Страница:
И прочее в том же духе.
Что это за издевательство? Отметки об утрате лояльности в деле нет. А предполагаемые области подобраны так, что создается впечатление, что отметка есть, и что она, возможно, даже не одна.
Но у них же красный код, второй класс, сумасшедшая выслуга, и, ко всему прочему, привилегированное положение – тут, на Терре-ноль! Собственно, они открыли эту самую Терру-ноль, провалиться ей на месте.
С ума сойти.
Хороший «подарочек», ничего не скажешь…
Интересно, через сколько времени они пошлют и его, и официалку, и своего куратора, когда поймут, в какую дрянь их сейчас втравили?
– Мы вас слушаем, – поторопил вежливый Ит.
– Ну, хорошо, – атташе, наконец, собрался с духом. – Я только очень прошу вас учесть, что это не мой план, это было в вашем же сопроводительном пакете.
Слушали они молча, не перебивая. Рыжий даже покивал, соглашаясь незнамо с чем, а черный сидел вообще как статуя, ничего не говоря. Когда атташе закончил, черный сказал:
– Да, что-то такое мы и предполагали. Гарай под руководством Огдена, что и требовалось доказать. Вы не волнуйтесь, Максим, ничего страшного. Это уже не в первый раз. Думаю, мы поступим следующим образом. Сейчас нам нужно несколько дней в городе, для ознакомления с ситуацией, а потом мы с удовольствием отправимся в «Бор», в летную школу. Так что, надеюсь, на этом этапе у нас с вами проблем не возникнет. Однако сейчас нас больше волнует другой вопрос. Дело в том, что на протяжении последних лет мы тесно сотрудничали с Робертой Ольшанской и ее группой, которая работала над проектом «Метасистема». Вчера мы встретились с Робертой Михайловной, и она сообщила нам, что проект приостановлен…
– Закрыт, – ответил атташе машинально, но тут же спохватился. – Временно, да. Можно сказать, приостановлен.
– Так вот. – Черный прищурился. – Мы, как сотрудники этого проекта, как агенты Официальной службы второго класса, как лица, фактически причастные к деятельности Контроля, – голос его неуловимо изменился, и атташе невольно вжался в спинку кресла, – сейчас настоятельно требуем от вас ответа на следующие вопросы.
– Я весь внимание, – помертвевшим голосом сказал атташе.
– Вопрос номер один. Вам известно о слежке, установленной за квартирой Роберты Михайловны?
Вот так.
Этого он не ожидал. То есть нет, ожидал, но не так быстро.
– Д-да, – выдавил он через силу. – Это… скажем так, это не совсем в нашей юрисдикции…
– А в чьей? – жестко спросил Рыжий. Кажется, его зовут Скрипач. Хотя в деле написано «Биэнн Соградо Файри».
– Понимаете, тут получилась не совсем ясная ситуация… – Атташе все еще мялся, подыскивая слова. – Она не обращалась к нам.
– Дура, – одними губами произнес Скрипач.
– Возможно… Так вот. Она не обращалась к нам, и в отделение о слежке сообщил в результате представитель Комитета Безопасности. После совещания было решено передать это дело Комитету.
– Развели бюрократию, – проворчал черный. Атташе глянул в дело – ага, Биэнн Соградо Ит. Проклятый запрет на использование нормальных терминалов! Чертовы бумажки! Но что поделаешь – условия пакта…
– Совершенно с вами согласен. Решение о временном невмешательстве и попытке установить агента, ведущего наблюдение, принимали в результате не мы.
– Гениально. – Рыжий покачал головой. – Великолепная работа. То, что заняло бы трое суток, продолжается полгода… Так, ладно. Ит?
– Угу. Второй вопрос. Мы будем настаивать на восстановлении проекта. Отделение окажет нам поддержку, или…
– Знаете, – голос у рыжего вдруг стал проникновенно-интимным. – Есть такая замечательная штука, которая называется «саботаж». Думаю, вам великолепно известно, что Альянс тоже работает над подобным проектом. И вам также известно, кто является главой Альянса и под кого он работает на самом деле. И если вы сейчас скажете…
– Ну, хватит! – Атташе разозлился. – Разумеется, мы вас поддержим, ни о чем другом и речи быть не может. Но…
– Максим, тогда у меня еще один вопрос. – Ит выпрямился, строго глянул на атташе. – Почему это не было сделано раньше? Полгода назад, например? Чье это распоряжение? Кто решил, что надо остановить проект?
– Это общее решение. Правительство, комитет, Официальная служба.
– Вот даже как, – хмыкнул Ит. – Игру затеяли. Ладно, раз вы так настаиваете, поиграем. Последнее на сегодня, уже по нашей работе в этом мире. Как вы, думаю, догадались, восторга от плана работы мы не испытываем. Поэтому я заранее прошу вас о следующем. Если мы примем какое-то решение, которое не будет соотноситься с этим планом и уйдем в свободную работу, не сообщайте об этом куратору до окончания срока контракта.
– Весьма вероятно, что контракт мы продлим, – заметил Скрипач. – У вас там в папочке на веревочках есть пометочка… Нет, не внешка, возьмите внутреннее дело. Ну-ка, откройте… листайте, листайте… еще дальше. Что написано?
– «Роберта Михайловна Ольшанская…» – Атташе поднял на них изумленный взгляд. – Так вот почему…
– Не только поэтому, – уже серьезно, без сарказма, ответил рыжий. Усмехнулся. – У нас действительно личные отношения, мы этого не скрываем – по крайней мере, здесь. Поэтому, как вы сами догадываетесь, мы и сами более чем заинтересованы в благополучном исходе дела.
– Но ведь вы женаты. – Атташе глянул в бумаги.
– Брак договорной, дети давно взрослые. – Ит пожал плечами.
– Вы – рауф. – Атташе нахмурился.
– По части документов – да, – согласился Скрипач. – Остальное – по запросу на Орин. Если у вас хватит духу сделать этот запрос.
– Может быть, сами ответите?
– Мы частично люди. – Иту разговор уже поднадоел. – В общем, мы, как вы сами видите, ничего не скрываем и обо всем вас сразу и честно предупредили. Чтобы потом не было проблем. Сейчас вопросы есть?
– Нет, – покачал головой атташе. – Направление в «Бор» я вам пришлю завтра, курьером.
– Спасибо, – вежливо улыбнулся Скрипач. – Что-то мне подсказывает, что мы за эту неделю еще встретимся.
– Чуть не забыл! – Ит хлопнул себя ладонью по лбу. – Группа Ри Нар ки Торка должна быть уже здесь, насколько я знаю. Они прибыли? Если да, то где их разместили?
– Пока что не прибыли. – Максим взял из органайзера несколько листов бумаги. – Так… да, пока не прибыли, идет рассмотрение дела новой сотрудницы. Если будет положительное решение, то дней через десять.
– Кого рассматривают? – Скрипач и так знал ответ.
– Сейчас… Джессика Пейли, эмпатическая команда… стаж выработки приличный, почти полторы сотни лет работа с Бардами… ага, ага, ага… да, вот, собственно, ее и рассматривают.
– Почему так долго? – жестко спросил Ит.
– Сейчас… а, вот. Лояльность. Происхождение подкачало – она родом с одной из планет конклава «Алмазный венец». Насколько я знаю, там была довольно плотная обработка населения на начальном этапе, и теперь всех, кто оттуда, трясут весьма серьезно. Были проколы. Сам я, правда, не сталкивался.
– Если это ускорит дело, то мы даем поручительство, – быстро сказал Скрипач.
– Возможно, ускорит. Подождите, я дам распоряжение подготовить бумаги. – Атташе встал. – Это займет где-то минут пятнадцать.
– Может быть, и наше направление сразу отдадите? – предложил Ит. – Зачем курьера гонять лишний раз?
– Тогда ждать придется дольше, полчаса.
– Ну и хорошо, – улыбнулся Скрипач. – Мы на улице погуляем пока что, через полчаса подойдем к вам.
Ругались долго, обстоятельно, с чувством. Кто-то другой на их месте, возможно, струхнул бы весьма основательно и пошел на попятный, но Ит и Скрипач поводов бояться не имели. Во-первых, они в данный момент не являлись гражданами государства, вернее, согласно определению «несли стандартные конституционные права и обязанности», но отвечали все-таки в первую очередь перед Службой, а не перед страной (не сказать, что обоих это радовало, но порядок есть порядок). Во-вторых, оба были напрочь лишены почтительности и совершенно не собирались ни перед кем пригибаться – высокий класс в Официальной службе ставил их на одну планку с человеком, который их сейчас принимал. В-третьих, имели стопроцентно доказанную лояльность и много раз помогали стране…
В общем, дело выгорело. Генерал долго звонил по инстанциям, с кем-то разговаривал на повышенных тонах, потом велел секретарше подать кофе, потом коньяку, потом, спохватившись, погнал несчастную девушку в буфет за бутербродами, потом – за ситро, потом – за необходимыми бумагами в архив…
– Поймайте мне эту крысу, – взмолился он под конец разговора. – Не смогли! Ну как в том анекдоте про лошадь – не смогли! И ведь не лохи какие ловили, поверьте. Вот сами смотрите…
– Мы уже видели, Петр Алексеевич, – мягко ответил Скрипач, отодвигая от себя очередную синюю папку. – Почему вы не обратились в Официальную службу?
– Да пакт этот проклятый, будь он неладен! Ваше здоровье…
– Этот самый пакт там сто раз нарушен. – Ит тоже старался говорить спокойно, но терпению его уже подходил конец. – В квартире стоят шесть следящих систем новейшего образца! Которые ни под каким видом не предусмотрены в этом самом пакте.
– Мы обнаружили только три.
– Правильно, откуда вам знать, – согласился Скрипач. – Ну так что? Мы работаем?
– Да, конечно. – Генерал призадумался. – Вот только я бы очень вас попросил… дело, скажем так, непростое получается, и…
– Хорошо, – вымученно согласился Ит. – Вычислим сами, а брать будем вместе. Ну или сдадим вашим людям так, чтобы их заслуги в поимке ни у кого не вызывали сомнений. Если, конечно, сумеем вычислить. Судя по тому, насколько там все серьезно, и с какой наглостью сделано, работал профессионал, причем уверенный в себе настолько, насколько вообще возможно. Этот человек ни секунды не сомневался в том, что его не только не поймают, даже не вычислят. Не сумеют.
– Мы так и подумали, – покивал генерал. – Выбор был прост – или мы его спугнем, или подставим… Роберту Михайловну и ее команду. И мы…
– Роберта Михайловна работала полгода в качестве живца, – зло сказал Ит. – Совести у вас хоть грамм есть, товарищ дорогой? Женщина чуть с ума не сошла!
– У нас не было другого…
– Да был у вас другой выход, Петр Алексеевич, был, – отмахнулся Скрипач. – Можно было вывезти институт, хорошо, не институт, хотя бы их группу!
– Она сказала, что в шарашке работать не станет. – Генерал разозлился. – Не будь она сотрудником официалки, я бы вывез. Мы тоже заинтересованы в этом проекте. Но она сама отказалась! Мол, она не заключенная, свободный человек и прочее.
– А разве это не так? – вкрадчиво поинтересовался Скрипач.
Генерал сопел и молчал. Ответ был ясен – конечно, не так, но поди при вас скажи. В порошок сотрете.
– Ну и вот, – подытожил Ит. – Значит, мы пока в городе. Через неделю уезжаем, но за эту неделю постараемся сделать все по максимуму.
– Аппаратура… – начал было генерал, но Скрипач прервал его:
– У нас своя. Не волнуйтесь, все согласно пакту. Другую бы сюда не пропустили.
– Но вам этого хватит?
– Нам этого хватит. – Ит встал, Скрипач тоже. – Спасибо за кофе. Телефон наш, я думаю, для вас не секрет.
– Конечно, – кивнул генерал.
– Ну и ваш для нас тоже. Так что будем на связи. Приступим уже сегодня. Есть у нас пара-тройка мыслей…
– Ничего не хочу. – Ит, уже доевший мороженое, расплетал осточертевшую косу – на переговоры шли при полном параде, как же иначе. – В парк сходил бы. Наверное. Или просто дома посидеть, почитать что-нибудь.
– Ит… слушай, ну какого черта, а? – жалобно спросил Скрипач. – Думаешь, я хочу? Я бы вообще… эх… ну почему нам постоянно приходится таскаться с этими проклятыми бумажками, отчетами, и прочей дрянью? Я хочу, – он оживился. – Вот как в нормальном боевике. Любом. Что здешнем, киношном, что в нашем, постановочном. Ну не занимаются герои боевиков этой херней с бумажками! Им говорят – вон там враги, чувак. Чувак берет автомат и идет мочить врагов.
– Давай переведемся в боевое, – предложил Ит меланхолично. Под мостом сейчас проходила баржа – длинная, ржавая, старая. Судя по отсутствию осадки – пустая. Вот бы на эту баржу… непонятно зачем, но почему-то хочется. Видимо, чтобы плыть в никуда. Бесцельно.
– А толку? Второй класс. Все равно за отчеты засадят. А то еще и за анализ.
– Ну тогда иди играть в кино, – предложил Ит. – Там не заставят возиться с бумажками.
– Так меня там и ждут, – огрызнулся Скрипач. Вытащил из косы стилет, тряхнул головой, освобождая волосы, тяжело вздохнул. – Прям мечтают.
– Иди, как Файри. Файри возьмут, у нее сиськи, – усмехнулся Ит. – Будешь пользоваться большим успехом.
– Слушать тебя тошно. – Скрипач снова тряхнул головой, проклятая коса никак не желала расплетаться. – Сиськи… Сейчас куда?
– Домой, переодеться надо. Потом к грузчикам, потом на терминал, к водилам, потом уже следилками позанимаемся.
– А не боишься, что нами тоже могут позаниматься? – Скрипач сунул стилет в неприметные ножны на бедре, ухмыльнулся. – Сто против одного, что уже занимаются.
– И что? – Ит со вкусом зевнул. – В первый раз, что ли?
– Не в первый. Но все-таки.
– Бертик у нас дома посидит. – Ит загнул один палец. – Там хорошая защита, не доберутся. Мы немножко похулиганим ночью. – Он загнул второй палец. – Они задергаются, особенно если получится подбросить туда что-нибудь вкусное – мне кажется, получится. – Он загнул третий палец. Скрипач с интересом посмотрел на него. – А дальше мы немножко подставимся…
– Ох уж мне эти твои авантюры, – проворчал Скрипач. – Ладно. Допивай газировку, и пошли.
– Слушай, ну перестань, – безнадежно просил Ит. – Ну ничего с ней не сделается, клянусь. Ну подумаешь, водой польет слегка.
– А багет?!
– О, черт… Так, ладно. Забежишь первая, и через пять минут снимешь картину.
– Не получится, тогда поймут, что я знала заранее… Ит, я тебя прошу, можно как-то так сделать, чтобы не мочить? Она у меня из детства одна осталась. Я тебя очень-очень прошу…
– Ты себя ведешь, как маленький ребенок, – упрекнул ее Ит. – Что с тобой такое сегодня? Опомнись, пожалуйста. Соберись.
– Попытаюсь. – Она запустила руки в короткие волосы, снова всхлипнула.
«Довели, – подумал Ит. – Совсем довели человека». До нервного срыва довели, потому что действительно свихнуться можно, живя полгода «под микроскопом». Он обнял Берту, прижал к себе и принялся гладить по волосам, по спине, по плечам.
Они минут пять стояли в маленькой кухне, в обнимку, прижавшись друг к другу. Ит ощущал, как учащенно бьется ее сердце, и почему-то сейчас невольно сравнивал с Маден… почему? Сам не понимал. Чуть позже – понял. В этот момент она стала слабой. Тем существом, о котором он обязан, должен заботиться. Которое должен защищать. Ради которого горы можно свернуть, лишь бы ему было хорошо.
– Ну-ну-ну, – шептал он еле слышно. – Ну не плачь. Сейчас дядя Рыжий с дядей Итом поймают нехороших шпионов, а потом все вместе в «Бор» поедем, на самолетах летать и нервишки лечить. Группа соберется, месяц там поработаете, пока тут ремонт сделаем, а дальше уже можно будет домой, и никаких больше следящих хреней и прочей дряни. Клянусь тебе чем хочешь.
– Ит, я пока что с ума не сошла. – Она слегка отстранилась, глубоко вздохнула. – Спасибо тебе… то есть вам… У меня действительно было ощущение, что я пропадаю. Совсем пропадаю. Смотрю в окно, вид красивый, город, реки, даже море Московское оттуда видно, ты же знаешь… Смотрю и понимаю, что смотрю не одна. Словно за спиной стоит кто-то… страшный кто-то. С ледяными глазами и полным отсутствием души. Очень странное ощущение.
– Как ты сказала? – Ит напрягся.
– Что именно сказала? – недоуменно подняла глаза Роберта.
– Про ледяные глаза и отсутствие души, – подсказал Ит.
– А, это… Ит, это так. Просто образ. Образ наблюдателя.
– Просто так такие образы не появляются. – Ит задумался. – Ладно. Работаем. Рыжий?
Коммуникатор на запястье ожил.
– Сейчас, доломаю кое-что, – пропыхтел Скрипач. – Такой качественный чугун, ты себе не представляешь… Умеют же строить, гады! Ребят, я через десять минут буду, мне через весь дом еще пилить…
– Угу. – Ит отключил коммуникатор. – Бертик, послушай. Сейчас сидишь тут, не высовываешься, никуда не выходишь. А нам придется немножко побегать.
– Осторожно, хорошо? – попросила она.
– Не бойся, – улыбнулся Ит. – Ну-ка, если честно – бабская жалость или что посерьезнее?
Она тихо засмеялась и щелкнула его по носу.
– Ты же знаешь. Бабская жалость существовала тогда, когда кто-то задыхался, но это было много лет назад. Сейчас все иначе. Так что не сомневайся… Ит, я про тему хотела поговорить. Шутки шутками, но все, по-моему, получается очень и очень…
– Не сейчас и не здесь, – отрицательно покачал головой Ит. – Сегодня, боюсь, не получится. Знаешь, не исключено, что мы пробегаем всю ночь. Поэтому если ты сваришь утром овсянку, мы тебе будем очень благодарны.
– Если вы купили овсянку, сварю. Только смею тебе напомнить, что ты сам запретил мне выходить.
– Купили, купили, язвительная ты наша. И даже молоко купили. И картошку. И…
– Ит, на выход. – Коммуникатор снова ожил. – Только что прошел импульс.
– Где? – коротко спросил Ит, поспешно натягивая тонкую темную куртку.
– Ты не поверишь, – Скрипач нервно хохотнул. – Шлюз в Печатниках. «Коломенская». Так что давай сразу на пристань.
– Ага, выхожу. Бертик, рядом с телефоном бумажка с номером. Позвони, скажи, что мы ушли на шлюз, пусть присылает туда группу. Код – градация зеленого, пароль – «бурый», ну а номер моего коммуникатора ты и так знаешь. Все. Я пошел.
– Удачи, – только и успела она сказать закрывшейся двери.
И система увидела следующее: наверху не происходило ровным счетом ничего, и вдруг по стене хлынула горячая вода. Конечно, системе она угрожать не могла, но сам факт того, что квартиру заливают, был отображен и отправлен тем, кто следил.
Что, собственно, и требовалось.
А дальше два варианта развития событий. Первый, маловероятный – что чужие агенты сунутся в квартиру. На этот случай этаж сейчас был перекрыт сотрудниками ГБ. Второй, наиболее вероятный – что эти самые чужие агенты останутся на месте. Уж больно незначительный повод, подумаешь, протечка. Если второй, то, вероятно, получится прижать их в локации.
…Ит выскочил из здания и бегом бросился к пристани. Моторка стояла на приколе у яузского причала. Он спустился к воде, перепрыгнул в лодку, завел мотор. Через минуту Скрипач перемахнул через парапет и очутился рядом с ним.
– Поехали, – приказал он. – Самое веселое будет, если мы их все-таки спугнули.
– Не должны. – Ит уже выводил моторку на реку. – Как потоп?
– Потоп удался, – отрапортовал рыжий. – Паркету, боюсь, кирдык наступит.
– Дубовый, может, и выдержит, – возразил Ит. – Книги жалко.
– Жалко, – согласился Скрипач. – А что делать?
Ит не ответил.
«Сарепта» летела над темнеющей водой, Ит выжимал из движка все, на что тот был способен. Речного патруля они не боялись: их лодка была в базе спецсредств, и трогать ее на предмет досмотра или превышения скорости никто бы не рискнул. Миновали первый мост, затем второй, на подходах к третьему пришлось слегка замедлиться – там расходились два крупных судна. Ит, беззвучно ругаясь, повел моторку в боковой пролет, и с трудом сумел увернуться от идущего навстречу прогулочного катера. «Сарепта» рванула дальше, презрев поток брани, полетевший им вслед, однако Скрипач успел обернуться и показать компании на катере средний палец.
– Хам ты все-таки, – недовольно проворчал Ит. – Поведи, портупею перестегнуть хочу…
– Не я хам, а они мудаки, – окрысился рыжий. – Вот куда он прет по самому центру пролета, скажи на милость?! Он что, купил всю реку, что ли?
– Нет, не купил. И ты ее тоже не купил, – справедливо заметил Ит. – Дай точку посмотрю… ага, Новое Нагатино. Что-то такое помню. Это, кажется, бараки по правому берегу, да? Бараки и стройка.
– Они самые, – согласился Скрипач. – А дальше парк. В парке мы, если помнишь, были.
– Давно, – Ит задумался. – Там сначала не парк, а свалка какая-то. Большое поле. Это за шлюзами, после закрытой зоны.
– Ну правильно. Если рванут туда, придется побегать.
– Значит, побегаем, – подытожил Ит. – Встать надо под берег, перед шлюзами. Вообще, там причала-то нет, насколько я знаю.
– Ничего, перебьются, – проворчал Скрипач. – Ты посмотри, сколько всего за три года понастроили-то! – Он кивнул в сторону берега. – А здоровенные какие дома…
– Угу, – рассеянно кивнул Ит. – Понастроили, твоя правда.
«Сарепта» неслась над зеленоватой водой, держась правого берега. Гранитная набережная с кованой решеткой, крашенной черной краской, вечереющее небо, на котором начинают уже проступать тени и загораются первые звезды… Снова мост, гулкое отраженное эхо, запах влажного металла и застоявшейся воды…
– Давай на нормальный причал встанем, – предложил Скрипач. – Подумаешь, пробежимся немного. Лодку жалко, понимаешь? А ну как поуродуют нам лодку. Таскайся потом по всему городу, ищи новую…
– Хорошо, – согласился Ит. Вытащил карту, аккуратно, развернувшись спиной к ветру, развернул. – Тогда давай прямо сейчас, на этот. Потом по Кленовому бульвару вверх, а там уже рукой подать до тех бараков.
– Твоя правда, – согласился Скрипач. Сбросил газ, и повел моторку малым ходом к причалу. По деревянному настилу уже спешил в их сторону какой-то человек – пожилой, неопрятный, в грязно-серой майке и тренировочных штанах, растянутых на коленях.
– Местов нету! – закричал он, увидев, что Скрипач стоит на носу моторки с линем в руках. – Нету местов! Дальше иди, на «речника» вставай!..
– Ничего, дядя, найдется место, – уверенно ответил Скрипач. Перепрыгнул с моторки на причал, набросил линь. Повернулся к сторожу, вытащил из кармана удостоверение, раскрыл, и сунул сторожу под нос. – Ну так что?
– Да – что? Да ничего я… я ничего… – забормотал тот, отступая на шаг. – Да я ж разве… да швартуйтесь на здоровье…
– Спасибо, – поблагодарил галантный Скрипач. Вытащил из другого кармана мятый рубль, сунул сторожу в руку. – Выпей, что ли, за успех нашего общего дела.
– Так это я всегда пожалуйста!.. Служу отчеству… – Сторож почтительно закивал. – Не извольте беспокоиться, все в порядке будет… с лодочкой-то.
– Мы и не сомневаемся. – Ит тоже перепрыгнул на причал. – Скажите, уважаемый, мост уже открыли или нет?
– Да в том годе еще открыли, – оживился сторож. – У нас теперь благодать стала! До центра три автобуса идут, не надо по реке пилить, можно верхом добраться. Но ездют много, да. Много ездют теперь. Оно как – у нас же, сами знаете, пляж большой, который под церквями, ну и…
– Да, да, мы знаем. Рыжий, рванули, – Ит доброжелательно кивнул сторожу, и они быстрым шагом направились к выходу с причала. – Мост – это плохо, – тихо сказал он. – Если придется бегать, то это лишний путь отхода.
– Тут, куда ни плюнь, одни пути отхода, – недовольно проговорил Скрипач. – Реку тоже исключать не надо.
– Хуже всего будет, если он через шлюз рванет в Капотню… Поддержка-то идет только в пойму, а другой берег полностью открыт. – Ит вдруг замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. – Подожди, давай минуту все-таки подумаем.
– Ну, давай, – кивнул Скрипач. – Сейчас мы движемся прямо и выходим к шлюзам.
– Угу.
– Сперва проверим шлюзы на предмет активности…
– Думаешь, будет еще импульс? – Ит хмыкнул.
– Почему нет? У Роберты в квартире сейчас полный ахтунг, куча народу – электрик, сантехник, аварийка и все прочее. Есть шанс, что система про них вякнет хозяину. Потому что объекты эти у нее не зафиксированы и…
Что это за издевательство? Отметки об утрате лояльности в деле нет. А предполагаемые области подобраны так, что создается впечатление, что отметка есть, и что она, возможно, даже не одна.
Но у них же красный код, второй класс, сумасшедшая выслуга, и, ко всему прочему, привилегированное положение – тут, на Терре-ноль! Собственно, они открыли эту самую Терру-ноль, провалиться ей на месте.
С ума сойти.
Хороший «подарочек», ничего не скажешь…
Интересно, через сколько времени они пошлют и его, и официалку, и своего куратора, когда поймут, в какую дрянь их сейчас втравили?
– Мы вас слушаем, – поторопил вежливый Ит.
– Ну, хорошо, – атташе, наконец, собрался с духом. – Я только очень прошу вас учесть, что это не мой план, это было в вашем же сопроводительном пакете.
Слушали они молча, не перебивая. Рыжий даже покивал, соглашаясь незнамо с чем, а черный сидел вообще как статуя, ничего не говоря. Когда атташе закончил, черный сказал:
– Да, что-то такое мы и предполагали. Гарай под руководством Огдена, что и требовалось доказать. Вы не волнуйтесь, Максим, ничего страшного. Это уже не в первый раз. Думаю, мы поступим следующим образом. Сейчас нам нужно несколько дней в городе, для ознакомления с ситуацией, а потом мы с удовольствием отправимся в «Бор», в летную школу. Так что, надеюсь, на этом этапе у нас с вами проблем не возникнет. Однако сейчас нас больше волнует другой вопрос. Дело в том, что на протяжении последних лет мы тесно сотрудничали с Робертой Ольшанской и ее группой, которая работала над проектом «Метасистема». Вчера мы встретились с Робертой Михайловной, и она сообщила нам, что проект приостановлен…
– Закрыт, – ответил атташе машинально, но тут же спохватился. – Временно, да. Можно сказать, приостановлен.
– Так вот. – Черный прищурился. – Мы, как сотрудники этого проекта, как агенты Официальной службы второго класса, как лица, фактически причастные к деятельности Контроля, – голос его неуловимо изменился, и атташе невольно вжался в спинку кресла, – сейчас настоятельно требуем от вас ответа на следующие вопросы.
– Я весь внимание, – помертвевшим голосом сказал атташе.
– Вопрос номер один. Вам известно о слежке, установленной за квартирой Роберты Михайловны?
Вот так.
Этого он не ожидал. То есть нет, ожидал, но не так быстро.
– Д-да, – выдавил он через силу. – Это… скажем так, это не совсем в нашей юрисдикции…
– А в чьей? – жестко спросил Рыжий. Кажется, его зовут Скрипач. Хотя в деле написано «Биэнн Соградо Файри».
– Понимаете, тут получилась не совсем ясная ситуация… – Атташе все еще мялся, подыскивая слова. – Она не обращалась к нам.
– Дура, – одними губами произнес Скрипач.
– Возможно… Так вот. Она не обращалась к нам, и в отделение о слежке сообщил в результате представитель Комитета Безопасности. После совещания было решено передать это дело Комитету.
– Развели бюрократию, – проворчал черный. Атташе глянул в дело – ага, Биэнн Соградо Ит. Проклятый запрет на использование нормальных терминалов! Чертовы бумажки! Но что поделаешь – условия пакта…
– Совершенно с вами согласен. Решение о временном невмешательстве и попытке установить агента, ведущего наблюдение, принимали в результате не мы.
– Гениально. – Рыжий покачал головой. – Великолепная работа. То, что заняло бы трое суток, продолжается полгода… Так, ладно. Ит?
– Угу. Второй вопрос. Мы будем настаивать на восстановлении проекта. Отделение окажет нам поддержку, или…
– Знаете, – голос у рыжего вдруг стал проникновенно-интимным. – Есть такая замечательная штука, которая называется «саботаж». Думаю, вам великолепно известно, что Альянс тоже работает над подобным проектом. И вам также известно, кто является главой Альянса и под кого он работает на самом деле. И если вы сейчас скажете…
– Ну, хватит! – Атташе разозлился. – Разумеется, мы вас поддержим, ни о чем другом и речи быть не может. Но…
– Максим, тогда у меня еще один вопрос. – Ит выпрямился, строго глянул на атташе. – Почему это не было сделано раньше? Полгода назад, например? Чье это распоряжение? Кто решил, что надо остановить проект?
– Это общее решение. Правительство, комитет, Официальная служба.
– Вот даже как, – хмыкнул Ит. – Игру затеяли. Ладно, раз вы так настаиваете, поиграем. Последнее на сегодня, уже по нашей работе в этом мире. Как вы, думаю, догадались, восторга от плана работы мы не испытываем. Поэтому я заранее прошу вас о следующем. Если мы примем какое-то решение, которое не будет соотноситься с этим планом и уйдем в свободную работу, не сообщайте об этом куратору до окончания срока контракта.
– Весьма вероятно, что контракт мы продлим, – заметил Скрипач. – У вас там в папочке на веревочках есть пометочка… Нет, не внешка, возьмите внутреннее дело. Ну-ка, откройте… листайте, листайте… еще дальше. Что написано?
– «Роберта Михайловна Ольшанская…» – Атташе поднял на них изумленный взгляд. – Так вот почему…
– Не только поэтому, – уже серьезно, без сарказма, ответил рыжий. Усмехнулся. – У нас действительно личные отношения, мы этого не скрываем – по крайней мере, здесь. Поэтому, как вы сами догадываетесь, мы и сами более чем заинтересованы в благополучном исходе дела.
– Но ведь вы женаты. – Атташе глянул в бумаги.
– Брак договорной, дети давно взрослые. – Ит пожал плечами.
– Вы – рауф. – Атташе нахмурился.
– По части документов – да, – согласился Скрипач. – Остальное – по запросу на Орин. Если у вас хватит духу сделать этот запрос.
– Может быть, сами ответите?
– Мы частично люди. – Иту разговор уже поднадоел. – В общем, мы, как вы сами видите, ничего не скрываем и обо всем вас сразу и честно предупредили. Чтобы потом не было проблем. Сейчас вопросы есть?
– Нет, – покачал головой атташе. – Направление в «Бор» я вам пришлю завтра, курьером.
– Спасибо, – вежливо улыбнулся Скрипач. – Что-то мне подсказывает, что мы за эту неделю еще встретимся.
– Чуть не забыл! – Ит хлопнул себя ладонью по лбу. – Группа Ри Нар ки Торка должна быть уже здесь, насколько я знаю. Они прибыли? Если да, то где их разместили?
– Пока что не прибыли. – Максим взял из органайзера несколько листов бумаги. – Так… да, пока не прибыли, идет рассмотрение дела новой сотрудницы. Если будет положительное решение, то дней через десять.
– Кого рассматривают? – Скрипач и так знал ответ.
– Сейчас… Джессика Пейли, эмпатическая команда… стаж выработки приличный, почти полторы сотни лет работа с Бардами… ага, ага, ага… да, вот, собственно, ее и рассматривают.
– Почему так долго? – жестко спросил Ит.
– Сейчас… а, вот. Лояльность. Происхождение подкачало – она родом с одной из планет конклава «Алмазный венец». Насколько я знаю, там была довольно плотная обработка населения на начальном этапе, и теперь всех, кто оттуда, трясут весьма серьезно. Были проколы. Сам я, правда, не сталкивался.
– Если это ускорит дело, то мы даем поручительство, – быстро сказал Скрипач.
– Возможно, ускорит. Подождите, я дам распоряжение подготовить бумаги. – Атташе встал. – Это займет где-то минут пятнадцать.
– Может быть, и наше направление сразу отдадите? – предложил Ит. – Зачем курьера гонять лишний раз?
– Тогда ждать придется дольше, полчаса.
– Ну и хорошо, – улыбнулся Скрипач. – Мы на улице погуляем пока что, через полчаса подойдем к вам.
* * *
Из здания на Лубянке они вышли только в три часа дня. Для того чтобы добиться нужной встречи, пришлось основательно побегать по кабинетам – люди были большей частью незнакомые, неприветливые, да еще ко всему постоянно врали. Спасло в результате то, что случайно наткнулись на одного из знакомых, занимавшего достаточно высокую должность, генерала Дорохова, и он согласился посодействовать.Ругались долго, обстоятельно, с чувством. Кто-то другой на их месте, возможно, струхнул бы весьма основательно и пошел на попятный, но Ит и Скрипач поводов бояться не имели. Во-первых, они в данный момент не являлись гражданами государства, вернее, согласно определению «несли стандартные конституционные права и обязанности», но отвечали все-таки в первую очередь перед Службой, а не перед страной (не сказать, что обоих это радовало, но порядок есть порядок). Во-вторых, оба были напрочь лишены почтительности и совершенно не собирались ни перед кем пригибаться – высокий класс в Официальной службе ставил их на одну планку с человеком, который их сейчас принимал. В-третьих, имели стопроцентно доказанную лояльность и много раз помогали стране…
В общем, дело выгорело. Генерал долго звонил по инстанциям, с кем-то разговаривал на повышенных тонах, потом велел секретарше подать кофе, потом коньяку, потом, спохватившись, погнал несчастную девушку в буфет за бутербродами, потом – за ситро, потом – за необходимыми бумагами в архив…
– Поймайте мне эту крысу, – взмолился он под конец разговора. – Не смогли! Ну как в том анекдоте про лошадь – не смогли! И ведь не лохи какие ловили, поверьте. Вот сами смотрите…
– Мы уже видели, Петр Алексеевич, – мягко ответил Скрипач, отодвигая от себя очередную синюю папку. – Почему вы не обратились в Официальную службу?
– Да пакт этот проклятый, будь он неладен! Ваше здоровье…
– Этот самый пакт там сто раз нарушен. – Ит тоже старался говорить спокойно, но терпению его уже подходил конец. – В квартире стоят шесть следящих систем новейшего образца! Которые ни под каким видом не предусмотрены в этом самом пакте.
– Мы обнаружили только три.
– Правильно, откуда вам знать, – согласился Скрипач. – Ну так что? Мы работаем?
– Да, конечно. – Генерал призадумался. – Вот только я бы очень вас попросил… дело, скажем так, непростое получается, и…
– Хорошо, – вымученно согласился Ит. – Вычислим сами, а брать будем вместе. Ну или сдадим вашим людям так, чтобы их заслуги в поимке ни у кого не вызывали сомнений. Если, конечно, сумеем вычислить. Судя по тому, насколько там все серьезно, и с какой наглостью сделано, работал профессионал, причем уверенный в себе настолько, насколько вообще возможно. Этот человек ни секунды не сомневался в том, что его не только не поймают, даже не вычислят. Не сумеют.
– Мы так и подумали, – покивал генерал. – Выбор был прост – или мы его спугнем, или подставим… Роберту Михайловну и ее команду. И мы…
– Роберта Михайловна работала полгода в качестве живца, – зло сказал Ит. – Совести у вас хоть грамм есть, товарищ дорогой? Женщина чуть с ума не сошла!
– У нас не было другого…
– Да был у вас другой выход, Петр Алексеевич, был, – отмахнулся Скрипач. – Можно было вывезти институт, хорошо, не институт, хотя бы их группу!
– Она сказала, что в шарашке работать не станет. – Генерал разозлился. – Не будь она сотрудником официалки, я бы вывез. Мы тоже заинтересованы в этом проекте. Но она сама отказалась! Мол, она не заключенная, свободный человек и прочее.
– А разве это не так? – вкрадчиво поинтересовался Скрипач.
Генерал сопел и молчал. Ответ был ясен – конечно, не так, но поди при вас скажи. В порошок сотрете.
– Ну и вот, – подытожил Ит. – Значит, мы пока в городе. Через неделю уезжаем, но за эту неделю постараемся сделать все по максимуму.
– Аппаратура… – начал было генерал, но Скрипач прервал его:
– У нас своя. Не волнуйтесь, все согласно пакту. Другую бы сюда не пропустили.
– Но вам этого хватит?
– Нам этого хватит. – Ит встал, Скрипач тоже. – Спасибо за кофе. Телефон наш, я думаю, для вас не секрет.
– Конечно, – кивнул генерал.
– Ну и ваш для нас тоже. Так что будем на связи. Приступим уже сегодня. Есть у нас пара-тройка мыслей…
* * *
Домой отправились пешком – идти было всего ничего, а прогуляться по городу очень хотелось. Спустились по бульвару к реке, по дороге купив пару бутылок лимонада и мороженое, посидели у моста, в тени, посмотрели на проходящие мимо суда. Теплый летний ветер, запах воды, мокрого камня… Сколько можно искать покоя и сколько можно метаться туда и сюда? Кто сказал, что это вообще нужно? Нужно – для чего? Кому?– Ничего не хочу. – Ит, уже доевший мороженое, расплетал осточертевшую косу – на переговоры шли при полном параде, как же иначе. – В парк сходил бы. Наверное. Или просто дома посидеть, почитать что-нибудь.
– Ит… слушай, ну какого черта, а? – жалобно спросил Скрипач. – Думаешь, я хочу? Я бы вообще… эх… ну почему нам постоянно приходится таскаться с этими проклятыми бумажками, отчетами, и прочей дрянью? Я хочу, – он оживился. – Вот как в нормальном боевике. Любом. Что здешнем, киношном, что в нашем, постановочном. Ну не занимаются герои боевиков этой херней с бумажками! Им говорят – вон там враги, чувак. Чувак берет автомат и идет мочить врагов.
– Давай переведемся в боевое, – предложил Ит меланхолично. Под мостом сейчас проходила баржа – длинная, ржавая, старая. Судя по отсутствию осадки – пустая. Вот бы на эту баржу… непонятно зачем, но почему-то хочется. Видимо, чтобы плыть в никуда. Бесцельно.
– А толку? Второй класс. Все равно за отчеты засадят. А то еще и за анализ.
– Ну тогда иди играть в кино, – предложил Ит. – Там не заставят возиться с бумажками.
– Так меня там и ждут, – огрызнулся Скрипач. Вытащил из косы стилет, тряхнул головой, освобождая волосы, тяжело вздохнул. – Прям мечтают.
– Иди, как Файри. Файри возьмут, у нее сиськи, – усмехнулся Ит. – Будешь пользоваться большим успехом.
– Слушать тебя тошно. – Скрипач снова тряхнул головой, проклятая коса никак не желала расплетаться. – Сиськи… Сейчас куда?
– Домой, переодеться надо. Потом к грузчикам, потом на терминал, к водилам, потом уже следилками позанимаемся.
– А не боишься, что нами тоже могут позаниматься? – Скрипач сунул стилет в неприметные ножны на бедре, ухмыльнулся. – Сто против одного, что уже занимаются.
– И что? – Ит со вкусом зевнул. – В первый раз, что ли?
– Не в первый. Но все-таки.
– Бертик у нас дома посидит. – Ит загнул один палец. – Там хорошая защита, не доберутся. Мы немножко похулиганим ночью. – Он загнул второй палец. – Они задергаются, особенно если получится подбросить туда что-нибудь вкусное – мне кажется, получится. – Он загнул третий палец. Скрипач с интересом посмотрел на него. – А дальше мы немножко подставимся…
– Ох уж мне эти твои авантюры, – проворчал Скрипач. – Ладно. Допивай газировку, и пошли.
* * *
– Нет, я сказала! Эта картина осталась от папы! Ит, не смей, я не давала разрешения на такой вандализм!..– Слушай, ну перестань, – безнадежно просил Ит. – Ну ничего с ней не сделается, клянусь. Ну подумаешь, водой польет слегка.
– А багет?!
– О, черт… Так, ладно. Забежишь первая, и через пять минут снимешь картину.
– Не получится, тогда поймут, что я знала заранее… Ит, я тебя прошу, можно как-то так сделать, чтобы не мочить? Она у меня из детства одна осталась. Я тебя очень-очень прошу…
– Ты себя ведешь, как маленький ребенок, – упрекнул ее Ит. – Что с тобой такое сегодня? Опомнись, пожалуйста. Соберись.
– Попытаюсь. – Она запустила руки в короткие волосы, снова всхлипнула.
«Довели, – подумал Ит. – Совсем довели человека». До нервного срыва довели, потому что действительно свихнуться можно, живя полгода «под микроскопом». Он обнял Берту, прижал к себе и принялся гладить по волосам, по спине, по плечам.
Они минут пять стояли в маленькой кухне, в обнимку, прижавшись друг к другу. Ит ощущал, как учащенно бьется ее сердце, и почему-то сейчас невольно сравнивал с Маден… почему? Сам не понимал. Чуть позже – понял. В этот момент она стала слабой. Тем существом, о котором он обязан, должен заботиться. Которое должен защищать. Ради которого горы можно свернуть, лишь бы ему было хорошо.
– Ну-ну-ну, – шептал он еле слышно. – Ну не плачь. Сейчас дядя Рыжий с дядей Итом поймают нехороших шпионов, а потом все вместе в «Бор» поедем, на самолетах летать и нервишки лечить. Группа соберется, месяц там поработаете, пока тут ремонт сделаем, а дальше уже можно будет домой, и никаких больше следящих хреней и прочей дряни. Клянусь тебе чем хочешь.
– Ит, я пока что с ума не сошла. – Она слегка отстранилась, глубоко вздохнула. – Спасибо тебе… то есть вам… У меня действительно было ощущение, что я пропадаю. Совсем пропадаю. Смотрю в окно, вид красивый, город, реки, даже море Московское оттуда видно, ты же знаешь… Смотрю и понимаю, что смотрю не одна. Словно за спиной стоит кто-то… страшный кто-то. С ледяными глазами и полным отсутствием души. Очень странное ощущение.
– Как ты сказала? – Ит напрягся.
– Что именно сказала? – недоуменно подняла глаза Роберта.
– Про ледяные глаза и отсутствие души, – подсказал Ит.
– А, это… Ит, это так. Просто образ. Образ наблюдателя.
– Просто так такие образы не появляются. – Ит задумался. – Ладно. Работаем. Рыжий?
Коммуникатор на запястье ожил.
– Сейчас, доломаю кое-что, – пропыхтел Скрипач. – Такой качественный чугун, ты себе не представляешь… Умеют же строить, гады! Ребят, я через десять минут буду, мне через весь дом еще пилить…
– Угу. – Ит отключил коммуникатор. – Бертик, послушай. Сейчас сидишь тут, не высовываешься, никуда не выходишь. А нам придется немножко побегать.
– Осторожно, хорошо? – попросила она.
– Не бойся, – улыбнулся Ит. – Ну-ка, если честно – бабская жалость или что посерьезнее?
Она тихо засмеялась и щелкнула его по носу.
– Ты же знаешь. Бабская жалость существовала тогда, когда кто-то задыхался, но это было много лет назад. Сейчас все иначе. Так что не сомневайся… Ит, я про тему хотела поговорить. Шутки шутками, но все, по-моему, получается очень и очень…
– Не сейчас и не здесь, – отрицательно покачал головой Ит. – Сегодня, боюсь, не получится. Знаешь, не исключено, что мы пробегаем всю ночь. Поэтому если ты сваришь утром овсянку, мы тебе будем очень благодарны.
– Если вы купили овсянку, сварю. Только смею тебе напомнить, что ты сам запретил мне выходить.
– Купили, купили, язвительная ты наша. И даже молоко купили. И картошку. И…
– Ит, на выход. – Коммуникатор снова ожил. – Только что прошел импульс.
– Где? – коротко спросил Ит, поспешно натягивая тонкую темную куртку.
– Ты не поверишь, – Скрипач нервно хохотнул. – Шлюз в Печатниках. «Коломенская». Так что давай сразу на пристань.
– Ага, выхожу. Бертик, рядом с телефоном бумажка с номером. Позвони, скажи, что мы ушли на шлюз, пусть присылает туда группу. Код – градация зеленого, пароль – «бурый», ну а номер моего коммуникатора ты и так знаешь. Все. Я пошел.
– Удачи, – только и успела она сказать закрывшейся двери.
* * *
План был прост. Льющаяся сверху вода дала следящей системе пинка, и система, разумеется, сообщила о нештатной ситуации. Скинула тому, кто следил за квартирой, импульсный пакет. Импульс, в отличие от предыдущих, отслеживали, поэтому легко «сняли» – конечно, в квартире уже находилось их собственное оборудование, которое забросили тогда, когда изображали подготовку к ремонту. Верхнюю квартиру от наблюдения Скрипач, конечно же, отсек, поэтому следящая система его перемещения и возню с трубой снять уже не могла.И система увидела следующее: наверху не происходило ровным счетом ничего, и вдруг по стене хлынула горячая вода. Конечно, системе она угрожать не могла, но сам факт того, что квартиру заливают, был отображен и отправлен тем, кто следил.
Что, собственно, и требовалось.
А дальше два варианта развития событий. Первый, маловероятный – что чужие агенты сунутся в квартиру. На этот случай этаж сейчас был перекрыт сотрудниками ГБ. Второй, наиболее вероятный – что эти самые чужие агенты останутся на месте. Уж больно незначительный повод, подумаешь, протечка. Если второй, то, вероятно, получится прижать их в локации.
…Ит выскочил из здания и бегом бросился к пристани. Моторка стояла на приколе у яузского причала. Он спустился к воде, перепрыгнул в лодку, завел мотор. Через минуту Скрипач перемахнул через парапет и очутился рядом с ним.
– Поехали, – приказал он. – Самое веселое будет, если мы их все-таки спугнули.
– Не должны. – Ит уже выводил моторку на реку. – Как потоп?
– Потоп удался, – отрапортовал рыжий. – Паркету, боюсь, кирдык наступит.
– Дубовый, может, и выдержит, – возразил Ит. – Книги жалко.
– Жалко, – согласился Скрипач. – А что делать?
Ит не ответил.
«Сарепта» летела над темнеющей водой, Ит выжимал из движка все, на что тот был способен. Речного патруля они не боялись: их лодка была в базе спецсредств, и трогать ее на предмет досмотра или превышения скорости никто бы не рискнул. Миновали первый мост, затем второй, на подходах к третьему пришлось слегка замедлиться – там расходились два крупных судна. Ит, беззвучно ругаясь, повел моторку в боковой пролет, и с трудом сумел увернуться от идущего навстречу прогулочного катера. «Сарепта» рванула дальше, презрев поток брани, полетевший им вслед, однако Скрипач успел обернуться и показать компании на катере средний палец.
– Хам ты все-таки, – недовольно проворчал Ит. – Поведи, портупею перестегнуть хочу…
– Не я хам, а они мудаки, – окрысился рыжий. – Вот куда он прет по самому центру пролета, скажи на милость?! Он что, купил всю реку, что ли?
– Нет, не купил. И ты ее тоже не купил, – справедливо заметил Ит. – Дай точку посмотрю… ага, Новое Нагатино. Что-то такое помню. Это, кажется, бараки по правому берегу, да? Бараки и стройка.
– Они самые, – согласился Скрипач. – А дальше парк. В парке мы, если помнишь, были.
– Давно, – Ит задумался. – Там сначала не парк, а свалка какая-то. Большое поле. Это за шлюзами, после закрытой зоны.
– Ну правильно. Если рванут туда, придется побегать.
– Значит, побегаем, – подытожил Ит. – Встать надо под берег, перед шлюзами. Вообще, там причала-то нет, насколько я знаю.
– Ничего, перебьются, – проворчал Скрипач. – Ты посмотри, сколько всего за три года понастроили-то! – Он кивнул в сторону берега. – А здоровенные какие дома…
– Угу, – рассеянно кивнул Ит. – Понастроили, твоя правда.
«Сарепта» неслась над зеленоватой водой, держась правого берега. Гранитная набережная с кованой решеткой, крашенной черной краской, вечереющее небо, на котором начинают уже проступать тени и загораются первые звезды… Снова мост, гулкое отраженное эхо, запах влажного металла и застоявшейся воды…
– Давай на нормальный причал встанем, – предложил Скрипач. – Подумаешь, пробежимся немного. Лодку жалко, понимаешь? А ну как поуродуют нам лодку. Таскайся потом по всему городу, ищи новую…
– Хорошо, – согласился Ит. Вытащил карту, аккуратно, развернувшись спиной к ветру, развернул. – Тогда давай прямо сейчас, на этот. Потом по Кленовому бульвару вверх, а там уже рукой подать до тех бараков.
– Твоя правда, – согласился Скрипач. Сбросил газ, и повел моторку малым ходом к причалу. По деревянному настилу уже спешил в их сторону какой-то человек – пожилой, неопрятный, в грязно-серой майке и тренировочных штанах, растянутых на коленях.
– Местов нету! – закричал он, увидев, что Скрипач стоит на носу моторки с линем в руках. – Нету местов! Дальше иди, на «речника» вставай!..
– Ничего, дядя, найдется место, – уверенно ответил Скрипач. Перепрыгнул с моторки на причал, набросил линь. Повернулся к сторожу, вытащил из кармана удостоверение, раскрыл, и сунул сторожу под нос. – Ну так что?
– Да – что? Да ничего я… я ничего… – забормотал тот, отступая на шаг. – Да я ж разве… да швартуйтесь на здоровье…
– Спасибо, – поблагодарил галантный Скрипач. Вытащил из другого кармана мятый рубль, сунул сторожу в руку. – Выпей, что ли, за успех нашего общего дела.
– Так это я всегда пожалуйста!.. Служу отчеству… – Сторож почтительно закивал. – Не извольте беспокоиться, все в порядке будет… с лодочкой-то.
– Мы и не сомневаемся. – Ит тоже перепрыгнул на причал. – Скажите, уважаемый, мост уже открыли или нет?
– Да в том годе еще открыли, – оживился сторож. – У нас теперь благодать стала! До центра три автобуса идут, не надо по реке пилить, можно верхом добраться. Но ездют много, да. Много ездют теперь. Оно как – у нас же, сами знаете, пляж большой, который под церквями, ну и…
– Да, да, мы знаем. Рыжий, рванули, – Ит доброжелательно кивнул сторожу, и они быстрым шагом направились к выходу с причала. – Мост – это плохо, – тихо сказал он. – Если придется бегать, то это лишний путь отхода.
– Тут, куда ни плюнь, одни пути отхода, – недовольно проговорил Скрипач. – Реку тоже исключать не надо.
– Хуже всего будет, если он через шлюз рванет в Капотню… Поддержка-то идет только в пойму, а другой берег полностью открыт. – Ит вдруг замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. – Подожди, давай минуту все-таки подумаем.
– Ну, давай, – кивнул Скрипач. – Сейчас мы движемся прямо и выходим к шлюзам.
– Угу.
– Сперва проверим шлюзы на предмет активности…
– Думаешь, будет еще импульс? – Ит хмыкнул.
– Почему нет? У Роберты в квартире сейчас полный ахтунг, куча народу – электрик, сантехник, аварийка и все прочее. Есть шанс, что система про них вякнет хозяину. Потому что объекты эти у нее не зафиксированы и…