Страница:
Вонни прекрасно поняла намек, но решила немного поиграть в наивность.
— Что прикажете делать? — спросила она.
— Ничего — пока. Просто иди на сцену и выступай. Если ты произведешь впечатление на Говарда, он зайдет сюда после представления и пригласит тебя куда-нибудь.
Как только Шоркен ушел, Вонни покинула гримерную и отправилась на поиски Жюля, поглощенного болтовней с одним из музыкантов, посвящавшим его в темные делишки клуба. Но кроме мелкой подпольной торговли наркотиками и случайной проституции, похоже здесь ничего не происходило, а Жюля подобная мелочь не интересовала.
Отведя жениха в сторону, Вонни рассказала ему о визите Шоркена.
— Я уж начал было подумывать, не является ли этот Говард мифом, — хмыкнул Жюль. — Но все зависит от того, клюнет ли он на приманку.
— С каких это пор у меня сложности с соблазнением мужчин? — спросила Вонни, многозначительно покачивая бедрами.
— Полегче, полегче, — сказал Жюль. — Нам нужен только один мужчина, вовсе не обязательно, чтобы к тебе на сцену полез весь зал.
Он ходил взад-вперед, обдумывая план.
— Попробуй сделать так, чтобы он пришел к тебе в номер в гостиницу, — попросил он наконец.
— Поскакать перед ним на задних лапках? Это проще простого, милый. Но что мы будем делать с ним, когда я затащу его туда.
— Предоставь это мне. Ты только изображай все время недалекую беспомощную девицу, что бы ни случилось. Выполняй все его просьбы. А я позабочусь о том, чтобы дела не вышли из-под контроля.
— Да уж, позаботься, — сказала Вонни. — Уж если я и надумаю тебе изменить, то с менее отвратительной личностью, чем этот Говард.
Но Говард не обманул ее ожиданий. Не успела она закончить переодеваться, как он появился в ее гримерной. Верзила ей сразу же не понравился; слишком часто она встречала подобных людей в прошлом, и их варварское отношение к женщинам у нее вызывало отвращение. Но сегодня вечером Вонни придется сыграть роль до конца и без запинки.
После крайне непродолжительной попытки завести непринужденную беседу Говард сразу же перешел к делу.
— Ты мне нравишься, liubimaia, — сказал он так, словно вручал отличившемуся Почетную Медаль Империи. — Как ты смотришь на то, чтобы отужинать со мной?
— Я уже поела, а мой антрепренер говорит, что я должна следить за весом, если хочу сохранить фигуру, — сказала она по-детски невинно. — К тому же он заставляет меня придерживаться очень строгих правил. Требует, чтобы я возвращалась домой и ложилась спать сразу же после выступления. Только так, по его мнению, я надолго сохраню молодость.
— Похоже, он у тебя суровый тип, — затрещал Говард. — Слушай, а он предупреждал, чтобы ты приходила в номер одна?
Вонни кинула на него кокетливый взгляд, постаравшись сделать его одновременно и невинным и понимающим.
— Что-то я не упомню ничего такого. А что вы замыслили, гадкий мужчина?
Говард весьма грубо изложил ей свои намерения. Вонни не пришлось заставлять себя краснеть, и вежливый положительный ответ она выдавила из себя с трудом. Говард ухмыльнулся, предвкушая еще одну победу.
Покинув клуб, они поехали в автомобиле Говарда прямо к Вонни в гостиницу. Прижавшись к нему на заднем сиденье, девушка с трудом вымучивала из себя улыбку, когда его липкие руки шарили по ее телу. «Что только не сделаешь ради Империи! — думала она. — Надеюсь, Жюль, что бы он там не задумал, поторопится осуществить свой замысел; если этот ублюдок в ближайшее время не перестанет пыхтеть возле меня, я точно знаю, что не сдержусь».
Подъехав к гостинице, они поднялись в лифте на одиннадцатый этаж, где располагалась комната Вонни. Нашарив в сумочке ключ, девушка отперла дверь. Они вошли в номер, и Вонни сразу потянулась к выключателю, но Говард остановил ее.
— Нам ведь свет ни к чему, правда? — сказал он.
Закрыв за собой дверь, он прижался к Вонни и принялся грубо целовать ее, в то же время неуклюже пытаясь расстегнуть платье.
«Если Жюль не появится в самое ближайшее время, — с отвращением подумала Вонни, — я сама разберусь с этой обезьяной, и тогда ему придется ходить в раскоряку целую неделю».
Но тут вспыхнул свет, и из противоположного угла комнаты донесся голос Жюля.
— Ага! Так вот чем ты занимаешься за моей спиной?
Вонни отпрянула от Говарда с выражением притворного ужаса.
— Вилли, пожалуйста! Ты ничего не понял…
— А что здесь понимать? Вот у меня фотография. — Он протянул мини-аппарат. — Он тебя обнимает, ты наполовину раздетая. Решила обмануть меня, так? Что ж, я тебя проучу. Когда этот снимок попадет в руки газетчиков, можешь поставить крест на своей карьере.
Во время этого разговора Говард стоял в стороне, внимательно оценивая происходящее.
— Не думаю, что ты кому-нибудь покажешь этот снимок, — спокойно сказал он.
— Еще ни одна женщина, обманувшая меня, не осталась безнаказанной.
— Выбрось снимок в сортир, — грубо засмеялся Говард. — Я знаю, в чем заключается твоя шутка, и не стану принимать в ней участие.
— Шутка? — спросила Вонни.
— Ну, разумеется, мне известна эта старая хитрость. Могу описать дальнейшие события. Лила умоляла бы тебя не рушить ее карьеру, а ты бы только смеялся в ответ. Тогда она обратилась бы за помощью ко мне, надеясь, что я предложу выкупить снимок у тебя. Поторговавшись для вида, ты отдал бы его мне за приличную сумму. Старый трюк — только я не клюну на такую дешевку. Не на того напали. Я не участвую в подобных играх.
Жюль, кипя от переполняющей его ярости — скорее всего мнимой, — внезапно бросился на верзилу, явно настроенный на решительные действия. Но Вонни заметила: Жюль пока сдерживал свою силу. Игра началась. Говард смог уклониться в сторону и нанести удар в правый бок. Жюль неуклюже рухнул, но, быстро поднявшись, снова бросился на своего противника. На этот раз ему удалось нанести мощный удар Говарду в подбородок, заставивший землянина отлететь назад. Но опять Жюль действовал не в полную силу. Он мог бы оглушить верзилу; однако тот только мотнул головой, отгоняя туман перед глазами, и ринулся в драку.
Мужчины сплелись в тесный клубок посреди комнаты, не переставая колотить друг друга. Вонни так и подмывало прийти на помощь своему возлюбленному, но она помнила его наставления изображать глупую женщину. Она начала догадываться о планах Жюля, поэтому безвольно забилась в угол и оттуда наблюдала за происходящим, держа все же ситуацию под контролем.
У обоих мужчин были разбиты губы, у Жюля к тому же струилась кровь из рассеченной брови. Похоже, они оба устали, борьба потеряла напряжение, и Жюль и Говард тяжело дышали. Наконец внимание Жюля на мгновение ослабло, и Говард нанес сокрушительный удар в солнечное сплетение, заставившее деплейнианца согнуться пополам, и точным ударом отшвырнул Жюля на середину комнаты. Тот попытался подняться на ноги, но беспомощно рухнул на пол и остался лежать, в сознании, но без движений.
Говард двинулся к нему, чтобы закончить дело, но тут вмешалась Вонни.
— Пожалуйста, не убивайте его! — воскликнула она.
Звук ее голоса заставил Говарда остановиться. Он оглянулся на девушку, затем посмотрел на распростертое тело Жюля и решил, что с противника хватит.
— Вы напали не на того парня, — повторил он.
Затем у него в голове мелькнула мысль. Склонившись над Жюлем, он поднял его и без усилий швырнул на кровать.
— И все же ты дрался неплохо, — сказал он.
— Недостаточно хорошо, — простонал Жюль сквозь распухшие губы. — Я проиграл.
— Не принимай это близко к сердцу, не так уж много ребят способны одолеть меня, — похвалился Говард и критически оглядел Жюля. — Ты деплейнианец?
— Ага. Хотя и не был там уже несколько лет. Столкнулся с… э… некоторыми неприятностями. Говард кивнул.
— Да, понимаю, такое случается. Слушай, мне сейчас не хватает людей, и у меня нашлось бы дело для парня, умеющего действовать кулаками. Мне не нравится, что вы пытались надуть меня, но думаю, я расплатился за это. Как ты смотришь на то, чтобы поработать на меня?
— Что я должен буду делать?
— Ничего особенного, совесть тебя потом не замучает, поверь мне. Тебе придется только получать приказы и выполнять их, и за это получать довольно приличные деньги.
— Что значит «приличные»?
— Триста в неделю.
Закрыв глаза, Жюль долго обдумывал предложение. Наконец посмотрел на Говарда.
— Договорились.
Достав из кармана карточку и стило, Говард написал на обороте адрес и положил ее рядом с Жюлем.
— Придешь завтра ровно в девять утра, понял? Он устало направился к двери, затем, обернувшись, окинул взглядом Вонни.
— Встретимся с тобой как-нибудь в другой раз, милашка, когда нам никто не помешает.
С этими словами он покинул номер.
Как только за ним закрылась дверь, Вонни смочила полотенце и стала обтирать Жюлю лицо. Она прикасалась к ссадинам как можно нежнее, но все равно Жюль морщился и стонал.
— В чем дело, Жюль? — спросила девушка, не прекращая обрабатывать раны. — Ты к старости стал медлителен?
— Не время для оскорблений, девочка, — слабо ответил тот. — Я… ой, жжет!., тебе не понять, как я старался, чтобы этот разряженный бабуин победил. Он был таким неуклюжим и столько раз подставлялся, что я решил, будто это ОН пытается проиграть. Думаю, большинство схваток он выиграл, просто-напросто запугивая противников. — Он усмехнулся. — Но я добился того, чего хотел. Я решил, что после неудачи на вилле герцога Хэнфорта Говарду понадобятся новые люди. Мне только предстояло доказать, что я не чураюсь нечестных делишек и неплохо работаю кулаками — хотя и не слишком хорошо, чтобы представлять для него угрозу. А теперь, когда я в его команде, остается только выведать его стратегические замыслы.
— И все же я предпочла бы доставить его на допрос, — возразила Вонни. — Есть несколько интересных методов, которые я с удовольствием опробовала бы на нем.
Жюль покачал головой.
— Пока еще рано. Если Говарда возьмут за два дня до свадьбы, его группа рассеется. А мы должны разоблачить всю эту чертову организацию, и самый лучший для этого способ — заставить их думать, что все идет прекрасно, до тех пор, пока мы не узнаем о них все. Возможно, это не самый быстрый метод, но зато надежный.
Завтра утром, перед тем как отправиться по адресу, указанному Говардом, я извещу Шефа. А сейчас мне нужно немного отдохнуть. Никогда не думал, что для того, чтобы проиграть схватку, надо затратить столько сил. Как бы это не вошло в привычку. А ты куда?
— Приму душ, — ответила Вонни. — Говард облапал меня всю своими грязными ручищами, и мне придется долго скрести свою кожу, чтобы вновь почувствовать себя чистой.
ГЛАВА 7
— Что прикажете делать? — спросила она.
— Ничего — пока. Просто иди на сцену и выступай. Если ты произведешь впечатление на Говарда, он зайдет сюда после представления и пригласит тебя куда-нибудь.
Как только Шоркен ушел, Вонни покинула гримерную и отправилась на поиски Жюля, поглощенного болтовней с одним из музыкантов, посвящавшим его в темные делишки клуба. Но кроме мелкой подпольной торговли наркотиками и случайной проституции, похоже здесь ничего не происходило, а Жюля подобная мелочь не интересовала.
Отведя жениха в сторону, Вонни рассказала ему о визите Шоркена.
— Я уж начал было подумывать, не является ли этот Говард мифом, — хмыкнул Жюль. — Но все зависит от того, клюнет ли он на приманку.
— С каких это пор у меня сложности с соблазнением мужчин? — спросила Вонни, многозначительно покачивая бедрами.
— Полегче, полегче, — сказал Жюль. — Нам нужен только один мужчина, вовсе не обязательно, чтобы к тебе на сцену полез весь зал.
Он ходил взад-вперед, обдумывая план.
— Попробуй сделать так, чтобы он пришел к тебе в номер в гостиницу, — попросил он наконец.
— Поскакать перед ним на задних лапках? Это проще простого, милый. Но что мы будем делать с ним, когда я затащу его туда.
— Предоставь это мне. Ты только изображай все время недалекую беспомощную девицу, что бы ни случилось. Выполняй все его просьбы. А я позабочусь о том, чтобы дела не вышли из-под контроля.
— Да уж, позаботься, — сказала Вонни. — Уж если я и надумаю тебе изменить, то с менее отвратительной личностью, чем этот Говард.
* * *
В этот вечер Вонни превзошла самое себя. Зал неистовствовал, ее шесть раз вызывали на бис, от возбуждения мужчины выскакивали в проходы и свистели. «Если Говард не клюнет на это, — подумала она, — мне придется отпустить бороду и начать курить сигары».Но Говард не обманул ее ожиданий. Не успела она закончить переодеваться, как он появился в ее гримерной. Верзила ей сразу же не понравился; слишком часто она встречала подобных людей в прошлом, и их варварское отношение к женщинам у нее вызывало отвращение. Но сегодня вечером Вонни придется сыграть роль до конца и без запинки.
После крайне непродолжительной попытки завести непринужденную беседу Говард сразу же перешел к делу.
— Ты мне нравишься, liubimaia, — сказал он так, словно вручал отличившемуся Почетную Медаль Империи. — Как ты смотришь на то, чтобы отужинать со мной?
— Я уже поела, а мой антрепренер говорит, что я должна следить за весом, если хочу сохранить фигуру, — сказала она по-детски невинно. — К тому же он заставляет меня придерживаться очень строгих правил. Требует, чтобы я возвращалась домой и ложилась спать сразу же после выступления. Только так, по его мнению, я надолго сохраню молодость.
— Похоже, он у тебя суровый тип, — затрещал Говард. — Слушай, а он предупреждал, чтобы ты приходила в номер одна?
Вонни кинула на него кокетливый взгляд, постаравшись сделать его одновременно и невинным и понимающим.
— Что-то я не упомню ничего такого. А что вы замыслили, гадкий мужчина?
Говард весьма грубо изложил ей свои намерения. Вонни не пришлось заставлять себя краснеть, и вежливый положительный ответ она выдавила из себя с трудом. Говард ухмыльнулся, предвкушая еще одну победу.
Покинув клуб, они поехали в автомобиле Говарда прямо к Вонни в гостиницу. Прижавшись к нему на заднем сиденье, девушка с трудом вымучивала из себя улыбку, когда его липкие руки шарили по ее телу. «Что только не сделаешь ради Империи! — думала она. — Надеюсь, Жюль, что бы он там не задумал, поторопится осуществить свой замысел; если этот ублюдок в ближайшее время не перестанет пыхтеть возле меня, я точно знаю, что не сдержусь».
Подъехав к гостинице, они поднялись в лифте на одиннадцатый этаж, где располагалась комната Вонни. Нашарив в сумочке ключ, девушка отперла дверь. Они вошли в номер, и Вонни сразу потянулась к выключателю, но Говард остановил ее.
— Нам ведь свет ни к чему, правда? — сказал он.
Закрыв за собой дверь, он прижался к Вонни и принялся грубо целовать ее, в то же время неуклюже пытаясь расстегнуть платье.
«Если Жюль не появится в самое ближайшее время, — с отвращением подумала Вонни, — я сама разберусь с этой обезьяной, и тогда ему придется ходить в раскоряку целую неделю».
Но тут вспыхнул свет, и из противоположного угла комнаты донесся голос Жюля.
— Ага! Так вот чем ты занимаешься за моей спиной?
Вонни отпрянула от Говарда с выражением притворного ужаса.
— Вилли, пожалуйста! Ты ничего не понял…
— А что здесь понимать? Вот у меня фотография. — Он протянул мини-аппарат. — Он тебя обнимает, ты наполовину раздетая. Решила обмануть меня, так? Что ж, я тебя проучу. Когда этот снимок попадет в руки газетчиков, можешь поставить крест на своей карьере.
Во время этого разговора Говард стоял в стороне, внимательно оценивая происходящее.
— Не думаю, что ты кому-нибудь покажешь этот снимок, — спокойно сказал он.
— Еще ни одна женщина, обманувшая меня, не осталась безнаказанной.
— Выбрось снимок в сортир, — грубо засмеялся Говард. — Я знаю, в чем заключается твоя шутка, и не стану принимать в ней участие.
— Шутка? — спросила Вонни.
— Ну, разумеется, мне известна эта старая хитрость. Могу описать дальнейшие события. Лила умоляла бы тебя не рушить ее карьеру, а ты бы только смеялся в ответ. Тогда она обратилась бы за помощью ко мне, надеясь, что я предложу выкупить снимок у тебя. Поторговавшись для вида, ты отдал бы его мне за приличную сумму. Старый трюк — только я не клюну на такую дешевку. Не на того напали. Я не участвую в подобных играх.
Жюль, кипя от переполняющей его ярости — скорее всего мнимой, — внезапно бросился на верзилу, явно настроенный на решительные действия. Но Вонни заметила: Жюль пока сдерживал свою силу. Игра началась. Говард смог уклониться в сторону и нанести удар в правый бок. Жюль неуклюже рухнул, но, быстро поднявшись, снова бросился на своего противника. На этот раз ему удалось нанести мощный удар Говарду в подбородок, заставивший землянина отлететь назад. Но опять Жюль действовал не в полную силу. Он мог бы оглушить верзилу; однако тот только мотнул головой, отгоняя туман перед глазами, и ринулся в драку.
Мужчины сплелись в тесный клубок посреди комнаты, не переставая колотить друг друга. Вонни так и подмывало прийти на помощь своему возлюбленному, но она помнила его наставления изображать глупую женщину. Она начала догадываться о планах Жюля, поэтому безвольно забилась в угол и оттуда наблюдала за происходящим, держа все же ситуацию под контролем.
У обоих мужчин были разбиты губы, у Жюля к тому же струилась кровь из рассеченной брови. Похоже, они оба устали, борьба потеряла напряжение, и Жюль и Говард тяжело дышали. Наконец внимание Жюля на мгновение ослабло, и Говард нанес сокрушительный удар в солнечное сплетение, заставившее деплейнианца согнуться пополам, и точным ударом отшвырнул Жюля на середину комнаты. Тот попытался подняться на ноги, но беспомощно рухнул на пол и остался лежать, в сознании, но без движений.
Говард двинулся к нему, чтобы закончить дело, но тут вмешалась Вонни.
— Пожалуйста, не убивайте его! — воскликнула она.
Звук ее голоса заставил Говарда остановиться. Он оглянулся на девушку, затем посмотрел на распростертое тело Жюля и решил, что с противника хватит.
— Вы напали не на того парня, — повторил он.
Затем у него в голове мелькнула мысль. Склонившись над Жюлем, он поднял его и без усилий швырнул на кровать.
— И все же ты дрался неплохо, — сказал он.
— Недостаточно хорошо, — простонал Жюль сквозь распухшие губы. — Я проиграл.
— Не принимай это близко к сердцу, не так уж много ребят способны одолеть меня, — похвалился Говард и критически оглядел Жюля. — Ты деплейнианец?
— Ага. Хотя и не был там уже несколько лет. Столкнулся с… э… некоторыми неприятностями. Говард кивнул.
— Да, понимаю, такое случается. Слушай, мне сейчас не хватает людей, и у меня нашлось бы дело для парня, умеющего действовать кулаками. Мне не нравится, что вы пытались надуть меня, но думаю, я расплатился за это. Как ты смотришь на то, чтобы поработать на меня?
— Что я должен буду делать?
— Ничего особенного, совесть тебя потом не замучает, поверь мне. Тебе придется только получать приказы и выполнять их, и за это получать довольно приличные деньги.
— Что значит «приличные»?
— Триста в неделю.
Закрыв глаза, Жюль долго обдумывал предложение. Наконец посмотрел на Говарда.
— Договорились.
Достав из кармана карточку и стило, Говард написал на обороте адрес и положил ее рядом с Жюлем.
— Придешь завтра ровно в девять утра, понял? Он устало направился к двери, затем, обернувшись, окинул взглядом Вонни.
— Встретимся с тобой как-нибудь в другой раз, милашка, когда нам никто не помешает.
С этими словами он покинул номер.
Как только за ним закрылась дверь, Вонни смочила полотенце и стала обтирать Жюлю лицо. Она прикасалась к ссадинам как можно нежнее, но все равно Жюль морщился и стонал.
— В чем дело, Жюль? — спросила девушка, не прекращая обрабатывать раны. — Ты к старости стал медлителен?
— Не время для оскорблений, девочка, — слабо ответил тот. — Я… ой, жжет!., тебе не понять, как я старался, чтобы этот разряженный бабуин победил. Он был таким неуклюжим и столько раз подставлялся, что я решил, будто это ОН пытается проиграть. Думаю, большинство схваток он выиграл, просто-напросто запугивая противников. — Он усмехнулся. — Но я добился того, чего хотел. Я решил, что после неудачи на вилле герцога Хэнфорта Говарду понадобятся новые люди. Мне только предстояло доказать, что я не чураюсь нечестных делишек и неплохо работаю кулаками — хотя и не слишком хорошо, чтобы представлять для него угрозу. А теперь, когда я в его команде, остается только выведать его стратегические замыслы.
— И все же я предпочла бы доставить его на допрос, — возразила Вонни. — Есть несколько интересных методов, которые я с удовольствием опробовала бы на нем.
Жюль покачал головой.
— Пока еще рано. Если Говарда возьмут за два дня до свадьбы, его группа рассеется. А мы должны разоблачить всю эту чертову организацию, и самый лучший для этого способ — заставить их думать, что все идет прекрасно, до тех пор, пока мы не узнаем о них все. Возможно, это не самый быстрый метод, но зато надежный.
Завтра утром, перед тем как отправиться по адресу, указанному Говардом, я извещу Шефа. А сейчас мне нужно немного отдохнуть. Никогда не думал, что для того, чтобы проиграть схватку, надо затратить столько сил. Как бы это не вошло в привычку. А ты куда?
— Приму душ, — ответила Вонни. — Говард облапал меня всю своими грязными ручищами, и мне придется долго скрести свою кожу, чтобы вновь почувствовать себя чистой.
ГЛАВА 7
НАПАДЕНИЕ ПИРАТОВ
Положив голову Пайаса себе на колени, Иветта слушала его рассказ о приговоре, вынесенном криссом. Она пыталась представить себя на его месте,
Свои чувства, если б ее семья отреклась от нее, лишила бы всего, отказалась бы даже признавать впредь само ее существование. Девушку охватила дрожь. Есть такие вещи, о которых даже думать спокойно невозможно.
— Неужели им удастся осуществить это?
— Если люди решат не замечать меня, как сможет кто-то помешать им?
— Но они не смогут игнорировать тебя, когда станешь герцогом. В твоем распоряжении будут войска, тебя поддержит Император, если…
Но Пайас покачал головой.
— Ты ничего не поняла. Меня лишили ВСЕГО. И поскольку я больше не считаюсь сыном моего отца, титул унаследует Тас, а не я.
— Но это же вопиющее противозаконие, — воскликнула Иветта. — Доктрина Стэнли гарантирует право преемственности старшему ребенку, вне зависимости от того, популярен ли он среди местного дворянства.
— Доктрина Стэнли замечательна в теории, но на практике в ней оказывается много дыр. Предположим, например, что меня осудили за убийство. Существует множество юридически обоснованных причин отвергнуть мои притязания на титул. Крисс — это здешний эквивалент суда, и он только что признал меня виновным в серьезном преступлении. Даже в лучшем случае на пересмотр этого решения уйдут годы — и какой от этого будет прок?
— Может вмешаться Император. Я знакома с ним лично, он хороший человек. Я уверена, он сразу увидит несправедливость крисса и вынесет вердикт, объявляющий тебя законным герцогом.
Встав, Пайас прошелся по комнате, напомнив Иветте ее брата, который расхаживал так же, решая какой-нибудь сложный вопрос.
— Khorosho. Предположим на минуту, что Император положит руки мне на плечи и скажет: «Пайас будет править Ньюфорестом». Возможно, мне удастся избежать всех киллеров, которых подошлет ко мне Тас — а он, как ты понимаешь, не остановится ни перед чем. И даже в случае, если я смогу арестовать и казнить его, какое правление я получу? Я смогу поддерживать порядок только с помощью войск Императора. Но как только он отзовет их, мне придется вербовать армию в чужих мирах, ибо ни один ньюфорестианец не последует за мной, даже тот, кто любит меня. Мы — упрямый народ, и всегда были такими. Поэтому до самой своей смерти мне придется править, опираясь на силу оружия, силой заставлять подчиняться моим приказам. Если я захочу достичь чего-нибудь, мне придется стать тираном. — Повернувшись к Иветте, он посмотрел ей прямо в глаза. — Ив, я всегда считал, что правителю нужны уважение и сотрудничество его подданных, а если этого нет, он должен уйти, уступив место более достойному. Наверное, это звучит в духе архиконсервативной древности времен демократий на Земле; видит бог, они оказались недейственными. Я боролся за то, чтобы заслужить уважение и любовь своих будущих подданных…
— И ты получил их, — прервала его Иветта. — Сегодня я видела этих людей. Ты самый популярный человек на планете.
— Возможно, но только до сегодняшнего дня. Я знаю этих людей, Ив. Как только 1слух о криссе дойдет до них, они отвернутся от меня. Они привыкли подчиняться нашим законам. Я не хочу делать их рабами ради достижения высшего титула, такая власть мне не нужна. Пусть ее получит мой брат, если она сделает его счастливым. У меня есть нечто получше — ты.
Вспыхнув, Иветта опустила глаза.
— Если тебя это хоть немного утешит, — сказала она, — я вторая в очереди на наследование титула герцогини Деплейнианской, сразу за моим братом Робертом.
— Ив, мне все равно, даже если бы ты была голодающей крестьянкой, живущей в лачуге, ты — императрица моего сердца.
Он уселся рядом, положив руки ей на плечи. Обнявшись, они обменялись долгим поцелуем, от которого замерли сердца, и Иветта почувствовала, как растет ее любовь к этому доблестному и поистине благородному мужчине. Но и тут недремлющая практическая сторона натуры Иветты взяла верх.
— Что ты теперь станешь делать? — спросила она.
Пайас встал и подошел к окну.
— Что ж, жизнь моя еще не кончена, — сказал он. — Скоро я начну новую карьеру с моей невестой. Ради этого я готов отправиться в ссылку. Теперь моя жизнь принадлежит тебе и Службе; надеюсь, у меня будет так много забот, что я даже думать не смогу ни о чем другом. Возможно, через пару лет я и вовсе забуду о Ньюфоресте.
Но когда Пайас выглянул из окна во тьму, окутавшую планету, которой он когда-то собирался править, Иветта ощутила, как чувство глубокой потери захлестнуло ее возлюбленного. Она встала, подошла к нему и обвила руками.
«До конца жизни мне придется стараться восполнить эту потерю, причиной которой явилась я, — подумала Иветта. — Остается только надеяться, что он этим удовлетворится».
Планета Ньюфорест лежала в стороне от оживленных путей, и корабли посещали ее гораздо реже, чем другие миры. К счастью для Пайаса и Иветты, у пассажирского лайнера, совершавшего чартерный рейс неподалеку от планеты, случилась небольшая поломка, и он попросил разрешения на посадку для ее устранения. Позвонив в космопорт, Иветта выяснила, что можно купить билеты на это судно.
Когда молодые люди покидали особняк Бейволов, он казался совершенно пустым. С вещами в руках они прошли по коридорам, не встретив там ни души; челядь сделала все возможное, чтобы избежать контакта. Пайасу очень хотелось заглянуть к отцу и попрощаться с ним, но он понял, что старик вряд ли приветствовал бы это и свидание лишь усилило бы душевную боль.
Во дворе их ждал вертолет, за штурвалом которого сидел Юрий. По дороге в космопорт старый слуга не произнес ни слова, но когда молодая пара выходила из вертолета, он прошептал:
— До свидания, Пайас.
Мужчины со слезами обнялись и поцеловались; затем Юрий, сев в вертолет, улетел.
Известие о криссе распространялось быстро; в космопорту, похоже, все уже знали о случившемся. Иветта увидела, что Пайас оказался прав; еще вчера его встречали радушными улыбками, сегодня же люди отворачивались, избегая даже смотреть на него. При регистрации билетов разговаривать пришлось Иветте; служащие не желали замечать присутствие молодого человека. Тот стоически перенес все, хотя Иветта видела, насколько глубоки его страдания.
Пайас не выходил из каюты до тех пор, пока космический корабль «Керида» не оторвался от поверхности Ньюфореста. Но по мере удаления от негостеприимной планеты, его печаль, казалось, ослабевала. Он вышел из каюты, полный прежнего веселья и обаяния.
— Надо мной больше не довлеют обязанности маркиза Ньюфорестского, — объяснил он изумленной и обрадованной Иветте. — Отныне я вновь становлюсь тем беззаботным и галантным повесой, с которым ты познакомилась, с розой за ленточкой шляпы и накидкой на плечах. Однако я сохраню имя Пайаса Бейвола — будь я проклят, если у меня отнимут и ЭТО.
Они быстро перезнакомились с остальными пассажирами, совершавшими космическое путешествие. Почти все они оказались дворянами с окраин Сектора Двадцать Два и летели на Землю исключительно с целью увидеть бракосочетание принцессы с ее суженым. Ни один из них не бывал прежде на Земле, и предстоящее настолько волновало их, что они старались не обращать внимания на разницу в общественном положении, в обычных обстоятельствах не позволившую бы им общаться с двумя простолюдинами, за каковых они приняли молодых людей.
Главное, они летели на Землю и скоро увидят царственное бракосочетание в Бладстар-холле.
Пайас вскоре очаровал всех присутствовавших на борту судна — особенно дам — своим учтивым поведением и занимательными рассказами. Подкрепляя созданный им образ, он организовал импровизированное казино, чтобы приятнее скоротать долгий путь на Землю. Поистине он оказался незаменимым попутчиком.
«Керида» совершила еще три запланированные посадки, взяв на борт новых пассажиров, что значительно удлинило путешествие. На девятый день со времени вылета С Ньюфореста на корабле вдруг зазвучал сигнал тревоги. Пайас находился в гравитационном салоне, играя партию «пять в лузу», когда началась сумятица. Люди в панике повскакивали из-за стола.
— Что такое? — пронзительно вскрикнула одна графиня. — Мы с чем-то столкнулись?
— Спокойствие, товарищи, — сказал Пайас, сдвигая шляпу на затылок. — Мы в субпространстве, пустом, как бутылка пьяницы. Нам просто не с чем столкнуться, кроме как, может, с другим кораблем, но шансы на это ничтожно малы. Возможно, капитан решил устроить тренировку. У нас на Ньюфоресте говорят: «Умный не пугается тени дьявола». Прежде чем нервничать, давайте хотя бы подождем последних известий.
Однако очень скоро причина тревоги стала ясна. Из громкоговорителя донесся резкий голос капитана Бакарди, объявившего:
— Всем пассажирам следует незамедлительно вернуться в свои каюты и ждать дальнейших сообщений. К нашему кораблю приближается судно, отказывающееся дать опознавательные сигналы. Впредь до его идентификации мы можем предполагать, что это пиратское судно, и принимать соответствующие действия. Через пять минут мы выйдем в обычный космос. Повторяю, все пассажиры должны незамедлительно запереться у себя в каютах. Конец обращения.
Теперь даже Пайас не смог развеять страх, охвативший пассажиров. В панике люди хлынули в узкие проходы, отчаянно пытаясь добраться до своих кают. Дворяне, с детства приученные к хорошим манерам и вежливому обхождению, толкали и пихали Друг друга, стараясь быстрее добраться до своей каюты.
Отыскав среди этой давки Иветту, Пайас вытащил ее из людской толпы.
— У тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу? — спросил он.
— Будь я проклята, если запрячусь у себя в каюте, ожидая нападения пиратов, — со спокойной решимостью заявила Иветта. — Это небольшой пассажирский корабль с малочисленным экипажем. Капитану понадобятся все, кто умеет держать оружие.
— Он приказал всем пассажирам, включая нас, вернуться к себе в каюты, и мы должны ему повиноваться. Не можем же мы просто подойти к нему и сказать: «Мы — агенты СИБ, позвольте предложить свою помощь».
— Нужно спрятаться до начала схватки, — сказала Иветта. — В разгар сражения капитан не станет накидываться на нас с упреками, ему будет не до нас.
Воспользовавшись суматохой, два агента пытались подыскать себе укрытие. Наконец они остановились на баке, где хранились запасы продовольствия, теперь практически пустом, поскольку его содержимое съели за время полета. Команда, поглощенная подготовкой судна к отражению нападения извне, ничего не замечала вокруг, и молодые люди беспрепятственно проникли в свое убежище. Пайас и Иветта, устроившись там, ждали выхода из субпространства, зная, что до этого момента никаких действий не произойдет.
— Как ты думаешь, почему пираты напали именно на наш корабль? — спросил Пайас.
— Понятия не имею, — ответила Иветта.
Большинство пиратов старалось захватить грузовые корабли; если груз оказывался достаточно ценным, его выгодно продавали на черном рынке. Риск в таких случаях почти отсутствовал: грузовики имели малочисленные экипажи, так как во время полета в субпространстве работы на борту было немного. Некоторые пираты понаглее охотились за более крупной добычей, большими роскошными космолайнерами. Считалось, что если человек может позволить себе путешествовать на таком крупном корабле, он довольно богат и либо имеет при себе драгоценности и другие ценные вещи, либо за него можно потребовать выкуп. Но такие лайнеры обычно хорошо вооружались, имея в своем составе группы наемников, поэтому нападения на них — весьма опасное занятие.
Но «Керида» не попадала ни в первую, ни во вторую категорию. Этот сравнительно небольшой чартерный корабль не имел на борту ценного груза и вез несколько небогатых пассажиров. Хотя все они принадлежали к видным представителям знати на своих планетах, вряд ли они стоили больших денег. К тому же «Керида» не летала по постоянному расписанию, что значительно усложняло задачу определения ее местоположения.
Иветта отбросила подальше эти мысли; сначала им с Пайасом предстоит расправиться с пиратами и только потом размышлять, откуда они взялись.
Любое судно, подвергшееся нападению пиратов, обязано немедленно выйти из субкосмического пространства и подать сигнал о помощи. Только в обычном космосе сигнал бедствия может быть услышан и есть надежда, что Имперский Флот откликнется на него вовремя. К тому же пиратский корабль, движущийся в субпространстве со скоростью, значительно превышающей скорость света, нередко проскакивает мимо ставшей внезапно тихоходной цели и теряет ее след. И отыскать его так же трудно, как иголку в стоге сена.
Разумеется, пираты хорошо знали, что «Керида» постарается как можно скорее выйти из субпространства, и уже поджидали ее в космосе, готовые к сближению и абордажу.
Все произошло очень быстро. Как только «Керида» покинула субпространство, ее штурман попытался связаться с ближайшей космической базой. Его визави на пиратском корабле тем временем включил особый генератор, препятствующий прохождению волн. В то же время канониры пиратов открыли огонь из тяжелых бластеров по корме своей жертвы. Они действовали в высшей степени профессионально и аккуратно: им потребовался всего один выстрел, чтобы вывести из строя двигатели «Кериды», после чего маленький чартерный корабль беспомощно завис в космосе, и тотчас же пиратский корабль решительно двинулся вперед. Маневровые двигатели неумолимо приближали его к «Кериде», и когда пассажирское судно оказалось совсем рядом, открылся шлюз и небольшой облаченный в боевые доспехи отряд полетел к корпусу жертвы. За собой они буксировали так называемый абордажный шлюз, похожий на простой ящик.
Пираты проворно прикрепили этот «ящик» к шлюзовой камере «Кериды» и герметично закрепили его, после чего вошли внутрь и закрыли за собой люк. Теперь можно вскрыть шлюзовую камеру, не беспокоясь о возможных разрушениях — воздух не вырвется подобно урагану, убивая людей и уничтожая имущество.
Свои чувства, если б ее семья отреклась от нее, лишила бы всего, отказалась бы даже признавать впредь само ее существование. Девушку охватила дрожь. Есть такие вещи, о которых даже думать спокойно невозможно.
— Неужели им удастся осуществить это?
— Если люди решат не замечать меня, как сможет кто-то помешать им?
— Но они не смогут игнорировать тебя, когда станешь герцогом. В твоем распоряжении будут войска, тебя поддержит Император, если…
Но Пайас покачал головой.
— Ты ничего не поняла. Меня лишили ВСЕГО. И поскольку я больше не считаюсь сыном моего отца, титул унаследует Тас, а не я.
— Но это же вопиющее противозаконие, — воскликнула Иветта. — Доктрина Стэнли гарантирует право преемственности старшему ребенку, вне зависимости от того, популярен ли он среди местного дворянства.
— Доктрина Стэнли замечательна в теории, но на практике в ней оказывается много дыр. Предположим, например, что меня осудили за убийство. Существует множество юридически обоснованных причин отвергнуть мои притязания на титул. Крисс — это здешний эквивалент суда, и он только что признал меня виновным в серьезном преступлении. Даже в лучшем случае на пересмотр этого решения уйдут годы — и какой от этого будет прок?
— Может вмешаться Император. Я знакома с ним лично, он хороший человек. Я уверена, он сразу увидит несправедливость крисса и вынесет вердикт, объявляющий тебя законным герцогом.
Встав, Пайас прошелся по комнате, напомнив Иветте ее брата, который расхаживал так же, решая какой-нибудь сложный вопрос.
— Khorosho. Предположим на минуту, что Император положит руки мне на плечи и скажет: «Пайас будет править Ньюфорестом». Возможно, мне удастся избежать всех киллеров, которых подошлет ко мне Тас — а он, как ты понимаешь, не остановится ни перед чем. И даже в случае, если я смогу арестовать и казнить его, какое правление я получу? Я смогу поддерживать порядок только с помощью войск Императора. Но как только он отзовет их, мне придется вербовать армию в чужих мирах, ибо ни один ньюфорестианец не последует за мной, даже тот, кто любит меня. Мы — упрямый народ, и всегда были такими. Поэтому до самой своей смерти мне придется править, опираясь на силу оружия, силой заставлять подчиняться моим приказам. Если я захочу достичь чего-нибудь, мне придется стать тираном. — Повернувшись к Иветте, он посмотрел ей прямо в глаза. — Ив, я всегда считал, что правителю нужны уважение и сотрудничество его подданных, а если этого нет, он должен уйти, уступив место более достойному. Наверное, это звучит в духе архиконсервативной древности времен демократий на Земле; видит бог, они оказались недейственными. Я боролся за то, чтобы заслужить уважение и любовь своих будущих подданных…
— И ты получил их, — прервала его Иветта. — Сегодня я видела этих людей. Ты самый популярный человек на планете.
— Возможно, но только до сегодняшнего дня. Я знаю этих людей, Ив. Как только 1слух о криссе дойдет до них, они отвернутся от меня. Они привыкли подчиняться нашим законам. Я не хочу делать их рабами ради достижения высшего титула, такая власть мне не нужна. Пусть ее получит мой брат, если она сделает его счастливым. У меня есть нечто получше — ты.
Вспыхнув, Иветта опустила глаза.
— Если тебя это хоть немного утешит, — сказала она, — я вторая в очереди на наследование титула герцогини Деплейнианской, сразу за моим братом Робертом.
— Ив, мне все равно, даже если бы ты была голодающей крестьянкой, живущей в лачуге, ты — императрица моего сердца.
Он уселся рядом, положив руки ей на плечи. Обнявшись, они обменялись долгим поцелуем, от которого замерли сердца, и Иветта почувствовала, как растет ее любовь к этому доблестному и поистине благородному мужчине. Но и тут недремлющая практическая сторона натуры Иветты взяла верх.
— Что ты теперь станешь делать? — спросила она.
Пайас встал и подошел к окну.
— Что ж, жизнь моя еще не кончена, — сказал он. — Скоро я начну новую карьеру с моей невестой. Ради этого я готов отправиться в ссылку. Теперь моя жизнь принадлежит тебе и Службе; надеюсь, у меня будет так много забот, что я даже думать не смогу ни о чем другом. Возможно, через пару лет я и вовсе забуду о Ньюфоресте.
Но когда Пайас выглянул из окна во тьму, окутавшую планету, которой он когда-то собирался править, Иветта ощутила, как чувство глубокой потери захлестнуло ее возлюбленного. Она встала, подошла к нему и обвила руками.
«До конца жизни мне придется стараться восполнить эту потерю, причиной которой явилась я, — подумала Иветта. — Остается только надеяться, что он этим удовлетворится».
* * *
Пайас и Иветта намеревались провести на Ньюфоресте шесть дней и заказали себе обратный билет на корабль, который возвращался на Землю как раз к бракосочетанию принцессы. Но неожиданный поворот событий и двусмысленное положение, в котором они оказались, охватившее их гнетущее чувство — все это заставило их подумать о более скором возвращении.Планета Ньюфорест лежала в стороне от оживленных путей, и корабли посещали ее гораздо реже, чем другие миры. К счастью для Пайаса и Иветты, у пассажирского лайнера, совершавшего чартерный рейс неподалеку от планеты, случилась небольшая поломка, и он попросил разрешения на посадку для ее устранения. Позвонив в космопорт, Иветта выяснила, что можно купить билеты на это судно.
Когда молодые люди покидали особняк Бейволов, он казался совершенно пустым. С вещами в руках они прошли по коридорам, не встретив там ни души; челядь сделала все возможное, чтобы избежать контакта. Пайасу очень хотелось заглянуть к отцу и попрощаться с ним, но он понял, что старик вряд ли приветствовал бы это и свидание лишь усилило бы душевную боль.
Во дворе их ждал вертолет, за штурвалом которого сидел Юрий. По дороге в космопорт старый слуга не произнес ни слова, но когда молодая пара выходила из вертолета, он прошептал:
— До свидания, Пайас.
Мужчины со слезами обнялись и поцеловались; затем Юрий, сев в вертолет, улетел.
Известие о криссе распространялось быстро; в космопорту, похоже, все уже знали о случившемся. Иветта увидела, что Пайас оказался прав; еще вчера его встречали радушными улыбками, сегодня же люди отворачивались, избегая даже смотреть на него. При регистрации билетов разговаривать пришлось Иветте; служащие не желали замечать присутствие молодого человека. Тот стоически перенес все, хотя Иветта видела, насколько глубоки его страдания.
Пайас не выходил из каюты до тех пор, пока космический корабль «Керида» не оторвался от поверхности Ньюфореста. Но по мере удаления от негостеприимной планеты, его печаль, казалось, ослабевала. Он вышел из каюты, полный прежнего веселья и обаяния.
— Надо мной больше не довлеют обязанности маркиза Ньюфорестского, — объяснил он изумленной и обрадованной Иветте. — Отныне я вновь становлюсь тем беззаботным и галантным повесой, с которым ты познакомилась, с розой за ленточкой шляпы и накидкой на плечах. Однако я сохраню имя Пайаса Бейвола — будь я проклят, если у меня отнимут и ЭТО.
Они быстро перезнакомились с остальными пассажирами, совершавшими космическое путешествие. Почти все они оказались дворянами с окраин Сектора Двадцать Два и летели на Землю исключительно с целью увидеть бракосочетание принцессы с ее суженым. Ни один из них не бывал прежде на Земле, и предстоящее настолько волновало их, что они старались не обращать внимания на разницу в общественном положении, в обычных обстоятельствах не позволившую бы им общаться с двумя простолюдинами, за каковых они приняли молодых людей.
Главное, они летели на Землю и скоро увидят царственное бракосочетание в Бладстар-холле.
Пайас вскоре очаровал всех присутствовавших на борту судна — особенно дам — своим учтивым поведением и занимательными рассказами. Подкрепляя созданный им образ, он организовал импровизированное казино, чтобы приятнее скоротать долгий путь на Землю. Поистине он оказался незаменимым попутчиком.
«Керида» совершила еще три запланированные посадки, взяв на борт новых пассажиров, что значительно удлинило путешествие. На девятый день со времени вылета С Ньюфореста на корабле вдруг зазвучал сигнал тревоги. Пайас находился в гравитационном салоне, играя партию «пять в лузу», когда началась сумятица. Люди в панике повскакивали из-за стола.
— Что такое? — пронзительно вскрикнула одна графиня. — Мы с чем-то столкнулись?
— Спокойствие, товарищи, — сказал Пайас, сдвигая шляпу на затылок. — Мы в субпространстве, пустом, как бутылка пьяницы. Нам просто не с чем столкнуться, кроме как, может, с другим кораблем, но шансы на это ничтожно малы. Возможно, капитан решил устроить тренировку. У нас на Ньюфоресте говорят: «Умный не пугается тени дьявола». Прежде чем нервничать, давайте хотя бы подождем последних известий.
Однако очень скоро причина тревоги стала ясна. Из громкоговорителя донесся резкий голос капитана Бакарди, объявившего:
— Всем пассажирам следует незамедлительно вернуться в свои каюты и ждать дальнейших сообщений. К нашему кораблю приближается судно, отказывающееся дать опознавательные сигналы. Впредь до его идентификации мы можем предполагать, что это пиратское судно, и принимать соответствующие действия. Через пять минут мы выйдем в обычный космос. Повторяю, все пассажиры должны незамедлительно запереться у себя в каютах. Конец обращения.
Теперь даже Пайас не смог развеять страх, охвативший пассажиров. В панике люди хлынули в узкие проходы, отчаянно пытаясь добраться до своих кают. Дворяне, с детства приученные к хорошим манерам и вежливому обхождению, толкали и пихали Друг друга, стараясь быстрее добраться до своей каюты.
Отыскав среди этой давки Иветту, Пайас вытащил ее из людской толпы.
— У тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу? — спросил он.
— Будь я проклята, если запрячусь у себя в каюте, ожидая нападения пиратов, — со спокойной решимостью заявила Иветта. — Это небольшой пассажирский корабль с малочисленным экипажем. Капитану понадобятся все, кто умеет держать оружие.
— Он приказал всем пассажирам, включая нас, вернуться к себе в каюты, и мы должны ему повиноваться. Не можем же мы просто подойти к нему и сказать: «Мы — агенты СИБ, позвольте предложить свою помощь».
— Нужно спрятаться до начала схватки, — сказала Иветта. — В разгар сражения капитан не станет накидываться на нас с упреками, ему будет не до нас.
Воспользовавшись суматохой, два агента пытались подыскать себе укрытие. Наконец они остановились на баке, где хранились запасы продовольствия, теперь практически пустом, поскольку его содержимое съели за время полета. Команда, поглощенная подготовкой судна к отражению нападения извне, ничего не замечала вокруг, и молодые люди беспрепятственно проникли в свое убежище. Пайас и Иветта, устроившись там, ждали выхода из субпространства, зная, что до этого момента никаких действий не произойдет.
— Как ты думаешь, почему пираты напали именно на наш корабль? — спросил Пайас.
— Понятия не имею, — ответила Иветта.
Большинство пиратов старалось захватить грузовые корабли; если груз оказывался достаточно ценным, его выгодно продавали на черном рынке. Риск в таких случаях почти отсутствовал: грузовики имели малочисленные экипажи, так как во время полета в субпространстве работы на борту было немного. Некоторые пираты понаглее охотились за более крупной добычей, большими роскошными космолайнерами. Считалось, что если человек может позволить себе путешествовать на таком крупном корабле, он довольно богат и либо имеет при себе драгоценности и другие ценные вещи, либо за него можно потребовать выкуп. Но такие лайнеры обычно хорошо вооружались, имея в своем составе группы наемников, поэтому нападения на них — весьма опасное занятие.
Но «Керида» не попадала ни в первую, ни во вторую категорию. Этот сравнительно небольшой чартерный корабль не имел на борту ценного груза и вез несколько небогатых пассажиров. Хотя все они принадлежали к видным представителям знати на своих планетах, вряд ли они стоили больших денег. К тому же «Керида» не летала по постоянному расписанию, что значительно усложняло задачу определения ее местоположения.
Иветта отбросила подальше эти мысли; сначала им с Пайасом предстоит расправиться с пиратами и только потом размышлять, откуда они взялись.
Любое судно, подвергшееся нападению пиратов, обязано немедленно выйти из субкосмического пространства и подать сигнал о помощи. Только в обычном космосе сигнал бедствия может быть услышан и есть надежда, что Имперский Флот откликнется на него вовремя. К тому же пиратский корабль, движущийся в субпространстве со скоростью, значительно превышающей скорость света, нередко проскакивает мимо ставшей внезапно тихоходной цели и теряет ее след. И отыскать его так же трудно, как иголку в стоге сена.
Разумеется, пираты хорошо знали, что «Керида» постарается как можно скорее выйти из субпространства, и уже поджидали ее в космосе, готовые к сближению и абордажу.
Все произошло очень быстро. Как только «Керида» покинула субпространство, ее штурман попытался связаться с ближайшей космической базой. Его визави на пиратском корабле тем временем включил особый генератор, препятствующий прохождению волн. В то же время канониры пиратов открыли огонь из тяжелых бластеров по корме своей жертвы. Они действовали в высшей степени профессионально и аккуратно: им потребовался всего один выстрел, чтобы вывести из строя двигатели «Кериды», после чего маленький чартерный корабль беспомощно завис в космосе, и тотчас же пиратский корабль решительно двинулся вперед. Маневровые двигатели неумолимо приближали его к «Кериде», и когда пассажирское судно оказалось совсем рядом, открылся шлюз и небольшой облаченный в боевые доспехи отряд полетел к корпусу жертвы. За собой они буксировали так называемый абордажный шлюз, похожий на простой ящик.
Пираты проворно прикрепили этот «ящик» к шлюзовой камере «Кериды» и герметично закрепили его, после чего вошли внутрь и закрыли за собой люк. Теперь можно вскрыть шлюзовую камеру, не беспокоясь о возможных разрушениях — воздух не вырвется подобно урагану, убивая людей и уничтожая имущество.