Емец Дмитрий. Приключения домовят

   – На следующей неделе у нас новоселье, – мама достала хлеб и стала готовить бутерброды. – Надеюсь, там мы обойдёмся без неожиданностей.
   Если бы мама знала, что неожиданности ещё только начинаются.
 

Глава пятая
Приглашение для домовят

   Новоселье назначили на воскресенье. За день до праздника к маме было не подступиться. Она была раскалена, как и её многочисленные сковородки и кастрюли. К празднику готовились всевозможные вкусности. В помощь маме срочно вызвали бабушку, и они вместе варили, тушили, жарили и парили.
   Митю отправили в детскую, а папу отослали в магазин, чтобы они не мешались. Митя проскучал в своей комнате с полчаса, а потом, принюхавшись к доносившимся из кухни аппетитным запахам, не выдержал и пришёл посмотреть, что мама и бабушка готовят к новоселью.
   Мама готовила салат, а бабушка тушила какое-то сложное блюдо из овощей и зелени. В кастрюле всходило тесто, а из раковины свешивала хвост серебристая рыбина. Митя замер на пороге, очарованный всем этим великолепием:
   – Я давно заметил, по-настоящему хорошую еду готовят только для гостей.
   – И что ты предлагаешь? – спросила бабушка.
   – Съесть всё самим, – Митя подумал, что Пузатик на его месте так бы и поступил.
   – И тебе не стыдно? Никогда не думала, что у меня растёт такой жадный сын, – мама покачала головой.
   – Я не жадный, я бережливый! – вспомнил Митя науку Хлопотуна.
   – Помни, внучек, жадинам достаётся только дырка от бублика, – улыбнулась бабушка.
   Митина бабушка вовсе не была похожа на седенькую старушку, мирно дремлющую у телевизора с газетой в руках. Очень часто её принимали за маму Мити, и бабушка всегда сердилась, когда он начинал объяснять, кем она ему приходится на самом деле. Волосы у бабушки были ярко-рыжие, очков она не носила, газет не читала. А при случае не прочь была и пококетничать.
   – Ах, ах! – говорила тогда бабушка. – Вы и представить себе не можете, моему внуку семь лет.
   – Но мне же восемь! – поправлял Митя, удивлённый, как бабушка могла это забыть.
   – А ты говори, что семь! Восьмилетний внук для такой женщины, как я, – это чересчур.
 

 
   Но в основном бабушка и внук бывали довольны друг другом.
   Мите хотелось остаться на кухне и предложить свою помощь, но он не решился. Мама всё ещё не забыла бульона из мочалки с укропом.
   У мальчика стали слезиться глаза от лука, и он поспешил вернуться в комнату. Стоило ему открыть дверь, как на кровати он увидел домовят. Хлопотун и Пузатик подскакивали на пружинном матрасе и кувыркались, а Вреднючка проковыряла пальцем дырочку в подушке и теперь вытаскивала оттуда пёрышки. Она что есть силы дула на них, и перья кружились в воздухе.
   – Перелётные курочки и петушки летят на юг! – смеялась Вреднючка и махала платочком.
   – Где ты плопадал? – Пузатик подтянул штанишки.
   – У нас завтра новоселье. Мама с бабушкой готовят праздничный стол. Мы пригласили гостей.
   Хлопотун и Пузатик перестали подпрыгивать и как-то странно уставились на Митю.
   – Всех гостей пригласили? – Вреднючка извлекла из подушки новое пёрышко.
   – Да всех. Дядю Сашу с тётей Леной, и дядю Толю с тётей Лидией Олеговной. Ещё будут мама с папой, я и бабушка, – уточнил Митя.
   – Вот как? И тётю Олеговну не забыли? – съехидничала Вреднючка. – Молодцы! А я-то думала, что забудете. Вечно её забывают, эту бедную тётю Олеговну.
   Домовята отвернулись и стали спускаться с кровати, делая вид, что не замечают Митю. Неожиданно мальчик догадался, почему они повели себя так странно.
   – Постойте! – крикнул Митя. – Приходите на новоселье!
   Мордашки домовят мгновенно расплылись в улыбках.
   – Только ты пришли нам письменное приглашение, как самым почётным гостям, – потребовал Хлопотун.
   Митя смутился. Почерк у него был не слишком красивый. «Пишешь как курица лапой», – морщился папа, заглядывая в его тетрадки. Сын не спорил. Он хорошо помнил, что однажды принёс в школу записку от папы и учительница сказала: «Ну и почерк у твоего папы! Просто иероглифы какие-то!»
 

 
   – Так ты собираешься писать приглашение? – поторопил Хлопотун. – Если нет, то мы не придём.
   Не желая огорчать домовят, Митя достал из пенала ручку, вырвал из тетрадки лист и сложил его пополам. Хлопотун забрался на спинку стула и заглянул мальчику через плечо.
   – Я буду тебе диктовать. Пиши: ПРЮГЛАШЕНИЕ.
   – Знаешь, – усомнился Митя. – Кажется, ПРЮГЛАШЕНИЕ – это неправильно. Нужно ПРЯГЛАШЕНЬЕ или, в крайнем случае, ПРЕГЛОШЕНЬЕ.
   – Или не пиши вообще, или пиши, как я тебе диктую! – рассердился Хлопотун.
   «Дорогие домовята! – вывел как можно аккуратнее Митя. – Прюглашаем вас нановоселие и желаем здоровья в личной жизни. Целую, Митя».
   Хлопотун, Вреднючка и Пузатик по очереди изучили его послание и остались довольны.
   – Зачем ты написал «целую»? – удивился Хлопотун. – Что за нежности?
   – Так полагается, – вздохнул Митя. – И мама так пишет, и бабушка…
   – Представляю себе, – хихикнул Хлопотун. – Пишет учительница в дневнике: «Родители, зайдите в школу!», а в конце добавляет: «Целую, учительница».
   – Если хотите, – сказал Митя, – я зачеркну «целую».
   – Не надо. Пускай остаётся! – разрешила Вреднючка и покраснела.
 

Глава шестая
Новоселье

   И вот наступило воскресенье. С утра светило солнце. Стояла последняя неделя августа. В форточку, кружась, влетел жёлтый кленовый лист и замер на кухонном столе.
   Митя надел белую рубашку с бабочкой. Бабочка впилась ему в шею, а новые чёрные брюки пришлось подворачивать и подшивать. Мама любила покупать сыну одежду на вырост.
   Митя несколько раз порывался снять жмущие ему ботинки и бабочку-удавку, но мама не разрешала.
   – Я хочу, чтобы ты у меня был красивый!
   – А я хочу, чтобы я у тебя был живой, – ворчал сын, оттягивая бабочку от шеи.
   В половине второго раздался звонок в дверь и весёлые голоса в прихожей. Пришли дядя Саша с тётей Леной. Дядя Саша, брат мамы, был высокий и худой, а его жена тётя Лена – маленькая и толстенькая.
   «Сейчас дядя Саша скажет, что я подрос. Он всегда говорит одно и то же», – подумал Митя, едва дядя Саша открыл рот.
   – Какой ты, племянничек, большой вымахал! Да он у нас просто великан! – дядя Саша потрепал его по щеке.
   Последний раз Митя видел дядю неделю назад. Если б он рос так быстро, как говорил дядя Саша, то давно был бы выше Останкинской башни.
 

 
   Тётя Лена ничего не сказала. Она поправляла перед зеркалом причёску, и от неё пахло духами так сильно, что мама чихнула.
   – Моя жена, – похвастался дядя Саша, – села на флакон с французскими духами и, ха-ха, раздавила. Забавно, не правда ли?
   По тому, как тётя Лена посмотрела на мужа, Митя догадался, что она вовсе не находит это забавным.
   Потом пришли дядя Толя с тётей Лидией Олеговной. Тётя Олеговна пожала маме руку и покровительственно похлопала папу по плечу. Она была его начальницей по службе, а дядя Толя – её мужем. У тёти Олеговны блестели чёрные сомкнутые брови, а на голове вились мелкие белые кудряшки.
   – У вас причёска, как у пуделя! – пошутил дядя Саша.
   – Ха-ха! – с хрипотцой рассмеялась тётя Олеговна и обняла дядю Сашу. Тётя Олеговна была женщиной плотной, и руки дяди Саши соприкасались у неё на спине только кончиками пальцев.
   Со вчерашнего дня Митя не видел домовят. Как только он вручил им письменное приглашение, Хлопотун, Вреднючка и Пузатик ушли к себе в комнатку. На прощание они обещали обязательно прийти на новоселье. Всю ночь мальчик слышал доносившиеся из-под кровати шуршание и смех. Вероятно, домовята готовились к празднику.
   «Что бы стали делать взрослые, если бы увидели домовят? – пытался представить Митя. – Мама, наверное, растерялась бы, а тётя Олеговна взяла бы их на колени и похлопала по плечу».
   – Прошу к столу! – пригласила мама.
   Праздничный обед начался. Мама и бабушка старались не напрасно. Большой стол весь был заставлен всевозможными тарелками с салатами, винегретами, паштетами, закусками и многим-многим другим.
   – Когда же придут домовята? – беспокоился Митя.
   Взрослые разлили по бокалам шампанское, а Мите в такой же точно бокал плеснули сладкой газированной воды. Для мальчика вода была намного привлекательнее кислого шампанского.
   Неожиданно Митя почувствовал, что его дёрнули за штанину. Он незаметно приподнял край скатерти и увидел под столом домовят.
   – А вот и мы! – шепнула Вреднючка. – Не опоздали?
   Митя огляделся. Взрослые были заняты едой и разговорами и не обращали на него никакого внимания.
   Мальчик незаметно передал домовятам одну из тарелок с салатом. Через минуту она вернулась пустой. Маленькие гости явно не теряли времени даром.
   Мите было любопытно, чем домовята занимаются под столом, но он не решался посмотреть, боясь, что кто-нибудь заметит. Однако через некоторое время мальчика ущипнули за ногу.
   – Эгей, на корабле! Как там наверху дела? А то нам с подводной лодки не видно! – громко прошептала Вреднючка, сложив руки рупором. К счастью, её никто не услышал. Застолье было шумным. Гости звенели бокалами, а мама и бабушка раскладывали по тарелкам жаркое. Митя передал под стол куриную ножку и бутылку сладкой воды. Оттуда донеслось радостное бульканье.
 

 
   Когда Митя в следующий раз приподнял край скатерти, Вреднючка исчезла, а Хлопотун и Пузатик потягивали через трубочку сладкую воду. Митя спросил у них, где Вреднючка, но Хлопотун и Пузатик были слишком заняты и не удостоили его ответом.
   Гости допили шампанское, а пустую бутылку поставили на пол. Вскоре из-под стола донеслись смех, иканье, а потом шум борьбы. Митя увидел, как Хлопотун зажимает Пузатику рот, а тот вырывается и размахивает ручками. Несколько капель со дна бутылки сделали Пузатика буйным, и он рвался подраться с дядей Сашей, дядей Толей и папой одновременно.
   – Я им п-покажу! Будут знать, как заклывать холодильник! Пусти меня! – требовал маленький толстячок.
   – Прекрати! – шипел Хлопотун.
   – Кому говорят, пусти! – Пузатик изо всей силы стукнул его по ноге.
   – Ой! – вскрикнул Хлопотун.
   Гости за столом услышали это ойканье и задвигались.
   – Что случилось? Кто сказал «ой!»? – заволновалась бабушка.
   – Это я, – поспешил на выручку домовятам Митя. – Только я сказал не «ой», а «бабушка, спой»!
   – Что-то я сегодня охрипла… – застеснялась бабушка.
   – Спойте, хозяюшка! У вас чудный голос! – поддержал Митю дядя Толя.
   Бабушка ещё немного заставила себя поуговаривать, а потом решительно отодвинула тарелку в сторону.
   – «Клён ты мой опавший, клён заледенелый…» – запела бабушка.
   – «Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой», – подхватила басом тётя Олеговна.
   Краем глаза Митя заметил, как Хлопотун и Вреднючка выволокли из-под стола пьяненького Пузатика и быстро шмыгнули в полуоткрытую дверь. На прощание Вреднючка послала Мите воздушный поцелуй, а Пузатик показал розовый язык.
   Когда бабушка и тётя Олеговна закончили петь, дядя Саша зааплодировал:
   – Замечательно! А сейчас я скажу тост!
   Он хотел встать, но чуть не упал и навалился на стол.
   – В чём дело? – Дядя Саша посмотрел на свои ботинки и глазам не поверил. Его шнурки оказались прочно привязанными к стулу.
   Тётя Олеговна ахнула и вытащила у себя из туфельки куриную косточку. У папы исчезли комнатные тапочки, а вместо них возникли резиновые калоши, в которых он обычно пропалывал грядки на даче. Дяде Толе кто-то сколол штанины булавкой, а тётя Лена нашла в туфле грецкий орех.
 

 
   – Надо же! Кто это сделал?
   Хозяева и гости в изумлении заглянули под стол, но никого там не обнаружили. Вдруг дядя Толя расхохотался так громко, что у него чуть не лопнула на животе рубашка.
   – Это, наверное, Митя сделал! Хорошая шутка! – сказал он, показывая на мальчика.
   Митя замотал головой. Мнения разделились. Одни считали, что это проделки Мити, а другие подозревали дядю Сашу, всем известного любителя подобных шуточек. Во всяком случае, на домовят не подумал никто, и это было уже хорошо.
   – Чудеса, да и только! Но мне понравилось. Давно я так не веселилась! – Тётя Олеговна, прощаясь, похлопала папу по плечу.
   Проводив гостей, мама и бабушка отправились мыть посуду. Папа и Митя им помогали.
   А в это время в своей маленькой комнатке домовята грустно укладывались спать.
   – У нас ещё никогда не было гостей! И никогда не будет! – Вреднючка вытерла косичкой заплаканный нос. Но уже на следующий день произошло событие, которое всё перевернуло.
 

Глава седьмая
Гость из леса

   Утром, когда папа перелистывал газету, оттуда выпало почтовое извещение. Папа поднял бумажку с пола:
   – Поздравляю! Нам посылка! В кои-то веки.
   – Это, наверное, от моей двоюродной сестры, – обрадовалась мама. – Она всегда присылает нам сушёные грибы и варенье. Добрая душа!
   На другой день папа пошёл на почту и получил посылку. Это была небольшая картонная коробка, обвязанная верёвкой и закапанная сургучом. На коробке неуклюжим, корявым почерком был написан адрес.
   Мама осторожно развязала верёвку и отодрала сургуч. Потом она приподняла картонную крышку и заглянула внутрь. Её брови удивлённо поползли вверх.
   – Ну что там? – нетерпеливо спросил Митя, который вертелся возле, дожидаясь, пока мама распечатает посылку.
   – Ничего не пойму! Тут какие-то шишки!
   Действительно, коробка была доверху наполнена шишками. Большими, смолистыми, еловыми шишками.
   – Кто бы это мог нам прислать? – пожал плечами папа. – На такую шуточку даже твой братец не способен.
   Мама с папой еще некоторое время ломали голову над загадкой странной посылки, но потом забыли о ней. Коробку с шишками поставили в коридор, чтобы после вынести её на мусор. Но утром оказалось, что коробка опрокинулась, а шишки разбросаны по полу. Мама с папой не знали, что и думать. Единственным в семье, кто разгадал эту тайну, был Митя. И вот как это произошло.
   Вечером в комнатке домовят царило необычное оживление. Оттуда доносился смех Хлопотуна, Вреднючки и Пузатика. А ещё Мите показалось, что он слышит чей-то голос, низкий и хрипловатый. Голос этот явно не принадлежал никому из малышей.
   Некоторое время мальчик изнывал от любопытства, а потом полез под кровать и постучал в маленькую комнатку.
 

 
   – Это Митя. Мы тебе о нём рассказывали… – донёсся из-за двери шёпот Вреднючки.
   Пузатик открыл дверцу и сказал:
   – Холошо, что ты заглянул. У нас гость. Мы как лаз хотели вас познакомить.
   Митя увидел, что рядом с Пузатиком стоит крошечный старичок, очень похожий на… шишку, с длинной седой бородой. За спиной у старичка висела небольшая котомочка, а в руках была суковатая палка.
   – Это леший Ворчун, мой дедушка, – представила Вреднючка. – Его лес вырубили, и он переехал к нам насовсем.
   – Беда-то, ой, беда-то! – пригорюнился Ворчун. – Вырубили, и впрямь вырубили! Уж я пилы-то им тупил-тупил, в двигатели машин песку подсыпал-подсыпал. Ничего не помогло. Весь мой лес под корень посекли. И сосенки, и ёлочки, и берёзки, и кленочки, и рябинки. Одни только пенёчки остались. А живности-то сколько всякой сгибло. И птички, и зайчики, и белочки. Что был лес, что не было.
   Митя представил себе погубленный лес, где вместо деревьев остались одни пеньки, и пожалел Ворчуна.
   – Угадай, как дедушка добрался до Москвы? – спросил Хлопотун. – Ни за что не догадаешься.
   Но Митя додумался. Он вспомнил про загадочную посылку, и у него возникло одно предположение.
   – Ворчун прятался в той коробке с шишками?
   Хлопотун покраснел от досады и затопал ногами:
   – Терпеть не могу этих мальчишек! Вечно они суются со своими догадками. Ну что тебе стоило сделать вид, что ты не догадался?
   Леший Ворчун засмеялся:
   – Я сам себя прислал в той посылке с шишками. Почти целую неделю ехал, пока доехал. Ну и тряска же у вас в поездах! На лошадях и то спокойнее было.
   – Ты приляг, отдохни, дедушка Ворчун, – предложила Вреднючка. – Ты, наверное, устал.
   – Как бы не так! Устал… Терпеть не могу, когда меня принимают за беспомощного старикашку!
   Леший отбросил палку, стащил со спины котомочку и подпрыгнул вверх чуть ли не на метр. Никто не ожидал от сухонького старичка такой прыгучести. В воздухе Ворчун перекувыркнулся три или четыре раза, а потом ловко приземлился на обе ноги:
   – Так-то вот! Ещё неизвестно, кто из нас больший старикашка!
   Леший трижды хлопнул в ладоши и что-то прошептал себе под нос. В ту же секунду котомочка скаканула к Ворчуну за спину, а суковатая палка – прямо ему в руки.
   – Вы и колдовать умеете? Вот это да! – поразился Митя.
   – Плохой бы я был леший, если б не умел. Я раз, помнится, так наколдовал, что у лесорубов в водке грибы проросли. Думал – выльют, а они всё равно пьют и только продавщицу ругают.
   Неожиданно Митя услышал в коридоре шаги. Это мама шла пожелать ему «спокойной ночи». Митя прошептал домовятам «тшш!» и нырнул под одеяло.
   – Спокойной ночи! – громко сказал Митя входящей маме и тихо добавил: – Спокойной ночи, Ворчун!
 

Глава восьмая
Ворчун наводит порядок в квартире

   В воскресенье после обеда мама и папа отправились на день рождения к тёте Олеговне, а Митю оставили дома. Почему-то взрослые редко берут с собой детей, когда ходят в гости к своим друзьям.
   – Я тоже хочу к тёте Олеговне, – капризничал Митя. – Разве она меня не приглашала?
   – Там будут только взрослые, – объяснила мама. – Ты соскучишься.
   Едва дверь за родителями закрылась, Митя помчался в свою комнату и постучал к домовятам.
   – Это я! Мамы и папы нет дома! Давайте поиграем!
   Домовята и леший, зевая и потягиваясь, вышли к мальчику. Вид у них был заспанный и недовольный.
   – Ты нас разбудил. После обеда у нас тихий час!
   – Вы и после завтрака спите, сони. Как вы только обед не просыпаете?
   – При всем желании не проспишь, – съехидничал Хлопотун. – У Пузатика так начинает бурчать в животе, хоть уши затыкай.
   – А ты… а ты, Хлопотунище, хлапишь! Вот! – выкрикнул покрасневший Пузатик.
   – Вам бы только ссориться! – Вреднючка столкнула Пузатика и Хлопотуна лбами.
   Леший Ворчун пригладил рукой растрепавшуюся бороду:
   – Так ты говоришь, мамы и папы нет дома?
   – Они в гостях.
   – Хорошо, что в гостях. Теперь я смогу осмотреться. А то живёшь, живёшь, а где живёшь – не ведаешь.
   И Ворчун решительно направился к дверям. Митя знал, что леший всю жизнь провёл в лесу и понятия не имеет о городской квартире.
   «То-то он удивится, когда я ему всё покажу!» – подумал Митя.
   Но оказалось, Ворчуна непросто было поразить.
   – Тоже мне невидаль. Чудо-юдо на батарейках, – пожал плечами Ворчун, когда Митя включил телевизор. – Делать вам нечего, вот вы в коробку и пялитесь!
   – А такое ты когда-нибудь видел? – Мальчик включил компьютер и запустил игру.
   На экране появилась затерянная в космосе планета и космонавт с бластером. На космонавта сверху сыпались камни. Крылатые чудовища выпускали огненные шары, которые он разносил выстрелами из бластера.
   Ворчун с любопытством взглянул на экран:
   – Ну и местечко! Земля-то, земля… Сухая, потрескавшаяся. Ни кустика. И птички, наверное, голодные.
   Ворчун пошептал немного, и неожиданно картина на экране изменилась. Сквозь каменистую почву планеты проросли трава и цветы. Крылатые чудовища стали похожими на индюков и мирно клевали что-то в траве, а у компьютерного человечка вместо бластера в руке оказалась лопата. Этой лопатой он выкапывал неглубокие ямки и сажал в них деревья.
 

 
   Но в своем заклинании Ворчун что-то напутал. Раздался гортанный крик, и в комнату ворвался один из страшных ящеров с экрана. Сразу запахло болотом. Ящер заметался и разбил зубчатым крылом стекло книжного шкафа.
   Домовята с писком скрылись под столом, а чудовище устремилось к Мите, распахнув зубастую пасть. Но в последнюю секунду Ворчун прошептал заклинание, и ящера затянуло обратно в телевизор. Митя поспешно выдернул игру из розетки.
   – Вот видишь, – серьёзно сказал Ворчун. – Птичка-то и впрямь была голодная!
   – Ладно, – вздохнул Митя. – Пойдём, я покажу тебе ванную.
   В ванной Ворчун забрался на край раковины и принялся крутить краны.
   – Неплохо придумано. Ручей в трубу запихали!
   Неожиданно леший ойкнул и подул на палец.
   – Ой, горячо!
   – Ты не тот кран повернул. Холодная вода в другом.
   Но леший больше не доверял водопроводу.
   – Недотёпы! Горе-мастера! Понаделают крантиков, запутаешься!
   На кухне Ворчун постучал согнутым пальцем в железный бок холодильника.
   – Наизобретали всякой чуши, горе-мастера! Мало вам одних крантиков! Так поставили железку, чтобы она холод делала! Нет, чтобы погреб выкопать!
   Митя ожидал совсем другого и теперь был разочарован. Ворчун это заметил:
   – Не унывай! Конечно, квартирка у вас ни то ни сё, но вы же не виноваты. Я вам помогу.
 

 
   Ворчун распушил бороду, подпрыгнул и произнёс скороговоркой заклинание. Всё заволокло золотой пылью, а когда через минуту она рассеялась, мальчик не узнал своего дома. Всё в нем совершенно изменилось. Там, где стояла газовая плита, теперь возвышалась русская печь. Обои исчезли. На их месте возникли бревенчатые стены. Митя выбежал в коридор.
   В ванной вместо раковины он обнаружил глубокий колодец. На краю его стояло ведро с длинной верёвкой.
   – Потом я вам коромысло сделаю, – пообещал Ворчун, – без коромысла в хозяйстве никак нельзя.
   Стиральная машина исчезла, но около колодца лежал валёк для белья и кусок стирального мыла. В углу комнаты, где раньше был телевизор, на гвоздике висела балалайка.
   – Это чтоб культурно время проводить! А мало будет балалайки, так я вам ещё и гармонику наколдую! – пообещал Ворчун.
   – А где папина и мамина кровать?
   – Кровать я убрал. И так места в доме мало. На печи будут спать.
   Но самые большие перемены произошли в Митиной комнате. Прямо на ковре паслась бурая коровёнка. Рядом с нею бегал маленький тонконогий телёнок и бодал молодыми рожками книжный шкаф.
   – Молочко своё будет, творожок, сметанка, кефирчик, сливки, сырок… Заживём, значить! – размечтался леший.
   Неожиданно Митя услышал ржание. Он оглянулся и увидел гнедого коня с белой звёздочкой на лбу. Конь нетерпеливо бил копытом в балконную дверь.
   – Это тебе вместо велосипеда. – Ворчун был доволен.
   Митя любил лошадей и коров, но сомневался, что родителям понравятся такие перемены.
   – Большое тебе спасибо, Ворчун, но…
   – Можешь не благодарить! – радостно оборвал его леший. – В самый раз бы ещё свинок развести в коридоре. Тогда бы ваша квартирка обрела вполне приличный вид.
   – Ты не понял, Ворчун. Я не это хотел сказать… Не мог бы ты вернуть всё на место? А то придут мама с папой, и мне достанется.
   Митю поддержала Вреднючка.
   – Дедуль, в деревне свой уклад, а в Москве свой. Мы городские домовята и хотим жить в городской квартире.
   Ворчун нахмурился. Некоторое время он молчал, а потом с обидой сказал:
   – А я-то думал, вы обрадуетесь. Эх вы! Как хотите, дело хозяйское.
   Он завертелся на месте и принялся колдовать. Но колодец, печка и лошадь почему-то не спешили исчезать.
   – Как же я мог забыть! – Ворчун хлопнул себя ладонью по лбу. – Заклинанье будет держаться до полуночи, а потом всё возвратится на свои места.
   – А как же папа с мамой? Придут домой и увидят: вместо кровати – печь, а вместо водопровода – колодец? – забеспокоился Митя.
   Ворчун вздохнул:
   – Ничего не могу поделать. Раньше полуночи колдовство не развеется.
   Митя с тревогой стал ждать возвращения родителей. Он и представить боялся, что произойдёт, когда мама с папой увидят, как изменилась квартира. Ведь они совсем недавно сделали ремонт.
   В десять часов вечера родители ещё не вернулись. Мальчик понемногу начинал надеяться, что они заночуют у тёти Олеговны. «Может быть, на сей раз всё и обойдётся», – он прилёг на кровать и незаметно для себя уснул под однообразное чавканье коровы и мирное ржанье коня.
   Но вот в половине двенадцатого внизу у подъезда остановилось такси. Мама и шофёр выгрузили из машины папу. Папа сиял и пытался петь, но мама ему не позволяла:
   – Тише! Ночь уже. Что люди подумают?
   – Пускай что хотят думают! Тоже мне думальщики нашлись!
 

 
   В доме не было лифта, и папе с мамой, чтобы подняться на четвёртый этаж, потребовалось минут пять. Папа хихикал и пытался позвонить всем соседям, но мама ему не разрешала. Мама открыла свою дверь и хотела включить свет. Она не знала, что по милости Ворчуна у них теперь нет электричества.
   – Наверное, п-пробки п-перегорели. Сейчас я их п-починю.
   – Тебя током ударит! Ни к чему не прикасайся!
   Мама с папой, осторожно ощупывая руками стены, в кромешной тьме прошли по коридору. Раздался грохот. Это папа случайно столкнул в колодец ведро. Слышно было, как где-то глубоко плеснула вода.