Иар Эльтеррус
Безумие Бардов
Все совпадения с реально существующими людьми или событиями случайны.
Боль по нервам бегущая, жгучая кровь.
И гитара безумца в руках.
Пусть надежда с тоскою смешаются вновь
На забытых судьбой берегах.
Глянь, на чаше весов чья-то жизнь, чья-то смерть…
Упиваясь, гитара поет.
Консонанс, диссонанс и опять круговерть
На изнанку миров понесет.
Пальцы в кровь, и по струнам аккорды беря
Улетает душа, словно в бой.
Песня барда несется, сердца бередя
Боль, куда ты? Останься со мной…
I.
Ничто не нарушало величавого спокойствия открытого космоса, вдали пылали вечным огнем звезды, вокруг которых вращались планеты. Кое-где жили разумные. Но все это оставалось где-то там, далеко, а здесь, в межгалактическом пространстве, была только пустота. Бесконечная, не имеющая границ пустота.
Изредка в этой пустоте встречались крохотные искры жизни, они куда-то спешили, носились с места на место, мельтешили. Правда, мелкими искры казались только с точки зрения бесконечности, а для людей или иных разумных они порой были огромны – узловые станции системы ментосканирования Российской Империи достигали в диаметре тридцати километров, а региональные – и пятидесяти.
Станции располагались в точках наибольшей вероятности пробоя границ вселенной, иначе говоря – в точках аномальности. К сожалению, пространственно-временные аномалии не были неподвижны, а дрейфовали по космосу, то и дело исчезая, чтобы появиться совсем в другом месте. В такие моменты для экипажей станций и патрульных кораблей наставало время аврала – никто не знал, что может вывалиться из этих проклятых аномалий на головы ничего не подозревающих граждан империи. Такое иногда появлялось, что не к ночи будь помянуто. И если появлялось, в дело вступали осознающие, закрывая чуждым сущностям проход, выдворяя их из родной вселенной, порой – ценой собственной жизни. Поэтому на узловых станциях их было, как минимум, трое, чтобы успеть войти в Сеть, поддержать дежурного, или хотя бы закончить то, что он начал. Ни один, даже самый высокопоставленный осознающий, не был избавлен от дежурств на узловых станциях.
Однако в данный момент ситуация отличалась от обычной – впервые за последние триста лет военный флот Российской Империи находился в предбоевом состоянии, заняв ключевые позиции в пяти галактиках – осознающие ждали вторжения Юои Жерг. У-юэи эрганата искали новые направления для экспансии, в родной вселенной расширяться им было уже некуда – мало кто хотел иметь дело с бесчеловечно-жестокими прагматиками, у которых разумными считались только следующие их морали, всех остальных у-юэи полагали полуживотными и относились к ним соответственно.
Все до единого конклавы вселенной Юои Жерг ощетинились бесчисленными боевыми флотами, предпочитая погибнуть, чем оказаться во власти «моралистов». Победа слишком дорого далась бы эрганату, вот у-юэи и предпочли искать проходы в другие вселенные, понимая, что остановить экспансию смерти подобно.
Майор Игорь Воронин, командир гарнизона узловой станции № 2314, резко щелкнул жвалами, затылочным глазом проверил, все ли в порядке, выстроен ли почетный караул для встречи высоких гостей, и нервно засучил трехсуставчатыми шипастыми лапами. Шутка ли – визит самого князя Перемыслина, одного из трех великих магистров ордена Осознания. Хоть бы только не произошло ничего чрезвычайного, можно хорошо влететь – его сиятельство не терпит безалаберности. Третий день на станции был аврал – драили и чистили все, на чем мог остановиться глаз начальства. Интенданты носились с вытаращенными глазами, проверяя наличие каждой мелочи. Скорее всего, князю это будет неинтересно, великий магистр осознающих – это вам не главный интендант флота, каждый визит которого обычно доводил майора до досрочной линьки на нервной почве, но лучше не рисковать. А вдруг его сиятельство явится в плохом настроении? Лучше не давать повода придраться.
Игорь Александрович Воронин относился к расе ирху, походящих на гигантских богомолов. Они добровольно влились в состав Российской империи больше семи тысяч лет назад и за это время забыли даже родной язык, только самоназвание сохранили – говорили по-русски, имена носили тоже русские. Да и воспринимали себя русскими, как это ни странно, но так уж сложилось. Ирху хватало среди высших аристократов империи, осознающих, ученых, чиновников и интеллигенции, а уж в армии и на флоте их было не перечесть – офицеров этой расы ценили за исполнительность и нестандартное мышление. О чем речь – командующий флотом, князь Радожин, тоже был ирху.
– Господин майор! – заставил Воронина вздрогнуть дребезжащий голос капитана второго ранга Орсоху-Ра, похожего на мохнатый шар с шестью ногами. – Зафиксирован выход из гиперпространства трех яхт осознающих с эскадрой сопровождения.
– На караул! – скомандовал майор выстроившимся напротив стационарного портала десантникам, среди которых были только люди и ирху – представители двух самых воинственных народов империи.
Портал мягко засветился, и в зал шагнул подтянутый полуседой мужчина в обычном темно-сером нанокомбинезоне космита[1], сопровождаемый двумя строгого вида молодыми женщинами, одетыми точно так же. Все трое принадлежали к человеческой расе. Десантники взяли на караул, майор отдал честь и доложил:
– Ваше сиятельство! Личный состав станции построен! Происшествий нет!
– Вольно! – буркнул князь с недовольным видом, от чего у Воронина оба сердца в третий коленный сустав ушли. – С нами представители Рязанского Технологического института, распорядитесь подготовить станцию к монтажу нового оборудования.
– Будет сделано, ваше сиятельство!
– Хорошо, – кивнул Перемыслин. – Мы в лабораторию метрики пространства – если что, там ищите. Да, и предупредите операторов, чтобы были бдительнее, мне не нравится поведение аномалии, что-то странное происходит, возможны флуктуации.
Великий магистр шагнул в возникший слева портал, женщины последовали за ним. Майор облегченно выдохнул – обошлось, князь не стал учинять разноса, как порой бывало. Одно расстраивало – монтаж нового оборудования всегда стоил экипажу станции таких усилий и нервов, что трижды полинять можно. Однако деваться было некуда, и майор принялся отдавать распоряжения, связавшись предварительно с тяжелым крейсером «Андрей Первозванный», на котором и прибыли конструкторы Рязанского Технологического.
Ирина наблюдала за Антоном Ивановичем, что-то увлеченно обсуждающим с дежурным осознающим. Она немного нервничала – еще бы, первое патрулирование! Первая ступень школы Осознания с отличием закончена, она уже не просто ученица, а предосознающая! Теперь предстоят три года дежурств на узловых станциях под руководством опытных осознающих, а затем – вторая ступень.
Прошедшие пять лет были так насыщены событиями, что молодая женщина почти забыла жизнь на родине. Прошлое казалось сном о чем-то не слишком приятном – не слишком много хорошего было у Ирины в ССГ. Зато в Империи… Улыбка скользнула по ее губам – с первого приема в императорском дворце за ней начали ухлестывать гвардейские офицеры и аристократы, будто она бог весть какая красавица. Не сразу до молодой женщины дошло, что виной тому – ее статус осознающей, принадлежность к высшей элите страны. Как ни странно, никто не пришелся Ирине по сердцу – она так и не сумела забыть Дина Стрейджера. Понимала, что ничего у нее не может быть с контролирующим, но справиться с собой не могла.
Учиться было очень нелегко, слишком много невозможных для прежней Ирины концепций, да и просто слишком много всего – голова трещала в попытках запомнить и осознать. Первый год прошел, как в каком-то кошмарном сне – о понятии «отдых» пришлось забыть. Наденьке учеба давалась куда проще, чем матери – дети всегда быстрее схватывают новое. Однако Ирина справилась, со временем втянулась в режим бесконечных нагрузок, тем более, что о здоровье можно было не беспокоиться – о нем заботились нанороботы в крови, да и обследование в медцентре ордена осознающие были обязаны проходить ежемесячно – слишком важны для Империи, слишком их мало, каждый ценится на вес золота.
Любая только что обнаруженная населенная планета прежде всего сканировалась на предмет наличия разумных с даром осознающих и, если таковые находились, магистры ордена прилагали все усилия, чтобы уговорить их пройти обучение. Увы, не все соглашались. Не согласившихся с сожалением оставляли в покое – в отличие от ди-эмпатов других конклавов, в Российской Империи признавали только добровольное сотрудничество. Но имеющие дар дети ставились на учет с момента рождения. Мало кто из родителей таких детей отказывался от заманчивого предложения осознающих – семья в одно мгновение взлетала на самый верх социальной пирамиды страны и больше никогда ни в чем не нуждалась.
На память пришел случай, которому Ирина стала свидетелем с полгода назад, во время полевой практики в экспедиции зонирования. Осознающие скучали в своей каюте, не ожидая ничего необычного от планеты, где проживала только недавно освоившая бронзу и основавшая первые государства человеческая раса. Аборигены были невысокими людьми с шершавой кожей коричневого цвета и ярко-красными волосами. Однако вскоре началось какое-то безумие – сканеры обнаружили внизу больше трех сотен одаренных, многие из которых принадлежали к местному жречеству. Вспоминая, как убеждали верящих непонятно во что дикарей, Ирина поежилась – чего только не пришлось выдумывать… Даже за местных богов себя выдавали, что было нетрудно – продемонстрировать пару «чудес», и все. Большинство прельщенных почти неограниченными возможностями жрецов в конце концов согласилось, однако около тридцати фанатиков уперлись, вопя, что не желают иметь ничего общего с колдунами. Пришлось оставить их в покое, надеясь, что хотя бы их дети окажутся благоразумнее родителей – вскоре жизнь планеты необратимо изменится. Если уж Российская Империя приходила куда-нибудь, то приходила навсегда.
– Ир, как думаешь, будет чего интересного, или снова от скуки загибаться придется? – отвлек молодую женщину от размышлений голос подруги.
– Уж лучше поскучать, – недовольно ответила она.
Рахель недовольно тряхнула непокорной черной гривой и поморщилась. Ирина тяжело вздохнула – вот ведь неугомонная, вечно лезет, куда не просят. Насколько она знала, подруга была родом с Земли из параллельной вселенной, но не с той, откуда она сама. И ее тоже привела Элька. При мысли об ученице контролирующего перед внутренним взором в который раз встали грустные глаза Дина Стрейджера. Так захотелось снова увидеть его, даже руки задрожали. Возможно, и увидит когда-нибудь – один Бог ведает, куда может занести Безумного Барда.
– А симпатичный… – шепнула Рахель, стреляя глазами в сторону дежурного осознающего, молодого светловолосого мужчины с голубыми глазами, слишком большими для человека – явная примесь эльфийской крови.
– Симпатичный, – согласилась Ирина, бросив на него безразличный взгляд. – Думаешь, найдется время на флирт?
– Какой флирт! – возмущенно вздернула нос Рахель, однако в глазах ее прыгали веселые чертики. – Я честная еврейская девушка!
Подруги тихонько захихикали, стараясь не привлекать к себе внимания Антона Ивановича – князя они уважали, даже слегка побаивались, уж больно строг. Голоса он никогда не повышал, однако достаточно было его укоризненного взгляда, чтобы залиться краской по самые уши.
– Как дома-то? – поинтересовалась Ирина, помня, что Рахель только что вернулась из отпуска.
– Да папа все с местными авторитетами Торы грызется, – недовольно поморщилась та. – На меня волком смотрит – я ведь не живу, как положено законопослушной религиозной иудейке. Да о чем речь, я сдуру прямо из космопорта домой в комбезе заявилась, так его едва удар не хватил из-за того, что я не в длинной юбке. На то, что я едва не погибла – плевать, главное – длинная юбка! Знаешь, с каждым днем все меньше дома появляться хочется… Буду просить Антона Ивановича выделить мне отдельное жилье, надоело строить из себя черт знает что, хочу жить, не оглядываясь на кого-то, пусть даже и на отца. Да еще и замуж выдать пытаются…
– Замуж? – заинтересованно приподняла брови Ирина. – А ты что?
– Ничего! – брезгливо выплюнула Рахель. – Видела бы ты этих «женихов»… Бесполезные ничтожества! Ни один не занимается ничем нужным, только «закон» свой сутками учат. Пальцем любого ткнешь – тут же рухнет с визгом, даже не подумав защищаться. А как глубокомысленно рассуждают, что не пристало-де женщине осознающей быть, да по космосу носиться, что ее место – кухня и детская. И я должна перед кем-то из них на цырлах бегать, детей ему рожать?! Не дождутся!
– Бр-р-р… – передернуло Ирину. – Да уж, от таких лучше держаться подальше. Ко мне в церкви раза два приставали похожие. Ведь я, по их меркам, – ведьма, которой только на костре и место. Редкая гнусь!
– Вот и я о том же. Я слишком много знаю и умею, чтобы превратиться в постельно-кухонное нечто. Я осознающая, в конце концов!
– Ну, еще не осознающая, – усмехнулась Ирина, – а только предосознающая, но все равно. Муж должен быть другом и соратником, а не таким вот мелким деспотом. А если тебе религия важна, так разве мало религиозных евреев среди осознающих? По-моему, хватает. Вон хоть Иезекиля или Игаля возьми – отличные ведь ребята, свои люди.
– Для отца они не евреи, а так, раз заняты не изучением Торы, а черт-те чем, – горько сказала Рахель.
– Так твои младшие братья тоже в школе Осознания учатся! – удивилась Ирина.
– Учатся. Отец вынужден был согласиться, на этом ведь благополучие семьи основано. Мне мальчишек жаль, им помимо учебы в школе еще приходится ешиву вечерами посещать. Благо, память им усилили, мыслить несколькими потоками тоже научили, справляются, хоть и стонут. Думаю, что как только станут осознающими и получат все привилегии статуса, тоже из дому уйдут. Я ведь в последние две недели отпуска жила на своей яхте…
– Сдурела! – возмутилась Ирина. – Ко мне надо было идти, раз уж так обернулось.
– Как-то не подумала… – смущенно опустила глаза Рахель. – Да и неудобно… У тебя дочка.
– Пустилась во все тяжкие?
– А если даже и так? Тоже мне мораль читать будешь?
– Кто я такая, чтобы читать тебе мораль? – в тоне Ирины появился сарказм. – Только не забывай, что большинство мужчин смотрит на женщину-осознающую только как на средство возвыситься, а не как на женщину.
– О, это мне хорошо известно! – закусила губу Рахель. – Неужто думаешь, что я не научилась таких раскусывать?
– И слава Богу, коли так, – мягко улыбнулась Ирина. – Я просто хочу, чтобы ты была поосторожнее – не соблазнилась каким-нибудь красавчиком с гнилым нутром. И не позволяй обиде на отца взять над тобой верх. Он, по-своему, хочет тебе добра.
– Вот именно, что по-своему. Ему и в голову не приходит, что его добро – для меня зло. Даже не зло, а нечто неинтересное. Я с ужасом смотрю, как живут замужние религиозные женщины. Я от такой жизни через месяц с тоски повесилась бы! Нет уж, мой муж будет совсем не таким, как эти… ничтожества из ешив. Ни один управлять космическим кораблем не умеет! Ни один боевого оружия в руках не держал! И это мужчины?!
– Рахель, – Ирина тяжело вздохнула. – Я не призываю тебя соглашаться с требованиями отца, живи своей жизнью, но помириться все же советую. Объясни ему, что ты не можешь жить так, как ему хочется.
– Если бы он еще слушал мои объяснения… – глаза девушки наполнились слезами. – На следующий день после возвращения привели «приличного молодого человека» на смотрины. Видела бы ты его…
– А что?
– А то! – губы Рахель перекосила презрительная гримаса. – Во-первых, толстяк. Молодой мужчина – и толстый?! Фу, какая мерзость! Но ладно бы это, в конце концов, нетрудно оплатить ему лечение – в нашей клинике за неделю атлетом с идеальной фигурой сделают и все болячки на нет сведут. Но он туп и самодоволен, вот что страшно! Кроме своего Талмуда, ни о чем слышать не желает, даже не знает, в каком сегменте какой галактики живет. Я над ним, понятно, поиздевалась всласть – очень, знаешь ли, приятно было видеть, как этот тупой боров пятнами пошел от возмущения. Так отец после его ухода мне такое устроил…
Девушка сжала кулаки и уставилась в пол. Немного помолчав, добавила:
– Орал, что или я буду вести, как положено примерной еврейской девушке, или могу убираться вон. Что этот самодовольный жирдяй обещает стать великим знатоком Торы, а то и мудрецом, и не мне, занимающейся всякой не приставшей еврею дрянью, его унижать. И так далее, и тому подобное…
– А ты?
– А я развернулась и убралась вон! – гневно сверкнула глазами Рахель. – Хватит с меня! На яхте отпуск досидела.
– Почему ты сразу не сообщила о происшедшем в магистратуру ордена? – заставил подруг вздрогнуть голос князя. Как оказалось, он незаметно подошел и некоторое время слушал их разговор. – Уж жилье бы тебе выделили сразу.
– Спасибо, Антон Иванович… – смутилась Рахель. – Не до того как-то было… Не подумала.
– Ох, девочка-девочка, – с укоризной покачал головой великий магистр. – Это ведь не первый конфликт такого рода, особенно с девушками из религиозных семей – неважно каких, иудейских, мусульманских или христианских. Неужели ты не знаешь, что мы никогда не оставляем своих в беде?
– Знаю… Только мне было слишком больно, сидела в яхте и пила по-черному. Ни о чем думать не могла.
– Ясно, – нахмурился Антон Иванович. – Но все же помни, что тебе всегда помогут. Где хочешь дом?
– Без разницы. Лишь бы на Земле, но не в Иерусалиме.
– Тогда по соседству с подругой, – князь кивнул на Ирину. – В Москве. Будете в гости друг к другу бегать.
– Спасибо, – слабо улыбнулась Рахель.
– И очень тебя прошу – сходи к психомастеру, не помешает.
– Схожу.
Антон Иванович вздохнул, глядя на нее. Придется просить главного раввина Империи поговорить с отцом бедняжки, пусть объяснит ему кое-какие основополагающие вещи – нельзя же быть таким идиотом и забывать, в какой стране живешь! Да и вспомнить семь лет, проведенные девочкой в ди-школе, тоже не помешало бы – ей там нелегко пришлось. А уж замужество?.. Неужто господин Коэн не знает, что осознающие связываются только с себе подобными? Что никто не позволит ему выдать дочь за неодаренного, чтобы не разбавлять кровь? Что в дело в случае чего вмешается сам император, не говоря уже о высшем руководстве ордена Осознания? Если бы Рахель сама выбрала, ей бы объяснили, что жить с избранником ей никто не мешает, но детей иметь можно только от другого осознающего – искусственное оплодотворение и маточные репликаторы никто не отменял. А уж против ее воли?..
И надо не забыть потрясти охранную службу, совсем обленились там. Незаметную охрану каждого осознающего обеспечивало, как минимум, полсотни лучших профессионалов. Как будто лучших. Почему же тогда в магистратуру не доложили о чрезвычайном происшествии с девочкой? Посчитали, что ссора с семьей неважна? Да такие ссоры до самоубийства довести могут, были уже случаи! Придется прочистить кое-кому мозги, чтобы учились использовать их по назначению.
Взревевшая сирена тревоги заставила осознающих встрепенуться – не зря князю не нравилось поведение аномалии. Проснулась, сволочь! Дежурный тут же метнулся к ложементу пси-терминала и активировал процедуру входа в Сеть. Над его головой возникла матовая серая полусфера, из подлокотников выскользнули гибкие серебристые отростки и вонзились в вены. Пси-терминал низко загудел, передавая осознающему энергию, собираемую с людей-источников, точно так же занявших по тревоге свои места.
Антон Иванович, Ирина и Рахель без промедления подключились через психоинтерфейс к искину, пытаясь понять, что случилось. Ясно, что аномалия проснулась, но она каждый раз просыпалась по-разному, никогда заранее не поймешь, чего ждать. Дела, похоже, далеко не блестящи… Возникало ощущение, что колеблется само пространство, совмещается нечто несовместимое, изменяется суть мироздания. Не прошло и нескольких секунд, как по гиперсвязи поступило сообщение, что то же самое происходит и на других узловых станциях. Никогда до сих аномалии еще не пробуждались одновременно! Менялась метрика пространства, что-то непонятное прорывалось из иных вселенных.
Дежурный начал на глазах усыхать, теряя энергию, не справляясь с задачей – да и куда одному с таким справиться? Князь отдал короткий мысленный приказ, и остальные двое осознающих станции тоже бросились к ложементам, на ходу включаясь в Сеть. Иван Антонович проводил их взглядом и задумался. Что это может быть? Давно ожидаемый прорыв Юои Жерг? Да нет, вряд ли – не по силам одному конклаву такое сотворить, а контролирующим это и вовсе ни к чему – у них задача обратная.
Пространство-время буквально взбесилось, похоже, совместились несколько вселенных. Князь прислушивался к Сети, с ужасом осознавая, что даже втроем у дежурных не получается закрыть пробой. Что ж, раз так, выбора нет…
– Идем на помощь! – резко бросил он девушкам.
– Но на станции больше нет пси-терминалов… – растерянно уставилась на него Ирина.
– Зато на наших яхтах есть!
– А источники? – едва слышно спросила Рахель. – Как же без источников-то?
– Придется работать на своей энергии, – в глазах Антона Ивановича горел полубезумный огонек. – Дежурные не выдерживают, им надо помочь. Не будем же мы стоять и смотреть, как они умирают?!
– Нет, конечно, – смутилась Рахель.
– Тогда по местам!
Отдав мысленный приказ искину своей яхты, Ирина ступила в возникший напротив портал и оказалась в кают-компании. Этот чудный кораблик принадлежал ей уже третий год, и молодая женщина не могла нарадоваться на него – обычная на вид яхта была на самом деле мини-крейсером и могла в одиночку противостоять большому флоту. А уж двигатели и защита вообще поражали воображение. Стоила такая яхта целое состояние, даже самый богатый человек не мог позволить себе ничего подобного – только осознающие. Да и технологии, используемые при постройке, не были доступны больше никому.
Экипажа в этом рейсе на яхте не было, только два менса – киборги-охранники из расы иргу. Пилот тоже отсутствовал, Ирина предпочитала управлять сама через психоинтерфейс, полностью сливаясь с искином – очень любила это дело, порой вместе с Рахелью забиралась в самые отдаленные и даже опасные области пространства, из которых обычный корабль и не выбрался бы. Например – за что сильно влетело! – подруги как-то раз нырнули в черную дыру, выкарабкавшись оттуда чудом на пределе мощности двигателей.
Добравшись до пси-терминала, Ирина поежилась, но решительно уселась в ложемент, готовясь к включению в Сеть. Ей было страшно. Очень страшно. Пользоваться собственной энергией? Это обычно заканчивалось смертью осознающего… Но Антон Иванович прав, не оставлять же коллег без помощи?.. Короткая мысленная команда, и над головой возникла матовая сфера. Щупы терминала впрыснули в вены необходимые препараты, и в глазах потемнело.
Ирине казалось, что она рушится в пропасть – обычное явление для входа в Сеть. А затем вокруг вспыхнули и смешались в безумной круговерти разноцветные плоскости, стыкующиеся самым диким образом, их пересекали извивающиеся нити и световые полосы, ежесекундно меняющие свое положение – именно так ощущали нижние уровни Сети осознающие, а на верхние им доступа никогда не было, там бывали только контролирующие. Произнеся про себя вербальную формулу, молодая женщина погрузилась глубже, переходя на уровень эмпатических ощущений и мышления образами. Преобразованный мозг заработал в полную силу, адаптируя сознание к нулевой реальности.
– Готовы? – белым цветом вспыхнул ментоообраз князя. – Занимаем позиции вокруг станции на расстоянии двадцати световых минут. Передаю координаты искинам.
Три яхты на мгновение скользнули в гипер, вынырнули и замерли вокруг узловой станции. Ирина теперь четко видела аномалию, выглядящую темной дырой в нескольких разноцветных плоскостях. Оттуда, казалось, смотрело что-то мерзкое и склизкое, тянуло вонью. Осознающие станции не могли затянуть эту дыру, только не давали ей расширяться, и держались из последних сил – Ирина четко ощутила это. Антон Иванович перебросил подругам ментообраз, объяснивший, что делать, и началась работа. Дыра резко уменьшилась, и осознающие удвоили усилия, надеясь, что справятся и затянут разрыв.
Нечто из глубины провала некоторое время холодно наблюдало за ними, а затем нанесло удар. Прорыв резко расширился и затянул одну из яхт внутрь себя. Остальные получили ментальный удар, мгновенно вышвырнувший их из Сети в реальность.
Антон Иванович в ужасе вскочил с кресла пси-терминала, понимая, что все потеряно – нужно срочно уводить отсюда станцию и флот, а затем вызывать подмогу. Если есть кого уводить, если разумные на станции еще живы, что очень сомнительно после такого ментального удара. Князь с отчаянием смотрел на стремительно расширяющийся прорыв в пространстве.