Энок Сюзанна. Прелестная наставница

   — Вечером, как всегда, в «Калверте»? — осведомился Роберт у Люсьена.
   — Еще не знаю.
   — Ого! — Виконт озадаченно приподнял бровь. — А где же твое обычное «Да, конечно, лишь бы сбежать из этого змеиного гнезда!»? Что случилось?
   Можно было сказать, что случилась мисс Галлант, но Люсьен придержал язык. Не то чтобы вечера, проведенные вне дома, могли остудить его вожделение, но с тех пор как эта римская богиня поселилась в Балфур-Хаусе, «Калверт» с его приевшимися кутежами заметно утратил свою привлекательность.
   — Зачем я тебе? — съязвил он. — Опасаешься, что молокососов не пускают в «Калверт» без сопровождения?
   — И верно, опасаюсь, — усмехнулся виконт. — Ты — мой пригласительный билет в любой притон. Ну, Добнер, идешь?
   — Я бы не прочь, — вздохнул тот, — но жена за это оторвет мне голову.
   — Только если узнает, — заметил Люсьен. — Исповедоваться совсем не обязательно.
   — Вот и видно, что ты не женат! Уж не знаю, каким образом, но жены всегда и все узнают.
   — Ну так что? — буркнул Люсьен с неожиданной злостью.
   — То есть как это — что?
   Люсьен зашагал быстрее. Вот болван! Ну и пусть ходит на задних лапках перед женой, если ему так нравится. В тот день, когда он, Люсьен Балфур, позволит женщине диктовать ему свою волю, он прыгнет с вершины Тауэра!
   — Слушай, а когда открытие? — прозвучал у него за спиной голос Белтона.
   — Открытие чего?
   — Скульптурной группы «Миссис и мисс Делакруа». До сих пор все твои отзывы о них состояли из коротких, но емких проклятий. Такое ощущение, что ты постоянно раздражен.
   — Ощущение! — огрызнулся Люсьен. — Когда я буду раздражен по-настоящему, ты это сразу поймешь.
   — Ты так долго твердил, что твоя кузина — истинное исчадие ада. Теперь все сгорают от желания на нее взглянуть. Не тяни, выводи ее в свет!
   Ну уж нет, подумал Люсьен и стиснул зубы. Роза увидит блеск навощенного паркета бальных зал не раньше, чем переймет всю грацию и стиль мисс Галлант. Ни пудель, ни павлин не предстанет перед столичной знатью, и будь он проклят, если упомянет об этом даже лучшим друзьям!
   Внезапно Люсьен припомнил, что замужество кузины означает еще и начало поисков невесты для него самого, и приуныл. Правда, существовала такая вещь, как развод… но этот благословенный свет сиял бесконечно далеко, лишь после того, когда родится законный наследник.
   С невольным содроганием Люсьен оттеснил неприятные мысли подальше.
   — От любопытства, Белтон, еще никто не умирал. Открытие состоится тогда, когда я сочту нужным.
   — Гнусный тиран!
   — Можешь сыпать комплиментами хоть весь день, все равно не поможет.
 
   Александра, сидя в кресле, думала о том, что ее улыбка, должно быть, выглядит не слишком натурально — во всяком случае, от нее сводило губы. Фиона Делакруа почти терялась в кружевной пене подушек и больше всего походила на младенца-переростка. Эта достойная матрона оставалась в постели до полудня, и вот уже почти час была занята обличительной речью в адрес современного общества.
   — Знать уже не та, что прежде, — важно рассуждала она. — С прискорбием могу сознаться, что это относится и к нашему семейству.
   — Вот как? — Александра поднесла чашку с чаем ко рту и сделала глоток, чтобы дать хоть какой-то отдых лицевым мускулам.
   — Представьте себе! Когда умер Джеймс, я письменно выразила Люсьену свои соболезнования и предложила возглавить поминовение.
   — Какое великодушие! — воскликнула Александра, тщетно стараясь вообразить себе эту женщину в заботах о громадном, погруженном в траур особняке. Вполне вероятно, она приказала бы затянуть все черным крепом, а сама оделась бы в бархат, тоже сплошь черный. За час общения с ней Александре удалось сделать единственный вывод относительно ее характера: Фиона Делакруа не знала меры, когда речь шла о ярдах дорогой материи.
   — В самом деле, это было великодушие, если учесть, какой путь мне пришлось бы проделать. И что же ответил мой племянник? Я запомнила слово в слово! До самой смерти не забуду этого оскорбления… — она отвернулась, чтобы взбить подушку, — да-да, до самой своей смерти! «Мадам, только не это. Скорее Джеймс будет погребен не отпетым». Как вам это нравится? После смерти моего дорогого Оскара он восемь месяцев держал нас с Розой в провинции!
   — Исключительно по воле вашего дорогого Оскара и моего отца, — заметил лорд Килкерн, переступая порог.
   — Вы слышите? Он не отрицает!
   Облокотившись на решетку, граф занял место у камина. Александра не сразу заметила, что у его левого ботфорта смирно сидит Шекспир.
   — Чего ради я должен отрицать истину?
   — Фу!
   — Фу на вас, тетушка. Я вынужден лишить вас общества мисс Галлант, по крайней мере на время. Полагаю, ей нужно обдумать, останется ли она после всего, что случилось этим утром.
   — Останьтесь, умоляю! — вскричала Роза, заставив Александру вздрогнуть.
   — Ваш кузен шутит. — Александра снова попыталась улыбнуться. — Милорд, я здесь знакомилась с историей вашего семейства.
   — Вот как? — Граф перевел взгляд с нее на свою тетку, и стало ясно, что он не в восторге от этой новости. — Очень мило. Мисс Галлант, на два слова! Сейчас же!
   — Иду, милорд, — произнесла она подчеркнуто ровным тоном и поднялась. — Миссис Делакруа, прошу меня извинить.
   — Она мне подходит! — провозгласила Фиона. — Не вздумай выпроводить ее, Люсьен!
   — Вот уж чего не дождетесь! — буркнул тот.
   — Тем лучше. Уволив мисс Брукхоллоу, ты оставил меня без подобающей компании. Кроме того…
   Дальнейшее нельзя было расслышать из-за двери, бесцеремонно прикрытой графом.
   — Милорд, я… — начала Александра.
   — «…не привыкла к такому тону. Я вам не лакей и не горничная!» Верно?
   Шекспир радостно тявкнул и завилял хвостом. Стоило графу пойти прочь, как он устремился следом, и Александре пришлось их догонять.
   — Верно, — с вызовом ответила она. — И я…
   — «…не собираюсь терпеть общество этой мегеры».
   — Я не это хотела сказать! Почему вы все время перебиваете?
   Граф остановился так внезапно, что Александра почти налетела на него. Один короткий взгляд на его лицо сказал ей, что он удивлен.
   — Тогда что же?
   — Можно говорить откровенно?
   — Я и прежде не замечал за вами скрытности.
   — Зачем вы меня наняли?
   — Это мы уже проходили, мисс Галлант. — Он отвернулся и вздохнул.
   — Постойте! Вы сказали, что я пробуждаю в вас недвусмысленные желания и должна обучить Розу умению вызывать в мужчинах нечто подобное — с той целью, чтобы она могла сделать выгодную партию. Я не совсем понимаю, как одно проистекает из другого, но речь не об этом — вы мне мешаете выполнить то, ради чего пригласили меня сюда!
   — Хм… — Граф прислонился к перилам и посмотрел на нее долгим взглядом. — Мы говорим прямо, я правильно понял?
   — Не прямо, а откровенно. Возможно, этим я оскорбила вас?
   — Вы оскорбите меня, если не будете искренни.
   Подумав, она кивнула.
   — Итак, что вы имели в виду, когда сказали, что я вам мешаю?
   — Чтобы сделать выгодную партию, мисс Делакруа должна усвоить все нюансы хороших манер: любезность, сдержанность, самообладание и…
   — Да понял я, понял!
   — Вы, милорд, далеки от всего того, что я желаю привить своей подопечной. Ваш цинизм, ваша вспыльчивость и прочие не лучшие черты характера будут постоянно вторгаться в процесс обучения. Недаром говорят: дурной пример заразителен!
   Граф улыбнулся, и его улыбка показалась ей вспышкой мягкого, ласкающего света.
   — Так это я — дурной пример?
   — Увы, милорд.
   — Таковы ваши претензии? Больше ничто не отбивает у вас охоту взяться за дело?
   Александра бросила взгляд в сторону комнаты, которую они только что покинули.
   — Я бы предпочла продолжить этот разговор у вас в кабинете.
   — Мы с Шекспиром собирались на прогулку. Не хотите пойти с нами? Возьмем кого-нибудь из слуг — например, Винсента…
   — Почему бы и нет? Условности будут соблюдены.
   Она услышала, как он вздохнул с облегчением.
   — Тогда идемте.
   Поскольку граф не выразил желания подать ей руку, Александре осталось только подобрать юбки и последовать за ним вниз по лестнице. Положительно это был странный человек — высокомерный, самонадеянный, полный сарказма… и при этом обаятельный. Девушка вполне могла понять, почему он отклонил предложение тетки забрать Балфур-Хаус в свои руки, но что заставляло его так откровенно сторониться единственной родни, которая у него имелась? Все это ей совсем не нравилось, совсем.
 
   Люсьен подумал, что два сюрприза за один день — это, пожалуй, многовато. Та, что была всему виной — мисс Александра Беатриса Галлант, — шла бок о бок с ним по аллее Гайд-парка, между живописно разбросанными деревьями. Ее прелестное лицо отчасти скрывали оборки дешевого бледно-зеленого зонтика, но и при этом можно было без труда предположить, что она раздосадована. Что ж, ее можно понять: кому понравится битый час выслушивать болтовню безмозглой старой карги!
   — Ваш слуга все больше отстает, — сказала она вдруг, бросив взгляд через плечо. — Будьте добры, прикажите ему оставаться поблизости.
   — Насколько близко?
   — Не далее чем в двадцати шагах.
   — Неужели и на этот счет есть строгое правило?
   — А вы как думали? Прошу уладить этот вопрос немедленно, иначе я поверну назад.
   Люсьен внимательно всмотрелся в точеный профиль, своей спутницы и понял, что это не пустая угроза. А ведь разговор еще даже не был начат!
   — Винсент! — рявкнул он, не оборачиваясь.
   — Да, милорд?
   — Не отставай, черт тебя возьми!
   — О, конечно. Прошу простить мою медлительность.
   — Итак, мисс Галлант, что вы собирались мне сказать?
   Александра повернулась к нему, оторвав взгляд от проезжей дорожки, по которой катилась послеобеденная череда экипажей.
   — Мисс Делакруа получила вовсе не столь ужасное воспитание, как вы уверяли.
   — Вот как! Увы, я иного мнения. В данный момент на Розу польстится разве что свинопас.
   — Вы преувеличиваете, — возразила она с тенью улыбки.
   — В любом случае я не намерен пополнять наше семейство каким-нибудь богатым выскочкой.
   Шекспир заметил в стороне голубя и натянул поводок, но Люсьен предпочел повернуть в более уединенную аллею, под сень старых лип.
   — Ладно, допустим, Розу можно вышколить. А что вы скажете насчет моей тетки?
   — В этом и есть главная загвоздка. Вам придется ввести ее в общество вместе с Розой и тем самым связать их имена друг с другом на весь сезон. Упомянув о вашей кузине, неизбежно вспомнят и ее мать. Прошу простить мою прямоту, но миссис Делакруа… ее слишком много! Женщина шумная и бесцеремонная, она может лишь навредить дочери своим присутствием.
   — Иными словами, она стоит на пути Розы к браку.
   — Я этого не сказала!
   — Но подумали.
   — Я предпочитаю благоприятные факторы негативным. — Видя, как раскраснелась мисс Галлант, Люсьен отнес это к факторам благоприятным. Его присутствие не оставляло ее равнодушной, что уже было неплохо.
   — Милорд, вы наняли меня для того, чтобы я…
   — Я нанял вас, так как с первой же минуты желал сорвать с вас одежду и заняться с вами любовью…
   Кровь бросилась ей в лицо, глаза возмущенно засверкали.
   — Что вы себе позволяете! Это уж слишком! Я не намерена терпеть подобные выходки!
   Мисс Галлант немедленно повернула назад, но Люсьен догнал ее и снова пристроился рядом, спрашивая себя, в самом деле он зашел чересчур далеко или это была всего лишь превосходно разыгранная сцена.
   — Единственная возможность вывести мою тетку из игры — ваш личный присмотр за Розой во время всех ее выездов в свет. Как компаньонка Фионы, вы вполне можете заменить ее на этом поприще. В случаях, когда присутствие тетки окажется неизбежным, я лично присмотрю за тем, чтобы она вела себя прилично. Для вас это приемлемо?
   — Приемлемо все, кроме вас, милорд! До сих пор я старалась не обращать внимания на ваши дурные манеры, о чем теперь весьма сожалею. Мне хотелось верить, что леденящие кровь рассказы о вас — по большей части слухи. Прискорбная ошибка! Я требую рас…
   — Минутку! Значит, я неприемлем? И вы полагаете, приемлемая девушка за меня не пойдет?
   — Смотря что вы понимаете под словом «приемлемая»!
   — Девственница с безупречной родословной. Привлекательная внешность делу не повредит.
   — Или, может быть, хорошие стати? Так выбирают племенную кобылу!
   — В сущности, речь действительно об этом.
   — Но есть еще такая вещь, как любовь.
   — Человек выдумал любовь для того, чтобы хоть как-то отличаться от животных, когда его тянет спариваться.
   Наступило довольно долгое молчание.
   — Что ж, милорд, раз вы не можете предложить своей будущей жене любовь, предложите ей хотя бы хорошие манеры. Поверьте, она это оценит.
   — Значит, по-вашему, когда речь зайдет о браке, мне не стоит рассчитывать…
   — Не стоит, милорд.
   К своему удивлению, Люсьен не пришел в восторг от такого заключения, хотя иного и не ждал.
   — Получается, что я нуждаюсь в ваших услугах не меньше, чем Роза.
   — Простите?
   — А, лорд Килкерн! Мы так рады вас видеть! — Пройдя через липовую рощицу, они вышли к круговой дорожке, и рядом тотчас остановился экипаж. Люсьен узнал в его пассажирах леди Говард и леди Элис.
   — Дорогие дамы, позвольте представить вам гувернантку моей кузины и компаньонку тетушки, мисс Галлант. Леди Говард. Леди Элис.
   Судя по выражению их лиц, он выказал из ряда вон выходящую учтивость.
   Люсьена куда больше занимал смелый план, только что родившийся в его воображении. Он очень надеялся, что это блестящий план — именно блестящий, а не безумный.
   — Счастлива познакомиться. — Мисс Галлант сделала изящный реверанс.
   Леди Говард оглядела ее с головы до ног в лорнет, снисходительно кивнула и снова обратилась к Люсьену:
   — Мой супруг намерен дать небольшой ужин. От его лица приглашаю вас, милорд, вашу тетушку, кузину… ну и ее компаньонку, разумеется. Ужин во вторник.
   Это было слишком скоро! Впрочем, подумал Люсьен, Говарды не так высоко стоят на социальной лестнице, чтобы у них могли появиться выгодные женихи. Если в свой первый выход Роза и опозорится, ничего страшного не случится.
   — Благодарю и принимаю. — Люсьен слегка поклонился, но как только экипаж отъехал, ускорил шаг. — Идемте отсюда, пока приглашения не посыпались градом!
   — Мисс Делакруа не готова к выходу, — заметила мисс Галлант. Она все еще сердилась.
   — Знаю. Пусть это будет пробой в не слишком требовательном кругу. Ваше дело — дать Розе все необходимые указания.
   — Но я не собираюсь оставаться в вашем доме! При теперешних обстоятельствах…
   — А что это за обстоятельства?
   — Я не желаю выслушивать оскорбительные замечания.
   — Какие именно?
   Она вспыхнула.
   — Вы отлично знаете, о чем речь. Замечания, которые не делают джентльмену чести!
   — Вот и научите меня всему, что подобает джентльмену и делает ему честь, — сказал Люсьен с улыбкой. — А заодно и мою тетку, раз уж вы даете уроки этикета. Впрочем, в этом трио я наихудший невежа. Вам придется заняться мной в первую очередь.
   — Не стану ни за что!
   — Еще как станете. Я только что повысил вам жалованье на пять фунтов, чтобы компенсировать нагрузку. Вы также можете заказывать за мой счет туалеты, какие сочтете нужным, ведь положение обязывает.
   У мисс Галлант вырвалось приглушенное проклятие, мало подходящее хорошо воспитанной особе, и Люсьен едва удержался от довольного смеха. Определенно, он выиграл этот раунд.
   — Только не вздумайте винить меня в своих неудачах! Мое дело — наставлять, а не женить.
   — Справедливо. Это все?
   Александра обратила к нему раскрасневшееся лицо, однако промолчала, что лишь сильнее заинтриговало Люсьена.
   — Ваше молчание — знак того, что вы просто в экстазе от возникших перспектив… — поддразнил он.
   — Будьте добрее к тетушке и кузине, — прервала его Александра. — Не так давно они потеряли близкого человека.
   — Это мой первый урок?
   — Если хотите.
   — Худа без добра, не бывает, — проворчал Люсьен, не в силах скрыть сарказм. — Чем больше почивших родственников, тем лучше обеспечены живые.
   — По-вашему, богатство с успехом заменяет родственные узы?
   Внезапно он ощутил, что задет этим разговором сильнее, чем хотелось бы.
   — Ваш личный опыт подсказывает этот вопрос?
   — Конечно, нет, милорд, я не имею ничего общего с богатством, и вы это прекрасно знаете.
   В этот момент Люсьен заметил, что Винсент снова отстал — в точности как ему и было приказано перед прогулкой. Это была маленькая награда за невозможность провести с мисс Галлант целый день. Теперь он знал о ней чуточку больше, чем накануне, но лишь раздразнил этим свое воображение. Его тянуло к Александре с непреодолимой тревожащей силой, а между тем ему бы следовало распустить повсюду слух о желании покончить со своим холостым существованием — только таким образом можно привлечь внимание приемлемых юных леди.
   Однако теперь у него появилась веская причина находиться в обществе мисс Галлант. Если она сумеет исправить его манеры, значит, она подлинная волшебница.

Глава 4

   Лежа поверх покрывала, Александра подергивала чулок с узлами — любимую игрушку Шекспира — и размышляла о том, что двадцать пять фунтов в месяц составляет небольшое состояние, по крайней мере для нее. Столько она заработала за весь первый год службы. Невозможно, немыслимо было отказаться от столь щедрого предложения.
   Впрочем, речь явно идет не о щедрости и не о широте души, а о сугубо мужском интересе — и все же так заманчиво — принять вызов! Женив Люсьена Балфура, она зарекомендует себя, как никогда прежде. Возможно, ее поднимут на пьедестал как образчик домашней наставницы, она будет нарасхват и сможет выбирать работу по вкусу…?
   Александра вздохнула. Возможно ли исправить такого человека? Помимо всего прочего, лорд Килкерн был загадкой, которую она, как ни старалась, не могла разгадать.
   Терьер бросил теребить чулок и повернулся к двери, навострив уши.
   — Мисс Галлант!
   Женский голос. Александра откинула щеколду.
   — Мисс Делакруа? Входите.
   — Не могли бы вы сами зайти на минутку ко мне?
   — Но нам пора переодеваться к ужину.
   — Да, конечно, только… В том-то все и дело!
   Александра была заинтригована.
   — Ну, хорошо, идемте.
   — Понимаете, — шептала Роза, направляясь к своей двери, — мама думает, что мне лучше всего надеть платье из желтой тафты, оно подчеркнет цвет моих глаз. А мне кажется, кузен его ненавидит!
   В комнате Розы располагался необъятных размеров гардероб. Второй, поменьше, находился в задней части, между парой зеркал. У открытой дверцы в нерешительности застыла горничная.
   — И все эти наряды доставлены из Дорсетшира?
   — Все до единого. Остальная моя одежда, так же как и мамина, находится в белой комнате.
   Брови Александры взлетели вверх, но она постаралась совладать со своим изумлением и даже улыбнуться.
   — А вот и платье. Что вы о нем думаете? Мама говорив что мой цвет — желтый.
   — Мне бы хотелось взглянуть вон на то, голубое.
   Горничная исчезла в недрах гардероба и появилась с еще более кричащим вариантом павлиньего туалета.
   — Боже! — вырвалось у Александры.
   — Я знала, что вам не понравится, — с тоской протянула девушка.
   Заметив надутые губы и блеск готовых пролиться слез, Александра обратилась к горничной с просьбой оставить их наедине.
   — Мисс Делакруа, от меня требуется, как выразился лорд Килкерн, вышколить вас, чтобы вы могли сделать выгодную партию.
   Роза кивнула, явно не понимая, к чему это вступление.
   — Скажите, в чем причина ваших частых слез? В том, что у вас иные виды на будущее, или в том, что дело не ладится?
   Девушка в растерянности захлопала глазами, потом просияла.
   — Мне грустно потому, что никак не удается порадовать кузена!
   — Так вы хотите стать женой человека богатого и знатного или нет? — спросила Александра прямо.
   — Конечно, хочу!
   — И готовы во всем меня слушаться, чтобы это случилось как можно скорее?
   — Разумеется, мисс Галлант! — Девушка прижала руки к груди. — Вы правда думаете, что я небезнадежна?
   — Я в этом совершенно уверена, — с невольной улыбкой, ответила Александра. — Хотите называть меня Лекс, как все мои друзья? Мы можем перейти на ты, если вы не против.
   — С радостью! — Роза покраснела от удовольствия, и сразу стало заметно, до чего она хорошенькая. — Лекс! Как мило. Теперь, ты тоже должна звать меня по имени.
   — Что ж, давай просмотрим твой гардероб, Роза, а завтра посетим хорошую модистку.
   Отчасти Александра завидовала своей подопечной: юная леди мечтала выйти замуж, все равно за кого, лишь бы за человека приемлемого. Ее гардероб ужасал, но это было поправимо. Между нею и венчанием стояло лишь одобрение лорда Килкерна и его всемерная поддержка. Оставалось уточнить дату… ну, и имя жениха.
   В конце концов пришлось пустить в дело одно из платьев Александры — светло-желтое с выпуклым зеленоватым рисунком в виде мелких веточек. Платье было любимое, но она без колебаний укоротила подол для невысокой Розы. Лорд Килкерн должен был наконец оценить свою кузину по достоинству. До тех пор пока он видел в ней только пуделя или павлина, ей было не дождаться позволения выйти в свет, не говоря уже об охоте на мужа.
   В половине седьмого девушки спустились в столовую. Из-за полуотворенной двери до них донесся резкий, каркающий голос Фионы. Когда он умолк, послышалась короткая ответная реплика хозяина дома. Значит, он остался ужинать дома, чего почти никогда не случалось. Александра приближалась к дверям не без трепета, думая о том, что Люсьен скажет о новом образе своей юной кузины.
   — Выше нос! — прошептала Александра, когда девушка замедлила шаг. — Держись так, будто тебе все равно, кто что подумает.
   С деревянным кивком Роза прошла в распахнутые Уимблом двери впереди Александры, и граф тут же поднялся им навстречу. Выходит, кое-какие манеры у него все-таки были, независимо от того, как он держался со своими домашними.
   Вежливо пожелав ему доброго вечера, Роза уселась на отодвинутый дворецким стул.
   — Что это на тебе? — пролаяла Фиона. — Я такого платья не помню.
   — В самом деле, что? — поинтересовался граф, и Александра затаила дыхание в ожидании его насмешек. — Сегодня ты почти походишь на человека, моя маленькая кузина.
   Александра с облегчением вздохнула.
   — Это платье мне одолжила Лекс, — с довольной улыбкой ответила Роза.
   Лорд Килкерн поднялся и отодвинул для Александры стул.
   — Лекс? — спросил он совсем тихо, помогая ей усесться. — Это вам не идет. Слишком короткое — негде спрятаться даже самой крохотной тайне. Александра мне больше по вкусу.
   Имя как будто соскользнуло с его губ. Звук был, как никогда прежде, упоителен для слуха, он вызвал у нее волну сладкого озноба. Александра закрыла глаза, тщетно подыскивая ответную реплику.
   К счастью, граф не стал ждать и вернулся на свое место во главе стола.
   — Тебе не подобает носить платья гувернантки! — вдруг заявила Фиона.
   Леди Делакруа выразительно посмотрели друг на друга: старшая — сердито, младшая — со слезами на глазах.
   — Мисс Галлант обладает хорошим вкусом, — заметил граф, отрезая кусок жареного фазана. — Завтра она проводит Розу к мадам Шарбон, лучшей модистке Лондона. — Он сделал глоток портвейна, с откровенной насмешкой разглядывая тетку. — Да и вам бы не мешало туда наведаться…
   — Пардон?
   — …или заточить себя в этих стенах. Выбирайте. Меня устроит любой из вариантов.
   — Да как ты смеешь!
   — Миссис Делакруа, — вмешалась Александра, прежде чем разразилась ссора, — я нахожу ваше чувство цвета превосходным и буду рада обсудить тона.
   С минуту Фиона продолжала кипеть, но потом все же сменила гнев на милость.
   — Лондонская сутолока действует мне на нервы… Впрочем, не могу же я оставить дочь на милость никому неизвестной модистки!
   Хотя мадам Шарбон была широко известна, Александра предпочла не заострять на этом внимание. Лорд Килкерн, очевидно, тоже, поскольку он лишь приподнял бровь, продолжая есть как ни в чем не бывало. Если он намеревался и впредь ужинать дома, это означало для Александры двойную нагрузку, но зато давало возможность привыкнуть к звуку своего имени в его устах.
   В конце концов она спросила себя, всерьез он намерен соблазнить ее или просто забавляется. Но зачем ему это — ведь наградой будет разве что погубленная честь какой-то гувернантки. Правда, вполне возможно, между сезонами он сильно скучает. А если все же дело не в скуке?
   Люсьен сразу понял, что Александра отдала Розе свой лучший наряд. Одевалась она несколько консервативно, но со вкусом — ее строгое, закрытое платье давало богатую пищу воображению, что на юной, не вполне округлившейся фигурке Розы смотрелось отлично. Должно быть, Александре оно шло и того более.
   — Милорд, — сказала богиня с бирюзовыми глазами, возвращая его к действительности, — в вашем доме есть фортепиано?
   — Даже два. А в чем дело?
   Взгляды их встретились, и Люсьен ощутил неожиданную вспышку желания. Он поспешно опустил глаза. Люсьен не привык долго желать женщину — обычно все происходило раньше, чем страсть обретала опасную остроту. С любой другой он уже сделал бы попытку обольщения, предоставив предмету его интереса или сдаться, или покинуть дом, но в данном случае это было невозможно — отказ не входил в его планы, так же как и увольнение: лучшей кандидатуры на роль гувернантки ему не найти. Александра же держалась как настоящая леди, и его авансы встречали совсем иной отклик, чем у других женщин. Она была как ценный приз, само ее присутствие бросало вызов, интриговало и подстегивало.