Страница:
– С братом. С Лартином. Только он был какой-то не такой, как всегда.
– А что с ним было не так? – встряла Эванна.
Эдна строго посмотрела на девушку, но ничего не сказала.
– Он показался мне гораздо старше, чем сейчас… – Нир говорил замедленно. – А еще у него было что-то с левой рукой. Потом он указал на какое-то надгробие и сказал, что нам туда.
Тут побледнела уже Эдна.
– И вы пошли?.. – отрывисто спросила она.
– Нет. Я сказал, что еще рано. На этом вы нас и прервали.
Пожилая ведающая облегченно вздохнула:
– А больше ты ничего не рассмотрел? Вспомни.
– Знаю, что это были надгробия наших предков, – слегка изменившимся голосом продолжил Нир. – Но помню только одно из них.
– Что на нем было написано? – подалась вперед ведающая.
– Ирания… И рядом справа большой косой крест.
– И все? – хмуро спросила Эдна.
– Нет, еще надпись, – вспомнил Нир. – «Каждому».
– Да уж… – Ведающая осмотрела его, как какое-то чудо-юдо. – Вы чуть не заняли место своего прадеда в могиле. Как раз правее креста.
– Ирания – это Черная Ведьма? – едва слышно спросил принц.
– Она самая, – подтвердила Эдна. – Но забрать вас хотела не она. Она никогда бы так не поступила со своими потомками. Похоже, это родовое проклятие. Расскажи об этом Лартину, Мертвому Герцогу и милорду ректору. И предупреди брата, чтобы не вздумал ходить в левое крыло дворца. А сам пойдешь – прибью. Людям вашей крови туда нельзя даже приближаться. Там была убита Ирания.
– Я передам им… – пообещал Нир, которому стало очень не по себе.
– Постарайся не думать об этом, а то могут опять подловить, – посоветовала ведающая.
– Меня вообще-то интересовал мой странный дар, – хмуро выдавил принц. – Вы не нашли мне наставницу?
– Пока нет, – вздохнула ведающая. – Темные сестры не рискуют браться, опасаются навредить тебе или себе. Надо узнать у сестер с Севера. Там, по слухам, есть очень хорошие темные наставницы. И хватит об этом. Арен, никогда больше так не делай!
– Хорошо, матушка, – наклонил голову охотник, не понявший до конца, чего именно не надо делать, но на всякий случай пообещавший.
– Извините, матушка, но я хотела поговорить еще кое о чем, – глядя на Эдну, произнесла Эванна. – Вспомните мой рассказ о корабле и то, как повел себя Кенрик. А уж если вспомнить, что он вытворял на Керионе…
Нир кашлянул в кулак, не сдержав досадливой гримасы.
– Наш «великий маг» всех достал! – раздраженно добавила девушка. – Задрал нос выше крыши и никого рядом не видит.
– Это порой случается с теми, кто обладает силой, – хмыкнула ведающая. – Тут главное – окоротить вовремя, а то последствия могут оказаться печальными.
– Так он же никого не слушает! – не сдержался Нир. – С ним говорить, что об стенку горох! Уверился в своей исключительности и других ни во что не ставит.
– Мне Эльнар тоже на него жаловался, – кивнула Эдна. – Говорил, что мальчишка стал просто несносен. Словно его подменили.
Внезапно она замолчала и задумалась. Даже прошлась по гостиной, поглядывая то на Нира, то на Эванну.
– Вы помните, когда именно начало меняться поведение Кенрика? – резко спросила она.
– Да, конечно, – почти в один голос ответили оба. – После того как он нейтрализовал то заклинание. Через подземелье нам удалось подобраться ближе, к самой основе, и Кенрик смог уничтожить точку сопряжения заклинания с ней. Он провозился почти целый день.
– А вот наутро почему-то окрысился на магистров, допытывавшихся, что именно он сделал, – вспомнил Нир. – И с тех пор его понесло. Я пытался объяснить, что нельзя так вести себя с людьми, так оскорблять их, но он только отмахивался.
– Ясно… – протянула Эдна. – Девочка, ты меня огорчаешь.
– Чем, матушка? – удивилась Эванна.
– А тем, что не связала события в пещерах с изменением поведения твоего друга.
– Но там ничего особенного не было…
– А с понятием «подсадка» ты знакома? – поинтересовалась пожилая ведающая, поджав губы.
– Нет… – растерянно ответила девушка.
– Тогда твоей вины в этом нет. И его вины, возможно, тоже.
Эдна замолчала, снова прошлась по гостиной, а затем сказала:
– Завтра же приведите парня ко мне. Надо посмотреть. Я очень надеюсь, что мы не опоздали…
Нир с Эванной встревоженно переглянулись, до них только в этот момент дошло, что имела в виду ведающая. Выходит, на Кенрика что-то воздействовало? Что-то извне. И теперь его нужно спасать.
– В него что-то проникло? – выдохнул принц.
– Может быть, – ответила Эдна. – Надо смотреть.
Ночью Халегу приснилось серое море, не такое, как в ненастный день, а совсем серое. Над водой летели клочья тумана. А потом из глубины начало подниматься нечто с извивающимися щупальцами, похожее на заклинание кукловодов, некогда уничтоженное на болотах.
На этом виконт проснулся и долго ругался шепотом. Внезапно он увидел в темноте светящиеся глаза и вздрогнул – Халег совсем забыл, что вечером Пепел ни с того ни с сего попросился ночевать в его комнате.
– Ты видел? – задал он риторический вопрос своему карайну.
«Видел», – подтвердил тот.
Молодой человек уже устал удивляться подобным совпадениям и только уточнил:
– Что это такое? – Он решил, что сон навеян вечерним разговором у Эдны, но вдруг он что-то упустил.
Пепел промолчал, но неожиданно в голове виконта всплыли два слова: «Южный предел». Он только тихо охнул.
«И что бы это значило?» – мысленно вопросил Халег в пустоту.
«Земля круглая, – внезапно раздался ответ Пепла. – Есть Северный предел, а ты видел Южный».
– И где он находится?
«Вблизи южных островов».
– Там, где были Эванна с Кенриком?
«И там тоже».
Халег перестал что-либо понимать. Конечно, игмалионская каверна очень большая, но Пепел почему-то упомянул «землю», а этот символ в «речи» карайнов обозначал нечто целое, например, целую планету или то, что люди называли словом «мир», а не какую-то часть.
«Мир больше, – пояснил карайн. – Ты видел лишь часть мира, другие части не видны. Но туда можно попасть».
– Ты имеешь в виду Серый Мир? – удивился виконт.
«Нет. Тот мир не является частью этого. Он лежит рядом, как слой тумана».
– Арен говорил о таких слоях? – чуть не вскрикнул Халег, даже не задумавшись, что карайн не присутствовал при их беседе.
«Он больше говорил о гранях. Но слои смещаются тоже».
– Грани нестабильны?
«Реальные миры кружатся вокруг оси, а все внутри занимает туман».
Образы, передаваемые карайном, становились все более причудливыми, как в «сказках», которые некогда рассказывали виконту котята. Он тяжело вздохнул, поняв, что эту тему лучше оставить, поскольку было невозможно в точности переложить своеобразную речь карайнов на человеческий язык, особенно если учесть, что в языке каверны для многих символов вообще не существовало перевода или, наоборот, имелось несколько похожих слов.
– А где находятся другие каверны? – наудачу спросил Халег.
«В разных местах».
– В разных? Но между ними есть порталы?
«Есть, – подтвердил Пепел. – Только некоторые никуда не ведут».
– Почему?
«Там никого нет. Мы редко бываем там».
– Вы умеете ходить через грань? – виконт вспомнил о грани, отделяющей легендарные земли ’але от остального мира.
«Не все. Некоторые могут. Древние. – Карайн замер, словно к чему-то прислушиваясь, потом произнес: – Они приближаются».
– Кто?! – удивился Халег столь неожиданной перемене темы.
«Братья и сестры с Севера».
– Откуда ты знаешь?
«Они послали Зов всем, кто услышит. Я услышал», – в голосе карайна проскользнуло самодовольство, или виконту так показалось.
После чего Пепел потерял интерес к разговору и принялся тщательно вылизываться.
Глава 2
– А что с ним было не так? – встряла Эванна.
Эдна строго посмотрела на девушку, но ничего не сказала.
– Он показался мне гораздо старше, чем сейчас… – Нир говорил замедленно. – А еще у него было что-то с левой рукой. Потом он указал на какое-то надгробие и сказал, что нам туда.
Тут побледнела уже Эдна.
– И вы пошли?.. – отрывисто спросила она.
– Нет. Я сказал, что еще рано. На этом вы нас и прервали.
Пожилая ведающая облегченно вздохнула:
– А больше ты ничего не рассмотрел? Вспомни.
– Знаю, что это были надгробия наших предков, – слегка изменившимся голосом продолжил Нир. – Но помню только одно из них.
– Что на нем было написано? – подалась вперед ведающая.
– Ирания… И рядом справа большой косой крест.
– И все? – хмуро спросила Эдна.
– Нет, еще надпись, – вспомнил Нир. – «Каждому».
– Да уж… – Ведающая осмотрела его, как какое-то чудо-юдо. – Вы чуть не заняли место своего прадеда в могиле. Как раз правее креста.
– Ирания – это Черная Ведьма? – едва слышно спросил принц.
– Она самая, – подтвердила Эдна. – Но забрать вас хотела не она. Она никогда бы так не поступила со своими потомками. Похоже, это родовое проклятие. Расскажи об этом Лартину, Мертвому Герцогу и милорду ректору. И предупреди брата, чтобы не вздумал ходить в левое крыло дворца. А сам пойдешь – прибью. Людям вашей крови туда нельзя даже приближаться. Там была убита Ирания.
– Я передам им… – пообещал Нир, которому стало очень не по себе.
– Постарайся не думать об этом, а то могут опять подловить, – посоветовала ведающая.
– Меня вообще-то интересовал мой странный дар, – хмуро выдавил принц. – Вы не нашли мне наставницу?
– Пока нет, – вздохнула ведающая. – Темные сестры не рискуют браться, опасаются навредить тебе или себе. Надо узнать у сестер с Севера. Там, по слухам, есть очень хорошие темные наставницы. И хватит об этом. Арен, никогда больше так не делай!
– Хорошо, матушка, – наклонил голову охотник, не понявший до конца, чего именно не надо делать, но на всякий случай пообещавший.
– Извините, матушка, но я хотела поговорить еще кое о чем, – глядя на Эдну, произнесла Эванна. – Вспомните мой рассказ о корабле и то, как повел себя Кенрик. А уж если вспомнить, что он вытворял на Керионе…
Нир кашлянул в кулак, не сдержав досадливой гримасы.
– Наш «великий маг» всех достал! – раздраженно добавила девушка. – Задрал нос выше крыши и никого рядом не видит.
– Это порой случается с теми, кто обладает силой, – хмыкнула ведающая. – Тут главное – окоротить вовремя, а то последствия могут оказаться печальными.
– Так он же никого не слушает! – не сдержался Нир. – С ним говорить, что об стенку горох! Уверился в своей исключительности и других ни во что не ставит.
– Мне Эльнар тоже на него жаловался, – кивнула Эдна. – Говорил, что мальчишка стал просто несносен. Словно его подменили.
Внезапно она замолчала и задумалась. Даже прошлась по гостиной, поглядывая то на Нира, то на Эванну.
– Вы помните, когда именно начало меняться поведение Кенрика? – резко спросила она.
– Да, конечно, – почти в один голос ответили оба. – После того как он нейтрализовал то заклинание. Через подземелье нам удалось подобраться ближе, к самой основе, и Кенрик смог уничтожить точку сопряжения заклинания с ней. Он провозился почти целый день.
– А вот наутро почему-то окрысился на магистров, допытывавшихся, что именно он сделал, – вспомнил Нир. – И с тех пор его понесло. Я пытался объяснить, что нельзя так вести себя с людьми, так оскорблять их, но он только отмахивался.
– Ясно… – протянула Эдна. – Девочка, ты меня огорчаешь.
– Чем, матушка? – удивилась Эванна.
– А тем, что не связала события в пещерах с изменением поведения твоего друга.
– Но там ничего особенного не было…
– А с понятием «подсадка» ты знакома? – поинтересовалась пожилая ведающая, поджав губы.
– Нет… – растерянно ответила девушка.
– Тогда твоей вины в этом нет. И его вины, возможно, тоже.
Эдна замолчала, снова прошлась по гостиной, а затем сказала:
– Завтра же приведите парня ко мне. Надо посмотреть. Я очень надеюсь, что мы не опоздали…
Нир с Эванной встревоженно переглянулись, до них только в этот момент дошло, что имела в виду ведающая. Выходит, на Кенрика что-то воздействовало? Что-то извне. И теперь его нужно спасать.
– В него что-то проникло? – выдохнул принц.
– Может быть, – ответила Эдна. – Надо смотреть.
Ночью Халегу приснилось серое море, не такое, как в ненастный день, а совсем серое. Над водой летели клочья тумана. А потом из глубины начало подниматься нечто с извивающимися щупальцами, похожее на заклинание кукловодов, некогда уничтоженное на болотах.
На этом виконт проснулся и долго ругался шепотом. Внезапно он увидел в темноте светящиеся глаза и вздрогнул – Халег совсем забыл, что вечером Пепел ни с того ни с сего попросился ночевать в его комнате.
– Ты видел? – задал он риторический вопрос своему карайну.
«Видел», – подтвердил тот.
Молодой человек уже устал удивляться подобным совпадениям и только уточнил:
– Что это такое? – Он решил, что сон навеян вечерним разговором у Эдны, но вдруг он что-то упустил.
Пепел промолчал, но неожиданно в голове виконта всплыли два слова: «Южный предел». Он только тихо охнул.
«И что бы это значило?» – мысленно вопросил Халег в пустоту.
«Земля круглая, – внезапно раздался ответ Пепла. – Есть Северный предел, а ты видел Южный».
– И где он находится?
«Вблизи южных островов».
– Там, где были Эванна с Кенриком?
«И там тоже».
Халег перестал что-либо понимать. Конечно, игмалионская каверна очень большая, но Пепел почему-то упомянул «землю», а этот символ в «речи» карайнов обозначал нечто целое, например, целую планету или то, что люди называли словом «мир», а не какую-то часть.
«Мир больше, – пояснил карайн. – Ты видел лишь часть мира, другие части не видны. Но туда можно попасть».
– Ты имеешь в виду Серый Мир? – удивился виконт.
«Нет. Тот мир не является частью этого. Он лежит рядом, как слой тумана».
– Арен говорил о таких слоях? – чуть не вскрикнул Халег, даже не задумавшись, что карайн не присутствовал при их беседе.
«Он больше говорил о гранях. Но слои смещаются тоже».
– Грани нестабильны?
«Реальные миры кружатся вокруг оси, а все внутри занимает туман».
Образы, передаваемые карайном, становились все более причудливыми, как в «сказках», которые некогда рассказывали виконту котята. Он тяжело вздохнул, поняв, что эту тему лучше оставить, поскольку было невозможно в точности переложить своеобразную речь карайнов на человеческий язык, особенно если учесть, что в языке каверны для многих символов вообще не существовало перевода или, наоборот, имелось несколько похожих слов.
– А где находятся другие каверны? – наудачу спросил Халег.
«В разных местах».
– В разных? Но между ними есть порталы?
«Есть, – подтвердил Пепел. – Только некоторые никуда не ведут».
– Почему?
«Там никого нет. Мы редко бываем там».
– Вы умеете ходить через грань? – виконт вспомнил о грани, отделяющей легендарные земли ’але от остального мира.
«Не все. Некоторые могут. Древние. – Карайн замер, словно к чему-то прислушиваясь, потом произнес: – Они приближаются».
– Кто?! – удивился Халег столь неожиданной перемене темы.
«Братья и сестры с Севера».
– Откуда ты знаешь?
«Они послали Зов всем, кто услышит. Я услышал», – в голосе карайна проскользнуло самодовольство, или виконту так показалось.
После чего Пепел потерял интерес к разговору и принялся тщательно вылизываться.
Глава 2
За ночь неожиданно похолодало. Стражники у парадного въезда на территорию, где располагался королевский дворец, переминались с ноги на ногу – для игмалионской столицы было довольно прохладно. Однако с минуты на минуту ожидалось прибытие странной делегации, о которой начальство предупредило их еще вчера, и, несмотря на то что в полдень уже пришла смена, все с любопытством смотрели на улицу, ведущую к дворцу.
И вот они показались. В сопровождении невидимок по улице двигались всадники на серебристых карайнах. Необычного окраса коты следовали стройной колонной по два. Они были несколько меньше черных, но заметно больше пятнистых, хотя хвост имели один. Да и сами делегаты выглядели необычно, хотя их одежда никакими изысками не отличалась – простые дорожные костюмы и теплые меховые плащи. Впереди ехал мужчина с абсолютными белыми длинными волосами и тонкими аристократическими чертами лица, а рядом женщина с огненно-рыжей шевелюрой и крупными зелеными глазами, чуть удлиненными к вискам. Такие типажи не встречались среди коренных жителей Игмалиона, что-то в этих людях ощущалось странное, даже нечеловеческое.
– Слышь, Норем, а кто это? – спросил молодой стражник у старшего товарища, с трудом сдержавшись, чтобы не осенить себя обережным знаком.
– А я почем знаю, – хмуро пробурчал тот, исподлобья глядя на подъезжающих чужеземцев. – Но выучка у них для аристократов хороша!
– На караул! – скомандовал начальник смены, и стражники вытянулись по стойке «смирно», прижав алебарды к правому плечу.
От колонны отделился пожилой невидимка на двухвостом карайне.
– День добрый! – поздоровался он, приблизившись. – Принимайте посольство. Апартаменты подготовлены?
– Так точно! – отозвался начальник смены. – Проезжайте вон к тому флигелю, там ждут. Разрешите вопрос?
– Разрешаю, – усмехнулся невидимка.
– Кто это? И что за карайны такие?..
– Посольство княжеского дома Ин Дари. Карайны оттуда же. Все остальное вам сообщат в свое время.
Стражники расступились, ворота распахнулись, и делегация начала по двое втягиваться во двор. Мрачноватый дворец из красного камня был окружен обширным ухоженным парком, в котором то тут, то там виднелись разного размера здания, соединенные вымощенными камнем дорожками. Старший невидимка повел гостей с Севера к относительно небольшому двухэтажному флигелю.
– Прошу вас, уважаемые! – показал на вход во флигель спешившийся невидимка. – А ваши карайны могут отправиться со мной, в дворцовый дом карайнов, чтобы отдохнуть и подкрепиться. Только, пожалуйста, попросите их не бегать по городу без всадников.
– Дом карайнов далеко? – встревоженно спросил один из делегатов.
– Да нет, вон то здание за поворотом, две минуты ходьбы.
– А по дворцовому парку им перемещаться можно? – обеспокоился посол. – Вы же знаете, что карайны не любят сидеть в помещении…
– Без проблем, – улыбнулся невидимка.
Он покосился на человека, встречающего посольство, и незаметно поморщился. Бледный Стен собственной персоной, чтоб ему… Додумался тоже его величество, кому поручить приглядывать за гостями. Впрочем, ему виднее. Пусть посмотрят друг на друга. Невидимка усмехнулся в седые усы, он знал, что среди посольства находятся как минимум две ведьмы. Затем передал Стену подорожную посольства, попрощался и ушел. Карайны – и черные, и серебристые – последовали за ним.
– Добрый вечер, уважаемые дамы и господа, – холодный голос встречающего, невысокого, очень бледного человека со светлыми волосами и рыбьими глазами. – Мое имя Стен ло’Двари. По всем вопросам можете обращаться ко мне, – при этом он внимательно окинул взглядом всех делегатов. – Его величество примет вас завтра после обеда, а пока располагайтесь.
Посол, которого, в соответствии с подорожной, звали Релианор, виконт Сенхир, согласно кивнул. Стен подозвал ожидавшего в стороне пожилого мужчину в роскошной ливрее и, показав на него, представил:
– Бытовые вопросы поможет решить эрхи ло’Раи.
– Благодарю, – отозвался посол.
– Если понадоблюсь я, спросите любого слугу.
С этими словами ло’Двари откланялся, оставив северян на попечение мажордома. Необходимо было подробно изучить подорожную и запомнить имена и приметы всех делегатов. Его почему-то не оставляло ощущение стороннего взгляда, словно кто-то невидимый смотрит в спину. Стен даже несколько раз оглянулся, но никого не заметил. Мало того, лучшему дознавателю второго аррала казалось, что кто-то роется в его памяти. И это вызывало у него нехорошие подозрения. Придется посоветоваться с Эдной, которая за последний год заслужила его уважение. Да и сама почему-то привечала одинокого варлина.
– Прошу вас, дамы и господа! – показал на вход мажордом.
Он понравился Релианору своим спокойным достоинством; никакой угодливости, как в других слугах, в нем заметно не было. Впрочем, судя по приставке «ло» в фамилии, он аристократ. Вероятнее всего, из обедневшего рода.
– Позвольте узнать, как к вам обращаться, уважаемые. – Мажордом обвел взглядом делегатов.
– Релианор, – наклонил голову посол. – А это – Лорна, моя жена, – представил он темноволосую черноглазую девушку, стоящую рядом.
Не услышав титулов, мажордом слегка удивился, игмалионские аристократы первым делом всегда называли родовое имя и титул. Впрочем, возможно, у северян другие обычаи.
– Это Лаег. – Релианор показал на застенчивого паренька со светло-пепельными волосами. – Ралия, – кивнул посол на высокую девушку с огненно-рыжими волосами. – Тервион и Элсар, – показал он на двоих стоящих рядом с Ралией молодых людей, темноволосого и светловолосого.
Затем северянин представил еще двоих аристократов с такими же белыми волосами, как у него самого, после чего назвал имена остальных. Мажордом вежливо, с достоинством кланялся каждому.
– А теперь, дамы и господа, прошу за мной, – произнес он, когда Релианор замолчал. – Ваши покои на втором этаже. Господин посол, вас селить вместе с женой или раздельно?
– Вместе.
Флигель оказался роскошным, по крайней мере, с точки зрения не привыкших к такому северян, ведь большинство из них было воспитано в горах, в военном отряде, даже потомки аристократических родов из предгорий Стайского хребта подобной роскоши отродясь не видели. Они смотрели на богатую обстановку и не понимали, зачем все это нужно. Впрочем, для них было законом, что, приходя в чужой дом, надо следовать его обычаям.
Едва гости успели разместиться в выделенных покоях, состоявших из спальни, гостиной и гардеробной, и подивиться размеру всех этих комнат, как их позвали на обед. Проголодавшиеся делегаты поспешили в столовую, напоминавшую скорее зал для танцев. Ноги скользили по отполированному каменному полу, изукрашенному каким-то абстрактным узором.
– Кто не знает, что делать, делайте, как я, – прошептал Релио остальным делегатам, остановившись в дверях столовой. – А то нас за безродных бродяг примут…
На Севере понятие «безродный» обозначало в первую очередь не простолюдина, а человека, забывшего культурные традиции предков, в данном случае княжества, представителями которого они выступали. Предводителя прекрасно поняли и одобрили, что было понятно по лицам.
– За нас можешь не беспокоиться, – заверил Тервион, переглянувшись с Элсаром. – Нам приходилось бывать даже в княжеском дворце, – смущенно добавил он.
– А чего такого? – удивилась Ралия.
– Сейчас все поймешь, – поморщился посол. – И ничего не берите из рук у слуг, ждите, пока это поставят перед вами. Не обращайте внимания на стоящих за вашей спиной, так положено по этикету, – кинул он предупреждающий взгляд в сторону Наэлара Л’Фио, зная нервный характер юноши.
Остальные озадаченно переглянулись, не считая ехидно ухмыляющихся Тервиона с Элсаром – те явно предвкушали, что сейчас начнется. Релио втихомолку показал им кулак и сказал:
– Если такие умные, помогите соседям.
Ребята состроили невинные лица и усиленно закивали. Релио внимательно наблюдал за каждым. И все же с трудом удержался от смеха при виде Лаега, когда слуга отодвинул перед ним стул. Ралия попыталась сыграть светскую даму, как она это себе представляла, девушка успела переодеться в платье и теперь, садясь, подняла подол чуть ли не до колен. Лицо мажордома при виде этого стоило отдельного описания – оно вытянулось чуть ли не вдвое. Релио удалось заставить себя сохранять невозмутимый вид. Он сам рассадил своих спутников таким образом, чтобы по обе стороны того, кто имеет хоть какое-то представление о светских приемах, оказалось двое, за которыми он должен приглядывать. Рядом с собой он посадил Ралию и Лаега, вопреки обычаю, поскольку за Лорну не беспокоился, она как видящая могла считать все нужное сама.
Изобилие на столе заставило северян изумленно переглядываться. Они же столько не съедят, этого хватит, чтобы накормить половину отряда! Зачем столько? После этого они начали приглядываться к блюдам, пытаясь понять, что на них, но ничего знакомого не обнаружили. Точнее, мясо, рыбу и клубни они опознать сумели, но все это было как-то странно перемешано.
Ралия, недолго думая, взяла со стола самую большую вилку, привстала и наколола кусок мяса с блюда. Послу захотелось зажмуриться от стыда – остановить ее он не успел, потому что в этот момент объяснял Лаегу, что не надо так явно ерзать на стуле. Тот, посетовав, что здесь неуютно, спросил, нельзя ли положить еды в тарелку и поесть в своей комнате. Релио прошипел, что ни в коем случае.
Переведя взгляд напротив, он чуть не застонал – парень по имени Далио взял со стола серебряную чашу с цветочной водой для мытья рук с явным намерением напиться. К счастью, сидевший рядом с ним Тервион успел толкнуть его локтем в бок и прошипеть:
– Поставь на место! Это для мытья рук, дурак!
Далио смутился и сделал вид, что он просто интересовался содержимым чаши, однако слуга, приставленный к Тервиону, все понял, что было ясно по пляшущим в его глазах смешинкам. А ведь он явно не глуп, с интересом отметил Релио.
Шатко ли, валко, но обед шел своим чередом. Слава богам, что удалось удержать ребят от откровенных глупостей. Мелкие неувязки, конечно, случались, но тут уж никуда не денешься. Релио и сам не знал, для чего предназначены выложенные у его тарелки четыре ложки и шесть вилок разного вида и размера. Он, конечно, был аристократом, но в их провинции пользовались только необходимыми столовыми приборами, не заморачиваясь отдельными вилками для мяса, рыбы и овощей.
Когда все встали из-за стола, Релио испытал огромное облегчение. Наконец-то закончилась эта пытка, в результате чьей-то нездоровой фантазии совмещенная с вкусной едой.
– Не желают ли дамы и господа с дороги помыться? – вежливо поинтересовался мажордом.
– Было бы неплохо, – обрадованно заявила Ралия.
– Все необходимое есть в мыльне на первом этаже. Прошу за мной.
Внизу действительно оказалось некое подобие бани – большое помещение с бассейном и широкими деревянными лавками вокруг. Также у стен стояли большие бадьи с горячей и холодной водой, возле каждой из которых было по несколько шаек.
– Вон там два меньших отделения, – показал на две двери мажордом. – Женщины могут мыться в одном, а мужчины в другом. Слуги требуются?
– Ни в коем случае! – поспешно отказался Релио. – Сами справимся.
– Тогда оставляю вас, – поклонился ло’Раи и вышел.
Райден задумчиво стоял у выхода на дорскую сторону из прохода Хальдры, названного именем кошки, положившей начало отряду на серебристых карайнах, которым сейчас командовал бывший разведчик княжеских войск. Хальдра и другие карайны с их напарниками достигли цели своего назначения – столицы королевства, города Игмалиона. Вот-вот посольство княжеского дома встретится с королем и станет известно, как отреагирует тот на идею восстановления княжества на территории древнего Дойна. Карайны уверяли людей, что посольство будет принято хорошо, и людям хотелось верить, что справедливость наконец восторжествует и их родина станет свободной от произвола дорских властей. Однако большинство не знало того, что знал их командир.
Серебристая стрела уже неслась с известием вдогонку делегации. Странный юноша Сенель на своем светло-серебристом карайне обещал добраться до столицы не больше чем за пять дней, и Райден поверил ему. Посланец вез с собой не только древний меч, принесенный из тайных городов неожиданно появившимся в долине старшим княжичем Мелианором, но и весть, сообщенную им же: «На Цитаделях Севера зажглись огни». Потом молодой маг пояснил:
– Нет, не те огни, которые порой играют на пиках гор и шпилях крепостей зимними ночами. Столбы холодного голубого пламени высотой не меньше человеческого роста – я никогда не видел подобного за все годы, прожитые в горах.
– Возможно, это очень редкое явление, но оно естественное? – усомнился Райден.
Княжич глубоко вздохнул:
– Нет смысла обманывать себя. Слишком многие знамения предупреждают о приходе тех самых Времен, что описаны в древних пророчествах. Кроме того, в этот раз мне удалось прочитать один из очень древних свитков. «…Начинают дрожать земля и небо. Воды выходят из берегов. Ветры дуют днями и ночами. Звезды сходят со своих мест. Страх одолевает все живое. Свечи зажигаются на башнях и стенах, и отворяются двери. Это видели наши предки, это увидим и мы, ибо уже горят огни на древних Цитаделях, предвещая приход того, о чем трусливо предпочитают молчать те, кто должны трубить в рога. Верные клятве выбирают оружие, маги готовят дорожные одежды, а жены запасают целебные травы. Мы уже не помним тех, кто жили и сражались до нас, так же не вспомнят и нас. Век живущих короче из поколения в поколение. Мудрецы уповают на помощь богов, но Высшие забыли преступивших клятвы. Нам не на кого уповать, кроме самих себя. Счастливы пережившие грядущее лето». Полагаю, что автор имел в виду эти самые огни. Их не спутать ни с чем, отсветы на зубцах видны даже днем. Если раньше я беспрепятственно подходил к древней крепости на вершине скалы, то на этот раз не захотелось даже приближаться к ней. Я не испытывал ни малейшего страха, что-то иное останавливало меня, словно кто-то шептал, что именно сейчас не стоит этого делать.
Райден покачал головой. Он и сам видел на родине крепость, подобную описанной Мелианором, – ни кустика, ни деревца не росло между древних камней, да и сами камни были настолько плотно пригнаны друг к другу, что невозможно даже просунуть лезвие ножа. Хотя не только это отличало Цитадель от многих других древних развалин, сохранившихся на северных островах. Старики поговаривали, что, несмотря на видимое запустение, некто или нечто обитает за теми стенами.
В детстве будущий разведчик княжеских войск обошел и облазил вместе со сверстниками немало странных мест, но Цитадель всегда вызывала глубокий трепет. Вблизи нее не хотелось играть, даже самые озорные мальчишки смолкали и подолгу смотрели ввысь, где на фоне низких облаков, словно очерченные углем, вырисовывались силуэты трех башен. Центральная стояла наполовину разрушенной с незапамятных времен, две меньшие казались совершенно целыми, хотя на всех башнях и на стенах тут и там попадались странные опалины, почти не зарастающие лишайником.
Воспоминания командира отряда прервал негромкий голос княжича:
– Вы видели что-то подобное?
– Да. В детстве, на родине.
– Вы когда-нибудь заходили на ее территорию?
– Нет. Ворота крепости всегда были наглухо заперты, казалось, что они – единое целое с камнями стен и скалой под ней, а стены оставались достаточно высокими, несмотря на разрушения верхней части в некоторых местах.
– Здешняя Цитадель осталась почти целой, – задумчиво произнес Мелианор, его взгляд скользил по горным склонам, уже припорошенным снегом. – Во всяком случае, я не заметил серьезных повреждений. А не рассказывали ли в ваших краях какие-либо легенды об этом месте? – вновь обратился он к Райдену.
– Да, и немало. Большинство говорило о том, что крепость поставили боги, – припомнил бывший разведчик после небольшой паузы. – Однако никогда не упоминалось какие. Впрочем, в наших краях богов вспоминали нечасто, – добавил он извиняющимся тоном.
– А что-то более конкретное?
– Однажды я слышал, что за проливом к северу есть еще острова, – неожиданно для себя вспомнил Райден. – Сейчас там нет ничего, эти земли ушли за грань. Но во времена моей юности нет-нет и поговаривали о том, что путь на север начинается именно с тех островов.
– И какое отношение они имеют к Цитадели? – нахмурился маг.
– Прямое. Кое-кто всерьез считал, что за льдами лежат теплые земли, и Цитадели охраняли именно их.
– Но при чем тогда Цитадели Сириана? И откуда приходил враг, если все они расположены на северном краю известного нам мира?
– «В копоти и дыму пожаров шли безымянные орды, как волны смрадного моря, и разбивались о древние стены, откатываясь назад», – внезапно процитировал Райден.
– Что это? – вскинулся княжич. – Кроме понятия «древнее зло» я встречал и другое: «безымянное зло».
– Одна из легенд. Она как раз начиналась со слов: «Из туманной дали приходили они и морем, и сушей, и не было им числа, и не было им имени. Их узнавали по глазам, в которых тоже не было ничего».
– А дальше?
– «От заката до рассвета шла битва, а звезды сияли в черноте. И каждый поклялся не отступить с рубежа. Павшие в бою уходили к звездам, как повелось с начала времен. Лучшие из лучших уходили туда, чтобы защищать проходы в наш мир вместе с предками и другими обитателями надзвездного мира. Миры рождаются в битве».
И вот они показались. В сопровождении невидимок по улице двигались всадники на серебристых карайнах. Необычного окраса коты следовали стройной колонной по два. Они были несколько меньше черных, но заметно больше пятнистых, хотя хвост имели один. Да и сами делегаты выглядели необычно, хотя их одежда никакими изысками не отличалась – простые дорожные костюмы и теплые меховые плащи. Впереди ехал мужчина с абсолютными белыми длинными волосами и тонкими аристократическими чертами лица, а рядом женщина с огненно-рыжей шевелюрой и крупными зелеными глазами, чуть удлиненными к вискам. Такие типажи не встречались среди коренных жителей Игмалиона, что-то в этих людях ощущалось странное, даже нечеловеческое.
– Слышь, Норем, а кто это? – спросил молодой стражник у старшего товарища, с трудом сдержавшись, чтобы не осенить себя обережным знаком.
– А я почем знаю, – хмуро пробурчал тот, исподлобья глядя на подъезжающих чужеземцев. – Но выучка у них для аристократов хороша!
– На караул! – скомандовал начальник смены, и стражники вытянулись по стойке «смирно», прижав алебарды к правому плечу.
От колонны отделился пожилой невидимка на двухвостом карайне.
– День добрый! – поздоровался он, приблизившись. – Принимайте посольство. Апартаменты подготовлены?
– Так точно! – отозвался начальник смены. – Проезжайте вон к тому флигелю, там ждут. Разрешите вопрос?
– Разрешаю, – усмехнулся невидимка.
– Кто это? И что за карайны такие?..
– Посольство княжеского дома Ин Дари. Карайны оттуда же. Все остальное вам сообщат в свое время.
Стражники расступились, ворота распахнулись, и делегация начала по двое втягиваться во двор. Мрачноватый дворец из красного камня был окружен обширным ухоженным парком, в котором то тут, то там виднелись разного размера здания, соединенные вымощенными камнем дорожками. Старший невидимка повел гостей с Севера к относительно небольшому двухэтажному флигелю.
– Прошу вас, уважаемые! – показал на вход во флигель спешившийся невидимка. – А ваши карайны могут отправиться со мной, в дворцовый дом карайнов, чтобы отдохнуть и подкрепиться. Только, пожалуйста, попросите их не бегать по городу без всадников.
– Дом карайнов далеко? – встревоженно спросил один из делегатов.
– Да нет, вон то здание за поворотом, две минуты ходьбы.
– А по дворцовому парку им перемещаться можно? – обеспокоился посол. – Вы же знаете, что карайны не любят сидеть в помещении…
– Без проблем, – улыбнулся невидимка.
Он покосился на человека, встречающего посольство, и незаметно поморщился. Бледный Стен собственной персоной, чтоб ему… Додумался тоже его величество, кому поручить приглядывать за гостями. Впрочем, ему виднее. Пусть посмотрят друг на друга. Невидимка усмехнулся в седые усы, он знал, что среди посольства находятся как минимум две ведьмы. Затем передал Стену подорожную посольства, попрощался и ушел. Карайны – и черные, и серебристые – последовали за ним.
– Добрый вечер, уважаемые дамы и господа, – холодный голос встречающего, невысокого, очень бледного человека со светлыми волосами и рыбьими глазами. – Мое имя Стен ло’Двари. По всем вопросам можете обращаться ко мне, – при этом он внимательно окинул взглядом всех делегатов. – Его величество примет вас завтра после обеда, а пока располагайтесь.
Посол, которого, в соответствии с подорожной, звали Релианор, виконт Сенхир, согласно кивнул. Стен подозвал ожидавшего в стороне пожилого мужчину в роскошной ливрее и, показав на него, представил:
– Бытовые вопросы поможет решить эрхи ло’Раи.
– Благодарю, – отозвался посол.
– Если понадоблюсь я, спросите любого слугу.
С этими словами ло’Двари откланялся, оставив северян на попечение мажордома. Необходимо было подробно изучить подорожную и запомнить имена и приметы всех делегатов. Его почему-то не оставляло ощущение стороннего взгляда, словно кто-то невидимый смотрит в спину. Стен даже несколько раз оглянулся, но никого не заметил. Мало того, лучшему дознавателю второго аррала казалось, что кто-то роется в его памяти. И это вызывало у него нехорошие подозрения. Придется посоветоваться с Эдной, которая за последний год заслужила его уважение. Да и сама почему-то привечала одинокого варлина.
– Прошу вас, дамы и господа! – показал на вход мажордом.
Он понравился Релианору своим спокойным достоинством; никакой угодливости, как в других слугах, в нем заметно не было. Впрочем, судя по приставке «ло» в фамилии, он аристократ. Вероятнее всего, из обедневшего рода.
– Позвольте узнать, как к вам обращаться, уважаемые. – Мажордом обвел взглядом делегатов.
– Релианор, – наклонил голову посол. – А это – Лорна, моя жена, – представил он темноволосую черноглазую девушку, стоящую рядом.
Не услышав титулов, мажордом слегка удивился, игмалионские аристократы первым делом всегда называли родовое имя и титул. Впрочем, возможно, у северян другие обычаи.
– Это Лаег. – Релианор показал на застенчивого паренька со светло-пепельными волосами. – Ралия, – кивнул посол на высокую девушку с огненно-рыжими волосами. – Тервион и Элсар, – показал он на двоих стоящих рядом с Ралией молодых людей, темноволосого и светловолосого.
Затем северянин представил еще двоих аристократов с такими же белыми волосами, как у него самого, после чего назвал имена остальных. Мажордом вежливо, с достоинством кланялся каждому.
– А теперь, дамы и господа, прошу за мной, – произнес он, когда Релианор замолчал. – Ваши покои на втором этаже. Господин посол, вас селить вместе с женой или раздельно?
– Вместе.
Флигель оказался роскошным, по крайней мере, с точки зрения не привыкших к такому северян, ведь большинство из них было воспитано в горах, в военном отряде, даже потомки аристократических родов из предгорий Стайского хребта подобной роскоши отродясь не видели. Они смотрели на богатую обстановку и не понимали, зачем все это нужно. Впрочем, для них было законом, что, приходя в чужой дом, надо следовать его обычаям.
Едва гости успели разместиться в выделенных покоях, состоявших из спальни, гостиной и гардеробной, и подивиться размеру всех этих комнат, как их позвали на обед. Проголодавшиеся делегаты поспешили в столовую, напоминавшую скорее зал для танцев. Ноги скользили по отполированному каменному полу, изукрашенному каким-то абстрактным узором.
– Кто не знает, что делать, делайте, как я, – прошептал Релио остальным делегатам, остановившись в дверях столовой. – А то нас за безродных бродяг примут…
На Севере понятие «безродный» обозначало в первую очередь не простолюдина, а человека, забывшего культурные традиции предков, в данном случае княжества, представителями которого они выступали. Предводителя прекрасно поняли и одобрили, что было понятно по лицам.
– За нас можешь не беспокоиться, – заверил Тервион, переглянувшись с Элсаром. – Нам приходилось бывать даже в княжеском дворце, – смущенно добавил он.
– А чего такого? – удивилась Ралия.
– Сейчас все поймешь, – поморщился посол. – И ничего не берите из рук у слуг, ждите, пока это поставят перед вами. Не обращайте внимания на стоящих за вашей спиной, так положено по этикету, – кинул он предупреждающий взгляд в сторону Наэлара Л’Фио, зная нервный характер юноши.
Остальные озадаченно переглянулись, не считая ехидно ухмыляющихся Тервиона с Элсаром – те явно предвкушали, что сейчас начнется. Релио втихомолку показал им кулак и сказал:
– Если такие умные, помогите соседям.
Ребята состроили невинные лица и усиленно закивали. Релио внимательно наблюдал за каждым. И все же с трудом удержался от смеха при виде Лаега, когда слуга отодвинул перед ним стул. Ралия попыталась сыграть светскую даму, как она это себе представляла, девушка успела переодеться в платье и теперь, садясь, подняла подол чуть ли не до колен. Лицо мажордома при виде этого стоило отдельного описания – оно вытянулось чуть ли не вдвое. Релио удалось заставить себя сохранять невозмутимый вид. Он сам рассадил своих спутников таким образом, чтобы по обе стороны того, кто имеет хоть какое-то представление о светских приемах, оказалось двое, за которыми он должен приглядывать. Рядом с собой он посадил Ралию и Лаега, вопреки обычаю, поскольку за Лорну не беспокоился, она как видящая могла считать все нужное сама.
Изобилие на столе заставило северян изумленно переглядываться. Они же столько не съедят, этого хватит, чтобы накормить половину отряда! Зачем столько? После этого они начали приглядываться к блюдам, пытаясь понять, что на них, но ничего знакомого не обнаружили. Точнее, мясо, рыбу и клубни они опознать сумели, но все это было как-то странно перемешано.
Ралия, недолго думая, взяла со стола самую большую вилку, привстала и наколола кусок мяса с блюда. Послу захотелось зажмуриться от стыда – остановить ее он не успел, потому что в этот момент объяснял Лаегу, что не надо так явно ерзать на стуле. Тот, посетовав, что здесь неуютно, спросил, нельзя ли положить еды в тарелку и поесть в своей комнате. Релио прошипел, что ни в коем случае.
Переведя взгляд напротив, он чуть не застонал – парень по имени Далио взял со стола серебряную чашу с цветочной водой для мытья рук с явным намерением напиться. К счастью, сидевший рядом с ним Тервион успел толкнуть его локтем в бок и прошипеть:
– Поставь на место! Это для мытья рук, дурак!
Далио смутился и сделал вид, что он просто интересовался содержимым чаши, однако слуга, приставленный к Тервиону, все понял, что было ясно по пляшущим в его глазах смешинкам. А ведь он явно не глуп, с интересом отметил Релио.
Шатко ли, валко, но обед шел своим чередом. Слава богам, что удалось удержать ребят от откровенных глупостей. Мелкие неувязки, конечно, случались, но тут уж никуда не денешься. Релио и сам не знал, для чего предназначены выложенные у его тарелки четыре ложки и шесть вилок разного вида и размера. Он, конечно, был аристократом, но в их провинции пользовались только необходимыми столовыми приборами, не заморачиваясь отдельными вилками для мяса, рыбы и овощей.
Когда все встали из-за стола, Релио испытал огромное облегчение. Наконец-то закончилась эта пытка, в результате чьей-то нездоровой фантазии совмещенная с вкусной едой.
– Не желают ли дамы и господа с дороги помыться? – вежливо поинтересовался мажордом.
– Было бы неплохо, – обрадованно заявила Ралия.
– Все необходимое есть в мыльне на первом этаже. Прошу за мной.
Внизу действительно оказалось некое подобие бани – большое помещение с бассейном и широкими деревянными лавками вокруг. Также у стен стояли большие бадьи с горячей и холодной водой, возле каждой из которых было по несколько шаек.
– Вон там два меньших отделения, – показал на две двери мажордом. – Женщины могут мыться в одном, а мужчины в другом. Слуги требуются?
– Ни в коем случае! – поспешно отказался Релио. – Сами справимся.
– Тогда оставляю вас, – поклонился ло’Раи и вышел.
Райден задумчиво стоял у выхода на дорскую сторону из прохода Хальдры, названного именем кошки, положившей начало отряду на серебристых карайнах, которым сейчас командовал бывший разведчик княжеских войск. Хальдра и другие карайны с их напарниками достигли цели своего назначения – столицы королевства, города Игмалиона. Вот-вот посольство княжеского дома встретится с королем и станет известно, как отреагирует тот на идею восстановления княжества на территории древнего Дойна. Карайны уверяли людей, что посольство будет принято хорошо, и людям хотелось верить, что справедливость наконец восторжествует и их родина станет свободной от произвола дорских властей. Однако большинство не знало того, что знал их командир.
Серебристая стрела уже неслась с известием вдогонку делегации. Странный юноша Сенель на своем светло-серебристом карайне обещал добраться до столицы не больше чем за пять дней, и Райден поверил ему. Посланец вез с собой не только древний меч, принесенный из тайных городов неожиданно появившимся в долине старшим княжичем Мелианором, но и весть, сообщенную им же: «На Цитаделях Севера зажглись огни». Потом молодой маг пояснил:
– Нет, не те огни, которые порой играют на пиках гор и шпилях крепостей зимними ночами. Столбы холодного голубого пламени высотой не меньше человеческого роста – я никогда не видел подобного за все годы, прожитые в горах.
– Возможно, это очень редкое явление, но оно естественное? – усомнился Райден.
Княжич глубоко вздохнул:
– Нет смысла обманывать себя. Слишком многие знамения предупреждают о приходе тех самых Времен, что описаны в древних пророчествах. Кроме того, в этот раз мне удалось прочитать один из очень древних свитков. «…Начинают дрожать земля и небо. Воды выходят из берегов. Ветры дуют днями и ночами. Звезды сходят со своих мест. Страх одолевает все живое. Свечи зажигаются на башнях и стенах, и отворяются двери. Это видели наши предки, это увидим и мы, ибо уже горят огни на древних Цитаделях, предвещая приход того, о чем трусливо предпочитают молчать те, кто должны трубить в рога. Верные клятве выбирают оружие, маги готовят дорожные одежды, а жены запасают целебные травы. Мы уже не помним тех, кто жили и сражались до нас, так же не вспомнят и нас. Век живущих короче из поколения в поколение. Мудрецы уповают на помощь богов, но Высшие забыли преступивших клятвы. Нам не на кого уповать, кроме самих себя. Счастливы пережившие грядущее лето». Полагаю, что автор имел в виду эти самые огни. Их не спутать ни с чем, отсветы на зубцах видны даже днем. Если раньше я беспрепятственно подходил к древней крепости на вершине скалы, то на этот раз не захотелось даже приближаться к ней. Я не испытывал ни малейшего страха, что-то иное останавливало меня, словно кто-то шептал, что именно сейчас не стоит этого делать.
Райден покачал головой. Он и сам видел на родине крепость, подобную описанной Мелианором, – ни кустика, ни деревца не росло между древних камней, да и сами камни были настолько плотно пригнаны друг к другу, что невозможно даже просунуть лезвие ножа. Хотя не только это отличало Цитадель от многих других древних развалин, сохранившихся на северных островах. Старики поговаривали, что, несмотря на видимое запустение, некто или нечто обитает за теми стенами.
В детстве будущий разведчик княжеских войск обошел и облазил вместе со сверстниками немало странных мест, но Цитадель всегда вызывала глубокий трепет. Вблизи нее не хотелось играть, даже самые озорные мальчишки смолкали и подолгу смотрели ввысь, где на фоне низких облаков, словно очерченные углем, вырисовывались силуэты трех башен. Центральная стояла наполовину разрушенной с незапамятных времен, две меньшие казались совершенно целыми, хотя на всех башнях и на стенах тут и там попадались странные опалины, почти не зарастающие лишайником.
Воспоминания командира отряда прервал негромкий голос княжича:
– Вы видели что-то подобное?
– Да. В детстве, на родине.
– Вы когда-нибудь заходили на ее территорию?
– Нет. Ворота крепости всегда были наглухо заперты, казалось, что они – единое целое с камнями стен и скалой под ней, а стены оставались достаточно высокими, несмотря на разрушения верхней части в некоторых местах.
– Здешняя Цитадель осталась почти целой, – задумчиво произнес Мелианор, его взгляд скользил по горным склонам, уже припорошенным снегом. – Во всяком случае, я не заметил серьезных повреждений. А не рассказывали ли в ваших краях какие-либо легенды об этом месте? – вновь обратился он к Райдену.
– Да, и немало. Большинство говорило о том, что крепость поставили боги, – припомнил бывший разведчик после небольшой паузы. – Однако никогда не упоминалось какие. Впрочем, в наших краях богов вспоминали нечасто, – добавил он извиняющимся тоном.
– А что-то более конкретное?
– Однажды я слышал, что за проливом к северу есть еще острова, – неожиданно для себя вспомнил Райден. – Сейчас там нет ничего, эти земли ушли за грань. Но во времена моей юности нет-нет и поговаривали о том, что путь на север начинается именно с тех островов.
– И какое отношение они имеют к Цитадели? – нахмурился маг.
– Прямое. Кое-кто всерьез считал, что за льдами лежат теплые земли, и Цитадели охраняли именно их.
– Но при чем тогда Цитадели Сириана? И откуда приходил враг, если все они расположены на северном краю известного нам мира?
– «В копоти и дыму пожаров шли безымянные орды, как волны смрадного моря, и разбивались о древние стены, откатываясь назад», – внезапно процитировал Райден.
– Что это? – вскинулся княжич. – Кроме понятия «древнее зло» я встречал и другое: «безымянное зло».
– Одна из легенд. Она как раз начиналась со слов: «Из туманной дали приходили они и морем, и сушей, и не было им числа, и не было им имени. Их узнавали по глазам, в которых тоже не было ничего».
– А дальше?
– «От заката до рассвета шла битва, а звезды сияли в черноте. И каждый поклялся не отступить с рубежа. Павшие в бою уходили к звездам, как повелось с начала времен. Лучшие из лучших уходили туда, чтобы защищать проходы в наш мир вместе с предками и другими обитателями надзвездного мира. Миры рождаются в битве».