут высокородному, скажем так, снять растущее в обществе полуголых девиц напряжение.